Хорошко Евгений Алексеевич: другие произведения.

Обновление от 23.03

"Самиздат": [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Конкурсы романов на Author.Today
Творчество как воздух: VK, Telegram
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Прода. Насилия нет... ну, или почти нет. Убийство тоже всего одно. И то не убийство, а... в общем, сами прочитаете. В следующей проде обязательно будет много крови. Кстати, сразу скажу, что вот этот конкретный текст мне уже сильно не нравится. Его ждет переделка, так что не удивляйтесь тому, что увидите в будущем.
  Глава 12.
  Как и планировалось изначально, я остался в городе дварфов надолго. Чем же я только не занимался в это время, и дело не ограничилось одним лишь переводом книг.
  Варрин немного лукавил... или даже не немного, когда говорил, что без моей помощи перевод растянется на годы.
  Вероятно, для него это было что-то вроде способа держать меня на виду некоторое время, пока не станет ясно, что же я представляю собой на самом деле. Схватка с натрезимом, к добру или к худу, расставила все по своим местам, и больше ни в каких проверках я не нуждался, по мнению короля Магни, да и самого Варрина.
  Несколько дней, в течение которых я зализывал раны с помощью целительных заклинаний, мне пришлось провести в доме Варрина. Келия старалась за мной ухаживать. Уж не знаю, виной тому мое поведение, или что-то еще, но она слегка поостыла, и стала вести себя со мной, как с другом, не более. Так мне было даже спокойнее.
  Я и сам еще не определился насчет своих планов на знакомых мне из памяти прошлой жизни, выдающихся женщин этого мира, к которым я относил, например, Джайну Праудмур и Сильвану Виндраннер. Уверен, что по этому вопросу я сошелся во мнении с подавляющим большинством людей. Они, можно сказать, знаковые фигуры, кумиры. Как там было? Каждый уважающий себя попаданец должен предупредить Сталин...то есть, Сильвану, хотя ладно, все равно это из другой оперы.
  Мне еще доведется с ними встретиться, особенно - вместе с повзрослевшей Джайной. В таких условиях мне сложно ответить Келии взаимностью. С ней не вышла бы короткая интрижка, а без какой-то определенности, как ни крути, я не могу дать ей большего. Что такое жалкие несколько лет для эльфа или дворфа? А ведь через этот срок мне придется иметь дело с той же Джайной.
  Гарем - тоже, своего рода, устремление любого классического попаданца, и я тоже когда-то позволил себе немного об этом помечтать. Но, кажется - он мне не грозит. Во-первых, не хочу. Во-вторых - кто ж мне даст?
  Да и, кстати, что касается планов на тех самых выдающихся личностей, да многих планов вообще - как будто все только от меня зависит? Жизнь, она такая - любит вносить свои коррективы. Выражение "гладко было на бумаге, да забыли про овраги" неспроста возникло. Вся прелесть окружающего меня мира заключается в том, что он - настоящий. Он не ограничен какими-то, заранее заданными реакциями, или рамками.
  Внезапно, я вспомнил один из вариантов известного анекдота: подкатывает медведь к лисе, которая мышей возле норки ловит. Думает: "Сейчас пообщаюсь. Сначала спрошу, как там мыши, ловятся? Если ответит - да, спрошу, сколько наловила. Если ответит - нет, спрошу, как в других местах ловилось. Разговор-то и завяжется". В общем, подошел медведь к лисе, и спросил, как ловится. Та ответила: "Пошел бы ты, медведь, на х...". Медведь уходит, думает: "Тоже вариант".
  Но, планы, объектом которых являются женщины - это ладно. Поставлю памятник тому, у кого эти планы идут точно так, как было задумано.
  Я вот, например, еще в момент своего второго рождения в этом мире задумался о том, что неплохо было бы спасти в Лордероне людей как можно больше, да и эльфов Кель-Таласа за компанию. Уже на этапе формулировки цели возникает вопрос - а не повернет ли это канон таким образом, что в итоге мне же станет хуже? Дедушка Нер"Зул - мудрый, и точно ведь имеет представление о том, как показать Легиону, где раки зимуют. Не лучше ли будет, чтобы у него все шло, как в каноне, по крайней мере, в ключевых точках? Плеть хочет свергнуть власть Пылающего Легиона над собой, и уничтожить всех живых? Думаю, Плети придется слегка умерить аппетиты. В первую очередь это касается, конечно, Кель-Таласа. И это не связано с моей расовой самоидентификацией - вовсе нет.
  Да - я эльф, но я об этом, можно сказать, забыл. Слияние сознания с человеком из другого мира мгновенно оборвало большую часть привязанностей, свойственных мне ранее, будь то чувство принадлежности к какой-то стране или народу.
  Все просто - резня в Кель-Таласе всегда казалась мне бессмысленной тратой множества чужих жизней. Эльфы поймали сами себя в ловушку, сделав доступ к Солнечному Колодцу возможным лишь после опустошения всей страны. Тысячелетняя культура народа, пошедшего по магическому пути развития, сотни лет на воспитание каждого представителя собственного народа - и все псу под хвост. И почему - только потому, что эльфы не доперли, что Кель-Талас - это не Солнечный Колодец, и не король Анастериан со своей знатью из знати. Кель-Талас - это эльфы, и именно представителей собственного народа надо было спасать в долгосрочной перспективе.
  Лично моя проблема в том, что я не знаю, как к этому хотя бы подступиться. Знаю я только одно - хоть я и не жажду спасать всех направо и налево, и не хочу вставать против мчащегося на меня паровоза, но, я обязательно постараюсь столкнуть с его пути всех, кого получится. Столкну не потому, что герой, вовсе нет. Столкну - потому что без некоторых жертв в Третьей Войне вполне можно было обойтись.
  Вот, собственно, и все мои планы на Кель-Талас. Дальше я загадывать не буду. Может быть, потом вообще куда-нибудь исчезну, преследуя свои собственные цели.
  Что же касается тех, выдающихся, женщин, о которых меня заставила вспомнить Келия, то, по крайней мере - с Джайной, я точно еще повстречаюсь, а там - посмотрим. Может быть, меня еще в Калимдор за собой потянут. Все-таки, где-то в глубине души... да, где-то в глубине - я очень уступчивый эльф.
  ***
  Слегка поправившись, я покинул гостеприимный дом Варрина, и начал обживать свою комнату. Первым делом, освободив пространственный карман от всяческого хлама, накопленного за время странствий, или притащенного еще из Сильвергарда, я раскидал его по разным местам. С помощью Варрина и Бейли я раздобыл письменный стол и шкаф, которые изрядно ужали пространство в и так не слишком просторной комнате. Да-да, я собирался устроиться надолго, и планировал понатаскать к себе больше книг, свитков, и прочего. Мне нашлось бы, чем здесь заняться, и помимо перевода.
  Собственно, уже на следующий день я плотно приступил к добровольно взваленным на себя обязанностям. В этом мне очень сильно помог Фонгрин, тот самый гном, что держал посох с кристаллом, блокирующим телепортацию, в том бою с натрезимом. Кстати, ему тогда изрядно досталось после взрыва кристалла, и он не приходил в себя несколько дней. Придя же, наконец, в себя, он вернулся к работе почти одновременно со мной.
  Встретив его в первый раз, я поблагодарил его за то, что он догадался заблокировать телепортацию, и сильно удивился, когда узнал, что все это произошло вследствие совершенно случайного стечения обстоятельств. Или чьей-то дурости, тут уж, с какой стороны посмотреть.
  Просто, тот несчастный посох с кристаллом оказался первым же предметом, попавшимся магу под руку, когда прозвучала тревога. Засуетившись, Фонгрин загородил проход, после чего посох у него отобрали, и дотащили до места боя коллеги - более крупные и рослые дворфы. Им даже в голову не пришло, что выбор именно этого магического предмета был совершенно ничем не обусловлен.
  Увидев кристалл, натрезим сразу же переключился на него, и посох передали обратно Фонгрину, поскольку решили, что он знал, что делает. Так он и стоял, поддерживая общий щит, пока не подоспел я.
  Что я могу сказать? Кажется, натрезиму в тот день просто фатально не везло.
  Король Магни сдержал слово - маги с большой охотой соглашались отвечать на мои вопросы и оказывать помощь. Кроме того, вскоре я почувствовал себя лишним в деле перевода книг. Едва я втянулся, разобравшись с алфавитом языка, на котором они были написаны, как сразу же во множестве появились ученые, которые прекрасно справлялись и без меня. Как они мне пообещали, я буду получать по одной переведенной книге каждые несколько месяцев. Это было просто шикарно, поэтому я даже не возражал, когда меня мягко оттерли в сторону.
  Кстати, местные ученые называли язык этот - демоническим. Я заподозрил, что на самом деле, книги были написаны на Эредане - языке эредаров, ставшим общим для всего Пылающего Легиона. Откуда дворфам был известен этот язык, если о самом Легионе они знали очень мало - другой вопрос.
  Так и так, уже было понятно, что пришел в Стальгорн я не зря: в Кель-Таласе или Даларане те книги отобрали бы сразу. Но, как бы то ни было, получив твердое обещание получить переводные книги через два-три месяца, я обнаружил, что обладаю горой свободного времени, которое нужно как-то использовать, и прицепился к Фонгрину.
  В первую очередь, конечно, меня интересовали заклинания, которые он знает. Столкнувшись с моим напором, Фонгрин вздохнул, в мыслях, должно быть, добрым словом помянув короля Магни с его обещанием, и дал мне один интересный свиток. Изучив его, я сразу же засучил рукава.
  Заклинание невидимости - вот что это было! Прикинув перспективы использования такого заклинания на практике, воистину невообразимые, я загорелся, и пропал для мира надолго. Заклинание оказалось довольно сложным для запоминания, и я потратил неделю только на то, чтобы научиться его воспроизводить, не сбиваясь, каждый раз, в самый ответственный момент. Примерно столько же времени ушло у меня когда-то на пространственный карман.
