Напряжённая работа в течение последних трёх лет в качестве начальника партии сказалась на состоянии моего здоровья. Постоянное нервное напряжение, повышенное чувство ответственности за людей и за общий результат работ способствовали появлению у меня бессонницы и раздражительности. Я не чувствовал в себе силы более оставаться на занимаемой должности и после завершения отпуска был намерен подать рапорт о своём освобождении.
Тем временем в декабре 1946 года в Иркутске было образовано Восточно-Сибирское Аэрогеодезическое Предприятие. Его начальником стал Немыслов Борис Владимирович, руководивший до этого экспедицией номер пятьдесят пять.
В январе 1947 года ко мне домой в Черемхово по поручению руководства приехал Зуев С.Е., исполнявший в то время обязанности начальника партии в Тулуне. Он сообщил о том, что меня срочно вызывают в Новосибирск, где в ближайшее время будет решаться вопрос о назначении на освободившуюся должность начальника пятьдесят пятой экспедиции. Именно мне хотят предложить возглавить это предприятие, требуется лишь согласие. Я попросил Степана передать руководству Главного Управления Геодезии и Картографии (ГУГК), что не могу приехать в Новосибирск по болезни, так как действительно был болен на тот момент гриппом. Кроме этого, я написал обстоятельное письмо, где выразил благодарность за доверие, оказанное мне, но твёрдо отказался от нового назначения, и передал его с Зуевым.
Сразу после окончания отпуска я подал рапорт об освобождении меня с должности начпартии и переводе на должность прораба. Но не получил на это согласия руководства. В дальнейшем освободиться от бремени административно-хозяйственной работы помог случай.
Мой давний знакомый, астроном Владимир Наполков, обратился с просьбой порекомендовать опытного и грамотного инженера для производства работ на западном побережье Байкала. Необходимо было выполнить наблюдения с пунктов триангуляции в условиях высокогорья, а также в нескольких точках дать определение астрономического азимута. Сроки выполнения работ были сжатые, а ответственность высокая.
Я сказал, что готов лично выполнить эту работу в установленный срок. Наполков ухватился за моё предложение и немедленно связался с руководством нашей экспедиции, добившись, чтобы именно мне поручили данное производственное задание. При этом с должности начальника партии меня не сняли, назначив вместо меня исполняющего обязанности. Вероятно, в правлении рассудили так: "Заскучал Хвостов, засиделся. Пускай сезон погуляет, потом вернётся к своим обязанностям".
2. Организация полевых работ
Успешная работа в поле на треть зависит от качества подготовительных работ, предшествующих началу полевого сезона. Трудно всё предусмотреть, но необходимо это сделать. С большой ответственностью следует рассчитать количество необходимых продуктов, материалов, инструментов. Также важно, чтобы в общем грузе не было ничего лишнего. Бесполезные вещи могут стать в итоге значительной обузой.
Вторая треть успеха в производстве полевых работ заключается в умении обеспечить сохранность всего взятого имущества. В тайге отсутствуют продовольственные базы и промышленные склады. За материальные ценности руководитель несёт финансовую ответственность в размере их стоимости, но кроме этого, потеря важной и необходимой вещи может вообще сорвать выполнение производственного задания. Был, например, случай, когда горе- специалист лишился геодезического инструмента. Однажды в бригаде утопили единственное ружьё. В обоих случаях работы были сорваны, а руководители бригад, сгорая от стыда, давали объяснения своему начальству. Я сам получил урок из-за неосмотрительности, когда в 1941 году в лютый мороз сгорела палатка, что в итоге едва не привело к трагическим последствиям.
И последняя составляющая общего успеха в работе - это сам производственный процесс. Здесь всё зависит от навыков специалиста, его знаний и опыта. Любая работа должна быть с первого раза. Брак недопустим. В топографической службе он очень дорого обходится.
В ходе подготовки к предстоящему трёхмесячному походу я большое внимание уделил решению транспортного вопроса.
Если продвигаться по берегу Байкала, в условиях полного бездорожья и по крутым хребтам, высота которых достигает двух с половиной тысяч метров, то это отнимет очень много времени и усилий. Поэтому было принято решение следовать по воде вдоль береговой линии. Для этого мной в деревне Сарма была куплена большая лодка грузоподъёмностью в тысячу двести килограмм. После этого определили состав бригады, которая должна состоять из четверых рабочих - по количеству вёсел на баркасе.
