Хруцкая Татьяна Васильевна. Они все хотели победить

Татьяна Хруцкая

ОНИ ВСЕ ХОТЕЛИ ПОБЕДИТЬ - И ВСЕ ПРОИГРАЛИ...

Оказалось, что враждовать с Россией, - себе дороже...

Хуже войны с англо-саксами может быть только дружба с ними...

Не стоит начинать войну, не рассчитав свои возможности...

Санкт-Петербург

2017 год

Л. Безыменский "Особая папка "Барбаросса"

Когда Адольф Гитлер придумывал условное название для подготовки похода против Советского Союза, он вспомнил о Барбароссе не случайно и не только для обмана. Он любил рассматривать себя продолжателем традиции, уходящей в глубь средневековья...

У легенд бывают странные судьбы. Такова и судьба легенды, связанной с именем Барбароссы... Император Фридрих I Барбаросса, царствовавший в 12-ом веке... Народная молва связывала с ним надежды на восстановление былой славы немецкой нации. В далёкие времена появились рассказы о том, что некий монах открыл чудесную тайну племянника Барбароссы, императора Фридриха II, который якобы жив, но только скрывается в подземелье горы около Зальцбурга. В один чудесный день, когда засохшая груша вдруг принесёт плоды, король Фридрих II выйдет из-под земли и снова созовёт свои победоносные войска... Шло время, менялись песни, менялись легенды. Хроника 15-го века говорит уже не о племяннике, а о самом Фридрихе I Барбароссе, который спит глубоко в горе Кифхойзер... Придёт время, разверзнутся каменные недра Кифхойзера, выйдет на свет старый король и возродится могущество немецкой империи...

В 19-ом веке легенда о Барбароссе пережила новое рождение... Прусский милитаризм, огнём и мечом прошедший во второй половине 19-го века по Западной Европе во имя создания Германской империи, вспомнил о Фридрихе Барбароссе, так как кайзер Вильгельм I искал в историческом прошлом оправдание своим деяниям. Именно поэтому в конце 19-го века стали то и дело вспоминать о Фридрихе Барбароссе и Кифхойзере. В 1890-ом году на горе начали сооружать памятник, который в 1896-ом году был торжественно освящён и с тех пор стал одним из объектов шовинистического поклонения...

Генрих Гиммлер в поисках прообраза нацистского государства обращался к идее "Священной римской империи Германской нации". Это объясняется не только психологическими мотивами: социальные и экономические силы, которые стояли за нацизмом и толкали его на авантюры, были силами вчерашнего дня, современного средневековья. Капитаны рурской промышленности, владыки химической империи "ИГ Фарбен", прусские юнкеры хотели вернуть Европу к тем временам, когда в ней ещё не было ни коммунистических идей, ни страны победившего социализма.

При планировании операции против СССР было перебрано несколько вариантов её условного наименования: "Ауфбау Ост", "Отто", "Фрид", пока, наконец, Гитлер не остановился на коде: операция "Барбаросса". Уже в 1940-ом году в немецком генеральном штабе были заведены специальные дела под шифром "Барбаросса", в которые подшивались все документы, связанные с планировавшимся нападением на Советский Союз. Дела велись в оперативном управлении, в разведке, в службе тыла, в управлении связи, в других отделах. И на всех папках был шифр "Барбаросса" и красная полоса наискосок, обозначавшая высшую степень секретности в немецком военном делопроизводстве. Однако дело "Барбаросса" складывалось не только из документов генштаба и других органов высшего военного командования. На многих документах, имевших прямое отношение к планированию преступного нападения на нашу страну, - например, на документах крупнейших немецких фирм, руководства СС и нацистской партии - не было этого шифра, но они тем не менее входили неотъемлемой составной частью в документацию плана "Барбаросса".

В те годы и месяцы составители документов с шифром "Барбаросса" не предполагали, что работают в сущности на будущий международный военный трибунал. Преступники всегда надеются избегнуть наказания, но подобная надежда никогда ещё не избавляла их от законного возмездия. С неумолимой закономерностью папки с шифром "Барбаросса" одна за другой ложились в будущее судебное дело...

У истоков... Когда родился план "Барбаросса"?

Нет ничего важнее для летописи нашего времени, чем раскрытие тайны, в которой рождается тайна... Ибо нет другой такой тайны, которую бы властители империалистического мира берегли столь же тщательно и искусно. Здесь не только применяются хитроумнейшие запоры секретных сейфов, но и пускаются в ход хитроумнейшие приёмы политической и идеологической дезинформации, которые действуют не только до возникновения войны, но и после её окончания...

Время... "Директива N 21. Операция Барбаросса" Дата: 18 декабря 1940 года... "Энциклопедия агрессии" - служебный дневник начальника генерального штаба сухопутных войск нацистской Германии: "Взоры обращены на Восток"...

30 июня 1940 года... "Задание планировать новую операцию вермахта было дано не позднее, чем весной 1940 года"...

После 1945-го года не было генерала вермахта, который умер бы, не оставив мемуаров. Когда же мемуары были написаны, генералы принялись за более серьёзный труд: они стали писать аналитические работы, монографии, обзоры. Менялись формы, и в некотором смысле менялось и содержание. Если в первые послевоенные годы для генеральских мемуаров было типично примитивное стремление их авторов обелить себя, свалив вину за все поражения на Гитлера, то теперь линия изменилась. Вместо простого сваливания вины за провал на фюрера ищут более "объективных критериев". Например, выдвигается утверждение, будто вся мировая война и, в частности, война против Советского Союза явилась продуктом импровизации...

Нюрнбергский международный военный трибунал точно и документированно определил агрессию гитлеровской Германии как "заговор против человечества". Было неопровержимо установлено, что "большой заговор", составленный Гитлером против мира, явился преступлением с заранее обдуманным намерением. Такие преступления подлежат особо строгому наказанию. Опровергнуть Нюрнбергский приговор очень трудно: в Нюрнберге всему миру была представлена стройная система доказательств, неопровержимо подтвердившая, что захватнические акции Гитлера вытекали одна за другой, что между ними существовала преемственность. Было доказано, что все акты агрессии и само развязывание Второй мировой войны сознательно и последовательно планировались Гитлером, германскими монополиями и военным руководством с первого дня прихода нацизма к власти. Все - от ремилитаризации Рейнской зоны в 1936-ом году и до нападения на Советский Союз в 194-ом1 году - было связано в единую цепь...

Фашистский диктатор - порождение своего общества, определённых политических и социальных сил, и когда ему кажется, что он действует по собственной воле, он выполняет лишь волю чужую. Только так можно понять его роль, хотя это не всегда бывает достаточно очевидно: ведь процесс политических решений всегда очень сложен и далеко не однозначен...

В политике и в решениях Гитлера было много неожиданного. В них много такого, чего не ожидали даже те, чьим ставленником он был. Но если синтезировать все порой запутанные и противоречивые поступки Гитлера, то получается определённая линия, которая и определила планы гитлеровского рейха...

Германские политики и генералы старались учитывать изменения в международной обстановке, лавировать, использовать существующие возможности...

"Дипломатия является искусством делать из невозможного возможное"...

Гитлер очень часто говорил о себе и своей политике. Он особенно пристрастился к этому жанру в лихорадке последних ночей, проведённых в бункере имперской канцелярии. Почти каждую ночь в течение зимы и весны 1945 года фюрер делился своими самыми сокровенными идеями с человеком, которому мог говорить всё. Этим человеком был Мартин Борман. Борман умел молчать. Кроме того, он умел стенографировать, а стенограммы успевал переправлять своей супруге, дабы сохранить их в укромном месте. 6 февраля 1945-го года Гитлер сказал Борману:

- Главной задачей Германии, целью моей жизни и смыслом существования национал-социализма являлось уничтожение большевизма. Как следствие, это привело бы к завоеванию пространства на Востоке, которое обеспечило бы будущее немецкого народа...

Так говорил Гитлер в 1945-ом году. Но что ещё важнее: это же он говорил и двадцатью годами раньше. Говорил и писал. Например: "Мы кладём конец вечному движению германцев на юг и запад Европы и обращаем свой взор к территориям на Востоке"... Подобные пассажи в "Майн кампф" уже давно стали "классикой антикоммунизма". При этом для Гитлера "Восток" был далеко не географическим понятием. Весь смысл "Майн кампф", как евангелия нацизма, сводился к декларации воинствующего антикоммунизма...

Герман Раушнинг начал свою политическую карьеру сторонником нацизма и пользовался доверием Гитлера. Они часто встречались, и фюрер поверял Раушнингу свои самые сокровенные планы - планы войны ради завоевания мирового господства. Эти разговоры открыли глаза Раушнингу: он порвал с нацизмом, покинул Германию и опубликовал в 1930-х годах сенсационную книгу "Беседы с Гитлером", в которой изложил то, о чём ему говорил коричневый фюрер. На Западе книгу встретили с некоторым скепсисом - настолько невероятными казались признания Гитлера, провозглашавшего программу убийств, насилия, надругательства над международным правом, уничтожения целых народов, в первую очередь славянских... Позже Раушнинг говорил: "Печальный опыт показал, что всё, о чём я писал в книге, было правдой. Гитлер осуществил многие из своих замыслов, и можно считать подлинной трагедией, что политические деятели Запада не прислушались к предупреждениям, недостатка в которых не было. Ведь стоило лишь внимательно прочитать "Майн кампф", чтобы увидеть, чего же хочет нацизм..."

Да, уже в "Майн кампф" была самым недвусмысленным образом провозглашена программа антисоветской агрессии... "Когда мы говорим о новых территориях в Европе, мы можем думать в первую очередь о России и прилегающих к ней государствах"... "Сама судьба дала нам сигнал у этому... Гигантское государство на Востоке созрело для развала... Мы избраны самой судьбой стать свидетелями катастрофы, которая принесёт решающее подтверждение правильности расовой теории". Именно для войны против СССР и надо создать мощную коалицию: "Коалиция, целью которой не является война, не имеет ни цены, ни смысла"...

Разве эти формулировки оставляли какое-либо сомнение в антисоветской направленности гитлеровской программы? Их нельзя было не понять и, может быть, именно это обстоятельство заставляло многих политиков Запада терпимо относиться к гитлеровскому режиму.Анализ событий 1930-х годов покажет нам, что это мнение имеет больше чем достаточно оснований...

Программа эта уже в 1925-ом году была далеко не оригинальна. Кто из политиков Запада в 1925-ом году не призывал к уничтожению большевизма?.. Охотников уничтожить большевиков было хоть отбавляй. Предлагалось много методов уничтожения большевизма... И не раз авторы подобных планов уповали на тот день, когда придёт успех...В 1920-х годах, вскоре после Великой Октябрьской Социалистической Революции 1917-го года, надежды на успех выглядели ещё столь осязаемо реальными, что это побуждало ставить такие ставки на карту "разгрома большевизма", какие только были мыслимы в то время...

Видимо, эта внешняя осязаемость и вдохновляла генерала Макса Гофмана - одного из первых, кто в западном мире выдвинул идею антикоммунистической коалиции в форме прямого военного союза с целью разгрома Советской республики. Он сделал это ещё до Черчилля с его "походом 14 держав", ибо уже во время переговоров в Брест-Литовске, то есть осенью - зимой 1918-го года, был готов к "маршу на Москву". Впоследствии, вспоминая о подписанном им в Брест-Литовске договоре, Гофман в беседе с одним американским дипломатом заявил: "Я сожалею о том, что во время переговоров в Брест-Литовске не сорвал переговоры и не двинулся на Москву, - я легко мог бы сделать это!"...

Генерал Анри-Альбер Ниссель - эмиссар Антанты в Прибалтике - сохранил для истории в своих мемуарах формулу, которую в 1920-ом году генерал Гофман предложил для создания антисоветской коалиции. В докладе Верховному совету Антанты Ниссель писал, что Гофман хочет убедить Верховный совет в том, что "в нынешней ситуации только немцы способны военным путём восстановить положение в России. Для того чтобы завоевать доверие, они предложат создать межсоюзническое командование и будут выдвигать всевозможные предложения". Одним из таких предложений и было создание совместной французско-немецкой экспедиционной армии для похода в Россию. Разве это не предвосхищение идей НАТО или плана создания "европейской армии"?.. Гофман придал своей идее вполне конкретный облик, он разработал план совместного похода трёх европейских держав - Германии, Англии и Франции - против Советской России...

В мае 1919-го года Рехберг задал Гофману вопрос: может ли Антанта одна расправиться с Советской Россией? Генерал глубокомысленно отвечал: "С военной точки зрения нельзя доказать, что Антанта не может обойтись без нас. Однако для Антанты, естественно, было бы легче и проще решить русский вопрос в содружестве с нами... Итак, надо аргументировать не с военных, а с политических позиций, ежели англичане захотят совместно с нами вести борьбу с большевизмом... Однако следя за ходом переговоров в Версале, я боюсь, как бы Антанта, заполучив мой план, не стала бы его проводить в жизнь сама, без нас. Итак, уточнять вопрос - как провести поход против большевиков - я готов лишь тогда, когда меня попросят"... В отличие от Гофмана полковник рейхсвера Бауэр был не так боязлив: он называлРехбергу реальные цифры. По его заверениям, всего для разгрома Советской республики нужно..., исходя из "предпосылки, что большевики не окажут существенного военного сопротивления". Приняв близко к сердцу общий замысел, Рехберг действовал очень активно...

"Это, конечно, непростая задача - свести вместе три государства, которые долгие годы вели ожесточённую борьбу между собой"... Тем не менее ему удалось заручиться поддержкой со стороныБриана, Клемансо и Фоша во Франции, лорда Сесиля, Черчилля и Ллойд Джорджа в Англии, а также проинформировать о замысле главу американской военной миссии в Берлине Паркера.Паркер сообщил ему после запроса в Вашингтоне, что США не прочь обеспечить за собой "некоторые особые интересы в России"...

Генералу Гофману не удалось осуществить свой план - и в этом оказались повинны не господа из стран Антанты, а те самые большевики, которых генерал Гофман и полковник Бауэр уже видели на своей штабной карте разгромленными. Предпосылки Бауэра оказались фальшивыми. Потерпели позорное фиаско все попытки разгромить - в одиночку и сообща - Непобедимую Армию Молодой Страны Социализма. Но Гофман и Рехберг не унимались и вплоть до 1930-х годов разрабатывали новые планы: то франко-германской, то англо-германской военной коалиции против СССР...

Генералы не только писали книги, но и развивали свои идеи в салонах капитанов германской индустрии: в кругу мюнхенских промышленников, в салонах крупнейших магнатов...

Могут спросить: но причём здесь Гитлер? Какая могла быть в те годы связь между безвестным завсегдатаем мюнхенских пивных и могущественными баронами Рура?

Вопрос о том, какие социальные силы привели Гитлера к власти, продолжает интересовать историков до сегодняшнего дня... В конечном счёте предупредить повторение роковых событий прошлого можно лишь в том случае, если будет поставлен социальный диагноз агрессии. Тем самым анализ социальных корней нацизма приобретает исключительно важное и принципиальное значение...

"Экономическое понимание истории может помочь историку..."

Начнём с вопроса об источниках финансирования той или иной партии в условиях веймарской Германии. Даже если исходить из общеизвестного факта, что нацистской партии удалось в конечном счёте получить голоса 14 миллионов избирателей, то любой человек, знакомый с механизмом буржуазной парламентской демократии, поставит перед собой вопрос о финансовых источниках подобного успеха. Далее, любой человек, имеющий представление о том, чего стоит содержание постоянных военизированных сил, спросит: откуда брались деньги на многотысячные штурмовые и охранные отряды Гитлера?

Вопросы финансирования, несомненно,ставили перед собой также Гитлер и другие руководители тогда ещё малочисленной партии, которая начинала свою борьбу за власть: ведь в эту борьбу за власть нацистская партия включалась в условиях, когда основные средства немецких фирм шли на финансирование ведущих парламентских партий буржуазии - немецкой национальной партии или немецкой католической партии центра... С самых первых шагов нацизма его руководители ориентировались на крупных "доброхотных даятелей". Списки же "доброхотных даятелей", вносивших пожертвования в фонд гитлеровской партии НСДАП, читаются как регистры крупнейших фирм тогдашней Германии...

Однако в отношениях между этими фирмами и гитлеровской партией были свои тонкости. Прежде всего: если в истории гитлеризма что-либо и маскировалось с предельным усердием, то именно его связи с финансовым и промышленным капиталом. Началась эта маскировка давно - и первым её проявлениембыло то, что Гитлер вошёл в политическую жизнь Германии не с парадного хода, не по ковровой дорожке... Постепенно стала складываться легенда о "человеке из самых низов", чуть ли не с нар ночлежки... Но нет легенд, которые остались бы неразоблачёнными... Оказывается, это была вовсе не ночлежка, а весьма дорогой пансион. Другая ночлежка... Сюда Гитлер попал не из-за недостатка средств, а для того, чтобы укрыться... от воинской повинности... Все остальные адреса - пансионы и респектабельные меблированные комнаты... Молодой венский художник располагал приличными денежными средствами... В результате возникал образ Гитлера - нормального, заурядного мелкого буржуа... Семья Гитлера была вполне состоятельной и вполне буржуазной...

Не подлежит сомнению, что если бы Гитлер не смог на первых порах обеспечить себе сколько-нибудь значительную финансовую поддержку, то его партия так бы и не выбралась из прокуренных мюнхенских пивных. Тем самым определяется и роль того "первоначального толчка", который был дан нацистскому движению со стороны немецкого финансового и промышленного мира...

Историческая справедливость требует отметить, что уже в тот начальный период становления нацизма не самый тонкий ручеёк тёк и в кассу практически ещё никому не известной немецкой национал-социалистической рабочей партии (НСДАП)...

В истории взаимоотношений нацизма и немецкого промышленно-финансового мира были свои особенности, свои этапы. Первый этап охватывал начало 1920-х годов, когда НСДАП была лишь одной из многих партий на крайнем правом фланге германской политической жизни. Группа баварских промышленников была в этом смысле "первооткрывательницей" гитлеровской партии... Но уже с 1923-го года у Гитлера появляются куда более мощные покровители...Следующий период - примерно с 1927-го года - собирает в круге лиц, финансировавших Гитлера и его партию, промышленников, составляющих "цвет" немецкого делового мира...

Так оно и было. Недаром практическое решение о переходе власти в руки нацистов, происшедшем 30 января 1933-го года, было принято на совещании, которое состоялось 4 января в кабинете крупнейшего финансиста и углепромышленника... Генеральное направление нацистской политики определялось пожеланиями крупнейших германских промышленников и финансовых фирм...

А что это был за путь, на который наставляли нацистов, разъяснял сам Гитлер. Выступая 15 февраля 1926-го года, он провозглашал: "Италия и Англия - наши естественные союзники! Наша задача - уничтожение большевизма. Большевизм - дело европейское. Мы должны стать властителями России!"...

Большинство из тех, кто в своё время финансировал Гитлера, сейчас не особенно заинтересованы в раскрытии тайн, связанных с пополнением гитлеровской кассы. но так ли уж сложно определить степень финансовой и моральной поддержки, которую получил Гитлер?..

1933 год... Геббельс записал в своём дневнике: "Мы набрали для выборов огромную сумму, которая одним махом освобождает нас ото всех забот"...

Анализируя роль хозяев Веймарской республики в приходе Гитлера к власти, известный философ писал: "Поток не прорвал бы плотины, если бы люди, сидевшие на решающих постах, не открыли ему шлюзы"... Среди тех, кто открывал шлюзы, фигурировали имена тузов немецкого промышленного и финансового мира, которые не только в одиночку, но и в организованной форме целеустремлённо вели Гитлера к власти...

"Экономика нуждалась в спокойном и поступательном развитии. В условиях борьбы между различными немецкими партиями и беспорядка у нас не было возможности заниматься нашим развитием... Мы никогда не занимались политикой. Нам нужна была система, которая бы хорошо функционировала и не мешала нам работать"...

Так "аполитичные" промышленники делали свою политику - обеспечивали приход такой системы, которая дала бы им наибольшие прибыли. Недаром глава... на вопрос о том, верно ли, что его концерн обогатился в годы нацизма, ответил: "Это правда и даже больше, чем правда"... Не выполняя воли промышленно-финансовых магнатов, нацистское правительство не могло бы просуществовать и дня. Как-то уже после войны барону... - тому самому, на вилле которого Гитлеру были вручены бразды правления Германией, - был задан вопрос о размерах влияния финансовых магнатов и крупных банков на нацистское правительство. Он ответил: "Они обладали колоссальным влиянием на партию и правительство. Фактически это было чуть ли не второе правительство"... Он не преувеличивал: его высказывание лишь можно прокорректировать в том смысле, что к крупным банкам следует добавить и крупнейшие промышленные фирмы. Вместе они составляли "второе правительство", которое стояло за спиной гитлеровских министров и нацистской партии...

А советско-германский договор 1922-го года? Генуэзская конференция и Рапалльское соглашение...Не было секретом, что в Генуе Ллойд Джордж и Барту хотели "задушить" Россию своими финансовыми претензиями по старым царским долгам, и поэтому Владимир Ильич Ленин решил, что советской стороне надо подготовить свой ответ...

-Вопрос о нормализации отношений между Советской Россией и веймарской Германией возник задолго до Рапалло... Вопрос это ставился самой жизнью. Он обсуждался ещё зимой 1921-го года, а также в январе-феврале 1922-го года в Берлине... Но немецкая сторона не проявила тогда желания достичь соглашения...

На конференции в Генуе после пленарного заседания 10 апреля 1922-го года руководители немецкой делегации поняли, что вопрос номер один на конференции - это "русский вопрос". В то же время они почувствовали, что Ллойд Джордж и Барту стремятся отстранить Германию от "большой политики"...

Утром 16 апреля в резиденцию советской делегации прибыла германская делегация. Они начали переговоры с Чичериным. Совещание длилось примерно два часа. Потом был сделан перерыв, и германская делегация уехала на какой-то дипломатический завтрак. За это время был подготовлен текст соглашения. Во второй половине дня германская делегация вернулась и после согласования текста подписали Рапалльский договор.

Смысл соглашения был таков: РСФСР и Германия, выступая как полностью равноправные стороны, отказывались от взаимных претензий, возникших в результате войны между Германией и Россией. Германия отказалась от требования возвратить национализированные предприятия бывшим германским владельцам - при том условии, что РСФСР не будет удовлетворять таких же требований других стран. Одновременно возобновлялись дипломатические отношения и обе стороны предоставляли друг другу режим наибольшего благоприятствования в торговле...

Итак, Рапалло стало реальностью международной политики, и, как известно, Ленин высоко отозвался о нём, расценив его как подтверждение факта "действительного равноправия двух систем собственности". Сегодня мы называем это фактом мирного сосуществования двух систем... В 1920-ые годы Георгий Васильевич Чичерин в своих выступлениях применял это понятие, ставшее тоже нормой международного сотрудничества.

За Рапалльским соглашением последовали советско-германские соглашения 1926-го и 1931-го годов... Нет никакого сомнения, что они родились не без участия влиятельных финансово-промышленных групп Германии... Число крупнейших фирм, которые поддерживали теорию и практику советско-германского сотрудничества, было велико, и среди них были самые громкие имена.

Почему же за 1931-ым годом последовал год 1933-й? Почему оборвался путь, начавшийся в Рапалло?.. Истина всегда конкретна, и именно в конкретной ситуации 1920-х - 1930-х годов германской истории можно видеть, какие социально-экономические и политические силы захлопнули "двери истории", открытые в Рапалло, и направили Германию по иному, роковому для неё пути агрессии и антикоммунизма...

Страны Запада - Англия, Франция и США, - с которыми Германия была связана теснейшими классовыми узами, наносили Германии один удар за другим: военное поражение в 1918-ом году, Версаль в 1919-ом году и вторжение в Рур в 1923-ом году. Запад вёл линию на полную дискриминацию и изоляцию Германии. А Советская Россия оказала Германии помощь: она не признала Версаль и, подписав Рапалло, вывела Германию из европейской изоляции...

В этих условиях ответ на вопрос об отношении Германии к России звучал по-разному в разных устах. Для понимания этого всегда надо помнить мудрый Ленинский анализ: Ленин в многочисленных речах проводил мысль о "двух партиях" в буржуазном лагере: одну он условно называл "пацифистской", другую - "военной". Действительно, обе эти "партии" (не эквивалентные парламентским политическим партиям) существовали в веймарской Германии и вели внутренний спор. Одно время казалось, что верх берёт здравый смысл... Но подобным образом вели себя далеко не все. "Военная партия" германской крупной буржуазии была сильна и влиятельна. Ещё в дни мирных переговоров в Брест-Литовске генерал-фельдмаршал Гинденбург предложил довольно широкую программу аннексии: "Я хочу обеспечить пространство для передвижения германского левого крыла в следующей войне с Россией..." Именно в этот период и в этом направлении работала также мысль "мозгового треста" промышленного мира тогдашней Германии. Немецкий центральный архив сохранил немалое количество документов, отражающих эту работу... 16 мая 1918-го года состоялось совещание самых влиятельных деятелей делового мира... Обсуждались предложения о том, чтобы "Германия и её союзники на длительное время осуществили военную оккупацию коммуникаций, связывающих европейские страны с Севером России" и вопрос "освоения" России, Украины... Центральная мысль, как гласит протокол, состояла в том, чтобы обеспечить "возможно более глубокое финансовое проникновение в Россию для сохранения политического и военного превосходства Германии". В соответствии с этим замыслом Карл Гельферих призвал участников совещания к тому, чтобы "в оккупированных нами прибалтийских областях, в Финляндии, на Украине, в Донбассе и на Кавказе мы расправились с большевиками". Ибо "только в том случае, если на место большевистского режима придёт новый порядок вещей, мы могли бы облегчить ведение войны путём использования русских источников и запасов"... Карл Гельферих был одним из директоров "Дойче банк" и по странному совпадению событий оказался в 1918-ом году на посту посла в Москве.

"Военная партия" германской буржуазии родила на свет не только рассуждения Гельфериха, но и планы генерала Макса Гофмана: планы франко-германо-английского военного блока против СССР. Были и другие варианты: например, германо-американский, о чём глава американской миссии в Берлине доносил 10 января 1919-го года в Вашингтон: "Один из ведущих немецких финансистов разъяснил мне, что нациями, призванными навести порядок в России, являются, несомненно, немцы и американцы... Оба правительства смогли бы навести порядок во всей стране и развивать её ресурсы"... Стремление крупнейших немецких промышленных групп к ликвидации Советской власти и захвату русских богатств - будь то вместе с Антантой или без неё - оставалось неизменным...

В июне 1926-го года в Лондоне состоялась секретная конференция с участием генерала Макса Гофмана, немецких политиков, английского нефтяного короля, а также заместителя министра иностранных дел Англии... Газета 4 февраля 1930-го года так излагала содержание переговоров: "Первый пункт повестки дня - "Государства Европы и большевизм" - заканчивался фразой: "Большевизм должен быть ликвидирован". Второй пункт - "Интересы Европы на Ближнем Востоке" - заключался выводом, что в ограничении панславизма и в освоении экономических областей заинтересованы и Англия, и Германия. На Кавказе, как одной из территорий, которые надлежит освободить из-под большевистского ига, Германия и Англия должны будут сообща заняться экономическим освоением и преградить путь большевистской экспансии, направленной на Турцию, Персию и Индию... Участие Германии в освободительной деятельности расчленяется на следующие пункты: военно-техническое руководство; людские ресурсы (солдаты и инструкторы); технические ресурсы: производство военных материалов и снаряжения, использование зарубежных немцев, активизация русских мусульман..."

Итак, идея ликвидации Советской России в течение всех лет после Великой Октябрьской Социалистической Революции владела умами немецких промышленных магнатов. Не сумев извлечь уроков из своего собственного опыта послерапалльского периода, когда между СССР и Германией установились взаимовыгодные, нормальные отношения, "военная партия" немецкого делового мира вернулась к иллюзиям эпохи Макса Гофмана. Недаром глава "ИГ Фарбен" провозгласил идею создания "экономического блока от Бордо до Одессы", а Гугенберг в 1932-ом году официально выступил с планом захвата Украины...

Лозунг "уничтожения большевизма" появился у Гитлера не как импровизация, не как фантазия оратора-демагога. Именно этот лозунг обеспечивал преемственность политических целей германского империализма, начиная с 1917-го года. И именно здесь надо искать истоки плана "Барбаросса".

Геометрия агрессии

Едва ли не 200 лет назад была популярная "геометрическая теория" войны. Её автор Адам фон Бюлов полагал: развитие военного искусства ведёт к тому, что исход войн можно будет заранее рассчитывать, как геометрическую задачу. Уже Клаузевиц усомнился в правоте прогноза фон Бюлова, заметив однажды, что у войны есть собственная грамматика, но нет собственной логики. Прославленный теоретик с сожалением писал о том, что войн в абсолютной форме не бывает. Они лишь часть политических отношений, которые властно вторгаются в сферу военного планирования...

Очевидно, Гитлеру было бы удобнее всего действовать по теории Бюлова. К этому особо склонялись генералы из ОКВ и генштаба сухопутных войск. Ещё со времени Шлиффена они привыкли считать Европу "учебным полигоном" для практического опробования своих штабных разработок.

Но можно ли было "рассчитать" войну против Советского Союза? Очевидно, это казалось Гитлеру возможным.

Идея нападения на Советский Союз была изложена Гитлером ещё в 1925-ом году на страницах "Майн кампф". Но "Майн кампф" была теоретической программой. Её практическое осуществление было провозглашено буквально через несколько дней после прихода Гитлера к власти... 3 февраля 1933-го года...

"... Внутренняя политика. Полное изменение нынешней внутриполитической ситуации. Не будут терпимы никакие настроения, противоречащие цели (пацифизм!). Кто не подчинится, будет сломлен. Истребление марксизма огнём и мечом. Приучить молодёжь и весь народ к тому, что нас может спасти только борьба; этой мысли должно уступить всё остальное (она воплощена в миллионном нацистском движении, которое будет расти). Воспитание молодёжи, усиление военной готовности всеми средствами...

Создание вермахта есть важнейшая предпосылка для достижения цели - восстановления власти. Надо снова ввести всеобщую воинскую повинность. Но до этого государственная власть должна позаботиться о том, чтобы военнообязанные до призыва или после службы не были отравлены ядом пацифизма, марксизма, большевизма.

Как обращаться с политической властью после её завоевания? Ещё сказать нельзя. Возможно, завоевание нового экспортного пространства; возможно, - это куда лучше - завоевание нового жизненного пространства на Востоке и его безжалостная германизация".

Итак, это было заявлено 3 февраля 1933-го года. Старинная мудрость гласит: скоро сказка сказывается, да не скоро дело делается. Даже бесцеремонные нацистские политики понимали, что в 1933-ем году им было ещё не время устремляться на Советский Союз. Агрессию нужно было тщательно подготовить, и именно этим занималась гитлеровская Германия все последующие годы.

История планирования и осуществления агрессии стала после Нюрнбергского процесса достаточно хорошо известной: ремилитаризация Рейнской области, аншлюс Австрии, захват Чехословакии, Мемеля и официальное начало войны в Европе 1 сентября 1939-го года...

Подготовка агрессии против СССР... В одном из документов, который был представлен Гитлеру в 1937-ом году, военный министр генерал Вернер фон Бломберг писал, что вермахт должен быть постоянно готовым к войне, чтобы "быть в состоянии использовать для войны создавшиеся благоприятные политические возможности". В соответствии с этим соображением Бломберг предлагал пять вариантов войны:

Первый вариант - война на два фронта с центром тяжести на Западе;

второй вариант - война на два фронта с центром тяжести на Востоке;

третий вариант - вторжение в Австрию:

четвёртый вариант - военные операции в Испании;

пятый вариант - комбинация первого и второго вариантов с учётом совместных операций против Англии, Польши и Литвы...

5 ноября 1937-го года Гитлер созвал совещание высших представителей государства и вооружённых сил - для того, чтобы поставить вопрос о выработке конкретного плана войны... На этом совещании было решено, что война должна начаться не позже 1943-го года, а по возможности раньше. Было определено, что дальнейшая политика Германии не может осуществляться мирными средствами, а должна быть переведена на рельсы насилия...

В 1938-ем году состоялся аншлюс Австрии. Аншлюс Австрии, а затем захват Судетской области явились прелюдией к открытым боям Второй мировой войны - и будущему нападению на Советский Союз...

Разъясняя смысл планов генштаба, тогдашний главнокомандующий сухопутными силами писал: "Как континентальная держава, мы должны одержать окончательную победу на суше... Целью немецкой победы могут быть завоевания на Востоке".

Это было в 1937-ом году. А в 1938-ом году ближайший подручный ГиммлераРейнгардГейдрих, являвшийся одной из самых зловещих фигур третьего рейха, в разговоре со своим доверенным лицом сказал: "Воля фюрера - освободить Россию от коммунистического режима. Война с Советской Россией - решённое дело..."

Война с Россией была "делом решённым", а Гитлер начал не с России, а с Польши... В 1938-ом году Германия не имела общей границы с Советским Союзом. Её отделяли от него Чехословакия и Польша. Восточная Пруссия - форпост немецкой агрессии - упиралась в прибалтийские буржуазные республики...

При составлении стратегического замысла Второй мировой войны нацистское политическое руководство и генеральный штаб прилагали все усилия, чтобы избежать одновременной войны на два фронта... Перед нацистской Германией проблема "двух фронтов" стояла куда сложнее, чем перед Германией кайзеровской. Для Кайзера вопрос шёл о географических фронтах, для Гитлера - о географических и социальных. В 1914-ом году мир был социально единообразен, в 1938-ом году в нём уже противостояли друг другу две социальные системы. Кайзер был озабочен лишь "местом под солнцем" для своей империи. Гитлер же, кроме того, рассматривал себя в качестве мессии международного антикоммунизма...

Событием, которое в решающей степени определило судьбы мира в Европе, было Мюнхенское соглашение четырёх основных стран капиталистической Европы - Германии, Италии, Англии и Франции, заключённое в сентябре 1938-го года... Соединённые Штаты были его невидимым участником. Недаром американское правительство сочло нужным незадолго до сентября 1938-го года послать в Прагу своего специального представителя - посла в Берлине, который разъяснил чехословацким политическим деятелям, что они не должны рассчитывать на то, что США будут противодействовать германской экспансии в Европе... Официальная Америка приветствовала Мюнхен...

Почему они предали Чехословакию, хотя и понимали, что это не последний объект гитлеровских притязаний?.. В Вашингтоне - равно как и в Лондоне и Париже - знали, что творили. Но почему же творили?..

Цели гитлеровской Германии были подчинены созданию максимально благоприятных условий для разгрома Советского Союза. А в число этих условий входило и создание самой широкой антисоветской коалиции против СССР...

Тыл обеспечен - и марш на Восток!

Но Гитлер очень своеобразно воспринял эту рекомендацию: он понял, что под антикоммунистический вексель, выданный в Мюнхене, может смело действовать даже против своих классовых союзников. Мюнхенская капитуляция не укрепила авторитета Англии и Франции в глазах фюрера. Как раз наоборот! "Чемберлен и Даладье? Я видел их в Мюнхене. Это жалкие червяки. Они слишком большие трусы, чтобы напасть. Они не выйдут за пределы объявления блокады"... "Мне было ясно, что конфликт с Польшей наступит рано или поздно. Я решился на него уже весной, но думал, что сначала обращусь против Запада, а только затем - против Востока. Но очерёдность нельзя установить заранее... Мой пакт с Польшей был заключён только для выигрыша времени. А затем с Россией случится то, что я проделаю в качестве образца с Польшей!"...

Миновали времена, когда Геринг обещал Пилсудскому совместный марш на Украину... Германия уже выжала из польского антикоммунизма всё, что ей было нужно. Панская Польша в 1920-е - 1930-е годы исправно исполняла роль "бастиона Запада" против Советской страны - участвовала во всех антисоветских провокациях и по мере сил осуществляла их сама. Так, в 1938-ом году польский посол в Вашингтоне предлагал создать блок, "который охранял бы восточные границы Германии и наблюдал за тем, чтобы СССР не мог прийти на помощь Чехословакии и Франции в случае нападения Германии на эти государства"... А Гитлер продолжал умело спекулировать на антикоммунизме польского министра... "Каждая польская дивизия, борющаяся против России, соответственно сберегает одну германскую дивизию"... Какой цинизм - говорить это, когда уже готовилась операция "Вайс" - нападение на Польшу! Но ещё больший цинизм проявлял Юзеф Бек, когда, ослеплённый своим антикоммунизмом, он отказывался от всех разумных шагов по защите национальных интересов Польши. В мае 1939-го года Польша отвергла советское предложение заключить пакт о взаимной помощи. Но польские реакционеры жестоко ошибались, когда предполагали, что этим заслужат милость берлинской рейхсканцелярии. Там уже давно решили, что Польша нужна Германии не как союзница, а как рабыня... Гитлер и его ближайшее окружение рассматривали Польшу не только как объект захвата, но и как очередную ступень своей агрессии...

На рубеже мира и войны

Период от Мюнхена до осени 1939-го года принадлежит к числу самых напряжённых и трагических в истории 20-го века...

Не было другой страны, руководители которой так ясно видели бы угрозу миру со стороны Гитлера, как Советский Союз.С момента пожара в рейхстаге государственные и партийные деятели СССР предупреждали всех: Гитлер угрожает миру! Они повторяли это в дни боёв в Испании, в дни Мюнхена, в самом преддверии войны... Но попытки СССР достичь удовлетворительного решения проблемы коллективной безопасности натолкнулись на противодействие Запада...

На 18-ом съезде Всесоюзной Коммунистической партии (большевиков) были сформулированы следующие основные принципы Советской внешней политики:

1. Проводить и впредь политику мира и укрепления деловых связей со всеми странами;

2. Соблюдать осторожность и не давать втянуть в конфликты нашу страну провокаторами войны, привыкшим загребать жар чужими руками;

3. Всемерно укреплять боевую мощь нашей Красной Армии и Военно-Морского Флота;

4. Крепить международные связи дружбы с трудящимися всех стран, заинтересованными в мире и дружбе между народами".

Эти основные принципы являлись логическим выводом из той линии на укрепление мира и международной безопасности, которая проводилась Советским государством на всём протяжении его существования. Советская дипломатия на первой же международной конференции, в которой она приняла участие, - это было в 1922-ом году в Генуе - устами соратника В.И. Ленина Г.В.Чичерина провозгласила основные принципы ленинской внешней политики - принципы мира и мирного сосуществования стран с различными социальными системами...

Но в конце 1930-х годов Советское правительство не могло не считаться с тем, что условия для обеспечения мира и проведения политики мирного сосуществования значительно ухудшились. То в одном, то в другом районе земного шара вспыхивали военные пожары, а к весне 1939-го года опасность всеобщего пожара стала абсолютно ясной. На счету агрессоров были уже захват Абиссинии, интервенция в Испании, вторжение в Китай, аншлюс Австрии, отторжение Судетской области от Чехословакии... Уже было Мюнхенское соглашение - фактический блок Гитлера с Даладье и Чемберленом...

Весна 1939-го года поставила Советское правительство перед новыми, очень сложными задачами. В марте Германией была захвачена вся Чехословакия. В марте же Германия оккупировала Клайпеду, принадлежавшую Литве. Гитлеровское правительство аннулировало германо-польский пакт о ненападении, расторгло англо-германское морское соглашение, а 7 апреля итальянские войска вторглись в Албанию. Германия оказывала неприкрытое давление на Польшу и Румынию. Надо было действовать!

Ещё 18 марта Советское правительство внесло предложение созвать конференцию заинтересованных держав - Советского Союза, Великобритании, Франции, Румынии, Польши и Турции - для того, чтобы определить позицию по отношению к германской агрессии... Англия отказалась... Но переговоры продолжались... Англия и Франция, пытаясь спасти лицо, предложили Советскому правительству принять совместную декларацию, которая, однако, не предполагала никаких обязательств Англии и Франции в случае прямого нападения Германии на Советский Союз... 17 апреля 1939-го года правительство Советского Союза вручило Англии и Франции новые предложения, предусматривавшие заключение между тремя державами равноправного эффективного договора о взаимопомощи против агрессии. Начался обмен нотами... Англия и Франция вели двойную игру, не желая честно сотрудничать с СССР в деле установления единого фронта против агрессии... Тогда советские дипломаты во многом могли только строить предположения. Теперь мы знаем, насколько они были правы... В Англии действует закон 1967-го года, согласно которому публикация важных государственных и дипломатических документов разрешается по прошествии срока давности в 30 лет. Это не означает, что публикуются все документы, однако кое-что появляется на свет. 1 января 1970-го года подошёл срок для публикации документов периода 1939-го года... О чём же говорят эти документы?..

В противоположность Советскому Союзу правительства Англии и Франции стремились не к пресечению гитлеровской агрессии, а к тому, чтобы она осуществилась в желательном для них направлении, то есть против СССР. В каждом из предложенных ими вариантов соглашения сквозило одно: желание подставить Советский Союз и соседние с ним государства Восточной Европы под удар Германии, не связывать себя определёнными обязательствами в отношении СССР, но обеспечить себе его поддержку на тот случай, если Германия двинется всё же не на восток, а на запад. Несмотря на то, что нападение Германии на СССР могло произойти через территорию прибалтийских стран, Англия и Франция упорно не желали распространять на них обязательства по оказанию помощи против немецко-фашистской агрессии. В то же время они попустительствовали сближению этих государств с Германией. В период англо-франко-советских переговоров были подписаны договоры между Германией и Эстонией, Германией и Латвией. Правящие круги Англии и Франции поощряли безрассудную политику буржуазного правительства Польши, которое отвергало все предложения о советской помощи в случае агрессии...

Чтобы сделать наглядным всё своеобразие политической ситуации того периода, обратимся лишь к одному эпизоду острой дипломатической борьбы - к военным переговорам между СССР, Англией и Францией, происходившим в августе 1939-го года... Переговоры начались 12 августа 1939-го года в Москве...