  Заклинание пространственного кармана относилось к тайной магии, но невидимость была не лучше. Почему? Да потому, что в случае с ней я тоже не имею ни малейшего понятия, как все это работает! Потому и учились эти заклинания так медленно - нельзя ухватить принцип, общий смысл, и уже по нему строить плетение. Принцип, а он наверняка есть, не находится на виду. Вот и приходится заучивать плетение, как поэму на незнакомом языке.
  Заклинание пространственного кармана я когда-то сотворил по следующей схеме: требуется создать плетение по такой-то схеме, головоломной, замудренной... когда все выполнишь по инструкциям, получишь нужный эффект. Как, почему это работает, за что отвечают отдельные элементы конструкции - все это оставалось для меня темным лесом. Я до сих пор не имел ни малейшего понятия, как изменить плетение. Причем, речь шла не только о том, чтобы заставить плетение работать эффективнее - я не мог вносить в него какие-то изменения вообще. Стоило мне что-то сделать не так, как в инструкциях, как заклинание переставало работать. Это были просто какие-то танцы с бубном...
  Сделай то-то, получишь нужный результат. И все это вызывало у меня чувство жуткого раздражения. Нет, мне не надо было понимать все принципы этого плетения, я прекрасно обошелся бы и без этого. Человек двадцать первого века не стремится же узнать досконально, как работает телевизор? Однако, понимать, например, как увеличить громкость, он предпочел бы знать, это точно.
  С заклинанием невидимости я столкнулся с той же проблемой. На многочисленных экспериментах убедившись в том, что воздействовать на плетение я никак не могу, я отправился к Фонгрину за советом, не особо надеясь на успех.
  **
  Надо было видеть его отвисшую челюсть, когда я пришел к нему уже через неделю после того, как получил свиток, и начал рассказывать, как выучил заклинание. Я как-то даже забыл, сколько времени уходит на это дело без параллельных потоков сознания, которые берут на себя большую часть работы.
  Гном решил, что от меня он не отстанет, пока не выведает все мои секреты. Ухватив меня за рукав, и не давая мне перевести разговор на другую тему, он допытывался, как я выучил плетение так быстро. Я прикинул, как буду ему объяснять про собственные параллельные потоки сознания, и мне до зуда захотелось навешать ему на уши какой-нибудь лапши.
  -... И в общем, когда мне было два года, мама уронила меня в Солнечный Колодец. После этого я сильно изменился, поскольку меня вытащили из него только через пару минут. К сожалению, моя матушка не очень хорошо умела плавать, а элементаль воды возле колодца - не понимал, что от него хотят.
  -Гхм... и насколько сильно ты изменился? - ехидно спросил гном, - Хвост не вырос? Или еще что?
  -Да нет, хвост не вырос, не видишь, что ли? - удивленно ответил я, - Правда, после того случая я иногда слышу голоса... - понизив голос до трагического шепота, я широко раскрыл глаза для пущего драматизма. Хорошо, что Келия этого не видит. Давно замечено, что широко раскрытые глаза у эльфов волшебным образом действуют на противоположный пол.
  -Ууух, - наконец, вздохнул гном, и развернулся, попробовав уйти. Тут ему воспрепятствовал уже я, в конце-концов, у меня тоже были к нему вопросы. В общем, удивив гнома единожды, я не постеснялся сделать это еще раз, и попытался узнать секреты конструирования плетения невидимости. К сожалению, в этом заклинании гном разбирался не лучше меня, хоть и имел больше практики в его применении. В итоге, он просто рассказал мне о нюансах применения заклинания.
  Сначала он растворился в воздухе... а через пару секунд он уже стоял в нескольких метрах с небольшим огненным шаром в руке.
  -Вот, - сказал гном, погасив огонь, - заклинание сразу же спадает, если применить какую-то магию. Созданное заклинание вступает в конфликт с плетением невидимости. Правда, это не касается заклинаний, примененных заранее. Если у тебя есть щит, то ты можешь его поддерживать, пока ходишь невидимый.
  -А от резких движений невидимость не спадает? - спросил я.
  -Ну, смотря насколько резких, - ответил гном, - Ты можешь ходить, даже бегать... не слишком быстро. А если кого-то сильно ударишь, то заклинание точно спадет. Зато шлепнуть легонько кого-нибудь - это запросто, - Фонгрин расплылся в масленой улыбке, которая заставила в моей голове зашевелиться некоторым подозрениям о том, кого, и главное, по каким местам, он легонько шлепал. Интересно, как его не задавили за такие художества? Дварфийки, хоть и ниже человека ростом, довольно сильны физически, и я на месте маленького гнома поостерегся бы с ними связываться. Еще прихлопнут ненароком, прямо в невидимости. Впрочем, судя по всему, невидимость и впрямь так просто не спадает, раз гном до сих пор стоит передо мной живой и с полным комплектом рук и ног.
  В общем, замечательное заклинание, да вот только не каждый смог бы его применять. Сложное - это да. Особенно тяжело пришлось бы людям - плетения им даются сложнее всех. Отойдя в сторонку, я за несколько минут наложил его на себя, потратив на это чуть больше половины резерва, что, конечно, не идет заклинанию в плюс.
  Вот что интересно - на поддержание мана не требуется совершенно, словно структура заклинания, будучи раз запущена, поддерживает сама себя. Впрочем, устойчивость заклинания - лишь иллюзия, поскольку оно постоянно пытается рассыпаться, словно само по себе. Это заставляет мага все время сосредотачиваться на поддержании правильной структуры заклинания, что тоже не просто. Думаю, поначалу Фонгрин под невидимостью даже пешком шагал осторожно, чтобы успевать контролировать плетение.
  Мне в этом отношении просто везет - поручив заботы параллельным потокам сознания, я спокойно отправился к себе в комнату невидимым, заодно убедившись, что невидимость не спадает, когда я открываю дверь. Сегодня я, как давно уже хотел, почитаю книгу об истории войны Трех Молотов. Стыдно жить в городе дварфов, и знать о тех событиях лишь понаслышке.
  Пусть параллельные сознания пока продолжают поддерживать плетение - решил я, открывая книгу. Медленно, но верно, это увеличивает их возможности, и не только - кое-что перепадает и мне. Я давно заметил, что между нами существует своеобразная взаимосвязь: когда улучшались мои собственные навыки, это очень сильно отражалось на эффективности работы параллельных потоков сознания. В то же время, задачи, которые в течение очень долгого времени выполняли только они, становится проще выполнять и мне, полностью своими силами. После того, как я это заметил, то стал пытаться нагружать вторичные сознания как можно чаще.
  Просидев пару-тройку часов, я внезапно услышал, как отворилась дверь. Надо сказать, что двери я, будучи дома, не запирал. Да и не только я не запирал, но и многие другие, если уж говорить начистоту. В Стальгорне двери запирали, как правило, лишь ночью, или во время отсутствия хозяев дома. Но так, как люди двадцать первого века всегда запираются в своих квартирах - нет. Это было как-то не принято.
  В Кель-Таласе тоже такого не было. Существовали, правда, специальные сигнальные заклинания, которые давали знать, что кто-то подошел к двери. Через них же хозяин предупреждал, что скоро выйдет, и встречал гостя. Двери запирались на щеколды или с помощью магии. И в том, и в другом случае - это была просто символическая защита. Вскрыть её при желании мог бы любой, но это действие навсегда наложило бы на эльфа, решившегося совершить такой поступок, позорное клеймо, что хуже смерти. На эльфа - потому что больше никто в Кель-Таласе и не появлялся, за исключением, может быть, редких гостей. Эти гости, будучи, как правило, послами других государств, всегда были на виду, и каких-то опасений за сохранность имущества тоже не вызывали.
  По всем этим причинам я даже не напрягся, когда услышал звук открывающейся двери. Повернув голову, я заметил рыжеволосую головку Келии, появившуюся в дверном проеме. Оглядев мою комнату, меня она не заметила, так как я был все еще под заклинанием невидимости. Девушка помедлила, уже готовая было ретироваться, но, нерешительно обведя взглядом помещение, передумала. С выражением осторожного любопытства на лице, она сделала пару шагов вперед в комнату. Ухмыльнувшись, я тихо выбрался из широкого деревянного кресла. Оно не покачнулось, и даже не скрипнуло. Дворфы хорошо делают подобные вещи - на века, и это я не для красного словца сказал.
  Прокравшись ей за спину, я снял невидимость. Тем временем, девушка нежно провела пальчиком по моей куртке, висящей на стене, и улыбнулась.
  -Бу! - сказал я ей на ухо. Келия громко взвизгнула, и подскочила от неожиданности, уронив мою куртку на пол. Хе-хе.
  Да, давно я так не смеялся. И не шутил так я тоже очень давно. Ну, то есть, шутил, конечно, но эффект был не такой, как сейчас. Пока я задыхался от смеха, меня несколько раз стукнули. Потом я еще несколько минут ждал, пока девушка переведет дух, успокаивая нервы после неожиданной встряски. Как оказалось, её отец, вместе с ней, приглашали меня к себе на ужин, и она вызвалась меня позвать. Келия зашла в комнату, и тут - я. Пошутил. Этим все сказано. Думаю, репутацию себя я такой выходкой немного подмочил, ну да ладно.
  Приняв, в итоге, гостеприимное предложение, я отправился к Варрину. Вообще, весь этот случай заставил меня задуматься о том, что я обнаружил у себя очередную "читерскую" способность, и было бы неплохо найти ей применение.
  Ведь в чем отличие меня от других магов - кое-какие вещи, на которые любой нормальный маг должен постоянно тратить свое внимание, я могу спокойно поручить параллельным потокам сознания, которые, в отличие от меня, не устают и не отвлекаются. Сомневаюсь, что кто-то из других магов мог повесить на себя заклинание невидимости, и забыть об этом.
  Ох, черт, мне бы сейчас такой же резерв, как у нормальных эльфов-магов, но, чего нет - того нет.
  **
  -Хм, - вытерев пот со лба, с сомнением произнес Дагрин, когда я подошел к нему. Оглядев меня с ног до головы, он еще раз задумался над моим предложением.