Бригаду я формировал сам, общаясь со многими кандидатами. Главными критериями, которыми я руководствовался при выборе рабочих, было хорошее здоровье, выносливость и покладистый характер. Первый, кого я пригласил в состав бригады, был Дамба − кадровый рабочий нашей экспедиции, отработавший много лет в топографической службе. Эвенк по национальности, хороший следопыт, опытный охотник, Дамба имел безупречную репутацию надёжного проводника и добытчика.
Он с удовольствием принял моё предложение, порекомендовав взять в бригаду своего земляка Касьянова Василия. Со слов Дамбы, Вася, несмотря на свой юный возраст, хорошо знал и любил тайгу как человек, выросший в семье потомственных промысловых охотников. Вызвав Васю и поговорив с ним, я понял, что Дамба нисколько не приукрасил его возможности и умения.
Третьим членом нашей бригады стал Иван Тимофеев, недавно демобилизованный из действительной армии. Крепкий парень в хорошей физической форме, спортсмен, владеющий приёмами самбо.
Иван Большой - последний, кого я включил в состав бригады. Его внешний вид полностью соответствовал фамилии. Высокий рост, широкие плечи, при этом доброжелательное лицо и очень мягкий характер.
В своём выборе я не ошибся - команда наша оказалась дружной и боеспособной.
Под руководством Дамбы я отправил бригаду в Сарму для ремонта купленного мной баркаса. Необходимо было как следует проварить швы, просмолить днище и изготовить три пары вёсел: две рабочих и одну в запас. Парни быстро справились с этой задачей и даже испытали лодку на воде. Кроме этого, Дамбе удалось недорого купить небольшую сеть со средней ячеей, которая была весьма кстати.
Я тем временем получил запас продовольствия, две палатки, спецодежду, на каждого по два комплекта обуви. Из оружия я взял немецкую боевую винтовку системы "Маузер", свою двуствольную централку и одноствольную переломку того же калибра. В качестве измерительного прибора мне достался трофейный теодолит фирмы "Вильд", который я внимательно изучил и выполнил пробные наблюдения.
В конце мая я выехал на автомашине со всем грузом в посёлок Сарма, где меня ожидала бригада. Здесь был исходный пункт нашего плавания. Нам предстояло преодолеть около четырёхсот километров с работой, чтобы достичь Нижнеангарска на северо-восточном берегу Байкала.
3. Характеристика объекта производства работ
Приморские и Байкальский хребты - это типичное высокогорье гольцового типа. Переход бурной таёжной растительности в безлесную гольцовую зону постепенный, по мере возрастания отметок над уровнем моря.
Высота хребтов увеличивается от юга к северу. Если напротив Малого моря абсолютная отметка гор менее двух километров, то далее, к середине нашего пути, отметка составляет уже две тысячи двести метров, а ближе к Нижнеангарску - почти до двух тысяч шестисот метров. Вычтя из этих абсолютных высот отметку уровня воды самого Байкала, получим возвышение хребтов над озером от одного до двух километров.
Очевидно, что подъём на эти хребты с грузом жизнеобеспечения на десять-пятнадцать дней - задача не из лёгких. Но это компенсируется значительным обзором: с одной точки можно наблюдать на очень большие расстояния.
Кроме топографов здесь обязательно должны бывать художники и поэты. Картины, открывающиеся взору, просто завораживают! С одной стороны - Байкальская чаша, наполненная водой, с другой - океан тайги, уходящий в горизонт. Суровая красота сибирских просторов опьяняет и создаёт впечатление одухотворённости необузданной природы.
Байкал и Тайга - это два великана. Оба гордые и надменные, бесчувственные и равнодушные ко всему окружающему - они богаты и очень щедры, одаривая любого, кто умеет взять их сокровища.
В подножье Байкальского хребта множество ручьёв и небольших рек, являющихся притоками Лены и Киренги, а также озёр. В одном из маршрутов нам пришлось идти в верховьях Лены. Она берёт своё начало из небольшого озера диаметром в сто метров, вытекая из него ручейком шириной около метра. Через десять-двенадцать километров ручей разливается на несколько десятков метров, а ещё километров через тридцать многоликая Лена преображается в горную строптивую реку, бегущую по каменному ложу.
