Z.Новопольцев Игорь Aндреевич : другие произведения.

Моя любовь - шизофрения!

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    продолжение следует...
  МОЯ ЛЮБОВЬ - ШИЗОФРЕНИЯ!
  
  
  Значит, так: эпиграф у меня всегда
  С этой стороны:
  
  Гуд, со фанни, как мне хорошо!
  На работу так и не пошел!
  Все прикольно и мне зашибись!
  Разнообразно проживаю свою жизнь!
  
  Пурген.
  
  
  
  
  
  
  Я смотрю на монитор своего компьютера. Передо мной лицо девушки. Какой девушки? Сексуальной. Вроде бы. Или она так выгодно смотрится в таком ракурсе? Черт его знает.
  Я говорю Екатерине Алексеенко: бывает, на обложках глянцевых журналов красуются и страшные девушки. Но пиксели монитора только отображают картинку и молчат. И она молчит. Она никогда не напишет мне ничего в контакте, она, видимо, занесла меня в черный список.
  Что ж, поделом мне.
  Возможно, я хочу сказать, что люблю ее. Но я сам не знаю - люблю или нет. Я просто запутался. Я просто мерзкий тупорылый шибздик. Но такова уж моя доля.
  
  Вроде бы она - просто ушастая обезьянка с ногами-тумбами и ободком фиолетового цвета в жиденьких волосах цвета дрисни. Так она выглядела на предыдущей аватарке. Я уже ничего не знаю.
  
  Мама говорит, что любить издали можно - безответно. А я так не думаю. Просто любовь обычно облагораживает человека, а я при ней превратился в полную скотину. Тоже мне, бля, говнопанк. Хе-хе.
  
  Я курю сигарету за сигаретой, если меня не контролировать, то могу выкурить две пачки за день. Но привыкания к куреву у меня нет. Если мне не выдаются сигареты, покупаемые мамой блоком, то я могу и потерпеть, не развалюсь.
  Я курю, иногда выпускаю колечки. Смотрю в форточку, затянутую мелкой зеленой антикомариной сеткой. Мой дом - тюрьма, такие ассоциации навевает эта сетка. Я, как какой-нибудь зек, смотрю на участок неба над крышей противоположного дома, смотрю, как он светлеет ночью или как по нему плывут белоснежные облака днем.
  Мелкие геометрически правильные ячейки сетки накладываются на кирпичную кладку противоположного дома.
  Я курю уже четвертый год, с восемнадцати лет. Соответственно, пятый год со мной творится весь этот пердимонокль.
  
  НЕ СЛУШАЙ - ОТВАЛЯТСЯ УШИ!
  
  А началось все с того, что я килограммами слушал панк-рок в наушниках плеера. Я жил не в том городе, в котором родился. Мой город - Тюмень, а поехал учиться я в Саратов.
  Я жил там у друзей моей бабушки и давно покойного деда, которого я никогда не видел. Он умер еще в семьдесят восьмом - почти в эпоху расцвета панк-рока, однако. Сгорел в квартире, в которой я сейчас живу, от пьяного окурка.
  Итак, я слушал панк-рок до умопомрачения. "Панк-обстрелы", "FPG", "D.R.I.", "Пурген", "Оргазм Нострадамуса" - в общем, долго перечислять. Как у меня не завяли уши и не разболелась голова? Да похуй, я же панк!
  Похоже, дикие оры в уши дали свои плоды. Хоть не видел ни одного панка, который съехал с катушек из-за нашей музыки. Панк-рок - это здоровый цинизм, вроде армейского юмора. А антимузыка (панк-рок) уходит корнями еще в дадаизм, по крайней мере, я сам так думаю.
  За окном мерно шумел проспект, как роторы. И с некоторых пор я стал слышать голоса людей, которые говорили про меня.
  "Ой, смотри, какая у него книжка! "Sex Pistols: история изнутри""!
  Мне стало стремно.
  Я стал с радостью уходить из той квартиры и встречаться с друзьями. Разумеется, я с ними пил. Да, если я алкаш, то не буду скрывать этого, пусть будет как есть.
  С друзьями я стебал до умопомрачения, а потом приходил домой, плюхался в кресло со своим ноутбуком и втухал, слушая голоса за окном.
  Это было как жизнь в миниатюре: утром развеселый стеб и веселье, вечером - говно.
  
  ВЕЧЕР И ГОЛОСА ЗА ОКНОМ
  
  И вот однажды, уже на втором курсе исторического факультета, я услышал более внятные голоса за окном. Окна в одной комнате выходили на проспект, в другой - на двор. Во второй комнате я и сидел, чтобы укрыться от вездесущих гопников, которые, как я думаю, подглядывали за мной.
  Я так решил, потому что я услышал в университете, стоя на одном этаже, как говорят на другом.
  Не думайте, что это и была шизофрения. От окон наполовину застекленного корпуса этажи отделяла лестница.
  "Ой, смотрите, он сказки читает! Какая прелесть!"- издевательский такой голосок.
  Эта девушка поднялась на мой этаж и похлопала в ладоши.
  Гламурная тварь, бля.
  Но я отвлекся.
  И вот, я сижу в другом кресле в другой комнате. И слышу голоса за окном, будто разговаривают три братана. Я не помню содержания разговора, но факт был в том (как мне казалось) что двое предлагали мне выйти на улицу и поговорить с ними, а третий на меня гнал.
  Конечно, третий этаж сталинской застройки, услышал я, как же.
  И когда все легли спать, я вышел на улицу - хули, все равно не мама, выпустят поди.
  И я вышел.
  Незадолго до этого я купил себе трубку, но не мог ее раскурить. Это я потом допер, что нужно было проткнуть там кое-что раскаленной булавкой (а этого добра у меня было хоть отбавляй), но в ту ночь я вышел с трубкой, чтобы парни показали мне, как ее надо курить.
  Я стоял и таращился в кромешную тьму. Пока наконец из машины не вылез братан и не спросил: "Че смотришь?".
  От неожиданности у меня из рук выпал пакет с трубкой и табаком.
  Братан, видимо, заржал и сел обратно в машину.
  Я вернулся в квартиру.
  Мне показалось, что они хотят встретиться со мной на проспекте. (в этом доме была дверь, выводящая на проспект и дверь во двор - сначала я выходил во двор).
  Теперь же я вышел на проспект.
  Мимо меня как раз плыла кодла гопников и все, как подумалось мне, уставились на меня. Я стоял, как ни в чем ни бывало, и они молча прошли мимо.
  
  Так я перестал бояться гопников - как я думал.
  
  ВЕЧЕР И ГОЛОСА ЗА ОКНОМ 2
  
  Но еще до того, как сагитировать меня выйти на проспект, голоса говорили и о другом. Об очень приятном и невероятном, несуразном.
  "Да эта Катя Алексеенко развесила дома по стенам твои фотографии и издрачивается на тебя". И все в таком духе.
  Я, слабоумный дебил, воодушевился этим, и через старосту пробил номер Кати Алексеенко.
  Я позвонил ей.
  - Алло, а Катю можно услышать? - ляпнул я первое попавшееся в ее мобильный телефон.
  - Это Катя.
  - Привет, Катя, это Игорь.
  - Игорь? Какой Игорь?
  - Ну твой однокурсник, Игорь Новопольцев.
  - Ммм...
  - Что это у тебя там за такой развеселый смех? - уверенно осведомился я, услышав женское хохотание откуда-то со стороны.
  - Да ничего.
  - Я долго молчал, но когда увидел твои слезы, решил, что надо сказать, - днем я проходил мимо остановки и увидел плачущую девушку, которую успокаивали подруги. Я почему-то решил, что это Катя Алексеенко.
  - Слезы? Какие слезы? - недоуменно спросила Катя Алексеенко.
  Но я продолжал как ни в чем ни бывало.
  - Знаешь, ты уже наверное, заметила, я все время смотрю на тебя. И я хочу сказать, - я закрыл глаза и глубоко вздохнув, с по-прежнему закрытыми глазами, произнес ложь: - Я люблю тебя.
  Глубокий вздох в трубке.
  - Может быть, сходим, завтра погуляем?
  - У меня есть парень.
  - А я его знаю?
  - Нет.
  - А если я очень сильно постараюсь? - пронюнил я в трубку.
  - Думаю, нет, - голосом мудрой женщины отвечала Катя Алексеенко.
  Я попрощался и повесил трубку.
  
   Потом я, как мне казалось, сидел в кресле и тренировал волю. Положив кисти рук ладонями кверху на подлокотники, сидел так очень долго - думал, что стану открытым человеком.
  
  МУЗЫКА
  
  Спустя пять лет, допустим, сегодня, я сижу и слушаю песню "Последних Танков В Париже":
  
  Нет, я не буду говорить, как достала эта ночь,
  Ненавидеть - значит ждать и топтать ногами дождь,
  Значит верить глупым снам, ждать на лестнице шаги,
  Нам остались пополам телефонные звонки.
  
  Я не верю больше словам, я не верю словам,
  Я не верю вашим словам, мы не можем быть вместе
  Я не верю больше словам, это все обман! Бесполезные песни...
  
  Нет, я не буду слушать стук, ждать на лестнице шаги,
  Это наш обычный круг, телефонные звонки,
  Это время на часах убивает подлость слов,
  Это наш обычный страх и обычная любовь.
  
  Я все еще тоскую, и на это есть свои причины. Повергнуть меня в уныние чертовски сложно. Или я сам так думаю. Может быть, я быстро выхожу из этого состояния.
  Как только я приехал из Саратова в Тюмень, я не бросился сразу к компьютеру или магнитофону, чтобы слушать музыку. У меня настал полный вакуум.
  Заочное отделение рекламы и ничегонеделание круглый год.
  Меня пытались пристроить работать в редакцию газеты "Комсомольская правда" в Тюмени, но долго я там не задержался, хоть мне и говорили что наметки у меня есть.
  Я бездельничал круглые сутки и слушал голоса в голове. Они были уже не где-то за окном, а просто внутри меня. Они говорили мне, что это телепатия.
  И однажды утром я запел песню своего сочинения:
  
  Солнце тронуло небосвод
  Поспешил на мольбу народ
  Обратиться к Христу хотят,
  В высоте они гулко гудят
  Колокола
  И звонарь
  Выполняет свой нелегкий долг
  И по городу слышится малиновый звон...
  