  В этой части дворца был зал, занятый огромной толпой дворфов. Длиннобородые подгорные воители увлеченно выбивали пыль друг из друга, и из десятков тренировочных манекенов, стоящих в зале. Всего я увидел где-то около пяти десятков тренирующихся. Их, лоснящиеся от пота тела, изрядно нагрели воздух в зале, что я сразу же почувствовал, войдя в него. Где-то среди них я заметил Дагрина, и направился к нему. Я хотел сделать так, чтобы из моей способности становиться невидимым, можно было извлечь больше пользы, и в голове у меня уже были мысли о том, как этого добиться.
  -Ты уверен, что тебе это нужно? У тебя же и с магией все хорошо выходит, - спросил он. Я еще раз разъяснил ему то, что мне требуется, сделав нужные акценты.
  -Дагрин, ты не понял, мне не нужно проходить полную воинскую подготовку, у меня и без этого есть, чем заняться. Давай, я тебе покажу, что мне нужно, - решив, что небольшая демонстрация способна лучше расставить все по своим местам, я применил невидимость, заставив вылупиться от неожиданности не одну пару глаз. Дагрин, нахмурившийся в первый момент, мгновенно выбросил руку вперед, попытавшись ухватить меня за одежду. Я отпрянул, и он лишь скользнул по мне кончиками пальцев. Усмехнувшись, я развеял невидимость.
  -Ха, все с тобой понятно, - пробасил Дагрин, когда я появился в воздухе рядом с ним, - Полезное умение, поможет незаметно подобраться, хоть среди бела дня.
  -Ну да, - согласился я, - Подобраться-то я сумею, но не всегда имеет смысл лупить врага после этого заклинаниями. Иногда нужно разобраться по-тихому.
  -Кхм, - прокашлялся дворф, - Правильно говоришь, Мэвниар. Эх... вот бы мне так уметь, уж я бы - ух, - Дагрин сомкнул вместе огромные кулачищи в угрожающем жесте.
  -Так ты понял, что мне нужно? - спросил я. Дворф кивнул.
  -Конечно, - ответил он, - Чего тут непонятного? Понял я все. Да только вот, - развел дворф руками, - Ты, все-таки, немного не по адресу обратился. Мы, дворфы, редко такими вещами занимаемся. Уж больно много мы весим, чтобы к кому-то там подкрадываться. Сам я не умею, и тебя научить не смогу.
  -Это я беру на себя, - ответил я, усмехнувшись, - Как-никак, для того заклинание и учил. Меня никто не увидит, и не услышит, уж поверь.
  -Ну, тогда с остальным проблем не будет, - сказал Дагрин, - Буду тебя клинками махать учить, раз такое дело. Мечами, кинжалами, ножами там... думаю, тебе именно такими железками сподручнее будет. Ты как? Со мной в паре сейчас постоять не против? Посмотрю, что ты уже умеешь.
  -Не против, - самоуверенно ответил я. Кое-какую военную подготовку Мэвниар проходил еще в Кель-Таласе, и, как и все стражники, регулярно тренировался несколько раз в неделю.
  Взяв деревянные мечи, мы начали спарринг.
  -Гм, все нормально, - задумчиво сказал Дагрин уже через полминуты, помогая мне подняться с земли.
  Ну, что сказать? Пять секунд - ровно столько времени потребовалось Дагрину, чтобы меня условно убить. Из них - четыре секунды он на меня просто смотрел, изредка помахивая клинком, чтобы посмотреть на мою реакцию. На пятой он резко сблизился, отведя в сторону мой меч, и мощным ударом под бедро буквально выбил землю у меня из под ног. Еще через мгновение его меч уперся мне в грудь, обозначая смертельный удар. Да уж, жестким оказался дворф, не ожидал такого.
  Думаю, таких, как я, в честном бою он может пачками есть на завтрак, обед, и ужин. С учетом того, что в настоящем бою дворф наверняка будет увешан защитными амулетами, как новогодняя елка - игрушками, против него у меня есть только один надежный прием - скастовать невидимость, и не отсвечивать. Щит маны тут мне особо не поможет. Сбить с ног, как сейчас, и пудовым молотом по голове. Железная схема. Я испытываю смутные сомнения в том, что я это переживу.
  Вообще, все это еще раз намекает на нежелательность игры на чужом поле. Смысл драться с магом магией, а с воином - мечом? И, тем более, устраивать с ними поединки? Конечно, чувство собственного превосходства будет приятно согревать меня после схватки... если я выиграю. Больше плюсов я для себя не вижу.
  До сих пор особого выбора у меня не было, и скудость арсенала делала мою тактику удручающе однообразной и прямолинейной, что с учетом маленького резерва магии практически гарантировало мне проблемы в будущем. Невидимость - шанс все исправить, позволяя, например, ударить первым, захватывая инициативу.
  Каждый уважающий себя маг способен поднять стихийную защиту за долю секунды, но что, если у него не будет даже этой крохи времени? Никто ведь не поддерживает защиту постоянно - стихийные щиты, наиболее распространенный их тип, для этого просто не предназначены. Это один я такой уникум, расхаживающий в щите маны, главный недостаток которого - неполное погашение урона, так и не позволил ему получить широкое распространение.
  Я и сам бы рад проявить большее разнообразие в защитных приемах, да вот беда - резерв не тот. При защите с помощью магии, слишком много упирается в голую силу. Щит маны - единственное приятное исключение.
  -Ладно, - сказал, наконец, Дагрин, - Давай теперь поотрабатываем некоторые приемы. Покажу тебе, как меня атаковать. Сначала я буду защищаться, а потом ты.
  -Хорошо, - ответил я, отряхнувшись.
  -Позанимаемся немного, а потом пойдем в арсенал, - продолжил Дагрин, - Возьмем тебе боевое оружие по руке, и для тренировки кое-что. Завтра приходи в то же время. Будем тренироваться на манекенах. Покажу тебе пару приемчиков специально для тебя.
  -Спасибо, Дагрин, ты настоящий друг, - ответил я.
  -Для хорошего эльфа не жалко, - хохотнул дворф.
  Глава 13
  Когда, через несколько месяцев с момента моего появления в Стальногорне, мне принесли первую переведенную книгу, я был вне себя от радости. Попросив передать Дагрину, что в ближайшие дни я буду сильно занят, я понесся с ней в свою комнату.
  Всего книг на неизвестном мне языке было три штуки: одну я забрал у Среброкинса, другую - у Звономутикса...тьфу, ну и дурацкие же имена у этих гоблинов! Хотя, сейчас уже неважно.
  Так вот, третья книга была в хранилище Лиги Исследователей, и оказалась любезно предоставлена мне дворфами. И, как я узнал из одного из разговоров с Варрином, еще одна книга, предположительно, находилась в руках Реликвариума, организации, созданной в Кель-Таласе. До этого я ни разу не слышал об этом Реликвариуме ни малейшего намека, поэтому очень удивился.
  Оказывается, существует засекреченная организация кельдореев, Реликвариум, которая ставит своей целью защиту от запретных и опасных знаний. Большая часть членов этого объединения - эльфы-маги, по догадке дворфов, с большими связями в высшей знати Кель-Таласа, и договорами с большей частью человеческих государств. Государство дворфов Стальногорна, вопреки общей тенденции, относилось к этой организации крайне настороженно.
  С постоянным притоком желающих пополнить ряды Лиги Исследователей, с всемерной поддержкой короля Магни, и его братьев, которые и сами были её членами, дворфы стремились побывать во всех уголках Азерота в поисках утерянного наследия своих древних предков. Их всех манил, как магнит, пьянящий аромат тайны. Дети дворфов, когда их спрашивали, кем они хотят быть, когда вырастут, всегда отвечали, что они хотят быть исследователями. Не воинами, не инженерами, как они говорили всего сотню лет назад - нет, теперь все молодое поколение вдохновлялось романтикой столкновения с неизведанным, забытым, но таким удивительным.
  В своей исследовательской лихорадке, археологи дварфы часто тревожили давно забытые тайны, находили таинственные артефакты, и привлекали тем самым пристальное внимание организации эльфов. Поставив себе цель не допустить распространение запретных знаний, Реликвариум часто пытался изъять находки, и запретить исследование мест, которые маги считали подозрительными, опасными, или проклятыми. Лига Исследователей встала поперек интересам Реликвариума, а столкновение лбами двух самых упертых рас Азерота до добра не доведет. Бесчисленное множество раз дело кончалось даже вооруженными столкновениями между дворфами и эльфами, когда в ход шли смертельная магия, и острая сталь.
  Обе расы были союзниками в войне против Орков, были членами Альянса, а их представители часто дружили между собой. Эльфы Кель-Таласа даже пользовались немалым почитанием среди дворфов клана Громового Молота, и чуть меньшим - среди дворфов Стальногорна. Но не было для эльфа хуже, чем внезапно раскрыть свою принадлежность Реликвариуму: на помощь или элементарную вежливость он мог уже не рассчитывать, а драка с первым же встреченным дворфом из Стальгорна могла вспыхнуть от любого неосторожно брошенного слова.
  Так или иначе, Реликвариум обладал немалым влиянием, и его агенты постоянно отслеживали активность Лиги Исследователей. Именно так одна из книг и попала им в руки. Подробностей этого дела я не знал, но не стал вникать в детали. Вряд ли мне с этим Реликвариумом по пути, но и встревать в эту возню я не собирался.
  Примерно два дня у меня ушло на то, чтобы намного разобраться с теми вещами, что были описаны в первой книге.
   Как я и предполагал, книги были за авторством некоего эредара, и уже одно это заставляло обратить на них пристальное внимание. Эредары - раса, пошедшая по магическому пути развития общества, подобно кельдореям, достигла внушительных успехов в волшебной науке. Как и у нас, магия в их городах применялась повсеместно, и в каждом их городе находились искусственно созданные магические кристаллы-накопители энергии.
