Не дергаться. Делать вид, что не замечаешь косых взглядов и резких движений. Жизнь учит этих молодцов вскакивать, хватая кольт за холодноватую поверхность и покручивая им, если кто-то пригибает голову, проходя под звенящей тростниковой занавеской.
Да, она тут - женщина, на которую приходят посмотреть. Мэри сегодня хороша.
У нас, где-то далеко, тоже есть своя такая Мэри. Конечно, ее прелести уже не так аппетитны, как тогда, когда она только приехала в наше захолустье на скрипучей повозке. Помню, тогда на улицу высыпали все местные сорванцы. Роковые женщины едут по стране - каждая со своей историей, прячущейся на дне стакана. Описывают на карте таинственные знаки.
Откуда она взялась? Это можно узнать, только если уговоришь ее выпить с тобой. А мне, как главному герою, это никогда не удается - я могу только смотреть на кого-то со стороны и завидовать - таков закон жанра.
Лист лучше всего искать в лесу, говорил мой наставник, когда мы коротали с ним ночи на Большом плоту. Много воды утекло с тех пор, и много мертвецов похоронили воды Миссисипи. Помню я одного такого мертвеца - как тогда вижу его открытые миру глаза, устремленные к небу. Мечтающие о союзе со смертью индейцы величественно толкали перед собой лодку с его телом, а он все плыл и плыл, и уже бежали по экрану титры, а человек с бульвара капуцинов все никак не выключал проектор, не замечая соленого вкуса слез.
В его глазах тоже заключена частица тайны - такая же, что на дне стакана, который мне не суждено выпить с Мэри.
Поговаривали, что мой наставник общался с духами. Он был настолько истощен, что непонятно было, как в нем еще теплится жизнь. Он всегда садился под одно и то же дерево и что-то бормотал, улыбаясь, как умалишенный, и устремляя взгляд куда-то в неизвестное мне место - еще одно ненайденное звено моего паззла.
За моей спиной - возбужденные голоса. Все происходит неспроста, и эта недобрая веселость обращена ко мне. Захлебывается от злого хохота Толстяк в кожаной жилетке. Надо обернуться и сказать ему - заткни свой рот, толстая калоша, но у меня это еще никогда не получалось, сколько бы я ни пробовал.
Спасибо Мэри - она все-таки старается разнообразить убогие занавески. Один раз, еще в той жизни, я ездил в богадельню навестить свою бабку, так она сказала мне, что узнает о дне недели по тому, что положит ей в тарелку глухонемая монахиня, которая вечно подворовывает. Так же и у меня: цвет занавесок говорит мне о том, что сменился еще один день. Там, наверху у Мэри наверняка есть целый тюк с тканями разных расцветок - женщины душу готовы отдать за яркую тряпку. Иногда я слежу, с кем сегодня уходит наверх Мэри, и, облизывая горлышко бутылки, размышляю, а додумается ли этот сегодняшний счастливчик залезть к ней под кровать и поискать там тюк с тканями? Если бы я так сделал, едва войдя к ней в комнату и отшвырнув ее в сторону, то она, чего доброго, обиделась бы на меня и позвала бы шерифа. А мне этого точно пока не надо, - ведь я еще не осуществил свою великую миссию.
Повернув голову, я должен увидеть музыкальный автомат, играющий безвкусные мелодии в стиле ретро. Будь моя воля, я поставил бы что-то типа Игги Попа... Хотя нет - о чем это я? Я еще пока не мертвец, познавший все тайны. Игги Поп может понадобиться в самом конце, - для лакировки.
Давно уже я научился растягивать мгновения, успевая за доли секунды вспомнить бесчисленное множество своих прошлых жизней. Многомесячные наставления под деревом (или на плоту? ) не прошли даром. Помню, мы со старым пердуном видели перед глазами одну и тут же картину уставшей природы, никак не могущей умереть, и никто не заботился тогда о регулярной смене занавесок... Спасибо тебе, о моя сладкая Мэри!
Начальство всегда знает, куда нас послать и какое задание нам дать.
Обернуться и перестрелять всех этих мерзких койотов, всех этих охотников за падалью, заставить бармена испуганно спрятаться за стойку, позабыв о разбитых бутылках, а Мэри истошно завизжать? Сказать при этом что-то, или просто сплюнуть сквозь зубы, не вдаваясь в объяснения? Выбежать из салуна и вскочить в седло заржавшей кобылы, и ехать галопом, мимоходом наслаждаясь спустившимся на степь туманом, а потом сбавить ход и ехать медленно, вдыхая полной грудью утреннюю свежесть и пожевывая сорванную травинку?
Нет, не Мэри сегодня моя подруга, а стакан виски. Именно его я облизываю, и его я молю о забвении... Виски круче женщин - возможно, так сказал сам Игги Поп или тот чувак, который играл мертвеца.
Кажется, этот чужак не из наших мест? Интересно, что он тут забыл? - Толстяк в кожаной жилетке весь трясется от радости, от уверенности, ощущая, что сегодня, как и тысячу дней прежде, удача опять на его стороне.
Меня хватает только на что, чтобы неловко вскочить со стула и повернуться к нему со звериным оскалом на лице. О, редко кто выдерживает убийственную силу моего оскала! Но Толстяк выдерживает - проверено неоднократно. Вот и сейчас он лишь на миг темнеет лицом и тут же выхватывает из кармана кольт... А это означает, что все вернется на круги своя, и паззл уже в который раз не будет сложен...