Семь дней в августе

День первый: протокол. Первое заседание началось в 11.30 утра 12 августа 1939-го года. После решения процедурных вопросов члены миссий приступили к обсуждению существа дела... Тройственные военные переговоры проходили в Москве, в особняке Народного комиссариата иностранных дел на Спиридоновке - теперь это улица Алексея Толстого... Советская делегация состояла из лиц самого высшего военного ранга... Советский Союз ставил перед собой следующие общие цели:

первая - заключение между Англией, Францией и СССР эффективного пакта взаимопомощи против агрессии, имеющего исключительно оборонительный характер;

вторая - гарантирование со стороны Англии, Франции и СССР государств Центральной и Восточной Европы, включая в их число все без исключения пограничные с СССР европейские страны от нападения агрессоров;

третья - заключение конкретного соглашения между Англией, Францией и СССР о формах и размерах немедленной и эффективной помощи, оказываемой друг другу и гарантируемым государствам в случае нападения агрессоров...

Инструкция, которую имел адмирал Дракс, выглядела совсем по-другому... Была разработана такая тактика: "Поддерживать переговоры в надежде, что они сами по себе будут достаточно сдерживающим средством... В вопросе заключения военного соглашения следует стремиться к тому, чтобы ограничиться, насколько возможно, общими формулировками и согласовать что-то вроде декларации политического характера... Вести переговоры медленно... Их надлежало продолжать до 1 октября... Британское правительство не желает принимать на себя какие-либо конкретные обязательства, которые могли бы связать нам руки при любых обстоятельствах... Указывалось на необходимость того, чтобы две миссии работали, как единая делегация, хотя они не называются так..." Причины всего этого кроются в том, что здесь и в Лондоне далеко ещё не оставлены надежды договориться с Берлином и что на соглашение с СССР смотрят не как на средство "сломать Германию", а как на средство добиться лишь лучших позиций при будущих переговорах с Германией...

День второй... События сентября 1939-го года показали, что французский генеральный штаб и не думал "всеми силами наступать против немцев". У нас есть авторитетный свидетель по этому пункту - видный французский военный деятель. Имя этого свидетеля - Шарль де Голль... В своих "Военных мемуарах" он писал: "Идея позиционной войны составляла основу стратегии... Такая военная доктрина соответствовала самому духу режима. Обречённый на застой из-за слабости государственной власти и постоянных политических разногласий, он неизбежно должен был придерживаться этой пассивной доктрины... Словом, всё способствовало тому, чтобы положить принцип пассивности в основу нашей национальной обороны"... А английский план? Он выглядел ещё менее убедительно... В первую очередь отсутствие всякого желания планировать совместные действия советских, английских и французских войск... Сегодня мы знаем: генералу Думенку была дана директива, ориентировавшая на то, что главной целью миссии было вовлечение СССР в военный конфликт. "Не в наших интересах, чтобы Советский Союз оставался вне конфликта и сохранял нетронутыми свои силы"... Пусть Советский Союз ввязнет в войну, но каждый будет отвечать только за себя. О взаимной помощи - ни слова...

День третий... Маршал К.Е. Ворошилов: Я хочу получить ясный ответ на мой ясный вопрос относительно совместных действий вооружённых сил Англии, Франции и Советского Союза против общего противника - против блока агрессоров или против главного агрессора, - если он нападёт. Только это я хочу знать и прошу дать мне ответ, как себе представляют эти совместные действия генерал Гамелен и генеральные штабы Англии и Франции... Предполагают ли генеральные штабы Великобритании и Франции, что советские сухопутные войска будут пропущены на польскую территорию для того, чтобы непосредственно соприкоснуться с противником, если он нападёт на Польшу?.. И ещё: имеется ли в виду пропуск советских войск через румынскую территорию, если агрессор нападёт на Румынию?.. Адм. Дракс: Если Польша и Румыния не потребуют помощи от СССР, они в скором времени станут простыми немецкими провинциями, и тогда СССР решит, как с ними поступить... Ворошилов сказал: Вопрос о военном сотрудничестве с французами у нас стоит уже в течение ряда лет, но так и не получил своего разрешения. В прошлом году, когда Чехословакия гибла, мы ожидали сигнала от Франции, наши войска были наготове, но так и не дождались. У нас не только войска были готовы, но и правительство, вся страна, весь народ - все хотели оказать помощь Чехословакии, выполнить свои договорные обязательства... Когда нет стремления что-либо решать, то и вечности не хватит... По сути говоря, уже в тот день, когда вопрос о пропуске советских войск через Польшу и Румынию был передан в Лондон, отрицательный ответ был очевиден. Это было понятно каждому, кто знал Чемберлена и кто знал полковника Бека... Очевидно, Бек всё ещё не мог забыть о беседах с Герингом, в ходе которых тот "предлагал антирусский союз и совместный марш на Москву, в результате чего Украина станет сферой польского влияния, а Северо-Западная Россия - сферой немецкого влияния"... Итак, ответа на кардинальный вопрос всё не было.

День четвёртый... Командарм Б.М. Шапошников: ...Против агрессии в Европе Красная Армия в европейской части СССР развёртывает и выставляет на фронт... Укреплённые районы СССР имеет вдоль всей своей западной границы от Ледовитого океана до Чёрного моря. Сосредоточение Армии производится в срок от 8 до 20 дней. Сеть железных дорог позволяет не только сосредоточить Армию в указанные сроки к границе, но и произвести манёвры вдоль фронта. Мы имеем вдоль западной границы от 3 до 5 рокад на глубину в 300 км... Я сейчас изложу одобренные военной миссией СССР три варианта возможных совместных действий вооружённых сил Англии, Франции и СССР в случае агрессии в Европе. Первый вариант - это когда блок агрессоров нападёт на Англию и Францию. В этом случае СССР... Второй вариант - это когда агрессия будет направлена на Польшу и Румынию. В этом случае СССР... Третий вариант - предусматривает случай, когда главный агрессор, используя территорию Финляндии, Эстонии и Латвии, направит свою агрессию против СССР. В этом случае Франция и Англия должны немедленно вступить в войну с агрессором или блоком агрессоров... Таковы общие соображения по совместным действиям вооружённых сил Англии, Франции и СССР, одобренные военной миссией СССР...

Хотя особняк на Спиридоновке был окружён тихим садом, мир вокруг него бурлил. Грозовые тучи войны сгущались на европейском горизонте. Немецкая пресса вела разнузданную антипольскую кампанию, а дивизии вермахта медленно выходили в район своего сосредоточения по плану "Вайс"... 14 августа Гитлер имел длительную беседу об операциях против Польши: "В течение 8-4 дней мир должен понять, что Польша стоит перед крахом"... Начало войны было назначено на 1 сентября... Видя, как Англия и Франция тянут переговоры в Москве, Гитлер считал возможным на этом спекулировать. Ведь ещё много лет назад - в 1934-ом году - он говорил: "Вероятно, мне не избежать соглашения с Россией. Я придержу его, как последний козырь. Возможно, это будет решающая игра моей жизни... Но она никогда не удержит меня от того, чтобы столь решительно изменить курс и напасть на Россию, после того как я достигну своих целей на Западе..."

Есть события, которые легче рассматривать и анализировать с дистанции. Однако случается и так, что многолетнее удаление облегчает некоторым политикам и историкам на Западе фальсифицировать смысл событий. Пакт о ненападении, заключённый 23 августа 1939-го года между СССР и Германией, принадлежит к событиям именно такого порядка... Западная историография приложила максимум усилий, дабы замутить призму исторического восприятия. Во имя подобной цели многие из тех, кто в предвоенное время специализировался на сделках с Гитлером, вдруг "прозрели" и стали обвинять в этом Советскую страну. Буржуазные политики и историки, изрядно "поумневшие" после того, как Советский Народ положил на алтарь Победы 20 миллионов жертв, задают риторические вопросы: "Как можно было заключать договор с гитлеровской Германией?" Почему, вопрошают они, Советский Союз предпочёл договор с Германией, а не с Англией и Францией, с которыми он стал союзником в 1941-ом году? Почему не сразу в 1939-ом? Действительно, почему? Этот вопрос мы с полным правом можем возвратить тем английским, западногерманским и американским историкам, которые его ставят. Истории этого периода посвящено много работ... Прежде всего очевидно, что начавшиеся весной 1939-го года первые германские прощупывания позиции СССР прошли бесплодно... В конце мая начался "второй тур" германского зондажа... Попытка оказалась безуспешной... 30 июня 1939-го года Гитлер приказал прервать переговоры. Лишь 22 июля чиновник МИД получил указание поставить вопрос "более широко". Но с советской стороны не спешили: лишь 3 августа был дан ответ, и ответ по существу отрицательный. Однако Гитлер не оставил своих усилий. Почему? Здесь играл роль целый ряд обстоятельств: во-первых, оценка перспектив грядущей войны, в которой Гитлер хотел "перестраховать" операции вермахта и иметь противником Польшу, но не Советский Союз; во-вторых, понимание фюрером опасности для него тройственного соглашения между Францией, Англией и Советским Союзом;в-третьих надежды на английских и французских мюнхенцев и расчёт на имевшиеся некоторые данные о том, что западные державы неискренни в своих намерениях относительно СССР.

Военные аргументы выдвигались, в частности, Кейтелем. Он считал, что вермахт может сокрушить Польшу, но для дальнейших операций сил пока ещё недостаточно. Что случится, если, войдя в Польшу, Германия встретит Советскую Россию в качестве противника? Неужели надо будет сразу продолжать марш на Восток? Гитлеру было ясно, что рано или поздно он это осуществит. Но пришло ли время? Осенью 1939-го года Гитлер считал, что положение серьёзно и что война будет тяжёлой, может быть, бесперспективной. Если обратиться к оценкам, которые немецкий генштаб давал тогда силам Красной Армии, то они - в отличие от оценок 1941-го года - говорили о Красной Армии как о серьёзном противнике. Так, в сводке от 28 января 1939-го года говорилось: "Русские вооружённые силы военного времени в численном отношении представляют собой гигантский военный инструмент. Боевые средства в целом являются современными. Оперативные принципы ясны и определённы. Богатые источники страны и глубина оперативного пространства - хорошие союзники Красной Армии". В этой обстановке генералы были непрочь заполучить ещё одну перестраховку... В Берлине с напряжением следили за обменом мнениями между Англией и Францией, с одной стороны, и Советским Союзом - с другой... Уже шла середина августа, а полной ясности не было. В день начала московских переговоров 12 августа Гитлер поставил в известность, что любой ценой нападёт на Польшу осенью, ибо "с середины сентября" дожди сделают наступление невозможным... 14 августа Гитлер намекнул, что будет решительно действовать как в Москве, так и в Лондоне. В 14 часов 15 минут из Берлина в Москву уходит срочная шифровка Шуленбургу: ему предписывается немедленно попросить аудиенцию у В.М. Молотова на 15 августа. А в 22 часа 53 минуты в тот же адрес отправляется сверхсрочная шифровка с директивой о том, что же именно должен сказать Шуленбург. В ней содержалось предложение "покончить с периодом политической вражды и открыть путь к новому будущему для обеих стран" и декларация о том, что "Германия не имеет агрессивных намерений против СССР"... Беседа Шуленберга с Молотовым состоялась 15 августа в 20 часов. Так, к 15 августа 1939-го года создалась новая обстановка, заставившая Советское правительство самым настойчивым образом требовать от своих англо-французских партнёров по переговорам в Москве ответа на кардинальный вопрос, в который всё упиралось...

День пятый и шестой... Маршал К.Е. Ворошилов:"...Мы не разрешили кардинального вопроса для советской стороны, а именно - вопроса о пропуске вооружённых сил Советского Союза на территорию Польши и Румынии для совместных действий вооружённых сил договаривающихся сторонпротив общего противника..." Уже в ходе переговоров 17 августа Думенк послал одного из своих помощников в Варшаву для встречи с маршалом Рыдз-Смиглы. Но тот был непреклонен... Источники несговорчивости Польши следовало искать в двойной игре англичан... О позиции Польши знали в Берлине, что Польша ни в коем случае не потерпит того, чтобы советские войска вступили на её территорию или даже только проследовали через неё, и Польша ни в коем случае не предоставит аэродромы в распоряжение советской авиации...

Итак, "жребий был брошен". Исчерпав все возможности переговоров с Англией и Францией, Советский Союз ответил согласием на приезд Риббентропа в Москву.

День седьмой... К.Е. Ворошилов: "... Настоящее совещание военных миссий Англии, Франции и СССР явилось естественным продолжением политических переговоров, которые велись между представителями Англии, Франции и СССР, целью которых было - выработать совместный план сопротивления агрессии в Европе... Советская миссия считает, что СССР, не имеющий общей границы с Германией, может оказать помощь Франции, Англии, Польше и Румынии лишь при условии пропуска её войск через польскую и румынскую территорию, ибо не существует других путей для того, чтобы войти в соприкосновение с войсками агрессора... Это - военная аксиома. Таково твёрдое убеждение Советской военной миссии. Английская и французская миссии, к нашему удивлению, не согласны в этом с советской миссией. В этом наше разногласие... Если этот аксиоматический вопрос французы и англичане превращают в большую проблему, требующую длительного изучения, то это значит, что есть все основания сомневаться в их стремлении к действительному и серьёзному военному сотрудничеству с СССР. Ввиду изложенного, ответственность за затяжку военных переговоров, как и за перерыв этих переговоров, естественно, падает на французскую и английскую стороны"... На этом совещание фактически закончилось... Седьмой день переговоров стал их последним днём - и всё шло к тому. К утру 21 августа никакого ответа на кардинальный вопрос советской военной миссии получено не было...

Советские делегаты покидали особняк на Спиридоновке, не видя реальной возможности достичь соглашения и будучи этим немало озабоченными. Озабочены они были и другим важным событием, которое происходило в те дни. 20 августа 1939-го года советско-монгольские войска, которые до того времени отражали начавшееся в мае вторжение японских войск в районе озера Буир-Нур и реки Халхин-Гол, перешли в наступление. Шёл второй день боёв, в ходе которых части Красной Армии упредили японцев, собиравшихся начать наступление 24 августа. Но 21-го сражение ещё не было выиграно, это произошло лишь 31 августа, а весь конфликт закончился 16 сентября...

Поведение, продемонстрированное представителями Англии и Франции с 12 по 21 августа 1939-го года за столом переговоров в Москве, явилось логическим продолжением курса, который Англия и Франция проводили на протяжении многих лет. Провал переговоров вытекал из нежелания тогдашних руководителей Англии и Франции принять вместе с СССР действенные меры против германской агрессии, вытекал из их надежд на то, что удастся направить германскую агрессию против Советского Союза...

Под знаком Мюнхена

Теперь перенесёмся из Москвы в Лондон и Берлин...Это необходимо, чтобы понять тот политический фон, на котором разворачивались драматические события июля - августа 1939-го года... Сэр Гораций Вильсон. Именно с его именем связаны тайные германо-английские переговоры, которые проходили в июне - августе 1939-го года в Лондоне и Берлине... После 1938-го года взаимные визиты следовали друг за другом, планы возникали один за другим... "Новый тур" секретных англо-германских переговоров в 1939-ом году начался в июне... В 1945-ом году в силезском поместье Гредицберг был захвачен архив бывшего немецкого посла в Лондоне Герберта фон Дирксена. После войны архив был опубликован, и тайное стало явным. Стало известно многое из того, о чём в предвоенные годы можно было лишь догадаться... В июле 1939-го года в Лондоне... они обсуждали далеко идущие планы англо-германского сотрудничества в целях открытия новых и эксплуатации существующих мировых рынков... Было высказано мнение, что "в мире существуют ещё три большие области, в которых Германия и Англия могли бы найти широкие возможности приложения своих сил: английская империя, Китай и Россия"... Программа, которая обсуждалась, включала политические, военные и экономические пункты... Однако эти июльские беседы не остались секретом для английской общественности. Сведения о них проникли в печать... Ряд видных журналистов выступили с резкими критическими статьями, обвиняя Вильсона и Хадсона в попытках сговора с немцами. Поднялся скандал... Очень забеспокоилось по поводу переговоров и французское посольство... Заволновались и в Берлине... В этот момент уже было известно о предстоящих советско-франко-английских переговорах... Предложение Вильсона о "широком англо-германском сотрудничестве" открывало перед Гитлером исключительные перспективы. Во-первых, оно давало ему возможность убедиться в том, что Лондон не стремится достигнуть соглашения с Советским Союзом, и спекулировать на этом. Во-вторых, предложение Вильсона открывало перед Гитлером перспективу того желанного англо-германского союза, о котором он мечтал многие годы...

"... К продолжению переговоров о пакте с Россией, несмотря на высылку военной миссии здесь относятся скептически. Об этом свидетельствует состав английской военной миссии: адмирал... практически находится в отставке и никогда не состоял в штабе адмиралтейства; генерал - простой строевой офицер; генерал авиации - выдающийся лётчик и преподаватель лётного искусства, но не стратег. Это свидетельствует о том, что военная миссия скорее имеет своей задачей установить боеспособность Советской Армии, чем заключить оперативные соглашения..."

Англо-германские переговоры,как и в 1938-ом году, шли довольно широким фронтом. В Париже об этом знали... "В Лондоне далеко ещё не оставлены надежды договориться с Берлином"...

У ряда германских политиков того времени было два обличья. Одно официальное, в котором они выступали перед своими английскими партнёрами в качестве ответственных чиновников министерства иностранных дел или других ведомств нацистского государства. Но было и другое лицо: эти же люди представали в роли оппозиционеров, стремившихся к свержению Гитлера. Весной 1939-го года в Швейцарии состоялась встреча группы немецких оппозиционеров с английским профессором Шайрером... Немецкие эмиссары предупредили, что скоро начнётся война и что Гитлер хочет захватить всю Польшу, а затем собирается двинуться на Украину. Вслед за встречей в Швейцарии последовали и другие контакты... Летом 1939-го года в Англии побывало множество немецких эмиссаров... Все они вели энергичные переговоры с английскими дипломатами... Через эти каналы англичанам стало известно о намерении Гитлера предложить пакт о ненападении Советскому Союзу... Они "дали английским друзьям понять, что Гитлер хочет обогнать их в Москве"...

14 августа - через день после начала англо-франко-советских переговоров в Москве - в Берлине появился деятель лейбористской партии... Он вручил представителю германского министерства иностранных дел меморандум с проектом широкого соглашения, признающего "Восточную Европу естественной сферой Германии"... Как хотелось бы англичанам, чтобы было достигнуто новое соглашение типа Мюнхенского... Всё шло к тому, что в один прекрасный день... "Господа, я привёз вам мир на вечные времена. Англо-германский мир и гибель коммунизма!"...

Но что должен был делать перед лицом такой вполне реальной перспективы Советский Союз?.. Разгаданная игра...

В дипломатической игре западноевропейских держав, которая велась летом 1939-го года, был поставлен своеобразный рекорд запутанности, ибо борьба эта развёртывалась сразу в нескольких плоскостях:

первая (английская): переговоры с Советским Союзом о возможном сотрудничестве в ним и Францией для отражения нацистской агрессии;

вторая (англо-французская): переговоры о линии поведения по отношению с СССР;

третья (англо-французская): переговоры с Польшей как вероятным объектом германской агрессии;

четвёртая (англо-немецкая): секретные переговоры с немецкими официальными лицами с целью выяснения возможностей сговора с Германией;

пятая (англо-немецкая): секретные переговоры с неофициальными немецкими представителями с целью определить подлинные намерения Германии;

шестая (немецко-английская): неофициальное информирование Англии о намерениях Германии зондировать позицию СССР.

Поистине в этой игре можно было запутаться! Тем более что почти все стороны, участвовавшие в переговорах в одной плоскости, знали или догадывались, что происходит в другой. Так, немцы примерно знали, как идут переговоры Англии и Франции с СССР, и ещё точнее знали, какова позиция Польши. Англичане знали, как орудует Германия за дипломатическими кулисами. Но и Советский Союз, вокруг которого стягивалось кольцо дипломатического заговора, знал, что Англия ведёт двойную игру и не прочь сговориться с гитлеровской Германией. Опубликованные МИД СССР в 1971-ом году документы из архивов советской дипломатии периода 1938 - 1939 годов вводят нас в курс той активной и неустанной борьбы, которую вела советская дипломатия, направленной на защиту мира и социалистического строительства. Донесения советских послов из европейских столиц, выступления руководящих деятелей партии и правительства, директивы и ориентировки говорят о том, что все силы и средства были брошены на защиту интересов нашей страны...

Советское правительство знало о том, какая тонкая сеть интриг плетётся империалистическими политиками, стремившимися возвести вокруг СССР глухую стену дипломатической изоляции. Для срыва этого замысла советская политика располагала мощными средствами... Сегодня мы можем приподнять занавес над этими событиями при помощи архивов, в которых хранятся донесения, поступавшие в Москву от отважных советских разведчиков, работавших за пределами нашей страны - в Берлине, Токио, Лондоне, Варшаве. Эти документы обнародованы в 1971-ом году... Многие имена авторов донесений, поступавших в Москву, сейчас известны всему миру. Среди них - Герой Советского Союза немецкий антифашист Рихард Зорге. От его проницательного взгляда и аналитического ума не укрывались самые секретные планы третьего рейха. Так, сразу после мюнхенского сговора Рихард Зорге доносил из Токио (3 октября 1938 года): "От военного атташе (имелся в виду германский военный атташе в Японии) получил сведения о том, что после разрешения судетского вопроса следующей проблемой будет польская, но она будет разрешена между Германией и Польшей по-дружески в связи с их совместной войной против СССР". Примерно такого же рода сведения получили советские разведчики в Варшаве... "Кобылянский сказал: "Министр не может говорить так открыто, как могу говорить я. Вопрос о Карпатской Руси имеет для нас решающее значение. Вы видите, какое беспокойство вызывает этот вопрос в наших украинских областях. Мы подавляли и будем подавлять это беспокойство. Не делайте для нас невозможным проведение нашей политики. Если Карпатская Русь отойдёт к Венгрии, то Польша будет согласна впоследствии выступить на стороне Германии в походе на Советскую Украину". Эта преступная идея сговора с Германией пропагандировалась очень энергично. 28 декабря 1938 года польский дипломат получил от своего правительства такую ориентацию: "Политическая перспектива для европейского востока ясна. Через несколько лет Германия будет воевать с Советским Союзом, а Польша поддержит, добровольно или вынужденно, в этой войне Германию. Для Польши лучше до конфликта совершенно определённо стать на сторону Германии, так как территориальные интересы Польши на западе и политические цели Польши на востоке, прежде всего на Украине, могут быть обеспечены лишь путём заранее достигнутого польско-германского соглашения". 13 февраля 1939-го года немецкий посол в Варшаве заявил одному из своих собеседников, что "Польша в случае германо-русского конфликта будет стоять на нашей стороне". Но вскоре эта уверенность сменилась другими настроениями: выжав из Польши всё, что помогало подготовке войны против СССР, нацистское руководство избрало Польшу своей очередной жертвой. Об этой смене настроений рассказал хорошо информированный сотрудник Риббентропа одному немецкому журналисту. И эти высказывания тоже стали известны в Москве: "В ходе дальнейшего осуществления германских планов война против Советского Союза останется последней и решающей задачей германской политики. Если раньше надеялись заполучить Польшу на свою сторону в качестве союзницы в войне против Советского Союза, то в настоящее время Берлин убеждён, что Польша по своему нынешнему политическому состоянию и территориальному составу не может использоваться против Советского Союза в качестве вспомогательной силы. Очевидно, Польша должна быть вначале территориально разделена (отделение областей, принадлежавших ранее Германии, и образование западноукраинского государства под германским протекторатом) и политически организована (назначение надёжных с германской точки зрения руководителей польского государства), прежде чем можно будет начать войну с Россией при помощи Польши и через Польшу". Чем ближе дело шло к развязыванию войны, тем интенсивнее шёл закулисный торг. 15 апреля 1939 года Рихард Зорге сообщал: "Второй секретарь германского посольства возвратился из Берлина, где участвовал в ряде совещаний в министерстве иностранных дел. На совещаниях присутствовал Риббентроп. Секретарь заявил, что в течение ближайшего года или двух лет политика Германии будет исключительно сконцентрирована на французском и британском вопросах с учётом всех вопросов, связанных с СССР. Главная цель Германии - достичь такой политической и военной силы, чтобы Англия была вынуждена без войны признать требования Германии на гегемонию в Центральной Европе и её колониальные притязания. Только на этой основе Германия будет готова заключить продолжительный мир с Англией, отрекшись даже от Италии, и начать войну с СССР". Через некоторое время советское руководство располагало более подробной информацией о замыслах Гитлера, которая гласила: "По собственным словам Гитлера, сказанным им несколько дней тому назад Риббентропу, Германия переживает в настоящий момент этап своего абсолютного военного закрепления на востоке, которое должно быть достигнуто с помощью жестоких средств и невзирая на идеологические оговорки. За беспощадным очищением востока последует "западный этап", который закончится поражением Франции и Англии, достигаемым политическим или военным путём. Лишь после этого станет возможным великое и решающее столкновение с Советским Союзом и будет осуществим разгром Советов. В настоящее время мы находимся ещё на этапе военного закрепления на востоке. На очереди стоит Польша. Уже действия Германии в марте 1939-го года - создание протектората в Богемии и Моравии. Образование словацкого государства, присоединение Мемельской области - были не в последнюю очередь направлены против Польши и заранее рассматривались как антипольские акции. Гитлер понял примерно в феврале этого года, что прежним путём переговоров Польшу нельзя привлечь на свою сторону. Таким образом, он решил, что необходимо силой поставить Польшу на колени. Узкому кругу доверенных лиц Гитлера было известно, что последнее германское предложение Польше было сделано в твёрдом убеждении, что оно будет ею отвергнуто. Гитлер и Риббентроп были убеждены в том, что по соображениям внутренней и внешней политики польское правительство не сможет согласиться с германскими требованиями. Только по этой причине в германское предложение вставили пункт о немыслимой самой по себе гарантии неприкосновенности границ Польши в течение 25 лет. Расчёт немцев был правильным. В результате отказа Польши мы смогли фактически избавиться от германо-польского пакта о ненападении и получили по отношению к ней свободу рук. Если развитие пойдёт в соответствии с германскими планами и если Польша добровольно не капитулирует в ближайшие недели, что мы вряд ли можем предположить, то в июле - августе она подвергнется военному нападению. Польский генеральный штаб считается с возможностью военных действий осенью, после уборки урожая. Действуя внезапно, мы надеемся смять Польшу и добиться быстрого успеха. Больших масштабов стратегическое сопротивление польской армии должно быть сломлено в течение 8-14 дней... Завершение подготовки Германии к войне против Польши приурочено к июлю - августу..." Далее в сообщении говорилось: "Весь этот проект встречает в Берлине лишь одну оговорку. Это - возможная реакция Советского Союза"...

Таким образом, картина становилась довольно ясной: замысел Гитлера начать войну в августе - сентябре 1939-го года можно было считать определённым...

"...По мнению немецких военных кругов, подготовка удара по Польше не будет завершена раньше конца июля. Запланировано начать наступление внезапной бомбардировкой Варшавы, которая должна быть превращена в руины. За первой волной эскадрилий бомбардировщиков через 6 часов последует вторая, с тем чтобы завершить уничтожение. Для последующего разгрома польской армии предусмотрен срок в 14 дней... Гитлер уверен, что ни Англия, ни Франция не вмешаются в германо-польский конфликт"...

Когда же советско-франко-английские переговоры стали реальностью, усилия гитлеровской дипломатии были сосредоточены на том, чтобы не допустить создания единого антинацистского фронта... 7 августа 1939-го года из высказываний немецкого военно-воздушного атташе в Польше стало известно: "В настоящее время решение принято. Ещё в этом году у нас будет война с Польшей. Из совершенно надёжного источника я знаю, что Гитлер принял решение в этом смысле. После визита Вольтата в Лондон Гитлер убеждён в том, что в случае конфликта Англия останется нейтральной. Переговоры западных держав с Москвой проходят неблагоприятно для нас. Но и это является для Гитлера ещё одним доводом в пользу ускорения акции против Польши. Гитлер говорит себе, что в настоящее время Англия, Франция и Советский Союз ещё не объединились; для достижения соглашения между генеральными штабами участникам московских переговоров потребуется много времени; следовательно, Германия должна до этого нанести первый удар. Развёртывание немецких войск против Польши и концентрация необходимых средств будут закончены между 15 и 20 августа. Начиная с 25 августа следует считаться с началом военной акции против Польши".

Итак, имея возможность суммировать данные, поступавшие в Москву по всем возможным каналам - от советских дипломатов, от друзей нашей страны за рубежом, от нашей внешнеполитической разведки, - Советское правительство шло по единственно верному пути срыва замыслов империалистических держав. В сложнейшей обстановке оно должно было искать средства для обеспечения интересов первой в мире страны социализма.

"Перед Коммунистической партией и Советским правительством со всей остротой встала задача не допустить международной изоляции СССР, создания единого империалистического фронта. При решении этой важнейшей внешнеполитической задачи партия руководствовалась указаниями В.И. Ленина, который неоднократно подчёркивал необходимость использования разногласий между империалистическими державами, чтобы затруднить их объединение в антисоветских целях. Он говорил: "...правильна ли наша политика использования розни между ними, чтобы затруднить для них соединение против нас? Конечно, такая политика правильна"..." Именно из этих ленинских указаний исходила Коммунистическая партия и Советское правительство, решая принять неоднократно выдвигавшееся Германией предложение заключить с ней договор о ненападении. Советско-германский договор о ненападении был подписан 23 августа 1939-го года сроком на десять лет.

Если бы ждали дольше... Очень трудно исследовать гипотетические положения и точно сказать, что случилось бы, если бы Советский Союз осенью 1939-го года продолжил бесконечные тройственные переговоры. Всё же иногда полезно рассмотреть возможное, чтобы понять реальное...

Что дало бы продолжение тройственных переговоров?.. Ни Англия, ни Франция не имели целью заключить соглашение - в противном случае они могли бы заставить Польшу и Румынию дать согласие на пропуск советских войск через свою территорию.Сама идея договора с СССР казалась таким деятелям, как Чемберлен, немыслимой... Если вернуться к трудным дням августа 1939-го года, то хроника этих дней говорит: 21 августа 1939-го года польское правительство снова категорически заявило, что оно не разрешит пройти советским войскам. Такова же была позиция Румынии... Тогда напрашивается другой вопрос: можно ли было подписывать соглашение на основе англо-французских предложений? Предположим, что СССР всё-таки подписал военную конвенцию, проект которой предлагали Англия и Франция... И вот начинается война. Германия вторгается в Польшу. Все три страны, подписавшие конвенцию, вступают в состояние войны - но с одной особенностью. Англия и Франция остаются в своём "прекрасном далёке": Англия - за Ла-Маншем, а Франция спокойно наблюдает за событиями из-за линии Мажино. Зато обе они достигают желанной цели: Советский Союз вовлечён в мировую войну. Вермахт быстро проходит через Польшу, а Советский Союз не может ввести в Польшу свои войска. Через 2-3 недели вермахт уже на советских границах, и перед ним СССР, находящийся в состоянии войны с Германией. Итог - война в 1939-ом году... Перевес сил Германии над СССР был бы в 1939-ом году весьма значителен... Вдобавок значительные силы Красной Армии находились на Дальнем Востоке, где вели бои с японскими агрессорами...

Итак, в ситуации, которая сложилась в Европе, у советских руководителей не могло быть никакой уверенности в том, что Англия и Франция пришли бы на помощь Советскому Союзу. Чемберлен был бы просто счастлив, что Германия увязает в войне, а Англия может сражаться "до последнего советского солдата"...

Есть такие историки, которые считают, что если бы СССР не пошёл на заключение пакта, то войны вообще не было бы, так как Гитлер не осмелился бы напасть на Польшу. Это предположение ни на чём не основано. Если вспомнить первую директиву Гитлера о нападении на Польшу, то она была отдана задолго до того, как родилась идея пакта Германии и СССР. Подготовка плана "Вайс" осуществлялась совершенно независимо от того, какую позицию займёт СССР. Директива о нападении на Польшу была подписана 3 апреля и затем повторена в мае. Срок нападения на Польшу - 1 сентября - был определён ещё 11 апреля, а затем повторен 16 мая. Печально знаменитая беседа фюрера с генералитетом состоялась 23 мая, когда о пакте ещё и речи не было. Всё было нацелено на то, чтобы начать войну с Польшей - имея пакт с СССР или не имея его... Гитлер не хотел и не мог ждать. В его беседах с генералитетом всё время сквозила одна мысль: время работает не на Германию!

Отдавая в 1936-ом году приказ о разработке "четырёхлетки", Гитлер прямо указывал, что к 1940-му году Германия должна быть готова к войне. Чем дальше, тем более фюрер торопился. В 1939-ом году он почти в каждой беседе с генералитетом говорил о факторе времени и о том, что время работает не на Германию. И этого мнения придерживался не только он... 1939-ый год Германия считала оптимальным для начала войны... 12 декабря 1944-го года, беседуя с командирами дивизий перед началом Арденнского наступления, он говорил им: "Итак, мы ведём борьбу, которая так или иначе неизбежно должна была наступить. Следует выяснить только один вопрос: был ли удачным момент её начала? Политическая ситуация постоянно меняется и тот, кто хочет достигнуть кажущейся ему необходимою политической цели, не действует в условиях стабильности, которая абсолютно гарантирует ему осуществление этой цели. Такого не бывает в политике: симпатии или антипатии народов - понятие весьма изменяющееся. В этом году я прочитал меморандум, который я составил сразу после польского похода в 1939-ом году. Я могу сегодня отдать его для опубликования в печати. Я могу сказать, что действительность подтвердила его в каждом пункте, причём не один, а десять раз. Тенденция этого меморандума состояла в том, чтобы доказать, что теоретически выгодная политическая ситуация в 1938-1939 годах не была стабильной. Наоборот, она зависела от многих факторов, которые в любой момент могли измениться. Кроме того, прибавляются военные факторы. Не существует момента, в котором мы можем считать вооружение законченным. Мы имели один раз счастье, бросив гигантские средства, достичь полного превосходства в большинстве вооружения. Однако ясно, что это было лишь временное превосходство. Ибо в тот самый момент, когда мы, например, ввели новую тяжёлую полевую гаубицу, другие государства уже начинали конструировать орудия с дальнобойностью, равной 18 километрам. В тот момент, когда мы ввели определённые виды танков, у русских уже были задуманы танки "КВ-1" и "КВ-2", а в первую очередь "Т-34". И эти типы уже были сданы в производство. Иными словами,сама война через один или два года показала нам, что некоторые наши типы, в которых мы могли считать себя абсолютно превосходящими в течение первых двух лет, оказались устаревшими. Кроме того, надо было учесть следующий момент, который касался меня лично. Я был уверен в том, что в ближайшие 10, 20, 30 и, может быть, 50 лет в Германии не будет человека с таким авторитетом, с таким влиянием на нацию, с такой решимостью, какими обладаю я"...

Нет, в своём авантюристическом зуде Гитлер ни в коем случае не хотел ждать. Не мог ждать... Германия не остановилась бы на Польше...

В беседе с генералами Гитлер откровенно говорил о "необходимости решить прибалтийскую проблему"... Это могло означать только захват Литвы, Эстонии и Латвии...

Профессиональный дипломат, посол, а затем генеральный секретарь министерства иностранных дел Литвы... Именно ему пришлось первым выслушать от Риббентропа ультимативное требование отдать Германии Клайпедскую область... Это было 20 марта 1939-го года... 23 марта немецкие войска вступили в Клайпеду...

- Как вы считаете, в случае отсутствия пакта о ненападении между Германией и Советским Союзом Гитлер напал бы на прибалтийские страны?

- Да, пожалуй, они двинулись бы на нас. Или, может быть, решили бы немного подождать, сделать паузу и захватить наши республики, когда пошли бы на Советский Союз. Но если учесть, что тогда немцы находились в состоянии полного опьянения своими успехами, они не стали бы дожидаться...

Директор политического отдела министерства иностранных дел буржуазной Латвии... Он хорошо знаком с политикой германского правительства по отношению к прибалтийским странам, поскольку в течение двух лет являлся первым секретарём, а затем и советником посольства Латвии в Берлине...

- Разумеется, в официальных заявлениях германского правительства после прихода Гитлера к власти всегда говорилось о стремлении установить дружественные отношения с прибалтийскими республиками. Такие заявления делали представители министерства иностранных дел и другие высокопоставленные чиновники. Но тот, кто внимательно изучал германскую прессу и высказывания германских лидеров, мог сразу заметить, что для внешнего употребления произносились одни слова, а для внутреннего - совсем другие. Перед тем, как поехать в Берлин, я внимательно проштудировал книгу Гитлера "Майн кампф", которая преисполнена биологической злобы к прибалтийским народам и в которой прямо говорилось о необходимости возвращения Германии на берега Балтийского моря... За время пребывания в Берлине я понял смысл немецких претензий и видел, что немецкие политики рассматривают латвийский народ как народ неполноценный. Это было заметно даже во время официальных переговоров...

Стоило открыть книги, журналы, выходившие в Германии в те годы, как можно было обнаружить определённые свидетельства о тех намерениях, которые строили немецкие нацисты по поводу Прибалтики... Газета опубликовала карту, на которой указывалось, что Латвия, Эстония и Литва принадлежали Германии ещё в 1250-1400 годах...

- Как вы считаете, какова была бы линия Гитлера, если бы не существовало советско-германского соглашения?

- У меня нет никакого сомнения, что Гитлер немедленно захватил бы все прибалтийские республики. Могут возразить, что существовал пакт между Германией и Латвией, между Германией и Эстонией о ненападении. Но разве для Гитлера пакты что-либо значили?..

Смысл событий 1939-го года - как бы он ни фальсифицировался на Западе - всё-таки становился ясным и представителям западной общественности. С этой точки зрения очень характерна книга "Германо-советские отношения 1917 - 1941 гг.", принадлежащая перу известного западногерманского общественного и политического деятеля... Анализируя причины, приведшие к заключению советско-германского пакта, он приводит коренное различие между побудительными мотивами нацистского правительства и причинами, заставившими Советский Союз пойти на этот шаг. Он пишет:

"Для Советского Союза были решающими другие соображения. Он был убеждён, что Гитлер будет стремиться к созданию "нового порядка" в Европе любыми средствами и в том числе пойдёт на риск войны. Достичь сотрудничества с западными державами оказалось невозможным - преимущественно из-за сопротивления со стороны Польши. Англия и Франция также не проявили действительного желания вступить в коалицию; хотя они и хотели ограничить дальнейшую немецкую экспансию, но в то же время они ни в коем случае не хотели укрепления Советского Союза. Кроме того, советские политики опасались того, что западные державы могут сговориться с Гитлером за счёт России... Дальнейшим мотивом советских действий было также стремление избегнуть войны на два фронта, так как в то время происходил военный конфликт на Дальнем Востоке с Японией, а Япония согласно антикоминтерновскому пакту 1936-го года являлась союзником Германии".

Да, пакт был для нашей страны вынужденным шагом, вызванным всем комплексом политики мировых держав после Мюнхена.

При создавшихся условиях Советское правительство не могло отклонить германское предложение, так как это значило подвергнуть страну смертельному риску. Конечно, Советское правительство не рассчитывало и не могло рассчитывать на верность гитлеровцев своим обязательствам. Но было очевидным, что на ближайшее время гитлеровская Германия не нападёт на СССР. Даже временное продление мира было чрезвычайно важным для него, принимая во внимание крайне острую и неблагоприятную обстановку, сложившуюся летом 1939-го года, когда война началась бы в самых невыгодных для СССР обстоятельствах - в состоянии изоляции, и сразу на двух фронтах: против Германии и против Японии"...

Общее стратегическое положение СССР, который являлся и является как европейской, так и азиатской державой, определялось в то время фактом неприкрытой японской агрессии на азиатском континенте. Уже в июле 1938-го года Япония предприняла вторжение на территорию СССР близ Владивостока (в районе озера Хасан), которое было ликвидировано Красной Армией в августе того же года. Но это была не последняя "локальная война" в данном районе. 11 мая 1939-го года японские войска повторили свои агрессивные действия - на этот раз в районе Халхин-Гола на монгольско-китайской границе, - нацеливая удар на транссибирскую железнодорожную магистраль. Здесь начались серьёзные бои... Таким образом, "первый фронт" на Дальнем Востоке уже существовал. А надо ли доказывать, что такое угроза войны на два фронта? Эта опасность была предотвращена... После августа 1939-го года возникли трения между двумя главными империалистическими хищниками Германией и Японией. Подписанием пакта СССР расстроил планы той части японской военщины, которая связывала большие надежды с нападением Германии на нашу страну... 24 августа 1939-го года временный поверенный в делах СССР в Японии сообщал в Москву: "Известие о заключении пакта о ненападении между СССР и Германией произвело здесь ошеломляющее впечатление, приведя в явную растерянность особенно военщину и фашистский лагерь. Вчера и сегодня происходил непрерывный обмен визитами, и это факт оживлённо обсуждался членами правительства, двора и тайного совета... Газеты начинают, пока осторожно, обсуждать возможность заключения такого же пакта Японии с СССР... В высказываниях многих видных деятелей признаётся неизбежность коренного пересмотра внешней политики Японии, и в частности к СССР". Действительно, в апреле 1941-го года советской дипломатии удалось заключить договор о нейтралитете с Японией, что уменьшило для СССР угрозу войны на два фронта и укрепило безопасность наших дальневосточных границ.

Принимая своё решение, Советское правительство нанесло решительный удар по всем планам создания единого антисоветского фронта и в Европе: это решение срывало все замыслы европейских мюнхенцев, старавшихся объединить Германию, Англию и Францию в планах, направленных против Советского Союза...

Итак, налицо любопытное совпадение: как в "архинацистских" кругах, так и в кругах, оппозиционно настроенных по отношению к Гитлеру, заключение пакта считалось фактом неблагоприятным с точки зрения далёких перспектив империалистической Германии...