  Я не уверен в знаниях своей человеческой половины, но, вроде бы, эредары не испытывали нужды в таких вещах, как Солнечный колодец, в отличие от нас, эльфов. Эредары, и это совершенно точно, знали, где эту энергию добыть для последующего использования в собственных целях.
  Сейчас чем-то подобным собирался заняться я сам.
  **
  Для того, чтобы действительно понять теоретические выкладки и ход мыслей автора книги, требовалось наличие довольно специфических познаний во многих областях магии, которые, к сожалению, на Азероте были не слишком хорошо известны. Хотя большинство понятий и было мне знакомо, как и дворфам-ученым, промежуточные расчеты и объяснения, как и многочисленные отсылки к прочим источникам, превращали чтение книги в занимательную головоломку.
  Возможно, кто-то в Кель-Таласе, или Даларане, смог бы увязать то, что говорилось в книге, с уже известными вещами, и совершить какое-нибудь важное открытие, которые, как всегда, совершаются на стыке различных областей знания. Но, я еще не сошел с ума, чтобы расставаться с таким сокровищем. С куда большей вероятностью книги были бы заперты на десять замков в каком-нибудь секретном хранилище.
  Описанные в книги заклинания были реально применимы, и этого мне было достаточно. Смею надеяться, я найду им лучшее применение, чем многие другие.
  Кстати, что касается описанных в книге заклинаний - манера взаимодействия с магией у высших эльфов и эредаров, как оказалось, не имела принципиальных отличий. Описание непосредственно практических вещей даже вызвало у меня ощущения дежавю, как будто эту книгу я взял с полок библиотеки где-нибудь в Кель-Таласе. Многочисленные и подробные иллюстрации, четкие и ясные описания, тщательно выверенные, и не допускающие двойного толкования пояснения - только так можно передать смысл магического плетения с помощью бумаги, и эредары справлялись с этой задачей не хуже высших эльфов, а то и лучше.
  Вот что странно - если мы с эредарами настолько походим друг на друга своей манерой применения магии, и поголовным наличием магических способностей у всех представителей расы, то почему лишь отдельным эльфам нашлось место в планах Саргераса во время первого вторжения Легиона? Если верить хроникам, то падший титан хотел лишь одного - открыть портал в Калимдор. Приход песца в чистом виде.
  Тогда, кого-то из высокородных эльфов он превратил в сатиров - отдаленно напоминавших себя прежних, чудовищ с искаженным восприятием действительности, и явно пониженным интеллектом, повернутым на пытках и насилии. Как будто Саргерас счел, что из кельдореев ничего более путного не выйдет.
  Эльфов в те времена было неисчислимое множество. Магическим даром обладали все - не только высокородные кельдореи, но и простые калдореи. А такие вещи на дороге не валяются.
  Можно наделить способностью оперировать магической энергией даже животное. Однако, вот хоть ты тресни, никого не научишь колдовать так, как эредары или те же натрезимы, если у существа изначально не было врожденного таланта к магии. На такое не способен даже Саргерас.
  С такой точки зрения поступки Пылающего Легиона выглядят, мягко говоря, нелогично. Бесчисленное множество прочих рас было завоевано, и поставлено в ряды Легиона. Тех же орков они соблазнили всей расой, посчитав кощунством попусту терять "такую замечательную способность к резне". А терять такую способность к магии не жалко было?
  Либо Саргерас, увидев Источник Вечности, напрочь потерял способность к логическому мышлению, либо что-то я не до конца понимаю. Впрочем, одно не исключает другого. Все равно, теперь уже не узнать, как все было на самом деле. Ни один из непосредственных участников тех событий не был замечен в склонности читать подробные лекции об истории первого вторжения Легиона в Калимдор.
  Хотя, к черту Пылающий Легион, у меня и без него дела есть.
  В книге вскользь говорилось о кристаллах, во множестве встречавшихся на родной планете эредаров, Аргусе. Замечательны они были тем, что являлись для эредаров источниками энергии. Могли ли кристаллы черпать энергию извне или сами по себе являлись источниками, для меня до сих пор открытый вопрос. Скорее всего, однако, они являлись лишь проводниками, так как в основе их работы лежал какой-то механизм, который был доступен для изучения ученым эредаров.
  Они создали плетение, которое позволяет очень близко воспроизвести созданный матушкой-природой механизм восполнения энергии, который существовал у кристаллов. Эредары видели в этом плетении большой потенциал для создания собственных, рукотворных накопителей энергии, и, вероятно, в каких-то еще областях. Правда, конкретно в этой книге, обсуждалось именно плетение.
  Здесь есть один-единственный нюанс: арканная энергия может помочь именно воспроизвести естественный механизм восполнения энергии. Эта же энергия может помочь имитировать огонь, лед, и даже какое-то врожденное умение, но это будет, по сути, еще одно заклинание. Причем, заклинание, которое придется поддерживать постоянно, чтобы оно работало.
  В моем случае основная сложность даже не в этом, а в том, что процесс следует предварительно запустить - в некотором роде, открыв канал туда, откуда поступает энергия. Интересно, откуда она вообще берется. В книге этот вопрос почти не освещался, да и то, что было написано, не вызывало в голове никаких ассоциаций.
  Первоначальное открытие канала - первая часть работы, самая сложная и долгая. Вторая часть, а именно, непосредственное поглощение энергии - куда проще. Образно говоря - провести водопровод куда сложнее, чем открутить вентиль. Хотя и это тоже, своего рода, труд. К другим недостаткам также относилась невозможность поддерживать канал постоянно: несколько минут, и он должен был оборваться. Его, конечно, можно было бы открыть заново, а еще лучше - сделать так, чтобы он не обрывался вообще, но как это реализовать, ученые эредаров уже не додумались.
  Не додумались они по вполне уважительной причине, и нет, это не переход на сторону Пылающего Легиона. Причиной же являлось то, что разработанное плетение считалось исключительно теоретическим, лишь отдельные элементы которого могли принести пользу в каких-то других делах. Почему теоретическим - да потому, что считалось слишком сложным для применения на практике целиком, в том виде, в котором было написано!
  И это меня, если честно, немного успокоило: то, что считается слишком сложным для других, зачастую оказывается вполне по зубам двум образованиям у меня в голове. Они не отдыхают и не отвлекаются, особенно если я и сам участвую в работе, а не перевожу её выполнение в "фоновый" режим.
  Однако, даже с помощью вторичных потоков сознания, ближайшие дни уж точно будут непростые: ритуал можно прерывать только в нескольких контрольных точках, иначе придется его повторять заново. Параллельные потоки сознания способны меня подстраховать, иначе я бы вообще за эту работу не взялся.
  Выполнение ритуала вплоть до первой контрольной точки, например, требовало непрерывного поддержания плетения в течение пяти - десяти часов, по моим прикидкам. После этого можно было отдыхать сколько угодно, пока не решишься двигаться дальше. Эффекта от выполненной работы не будет, но достигнутое сохранится. Контрольных точек этих - десять штук.
  Черт. Эх, пойти, что ли, попросить у всех пожелать мне удачи. Она мне скоро понадобится.
  ***
  Фонгрин слез с приставной лестницы, с помощью которой только что поставил книги на верхнюю полку. Спустившись, он вытер честный трудовой пот. Книги - довольно тяжелые штуки, и маленькому гному поднять их до самого верха немного тяжеловато, особенно в его возрасте.
  Отвернувшись от полок, старый гном ощутил странное чувство - как будто воздух чуть впереди него приобрел определенную плотность, насыщенность, наэлектризованность, как после грозы. Нахмурившись, Фонгрин еще раз прислушался к себе. Напряженность не уходила. Он определенно чувствовал магию, это точно. Наверное, это какая-то ловушка. Кто-то решил его разыграть?
  Фонгрин применил заклинание рассеивания магии, и, удивленно раскрыв рот, уставился на появившегося перед ним эльфа с занесенной в шаге вперед ногой. На его лице было написано точно такое же удивление.
  -М-мэвниар? - спросил гном ошеломленно.
  С тех пор, как я выучил заклинание невидимости, я часто расхаживал в нем по городу дворфов. Удивительное ощущение, когда тебя никто не видит! Как будто с тебя снимают множество ограничений, и ты чувствуешь пьянящий ветер свободы. Даже странно, какой отпечаток на поведение накладывает нахождение под многочисленными взглядами посторонних людей. На лицо так и хочет налезть серьезное выражение. Если идешь по делам, то это непременно отразится на твоей физиономии, и никак иначе.
  Прелесть пребывания невидимым заключается в том, что можно не заботиться о том, что про тебя подумают остальные. Расхаживая невидимым, я чувствовал удивительную легкость, защищенность, свободу. Я не стремился использовать эту свою способность, чтобы устраивать разные шалости...ну, может быть, только пару раз.
  В какой-то момент, я, правда, начал задумываться о том, что слишком часто хожу невидимым. Особенно, когда я вдруг начал чувствовать себя неуютно, когда не находился под заклинанием. Потихоньку я решил начать отвыкать от применения невидимости.
  Но я никогда не думал, что меня в невидимости, оказывается, так просто засечь! Произошедшее только что меня просто поразило. Невидимость может оказать мне медвежью услугу, если я не буду знать, что меня уже видят.
  Хотелось бы мне еще знать, как так случилось, что меня заметили, чтобы в будущем на такое не попадаться. Раньше, еще до проведения ритуала, я иногда проходил в невидимости мимо Фонгрина, но еще ни разу он не смог этого понять. В этот раз он мало того, что меня заметил, так еще и невидимость снял.
  -Ты как меня заметил? - спросил я у гнома.
  -Рядом с тобой какие-то магические эманации, - сказал Фонгрим, немного успокоившись. Услышав ответ Фонгрима, я сразу же догадался об их источнике. Вот же... и что, теперь меня постоянно замечать будут?
  Проведенный ритуал оказался чем-то невероятным, полностью перевернув все мои способы взаимодействия с магией, и мое представление о магии вообще.
  Впрочем, давайте лучше по порядку. Открыть канал к... предположительно, энергиям Искривленной Пустоты, было непросто, но путешествие в тысячу ли начинается с первого шага.