  И так далее.
  Примерно с этого времени я стал слушать музыку, панк-рок, разумеется.
  Ни любимого занятия, ни одного друга, ни любимой девушки, только все та же Катя Алексеенко, не идущая из головы.
  Говорят, поэт любит не женщину, а свою любовь к ней. И я полюбил любовь к Кате Алексеенко. Любовь ли? Не знаю и по сей день.
  Я слушал "Love Story" "Мутагена" - уже по одному названию понятно, в какой манере исполняется песня.
  Я ходил по комнате и орал под музыку припев: "Я люблю тебяяяяааааа!".
  
   ОБЩАГА
  
  Я съехал жить в общежитие немного времени спустя после звонка Кате Алексеенко. Дольше оставаться у друзей бабушки было просто неприлично.
  И братаны съехали за мной.
  Я в пустой комнате в общежитии зачем-то приделал к спинке кровати свою панковскую цепочку.
  - О, Катюха эти дела одобрит! Скоро с ней так развлекаться будешь! - спошлили за окном.
  Я так думал, что их синяя "Ока" (и с чего я ее выдумал? Братан в машине на дворе?) стоит прямо под моими окнами и у нас такая игра - они меня видят, а я их - нет. В последующие дни я пытался даже искать их, этих ребят, но не нашел. Бывало, они сами назначат встречу в центре города и не придут. А когда я гулял по городу, дышал воздухом, мне казалось, что они идут где-то позади, и как только я оборачиваюсь, ныряют в какую-нибудь подворотню.
  
  В общагу я въезжал на диком психе, очевидно путая ее с ПТУшной общагой, поэтому успел залупиться на пол общежития.
  Пацаны гоняли мяч у корпуса общаги и я услышал: "Сейчас пизды ему дадим!". Я отнес вещи в свое новое жилище и вышел на футбольное поле.
  - Мне здесь кто-то обещал пизды дать? - спросил я у одного пацана.
  - Да вроде такого некому тут говорить. Тебя как зовут?
  - Игорь.
  - Меня Володя. Я из Яблочкова.
  - Я из СГУ.
  - Будут проблемы - обращайся!
  
  ВСТАВЬ ПЕРЕД ХРИТСОМ И УБЕЙ ЛЮБОВЬ
  
  Я удобно устроился в мягком кресле в закутке в университете - не хочется идти на пары, и читаю свою любимую книжку Стюарта Хоума.
  Сбоку появляются две девушки.
  Одна из них обращается ко мне:
  - Молодой человек, а почему вы не на парах?
  "Что за нахер? Ну какая тебе разница, девочка? Почему вечно надо совать нос не в свое дело? К тому же я старше тебя и у меня есть голова на плечах" - думаю я.
  - Не хочется, - отвечаю.
  - А вы не думаете, что у вас потом появятся проблемы?
  Я рычу про себя.
  - А что вы читаете?
  Я показываю обложку книги.
  - Любо-овь? - там это слово написано большими буквами. - А, "Встан(в)ь перед Христом и убей любовь"? А вы случайно не состоите в секте?
  Неужели я настолько похож на шибздика?
  Секте...из-за моих установок мне туда и дорога.
  Мне до усрачки хочется, и я пишу:
  "БЛЯДЬ, Я ЛЮБЛЮ ТЕБЯ, КАТЯ АЛЕКСЕЕНКО!". Может, мне и правда надо предстать перед Христом, чтобы убить любовь к тебе? Или вставить? Но это было уже после.
  
  ЛЕНА
  
  У этой девушки была мысль - проникнуть в какую-нибудь секту Свидетелей Иеговы, например, быстро продвинуться там вверх по их иерархической структуре, встать на ее вершине и распустить секту, внушив всем ее участникам, что это ересь.
  - А что ты будешь делать со своими засранными мозгами? - спросил я.
  - Меня будет кто-нибудь держать, чтобы меня не зазомбировали, - отвечала Лена.
  
  - У тебя не будет сигареты?
  - Будет.
  - Пошли покурим?
  - Пошли.
  Так мы и познакомились с Леной.
  Я почему-то сразу стал смотреть на ее белые трусы, выглядывающие из-под платья.
  - А что ты сдаешь?
  - Старославянский, - этот гребаный старославянский, в котором я ничерта неотдуплял.
  - Я могу быть твоим репетитором. 50 рублей за занятие.
  - Хорошо, - отзываюсь я.
  - Какие у тебя родинки интересные, - улыбается Лена.
  Никогда не думал, что мои родинки - интересные. Пол морды в них.
  - Мы с моим гражданским мужем зарабатываем как умеем, решаем контрольные, поем и играем на вечерах...
  
  - Такой у меня срач, - говорю я, когда мы зашли в квартиру.
  - Давай быстренько приберемся. Надо пропылесосить и...
  - Давай.
  - О-о! Я буду не я, если не отмою ЭТУ ПЛИТУ!- говорит Лена.
  Да, моя плита - то еще зрелище. Залита непойми чем, все это еще пригорелое, такая толстая коричневая корка между конфорок.
  Я сел читать то, что я совершенно не понимал - учебник по старославянскому.
  - А можно задать тебе вопрос?
  - Давай.
  - Я нравлюсь тебе, как девушка?
  Я смотрю на нее оценивающим взглядом. Слишком худосочная. Большой нос. Мне такие не нравятся.
  - Да, - говорю я. Я знаю обратное, но не могу упускать своего шанса. Из-за своей любви к Кате Алексеенко я упустил все шансы еще в 18 лет.
  
  Я вышел на балкон и что есть мочи крикнул внутри себя - "прощай, девственность!".
  
  Мы сидим на моей кровати и она втолковывает мне историю развития старославянского, мать его, языка.
  - Слушай, ты мне не поможешь в одном деле? Я хочу проверить, полигамная я, или моногамная?
  Я заминаю разговор.
  Когда часть материала была мною освоена, Лена опять говорит:
  - Так ты мне поможешь?
  - Давай.
  - Поцелуй меня.
  Я целую ее.
  - Ты целоваться не умеешь, - смеется она. - Раскрой рот...
  Я думал, что от поцелуя у меня встанет член, но ничего подобного не произошло.
  Что ж, и на том спасибо. А то меня все время преследовал военный стишок про погибшего пацана, там было что-то такое: "и нецелованные губы...".
  
  Мы пьем чай. Я рассказываю Лене, как я поел с помойки. Этакая убогая пародия на сцену из "Romper Stomper".
  - Мы хотим этим низвергнуть капиталистическую систему, чтобы люди оторвались от "вечных ценностей"- потребительской корзины и телевизора. Поэтому мы едим с помойки.
  
  Лена просит проводить ее. На том конце пути ее встретит гражданский муж.
  - Поцелуй меня еще раз...есть контакт! Что-то щелкнуло!
  Еще этого мне не хватает...
  - Знаешь, чтобы понять до конца, полигамная я или моногамная, нужно целоваться минут десять, - говорит Лена. - Это будет подобием секса.
  - Так давай присядем на остановку.
  Мы садимся.
  Через некоторое время она говорит:
  - Пойдем, а то Антон увидит, расстроится...
  - Если он увидит, тогда расстроюсь я, - говорю я этакую фразу из Вини-пуха. - Ну, если он мне по морде даст.
  - У меня помада не размазалась? - смеется Лена.
  - А у меня на лице нет помады? - в тон отвечаю я.
  
  Мама, когда пришла домой, спросила: "Ну что? Потрахались?".
  
  На следующий день мы встретились в университете. Мы продолжили мое обучение.
  У меня тряслась нога - следствие приема таблеток, которые глушат шизофрению. Но не мог же я это так просто сказать Лене?!
  - Чего у тебя нога трясется?
  - Да так, нервы ни к черту.
  Вдруг я говорю:
  - А давай еще раз поцелуемся?
  - А тебе не стыдно перед Антоном?
  - Не-а. Такой уж я бесстыжий.
  
  И сам не помню, как это получилось, но наконец Лена говорит (у меня на кухне):
  - Ну так что? Похулиганим?
  - С презервативом или без?
  - Ну, если хочешь, беги за презервативами.
  - У меня все равно денег нет, - смеюсь я.
  
  Лена рассказывала мне, как за два месяца ее выебло 30 человек. Рисковал ли я? Трудно сказать.
  
  
  - Давай займемся оральным сексом? - с ходу предлагаю я.
  Видимо, американская пропаганда проела мне мозги насквозь, потому что предел моих мечтаний - это минет.
  - Вылижешь меня - тогда отсосу. Вылижешь? - спрашивает Лена.
  И тут я отвечаю с пылом, которого сам от себя не ожидал:
  - Не-ет!
  Видимо, сработало инстинктивное отвращение. Я же ее не любил, в конце-концов!
  И вот она снимает трусы, не сгибая ног, как заправская порноактриса.
  Она лежит голая и ждет меня.
  Смотрю на ее небритый лобок и пизду. Когда-то мне казалось, что меня вытошнит при виде обнаженного женского тела.
  Я смотрю на ее угловатое тело с маленькими сиськами. Я с удивлением беру ее титю в руку - сразу вспоминается фильм про мальчика, которого электронная гадалка сделала взрослым мужиком.
  Но у меня не встает. Видимо, много дрочил.
  - Я бы могла тебе поставить, я знаю пару способов, но не буду, - говорит Лена.
  Мы одеваемся.
  И сразу же второй дубль, но на этот раз мы раздеваемся до пояса снизу.
  - Когда будешь кончать - выходи из меня, - наставляет Лена.
  "Ну, думаю, хрен тебе, почувствуй внутри себя мою струю"- я даже не задумался о том, что Лена опять уже беременна.
  Лена ловко впихивает мой член в себя и я лежу, анализируя ощущения.
  Когда-то я думал, что в пизде влажно и тепло, а я чувствую просто мышиную норку.
  - Начинай двигаться, - подсказывает Лена.
  Я начинаю.
  - Быстрее.
  Я двигаюсь быстрее.
  Никаких тебе эндофринов в лобных долях, никакого удовольствия. Только лежишь, упершись локтями в кровать, и пыхтишь. Она лежит безучастной куклой и молчит.
  Какие-то хрящи сдавливают мой член у основания. Я о таком даже не подозревал. На дне пизды какое-то, как я про себя назвал, "рыльце". Будто мой хуй - это зонд, спущенный в атмосферу Юпитера.
  Наконец она спрашивает:
  - Ты скоро кончишь?
  - Нет, - говорю я.
  И тут мне все это становится неинтересным. Какого черта, думаю я. Это просто тупая работа, когда баба думает: "скорей бы ты уже слез с меня, пыхтящий мальчик, меня заебало вот так лежать и ничего не чувствовать". И я без предупреждения выхожу из нее. Такое ощущение, что как будто что-то чпокает. Теперь понятно, что значит "чпокнуть" в "Камеди клабе".
  