В таёжном массиве у подножья хребтов в большом количестве обитают косуля, изюбрь, сохатый, дикий кабан, много боровой и водоплавающей птицы. Я рассчитывал на то, что мы сумеем без труда обеспечить себя в достаточном количестве диким мясом, однако наши маршруты к триангуляционным пунктам от побережья Байкала чаще проходили по гольцовому поясу гор, куда животные заходят редко и только лишь для того, чтобы уйти от таёжного гнуса. Мы не имели времени для серьёзной охоты, поэтому основной нашей добычей за время путешествия были рябчики, куропатки, утки. Кроме этого, мы с успехом ловили сетью байкальскую рыбу: ленок, омуль и хариус.
В большом количестве на склонах байкальских гор растёт ягода: дикая смородина и брусника. Встречаются поляны в несколько гектаров, где за крупной красной брусникой совсем не видно зелени.
На юго-восточном склоне хребтов имеются минерализованные источники, бьющие из земли. Они, разливаясь, образуют небольшие озёра или ручьи, которые питают своей целебной водой Байкал. Некоторые из родников имеют высокую температуру - пятьдесят и более градусов.
Нет сомнения, что придёт время, когда все богатства Прибайкалья будут обращены на благо советского народа. Завершение строительства Байкало-Амурской железнодорожной магистрали гарантирует это в ближайшие десятилетия.
4. Опасный прижим
Двигаясь вдоль побережья Байкала на баркасе, мы проплывали тридцать-пятьдесят километров, затем выбирали удобное место для длительной стоянки на берегу, разбивали лагерь, и я с одним или двумя рабочими отправлялся на наблюдения.
Продолжительность пеших походов не могла превышать двадцати дней, так как мы не могли взять с собой продуктов на более длительный срок. Для успешного передвижения в условиях высокогорья вес каждого рюкзака не должен превышать тридцати килограмм. Кроме продуктового запаса необходимо брать в поход тёплые вещи, инструмент, оружие, запас патронов к нему, топор, миски, ложки, полевые журналы и другую документацию. В маршрут со мной всегда ходил Дамба как опытный охотник и кто-нибудь из парней.
Первый наш выход на наблюдения состоялся в первых числах июня. За одну неделю мы успешно отработали на трёх пунктах и вернулись к нашему табору, который находился рядом с промышленной артелью. Здесь ловили рыбу и охотились на нерпу, которую тут же разделывали, снимая шкуру и срезая сало. Сало нерпы нам не понравилось. Его использовали в те годы в первую очередь как пищевой жир, а жители прибрежных байкальских деревень ели солёное нерповое сало, как свиное, и готовили из него разные блюда.
Береговая линия Байкала имеет много заливов, которые местные рыбаки называют губами. Расстояние в море между выступающими мысами, образующими залив, могло составлять от одного до восьми километров. Длина пути вдоль побережья была в два, а то и в три раза больше. Разумеется, всегда хотелось плыть напрямую, но это было опасно. Погода на Байкале очень переменчивая, шторм готов начаться в любую минуту, и только опытные рыбаки могли его предугадать. Наша лодка, имея максимальную загруженность и небольшой запас бортов, была не в состоянии противостоять высокой байкальской волне. Именно рыбаки артели указали нам на это обстоятельство, когда узнали, что мы собираемся в дальнейший путь. Кроме этого, нам сказали, что эта губа имеет опасный прижим в виде отвесных стен байкальских хребтов, и здесь нет места для остановки лодки на берегу в случае необходимости. Поэтому проход вдоль берега будет смертельно опасен во время шторма - лодку разобьёт об отвесные скалы. Нам предлагалось ждать, сколько потребуется, пока у рыбаков не появится уверенность в том, что море в течение всего дня будет спокойным.
Прожив ещё два дня в рыбацком лагере, на третий день ближе к полудню мы получили, наконец, разрешение на преодоление губы. Дамба, Вася и оба Ивана взялись каждый за своё весло, я устроился на корме у руля - и мы начали свой путь. Погода в тот день и вправду была отличная, чистое небо при полном штиле вселяло уверенность, что море будет спокойным. Тем не менее, председатель артели отправил в сопровождение одну из своих лодок. В середине пути рыбаки встали на якорь и дожидались, пока мы полностью не пересечём губу.
Кроме рыбаков за нами наблюдала нерпа: то спереди, то с боку появлялись из воды симпатичные морды. Высунувшись на половину своего тела, пугливая и вместе с тем любопытная нерпа осматривалась вокруг и затем скрывалась под водой.