  Последний же мой шаг ознаменовался качественными изменениями в моем мироощущении, словно сделав его, я стал частью чего-то нематериального, а оно - частью меня. Я не смог бы это описать, как бы я не силился, ибо это то, чему нет аналога в языках любого существа из плоти и крови. Пустота, свободное пространство, свободное от вещей и материи. Но как мне назвать ту пустоту, в которой не нашлось места для пространства, или привычных нам, законам физики?
  Оно так запредельно далеко от меня, но я чувствую его энергии, будто они являются частью меня. Чем-то все это сильно напоминает пребывание в двух местах одновременно. Что есть там - есть и здесь, и наоборот. Вопреки всем законам логики, я пребываю частью себя там, где ничего пребывать по определению не может, а взамен - здесь пребывает то, что есть там. Энергия. Сколько угодно её.
  Стоит лишь протянуть руку, создать мост... но если бы все было так просто.
  Перед тобой море, но ты не унесешь его с собой, имея в распоряжении лишь собственные ладони. Пытаясь выпить его даже не через соломинку, а через полую иголку, все больше понимаешь, что испытывали мои предки, ощутив силу Источника Вечности.
  Сила, изначальная, пребывавшая с начала времен. Неудивительно, что ей покоряются даже против своей воли сами стихии, воплощение сил всей планеты, капризные и свободолюбивые по своей природе. Что есть одна планета перед бесконечностью самого космоса? Песчинка, не более.
  Во власти такой энергии сжечь вселенную в огне, и восстановить из пепла на её месте нечто новое. Такая сила никогда не подчинится простому смертному. Возможно, лишь Саргерас смог бы её обуздать, рано или поздно.
  Я же старался не думать об океане на другой стороне соломинки, получая свою малую долю. Если будешь слишком долго смотреть в ту Бездну, то... нет, она не посмотрит на тебя в ответ, но уже никогда ты не будешь удовлетворен теми крохами, что ты уже имеешь, а поиск все большей силы станет для тебя одержимостью, какой он стал для демонов Пылающего Легиона.
  Даже этих крох мне было слишком много. Несколько долгих дней после ритуала я потратил на то, чтобы понять, что же я получил, и как я могу это использовать. В обычном состоянии не было ничего, что хоть как-то показывало результаты ритуала.
  Однако, на короткое время я мог открыть врата для изливающейся на меня силы. Долгая минута напряженных усилий, чтобы дать ей ход, и я сполна получал того, чего хотел, пока мог себе это позволить. Эта сила воспринималась чуждой, независимой и непослушной, но заполняла мой резерв в мгновение ока.
  Пока поддерживался канал, потоки магии текли по моим венам, вызывая ощущение жгучего холода. Тело дрожало, как в лихорадке. Эти ощущения нарастали все с большей силой, пока не становились пугающе болезненными. Канал должен был сам собой надолго закрыться уже через пару минут, но я бы этого, вероятно, уже не дождался. Обратив все свои усилия, все усилия параллельных потоков своего сознания, я пытался перекрыть ревущий поток силы, которой оказалось для меня просто слишком много. Как на тонущем судне в мультфильмах, я буквально своим телом перекрывал пробоину в судне. Через некоторое время, мои усилия увенчались успехом, позволив закрыть канал, и я без сил рухнул на пол в своей комнате.
  Потрескавшаяся, кровоточащая кожа всего тела, ломота в костях и общая слабость еще на три дня - вот тот, далеко не полный список последствий попытки хотя бы одну лишнюю минуту перетерпеть боль.
  Поддерживая канал, я волей-неволей должен был пропускать через свою душу огромный поток разрушительной энергии, и неважно, шла она потом в резерв, или просто выплескивалась вовне. Такое не могло остаться без последствий - оно и не осталось. Поток целительной магии, обычно приносивший некое удовольствие, в этот раз ощущался таким же нежным, как прикосновение теркой к оголенному нерву.
  У меня внезапно зашевелились нехорошие мысли о том, что мое собственное тело, очевидно, отличается куда меньшей устойчивостью к колебаниям магической энергии, чем кристаллы, с которых и было создано плетение. Об этом стоило подумать раньше, а я, как водится, этого не сделал. Но и оставить просто так я это не могу, как бы не уговаривало меня чувство самосохранения. Я не люблю, когда что-то, из совершенного мной, оказывается без толку. Нужно понять, смогу ли я закрыть канал раньше, чем поток силы начнет приносить мне боль. Нужно понять, смогу ли я сделать что-то с этой силой, что просто наводнила сейчас мою комнату, и медленно рассеивается.
  К тому же... кажется, мне уже хочется еще раз пропустить через себя все это могущество.
  ***
  Нетерпение меня просто сжигало, и лишь титаническими усилиями воли я удерживал себя от того, чтобы не проверять каждые пять минут, насколько легче мне стало пропускать через себя магию. Это как рана - если её тревожить слишком часто, она никогда не заживет.
  Заново открыть канал у меня получилось где-то уже через день, когда я более-менее сносно мог переносить прикосновение к магической энергии. К слову, потом мне даже удалось его закрыть, до того, как я получил от него какой-то серьезный вред.
  Уже через полминуты поддержания канала, воздух вокруг меня начинал искриться, колебаться от высоких энергий.
  Я сохранял некоторый контроль над магией, пропущенной мною в этот мир, и мог усилием воли её постепенно раскачивать, таким образом, направляя, пока поддерживал канал, или пока она не рассеивалась, что происходило довольно медленно. Мне не удавалось обратить силу в форму какого-то плетения - на такое моя власть над ней не распространялась. Я мог лишь задавать ей направление, и пытаться заставить её воплотить мою волю в реальность... как бы далеко не лежали эти слова от классической магии с её плетениями, выверенными за тысячи лет магическими правилами, и принципами использования силы.
  В моей власти было направить эту силу так, чтобы её волны переплетались и нахлестывались друг на друга, становясь видимыми даже для невооруженного глаза. Пространство словно искажалось, а воздух - подергивался рябью от движения волн магической энергии. Переплетения её светились мистическим, синим светом.
  Попытки обуздать эту силу, и создать из неё плетение всегда оказывались неудачными, но позволяли до некоторой степени ей управлять. Так, плетение молнии заставляло эту энергию устремиться вперед пылающим синевой лучом, что мог жечь не хуже настоящего огня. Нечто подобное, но неизмеримо более сильное, я использовал в бою с натрезимом, пробив насквозь его защиту, и едва не отправив его на перерождение. Этого эффекта мне помог добиться магический резонанс от бури, поднявшейся в том бою. Повторить такое мне не удавалось, но я все равно был доволен, так как мне удалось достичь некоторого прогресса с другими плетениями.
  Известное мне плетение огненных стрел позволило мне швыряться многочисленными сгустками энергии, пылающими синим светом. Взамен стихийных щитов я создавал вокруг себя сферу, попадая в которую, большинство плетений наверняка бы рассыпалось, обратив против меня лишь голую силу, рассеянную, и потому - неопасную.
  Мои эксперименты продолжались практически каждый день, пока я не понял, что с этой силой я сотворил уже все возможное и невозможное, все, что только могло прийти в голову думающему о ней постоянно, эльфу. Дальнейшие опыты могли быть опасны.
  Это стало кристально ясно через несколько дней после начала моих опытов. Уединившись в безопасном месте - безопасном, прежде всего, от меня, я направлял потоки силы, формируя причудливые завихрения. Я чувствовал поразительное чувство эйфории, счастья, и удовлетворенности, любуясь энергией, за искажением пространства от которой, сторонний наблюдатель не сразу заметил бы фигуру высокого эльфа, вставшего в полный рост.
  Тогда мне в голову пришла идея - собрать всю энергию, что была вокруг, в как можно более плотный комок. Сказано - сделано. Потоки энергии не желали замирать на месте, поэтому мне постоянно приходилось их направлять в нужную сторону. Так или иначе, я узнал, что произойдет, если собрать энергию в комок, и плотно его сжимать, хотя и не узнал почему.
  Произойдет большой взрыв - вот что. Нет, не тот, с которого родилась Вселенная, но тоже приличный. По крайней мере, вспышка от него меня ослепила, а ударная волна отбросила, как тряпичную куклу. Особых повреждений в итоге у меня не оказалось, хотя я с удивлением констатировал тот факт, что вспышка заставила разрушиться на мне плетение щита, хотя резерв у меня был почти полон. Вероятно, чистая энергия, с которой мне так нравится баловаться, разрушает плетения почти моментально. Это и было еще одним моим открытием в тот день, помимо того, что эксперименты с большой вероятностью сведут меня в могилу, если я их продолжу.
  Скрепя сердце, мне пришлось начать отвыкать от открывания канала по нескольку раз за день, и вернуться к своей обычной жизни. Оставим канал на тот случай, когда он может реально пригодиться.
  Глава 14
  Почти год спустя. Дарнхольд.
  Тарета сморгнула былинку, попавшую в глаза, и полюбовалась лучами заходящего солнца. Небольшая прогулка по лесу, как всегда, восстановила душевное равновесие. Быть служанкой в крепости Блэкмура иногда бывает непросто.
  В последнее время ей за себя стало даже немного страшно. В детстве было намного проще быть красивой. Теперь же всюду её сопровождают с недвусмысленным выражением взгляды солдат и некоторых слуг. Кое-кого даже пришлось избегать всеми силами, а выходить в одиночку она вообще перестала.
  Так продолжалось вплоть до тех пор, пока к ней внезапно не подошел сержант, всегда тренировавший Тралла, и остальных. Он сказал ей, что больше никто не будет её беспокоить, что и произошло в итоге. Было приятно вновь вдохнуть воздух свободы. Тот сержант... у него была устрашающая внешность, он производил впечатление изготовившегося к броску зверя, но в душе он был очень добрый. Тарета это почувствовала сразу. Неудивительно, что он, кажется, хорошо относится к Траллу. Между ними очень много общего.