  Мы лежим одетые на кровати и Лена гладит меня по хуйку.
  - Подрочи мне, - жалобным каким-то голосом прошу я.
  - Не-а, - отвечает она. - Я дрочу только мужу
  Заебись логика - думаю я. Трахаться можно со всеми, а дрочить только мужу.
  
  "А я все жду прилета черных самолетов. Ту-ту, сны для идиотов" - поют Антон и Лена, сидя на лавочке у меня перед подъездом. Антон еще играет на гитаре. Он умеет. Лена тоже думает, что умеет. Она играла Цоя на моей гитаре, по полчаса подбирая следующий аккорд. Мама даже спросила: "что это она там поет?".
  Их ребенок - Рома, тут же, в коляске.
  - Игорь, спой про унитаз, -просит Лена.
  И я начинаю:
  - Ой-на-на-на-на-на-на-на, ой-на-на, а-лю-ля-лю-ля-лю-ля-ля-ой-ля-ля!- я говорю, что там так и поется.- Есть у вас любимое место? Унитаз!...
  Потом Антон куда-то уходит по делам, оставив ребенка и Лену со мной.
  Я говорю:
  - Давай поднимемся ко мне?
  - Давай, - отвечает она.
  
  Она разлеглась на моей кровати и спрашивает:
  - А ты просто так меня позвал к себе или с какой-то целью?
  - С целью, - с готовностью отвечаю я.
  Ребенок лежит тут же на кровати.
  Я смотрю на Лену, как мне кажется, похотливо.
  - Ты так смотришь на меня, будто хочешь съесть, - говорит Лена.
  - Так и есть,- отвечаю я.
  Я беру ее на руки и тащу в родительскую спальню. Ложу ее на кровать. Но тут она поднимается и идет покурить на балкон. Потом мы садимся на мою кровать.
  - Ты хочешь? - спрашивает она.
  - Да не особо, - сразу сдаюсь я.
   И она забирается рукой мне под футболку и начинает поглаживать грудь. У меня встает.
  - А так?
  - Так - да.
  Мы идем в спальню, оставив ребенку помуслякать второсортную книжку Ника Перумова.
  - Это платье расстегивается, - говорит Лена, когда я пытаюсь снять его через голову.
  Наконец мы разделись.
  - Не туда, - говорит Лена. - Левее...теперь правее...чуть выше...
  В итоге я так и не попал в нее. У меня падает.
  Я сажусь на кровать и начинаю надрачивать, но ничего не получается. Лена с участием смотрит.
  - Ладно, давай в другой раз, - говорит она.
  
  - Ты влюблен в меня? - спрашивает, заигрывая, Лена.
  Мы курим у меня на балконе, она сидит в кресле, а я на пороге.
  - Не-а, - отвечаю я.
  - Совсем-совсем?
  - Ага. Просто я до сих пор люблю одну девушку, - говорю я. - Но она живет в Саратове.
  - Ты же говорил, что забыл ее?
  - Не знаю.
  - Наверное, у тебя нога поэтому и трясется. У тебя в душе после неудачной любви образовался вакуум, и это перешло на психику.
  Психосоматические заболевания - слыхал я о таких. Да, у меня в душе вакуум, и возможно, что от безответной любви, но причина того, что я трясу ногой - шизофрения. Но не могу же я просто так сказать это Лене?!
  Странно, она - моя первая женщина, и я не влюблен в нее.
  Вчера вечером она звонила и просилась переночевать. Но мама сказала, чтобы я не пускал ее.
  - Тогда я пошла к Илюхе, - рассказывает она.
  И рассказывает, как тот ее вчера классно трахнул.
  - Если б была моя воля - я бы вас всех троих затрахала - тебя, Антона и Илюху, - говорит она.
  Оригинальное понимание любви у девушки, думаю я.
  
  У меня в детстве была скромненькая мечта: чтобы девушка взобралась на меня (не думайте, мы бы оба были одетыми) и поцеловала. Я увидел это в сериале "Квантовый скачок", когда Сэм Беккет перевоплотился в участника группы "Kiss" и фанатка влетела в номер и запрыгнула на него, поцеловав в засос.
  Эта скромная мечта сбылась. Лена сидела на мне лежачем и целовала меня. Но у нее изо рта пахло куревом.
  - У тебя изо рта куревом воняет, - сообщил я, донельзя довольный ситуацией. Но не могу я просто так признать, что я доволен!
  Она побежала в ванную и забулькала водой.
  - Все, я пасту съела, - радостно сказала она и опять запрыгнула на меня.
  
  Потом я прервал ее жизнерадостный словесный понос на середине фразы:
  - Заткни свой словесный понос, - сказал я.
  У нее в глазах набрякли слезы, но она удержалась и не заплакала. Я не утешал ее.
  
  - Давай трахаться, - с каким-то воодушевлением предложила Лена.
  - Не-а, сейчас мама придет, - с самодовольным видом ответил я.
  Ну почему я не могу просто покайфовать от всяких таких слов и вообще всякого такого? Не знаю. Видимо, любовь к Кате Алексеенко выжгла мою душу.
  
  Я писал другу "в контакте": "Диман, дай совет, как избавиться от девушки?". "М-м-м, опиши ее"- отвечал друг. "Она ебанутая на голову и блядь к тому же" - отвечал я. "Пошли ее откровенно, вот и все" - писал друг.
  
  - А ты бы хотел заняться сексом втроем? - спрашивала Лена. - Ты, Антон и я?
  - Не знаю, - говорил я.
  Вообще-то ублажать бабу вдвоем - это уважение к бабе, перечеркивающее уважение к себе.
  - Меня не прикололо бы на групповухе, - отвечаю я. - Много сисек, много писек. Да и вонь там поднялась бы. У меня соседи трахались, так я чуть не сдох от вони!
  
  А потом она все рассказала Антону.
  Шел дождь, и Лена сидела у меня в квартире и гладила меня по хуйку.
  - Антон, можно я дождь пережду? - спрашивала она по телефону.
  - Нет, - отвечал он, я сейчас приду с зонтиком.
  Лена оделась в верхнюю одежду и поговорив по телефону, растерянно оглянулась ко мне:
  - Антон говорит: "пусть этот Казанова тоже выйдет.
  Я как-то говорил Лене, что получить по еблу мне не в западло.
  Вот я и вышел с обезоруживающей улыбочкой и пожал руку Антону.
  - И че это значило? - сурово спросил он.
  - Че? - прикинулся невинной овечкой и дурачком я.
  - Сам знаешь че.
  - Ну?
  - Еще раз - и ебало разобью, - сказал Антон. - Ясно изложил?
  - Ясно, - ответил я и, развернувшись, отправился домой.
  "И ты, как заяц, спокойно все выслушал и ушел?"- спросила мама.
  - Да, - ответил я.
  
  В тот же день я позвонил Лене и сказал, что мне надо поговорить с Антоном.
  - Вы не будете драться? - испуганно спросила Лена.
  "Размечталась" - подумал я.
  - Нет, просто поговорить. Чтоб он забирал тебя со всеми потрохами.
  
  Я думал начать: "Чувак, ну зачем тебе этот хуй-муй? Ебало разобьешь...lдавай просто поговорим?".
  Но я не ожидал услышать от Антона извинений.
  - Лена сказала мне, будто ты думаешь, что у меня к ней чувство, - сказал я. - Это неправда. Я люблю Катю Алексеенко, - сказал я ему.
  - Не верю, - ответил он.
  - Давай останемся друзьями? - спросила Лена.
  - Ты сама знаешь, к чему приводит наша дружба, - ответил я.
  - Но почему ты не хочешь дружить с Леной? - спросил меня Антон.
  Дурдом на выезде - подумал я. Пацан ревнует, но хочет, чтобы мы стали друзьями, и при этом знает, что его дама сердца слаба на передок.
  - От Лены я уже услышал, теперь расскажи ты, как это было?
  Я и рассказал, но осторожно. Я например, не сказал "я отнес ее в спальню"- я сказал "отнес ее в другую комнату".
  
  Признаться, моей наглости нет предела. Мне стало взападло наблюдать за тем, как Антон и Лена обнимаются.
  
  Потом мы с Леной пили пиво на лавочке в сквере у школы и пели песни:
  - Есть у вас любимое место? - пел я.
  - Унитаз! - пела Лена.
  - Есть у вас прекрасное место?
  - Унитаз!
  - Очень и очень прекрасное место?
  - Унитаз!
  - Вы всегда сидите в нем?
  - Унитаз!
  - Каждый день по многу раз ты посещаешь унитаз, шум воды в сливном бачке зменяет музыку. Есть у вас любимое место?
  - Унитаз!
  И так далее.
  - Перережет руки самый острый ветер, хорошо что сразу - тихо и не больно, санитары суки, тоже чьи-то дети, - пела Лена.
  Да, хорошо бы, думал я. Тогда бы я избавился от любви к Кате Алексеенко.
  - Я хочу стать панкушкой, - сообщила Лена.
  - Панком надо родиться, - отвечал с мудрой улыбкой я.
  - Мальчик, тебе все похуй? - рассказывала Лена анекдот.- Да. На маму похуй? Похуй! На папу похуй? Похуй. А на пиво похуй? Нет. Так ты же панк, тебе же на все похуй? А мне похуй, что я панк!
  Я рассмеялся.
  
  Лена рассказывала, как в машине ей приставили нож к горлу и заставили заняться сексом. Было много подобного у нее в жизни.
  
  А потом Лена говорила, что влюблена в меня.
  Она слала мне смски: "Не получится расстаться, наши души связаны серебряной нитью". "Ха-ха-ха!"- отвечал я смской.
  