Благополучно переплыв губу, мы продолжили путь вдоль берега и, пользуясь хорошей погодой, сходу решили пересечь ещё два залива. Первый залив мы преодолели быстро - менее чем за час. Пристали к берегу, чтобы пообедать и осмотреться. Отвесные скалы вдоль береговой линии остались позади. Следующий залив имел пологий выход на сушу, что вселило в нас уверенность в благополучном плаванье. Наскоро пообедав, мы продолжили путь. Парни гребли хорошо, скорость наша была не менее пяти километров в час. Я достал бинокль и высматривал на берегу место, где было бы удобно затабориться.
До берега осталось примерно сто метров, но наша лодка стала задевать дно. Мы попали на прибрежное мелководье. Пришлось уходить в море, отдаляясь от берега. В это время подул ветер и началась качка. Двигаясь вдоль мелководья, каждые десять минут мы прижимались к нему лодкой, чтобы промерить глубину. Ветер тем временем крепчал, волна становилась всё больше.
По приметам, рассказанным нам рыбаками, если волна не имеет пены - барашков, то она ещё не опасна. Как только в воде появляется пена, необходимо немедленно приставать к берегу, так как неминуем шторм.
Барашков, предвестников бури, не было, но волна росла с каждой минутой. Много усилий парни затрачивали, чтобы держать баркас против очередного надвигающегося вала. Наконец я перестал доставать дно веслом, и, развернувшись, мы начали движение к спасительному берегу. Дамба выбился из сил, я его заменил. Оба Ивана и Вася без устали работали вёслами. Я мысленно похвалил себя за то, что предусмотрительно взял в бригаду молодых и здоровых парней. До берега оставалось совсем немного, когда волна выросла до полутора метров. С трудом приблизившись к суше, мы спрыгнули в воду и выволокли лодку на берег.
Так, в один день нам пришлось преодолеть два опасных прижима: в виде отвесных скал и мелководья возле берега. После этого случая мы двигались только вблизи суши, опасаясь пересекать заливы напрямую, не зная хорошо повадки и характер Байкала.
5. Поход в верховье Лены
Нам предстояло пройти от истока Лены пятьдесят километров на восток, наблюдая с пунктов триангуляции, и, кроме этого, на одной из точек этого участка вычислить астрономический азимут.
Это был самый длительный и трудный маршрут за весь полевой сезон. Понимая, что невозможно взять с собой продовольствие в необходимом количестве, я освободил Дамбу от значительного груза и поставил перед ним задачу обеспечить бригаду мясом и дичью. Кроме Дамбы в поход я взял Васю и Ивана Тимофеева. Иван Большой остался возле лодки с заданием наловить как можно больше рыбы и засолить её.
От побережья Байкала к истоку Лены и далее по маршруту мы продвигались с хорошей скоростью. Всё складывалось как нельзя лучше. Дамба постоянно занимался охотой и каждый день добывал к столу разную дичь. Все были довольны, но Дамба всё же хотел подстрелить "что-нибудь существенное".
На этом участке мне предстояло определить астрономический азимут солнца, для этого необходимо было выйти в установленный срок на точку наблюдения с заданными координатами. Она находилась на значительном возвышении, с которого был хороший обзор. Ровно в два часа пополудни я выполнил наблюдения за светилом, сделал необходимые расчёты, и наш отряд был готов продолжить путь. Но в один момент мы все замерли: по распадку в нашем направлении двигался изюбрь. Дамба приготовил карабин, Иван зарядил переломку. Олень шёл быстрым шагом, посматривая во все стороны. Стрелять ещё рано - расстояние более четырёхсот метров. Я достал бинокль и рассмотрел изюбря в оптику: взрослый самец, пуда на четыре-пять, весь напряжён, словно чувствовал, что за ним следят. Вдруг изюбрь прыгнул в сторону, я убрал бинокль от глаз и увидел, как за ним мчится медведь. Хищник пробежал несколько десятков метров и остановился. Усевшись на зад, он с сожалением смотрел на уходящего оленя, который, поднявшись по гольцовой круче, ушёл в чащу стланика.
Нам повезло увидеть охоту медведя в условиях дикой природы. Заметив изюбря, он устроил засаду за массивным камнем, и если бы олень проходил ближе, то уйти от стремительного рывка хищника ему вряд ли бы удалось.
Дамба весь день ругал нерасторопного медведя, который сорвал верную охоту. Действительно, изюбрь должен был благодарить бурого за то, что тот согнал его с тропы, так как Дамба промахивался крайне редко.