  Так она и жила в крепости. Ей никогда не приходило в голову жаловаться на судьбу: было бы стыдно это делать, в то время, как многим приходится куда хуже, чем ей. У Тареты, хотя бы, было много друзей, её любили и о ней заботились родители. У Тралла не было даже такой малости.
  Тралл...Тарета не любила это имя. Раб - вот что значило это слово, и оно же прекрасно характеризовало то, как обращались с тем, кто стал ей младшим братом, всю его жизнь.
  Она хорошо помнила, как в раннем детстве с нетерпением ждала рождения еще одного ребенка своих родителей, мечтала о том, чтобы играть с ним, за ним ухаживать, помогать его воспитывать. Так же она отнеслась и к младенцу-орку, который неожиданно появился в доме. В детстве она слышала множество страшных историй о чудовищах, орках, но это все казалось таким... ненастоящим, далеким. Маленький ребенок-орк, напротив, был живой и очень милый, и от страшилок, которых она наслушалась преизрядно, он показался девочке только интересней. Почти такой же, как младший брат, только покрупнее, и немного зеленый. Тарета улыбнулась. За что ей было его ненавидеть или бояться, как остальным?
  А после...её родной младший брат заболел и умер. Было настолько жалко, что даже сейчас наворачиваются слезы. У Тареты остался только безымянный тогда еще Тралл.
  Родители его не любили. Отец его игнорировал, а мать - боялась. Водиться с ним любила только Тарета, но даже это вскоре закончилось. За Траллом пришли солдаты, едва тот смог питаться твердой пищей. Сначала она кричала, но замолчала, когда её ударили, и силой отобрали ребенка.
  С тех пор ей запретили о нем даже разговаривать, но помнить о нем, запретить ей не мог никто.
  У Блэкмура были свои планы на Тралла, и тот обучался военному делу, а попутно - читал книги, посвященные военному искусству. Эти книги ему передавала через охранника именно Тарета, и это позволило ей, хотя бы через спрятанные в них письма, показать младшему брату, что она все еще о нем помнит, и хочет о нем заботиться.
  Иногда она передавала ему и другие книги, те, которые могла достать сама. Книги, на совершенно разные темы... но Тралл читал их все. Было жалко, что до сих пор лишь она одна была для него окном в настоящий мир. В настоящий мир, в тот, где тебя ценят и любят, в мир, где ты не являешься чьим-то рабом и цепным псом.
  Тренировки Тралла, которые иногда видела Тарета, были больше похожи на издевательство, и для солдат и рекрутов орк был не более, чем... манекеном, на котором те отрабатывали свои удары и оттачивали тактику. Еще никогда она не встречала человека, в голосе которого, когда он говорил об орке, не звучало презрения. Может быть, за исключением одного только сержанта.
  Гладиаторские бои, в которых участвовал Тралл, нравились Тарете не больше его имени, но они были единственным шансом для неё увидеть брата вживую, и, быть может, самой показаться ему на глаза. Она видела, каждый раз видела, что он ищет её среди зрителей.
  Пока что Тралл всегда побеждал, принося своему хозяину - Блэкмуру, огромные деньги. Часто он бывал ранен, иногда - достаточно болезненно. Ни похвалы, ни слова сочувствия в адрес Тралла, Тарета так никогда и не услышала. То, что происходило с ним, было самым несправедливым, что только можно было измыслить - думала Тарета. Что самое худшее - это происходило не во сне, а наяву, каждый Божий день.
  Единственное, что девушка могла сделать - это не оставлять Тралла полностью в одиночестве. Она верила, что он нуждается в поддержке, и поклялась в том, что обязательно приложит все силы, чтобы Траллу было хоть немного легче.
  Тарета могла только надеяться, что однажды все изменится к лучшему, и орк не будет окружен со всех сторон ненавистью и презрением, но для этого было нужно... чудо? Да, скорее всего, чудо.
   ***
  Покрытые жиром пальцы разломили лежащую на тарелке поджаристую курицу и отправили истекающий соком кусок в рот. Жадно слизнув остатки мяса с косточки, лорд Эделас Блэкмур смачно отрыгнул. Хорошее мясо, сочное.
  Утолив первый голод, он ухватил стоящий перед ним золотой кубок, полный вина. Отпив половину, лорд, после краткого раздумья, взял бутылку, и снова наполнил его.
  Закончив трапезу, Блэкмур отломил кусок свежего хлеба, и вытер об него руки, после чего отправил мякоть в рот, не забыв допить остатки крепкого вина из кубка. Стряхнув крошки с пальцев и роскошных черных усов, он поднялся. Гордость лорда, эти усы, наряду с черной же аккуратной бородкой, и богатырским телосложением, придавали ему особенную стать и бравый вид, который всегда производил положительное впечатление на вышестоящих офицеров. Во время войны внешность лорда сразу выделяла его в толпе, и с первого же взгляда люди видели в нем прирожденного лидера и отважного воина.
  Умолчим, что думал об отваге Блэкмур. Главным было то, что его медвежья сила, помноженная на тренировки с раннего детства, делала его грозным противником, и позволяла выстоять даже против натиска особенно яростных бойцов орков. Несмотря на всю их силу, по мнению Блэкмура, они оставались необученными животными, и он иногда любил сравнивать былые битвы с боем скота, а себя - с мясником, который пластал их туши своим острым мечом.
  Возникшие ассоциации неожиданно возбудили аппетит. Поморщившись, лорд Блэкмур двинулся дальше. Работы полно. Если не контролировать слуг и солдат, то те вскоре вообще перестанут шевелиться. Простолюдины всегда думали только о том, чтобы отдохнуть и набить желудок, и больше не о чем. На большее им не хватает их куцего мозга. Единственное, что больше их скудоумия - это их жадность.
  Вообще, деньги и власть - вот то, чего жаждет в глубине души каждый человек. Только маменькины сынки, ни разу не нюхавшие настоящей жизни, могут думать иначе. Но уж он-то, Эделас Блэкмур, не понаслышке знает, что на самом деле движет людьми, и неважно, кто они такие - знатные рыцари с внушительной родословной, или простые служанки, которые только и сгодятся, что постель согревать.
  Обойдя крепость, проверив, как происходит тренировка новобранцев, Блэкмур отправился в свой кабинет. Ближе к вечеру лорд вызвал слугу, и приказал готовить к ужину, а пока он не был готов - отправился на прогулку вдоль стен крепости. Прохаживаясь, лорд нащупал на поясе металлическую фляжку.
  -Фух, - выдохнув, он сделал глоток, который промчался по его пищеводу огненной волной. По венам разлилось приятное тепло, а в голове слегка прояснилось. Хорошо горло дерет - подумал лорд Блэкмур. Мерзкое пойло, но с обеда глотка уже давно успела пересохнуть. Один глоток... или два - только здоровье поправить.
  Сделав глоток из фляжки, краем глаза Блэкмур заметил, что караульные на стене бросили на него быстрый взгляд. Лорд мгновенно рассвирепел, раздраженно сунув флягу на привычное место на поясе. Кто-то смеет ему намекать, что он много пьет? Смеет намекать ему, в его собственной крепости? Сжав кулаки, Блэкмур бросил злобный взгляд на солдат, но те уже отвернулись, делая вид, будто ничего не происходит.
  Сплюнув, Блэкмур отвернулся, переведя взгляд во двор крепости. Злость мгновенно улетучилась при виде стройной фигурки дочери Таммиса, его слуги. Лучи солнца обтекали её со всех сторон, словно лаская. Встав напротив, заходящее светило как будто создало вокруг девушки некий ореол, в котором её платиновые волосы казались сделанными из чистого золота, а нежная белая кожа приобретала медовый оттенок. Какая-то врожденная грация сквозила в каждом движении Тареты, и не один мужчина украдкой разглядывал её, когда она появлялась на виду. Каждое её неосознанное движение мгновенно приковывало к себе внимание, и не отпускало его от себя долгие несколько секунд. Её же, по-особенному теплый голос и манера общения, оставляли впечатление, будто бы она всегда находится настолько близко от вас, что до неё можно почти дотронуться рукой.
  Следовало признать, Тарета была - само очарование.
  Почувствовав сладкое томление в паху, Блэкмур расплылся в масленой улыбке, обшаривая взглядом идеальную фигурку Тареты.
  Сколько ей сейчас лет? - подумал Блэкмур. Шестнадцать, вроде? За последнее время навалилось много дел, и он совсем упустил тот момент, когда девушка обратилась прелестным цветком. Жаль, конечно, что она не знатного рода, но на это плевать. В постель сгодится. Свежесть юной прелестницы могла бы изрядно поднять его настроение. Она, конечно, не посмеет сказать и слова против. Задача служанки - исполнять любую его прихоть.
  Дочка Таммиса, кстати, жила совсем как леди, и даже занималась у личного учителя, читала его книги, одевалась в дорогую одежду. Все это ей досталось благодаря её матери, которая согласилась вскормить ценную собственность лорда - раба, гладиатора, орка по имени Тралл.
  Тьфу! - подумал Блэкмур, - Вскормить жалкую зеленокожую тварь собственным молоком - что еще может быть отвратительней?
  Но тогда ни у кого выбора не было, а приобретение оказалось по-настоящему ценным - считал лорд Блэкмур, и усыпал их семью подарками, деньгами, обеспечил неслыханными для простолюдинов привилегиями.
  Но - все это ничего не меняет. Со всеми своими привилегиями, Тарета служит ему, и этим все сказано.
  Прикажу-ка я, чтобы сегодня постель мне приготовила она, - подумал Блэкмур. Сердце застучало быстрей, и он, в предвкушении приятного времяпровождения, сделал еще один, последний глоток, из фляжки.
  ***
  Я не ослышался? Варрин сказал слово "культ"?