  А потом у нее начался токсикоз.
  - Хожу блюю каждые пять минут, - говорила Лена.- Но это ничего, рожу второго ребенка, будем пить водку и говорить за жизнь.
  Не получилось - я перевелся на другой факультет в другой корпус и больше мы друг друга не видели. А если б и пили - все равно мы оба знали, к чему это приведет.
  
  Пикантности ситуации придавал тот факт, что сожитель моей мамы - язык не поворачивается назвать его отчимом, - друг отца Антона.
  
  
  ИИСУС ХРИСТОС ИЛИ ФАСТ-ФУД НА ВЫНОС.
  
  
  А почему бы мне не быть Иисусом? Я как-то раз рассказывал другу, что у меня комплекс Иисуса Христа - всем все прощать.
  
   Иисус переходил улицу Мельникайте в районе "матрасного" корпуса Нефтегаза и приметил стоящую у светофора кучку людей. Они о чем-то переговаривались и посматривали на него.
   "На гопников вроде не похожи" - подумал Иисус и пошел себе дальше.
   - У тебя не будет сигареты? - спросил Иисуса дружелюбный парень в футболке "Кэннибал корпс".
   - Будет! - ответил Иисус (он подцепил эту дурную привычку у панков). - А вы, я вижу, люди неформального толка? - поинтересовался Иисус.
   - Да, есть немного, - ответил парень.
   - Да, - подтвердили две симпатичные девчонки.
   - Вы куда идете?
   - Ко второй городской больнице.
   - Пошли вместе?
   - Пошли.
   Они сходили к больнице, проведать девчонку, которая через чур увлеклась нюхательным табаком и заработала гайморит. Потом одна девчонка ушла, а они пошли в подъезд пить пиво.
   - Панк никогда не умрет, никогда не умрет, никогда не умрет..., - тихо напевал Пончик.
   Юля сидела на лестнице и курила тонкую сигарету с оторванным фильтром.
   На ступеньке поперек них, привалившись спиной к стене, сидел Иисус.
   - Это же "Азъ" вроде поет? - спросил он.
   - Нет, "Йорш", - ответил Пончик.
   - А я думал, "Азъ", - Иисус помолчал.- Слу-ушай, а ты замужняя девушка? - с интересом спросил Иисус у флегматично курящей Юли.
   - Да, у нее есть Кенни.
   - Кенни? Смотрел я "Сауз-прак", угарная кличка. Там даже меня изобразили... И как у вас отношения?
   - Да Кенни только так успевает...
   - М-да. Вот сидит девушка здесь и думает: какого черта я тут делаю с этими двумя долбоебами? - грубовато пошутил Иисус.
   - А Кенни вообще угарный. Один раз он залез в мусорный контейнер на колесах, я его разогнал и он в забор уебался! Вот ржач был! А потом пошел на панк-столовую. Там какой-то бомж в мусорке рылся, дак Кенни его отпиздил и сам в мусорку залез! Мы еще с ним в "Бойцовский клуб" ходим.
   - Драться вредно для здоровья, - веско ответил Иисус.
   - Давай окурки собирать - сигареты-то кончились.
   И они начали собирать окурки по подъезду, по традиции подражая урелам.
  
   И вот панк-столовая...
  
   Они находились во дворе за "Фрайдисом".
   Пока Пончик вытаскивал огромный полиэтиленовый пакет со всякой недоеденной жрачкой, Иисус подошел к Юле.
   - И как ты такая маленькая, а уже ебешься? - задумчиво спросил он. - Тебе ведь всего четырнадцать лет?
   Юля в ответ с хитрым прищуром заржала.
   Тогда Иисус приблизился к ней, и чмокнул сначала потом в одну щечку, потом в другую, а затем в губы.
   Юля ничего не сказала.
   Наконец Пончик вытащил мешок из мусорки, отнес его за гараж и они с Иисусом принялись раздирать полиэтилен.
   Пончик первый засунул руку в пакет и достал оттуда недоеденный холодный кусок пиццы. Он с аппетитом стал уплетать его.
   - О! Тут еще и соус есть! - радостно воскликнул он и обмакнул кусочек пиццы в смятую пластиковую баночку с соусом.
   Иисус выловил из пакета холодный жареный пельмень и разделил трапезу:
   Откусил пол-пельменя сам, а вторую половину запихнул Пончику в рот.
   За их спинами пацаны гоняли мяч и не обращали на них никакого внимания.
   Иисус опять залез в пакет и сам вытащил кусок пиццы.
   Юля все это дело снимала на камеру мобильника.
   - Сними меня! - орал весело Иисус.
   Наконец трапеза была окончена и все пошли из двора на остановку.
   - Смотри, щас гопники это увидели, щас пойдут другим расскажут! - весело сказал Иисус.
   Они подошли к остановке. Автобуса не было, как и денег на проезд.
   - Подойди и скажи: "извините, пожалуйста, у вас не найдется лишних пяти рублей?",- учил Юлю Христос.
   Вдруг он вспомнил, как с неформалом Бубой (или по другому - Тостером) "аскал". Тогда они спросили у опешившей девушки: "Простите, у вас не будет сорок копеек?". Им не хватало на завтрак- батон и молоко.
   Когда деньги были получены, Иисус завел разговор:
   - А у вас еще есть какие-нибудь свободные девушки в друзьях?
   - Есть одна, - задумчиво обронил Пончик. - Но ей нужен пафосный эмо-бой.
   - Эмо? Эмма Петровна?
   Иисус сразу вспомнил серьезного чувака-эмо, которого они встретили по пути в панк-столовую. Пончик и Юля, кажется, видели его в первый раз в жизни, болтали по интернету, наверное. А Иисус не растерялся и позвал его на свой день рождения. Эмр с серьезным лицом ничего не ответил.
   - Я видел один раз девушку-эмо, - распространялся Иисус. - Я так и спросил у нее: "девушка, вы - эмо?". Так она на меня посмотрела так, будто я ей отсосать предложил!
   Вскоре подъехал нужный Юле автобус, и все распрощались. Юля всех чмокнула в губки и уехала.
  
  ЗЕЛЕНКА В ВОЛОСАХ
  
  Я в Саратове как-то раз сидел на остановке, и рядом сидели два мужика, пьющие пиво.
   - А че ты зеленый?- спросил у меня насмешливо один из них.
  - Ниче, - отвечаю я.
  - Плесенью покрылся. Гы-гы-гы. Заразный, что ли?
  - Да, заразный. Хочешь, тебя заражу? - спросил я, не моргнув глазом.
  Мужики переглянулись:
  - Пошли отсюда, - сказал один из них.
  И они ушли.
  Тогда я был горд собой, и не подозревал что эта фраза сродни: "девочка, иди проблюйся".
  Как знакомый в университете рассказывал: к толпяку скинов подходит пьяная в говно девочка-эмо и начинает: "У-у, скины! Не-на-ви-жу! Вы все твари!". На что один из скинхедов ответил: "Девочка, иди проблюйся!".
  Правда, я тогда не был пьян.
  
  - Ох ты епт! Жертва зеленки! - завопила одна знакомая неформалка, увидев меня.
  Когда я увидел себя в зеркале, то мне пказалось, что у меня на голове куча зеленого дерьма. Я был неподстрижен, с копной волос на голове.
  
  В университете меня сразу окружили девушки.
  - Как тебя в корпус-то пустили? - спрашивала одна.
  - Через кордоны прорывался, - ответил я.
  Я думал, что и Катя Алексеенко обратит на меня внимание, но она сидела в окружении стайки подруг и даже не смотрела в мою сторону.
  - Танцор диско, - вынес вердикт один мой однокурсник.
  А подружка Кати Алексеенко молча издали сфотографировала меня на мобильник.
  Потом за дверью аудитории на перерыве я услышал голос Кати Алексеенко: "Новопольцев зеленый!". Ну, хоть какое-то внимание.
  
  - Что, произвели фурор твои зеленые волосики? - спросила меня подруга бабушки.
  
  - Ты дурак совсем? - спросил меня мой друг Паша.
  
  Еще я загадил зеленкой толчок в общаге и видимо, мотнул головой, потому что на двери в толчок тоже был зеленый потек. Я вылил два бутылька зеленки себе на голову над толчком в общаге.
  
  ДЕНЬ РОЖДЕНИЯ
  
  В Тюмени я познакомился с панком Котом, ныне покойным, и он ввел меня в панковскую тусовку. Я узнал много панков, но как мне кажется, самым ярким, не, гоню - общительным, не тоже гоню, вообщем, был Леший. К нему-то на день рождения я и пошел.
  
  И вернулся на следующий день с фингалом под глазом, клетчатой рубашке всей в крови, грязи и прожженной сигаретой, и с блевотиной в панковском бэге.
  
  Не знаю только, как мне прожгло рубашку.
  Фингал я получил на слэме - панковском танце, когда все под музыку толкают друг-друга. Меня пару раз пихнули на какую-то трубу, и пару раз я упал на пол гаража, в котором разворачивалось действо. Ну и фингал под глаз - не специально, просто, видимо, кто-то локоть выставил.
  
  Наутро я сел в маршрутку и меня все еще тянуло блевать. Когда приступ стал особенно острым, я раскрыл свой (слава Богу!) пустой бэг и наблевал в него. Он до сих пор валяется у меня где-то дома невычищенный.
  
  Тетка, сочувственно наблюдавшая за мной, когда я проблевался, спросила: "веришь ли ты в Бога?". Я зачем-то соврал, что верю. Тетка указала на череп, нарисованный на бэге - "это символ смерти". Потом она начала рассказывать мне о какой-то молитве на каждый день, но я слушал невнимательно, потому что мне надо было скоро выходить.
  
  Еще перед днем рождения я спиздил у мамы штуку рублей. И купил на них семь роз и полторашку "Клинского", и с этим багажом приехал на день рождения.
  Я не воспылал платонической любовью к Лешему-имениннику, просто там была Даша Корецкая.
  
  Это скрипачка из ныне развалившейся группы "Вапоризатор" (вапоризатор - это приспособление, чтобы удалять бородавки из носа или из пизды), которая была похожа на Катю Алексеенко, только вид у нее был более спокойный, что ли? Умиротворенный?
  
  Я вручил ей запакованный в бумагу букет и она спросила: "есть здесь где-нибудь ваза?". Я ответил, что не знаю. Потом она нашла вазу, поставила цветы и крикнула мне на ухо под грохочущую музыку: "Спасибо, цветы очень красивые!".
  
  Это потом я додумался, что этим я как бы подарил цветы как бы Кате Алексеенко, а тогда у меня была только одна цель - чтобы она добавила меня в друзья в "вконтакте". Ну и, конечно, порадовать девушку.
  На следующий день я написал ей: "Ну как, нашла вазу? Ну чего, добавишь меня в друзья?". Она написала: "А я думала, твой презент бескорыстный. Оказывается, ничего не делается просто так :( ". Я заверил ее, что она меня неправильно поняла, что я ей еще 138 букетов просто так подарю, и чего плохого в том чтобы пообщаться, но если неохота, то я не обижусь. "Ну да. Я рада, что ты не обидишься"- ответила она.
  
  Еще на днюху Лешего приперлись нацисты. На дне рождения выступала одна правая группа, и там все делали "зиг хайль", ну, все нацисты в смысле.
  Один из них меня спросил: "Ты антифа?" - я был в клетчатой рубашке, голубых джинсах и спущенных подтяжках - прикид настоящих скинов, только башмаков с красными шнурками не хватало. Я сказал "да!". "То есть ты за хачиков и пидоров?"- спросил меня пацан. "Неет!"- почему-то ответил я, видимо, уже пьяный. "Встречу в городе - ебало разобью!"- пригрозил пацан и отошел.
  
  Потом, на концерте, месяцем позже, я реабилитировался в собственных глазах, объяснив, что антифа за мирных, не мафиозных хачиков, и против мафиозных.
  Еще я сказал, что я "раш" а не "шарп", то есть "анархо-скин", а не "скинхед против расовых предрассудков".
  
  ПРИКИД
  
  Еще до дня рождения Лешего я спиздил у мамы другую штуку, и купил на эти деньги ту самую клетчатую рубашку, которую после днюхи пришлось выбросить, подтяжки и красные шнурки в свои "Камелоты".
  
  Я думал о том, что хотел бы стать анархо-скином в следующей жизни. А потом подумал: почему не в этой? И стал им.
  
  Теперь я не панк, а анархо-скинхед.
  
  СКА И АНТИФА
  
  Я переписывался в контакте с разными людьми и решил встретиться с ними.
  Так я познакомился с Егором и Денисом.
  Тогда мы пошли на концерт ска-музыки в "Книжку", где я встретил знакомого по панковским тусовкам Кенни.
  Там я послушал музыку, попил пива и поболтал с девушкой.
  
  А потом мы пошли искать бонов (нацистов, от "bonehead"- костяная голова, тупица). Денис сказал, что это будет моим боевым крещением. Обычно боны в нашем городе собираются на Плахе - сквере с памятником Ленину напротив гордумы.
  Но в этот раз их чего-то не было видно.
  Поэтому мы просто пошлялись и попели песни под гитару, зарабатывая этим деньги, вроде "И наци опять сосут", "Мусора ебут друг-друга в жопу", "Солдат" 5nizzы и прочее.
  
  "Может, кто-нибудь с концерта 25/17 пройдет, кепку снимем"- говорит Егор. "Так они же по аполиту"- возражает Денис. "Не, они нацисты".
  Но никто так и не прошел.
  
  Потом Егор пошел в клуб, где выступала эта группа, сказав, что я бы там засветился почем зря в своих "камелотах" с красными шнурками и подтяжках, но это ничего не дало.
  
  "Не, Денис, ты не прав, кардиганы бывают и без выреза"- говорю я. "Нихуя подобного"- отвечает Денис.
  
  Спустя какое-то время мне в "вконтакте" написал некий Кетчуп. "Пошли гулять". Я ответил: "Пошли".
  Мы встретились на Плахе и отправились в кафе. Там мы немного посидели, позвонили Денису и Егору, но они отказались гулять под дождем, а потом мы пошли в книжный магазин.
  "Он высвобождает книжки"- говорит девчонка, которая была с Кетчупом.
  Кетчуп говорит: "я высвобождаю их из лап капиталистов". "Я пока только из библиотеки книги пиздил"- говорю я. "Не, из библиотеки не надо, там все народное"- говорит Кетчуп.
  
  "Пикалки есть только в двух магазинах города, из всех остальных спокойно можно спиздить книгу"- объясняет Кетчуп,- "берешь книгу, заходишь в самый беспалевный угол и прячешь книгу сюда"- он как бы прячет книгу под одеждой, как бы запихивает ее в штаны и прикрывает кофтой.
  
  Пока мы с девчонкой болтали о Толкиене, Кетчуп скрылся в какой-то закуток магазина.
  После выхода из магазина он показал нам две книги: одну - Берроуза в соавторстве, другую - сборник стихов Маяковского. "Я тебя ненавижу"- смеется девчонка.
  Потом они читали вслух на остановке "Нате!" и потом поехали на Дом Обороны, в гости к нему.
  
  Оказалось, он жил вместе с пацаном, которого я однажды видел, со Спайком. Когда я еще искал антифа, мне посоветовали обратиться к нему, и он немного мне рассказал о своем житье-бытье. И жили они в квартире Кутузова, молодого преподавателя, который в свое время и посоветовал мне обратиться к Спайку. Еще Кутузов был в "Книжке", у него тогда был день рождения. Я слышал, и читал в Интернете, что его судили за какие-то выкрикиваемые анархические лозунги вроде "бить ментов", но все окончилось благополучно, вроде бы ему дали условно. А сейчас его уволили, но не знаю, за что.
  
  Кетчуп положил спизженную книжку в стопку спизженных ранее, и мы пошли хавать гречку.
  Потом мы пошли покурить на балкон, там Кетчуп взял резиновый трафарет и баллончиком нарисовал "смерть капитализму" или что-то в этом роде.
  
   ШИЗОФРЕНИЯ
  
  Мне нельзя пить.
  Я поехал на вокзал, встретиться с бывшим однокурсником из Саратова и по дороге решил заправиться пивком. Выпил две банки "Балтики 3" и приехал на вокзал.
  Когда я пошел домой пешком назад, появились они, мои разлюбезные "голоса в голове", как я их называю.
  "Отъебитесь от меня! Не, он деловой, как мы от него отьебемся? Да он уебище, че с ним говорить вообще! Заткнись, блядь! Че заткнись, я тебе сейчас так заткнусь!". И тут я слышу в голове свой собственный голос: "приду, дрочить начну, вот! И на Катю Алексеенко я дрочил!". Я вступаю в перебранку со своим голосом, своим "раздвоением".
  Мне кажется, что за мной следят мои соседи сверху, молодые пацаны. Я не знаю их по именам и в лицо, но знаю, что там живут они.
  Я прихожу домой.
  Я ложусь на кровать, и тут меня неудержимо несет: "Я вас щас в рот всех выебу, блядь, пиздоплюи, говно ебаное!". Это я почти выкрикиваю вслух.
  Потом я выхожу на балкон, вижу идущих внизу каких-то пацанов и ору им: "Пацаны, тут наверху гопники живут, пизди их!". Никто не прореагировал.
  Потом я начинаю бегать по комнате, срывать куски обоев со стены, запинывать в углы свою простыню, запинывать на кухне пустые бутылки из-под воды, рыча: "Вот тебе, Алексеенко, я тебя так и запинаю!".
  Бабушка укладывает меня в постель.
  - Все будет хорошо...,- нашептывает она.
  - Все будет плохо! - ору я ей в лицо.
  
  На следующий день я проснулся не буйный.
  
  А через какое-то время в голове появилась Алексеенко, которая соблазняла меня. Я не мог удержаться от дрочки.
  
  ОРУЭЛЛ
  
  Я прочитал Оруэлла "1984". Я подумал: любовь в клетке невозможна - давний мой постулат. Пытки выжгли любовь из сердец Уинстона и Джулии. Они подчинились Большому Брату. Они полюбили Большого Брата, перед расстрелом. Их заставили это сделать.
  Я прочитал Замятина "Мы". Единое Государство убило душу в гражданине Д. Ему вырезали фантазию, он стал бездумной единицей, которые создают единое МЫ тотального государства.
  Тотальное государство подавляет личность всегда. Уничтожает ростки бунта на корню. Эти люди, Замятин и Оруэлл, не были дураками. Но я все же не верю в могущество тоталитаризма. Я, как анархист, всегда буду противостоять тоталитаризму.
  Отрицательный герой Оруэлла рассуждал о том, что власть - это не средство, это цель. Голоса (соседи) имеют надо мной власть и упиваются ей. Катя Алексеенко имеет надо мной власть и упивается ей. Если она есть в моей голове.
  
  Смейтесь надо мной, ведь я слишком смешон,
  Я как раненый зверь, забитый в углу,
  Воюю с собой, воюю со всеми, я уже отдал много за эту войну,
  Смейтесь, ведь я слишком смешон, кричу во все горло, не умея кричать,
  Я из тех редких птиц, что познали свободу и голос любви, не научившись бежать!
  
  "Партия Безвластия".
  
  Я ВИДЕЛ ЕЕ
  
  Я ходил по Тюмени по своим делам и сейчас тоже, и все время натыкаюсь и натыкался на девушек, похожих на Катю Алексеенко как две капли воды. Сначала я так и думал, что это она. Она проходила, не здороваясь, и я не здоровался.
  Вроде бы это всегда была не она - я определял по жопе - у Алексеенко толстая жопа. А у виденных мною девушек были попки, а не жопы.
  Я думал, это какая-то игра.
  Я попросил своего саратовского друга выяснить, была ли Катя Алексеенко в Тюмени. Друг сказал, что она уже несколько лет никуда не выезжала по его данным.
  Но я все равно вижу девушек, похожих на Катю Алексеенко.
  Может быть, это Бог, в которого я не верю, показывает мне знаками что-то? Что мы встретимся в будущем? Я не знаю.
  
  Однажды я подошел к цыганкам и попросил погадать мне.
  Цыганки сказали мне, что против меня плетет интриги какая-то девушка.
  
  Мама посоветовала мне написать рассказ про мою шизофрению. Я ограничился миниатюркой. Там я написал: у меня в голове целых шесть телок, и они мне...того самого. И я написал их фамилии и имена, переставив в них буквы. Алексеенко была там на первом месте.
  
  Однажды вечером мне под окном крикнули:
  - Телки!
  
  Потом через сколько-то дней мне крикнули:
  - Алексеенко беременна!
  
  Я набрал номер все того же друга и попросил его, чтобы он подбил его знакомых гопников крикнуть Кате Алексеенко "Ты беременная!".
  
  Зачем? Не знаю. Мне казалось, что про беременность попросила крикнуть она.
  
  Я думал, что у нее есть связь с Тюменью. Здесь я видел людей, которых видел в Саратове.
  Один из них шел с каким-то пацаном и, увидев меня, сказал странную фразу: " Это все наше".
  
  Я незадолго до этого прочитал книгу "Гопники".
  Там была фраза: "Анохину ебать будешь?". В книге описывалось, как гопники привели в "контору" девушку и трахнули. Мне начало казаться, что с Катей Алексеенко в Тюмени произошло то же самое.
  
  Я жаловался маме:
  - Я знаю, что Алексеенко блядствует с местными гопниками.
  - Ну и что?
  
  Потом мама увидела фото Кати Алексеенко в контакте, когда я заходил на ее страницу и пытался добавиться ей в друзья.
  - Глаза блядские, - сказала мама.
  
  Я впал в отчаяние.
  
  Уже потом мама сказала, что Алексеенко - не шлюха, просто "штанов" у нее было много.
  Но до этого мне целый месяц мерещилось, как она трахается здесь, у меня под носом и ржет надо мной.
  
  ОНИ ВИДЯТ МЕНЯ
  
  В те времена, когда я еще не матерился вслух на свои "голоса", я как-то раз смотрел порнуху на своем ноутбуке. Звук не был включен.
  И тут я услышал за окном:
  - Порнуху смотрит!
  Я живу на четвертом этаже. Как это можно увидеть?
  Здесь, как и в Саратове, за мной начали подглядывать?
  Это галлюцинация?
  Другой раз я лежал ночью без сна и услышал детский голос за окном, подростковый.
  "Че за пиздюк идет там?"- подумал я.
  - Кто меня тут пиздюком назвал? - спросили под окном.
  Я не мог спокойно сходить посрать.
  Потом это повторялось в различных вариациях.
  
  СМОРЩЕННАЯ ПОПКА
  
  У соседей сверху, видимо, есть дыра в полу.
  Однажды соседи вступили со мной в диалог через нее.
  Меня спросили про Катю Алексеенко.
  Я сказал:
  - Алексеенко нагадила, а ее подружка, Никонова или Кононова, подосрала!
  
  Через некоторое время мне на мобильный телефон позвонили.
  Я поднял трубку и услышал тишину.
  - Але, кто там попу морщит? - спросил я.
  Под окном крикнули:
  - Никонова попу морщит!
  
  Я написал Алексеенко в контакте под фотографией: "пусть сморщенная попка мне не звонит".
  
  ГОПНИКИ
  
  Мне под окном долгое время орали "горб" - я сутулый. Я сначала реагировал и орал в ответ "ебанитесь!", а потом перестал. Выбегать на улицу я не мог - мама бы меня порвала на британский флаг. Да ив правду не надо было.
  Один раз мне под окном крикнули "чмо".
  Я рассудил так: это тот случай, как "я играл дома на гармошке и ребята со двора прозвали меня чмом". Гопники - это народ, а народ всегда прав.
  
  Но через некоторое время я вышел прогуляться по окрестным дворам с бутылкой джин-тоника и предложить забухать каким-нибудь гопникам.
  Я нашел двоих и предложил выпить.
  Мы посидели на лавочке, выпили и спокойно пообщались. Я не упоминал, что меня обзывали и прочее.
  В тот же день я опять встретился с одним из них, с Владом. Он сказал:
  - Я отзвонился пацанам на районе узнать за тебя, они сказали, что ты не лох, а то, честно говоря, я тебя увидел первый раз и принял тебя за лоха.
  - Да, я не лох, - сказал я.
  - Знаю, - ответил Влад.- А я на дворе в авторитете. За меня из вон того дома и из этого много людей выйдет. Вон в тех подьездах хуесосы живут - Кузя и тот-то и тот-то. Еще две девчонки есть, после которых можно не полоскаться.
  Я внимательно слушал.
  Я послушал с Владова мобильника "Первый класс", еще побухал с ним. А потом пошел домой.
  
  В другой раз мы пошли гулять с Владом и мелким пацаном Ильей.
  Влад объяснял мне:
  - Если тебя спрашивают "ты кто по жизни", надо отвечать, что ты порядочный человек. Это заключается в том, что такой человек не косячит, живет по понятиям и может постоять за себя. Если человек младше тебя, говори - ты младше меня, я не обязан перед тобой отчитываться. Кстати, если у тебя хотят что-нибудь отжать, говори спокойно, культурно, и звони мне. Подъедут люди, и если ты говорил вежливо, то поимеют с них или здоровьем или деньгами.
  
  Влад рассказывает:
  - Вот он мне и говорит: я тебе сейчас в голову ножом пырну! Я говорю: давай! Он взял и ушел.
  Круто, подумал я. Когда мне гопники, которым я ничего отдавать не хотел, сказали что сделают меня инвалидом, я отдал мобильник.
  
  - А Сяву слушаешь? - спрашиваю я.
  - Да, пару песен, но не очень его люблю, он гопник, а не пацан. Гопники - это те, кто мелких шмонают толпяком.
  Мы сидим на танке у мемориала и пьем какое-то говно.
  - Вот я песни сочиняю, - говорит Влад. - Вот, например: "Все телки - суки, кроме мамы.
  
  Потом мы пошли по направлению ко двору и увидели поддатого деда на лавке с недопитой полтарашкой пива.
  Влад попросил прикурить, мужик дал.
  Мужик сказал что-то про Тюмень.
  - Вы не любите Тюмень? - начал Влад. - То есть все, кто живет в Тюмени - твари?
  - Иди уже, я тебе сигарету дал? Дал. Вот и иди, - отмахивался дедок.
  - Нет, - сказал Влад и мы сели на скамейку.
  Наконец дед говорит:
  - Ну вот, смотрите, нет у меня сигарет, - и оттопыривает полу куртки.
  Я прощупываю ее. Сигарет и вправду нет. Мы уходим.
  
  ГОВНАРИ
  
  Когда мы пели песни под гитару с афашниками, рядом тусовались неформалы.
  Я подошел к ним за сигаретой.
   - Нет сигарет, брейся, - сказал пацаненок.
  Я вернулся к своим.
  - Че, испугались тебя? - спросил Денис. - А то тут такое говнарское царство...
  
  На следующей неделе я пошел в то же место, на Арт-палас, задумав снять какую-нибудь телку. Я высматривал телку, медленно прохаживаясь взад-вперед, и уже задумал пристать к девушке, которая выдавала пачку сигарет в обмен на неполную пачку, как рядом со мной начали вышагивать гопники.
  Я сразу повернулся к ним.
  - Че тут делаешь? - спросил один из них.
  - Телку высматриваю, - ответил я.
  - А че ты вон с ними, - гопник указал на тех ребятишек, про которых я говорил, - с ними не тусуешься?
  - Да они говнари.
  - Ты сам как говнарь одет.
  - Ебанись!
  - Ты кто?
  - Я антифа.
  - За хачиков?
  - Нет, против фашистов.
  - И че вы с ними делаете?
  - Пиздим.
  - Так давай с тобой попиздимся? Вон сейчас боксерские перчатки мне принесут...
  - Ты мудак?
  - Кого ты мудаком назвал?
  - Иди на хуй, - сказал я и пошел прогулочным шагом.
  Лучшая драка - несостоявшаяся драка.
  
  А через неделю я решил-таки затусить с говнарями. Вдруг ребята интересные?
  
  Подхожу к ребятам и девчонкам знакомиться. Мне называют какие-то пафосные кликухи, я ржу про себя.
  - А вы же неформалы? - спрашиваю я. - Вы к какой себя субкультуре причисляете?
  Все тупят, наконец кто-то говорит:
  - Вон, спроси у нее.
  "Она" мне ничего толкового не отвечает. Я говорю:
  - А я - анархо-скинхед.
  Начинаю говорить с какой-то девчонкой.
  Разговор заходит вот про что:
  - Я там за компом сидел, а у меня соседи еблись, уроды, так я от вони, блядь, чуть не задохнулся.
  - А у меня соседи ебутся под Жанну Фриске. Но они не просто ебутся под нее, они еще во время ебли еще строчки из песен выкрикивают.
  
  Невдалеке проходила уличная акция "Тюмень хард бас раскобас", к которой все и присоединились. Я в толпе выплясывал канкан.
  Когда толпяк рассосался, я услышал:
  - Давай, крэзовый Игорь, зажигай!
  И я начал отплясывать канкан, кто-то фотографировал, кто-то снимал.
  Я плясал и орал:
  - Скинхеды! Анархоскинхеды! Антифа!
  
  Потом мы с одним пацаненком 14ти лет отправились поссать.
  - А ты мобильник свой отрабатывал? - спросил он.
  - Нет.
  - А я да. И сегодня еще, на крышу взобрались, помудохали одного, вон, когда слезал, его кровь размазал, - показывает мне руку.
  
  В другие выходные я снова пришел на Арт-палас, где познакомился и начал бухать с пацаном по кличке Русик.
  Когда бухло закончилось, мы поклянчили их у прохожих и снова сели бухать.
  - Ты ж пацан веселый, - говорит Русик. - Вон свадьба, ляг перед машиной и скажи, что не встанешь, пока денег не дадут.
  - Не-а.
  Потом подошли друзья Русика.
  Я поздоровался со всеми.
  - Ты кто? - спросил один.
  - Бывший панк.
  - А я бывший гопник. Я панков не уважаю.
  - Да мне похую на них.
  Русик говорит мне:
  - Ударь меня.
  Я бью его по голове.
  Он бьет меня в живот. Все нормально.
  Мы подошли к говнарям. Тут же кто-то получил по клюву и отошел в сторонку.
  Русик говорит:
  - Въеби мне.
  Я даю ему в голову.
  Он секунду размышляет и дает мне в живот, но пресс у меня есть.
  Мы бухаем дальше.
  Получивший по клюву пацан говорит мне:
  - Ты правый?
  - Не, я левый.
  - Ты приходи завтра к "Геологу", там завтра правые собираются.
  
  Девчонка просит у меня поносить подтяжки.
  - Не, я завтра к "Геологу" иду, - вру я.
  - Ну придешь без подтяжек, тебе там зигульку кинут.
  Я даю подтяжки на время.
  Я заплетающимся языком пытаюсь подпевать вместе с правым песню "Духов Цеха" "Але диспетчер, срочно бабу мне на вечер".
  Потом подходят еще какие-то гопники, я уже бухой.
  - Уходи, че ты тут сидишь?
  Я подумал-подумал - и ушел.
  
  ЛЕНА 2
  
  Я стою в подъезде и бухаю коньяк из горла, запивая кока-колой.
  На ступеньках сидит Лена, расставив ноги. Между ногами в розовых лосинах у нее стоит та самая конина и лежат сигареты.
  Лена вызвала меня по домофону и предложила забухать, показав пакет с бухлом. Как я позже выразился, для меня уже провокация, если мне показали пакет с бухлом, это и есть моя слабость - не могу не забухать с человеком, если он конечно, мне знаком.
  Для меня забухать - святое, со знакомым человеком.
  - Я шла к тебе, и меня зацепили два казаха, - говорит Лена.
  - Цунарефы? - спрашиваю я.
  Она говорит еще что-то, и затем:
  - Я иду опять, и меня пытаются снять два китайца. Я захожу в магазин, они там же. Подхожу к человеку, говорю: "можно мне постоять с вами рядом? До меня докопались вон те двое?".
  - Цунарефы, - на сей раз утвердительно говорю я. - Сказала бы, что тебя в подъезде ждет друг-нацист! - ржу я.
  Правда, я анархист, но шуткануть стоит.
  Я уже было собирался вскоре ложиться спать, как по домофону позвонила Лена и позвала меня в подъезд. Неожиданный взгрев.
  Мы болтаем о моем творчестве, я говорю о том, что Лене надо вернуться к мужу, но она меня не слушает.
  Мы стреляем сигарету у соседа, он зовет забухать у него дома, но мы отказываемся.
   Уже позже я раскрыл книгу Сартра "Тошнота".
  Розовые безвкусные лосины, будто из рекламы "хорошо, что не все мечты сбылись", навеяли мысли о месте из книги: "вы не против, если я в этот раз не сниму чулков?" - или что-то в этом духе.
  Я, естественно, пьянею, начинаю веселиться, мы идем гулять по ночной улице - точнее, идем еще за бухлом - вроде бы настоял я, ссым неподалеку друг от друга, и как закономерный итог, я засасываю Лену в подъезде.
  
  Я бухаю и пинаюсь, и со шлюхами сосусь,
  Я в анархию поверил - никого я не боюсь!
  
  Песенка собственного сочинения...
  
  Сейчас по мозгам бьет одно слово - МЕЩАНСТВО.
  
  Но мне ведь не скучно жить, как герою Сартра?
  Но это есть похуй.
  
  Я написал в контакте:
  
  
  Я из тех редких птиц, что познали свободу и голод любви, не научившись бежать.."Партия Безвластия". По-моему, единственная песня, в которой честно смотрят в глаза любви. Еще есть "блядская музыка" и куча "сучек", "барби" и "все бабы бляди" у разных групп, но это уже не в кассу.
  почему панки отрицают счастье любви? это сладкое слово "свобода"...в любви уже нет свободы? Может и так. Но у панков не сочетается свобода и любовь. если ты любишь - ты конечно, не уходишь из панков, но ты уже не такой панк. зато ближе к человеку.
  лично я любил и из-за этого был охеренно крутым пункером (правда, тусовался с неформалами, но зато там поднимал всех на уши своими песенками на вечерах самодеятельности).
  Джонни Роттен и Сид Вишез говорили, что любовь - это похоть. В принципе, то же самое, что любви нет. Они были за свободные отношения. Но и у того и у другого была девушка на всю жизнь.
  Я написал стих, что "любви и нет вообще" и "любовь - это благородная похоть", один взрослый человек сказал мне, что это правильно. Это меня и расстраивает. Маман говорит, что любовь есть и не все кругом бляди. И приводит примеры. В принципе, каждому свое, но все же - любовь есть.
  
  Но правда ли это? А хрен его знает. В вопросах любви (или ее отсутствия), как вы уже поняли - я полный валенок.
  Один человек в универе мне сказал, что все блядуют, а какие-нибудь там ботаницы и подавно хардкорные бляди.
  Мне теперь кажется, что так и есть.
  И все это ебаный гламур, который я обстебал в работе "Дом 2: первая кровь, или смерть гламуру".
  Весь мир свинарник?
  Так я сам на занятии в университете сказал, что панки думают, что в свинарнике надо и быть свиньями.
  Я же панк? Да, блядь. Уж в этом-то я уверен. Даже лысый панк - епте!
  Вот и буду свиньей!
  Попозже расскажу, как я был свиньей в Саратове и какие из этого были выгады.
  
  А Лена однажды вечером позвонила по домофону и оборвала разговор, сказав, что хочет отдать мне назад Шекспира и что рассказала все Антону про наш секс (он ничего оказывается не знал!), он зол на меня, и сказала что-то вроде "если ты его увидишь"- и связь прервалась.
  
  На следующий вечер она объявилась у меня под подъездом. Я завел ее в подъезд.
  - Я прочитала твои мемуары. У тебя шизофрения?
  - Да, - говорю я.
  Всегда стремался про это говорить, а тут все произнес легко и непринужденно.
  Мы говорим.
  - А ты знаешь, что мне тебе въебать хочется? - с истерической ноткой в улыбке говорит Лена.
  - Ну въеби, - отвечаю я.
  Но мы мирно поговорили и я настоял на своем - я ничего удалять не буду.
  
  На следующее утро она оказалась у меня в подъезде.
  - Если ты удалишь то, что ты написал, я сделаю то, что ты хочешь, - сказала Лена.
  Я подумал почему-то про минет и заржал.
  Мы шли по двору и она объяснила:
  - Я могу договориться с Катей Алексеенко с тобой поговорить. Я нашла двух в интернете - одна с черными волосами, шикарная, вторая не очень.
  - Которая не очень, - отвечаю я.
  Передо мной встает дилемма: и в правду удалить всю ту гадость, которую я тут написал, и поговорить с Алексеенко, или же настоять на своих принципах и все равно поговорить с Алексеенко.
  Разговор идет дальше - мы садимся в автобус.
  - У тебя, судя по твоим рассказам, очень мрачное миросозерцание.
  Мы что-то, не стесняясь, говорим о шизофрении, я говорю:
  - Общество потребления - это реклама, рассказывающая о новом дорогом мыле, когда главное - это душа человека.
  
  
  - Поздравь меня, - сказала Лена. - У меня теперь есть парень.
  - Поздравляю, - обрадовано сказал я.
  - Он тебя знает, курчавый такой, Дима зовут, он с политологии.
  - Не знаю такого...а, а фамилия случайно не Фомин?
  - Да.
  - Ты ебалась с Фоминым? - скорчил я харю.
  Диман Фомин - мой приятель в университете.
  Лена радостно подтвердила и рассказала что-то про "Сауз-парк" и анальное зазондирование.
  
  В другой раз Лена зашла прямо на пару и вызвала меня - я редко бываю на парах и мне постоянно хочется оттуда съебать, поэтому я обрадовался и вышел.
  - Исправь, пожалуйста, имена и запикай мат. Ну там "пизда".
  - А что, мне исправить "пизда" на "киска"? - вопрошаю я.
  Мы идем курить.
  - Ты не такой как все, - заявляет Лена.
  - Спасибо, знаю, - отвечаю я.
  Делает мне еще какой-то комплимент.
  - А я с тобой потерял девственность, - отвечаю я.
  - Поздравляю, - говорит Лена.
  
  
  
  Через какое-то время Лена пришла в мой корпус и позвала забухать.
  На ней был какой-то пидорский галстук, явно мужской (я ей про пидарский так и сказал), и ужасная прическа - косички, завитые колечками. Выглядела она просто похабно. Но этого я ей уже не сказал.
  - Если у меня будут такие подруги, все поймут, что я сам себя не люблю! - сказал я ей в сортире фразу из книги Стюарта Хоума "Вставь перед Христом".
  Я сказал, что денег у меня нет, но Лена ответила, что она займет у одногруппницы.
  У одногруппницы она денег не заняла, зато решила поаскать - попеть песни.
  Она пела "ну что, теперь - повеситься? Фонарь, веревка, лестница!" с протянутой шапкой, а я стоял рядом и невозмутимо попыхивал сигареткой. Но никто не положил в шапку ничего. Может, дерьмово пела? Не знаю. Я не знаю, как сам пою, поэтому судить не берусь. У меня мелькнула мысль спеть "Блядь" FPG, но тут же пропала, и я сказал Лене сворачиваться.
  Потом мы шли - Лена во все тех же лосинах, блядской шубе - и она пела песню "Гори, но не сжигай". Я видел клип на эту песню, про панков, их образ жизни.
  Мы ехали в автобусе и Лена щебетала что-то про поцелуи. Я сказал: "Мы едем пить, а не сосаться". Но она не успокоилась и продолжила толкать что-то про бабку, которую жарили в два смычка, или что-то в этом роде.
  Нам дал 50 рублей пацан, стоящий у киоска, и Лена потом поклянчила еще денег, мы купили коктейль - Лене, и полтарашку пива - для меня, и отправились ко мне в подъезд.
  Потом мы уже бухие шли на остановку - Лене надо было уезжать.
  Я во все горло пел песню "нож для моей подружки", распугивая стоящих на перекрестке прохожих.
  Лена захотела поцеловать меня, но после Димана Фомина сосаться с ней мне как-то не улыбалось, поэтому я закрыл рот рукой и Лена так и уехала ни с чем.
  
  
  
  ВЫГАДЫ
  
  Итак, в Саратове я был ходячей залупой, всегда злой (не, злым лучше), но девушки, видимо, считали меня суровым пупсиком. Я дрался и пытался подхватить любой негатив в свой адрес, и два раза получил пизды. Утешительный приз - на меня обращали внимание всякие разные девушки - самого разного пошиба (как я потом понтовался в контакте перед Дашей Корецкой): хиппушка, гопушка, панкушка, ботаница, и звонила на телефон какая-то гламурная девАчка (читай - тоже гопушка. Правда, первая была бывшей тихой девочкой, но ничего страшного).
  Я не помню, что там мне говорила по телефону гламурная девАчка, что-то вроде:
  - Привет, меня Маша зовут. Я видела тебя в университете и хочу пригласить на свидание. У тебя есть девушка?
  Я ответил - мол, нет, и все дела.
  На следующий день я снял с банкомата тысячу рублей и встал у 10-го корпуса СГУ. Но никто нихуя не пришел. Сейчас-то понятно, что наебали, но тогда я недоумевал. То ли на следующий день, то ли в тот же я пошел и где-то между проспектом Кирова и Университетом написал баллончиком с краской имя "Катя" на заборе. А вечером у меня телефон, на который я это дело сфоткал, чтобы фотку скинуть в комп и распечатать, благополучно отжали гопники. Еще и в глаз получил - стоял и тупо не отдавал - по карманам не шмонали.
  
  В другой раз я в общаге курил на лестнице и тут прется "хиппи", как я про себя эту девочку называл - у нее была растаманская шапка.
  Начала со мной медовым голоском беседовать и смотреть так, что в комплексе это выглядело как в Стюарте Хоуме: "ты такой сладенький, что я смотрю на тебя и кончаю". Ну, я потупил, все равно с девушками общаться не умел (да и сейчас хуевенько), перекинулись парой фраз про "лежащие на полу одинокие сигаретки" и все.
  
  Ко мне в корпусе подходила панкушка, смотрела...в общем, та же история, что и с "хиппи". Но я в корпусе как вылупился на Катю Алексеенко, так и жду, пока она появится перед моим ясным ликом.
  - Ты где живешь? - спрашиваю, разговор зашел.
  - А что тако-ое? - говорит панкушка.
  Вобщем, в таком духе с обворожительной улыбкой и очаровательным похлопыванием ресницами с стороны панкушки и тупняком - с моей.
  
  Ботаница подсаживалась ко мне через парту и под ней водила ногой по моей ноге, с сахарной улыбочкой. Еще рученькой водила по парте у меня прямо под носом и что-то мурлыкала. Интеллигентная рыженькая девушка - до сих пор ассоциируется у меня с Патрицией Гуд из "Отсоса".
  
  Еще мной активно интересовалась девушка, от которой пахло какой-то хуйней.
  Вот так.
  
  ПОЧЕМУ Я ХОЧУ НАКУРИТЬ УБЛЮДКОВ
  
  Вокруг меня все как будто подпевают: "Мы идиоты! Мы идиоты! Мы идио-о-о-оты!". А я будто пою:
  
  Я хотел бы
  Я очень хотел бы узнать, кто мой босс,
  Кто дает мне так мало бабла, и кто водит меня за нос,
  Причиняет мне страшные муки, ненавидит меня и мою семью,
  Я когда-нибудь обязательно узнаю, кто мой босс!
  
  Еще я хочу узнать
  Что за люди мешают мне жить.
  Они появляются рядом, когда я начинаю пить.
  И так далее, ет цетера ад тошнотум...
  
  Так вот: что я думаю по этому поводу.
  Эти люди, не, понт кину по-интеллигентски, унтерменчики и унтерменочки, просто мне завидуют! Во как просто все!
  Поэтому они поставили меня раком! Но мне анальные приключения ни к чему, поэтому я распрямляюсь из этой позиции и присовываю им в рот.
  Я уже сказал: они идут в отход. Но они видимо, не раздупляют. Не, раздупляют, но не в этом смысле. А я просто от души стебусь над ними.
  Просто я сказал себе: если сильный, добрый, красивый (очень красивый) человек меня стебанет - я пойму. Но надо мной старается стебать всякое рыжее чмо. Я вижу объективно: я лучше. Это то же самое, что мама со мной соглашается, когда я говорю, что люди из ПТУ хуже меня. Это же очевидно!
  Вот эта девочка - общаться не умеет до идиотизма! Сама в панковской группе участвует, а сидит на табуретке и чухня чухней, под нос знай себе бормочет, как перфоратор мясодробилками.
  Я не скажу, что я такой до охуения общительный, но со своими-то друзьями я очень хорошо общаюсь! Если бы я был в группе, я бы общался очень хорошо!
  Она к тому же просто голимая обывательница, которая решила тусу развести и с панками, и с гопниками. А так нихуя не бывает! Есть три типа людей - гопники, неформалы и обыватели. Но золотой середины не бывает, поэтому обыватели тяготеют либо к гопникам, либо к неформалам. Она - тупая гопница! Именно "тупая" - ботаница! А ботаница, которая блядь - это комплексы!
  К чему я веду? Я стану Джонни Ходжессом, колоритным бутбоем, хулиганским неформалом, и накурю их! Не буду раскрывать секреты, вот получится - напишу. Потому что справедливость должна восторжествовать.
  
  ГУРМАНЫ И ГОЛОДНЫЕ БОМЖИ
  
  Тут все очень просто: развратники и темпераментные люди. Какие-то уебки, наверное, думают - развратник - это человек с избыточным темпераментом. Да хрен! Смотрите: сравним бомжа с помойки и гурмана. Бомж с помойки увидит уставленный яствами стол и начнет все понадкусовывать, все что под руку попадется: молоко? Хлебнем! Огурцы? Давай сюда! Ананас? Щас искусаем! Еще и красного перца хапнем! - в конечном счете, такого бомжа блеванет и он продрищется.
  А гурман? Гурман отведает одно блюдо, без всякой истерики, вдумчиво и вкусно поест и наестся.
  Так и здесь: разратник нахлебается молофьи, залезет на двух телок сразу, ни одну не удовлетворит, потому что одна будет посасывать хуй, а другая бриться, (да это и неуважение к себе и окружающим), потом такому мудаку сядут пиздой на рот и он, неумеха, только ебнет такой телке. Наоборот? Как последний пидорас втыкаешь телке с кем-то? "там тигр с антилопой делят запеканочки кусок"? - кому это приятно?
  А темпераментный человек обойдется без всяких отсосов и кунилингусов, без всяких хитровыебанных поз (ну разок для эксперимента можно, но чисто поржать на самом деле), а эти фрики будут считать богиней шлюху, которая встала раком.
  Темпераментный человек - не ебучий буржуа, но девушка должна принадлежать ему всецело. Скорее, ебучие буржуа - это кому всегда мало, он хочет всех и всегда, блядство - вот доминанта его поведения. С виду это свободные отношения, но любовь - это сама по себе свобода, "свободная свобода"- такой хуйни не бывает.
  
  НИХРЕНА НЕ ПОЛУЧИЛОСЬ, НО...
  
  В общем, все мои планы нарушило складывание в клинику пограничных состояний - наполовину психушку.
  Хотя нет, перед этим было шествие анархистов 1 мая.
  Я издали заметил красно-черные флаги, которые загораживали просто красные - коммунистов было больше. Я думал, туда придут какие-нибудь гопники, но этого не произошло. Знакомые все лица - Кетчуп, позажигавший с коммуняками под звуки оркестра, Денис, выдавший мне маску "Вендетта", Егор, Кутузов, Спайк, Настя Ще, Белкин из коммунистической партии, в которую я одно время входил и прочие.
  Из большой колонки играла музыка, мы похавали пирожных и отправились шествовать. Мы несли баннеры "Свободу политзаключенным, или Пусси Райот", я уже не помню.
  Впереди шел человек с мегафоном и кричал кричалки, а мы повторяли. Человек с мегафоном периодически менялся.
  "Права не дают, права берут!", "Будьте реалистами - требуйте невозможного!" "Учитель учит, лекарь лечит, политик людям жизнь калечит!", "Сажайте деревья, а не людей!", "Наше Отечество - все человечество", и прочая.
  Прошествовали до Плахи и разошлись.
  
  КЛИНИКА
  
  Однажды в клинике я лежал на кровати в палате, и зашла какая-то девушка. Она села рядом со мной и провела ладонью по моему бедру. Представилась. Завязалась беседа, но тут эту особу позвали врачи.
  На следующий день я без особого энтузазизма попытался поискать ее, но не нашел.
  Потом появилась Вика. Она брала мой чайник - чайку в палате попить - и строила мне глазки, зеленоглазая блондинка.
  Я с Костей и Викой сидели на лавочке в коридоре и болтали ни о чем. "На кого учишься?" "На программиста" "Крутая профессия". Затем что-то про парня. Я ушел в палату. Потом Вика сказала, что я ей нравлюсь. Я сказал, что она мне нравится. Она предложила прогуляться - мы прогулялись (это была не шутка гламурной девочки). Оказалось, раньше она слушала Слипкнот. Везет мне на таких людей.
  Вечером я курил в толчке и зашла Вика.
  - Пойдем в кабинку? - спросила Вика.
  - Пошли.
  Я обнял ее за талию с сигаретой в руке.
  - Положи сигарету.
  Мы начали целоваться, но тут нас нашла дежурная медсестра.
  Потом я спросил ее, есть ли у нее парень. Она сказала - нет.
  А потом я уехал на выходные, а приехал - Вики не было. Она не отвечала на телефон, поэтому я забил.
  А потом появилась Женя - с ней я познакомился, когда она попросила у меня сигарету.
  Я обдумывал, что сказать, как она спросила:
  - А у тебя есть девушка?
  - Нет. А ты с парнями дружбу водишь?
  - Да как-то не сложилось.
  Потом она сказала, что у нее было пять парней.
  С ней я в выходные (когда нас отпускают в город) отправился на променад. Поцелуи, cигареты "Кэптен Блэк", розовая роза, пиво "мохито". Она протягивает руку к моим 160 рублям. Я отдаю деньги. Она покупает какой-то препарат и мы закидываемся в подъезде. Но наркота меня не берет, мне скучно, вскоре мы расходимся.
  Так я полежал в полупсихушке.
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"