Что же касается абвера, то там возмущались ещё и по другой причине: адмирал Канарис давно носился с идеей использования украинской националистической эмиграции в целях создания базы для отторжения Советской Украины. Десятки тысяч марок были потрачены на изменников, которым абвер отводил роль сатрапов сначала в Западной Украине (после разгрома Польши), а затем - во всей Украине. Этот план давно вынашивался в берлинских кабинетах: пожалуй, ещё со времени кайзеровской оккупации Украины. Ещё тогда в Берлин был вывезен недоброй памяти гетман Скоропадский, который был посажен на официальную пенсию от военных властей. Не получив, однако, от банкрота Скоропадского реальной помощи в осуществлении своих планов, вермахт обратился к другим националистическим группкам и группам, среди которых особое место заняла пресловутая организация ОУН, возглавлявшаяся сначала полковником Коновальцем, а затем Мельником. ОУН превратилась в главное орудие абвера. Для неё были созданы в Германии специальные диверсионные школы, а "внешней базой" была избрана Польша, где оуновцы совершали террористические акты против советских дипломатов и польских демократов. В этих подлых делах особенно отличались такие будущие тузы немецкого оккупационного режима, как Степан Бандера и Ришард Яры. Не случайно в начинавшейся войне на Востоке абвер отводил своей оуновской агентуре особое место. Так, 9 сентября 1939-го года, то есть уже после начала войны с Польшей, генеральный штаб отдал распоряжение о том, что на польской территории должны быть созданы три административные единицы: "Познань, Варшава, Западная Украина". Во исполнение этой директивы абвер срочно послал офицера из отдела диверсий и саботажа в штаб 14-й немецкой армии "для отработки всех вопросов, связанных с Украиной". А 12 сентября на совещании в поезде Гитлера начальник отдела диверсий и саботажа беседовал с Кейтелем и Риббентропом, обсуждая возможности действий украинских националистов в целях "образования самостоятельной польской и галицийскойУкраины"...

Но этим планам абвера не суждено было сбыться. 17 сентября, в условиях, когда развал польского государства стал фактом, Красная Армия выступила на защиту интересов Западной Украины и Западной Белоруссии...

"Партия и Советское правительство учитывали, что нельзя полагаться на то, что гитлеровская Германия будет долго соблюдать свои обязательства по договору. В интересах обороны страны надо было остановить гитлеровские войска подальше от жизненно важных центров СССР, не позволить им вынести свои стратегические рубежи к советской границе. СССР не мог остаться равнодушным и к судьбам братского населения Западной Украины и Западной Белоруссии, не мог отдать его под фашистское иго. 17 сентября 1939-го года Красная Армия перешла границу, в короткий срок заняла Западную Украину и Западную Белоруссию. Эти области воссоединились с Советской Украиной и Советской Белоруссией в единые государства украинского и белорусского народов"...

Это обстоятельство вызвало в германских военных кругах большое недовольство... В верхушке рейха и вермахта царило подлинное возмущение по поводу того, что немцы дали "большевикам возможность беспрепятственно продвинуться вперёд".Ришард Яры был "вне себя от возмущения". А генерал Гальдер даже назвал 17 сентября днём "позора немецкого политического руководства". Эти эмоции можно объяснить: в высшем руководстве вермахта были явно недовольны тем, что для будущего нападения на СССР ухудшаются исходные позиции...

События, развернувшиеся в Европе после августа 1939-го года, показали, что решение Советского правительства помогло сорвать многие планы гитлеровской Германии. В частности, были расстроены планы, касавшиеся Прибалтики, которую Альфред Розенберг однажды назвал "призванной стать областью немецкого поселения". Из рассказов Урбшиса и Стегманиса мы знаем, как далеко заходили эти планы, предусматривавшие создание новой базы агрессоров близ советских границ и порабощение народов Прибалтики... 2 мая 1939-го года сотрудник Риббентропа излагал немецкие намерения следующим образом: "В прибалтийских государствах мы хотим достичь такой же цели иным путём. Здесь не будет иметь места применение силы, оказание давления и угрозы. Таким способом мы достигнем нейтралитета прибалтийских государств, то есть решительного отхода от Советского Союза. В случае войны нейтралитет прибалтийских стран для нас так же важен, как и нейтралитет Бельгии или Голландии; когда-то позже, если это нас устроит, мы нарушим этот нейтралитет, и тогда, в силу заключённых нами ранее пактов о ненападении, не будет иметь места механизм соглашений между прибалтийскими государствами и Советским Союзом, который ведёт к автоматическому вмешательству СССР".

Итак, вот какой была цель: сначала обеспечить нейтралитет, то есть "отход" прибалтийских государств от СССР, а затем нарушить этот нейтралитет и захватить Эстонию, Литву и Латвию. Осуществление этого замысла стало невозможным после заключения советско-германского пакта...

В сентябре - октябре 1939-го года Советское правительство предложило Латвии, Литве и Эстонии заключить пакты о взаимопомощи. Правительства этих стран, оказавшись в положении внешнеполитической изоляции и испытывая сильное давление со стороны своих народов, вынуждены были принять это предложение. Эти договоры содержали обязательства договаривающихся сторон оказывать друг другу всяческую помощь, включая и военную, в случае прямого нападения или угрозы нападения со стороны любой европейской державы. Предусматривались создание на территории Латвии, Литвы и Эстонии военных баз и размещение на них небольшого числа советских воинских частей. Заключённые договоры обеспечивали национальную независимость этим странам, были направлены против превращения их в плацдармы для нападения на СССР...

1939-ый год стал для Советского Союза годом оттяжки надвигающейся опасности. Но опасность оставалась...

На подступах к "Барбароссе"

5 апреля1940-го года Йозеф Геббельс в узком кругу своих сотрудников решил изложить свои взгляды на методологию нацистской внешней политики:

"До сих пор нам удавалось оставлять противника в неизвестности по поводу подлинных целей Германии - точно так же, как до 1932-го года наши внутриполитические противники не замечали, куда мы гнём. Тогда они не заметили, что наши клятвы в верности законности были всего-навсего притворством. Мы хотели легально прийти к власти, но отнюдь не собирались легально с ней обращаться... Нас, собственно говоря, можно было придушить, это было не так уж трудно. Однако этого не сделали. Точно так получилось и во внешней политике. В 1933-ем году премьер-министр Франции должен был сказать так: "Ага, рейхсканцлером стал человек, который написал "Майн кампф", где сказано то-то и то-то. Такого человека рядом с нами мы не потерпим: либо он уберётся прочь, либо мы начнём войну!". Такой образ действий был бы вполне логичен. Но этого никто не сделал.Нас не тронули, нам дали миновать опасную зону, и мы смогли обойти все подводные камни...Мы знали наши цели, но мы не предаём гласности. Если их облечь в слова, то у нас сразу появятся враги и начнётся сопротивление. Сначала нам нужно приобрести мощь, а там мы уж посмотрим, что с ней делать... Цели приходится достигать по этапам. Каждый этап в отдельности понять легче, ибо он кажется достижимым, и любой может полагать, что он пройдёт такой этап... Сегодня мы говорим: "жизненное пространство". Пусть каждый понимает под этим, что хочет. А мы заговорим, когда придёт время"...

"Эскалация"... Этот термин, пущенный в обращение американскими "политологами" в начале 1960-х годов, по своему потаённому содержанию мало чем отличается от циничной фразеологии Геббельса. Когда в 1962-ом году Соединённые Штаты послали военных советников на помощь южновьетнамскому диктатору, они "уже знали свои цели, но не предавали их гласности". За советниками последовали полки морской пехоты, за ними - целые американские дивизии; за действиями на юге Вьетнама - бомбёжки Демократической республики Вьетнам и Камбоджи ("пусть каждый понимает под этим, что хочет"!). Шла эскалация - а на деле это была агрессия.

У нацистской Германии тоже была своя эскалация. Рейх начал её ещё в 1936-ом году вступлением в демилитаризованную Рейнскую зону, затем продолжил в 1938-ом году захватом Австрии и Судетской области Чехословакии, а в 1939-ом году - захватом остальной части Чехословакии и нападением на Польшу. Польская кампания продолжалась недолго. Она закончилась даже быстрее, чем предполагали в немецком генеральном штабе, - и уже надо было думать о следующем этапе. Действия Англии и Франции, хотя и вызвали раздражение фюрера, не причинили вермахту больших забот...

В 1969-ом году появилось исследование английского публициста Джона Кимхе, наделавшее много шума. Эта книга называется "Несостоявшаяся битва"... В немецком переводе она названа "Могла ли война кончиться в 1939-ом году?"... Джон Кимхе тщательно проанализировал архивные материалы и свидетельства очевидцев, касающиеся начального периода войны, первых сентябрьских недель 1939-го года... Основная идея данной книги состоит в том, что в действительности в ходе всей войны, на всех театрах военных действий наиболее истребительной и решающей была та битва, с которой не стали связывать себя ни Англия, ни Франция, - "несостоявшаяся битва" периода первых трёх недель сентября 1939-го года. Она повлекла за собой больше человеческих жертв, чем все другие битвы, вместе взятые, - по меньшей мере двадцать миллионов"... Если бы западные державы не пошли на "странную войну", а силами 85 французских и нескольких английских дивизий ударили по 23 слабым немецким дивизиям на франко-германской границе, то Гитлер бы уже тогда проиграл войну. Выводы Кимхе разделяет и другой исследователь этого периода - западногерманский историк Андреас Хильгрубер. В своей книге "Стратегия Гитлера" он пишет, что вермахт не выдержал бы соединённого удара Англии и Франции в сентябре 1939-го года. "Тогда бы не только судьба Польши, но и всё развитие Второй мировой войны пошло бы по иному руслу". Но этого не произошло, когда Польшу постигла тяжёлая судьба.

Гитлер был доволен развитием событий на фронте. Но он был не доволен поведением Советского Союза: его сокровенным желанием было втянуть СССР в прямые военные действия против Польши... План заключался в том, чтобы заставить Советский Союз официально вступить в войну, тогда Англия объявила бы войну Советскому Союзу, и тот оказался бы изолированным в будущем столкновении с Германией. Однако Советский Союз не клюнул на эту удочку.

Уже 12 сентября 1939-го года - когда был ясен успех операции "Вайс" - Гитлер задумался над подготовкой новой операции - против Франции и Англии...

23 ноября 1939-го года в имперской канцелярии состоялось очередное совещание фюрера со своими генералами. Речь Гитлера была достаточно откровенной. Вот фрагмент стенограммы, который даёт нам дополнительную возможность проникнуть в гитлеровскую "лабораторию войны":

"Цель нашей встречи состояла в том, чтобы вы получили представление о мире моих идей, которые сейчас мною владеют, и чтобы вы узнали о моих решениях... Я в 1933-ем году пришёл к власти. Позади был период тяжёлых боёв. Всё, что было до меня, обанкротилось. Я должен был всё реорганизовать снова, начиная с народа и кончая вермахтом. Сначала была предпринята внутренняя реорганизация - устранение явлений распада и пораженчества... В ходе внутренней реорганизации я поставил перед собой и вторую задачу - освободить Германию от её международных обязательств. Следует обратить внимание на две вещи: выход из Лиги наций и отказ от конференции по разоружению. Это было трудное решение. Было немало пророков, которые заявляли, что дело дойдёт до оккупации Рейнской области, а число веривших мне было очень небольшим... После этого я дал приказ вооружаться. И здесь было много пророков, которые предсказывали неудачу, и было очень мало веривших. В 1935-ом году последовало введение всеобщей воинской повинности. Вслед за этим была осуществлена ремилитаризация Рейнской области - ещё одна операция, которую никто не считал возможной. Мне мало кто верил. Затем началось создание укреплений по всей территории, в первую очередь на Западе. Год спустя на повестку дня встала Австрия. И в этом шаге многие сомневались. Однако он принёс существенное укрепление рейха. Следующий шаг - Богемия, Моравия и Польша. Но это нельзя было сделать единым духом. Сначала я должен был построить Западный вал. Было невозможно достичь цели, не переводя дыхания. С самого начала мне было ясно, что я не мог удовлетвориться Судетской областью. Это была лишь часть решения вступить в Богемию. После этого последовало создание протектората и тем самым была заложена основа для захвата Польши. Но в это время мне ещё не было ясно: должен ли я сначала ударить против Востока и после этого против Запада или наоборот? Мольтке в своё время стоял перед такой же проблемой. События развернулись так, что началось с борьбы против Польши... Меня могут упрекнуть: борьба и снова борьба. Но я вижу в борьбе сущность всего живого. Никто не может уклониться от борьбы, если он не хочет погибнуть. Численность населения растёт, и это требует увеличения жизненного пространства. Моей целью было создать разумное соотношение между численностью населения и жизненным пространством. Для этого необходима война. Ни один народ не может уклониться от решения этой задачи, иначе он погибнет. Таковы уроки истории... После смерти Мольтке было упущено много возможностей. Решение было возможно только путём нападения на какое-либо государство при удобной ситуации. Политическое и военное руководство несло ответственность за то, что шансы были упущены. Военное руководство всегда заявляло, что оно ещё не готово. В 1914-ом году началась война на несколько фронтов. Она не принесла решения проблемы. Сегодня пишется второй акт этой драмы. Впервые за 67 лет можно констатировать, что мы не должны вести войну на два фронта. Наступило то, о чём мы мечтали с 1870-го года и что считали невозможным. В первый раз в истории мы должны вести войну только на одном фронте, а на другом руки у нас должны быть свободны. Однако никто не может знать, как долго так может продолжаться. Я долго сомневался, где начинать - на Западе или на Востоке. Однако я не для того создал вермахт, чтобы он не наносил ударов. Во мне всегда была внутренняя готовность к войне. Получилось так, что нам удалось сначала ударить по Востоку. Причина быстрого окончания польской войны лежит в превосходстве нашего вермахта. Это славное явление в нашей истории. Мы понесли неожиданно малые потери в людском составе и вооружении. Теперь мы можем держать на Восточном фронте только несколько дивизий. Создалось положение, которое мы раньше считали недостижимым. Положение таково: на Западе противник сосредоточился за своими укреплениями. Нет возможности на него напасть. Решает следующее: как долго мы можем выдержать такое положение? Россия в настоящее время не опасна. Она ослаблена многими внутренними событиями, а кроме того, у нас с ней договор. Однако договоры соблюдаются до тех пор, пока они целесообразны...Мы сможем выступить против России только тогда, когда у нас будут свободны руки на Западе"...

План операции на Западе рассматривался всё в том же принципиальном ракурсе - под углом зрения будущей войны против Советского союза! Были и другие - дополнительные - соображения в пользу удара против Запада. Гитлер хотел обезопасить Рурскую область, свой главный арсенал: "У нас есть одна ахиллесова пята - это Рурская область. От владения Руром зависит ход войны. Если Франция и Англия через Бельгию и Голландию нанесут удар по Рурской области, мы подвергнемся огромной опасности. Немецкое сопротивление придёт к концу. На компромиссы надеяться нечего: победа или поражение.При этом речь идёт не о судьбе национал-социалистической Германии, а о том, кто будет господствовать в Европе..."

Как видим, Гитлер всё время возвращался к своей генеральной идее, идее господства в Европе. Во имя этой цели и была разработана операция "Гельб" - поход против Франции.

Эта операция началась в 5 часов 35 минут 10 мая 1940-го года и развивалась необычайно быстрыми темпами, завершившись к 25 июня. Будущий генерал бундесвера, а тогдашний майор танковых войск писал по этому поводу в своей книге "Танки между Варшавой и Атлантикой": "Мы можем доложить, что выполнили задачу, возложенную на нас историей, Германией и фюрером"...

Разгромив Францию, Гитлер не торопился взяться за уничтожение Англии. Ему казалось, что после краха Франции Англия без промедления капитулирует и, более того, присоединится к германо-итальянскому блоку... 20 мая Гитлер во время оперативного совещания заметил: "Англичане могут немедленно получить сепаратный мир, если отдадут колонии"...

На следующий день представитель Риббентропа доложил: "Мы ищем контакт с Англией на базе раздела мира"...

2 июня 1940-го года Гитлер, не упоминая о своих зондажах, говорил о своих целях. По его словам, Англия должна была лишь признать гегемонию Германии на континенте и даже могла не возвращать колонии. Главное: "настало время разделаться с большевизмом".

Так по невидимой спирали мысли фюрера возвращались всё к тому же пункту - уничтожению большевизма...

Идея, которая не умерла... Проблема создания "общеевропейской" антисоветской коалиции, при помощи которой Гитлер мог бы, как говорится, "В условиях максимального благоприятствования" осуществить свой поход против Советской России, продолжал занимать умы нацистских политиков и после начала польского похода, и в момент нападения на Францию. Параллельность замыслов нацистских политиков в этом отношении была просто удивительной: с одной стороны, они с подлинно прусской последовательностью воплощали в жизнь один план захвата за другим: Австрия, Судетская область, остальная часть Чехословакии, Клайпеда, Польша, Дания, Норвегия, Франция, причём все эти планы составляли ступеньки к будущему плану "Барбаросса" - главному из главнейших планов немецкого и международного империализма. Но, с другой стороны, обращал на себя внимание парадокс: в перечне "ступеней" числились только капиталистические государства - в том числе и те, которые могли бы быть в определённой ситуации военными союзниками и идеологическими партнёрами Гитлера в походе против Советского государства. Антикоммунизм Гитлера и других империалистических немецких политиков был весьма своеобразным: он вовсе не мешал им глотать одно капиталистическое государство за другим...

Казалось бы, после официального начала Второй мировой войны, после того, как Англия открыто объявила войну гитлеровской Германии, в имперской канцелярии должны были расстаться с идеей вовлечения её в возможную антисоветскую коалицию. Но... сформулированная задача нацистской дипломатии - как умение "делать из невозможного возможное"... Как после Мюнхена, так и после нападения на Польшу Гитлер всё ещё надеялся заполучить Англию в качестве союзника - разумеется, младшего - в антисоветской коалиции...

- Гитлер был готов продолжать начатые вами переговоры с Англией, как только будет для этого шанс. Он только хочет иначе сформулировать некоторые положения. Гитлер никогда не откажется от свободы рук в Восточной Европе, так как он убеждён, что если он сделает англичанам такие уступки, то не сможет получить возможность для большого похода против России...

- Каков же тогда смысл пакта, который он заключил с Советским Союзом?

- Цель пакта - принудить англичан к нейтралитету. А теперь, когда даже эта цель не достигнута, Гитлер вовсе и не собирается соблюдать пакт!..

Нападение на Францию состоялось 10 мая 1940-го года. Как известно, эта военная операция длилась недолго - до 22 июня, когда была подписана капитуляция Франции.

Но ещё за 14 дней до окончания военных действий в Берлин поступил от одного из агентов нацистской разведки доклад, в котором содержался отчёт о контактах с английской агентурой. Эта агентура поддерживала контакты через папского нунция в Берне. Английский агент, действовавший по полномочию английского генерального консульства в Женеве, явился к немецкому генеральному консулу в Цюрихе и начал зондаж возможных условий компромисса между Англией и Германией. С английской стороны были сделаны такие предложения: денонсация советско-германского пакта, восстановление границ 1914-го года на Востоке, отказ Германии от Эльзаса и Лотарингии, "гарантии" Польше и Чехословакии, возврат Германии её бывших колоний, создание франко-германо-английской коалиции.

Однако Ватикан был не единственным посредником в этой хитроумной операции международного антикоммунизма...

В ночь с 17 на 18 июня 1940-го года состоялась очередная встреча между Гитлером и Муссолини в Мюнхене, на которой обсуждались планы расправы с побеждённой Францией. Параллельно велись переговоры между министрами иностранных дел обеих стран:

- Вы предпочитаете продолжение войны или заключение мира?

- Мы предпочитаем мир. Лондон уже установил доверительный контакт с Берлином через Швецию...

И не только Риббентроп считал дело не лишённым перспектив. 18 июня Гитлер подтвердил, что надеется на соглашение с Англией. А 23 июня в беседе с главнокомандующим сухопутными войсками фюрер заявил, что "Англия будет вести себя покорно"...

В последующие дни весь Лондон был полон слухов о предстоящем "компромиссе"... Не удивительно, что Берлин пришёл в состояние политической эйфории...

Сейчас, много лет спустя, когда мы регистрируем закулисную сторону событий лета 1940-го года, всё это выглядит невероятным. Ведь шла война, причём Гитлер вовсе не оставлял попыток военного покорения Англии. Именно в это время началась знаменитая "воздушная битва" над Англией, в которой гибли сотни мирных жителей страны. Именно в эти дни разрабатывались планы разрушения Лондона и Ковентри. Именно в эти дни готовилась операция "Зеелёве" - план высадки гитлеровских армий в Англии. Но всё это не мешало роковой параллельности действий немецких и английских антикоммунистов!..

Почему всё-таки сговор не состоялся? У этого вопроса есть два аспекта - немецкий и английский. Сначала разберём немецкую позицию... В период между 8 и 13 августа 1939-го года завершались приготовления к войне против Польши... Нацистское руководство рассматривало самые различные внешнеполитические акции, и именно в это время шли англо-франко-советские переговоры. Принятие английских предложений обещало в дальнейшем создание "священного антибольшевистского союза", о котором так мечтал Гитлер. Но цена, запрошенная Англией за это, была довольно велика. Англичане прямо намекали гитлеровской Германии, что она должна стать "младшим партнёром" и заручаться английским согласием на свои действия в Европе. Это не мог принять Гитлер. Когда же началась война, ситуация переменилась: на немецкие предложения не могла согласиться Англия. Безусловно, если бы у власти находился Чемберлен... Но в этот момент у власти находился уже не Чемберлен, чья "мюнхенская" политика умиротворения агрессора потерпела крах и завела Англию в тупик. Правительство возглавлял Черчилль - представитель совсем иной фракции английской буржуазии, той её части, которая при всём своём антикоммунизме трезво понимала, что уступки Гитлеру только приведут Британскую империю к катастрофе. Черчилль в эти дни в своих официальных речах в палате общин 4 и 18 июня категорически подтверждал, что Англия будет продолжать войну и не собирается капитулировать.

Мюнхенцы по обе стороны фронта переоценили свои возможности. Они полагали, что мир - и в том числе английский народ - уже покорились Гитлеру. Но это было далеко не так... Черчилль был не меньше антикоммунистом, чем Чемберлен. Но он обладал достаточным чувством политического реализма, чтобы понимать, куда ведёт мюнхенский путь. Война продолжалась, и Гитлеру так и не удалось включить Англию в свою антисоветскую коалицию...

Коалиция агрессоров...

Каждый раз, когда заканчивался очередной поход вермахта, берлинская кинокомпания "Уфа" поспешно создавала соответствующий документальный фильм. Польша и Франция, Норвегия и Греция должны были как бы во второй раз переживать свой позор, когда на экране возникал хищный орёл - эмблема кинокомпании. Многие кадры из этих фильмов стали "хроникальной классикой": польские пограничные эмблемы, сброшенные на землю; Гитлер перед салон-вагоном в Компьене, где предстояло подписание французской капитуляции; немецкие солдаты, совершающие туристскую прогулку по афинскому Акрополю...

Поздней осенью 1941-го года "Уфа" переживала большие затруднения. Уже пора было создавать очередной фильм - на сей раз о победе над Советским Союзом. Шёл пятый месяц войны, и по всем расчётам Геббельса, лично опекавшего немецкую кинематографию, немецкие дивизии уже должны были войти в Москву - тем более что 2 октября началось наступление, которое считалось последним. Время для выпуска фильма, который должен был потрясти мир, явно созрело. Начиная с 22 июня 1941-го года фронтовые операторы наснимали достаточное количество однообразных, но эффектных кадров. Не хватало лишь одного - финальной сцены. Фильм о походе против Польши завершался парадом в Варшаве, фильм "Победа на Западе" венчался маршем по Парижу, и само собой разумелось, что фильм "Поход на Восток" должен был бы завершаться парадом победоносных полков вермахта на Красной площади...

Но вот беда - именно эти кадры не были сняты. По простой причине: Москву не взяли. Что делать? Ведь фильм надо было выпускать. Выход был найден: решено было после кадров осеннего немецкого наступления вмонтировать сцену, равноценную, по мнению авторов фильма, захвату Москвы. Ею оказалась пятая годовщина "антикоминтерновского пакта", пышно отпразднованная в немецкой столице 25 ноября 1941-го года. Зрителям, пришедшим в кино и ожидавшим увидеть марш дивизии СС "Рейх" по улице Горького, пришлось удовлетвориться видом зала имперской канцелярии и постной физиономией Риббентропа, приветствующего своих коллег, приглашённых в Берлин из всех стран гитлеровской военной коалиции. Это была на редкость разношёрстная компания. Под первыми номерами шли основатели "антикоминтерна" - Германия, Япония и Италия, подписавшие этот пакт 25 ноября 1936-го года. За ними - Финляндия, Румыния и Венгрия. Следующую группу составляли марионеточные государства - Словакия, Хорватия, а дальше - государства, которые фактически не существовали, а числились: квислинговская Норвегия, нанкинский Китай, коллаборационистское "правительство" Дании. Все они 25 ноября 1941-го года объявили о вступлении в "антикоминтерновский пакт". К ним примыкали франкистская Испания и профашистские элементы из всех стран Европы, призванные инсценировать "международный крестовый поход" против большевизма...

Как сложилась эта военная коалиция и как она функционировала? Уже после войны стали известны документы, говорящие о том, какие склоки происходили среди господ антикоминтерновцев... Союзы, построенные на дележе награбленного, никогда не бывают сердечными. Но почти всегда в них имеется некий "медовый месяц" - период, когда добычи ещё нет, а она только предполагается. Шкура неубитого медведя имеет волшебное свойство: она неудержимо влечёт к себе. Поэтому было бы вредной аберрацией видеть в истории антикоминтерновского блока только ссоры и дрязги.

При всём своём политическом цинизме Адольф Гитлер, его генеральный штаб и все,кто стоял за ними, понимали, что для успеха "Барбароссы" Германии нужны будут союзники... Германия начала свой "крестовый поход против большевизма" совсем не в той коалиции, которую собиралась создать. Во-первых, Гитлер не заполучил на свою сторону Англию, о союзе с которой мечтал с 1925-го года. Польша, которую Геринг когда-то собирался сделать главной опорой антисоветской политики в Восточной Европе, оказалась не союзником, а первой жертвой агрессора. Тройку прибалтийских государств, режимы в которых мало чем отличались от нацистского, в 1940-ом году пришлось списать в счёт "убытков" германской дипломатии. Швецию и Турцию не удалось вывести из нейтрального положения. Даже Франко, всем обязанный Гитлеру, не пошёл на открытое вступление в войну, ограничившись поддержкой втихомолку...

Вкратце определим состояние той коалиции, на которую могла опираться Германия, начиная войну против Советского Союза...

1. Италия... Теоретической основой германо-итальянского блока был так называемый "Стальной пакт", заключённый в мае 1939-го года и предусматривавший совместные военные действия двух государств Европы. Спустя некоторое время "Стальной пакт" был расширен: 27 сентября 1940-го года было подписано военное соглашение в рамках антикоминтерновского блока (Италия, Германия, Япония). Когда 31 января 1939-го года японский посол посетил Гиммлера, то последний, излагая в своём дневнике содержание состоявшейся беседы, записал: "Мы обсудили заключение договора, предназначенного для дальнейшей консолидации треугольника - Германия, Италия, Япония и придания ему законченной формы. Он также сказал мне, что вместе с германской контрразведкой проводит меры, рассчитанные на долгое время вперёд. Цель этих мер - расчленение России, которое должно начаться с Кавказа и Украины. Однако эта система станет действенной только в случае войны...". И вот этот случай подходил, система "становилась действенной"... В принципе военное сотрудничество Германии и Италии было решённым делом. Однако немецкий генеральный штаб не возлагал на итальянцев слишком больших надежд. Сепаратные действия Италии на Балканском полуострове показали, что боевые качества итальянских дивизий весьма низки, а экономические возможности Италии незначительны...Соответственно Италии не было сделано определённых территориальных обещаний...

2. Румыния... Едва в сентябре 1940-го года в Румынии был совершён фашистский переворот, как началась систематическая подготовка к привлечению её к участиюв нападении на Советский Союз... В мае 1941-го года Гитлер и Антонеску в открытую обсуждали планы совместных военных действий против Советского Союза... Гитлер прямо сказал, что "для возвращения Бессарабии и Северной БуковиныРумыния не имеет иного пути, кроме как только выступить на стороне Германии. При этом он указал, что за помощь в войне Румыния может оккупировать и поставить под свой контроль также другие советские территории вплоть до Днепра"...

3. Венгрия... В ноябре 1940-го года в Будапешт пришло письмо генерала Гальдера, который информировал начальника генерального штаба Венгрии генерала Верта о том, что венгерская армия "приглашается к участию в войне против Советского Союза". Верт в принципе не возражал, но заявил, что его армия ещё не готова к войне, и запросил соответствующую помощь. Начиная с этого момента представители обеих стран систематически встречались и вели переговоры, в ходе которых обсуждались подробности предстоящего военного сотрудничества. Со стороны Германии были сделаны соответствующие предложения: в качестве платы за предоставление 19 венгерских дивизий Венгрия должна была получить "земли в Югославии, а в России старое Галичское княжество, предгорье Карпат до Днестра"...

4. Финляндия... 18 августа 1940-го года из Берлина в Хельсинки приехал эмиссар Геринга, по официальной версии, для того, чтобы выяснить у финского командования возможность "транзитных перевозок" немецких войск... Уже 21 сентября в финском порту появились первые транспорты с немецкими войсками и вооружением... В действительности, однако, речь шла о другом... 17 июня была объявлена мобилизация, и финские войска начали военные действия против СССР совместно с немецкими. Что касается "оплаты" их усилий, то Гитлер обещал финнам Ленинградскую область и Советскую Карелию...

Так в течение 1940 - 1942 годов Гитлер обеспечил себе непосредственную военную помощь со стороны четырёх европейских государств. Хотели он большего? Безусловно. В частности, он оказывал значительное давление на Болгарию с целью получить и от неё военную помощь. Однако придворная клика Бориса, и без того непрочно сидевшая на троне, не рискнула пойти на это, боясь своего народа. 7 июня 1942-го года Борис, будучи в гостях у Гитлера, прямо заявил, что болгарский народ не будет воевать против СССР...

Довольно скоро выяснилось, что Германия не сможет рассчитывать и на поддержку Югославии. Из этого были сделаны соответствующие выводы: весной 1941-го года, после прихода в Югославии к власти антинемецкого руководства, Гитлер решил оккупировать эту страну.

Что касается Турции, то ей даже собирались пообещать весь Кавказ и одновременно запугивали её "советской угрозой". 18 июня 1941-го года был заключён германо-турецкий "договор о дружбе", но Турция дала понять, что вступит в войну лишь тогда, когда обозначится крах СССР...

Участие Швейцарии в войне было исключено...

Швеции были сделаны авансы: ей были обещаны принадлежавшие Финляндии Аландские острова. Это несколько удивило Швецию, ибо она знала, что Гитлер хочет привлечь к военному сотрудничеству и Финляндию, следовательно, не заберёт у неё Аландские острова. Уже в марте 1941-го года Гитлер понял, что Швеция не примет участия в военных действиях, хотя и надеялся на то, что она будет пропускать войска из Норвегии в Финляндию. Швеция действительно пропустила 24 июня одну дивизию, но затем не повторила этого. От Швеции, как и от Швейцарии, Германия получала лишь определённую экономическую выгоду...

Испания... Франко 16 августа 1940-го года писал Муссолини о своём желании вступить в войну "при благоприятной возможности"... Франко хотел получить за участие в войне солидное вознаграждение - Гибралтар, Французское Марокко, часть Алжира, владения у Гвинейского залива и значительную материальную помощь. Таким образом "плата за страх" была обозначена, и Франко 23 октября 1940-го года при встрече с Гитлером мог заявить о том, что в этой войне "Испания будет счастлива бороться на немецкой стороне". Но выяснилось, что представления о "счастье" были у обоих диктаторов различными, поскольку, как достаточно наглядно показали германо-испанские отношения, основную черту гитлеровской коалиции составляли грубый эгоизм и желание наживы, в том числе за счёт своего партнёра... В глубине души Гитлер не переносил Франко, как и Муссолини, видимо, считая, что миру достаточно одного фюрера. Со своей стороны Франко также вёл двойную игру, стремясь под вексель участия в войне выторговать побольше. В качестве первого вклада он отправил на советско-германский фронт пресловутую "Голубую дивизию"...

Коалиция никогда не была искренней. Даже когда Гитлер, Гиммлер и Геббельс развернули отчаянную пропаганду "крестового похода против коммунизма" и стали создавать во Франции, Бельгии, Голландии, Дании, Словакии так называемые "добровольческие легионы" СС, они цинично рассматривали вояк из этих легионов только как пушечное мясо...

16 июля 1941-го года Гитлер в узком кругу своих сообщников вполне серьёзно возмущался "бесстыдным выпадом одной вишийской газетки, заявившей, будто война против Советского Союза есть война всей Европы и её надо вести на пользу всей Европе. Очевидно, эта вишийская газета хочет подобными намёками добиться того, чтобы из этой войны извлекли пользу не только немцы, но и все европейские государства". Как раз этого и не хотел допустить фюрер. Это была его война, война за его мировое господство, которым он ни с кем не хотел делиться...

"Дипломатия агрессоров"... "Германо-японские отношения накануне нападения Германии на Советский Союз проходили под знаком настойчивых взаимных стремлений Берлина и Токио использовать своего партнёра для осуществления собственных внешнеполитических целей..."

Военное "содружество" Германии и Японии против СССР было закреплено специальным соглашением от 27 сентября 1940-го года... Риббентроп в феврале 1941-го года информировал японцев о предстоящем нападении на СССР, которое "приведёт к гигантской победе немцев" и будет означать "конец советского режима"... 5 марта 1941-го года была утверждена "Директива N 24. О сотрудничестве с Японией".Пункт 1-й гласил: "Цель сотрудничества, основанном на тройственном пакте с Японией, - заставить Японию как можно скорее предпринять активные действия на Дальнем Востоке. Таким путём английские силы будут связаны, а центр тяжести интересов США будет отвлечён на Тихий океан. Чем скорее это произойдёт, тем больше шансов на успех будет иметь Япония, поскольку её соперники всё ещё недостаточно подготовлены к войне. Операция "Барбаросса" создаст для этого особенно благоприятные политические и военные предпосылки"...

Когда весной 1941-го года министр иностранных дел Японии Мацуока отправился в Европу и посетил Берлин и Москву, он действовал в соответствии с этой директивой. Получив от Риббентропа достаточное количество намёков на предстоящее нападение на Советский Союз, Мацуока заключил в Москве пакт о ненападении, и Япония этим подчеркнула, что не собирается (во всяком случае, в первой фазе) таскать для Гитлера каштаны из огня войны с СССР. Как отнёсся к этому Берлин? По одной версии, Риббентроп был недоволен самовольными действиями Японии. По другой версии, Мацуока заключил договор "по совету Гитлера". В глубине души Гитлер действительно был удовлетворён японским решением, ибо оно освобождало его от необходимости делиться с Японией будущими трофеями в Азии... 4 апреля Гитлер обещал Японии помощь в случае вступления Америки в войну, а затем перевёл речь на Сингапур. На следующий день Риббентроп продолжил ту же линию, уверяя главу японского дипломатического ведомства, что "Германия уже выиграла войну", и снова повторив, что Германия и Италия должны действовать в Европе, а Япония - в Азии... Курс на Сингапур и Индокитай казался Японии более надёжным. Лишь на "всякий случай" в июне 1942-го года генеральный штаб разработал план выхода японской армии к Омску и оккупации Восточной Сибири - на узкой полосе вдоль Транссибирской магистрали. Но обжёгшись в 1939-ом году, японские генералы предусматривали теперь эти действия только на тот случай, если СССР "развалится"...

15 июля 1941-го года, в атмосфере опьянения первыми успехами на Востоке, Гитлер пригласил к себе японского посла и стал развивать идею совместных действий против СССР и Америки. "Мы должны совместно их уничтожить!" - воскликнул Гитлер и высказал мнение, что японцы должны "для ускорения" краха СССР вступить в войну и оккупировать советскую территорию до Омска, куда собираются выйти и немецкие войска... Но японцы не спешили. Они предпочитали выжидать - пока не увидели, что Советский Союз устоял...

Участие сателлитов и экономика порабощённой Европы давали Гитлеру не так уж мало. В результате одному Советскому Союзу с его 180-миллионным населением и производством 18 миллионов тонн стали, 165 миллионов тонн угля и 31 миллиона тонн нефти противостоял общий противник в 220 миллионов человек, который располагал экономическим потенциалом, превышающим советский по важнейшим показателям (по углю более чем в два раза, по стали почти в два раза).

Дальнейшие события показали, как бесславно распался антикоминтерновский блок - блок бесчестных политических клик, которые торговали судьбами миллионов людей во имя корыстных, подлинно империалистических целей...

Как делаются войны

25 января 1943-го года в плен был взят первый немецкий генерал из состава окружённой у Волги 6-й немецкой армии... В суматохе штабной работы, в беспрерывном шуме аппаратов, которые принимали донесения из наступающих армий, как-то не было времени задуматься над значением этого факта. После долгих месяцев поражений, после горьких потерь, неимоверного напряжения сил мы как-то ещё не успели ощутить, что здесь, в волжских степях, война вступила в новую качественную стадию. И это обстоятельство "весомо, грубо, зримо" находило своё выражение в облике германских генералов, которые начиная с 25 января потянулись цепочкой в деревню Заварыгино - туда, где находился штаб Донского фронта, которым командовал генерал-полковник Константин Константинович Рокоссовский... Начиная с 25 января штабы армий Донского фронта каждый день докладывали о пленении огромных масс немецких солдат и офицеров... Несколько домиков было отведено специально для размещения пленных генералов 6-й армии. К ним то и дело подъезжали машины, из которых, сгорбившись и ёжась от мороза, выходили люди с генеральскими погонами немецкой армии. Одежда их, правда, сильно отличалась от парадной. На головах генералов красовались меховые шапки самых невероятных фасонов, шеи были замотаны шарфами, руки были запрятаны в самодельные рукавицы...

31 января в плен был взят командующий 6-й армией генерал-фельдмаршал Фридрих Паулюс... Ему был отведён отдельный домик... К домику подкатил огромный немецкий штабной автомобиль со штандартом командующего армией и из него, слегка ссутулившись, вышел высокий человек в меховой шапке. Сразу бросилось в глаза, что лицо фельдмаршала беспрерывно подёргивалось. Нервный тик искажал лицо Паулюса... Допрос продолжался недолго. Воронов, который вёл беседу, предложил Паулюсу отдать продолжавший драться группе немецких войск приказ прекратить военные действия, чтобы избежать напрасного кровопролития. Паулюс выслушал, тяжело вздохнул и отказался, сославшись на то, что он военнопленный и его приказы недействительны... Воронов спросил Паулюса, какой режим питания ему установить, чтобы не нанести вреда его здоровью? Лицо пленного выразило крайнее удивление. Он ответил, что ему ничего особенного не надо, но он просит хорошо относиться к раненым и больным немецким солдатам и офицерам. Воронов сказал: "Советская армия гуманно относится к пленным. Но советские медицинские работники встретились с большими трудностями, ибо немецкий медицинский персонал бросил на произвол судьбы немецкие госпитали". Паулюс долго медлил с ответом и с трудом произнёс: "Господин маршал, бывает на войне такое положение, когда приказы командования не исполняются..." После этого допрос был закончен...

Паулюс считался одним из самых выдающихся деятелей немецких вооружённых сил... Он прошёл школу генерального штаба и командовал крупным соединением. Более того, Фридрих Паулюс был непосредственным участником разработки плана "Барбаросса"... Никто не мог предвидеть, что именно генерал-фельдмаршал Паулюс, являвшийся одним из соавторов плана "Барбаросса", станет первым германским фельдмаршалом, попавшим в плен к советским войскам. Очень далёк был путь от Берлина до Заварыгино, и Фридрих Паулюс, безусловно не мог предполагать, что судьба таким необычным образом продемонстрирует ему провал плана, который он сам готовил...

Находясь в плену в СССР, а затем проживая в ГДР, он неоднократно брался за перо для того, чтобы написать свои воспоминания о былом. Среди его записок особое внимание привлекают две: первая, написанная в мае 1946-го года и повествующая о причинах отказа от вторжения в Англию, и вторая, посвящённая непосредственному планированию "Барбароссы"...

"... При постановке вопроса о том, почему Гитлер отказался от проведения операции против Англии, необходимо прежде всего рассмотреть обстановку, сложившуюся летом 1940-го года. В результате наступательной операции на Западе немецкие войска в конце мая 1940-го года вышли на побережье Атлантического океана на территории Голландии, Бельгии и Северной Франции. Уцелевшие части английских экспедиционных войск бежали из района Дюнкерка в Англию на военных кораблях, каботажных пароходах и различного рода мелких судах. Немецкие войска остановились на побережье и не стали преследовать противника, да на этот случай ничего и не было подготовлено. Гитлер намеревался сначала в короткий срок целиком вывести из войны всю Францию... После перегруппировки сил 7 июня началось наступление на юг против остальной части Франции, которое закончилось 22 июня капитуляцией Франции. Вслед за этим войска были вновь направлены на Атлантическое побережье, где они заняли исходные районы для наступления против Англии. Приказы на этот счёт были отданы... Армия "Норвегия" с самого начала была предусмотрена лишь для дезинформации противника и отвлечения его сил... В конце августа 1940-го года командование 6-й армии было уведомлено о том, что предполагается лишь демонстрация наступления... Эти сведения запрещалось сообщать кому бы то ни было...

К этому времени оба воздушных флота были сосредоточены на Западе. Считалось, что они значительно превосходят силы английской авиации. Серьёзные опасения вызывало лишь соотношение сил на море. Вопрос сводился к следующему: удастся ли авиации свести на нет явное превосходство английского флота над немецким, особенно учитывая частые туманы в проливе?.. Осуществление десантной операции Гитлер откладывал с одного срока на другой, пока в октябре не стало ясно, что из-за плохой погоды поздней осенью и зимой о проведении операции в 1940-ом году уже не могло быть и речи...

Весной 1941-го года была проведена перегруппировка сил в связи с планом "Барбаросса". Отныне подготовка к десантной операции осуществлялась лишь с целью дезинформации противника, чтобы сковать английские силы на острове и, помимо всего, отвлечь внимание от Востока..."

Задания на разработку плана "Барбаросса" были даны 25 и 30 июня, 3 и 22 июля 1940-го года. 31 было определено, что Германия должна напасть на СССР в мае 1941-го года...

В августе 1940-го года началась "битва над Англией", и высадка была назначена на 21 сентября. Но уже 17 сентября Гитлер отложил всю операцию "на неопределённый срок". Это было сделано в самый разгар воздушных боёв... Гитлер ждал от "битвы над Англией" не столько завоевания господства в воздухе и создания непосредственных условий для высадки, сколько подавления воли Англии к сопротивлению и её капитуляции... Он говорил: "Англия надеется на Россию и Америку, а когда первая надежда рухнет, то и Америка отпадёт". Или "Если Россия будет разгромлена, то Англия лишится последней надежды"...