  Мы, то есть, я, Варрин, и Бейли, занимались сугубо мужским делом - обсуждали вечные вопросы за распитием пива. То есть, распивали пиво, в-основном, дворфы, а я больше разглагольствовал, вальяжно раскинувшись в кресле. Пока в их кружках пенилось пиво, дворфы не имели ничего против. Я же, встретив благодарных слушателей, был только рад поделиться своими мыслями. Когда разговор только начался, мы обменялись последними сплетнями и новостями, и Варрин неожиданно упомянул о некоем культе, последователи которого встречались по всему Азероту. Я насторожился, едва об этом услышал. Если верить моему знанию канона, примерно в это время Кел-Тузед должен был уже услышать зов Нер"Зула, и отправиться в Нортренд в его поисках. Король-Лич же, встретив Кел"Тузеда, отправит его обратно в Лордерон, чтобы тот создал Культ Проклятых, тайную религиозную организацию, целью которой является подготовка Лордерона к вторжению Плети.
  В такой ситуации слово "культ" вызывало не самые приятные ассоциации, и заставляло навострить уши. Правда, насторожившись в первый момент, вскоре я понял, что Варрин говорил о каком-то другом культе. Назывался он, в противоположность культу Проклятых - культом Всеблагих. Забавно, но оба предлагали своим последователям одно и то же: вечную жизнь после смерти. Я послушал краткое изложение идей культа из уст Варрина некоторое время, а потом расслабился. Скорее всего, между культами нет ничего общего.
  -Они набирают в свои ряды самых разных людей, но в основном - разных нищих, бездомных, безработных, всяческих неудачников, - говорил Варрин. - Этот культ, кажется, пока не стремится заниматься чем-то еще, кроме как вербовкой новых членов.
  -Так ведь, основная задача любого культа - увеличение своей численности, - заметил я. - Регулярно пополняющие ряды культа неофиты жертвуют деньги, и сами работают, чтобы привлечь еще больше людей. Причем, заметь, совершенно бесплатно. Это как колесо, которое на ходу, только пока катится вперед, - продолжил я рассуждать, - Каждый человек, присоединившийся к какой-либо секте, является частью этого круга, пока у него есть силы и деньги. Со временем он из него выпадает, попутно расставшись со здоровьем, а то и с жизнью. Ну и, само собой разумеется, со всеми деньгами или доходами, которые он получал в те годы, когда служил своим религиозным лидерам. Взамен же одного выбывшего придет еще двое.
  -Странно,- удивился Бейли, - Раз все так, то откуда вообще берутся дураки, которые на это готовы повестись? - Эх, Бейли, счастливый ты дворф. Люди в том мире, откуда пришла моя человеческая половина сознания, жили... конечно, не более сложной жизнью, чем здесь, на Азероте. Но, несколько миллиардов человек населения на одной планете - вполне достаточная численность, чтобы для любого мыслимого и немыслимого явления можно было найти тысячу примеров, и сделать из них свои выводы.
  -Этих дураков сколько угодно, Бейли, сколько угодно. Основная задача основателей культа - найти их, убедить вступить в организацию, и занять их работой так, чтобы они лишний раз мозгами пошевелить не могли. Они для этого выдумывают разнообразные лозунги, привлекающие всех тех людей, неудавшихся, разочарованных в жизни, заставляют их повторять эти лозунги другим, чтобы так привлечь еще больше паствы.
  Под эти лозунги подводится соответствующая база, сочиняются какие-нибудь "священные тексты", цель которых двояка. Во-первых, они помогают неофитам как следует проникнуться идеями культа, дабы, уверовав глубже, быть способными заразить своей верой других. Вторая же задача этих текстов заключается в том, чтобы заставить последователей неустанно трудиться - чтобы меньше думали. А уж как руководство культа подведет своих членов к необходимости трудиться, это уж от них зависит. Вот и трудится паства, во имя светлого будущего, спасения, или еще чего-нибудь. Главное, чтобы цель достигнуть было невозможно.
  -Ты рисуешь какую-то, совершенно ужасную картину, - нахмурился Варрин, - Получается, основатели культа - великие обманщики, измыслившие невероятную в своем размахе ложь?
  -Именно так, - подтвердил я. - Причем, великие обманщики они настолько, что обманули самих себя. Чтобы заставить поверить в свою ложь остальных, им приходится и самих себя заставить в неё верить. В этом-то и кроется одно из самых замечательных противоречий таких сект: все они живут, лишь пока набирают новых членов. Вся их жизнь должна быть посвящена именно этому - колесо не падает, лишь пока крутится. Восприняв же свой бред всерьез, они начинают устраивать дискуссии с такими же безумцами, все более усложняя картину, пока колесо не остановит свой ход, и не упадет. Таков закономерный конец всех сект.
  Лишь те, кому удается избежать этой ловушки, двигаются дальше, и я думаю, что чем сильнее секта, чем быстрее она набирает новых членов, тем легче в ней обнаруживается примитивизм провозглашаемых идей, даже не способный хоть немного замаскировать истинные цели секты - собрать больше паствы. Больше, как можно больше.
  -Судя по всему, этой ловушки организаторы культа сумели избежать, - заметил Варрин, - У них есть последователи по всему Азероту: в Каз-Модане, в Штормграде. Особенно много их в Лордероне.
  -Это значит, что руководители культа четко понимают, чем они занимаются, - ответил я. - Но это тоже ничего не меняет. Культ может двигаться вперед, только пока у него есть возможность увеличить количество прихожан. Этими прихожанами может стать лишь небольшая часть населения, и рано или поздно все они окажутся частью культа. Ему некуда будет расширяться, и он рассыплется, едва выдавит из прихожан все, что только можно. Даже у людей, поколения сменяются недостаточно быстро, чтобы предотвратить этот кризис. Свободной паствы уже не будет, и многочисленные члены культа будут вариться в собственном соку, пока вся организация не сгниет. Уж поверь мне на слово - если в организацию набирают всяких неудачников, то ничего хорошего из неё не выйдет. Они принципиально не способны создать нечто долговечное.
  -Мда, - выразил свои мысли Варрин. - Не слишком-то ты хорошего мнения об этом культе. Но, погоди, - вдруг сказал дворф, - А что, если в культ не набирать, как ты говоришь, "всяких неудачников"?
  -Принципиального отличия не будет, - предположил я, - Более-менее богатых людей культ будет доить помаленьку, и все. Пожертвования на благие цели, и тому подобное. Как у Церкви Света.
  -Церковь Света? Ты чего, Мэвниар? - поразился Варрин, - С неё-то вон сколько пользы! Без этой церкви не было бы силы Света у паладинов и священников, а знаешь, как они бы подсобить могли с тем натрезимом?
  -У меня иногда возникает вопрос, - задумчиво произнес я, - А нужна ли эта церковь, чтобы иметь возможность использовать силы Света?
  -Э-э? - сказал Бейли, подавившись пивом.
  -Я подозреваю, что те, кто основал эту Церковь Света, просто наткнулись на силы, древние, как сам космос. Об этой силе Света им не ведомо почти ничего, но это не мешает им использовать даруемые ей возможности в своих целях. Способы развития и углубления этой силы в себе, совершенствование качеств, которые способствуют установлению более глубокой связи с ней, больше напоминают некий активный поиск, нежели какое-то глупое поклонение. Это заставляет меня заподозрить, что сила Света имеет совершенно незначительную связь с провозглашаемыми Церковью Света идеями, всяческими призывами к молитвам, пожертвованиям, и тому подобной чепухе. Учитывая же такой маленький нюанс, что еще никто не обрел силу Света даже искренними молитвами, тайные методы инициации этой силой все больше и больше усугубляют у меня подозрения в том, что эта сила была просто закреплена во владении определенного сословия, а именно - жречества. Без силы Света, существование этого сословия держалось бы на тех же ниточках, как и у тех культов, о которых я говорил раньше. Некоторым культам, кстати, везет - правители понимают, что культы с помощью своих идей способны скреплять людей воедино, что делают их более управляемыми. К добру, или к худу - другой вопрос.
  -Черт, Мэвниар, - выдохнул Варрин, - Я уже привык, что ты горазд на всякие кощунственные речи, но это для меня уже слишком. Не надо больше об этом говорить, а то чем дальше, тем страшнее становится. Ты, главное, не сболтни ничего такого перед жрецами и паладинами, мы-то с Бейли, еще ладно, а вот они живо тебя на костер отправят.
  -Да, на меня, бывает, накатывает, - согласился я - Но, насчет культа: пусть кто-нибудь о нем узнает побольше. Такие культы часто могут являться прикрытием для чего-то еще, будь то контрабанда магических артефактов или занятие черной магией. Пусть понаблюдают, чем занимаются члены культа, выяснят, кто основатель культа, и откуда у него бурутся на все это деньги. Однозначно наткнетесь на что-нибудь нелицеприятное.
  -Понятно, - сказал Варрин, а затем задумался, - Так ты говоришь, что этот культ может быть прикрытием занятий черной магией? Король Магни, вообще-то, очень внимательно готов выслушать любые мысли о черной магии, о демонах, и прочем. Да и Лига следы таких вещей очень активно ищет.
  -Хм, - я задумался. Мне в голову пришла интересная мысль, а именно - узнать, как там поживает в Даларане Кел-Тузед. Нет, воистину - лень человеческая неистребима! Я - уже эльф, и все равно, почти целый год я занимался всяческой рутиной, вместо того, чтобы ненавязчиво порекомендовать Лиге Исследователей присмотреть за некоторыми ключевыми игроками. Повод наверняка я смог бы найти, как и скрыть свое труднообъяснимое знание будущих событий.
  -Знаешь, Варрин, если короля Магни так интересует черная магия, причем, именно серьезная черная магия, то пусть его дворфы узнают в Даларане, не изгоняли ли они недавно кого-то из своих рядов за какие-то неэтичные опыты, или что-то вроде того. Вообще, узнайте, кто из магов был изгнан, и почему. Узнайте, с кем они поддерживают связь до сих пор, с кем дружат или дружили. Нужно уметь прослеживать нить. Если хотите найти черную магию, ищите черных магов, а черных магов ищите там, где самих магов больше всего - вот мое мнение. Надеюсь, ты донесешь мои слова, куда нужно.
  -Обязательно, - серьезно кивнул головой Варрин, - Думаю, ты предложил правильное решение, спасибо.