Спустя три недели все работы в верховье Лены были закончены. Несмотря на усилия Дамбы, продуктов у нас совсем не осталось. Обратно было решено идти по компасу напрямик через тайгу, а не вдоль берега Лены - так мы значительно сокращали свой путь. Набрав как можно больше воды, наш отряд отправился в обратный путь. Мы шли напрямик по компасу, а Дамба уходил вперёд и в стороны, кружил вокруг, пытаясь найти добычу. К полудню ему удалось подстрелить несколько рябчиков. После обеда Дамба сказал, что видел свежие следы сохача с телёнком. Уйти далеко лоси не могли, поэтому он попробует их преследовать. Я не возражал. Мы немного отдохнули и отправились дальше.
Уставшие и измученные жарой, вечером мы достигли Лены. Река здесь шириной всего пять-семь метров при глубине по колено, но какая чудесная вода!!! Попили, обмылись до пояса, пропустили воду под брюки, стало удивительно легко, и пропало чувство голода.
Парни разлеглись на траве, а я достал карту, прикидывая, сколько нам осталось идти до Байкальского побережья. Необходимо было преодолеть ещё примерно сорок километров. А через тридцать километров нас ждал небольшой мешок с мукой, оставленный Дамбой на звериной тропе. Его он предусмотрительно завернул в брезентовый плащ и подвесил на ветку массивной сосны.
Мысли о еде снова пробудили голод. Вася взял ружьё и пошёл вдоль берега. А я обнаружил, что изрядно намочил свои часы, которые выполняли роль хронографа при вычислении астрономического азимута. В случае их остановки останется неизвестной поправка на время в момент наблюдений. С большой тревогой я открыл крышку, но она сменилась радостью: часы были исправны.
Эти серебряные карманные часы 1900 года марки "Лонжинес" я получил в подарок от старшего брата Кондрата. Они много лет безотказно служили мне, и недавно я передал их своему сыну Николаю как семейную реликвию.
Василий подстрелил утку, которая плавала в небольшой заводи, и она стала нашим ужином. Дамба не пришёл, но я за него не переживал.
Голод поднял нас ранним утром. Не теряя времени, мы сразу отправились в путь, чтобы пройти как можно больше по утренней свежести. Мы с Васей, привыкшие к долгим таёжным переходам, забрали весь груз у Ивана, который слабел с каждым часом.
На одном из привалов Иван заявил, что дальше не пойдёт. Мы должны его оставить и следовать дальше, оставляя метки на деревьях. "Ну, что ж, − говорю я, − помощи нам не будет, а идти надо. Вася, руби жерди, сделаем носилки". Вася взял топор и, выбрав дерево с небольшим в диаметре стволом, начал его рубить. Иван закричал: "Не надо, Вася! Я пойду!" − а сам заплакал от проявленной слабости и стыда перед нами.
Отдохнув намного больше обычного, мы продолжили путь и вскоре вышли на небольшое кострище. Зола холодная, хвойные ветки, используемые для лежанки, свежие. Это место ночлега Дамбы, который значительно опередил нас. Удивительно было так точно выйти на след товарища, продвигаясь без тропы по дикой тайге. В дальнейшем выяснилось, что Дамба преследовал сохачей несколько часов, пока не потерял след, тогда он напрямик повернул к побережью. Не в первый раз я удивился его способности ориентироваться без компаса и каким-то чутьём знать верное направление.
Наконец, мы достигли звериной тропы, на которой оставили свой запас продуктов. Дальше решили следовать независимо друг от друга. Первым почти сразу ушёл Вася, немного отдохнув, пошёл и я, а Иван остался еще полежать. Теперь спешить некуда, мы здесь, как дома: с хлебными лепёшками, чаем и солью. Лук и щавель не нужны теперь, пучки саранки тоже.
Вскоре я услышал запах дыма. Значит, Вася уже что-то готовит. Действительно, когда я подошёл к костру, Василий укладывал горячие лепёшки в рюкзак. Он оставил мне две кружки чая и несколько лепёшек, остальное понёс Ивану, своему товарищу.
Я с удовольствием смотрел вслед Василию и радовался его силе, выносливости, его высокому чувству ответственности и коллективизма. В тяжёлый час всегда познаются истинные человеческие качества. Настоящий друг окажет помощь и поддержку при любых обстоятельствах. Пошлые же люди, несмотря на своё лицемерие, обязательно проявят свою натуру. Я благодарен судьбе, что в своей жизни подлецов встречал гораздо реже, чем людей честных, преданных идеалам дружбы и товарищества.