Нападение на СССР не было единственным замыслом в те месяцы, а план "Зеелёве" не был единственной альтернативой ему. Дискутировались и другие варианты: "периферийная стратегия" в Средиземном море или даже африканский вариант (создание 150-миллионнной колониальной империи в Африке). Но все эти планы были отклонены - во имя "Барбароссы"...

"Директива N 21... В конце июля 1940-го года Гитлер сообщил штабу оперативного руководств ОКВ, а также главнокомандующим тремя видами вооружённых сил, что он не исключает возможности похода против Советского Союза, и дал поручение начать предварительную подготовку. Итак, хотя война на Западе ещё не была закончена и её исход не был окончательно ясен, Гитлер хотел отказаться от большого шанса ведения войны на один фронт и рискнуть вести войну на два фронта... Генеральный штаб сухопутных войск воспринял агрессивные намерения Гитлера с двойственными чувствами. Он видел в походе против России опасный факт открытия второго фронта, а также считал возможным и вероятным вступление Соединённых Штатов в войну против Германии. Он полагал, что такой группировке сил Германия сможет противостоять только в том случае, если она успеет быстро разгромить Россию. Однако сила России представляла собой большую неизвестную величину. Считалось, что операции возможны только в хорошее время года... Ни один военный план вермахта не готовился столь фундаментально...

Сохранились первоначальные намётки плана "Барбаросса", относящиеся к 22 июля 1940-го года...

Развёртывание продлится четыре - шесть недель. Необходимо разбить русскую сухопутную армию или по крайней мере занять такую территорию, чтобы можно было обеспечить Берлин и Силезский промышленный район от налётов авиации противника. Желательно такое продвижение в глубь России, чтобы наша авиация могла разгромить её важнейшие центры.

Политические цели: украинское государство, союз прибалтийских государств, Белоруссия, Финляндия. Прибалтика - заноза в теле...

29 июля генерал Маркс принялся за работу и вскоре уже доложил о её первых результатах. Его идея была такова: "наносить только один главный удар... из Румынии, Галиции и Южной Польши в направлении на Донбасс, разбить находящиеся на Украине армии и вслед за этим маршировать через Киев на Москву".

31 июля 1940-го года Гитлер снова беседовал с руководителями ОКХ и дал такие установки:

"Вывод: на основании этого заключения Россия должна быть ликвидирована. Срок - весна 1941-го года. Чем скорее мы разобьём Россию, тем лучше. Операция только тогда будет иметь смысл, если мы одним ударом разгромим государство. Одного захвата известной территории недостаточно. Остановка зимой опасна. Поэтому лучше подождать, но потом, подготовившись, принять твёрдое решение уничтожить Россию. Это необходимо также сделать, учитывая положение на Балтийском море. Существование второй великой державы на Балтийском море нетерпимо.

Начало похода - май 1941-го года. Срок для проведения операции - пять месяцев. Лучше всего было бы уже в этом году, однако это не даст возможности провести операцию слаженно.

Цель: уничтожение жизненной силы России. Операция распадается на:

первый удар: Киев, выход на Днепр, авиация разрушает переправы, Одесса;

второй удар: Прибалтика, Белоруссия, направление на Москву.

После этого: двусторонний охват с севера и юга, позже - частная операция по овладению районом Баку".

В таких условиях появляется более детальный план "Оперативный проект "Восток", принадлежащий генералу Марксу. В нём уже фигурируют две ударные группы: одна на юге, другая - в центре. Первой группе генерал Маркс ставил в качестве цели Киев, второй - рубеж Рогачёв - Витебск. Затем вторая группа должна была наносить удар прямо на Москву. Генерал фон Зоденштерн предлагал совсем иное решение. Его замысел в большей мере учитывал высказывание Гитлера от 31 июля: две ударные группы расположить на флангах. Северная группа должна прорываться к Москве, южная - к Харькову, войскам же центральной группы (у Бреста) поручить лишь сковывание русских сил.

Таково было положение дел, когда Паулюс принял пост заместителя начальника генерального штаба. Ему надлежало свести воедино все планы в таком виде, чтобы доложить их фюреру. Паулюс эту задачу выполнил. Так в конечном счёте родилась на свет "Директива N 21", которая гласила:

Директива N 21

План "Барбаросса"

Германские вооружённые силы должны быть готовы разбить Советскую Россию в ходе кратковременной кампании ещё до того, как будет закончена война против Англии...

Сухопутные силы должны...

Задача военно-воздушных сил...

Основные усилия военно-морского флота должны...

Приказ о стратегическом развёртывании вооружённых сил против Советского Союза я отдам в случае необходимости за восемь недель до намеченного срока начала операций.

Приготовления, требующие более продолжительного времени, следует начать уже сейчас и закончить к 15.5.41 г.

Решающее значение должно быть придано тому, чтобы наши намерения напасть не были распознаны.

Подготовительные мероприятия высших командных инстанций должны проводиться, исходя из следующих основных положений.

1. Общий замысел

Основные силы русских сухопутных войск, находящиеся в Западной России, должны быть уничтожены в смелых операциях посредством глубокого, быстрого выдвижения танковых клиньев. Отступление боеспособных войск противника на широкие просторы русской территории должно быть предотвращено.

Путём быстрого преследования должна быть достигнута линия, с которой русские военно-воздушные силы будут не в состоянии совершать налёты на имперскую территорию Германии.

Конечной целью операции является создание заградительного барьера против Азиатской России по общей линии Волга - Архангельск. Таким образом в случае необходимости последний индустриальный район, остающийся у русских на Урале, можно будет парализовать с помощью авиации.

В ходе этих операций Балтийский флот быстро потеряет свои базы и окажется, таким образом, не способным продолжать борьбу.

Эффективные действия русских военно-воздушных сил должны быть предотвращены нашими мощными ударами уже в самом начале операции.

II. Предполагаемые союзники и их задачи

1. В войне против Советской России на флангах нашего фронта мы можем рассчитывать на активное участие Румынии и Финляндии. Верховное командование вооружённых сил в соответствующее время согласует и установит, в какой форме вооружённые силы обеих стран при их вступлении в войну будут подчинены германскому командованию.

2. Задача Румынии будет заключаться в том, чтобы отборными войсками поддержать наступление южного фланга германских войск, хотя бы в начале операции, сковать противника там, где не будут действовать германские силы, и в остальном нести вспомогательную службу в тыловых районах.

3. Финляндия должна прикрывать сосредоточение и развёртывание отдельной немецкой северной группы войск, следующей из Норвегии. Финская армия будет вести боевые действия совместно с этими войсками. Кроме того, Финляндия ответственна за захват полуострова Ханко.

4. Следует считать возможным, что к началу операции шведские железные и шоссейные дороги будут предоставлены для использования немецкой группе войск, предназначаемой для действий на Севере.

III. Проведение операций

А) Сухопутные силы. Театр военных действий разделяется Припятскими болотами на северную и южную части. Направление главного удара должно быть подготовлено севернее Припятских болот. Здесь следует сосредоточить две группы армий. Южная из этих групп, являющаяся центром общего фронта, имеет задачу наступать особо сильными танковыми и моторизированными соединениями из района Варшавы и севернее неё и раздробить силы противника в Белоруссии. Таким образом будут созданы предпосылки для поворота мощных частей подвижных войск на север, с тем чтобы во взаимодействии с северной группой армий, наступающей из Восточной Пруссии в общем направлении на Ленинград, уничтожить силы противника, действующие в Прибалтике. Лишь после выполнения этой неотложной задачи, за которой должен последовать захват Ленинграда и Кронштадта, следует приступить к операциям по взятию Москвы - важного центра коммуникаций и военной промышленности.

Только неожиданно быстрый развал русского сопротивления мог бы оправдать постановку и выполнение этих обеих задач одновременно.

Важнейшей задачей 21-й армии и в течение Восточной кампании остаётся оборона Норвегии. Имеющиеся сверх этого силы (горный корпус) следует использовать на Севере прежде всего для обороны области Петсамо и её рудных шахт, а также трассы Северного Ледовитого океана. Затем эти силы должны совместно с финскими войсками продвинуться к Мурманской железной дороге, чтобы нарушить снабжение Мурманской области по сухопутным коммуникациям. Будет ли такая операция осуществлена силами немецких войск из района Рованиеми и южнее его, зависит от готовности Швеции предоставить свои железные дороги в наше распоряжение для переброски войск. Основным силам финской армии будет поставлена задача в соответствии с продвижением немецкого северного фланга наступлением западнее или по обеим сторонам Ладожского озера сковать как можно больше русских войск, а также овладеть полуостровом Ханко. Группе армий, действующей южнее Припятских болот, надлежит посредством концентрических ударов, имея основные силы на флангах, уничтожить русские войска, находящиеся на Украине, ещё до выхода последних к Днепру. С этой целью главный удар наносится из района Люблина в общем направлении на Киев. Одновременно находящиеся в Румынии войска форсируют р. Прут в нижнем течении и осуществляют глубокий охват противника. На долю румынской армии выпадает задача сковать русские силы, находящиеся внутри образуемых клещей. По окончании сражений южнее и севернее Припятских болот в ходе преследования следует обеспечить выполнение следующих задач:на юге - своевременно занять важный в военном и экономическом отношении Донецкий бассейн; на севере - быстро выйти к Москве. Захват этого города означает как в политическом, так и в экономическом отношении решающий успех, не говоря уже о том, что русские лишатся важнейшего железнодорожного узла.

Б) Военно-воздушные силы. Их задача будет заключаться в том, чтобы, насколько это будет возможно, затруднить и снизить эффективность противодействия русских военно-воздушных сил и поддержать сухопутные войска в их операциях на решающих направлениях. Это будет прежде всего необходимо на фронте центральной группы и на главном направлении южной группы армий. Русские железные дороги и пути сообщения в зависимости от их значения для операции должны перерезаться или выводиться из строя посредством захвата наиболее близко расположенных к району боевых действий важных объектов (речные переправы) смелыми действиями воздушно-десантных войск. В целях сосредоточения всех сил для борьбы против вражеской авиации и для непосредственной поддержки сухопутных войск не следует во время операции совершать налёты на объекты военной промышленности. Подобные налёты, и прежде всего против Урала, встанут в порядок дня только по окончании маневренных операций.

В) Военно-морской флот. В войне против Советской России ему предстоит задача, обеспечивая оборону своего побережья, воспрепятствовать прорыву военно-морского флота противника из Балтийского моря. Учитывая, что после выхода к Ленинграду русский Балтийский флот потеряет свой последний опорный пункт и окажется в безнадёжном положении, следует избегать до этого момента крупных операций на море. После нейтрализации русского флота задача будет состоять в том, чтобы обеспечить полную свободу морских сообщений в Балтийском море, в частности снабжение по морю северного фланга сухопутных войск (траление мин).

IV.

Все распоряжения, которые будут отданы главнокомандующими на основании этой директивы, должны совершенно определённо исходить из того, что речь идёт о мерах предосторожности на тот случай, если Россия изменит свою нынешнюю позицию по отношению к нам. Число офицеров, привлекаемых для первоначальных приготовлений, должно быть максимально ограниченным. Остальных сотрудников, участие которых необходимо, следует привлекать к работе как можно позже и знакомить только с частными сторонами подготовки, необходимыми для исполнения служебных обязанностей каждого из них в отдельности. Иначе имеется опасность возникновения серьёзнейших политических и военных осложнений в результате раскрытия наших приготовлений, сроки которых ещё не назначены.

Я ожидаю от господ главнокомандующих устных докладов об их дальнейших намерениях, основанных на настоящей директиве. О намеченных подготовительных мероприятиях всех видов вооружённых сил и о ходе их выполнения докладывать мне через верховное главнокомандование вооружённых сил.

Гитлер"

Так выглядел замысел в декабре 1940-го года, и по существу он остался неизменным до июня 1941-го года...

Если сравнить "Директиву N 21" с предварительным замыслом генерала Маркса, то в ней есть отличие. Оно состоит в том, что генерал Маркс предлагал наносить главный удар через Украину, а Гитлер перенести центр тяжести к северу от Припятских болот и вдобавок придал особое значение взятию Ленинграда... Фюрера упрекали, что решение включить Ленинград в список первоочередных целей было произволом Гитлера, который руководствовался не военными, а идеологическими соображениями ("Ленинград - бастион большевизма")...

Гитлер действительно часто говорил о Ленинграде как "оплоте большевизма, и действительно между проектом генерала Маркса и "Директивой N 21" есть разница. Откуда появилось приведшее к ней решение? Были ли промежуточные этапы?.. Сегодня мы можем внести некоторую ясность в этот вопрос...

"Этюд Лоссберга" действительно существовал, он был датирован 15 сентября. Именно в нём была высказана идея о роли северного участка фронта, лёгшая в основу подписанной Гитлером "Директивы N 21"... Оказывается, в "этюде Лоссберга" содержался весьма подробный разбор дилеммы: к северу или к югу от Припятских болот? В документе так и говорилось: "Для осуществления операций сначала необходимо решить, будет ли находиться направление главного удара севернее или южнее Припятских болот. Учитывая превосходство немецких сил, можно не сомневаться в том, что операции в обоих районах начнутся одновременно. В пользу нанесения главного удара на севере говорят следующие соображения..."

При взвешивании всех точек зрения решение о выборе северного участка было принято на базе двух документов: "этюда Лоссберга" от 15 сентября 1940-го года и проекта генерального штаба от 26 ноября...

Нельзя сказать, что при разработке плана "Барбаросса" немецкий генеральный штаб не сознавал трудности этого предприятия...

"Директиве N 21" посвящено немало комментариев - чисто военных, военно-политических и прочих. Сама директива сопровождалась огромным количеством дополнительных приказов, указаний, распоряжений: недаром в генеральном штабе было заведено сначала "дело Барбаросса", а потом даже "сборная папка Барбаросса"... Паулюс вспоминает...

"Подготовительная игра для операции "Барбаросса" проводилась под моим руководством в середине декабря 1940-го года в течение двух дней... Теперь, когда подлинный ход операции, именуемый походом на Восток, уже принадлежит истории, для интересующегося военными вопросами будет очень полезно ознакомиться с тогдашними мыслями и тогдашними оценками возможностей: основные точки зрения штабной игры...

Основные идеи стратегической разработки: путём быстрых операций и глубокого проникновения танковых сил уничтожить силы русской армии, находящиеся в Западной России, и воспрепятствовать отходу уцелевших боеспособных частей в глубину России.

Первая цель: Украина (включая Донбасс), Москва, Ленинград. Основное направление - Москва. Окончательная цель: Волга - Архангельск...Москва как политический, транспортный и военно-промышленный центр, Донбасс и Ленинград как центры военной промышленности, Украина как главная житница представляли для русского военного руководства решающее значение. Поэтому предполагалось, что, если даже русские будут использовать для отхода свои большие пространства, они так или иначе должны будут принять бой в этих районах. Следовательно, задачей сухопутных войск было: при поддержке авиации уничтожить лучшие кадровые войска русских сухопутных сил, добившись решающего сражения, и тем самым воспрепятствовать планомерному и полноценному использованию огромного русского людского потенциала; быстро добиться этого решения, а именно: до того, как русские смогут полностью развернуть свои оборонительные силы; после удачи первого прорыва стремиться по частям громить русские силы и не давать им создать единый новый фронт. Если при помощи этих решений ещё нельзя было достичь окончательного выигрыша войны, то предполагалось, что Россия ни в отношении вооружений, ни в отношении личного состава не будет в состоянии держаться долгое время и тем более не сможет добиться перелома в ходе войны.

При оценке поведения русских предполагалось,что они окажут упорное сопротивление на границе: по политическим причинам - ибо трудно было ожидать, что русские добровольно отдадут области, которые воссоединились с Россией; по военным соображениям - для того, чтобы с самого начала ослабить немецкие наступательные силы, и для того, чтобы заставить немцев оттянуть решительные сражения до времени, когда удастся развернуть полную оборонительную готовность. Кроме того, путём отхода вглубь русские могли рассчитывать навязать немцам борьбу, предварительно ослабив их, то есть в удалении от их основных баз.

Общие намерения и цели немецкого командования в начале кампании 1941-го года.

Главной целью была Москва. Для достижения этой цели и исключения угрозы с севера должны были быть уничтожены русские войска в прибалтийских республиках. Затем предполагалось взять Ленинград и Кронштадт, а русский Балтийский флот лишить его базы. На юге первой целью была Украина с Донбассом, а в дальнейшем - Кавказ с его нефтяными источниками. Особое значение придавалось взятию Москвы. Однако взятию Москвы должно было предшествовать взятие Ленинграда. Взятием Ленинграда преследовалось несколько военных целей: ликвидация основных баз русского Балтийского флота, вывод из строя военной промышленности этого города и ликвидация Ленинграда как пункта сосредоточения для контрнаступления против немецких войск, наступающих на Москву...

Когда я говорю, что было принято решение, то этим я не хочу сказать, что во мнениях ответственных командиров и штабных офицеров было полное единство. Раздавалось много тревожных голосов - как по поводу допустимости всей операции, так и по поводу трудностей, связанных с выполнением поставленной цели. С другой стороны, высказывалось мнение, что вполне следует ожидать быстрого краха советского сопротивления как следствия внутриполитических трудностей, организационных и материальных слабостей как называемого "колосса на глиняных ногах"..."

Таково суждение фельдмаршалаПаулюса. Оно даёт возможность понять всю авантюристичность замысла "Барбароссы", которую в глубине души понимали и германские генштабисты...

- Хотим ли мы разбить противника или мы преследуем экономические цели?

- Фюрер считает возможным и то, и другое...

"Второе правительство" в действии

Немецкая промышленность ожидала от войны вполне определённых результатов...

"Со стороны официальных органов нас попросили срочно установить: какие пожелания имеются у нас касательно предстоящего мирного урегулирования и реорганизации экономических отношений в европейском районе? При этом следует учесть следующие страны: Норвегию, Данию, Швецию, Финляндию, Голландию, Бельгию, Люксембург, Францию, Англию и Балканы". Адресаты не заставили себя ждать. Их "пожелания" были изложены в нескольких томах. Составителей не смущало то, что из девяти перечисленных в письме европейских стран были захвачены только шесть. Финляндия числилась "союзником", Швеция - нейтральной, а приготовления к захвату Англии только начались. Но рурские предприниматели уже видели в своём кармане не только лотарингскую руду, но и английский уголь... Агрессия совершалась во имя совершенно определённых интересов.

Характер обогащения крупнейших фирм во время войны являлся предметом тщательного разбирательства на процессах в Нюрнберге...

Если ставить в приложении к немецкой агрессии классический вопрос: "Кому это выгодно?", - то ответ будет совершенно однозначным: разумеется, не немецкому солдату, умиравшему на полях Смоленщины и Приволжья, а тем, кто рассчитывал стать владельцем огромных естественных богатств и промышленного потенциала Советского Союза...

Какую же Гитлер видел экономическую цель? "Надо завоевать то, в чём мы нуждаемся и чего у нас нет. Нашей целью должно быть завоевание всех областей, имеющих для нас особый военно-экономический интерес... Если Германия выиграет войну, то она станет величайшей державой в мире, она будет господствовать на мировых рынках. Германия обогатится. Ради этой цели стоит рисковать". А так как Геринг и Гитлер собирались рисковать лишь жизнью своих солдат, они со спокойной совестью могли запрашивать: какие будут пожелания?..

Этот вопрос волновал тогда многих... 26 июня 1941-го года в памятной записке говорилось: "Я слышал сегодня, что уже обсуждаются планы распределения русских заводов; особенно большие претензии предъявляют "Рейхсверке": эти претензии распространяются на угольные месторождения Украины. Кроме того, "Ферайнигтештальверке" добивается увеличения доли. Различные другие концерны также подали свои заявки..."

Итак, перед нами в совершенно обнажённом виде предстаёт цель превращения Советского Союза в своеобразную гигантскую колонию Германии...

27 июля 1941-го года последовали "Инструкции по руководству экономикой во вновь захваченных восточных областях", предписывавшие образование определённых компаний монополистического характера, которые должны были взять в свои руки захваченные советские предприятия...

Цели были поистине всеохватывающими. Однако при всей своей слепой вере в собственную непобедимость и в безусловный успех операции "Барбаросса" руководители третьего рейха сознавали, что должны были на что-то опираться. И если одной из этих опор должен был стать вермахт как военный инструмент, то параллельно создавалось ещё некое "секретное оружие", которое должно было быть пущено в ход на территории, подлежавшей оккупации...

Пирамида смерти

23 марта 1942-го года в жизни врача из города МюнстераИоганнеса Кремера произошла трагедия: умерла его любимая птичка. Кремер был одиноким, чувствительным человеком - и только канарейка скрашивала его одиночество...

Не прошло и несколько месяцев, как сентиментальный доктор Кремер стал свидетелем смерти не одной птички, а тысяч людей. Он был перемещён из Мюнстера в Аушвиц (Освенцим). Кремеру рассказали о его новой задаче: встречать прибывающих на платформе, делить их на работоспособных и неработоспособных; последние подлежали "особому обращению". Нет, даже это слово в Освенциме нельзя было употреблять. Следовало говорить: подлежали "фильтрации".

30 августа 1942-го года Кремер приступил к исполнению своих обязанностей, меланхолически записав в дневник: "38 градусов в тени. Пыль и бесчисленное количество мух. Питание великолепное: например, сегодня вечером ел подкисленную гусиную печёнку..."

"2 сентября 1942 года. В 3 часа дня впервые присутствовал при проведении особой акции под открытым небом. По сравнению с происходившим дантовский ад мне кажется просто комедией. Напрасно Освенцим не называют лагерем уничтожения...

7 октября 1942 года. Присутствовал при девятой особой акции...

9 октября 1942 года. Послал в Мюнстер первую посылку, содержащую четыре с половиной килограмма жидкого мыла. Дождливая погода.

11 октября 1942 года. Сегодня воскресенье: отбивная из зайчатины. Получил целую заячью ножку с мучными тефтелями и красной капустой...

12 октября 1942 года. Получил вторую прививку против тифа; вечером почувствовал реакцию; поднялась температура. Несмотря на это, ночью участвовал в особой акции над прибывшими из Голландии (1600 человек). Страшнейшая сцена перед последним бункером. Это была десятая особая акция с моим участием...

15 октября 1942 года. Сегодня ночью были первые заморозки...

27 октября 1942 года. Присутствовал при проведении наказания заключённых и при 11 казнях. Изъял свежий живой человеческий материал...

24 октября 1942 года. Сделал смертельные уколы 6 женщинам...

31 октября 1942 года. Вот уже 14 дней держится великолепная осенняя погода, побуждающая меня изо дня в день принимать солнечные ванны в саду дома войск СС...

13 ноября 1942 года. Произвёл изъятие свежего живого человеческого материала (печень, селезёнка и спинной мозг) - заключённого в возрасте 18 лет... До этого сфотографировал его...

14 ноября 1942 года. В общем клубе выступление варьете: великолепно...

16 ноября 1942 года. Отправил для Миа и Гретхен посылку с жидким мылом (около 6 килограммов)...

18 ноября 1942 года. Отъезд в Прагу... Поездка через Дрезден, Лейпциг, Ганновер - домой, в Мюнстер"...

Так закончилось служебное путешествие... Это было путешествие в варварство - но не варварство 20-го века до нашей эры, а варварство нашего собственного 20-го века...

После окончания войны и даже во время её было опубликовано много документов подобного рода, от чтения которых мороз продирает по коже...

Михаил Ромм нашёл очень точное определение для этого феномена: обыкновенный фашизм...

Нет и не может быть абсолютно точной статистики, касающейся результатов политики геноцида, проводившейся нацистами в Европе, - ведь счёт шёл на миллионы. Только потери Советского Союза составили 20 миллионов человек! Но нужно иметь в виду, что миллион складывается из тысяч, тысячи - из сотен, а сотни - из единиц. Всё это надо было организовать, предусмотреть, создать настоящую индустрию уничтожения... Мало отдать приказ о сооружении концлагерей. Для них нужно найти место, спроектировать все сооружения, построить их, подготовить персонал. Только тогда в ворота, украшенные назидательным девизом "Каждому - своё", могут вкатываться эшелоны с Востока, везущие тех, кто предназначен для уничтожения или для рабского труда...

Архитекторы строят для того, чтобы люди жили, а авторы проектов зданий концлагерей строили для того, чтобы люди умирали. Они являлись маленькими, но в то же время необходимыми шестерёнками той гигантской машины смерти, которая была организована третьим рейхом...

Как строилась пирамида

"Антикоммунизм - вот основная глупость нашей эпохи", - эти слова Томаса Манна, сказанные много лет назад, сохраняют свою значимость и сегодня. Но великий немецкий гуманист, очевидно, не мог представить, что на определённой стадии глупость станет преступлением. Фашизм довёл антикоммунизм до своей абсолютной формы: сделал его заранее обдуманной системой антигуманизма. В этой форме, официально закреплённой на правах государственной доктрины, антикоммунизм просуществовал 12 лет. Именно он стал той основой, на которую опирались все античеловеческие планы, ставшие составной частью операции "Барбаросса".

30 марта 1941-го года Гитлер решил просветить руководителей вермахта о подлинных целях нацизма. С этой целью было созвано совещание. Гальдер, аккуратный как всегда, записал слова Гитлера:

"Борьба двух идеологий... Речь может идти только о борьбе на уничтожение... Борьба с Россией. Уничтожение большевистских комиссаров и коммунистической интеллигенции. Надо воспрепятствовать тому, чтобы появилась новая интеллигенция"...

18 января в беседе со своей свитой Гитлер признался: "Какое счастье для правительства, когда люди не мыслят.Мышление должно состоять только в отдаче или исполнении приказа"...

С таким же упоением Геббельс любил повторять изречение: "Люди должны делать то, что мы им вложим в голову". Основная ставка нацизма делалась на то, чтобы околпачивать, одурманивать человека, заставить его забыть о своей человеческой сущности и покорно исполнять приказы, поступающие от фюрера Адольфа Гитлера и от фюреров самых различных рангов. Разумеется, для такого государства и для такого общества не нужна была интеллигенция...

Для народов оккупированных стран предполагалось сократить образование, сведя его к обучению детей азбуке (разумеется, латинской), правилам сложения и вычитания, может быть, таблице умножения. Даже применительно к населению собственной страны Гитлер говорил: "Немецкое население не должно получать никакого образования. Если мы совершим эту ошибку, то сами посеем семена будущего сопротивления нашему господству. Конечно, надо оставить школы, за посещение которых они должны будут платить. Но учить там надо не больше, чем пониманию знаков уличного движения. По географии пусть они примерно знают, что столица империи зовётся Берлином и каждый должен один раз в жизни там побывать...".

Гитлер питал неистребимое отвращение к советской интеллигенции. Больше того: он её боялся. Как он сам объяснял, необходимо "создать республики без сталинского духа. Интеллигенция, которую создал Сталин, следует уничтожить. Уничтожить надо весь механизм руководства русского государства. В великорусском пространстве надо применять грубейшую силу. Идеологические узы ещё недостаточно связывают русский народ. Как только будут устранены функционеры, эти узы разпадутся"...

Рейхсфюрер СС Гиммлер в свою очередь интерпретировал идеи фюрера так: "Русские - это рабочий скот, у которого нет никакой культуры". Как видно, фюрер ирейхсфюрер СС несколько расходились во мнениях. Гиммлер полагал, что у русских ни культуры, ни интеллигенции нет и быть не может. Гитлер же был более предусмотрительным: "Дело идёт о борьбе на уничтожение. Если мы этого не поймём, то сейчас разгромим врага, а через 30 лет перед нами снова предстанет коммунистический противник. А ведь мы ведём войну совсем не для того, чтобы консервировать противника!"

В беседах с Борманом, а также со многими другими лицами из своей свиты Гитлер неоднократно возвращался к этой мысли и предупреждал: ни в коем случае нельзя допустить, чтобы на покорённой русской территории появились культурные люди! Однажды Розенберг по неосторожности предложил открыть в Киеве университет, дабы воспитывать там кадры изменников для оккупационной администрации. Гитлер буквально вышел из себя и запретил ему предпринимать что-либо для развития украинской культуры.

Гитлер рассматривал советскую интеллигенцию как своего опасного врага. Ещё больше он боялся советских политработников. Когда речь заходила о "комиссарах", то фюрер приходил в бешенство...

13 марта 1941 года соответствующий приказ был готов...

13 мая появился "Указ о подсудности в районе "Барбароссы" и об особых мероприятиях войск". Здесь уже излагалась довольно широкая программа истребительских мер...

Приказ от 6 июня 1941 года...

Ещё одна директива от 16 мая 1941 года узаконивала драконовские меры по отношению к советскому населению...

Директива от 16 сентября предусматривала установление террористического режима... "Чтобы в корне задушить недовольство, необходимо по первому поводу незамедлительно принять наиболее жёсткие меры, чтобы утвердить авторитет оккупационных властей... При этом следует иметь в виду, что человеческая жизнь в странах, которых это касается, абсолютно ничего не стоит и что устрашающее воздействие возможно лишь путём применения необычайной жестокости"...

К чему была такая длинная вереница приказов и распоряжений? Особенность нацистского режима уничтожения состояла в том, что гитлеровцы всегда искали законообразного оправдания для своих преступлений. Им недостаточно было убить человека. Для убийства им нужно было соответствующее распоряжение, и тогда убийство совершалось с лёгкой душой. Уже после войны мы услыхали истинно классическое определение подобного метода. На одном из судов, состоявшихся в 1966 году, свидетелем выступал Ганс Глобке - бывший высший чиновник министерства внутренних дел при Гитлере и статс-секретарь при Аденауэре. Его спросили, как он мог составить комментарий к столь преступному документу?.. Глобке ответил: да, он понимал преступный смысл законов. Но ему хотелось внести "порядок в произвол..."

О, этот педантичный порядок! Мы с ним познакомились в 1941 году, в годы оккупации Советского Союза. Советские люди поняли, как именно Гитлер рассчитывал "окончательно разрешить конфликт между двумя противоположными политическими системами". Смысл гитлеровской "идеологии войны" был предельно прост: он означал физическое истребление идейных противников...

Архивы третьего рейха оставили человечеству в необычном изобилии документы двоякого рода: документы войны и документы варварства. Подчас их трудно отделить друг от друга...Мы за эти годы узнали многое...

Советских людей истребляли в тюрьмах, концлагерях, "рабочих лагерях", по приговорам судов и без приговоров, поодиночке и тысячами. Во исполнение каннибальских замыслов тех, кто возомнил себя претендентами на мировое господство...

Ещё два дня отделяло мир от нападения Гитлера на Советский Союз. На улицах Бреста играли ребята, советские люди были заняты мирным трудом. А в Берлине впервые был предан гласности - в очень узком кругу - план расчленения Советского Союза под немецким владычеством...

Пришлось отказаться от планов создания "самостоятельного украинского государства".Причины были различны. Во-первых, оказалось, что среди немецкой агентуры, которую долгие годы растили на территории Германии до войны, нет ни одной более или менее подходящей кандидатуры на роль сколько-нибудь авторитетного руководителя этого мифического государства. Зато не было недостатка в распрях и раздорах между претендентами на "украинский престол". Известен скандальный эпизод, когда 30 июня 1941 года представители группы Бандеры, ворвавшись во Львов, поспешно, чтобы оказаться первыми, провозгласили "украинское государство". Однако немецкие военные власти и СС не одобрили этот "самостийный" шаг бандеровцев...

Но будем оставаться в рамках реального: кроме фантастических планов, были самые конкретные меры, направленные на осуществление колониальной политики на Востоке. Как выразился 16 июля 1941 года Гитлер, предстояло "удобно разделить огромный пирог, дабы мы могли, во-первых, им овладеть, во-вторых, им управлять, в-третьих, его эксплуатировать".

Первое - "овладеть" - казалось Гитлеру и его генералам и рейхсляйтерам делом не столь трудным и, во всяком случае, обеспеченным. Следовательно, надо было уже готовиться "управлять", и 15 июля 1941 года в генеральном штабе был составлен план, который должен был решить эту часть задачи... Гитлеровская Германия собиралась "княжить и володеть" в своей новой колонии, властвовать над народами нашей страны. Само имя Советского Союза должно было исчезнуть с географической карты, а слово "Москва" - навеки позабыто. Что же нацисты хотели сделать с Москвой?..

- Каким же образом Бок собирался брать Москву?

- У него было два варианта. Первый он называл "большим решением". Оно предполагало два мощных танковых удара: один севернее Москвы, где-то в районе Ржева - Калинина; другой - южнее, через Орёл и Тулу. Оба удара не должны были сходиться в самой Москве, они должны были сначала идти параллельно, а потом сомкнуться восточнее советской столицы...

В документах стояли слова: выйти на линию Рязань - Владимир - Калязин - Калинин.

- Для оценки этого плана надо иметь в виду, что согласно приказу Гитлера, наши войска не должны были вступать в Москву. Они должны были лишь окружить город.

- Не должны были вступать в Москву?

- Да, это прямо следовало из приказов фюрера...

7 октября 1941 года в распоряжении за номером 441675/41 указывалось, что вермахт не должен вступать ни в Ленинград, ни в Москву, а лишь герметически "закупорить их"...

В этих условиях мысль штабных офицеров работала во вполне определённом направлении: предусматривалось тесное сотрудничество вермахта, СС и СД для превращения Москвы в колоссальный концлагерь. А дальше намечалось создание "супер-Освенцимов" на Востоке, куда для уничтожения в газовых камерах должны были быть "пересланы" москвичи - дети, женщины, старики. А сам город?..

9 октября 1941 года один из эсэсовских чинов записал в своём дневнике: "Фюрер распорядился, чтобы ни один немецкий солдат не вступал в Москву. Город будет затоплен и стёрт с лица земли". Запись от 17 октября гласила: "В русские города, в том числе в большие, немцы не должны вступать, если города переживут войну. С Петербургом и Москвой этого не случится". Да, да, так это и говорилось. И не только говорилось - это предполагалось сделать...

Конечная цель

Что такое "генеральный план ост"? Полный текст этого плана ещё не найден. Он принадлежит к самым секретным документам третьего рейха, поскольку разрабатывался в недрах СС и под личным наблюдением Гиммлера. Пока обнаружено лишь несколько писем Гиммлера с изложением основных идей "генерального плана", а также записи чиновников СС и ведомства Розенберга, в которых излагались некоторые разделы плана. Однако достоверно известно, что ещё в 1940 году Гиммлер поручил группе эсэсовских чинов изIV управления Главного управления имперской безопасности СС разработать планы, предусматривавшие истребление славянских народов и онемечивание той части славян, которую эсэсовцы собирались оставить в живых в качестве своих рабов. Один из первых документов в системе "генерального плана Ост" сохранился...

Каждый ознакомившийся с документом должен дать расписку в том, что ему известно, что данный документ является директивой, которая, однако, ни в коем случае не должна цитироваться или даже воспроизводиться по памяти в приказах по соответствующим главным управлениям...

Сам план нельзя назвать обыкновенным: такой термин не применишь к документу, который предусматривал уничтожение десятков миллионов человек. Но разрабатывали план обыкновенные люди...

Первоначально план касался преимущественно Польши. Однако впоследствии его основным объектом стал Советский Союз...

50 миллионов человек уничтожить, остальных "германизировать"...

"Необходимо коснуться ещё одного вопроса, а именно: вопроса о том, каким образом можно сохранить и можно ли вообще сохранить на длительное время немецкое господство перед лицом огромной биологической силы русского народа... Речь идёт не только о разгроме государства с центром в Москве. Достижение этой исторической цели никогда не означало бы полного решения проблемы. Дело заключается скорее всего в том, чтобы разгромить русских как народ, разобщить их... Для нас, немцев, важно ослабить русский народ до такой степени, чтобы он не был больше в состоянии помешать нам установить немецкое господство в Европе"...

Процесс разработки операции "Барбаросса" продолжался и после 21 июня 1941 года, ибо аппетиты немецкого генерального штаба и нацистского руководства не останавливались на тех военных рубежах, которые были отмечены в "Директиве N 21". Даже та сугубо теоретическая линия "А - А" (от Архангельска до Астрахани), которая была проведена по линейке на карте Советского Союза, совершенно не исчерпывала планов, которые вынашивались в имперской канцелярии. Это и понятно: ведь сама операция представляла собой решающую ступень в борьбе за захват мирового господства, а для этого надо было не только переступить через линию "А - А", но и двинуться значительно дальше...

В начале июля 1941 года Гитлер и все его военные советники были абсолютно уверены в том, что Советский Союз уже разгромлен... 4 июля Гитлер заявил, что "Советский Союз практически уже проиграл войну"... В эти июльские дни Гитлер назвал и другую цель - Урал...

Итак, середина июля 1941 года. В ставке Гитлера и в генеральном штабе - полная уверенность в победе... Для них уже не существовало Красной Армии, для них не существовало и советского населения. Недаром говорится: кого боги хотят наказать, того они лишают разума...

Уже с августа 1941 года в документах германского генерального штаба не найдёшь никакого упоминания об Урале. Развитие событий на советско-германском фронте быстро отрезвило генералов - они с испугом стали констатировать возрастающую мощь советского сопротивления. Об Урале пришлось забыть, ибо зашаталось всё здание "Барбароссы"...

Однако у агрессии есть своя собственная инерция. Хотя гитлеровским дивизиям не удалось взять ни Ленинграда, ни Москвы, мечты о Свердловске и Челябинске не оставляли нацистских стратегов до самого конца войны...

Гиммлер требовал организовать заброску на Урал диверсантов, которые распространили бы инфекционные заболевания и сорвали бы доставку боеприпасов и вооружения...

Урал играл в германском военном планировании ещё одну специфическую роль. Гитлеровской Германии в "идеальном случае" развития агрессии так или иначе пришлось бы встретиться с интересами японского империализма. Теоретически считалось, что встреча между дивизиями вермахта и японскими самураями должна была произойти где-то около Новосибирска. Во всяком случае, Урал Гитлер хотел оставить для себя. И хотя к концу 1941 года стало уже ясным, что ни о Сибири, ни об Урале не может быть и речи, агрессоры предприняли попытку официального раздела влияния. В конце декабря 1941 года японский посол в Берлине передал Риббентропу проект специального соглашения о "разделе сфер влияния" между Германией и Японией... Этот документ подвергся тщательному обсуждению в Берлине... Договор всё-таки был подписан в первоначальном виде. Гитлер, видимо, понимая, что о конкретном разделении сфер влияния говорить ещё рано, решил не дразнить Японию и согласился с линией по 70-му градусу - благо он мог уступить японцам Сибирь с той большей готовностью, что не располагал ею. В тот момент для него гораздо важнее было укрепить военное сотрудничество с Японией и активизировать действия обоих агрессоров против держав антигитлеровской коалиции...

Но 70-й градус делил не только азиатскую часть Советского Союза. Ещё более существенным был тот факт, что южная оконечность этого воображаемого водораздела утыкалась в Индийский океан, а к Индийскому океану были прикованы взоры не только японцев, но и немецкого нацистского руководства...

В истории операции "Барбаросса" есть ещё одна глава - её "южная" глава, касающаяся планов, связанных с продвижением вермахта через Кавказ на Ближний Восток и далее в Афганистан и Индию... Основным документом является "Директива N 32, разработанная в июне 1941 года. В ней прямо предполагалось начать подготовку операции "по ту сторону Кавказа"... Весь Аравийский полуостров должен был попасть в немецкие руки... В дальнейшем немецким войскам надлежало совершить бросок из Аравии в Индию, одновременно в том же направлении должен был последовать ещё один удар - из Афганистана... Немецкая военщина уже давно обращала внимание на Афганистан, считая эту страну подходящей базой для действий против Индии. Ведомство Розенберга ещё в 1930-х годах готовило свою агентуру в Афганистане, опираясь в основном на группу предателей из числа национальных политических деятелей. Ещё 18 декабря 1939 года Розенберг направил Гитлеру меморандум, в котором предполагал использовать Афганистан "в случае необходимости против Британской Индии или Советской России". Сразу после начала войны немецкая агентура в Афганистане заметно активизировалась...

Таков был общеполитический фон, на котором последовало распоряжение Гитлера начать подготовку к операции против Индии, осуществляемой с территории Афганистана. Разумеется, из этого "стройного" замысла выпадала одна "мелочь": для того, чтобы немецкие войска могли двинуться из Афганистана на Индию, им нужно было сначала оказаться в Афганистане, предварительно преодолев 7-8 тысяч километров, отделявших Афганистан от западных границ Советского Союза. Однако опьянённому первыми военными успехами Гитлеру ничего не стоило в своём воспалённом сверх всякой меры воображении "перемахнуть" через такую "малость", как пространство в несколько тысяч километров. Как вермахт собирался "дойти" до Афганистана и Индии? В том же июле 1941 года был разработан очередной план - план движения через Кавказ, захвата кавказских нефтепромыслов и наступления к ирано-иракской границе... Предполагалось двигаться по трём маршрутам - по побережью Чёрного моря, по Военно-Грузинской дороге и вдоль Каспийского моря... Ирак был лишь одним направлением будущей глобальной агрессии. Объектом "дальнего прицела" была Индия. Для достижения этой цели кроме войск должна была действовать "пятая колонна", на которую возлагались большие надежды...

Ни план захвата Афганистана, ни план вступления в Индию не были реализованы... Все планы, связанные с "Директивой N 32" были предусмотрены для времени "после Барбароссы". Однако кардинальная предпосылка для осуществления подобных замыслов: быстрый развал Советского Союза, так и не стала реальностью...

Советский Народ своим легендарным подвигом сорвал план "Барбароссы" и спас весь мир от фашистского порабощения...

Стратегия просчётов

Доподлинно известно, что за несколько дней до начала войны с Советским Союзом Гитлер говорил:

- Когда начинаешь войну с Советским Союзом, кажется, что открываешь дверь в тёмную, незнакомую комнату, не зная, что там за дверью...

Все годы, предшествовавшие 22 июня 1941 года, Гитлер настойчиво стремился хотя бы в щёлку, хотя бы в замочную скважину увидеть "что там, за дверью" - той самой, которую он собирался распахнуть. Эта задача была поставлена всем органам немецкой разведки... Вся работа была поставлена на широкую ногу - вплоть до того, что был создан специальный научно-исследовательский институт... О чём же они докладывали? Адъютант Гитлера 18 декабря 1940 года записал: "Фюрер не знает, что делать. Военным не верит. Неясность относительно численности русских... По-моему, фюрер считает, что русские слабы. В этом его укрепили донесения и докладыКестринга"...

