Он очнулся. Пропало ощущение необыкновенного. Его мучило начинающееся похмелье, мерзко болело раненое тело. Его охватила досада: "Я все еще жив". Он тяжело поднялся, пошел за новой бутылкой, думая о приснившимся. Бар был пуст, последняя бутылка виски разбита. Он почувствовал какую-то детскую обиду: "Везде пусто. Совсем пусто". Он резко захлопнул дверцу шкафа. Заболело все. Он решил, что нужно заняться собой. В ванной он промыл раны- все они были неглубокими, почти царапины, выпил обезболивающее, запивая таблетку водой из крана - другой не было. В первый раз за долгое время посмотрел в зеркало: опухшее лицо, заплывшие глаза с красными белками, болезненно расширенные зрачки, прокусанные до крови губы, давно не стриженные грязные волосы.
Он, смотря на себя, погрузился в воспоминания. Он представлял себя и ее вместе. Как им было хорошо, не смотря ни на что. Как они радовались и горевали. Как могли проговорить всю ночь напролет. Как все было. И прошло. Исчезло. Куда, как- непонятно.
Сегодня она пришла к нему, да, да, у него было именно такое ощущение, что это не было просто бред воспаленного сознания. Что она хотела что-то донести до него, предупредить, чтобы он что-то понял. Но вот что? Она всегда любила загадки на которые порой сама не знала ответа. Может, это тот случай? Не важно. Он наконец понял, что так дальше нельзя , что нужно хотя бы попытаться найти разгадку, нельзя продолжать прятаться- это не поможет. Если есть хотя бы один шанс, чтобы вернуть то, что делало его счастливым - он будет его искать.
Глава 6
Шел дождь. Тяжелые капли звучно ударялись об асфальт, разбиваясь, теряя индивидуальность, сливаясь с потоками воды. Улицы были пустынны. Человек в черном плаще, единственный прохожий, явно нервничал. Это было заметно по его походке. Он часто смотрел по сторонам, огладывался. Но он никому не был нужен. За ним не было погони. За ним никто не наблюдал. Лишь пустые черные провалы окон провожали его взглядами.
***
Сегодняшнее утро для него началось как обычно. Крепкий кофе ( никакого алкоголя ), бутерброд с толстым слоем масла и тонким - сыра. Он включил телевизор - под его ненавязчивый шум мысли текли плавне. Он сделал уже многое со дня своего "возвращения". Он наводил справки, попытался обратиться в поисковую службу, но там ему отказали. Искал чужие следы в квартире, хотя по-прошествии столького времени это было невозможно. Расспрашивал старых друзей. Но нет, поиски не дали результатов. И главной проблемой было то, что, по мнению друзей, поисковой службы и так далее, такой девушки просто не существовало. Ее не было. Никто не знал и не помнил ее. Ее имя было для всех пустым звуком. Все ее проданные картины исчезли. Кроме двух. Одна висела у них дома. Другая, была продана так и не пожелавшему представиться мужчине, который называл себя Часовщик.
Он твердо решил, что Часовщика нужно разыскать. Где бы он ни был. Уж он-то никуда не должен был пропасть, этот загадочный мастер.
Пока он размышлял, по какому-то замшелому каналу транслировались новости, к которым он не прислушивался:
-Сегодня на Пустыре было найдено тело мужчины. Никаких признаков насильственной смерти не обнаружено. Никаких документов- тоже. Единственная странность- за несколько минут до смерти мужчина пытался покончить с собой. Но не успел. В ближайшее время будет проводиться экспертиза. Но уже сейчас говорят специалисты, что причина смерти безликого мужчины совершенно необъяснима.
Глава 7
Он долго, без какого-либо смысла, смотрел на документы купли-продажи той самой картины. Искал какую-нибудь зацепку. Ничего. Отчаяние холодными щупальцами проникало в его душу, заставляя сердце неровно трепыхаться в стальных тисках. Отчаяние и тонкая, слабая, болезненная ниточка надежды стали его верными спутницами. Он уже в который раз вновь положил бумаги в прозрачный файл. Закурил сигарету, нервно постукивая пальцами по столешнице. Вновь достал документы, пробежал взглядом, злобно, с силой потушил недокуренную сигарету и все в том же порыве ярости смял в руке тонкий файл. Опомнился, аккуратно расправил его. Нежно, без спешки, вложил бумаги в помятый, будто пошедший тонкими трещинками, файл. Огладил его. Да, он замечал за собой последнее время такое странное поведение: вспышки гнева, затем хрупкие мгновения спокойствия, необъяснимая любовь к тому, что только что было разрушено.
Он смотрел на бумагу сквозь белесую сеть надломов на тонком пластике. И тут, перед его глазами, ломаные линии начали складываться в буквы. Корявые, угловатые, но все же буквы.
"Неясный проспект. Дом 24. Подъезд 12. Квартира 60."
У него почему-то даже не возникло сомнений, что это адрес квартиры Часовщика. Когда он попытался всмотреться в линии повнимательнее, они исчезли.
Он вполне отдавал себе отчет, что эта надпись могла ему только привидеться. Но...но все цифры указывали на Время, которое не собиралось ждать.