Вася с Иваном пришли вместе. У всех было отличное настроение. Вася сообщил, что Дамба уже был у нашего склада, пёк и ел лепёшки. Об этом свидетельствовало оставленное кострище.
Переночевав здесь же, на другой день мы преодолели оставшиеся десять километров и к полудню пришли на берег Байкала, где нас с нетерпением ждали товарищи.
6. Мыс покойники
Примерно через полтора месяца наша бригада достигла метеостанции, базировавшейся на мысе Покойники. Начальник метеостанции приветливо нас встретил, и мы, воспользовавшись его гостеприимством, отдохнули здесь три дня. Баня, парное молоко, сметана позволили нам в короткий срок избавиться от накопленной усталости.
Несмотря на своё зловещее название, место это очень живописно и удобно для проживания. Единственным недостатком для постоянно живущей здесь семьи являлась полная оторванность от внешнего мира. Два раза в месяц сюда заходил пароход, доставляя продовольствие и всё необходимое. Другого транспорта и способов связи с большой землёй не было.
Я поинтересовался у начальника метеостанции, почему мыс Покойников так назван, и получил вполне развёрнутый ответ. Существует несколько версий, а точнее, легенд происхождения такого названия. По одной, самой распространённой из них, много лет назад здесь погибли рыбаки, занимавшиеся промыслом. Их тела обнаружили на берегу и посчитали, что все они скончались от неизвестной болезни. Другое предание повествует о том, что когда-то сюда свозили людей, заболевших проказой. Здесь они доживали свои последние дни, не получая никакой помощи, поэтому зачастую умерших хоронить было некому и они непогребёнными лежали вдоль побережья. Ещё весьма распространённая версия: когда здесь работала первая научная экспедиция, на берегу обнаружили старое русское кладбище с крестами и надгробиями. Кто были эти первые поселенцы - никто не знает, но благодаря погосту мыс получил своё имя.
"Впрочем, всё это враки, - закончил рассказчик. - Я думаю, что изначально мыс прозвали Покойный, в том смысле, что здесь нет штормов и море всегда спокойное. Уже в дальнейшем, возможно, здесь кто-то погиб или умер, и название получило другой смысл. А лучше называть его Солнечный - так же, как нашу метеостанцию".
7. Медведи байкальских хребтов
Этот полевой сезон, помимо всего прочего, был интересен тем, что нам довелось часто сталкиваться с наиболее опасным хищником сибирской тайги - бурым медведем. Это был самый представительный зверь гольцовой зоны Байкальских хребтов.
Как правило, в дневное время медведи, спасаясь от таёжного гнуса, поднимаются на высоту, где гуляет ветер. Взрослые самцы часто выбирают большой плоский камень, который хорошо нагревается солнцем, и, развалившись, дремлют на нём. Медведицы приводят сюда своих детёнышей, которые с удовольствием устраивают игры: борются, прыгают, бегают, забираются на каменистую кручу и скатываются с неё, как с ледяной горки. Мать в это время отдыхает, но всё время начеку. Если она чувствует опасность, то грозным рыком, а то и затрещиной загоняет медвежат обратно в таёжную чащу. Медведи - строгие родители. Неоднократно приходилось наблюдать в трубу теодолита за медвежьими семьями. Зрелище это увлекательное настолько, что всецело захватывает внимание.
Как-то, выполняя наблюдения с пункта, который располагался на господствующей высоте, я услышал грохот падающих камней. Оглядевшись, я разглядел пестуна на соседней горе. Он проходил вдоль склона и, отыскивая камни побольше, скидывал их вниз. Они разгонялись, увлекали за собой другие, образуя каменный поток. Медведь внимательно наблюдал за сходом горной массы, видимо, развлекая себя таким образом. Я закончил начатый приём наблюдения и как раз вовремя перевёл теодолит на нарушителя утренней тишины. Пестун выбрал солидную глыбу и, опершись на неё передними лапами, принялся раскачивать. Наконец, кусок скалы сорвался вниз, чуть было не утащив за собой медведя. Расколовшись на несколько частей, сброшенный камень вызвал сильный обвал, который достиг леса у подножья горы. Каменная лавина подняла там большой переполох. В один миг взлетели птицы, на открытое место устремились несколько зайцев, выскочила изюбриха с телёнком - лесные жители спасались бегством от мнимой опасности. Пестун, как и я, внимательно наблюдал за развитием событий и, удовлетворившись зрелищем, а также результатом своего хулиганского поступка, не спеша куда-то ушёл.