Кестринг фигура примечательная. Сын обрусевшего немца, тульского помещика, Эрнст Кестринг учился в Москве и знал русский язык, как свой родной. Он покинул царскую Россию в 1917 году и возвратился в Россию советскую в 1931 году в качестве немецкого военного атташе в Москве... Кестринг доносил в Берлин об ослаблении Красной Армии, о трудностях советской экономики... Он исправно регистрировал все трудности нашей страны... "Я с радостью могу сообщить об определённых кризисных явлениях в экономике" (доклад от 24 октября 1938 года). Вперемежку с радостными новостями Кестринг сообщал и о неприятностях: о консолидации советского строя, мерах по укреплению обороноспособности СССР. Но баланс был вполне определённым: "Я с давних пор считаю, что мы на длительное время значительно превосходим русских" (донесение от 8 августа 1940 года)... 10 августа 1940 года, прочитав специальный доклад о Красной Армии Гудериана, которому фюрер особенно верил, Гитлер воскликнул:

- Если только умело подобраться к этому колоссу, то он развалится быстрее, чем может об этом догадываться весь мир. Ах, если бы уничтожить этот Советский Союз!..

Разведка за работой

Если обратиться к мемуарам немецких разведчиков, то их страницы пестрят причитаниями: ох, как трудно было вести разведку против Советского Союза!..

"Россия является самой трудной страной для действия разведывательной службы. Причины этого лежат в первую очередь в сильной изоляции страны, возникшей в результате сложной процедуры выезда и въезда. В стране всегда мало иностранцев, а в Европе мало советских граждан. Иностранцы, прибывающие в Россию, всегда бросаются в глаза, сильно контролируются и не могут незаметно ездить по стране. Русские, живущие за границей, - это преимущественно эмигранты, которые ничего не знают о новой России и не имеют с ней связи. Прочие советские граждане, находящиеся в Европе, представляют собой особо проверенных, надёжных людей, работать с которыми не имеет смысла. Деньги не являются притягательным средством для русских. Все знатоки России считают русскую контрразведку очень хорошей и разветвлённой. В её работе активно принимает участие население. Все эти обстоятельства очень затрудняли разведывательную деятельность против России, к чему добавлялось ещё и то обстоятельство, что до 1939 года Германия не имела общей границы с Россией. В мирное время против России в Германии работали разведывательные пункты в Кёнигсберге, Бреслау, Вене, Штеттине, Гамбурге и Берлине. Агентурная сеть состояла в первую очередь из поляков, латышей и литовцев, которые жили вблизи русской границы и могли её переходить, имея на русской стороне знакомых и родственников, которых они опрашивали. Кроме того, мы получали сведения из Финляндии и Эстонии, которые специально засылали агентов, чтобы получить интересующие нас сведения. Далее, мы устанавливали предварительные контакты со всеми немцами - рабочими, техниками и инженерами, которые ездили в Россию, чтобы при их помощи выяснить определённые вопросы. Большинство из них не хотели иметь дело с разведкой, так как боялись контроля с русской стороны. После возвращения они сообщали нам свои сведения, касавшиеся преимущественно деятельности промышленных предприятий, на которых они работали. Тем не менее опросы немцев, которые работали в России или ездили туда на короткий срок, давали довольно подробные сведения о состоянии русской военной экономики. При присоединении прибалтийских государств к Советскому Союзу там было оставлено большое количество агентов. Они давали нам данные о воинских частях, находящихся в этих странах, и работали вплоть до оккупации этих государств Германией. Хорошую службу сослужила нам также разведывательная эскадрилья Ровеля. После окончания похода против Польши возникла общая граница между Россией и Германией. В результате войны многие поляки из восточных районов оказались в западных и наоборот. Возникло сильное движение через демаркационную линию. Это давало новый стимул для разведывательной деятельности против России. В качестве агентов мы чаще всего использовали неимущих поляков, которых вербовали, обещая им продовольствие, одежду, скот, выпивку. Результаты не были исчерпывающими, однако в значительной мере были лучше, чем раньше. Мы несли большие потери в агентах, составлявшие примерно 50 процентов их состава. При этом мы не знали, были ли это действительно потери или просто агенты добровольно оставались на другой стороне. Начиная с февраля 1941 года в разведывательную деятельность включились разведорганы штабов армий, передислоцированных с Запада в Польшу. Они - особенно в апреле, мае и июне - перешли к проведению тактической разведки"...

Сухие цифры, генштабистская проза. Но уже в сухих цифрах было заключено то роковое для Гитлера и его рейха противоречие, которое содержалось в стратегическом замысле "Барбароссы". В оценке общего потенциала Советских вооружённых сил гитлеровский генеральный штаб решительно просчитался...

Немцы не имели столь необходимой глубинной разведки, они не знали наших резервов... Что касается Советской авиации, то Гитлер её боялся... Судя по всему, встреча с Советской авиацией в Испанском небе оставила у немцев довольно неприятные воспоминания. Помнились им и манёвры 1935 года в Киевском военном округе со знаменитым воздушным десантом. Появление на вооружении наших ВВС новых самолётов тщательно регистрировалось в Берлине...

Почему они ошиблись?

На чём же базировалась система расчётов или, точнее, "система просчётов" Гитлера и его генералитета? Ответ на этот вопрос имеет не только военно-историческое значение. Гитлер был далеко не первым и остаётся далеко не последним политиком, который в качестве цели своей жизни поставил уничтожение Советского государства.

Первым, наиболее фундаментальным элементом "системы просчётов" было отрицание жизнеспособности Советскогогосударства, как такового. Оно нашло своё отражение в печально знаменитой формуле "колосс на глиняных ногах", которую Гитлер и его сообщники повторяли много раз.

Свою уверенность в неполноценности Советского строя и Русского человека Гитлер и иже с ним переносили на Красную Армию и всю обороноспособность Советского государства. ОКВ в октябре 1940 года составило доклад о военном потенциале СССР, основная идея которого состояла в том, что 75 процентов военной промышленности находится в европейской части России. Достаточно их захватить, и русское сопротивление прекратится. Тем более разведка не уставала твердить, что железные дороги от Москвы на восток одноколейные (элементарное заблуждение) и что поэтому русские не смогут подвозить в нужном темпе войска и вооружение.

На этом основании Гитлер пришёл к твёрдому убеждению, что стоит разгромить основную массу живой силы Красной Армии, взять Москву, Ленинград и Донбасс - и "русские пойдут на капитуляцию". Что же касается возможности передислокации Советской военной промышленности на Восток, то такую возможность Гитлер вообще не принимал в расчёт...

Немецкие разведчики всё время подсказывали Гитлеру: конечно, Советский Союз - большая страна, но его армия совсем не так сильна...

В чём были корни недооценки мощи Советской индустрии, Советского военно-экономического потенциала? Почему столь поверхностными были суждения, которые выносились немецким генеральным штабом по поводу возможностей Советской промышленности? Прежде всего в необъективной оценке фактов...

В 1930-е годы совершились беспрецедентная по своим темпам индустриализация огромной страны и её превращение в страну крупного механизированного сельского хозяйства. В годы второй пятилетки было построено и введено в эксплуатацию 4500 новых промышленных предприятий... К 1937 году более 80 процентов промышленной продукции страны производилось на новых или коренным образом реконструированных фабриках и заводах... Эти темпы сохранились и в начале третьей пятилетки. Соответственным образом росла и продукция оборонной промышленности...

Параллельно с этим происходила и мощная культурная революция. Неграмотная Россия становилась не только страной сплошной грамотности, но и страной крупнейших научно-технических достижений, страной, которая вставала в авангард научно-технического прогресса. Достижения советской науки были хорошо известны в Берлине, так как немецкие учёные ещё с периода после Рапалльского соглашения поддерживали тесные и дружественные контакты с нашей страной. Советский Союз не был для Германии "терраинкогнита", его хорошо знали передовые представители немецкой интеллигенции, профессора и писатели. В СССР ездили не только разведчики: у нас куда гостеприимнее принимали рабочих, писателей, деятелей левого крыла немецкой политической жизни. Но их-то и не хотели слушать те, кто задумывал "Барбароссу"...

Советская плановая экономика плюс исключительная Энергия и Патриотизм народа, защищавшего своё Отечество, сделали возможным передислокацию огромного количества техники и людей. В новые районы переместилось более 1360 крупных предприятий. По советским железным дорогам с начала войны до конца 1941 года было перевезено почти 1,5 миллиона вагонов эвакуируемых грузов и переправлено в тыловые районы более 10 миллионов человек. Разумеется, это было нелёгкой задачей. Общий процесс перевода промышленности СССР на военные рельсы завершился только к 1942 году, и только в это время военные заводы начали работать на полную мощность...

"Развитие Советского союза в 1938 - первой половине 1941 года проходило в условиях растущей опасности империалистической агрессии. Партия видела угрозу, которую представляла собой политика фашистских государств, и принимала меры по укреплению обороноспособности страны. ЦК партии и правительство осуществляли важные мероприятия по развитию её военно-промышленной базы, по перестройке работы оборонной промышленности с учётом всё более явственно надвигающейся опасности, по дальнейшему повышению боевой готовности вооружённых сил. Однако некоторые вопросы, связанные с обороной страны, решить не удалось. В целом же Советское государство в результате проделанной работы располагало мощной военной силой, необходимой для защиты завоеваний социализма. Рост экономического и военного могущества Советского Союза, социальное и морально-политическое единство народа, Советский патриотизм - все эти факторы призваны были обеспечить в случае военного столкновения с империализмом Победу Страны Социализма"...

Как же складывалась итоговая оценка Красной армии нацистским генеральным штабом? Любопытно, что она всё время изменялась. Если в январе 1939 года немецкий генеральный штаб признавал, что Красная Армия является "мощным инструментом" и способна осуществить защиту своего государства, то уже через 8 месяцев - в августе 1939 года - последний вывод отсутствует и оценку достоинств Красной Армии заменяют рассуждения о слабости советского командного состава.

Конечно, в Берлине тщательно регистрировали все мероприятия, проводившиеся Советским правительством и партией для укрепления обороноспособности Советского Союза. Там внимательно следили за всеми новшествами, которые вводились после советско-финской войны. Но тем не менее итоговая оценка Красной Армии, данная перед началом войны, сводилась к тому, что реорганизационные меры не дадут должного эффекта.

Руководителям генштаба нужно было вселить в умы немецких офицеров и солдат, которым предстояло начать войну, уверенность в том, что Советское государство и Красная Армия находились в таком положении, что нужен только один толчок, и они развалятся.

Говорят, что даже в сумасшествии бывает своя система. Была определённая система и во взглядах нацистского политического руководства, была она и во взглядах немецкого генерального штаба на советские вооружённые силы. В её основе лежал антикоммунизм. Та же самая слепота, которая позволяла генералу Гофману в 1918 году надеяться, что он пройдёт с одним батальоном от Берлина до Москвы, была свойственная нацистским разведчикам и политикам!

В этом отношении не составлял никакого исключения и такой большой знаток России и русского языка, как генерал Кестринг, на которого столь полагались в Берлине. Сын тульского помещика остался таковым и в мундире немецкого генерала. Все значительные изменения в нашей стране - особенно в сельском хозяйстве - он рассматривал с точки зрения очередных затруднений Советской власти. Даже в те моменты, когда генерал опытным глазом видел сдвиги, происходящие в Советском Союзе, он, оставаясь в душе тульским помещиком, интерпретировал это только как случайность.

Разумеется, кто меняет местами закономерность и случайность, жестоко ошибается. И именно это произошло с немецкой разведкой. Кардинальный просчёт немецкого генерального штаба и всего немецкого нацизма состоял в том, что они не понимали, не хотели и не могли понять сущность Советского Строя, Советского Человека...

Крайне любопытно фиксировать по донесениям Кестринга, насколько заботливо этот многоопытный разведчик отделял понятие "русский" от понятия "советский". Русский человек для Кестринга был очень хорош, и помещик-генерал готов был оделить его самыми добрыми свойствами. А вот коммунистическая идеология в глазах Кестринга была чем-то ужасным и стоящим отдельно от граждан Великого Советского Союза. Он уверял в этом своих начальников и писал о "миллионах недовольных", стараясь обнаружить их в рядах Красной Армии. С его лёгкой руки все украинцы, армяне, грузины, азербайджанцы и представители других народов Кавказа в рядах Красной Армии объявлялись "ненадёжными" и тем самым выдавались за потенциальных союзников Гитлера.

Отсюда возникли абсурдные и несбыточные надежды на то, что в день вторжения гитлеровских армий русский человек восстанет против человека советского. На это в немалой степени полагались в Берлине... На это рассчитывали не только оголтелые нацисты, но и генералы: в "этюде Лоссберга" делалась ставка на "восстание на Украине", организованное адмиралом Канарисом. До чего доходила подобная слепота, можно видеть по целому ряду документов немецкого генерального штаба, в которых с серьёзным видом говорилось о том, что, мол, Ленинград будет взят именно потому, что население окружённого города взбунтуется. Трудно представить себе более кощунственное и бредовое предположение, но именно оно содержалось в официальном заключении генерального штаба от 2 января 1942 года.

В том, что немецкий генеральный штаб неправильно оценивал Советский Союз, повинно многое - и нацистский фанатизм, и узколобие прусских генералов, и наследственный антикоммунизм, перенятый от немецких интервентов 1918 года. Было всё - но не было объективной оценки фактов. Не было понимания той внутренней силы, которой обладает народ, свергший своих эксплуататоров и начавший строить новое общество. Внутренний потенциал такого народа нельзя оценивать только по количеству наличных дивизий и тонн выплавленной стали. Цифры могли быть известны немцам, но цифры эти игнорировали людей, которые стояли за ними и были способны на всё, чтобы защитить своё Отечество, Отечество Победившего Социализма.

Но подобные заблуждения свойственны не только генералам и их сподвижникам - они живучи ещё и теперь. Уже после войны нашумела книга известного западногерманского "специалиста" по русским вопросам Клауса Менерта под заглавием "Советский человек". Менерт во многом похож на Кестринга. Если генерал был сыном тульского помещика, то Менерт был внуком владельца московской фабрики. Оба прекрасно понимали русский язык, но мало поняли в Советской жизни. Именно поэтому Клаус Менерт в своей книге утверждал, что советский человек не имеет ничего общего с коммунистической идеологией, что идеология является делом внешним, что вообще "советский человек" не потерян для Запада - в той мере, в какой он остался русским, но не стал коммунистом. В книге содержалась довольно неприкрытая рекомендация: Запад должен спасти русского человека, освободить его от коммунизма, и русские будут за это несказанно признательны... Книга появилась после Второй мировой войны...

На Западе до сих пор есть немало деятелей, которые считают:

"Русская метаморфоза - это историческая аномалия. Она не может иметь место нигде больше"...

Вот, оказывается, чего боятся!.. В 1941 году Гитлер боялся того же. Поэтому он и хотел доказать всему миру, что Советское государство - это историческая аномалия, отклонение от нормы и что стоит-де пустить в дело дивизии вермахта, как аномалия будет устранена и после этого всё в мире пойдёт, как это было до 1917 года...

События Второй мировой войны более чем убедительно показали, что аномалией было нечто совсем другое - появление нацистского режима, который усилиями всего прогрессивного человечества в 1945 году был сметён с лица земли. Аномалией была попытка задержать поступательное развитие Истории...

Но вернёмся к "Барбароссе"... Немецкая военная разведка, совершавшая много ошибок, на этот раз заметила, что начиная с 1939 года Красная Армия быстрыми темпами стала модернизировать своё вооружение, улучшать боевую подготовку, укреплять командные кадры, делать выводы из зимней войны 1939/40 года... 3 сентября 1940 года Кестринг доложил: "Армия находится в стадии подъёма. Но ей нужно ещё четыре года, чтобы достичь прежнего уровня". Разведчики нервничали. Кестринг докладывал о трудностях разведывательной работы "из-за контроля со стороны ГПУ"... 5 декабря Гитлер как бы успокаивал: "Русские хуже нас вооружены. У них меньше современных полевых батарей: всё же остальное - старая, скопированная материальная часть. Наш танк... даст нам явноепревосходство. Масса русских танков имеет плохую броню. Русский человек неполноценен. У армии нет командиров. Внутренняя переориентация армии к весне ещё не закончится. Мы к весне будем располагать наилучшим руководством, материальной частью, войсками, - а у русских будет самая глубокая точка падения".

Но всё же червь сомнения точил Гитлера и всю военную верхушку Германии. 3 февраля 1941 года Гальдер докладывал фюреру о Красной Армии: "Общее количество танков очень велико (до 10 000 танков против 3 500 немецких), но эти танки, очевидно, преимущественно малоценные. Однако не исключены неожиданности.". После этого доклада Гитлер внезапно изменил своё мнение о русских танковых войсках. Он заметил Гальдеру, что они "приличны", в них есть "гигантские типы", а по численности они "крупнейшие в мире".

Докладывали Гитлеру также по линии ВВС из Москвы: "Перевооружение идёт полным ходом. Новый истребитель. Новый дальний бомбардировщик"... Гитлер начинал размышлять: а вдруг Красная Армия "успеет реализовать те правильные выводы, которые были сделаны в последнее время". Сомнений было много, но их старался рассеять Кестринг. 8 мая 1941 года, на пороге войны, он снова докладывал: "Советская Армия улучшилась незначительно. Командный состав неудовлетворителен". Таким образом, время для нападения было выбрано весьма конкретно - с учётом того, что Красная Армия находилась в процессе перевооружения и укрепления командных кадров и этот процесс ещё не завершила.

Но один лишь выбор времени нападения не решал всего. Главным был кардинальный военно-политический просчёт. Ход войны полностью подтвердил, что оценки, сделанные немецким генеральным штабом до 22 июня 1941 года, грешили не какими-то второстепенными просчётами, а что всем тогдашним прогнозам гитлеровских стратегов был присущ органический изъян - игнорирование мощи Советского строя, Советских вооружённых сил и в связи с этим - переоценка возможностей вермахта. В последнем генералы гитлеровской армии были далеко не оригинальны. Чванливая и хвастливая переоценка своих сил всегда была характерным признаком прусской военной школы, а здесь она оказалась помноженной на фанатическую и слепую ненависть вдохновлявших генералитет хозяев нацистско-империалистического режима ко всему прогрессивному, к коммунизму и в первую очередь к Советскому Союзу.

Авантюризм в оценках, которые давались Советскому строю до 1941 года, закономерным образом привёл вермахт к краху в мае 1945 года. Но стратегия просчётов имела свою внутреннюю логику, которая не всегда была однозначной. В первый период войны, до битвы под Москвой, внешний ход событий не давал повода замечать просчёты тем, кто не хотел их видеть. Но чем дальше, тем явственнее просчёты, попущенные до 22 июня 1941 года, отражались в огромном количестве просчётов, допущенных после 22 июня.

Если взять дневник Франца Гальдера и листать его от недели к неделе, от месяца к месяцу, то можно заметить, как в нём по нарастающей появляются недоуменные вопросы: откуда у русских новые силы? Откуда приходят подкрепления? Почему внезапно усиливается сопротивление? Эти вопросы задавал не один Гальдер. Но, увы, немецкая разведка не могла на них ответить...

Ни в штабе генерал-фельдмаршала фон Бока, который начал 2 октября 1941 года своё решающее наступление на Москву, ни в разведывательном отделе генерального штаба сухопутных сил, ни в ОКВ не предполагали о том, что Советская Армия сможет в декабре 1941 года перейти в контрнаступление...

Гитлер (3 октября 1941 года): "Враг разгромлен и больше никогда не поднимется"...Гальдер (23 ноября 1941 года): "Военная сила России больше не представляет опасности... Противник разбит..."

А 6 декабря 1941 года противник, который был "разбит" и "не представлял опасности", нанёс фон Боку удар, не только стоивший фельдмаршалу его поста, но и навсегда отбросивший немецкие войска от Москвы. Это был удар, от которого вермахт не смог оправиться!..

И переход в историческое контрнаступление 19 ноября 1942 года тоже не был предварительно определён немецкой разведкой... Мне приходилось слышать от генерал-полковника Йодля во время его допроса летом 1945 года горькое признание о том, что штаб верховного главнокомандования гитлеровской Германии был полностью застигнут врасплох этим Советским Наступлением...

Конечно, колоссальная мощь гитлеровской военной машины, значительный опыт, накопленный фашистской Германией к 1941 году, объединённый потенциал почти всей Европы, находившейся под пятой нацизма, - всё это ставило германские вооружённые силы в такие условия, при которых на первых порах просчёты выявлялись не столь заметно. Но месяц от месяца, год от года эти преходящие преимущества отпадали, и в действие вступали основные долговременные факторы...

На пороге

Итак, военные приготовления заканчивались... В ход была пущена та "адская машина", которая была сконструирована усилиями нацистской партии, немецких монополий и военного командования...

Один эпизод, который невозможно изъять из истории подготовки операции "Барбаросса". Речь идёт о полёте заместителя фюрера рейхсляйтера Рудольфа Гесса в Англию, совершённом 10 мая 1941 года, то есть в преддверии нападения гитлеровской германии на СССР. Историческая литература, посвящённая полёту Гесса, очень велика. Тем не менее до сих пор остаётся много спорных вопросов... Во-первых, является ли полёт личным делом Гесса или нет? Во-вторых, каковы были политические цели столь диковинного предприятия?..

10 мая... Гитлер приказал докладывать ему все сообщения из Англии по поводу полёта Гесса и запретил до поры до времени сообщать что-либо о Гессе в печати... Поздно вечером Гитлеру доложили, что,по сообщению английского радио, Гесс приземлился на парашюте в глухой местности на севере Англии и задержан полицейскими... Тогда Гитлер приказал представить полёт Гесса в немецкой печати как поступок "невменяемого"...

- Гитлер хочет мира с Англией. Вот почему он не вторгся в Англию после Дюнкерка. Мы могли бы это сделать легко... С тех пор мы вели с ними переговоры. Наш главный враг теперь не на Западе, а на Востоке. Вот чем заняты мысли фюрера!.. Я имею в виду Россию... именно поэтому фюрер хочет предложить англичанам изменить ход событий и объединиться - разумеется, объединиться против России...

Замысел Гесса вытекал из тех самых военно-политических - точнее, антикоммунистических - соображений, которые вдохновляли Гитлера в 1938 - 1940 годах. Каквидно, Гессу было поручено предпринять последнюю попытку создания единой общеевропейской коалиции...

Гесс очутился в Англии вечером 10 мая. И добрался он туда не без осложнений: он не смог приземлиться и выпрыгнул с парашютом, повредив ногу. 11 мая утром к нему доставили герцога Гамильтона, которому он изложил смысл своей миссии... Англичанам стало ясно, что "Германия намерена предъявить России определённые требования, которые должны быть удовлетворены либо путём переговоров, либо в результате войны"...

Сейчас, много лет спустя, когда история рассудила правых и виновных в минувшей войне, мы должны зафиксировать безусловный факт: в мае 1941 года,на пороге операции "Барбаросса", английские политики едва устояли перед искушением вернуться к роковым традициям воинствующего антикоммунизма мюнхенских времён. Они практически вступили в переговоры с Гессом... Гесс взял с собой меморандум об условиях мира с Англией... Суть меморандума сводилась к тому, что Англия должна была предоставить Германии свободу действий против Советской России, а Германия со своей стороны соглашалась гарантировать Англии сохранение её позиций в колониальных владениях и господство в средиземноморском бассейне. В меморандуме подчёркивалось, что союз "великой континентальной державы Германии" с "великой морской державой Англией" обеспечит им господство над всем миром... Гесс прямо сказал, что его цель - побудить Англию заключить мир с Германией, дабы затем совместно действовать против СССР...

"Приближённые Гитлера понимали, что Гесс выполняет то, что фюрер хотел сделать сам, а Гитлер знал всё, исключая дату и время полёта, ибо последнее зависело только от погоды. Но он, как профессиональный политик боялся отождествлять себя с миссией Гесса на тот случай, если она провалится"...

Этот метод он применял неоднократно. Несколько лет спустя - в самом конце войны, когда в иной ситуации эсэсовский генерал Вольф попытался действовать примерно так же, вознамерившись вступить в контакт с американским эмиссаром Алленом Даллесом и заручиться его поддержкой, - Гитлер занял точно такую же позицию. Дав согласие на миссию Вольфа, он предупредил его, что в случае провала "откажется от него так, как отказался от Гесса".

Миссия Гесса не принесла империалистической Германии успеха. Черчилль был достаточно реалистическим политиком, чтобы принять на веру пение нацистских сирен на пороге "Барбароссы"...

Дымовая завеса

За несколько дней до начала войны на Востоке Геббельс записал в своём дневнике: "Наши замыслы в отношении России постепенно раскрывают. Угадывают. Время не терпит"...

Действительно, разве можно было скрыть сосредоточение трёхмиллионной армии?.. Как же маскировались эти мероприятия? 15 февраля 1941 года ОКВ издало специальную директиву под названием "Указания по дезинформации противника". Во вводной части документа подчёркивалось, что успешное проведение операции "Барбаросса" непосредственно зависит от того, как долго она будет находиться в секрете и насколько хорошо будет замаскирована. В первый период подготовки, то есть с 15 февраля по 15 апреля, надлежало поддерживать версию, что Германия ещё не решила, где ей начать новое весеннее наступление, и что она готовит вторжение в Англию... "Передвижение войск, предназначенных для операции "Барбаросса" следует объяснять как мероприятия по передислокации гарнизонов на Западе, на территории Германии и на Востоке, как переброску тыловых эшелонов для операции "Марита" и как меры по обороне собственного тыла от нападения со стороны России". Во второй период подготовки, то есть с середины апреля до нападения на Советский Союз, предписывалось представлять сосредоточение сил для операции "Барбаросса" как "величайший в истории войн дезинформационный манёвр, имеющий целью отвлечь внимание от последних приготовлений к вторжению в Англию"... "Указания" заканчивались следующими словами: "Чем более явной будет становиться подготовка к операции "Барбаросса", тем труднее будет вводить противника в заблуждение. И всё же необходимо сделать в этом направлении всё возможное из того, что предписывается настоящими "Указаниями"...

Итак, немецкое командование всеми силами старалось отвлечь внимание Советского Союза от сосредоточения ударных войск вермахта на своих восточных границах... Германскому послу в Москве были даны указания... Далее, немецким предприятиям, которые выполняли советские заказы, были даны инструкции свернуть их выполнение, однако предписывалось как можно дольше "оттянуть" уведомление об этом советских властей.

Опасения Геббельса о том, что "наши замыслы в отношении России постепенно раскрывают", имели свой резон...

После того как 5 мая 1941 года И.В. Сталин выступил на приёме выпускников военных академий, немецкое посольство в Москве проявило большой интерес к этой речи - тем более, что официальный отчёт, опубликованный в "Правде", был очень скуп. Тогда на помощь послу пришёл корреспондент немецкого информационного бюро в Москве. Он заверил, что располагает аутентичным текстом упомянутого выступления, который и был направлен в качестве официального доклада посольства в Берлин.Согласно информации, И.В. Сталин в этой речи делал особый упор на советско-германском пакте о ненападении и подчёркивал, что Советский Союз не ожидает никаких агрессивных действий со стороны Германии. Это доклад был принят к сведению в Берлине...

Однако эта информация была неправильна: в действительности И.В. Сталин говорил совсем о другом... Он предупреждал офицеров и генералов Красной Армии о том, что обстановка очень напряжённая и что в самом скором времени возможно нападение на СССР. И.В. Сталин говорил, что противником в этой войне будет Германия. Вся его речь была посвящена необходимости повышения бдительности и боеготовности соединений Красной Армии...

В Берлине нервничали... Геббельс записал 19 июня, что, по его мнению, "в России догадались о смысле событий". Да этого и невозможно было избежать...

В частности, М.А. Воронцову сообщили, что Германия вынуждена задержать выполнение поставок орудий главного калибра для достраивавшегося на Балтийской верфи крейсера, купленного СССР у Германии. Нашего атташе уверяли, что орудия нужны самой Германии и заказ будет выполнен при первой возможности... Это был не первый сигнал о том, что немцы саботируют выполнение наших заказов и одновременно эвакуируют немецких специалистов... Эти сведения были доложены правительству... Тем активнее осуществлялась дезинформационная акция... Она состояла из нескольких составных элементов: дипломатических, пропагандистских и чисто военных... В частности, среди солдат тех соединений, которые перебрасывались на Восток, распространялись слухи, будто части вермахта будут пропущены через советскую территорию для операции против Индии... Вся документация "Барбароссы" была причислена к высшей степени секретности. Всё было поставлено на службу главной цели - обеспечить успех нападения на Советский Союз...

Отсрочка до 22 июня 1941 года была вызвана в первую очередь климатическими условиями, так как генштаб ждал, пока высохнут поймы рек: весна 1941 года была затяжной, особенно в Белоруссии. Кроме этого, генштаб ждал окончания сосредоточения войск Финляндии и Румынии.И наконец, в то время генштаб был далёк от мысли, что несколько недель могут чему-либо помешать: ведь весь восточный поход был рассчитан на несколько месяцев!..

Последние минуты

18 июня 1941 года в резиденции рейхсфюрера СС в Берлине произошла такая сцена. На приём к главарю СС был приглашён Эдвин Эрих Двингер - любимый в нацистских кругах писатель, оберштурмбанфюрер СС и "специалист по русскому вопросу". Знакомство Двингера с Россией состояло в том, что, попав в русский плен в годы первой мировой войны, он наблюдал события Октябрьской революции и принимал участие в борьбе против неё в рядах белогвардейских банд в Сибири. Когда Двингер появился в кабинете, Гиммлер обратился к нему с напыщенной тирадой:

- Я пригласил вас сюда для того, чтобы поставить вас в известность о следующем. Вы являетесь одним из немногих немцев, которые принимали участие в событиях Большевистской революции в России в самом её начале. Поэтому вам, как летописцу нашего времени, я хочу предоставить возможность присутствовать при ликвидации большевистской революции. Но для этого вы будете занимать особое место. Я решил сделать вас моим личным референтом по восточным вопросам в моём штабе! Слава богу, вы крепкий человек, и я это знаю из ваших книг. Нам нужны такие люди, ибо мы не будем играть в бирюльки. Нам не обойтись без того, чтобы уничтожить примерно три миллиона членов коммунистической партии...

Весьма польщённый предложением рейхсфюрера СС, Двингер попросил лишь небольшой отсрочки: он хотел начало войны провести вместе со своим другом генералом Гудерианом в штабе одной из танковых дивизий. Гиммлер не возражал:

- Если вам так хочется, будет по-вашему. Решим так: вы переходите ко мне в Москве, то есть через шесть недель.

- Через шесть недель?

- Что, вы этому не верите? Будьте спокойны, об этом мне сказал сам фюрер! Не позднее 4 августа мы будем находиться в Москве, ибо это государство рассыплется, как карточный домик...

21 июня примерно та же сцена повторилась в здании министерства иностранных дел. Там Риббентроп собрал высших чиновников своего ведомства. Его инструктаж был краток:

- Фюрер заверил меня, что вермахт разгромит Советский Союз за 8 недель...

Сегодня всё это звучит почти анекдотически, почти невероятно. Но любимым изречением Гитлера, в котором сосредоточилась вся нацистская премудрость, была фраза: "Нет ничего невозможного...".

Трудно писать о войнах, когда они ещё не начались. Но и не так уж легко писать о них, когда они кончились. Не всё так просто раскладывается по историческим полочкам, как это можно было предполагать. Старинная поговорка гласит, что победителей не судят.Кстати, именно на это рассчитывал Адольф Гитлер. Он так и говорил:

- Правдой или неправдой, но мы должны победить. Это единственный путь, он верен морально и в силу необходимости. А когда мы победим, кто спросит нас о методе? У нас и без того так много на совести, что мы должны победить!

Нет, советские люди думали по-иному. Они не мешали вместе правду и неправду. Если Гитлер хотел победить правдой и неправдой, то лозунг Советского Союза гласил: "Наше дело правое, победа будет за нами!"

История рассудила обе стороны.

Размышления о смысле истории

Всё оказалось не так, как было задумано авторами операции "Барбаросса". Почему? Это надо было бы рассказать в заключительной главе моего документального повествования. И эта глава уже написана, но не мною, а миллионами Советских Людей в солдатских шинелях, в спецодежде рабочих, в скромной одежде колхозников - теми, кто своим воинским и трудовым подвигом в годы Великой Отечественной войны спас не только свою страну, но и всё человечество от угрозы фашистского порабощения. План "Барбаросса" был сорван подвигом Советских Людей. Май 1945 года стал не очередной весной "тысячелетнего" рейха, а его последней весной...

Но что всё это означает? Ведь история не пишется только для того, чтобы толстые фолианты наполняли полки книгохранилищ...

Нацистские руководители предчувствовали, какой всемирно-исторический смысл будет иметь их поражение. 7 ноября 1943 года генерал Йодль свое выступление перед гауляйтерами с обзором событий войны завершил таким изречением:

- Мы победим, ибо мы должны победить. Иначе история потеряет свой смысл!

Действительно, в мае 1945 года история окончательно потеряла смысл для нацизма и милитаризма, ибо она говорила против них, и, наоборот, обрела свой подлинный смысл для свободолюбивых народов мира...

"Бессмертный подвиг во имя социализма свершил наш Народ под руководством Коммунистической партии, продемонстрировав массовый героизм в Великой Отечественной войне. Эта война явилась и тягчайшим испытанием, и школой мужества. Она закончилась Великой Победой потому, что социализм обеспечил несокрушимое единство всего Советского общества, мощь и невиданную мобильность его экономики, высокое развитие военной науки, воспитал замечательных воинов и военачальников. Разгром ударных сил мирового империализма - германского фашизма и японского милитаризма, осуществление Советской Армией своей освободительной миссии в решающей степени способствовали успеху народно-демократических революций в ряде стран Европы и Азии"...

Победа Советского Союза и поражение германских вооружённых сил в операции "Барбаросса" стали неоспоримым, хотя и не для всех приятным историческим фактом. Но в его интерпретации до сих пор царит необычайная множественность...

Когда речь шла о нападении на Социалистическое государство, можно было наверняка предположить, что это Новое Общество будет защищаться не на жизнь, а на смерть...

Эдвин Двингер, который 4 августа 1941 года так и не попал в Москву, имел гораздо больший успех у американский оккупационных властей. В своей книге он вспоминает, что после краха нацизма он немедленно и не без успеха установил контакт с разведчиками американской армии...

Мистер Рэйбер, ознакомившийся с концепциями Двингера, сказал ему:

- Вы всегда делали лишь одно: боролись против коммунизма в его государственной форме. Антикоммунизм - это мировоззрение, а его разделяют и в Америке...

А полковник Снайдер даже предложил Двингеру стать "советником по русским делам" - но на этот раз не при Гиммлере в Москве, а в отделе "психологической войны" штаба американских экспедиционных войск в Европе.Двингер был далеко не единственным нацистским "экспертом", который предложил свои услуги американцам. Примерно в то же время это сделал генерал РейнхардГелен - начальник военной разведки немецкого генштаба, который прихватил с собой архивы своего ведомства, действовавшего против Советского Союза. О своих американских друзьях стали вспоминать и те крупнейшие немецкие банкиры и промышленники, которые сделали ставку на США, как на главную опору германского империализма. Так рождался опасный вариант антикоммунизма второй половины 20-го века - симбиоз идеологии нацизма и американской реакции.

Те, кто не желает учиться на уроках истории, опасны не только сами по себе. Пользуясь своими огромными возможностями в подвластном им западном мире, они мешают сделать правильные выводы новому поколению, которое хотело бы узнать правду о прошлом и настоящем...

Политика настоящего складывается из оценок политики прошлого...

Разгром фашизма - это была катастрофа для международного антикоммунизма, для реакционных сил Европы. Зато сама Европа была спасена Советским Народом от порабощения и гибели...

В августе 1945 года наступил день подписания Потсдамского соглашения. Руководители трёх великих держав по воле своих народов подписали документ эпохального значения: это был своеобразный международный вердикт, вынесенный фашизму и подведший итоги второй мировой войны.

Можно считать, что Потсдамское соглашение, представляя собой международно-правовое выражение победы над фашизмом, явилось датой отсчёта послевоенного времени. И сегодня оно продолжает сохранять свою значимость...

Время обнажает корни событий. Но этот процесс не совершается автоматически. Классовые силы, обречённые на гибель, не уступают добровольно своего места - особенно если речь идёт о таком опытном классе, как буржуазия 20-го века.

В своё время в Нюрнберге требовали, чтобы за помощь Гитлеру судили не только немецких промышленников, но и их американских коллег...

Мы знаем, что Североатлантический блок НАТО с момента его создания в 1949 году стал пунктом концентрации сил международного антикоммунизма. Вокруг НАТО сейчас сосредоточены все заботы империалистических политиков, которые считают своим высшим достижением, что им удалось создать антисоветский блок 16 стран и превратить его в значительную военную силу на европейском континенте...

Западный мир часто удивляется "Советскому Чуду", совершившемуся на полях сражений Великой Отечественной войны... Не чудо, а строгая закономерность привела Советский Союз к Победе - и та же закономерность определила гибель гитлеровского режима...

Авторы "Барбароссы" не скрывали своего намерения ликвидировать Первое в мире Социалистическое Государство. Но именно это намерение и предопределило крах нацистского планирования...

Такую войну могла выиграть только сторона, обладавшая коренными, внутренне присущими её общественной системе преимуществами. Победа или поражение в войне, учит марксизм-ленинизм, в конечном итоге закономерны. Случайные, временные преимущества, влияя лишь на ход отдельных сражений, кампаний или этапы войны, не в состоянии предрешить её окончательный результат. Об этом свидетельствует вся история человечества. Правоту марксистско-ленинской теории подтвердила и Великая Отечественная война - важнейшая составная часть второй мировой войны.

Основы нашей Победы были заложены в огромных социально-экономических завоеваниях народа, достигнутых за годы Советской власти, в идейно-политическом единстве Советского общества, в тесной сплочённости Советских людей вокруг Коммунистической партии...

Владимир Ильич Ленин говорил:

"Никогда не победят того народа, в котором рабочие и крестьяне в большинстве своём узнали, почувствовали и увидели, что они отстаивают свою, Советскую власть - власть трудящихся, что отстаивают то дело, победа которого им и их детям обеспечит возможность пользоваться всеми благами культуры, всеми созданиями человеческого труда"...

Эти мудрые слова были не только предвидением, но и прямым руководством к действию... Сами по себе возможности ещё не предрешают исход битв: они должны быть воплощены в жизнь...

В годы Великой Отечественной войны на "испытательном стенде" истории находилось не только военное командование Советского Союза, но и весь наш общественно-политический и государственный строй, который насчитывал за собой лишь 25 лет истории. Выдержит он или не выдержит - так ставился вопрос. Ответ на него был дан самым ясным и недвусмысленным образом...

"Нет на свете таких сил, которые могли бы победить народ, освобождённый от гнёта капитала, нет таких сил, которые могли бы сокрушить созданный этим народом родной ему общественный строй - Социализм! И когда над рейхстагом взвился Красный Флаг, водружённый руками Советских Воинов, - это было не только Знамя нашей военной Победы. Это было бессмертное Знамя Октября; это было Великое Знамя Ленина; это было непобедимое Знамя Социализма - светлый символ надежды, символ свободы и счастья всех народов!"

Уроки второй мировой войны создали необычайно высокий критерий для оценки политических событий. Они заставляют нас с особой требовательностью подходить к оценке явлений международной жизни, и во всех ситуациях, в которых просматриваются зловещие очертания "Барбароссы", мы бьём тревогу. Ибо лучше это делать заблаговременно. Ибо из "Барбароссы" не должна вырасти зловещая ядерная война...

Посмотрим фотографии прошлого... Вглядимся в лица тех людей...

29 сентября1938 года было подписано позорное Мюнхенское соглашение о расчленении Чехословакии, которое привело к её оккупации. Деладье, Чемберлен и Муссолини подписывают соглашение...

Гитлеровские оккупанты маршируют по безлюдным улицам Праги...

Гитлер с генералитетом у секретной карты операции "Барбаросса"...

Карта гитлеровского генштаба, на которой показана дислокация немецко-фашистских войск к 22 июня 1941 года...

Так планировалось расчленить Советский Союз по "генеральному плану Ост"...

В годы, когда над Европой сгущались тучи фашистской агрессии, Красная Армия неустанно повышала свою боеготовность. Массовый парашютный десант на киевских манёврах в 1935 году...

Военный парад на Красной площади в 1938 году...

1936 год. М.И. Калинин на выпуске военной академии...

Освободительная миссия Красной Армии. 17 сентября 1939 года, в первый день вступления советских войск в Западную Белоруссию, бойцы раздают местным жителям газету "Правда"... Политзаключённые, освобождённые Красной Армией из тюрьмы 22 сентября 1939 года в Вильно... 28 июня 1940 года. Население Бессарабии радостно встречает бойцов Красной Армии...

Смерть и разрушения несли фашистские захватчики, вторгнувшись в нашу страну...

Так выглядела привокзальная площадь Сталинграда в один из августовских дней 1942 года после налёта фашистской авиации...

"Русский должен умереть, чтобы жили мы" - написано рукой гитлеровского офицера на школьной доске. И убивать - это было нормой для фашистских вояк...

Разве можно забыть виселицы на площадях советских городов и сёл и бесчисленное количество трупов советских людей, замученных фашистами!..

Фашистские палачи за работой...

Освенцим - фашистский лагерь смерти. Здесь изверги замучили миллионы людей - русских, поляков, евреев, французов, югославов...

Рабочие Краматорского машиностроительного завода в Донбассе срывают вывеску немецкого капиталиста Круппа. 1943 год...

Представитель Ставки главнокомандования генерал-полковник Н.Н. Воронов допрашивает генерал-фельдмаршала Паулюса...

Пленные немцы проходят по Москве... Лето 1943 года...

8 мая 1945 года. Жители Праги восторженно приветствуют Советские войска, освободившие город...

Берлин, май 1945 года... Парад Советских частей, бравших столицу фашистского рейха, на площади у рейхстага...

24 июня 1945 года... Воины Советской Армии на параде Победы в Москве бросают к подножию Мавзолея В.И. Ленина знамёна разгромленных немецко-фашистских войск...