  -Обращайся, - ответил я, вставая из-за стола, и прощаясь с дворфами.
  **
  -Флоин, давай, ты сможешь! - подбадривали дворфа, замершего на палубе судна, его товарищи. Флоин смерил взглядом покачивающийся на волнах трап, выброшенный на пристань с корабля. Слегка отсыревшие и подгнившие доски почему-то не внушали ему никакого доверия. И не важно, что буквально только что по ним прошлись матросы, и двое его сородичей. Доски эти - все равно, что труха. Да и уж больно они тонкие на вид, вдруг переломятся прямо у него под ногами? А ведь здесь глубоко...
   Флоин посмотрел вглубь темных волн под трапом, и содрогнулся: дна было совсем не видать. Поскользнешься самую малость, и поминай, как звали. Дворфы, они ведь тяжелые - сразу камнем ко дну идут.
  Именно в этот момент судна достигла особенно сильная волна, и его ощутимо качнуло. Испуганно охнув, Флоин ухватился, что было мочи, за борт корабля, чтобы ни в коем случае, не упасть. Внезапно отовсюду послышались ругательства.
  -Дворфы! - заорал какой-то матрос на корабле, - Как вы достали уже! Сколько можно занимать трап, вашу мать!? Вас ждем!
  -Флоин, ну давай, чего ты? - заорал с причала Форин, давний товарищ Флоина. Хорошо им - подумал Флоин. С самого утра они уже изрядно распробовали дрянного пива, что было на корабле, и благополучно перенесли переход по трапу, будучи слегка захмелевшими, по меркам дворфов. Несмотря на сильный запах перегара из глоток, координация их движений не сильно пострадала, а вот храбрости у них уже было хоть отбавляй.
  Флоину же было не так просто. И чего я привередничал, дурень? - подумал дворф. Тоскливо завыв, он побежал, закрыв глаза от страха. Предки, я иду к вам!
  -Молодец, Флоин! - радостно обнял его Кили, третий дворф, когда Флоин оказался на берегу через несколько секунд после рывка. Матросы поддержали подвиг дворфа радостным улюлюканьем. Толпа зевак, наблюдавших за бесплатным представлением, стала постепенно рассасываться.
  -Ух, после такого мне надо бы промочить горло, - буркнул Флоин, постепенно успокаиваясь под дружескими похлопываниями сородичей по спине.
  -Я - только за, - пробасил Форин, слегка обдав собрата перегаром. Поправив на спинах заплечные мешки, дворфы решительно выступили вперед. Прохожие уже издали чувствовали крепкий запах национального напитка дворфов, и торопливо расступались перед бородатыми коротышками, не стесняющимися раздвигать толпу своими широкими плечами.
  -Погодите, братья, - сказал Кили, догнав дворфов, и ухватив их за рукава одежды, - Давайте, хоть, пройдемся по берегу, что ли? Ни разу ведь еще по порту не ходили? - дворфы переглянулись. Форин глубоко вдохнул воздух, пахнущий морем. В голове на мгновение стало чуточку яснее. И в самом деле, быть может, прогуляться?
  -Давайте, заодно и аппетит нагуляем, - согласился он.
  Порт кипел жизнью. На пристани стояло множество кораблей. То тут, то там, сновали рабочие, сноровисто обходя подгорных дворфов, с любопытством оглядывающихся по сторонам.
  Немного погуляв, дворфы остановились, привалившись спинами к стене дома у пристани, и стали разглядывать подходящие к порту корабли, и проходящих мимо людей. Внезапно Флоин насторожился. Что-то показалось ему знакомым в одном из людей, сошедших на берег с судна, прибывшего в Штормград.
  -Эй, посмотрите на того урода, - толкнул он товарищей. Те перевели взгляд на человека.
  -Слушай, так это тот же самый тип... - удивился Кили. Человек был облачен в поношенную одежду с капюшоном, и слегка сутулился. Но не это насторожило дворфов: у этого человека была характерная примета - на верхней губе у него была хорошо заметная расщелина, через которую можно было даже увидеть зубы. Заячья губа - так называлось это уродство. В человеческих королевствах таких людей очень не любили: считалось, что такое уродство является признаком дикости, животности в душе человека. По счастью, от такой болезни легко могли избавить священники и целители, если к ним обратиться в первые месяцы жизни младенца. Наличие же такого уродства в зрелом возрасте считалось знаком какой-то греховности человека или его родителей, которые либо не захотели обращаться к Церкви Света, либо были лишены её благосклонности, как всяческие тати, разбойники, и проходимцы. В любом случае, человека ждало в жизни не слишком хорошее отношение окружающих, настороженность, и всеобщая подозрительность.
  Заячья губа была редкой, запоминающейся чертой внешности, поэтому дворфы сразу же выделили человека из толпы. Приглядевшись немного пристальнее, они же вспомнили, что именно этот человек был членом Культа Всеблагих - странной организации, провозглашавшей равенство всех людей, и бедных, и богатых, и знатных, и безродных, и обещавшей всех их уравнять в вечной жизни, после окончания ими земного пути.
  У этого же культа была странная особенность, которую однажды заприметили эти же трое дворфов: все его члены рано или поздно иногда пропадали без вести, и никто не мог сказать, куда. Хотя, до троицы дворфов никто и не задавался этим вопросом: многих своих членов культ набирал среди нищих и убогих, а кто считает, сколько их, и кто смотрит, куда они пропадают?
  Человек, наконец, сошел с трапа, и пошел в сторону переулков, не оглядываясь ни назад, ни по сторонам. Переглянувшись, дворфы подскочили, и последовали за ним. Троица бородатых коротышек не отличалась способностью вести слежку, как и умением передвигаться, не привлекая к себе внимание всех прохожих. Поэтому, лишь чудом, или крайней степенью погруженности человека в свои мысли можно было объяснить то, что за ним успели проследить до практически безлюдных трущоб.
  Но, наконец, то, что давно должно было произойти, произошло - Форин не вполне вписался в поворот, уронив бочку с дождевой водой, стоявшую у стены. С громким плеском вода разлилась, а бочка покатилась по темной аллее. Насторожившись, человек обернулся. Надо сказать, что к этому моменту дворфы уже успели извлечь оружие, а выражения их лиц могли бы любого заставить сделать то, что сделал тот человек - а именно, ринуться наутек. Громко выругавшись, Форин ринулся вслед за человеком. Его сородичи последовали за ним, воинственно размахивая кинжалами, и ругаясь, на чем свет стоит.
  Беглец не смог скрыться далеко - уже вскоре он забежал в тупик, где и остался стоять, поджидая троицу преследователей.
  -Попался, уродец, - выдохнул Форин, переводя дыхание после бега. Почти мгновенно тупичок был полностью перекрыт широкими спинами дворфов, окруживших человека. Форин немного удивленно разглядывал лицо человека: с того момента, как дворф последний раз его видел, оно, и ранее не блиставшее красотой, стало еще уродливее. Лицо молодого еще человека, казалось, постарело лет на десять, покрывшись многочисленными морщинами. Бледная, нездоровая кожа еще больше усугубляла и так отталкивающее впечатление, производимое внешностью человека. Глаза его слегка слезились на свету, как будто тот отвык выходить на свежий воздух, но имели опасный, безумный блеск, который сразу же заставил дворфов насторожиться. Немного дерганые, порывистые движения, бегающий взгляд его глаз заставили дворфов внезапно осознать тот факт, что у человека явно не все в порядке с рассудком. Слова, которые они собирались произнести еще секунду назад, куда-то пропали, ибо, о чем говорить с умалишенным, причем, судя по всему, с опасным умалишенным?
  -Ничтожные глупцы, тупые коротышки... - выплюнул он оскорбительные слова, с безумной улыбкой, и начал раскачивать голову из стороны в сторону без всякого смысла. Форин скривился от отвращения. Подойдя поближе, он слегка ткнул его кулаком в печень. Безумец почти мгновенно замер от боли, и упал на колени, не в силах двинуться. Еще долгие полминуты прошло, прежде чем он пошевелился, и внезапно рассмеялся мерзким, злорадным смехом, от которого у дворфов пошли мурашки по коже.
  -Вам тоже сполна достанется его милости, вам всем достанется, - пробормотал он, - Но мне - первому! - неожиданно заорав, человек подскочил, но, вопреки ожиданиям, не бросился на дворфов. Вместо этого, он с дикими, захлебывающимися воплями стал бросаться на стены, изо всех сил ударяя в них головой.
  -Сделайте что-нибудь! - крикнул Флоин, но тоже не двинулся с места, потрясенный жуткой картиной человеческого безумия. Когда дворфы собрались с духом, и сделали шаг вперед, человек, с залитой кровью головой, бросился на стену в последний раз, после чего затих, рухнув на землю.
  -Мертвее некуда, - мрачно заметил Кили, проверив артерию на шее. Дворфы переглянулись.
  -Что это такое было, демон его дери!? - прорычал Форин, пнув труп ногой. Его сородичи промолчали, мрачно разглядывая мертвое тело человека, и его кровь, обильно оросившую все вокруг.
  -Нам не надо об этом думать, и особенно тебе, Форин, - высказался Кили. Но, прежде чем дворф успел вспыхнуть от возмущения, Кили продолжил свою мысль.
  -Пусть над этим думают в Лиге Исследователей. Они хотели услышать о чем-нибудь странном, необычном - они и услышат.
  -Да уж, - согласился Флоин, - Необычного здесь хоть жопой ешь.
  -Пиво отменяется, братцы, - объявил Кили, - Нам дорога в Квартал Дворфов - и сразу же в Стальногорн. Нельзя медлить - время дорого, - согласно кивнув друг другу, подгорные жители развернулись, и вышли из залитого кровью тупичка, оставив позади остывающий труп, с искореженным безумной радостью, уродливым лицом.
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
Э.Бланк "Пленница чужого мира" О.Копылова "Невеста звездного принца" А.Позин "Меч Тамерлана.Крестьянский сын,дворянская дочь"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"