Не секрет, что медведи очень умные и любопытные животные, каждая особь обладает индивидуальными особенностями. Именно поэтому они зачастую становятся участниками невероятных событий, которые выбиваются из общепринятых стереотипов, существующих в сознании людей, никогда не встречавших медведя в условиях дикой природы.
Дамба как-то отправился в тайгу подальше от берега, заявив, что рыба ему надоела в качестве основного блюда, поэтому он намерен добыть мясо. Охотник настрелял достаточно рябчиков и другой боровой птицы и возвращался к нашему табору. Двигаясь напрямик к намеченной цели, как умел только он, Дамба услышал звук, напоминающий лошадиное фырканье. Лошади, понятно, в дремучей тайге взяться было неоткуда, поэтому Дамба ожидал встретить здесь сохатого или изюбря. Осторожно подобравшись к месту, откуда исходили эти звуки, Дамба увидел молодого медведя, который жрал голубику, словно корова на выгоне. Морду зверя облепил таёжный гнус, и мишка стряхивал его, мотая головой, при этом фыркал, как лошадь. Дамба мог без труда обойти медведя, но вместо этого он хлопнул в ладоши и крикнул: "Ха!" Со слов Дамбы, косолапый от неожиданности высоко подскочил и на больших прыжках, ломая деревья, убежал с поляны.
Этот рассказ немало повеселил нас, и мы с большим удовольствием вспоминали его при любом удобном случае.
Спустя время я с Большим Иваном работал на одном из триангуляционных пунктов. Подход к нему был длительный, поэтому мне не удалось закончить программу до наступления сумерек. Можно было остаться ночевать прямо на знаке, но у нас не было воды. Пришлось идти к ручью, который бежал по долине примерно в трёх километрах. Пройдя половину пути, мы увидели медведя, лежащего в кустах. Расстояние до него составляло не более тридцати метров. Я видел, что зверь наблюдает за нами. Морда медведя, как и глаза, не выражают никаких эмоций, поэтому невозможно понять его настроение. "Не смотри на него и не оглядывайся", − шепнул я Ивану. Вместо этого, когда мы поравнялись с отдыхающим медведем, Иван стукнул ладонями и, прокричав: "Ха! Ха!", − побежал. Несмотря на драматизм ситуации, меня разобрал смех. Пробежав несколько десятков метров, я не удержался и оглянулся: медведь, не меняя позы, лежал спокойно на прежнем месте. Наверное, он был удивлён нашим поведением не меньше, чем мы его равнодушием. Прибежав на ручей, мы с Иваном развели большой костер и, конечно, не решились ложиться спать в ту ночь.
Известно, что медведи мастера засады и при своей значительной массе способны абсолютно бесшумно передвигаться. В этом нам пришлось убедиться на собственном опыте. В один из коротких маршрутов на триангуляционный пункт, расположенный рядом с побережьем, мы отправились всей бригадой. Успешно отработав, решили тут же пообедать. В качестве основного блюда у нас был солёный омуль. Мы сели в круг, расстелили брезент, достали рыбу, лепёшки и приступили к трапезе. Вокруг небольшой поляны рос плотной стеной стланик. Во время обеда Дамба нам что-то рассказывал. Неожиданно за его спиной из чащи показалась голова медведя. Мы все замерли, уставившись на незваного гостя. Дамба заметил общее недоумение и посмотрел назад. Медведя, вероятно, смутило наше внимание, и он так же бесшумно исчез в стланике, как и появился.
Я бы легко согласился с тем, что у меня было видение или какое-то наваждение, если бы не мои товарищи, видевшие то же самое. Рассуждая в дальнейшем, что стало причиной внезапного появления медведя, мы пришли к выводу, что зверя привлёк запах рыбы. Остального мы объяснить не сумели, как ни ломали себе голову.
На пятидесятилетие ГУГК мне как ветерану предприятия было предложено написать в праздничную стенгазету статью, в которой необходимо было рассказать какой-нибудь любопытный случай. Я в деталях описал этот эпизод, но статью эту не пропустил редактор, который в молодости также изрядно побродил по тайге. Он не поверил в мой рассказ, посчитав, что я выжил из ума, и более ко мне не обращался. К сожалению, свидетелей этого события спустя столько лет мне уже не отыскать, поэтому доказать правдивость своих слов нечем.
Благодушие хищников объясняется просто: когда медведь сытый и ничего ему не угрожает, он, как правило, старается не вступать в конфликты, понимая, что любая серьёзная стычка может стоить ему жизни.
Но если медведь рассержен или не имеет возможности вдоволь насытиться, то он превращается в безжалостного, хитрого и расчётливого убийцу. Зверь может терпеливо караулить жертву несколько дней, приготовив засаду там, где никто её не ожидает. Один из промысловых охотников рассказывал мне, что однажды медведь забрался в зимовьё и ждал там хозяина. Охотник, конечно, не предполагал, что его ждёт встреча с хищником в своём таёжном жилище, и погиб, не сумев оказать сопротивления.
Иногда, напротив, медведи, не имея возможности найти пропитания в тайге, действуют нагло и безрассудно, пытаясь чем-нибудь поживиться в деревнях и посёлках, где крадут домашних животных и нападают на людей.
Человек вообще лёгкая добыча для этого зверя. Не имея такой же силы, не обладая чутьём и хорошим зрением в тёмное время, люди беззащитны перед зубами, лапами и когтями. Впрочем, каждый хищник прекрасно знает, что люди существуют в едином обществе, поэтому за убитого человека может наступить жестокая расплата.
Дойдя до одного из последних пунктов нашего участка, в стороне от него мы обнаружили могилу. На деревянном кресте ножом было вырезано: "Здесь похоронен наш товарищ, убитый медведем в июне 1944 года". Далее указаны годы жизни и фамилия, имя, отчество. Обстоятельства этой трагедии мне были хорошо известны. Мой однокашник Николай Васильев работал в этом районе со своей геодезической бригадой, выполняя наблюдения, используя гелиотропы1. Оставив на этом знаке рабочего, молодого парня, для подачи световых сигналов, Васильев ушёл на смежный пункт, с которого отнаблюдал часть программы. Потом сигналы этого гелиотропа пропали. Выждав два дня, Васильев отправил техника связи. Расстояние между пунктами составляло больше ста километров по прямой, а с учётом горного рельефа - значительно больше на местности, поэтому техник связи пришёл на место трагедии спустя десять дней и обнаружил здесь истерзанное и почти уже съеденное медведем тело рабочего. Останки перевозить было невозможно, и рабочего захоронили здесь же. Исследуя место трагедии, техник пришёл к выводу, что нападение произошло ночью, когда рабочий спал.
Я рассказал подробности этой истории своим спутникам. Мы сняли головные уборы, и мои товарищи, находясь под впечатлением от услышанного, долго молчали.
Таким коварным, хитрым, жестоким врагом может оказаться бурый медведь - любимец публики на арене цирка, герой сказок, а также предмет умиления детей и дамочек, когда он находится в вольере зоопарка.
Примечание:
1. Гелиотроп - геодезический инструмент, служащий для отражения солнечных лучей с одного пункта на другой. Это необходимо для того, чтобы подавать сигнал в точку наблюдения на значительные расстояния - сто и более километров. Отражённые гелиотропом солнечные лучи позволяют отыскать триангуляционный пункт, на который производится измерение углов.
8. Завершение работ
Спустя три с половиной месяца работы были полностью закончены. Нам удалось выполнить в установленный срок все поставленные задачи. Преодолев по воде на вёсельной лодке вдоль берега Байкала порядка четырёхсот километров, наш отряд прибыл в Нижнеангарск.
Там мы встретились с бригадой Восточно-Сибирского Аэрогеодезического предприятия, возглавляемой Колодиным Василием Григорьевичем. Сейчас, спустя тридцать лет, вблизи Нижеангарска строится Байкало-Амурская железнодорожная магистраль как раз в том месте, где выполнялись тогда геодезические работы. Приятно осознавать, что спустя столько лет результаты нашего труда востребованы при сооружении мостов и туннелей, которые позволят осуществить выход железнодорожных путей к богатствам Байкала.
Мы передали оставшиеся продукты и лодку нашим коллегам, а затем пароходом отправились в порт Байкал и далее на поезде уехали на базу экспедиции в Тулун. Я успешно сдал финансовые и технические отчеты. Был вычислен астрономический азимут по трём выполненным наблюдениям, все они дали идентичные, хорошей сходимости результаты. Погрешность моих часов оказалась равной всего одиннадцати секундам за всё время производства работ.
В завершение всего, я подал рапорт с просьбой на перевод в Восточно-Сибирское АГП, чтобы работать ближе к дому, и в начале 1948 года, после десяти лет работы в Новосибирском Аэрогеодезическом предприятии, получил перевод.