Советские воины водружают знамя Победы над рейхстагом!

Закономерный итог: главные нацистские военные преступники на скамье подсудимых в Нюрнберге...

-------------------------

Гюнтер Гёрлих "Возвращение на родину, в страну незнакомую"

Герой романа, семнадцатилетний юноша, напичканный нацистскими "идеями", в конце войны попадает в плен. Там он начинает осознавать вину немцев перед человечеством, в нём пробуждается чувство ответственности за происшедшее. Вернувшись на родину, он активно участвует в строительстве новой жизни...

Дороги, которые мы выбираем

Выбор пути не бывает лёгким.Уже в давние времена возник образ "витязя на распутье", мучительно решающего, куда путь держать. "направо пойдёшь - сам пропадёшь, налево пойдёшь - коня потеряешь, прямо пойдёшь - и сам пропадёшь, и коня потеряешь" - так примерно выглядела "модель" выбора в многочисленных "преданьях старины глубокой" народов разных стран. И в наш век электроники и космических полётов эта проблема по-прежнему актуальна, более того, она очень усложнилась: современный перекрёсток похож подчас на клубок дорог, где уж не обойтись традиционными "налево" и "направо". И только понятие прямой дороги сохранило ещё своё значение.

Путь Мартина Штейна, героя романа Гюнтера Гёрлиха, был извилистым и менял направление порой на сто восемьдесят градусов. Когда Гитлер пришёл к власти, Мартин был ещё ребёнком. А через 12 лет на молоденького паренька надели мундир фашистского вермахта, сунули в руки автомат и приказали защищать Бреслау, его родной город. Бой у железнодорожной насыпи стал для Мартина первым и последним. Впустую расстреляв скудный запас патронов, он попал в плен; дорога увела его в дальние края. Там, на Урале, в лагере для военнопленных, мы и знакомимся с Мартином, когда он рисует в своём воображении собственные похороны, думает о самоубийстве, мечтает о тяжёлой болезни, которая хоть на время даст ему покой в госпитале. Вернуться домой Мартин не надеется, да и где теперь его дом? Отец убит на войне, мать с двумя младшими сыновьями нашла пристанище в Берлине. Безнадёжность прочно укоренилась в душе юноши.

Закрывая последнюю страницу романа, мы расстаёмся с Мартином Штейном, гражданином Германской Демократической Республики (ГДР) - и не просто её рядовым гражданином, а сознательным членом Общества германо-советской дружбы, избравшим трудную и рискованную для тех лет профессию народного полицейского.

Сложная эволюция героя романа - тягостные поиски верного пути, стремление обрести родину в "стране незнакомой" - и составляет содержание книги. Такой эволюции главного персонажа веришь: она исторически оправдана и лишена какого-либо налёта исключительности... Волнующая судьба молодого человека середины нашего сложного века, раскрытая с подкупающей достоверностью, - вот что захватывает нас с большой силой.

Правда книги - это правда самой жизни, прожитой её автором. На определённом отрезке пути его судьба в основном совпала с судьбой Мартина, и автобиографичность во многом повышает познавательную ценность произведения. Житейские перекрёстки не раз требовали от будущего писателя принятия ответственных решений. И тогда, когда он держал тяжкий экзамен в шахте, и тогда, когда стал участвовать в культурно-просветительской работе в лагере. Это он, 19-летний юноша, залпом прочитал в лагерном бараке "Тихий Дон" и, глубоко потрясённый прочитанным, впервые понял, что в мире всё сложнее, чем ему представлялось. "Оказывается, вот какой тяжкой бывает жизнь. Брат поднялся против брата, отец - против сына. И отчего Григорий бьётся, убивает и грабит, отчего переходит то на одну, то на другую сторону? Отчего так и не нашёл верного пути? Что же такое верный путь?"

Раньше Гюнтеру Гёрлиху над таким вопросом незачем было задумываться: всё решалось за него. Политика его не интересовала; ему и в голову не пришло, что у солдата вермахта мог быть другой путь, кроме того, которым его повели. Призывы кончить войну и перейти к русским он считал ловушкой, а немецких перебежчиков - предателями. В лагере для военнопленных к нему долго не приходило сознание своей вины: ведь он "ничегошеньки не натворил" и даже может доказать это. Разговоры о скоромвозвращении на родину угрюмый паренёк считал обманом. Он чувствовал себя одиноким и потерянным в огромности и равнодушии непонятного ему мира: "Ветер утих. На тёмном небе сверкают звёзды. Что значат для этих звёзд три, пять и двадцать лет? И что такое для Вселенной несчастный парнишка, глаз не отрывающий от звёзд в морозную зимнюю ночь?"

Хорошо, что рядом оказался настоящий друг; он помог ему пройти суровую школу труда, привил вкус к общественным проблемам, а главное, вдохнул в него веру: освобождение не за горами. То ли под влиянием прочитанных книг, то ли по другой причине, но именно в сибирском лагере для военнопленных Гюнтер Гёрлих впервые взялся за перо. Статьи о трудовой морали, короткие рассказы и стихи, написанные для стенгазеты, стали для него начальными ступенями в литературу. Причём недостатки убогого школьного образования, полученного в гитлеровской Германии, искупались искренностью, взволнованностью, стремлением внести ясность в запутанные вопросы. В те дни Гюнтер Гёрлих и думать не мог, что всего через 10 лет он уже будет автором романа "Чёрный Петер" (1958 год), успех которого перешагнёт границы ГДР.

Оглядываясь на пройденный путь, Гюнтер Гёрлих сам указывает ещё один весьма важный фактор своего становления. Статью "Как вышло, что я стал писателем" он начинает такими словами: "Необходимо предварительное замечание: если бы в октябре 1949 года в лагере для военнопленных в моём отпускном свидетельстве указали в качестве места прибытия какой-нибудь город Федеративной Республики Германии, я, по всей вероятности, не был бы теперь писателем. Им я на самом деле стал в Германской Демократической Республике. Может быть,такое заявление для некоторых звучит немного патетично; для меня это трезвая констатация факта. Почему же его замалчивать?"

И вот наконец долгожданный перестук колёс; двери товарного вагона широко раздвинуты, поезд везёт на родину очередную тысячу счастливцев, и среди них Гюнтер Гёрлих. А когда уже казалось, что дороге не будет конца, состав неожиданно подкатил к крытому перрону во Франкфурте-на-Одере, и через два часа Гюнтер Гёрлих звонил в дверь своего нового дома в Берлине. Даже в мечтах он не шёл дальше этого момента: снова увидеть мать, братьев казалось ему счастьем, остальное уладится само собой. Действительность сразу внесла суровые коррективы в восторженные мысли юноши: возвращение на родину стало для него началом нового, ещё более ответственного пути. Надо было вновь узнавать "страну незнакомую", разобраться в послевоенной путанице дорог; ведь некоторые из них вели за секторную границу.

Пожалуй, самой большой неожиданностью для будущего писателя явилось то, что он добровольно вступил в ряды Народной полиции. После вермахта и лагеря Гюнтер Гёрлих не хотел больше надевать никакой формы. И надо же! Видно, жизнь и в самом деле сложнее, чем ему представлялось. Затем, пройдя краткосрочный курс обучения, Гюнтер Гёрлих работал воспитателем в интернате и в исправительно-трудовой колонии для несовершеннолетних; нелёгкая работа захватила его. Он понимал, сколь велика роль молодёжи в развитии первого немецкого государства рабочих и крестьян, а жизненный опыт был у него уже таков, что он мог многое рассказать своим воспитанникам. Вот когда его опять потянуло к перу; бесхитростно описав пережитое в советском лагере для военнопленных, он отнёс рукопись (всего семнадцать страничек!) в издательство. Редактор внимательно и дружелюбно прочла весьма несовершенный, местами литературно беспомощный рассказ и уловила в нём искру таланта. Она посоветовала писать небольшие рассказы о наиболее интересных фактах. Летом 1952 года еженедельник опубликовал его первый рассказ. Так Гюнтер Гёрлих вступил на путь упорной литературной учёбы...

Начальным этапом была работа в потсдамском семинаре молодых авторов... В ходе семинарских занятий вызревал план "Чёрного Петера". Эта правдивая и немного трогательная история молодого немца в трудные послевоенные годы была тепло встречена читателями. За ней последовала повесть "Честолюбивые" (1959). В ней Гюнтер Гёрлих с большой силой и убедительностью воплотил актуальный материал своих педагогических наблюдений.

Теперь в талант Гюнтера Гёрлиха поверили; его пригласили в Лейпциг на учёбу в Литературный институт. В 1960 году писателя наградили литературной премией Объединения свободных немецких профсоюзов, а ещё через два года - медалью. В этот период укрепляется связь Гюнтера Гёрлиха с телевидением (телевизионные фильмы "Жертва (1958), "Вильгельм Рохнов сердится" (1958), "Отдых в конце недели" (1965), "Потерянный год" (1967) и др.).

Учёба в Литературном институте (1958 - 1961) была плодотворной; оживлённые дискуссии, атмосфера творческих споров помогали выработать ту сумму навыков и умений, без которых не обретёшь профессионального мастерства. Лекции и сотни прочитанных книг расширяли кругозор молодых писателей, вооружали их твёрдыми знаниями, знакомили с прогрессивными традициями отечественной и мировой литературы... У него возникло горячее желание попробовать свои силы в жанре семейной хроники. В 1963 году вышел роман "Самое дорогое и смерть" - первая часть задуманной истории пролетарской семьи. Гюнтер Гёрлих повествует в нём о судьбах типичного рабочего семейства, расколотого политическими противоречиями в годы Второй мировой войны... В своём романе он остро ставит вопрос о возможностях отстоять и сохранить в капиталистических условиях достоинство человека, его неотъемлемое право на личное счастье.

В 1966 году Гюнтеру Гёрлиху снова присудили литературную премию, а в 1971 он был удостоен Национальной премии Германской Демократической Республики. К этому времени на полках книжных шкафов появились его новые произведения...

В романе "К облакам чуть ближе" писатель сохранил свою привязанность молодёжи. Внезапная смерть любимого учителя вносит смятение в налаженную жизнь коллектива учащихся. Каждому в отдельности и коллективу в целом приходится держать серьёзный жизненный экзамен. Сумеют ли они успешно решить вставшие перед ними задачи? Как им найти теперь пути преодоления многочисленных трудностей, когда их советчика и руководителя уже нет с ними рядом? С большой психологической достоверностью и возросшим реалистическим мастерством Гюнтер Гёрлих показывает, как в учениках просыпается сознание личной ответственности за весь коллектив, как первоначальные растерянность, колебания, сомнения уступают место уверенности в том, что им по силам справиться с любыми, пусть даже нелёгкими задачами...

Важную сторону творчества Гюнтера Гёрлиха составляют его книги для детей...Писатель понимает, что характер развивающейся личности формируется уже в школьные годы. Для 9 - 14-летних очень нужна такая литература, которая способна содействовать правильному формированию молодого человека. Гюнтера Гёрлиха живо интересует процесс становления юного поколения, круг вопросов, связанных с первым вдумчивым восприятием окружающего мира. Эти проблемы в свою очередь оказывают воздействие на его творчество, сообщают ему свежие дополнительные импульсы. Думается, что в этом взаимопроникновении и взаимодействии кроется секрет большого успеха, который так называемые детские книги Гюнтера Гёрлиха имеют и у детей, и у взрослых.

С таким литературным багажом Гюнтер Гёрлих подошёл к роману "Возвращение на родину, в страну незнакомую" (1974). Представитель яркой и своеобразной плеяды современных немецких писателей, которых с полным основанием можно назвать глашатаями "без вины виноватого поколения", Гюнтер Гёрлих проявляет пристальный интерес к проблематике 1950-х годов, то есть к начальному периоду строительства Германской Демократической Республики... Так же, как и для его сверстников, расчёт с прошлым остаётся и для него центральной темой творчества, но он подходит к ней под своим углом зрения...

Книга "Возвращение на родину, в страну незнакомую" не только автобиографична, но и является биографией тысяч и тысяч немцев, юных фолькштурмистов, для которых минувшая война - всего после нескольких месяцев боёв (а то и недель) - закончилась в русских лагерях. Именно здесь начался для большинства из них путь "в страну незнакомую", путь в первое немецкое социалистическое государство. Тесное общение с русскими шахтёрами заставило Мартина по-другому взглянуть на Советский Союз, которому они, немцы, причинили так много зла. Трогательными тонами окрашено расставание Мартина с советским шахтёром Иваном Волковым. Здесь же в лагере у него сложилась настоящая мужская дружба с Вернером Моренцем. Летом 1944 года унтер-офицер Моренц вместе с группой солдат перешёл на сторону Красной Армии. В лагере он, член антифашистского комитета, вёл в свободное от работы время политико-воспитательную работу, помогая людям избавиться от нацистского дурмана. И когда через несколько лет Мартин спрашивает Моренца, думал ли он, что они встретятся на родине за праздничным столом, тот уверенно ответил: "Я всей душой надеялся. Разве ты не почувствовал? Ты тогда совсем пал духом. Я многих знал, пришедших в уныние. Но ты стал для меня пробным камнем. Стариков убеждать?.. Слишком велик был груз их прошлого. А отсюда и недоверие, упрямство... Но мы, молодые ребята, другое дело. Разве мы не поняли кое-чего? И тут ты появился... Ты ничего слушать не желал. Едва мне в горло не вцепился, когда я заговорил о надежде на будущее. Как сейчас, вижу тебя в тот новогодний вечер... ни кровинки в лице. В глазах сверкают ярость и ненависть. Пришлось влепить тебе затрещину... Хотел посадить тебя под арест. Но не посадил. Сделать так - значило потерпеть поражение... Сегодня ты это понимаешь. Да, мы шагнули далеко вперёд. Назад пути нет и не будет". Гюнтер Гёрлих показывает всей системой образов и их эволюцией, что этот мажорный вывод вполне оправдан...

Усилия, затраченные Моренцем, не пропали для Мартина даром, но найти свой истинный путь в новом государстве оказалось не так-то просто. Были и кривые дороги; они казались заманчивее, чем нелёгкий путь народного полицейского.Не желая "натягивать на себя форму", ко многому обязывающую и связанную по тем временам с риском и опасностями, наш юный герой отправляется на стройку. Он попадает в компанию ловчил и жуликов; сам делает ложный шаг, помогая "пустить налево" мешки с дефицитным цементом. Опытный каменщик Позер разъясняет новичку: "Прежде мы в меру обкрадывали капиталистов. Теперь мы сверх всякой меры обкрадываем сами себя". И затем спрашивает: "Что из тебя выйдет? Тоже шакал?" Вопрос Позера гвоздём засел в голове юноши, не давая ему покоя. Но хотя жизнь не баловала Мартина, а порой била очень больно, преподнося то один, то другой "сюрприз", ему всё же очень повезло и в друзьях, и в делах сердечных. Трогательна история чистой и честной любви Мартина и Маргот. В те годы молодому, симпатичному парню легко было запутаться в непростых житейских ситуациях, принять мишуру за золото, соблазниться "лёгкими" связями. Однако глубокая нравственная стойкость помогла герою романа и тут найти верную дорогу сквозь хитросплетения послевоенной жизни. Испытания, через которые проходят он и Маргот, показывают, что их союз надёжен, это союз любящих, союз единомышленников, намеренных не повторять ошибок дедов и отцов. "Мы станем жить иначе, Мартин. Не правда ли?.. Нельзя, чтобы в мире царила ненависть", - говорит Маргот своему возлюбленному, и он соглашается с нею, хотя в этот момент ему ещё не очень ясно, что нужно сделать, чтобы построить иную жизнь.

Большую роль в дальнейшей судьбе Мартина сыграл Артур, один из самых интересных образов в романе. Старый коммунист, он отсидел при Гитлере десять лет в каторжной тюрьме; погиб на войне его сын; от горя умерла жена. Одинокий, тяжелобольной, Артур первое время работал бургомистром в одном из пригородов Берлина. Потом здоровье его стало ухудшаться, и он вышел на пенсию, продолжая активно участвовать в делах общественных. Болезнь подхлёстывала его нетерпение; хотелось увидеть, как пойдёт строительство социалистического государства, хотелось дожить до воплощения своих мечтаний. Это нетерпение часто порождало крайнюю нетерпимость, политические перегибы: "Он охотно тотчас объявил бы коммунизм в нашем пригороде, а всех, кто возражал, упрятал бы в каталажку. Ему подавай сразу всё. Компромиссов он не знал. И ненависть свою не желал вычеркнуть из памяти". Отзывчивый, кристально честный и самоотверженный человек, Артур готов на любые жертвы, лишь бы скорее достичь своей заветной цели: немецкой республики советов. Вместе с тем он достаточно умён, чтобы понять уязвимость своего крайнего нетерпения. Впечатляет сцена, когда Артур "наводит порядок" и сжигает некоторые из своих статей и выступлений, проявляя при этом здоровую самокритичность. Таких правдивых, по-настоящему жизненных эпизодов в романе немало.

Опытного классового бойца глубоко волнует судьба молодого поколения: питая тёплые душевные чувства к Моренцу, Мартину, Маргот, Артур полон тревоги: действительно ли молодёжь извлекла урок из прошедшего? Не укоренились ли в них беззаботность, политическая близорукость, иждивенческие взгляды?Его огорчает отказ Мартина идти на службу в Народную полицию, выводит из себя любовь Моренца к Марии, дочке бывшего фабриканта; в сердцах он ворчит о "паскудном поколении", для которого никакой урок не впрок. И в гневе взрывается, словно вулкан, когда Мартин легкомысленно заявляет, что оснований для тревоги нет, ведь русские войска ещё под Берлином. "Тут Артур, это слабый, болезненный Артур, как подскочит, да как стукнет по столу... - Так оно и быть должно. Но что ж им вечно таскать каштаны из огня для всего человечества?.. Нам надо действовать. Нам самим. Решительнее. Заглаживать свою вину. Чтобы позор тридцать третьего не повторился. А ведь в том же тридцать третьем за Тельмана ещё голосовали миллионы. Где были они в сорок первом? Где?"...

Надо признать, что автор далёк от того, чтобы свести социальные конфликты середины века к столкновению поколений, к противоречиям между "отцами и детьми". Хотя Мартин и его отчим взаимно не принимают друг друга, хотя Моренц считал, что делать ставку на стариков нельзя, а Артур порой просто и в довольно обидных выражениях критикует молодых, - всё это или издержки страстной полемики, или борьба несовместимых нравственных принципов, но отнюдь не конфликт поколений. Молодёжь молодёжи рознь. Ловко замаскированным диверсантом оказался юный Юрген Магиера, тот самый Юрген, который, желая привлечь Мартина на свою сторону, говорил ему: "Да разве мы не одного поколения? Разве мы оба не накопили один и тот же жизненный опыт? Я тут. Ты там. Все мы что-нибудь да потеряли". Юрген - настоящий враг, а сколько было в те годы лицемерных обывателей, готовых при благоприятной возможности переметнуться на Запад. К таким "перелётным птичкам" относится невеста ЙохенаМариана. Студенткой она любила "бряцать левой фразой", а вот, поди же, сбилась с пути-дороги при первом испытании.

Разными показаны в романе и представители старшего поколения. Они далеко не все обыватели, консерваторы или увязли в старых грехах. Большую симпатию вызывает и Артур, и начальник Народной полиции Фишер, и незрячий пенсионер Курт Фриз, отец Маргот. Их жизнь, их нравственные принципы служили образцом для многих молодых граждан ГДР, с них брали пример; и не случайно, когда враги подло убили Артура, Мартин, выполняя завет погибшего, идёт работать в Народную полицию.

Гюнтер Гёрлих принадлежит к тем социалистическим авторам ГДР, которые смотрят на прошлое с марксистско-ленинских позиций и всегда отчётливо знают, во имя чего они обращаются к "дням вчерашним". В повествовании о трудных шагах первого немецкого государства рабочих и крестьян Гюнтера Гёрлиха интересует, говоря словами Лиона Фейхтвангера, не зола, а пламя.И этим пламенем ярко озарён его роман о простом пареньке Мартине Штейне и о тысячах других ему подобных. Это о них в свой "звёздный час" говорил Артур: "Такие ребята, как ты, наша надежда. В вас мы не ошибёмся. Верно? В вас мы не ошибёмся. Вам принадлежит вторая половина этого треклятого столетия. Вам. Надеюсь, вы лучше нас управитесь. Должны управиться". Да, эти ребята блестяще оправдали надежду старого коммуниста. Они выбрали нелёгкий, но прямой, честный и достойный путь. Они сумели найти своё место "в бурном потоке жизни, который что ни день захлёстывает тебя". Доверие партии и народа стало для них заслуженной наградой. Таким доверием пользуется Гюнтер Гёрлих, председатель Берлинской организации Союза писателей ГДР...

Глава 1...30

Невдалеке в перелеске лежит кладбище, когда пленные выходят на полевые работы, они видят меж светлых берёз почерневшие деревянные кресты. Мартин каждый раз глядит в ту сторону... Сегодня, промозглым сентябрьским утром, ему ясно представляется звенящий морозный день надвигающейся зимы... Мартин не знает, только ли его мучают подобные мысли... Он хоть и шагает в колонне, но страшно одинок... Он боится наступающей зимы... Время от времени проглядывает клочок приветливого голубого неба. Вершины Уральских гор покрыты тонкой пеленой первого снега. Но всех томит сознание, что над землёй на долгие месяцы нависнет холодное свинцовое небо... Дни тащатся еле-еле... Мороз не знает жалости... Всё равно скорее бы конец. И Мартину видится белоснежная постель в санитарном бараке. Может, оттуда он попадёт домой. Но ему видится и деревянный крест в березняке... Начало декабря...

На этот раз формируются два эшелона... Есть надежда попасть к Рождеству домой...

- И ты тоже скоро уедешь...

- А до того удавлюсь.

- Эту дурь ты из головы выкинь...

- Премного благодарен за мудрый совет... А ты настоящий пророк...

- Просто знаю, что у меня здоровье слабое...

- Небось соль жрал килограммами, а хлеб на махорку менял...

Мартин словно окаменел. В душевном его состоянии наступил какой-то надлом. Ему очень худо, хуже, кажется, некуда. Отчего для него не кончилась эта маета? Больше двух лет он уже в плену. Разве он недостаточно наказан? Да ещё за то, в чём ничуть не виновен. Ему же было всего пять лет, когда Гитлер стал рейхсканцлером. Ни одного-единственного выстрела не сделал он за пределами Германии. Он стрелял только в Бреслау. Так это же его родной город...

Город в долине дымит тысячью труб... Это горит в печах каменный уголь... Они прибыли сюда 24 декабря... Опять придётся Мартину пройти через ворота в незнакомый лагерь, навстречу неведомым временам...

Ворота открываются, и тут все видят на широкой улице лагеря высоченную ёлку, горящую разноцветными огнями. Она окружена снежными фигурами, дедами-морозами, гномами и другими сказочными существами.

- Вот дьявол, они тут Рождество празднуют...

В середине низкого, хоть и просторного барака стоит ёлка, вся в хлопьях ваты, разбросанных по веткам, на ней горят свечи. Молоденький парнишка самозабвенно играет на аккордеоне. Новенькие нежданно-негаданно угодили на рождественский праздник...

- Я знаю, сегодня вечером каждый из нас сильнее, чем всегда, тоскует о доме, о семье. Иначе и быть не может, камрады, так уж мы, немцы, устроены. На праздник Рождества всё постороннее остаётся за пределами семьи, хочется покоя и согласия. Но я хорошо представляю себе, о чём кое-кто из нас думает в эти минуты.Для нас зажгли свечи, нам позволили петь рождественские песни, испекли нам даже что-то вроде рождественского пирога, - одним словом, хотят создать настроение. Но вот когда мы попадём домой, нам не говорят. И я этого вам не скажу. Одно я знаю твёрдо - домой мы уедем. Да, в самое ближайшее время мы будем дома, в Германии... Почему мы с вами здесь, нам известно. Чтобы загладить свою вину... Надо, однако, сразу признать, что далеко не всегда мы в силах загладить свою вину. Ущерб, который мы нанесли, ужасающе велик. А кое-кто из нас вовсе не горит желанием заглаживать свою вину... Кое-кто, возможно, думает - война есть война, мы её проиграли, вот нас и скрутили... Но без надежды человек жить не может... Собравшимся в бараке в этот вечер хорошо бы не только умирать с тоски по родине... Нельзя им сегодня забывать главную мысль этого праздника, а она гласит: пусть на земле царит мир!.. Всем нам не мешает поразмыслить над этими словами, и как раз сегодня. В эту ночь, эту святую ночь, каждый пусть даст себе обещание - вернусь домой, все силы приложу, чтобы на земле наступил истинный мир...

В бараке... царит тишина. Здесь. Под одной крышей, собралось около двухсот человек, молодых и пожилых, из Берлина и Мюнхена, у одного клочок земли в Лаузице, у другого - в Шварцвальде, один родом из Пфальца, другой - из Саксонии, пожалуй, из всех уголков Германии найдётся здесь кто-нибудь. Все они пережили войну... Аккордеонист играет рождественскую песню "Тихая святая ночь"...

- А кто этот расфуфыренный говорун?

- Зовут его Моренц. Из Антифашистского комитета...

В канун Нового года Мартин разгребает снег у комендантского барака. Год 1947 скоро кончится. Мороз крепчает...

Здесь решаются их судьбы, кому что. Здесь читают всю почту, и ту, что идёт в Германию, и ту, что приходит оттуда. Здесь составляют рабочие команды. И здесь же сидят военные следователи, они упорно ищут тех, кого надо судить, но кто сумел затаиться...

- Ты же хотел сказать, что обо мне думаешь.

- Да ты и так всё понял... Жулик ты, вот кто. Знаешь отлично, какой горький для нас год кончается. И такой же горький начинается. Ра-бо-та, ра-бо-та. А ты пытаешься внушить нам, правильно, мол, что мы не знаем, какая участь нас ждёт. Мне, твердишь ты, надобно загладить свою вину, за беды, что я натворил тут. Но я же тут ничегошеньки не натворил. И могу доказать. А ты? У тебя тоже совесть чиста?

- Лагерный психоз?.. Случается порой. Я-то знаю...

Может, у Мартина и правда лагерный психоз? Он вспоминает первую зиму в плену, на берегу Камы. Однажды вечером его сосед по нарам внезапно вскочил, натянул старую форму, деловито стал запихивать остатки хлеба и портянки в вещмешок и, бездумным взором обведя окружающих, спросил, верно ли, что поезд на Фюрстенберг отходит в девять часов. А путь-то как будто повреждён, на прошлой неделе их бомбили. Он вышел из барака, неся вещмешок, точно чемодан. Мартин выскочил за ним, хотел вернуть... Часовой потащил его в караулку. Лагерный психоз. Сам его, наверное, и не замечаешь...

- Через десять минут выходить. Отправитесь в шахту...

Чего только не узнаешь за один час!.. Вот и началась его первая смена. Впервые в жизни он спустился сегодня в шахту, в главную шахту N 1 комбината "Сталинуголь"...

- Уголь. План. Ферштей?.. На вас смотрит весь мир... Ну, ни пуха вам ни пера...

Кто знает, сколько новичков он уже проводил с подобным напутствием в царство мрака. Сам-то он вниз не спускается. Говорит свободно по-русски. Вот они, преимущества образования...

Вечером Мартин пошёл в комендантский барак. Там репетиция... Это лагерная библиотека... Больше половины книг роздано... "Тихий Дон"...

- А ты берлинец?

- Ещё бы. Чистокровный.

- Да и я, собственно говоря, тоже теперь берлинец.

- Почему теперь?

- Мать с братьями туда переселились. Бреслау-то тю-тю...

- А твой отец7

- Погиб. Под Москвой. Ну и хорошо, не пришлось ему хоть позор пережить...А чего ты тут из кожи вон лезешь?

- Надо же что-то делать, изменить всё.

- Изменить? И так уж всё изменилось. Нам плохо, хуже некуда. Нам здесь. Да и тем, кто дома, наверняка тоже.

- Сами виноваты. А теперь надо думать, как нам из дерьма выкарабкаться.

- Я виноват?

- Каждый по-своему. Ты тоже.

- Так ведь и ты, задним-то умом, видно, крепок!

- Не спорю. И я со всеми был заодно. Но потихоньку начал шевелить мозгами.

- Тоже поздновато, а?

- Да, чуть было не упустил время сам и кое-кто из ребят тоже.

И Мартин узнаёт, что Вернер Моренц - перебежчик, один из тех, кто добровольно перешёл на другую сторону фронта летом сорок четвёртого, вырвался из котла сам и ещё уговорил человек тридцать...

- Нет, друзья, что-то вяло вы поёте... "Вперёд, заре навстречу, товарищи в борьбе..." Понимаете, вы своей песней пробуждаете людей. Да знаете ли вы, сколько людей старшего поколения её помнят? Они вам подпоют...

Мартин залпом прочёл три кирпича под названием "Тихий Дон", урывал каждую свободную минутку, забывал об окружающем... Оказывается, вот какой тяжкой бывает жизнь. Брат поднялся против брата, отец - против сына. И отчего Григорий бьётся, убивает и грабит, отчего переходит то на одну, то на другую сторону? Отчего так и не нашёл верного пути? Что же такое верный путь?..

Мартин разглядывает русского офицера... О нём ходят самые разные слухи. По вечерам он-де подкрадывается к окнам и подслушивает разговоры в бараках. Горе тому, кто скажет неосторожное слово. Вызовут беднягу в комендантский барак, а возвращается он хорошо если через неделю-другую, а то и через месяц, просидит под арестом. Бывает, что и вовсе не возвращается. Куприн поспевает везде и всюду. Таково мнение ненавистников. Но Куприн разрешил отпраздновать Рождество, позаботился, чтобы им поставили ёлку, добывает книги, следит за чистотой в бараках, за банными днями, контролирует запасы белья и приготовление пищи, бывает в шахте на самом глубоком горизонте, беседует с людьми, интересуется их работой, их взглядами. Так рассказывают другие... Однажды, собрав всех, Куприн сказал:

- Солдаты, от вас зависит, чтобы вынужденное пребывание в нашей стране стало для вас не наказанием, как вы считаете, а скорее началом новой жизни. Мы вам поможем. Но больше сделать мы не в силах...

От Моренца Мартин узнал, что Куприн москвич, до войны был научным работником, занимался немецкой литературой.

- Куприн хорошо знает немцев. И думаю, лучше понимает нас, чем мы сами. Ведь он знаток немецкой литературы...

- А что вы скажете об этом суждении?

"Гитлеры приходят и уходят, но народ немецкий остаётся". И. Сталин.

- Мы повесим этот лозунг на барак... Понимаете, пленным нужна надежда. Не какая-нибудь мелкая, личная. Нет, настоящая великая надежда, которая открыла бы им будущее...

Лето... После смены Мартину не спится... День выдался сухой и жаркий, уже давно не вдыхал он такого сильного аромата травы, как в то утро. Когда он в последний раз следил за медленно плывущими белыми облаками в высоком небе?..

- Ненависть - самое худшее зло. Её русские век не вырвут из сердца...

- Да. С ненавистью справиться им нелегко. Кое-кто, может, так до конца её и не осилит... Мы с тобой не вправе забывать, откуда эта ненависть. Её до нашего появления в этой стране и в помине не было. Слышишь, усвой это раз и навсегда. Иначе как же ты начнёшь новую жизнь, по-честному начнёшь? Пока здесь, а когда-нибудь и дома...

В октябре учётчик довольно долго щёлкает костяшками своих счётов. Мартин диву даётся, когда расписывается за кучу денег. И в буфет он теперь частенько стал наведываться. А когда-нибудь наступит день, и он в последний раз выйдет из лагеря, спустится с гор, вниз, к вокзалу в городе. Он твёрдо уверен...

Зиме конца не видно. Март, а снег целыми днями сыплет из тёмных туч, не то вдруг налетит ледяной ветер с северных морей и в прах разлетаются надежды на приход весны... Но кто работает в шахте едва ли замечает сюрпризы погоды...

А Куприн гораздо реже появляется в лагере и в шахте. Говорят, составляет большие транспорты отъезжающих... Скоро, пожалуй, дома будем. Но вместе с тем начались заключительные допросы. И порой выясняется, к примеру, что тот или иной зовётся вовсе не Мюллером, а Григоляйтом. Именно это его настоящая фамилия, а всё дело в том, что где-нибудь на Украине этого Григоляйта, который будто бы пропал без вести, должны судить...

В середине апреля наконец-то отправляется первая большая партия военнопленных... Поезд за поездом катит на запад. В одном из них поедет и он. Сядет у открытой двери, будет болтать ногами, подставляя лицо встречному ветру...

- ...Штейн, Мартин. Дата рождения 15 марта 1928 года...

Мартин счастлив, он не видит огорчённых лиц тех, чьи имена сегодня не прочли, Мартин и не хочет их видеть. Не раз и не два в последние месяцы он, тоже огорчённый, возвращался в барак. Счастливчики, имена которых значились в списке, тоже о нём не думали. Счастливчикам о себе подумать надо...

От задних ворот открывается вид на крутые, уходящие ввысь Уральские горы, на тёмно-зелёные лесные массивы. Лучи заходящего солнца золотят леса, освежают краски. Но с севера надвигаются грозные тучи, от полярных морей хлынула волна холода. А на берёзах только-только проклюнулись первые листочки... Зачем он стоит здесь? Хочет на всю жизнь запечатлеть в памяти картину этого края? Он навсегда прощается с ним. А прожил тут, под северным небом, более четырёх лет...

Волков достаёт из сумки какой-то предмет, заботливо обёрнутый в чистую тряпицу, и лучом своей лампы освещает свёрток.

- Бери, Мартин.

Мартин осторожно разворачивает тряпицу. На ладони лежит миниатюрная картинка на дереве, почерневшая от времени. Такие картинки, но побольше он видел здесь в крестьянских домах, они висят в правом углу, а под ними горит лампочка. На дереве изображена женщина, вокруг её головы сияет золотой купол. Рамка резная.

- На память. Счастье принесёт, - говорит Иван.

И рассказывает историю иконки... В далёком 1918 году прощался Иван с матерью, ненаглядному своему Ване дала мать образок. А пошёл Ваня в Красную Армию, против Колчака и Деникина. Образок должен быть сберечь его от пули, от тифа и всего дурного.

- Вот я и живой... Желаю тебе счастья, Мартин. Иконка эта много пережила со мной. И всё ещё цела. Смотри, чтоб и у тебя уцелела...

Германия... Берлин... Теперь-то начнётся настоящая жизнь. До чего же Мартину хочется знать, как сложится она у него?..

Мартин одёргивает ватник. Сердце бешено колотится. К его приезду семья не подготовлена. Но у него об этой минуте самые радужные представления. И всегда дверь открывала в его мечтах мать... Надеется, что хоть в какой-то малости его мечта осуществится...

- Вот и ты наконец. Я же говорил, что сейчас многие домой едут, значит, и ты приедешь... Входи, входи, не стесняйся. Ты попал по верному адресу. Матери нет дома. мальчишек тоже. Один я дома. не бойся, я, так сказать, твой новый папа...Крюгер... Вилли. Но твоя мать фамилии ещё не сменила. Шнапса выпьешь?.. Возвращение на родину надо обмыть. Не всякий возвращается таким, как ты. Гляди, какой откормленный. Где это тебе так жилось? Вас что, русские, на убой откармливали? Или у тебя водянка?.. Ну, твоё здоровье.

Мартин опрокидывает рюмку. Ух, как горло дерёт. Он-то пил раньше водку. А она словно масло течёт по горлу, не то что эта пакость...

Мартин огляделся в комнате... Осматривает квартиру... Комната его братьев. Над одной кроватью фотография. Отец в военной форме. Снялся в отпуске, незадолго до гибели, летом сорок первого... Отец. В тридцать девятом он ушёл, а в сорок первом осенью погиб в России. Где-то по дороге к Москве. Он Москву даже издали не видел. Но его сын побывал там четыре года спустя в жарком месяце июле. Из товарного вагона, из зарешеченного колючей проволокой окна он видел город. Но, конечно,самую малость. Очень хорошо он увидел тогда кое-что другое, под Москвой, совсем близко: русские войска, возвращавшиеся после парада Победы в места своего расположения, нескончаемые эшелоны, танки, орудия... Он услышал песни, когда эшелон военнопленных стоял неподалёку от поезда Победителей, весёлые песни, задумчивые, печальные. Порой он ловил на себе ненавидящий взгляд, видел угрожающий кулак. И пригибался невольно, отскакивал от забранного проволокой окошка, боялся, как бы та рука не схватилась за пистолет, не пальнула. А неделю назад он опять проезжал Москву в товарном вагоне, но на этот раз двери вагона были широко раздвинуты. Над Москвой светило солнце, как сегодня над Берлином. Он лучше разглядел город. Они пытались даже найти глазами Кремль. Но увидеть Кремль не пришлось...

У отца, когда он стал солдатом, появились странности. Приезжая в отпуск, он вообще ни слова не рассказывал о войне... Когда Мартин расспрашивал его о войне, он точно терял все слова. Теперь Мартин понимает отца. Он узнал Россию, не всю страну, но всё-таки он побывал довольно далеко...

Он слышит поворот ключа в замке, лёгкие шаги, тихий вскрик в прихожей, где стоит его чемодан... В это краткое мгновение, пока они стоят, крепко обнявшись, Мартину кажется, что всё теперь будет хорошо... Морщинки прорезали её лицо... Но мать всё ещё очень красивая...

- А сейчас главное, что ты дома. и выглядишь хорошо. Я боялась, что ты вернёшься больным и несчастным...

Мартин приносит чемодан из передней. Для матери он купил московские конфеты. На коробке изображён Кремль. Коробка чуть помялась, неблизкий путь пришлось ей проделать. С московской кондитерской фабрики до лагерного буфета на Урале, а оттуда до Берлина. Бутылку водки, которую ему сунул Иван, он ставит посередине стола... И ещё достаёт папиросы, десять пачек "Казбека". С всадником на мчащемся коне, в развевающейся бурке...

- Как ты умудрился привезти что-то. Ни разу не слышала, чтобы оттуда что-нибудь привозили.

- Я получал за работу деньги.

Мартин растолковывает матери, как он зарабатывал деньги, рассказывает о шахте комбината "Сталинградуголь", описывает, каково там было, на глубине восемьсот метров под землёй, рассказывает и об Иване Волкове.

- Справедливый человек. Кто работает, считал, тот должен хорошо есть... Теперь я вернулся. Теперь мне надо налаживать жизнь заново...

Оба уже выпили по восемь кружек пива. И по две, не то три рюмки мятного ликёра, самого дешёвого... Шум, клубы дыма в пивной... В пивной Мартин с Йохеном засиделись. Случайно встретившись в парке, они после бурных объятий, после первых торопливых вопросов и восклицаний долго молча разглядывали друг друга. А потом Йохен объявил, что за встречу нельзя не выпить, и притащил его в пивную... За столиком у окна Мартин узнаёт о житье-бытье брата. Из Бреслау они бежали в Берлин, здесь он опять пошёл в школу, потом работал в трамвайном депо. А теперь студент...

Из клубов табачного дыма вынырнула кельнерша, неся на подносе три рюмки чистого отличного шнапса, одну рюмку берёт сама и поднимает:...

- Пью за твоё здоровье, солдат... Ты был ребёнком, когда тебя забрили... А теперь сил не щади, добивайся своего. Гляди в оба, чтоб тебя не околпачили. Никому не поддавайся. Ни бабам. Ни тем более мужикам...

Мечта о счастливом возвращении домой развеялась. Что ж, это и была всего-навсего мечта...

Мартин уставился в темноту ночи, думает: большой путь пришлось мне проделать. Мы долго ехали, я многое видел. Странно чувствовал я себя во Франкфурте-на-Одере. Поезд медленно подъехал к крытому перрону... Сегодня утром мы пересели в старый дребезжащий пассажирский поезд. Мы - это чуть не тысяча человек. Многие ещё в пути, а есть и такие, что уже дома. Я тоже ещё в пути...

- Да не помер же я, ты обо мне не беспокойся. Я здоров. Я пробьюсь.

- Ты ничего не знаешь, не знаешь теперешней жизни. Мало ли в какую историю влипнешь. На каждом шагу беда подстерегает...

- Мой приятель, Вернер Моренц, уже давно вернулся. Он мне всё растолкует...

Во дворе женщина развешивает бельё...

- Вы из России вернулись?

- Да.

Она убирает со лба седую прядь, подходит к нему. Старое, усталое лицо внезапно оживляет слабая надежда. Она рассказывает ему, что муж её числится без вести пропавшим с сорок четвёртого года. И до сих пор она ничего о нём не знает. А был в последнее время на Восточном фронте...

- Возвращаются же люди, молчавшие все эти годы. Есть ведь лагеря, откуда не разрешают писать. Как вы думаете, есть ещё надежда? Его зовут Герман Магиера. Не знаком ли вам? Могло же так случиться, что вы его встретили.

Нет, Германа Магиеру я не знаю.

Мартин хочет добавить, что и таких лагерей, откуда пленным не разрешали бы писать, он не знает. Но зачем ей это говорить?..

Во двор вошёл какой-то человек. В синей форме. Мартин не сразу соображает, что этот человек и есть Вернер Моренц. Вот уж никак не ожидал он увидеть Моренца в форме...

- Сам же ты когда-то говорил, что в жизни больше не наденешь форму...

- Я и не хотел. Но приехал сюда, и мне сказали, что надо идти работать в полицию. Я сопротивлялся. Тогда мне объяснили: без полиции обойтись невозможно. Порядок должен быть, особенно в трудные времена. Против этого нечего возразить...

- А на Урале, верно, холода уж наступили? У нас-то тепло, как летом...

Мартин переполнен радостным чувством, что нашёл пристанищем у друга...

- Красиво здесь... И вид из окна прекрасный. Сады, и никакого шума...

Значит, я уже вернулся на родину, или в Германию, или сюда, в этот дом?

Мартин понемногу привыкает к новому житью-бытью, он уже знает лавки, где по карточкам получают хлеб и жиры. Он вдоль и поперёк исшагал этот берлинский пригород, подходил к мосту через канал, мосту, что ведёт "туда", даже перейдя на другую сторону канала, ничего особенного не заметил, только одно - у него было маловато денег, чтобы купить там хоть какую-нибудь мелочь, там обменный курс один к четырём, а иной раз и к пяти...

- А у тебя хватка железная...

- Ещё бы, колоть дрова я научился на Урале... Скажи лучше, получается у вас что-нибудь с новым государством?..

- Получаться-то получается. Но ведь оно и твоим должно стать... Да, мы создаём нечто новое. В самом деле новое...Запомни раз и навсегда: мы создаём новое государство... Это будет государство, выражающее интересы народа.

- Но как же в Германии окажутся два государства?..

Серое двухэтажное здание, где помещается полиция, напоминает крепость... Мартин входит в дом просто навестить друга и не из любопытства. Он надеется, что уже сегодня всё решится. Он надеется, что покончит с положением, из-за которого всё это время у него кошки скребут: денег нет, а времени девать некуда...

- Такова наша профессия. Другие законы, чем на вольной штатской службе...

На карте нанесена жирная синяя черта, отделяющая пригород от Большого Берлина, от западных секторов: это граница. Она изрезана, с неожиданными зигзагами, резкими выступами, глубокими впадинами, довольно большой отрезок её совпадает с каналом. Мартин находит и мост, на котором он стоял...

- На этом прекрасном клочке земли я до дыр протёр не одну подошву. Весь участок держать под контролем, раскрывать подлые вражеские замыслы - не так-то просто...

Голубая линия измотала их в конец... Люди переходят её...

- ...Привычка вырабатывается...А главное, я знаю своё место в жизни. У меня есть задача, я целиком себя её посвятил, она требует всех моих сил...

- Я поищу себе работу. Не по мне без дела шататься. Непорядочно... Я поищу работу. На стройках всегда найдётся работа...

Мартин тоже хочет таскать кирпичи, или мешать бетон, или рыть котлован под фундамент. На стройке хорошо зарабатывают. К тому же ты воочию видишь то, что создаёшь собственными руками...

Они сидят против друг друга...

- Смородиновая. Сам делал... Ну, выпьем...

- Выпьем за будущее!..

- ... Не уверен, что стану хорошим полицейским. А какой прок от человека, который с работой не справится?

- Какие вы, однако, слабаки, всё ваше паскудное поколение... Гитлера овациями встречали. Тогда форма вас не тяготила. Кто не носил формы, того вы и за человека не считали. А потом вам показали, где раки зимуют, когда на войну потащили, и вы гибли или попадали в плен, а мне теперь все кругом твердят: они мол, наша надежда, они извлекли урок. Да сколько таких, что вправду извлекли урок? Один на десять тысяч? И того меньше...

Ветер усилился, метёт вдоль улиц, кружит в садах и меж домов. Падают и падают листья, но много и таких, что упорно сопротивляются, их лишь мороз доконает... Чудно, как всё давно было: возвращение по глубокому снегу из шахты в долину. Три недели, а кажется, что минул год...

- ...Мне грустно, очень грустно. Вернее, зло меня берёт. Вот что я тебе скажу: от злости я напился... Ты немец? Но Германия терпит крушение, истинное крушение. И земля не разверзлась... Ни единого человека не нашлось, чтобы воспрепятствовать этим, невесть откуда набежавшим русским. Вот как низко мы пали... Нет больше порядочных немцев... Я люблю порядок. Порядок должен быть. А разве у нас порядок?..

Ну и вечер выдался сегодня! Опыта нужно, конечно, набираться. Доброго и горького. От этого не уберечься. Вот, значит, какова она жизнь на родине, о которой они в дальних краях так много раздумывали...

Электричка замедляет ход... Мартину хорошо виден танк, стоящий между путями, дуло пушки повёрнуто в направлении движения поезда, значит, в центр города. Танк Т-34. Однажды в апреле сорок пятого Мартину пришлось видеть, как Т-34 выполз из-под рухнувшей стены. В страхе и панике он начисто забыл о своём фаус-патроне, залез в подвал, вовремя ускользнув от всё перемалывающих гусениц... А теперь стоит такое чудовище совсем близко, на путях, гусеницы ржавые, и жерло пушки тоже. Люк поднят, крышка чёрная от копоти. Успел ли выскочить водитель, когда танк загорелся?..

- Артуру не терпелось. Он охотно тотчас объявил бы коммунизм в нашем пригороде, а всех, кто возражал, упрятал бы в каталажку. Ему подавай сразу всё. Компромиссов он не знал. И ненависть свою не желал вычёркивать из памяти. Обстоятельства и люди становились ему поперёк дороги. Поначалу, когда он меня, однорукого, привлёк к работе, вдохнул в меня мужество, мне его путь показался возможным, необходимым, убедительным. Но вот мне пришлось доставать строительные материалы, когда их ещё и в помине не было. Пришлось дело иметь с людьми, которые желали не того, что мы, некоторые желали совсем иного. Не всегда всё ладно шло у нас, вернее, часто шло неладно. И я кое-чему научился. Я понял. Артура подхлёстывает нетерпение; мечты, которыми он жил в тюрьме, он стремится провести в жизнь в мгновение ока. На меня он имел большое влияние, хотя его методы порой приводили к беде. Наш самый большой кирпичный завод, например, прежний владелец взорвал... А потом повесился перед собственным домом. Раскачивался на улице, как обвинительный акт большевикам. Артур стоял возле, смотрел на мертвеца злобным взглядом. Тот был для него всего-навсего врагом. Правда, у Артура с ним были и личные счёты. Артур назвал его не иначе, как подлым эксплуататором... Артур его ничуть не пожалел. "Старый прохвост нам даже своей смертью насолил, классовая борьба ведётся и в такой форме"...

- У него никогда нет времени, когда он был ребёнком, тоже не было. Такой же беспокойный, как его отец. Вечно недоволен тем, что имеет. Поверьте, с такими людьми нелегко... Его работа? Сам того хотел. Вы же были с ним в России. Оттуда он привёз свои фантазии...

Неугомонность, сдерживаемая строгостью, определила всю жизнь Отто Моренца. Четвёртый сын слесаря Августа Моренца, он появился на свет первого января 1900 года... Впоследствии он говорил, что дата его рождения служит знаком того, то судьба определила ему своеобычный жизненный путь. Тесная квартирка, нищета и грязь мрачного района угнетали его с детства. Он рвался оттуда. И никогда не скрывал, что ненавидит их жалкое существование. Его не понимали ни родители, ни старшие браться, считали, что Отто просто свихнулся. К тому же Отто учился лучше всех в школе, стал первым учеником, однако в гимназию ему всё равно поступить не пришлось: на гимназию у отца не хватало денег. Но свидетельство об окончании школы у него было такое, что он получил хорошее место. Поступил на завод учеником инструментальщика. Известно, инструментальщик - это король среди рабочих-металлистов. Способности и честолюбие Отто развивались как нельзя лучше, к тому же профессия пришлась ему по сердцу... С политикой беспокойных послевоенных лет он не желал иметь ничего общего. У него была профессия, возможность изобретать, улучшать производственный процесс и получать за это хорошее жалованье... Он женился на дочери железнодорожного служащего, приобрёл вполне приличную квартиру... Он мог бы получить инженерное образование. Но не захотел. Он интересовался головоломными заданиями, любил испытывать новые, ещё не налаженные агрегаты... Когда началась война, он считался незаменимым, его не призвали. Зато он работал по двенадцать - четырнадцать часов ежедневно. Война вошла в их дом только в конце сорок третьего года, когда призвали Вернера. Планы, связанные с сыном, оказались под угрозой. Осенью сорок четвёртого Отто получил извещение, что сын пропал без вести в России, на центральном участке фронта, и решил, что тот погиб. С горем, которое жене его не нужно было сдерживать у себя дома, он справлялся, целиком отдаваясь любимой работе. В апреле же сорок пятого он однажды не вернулся домой - остался в цехе, работал, хотя кругом царил полный разброд, а верность и благонадёжность спросом более не пользовались. Вечером того же апрельского дня он повесился на дверной перекладине в своей маленькой конторке. Вокруг него рассыпались по полу таблицы, чертежи, отчёты. Он не сжёг их, как было приказано, не уничтожил, когда русские части уже входили в район Тегель. У него не хватило духу уничтожить хоть самую малость из того, что относилось к его работе. Ему оставалось только покончить со своей жизнью...

- Ах вот как, вы недавно приехали. Скажите, а что вы собираетесь делать?

- Послезавтра начинаю работать на стройке.

- Начинаете работать на стройке. Очень хорошо. От такой работы людям польза. Мой муж тоже считает, то заниматься нужно полезным трудом. Без основательных знаний и любимой работы, говорит он, человек не получит удовлетворения от жизни... А сколько времени вы с Вернером пробыли вместе в России?

- Почти год.

- Как же ему там жилось, в России?

- Мы работали, и вообще... В шахте.

- А вы верите в Бога?

- В Бога? Не знаю. Пожалуй, нет.

- Вот видите, и вы не верите в Бога теперь...

Мартин входит в подъезд, вдыхает знакомые запахи белья, капусты, дров...

- Йохен мне кое-что рассказывал. Меня интересует всё о Советском Союзе. От разных людей слышишь самые разные мнения.

- Я был пленным. Что уж мне вам рассказывать.

- Вы получили в подарок икону?

- Да. От моего бригадира Ивана.

- Он коммунист?

- Не знаю. Думаю, что да.

- Почему же он подарил вам на память икону? Странно как-то...

Мариана уходит... Йохен возвращается...

- С ума меня сведёт! Такого со мной ещё не бывало. Она изучает философию и историю. Отец у ней врач. Она помогает нам на рабоче-крестьянском факультете по истории. Мы с ней сразу же поцапались. Я, сам понимаешь, парень нахальный, поначалу задирался вовсю. Никакого впечатления! У неё свой метод, вмиг вопросами на обе лопатки укладывает. Вот это женщина! Сегодня мы с ней несём лозунг. Участвуем в факельном шествии перед университетом. Торжественно отмечаем создание новой республики. Слышал?.. Но вот так сразу и тащи лозунг! У всех на глазах. Да здравствует Германская Демократическая Республика! И уж Мариана не даст мне увильнуть, я её знаю...

Крюгер всех их в ежовых рукавицах держит, а всё благодаря деньгам, которые обменивает из расчёта одна марка к четырём. В этих делах Мартин уже стал разбираться, человек нанимается в западной сектор на работу, а живёт в восточном, и за туже самую работу получает в четыре раза больше...

Громко, срывающимся, точно плачущим голосом он затягивает:Германия, Германия превыше всего, превыше всего...

Мартин ощущает какую-то лёгкость на душе, хотя ему в то же время чуть грустно. Такова она, жизнь... Такова жизнь...

- Мы празднуем день рождения... Праздники надо справлять, если уж они случаются.

- Разрешите поздравить вас, фрейлейн Магиера. Желаю здоровья и всего лучшего. А главное - счастья...

- Главное - счастье. Чего только за этим себе не представишь. А что вы, Вернер, представляете себе под словом "счастье"?

- Счастье? В этом смысле я человек скромный. Стал скромным. У меня ответ... Сидеть рядом с вами - великое счастье... Это чистая правда...

Мартин понимает: в этот миг зародилась большая любовь. Может, она началась раньше, но вот сейчас это стало ясно...

- У нас есть все основания дважды чокнуться. За тебя, Мария. И за новое государство. Оно только-только создано. Тем больше оснований выпить за его процветание...

- За будущее...

Опять это слово "будущее"... Каждый подразумевает под ним что-то из ряда вон выходящее. Как и под словом "счастье"...

Смородиновое вино и впрямь превосходное, оно чуть слаще, чем у Артура. В этих местах кое-что понимают в виноделии. Фруктовые деревья, ягодные кусты приносят богатый урожай...

- Она многого не понимает. Но всегда ли нужно со стариками считаться? Живёшь ведь только раз. А ты что собираешься делать?

- С завтрашнего дня работаю на стройке в Берлине...

- Я бы тебе предложил кое-что... С машинами каждый справится, если голова чуть варит... И я бы знал, кого берут.

- Да ты меня и не знаешь вовсе...

- Да разве мы не одного поколения? Разве мы оба не накопили один и тот же жизненный опыт? Я тут. Ты там. Все мы что-нибудь да потеряли... За твоё возвращение...

- За всех, кто в это трудные времена остался честным человеком и честно трудится...

Вот я и вернулся на родину. Привыкать начинаю... Да, я уже в самой гуще здешней жизни...

Сеет мелкий дождь, на улицах темно. Мартин торопится к станции городской электрички, ещё сонный, ведь нет и пяти утра. Рано приходится ему выходить... Мысли одолевают его столь же мрачные, как и погода...

- Да пойми ты, расчёты по-разному производят. Каждому приходится ловчить, чтобы побольше выколотить. Тоже искусство, милый мой. И вообще-то - уменье жить в наше время немалое искусство. Вот тебе совет бывалого человека: глаза открывай пошире, болтай поменьше, действуй активнее...

Мартин рад увидеть новый район. Ему вспомнились времена в плену, там любая поездка на грузовиках, при сносной погоде, конечно, была для них развлечением. Они не знали, куда едут, они ни за что не отвечали, любое новое место радовало их неожиданностью...

- А многое уплывает налево?

- Многое? Честно говоря, всё, на что есть хоть какой-то спрос.

- Но разве с ними не борются?

- Надо же их найти для начала, преступников этих. Почитай все строители нынче преступниками стали. Прежде мы в меру обкрадывали капиталистов. Теперь мы сверх всякой меры обкрадываем сами себя.

- Время такое.

- Время, время. Да как же нам выбраться из такого дерьма? Я калека, пить уже не отвыкну. Не хватило у меня сил, не выстоял, хотя думалось мне когда-то, что выстою. А вот те, внизу? Наглецы. Шакалы. И Мантей такой же. Откуда они к нам набежали? Мантей был когда-то бухгалтером, службистом. Считать он умеет. Выучился. И обжуливать тоже. Но всегда сохраняет солидный вид, всё делает с оглядкой... Шакалы... Со школьной скамьи - и прямёхонько на фронт. Послушал бы ты, что они сочиняют о той поре, какими они там были героями. С детства крали да хватали, что плохо лежит. В жизни не поверю, чтоб они порядочными людьми когда-нибудь стали... Наш доставала. Кем он только не был, пока не приткнулся к стройке. Хозяином молочной, сборщиком налогов, торговцем овощей, консультантом в геббельсовском министерстве пропаганды, крестьянином-переселенцем. Недурной список? Вот кто нынче строительные рабочие. Все такие и ничуть не лучше... Что из тебя выйдет? Тоже шакал?

Мантей вытаращился на Мартина, никак в толк взять не может, что тот отказывается...

- Ты не знаешь жизни, а она ведь может пребольно стукнуть, ты даже не представляешь себе, до чего скоро она может тебя стукнуть...

И чего они бесятся, если человек в их плутнях не желает участвовать?

- А кто из вас вступил в Общество дружбы? Общество германо-советской дружбы... Общество даёт обширную информацию. Оно даёт тебе полное представление о сильнейшем в мире государстве...

- Разве тебе ещё войны хочется?

- Оставь меня в покое.

- Вот, вот, коллеги. Оставь меня в покое. Отличное слово - покой. Покоя хотим мы все. Чтобы лучше жить. Покой нужен нам всем. Но как его добиться?..

- Подумать только, нам великодушно протягивают руку. Но, коллеги, в достаточной ли мере мы перевоспитались для подобной дружбы? Что до меня, так я не чувствую себя достойным. Меня подавляет сознание вины. Мне без конца твердят, как скверно я поступил. Нет, стать членом Общества я не осмеливаюсь. Это было бы оскорблением для Общества. А этого я не допущу, коллеги...

- Я заполню...

- Напиши за меня...

- Здравый взгляд на вещи всегда побеждает...

Мартину кажется, что вокруг сидят его лучшие друзья-приятели. Забыт холодный дождь, печурка пышет жаром, каждый старается что-то рассказать...

Пьянка в самом разгаре... Он выставляет хлеб на стол, и каждый отламывает кусок.

- Как в России... Ещё бы сало сюда. И курицу изловить, выпотрошить, обмазать глиной и в огонь сунуть. Подержать, сколько следует, глину сбить, перья слетят, ощипывать не придётся...

- Поборник дружбы позабыл этот листок. Бросим-ка мы его в печурку. Пусть обратится в прах, как тому и быть следует. И для тебя так лучше. У нас в эти игры не играют... Что ты там потерял? Ошибку делаешь, большую ошибку. Ну, ладно уж, забудем о том, замнём для ясности!..

Тут уж Мартин вскочил...

- Русский, значит, прихвостень... красный, значит, а?.. Так вот, друг-приятель русских, ты сейчас выпьешь до дна за твоих русских. А мы выпьем за то, чтоб ты с ними вместе подох...

Жизнь пребольно стукнула его... Спасовал он сегодня. Жизнь в этом городе оказалась ему не по плечу. Он представлял её куда легче...

- А в чём же причина заварушки? Деньги? Шнапс?

- Политика... Что ты делаешь, Артур?

- Навожу порядок. Надо ведь, жизнь подходит к концу.

- К концу? Не болтай чепухи...

- Долго я не протяну... Хорошо бы, конечно, ещё годок-другой выдержать. Хотя бы только поглядеть, как пойдут дела. Уж очень мне, понимаешь ли, любопытно. Неужто и дальше всё пойдёт так же чертовски медленно? Или мы всё-таки попытаемся быстрее достичь социализма? А сейчас я выкидываю то, что насочинял, когда был бургомистром. Жаль, правда, речи к Первому мая выкидывать. Хотя так-то лучше. Читаешь теперь - чистая утопия. Никакой в них нет надобности. Хочешь не хочешь, а расставайся со своими мечтаниями. Слишком нетерпелив был в своих мечтах. Так-то. Вот, чтобы не обескураживать потомков, как станут разбирать мою писанину, я лучше сам уничтожу всё это...

Верно, Мартин не всё понимает, но всё-таки понимает больше, чем думает Артур. Ведь он разговаривал в Берлине с тем одноруким, да и Моренц кое на что намекал, рассказывая об Артуре: не считаясь ни с чем, хотел идти прямиком к цели, которой для него была немецкая республика советов...

- Я бы не сжигал всего, Артур. Может, они пригодились бы другим. Со временем, думается мне, твои соображения наверняка пригодятся.

- Ты считаешь? А я думаю, люди рады будут, что всего этого и в помине нет, рады будут ничего не знать о том, что старый упрямец насочинял, а иной раз и в жизнь претворять пытался.

Он ещё раз сгребает ворох бумаг, задумчиво взвешивает на руке, идёт к печке, открывает дверцу и запихивает весь ворох внутрь. Кто знает, какие мысли записаны были в этих документах? Теперь никто никогда до них не докопается. Надо ли об этом сожалеть? Не Мартину судить... Он включает свет. На стене над тахтой висит его иконка... Что думает Артур об этой божественной картинке?..

- Что это привратник в сумках высматривает?

- Воруют вовсю. Цветные металлы.

- Зачем им цветные металлы?

- В Западном Берлине продают, к примеру, медную проволоку.

- Значит, здорово воруют?

- Да вечно кто-нибудь пытается. Есть такие, что никак не отвыкнут.

- Людям, понятное дело, нужны деньги.

- Деньги всем нужны. Но ведь никуда это не годится. Как же мы наконец встанем на ноги? Если каждый хоть малость унесёт, нам и выпускать будет нечего. Понятно же...

Разве это геройство атаковать врага, намного превосходящего тебя по силе... Он понимает, что с таким тягаться ему не по плечу, что не справится он с этим продувным парнем. Пока нет. Неужели ему с такими подонками никогда не справиться?..

- Вполне может случиться, что, когда я в другой раз приеду, у грузовика откажут тормоза. И может случиться, что ты как раз неподалеку окажешься. Всё бывает. Заметь себе это. Понял?

Но Мартин не уступает ему дороги. Да, он всё понял...

Рождество, а снега нет. Низкие тучи бегут и бегут с запада. Сырая, мрачная погода, гриппозная. Мартин вспоминает, что на Урале в это время снег лежит в метр высотой, чистый. Сухой. Но если месяцами видеть вокруг себя только эту сверкающую белизну, тоже хорошего мало, свихнуться можно. А сюда, в Берлин, неплохо бы чуточку такого снега заполучить...

Удивительно, как мало человеку нужно. Работа. Любимая девушка. Друзья. И он уже расположен ко всем людям. А кого не жалует, о тех и не думает - тех попросту вычёркивает из памяти...

- А я вас знаю, Артур. Вы однажды выступали у нас. По случаю какого-то праздника... Вы тогда здорово всех нас песочили...А люди говорили, что вы напролом шагаете. На что это похоже. Сперва, мол, вкалывать, а потом лучше жить. Вот в чём тогда было дело.

- Дело всегда в этом. Может, ты иначе думаешь?

- Нет. Не думаю... Но слишком уж вы грозно всех во всём обвиняли.

- Правду не всегда приятно слушать.

- Верно, конечно, но не по адресу. Ведь вас слушали те, кто работает. Да ещё как. На заводском дворе ведь собрались не спекулянты. Вы тогда людей жестоко обидели, поверьте мне. Они говорили: да какого чёрта! Пусть-ка к "Чёрному орду" сходит в субботу вечером, к примеру. Когда там вся воровская братия пьянствует, мошенничает да законы обходит. Пусть-ка перед этими прожжёнными прохвостами держит свои речи...

- Почему же они всё это в лицо мне не сказали? Ведь после речи была дискуссия.

- Да кто бы решился.

- Ты же решилась.

- Да. Теперь. И здесь... Знаете, нельзя сказать, что ваша речь не проняла нас. Сами видите, как я её запомнила...

Фриз спешит, он вскочил, он весь в нетерпении... Он начнёт рассказывать, как был ранен в России и потерял зрение... Лица Артура он не увидит, но по его тону или молчанию Фриз поймёт, что думает Артур о его военном прошлом... Русская природа - последнее, что видели глаза солдата Курта Фриза, - послала ему своё проклятие, разбойник получил заслуженное наказание...

- Да у нас же есть законы. Мы обязаны думать о каждом человеке.

- Законов-то много. Да все остаются на бумаге.

- До тех пор, пока люди их там оставляют. А если я тебе найду работу?..

- Я тоже советовала папе работать. Можно найти работу ему по силам... Ему нужно только собраться с духом. Тогда улетучатся горькие мысли, кончится пустое ожидание...

-Так от меня же все шарахаются из-за шрама. Жуть, наверное, какой. Лоб раскроен надвое... Что ж, попытаюсь. Раз ты обо мне похлопочешь. Ведь ты же мог сказать, ему, мол, поделом досталось в России, пусть расплачивается за всё свинство...

- А я иначе скажу: Курт Фриз заплатил сполна...

- Эх, увидеть бы тебя, Артур. А мне тебя в жизни не увидеть...

- Вот и ладно. Может, я тебе лучше кажусь, и таким ты меня запомнишь...

Неспешно рассказывает Мартин о Рождестве три года назад... когда он услышал речь Моренца и едва не бросился на него с кулаками. Он всей душой ненавидел человека, который, пытаясь утешить людей в полутёмном бараке, ничего лучшего не придумал, как напомнить им, в чём их вина...

- А ещёаккордеонист нашёлся, играл нам рождественские песни. Представляешь себе? Полутёмный барак, на улице трескучий мороз, а родина где-то за тридевять земель. Ни один человек не верил, что когда-нибудь её увидит, но все мечтали о ней. Родина. Что это, собственно, такое? Каждый мечтал о чём-то своём. А Моренца я убить готов был. Да ни сил, ни дерзости не хватало. Совсем пал духом. Ты хоть понимаешь, что значит, когда человек падает духом?..

- Мы станем жить иначе, Мартин. Не правда ли?.. Нельзя, чтобы в мире царила ненависть. Нет, в самом деле нельзя... мы должны жить иначе... Обещай мне, что мы станем жить иначе, совсем иначе...

- Конечно, конечно же. Мы станем жить иначе...

Именно на Рождество почему-то вспоминается прошлое. Ведь за столом сидят трое сыновей человека, погибшего на войне...

- Представьте себе, я в жизни не испытывала голода...

- Ну и радуйся, ничего не потеряла, если голода не знаешь.

- Нет, думается, кое-что потеряла. Сейчас я это хорошо поняла...

- У Марианы необыкновенный отец. В хорошем хирурге заинтересованы все; те, прежние, были в нём заинтересованы, и нынешние тоже...

- Об отце, что ж, всё верно. Благодаря своему искусству он занимает такое положение, что стоит выше мелочей жизни. Но я? Ведь речь идёт обо мне. Как понять мне те проблемы, которые меня не коснулись? Как понять мне революцию, например, ведь революции большей частью вызываются голодом...

- Расскажите что-нибудь... Вы всего полгода назад из России. Годы, проведённые там, часть вашей жизни. Можно ли их запросто вычеркнуть из памяти?..

- Братцы... Мы живём неплохо. Хотим, понятно, жить лучше. Поднажмём, а в дерьме сидеть не будем... Выпьем за Рождество, за нашу семью. Мир на земле, а всем нам благоволение. Так-то. Ваше здоровье!.. Хочется мне наконец высказаться. Нет праздника лучше Рождества. Ни суетни, ни возни, пустая злоба утоплена в рюмке. В мире и согласии собрались мы все за столом. Иной раз так мерзко на душе, а глянь - и всё снова утрясается. Чудеса, да и только... Зажги свечи, Лена. Почему они ещё не горят? От зажжённой ёлки польза человечкам, кроткими становятся, что твои овечки...

Мартин смотрит на Крюгера, точно впервые видит его... Белоснежная овца - знак невинности... Крюгер пьян. Но опьянение его особого рода. Рождество, видно, преображает людей, во всяком случае - немцев...

- А теперь можно и спеть, так уж положено...

Маргот затягивает рождественскую песню: тихая, святая ночь...

- Выпьем. За то, чтобы ты составил счастье Маргот и чтоб из тебя человек получился.

- А какой человек, по-твоему, должен из меня получиться?

- Ну, какой же? Дельный, умелый, добытчик. Чтоб тебе и твоим близким хорошо жилось, всегда кой-какой запас водился... Запас карман не тянет...

А пора бы знать, что и где ему надобно. Или это Мартину ещё не под силу? Каким путём идти? И как вообще выбрать человеку свой путь?..

Узкая, мрачная каморка Моренца превратилась в уютную жилую комнату...

- Удивлены, а? Я тоже был поражён. Хотя сам помогал обставлять сие палаццо. Но главное, два-три штриха, эффект создают именно они. Вот когда сказался вкус Марии Магиера.

- Ну, не преувеличивай. Голь на выдумки хитра...

Но, конечно же, это она, брат наверняка прав. Однако каким тоном он это сказал. Вкус семейства Магиера. Вспомнил свою виллу. Там-то было множество комнат. Когда есть деньги, легко иметь хороший вкус.

- Мария у нас главный архитектор и главный художник. Я - грузчик и снабженец в одном лице. Прошу не преуменьшать моих заслуг. Эта великолепная тахта не что иное, как скромный пружинный матрац. Ржавый и потому, видимо, никем не замеченный, он валялся на свалке. Под ним стоят четыре основательных сосновых чурбака. Проживут они вечность, а достались мне даром. Стулья ведут свой род из дома, который владелец обрёк огню... сам прежде отправившись к праотцам. Но фокус ему не удался, дом уцелел. А я заполучил изысканные стульчики за целых пять марок... Шкаф - шедевр нашего Пауля, по профессии мебельщика, а ныне стража порядка. На каком-то чердаке он отыскал пропылённую груду досок, которые чудом избежали участи заурядных дров... Из них он собрал сие великолепие. Да здравствуют умелые руки!..

- На тебе прелестная блузка, Маргот. Ты в ней чудо, как хороша!..

- Я сама сшила. Удалось, значит? Подруга раздобыла мне выкройку. Будто бы из Парижа. У парижан особый шик.

- О-ла-ла!.. Париж. Когда-то нам ещё придётся побывать в этом городе?

- А пока что протяните-ка ваши бокалы, сейчас мы в Берлине, а Берлин - тоже очень недурной город.

- Под Берлином, у самого края Берлина.

- А можно и ещё точнее сказать, у самого края американского сектора.

- Ну, тогда уж, вернее сказать, у самого края зоны. Ах, извините, будем точны, у самого края Германской Демократической Республики...

Страх приходит, если человек не верит, что всё у него идёт хорошо, если он не убеждён, что сбудутся его надежды...

- Помнишь, Вернер, лагерь. Муторно нам было. В ту зиму, помнишь, когда я к вам попал. Думал ли ты тогда, что мы встретимся за праздничным столом?

- Я думал. Я всей душой надеялся. Разве ты не почувствовал. Ты тогда совсем пал духом. Я многих знал, пришедших в уныние. Но ты стал для меня пробным камнем. Стариков убеждать? С ними говорить было трудновато. Слишком велик был груз их прошлого. А отсюда и недоверие, упрямство. Боялись, как бы не выплыли на свет божий их подлые дела. А может, ждали чего-то. Надеялись, что попадут потом к американцам. Швыряло их из стороны в сторону. Что ни день, то что-нибудь новое изобретали. Нет, на стариках я бы погорел. Но мы, молодые ребята, другое дело. Разве мы не поняли кое-чего? И тут ты появился. Один из самых молодых в лагере. Ты ничего слушать не желал. Едва мне в горло не вцепился, когда я заговорил о надежде на будущее. Как сейчас вижу тебя в тот новогодний вечер... Ни кровинки в лице. В глазах горят ярость и ненависть. Пришлось влепить тебе затрещину. Я тебя тоже возненавидел. За то, что пришлось стукнуть, за то, что руку ушиб. Хотел посадить тебя под арест. Но не посадил. Сделать так значило потерпеть поражение. Я не потерпел тогда поражения. Сегодня ты это понимаешь. Да, мы шагнули далеко вперёд. Назад пути нет и не будет...

Мария, прислонясь к стене, запевает: "...Где же ты, моя Сулико?.."

- Любимая песня Сталина...

- Откуда ты знаешь?

- Говорят.

- Сталин - значит, стальной, и такая грустная песня.

- И грустная песня иной раз человеку очень нужна бывает...

Фрау Магиера стоит в дверях, она испытывает видимое удовлетворение от того, что молодёжь никак не справится с замешательством...

- Вы очень шумели...

- У нас праздник, мама. Ты же знаешь, на праздниках всегда шумно...

-Но ведь нет никакого повода праздновать... Что здесь происходит? Всё у меня отобрали: мужа, имущество, дом, деньги. А теперь мои дети хотят отнять у меня последнее: моё достоинство. Но кое-что мне удалось сохранить, да, всё можно потерять, только не свои убеждения - ничего не желаю иметь общего с теми, кто всё разрушает, уничтожает, никого не уважает, кто не чтит незыблемость устоев, приличия, нравственности. Моего мнения вам у меня не отнять, слышите? Я не желаю сдаваться. А что же вы сдались? Мария, ты же моя дочь. Куда ты идёшь? Неужели ты забыла всё зло, что нам причинили? Нет, ты не могла это забыть. Каждый божий день ты проходишь мимо нашего дома, дом этот у нас отобрали. Ты видишь ели, папа посадил их, когда вы родились. Неужели ты равнодушно проходишь мимо? Неужели не помнишь всего, как жила в детстве и юности? Я надеялась, что именно дорога, день за днём мимо дома, сохранит в тебе воспоминания...

У фрау Магиера текут по щекам слёзы, белая, застывшая маска расползается. Но к ней уже спешит сын... Он нежно, но настойчиво уводит мать из комнаты... Теперь и гости осторожно спускаются с лестницы, стараясь не шуметь...

Эх, и заживём же мы!.. Так размечтался Мартин, спокойный, выдержанный Мартин Штейн. Будущее представляется ему в радужном свете, мечты его воплощены в реальный образ - маленький садовый домик неподалеку от пригородной железной дороги. Детские качели и песочница под фруктовыми деревьями... Для Маргот и Мартина в самом деле начинается Новый год. А под Новый год люди всегда строят планы... 1950...

Хорошее настроение, чувствует Мартин, улетучивается... День без неё - потерянный день. Он не знает, что ему делать. Читать? Да, когда она с ним, чем-то занята, он читает, увлекается, погружаясь в неведомый мир, который раскрывает перед ним книга. Сейчас он радуется, заслышав звяканье ключа у двери... Артур...

- Ты что, утром уже пивка глотнул?

- Утром пивка глотнул? Да это мещане по утрам себя пивком подхлёстывают, чтоб о политике без всякой опаски поспорить... Я кое-что принёс. Для нас сегодня самое подходящее. Тащи рюмки и хлеб. Да прихвати луковицу...

На столе стоит бутылка водки, "Московская", чистая, прозрачная, крепкая. И кусок сала лежит на столе, белого, нежного сала, сочного, лучшая закуска к водке... Сало смягчает действие водки. Тепло разливается по телу, а на душе становится легко...

- Сегодня ночью будете веселиться?

- Да. В "Чёрном орле"...

- Так, в "Орле" хозяином был когда-то этот паразит Магиера. Шумные балы задавал там, все праздники отмечал, подлый пёс...

- Было всё и быльём поросло, Артур. Теперь там другие люди отмечают праздники.

- Другие? Может два-три человечка. Хозяин "Орла", нацист проклятый, издох. Так теперь молодой там заправляет, за стойкой стоит... Тебя они, увидишь, вокруг пальца обведут. Туповат ты иной раз, мозгами не шевелишь... Иной раз, мягко сказано... Какие такие люди-человеки рассиживаются по этим ресторанам, выжидают, навострив уши, скорчив невинные рожи? Они ждут не дождутся часа, который, считают, обязательно наступит, часа, когда попытаются свернуть шею проклятым большевикам, на деревья их вздёрнуть и всё опять повернуть на старый лад. А вы их из-под надзора выпустили. У вас ведь опыта нет, вы наивные, как младенцы. А те настороже, они не отчаялись. Напротив. Граница тут близёхонько. Вон, за каналом, там всё им по сердцу, они бы и тут так устроить не прочь. Мы, старики, всё видим, хотим, чтобы вы поняли. А вы?

- Твоё здоровье, Артур. Русская водка - отменная. И Анатолий твой пока ещё здесь. Не так ли?

- Анатолий-то здесь! Так оно и быть должно. Но что ж им вечно таскать каштаны из огня для всего человечества? А ты? Не желаешь мозгами пошевелить, ведь ты кое в чём уже разобрался здесь. И такую ахинею несёшь.Нам надо действовать. Нам самим. Решительнее. Заглаживать свою вину. Чтоб позор тридцать третьего не повторился. А ведь в том же тридцать третьем за Тельмана ещё голосовали миллионы. Где были они в сорок первом? Где?..

- Не такие уж мы дрянные, Артур... Не волнуйся так. Мы своё дело сделаем. Хоть иной раз говорим невпопад. Говорить мы не умеем... А высокими словами сыты по горло. Уж мы не растеряемся. Все учимся. На нас вы можете положиться, поверь мне... Твоё здоровье, Артур. С Новым годом!..

Мартин чокается с ним, удивляясь при этом, как это Артур без политики минуты прожить не в силах, пусть хоть Рождество, пусть хоть Новый год. Артур сгорает от тревоги за нас, за наше государство, за то, что понимает под "новым временем"... Слишком я беззаботен, доволен тем, что есть. С другой стороны, к чему мне сегодня задумываться над какими-то далёкими проблемами, как того требует Артур?..

- Твоё здоровье, Артур... Поправляйся...

- Я здоров, дружище, запомни, здоровье определяется тем, что сам человек об этом думает. А раз так, то я здоров. Какое мне дело, что нутро порой дурит. Представь себе, если б я на всё обращал внимание, где кольнёт, где дёрнет? Времени не осталось бы ни о чём другом подумать...

- Выпьем за жизнь... Дом для нас с Маргот. Подумай только, Артур. Дом. Родина. Дети... Ах, какая жизнь...

- Да-да. Родина, дом, дети, прекрасная жизнь. Пусть все добрые люди так живут. Но они должны быть начеку. Держать ухо востро... На кирпичный завод нового директора рекомендовал я. Парень что надо. Железный. Не мошенничает. Взяток не берёт. Нелегко нынче быть железным, от деньжат отказываться, что сами тебе в карман лезут. Или кусков ткани не замечать... Но ты, Мартин, получишь кирпич. Будь спокоен. Такие ребята, как ты, наша надежда. В вас мы не ошибёмся. Верно? Вам принадлежит вторая половина этого треклятого столетья. Вам, надеюсь, вы лучше нас управитесь. Должны управиться...Вы же молодые. Хоть бы одним глазком взглянуть, как вы свою жизнь построите...

Мартин шагает по улицам, цели определённой у него нет... Нет, он не чувствует себя одиноким. Кончается трудный год. А он не чувствует себя больше одиноким... Шёл, куда глаза глядят, чтобы вырваться из тесноты и нагромождения домов. Чтобы перед ним открылся земной простор. А оказался у кованой решётки белой виллы. Виллы семьи Магиера... Теперь в доме уже нет жильцов. Пробоины в стенах заложили. Но пятна сажи остались. "Детский сад завода шарико-подшипников - народного предприятия" - огромная вывеска над входом бросается в глаза...

Моренц наполняет бокалы...

- Вино достойно ресторана: из собственных виноградников в Вердере... Лёгкое, не вредит здоровью, поднимает настроение...

- Уважаемые дамы и господа, дорогие друзья и коллеги! Проводим достойно старый год. Танцами, песнями, глотком доброго вина. Об уходящем годе каждый вправе размышлять сколько ему угодно. Но хорош он был или плох, каждый решит по-своему. А сейчас все наши мысли обращены к Новому году, который откроет ещё одну страницу истории. У всех нас есть что пожелать себе, все мы надеемся на малую толику счастья. Но незачем трезвонить о наших надеждах на всех углах, ибо надежды наши столь же различны, сколь различны люди между собой...

- За старый год... Был не из лёгких. Но, полагаю я, мы сделали шаг вперёд. За всех, с кем мы вместе сделали этот шаг...

Сегодня у Мартина легко и радостно на душе, как никогда. Да, так ему хотелось жить, такая жизнь иной раз виделась ему в мечтах...

- Артур не верит, что член семьи Магиера может порвать со своим прошлым. Его жизненный опыт говорит об ином. Все его чувства восстают против этого, его классовый инстинкт, как он это называет... А дело всё в жизненном опыте, Мартин. У Артура - свой. А у меня - свой... Нам есть у кого перенять опыт - у Советского Союза. Всех, кто доказал свою лояльность, там вовлекали в общее дело...

Мартин охотно подбодрил бы его. Он понимает, что другу нужна поддержка. Тому приходится решать головоломную задачу, предложенную жизнью... С одной стороны, любовь к Марии, с другой - Артур; с одной стороны, старорежимная фрау Магиера, с другой - он сам, прекрасно сознающий, что в наше трудное время нужно бороться со старорежимными настроениями. Но Мартин не находит ободряющих слов. А избитые пословицы и поговорки вроде "Время - лучший лекарь" или "Не унывай, перемелется, мука будет", на этот случай не годятся...

- У Артура душа болит, что мы не справимся. Он покой потерял, считая, что мы спасуем...

- Я всегда радовался, когда он подхлёстывал меня. Мне даже порой полезно бывало, чтоб он меня подхлестнул. Но он иной раз предъявляет к нам невероятные требования. Есть у него, видимо, идеальный образ человека нового поколения. Такими, по его мысли, мы и должны быть. А мы не такие... Выпьем за старика. Но и мы постараемся, лицом в грязь не ударим...

Мартин спускается с облаков, рассеялась обманчивая атмосфера дружелюбия и беспечности этого новогоднего вечера...

- Будем откровенны. Вы пьяны, но слушайте внимательно. С теми, кто когда-то за этим столом сидел, с вашими, стало быть, видными личностями, мы ничего общего не имеем. И это вы сами прекрасно знаете...

- Ах, пустые воспоминания. А чего вам бояться воспоминаний...

Мартин и Маргот, к немалому своему удивлению, никого за столиком не находят... Настроение уже не то - виной тому опустевший стол... Большая стрелка часов делает скачок, обе стрелки сливаются, показывают двенадцать...

- С Новым годом!

- Счастливого Нового года нам. Да?..

Оркестр исполняет медленный вальс: "Я, танцуя с тобой, поднимусь в небеса..."

Новый год ещё очень молод. Кто в эти часы следит за временем... А между тем Мартин и Маргот узнали, что за Фишером, Моренцем и Элфи Вигман приезжал полицейский и они незадолго до двенадцати поспешно покинули ресторан. Мария ушла с ними. Как знать, что случилось! Но это их хлеб. Тот, кто посвятил себя этой нелёгкой работе, всегда готов к сюрпризам. Так объяснилось внезапное исчезновение всей компании...

Вмиг очнуться от глубокого сна, прийти в норму - это Мартин умеет, научился за прошлые годы... Но что заставило его проснуться? Резкий стук в дверь...

- Артура не стало. Убит. Ножом в спину...

- Просто не верится, что такая беда нагрянула. Зарезать человека. Мало, что ли, народу поубивали уже.

- И сейчас ещё убивают. Только в газетах об этом не пишут... Лучше надо было приглядывать за ним. Теперь поздно говорить. Но приглядывать за ним было нелегко, он не терпит поучений от желторотых птенцов. А всё его упрямство. Не случайно погиб так трагически. До всего хотелось ему докопаться в одиночку... За всю свою долгую жизнь он не мог не усвоить, да ещё на конкретных примерах, что в одиночку ни черта не добьёшься. Сегодня ночью на заводе подожгли склад. Убытки велики. Ловко задумали бандиты. Этакий фейерверк запустили. С Новым, мол, годом!..Они на полдороге не остановятся. В одиночку с ними не совладать... Убийство Артура - не случайное дело... Дают нам понять, что худшее ещё впереди.

Тут Мартин узнаёт: два амбара сгорело. Солома, семена, зерно, молотилка - всё погибло в огне. На солодовом заводе взорвались котлы. Взломали двери городского музея, все экспонаты новейшего периода, собранные после сорок пятого года, изуродовали, вымарали, знамя Союза красных фронтовиков осквернили; пять грабежей зарегистрировано за три недели...

Артур шёл впереди своего времени. Он горел тем огнём нетерпения, который нам сейчас позарез нужен. Он не берёг себя, напротив, он принимал горячее участие во всех боях наших дней. Он взвалил на себя труднейшую задачу, хотел построить новый мир, хотя начинать приходилось с хаоса. А скем досталось ему этот новый мир строить! Лавры за свой каторжный труд он не пожал, ни расположения, ни дружбы не завоевал. Как он жил, так и умер - в борьбе за лучшую жизнь. Мы никогда его не забудем. Убийцы понесу заслуженное наказание...

"Это есть наш последний и решительный бой..."

Что толкает людей на подобные преступления? Ненависть? Жадность на деньги, которые за это платят? И кто платит?..

- Всё по-иному. Каждую мелочь новой жизни здесь мне приходится осмысливать. Над многим я подолгу размышляю. Право, закон. Что они значат? Как оценивать тот или иной поступок? А может, вообще не следует размышлять над всем этим?..

- Нет, разумеется, ты правильно делаешь, что размышляешь. Иначе как тебе понять, какая складывается у нас в стране обстановка. Закон. Право. Всё можно чётко разъяснить. Но чтобы осознать эти категории, нужно нечто большее. Мой тебе совет - продолжай размышлять. Ты обязан размышлять. И спрашивай, если чего-то не понимаешь. Не молчи, если какие-то вопросы вызывают у тебя тревогу. А то может случиться, что в решающую минуту ты промедлишь или сделаешь ложный шаг. Последствия могут быть прескверные. Твоя очередь... Только спокойно...

- Поздравляю с днём рождения...

Да, день только-только начался, двадцать два года назад в этот день родился Мартин Штейн...

Два дня назад у Мартина была встреча... Нет, ему не показалось. Человек одет в полную офицерскую форму, с майорскими знаками различия и - Мартин глазам своим не поверил - ордена нацепил... Мундир, правда, не застёгнут...

- Почему вы в этой форме?

- Привыкаешь к старому тряпью.

- Но ведь запрещено её носить. Вам это наверняка известно.

- Да, в общественных местах. Но я же работаю у себя в саду.

- Какая разница. А ордена зачем?..

Железный крест и знак отличия за рукопашный бой. Серебряный, правда...

- Но ордена всё-таки снимите. И спорите знаки различия. Ясно?..

Он охотно бывает в этой комнате, которую Моренц оборудовал для молодёжи. На стене висит портрет президента. И ещё один портрет, издавна знакомый Мартину. Сталин в военной форме. Цветная репродукция. Приколота к красному полотнищу, а под ней золотыми буквами: "Основание ГДР есть поворотный пункт в истории Европы"... Вернер озабочен тем, чтобы слушатели не скучали, чтобы думали и собственными словами излагали обсуждаемую проблему, повторять чужие слова может каждый, кто хоть мало-мальски соображает... Перед Мартином лежит красная тетрадь. "О диалектическом и историческом материализме"...

- В прошлый раз мы остановились на основных законах диалектики. Повторим их сегодня. Без знания основных законов все наши усилия - напрасный труд... Единство и борьба противоположностей. Переход количественных изменений в качественные. Необходимость видеть преемственность, связь нового со старым, а ещё? Вода, к примеру, нагревается - и вот уже переход в новое качество, она кипит... На таком примере всё лучше понимаешь, всё становится яснее. Как происходит революция? Атмосфера в стране накаляется. Вначале ничего или едва-едва что-то можно заметить, но вот уже вся страна бурлит и кипит, вспыхивает революция...

Чёрным по белому всё это напечатано на бумаге. А в жизни?.. А славно вот так сидеть с друзьями, докапываться до сути вопросов, узнавать новое. Человеку нужен компас. Как иначе найти своё место в бурном потоке жизни, который что ни день, то захлёстывает тебя, как удержаться на его поверхности? Всё, казалось бы, становится на свои места, всё начинаешь понимать. Всё ли? Разве жизнь так проста, что её можно свести к единой формуле?..

Гейнц засыпал его вопросами. Плен, Россия - всё интересует его...

- А кривляка Мариана фьють - и улетела... Родители подались на запад. Ну и она туда же. Моя семья, говорит, не бросать же мне их. А чего только не болтала о прогрессе. Знать-то она много знала. Но как же получается, что человек знает много, а поступает глупо. Бросить учёбу, сменить мировоззрение...

Как ему объяснить? Сколько загадок кроется в человеке! Сюрпризов тебе преподносит больше чем достаточно, верно говорится: век живи, век учись. Самому себе человек нередко преподносит сюрпризы...

- ... Но чудная жизнь пошла. В школе у нас есть двое, трое учителей что надо. Вообще в школе у нас компания мировая. А придёшь домой - никому до тебя нет дела. День и ночь считают и пересчитывают, как денежки выгоднее сменять-обменять. Восточные на западные, и наоборот. Ты себе представить не можешь, что ни вечер, только и разговору о деньгах...

Но малышу ухо надобно держать востро. Удивительно всё же, какие у него чёткие суждения. В самой гуще путаного мирка, живя в каморке с взбалмошным братцем, парнишка обзавёлся собственными книгами, старается создать собственный ясный мир...

- Первый день рождения на родине. Желаю тебе всего самого лучшего, Мартин...

Утром Мартина разбудил звонок в дверь. Тревога... На заводе происшествие. Три вагона с готовой продукцией, предназначенной для Советского Союза - электроизмерительные приборы, коммутационные аппараты, - сошли с рельсов при формировании состава. Полетели под откос и вдребезги разбились...

- Чертовски обнаглели. А всё проклятая граница. Считают, что им любое злодейство с рук сойдёт...

Сцепщик во всём признался. Он перевёл старую стрелку. Однако на этом цепь оборвалась. Правда, вместе с ним ночью они задержали и связного. Но тот упорно молчит, а может, ему и правда мало что известно. Назвал он только один адрес... Там он получал и туда же доставлял информацию. И всё-таки преступник пойман...

- Юрген удержу не знает, стоит ему только вспомнить нашу историю. Он ещё ребёнком выигрывал все сражения, которые мы, немцы, когда-либо проигрывали...

От Гейнца пришло письмо... "Дорогой Мартин! Гром и молнии обрушились на меня, когда я вернулся домой... Помнишь, я сказал тебе, что Крюгер настоящая контра. Так вот, вношу поправку, он просто фашист... Когда он выкричался, то сел к столу и разрыдался... Я вспомнил фильм, месяца два назад видел его в школе, называется "Убийцы среди нас". Так там рассказывается, что этакому бравому военному преступнику, который хладнокровно и безжалостно убивал, удалось избежать заслуженного наказания, и показывают его в чувствительной сценке - он в кругу семьи в рождественский вечер сидит растроганный, а в душе жутко трусит. О нём-то я и вспомнил. Таковы они все..."

- Вы совершили не одно тяжкое преступление. Каковы ваши мотивы?

- Я противник вашего строя.

- Тогда зачем вы живёте здесь, если вам наш строй не подходит? Вы могли ведь уехать.

- Я здесь родился. И вы прекрасно знаете, чем я здесь владею.

- Вы ничем здесь уже не владеете. И последнюю свою игру проиграли.

- Агитация как будто неуместна во время допроса.

- Вы это называете агитацией. Я называю это правдой.

- Вашей правдой.

- Вы, значит, всё ещё считаете себя владельцем завода и виллы?

- Да.

- Но там справляются и без вас.

- Нет, там вовсе не справляются без нас. Куда ни посмотришь, повсюду бездари, халтурщики, сонные мухи. Я на заводе чего только ни видел.

- И усугубляли трудности своими преступлениями.

- Преступлениями с точки зрения ваших законов. А знаете, какова перспектива вашего государства и вашего строя? Скорая катастрофа. В чём я уверен. В высокоразвитой промышленной стране ваши усилия не приведут ни к чему. Я сам видел, как шаляй-валяй работают на заводе...

А Мартин внезапно вспомнил Артура. И словно молния пронзает его мозг. Не причастен ли Магиера к смерти Артура?..

- Ну, сегодня мы их прихлопнули, в саму точку попали. Избавились наконец-то от этой банды. Подонки проклятые... Знаешь, среди тех, кого мы позже забрали, оказались и рабочие. Вот что мне душу переворачивает. Магиера, гадина этакая, с него что возьмёшь, буржуй он, прожжённый негодяй. Если такие люди меняют свои убеждения, так уж окончательно. А этот всё врал, комедию ломал. Неисправимый буржуй. Уж он, если что потерял, спит и видит, чтобы обратно заполучить. Ясно. Таких нужно сажать. Но второй парень, сцепщик. Что на него нашло?..

Трудный выдался день, напряжённая работа, водоворот событий, ожидание, частичку своей души в таком деле непременно оставляешь... А Левандовского подобные сомнения не мучают, он в них вдаваться не желает. Но Мартин считает, что ударам судьбы человек должен противостоять. Какой смысл увиливать от них? Думать нужно всегда и при всех обстоятельствах, всё продумывать до мельчайших подробностей. Сбиться с пути может каждый, так что хочешь не хочешь, а жизнь приходится принимать такой, какая она есть...

- Здесь, в этой комнате, за этим столом ты вёл наш кружок. Был нашим наставником. А особенно много внимания уделял закону о единстве и борьбе противоположностей. И ещё "Коммунистическому манифесту". Есть там слова, ты требовал, чтобы мы их крепко-накрепко запомнили, наизусть знали. Вот эти слова: "История всех до сих пор существовавших обществ была историей борьбы классов"... Видишь, я твёрдо их помню. А ведь это ты меня, Моренц, учил. Забыл?..

- Не знаю, как дальше жить, почва у меня из-под ног выбита. Конец всему...

- Но жить же надо...

- Нет, ничего мне не надо. Раз сил нет, значит конец. Нигде в теориях этого не найдёшь, а на практике оно так выходит...

-------------------------------

"- Правда ли, что вместо "наркомовских 100 грамм", положенных в Красной Армии, немцам во время войны выдавали какие-то таблетки?

- Немецкий писатель НорманОлер, 5 лет изучавший материалы наркозависимости в германской армии и выпустивший книгу "Третий рейх на наркотиках" (переведено на 24 языка, в том числе на русский), утверждает: в вермахте наркотики употребляли чуть ли не все - от простых солдат до самого Гитлера. Свидетельства об этом, по его словам, есть и в Федеральном военном архиве, и в дневниках личного врача фюрера. Эти таблетки назывались "первитин". Под таким брендом с 1920-х годов в немецких аптеках продавался метамфетамин. В наши дни за его нелегальное распространение можно схлопотать срок, но тогда он считался лишь стимулятором. Первитин должен был снижать болевой порог, помогать преодолевать страх. Уже в начале Второй мировой войны эти таблетки были у каждого санитара в вермахте. Только с апреля по декабрь 1939 года завод берлинской компании "Теммель" поставил армии и люфтваффе 29 миллионов таблеток этого препарата. Перед наступлением на Францию, пишет Олер, вермахт заказал 35 миллионов доз, а солдаты только одной из армий, участвовавших в нападении на СССР, за один лишь месяц употребили 100 миллионов доз. Приём первитина был добровольным. Причём это было чисто немецкое изобретение, в армиях других стран, как утверждают историки, ничего подобного не применялось. Эксперименты над заключёнными концлагеря Заксенхаузен показали следующее. "Большое впечатление, - писали в отчёте медики в форме СС, - производит значительное уменьшение потребности во сне. Однако при воздействии данного препарата способность к действию и воля в основном полностью отключаются". В качестве трофеев нацистские "стимуляторы" попадали и в Красную Армию. Их применение в военной контрразведке Смерш описано, например, в документальном романе Владимира Богомолова "Момент истины". Впрочем, и от алкоголя во время войны немцы не отказывались. В книге "Последний солдат Третьего рейха" эльзасец Ги Сайер пишет: "На фронте водки, шнапса и ликёра столько же, сколько пулемётов. Так легче сделать из любого героя. Водка притупляет мозги и добавляет сил". Кроме русской водки и самогона, французского коньяка, немецкого шнапса на Восточном фронте пили много рома. Фляжки из-под этого напитка в изобилии находят поисковики в Ленинградской и Новгородской областях. А Даниил Гранин в романе "Мой лейтенант" описывает, как два немца, опившись рома, попадают в плен к защитникам Ленинграда"...

2017 год... Есть ли срок давности коллективной вины за отцов?

"Германия. Берлин. Знаменитый мемориал жертвам холокоста в центре Берлина назвали "позором для Германии". Поднимание страны с преклонённых колен по-немецки: "Тут вам больше не третий рейх". Почему немцы устали испытывать коллективное чувство вины? Должно ли нынешнее поколение отвечать за ошибки прошлого? Как и зачем отлаженная система покаяния породила национальных изгоев? И неужели теперь в этой стране будет демонтирована память о миллионах погибших евреях?

- Германия втянута во внутриполитический скандал. Один из лидеров правой партии"Альтернатива для Германии", выступая перед молодёжным крылом партии, заявил, что пора прекратить испытывать вину за преступления нацистов, что хватит тыкать немцам в лицо за то, к чему нынешняя молодёжь не имеет отношения. Хватит жить с клеймом побеждённого народа. Зал встретил эти слова продолжительными аплодисментами. Но внешняя реакция была мгновенной и негативной. Его обвинили в нацизме, пошли жёсткие заявления еврейских общин,однопартийцы поспешили от него дистанцироваться. Его давно называют провокатором. Каждый раз, когда он говорит о тысячелетней истории Германии или о том, что надо защищать наших белокурых женщин от насилия мигрантов ему устраивают обструкцию,напоминают слова Геббельса, расовые программы нацистов. А когда он заявляет: "Я горжусь, что я немец", обвиняют в опасной провокации. Но если его слова находят слушателей, а правые движения набирают силу, значит на эти взгляды в Германии сегодня есть спрос. Да, тема вины германского народа за преступления той войны трудная и взрывоопасная. Слишком трудная, чтобы её просто заболтали в бравурных речах политики с неустойчивой репутацией. Но, может быть, Германия созрела для честного разговора? Ведь боязнь обсуждать сложные вопросы может привести к опасной деформации общества, его болезни.Да, речь о той страшной войне, которая не может быть забыта. Но есть ли срок давности у вины? Сколько поколений должно платить эту цену? Меркель говорит: платили и платить будем. Но платить и забыть - это разные вещи. А всё надо называть своими именами. Тогда после войны для немцев было очень важно признать абсолютное зло злом, закрепить это законом. Важно было выучить этот урок истории так, чтобы ни детям, ни внукам не приходило даже в голову повторять эти страшные ошибки. Ведь почему сегодня мы так часто бьём тревогу по поводу того, что происходит в героизации национализма на Украине? Да потому что факельное шествие с портретами Бандеры и признание героями боевиков УПА - это не просто неотрицание зла, это героизация зла. И то, что сегодня возможно на Украине или в Прибалтике, просто немыслимо в Германии. Немцу сегодня не придёт в голову поднять старые флаги, символы и лозунги. Если вдруг, то наказание будет скорым и жёстким. Отрицание абсолютного зла - это нацизм. Признание вины - это справедливость. Раскаяние - это факт. Где граница между чувством вины и чувством унижения? Есть ли срок давности у коллективной вины за отцов?А для нынешних молодых - это уже за дедов и прадедов. Очень трудный вопрос. Ни одному итальянцу лет 20-и сегодня не придёт в голову отвечать за поступки Муссолини. Этого нет нигде в Европе, стоявшей тогда под знамёнами рейха. От этого чувства вины с самого начала были свободны те, кто после войны уехали в Америку или Бразилию, кто был виновен, но кто сбежал.А немцы платили и платят. Так о каком развороте в Германии сегодня говорит молодёжный лидер? И почему ему аплодирует молодёжь в зале? Ведь гипертрофированное чувство вины может выродиться в гипертрофированную толерантность. Не потому литак сегодня растёт популярность правых сил?.. Трудная тема. Будем разбираться...

- Даже просто произнесённое вслух его имя с каждым днём вызывало в Германии всё больший шквал одобрительных аплодисментов. И как тут удержаться от исторических ассоциаций, когда так демонстративно вскидывают вверх руку и смотрят на вас с трибуны завораживающим взглядом. Не хватает только, чтобы какие-нибудь знамёна рейха выносили в этот момент. Этот оппозиционный немецкий политик однажды может превратить свою публику в весь немецкий народ, особенно после столь скандальных заявлений, встряхнувших на этой неделе всю страну.

- Мы, немцы, единственная нация в мире, которая установила памятник позора в центре собственной столицы, памятник позора...

- Восторженный зал встаёт после этого окончательно и больше не садится. А газеты уже печатают свои утренние провокационные обложки, чуть ли не пририсовывая новому национальному антигерою усики Гитлера. Он снова здесь. Ведь памятник позора из его речи - это состоящий из 2700 плит, так похожих на надгробия, мемориал жертвам холокоста в центре Берлина. Место, где на самом-то деле нужно было бы каяться каждый день, замаливать чужие грехи и кровавые злодеяния третьего рейха.

- Эй,вставать на плиты нельзя...

- Холокост - самое строгое из всех существующих немецких табу. Его нельзя отрицать, о нём нельзя спорить.Даже именитые историки со всего мира, затевая на тему холокоста очередную конференцию, держатся Германии стороной, чтобы не попасть под самое суровое уголовное наказание. И, конечно, политические оппоненты накануне выборов в бундестаг не оставили слова оскандалившегося лидера без реакции.

- Я сразу же подал на него в суд.Это его высказывание про памятник позора нужно рассматривать в контексте праворадикальной пропаганды в одном ряду с речами Геббельса и Гитлера.

- И вот политик, который с флагом ФРГ в руках изо всех сил пытался выглядеть в глазах своих избирателей патриотом: "Я сегодня принёс с собой символ нашей страны", превращается в предателя родины. Так добро пожаловать в клуб национальных изгоев... "Если тебя захотят убрать", надо всего лишь назвать тебя антисемитом и постоянно это повторять. Неважно, есть какие-нибудь доказательства этому или нет. Так нашим властям удаётся изолировать людей. Без интернета у меня было мало шансов вообще зарабатывать на жизнь"... Его ещё более популярная коллега, ведущая главных новостей страны в своё время тоже была с позором уволена с центрального телевидения и стала жертвой обличительной кампании в прессе... Как только не называли её только за то, что она всего лишь указывала на отсутствие в сегодняшней Германии правильной семейной политики: "К сожалению, это кануло в лету вместе с уходом национал-социализма"...

- Ты действительно считаешь, что политика национал-социализма была рациональной?

- Внимательно вслушайтесь в то, что я говорю. Это же очевидно, что я говорю о тех ценностях, которые уже были до третьего рейха...

Трудно быть немцем, ещё сложней - патриотом... Он по себе знает... Сколько за последние годы он устраивал шествий по столице, и каждый раз мемориал жертвам холокоста исключали из маршрута...

- С недавних пор у нас существует ещё такой закон: о чести памятников. Он предусматривает защиту погибших и запрещает людям с определёнными убеждениями высказывать на этом месте своё мнение. Хотя мы вообще ничего не имеем против евреев и тоже осуждаем холокост,но нам всячески запрещают здесь чувствовать себя немцами. Наши дети и внуки и вовсе должны забыть, что это такое: быть патриотом, быть немцем. Политический инструмент, не более...

Но случалось и так, что там, где обычно вспоминают погибших и проводят минуты молчания, совершенно безнаказанно закатывают шумные вечеринки. Новый 2014 год. Всё тот же мемориал жертвам холокоста используют для запуска фейерверков и коллективно справляют на нём нужду. Какого-либо осквернения и оскорбления полиция в этом празднике жизни тогда не разглядела...

- Мы знакомились с этим видео. К сожалению, личности персон, которые пускали фейерверки и мочились на памятник, установить не удалось. Да и к тому же в Германии это не считается преступлением, всего лишь нарушение общественного порядка...

Ни хвалёного тебе покаяния, ни даже взывания к совести. Послевоенное нынешнее, да и будущее поколение немцев по идее не должно здесь испытывать вообще никакой вины, тем более коллективной, скорее просто ощутить то, что пережили евреи в годы Второй мировой войны. Лучше всего эту сложную гамму чувств, которую попытался передать автор мемориала, описал известный американский психолог:"Эти проходы слишком узкие, чтобы идти по ним вдвоём. Вынужденная разлука и одиночество, нарастающие серые плиты вселяют страх, тревогу, тоску. Вы становитесь частью этой бетонной инсталляции, теряетесь в ней. И только после этого по-настоящему ощущаете чужое горе и ужас". Вместо всего этого здесь особый социальный климат, дух...

- Я имею право гордиться своей немецкой пунктуальностью, аналитическим мышлением и всем тем, что входит в понятие"моя нация". Но как только я начинаю гордиться своей нацией и выхожу с немецким флагом на улицу,то сразу возникает странное ощущение. Я думаю, что в каждой стране, в том числе и вашей, есть такие темы, которые способны спровоцировать, именно спровоцировать нужную реакцию... Даже самые трагичные страницы нашей истории надо изучать не для того, чтобы смаковать их, а потом посыпать себе голову пеплом и превращать историю собственного отечества в некую адову машину, а надо даже и эти трагические страницы истории изучать сострадающе, сострадательно к этим страницам и извлекая уроки из этих страниц...

Денацификация немцев затянулась не на века пока, но уже на десятилетия. И ген фашизма вроде бы успешно выведен, не считая периодических неонацистских проявлений. Но кому-то всё равно выгодно держать и без того выдрессированную нацию на коротком поводке. Ещё совсем недавно им запрещали даже вывешивать флаг Германии в собственном огороде. В поисках угнетённого национального самосознания среди тех самых бетонных плит проводят целые журналистские расследования...

- В Германии так исторически сложилось, что понятие "патриотизм" имеет лишь негативный оттенок. Большинство связывают понятие патриотизма с шовинизмом, расизмом, нацизмом. А так как никто не хочет быть нацистом, то на всякий случай никто и не патриот. У немцев определённо есть комплекс "быть немцем". Быть немцем - это как дурной запах изо рта или зубная боль...

Неосторожно высказавшегося у мемориального комплекса жертвам холокоста... тоже уже окрестили новым лицом шовинизма и антисемитизма. После его скандального выступления в Дрездене ему приписали даже то, чего не было. Он вовсе не призывал демонтировать это памятник, как перепечатывают сейчас очень многие, в том числе, некоторые оскорблённые еврейские интернет-издания...

- Я просто поражён, как было трактовано моё выступление в Дрездене. СМИ пишут, будто бы я поставил под сомнение массовое истребление евреев во время Второй мировой войны. А также раскритиковал мемориал жертвам холокоста в центре Берлина. Я сказал только то, что сказал, а именно: мы, немцы, до сих пор несём покаяние за это преступление...

Но даже это его письменная объяснительная сразу и перед всеми не удовлетворила страну. Как это прекратить испытывать чувство вины за чужое нацистское прошлое? Как это не платить за преступления, которые совершали не мы? И в то же самое время немцы могут себе позволить немного отдохнуть от всего этого груза истории, устраивая настоящие пляски вблизи совсем не бутафорских могил. В минувшее лето в знаменитом Трепов-парке, в самом крупном берлинском захоронении русских солдат, несмотря на дипломатические протесты, состоялся американский фестиваль альтернативной музыки... И хотя этот скандал был уж точно не на пустом месте, раскаяние не последовало. Слышалось только до боли знакомое: хендехох..."

Ужасы войны ей снятся до сих пор

"Упрямая память 97-летней Веры Ивановны бережно хранит в своих кладовых леденящие кровь истории блокадного времени. Парадокс или закономерность: в осаде Ленинград находился 900 дней, после войны минуло 70 лет, но иные счастливые моменты мирной жизни как будто стёрлись, а всё нечеловечески жестокое, что надо бы забыть, как назло, не даёт сердцу блокадницы покоя.

- Ладога - моё всё... И сейчас поехала бы на озеро...

Во время Великой Отечественной войны Дорога Жизни стала единственной транспортной магистралью через Ладожское Озеро, связав блокадный Ленинград со страной. В первые же дни Вера попала на Ладогу и стала регулировщицей.

- Поначалу мы дежурили на пирсе. Помню, привезли малышей из Ленинграда - у всех в руках игрушки. Посадили их на баржу, красный флаг милосердия вывесили. Небо чистое, самолётов вроде не видно - отправили с Богом. А вскоре волны прибили к берегу гуттаперчевых пупсов и попугаев...

Беседы с ветеранами всегда волнительны. Вспоминая, они каждый раз, вот уже семь десятилетий, переживают события заново. Плачут. И ты плачешь вместе с ними. Вера Ивановна - уникальная женщина. Таких блокадников, как она, уже почти не осталось. Живы в основном дети войны. А Вера Ивановна ушла на фронт 22-летней, оставалась на Ладоге до весны 1943-го, закончила войну в Прибалтике. И сегодня - в здравом уме, светлой памяти...

- Чувство юмора спасает... Мы и на войне поддерживали друг друга шутками. Регулировщиц на Ладоге называли богинями. А как мы были одеты? Ватные брюки, телогрейка, сверху полушубок, потом масхалат. Да ещё ремнём подпоясаны. "Какая ты богиня? - подначивала одна девчонка другую. - Нос красный, как свёкла, раздутый, губы толстые, лицо замороженное..."

Вера Ивановна заразительно смеётся. И ты не понимаешь: как это, пройдя через горнило самой страшной войны прошлого столетия, выжив в блокаду, сохранить такое стойкое жизнелюбие?..

На Ладоге Верочку избрали комсоргом батальона. Она ездила в осаждённый город за членскими билетами, проводила собрания, выпускала боевой листок. И обходила посты на замёрзшей Ладоге...

- Девчонки стояли вдоль всей трассы, как столбики. Сто метров друг от друга. Указывали дорогу, подкладывали брёвна под машины. Командиры частей сверяли свои данные с нашими секретными картами... А фашисты летали над нами. И при обстреле мы просто падали. Куда ж денешься на голом льду? Хорошо помню бреющий полёт наглого немца. Представляете, стреляет и хохочет... Старшина кричит: "Разбегайтесь!" К счастью, наши всё-таки подбили гада...

В Ленинград в основном везли муку - прямо к хлебозаводу. За рулём полуторок часто сидели вчерашние школьники. Один парень вёз шесть мешков, но машина сломалась - не заводится. И он расплакался, как ребёнок. Порой дети так не рыдали... Стеклянный взгляд пятилетнего Ванечки, на глазах которого немцы повесили мать, Вере не забыть никогда. Не уйдёт из памяти и истерзанное тело безымянного солдата. Руки, ноги связаны, во рту - кляп, а на спине вырезанная звезда посыпана солью. А сколько трупов лежало...

- На Ладоге как зеницу ока берегли "подающий механизм" - ложку. Потеряешь - другую не дадут. Поэтому хранили в сапоге...

Простоять на морозе можно было и пять часов подряд, и сутки. Притом, что выдавали девчонкам обычные кожаные сапоги. А портянки они наматывать не умели...

- Мне повезло... Каждый день мы получали "наркомовские" сто грамм, я сливала их во фляжку. А потом выменяла ценную жидкость на подшлемник и сшила из него носки...

Спали регулировщицы тут же, на льду. Это потом уже им соорудили "домики", поставив на большие сани палатку...

- Однажды водитель привёз с берега "блондинку" (так мы называли пшённую кашу). Видит: под санями трещина расходится. Он как заорёт: "Вы сейчас утоните!" Девчонки выскочили как ошпаренные...

Верочка и сама бывала на волосок от смерти. Как-то приехала на Васильевский остров, села в трамвай. Но началась воздушная тревога. Блокадный метроном уже отстукивал зловещее аллегро...

- Вдруг какой-то морячок... выскочил как чёрт из табакерки, схватил меня за шкирятник - в парадную. В следующую минуту в трамвай влетел снаряд...

Холод, голод. И хронический недосып, который на морозе при минимуме еды переносился совсем тяжело...

- Не поверите, засыпали стоя у стенки, на ходу. Однажды привезли к нам артистов. Хор выводит "Соловьи, соловьи, не тревожьте солдат..." В унисон чирикают воробьи. Начинается капель... Я проспала...

До полного освобождения Ленинграда от блокады оставалось 12 месяцев, но 18 января 1943-го года кольцо было прорвано. В том же году Веру наградили медалью "За оборону Ленинграда"...

Мирная жизнь ветерана умещается в нескольких строках. Вернулись из Германии угнанные немцами младшая сестра и мама. Тяжело заболев в дороге, сестра вскоре умерла. Мама дождалась отдельной квартиры, побежала смотреть кухню и на следующий день отошла в мир иной. А Верочка устроилась на завод, встретила там свою судьбу - Ивана Георгиевича и прожила с ним до конца его дней...

Несколько лет назад именно Вера стала прототипом памятника регулировщице на первом километре Дороги Жизни. Вот там-то она - настоящая богиня! Регулировщицы помогали нашим войскам на протяжении всей войны, от Ленинграда до Берлина...

Сегодня Вера Ивановна рассказывает о войне правнуку. И не перестаёт удивляться: ни разу за 70 с лишним лет Ладога не замёрзла так, чтобы по льду могли передвигаться тяжело гружённые машины...

- Всем богам, какие есть, молюсь: только бы этот ужас не повторился..."

------------------

Десять памятных дней

"В Ленинграде отметили великие даты: 74-ю годовщину прорыва блокады и 73-ю годовщину полного освобождения Ленинграда... Памятные акции 18 января состоялись у монумента "Героическим защитникам Ленинграда" и на Пискарёвском кладбище... 19 января прошла торжественно-траурная церемония на набережной Фонтанки у "Блокадной полыньи"... 27 января зажглись факелы на Ростральных колоннах... Торжественно-траурные церемонии возложения венков и цветов состоялись у дома N 14 по Невскому проспекту, на котором сохранилась надпись: "При артобстреле эта сторона улицы наиболее опасна", на Пискарёвском, Серафимовском, Смоленском, Богословском и других мемориалах и местах захоронения защитников и жителей блокадного Ленинграда. Цветы возложили также у монумента защитникам города на площади Победы, у Триумфальной арки в Красном Селе. С 15 часов на Дворцовой площади - молодёжная патриотическая акция "Небо над Ленинградом", а в 18.00 стартовалаакция "Свеча памяти" на площади перед Аничковым дворцом. В 21.00 от стен Петропавловской крепости грянул праздничный артиллерийский салют..."

"...После Великой Отечественной войны люди ещё долго искали родных... Поверить в нежданное счастье было сложно - казалось, беспощадная война навсегда разлучила с родными... Тогда, в 1968-ом году, войну ещё хорошо помнили. У него и сейчас перед глазами трагическая картинка. Зима. Ребятня в хате прижимается к печке. Все хотят есть. А мама лежит на кровати и даже не разговаривает. 21 февраля 1942 года её похоронили. Отец Пётр на фронте. А в доме - шестеро по лавкам. Старшему - 15, младшему нет и четырёх. Выжить в таких условиях чудо!.. Вдруг приехал отец. Он освобождал наше село от немцев, повидал нас и снова ушёл воевать. С тех пор мы о нём не слышали. Пропал без вести... Уходя, немцы поджигали дома. без крова остались и дети... Жили в землянках, побирались, спасались у чужих... Малышей собирали по деревням и увозили в детдома. Пешком, на подводе, на поезде... Обстрелы, бомбёжки... Дорога в Казахстан была долгой. Натерпелись страху мальчишки - не дай Бог никому..."

---------------------------

27 января - установленный ООН Международный день памяти жертв Холокоста

В этот день Советские войска в 1945-ом году освободили Освенцим (Аушвиц) - комплекс немецких лагерей на территории Польши. На воротах одного из них была та самая, поражавшая своим цинизмом надпись "Труд освобождает". В 1941 - 1945 годах здесь было зверски замучено и уничтожено 1,4 миллиона человек, из них 1,1 миллион - евреи. У немецких нацистов, которые целенаправленно истребили 6 миллионов евреев,это была самая большая "фабрика смерти"...

------------------------

"Детская книга войны"... Это уникальный сборник, в который вошли 35 дневников, написанных детьми в блокадном Ленинграде, в гетто, в концлагерях... Страшные и честные свидетельства того, через что пришлось пройти миллионам маленьких жителей нашей страны...

Давайте признаем - за последние десятилетия человечество сделало колоссальный технологический прорыв. А вот что касается прорывов души, здесь нам нечем гордиться. Мы не стали милосерднее, добрее, заботливее. Мы не стали друг друга больше любить... Люди, не желающие знать о том, что в мире помимо прекрасного есть и боль, и трагедии, и смерть, просто боятся себя потревожить. Душа у них спит. Они внутренне, духовно недоразвиты. И чем больше мы будем об этом говорить, чем сильнее стучаться в их сердца, чем чаще станем вспоминать позорные страницы человеческой истории, тем больше шансов, что это никогда больше не повторится. Сейчас у меня такой уверенности нет"...

----------------------

2017-ый год

"В наше время может случиться всё что угодно... Всё, что кажется нам немыслимым сегодня, вполне может случиться завтра..."

"Меркель - в Сибирь, Путин - в Берлин!"

"Германия... Берлин... 19 декабря 2016-го года 24-летний беженец из Туниса Анис Амри, связанный с ИГИЛ (организация, запрещённая в России), похитил грузовик и направил его в толпу на рождественской ярмарке, убив 12 и ранив 48 человек. Зверская выходка мигранта напомнила летний теракт во французской Ницце (там водитель-террорист - тоже тунисец - задавил насмерть 86 и ранил 308 человек). Позже Амри нашли и ликвидировали в Италии.

Трагедия в Берлине вновь со всей остротой поставила вопрос о том, насколько разумную политику по приёму беженцев вело в последние годы правительство ФРГ, возглавляемое Ангелой Меркель. Многие эксперты уверены: теперь и без того сомнительные шансы канцлера и её сторонников удержать власть после сентябрьских выборов в Германии становятся ещё более призрачными...

Сказать "прощай" Меркель и её партийной коалиции - единственный способ сохранить либерально-демократический порядок" в ФРГ... Это будет наилучшим вариантом и для Евросоюза в целом. После глобального финансового кризиса 2008-го года лидерство Меркель было протестировано на четырёх фронтах, имея в виду долговой кризис в еврозоне, едва не закончившийся изгнанием Греции; военный конфликт на Украине; европейский кризис с мигрантами; приход к власти "авторитарных" правительств в Венгрии и Польше. Во всех этих четырёх кризисах правительство Меркель колебалось, разрушая лидерство Германии. Следующим испытание стал выход из ЕС Великобритании. В результате Евросоюз сегодня является более уязвимым, чем это было 25 лет назад. Попытки Меркель и дальше обострять отношения с Россией только вредят ему...

Вывод: "укрепить здоровье немецкой демократии", помочь Европе выйти из тупика, куда она загнала себя в том числе антироссийскими санкциями, можно только после смены караула в Берлине... Под руководством Меркель Европа останется угасающей силой, которую Америка Трампа и Россия Путина смогут легко игнорировать"...

"Станет ли русский бургомистром золотого немецкого города? Политические приключения "наших"...

- 95 квадратных километров немецкой земли, почти 118 тысяч жителей, самый золотой город Германии в скором времени может стать тоже немножко нашим. Наши люди могут оказаться в креслах бургомистра и в национальном парламенте.

- Это будет прекрасно, если бундестаг заговорит по-русски...

-И даже на пост канцлера прочат такого как Путин...

- Более 40% населения считает Путина лучшим правителем, чем Меркель...

- Почти революционная обстановка в некоторых городах ФРГ...

- В немецком городе...кипят не шуточные страсти. Возглавить город и сесть в кресло обер-бургомистра решил молодой русский парень, причём он серьёзно и решительно настроен победить на этих местных выборах. Впрочем, это для немцев он русский. Сам он считает себя немцем. Он приехал в Германию с родителями лет пятнадцать назад. Он один из тех русских немцев, которые ещё с советских времён жили в Казахстане. Конечно, в силу своего возраста сам он советских времён почти не помнит, но, когда на новой родине начались проблемы с мигрантами, он с истинным комсомольским задором начал расклеивать листовки и поднимать людей на митинги. Но потом понял, что для борьбы за справедливость всё-таки нужна власть. И вот теперь он готовится к выборам. Впрочем, здесь у молодого заводского рабочего начались проблемы. Довольно быстро его стали называть агентом Путина. Но кто готов отдать свой голос за кандидата? Какую жизнь он обещает жителям этого города? И почему своими радикальными взглядами он уже успел нажить себе врагов? Мы решили с ним познакомиться поближе... "Русские идут..."

- Если когда-нибудь на городской площади прямо возле мэрии ему соберутся поставить памятник, то скульптору придётся изрядно покорпеть над изваянием. Политик-неформал, кроссовки, джинсы, камуфляж, в татуировках руки и дополняющая весь этот образ стрижка и борода. Впрочем, чтобы войти в историю, ему нужно ещё стать тем, чем он хочет стать в свои 30 лет: первым русским мэром целого немецкого города... У кандидатов обычно спрашивают... Задают такой традиционный вопрос: первые твои шаги на посту мэра этого города?

- Надо посмотреть, кто работает, проверить, как работают, что делают, за что деньги получают...

-Действующий мэр работает... Множится число рабочих мест.Их количество выросло с 48 тысяч в 2009-ом году до 56 тысяч в 2016-ом году. Это достижение, которое невозможно переоценить. И что тут может не устраивать? Его русско-язычный сменщик... даст новые дороги...Даже в хороших дорогах он умудряется найти выбоины...

- Он, конечно, хороший, скажем так. Но денег нет сейчас на дороги...

- Машина украшена георгиевскими ленточками, рядом всегда боевые друзья, с которыми он начал совершать свои первые политические шаги, став в оппозицию всей немецкой власти. В прошлом году сразу после печально известной новогодней ночи в Кёльне, им удалось за считанные часы собрать вокруг себя многотысячную толпу, созвав демонстрацию на главной площади в защиту немецких женщин и против мигрантов-насильников. Но, несмотря на все их усилия, беженцы наловчились отмечать Новый год шумно и с чувством небывалой вседозволенности...

- Смотри-ка, этот уже выучил слово аллах...ну что ты скажешь о приезжих?.. Мы будем всех иметь...

-Какие новые бюргеры потом из них вырастают, местным жителям тоже хорошо известно. Вот так выглядит сегодня цвет германской нации в этом небольшом городке. "Гоп-стоп" по-немецки...

- Мы звёзды... Нас не догнать... Мы - самые-самые... кто не согласен, тот может... Я долго ждал, я долго ждал, но теперь пришло моё время... Я имею тебя... Ты белый мусор...Да, я чёрный, тусуюсь только с арабами и те, кто смотрит на меня косо, я вас тоже отымею...

- Он привык отвечать на это по-русски: ещё кто кого!..

- Сколько уже можно это терпеть?.. Недавно девушку убили...

- И вот эта его анти-мигрантская позиция уже вызвала в ответ шквал самых грязных предвыборных технологий в его адрес...

- На моей машине нарисовали на крыше свастику, было написано: нацист. У меня много друзей и среди албанцев. И сирийцы тоже есть, но те люди, которые нарушают немецкие законы, я считаю, их надо отправлять назад...

- Хотя в большинстве своём местные жители всё же сами признают, что всё активнее готовы призывать в свои партийные ряды именно русских немцев. Пока он только стремится попасть в мэрию, у ещё одного нашего бывшего соотечественника уже есть ключи от главных городских дверей. Он всего за несколько лет успел зарекомендовать себя серьёзным политиком и стать членом небезызвестной и набирающей всё большую популярность оппозиционной партии "Альтернатива для Германии". При его непосредственном участии она уже попала в городской совет...

- Партии было всего один год, но мы сразу же достигли 80%. А теперь сам он кандидат в депутаты бундестага... А это немного не мало - национальный парламент...

- Общество в результате послевоенной истории было воспитано так, что они даже просто боятся иногда выражать своё мнение. А это то, что, например,у нас, людей, приехавших из бывшего Советского Союза, несмотря на коммунистическое прошлое, всё-таки как-то отсутствует эта боязнь, мы более готовы отстаивать свои принципы и не боимся выражать свои мысли...

- И даже умудрённый опытом профессор-однопартиец, немецкий патриот, совсем не против, чтобы Русские ещё раз взяли здание Рейхстага, где сегодня заседают ведущие партии Германии...

-У нас очень много немцев-переселенцев из бывших Советских Республик, которые до этого были очень лояльно настроены по отношению к партии власти, к Коллю за то, что он дал возможность вернуться на историческую родину. Ситуация была стабильной многие годы. Но сейчас всё изменилось. Они возвращались в Германию, но оказались в цветной республике с мусульманским оттенком. Я думаю, что это будет прекрасно, если Бундестаг заговорит по-русски...

- Влияние и популярность русских в немецкой политике настолько велики, что один немецкий блогер, политический обозреватель, сначала с юмором задавался вопросом: так, может и канцлера, такого как Путин?.. Потом понял, что слишком значительной сейчас оказалась доля правды в его шутке...

- В Восточной Германии более 40% населения считают Путина лучшим правителем, чем Меркель. Отношение немцев к русским очень эмоционально. Русские воспринимаются намного ближе, чем американцы. И Путин в их глазах - более ответственный политик, чего уже нельзя сказать о нашей канцлерше...

- Кое-что общее есть и у него с самим Путиным. Как минимум, родился в один день с Российским Президентом. Документы в избирком он ещё не подал,но уже придумал Знамя своей будущей кампании... "За мир с Россией"...И предвыборный плакат, конечно с анти-мигрантскимподтекстом...

- Я пришёл снизу, я не хочу наверх, но я хочу, чтобы наши женщины и дети чувствовали себя в безопасности...

- Для политического задела у него ещё немного популизма:бесплатные детские сады, и счастье каждого. Овызывающе большихзарплатах чиновника в Германии тоже знает.Обещает в своей мэрии сократить их вместе с численностью самих чиновников...

- Там всегда столько народу, а помочь тебе не очень хотят...

- Но перед этим ему всё же придётся заручиться поддержкой чересчур разобщённого теперь местного электората, ставшего в этом некогда самом золотом немецком городе ювелиров таким многонациональным,что как бы не пришлось выбирать каждому народу по своему мэру...

-----------------------

Они все хотели победить - и все проиграли...

Они все хотят победить - и все проиграют...

Ну, а всем нынешним недоброжелателям России хочется сказать:

"Не плюй в колодец - пригодится воды напиться!"

Хруцкая Татьяна Васильевна : другие произведения.

Они все хотели победить - и все проиграли ...

© Copyright Хруцкая Татьяна Васильевна (wslwsl@yandex.ru) Размещен: 19/04/2017, изменен: 19/04/2017. 362k. Статистика. Очерк: Публицистика Скачать FB2		Ваша оценка: