Icefire : другие произведения.

Мотылёк в коллекции дьявола

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Это первый роман из цикла "Дети имплиоза" - электронное кладбище будущего. Этот жанр условно фантастический, поскольку содержит сплав мистики, психологической драмы, символизма, сказок, политической сатиры и детектива. Многое взято из магии и астрологии.
   ДЕТИ ИМПЛИОЗА.
   Ч А С Т Ь П Е Р В А Я.
  
  
  
  
  
  
  
   ГЛАВА ПЕРВАЯ
  
   В КОСМОСЕ
  
  
  
  
  
  
  
   " В О.О часов по бортовому вре-
   мени на крейсере "Орбитальный"
   произошел прорыв кислородных ре-
   зервуаров. Гибель в сопредельной
   кабине людей последовала от пере-
   охлаждения. Трагедия унесла 200
   человек из числа пассажиров.
   Системы крейсера не пострадали.
   Кондиционные установки позволили
   ликвидировать аварию.
   Корабль следует на станцию.
   ( Из радиограммы крейсера.)
  
   Ясон Пьети.
  
   На фоне выжженного простора галактических небес сверкал огнями дюз
  крейсер " Орбитальный ". Плавные линии его обтекателей переходили в
  зигзаги надстроек, поражая красотой пропорций. Он и был миллиардоде-
  тальным живым организмом космоса: паучок - челнок, подвешенный на тон-
  кой нити фотонной тяги, скользящий от звезды к звезде, от обители к
  обители.
   Пилот, маясь в операторской, сделал запрос на вход в Солнечную систе-
  му. Трасса была родной и близкой. Ясон по ней возвращался десятки раз.
   Навстречу им, прямо в лоб, шел корабль. Пьети, не успев среа-
  гировать, обратился к монитору записи. Космический монстр проследовал
  мимо, оставив у операторов чувство "легкого" недоумения. Циф-
  ровой замедлитель позволил хорошенько рассмотреть этого безумца. Военный разведчик улетал в бездонный космос. Ясон специально включил мягкое
  сопровождение цели, чтобы на экране подольше подержалась эта
  звезда убегающих дюз. Корабль стартовал с военных баз Марса,
  уйдя на задание - а они возвращались.
  
   Капсула представлялась пассажиру продолговатым отсеком салона,
  блестящим нейлоном, водой и металлокерамикой. Вода, журча стекала в
  никелированные чаши, распространяя фонтаны мелких брызг по всему кори-
  дору. Плотные потоки дымящегося от холода воздуха, вносили комфорт в
  перегретый зал.
   Кто-то, откинувшись в высокие кресла, ушел с головой в игры,
  кто-то просто спал, кто-то размышлял о прошлом. Пьети опасался его
  грубой и жестокой силы, но сейчас оно казалось легким и неосязаемым.
   Ясон оглядел сотни стриженных роботом затылков, добродетельно впе-
  чатавшихся в обивку кресел, одутловатые щеки, заплывшие красноватые
  глазки. Движением пальцев он надорвал пачку бездымных сигарет и затя-
  нулся. Маленькие экраны, вмонтированные в спинки кресел, светились ог-
  нями гала-концерта. Музыка космических широт как и последние новости
  космоса, проходили мимо сознания. Мысли уже были только о доме.
  
  
   Таинственные незнакомцы.
  
   Ясон погасил экран и поднялся с места, делая широкие неуверенные
  шаги, как это обычно бывает после долгого сидения. Смотровая площадка
  вопреки его ожиданиям не была пуста. Здесь сидели четверо. Они были
  так молоды, что суммарный возраст их всех не превышал и семидесяти.
  Ясон сам участвовал в регистрации билетов и знал, что пассажирский
  состав имел на " Орбитальном " свой возрастной ценз в семьдесят лет.
   Ему и самому было семьдесят, но по меркам космоса он выглядел на
  тридцать пять, а по земным мог бы отсчитать и все сто тридцать. У не-
  го, как и у всех звездоплавателей свои сложные отношения с летоисчис-
  лением.
   Один парень, с длинными прядями голубых волос, спадавших на упрямый
  лоб, с отсутствующим выражением смотрел в обзорный экран. Его уши
  прихватили "клипсы" плеера. Остальная компания мало чем от него отли-
  чалась, исключение составляла только девушка, черты лица которой, фи-
  гура и костюм в звездном авангарде, просто опрокидывали с ног. Однако Пьети
  устоял от ее чарующего взгляда. Скорее у него проявилась
  заторможен-
  ность, приобретенная во время долгих перелетов.
   Он и представить себе не мог откуда здесь, среди нескольких сот
  престарелых колонистов, (люди, когда-то поехавшие заселять космос )
  оказались эти юные отрешенные лица, однако, подавил недоумение и сде-
  лал вид, что равнодушно осматривается вокруг.
   Южный крест горел в холодной высоте, сквозь купол торроидальной па-
  норамы. Маленькие мерцания Млечного Пути косой вереницей протянулись
  на тысячи парсек, сливаясь в серебристые облака. А Солнце, крохотное
  сердце системы уже пробивалось вспышкой сварки cквозь глубину экрана.
   Корабль приближался к орбитам: Плутона и Нептуна...
  
   Была во внешности девушки та изумительная правильность черт и такое
  их удивительное спокойствие, что она казалась порождением сна. А юноша
  с голубыми, как леска, волосами, между тем, барабанил пальцами по
  обивке кресла, вероятно, в такт музыке. Наконец, нереальность происхо-
  дящего взбесила Ясона, и он крикнул, поражаясь раскату собственного
  голоса: "Откуда вы взялись?!" Юноша, как и остальные меломаны, погру-
  женные в мир звуков, вероятно, прочитал по движению его губ вопрос и
  подняв ладонь на уровень лица, сделал неопределенный жест навстречу
  мерцанию звезд, затем опустил руку. " Ну, да глупо, откуда же им еще
  взяться, как не с базы," - подумал Ясон, рассерженный на себя, и от-
  вернувшись пошел по коридору. Уже спустившись вниз, шагая между ряда-
  ми, он остановился, положив руки на высокую спинку сиденья, затем уро-
  нив подбородок на грудь, задумался. В голове его роились вопросы, ко-
  торые требовали ответа...
   Крупная лысая голова, сидящего пассажира, повернулась к нему лицом
  и, моргая глазами вопросила; " Что-нибудь нужно ? " Ясон не заметил,
  как облокотившись навис над креслом какого-то господина. Пришлось из-
  виниться, он развернулся и зашагал к смотровой площадке. Когда он
  вновь поднялся туда, перед угольно-черным экраном уже никого не бы-
  ло...
   Это казалось невероятным, потому как деться им было некуда, лишь
  один путь вел сюда - но по этому пути шел он, Ясон, и никого не встре-
  тил. Он прогулялся по кольцу всей площадки обзора, и в одном месте
  взгляд его внезапно упал вниз. Там на полу мерцала маленькая серебрис-
  тая звездочка, и он поднял ее на ладонь. Звездочка была маленькая,
  ажурная с рисунком тонким, как печатная плата.
  
  
   Странный разговор.
  
   Косой взгляд в спину, который мы обычно ощущаем каким-то неведомым
  шестым чувством, заставил его обернуться. Сначала он думал, что здесь
  никого нет, но тихо скрипнула поворотная опора, и кресло с сидящей в
  нем фигурой, развернулось к Пьети.
   Да, место, принятое им за пустое, вовсе не было пустым. Эта странная
  особа прежде пряталась, как тень, за спинкой сиденья. Приземистость,
  позволявшая укрыть нескладные ноги и саму голову за нейлоновый валик,
  была не характерна для эпохи межзвездных конфедераций, когда рост ис-
  кусственно регулировался. Но еще больше шокировал внешний вид незна-
  комца. На его лимонной голове, обтянутой суховатыми мышцами, дергавши-
  мися в невообразимой гримасе, сидела шляпа, напоминавшая большую супо-
  вую тарелку. Под перекошенным ртом покоился настоящий подбородник из
  пенокаучука, какой обычно бывает вложен в космодесантный шлем. То ли в
  насмешку, то ли в контраст этому шутовскому наряду из под массивного
  подбородника выбивался галстук, усыпанный бриллиантами, в котором мяг-
  ко вспыхивало созвездие Рака. Самое нелепое было то, что облачался
  старец в полосатую робу, состоящую из пиджака и брюк, которая по пер-
  вому впечатлению, напоминала одежду узников, приговоренных к смерти. А
  по второму; прекрасный костюм, изумительная ткань которого превосходи-
  ла по качеству образцы высокой моды. Те две минуты, которые Ясон расс-
  матривал "фигуру", прошли в добродушном молчании. Но стоило ему прек-
  ратить свой осмотр, как старик разразился ехидным хохотом.
  
   - Отдайте мне серьгу Софи, уж вам-то она точно ни к чему!
  
   - Какая Софи, и откуда вы о ней знаете? - сказал Ясон, зажав звез-
  дочку в кулаке так, словно решил ни за что не отдавать ее.
   - Софи Сьюзен, которая сидела здесь минут пять назад.
  
   - Если вы знаете, что она здесь сидела, то может быть, вы и скажете
  куда она испарилась!? - съязвил Ясон, готовый защищаться от этой чер-
  товщины.
   - О нет, не испарилась, - возразил старичок, поднимаясь. И тут ока-
  залось, что он не так уж низок и даже достигает Ясону до плеча. Так он
  торжествующе приподнялся из кресла и направился к сфере сводчатой сте-
  ны из которой выдавил пальцем тонкую панель, скрывающую люк шлюз-каме-
  ры.
   У Ясона, которому все вдруг открылось с поразительной ясностью, ис-
  чезла напускная бравада, но, не смотря на это, он спокойно положил
  звездочку в карман, погладив большим пальцем лежащую там пластину мик-
  рооператора. В этом проявилась особенность его характера; если уж на
  чем стоял, то его трудно было сбить с толку.
   Но старичок, нисколько не задетый этим обстоятельством, словно не
  замечая отчуждения пилота, оставил люк шлюз-камеры неприкрытым, упал в
  раскрытый цветок кресла и жестом пригласил Ясона: "Присаживайтесь..."
   Ясон, скорее повинуясь безотчетному чувству, чем собственному жела-
  нию, сел рядом, и старик начал говорить, то тщательно пережевывая фра-
  зы, то переливая звуки речи тихой струей шелестящего голоса.
   - Девочки рождаются красивыми, мальчики со звездой в сердце. Каждый
  отрок жаждет обладать машиной с топкой жарче ста солнц галактики! В
  мечтах он скачет из туманности в туманность, и, пересекая всю ширину
  Млечного Пути, находит прекрасную принцессу иного мира. Ради нее он,
  конечно, совершает тысячи подвигов; убивает кровожадных вакуумных дра-
  конов, взращивает жизнь на пустынных планетах, добывает благоуханный
  цветок из реки времени. Не мудрено, что после всей этой видеобелеберды
  каждый двенадцатилетний проводит большую часть времени, задрав голову
  к верху, даже днем надеясь увидеть чудозвезду. Понятно, что такой об-
  раз жизни мешает разглядеть те столбы, о которые ударяешься лбом... Но
  это не беда, на Земле сотни тысяч звездных мальчиков, а в небе милли-
  арды косменов... Вам не случалось в детстве убегать от своих родителей
  в надежде пробраться в экспресс-ракету следующую куда-нибудь на Марс?
  - при этом старик еще раз хихикнул и уставился в экран.
   Ясон вспомнил сероватые барашки облаков, который гнал весенний
  ветер. Небеса пепельные, как земля, и далекий горизонт. Из под седой
  земли, в ложбине под косогором, пробивалась короткая сочная трава. Она
  здесь не вытягивалась выше трех фаланг. Его легкие детские ботиночки
  приминали зелень, но травинки непослушно поднимались вновь. Где-то
  вдалеке за косогором виднелись заброшенные ракетные ангары - он шел
  туда, зная, что там лежит забытый людьми ракетодром.
   Он шел и шел без конца, а когда уставал, падал ничком в короткую
  траву, и трава щекотала ему щеки. Ни с чем несравнимое впечатление за-
  терянности средь окружающего величия он испытал у ворот ангара. Все
  было пустынно, ни крика птицы, ни жужжания насекомого - покой и мир
  вокруг. И нависшие створки продолговатых ворот были так велики, что
  рассекали небо, уже потемневшее на востоке...
   Ясон очнулся от воспоминаний и понял - старик не переставал гово-
  рить ни на минуту. Его голос раздавался так же неуклонно, как пение
  мотора или плеск волны, и не задевал сознания. Оттого даже казалось,
  что говорит он на неведомом языке чуждых наречий. Но стоило вслушаться
  в речь, как отдельные слова и фразы входили прямо в мозг, как железные
  гвозди, входят в мякоть дерева.
   - Людям никогда не покорить Вселенной, как муравьям ползущим по
  стволу сосны не взобраться на небо...Чем тратить силы на освоение
  дальних миров, не лучше ли преобразить свой собственный...
   Фразы были банальные, но весомые и напоминали "иезуитскую" филосо-
  фию, читанную в тонких брошюрах в раннем отрочестве. Из спора с этой
  философией и родилась вся жизнь Ясона, поэтому когда позади была поло-
  са побед и десятки парсек звездного мира, спорить не хотелось. Так,
  знающий истину не останавливает плетущих напраслину оттого, что ему
  забавно слушать продолжение небылиц... А небылицы были и впрямь ин-
  тересны. Словно подхватывая невысказанные мысли Ясона, незнакомец го-
  ворил и говорил.
   - Вы скажете; ничего не может быть прекраснее возвращения из звезд-
  ного мира. Человек уходящий юнцом на лунные базы, возвращается гражда-
  нином Галактики. Позади у него, усыпанные звездным шлейфом пути, он
  ожидаем и хвалим, он бессмертный герой. Но беда в том, что бессмертные
  герои тоже смертны. Раньше, желая возвеличить, таких людей причисляли
  к лику святых, их канонизировали, им поклонялись. Нынче их просто
  чтят, ведь невозможно канонизировать тысячи. Да, да, смертны нынешние
  герои, может поэтому они так держатся за иллюзию вечности. Обидно -
  пройти все круги звездного ада, оставив обломки кораблей и могилы то-
  варищей где - нибудь на Цизомеде, растаять в небе, поднявшись искрой
  огней, чтобы погибнуть где-нибудь... у орбиты Плутона, можно сказать
  на пороге собственного дома.
   Ясон и сам думал об этих огромных расстояниях, тянувшихся позади, о
  мертвых кораблях, что зависли в холодном просторе, друзьях, что никог-
  да уже не вернутся на Землю. Как это было похоже на его жизнь...
  
   - Так что же может погубить у орбиты Плутона, - включился в диалог
  Пьети, - к которой мы неуклонно приближаемся? Метеоритный дождь ска-
  зочной силы, кровожадные пришельцы или вспышка сверхновой?
   - Солнце не вспыхнет сверхновой, иноземлян не встретить до Геркуле-
  совых Столбов, а метеоритные дожди прогнозируются.
   - Что же тогда грозит гражданину Галактики? - спросил Ясон, продол-
  жая словесную игру.
  
   - Что? Случайность!.. Ну скажем... прорыв кислородных баков и их
  излияние.
  
   - Бред, - сказал Пьети, - он хотел привести доводы о сверхпрочной
  обшивке баллонов, о вообще высокой надежности таких систем, но приво-
  дить их было некому. Старик уже закончил беседу. Вышагнув из кресла,
  он двинулся к сфере сводчатой стены, на которую легла его тень. Ее
  контур в ней вырезал бездонную дыру, и старец провалился в черноту не-
  ба, оставив за собой зияющее пространство. В холодном и пустом его си-
  луэте замерцали звезды. Ясон ошалев от такого трюка, приподнялся: "Не-
  ужели телепортация?" Он ясно видел очертания старика, но теперь в них
  двигалось космическое пространство. Подойдя к стене, он понял, что
  стоит перед иллюминатором...
  
   Пора отдохнуть, - глядя в темное стекло, решил он. В окне таинс-
  твенно мигала звездная бездна. Ясон, пытаясь защититься от ее власти,
  равнодушно зевнул, и с безразличием побрел в свою каюту. Там, в удоб-
  ной скорлупе кубрика, задраив потуже люки, он напрочь отключился. Это
  собственно его и спасло. В ноль часов по бортовому времени, раздалась
  корабельная тревога...
  
  
  
   ГЛАВА ВТОРАЯ
  
   АДАПТ
  
  
   Депутация от колонистов, при-
   бывших на крейсере "Орбитальном"
   потребовала устроить прощание с
   телами погибших на этом крейсере
   людей. Катастрофа унесла жизни бо-
   лее двухсот человек.
   ( Из газетной колонки. )
  
  
   Свидание в морге.
  
   Крейсер "Орбитальный" уже третьи сутки стоял на рейде Плутона. Пос-
  ле долгих препирательств и разного вида протестов, депутацию колонис-
  тов допустили к телам погибших. Масса страждущих надвинулась на сияю-
  щий проем морга... В нервических умах возникла картина двухсот заморо-
  женных трупов. Первыми прорвались репортеры, ударив вспышками в глаза
  толпы, они побежали по длинному коридору, перезаряжая камеры. Их ждали
  сенсационные кадры! Рвущиеся к дверям фотографы спешили снять этот
  застывший театр кукол. Ведь холод заполнил салон мгновенно. Чашечки
  кофе, шахматные фигурки, жесты в пространстве, позы и выражения лиц -
  все схватил он в последнее мгновение. "Замороженный миг катастрофы",
  "Смерть от кислородной стужи".., - черкали заголовки журналисты... Од-
  нако преждевременно.
   Паноптикум ужасов не состоялся. Совершенная технология восстановле-
  ния позволила без разрушения тканей разморозить мертвецов и придать им
  благообразный вид. К тому же, заявленные тела выкатывали отдельно в
  прозрачных силиколовых капсулах.
  
   Маленький человек склонился над экраном саркофага. Его припухшие
  губы, усталые веки и волосы появились в линзе колокола. Взгляд отра-
  зился от сферы и человек отпрянул. " Я?!" - захолонуло его слабенькое
  существо. Фигура человечика невольно приняла вид восковой куклы. Чет-
  верть минуты репортер наблюдал за неподвижностью гостя и представил
  как это все было. Однако что он понесет редактору? Раздосадованный от-
  сутствием материала, фотограф решил общелкать этот план. Разряжая ка-
  меру, он стал играть вспышками с разных ракурсов, пуская в тираж эту
  сцену. Его почин подхватили и другие. Спустя секунды, зал уже обливал-
  ся магниевым светом. Однако чего-то не хватало! Да, да! Крупного пла-
  на! Человеческого горя в его обнаженности перед вупор бьющей камерой!
  Фотограф, войдя в азарт, подлез под склоненного, и попирая этику, ог-
  лушил того снопом вспышки: "остекленевшие" глаза бедняги поразил све-
  товой шок. Веки маленького человека шевельнулись, и он как бы оттаивая
  постепенно, поплыл, взирая в черноту пространства ослепшими глазами.
  Наконец он сообразил где находится и потянулся за сердечной таблеткой,
  вновь обратя лицо к саркофагу. На этот раз он пропустил взор сквозь
  отражение.
   Его пухлая ручка осторожно коснулась стекла и слабо отдернулась,
  "Бедный Джим ", - вымолвил он, и губы его сложились в немую складку.
  
  
   История имплиоза.
  
   Между тем, человек в зеленоватом медикологическом халате уже отка-
  тывал тележки вглубь. Там, в длинном коридоре, двое молодых парней из
  морга устроили перекур. Они утомились возить тела взад и вперед, поэ-
  тому курили, даже не снимая перчаток, поглядывая через темную стеклян-
  ную дверь, отделяющую их от этой залы последнего свидания.
   - Крис, когда депутация этих "аборигенов" явилась к нам, шеф долго
  не мог понять, чего они хотят, - сказал один молодой человек и перес-
  тал потягивать ароматическую сигарету.
   - Да, мы уже успели утилизировать с десяток, как нам спустили дру-
  гие инструкции. Всех срочно восстановить по форме Б. Пришлось пово-
  зиться, черт возьми. Администрация теперь готовит официальное извине-
  ние в печати за тех десятерых. Естественно, и компенсации за счет фир-
  мы. Кстати, весьма немалые, потому как если подключится Федеральный
  Суд Земли, конторе придется худо.
   - Почему бы вместо этого не устроить им экскурсию в имплиоз? ( Имп-
  лиоз - электронно-технический культ будущего, в данном случае подразу-
  мевается его сооружение, помещение. )
   - У них в колониях не имплиозируют.
  
   - Боже, какая дикость...
  
   - Да уж, если это и дикость, то как ты назовешь то, что многие из
  родственников потребовали место в грузовых холодильниках для отправки
  тел на Землю.
  
   - Но там-то они им зачем?
  
   - Пораскинь мозгами. Когда ты смотрел последний исторический ролик?
  
   - Для сохранения что ли? Когда-то, кажется, замораживали желающих
  перед самой смертью. Чтобы они увидели, например, как выросли их вну-
  ки. Но, то замораживали живых.
   - Вот именно, живых...
  
   - Сдается мне, что их и так всех хорошо заморозило. Причем живьем.
  К чему же мы делаем обратное..?
  
   - Здесь дело в другом. Заморозка и анабиоз не одно и тоже! Я читал,
  что у некоторых в древности существовал обряд погребения.
  
   - Погребение? Слово-то какое странное! Чем-то похоже на греблю. Ей
  я занимался в юности, но, наверное, здесь нет никакой связи.
  
   - Сразу видно, что ты не силен в этимологии слов, это по смыслу
  ближе к закапыванию, а было еще бальзамирование, кремирование, мумифи-
  цирование.
   - Кремирование? Как же, знаю. Но сейчас в ходу утилизация, хотя не-
  которые сохраняют что-нибудь на память, например; пряди волос в ме-
  дальоны, но я лично ценю имплиоз. Благодаря ему я всех своих прабабу-
  шек в лицо знаю. А одна, которая умерла молодой, даже в меня влюби-
  лась. Когда эта любовь полезла на сеансах ее пришлось перепрограммиро-
  вать.
   - "Почтение к предкам так же необходимо, как и уважение к основам
  цивилизации", - это изрек Ричард Харрисон - отец имплиоза, созданного
  в Атланте в начале 21 века.
   - Если ты такой знаток темы, то устрой маленькую лекцию по имплио-
  зированию для этих несчастных.
  
   - Нет уж, уволь, если хочешь то раскатай вот эту статью. Крис, не-
  хотя взял толстый журнал, нашел нужную страницу и опустил ее в множи-
  тельную машину. "Ладно, просветим баранов", - подумал он, с явной ми-
  ной неудовольствия. Роторный ксерокс буквально осыпал стол свежими ко-
  пиями. Спустя секунды, в них можно уже было купаться. Младшие ассис-
  тенты понесли их разносить по адресу.
   Небезынтересно будет и читателю ознакомиться с их содержанием.
  
   Первые погребения человека, скелеты или человеческие останки свиде-
  тельствуют о какой-то человеческой трагедии. К северу от Вади Хальфа
  было обнаружено 58 скелетов, покрытых тонким слоем песка и камней.
  Найденные среди них наконечники стрел, ровно как и повреждения на кос-
  тях, говорят о том, что все эти люди погибли в сражении или побоище.
   Анализ останков и возраста погребенных ( около 1О.ООО лет до н.э. )
  позволяет говорить о сознательном захоронении как о способе воздаяния
  почестей тем, кто, по-видимому, уже никак не мог оценить подобных зна-
  ков внимания.
   Не ощущали ли древнейшие люди чувства коллективной вины перед ушед-
  шими в тот мир, который они называли не иначе, как долина предков2?
  Мир, существовавший в их воображении как совершенно реальный, населен-
  ный реальными1, 0хотя и совершенно бесплотными тенями, с которыми при
  желании можно было пообщаться. Правда, при помощи компетентных в этой
  области лиц, с помощью совершенно особых, но единственно доступных в
  то время средств; заклинаний, приношений, наконец, принесения челове-
  ческих жертв.
   Таким образом, хотя мертвые не оказывали никаких воздействий на жи-
   вущих, живущие чувствовали на себе их влияние... В разные времена в
   разных местах Земли находились люди, которые охотно могли бы пове-
   дать, часто за небольшую пла-
  ту, о том, каково потустороннее бытие ваших предков и довольны ли они
  вашими делами и поступками сейчас...Судить о том, насколько живучи
  оказались представления о возможности сообщения с духом умерших можно
  по тому, что повальное увлечение сеансами спиритизма происходило уже
  при выключенном электрическом свете...
   Постепенно интерес к мистическим опытам угас...Изучив реакции пове-
  дения человека-контактера, психологическая кибернетика выделила всего
  лишь несколько сотен моделей - все остальное оказалось градациями.
  Очевидно, что так же просто было составить программы, имитирующие дви-
  жения небольшого количества мышц, дающих неповторимые выражения нашим
  лицам. Компьютер моделировал голос, и его интонации. В него закладыва-
  ли примерный объем знаний, которыми мог обладать клиент, причем сам он
  мог доверительно внести туда свою информацию, не ограничиваясь никаки-
  ми рамками. Когда впервые стали оказываться коммерческие услуги по
  имплиозированию личности, то перед экраном, с которым можно было сооб-
  щаться наподобие вид1е0офона и который получил название электронного мо-
  делятора или элмода, оказали1с0ь многие. Популярностью пользовались кон-
  такты с великими деятелями прошлого. Они привлекали много клиентов.
  Большие доходы увеличивали оборот. Мертвых больше чем живых!2 3-0
  гласила
  мрачная3 0аксиома.3 0Институт имлиоза рос расширялся и приобретал свое
  мо-
  гущество.
  
  
   Рух - маленький человек.
  
   Рух проснулся на станции. И первым делом, проснувшись вспомнил,
  что преодолены уже огромные пространства, отделяющие звездные колонии
  от Земли, что анабиозирование ( анабиозирование - в данном случае дол-
  говременный сон в который погружают с целью экономии физических, эмо-
  циональных и интеллектуальных сил человека, не путать с глубоким ана-
  биозом ) слава медицинскому богу, он перенес хорошо, что наконец, бла-
  годаря счастливой случайности, которую он, наверное, будет благослов-
  лять до конца своих дней, он не погиб, - и почувствовал огромное об-
  легчение. Случайность, случайность, а ведь будет благославлять ее
  где-нибудь в парке, сидя на скамеечке, мурлыкая себе под нос песнь пе-
  сен, бессвязные слова, которой будут сводиться к одной строчке: " Я на
  Земле, я на Земле. " Будет испытывать опьянение человека, заглянувшего
  за край пропасти. Вот ведь другие погибли, а он жив! Жив! Сладко и
  жутко. А уж как приятно, как льстит самолюбию. Его, с такими труднос-
  тями, такими унижениями вынесшего все, лишь бы быть отправленным на
  Землю, судьба помиловала. А тем другим, попавшим на корабль с "черного
  хода", по записке влиятельных лиц или какой-нибудь умопомрачительной
  взятке, теперь предоставили эти тележки в морге и забвение на краю хо-
  лодного мира...
   Да, бедный Джим. Рух еще раз вспомнил лицо погибшего друга и то,
  как на стеклянном гробу отпечаталось его собственное отражение - лицо
  бедного Руха! Слезы внезапно потекли по щекам. Он видел то самого себя
  в капсуле, то друга. Да, это видение в морге имело символический
  смысл. Боже! Как легка грань между существованием и смертью - почти
  так же легка как и сама возможность перестановки его и Джима... Руха
  не отпускало наваждение этой игры. Этой игры изображений и этой игры
  возможностей.
  
   Рух присел на край койки, поправил фланелевую пижаму с широкой над-
  писью на груди " люди с крейсера ", потом приоткрыл тумбочку и стал
  распаковывать пластиковые кюветы, с сожалением поглядывая на испорчен-
  ные бутерброды.
   Он зашел в ванную комнату, постарался вытянуть перед зеркалом свое
  не в меру круглое лицо. Но лицо не желало вытягиваться, тогда он при-
  жал двумя пальцами свои щеки, приподнял подбородок и стал осматривать-
  ся. Из зеркала на него смотрел довольный, успевший откормиться и уже
  привыкший к покою на станции мужичок. Нос этого мужичка напоминал жир-
  ную перевернутую запятую, а губы сморщились в точку, когда он высунул
  кончик языка, показывая себе рожицу.
   Приятное рассматривание прервал щелчок в дверь. На пороге ванной
  комнаты появился затянутый в полетный комбинезон пилот. Лицо Руха сра-
  зу подтянулось, челюсти щелкнули, веки опустились.
   - Пожалуйста, пользуйтесь, - произнес он, - я зайду позже. Пилот
  ничего не возразил, а Рух, выходя оглянулся на его широкие, плотные
  плечи, рукава, покрытые нашивками космофлота, вызывающими у него не-
  вольное уважение. Вообще, он завидовал стати и мощи железных парней,
  особенно таких как этот старослужащих. Он всегда опускал взор, встре-
  тившись с холодным взглядом звездного скитальца, ощущая что-то ледя-
  ное, непреклонное, такое, чего не было у него самого.
   Пьети долго обливался холодной водой, не смотря на то, что здесь на
  орбите ее надо было экономить. Уже три дня все они находились в каран-
  тине и еще не видели людей со станции. Но сегодня их обещали поместить
  в промежуточный блок. Сроки содержания в карантине было решено уско-
  рить еще и потому, что нельзя было долее задерживать следствие.
  
  
   Следователь Кротовский.
  
   Всеволод Кротовский, следователь службы безопасности, отличался
  особым взглядом на вещи. Изученные им обстоятельства не только не по-
  буждали его сейчас к действию, но полностью парализовали его. Весь со-
  лидный опыт бунтовал против самой возможности случившегося. " Теракт и
  только теракт! " - утверждала экспертно-техническая комиссия. Всеволод
  и сам понимал, что сосуды дьюара, накаченные жидким газом, не могли
  извергнуться в невесомость так быстро сами по себе, даже при наличии
  течи. Для этого нужно было создать мощное давление. Предположим, течь
  есть, давление создано с помощью хитроумного устройства. Но надо еще
  синхронно взорвать предохранительные баки, обшивки и шпангоуты, чтобы
  жидкая смесь, как это получилось, разом хлынула в пассажирский салон.
  В баллонах был не чистый кислород, взрыв которого просто бы уничтожил
  корабль, а его соединение с 76% азота, так называемая, воздушная
  смесь. Это спасло крейсер от разрушения.
   Выстраивалась такая цепь; лицо или группа лиц, спланировавшая терро-
  ристический акт, установило(или) устройство, скрывшись в безопасном
  пространстве крейсера, из которого была дана радиокоманда действия.
  После исполнения все уничтожено, следы скрыты, что теоретически воз-
  можно. Но каковы мотивы преступления?
   Путаница первых же показаний позабавила криминалистов. Один мужчина
  с оплывшим глазом, который, как потом оказалось, был изрядно пьян в
  момент катастрофы, с маниакальным упорством утверждал, что в коридоре
  на него напали инопланетные роботы, которые крушили вокруг все лазер-
  ными пушками, и он якобы вступил с ними в схватку, но один робот уда-
  рил его тяжелым объективом в глаз и он провалялся без памяти весь
  срок. Комиссия установила в нем первую степень белой горячки, а борто-
  вые камеры подтвердили банальную драку. Более тревожными оказались по-
  казания сорокалетней дамочки, пытавшейся убедить следствие, что во
  всем повинен некий черный человек... После тщательной проверки удалось
  выяснить, что на женщину сильное впечатление произвел повар-негр, ко-
  торого она "зацепила" по аудиовизуальной связи, и с которым намерева-
  лась "провести время". Однако ответ последнего уязвил ее женское само-
  любие, и она решила с ним поквитаться таким вот образом, облив его
  грязью, ни шедшей в сравнение с цветом его кожи.
   Были и более нелепые утверждения, напоминавшие уже откровенное из-
  девательство. Некий, вполне приличный гражданин, уверял, что буквально
  за минуту до прорыва баков у него расстроился живот, и он был вынужден
  отправиться в гальюн, что собственно его и спасло, по-мнению следс-
  твия. Однако мужчина настаивал на том, что расстройство было настолько
  сильным, что вполне могло повлечь подобные последствия. Не пытаясь ус-
  танавливать логическую связь между этими событиями, аналитики сошлись
  на мысли, что если и дальше так будет продолжаться, то им всем скоро
  потребуется помощь психиатра. И вправду, что полезного можно было изв-
  лечь из этих показаний, если главный пилот описывал присутствие на ко-
  рабле призраков.
   Разумеется, Пьети не было доверия, зато последующие опросы вызвали
  интерес, хотя бы потому, что подтверждались внутренней съемкой.
   От смешного до печального один шаг: большинство оставшихся в живых
  "орбитальцев" угнетено и подавлено случившемся. Многие находились в
  начальной фазе депрессии. _Общее в показаниях сводится к одному и тому
  _же; все признают наступившее полной неожиданностью, породившей и пани-
  _ку и дополнительные жертвы. И если есть пока крим.и_нальный материал,
  то
  _это материал на диспетчеров, поздно блокировавших сообщение с аварий-
  _ной зоной. .Здесь особых затруднений не предвидится: эти два диспетчера
  будут осуждены по всей строгости закона - за халатное бездействие. Уж
  Земли им, во всяком случае, не видать, а может, придеться пока порабо-
  тать мусорщиками на Хароне.
  
   Спутник Плутона - Харон, называвшийся еще иначе кладбищем кораблей,
  мерцал угольно-бурой луной в черном телеокне помещения. Кротовский
  смотрел на Харон в округлую раму своими буравчиками глаз, как в это же
  время раздался легкий стук в дверь.
   На пороге появился Пьети.
  
   - А! Ясон Леонидович, присаживайтесь, - предложил ему жестом следо-
  ватель, - ознакомился со всеми вашими письменными показаниями. Да, лю-
  бопытно, особенно про этого старика. Где же нам только с вами его ис-
  кать? Как и всю его компанию? Подобных людей не было на крейсере, -
  утверждают все нами опрошенные свидетели. То же подтверждают и полет-
  ные документы и внутренняя съемка. Впрочем, не отчаивайтесь, мы готовы
  осведомить все отделения космической полиции и послать им фотороботы
  этой банды. Благодарю, кстати за помощь в их создании.
   Это мы сделаем. Однако неувязочки происходят, Ясон Леонидович. Вы
  нам, простите, предлагали ломать панели панорамы, искать там какие-то
  скрытые люки шлюз-камер. Наши приборы не обнаружили никаких пустот.
  Извините ломали, а там глухие стены и проводка лезет так, что вся
  нервная система корабля оголилась. Хоть вы и уверяли, что могут быть
  экранированы пустоты, но как-то несолидно получается, Ясон Леонидович?
  Если люди были, а не бесплотные видения, люди не прикрытые никакими
  защитными пакетами, то оставили бы они на той смотровой площадке хотя
  бы отпечаток какой, хотя бы кожицы маленький струпчик или волосок
  одежды. Мы ту площадку микроанализатором ощупали миллиметр за милли-
  метром - и ничего. Простите, но придется вам пройти обследование на
  предмет психической полноценности, товарищ пилот. Кротовского слегка
  раздражала упорная молчаливость посетителя. Однако Пьети ничего не от-
  ветил.
  
  
   В клинике.
  
   В тот же вечер он познакомился с Глебовой, симпатичнейшей женщи-
  ной-психиатром. Они так мило побеседовали в эти несколько часов, что
  Пьети готов был довериться ей, отдать в ее руки судьбу своих показа-
  ний. Впрочем, Глебова успокаивала: прочитанные показания выглядят ма-
  ловероятно, не более того. Намека на бред, душевную болезнь нет. В
  заключении она, Глебова, указала в совершенной своей уверенности в его
  полноценности. Мало того, он здоров физически, здоров эмоционально и
  имеет отличные рефлексы космена. Распечатки с обследования психодиаг-
  ностических машин только лишь подтвердили ее безупречный диагноз.
   - Официальное заключение экспертизы будет готово завтра, после чего
   вас никто здесь не будет задерживать долее. А пока вот ключ от ка-
   бинета, останьтесь здесь до утра. Доброй ночи!
  
   Пьети давно уже отвык и от женщин и от женской заботы на своих
   дальних трассах. Та Евгения, женщина в экипаже, погибшая в первые
   годы его полетов, медиколог и бортовой врач, не воспринималась им
  всерьез. К тому же, она была жена Жостова. Жостов, кстати, как и Пет-
  рюхин погиб вместе с ней. Это была трагически жестокая случайность -
  их придавила металлическая опора, источенная метеоритным дождем.
   Пьети пережил своих друзей, отчего теперь старался укомплектовы-
   ваться в мужские команды, так, словно был суеверен. И вот теперь
   Глебова. Она была ему симпатична, к тому же, здравый смысл подска-
   зывал Пьети, что надо постараться
  произвести впечатление на эту женщину, от которой зависела судьба его
  показаний.
  
  
   История Гулло.
  
   В комнате, где остался Пьети было довольно скучно; кроме старых
  подшивок журналов по психиатрии там не было ничего. Хотелось как-то
  развлечься. Журналы как чтение для досуга Пьети отбросил сразу же. Он
  достал ключ, который ему доверили для прогулок и вышел в больничный
  коридор. Коридор был пуст, но какие-то странные звуки привлекли его
  внимание.
   В одну из дверей отчаянно били. Удары, и вправду, были странными.
  Если кто-то пытается выставить дверь, то непременно постарается это
  сделать сразу. Тут же шло чередование тяжелых толчков со слабыми.
  Мысль о том, что за дверью работают двое; верзила и коротышка, позаба-
  вила Пьети.
   Но дверь распахнулась и на пороге возникла только туша. Это было
   что-то необъятное в тяжелых жировых складках. - Гулло! - окликнул
   тушу подбежавший санитар и ухватил того за петлицу широчайших шорт.
   Гулло легко подался, как
  шар монгольфьер, и заплакал. Человек струил слезы свинячьей радости. В
  лице было дебильное выражение, а зрелище само отталкивающим.
   - Не тот ли это Клауди Гулло!? - воскликнул Пьети, прочитав тиснен-
  ную пластиковую визитку на его куртке. Санитар то ли в подтверждение,
  то ли в опровержение качнул головой и увел больного.
   Впоследствии, Пьети узнал у Глебовой историю Гулло; Клауди Гулло -
   бывшего когда-то астронатором и героем космоса. Он был привлечен в
   сомнительную компанию по рекламе фармацевтических средств. Созда-
   тель, готовый "облагодетельст-
  вовать" все человечество, после 2О лет научных исследований все же
  осуществил свою мечту - нейролептический препарат, названный им впос-
  ледствии таблетками радости. Рекламная компания пустила в эфир инфор-
  мацию о том, что на Земле все так же существуют беды и страдания, и
  что моральных и душевных мук в мире даже больше чем следует. Но пос-
  ледние достижения в фармацевтике обещали избавить людей от черезмерно
  жестоких стрессов - стоило лишь надорвать упаковку и таблетка радости
  снимит с души любую боль.
   Фармаколог сразу же притянул к себе интересы мафии, и оказавшись
  под ее влиянием стал работать на преступный синдикат.
   Вскоре наделенный его властью, он придал делу широкий ход. Его
  често-
  любие уже не ограничивали финансовые возможности! Синдикат поднял про-
  паганду таблеток на невиданный уровень - пресса и телевидение вещали
  на всех широтах об этом чудосредстве. Однако для супер эффекта и про-
  никновения препарата в Дальний космос преступники использовали имя
  Клаудио Гулло - известного героя астронавтики. С ним компания рекламы
  должна была произвести фурор за пределами Солнечной системы, но она
  провалилась с треском!
  
   В миг прямой трансляции Клаудио Гулло, как человек большой неп-
  редсказуемой честности произнес свою знаменитую речь и обратил в прах
  все миллиарды, за которые был куплен этот короткий безумно дорогой
  эфир. Гулло просто надул мафию; он согласился на пропаганду таблеток,
  при условии своего "живого" выступления, причем на все колонии Дальне-
  го Внеземелья - и это влетело синдикату в копеечку! Однако мафиози
  считали, что вернут себе все средства слихвой. Они недооценили лишь
  свой риск, когда отказалась от видеозаписи и не смогли уже ничего ис-
  править в минуту вещания. Таблетки, призванные нести счастье, переста-
  ли покупаться всюду и даже стали кое-где запрещены! Так что же сказал
  знаменитый герой космоса, голос которого услышала вся Вселенная?
  
   - Наверное, это подлость принимать таблетки радости над могилой то-
  варищей, чтобы не скорбеть их утрате. Действие эйфорина - хуже нарко-
  тика, ибо меняет представления о добре и зле, - так сказал герой кос-
  моса Клаудио Гулло.
   Преступный синдикат, вложивший огромные средства, чтобы легализо-
  ваться "вылетел в трубу"! Но месть мафии была ужасна. Спустя несколько
  дней, бандиты напали на Гулло и среди бела дня на глазах у всех произ-
  вели ему глубокий поражающий укол в лобные доли. Эта чудовищная доза
  эйфорина отравила мозг - Гулло стал идиотом, препарат необратимо нару-
  шил обмен веществ - и теперь Пьети с жалостью лицезрел эту картину -
  пародию на некогда бывшего красавца. А фармаколог успел сбежать в экс-
  пресс ракете за день до этой страшной инъекции. Следствие пыталось
  поймать налетчиков, но синдикат рассосался, подставив под удар полиции
  уголовную мелочь.
   Вся эта история не раз уже вспоминалась Ясону Пьети. Ведь он много
  раз слышал, что подпольный бизнес таблетками процветает на окраинах Сол-
  нечной системы, торговцы заменителем радости наживаются на новых кус-
  тарных смесях. Хотя сами таблетки изначально не представляли опаснос-
  ти, но последние коктейли из различной наркоты и этого препарата по-
  несли жестокость и смерть.
  
  
   Отлет с Плутона.
  
   Наверное жаль, что два таких умных человека как Пьети и Кротовский
  не нашли общего языка. Жаль, что не только не объединились в борьбе со
  злом, но и по причине отчуждения друг к другу, стали как будто врага-
  ми.
   Кротовский не скрывал своих язвительных насмешек в адрес Пьети, го-
  воря в кулуарах своей команде, что этот непризнанный фантазер просто
  издевается над их здравомыслием, пытаясь погрузить их в мистику. Пьети
  же со своей стороны, ввиду невозможности ничего доказать, возненавидел
  полицейских умников, приводивших его в ярость своими намеками по пово-
  ду раздраконенных автогеном "шлюз-камер".
  
   Тоскливые дни в изоляторе-карантине кончились. Инцидент с показани-
  ями исчерпал себя. Двух диспетчеров с "Орбитального", действительно,
  осудили и оставили работать на свалках Харона. Следствие, парализован-
  ное отсутствием мотивов преступления и любых улик, вероятно, продолжа-
  ет топтаться на месте, конечно, если оно уже сейчас не сдано в архив.
  Портреты загадочного старика сделанные с помощью фоторобота и Пьети,
  естественно, не отправили в картотеки космических полицейских управле-
  ний в силу своей полной абсурдности.
   Вот и все. Нет, впрочем, остается еще одна забавная деталь. Уже
  тогда, когда Пьети да и все остальные транзитники отчалили от холодной
  негостеприимной планеты, наш герой вспомнил слова следователя о том,
  что должны были хоть что-то оставить загадочные незнакомцы, если были
  они не бестелесные видения... "хотя бы волосок, хотя бы отпечаток ка-
  кой, хотя бы кожицы струпчик ".., - вспомнил он, и возникла в его па-
  мяти красивая девушка, обронившая звездочку-серьгу, ажурную и тонкую,
  как печатная микроплата. А когда возникла эта девушка, возникли и сло-
  ва старика:" Отдайте мне серьгу Софи, уж вам-то она ни к чему ". И
  связались и старик и Софи в одну цепочку. Найдя оброненную девушкой
  звездочку, где-то затерявшуюся в карманах одежды, поместил ее наш ге-
  рой в пластиковый футляр и повесил на грудь, поддев на черный шелковый
  шнурок, то ли как амулет, то ли как свидетельство всего происшедшего,
  и важное вещественное доказательство, требующее обязательного сохране-
  ния. И возникли в его уме снова, как воспоминание, слова старика: "
  Человечеству никогда не покорить Вселенной, как муравьям, ползущим по
  стволу сосны, никогда не взобраться на небо."
  
  
   ЧАСТЬ ВТОРАЯ
   ГЛАВА ПЕРВАЯ
  
  
  
   Оторванные лица.
  
   Пьети вошел в жилище друга и направился по коридору. Его стены
  были оклеены фотографиями юности и зрелости Голдена. Сияющие изображе-
  ния бравых парней - выпускников академии, а также асов звездных экспе-
  диций приняли жалкое состояние. На полях пестрели телефоны и женские
  имена, всевозможные росчерки и отпечатки губной помады. Из чего Пьети
  сделал вывод о разгульной жизни товарища. Мимолетные руки девиц раз за
  разом отрывали изображения героев. Кусочки голографий исчезали в кос-
  метички и медальоны, после чего большинство портретов осталось без го-
  лов.
   Чувство сожаления и досады охватило Пьети. Однако Ян встретил
  его в приподнятом настроении. На столе, засыпанном пеплом сигарет,
  стояли фужеры с недопитым вином, постель была смята и напоминала о не-
  давней оргии. Сам хозяин не стеснялся инвалидной коляски, прожигая
  деньги от страховки Космофлота в обществе девушек по вызову. Космичес-
  кое ведомство не ведало, что оплачивает услуги проституток.
   - Как же низко ты пал! - сказал Пьети театрально, - если свиде-
  тельства нашей звездной карьеры разодрали на пошлые сувениры.
   - О чем ты? Что за грусть.., - ответил Ян, наливая ему фужер.
  Голден был навеселе и не расположен открывать темы морали.
   - Я не буду пить, пока не отпечатаешь фото или не оклеишь стену,
   - отрезал он. - Пьети, не будь занудой! В своих попытках переде-
   лать мир ты смешон... Отдохни, наконец! Задался целью - вернуть
  фотографиям головы... - Да! Я задался их вернуть - потому что они для
   меня не просто бумажная память!
  
   - Ну тогда верни эти головы, брошенные в космос такой же помпез-
   ной тупостью! - О чем ты?
  
   - О том, что их не приклеишь и не отпечатаешь заново. Вспомни хо-
  тя бы гильятину Капитулы! Голден плавно осушил бокал и, не глядя на
  Пьети, налил следующий. Ясон наблюдал его движения, пребывая в трансе.
  Огромная металлическая ферма возникла в памяти и чудовищным ударом
  накрыла всю группу. Команда пеленгаторов упала без черепов так медлен-
  но, что Ясон сразу закричал:
  
   - Ты что!? Что имеешь ввиду?! - взорвался он и вытащил приятеля
  из коляски. Ясон тряс его, держа за грудки, и казалось сейчас выбьет
  из него душу. Однако Голден вместо ответа опрокинул вино и отключился.
  Он уронил шевелюру на плечо друга и Ясон почувствовал тяжесть пьяного.
  Пьети положил на кровать безвольное тело , а сам сел в кресло, пытаясь
  справиться с шоком. Однако предчувствие катастрофы нарастало. Пьети
  потянулся к выпивке. Он поднес к глазам загадочный фужер, в форме
  хвоста кометы. И погрузил в него взгляд. Точно перед ним был магичес-
  кий шар, способный дать ответы. Хрустальная полусфера в основании вби-
  рала свет из пространства, отчего хвост кометы горел необычным огнем.
  На его кромке остались следы губной помады. Они несли воспоминания о
  женщине. О той самой Женечке, которая ушла из жизни вслед за гибелью
  мужа. Пьети увидел в хрустале раздавленные скафандры, сочившиеся кис-
  лородом, кровавые брызги на стекле оторванных шлемофонов. И эта помада
  была того же цвета смерти. Вот они друзья с Капитулы. Его оплошность
  поставила точку в их судьбе. Как же догадался Голден? Может он выра-
  зился в общем смысле?! Даже если и так, то это уже не имеет значения.
  Казалось он ищет оправданий. Но мог ли он, такой моралист, найти хоть
  одно из них? Он откупорил бутылку и, как приговоренный поплелся в ко-
  ридор - на суд своей совести.
   Ясон рассматривал фотографии, стараясь осмыслить жизнь. Его пора-
  зила закономерность: те у кого "оторваны головы" - уже погибли. Он чи-
  тал фамилии косменов, удлиняя некролог, и ряды их уходили в пространс-
  тво его памяти... он знал, что среди них его друзья.. Он не нашел их
  лиц - только фамилии! Жостов, Петрюхин, Адамсон...Он все поражался
  этой таинственной связи, заставляющей поверить в черную магию. Ему ка-
  залось, что и те у кого головы на месте - тоже обречены. Ясон провел
  рукой по стене и в шеренге "сжатых колосьев" отыскал себя. Никто не
  посмел его выдрать. Фото обвела окружность, сделанная хозяином кварти-
  ры, пояснение гласило: "Не прикасаться - мой лучший друг!" И вот Пьети
  жив. Неужели строчка фломастером имеет такую силу? C чувством неиску-
  пимой вины Пьети выдрал свой портрет и бросил. Он хотел растоптать
  его, но вместо этого потянулся за пистолетом. Голден прав: фотографии
  ни причем.
   Ясон подвел к уху ствол бластера..,однако, мысль о самоубийстве
  была так же противна как и возможность жить. Друзья его погибли ина-
  че! Их унесла жестокая случайность, но как героев. А он уйдет трусом!
  Выстрел - это та же разновидность бегства. С той лишь разницей, что
  скорость убегающего слишком велика! Если и умирать, то только в бою.
  Пьети убрал от виска лазерный ствол и направил его в проем кухни, где
  виднелись ящики с алкоголем. Две молнии лучей превратили в оплавленное
  стекло запасы спиртного. Вино, шипя от высокой температуры, багровыми
  рукавами потянулось к его ногам. Точно лапы чудовища, они захватили
  обрывок фото, марая его "кровью".
   Пьети покинул квартиру, завалившись в лифт, испытывая тяжесть в
  теле. Срывая гнев, он ударил рукояткой оружия по кнопке управления и
  зеркальная кабина понеслась вниз. Он бесшумно падал, в шахту небоскре-
  ба, наблюдая себя с четырех сторон: cвои отличительные нашивки. Их
  многократные отражения бесили и без того распоясовшиеся нервы. Зеркала
  как будто издевались над ним, увеличивая количество наград четырехк-
  ратно." За что?!" - вопрошал он cебя, тыча пальцами в холодную поли-
  ровку.
   Оказавшись уже на улице, квартал вырвал его из транса. Это была
  реклама на огромной стене небоскреба. Двухсотметровый экран транслиро-
  вавший вчера убийство миллиардера, сегодня достал его из небытия.
  
   Синьор помидор
  
  
   Начало было положено удачное. Клайд и Роберт, едва сделав старт
  карьеры подручных Великого Координатора, уже не чувствовали себя маль-
  чиками на побегушках. Еще бы, ведь они побывали в роле заправских кил-
  леров.
   - А помнишь как мы пугнули слугу толстяка?
  
   - Скажешь тоже... Жаль Пухляк не успел наложить! А то рептилий бы
  стошнило от такой "приправы", вот был бы хохот! - ответил Клайд, сост-
  роив хищную рожу, и растопыренной пятерней изобразил рыгающего кроко-
  дила.
   - Но тогда план был бы под угрозой... думай, что говоришь!
  
   - Верно, старика бы не стошнило - он-то съел бы нас вместе с этим
  "соусом".
  
   - Что думаешь, нас пронесло бы так "жидко"..?
  
   - Если бы старая рептилия узнала, что мы завалили дело - то да!
  Непременно "жидко"...
  
   Друзья смеялись и острили, хотя оба испытывали скверное настрое-
  ние. И то, что их преследуют душевные муки, вернее их первые признаки
  - они старались скрыть..
   Дед Юзен добродушно принял их доклад о том, что с толстяком по-
  кончено. Он провел свой тест на исполнительность и узнал как далеко
  простираются их юные души. Вечером вся компания просматривала пленки.
  Напомним, что крокодилы были механическими чудовищами и имели встроен-
  ные видеокамеры, которые и транслировали изображение.
   Когда пошел кадр с лакеем, раздался дружный хохот, смеялись все,
  включая и девчонку Сьюзен, внесшую свой вклад в общее дело обработки
  толстяка. Но когда румяный и аппетитный, как пончик, миллиардер оку-
  нулся в разведенную по его приказу белую пену, все сглотнули слюну...
  мысль, о том, что и им не плохо бы подкрепиться казалась аморальной.
  Однако пончики с пивом были бы кстати. Конец этой истории друзьям уже
  был известен.
   - А вот и продолжение! - щелкнул по кнопке довольный Координатор.
   - Ой, я не могу... - изобразила девушка кислое лицо, ссылаясь на
  жалость.
  
   - А уж как я не могу, - извернулся Клайд, сжимая судорожно ноги,
  намекая Сьюзен, чтобы та не занимала подолгу туалет. Он-то не мог
  удерживаться от смеха.
   - Однако, какое продолжение, шеф?! - почувствовал неладное Ро-
  берт. Новоиспеченный "киллер" сказал это с такой догадкой, что Клайд
  действительно мог совершить свой визит в уборную. Только уже по другой
  причине - перенервничав от страха. Он побледнел. Его юмор сыграл с ним
  эту шутку. На лбу выступила испарина. Старик выдерживал паузу, наблю-
  дая их игру физиономий. Парни озабочено заерзали.
   - Не беспокойтесь, ваших лиц в полицейской хронике не будет, но
  продолжение интересное. Папаша улыбнулся и мягко утопил кнопку плее-
  ра...
   Вот крокодилы, задевая друг друга, скользнули в снежнобелую пену.
  Вот сомкнулись их зубы в мутной воде и оторванные конечности Руха, ка-
  залось, сейчас метнуться в зубах свирепых тварей. Однако, спустя пол-
  минуты, чучела вынырнули, терзая руки и ноги куклы. А сам миллиардер
  выбрался с противоположного бортика бассейна.
   - Как вам удалось спастись? - подбежали к нему репортеры и запол-
  нили зал. Вспыхнули фотографические софиты... и Рух, бегущий из мыль-
  ного ада, сияя голой плотью в лучах освещения, поверг журналистов не-
  линейным ответом.
   - Как? - кричал он, таращась в объективы и дергаясь от фотовспы-
  шек - вы хотите знать как нам спастись? А вот так!!! С этими словами
  он кинулся "в кусты" сада к уже приготовленным ящикам с этикетками
  фирмы "Амиго". Рабочие этой компании позаботились о том, чтобы их там
  было достаточно много. Герой раздирал упаковки, доставая спелые тома-
  ты, и бросал их в сторону бассейна, а открытые челюсти крокодилов дви-
  нулись навстречу толпе. Угроза стать реальной жертвой, подобно той
  кукле, дошла до каждого сразу. В умах настало смятение, многие броси-
  лись к выходу и споткнувшись на шнурах телевизионной аппаратуры, обра-
  зовали пропку. В считанное мгновение двери заблокировались. Гудящая
  толпа с ужасом лицезрела как один из крокодилов, вылезая на бортик,
  бросился на оператора и с диким хрустом изуродовал его камеру. Второй
  поймав брошенные в него помидоры, остановился и открыл челюсть, гото-
  вый заглотить целый ящик. Перепуганная до смерти публика последовала
  примеру хозяина, который проворно открывал бутылки с томатным соком и
  предлагал всем миксеры; сбивать овощные коктейли. Намыленный Рух легко
  проскальзывал в толпе к штабелю из консервов и раздавал их с просьбой
  быстрее вскрывать, потому как плавающие рептилии не будут разбираться
  в сортах предлагаемой публики. Все это подстроила фирма "Амиго", приг-
  ласив прессу на обещанную сенсацию. Ее рекламный трюк на телевидении
  имел эффект взрыва - горы томатов сыпались в свете прожекторов на пол
  и в воду бассейна. Прекрасные, зрелые образцы продукции заполняли все
  его дно - репортеры трудились в поту, высыпая подносимые ящики, - кро-
  кодилы, буквально, облопались витаминов. Отяжелевшие до безобразия они
  с чувством благодарности подползли к ногам Синьора помидора и став
  почти ручными, приласкались у ног присутствующих. Двери оказались за-
  валены техникой. И на выходе пострадали лишь самые трусливые.А то, что
  рядом живые крокодилы-убийцы никто даже не сомневался. Но почему они
  были так падки до помидоров понять никто не мог. Разгадка пришла поз-
  же; когда рекламный ролик состоявший из двух частей, мрачной и весе-
  лой, пошел в эфир раздельно: с хорошо продуманной задержкой. Таким об-
  разом, вызвав шок у обывателя, он призвал его отказаться от синтети-
  ческой пищи в пользу натуральной. Компания вещала с экранов: "Вашу
  жизнь, оцененную в миллиарды галактов могут спасти только продукты
  фирмы "Амиго". Миллиардер получил за съемки ролика известность, весе-
  лое настроение и свой очередной миллиард.
  
   А на скоропортящийся товар пошел бум. Фирменные прилавки магази-
  нов компании постепенно опустошались. Мамы вновь стали кормить детей
  овощами. Стало модным просто кидаться друг в друга томатом, когда хо-
  тели подчеркнуть чьи-либо хищнические замашки. Это было лучшим спосо-
  бом подавить агрессию другого - потому как брошенный помидор, в свете
  этой рекламы, вызывал только улыбку и смех.
  
   Остен и Ровенский.
  
   Пьети просил, чтобы его группу усилили новыми людьми и ему дали в
  помощь двух чиновников - Остена и Ровенского. Пьети еще не был с ними
  знаком и в голову ему пришла мысль поручить им доставку вещественных
  доказательств. Для этого он и пригласил их в кабинет. Остен и Ровенс-
  кий узнав, что их вызывает начальник, в первую очередь занялись пред-
  метами своего гардероба.
   - Как ты думаешь, пойдет ли кремовый пиджак к брюкам светлого
   цвета? - Нет, я думаю, к таким брюкам надо только бежевый галс-
   тук. Когда двери кабинета распахнулись, Остен и Ровенский
  вошли к Пьети в элегантных нарядах. В ноздри его ударил запах крепких
  духов. Приветственный мужской голос с порога внушал услужливость и
  расположение.
   - Шеф, вы нас вызывали? Мы ждем ваших приказаний. Пьети объяснил
   своим новым коллегам в каком отделе космоцентра им получить про-
   пуск, каким рейсом отправится на
  Лунные базы. Он добавил, что нужно доставить кусок панели, поврежден-
  ной взрывом и привести в следственный отдел. Пьети отметил, что улики
  сейчас важны как никогда и в деле следует проявить ту тщательность, с
  какой они довели до блеска свой внешний вид. Спускаясь по лестнице,
  Остен и Ровенский обсуждали нового начальника:
   - Что-то он мне не очень понравился. Его полетный китель "несет
  нафталином", в то время как все уже перешли на модную форму.
   - А ты заметил, что мундир не сочетается с цветом его глаз, не
  говоря о том, что он не в тон волос, - добавил Остен.
   Знатоки внешнего вида, искушенные в капризах моды, могли стать
  прекрасными визажистами, однако, протирали штаны в отделе труда, зани-
  маясь бумажной волокитой. Командировка на Лунные базы вырвала их из
  повседневной жизни, и друзья почувствовали себя оскорбленными.
  
   Палка, заброшенная на Луну.
  
   Когда Остен и Ровенский попали на ремонтный завод, они и не ожида-
  ли увидеть изменений, что произошли с крейсером "Орбитальный". За вре-
  мя его постановки в доки вид космического лайнера преобразился. Тяже-
  лые грейдерные машины потрудились "на славу", доведя звездного красав-
  ца до облика урода. Расшибая его переборки стен, они превращали мягкий
  дизайн кубриков в груду пыли и металла. Ужасные пробоины тут и там зи-
  яли, как шахты. В одну из таких пещер, озаряемых искрами сварки, и
  зашли два прибывших специалиста. Никто не знал, что они были с Земли.
  Обшивку корабля тем временем красили в черный цвет пульверизаторы.
  Жутковатые мачты выдавали в этом оборотне какой-то хищный таинственный
  нрав - особенно зловещим был ряд надстроек и оскал радаров. Реконс-
  трукцию заказало военное ведомство и на корпусе космического монстра
  уже вывели пугающую надпись: "Астрал"
   - Куда вы? - встретил их окликом охранник и отправил обратно,- ра-
  боты на объекте засекречены!
  
   - Нам начальника, мы по важному делу.
  
   - Сейчас позову.
  
   Он передал что-то по рации, и человек в запыленном комбинезоне вы-
  шел навстречу гостям, представившись шефом охраны. Остен и Ровенский
  предъявили документы и сообщили о целях командировки. Ответ старшего
  поверг их в уныние.
   - Если вы пришли искать иголку в разворошенном стоге, советую пе-
   реодеться. - Там что пыльно? - переглянулись Остен и Ровенский.
   Начальник улыбнулся, сплюнув сажей и добавил: - Слышите грохот?!
   Это грейдеры потрошат внутренности чудовища. Идут тысячи работ.
  
   Все желание выполнять распоряжение Пьети отпало. Остен и Ровенс-
  кий отошли в сторону. Им все это казалось безумием. Cмахивая пыль со
  своих модных костюмов и блестя черными очками, отражающими снопы свар-
  ки, они обсуждали план действия.
   Наконец друзья вновь подошли к закопченному шерифу и угостили его
   сигаретой: - А нельзя ли, не забираясь внутрь корабля, чего-ни-
   будь там добыть? - Вы хотите сказать, что вам все равно, что вез-
   ти в качестве улик на Землю? - поинтересовался тот, разгадав их
  лукавый тон. Смущенные приятели попытались оправдаться:
  
   - Да нет же, мы имеем ввиду, нельзя ли нам найти панель, испор-
  ченную взрывом.
  
   - Боюсь, что вам придется искать ее самим - здесь все испорчено!
  Одним взрывом усердия. Вот инженер подтвердит.
  
   Подошедший снял респиратор и гордо изрек:
  
   - Ни одна авария в космосе, не может сделать с крейсером того,
  что можем сделать мы. Переоденьтесь. Я провожу вас. Удрученные необхо-
  димостью переодеваться, друзья облачились в комбинезоны и взобрались
  на внутреннюю палубу. В первую очередь они поинтересовались, где нахо-
  дятся сосуды дьюара, или по-крайней мере находились?
   - Да, были такие сосуды,- сказал рабочий, пришлось с ними пово-
  зиться, стравливая кислород, теперь уже там одни пустоты, скоро грей-
  деры здесь вырубят трюм для контейнеров.
   У Остена и Ровенского отвисли подбородки. Действительность, кото-
  рую они ожидали увидеть, была сильнее их представлений: не только со-
  суды, полости баков, панели и шпангоуты, но и часть обшивки пола рух-
  нули вниз. Уборщики уже подбирались к этой кучи мусора. Их механичес-
  кие клешни загребали хлам, запрессовывая его в тюки.
  
   - Вам следует поторопиться! - посоветовал рабочий, - завтра эта
   свалка металла двинется в переплавку. - Черт возьми! Что здесь
   происходит?! Скоро даже и ноге негде будет ступить, где наша па-
   нель в конце концов?! Мы
  не довольны! - вспылил Ровенский. - Я тоже не доволен, однако, молчу,
   - одернул его инженер, - ваша панель внизу, вместе с баками, это
  хороший ориентир, ищите, а рабочие на этих операциях окончательно те-
  ряют квалификацию. Посмотрите хотя бы на грейдер; он все равно что
  слон в посудной лавке; крушит переборки с допусками в один метр, тогда
  как специалист, сидящий в кабине, приучен работать с микронами, не
  снимая микроскопов с глаз.
   - Так в чем же дело? Зачем здесь горнорудная техника.
  
   - Затем, что сверхточные технологии никому не нужны. В последнее
  время нам спускают такие нормы и бешенный темп работы, что уже
  даже мастера начинают тяготеть к халтуре. Самое удивительное, что по-
  добные заказы хорошо финансируют.
   - Видно, кому-то очень важно скорее похоронить крейсер, - предпо-
  ложил Остен.
  
   - Тех, кто работает здесь, не мучают такие вопросы.
   Им нужна оплата! Взгляните на этот флагман пассажирского флота. А
  ведь он был абсолютно исправен. Теперь тут рубят грузовые трюмы для
  контейнеров, называя это конверсией. Военным, видите ли, понадобилась
  транспортная баржа. Как будто мало этих посуден в наших доках.
  
   - Ну что ж,- сказали друг другу два бездельника, ковыряя носком
  ботинка обугленные листы железа, - неужели мы должны, как верные соба-
  ки, принести хозяину именно ту палку, которую он нам забросил?"
   - Вот именно, Остен, забросил, и причем на такое дьявольское
  расстояние: от Земли до Луны! Он что, издевается над нами? Может он
  думает еще, что мы будем ковыряться в этой пыльной куче, как навозные
  жуки? Пусть радуется тому, что мы вообще проделали этот рейс и хоть
  что-то ему принесли! Например; чем хуже вот эта железяка? Выразив друг
  другу солидарность, они подняли какой-то кусок переборки и пошли
  прочь. Лезть вниз, в эти бескрайние горы хлама, и переломать себе там
  ноги - им не хотелось, да это и было ниже их достоинства.
  
   Тяжелое прозрение.
  
   То что, Остен и Ровенский оказались отменными лоботрясами Пьети
  убедился быстро. Он сделал этот вывод сразу как только они привезли
  ему абсолютно ненужную вещь. Однако сам факт ее доставки значил боль-
  ше. "Они еще и тупицы," - решил он, поскольку могли сослаться на ути-
  лизацию вещдоков. Но важно теперь другое; за уничтожение следов взя-
  лось военное ведомство, и это говорит о том, какие силы замешаны в иг-
  ре. Понятно стало и другое. Ему дали полномочия, позволили вести
  следствие, однако, все это лишь пыль, брошенная в глаза общественнос-
  ти; чтобы успокоить парламент, прессу, оппозиционные движения, успоко-
  ить самого его, дав возможность поиграть в расследование. Пока кто-то
  на виду - он не может быть опасен. А все действия контролируются рукой
  из-за кулис. И это ясно хотя бы из того факта, что в его команду, как
  нарочно, согнали всех бездельников. Отфутболив от себя "лишних" людей,
  начальники отделов, избавились от "баласта" и теперь, наверняка, сме-
  ются над ним. Но один толковый парень у него все-таки есть - это лей-
  тенант полиции Том Бельц.
   Пьети уже отправил повестку Кротовскому, чтобы тот явился к нему
  с Плутона "на ковер". Сегодня у него есть все полномочия, а главное
  основания для этого вызова. Можно сказать, что полицейский умник уже
  болтается у него на крючке. Завтра он будет в роле подследственного в
  кабинете. Пьети сжигало нетерпение вернуть ему "долг". Однако рука
  космена лежит на телефонной трубке, а он медлит. Изуродованная деталь,
  доставленная c крейсера, будила в нем странные чувства. Она казалась,
  как живой орган, отрезанный от тела жертвы, присланный ему для устра-
  шения. Корабль для Пьети был почти родным домом. И вот, что от него
  осталось. Даже если верить рассказу этих лоботрясов, побывавших там,
  ощущение садизма идет в ясной форме. Пьети еще раз прочитал ответ
  присланный из БЛАГО на запрос о переделке корабля. В нем говорилось, о
  том, что их ведомство не может гарантировать безопасность полетов на
  этом крейсере, и посчитало недопустимым эксплуатацию его в целях пере-
  возки людей. Ясон скомкал телекс и бросил в корзину, понимая, что инс-
  титут отлично прикрыл свою задницу. Любое выступление против такого
  проекта сразу показалось бы бесчеловечным. Ясно и то, что эту партию
  играют матерые волки. Ни чета ему. А он все время проигрывает.
  
   Допрос в кабинете Пьети.
  
   - А вот и наш друг, - сказал Бельц, потягивая сигарету возле окна
  кабинета. Реплика пошла к Пьети, который сидел за столом, то и дело
  поправляя часы. Полицейский глядел вниз на улицу, смахивая пепел на
  листья фикуса.
   - Что лейтенант, нас осчастливил высокий гость с Плутона? Я не
   ошибся? - Да, это Кротовский, он сейчас будет минута в минуту.
  
   - Послушай, Том, - сказал Пьети, - я хочу чтобы ты остался, когда
  он зайдет. Надо бы просверлить этого магистра сыска. Уж больно он счи-
  тает себя из крепкого сплава.
  
   - Сделаем, - откликнулся компаньон, довольный доверием. Спустя
  минуту, в дверь постучали. Ясон подмигнул напарнику, и тот открыл.
  
   - А, здравствуйте, Всеволод, присаживайтесь! - проговорил Пьети,
  подражая манере самого Кротовского. ( Вошедший уловил это по интонации
  и вопросительно улыбнулся. )
   - Чем могу быть полезен?
  
   - Это умный вопрос, Всеволод Андреич! Раньше вы были только бес-
  полезны следствию, хотя его возглавляли. Вы упустили старика и его со-
  общников, не смотря на то, что уже имели мои свидетельские показания.
  А их было достаточно, чтобы арестовать преступную шайку. Но вы даже не
  задержали их, хотя устроили всем пассажирам длительный карантин. Неу-
  вязочки какие-то получаются, Всеволод Андреич. Уж если задерживать так
  всех! Опрашивать, то без исключения. А в ваших протоколах названных
  мною лиц нет. Я жалею, что забыл показать вам оставленный от них суве-
  нирчик, помню как вы об этом сокрушались... Но трагедия тогда совсем
  вычеркнула из памяти эту деталь, хотя сейчас она здесь, вот пожалуйс-
  та, висит у меня на шее: ввиде амулета. (Ясон слукавил, это была копия
  звездочки, оригинал которой украла девчонка в ресторане.)
   - Можно взглянуть? - спросил Кротовский.
  
   - А что это изменит, Всеволод Андреич? Преступники на свободе,
  крейсер изуродован, часть погибших людей утилизирована, хотя это зап-
  рещено законом Земли, не говоря уже об интересах следствия. Наверняка,
  и мертвецы могли что-то поведать нам. Однако кому-то было даже не вы-
  годно их молчание. Все это как-то странно, учитывая ваш статус комис-
  сара полиции. Сколько же заплатили вам за такое ведение следствия? Или
  может эта банда запугала вас, обещая какую-нибудь мучительную смерть?
  Это в их духе... старик-то сам например пал жертвой взрыва. Но его
  больше нет. Поэтому успокойтесь, и снимите с себя этот нравственный
  груз...
   - Ну что ж, я уже плачу, - сказал Кротовский, дослушав Пьети.
   После чего добавил: - Лейтенант, вы представляете себе террорис-
  тов, заранее предупреждающих вас о готовящейся акции, с точным указа-
  нием ее места и характера? Да к тому же в такой длинной беседе, в виде
  философских рассуждений, и с кем бы вы думали? - испытывал он офицера,
  - c главным пилотом корабля, то есть... c вами, Ясон Леонидович, - до-
  говорил он, уже переадресуясь к Пьети. Его манера обращаться к другому
  имела сильный психологический ход. Смысл которого сводился к тому; что
  "тебе мол понятно, а вот он, представь, не может понять!" Возможно,
  старик и обладал даром проскопии, - продолжал он, - то есть предвиде-
  ния. Но за что же его арестовывать? Улик против него нет, как и не бы-
  ло его самого. О чем говорят видеокамеры и пассажиры печального крей-
  сера, включая и команду. Остается только ваше слово. А сувенирчик мог
  обронить любой. Звездочка эта не детонатор взрывчатки и не личная бир-
  ка с именем бандита. К тому же, из ваших слов следовало, что старик
  путешествовал инкогнито, в тайне от вас, пилота, в какой-то особой ка-
  бине. Получается, что была куплена команда корабля, если она устроила
  ему и его четверым спутникам столь комфортабельные условия. И даже ес-
  ли это так, то зачем им прятаться и соблюдать меры предосторожности
  таким странным образом, беседуя с вами? Уж не заодно ли вы? Как то не
  вяжется. А теперь подумайте о команде, которой пришлось в спешном по-
  рядке уничтожить проданную ею кабину, вынеся из нее вещи, задраив па-
  нелями и поместив в нее электропроводку? Реально ли это в столь корот-
  кие сроки? Ответьте мне на эти вопросы и, я уверен, нити разгадок бу-
  дут в ваших руках.
   - Что ж, это деловое начало, - произнес Пьети, отметивший аналитич-
  ность мышления Кротовского, - я думаю вы еще понадобитесь следствию,
  поэтому пока поживете в гостинице с подпиской о невыезде.
   Кротовский встал и протянул Пьети руку. Произошло пожатие ладоней и
  Ясону показалось, что оно было сердечным, и не таким ироничным каким
  было на Плутоне.
   - Всего доброго, - сказал Пьети, прощаясь.
  
   - И вам того же. Хотя следствию блага не желаю.
  
   - Что же так?
  
   - Вы обречены на него, а "благими" намерениями, как мне известно,
  выстлана дорога в ад!
  
   - Идите, Кротовский, время покажет чьими намерениями люди отправи-
  лись туда.
  
   "Темная лошадка"
  
   - Ну как тебе он? - спросил Ясон лейтенанта, когда дверь уже зах-
  лопнулась.
  
   - Что там говорить, хитер. Его защита оказалась сильнее нашего на-
  падения. Как он это ловко про команду...
  
   - Что там про команду! Он дал понять, что если я буду настаивать
  на том, что видел, то сам сяду за решетку, полностью обвинив себя. И
  уже почти сделал это. Но увы никто не верит. Нет улик.
   - Значит если они будут, то тебе же хуже?
  
   - Получается.
  
   - А все усердия по расследованию представят, как способ замаски-
  ровать собственное участие в теракте...
  
   - Вот к этому-то он и клонит.
  
   - Но если Кротовский куплен, почему он себя так ведет?
  
   - Имеешь ввиду, что он давно уже мог потопить меня? Заперев в
  психиатрической больнице или обвинив в соучастии к преступлению, на
  основании моих же показаний...
   - Может ему просто не хватает улик и он ждет когда ты их добу-
   дешь? Одного навета на себя мало... - Черт побери, все перевора-
   чивается с ног на голову.
  
   - А то, что он куплен нет сомнений! Об этом я справлялся у его
  подчиненных - все уверены, что на него хорошенько надавили. Кроме то-
  го, есть слухи, что его видели в гостинице с той молодой особой со
  звездочкой в ухе.
   - То что, его сунули "под пресс" это очевидно - крейсер подвергся
  варварской переделке, до того как объявили его непригодным. За этим
  стоят военные силы. Что может он - следователь с Плутона противопоста-
  вить им?
   - А может он коррумпирован и является частью их системы?
  
   - Подожди. Ну-ка смотай запись в конец... (Содержание допроса
  фиксировалось на видеопленку, копия которой автоматически ушла во все
  следственные инстанции. Таков был процессуальный кодекс. Запись уже
  изменить было нельзя.)
   - С какого места пускать? - спросил Бельц.
  
   - Давай момент прощания... Они дважды прокрутили последний фраг-
  мент.
  
   - Ну и что? Что необычного, Пьети?
  
   - Необычного здесь небольшая нелогичность фраз, при такой отмен-
  ной логике профессионала... Ты не находишь? Он желает добра, но не же-
  лает блага следствию... Учитывая, что допрос ушел в служебные архивы,
  можно предположить о возможном подтексте фразы. Шифре. Что является в
  этом противоречии ключом: добро или благо?
   - БЛАГО!!! - Буквально закричал Том.
  
   - Вот именно, И тогда становится понятной его вторая фраза:"БЛА-
  ГИМИ намерениями, как мне известно, выстлана дорога в ад!"
  
   - Ему это известно. Он сказал, что мы обречены выйти на БЛАГО. А
  их намерения ведут в ад! Кстати это нам и его предупреждение. Посколь-
  ку БЛАГО нас контролирует и готовит крейсер в какое-то жуткое путе-
  шествие. Нас просто могут убрать. Он хочет добра, не желая нам БЛАГО!
   - И действительно все нити ведут туда. Взять хотя бы смерть ста-
  рика. Его брат Великий Координатор - глава этого ведомства! Смекаешь?
  Сети информации заблокированы тем же БЛАГО, переделку крейсера санк-
  ционировало оно же... А ты был когда-нибудь на ипподроме?
   - Нет, кони меня не интересуют...
  
   - Выигрывает часто не та лошадь на которую все ставят, зная ее
  возможности, а темная лошадка, которая менее всего предсказуема. Имен-
  но она приходит к финишу первой.
   - Ты думаешь Кротовский, это "темная" лошадка?
  
   - Ясно, что это человек-загадка, настоящий профи, и как айсберг
  имеет свою невидимую часть. Мы не знаем, что за игру он ведет.
  
  
   Черный цветок.
  
  
   " Послушайте меня, дети!" - начал вещать с экранов видео одетый в
  звездный плащ волшебник, - " сегодня я расскажу вам сказку про Черный
  цветок.
   Сидел один слепой мальчуган, и держа в руке кисть, все время кра-
  сил холст в один цвет. Ему всегда покупали одну и ту же краску - чер-
  ный "антрацит", она была самая дешевая, ведь мальчик все равно ничего
  не видел. " Как у меня сегодня получилось красиво," - говорил он, от-
  ходя от холста, закрасив его целиком. Мать не спорила с ним, а только,
  гладила его по голове, и понимала, что он так видит мир...
   Так шли дни за днями и вот однажды прилетел из космоса его отец,
  отважный астронавт. Он прилетел не надолго, и обняв голову сына, спро-
  сил о том, чего бы ему привезти из диковинок космоса? Отец рассказал
  сынишке о лунных камнях, метеоритах, о музыке небесных сфер, которую
  можно заключить внутрь прозрачного шарика. Но мальчик только качал го-
  ловой. "Я не знаю, что тебе привезу, но это будет что-то необыкновен-
  ное," - пообещал отец и отправился в путь.
   Их корабль, долго скитался в космосе, и наконец пристал к далекой
  загадочной планете. Когда они вышли на ее поверхность, ступая негнущи-
  мися от гравитации ногами, над ними уже сияло гигантское, лиловое
  солнце. Все вокруг было подобно пустыне, и сердца их отчаялись найти
  жизнь.
   Только один капитан корабля, который был отцом мальчика, долго
  ходил под зноем палящего светила, и наконец забрел в глубокие пещеры.
  Он вынес оттуда Черный цветок, склонившийся на его грудь своими гибки-
  ми стеблями. Капитан прикрыл его ладонями от губительного света. "Уж
  больно необычное растение," - изумилась девушка - биолог, - " прошу
  вас, не берите его с собой, у меня плохое предчувствие, оставьте его
  здесь, пусть тает в лучах ультрафиолета." Но отец мальчика думал ина-
  че. Он набрал грунта пещеры и высадил цветок у себя в каюте. Этот
  странный цветок был совершенно слабым и, казалось, уже увял, но капи-
  тан взмолился на него всем сердцем, думая о подарке для сына... он
  лелеял
  росток, и тот постепенно прижился, заблестев, как тусклый бриллиант. В
  его редком аромате колыхалась фиолетовая магия планеты, ее загадочная
  феерия. " Э, да ты не такой как все," - говорил он, наклоняя голову к
  растению. И что-то попало капитану в глаза, он вскрикнул от боли, но
  боль незаметно прошла. " Наверное, это пыльца растения," - подумал ка-
  питан и успокоился. Потихоньку мир изменился вокруг. Ему все труднее
  было смотреть на свет, глаза боялись обычных лучей. Он полюбил тьму и
  свою каюту, с зашторенными окнами. Он часами сидел, как зачарованный,
  погружаясь в тихий восторг от необыкновенной тайны этого растения.
  Аромат его глубоко трогал душу, неся чувство опьянения и блаженс-
  тва. Окружающая суета превращалась в штрих вечности! Наркотичность
  цветка
  все больше пленяла капитана, углубляя в нем свою власть. Бутон во тьме
  испускал сиреневые лучи, как у того солнца, и однажды подчинив его во-
  лю, заразил неодолимой тягой к своей планете.
  
   К капитану приходила молоденькая врач и с грустью говорила:" От
  вашей болезни нет лекарства, вы стали затворником, полюбили цветок
  больше людей." Капитан соглашался с ней и они сидели, молча глядя на
  звезды. В одну из таких ночей, он поднял корабль в небо, не разбудив
  экипаж. Двигатели ракет взревели, гудя, как ветер в трубе. И крейсер
  сорвался во тьму, обгоняя свет. Капитан думал о своем доме, жене, ко-
  торую любил и маленьком сыне, что вечно красил холст одной черной
  краской. Ему жаль было их, но он не мог удержаться от власти чарующей
  планеты. Его воля сгорала в ракетных двигателях, и несла корабль к
  лило-
  вому солнцу, в его сияющий дивный цветок. И он ушел в его пламенный
  океан, как насекомое, растворившись в фиолетовом огне.
  
   Сон Великого координатора.
  
  
   Однажды Великому координатору приснился сон. В веренных ему прос-
  торах галактики расплодились троичные, четверичные и пятеричные су-
  щества. Сначала безобидные, как домашние тараканы, они озадачивали
  прохожих городов, носясь по улицам косяками, в том числе и в воздухе.
  Этими полуэфирными стаями управлял некий карлик. Он то растворялся в
  хмари душной атмосферы городов, то сжимался в отвратительный слиток
  ртутной массы. Наводнение иномирян сперва пугало и утихомиривало обы-
  вателя, но находились крайние, они утверждали, что бредиане стали под-
  данными Земли. Не воевать же с этой саранчой! И вот уже у подножья
  кресла ставят Великому координатору гранитные кубы. Своего рода,
  "ханские грамоты" от ртутного карлика - ему, владыке человеческой Все-
  ленной. Но не радуют кубы владыку, душно ему в кресле, хотя и стало
  оно подобием трона. Порой хватается он за сердце и мерещится ему, что
  черные камни содрогнутся, сдвинутся и сдавят его тяжелой массой. Тогда
  начинает он стонать и метаться во сне. Вот он проснулся, сделал нес-
  колько шагов, идет по бесчисленным переходам канцелярий, чтобы скорее
  найти тот параграф и тот закон среди множества циркуляров, который
  спасет его. Но нет ему спасения, ибо никуда не идет он, а только это
  ему кажется. Просыпаясь на миг, он чует, что сдавлен мертвящим покоем
  сновидений, которые не дают ему пробуждения, но только дразнят его -
  такую имеют над ним власть. И видится ему во сне, что он опять пробу-
  дился, уже не идет, а россыпью шажков бежит по ведомственным коридо-
  рам, чтобы скорее принять спасительное постановление. Но никто не вы-
  ходит ему навстречу, никто не отдает ему честь, никто не приветствует
  его. Ведомство прежде, как армией поле боя, наводненное толпами служа-
  щих, теперь пусто. Словно белые птицы, носятся по осиротевшим коридо-
  рам брошенные кем-то листы бумаги. Ветер хлещет сквозь пробитые окна.
  Оборачивается назад Великий координатор, надеясь позвать слуг, но нет
  добрых слуг и нет верного коня - честно служившего ему: черного ко-
  дилллака. В кодиллак проникли и проели его, словно ржавчиной, троичные
  и четверичные существа. И машина теперь уже не машина, а один объеден-
  ный остов, да кучка трухи. И город теперь уже не город, а осыпающиеся
  развалины. И люди не люди, а ветхие прутья костей, обложенные пылью.
  Чихает Великий координатор, склоняясь над пультом управления своей га-
  лактической империей. Вот сейчас он ударит по клавишам, заиграют по-
  зывные гимны и огни компьютерных сетей. Но вновь очнется он на ложе
  сна, прикованный к нему такой тяжестью, что не приподнять головы, не
  шевельнуть перстом. И хочет вновь бежать, повелевать, спасать и власт-
  вовать. О, если бы сдвинуть и унести прочь эти давящие пространство
  залов кубы. Но ночь уже наступила и смута в чертогах империи. И ярость
  в людях распустилась, как ядовитые цветы. И шипы цветов этих жалют
  друг друга и не остановить этой злобы. В то время как рушатся города,
  распадаются на части, истлевают в груду обломков звездные корабли. И
  матери рожают не детей, а уродов, страшных и безобразных гадов. И пол-
  нится ими земля. И видя все это , протягивает к миру руки и плачет,
  уже не Великий координатор, а жалкий, брошенный всеми старик. И дрожит
  слеза на его дряблой щеке и отражается в ней Вселенная. Но никто не
  жалеет старого правителя. И только булькает смех ртутного карлика,
  сливаясь с раскатами грома. И сотрясает империю, обвалом гранитных ку-
  бов, и приходит конец света, и покрылось небесная тьма трещинами мол-
  ний. И рухнул мир, рассыпавшись в прах, и черная пыль его покрыла без-
  жизненные пространства.
  
  
   Шмадроеды.
  
  
   Возничий танкера, военно-космических сил, Порпитуллий Пинта, че-
  каня шаг, вошел в свой кубрик и щелкнул каблуками. Пинта печатал шаг,
  не потому что имел пристрастие к парадам и уважал выправку, хотя и
  служил в Космических Легионах. Просто на грузовой барже все было
  по-старому, в духе тех лет, когда Пинта начинал карьеру. Старого об-
  разца были магнитные полы и башмаки с присосками. И подобно мухе, при-
  липал Пинта к потолкам. И подобно насекомому верещал, когда ругался. И
  имел брюшко старослужащего, такого вида, какого имеют майские жуки,
  после зимней спячки. Но главной отличительной особенностью Пинты была
  голова, постоянно повернутая вверх и вправо от бесконечных команд:
  "Ровняйсь!" Она имела смешное выражение лица, поскольку тщетно пыта-
  лась выражать серьезность.
   Пинта вошел в кубрик, обозлясь. Тут же щелкнув каблуками, он по-
  дошел к матросу-коку, который уже часа два сладко спал. Последовала
  затрещина и поза, закинувшего ноги на стол, переменилась. Пинта не со-
  бирался заниматься рукоприкладством. Но юноше следовало заняться пря-
  мыми обязанностями. "Не давить же опять тюбики на ужин," - резюмировал
  Пинта, - " к тому же башмаки последнего лежали не на месте".
  
   - Благодарю, шеф, но цветной капусты сегодня не будет. ("Подонок,
  благодарить за оплеуху... значит, по-своему издеваться.",- подумал
  Пинта, но сдержался:
   - Мальчик, постарайся чтобы твоя любимая кошка не лезла спать в
  магнитную печь, а то автоматика может включиться, среагировав на мясо
  и мы к ужину будем есть твоего любимца. Держись от электроники подаль-
  ше, иначе мы не оберемся хлопот! Да, и не думай видеть сны о шмадрое-
  дах!
  
   То ли эта фраза умиротворила Пинту, то ли он отказался от ужина
  ради нескольких часов сна, совсем не лишних после утомительного дня.
  Но старослужащий повалился на койку, оставив новичка в недоумении.
   Оговорим же сущность вопроса, чтобы и у читателей не вызывать не-
   доумений. Когда-то в эпоху рабовладельческого Египта, хорош был
   блочный метод постройки пирамид: без цементирующего раст-
  вора. Спустя тысячелетия, он нашел применение где-то в далеком космо-
  се. В результате не поставки связующего вещества, прорабы взялись ре-
  зать блочные породы, а материал был превосходный: черный гранит. Вот
  за этот адский труд, выполненный вручную лазерными резаками, рабочие
  прозвали прорабов шмадроедами. Впоследствии шмадроедами нарекли сами
  каменные блоки. Говорят, что метод постройки пирамид был хорош, но
  только у шмадроедов ничего не вышло. Грузовые корабли, что прибывали в
  тот космопорт, попросту растащили эти глыбы. Их часто из-за внешнего
  сходства принимали за контейнеры. Свалка грузов, как и их грабеж, ког-
  да грузы лежали десятилетиями на поверхностях планет, была делом обыч-
  ным. Черные трехметровые кубы разбрелись по Вселенной.
  
   Часто подобное делалось в спешке, а с проверками грузов происхо-
  дили заминки. Все это порождало дополнительную путаницу и неразбериху.
  Постепенно истории эти обрастали легендами. Одна из них гласит, что
  делом рук скучающих техников на луне Кальмус стала филигранная грави-
  ровка текста некоего космического послания. Сами техники с луны Каль-
  мус целиком отрицали свою причастность к созданию каких-либо надписей.
  Их длинные телефаксы объясняли, что они получили шмадроеды от некой
  цивилизации Бред, пытавшейся войти в контакт с техниками луны Кальмуса
  в силу их особых психо-физических данных. Были ли и вправду получатели
  надписей людьми высокоодаренными, выдающимися или нет - неизвестно.
  Одно лишь ясно, что от длительного безделия на дежурстве, подобная ис-
  тория вполне могла вписаться в их больную фантазию.
   Самое интересное то, что весь этот бред получил свое развитие;
  многие музеи Земли называли предполагаемые суммы, на случай, если дос-
  тавят шмадроеды с другой звездной системы. И суммы эти были немалые.
  Правда, ученые требовали еще немногого - доказать подлинность сущест-
  вования контакта. Вопрос считался сложным и упирался в серьезные науч-
  ные дисциплины, требованиям которых не могли ответить скучающие техни-
  ки с луны Кальмуса. Переписка затянулась. Сначала никто не брался за
  транспортировку черных гранитных кубов. Но ставки в игре росли. Неожи-
  данно на шмадроеды начался спрос. Бывшие контрабандисты, часто с отча-
  янием и ругательством, поздно заметившие ошибку и выбрасывающие
  где-нибудь на малых космических телах, принятые ими за грузовые кон-
  тейнеры каменные кубики, теперь не жалея времени и топлива, прилетали
  назад в поисках этого брошенного баласта, но часто не находили свое
  "сокровище". Лихорадка на шмадроеды продолжалась десятилетиями, а по-
  том окончательно утихла. Говорят, что когда-то были люди спускающие
  свои состояния в кости или рулетку. Наподобие этого, в эпоху межзвезд-
  ных конфедераций просаживали гигантские ресурсы топлива, а значит и
  средств в поисках мнимых сенсаций. А некоторые создавали прецедент по-
  добных фальшивок в археологии.
   Возничий танкера, военно-космических сил, Пропитуллий Пинта прос-
  нулся. Спал еще мальчик кок, спали десятки сослуживцев. Все они счаст-
  ливо созерцали свои сладкие сны, в то время как глаза Пинты, обтертые
  махровой рукавицей, чуть покраснели. И через воспаленные щелочки глаз,
  как через фокус телекамеры, видел Пинта длинные коридоры, транспорти-
  руемой им баржи. Видел Пинта длинные ряды, словно затянутых в кокон,
  подвешенных в гамаки, спящих астронавтов. Искусственный ветер, шелес-
  тящим потоком, обвевал перспективу коридоров. И клацали магнитные по-
  дошвы Пинты, когда он начинал свой ранний обход.
   За все свои двадцать лет службы в космосе не помнил Пинта более
  никчемного задания чем это. Вот уже в течение ста двадцати дней поле-
  та, в квадрате "Z", системы Альфа, их баржа сбрасывала в открытый кос-
  мос и взрывала контейнеры с уголковыми отражателями. Надо ли говорить,
  что этот "мусор" разлетался на многие миллионы километров. Вся эта ра-
  бота не столько утомляла, сколько раздражала Пинту. С таким же успе-
  хом, можно было поручить военной дивизии заниматься битьем зеркал,
  чтобы разбрасывать затем осколки, где-нибудь в кварталах большого го-
  рода. Наверняка, амальгама зеркал при ярком солнце, будет утомлять
  зрительные нервы горожан. Осколки никого не убьют, как заградительные
  минные поля. Никого не остановят. Но могут создать аварийные ситуации
  на дорогах.
   Так же и уголковые отражатели, разлетавшиеся на многие миллионы
  километров, не сделают полеты в космосе невозможными. Военные корабли
  Космических Легионов, с их мощной бортовой системой навигации, пройдут
  легко через создаваемые уголками помехи.
   Но Пинта был не новичок, он понимал, что сбрасываемый ими "мусор"
  будет засорять радиолокационные экраны и нервировать пеленгаторов
  простых гражданских судов, с их слабой радарной защитой. И этот "гряз-
  ный фон" будет выводить их из себя. Он будет нервировать их и еще как!
  Потому что пилоты не знают о существовании помех, а значит будут восп-
  ринимать это как неполадки бортовых компьютеров. Не хотел бы он, Пин-
  та, оказаться на месте этих парней-навигаторов.
   Может генералы темнят не напрасно. Скорее спишут, отправив на пе-
  ределку в доки старые пассажирские суда. Если они барахлят их сдадут в
  утиль. Чем меньше доверия к гражданским, тем больше внимания к воен-
  ным. Точнее к их космическим программам. Значит больше и денег. Двум
  толстякам мало места на одних весах. Одному из них придется похудеть!
  И конечно это будет гражданский флот.
   Но он, Пинта, маленький чин; всего лишь пешка, в этой игре, с не-
  го взяли подписку о неразглашении тайн. Может быть поэтому так молча-
  лив и мрачен Пинта, даже перед своими сослуживцами. И клацают магнит-
  ные подошвы по полам длинных коридоров баржи. И стоит в перекрытиях
  утренняя тишина.
   Вчера Пинта отдал команду оператору на сброс последних трех кон-
  тейнеров в этом квадрате. Он наблюдал в телеокно как гигантские кубы
  ушли в темное пространство и это было продолжением их придуманной игры
  в кости.
   Уже три месяца Пинта играл с оператором на вечернюю пайку, подсчиты-
  вая числа, выброшенные маркировкой ящиков. Оператор просадив весь свой
  рейсовый десерт участвовать отказался. Теперь Пинта играл с собой. Он
  играл на судьбу. Загадав число от 0 до 1000 можно было сделать ставки
  на счастье, если выпадут максимальные очки. Если сумма будет маленькой
  - жди невзгод и лишений. Кубы перестали вращаться, и грани контейнеров
  на этот раз повернулись к нему, выбросив зловещее чиcло. Точнее марки-
  ровка ящиков давала в сумме цифру Сатаны - 666. Холод буквально охва-
  тил наблюдателя. Когда кубы растворились во мраке последовал их мерз-
  кий салют. Отражатели разлетались от взрыва, точно осколки разбитого
  зеркала. И это зеркало дьявола было разбито Пинтой. Задание ГВУКС име-
  ющее кодовое название "Веселенький коридор" он выполнил. Для кого же
  готовился этот сюрприз. Что скажут гражданские пилоты, проходя через
  холодящий душу, и щекочущий нервы коридор военных. Согласятся ли они и
  дальше летать с помехами на экранах, на своих ненадежных судах или
  подпишут приговор всему направлению в гражданском освоении космоса. На
  эти вопросы ответит время. Но черные посевы на космических нивах сде-
  ланы, следует ожидать черных всходов.
   "Астрал" направлялся на дальние рубежи галактики, для сброса еще
  нескольких грузов, но там уже не было пассажирских трасс. И это как бы
  нарушало всю предыдущую логику его рассуждений. Кому же там ставить
  помехи - у Геркулесовых Столбов? Инопланетянам что ли? Так Пинта в них
  не верил.
  
   Возничий Порпитулий Пинта совершал свой обычный утренний обход,
  когда в одном из отсеков коридора, заканчивающегося тупиком, обнаружил
  полированный гранитный куб. Куб был похож на обычный контейнер, но
  только не имел маркировку.
   Все мысли о шмадроедах, о коих был уже наслышан Пинта, разом хлы-
  нули в его сознание. То были непрошенные гости, эти воспоминания. Ибо
  ничего так не остерегался Пинта, как рассказов о всякой аномальщине,
  хотя бы за нее и обещали большие деньги.
   Нет, Пинта предпочитал трезвые, спокойные способы обогощения в
  рамках устава. И хотя сам Пинта не раз кричал, вернее верещал своим
  сиплым голосом ругательства, вспоминая шмадроедов. Хотя сам Пинта не
  раз предупреждал держаться от них подальше, но на этот раз искушение,
  овладевшее им было столь велико, что он подошел к гранитному кубу и
  потрогал его рукой. И вот тут-то и произошло невероятное - от грани
  куба, которого коснулся рукой Пинта, отпал кусок гранита, величиной с
  кулак. Если бы он просто отпал, Пинта бы не ужаснулся. Но он не просто
  отпал, а отпав рассыпался в мелкую пыль, даже не пыль, а порошок, та-
  кой мелкий, какой бывает при чистке графитного стержня карандаша.
   Пинта сплюнул, ибо он и так уже ожидал подвоха и неприятностей от
  шмадроеда и повернувшись на 180 градусов пошел прочь.
   Когда Пинта отошел уже порядочное расстояние от того проклятого
  места, он повстречал идущего к нему навстречу штурмана корабля. Штур-
  ман был явно в веселом расположении духа и негромко напевал себе под
  нос какую-то мелодию звездного хита.
   Вот спутник мой, если идти с ним, можно как раз выйти к тому мес-
  ту, где лежит этот кубик, а заодно и задать на месте , стоя вдвоем у
  подножья шмадроеда своему спутнику вопрос:" С каких это пор позволи-
  тельно загружать на борт военного корабля, хотя бы даже транспортной
  баржи, многотонный баласт? Не следует ли наказать виновных?" Если
  кто-то решил обогатится за счет своего родного военного ведомства, то
  это не он Пропитуллий Пинта! К торговле шмадроедами он, возничий, ни-
  какого отношения иметь не будет! Но не успел Пропитуллий Пинта задать
  свой вопрос спутнику, как и вообще не успел дойти с ним до шмадроеда.
  Внезапно в той самой правой руке, которой коснулся он монументального
  блока и "высек" из него осколок, почувствовал он небывалую резь и жже-
  ние. Словно бы тупая холодная игла медленно и с напряжением вошла в
  названную часть тела. "Проклятые шмадроеды!" - успел сипло проверещать
  Пинта и ушел, совершенно исчезнув в одну вспыхнувшую точку.
   Тут же остановился в изумлении, не успевший еще допеть конца
  арии, штурман. Его раскрытый рот, раскрылся еще более, когда дойдя до
  гранитного куба, он увидел откол размером в кулак. "Вот начинают уже
  разбивать шмадроеда на куски, а куски растащат на сувениры," - подумал
  штурман. Это вызвало его удивление, сам факт появления шмадроеда его
  удивления не вызывал. Ведь он сам прошлой ночью, когда злосчастный,
  злополучный Пропитуллий Пинта спал, руководил транспортировкой шмадро-
  еда. Шмадроед был доставлен на грузовом космическом катере.
   Катер привез гранитный кубик, обнаруженный военными на свалках
  Харона. Считалось, что именно на этом монументальном кубе присутствует
  высеченная кем-то, а возможно, и действительно загадочной цивилизацией
  бредиан филигранная надпись.
   Да, вчера штурман сам видел эту надпись. Именно тогда полковник,
  руководящий доставкой шмадроеда на катере приказал уложить кубик над-
  писью вниз, так, чтобы она была скрыта, и чтобы таким образом не прив-
  лекать внимания бездельников среди экипажа танкера.
  
   Все это происшествие с исчезновением Пинты, рассказанное штурма-
  ном вкратце, позабавило экипаж. Следовали реплики типа:" Ну вот, Пинта
  "принял внутрь", заперся где-нибудь на камбузе, теперь ищи его свищи!"
  Или некоторые туманно заявляли, что Пинта всегда был подозрительных
  склонностей, поэтому уединение от экипажа, ввиду нежелания исполнять
  им прямые обязанности, для него это впорядке вещей.
   Но Пинта и на самом деле пропал! Его не было не на камбузе, не в
  многочисленных переходах корабля, ни в кают-компании, ни в кубрике,
  конечно. Словом, его не было нигде! Прошло уже трое суток, но Пинта не
  давал о себе знать. Не мог же он испариться! Поиски, начатые с участи-
  ем всех членов экипажа, не дали результатов.
   Но самое поразительное, как вскорости заметили все, вместе с Пин-
  той исчез каменный блок, установленный в одном из переходов танкера.
  На появившуюся в том месте, обильно выпавшую в осадок, черную пыль,
  поначалу просто никто не обратил внимания. А ведь это было все, что
  осталось от шмадроеда.
   Включилась ли, изначально заложенная в вещество программа, нап-
  равленная на его уничтожение, или это было что-то иное? Во всяком слу-
  чае, надпись, возможно, высеченная загадочными существами с планеты
  Бред, самоуничтожилась. А надпись эта по словам одного ученого-чудака
  гласила:
   " Цивилизация Бредиан достигла могущества. Многочисленные фанто-
  мы, представители расы, роились в просторах галактики. Они пили энер-
  гию квантов, излучаемых светилами и проникли всюду. Наконец они научи-
  лись пользоваться энергией кристалла. Многие бредиане избирали себе в
  жилище камень, могли они также жить в дереве, животном, человеке. Па-
  разитируя в молекулярной структуре, они в краткое время поглощали ее и
  разрушали. Взависимости от того какое количество бредиан в нее всели-
  лось. Распространяясь и улучшаясь, раса строила звездные города. Неви-
  димые и вездесущие они легко проникали в другие миры, и в другие циви-
  лизации разных галактик, путешествуя по Вселенной в световом луче."
  
   Вскоре экипажу космического танкера стало не до поисков пропавше-
  го Пинты и не до поисков простого каменного монолита, хотя бы и покры-
  того письменами могущественной цивилизации. Куда более серьезные и за-
  гадочные вещи стали происходить на "Астрале".
   Однажды, в четыре часа утра, по бортовому времени, астронавты об-
  наружили обширную воронку на месте, куда был выставлен шмадроед. Во-
  ронка была столь велика, что поначалу ее приняли за следы взрыва. Было
  от чего прийти в волнение людям на танкере. В управление военно-косми-
  ческого флота поступил срочный факс. Он сообщал, что на танкере прои-
  зошел взрыв и что ведутся поиски диверсантов, сообщалось также, что
  пропал возничий баржи.
  
   Из управления незамедлительно пришел ответ. Предписывалось спра-
  виться с злоумышленниками собственными силами, а возничего Пропитуллия
  Пинту посмертно наградить. Что ж вывод, сделанный начальством был
  прост: с одной стороны злодеи-диверсанты, с другой: скромный и обоя-
  тельный герой, вставший у них на пути - Порпитуллий Пинта.
   Но не суждено было Пинте получить посмертную награду, ибо очень
  скоро его нашли. Нашли в морозильнике танкера. Под вечер старший кок и
  его младший помощник, отклеив алюминиевые пластыри с морозильной каме-
  ры, и сняв пломбы с дверей, обнаружили Пинту, стоящего, как монумент,
  между туш мороженной телятины. Поначалу славные кулинары решили, что
  видят в полумгле, подвешенный на крюк труп остывшего Пинты, покрытый
  изморозью инея. Но нет, Пинта был жив и настроен решительно. Лишь
  только шагнул он в узкую полоску света, льющегося сквозь двери, как
  сплюнул на кулак и поднес его к самому носу младшего кока.
   При таких знаках недружелюбия отпадал вопрос каким образом проник
  Пинта сквозь дверь, не сорвав пломбы месячной давности, да и сам алю-
  миниевый пластырь. А главное кухонный наряд не решился узнать, чем пи-
  тался и чем согревался Пинта в течение этих пяти суток? Не мог же он
  существовать без обогрева в промозглом морозильнике, с его температу-
  рой минус пятнадцать градусов. Не мог Пинта так же и питаться - моро-
  женной телятиной жесткой, как булыжник, и холодной, как лед.
   Итак, шагнул Пинта сквозь щель в полосу льющегося света и пропал
  из видимости, оставив кулинаров с вопросом о невозможности происходя-
  щего.
   Но то, что невозможно , было простому человеку, то, вероятно,
  возможно было бредианину - представителю великой цивилизации, вселив-
  шемуся в телесную оболочку человека.
   И стоял Пинта, почесывая лиловый, застуженный в морозильнике пи-
  щеблока нос, перед обширной воронкой, возникшей на танкере. И ударял
  носком космического ботинка Пинта о ее край. Гигантская трещина пошла
  вглубь корабля, расширяясь во все стороны. Пинта ударял башмаком и
  смотрел как откалываются куски металла, изъеденного вирусом. Тут же,
  словно по сигналу, подбегала группа техников, заламывая руки злополуч-
  ному Пинте, и оттаскивая его от края воронки. И моргал лиловыми глаза-
  ми, ведущий себя, как малолетний ребенок, старослужащий с 20 летним
  стажем, Пропитуллий Пинта.
   Эта явно выраженная детскость в его поведении, граничащая с де-
  бильностью, особо раздражала экипаж, когда трещина пошла дальше, кале-
  ча на своем пути внутренние конструкции корабля.
   Еще недавно слышна была по радио команда сцементировать воронку.
  Еще недавно техники, заливавшие через брандзбой жидкий полимер, гово-
  рили: " Ничего замажем, невелика щель!"
   Но трещина не желала "цементироваться". Вскоре начали рушиться
  переборки и стены баржи. Несчастные астронавты вынуждены были возле-
  жать в гамаках. Ибо двое-трое неосторжных, провалились во время прогу-
  лок в новообразовавшиеся трещины и дыры. Через сутки уже весь экипаж
  был скован неподвижностью. И ожидал с ужасом развития событий.
   До прикованных к постелям, то и дело доносился звук падающего и
  крошащегося металла. Словно невидимки, перебегая с места на место ра-
  ботали топорами, скалывая и руша все новые и новые куски. Подбираясь к
  жизненным центрам корабля. Клубы черной пыли в треске и грохоте метал-
  ла, переносил по переходам искусственный ветер. Эта пыль вызывала ал-
  лергические спазмы в легких. Лежащие в гамаках задыхались. Если они не
  погибнут от разгерметизации корабля, развалившегося на части, то на-
  верняка, задохнутся от этой порошковой массы. Ее состав покрывал мрач-
  ным налетом уже все пространство. Не было и речи, чтобы собрать его
  пылесосами и спустить в шахты утилизации. Фильтрующие установки посте-
  пенно "загнулись", пытаясь это делать. Изъеденные лопасти вентиляторов
  сами рассыпались, перейдя в названный порошок. Вентиляция по крейсеру
  осуществлялась за счет разности давлений и температур.
   В этой атмосфере разложения никто уже не следил за действиями
  Пинты. Он же протекал, как приведение, сквозь дырявые переходы, а то
  перебирался с ловкостью обезьяны через трещины и провалы. В силу своих
  экзотических свойств: наполовину человек, наполовину бредианин, он не
  был подвержен уже опасности распада вещества, не действовала на него и
  удушающая пыль. Всем казалось, что возничий впал в детство, но он нао-
  борот смотрел на экипаж как на недоумков - стоящих неизмеримо ниже по
  своему уровню развития. Мыслительные способности Пинты усилились,
  действия приобрели осознанную четкость. Он удивлялся, что никто не до-
  думался включить вовремя невесомость, а ему она была не нужна. Он знал
  куда направлялся и зачем.
  
   Он двигался к ангару, уже отрезанного от всего пространства этой
  ломанной "пограничной полосой"", в которую только что свалились трое
  матросов. Они пытались спастись на катере, что находился в ангаре. Но
  искусственное тяготение их увлекло в расщелину, ободрав тела о торча-
  щие всюду металлические части.
   Пинта одним прыжком махнул на тот "берег" и без труда открыл зна-
  комый ему кодовый замок. Проникнув внутрь, он дал команду катеру выд-
  винуть крылья, и как маленькое насекомое, летающий аппарат вылетел в
  открытые ворота шлюза. Оставив танкер погибать.
   Уже когда за окном катера предстал звездный пейзаж, Пинта увидел
  как со стороны, точно огромный кусок торта разваливается на части тан-
  кер "Астрал", рассыпая крошки обломков на фоне сияющего звездного не-
  ба.
  
   Секретный курьер.
  
  
   В резиденции Великого координатора шли часы приема. Каково же бы-
  ло недовольство посетителей, жаждущих аудиенции, когда место, предназ-
  наченное для стоянки их автомобилей, оказалось занято. И кем?! Ка-
  ким-то солдафоном, всего лишь возничим, занимающим одну из низших сту-
  пеней табеля о рангах! Он имел наглость посадить прямо на автомобиль-
  ную площадку космическую шлюпку, и конечно, занял этим гигантом место
  для всех машин. Шлюпка-катер была покрыта налетом гари, говорившем о
  высоких температурах при спуске в атмосфере.
   На шлюпке стоял казенный номер, ее принадлежности к одной из час-
   тей военно-космического флота. В то время как Юзен, закинув ногу
   на ногу, в небрежной позе, шевелил в своей шевелюре золотым пар-
   кером - в это
  время Пропитуллий Пинта стоял перед ним навытяжку. Координатор был уже
  ознакомлен с содержанием компьютерных папок, доставленных ему Пинтой,
  и хорошо проник в информацию военных, касающуюся секретной операции
  под кодовым названием "Веселый коридор".
   Он хорошо себе представлял дальнейшую политику по безопасности
  летательных аппаратов. Теперь после проделанной работы военных они
  закроют "Веселый коридор". Объявят, что на основании проделанной ве-
  домством научной работы последних лет нежелательными для полета транс-
  портных кораблей класса "А" объявляются квадраты в столько-то милли
  парсек. (Все эти квадраты, конечно, будут указаны с точностью до гра-
  дуса и внесены в специальный реестр.) В то же время "коридор" будет
  открыт для военных транспортов. Они теперь будут экономить на горючем
  и на диспетчерах, в работе которых не будет необходимости. Теперь по-
  леты по "веселому коридору" будут совершаться на максимальных скорос-
  тях, которые прежде были непозволительны из-за необходимости оставлять
  возможность для маневра при прохождении встречных пассажирских судов.
  Одновременно будут повышены требования к навигационным системам, экра-
  ны которые имеют процент затемнения будут списаны со службы, а корабли
  будут поставлены в доки на переоснащение.
   Конечно все эти инструкции по безопасности будут спущены по инс-
  танциям в ближайшее время, и решение о закрытии всех рейсов класса "А"
  попадет в сенсационные сводки новостей.
   Юзен уже предполагал неизбежные де-марши противников сокращения
  полетных программ. Они ,конечно, будут заявлять, что всегда флот бара-
  жировал данные квадраты и никогда не было никаких затемнений. И вообще
  никаких полетных неприятностей.
   Что ж, подобная война эмоций закономерна и даже желательна: чем
  сильнее грянет буря негодования, тем легче будет управлять теми, кто
  эту бурю создаст. Именно после того когда и вправду сбудутся предска-
  зания всесильного БЛАГО, когда пойдут затемнения на экранах и неизбеж-
  ные аварии судов. Тогда они пожалеют не свои головы, а своих и чужих
  тысяч близких, после чего их политическая карьера будет закончена - а
  БЛАГО выйдет победителем.
   А что же станется с "веселым коридором"? А ничего - его уберут.
  Как только разместят ряд выгодных заказов и пожнут с черных всходов
  финансовые прибыли, так коридор станет не нужным. Уголковые отражатели
  будут сожжены силами ГВУКС в очередных маневрах. Лазерные покрывала
  очистят пространство и стрельбы закончатся чьим то награждением, выиг-
  рает ГВУКС, БЛАГО да и гражданский флот, получив более совершенную
  технику. А главное банкиры набьют карманы за счет простых смертных.
  Удорожание полетов в такой ситуации будет казаться абсолютно естест-
  венным.
   Ну не бред ли все это? Ведь автор, как и всякий уважающий себя
  читатель предполагает, что может никакая это ни политика и не конку-
  ренция военных и гражданских министерств, а прямой заговор. Заговор
  инопланетных сверхцивилизаций. Что стоит перед стариком никакой не
  преданный ему возничий, доставивший эстафетой ценный пакет донесений,
  а получеловек-полубредианин. Что, возможно, и сам Великий координатор
  на четверть является представителем этой расы. Ведь были же шмадроеды?
  Было размягчение металла? И были надписи на поверхности кубов, сообща-
  ющие о проникновении фантомов в мир твердых форм?
   Да нет, не было размягчения металла, потому как все доказательст-
  ва этого факта уничтожены безалаберностью помощников Пьети. Так же не
  было и нет цивилизации Бред, а есть фантазии псевдоученого и свихнув-
  шихся от скуки на дежурстве техников. А баржа? Гибель "Астрала"? Так
  это все проделки своих же уголков на которых она и споткнулась или ес-
  ли вы в это не верите, поскольку она принадлежала к силам Военных Ле-
  гионов, то может просто гигантский метеорит разнес ее в куски. Это
  очевиднее, чем вторжение на нее фантомов и галактическая война.
  
  
   Галактическая война.
  
  
   Ханера спал и видел он непонятный странный для него сон. Он видел
  чуждый мир, в котором было черезмерие блеска и радужного сияния, пита-
  ющего его светил. Он видел существа, которые сразу рождались из одной
  утробы, с оконечностью головы гладкой и склизкой, как камень. Ханера
  ужасался явственному дыханию плотности смерти, но проснуться не мог.
  Он видел пронзительную, страшную для него жесткость древесных стволов
  с резкими графичными очертаниями ветвей. Прутья казались ему ужасными
  останками каких-то уже давно тронутых тлением гигантских существ. Но
  самыми странными были населяющие эти миры предметы, все они были крис-
  таллические, блестели боками, как корабли, или возвышались громадами,
  как жилища. Здесь не было привычного для него сумеречного сияния. Ха-
  неро испустил дельфиний крик. Ультразвуковая волна многократно усилен-
  ная встречными преградами отразилась от его фантазий и вернулась к не-
  му, ударив во внутреннее ухо.
   Ханеро проснулся. Он не был рядовым бредианином, он был правите-
  лем области, название которой выражалось длинным числом в семнадцатой
  степени, поэтому Ханеро задумался над тем, как все эти увиденные им
  видения, отразятся на судьбах подвластных ему граждан. В уме его по-
  ползли бесчисленные параграфы и циркуляры, но во всем своде законов не
  находил он статьи под действия которой бы подпадали увиденные им тер-
  ритории.
   Ханеро издал булькающий крик, на который с порывом искусственного
  ветра помещений в залы вплыл его секретарь. Секретарь не имел имени, а
  имел лишь порядковый номер. Он состоял всего лишь из десяти в седьмой
  степени единичных существ, из чего следовало, что был молод, легкове-
  сен и еще только начинал свою служебную карьеру. Сам Ханеро состоял из
  числа единичных существ, определяемых гораздо большей степенью, но из
  служебной порядочности не стремился к единению.
   Он знал, что секретарь подобострастен, и давно мечтает о едине-
  нии. Глупец, если бы Ханеро слился с секретарем в единое существо он
  бы уплотнился почти до третьей степени твердости и стал бы старше сра-
  зу на двести лет. Это значит, что он не смог бы править своими подда-
  ными дольше, а уплотнился бы и скончался бы раньше. Вместе с ним умер-
  ли бы и все единичные существа, населяющие его, в том числе и секрета-
  ря. К чему же единение? Прочь мысли о единении. Странные видения сна -
  вот что сейчас занимает Ханеро!
   Ханеро достал присосками пальцев из кубка, стоящего на канцелярс-
  ком столе, кусочек радия и кинул эту подачку секретарю. Секретарь за-
  верещал подпрыгнув от радости, как морской конек, и изогнул петлей
  свою длинную, гибкую молодую шею, его руки и ноги закрутились в узлы.
  Сам он медленно начинал разогреваться радиактивным светом.
   - Что ты думаешь о субстанции? - спросил его Ханеро.
  
   Секретарь силился вспомнить хаотичное мерцание радиактивной по-
  лутьмы межзвездного разреженного газа и наконец вспомнил вычленение
  первого единичного существа - в той области галактики цивилизация Бред
  копила субстанцию десять в двенадцатой степени лет.
   Все это знал и сам Ханеро. Секретарь бойко выговорил циркуляр,
  состоящий почти из миллиарда восьмизначных чисел. Когда он закончил
  описание формулы, Ханеро одобрительно кивнул головой и опять погрузил-
  ся в видения.
   Он видел период творения. Первое единичное существо носилось в
  мерцающей полутьме сумеречного сияния огромным разреженным облаком.
  Наступал период почки. Почка должна была дать жизнь новой субстанции,
  из которой вдруг начнут расти существа. Спящий Ханеро не мог подозре-
  вать непослушания секретаря, который как боль иглы вонзился в его те-
  ло. "Злодей," - вымолвил Ханеро и понял, что началось единение. В ра-
  зогретом облаке растворился и Ханеро и секретарь. Смерч носился юлой в
  зале помещения. Неожиданно смерч утих и облако воплотилось в маленько-
  го коротконогого карлика, покрытого пленкой ртутного блеска. Карлик
  издал протяжный тонкий клич властелина.
   Новость облетела всех бредиан, длинными косяками вносились они в
  залу, склоняясь ниц перед новым правителем империи. По циркулярам и
  параграфам, заключающий в себе большее количество единичных существ
  карлик должен был править еще какой-либо областью. Но место его прав-
  ления было обособленным в пространствах космоса и отдаленным от иных
  пространств. Карлик издал заложивший всем слуховые центры ультразвуко-
  вой клич.
   - Я поведу речь о перемещении, мы пошлем наши облака в новый бо-
  лее тяжелый мир. Мы заселим его внедрившись в его чрево. Великая тьма
  даровала мне видение! Я видел этот ужасный кристаллический облик.
   Бредиане с внутренним страхом слушали новость. Ханеро говорил с
  ними как диктатор и как пророк. Толпы, плывущие перед ним, содрога-
  лись.
  
  
  
   Корабли, летящие в квадрате Альфа, плыли в автоматическом режиме.
  Космены-пеленгаторы спали, когда раздался пронзительный сигнал кора-
  бельной тревоги. Бока кораблей словно отшлифованные проносились в по-
  лутемном разреженном облаке субстанции. Субстанция завешивала своим
  покровом звезды, наступала тьма. Корабли включали радары и пеленг уст-
  ройства ощупывали тьму, явственно изображая на своих экранах пустоту.
  Лица операторов серьезные и осунувшиеся в ночной дежурстве, склонялись
  над зеленоватыми кругами дисплеев, становясь окрашенными в мертвенный,
  неживой свет. Автоматически вспыхивал и пробегал яркий луч. Корабль
  оказывался в пустом от субстанции коридоре. Жизнь субстанции трагичес-
  ки и медленно погибала. Погибала жизнь триллионов неродившихся единич-
  ных существ и тогда, тьма съеживаясь, издавала непрекращающийся про-
  тяжный дельфиний вопль.
   Космены оглушенные ультразвуковой волной и плеском низких частот
  сдавливали уши, забирались под столы, лезли в трюмы, но не было спасе-
  ния. Клич заполнял собою все, он не прекращался ни на секунду и был
  невыносим. Так невыносим, что пеленгаторы медленно сходили с ума и
  выбрасывались из своих кают. Их тела друг за другом длинной цепью ле-
  тели в черное пространство космоса. А корабли, оставшиеся безлюдными
  оболочками пустот, продолжали свой дальний рейс.
  
  
   СЛЕДОВАТЕЛЬ КРОТОВСКИЙ ЛИСТАЕТ ДЕЛА.
  
   Дело Редфорда.
  
   1
  
   Длинные, корабельные коридоры меняли геометрию пространства сог-
  ласно линии тела. Я то парил в невесомости, то падал в пустоту глубо-
  кого колодца, отбрасывая по стенам перекрестные тени. Заглядывая в эк-
  раны, я появлялся внезапно и исчезал, не заметив как меня увлек пос-
  ледний тоннель. Словно кишка чудовища, он засасывал меня извилистой
  формой и ползущим в проводе мусором, что двигался к шахтам утилизации.
  Ткнувшись в последнюю стену, я присел, натягивая магнитные башмаки...
  
   Здесь-то это и случилось. Чья-то шепелявая речь заставила меня
  прислушаться. Но кто тут мог быть - в этом безлюдном месте, куда схо-
  дились узлы коммуникаций? Через минуту я понял, что это бормочет ро-
  бот. Он был кем-то подвешен и так обезображен, что казался посланником
  ада! "Ну и дерьмо!", - подумал я, - "давай возвращайся в ад!" И хотел
  уже столкнуть его в топку, однако, удержался. Мелкие искры этого "ске-
  лета" таили опасность. Могло шарахнуть током, и я сам бы превратился в
  такую же мумию. Мне не пришло и в голову, что это мой робот-помощник.
   Глаза его были выбиты, на месте телеприемников чернели осколками
  стекол дыры. Робот должен был исчезнуть в "клоаку" через выходные шлю-
  зы. Грудные панели его были изодраны и покрыты копотью, от серии замы-
  каний. Зацепившись торчащей проводкой за кронштейн, он приварился к
  нему в результате электроразряда. Эффект сварки, возникший от вспышки
  кронштейна, меня озадачил. В нем никогда не было напряжений! Поэтому я
  осмотрел место и увидел почерневшую руку робота, содравшую изоляцию с
  кабеля. Вот почему он ударил салютом смерти! В общем, робот подвесился
  сам... Возможно, его "мучил" компьютерный вирус, но, скорее всего,
  потрошителем был человек. Самое удивительное, что бедняга мямлил ка-
  кую-то жалостную историю. Словно пересказывал как подвыпивший пилот
  обломал ему никельной штангой бока, отчаявшись справиться с неполадка-
  ми. Однако приятель явно перестарался: он не только искрошил робота в
  дребезги, но и стянул с него оболочку, вставив в переговорное устройс-
  тво отчет о проделанной "работе". Кассета была испорчена и звучала уг-
  рожающе. Я едва разбирал звуки, решив, что кто-то хочет пошутить или
  запугать меня. Но все было не так. Это не был шантаж и уж, конечно, не
  черный юмор. Оболочка исчезла в огне.
  
   - Бедняга, - сказал я, - за что тебя так? И дунул в его ослепшие
  глаза, наконец прозрев, что это робот-мусорщик, который еще "дежурит",
  обливаясь искрами на кабеле. Запахло сажей. Я не хотел его сменить на
  этом посту. В мозаике осколков я увидел свое лицо, наполненное тайным
  страхом... Операция уничтожения уже шла полчаса... Шахты реактора заг-
  лотили мусор по какой-то странной программе. Я пялился электронными
  очками на шлюзы и они указывали ошибку. Расшифровка в силу испорчен-
  ности робота-оператора давалась c трудом, и я должен был слизывать эти
  капли информации, как капли яда. Мое отражение дробилось в калейдоско-
  пе его поворотников - мерцанием глазных датчиков робот силился опоз-
  нать меня, сообщить о чем то важном. Но разбитая оптика лишила его
  зрения и аппарат агонизировал. Это был мой робот-помощник, можно ска-
  зать, единственный друг, потому как среди людей их уже нет. Машины
  стали человечнее - а создатели жестче и примитивней. Словно решили на-
  конец задачу кому можно спихнуть свои душевные муки. Робот всегда вы-
  ручал в трудную минуту, даже поддавался в шахматы, когда у меня не бы-
  ло настроения. Теперь он грязный набор проводов и втулок. Такой акт
  вандализма заставил бы любого по-иному взглянуть на команду, однако, я
  ошибся; по-иному пришлось взглянуть на себя! Предсмертная речь машины
  повеяла таким кошмаром, что я сам был готов подвеситься на кабеле.
  
   Когда прорезалась расшифровка в моих компьютерных очках, я оцепе-
  нел. Cотни людей кто-то отправил в "задницу" корабля - в его аннигиля-
  ционные шахты. В ядерный крематорий ушли колонисты и транзитники, даже
  не очнувшись от анабиоза. И самое чудовищное в том, что я как будто
  приложил к этому руку, доверив контролировать сжигание мусора роботу.
  Он-то и спалил людей в одно мгновение, точно ненужный хлам. Скинув
  анабиозные саркофаги прямо в реактор. Я стал исполнителем преступле-
  ния, не проверив подлежащий уничтожению утиль. Точнее меня подставили.
  Редфорд знал, что я доверюсь автоматике и сделал это моими руками, о
  чем и поведал робот. Детектор его был кем-то выведен из строя, и "му-
  сорщик" не мог предотвратить трагедии. "Машинная совесть" вынудила его
  покончить с собой. А моя человеческая нет... почему?
   Почему я не сгинул с ними в атомную печь?!
  
   2
  
   - Ну что же, на этот вопрос я попробую ответить, - сказал доктор
  Кротовский, выслушав показания подследственного... Но сначала давайте
  избавимся от метафор. При чем здесь "машинная совесть"? Нельзя ли ска-
  зать проще?
   - Да, можно, но именно из соображений простоты "совестью" мы наз-
  вали подпрограмму "МS", в результате которой робот должен быть уничто-
  жен, если он стал виновен в гибели хотя бы одного человека. Мой робот
  запятнал себя смертью двух сотен. Поэтому "MS" вынесла ему двести
  смертных приговоров - он был обречен ее строгой моралью. Исполнение
  подпрограммы поручено самой машине. Все это сделано для того, чтобы
  избежать черезмерную рациональность микропроцессоров, в результате ко-
  торой выигрывает дело, а проигрывают люди. "MS" устраняла главную
  опасность прогресса - возможную мутацию роботов, их превращение в
  убийц.
   - Ясно. А детектор как я понял - механизм, позволяющий машине
  распознать человека, не спутать его с мусором?
  
   - Да, но он был отключен вместе с "совестью" на время операции
  сжигания, а потом автоматически включилcя, при этом запись в память
  велась непрерывно, вот почему при повторном ее включении робот и смог
  поразмыслить над содеянным, и кончил, разумеется, соуцидом. Но это не
  все! Расчет был на то, что робот бросится в шлюзы. А он выбрал смерть
  от электричества. Поэтому и открылся протокол убийства. Когда преступ-
  ники опомнились, то решили стереть следы...
   - О чем вы?
  
   - О том, что на экранах мониторов возникла "летучая мышь" - чело-
  век, пролетающий по корабельным переходам в особой экипировке. Через
  минуту он должен был появиться здесь. Вскоре угловая видеокамера пока-
  зала что я не ошибся: на меня уже падала его широкая тень - я едва ус-
  пел отпрянуть. И решил сгруппироваться за стенкой полетного шкафа, Я
  сам являлся такой "летучей мышью", и знал все особенности этого снаря-
  жения. Прибыв на дно колодца, неизвестный извлек металлический штырь.
  В какой-то миг он повернулся хищным забралом, и казалось, сейчас раск-
  роит мне череп, но лицо его скрывала навигационная маска, и он не мог
  обнаружить меня. Поиск-очки дают хорошую ориентацию в пространстве,
  расширяют "электронное зрение", помогающее контролировать тысячи пара-
  метров техники, особенно роботов, но слепы по отношению к живому орга-
  низму. Взмахивая своим орудием, он начал кромсать робота. Перчатки на
  нем были кстати, так как жертва отвечала на его взмахи ударами элект-
  ричества. Вскоре робот упал. Но звонкие лязги о сталь продолжались.
  Даже тогда, когда уже все было кончено... Вот она - жестокость без
  всякого смысла. Врачи ее называют, критическая отрицательность, мы ею
  просто поражены в замкнутых пространствах.
  
   Я вышел из укрытия. Поверженная машина дымилась и молчала. Кассе-
  та была уничтожена. Электронный шифр от сбросовых камер знали только я
  и мой "помощник". Поэтому изломанный робот и не отправился в кремато-
  рий. Знай они этот код - все было бы проще...
   - Но и истина бы сгорела в огне...
  
   - Она сгорела с людьми, которые испарились в пылающем аду, даже
  не оставив копоти, и прибыли в рай на легке. Теперь-то вам ясно, кто
  открыл им ворота в эту преисподнюю...
   - Конечно же, ее превратник... или точнее ключник - тот кто знал
  код.
  
   - И этот он есть я! Я - убил их всех.
  
   - Подождите! Вы что утверждаете, будто люди погибли в момент
  сброса саркофагов в топку корабля?
  
   - Их было двести - это большое число..!
  
   - Да подождите вы изнывать! Ведь по данным следствия они были
  уже мертвы. Кислород хлынул в салон и обжег их ткани таким холодом,
  что возвестил ледяной кошмар, а не огненный!
  
   - Да нет же! Я утверждаю противоположное, все они погибли от
  сброса в тепловой реактор. А пробив панели и баки, преступники только
  имитировали гибель от заморозки. Ведь при обработке жидким кислородом
  человеческие тела рассыпались бы в мелкую пыль от малейшего сотрясе-
  ния. А этого не произошло. Когда хлынула струя, в салоне людей уже не
  было. Все они со скоростью погружения в автобус были эвакуированы
  людьми в военной форме.
   - Какой форме?
  
   - В форме разведки. Объективы камер салона запечатал пар и поэто-
  му нет и быть не может самой сцены обморожения людей. По тревоге все
  прилегающие отсеки самоблокировались и никто не мог видеть истинных
  событий. А они в том, что тревога была дана раньше, чем прорвались ба-
  ки. И в изолированном пространстве возникла другая реальность.
   - Какая? виртуальная?
  
   - Можно сказать виртуальная, поскольку "объективно" она не су-
  ществует. Ее создали военные.
  
   - Интересно...
  
   - К крейсеру пристыковалась их боевая невидимка - корабль-призрак.
  Он не может быть обнаружен даже оптикой, не говоря о радарах. Его
  внешние системы поляризуют свет так, что он исчезает как бы вовсе. Об-
  наружить разведчика можно только гравитационным телескопом, который
  сверхзасекречен.
   - Откуда вам известно, что это был "стелс"?
  
   - Оттуда! - сказал Клиф, указав пальцем на стоящий рядом компь-
  ютер. Я видел бортовую съемку, которую потом "причесали" видеопроцес-
  сором их инженеры.
   - Вы утверждаете, что видеофакты, подшитые к делу, подверглись
   "обработке"? - Да, именно так! Эти виртуозы аннимации сделали де-
   ло! Но я все же могу оценить разницу между тем что было, и
  что есть на пленке. Людям внушили, будто требуется срочная заморозка -
   погружение в транс или глубокий сон. - Чем они это мотивировали?
  
   - Какой-то внезапной эпидемией, или магнитной бурей... Важен был
  предлог, чтобы те поверили. И люди поддались. Это был наведенный
  стресс - человек внушаем когда возникает опасность. Они приняли уколы
  с тем чтобы уже никогда не проснуться.
   - Уколы с ядом?
  
   - Вы что издеваетесь? Это обычные уколы замедляющие жизнедеятель-
  ность. Люди-то были им нужны живыми...
  
   - Но зачем?
  
   - А я- то думал вы мне объясните это...
  
   Кротовский стал замечать, что парень ловко крутит пустотами в де-
  ле, создавая композицию фрактального типа. Проверка одного варианта
  вела бы к появлению уже целого множества. Такое возможно в теории.
  Вместо снятия неопределенности он получит ее возрастание, и непонятно;
  плохо это или хорошо, приближает это к разгадкам или отдаляет. Ему бы-
  ло уже не важно куда исчезли люди, важно, куда подевалось его собс-
  твенное лицо. Лицо профессионала.
  
  
   Воздушные приключения Клайда.
  
  
   Волны Эгейского моря катились в сторону пляжа, разбиваясь о берег.
  В лазурной синеве неба, точно морская пена, таяли облака. Спортивный
  самолет "Альбатрос", срываясь штопором вниз, подрезал волну и вновь
  взмывал верх, кувыркаясь, как подстреленная птица.
   - Пятый, пятый! Ваше время истекло... - доносились позывные из
   рубки проката. Клайд стянул наушники и опустил за борт, наблюдая
   как они исчезли в прибрежной пене. Ветер ворвался в открытое
  окно кабины и разметал синтетические волосы подростка. Голубая леска
  заплескалась ему в глаза. Охватив ее наушниками плеера, пилот "зажег"
  таблетку "экстази" и направил самолет в кварталы города.
  
   Какая же дьявольская музыка должна была сотрясать его перепонки,
  если перед лицом замельтешили и реющие в воздухе проспекты, и мелкие
  улицы, и зелень парков закувыркалась на своих террасах, а cтолбы эста-
  кад, вращаясь в убойном ритме вокруг кабины, замотали ее в ленту авто-
  банов, где поток машин, набегающий снизу, оказывался затем вверху! Он
  купил билет на эту стремительную карусель и не жалеет! Билет этот -
  препарат "Экстази". Таблетка, надо сказать, хорошо контролировала реф-
  лексы, пластами расщепляя сознание. Казалось, парень обезумел, делая
  "бочку" у самой земли, однако, подкорка вела точный расчет, увеличивая
  кайф опасности. Когда машину кинуло в глубину неба, он немного отвлек-
  ся, решив заглушить двигатель, пока он не включится сам от барадатчи-
  ка, с тем чтобы подольше падать в каменные ущелья городских мегацент-
  ров. Теперь у него есть секунд двадцать чтобы набрать шприц. На следу-
  ющей "горке" он уйдет "в отключку". Кто в молодости не мечтал о таких
  мгновениях! Риск - это состояние жизни! Правда всегда короткой!
   " Альбатрос", отражаясь в стеклах небоскребов наводил леденящий
  ужас на самого наркомана и, конечно, на тех кто стоял у окон. Здесь в
  воздухе ему не было равных, поэтому катастрофа должна была поставить
  точку в его цирковой программе. Однако погибнуть на спортивно-трюковой
  модели в эпоху технического расцвета ой как не просто! Под фюзеляжем,
  напичканом компьютерами, шевелются собственные мозги машины - и ей не
  все равно, что задумал против нее летчик!
   Нырнув под ажурные арки торгового дворца, Клайд лишь сорвал
  крыльями праздничную иллюминацию, и электрический серпантин забился на
  фюзеляже искрами разноцветных вспышек. Народ даже не успел испугаться,
  решив, что так и задумано устроителями мегацентра. Вобщем, открытие
  дворца состоялось - самолет Клайда разорвал его праздничную ленточку,
  прямо в момент гимна, выскочив под ажурные перекрытия крыши.
   - Ваше время истекло.., - воплотился в галлюцинацию занудный го-
  лос радиовызова, он предстал ввиде служащего проката, прилепившегося
  со внешней стороны кабины, который упорно заслонял видимость, мешая
  управлению полетом. Клайд никак не мог понять: как этот придурок все
  еще не слетел вниз; ведь машина раскручивала такие пируэты! Его не за-
  нимал вопрос откуда он вообще здесь взялся на высоте двух тысяч мет-
  ров!? Разгоряченный ас не собирался возвращаться в прокат, он действи-
  тельно опаздывал, но только не туда!
   Часы на приборной доске показали 2 минуты четвертого, а в три он
  должен быть на траурном фуршете в ресторации имплиоза.
   Вычертив кривую, дымящимся на хвосте серпантином, самолет ушел в
  облака, взяв курс на окраину города. Cтарик будет недоволен опозданием
  приемного сына - лучше его не гневить. Пока летчик продумывал реакцию
  папаши на свою задержку, машина развив перегрузку в 4 "g" чуть не
  проскочила цель.
   Клайд присел, широко раскинув ноги, и на отлете ударил носком
  штиблет в панель управления. Странный у него был способ притормозить!
  Замерцали искры в приборах, звякнуло и блеснуло осколками стекло.
  "Альбатрос" потерял ориентацию, и выделывая невообразимую в истории
  аэронавтики фигуру, запикировал к геометрическим строениям. Подземная
  ресторация царства мертвых была огромна, но на поверхность выходила
  одна только шахта светового колодца, по которой и ориентировался неза-
  дачливый летчик. Он совсем забыл, что такое взлетно-посадочная полоса.
  И даже если бы она здесь оказалась, то слишком много отняла бы у него
  времени. А он и так опаздывал! Клайд выбрал путь покороче!
   Этот путь был по прямой - в световой колодец! Погибнув в аварии,
  всесильный старик над ним сжалится, и даже вернет с того света, прос-
  тив такую мелочь как опоздание - поэтому гибель сына, весьма уважи-
  тельная причина. Так он думал. Но на деле прямая оказалась сложной
  cпиралью, чему способствовала автоматика посадки; кривой траверс гасил
  скорость, хотя пилоту было уже невтерпеж; он торопился в мир мертвых и
  успел бы в него, однако, автопилот, худо-бедно работая, старался дос-
  тавить его туда живым, что было против плана Клайда. Как не пинал он
  приборы, кроме порезов и ушибов ничего у него не вышло. В колодец он
  рухнет живым! А там воздушная подушка доставит его в целости на суд
  старика!
   Ну дайте же мне на конец погибнуть! - взывал он к власти усопших.
   Хрустальная башня, оснащенная системой подвижных линз, словно ус-
  лышала его мольбу. Она вбирала в себя солнечный свет, оживляя подзем-
  ную утробу имплиоза - и наконец сжалилась над бедным летчиком. Мощный
  оптический эффект, преломляя лучи, так ослепил его зрение, что терри-
  тория вокруг башни напрочь исчезла. Приближающаяся громадина, вращаясь
  световой воронкой, потянула его на себя, как муху. Так водоворот затя-
  гивает неопытных купальщиков. Вскоре летчик потерялся взглядом в глу-
  бине бесконечного колодца, где под толщей стекла, как под водой аква-
  риума, мелькали люди, статуи, накрытые столы, дробившиеся словно в ка-
  лейдоскопе. Самолет пробил сложные прозрачные перекрытия, обрушив на
  головы собравшихся целый град оконного хрусталя... Электроника машины
  вовремя "поджала" крылья и "Альбатрос" мягко упал в глубину рестора-
  ции, выпустив шасси прямо на широчайшие скатерти столовых рядов, где
  вновь развернув крылья, решил слегка прокатиться, чиркая cтабилизато-
  рами по колоннам, выполненным ввиде статуй.
   Крутые атланты, подпиравшие своды подземелья, могли бы и обидеть-
  ся, уронив потолок на этого нахала, ведь глубокие ссадины от стабили-
  заторов как раз пришлись по их мужским достоинствам! Публика созерцая
  необычный визит на траурную церемонию юного отпрыска, даже забыла за-
  чем сюда собралась. Всеобщее удивление вызвала ослепительная улыбка
  аса, который выбираясь из кабины, стряхнул движением руки с себя ос-
  колки. Вышагивая по битому стеклу и перевернутым тарелкам, Клайд поин-
  тересовался: не слишком ли он опоздал, после чего заявил, что пора бы
  и начинать! Но что начинать?! Начинать церемонию или, следуя его при-
  меру, начинать бить тарелки? Нет, конечно! Начинать бить ему морду!
  Ибо гнев старика, по замыслу летчика, обернется для него хуже. Клайд
  поддел носком штиблет торт и швырнул его на брюзжащего господина.
  Родственники, сидевшие рядом, отреагировали мгновенно - подростка ста-
  щили со столов и принялись дубасить, тыча лицом в остатки бисквита.
  Это ему и было нужно.
   - Наших бьют! - закричал Роберт, спеша на выручку брату, и
  размахивая руками, как пропеллером, организовал всеобщую свалку.
   Юзен, будучи великим координатором, тут же мог бы остановить
  это бесчинство, но уж больно по-сердцу была ему подобная сцена на офи-
  циальной траурной панихиде, где национальные флаги как и положено се-
  годня были приспущены. Это отмечалась годовщина катастрофы, унесшая
  сотни жизней с крейсера "Орбитального". Семьдесят восемь тортов из
  двухсот разложенных, имеющие поминальные надписи уже нельзя было ни
  прочитать ни съесть! Протектор авиационных колес оставил на них свой
  текст и рисунок. Кроме того фуршет был организован слишком помпезно.
  Словно это был и не траур, а всенародный праздник, ну а какой праздник
  без веселья?! Вот оно и началось! Впрочем, флаги в институте имплиоза
  всегда приспущены!
   Старик дотянулся рукой до бархатной материи знамени и утер
  брызги майонеза, которые пришлись ему в лицо - разрастающийся мордобой
  транслировался по национальному каналу. Импровизация детишек ему явно
  понравилась - славные они у него ребята! Старик с удовольствием наблю-
  дал, как знакомый пилот участвует в той заварухе под шелест телекамер.
  В зал беснующейся толпы пробивался черный клин полиции.
  
  
   На крыше небоскреба.
  
  
   Ветер трепал балдахины тентов на высоте семидесяти этажей. Воз-
  душные потоки врезались в них с такой силой, что металлические фермы
  конструкций могли обломиться в любую минуту. Стартовая площадка для
  желающих покончить с жизнью была идеальна. Тенты то надувались пузы-
  рем, то обвисали, как флаги. Крышу небоскреба не сокрушал град галак-
  тов, отчего доход смертельного казино равнялся нулю.
  
   Одноразовые стаканчики разлетались с пустынных столиков, как чай-
  ки. Они продолжали свой полет высоко над городом. На стаканчиках была
  надпись с приглашением в заведение. Полосатая ткань трепыхалась, защи-
  щая высокое кресло координатора. Поодаль в шезлонгах откинулась и ос-
  тальная компания, время от времени швыряющая в воздух рекламный про-
  дукт, напоминающий чем-то бадминтонный валанчик.
   Посреди площадки крутилась рулетка. Она не останавливалась. Ее
  вращал ветер. Черный ветер судьбы. Вместо шарика кувыркался маленький
  череп. Он то забегал в лунки, то вновь выскакивал. Согласно его попа-
  даниям приходили в движение странные механизмы, убирающие игроков. 12
  отметок - 12 банкротов! Тринадцатый получал все! ( пополам с кази-
  но...)
  
   После эпизода с "Альбатросом", Юзен взялся проучить юных бездель-
  ников, указав им зарабатывать деньги честным путем. Иначе он откажется
  от них! Особо это касалось Клайда. Оскандалившемуся летчику было по-
  нятно, что инициатива должна идти от него! Жажда реабилитации и при-
  несла ему в голову эту мысль: здесь под облаками организовать место
  опасных развлечений! Притащив изломанный каркас дельтаплана, друзья
  нацепили его на угол крыши. Это было для гостей ориентиром. На карнизе
  гордо забился транспарант: казино "Воздушный герой". Идея авторов сок-
  рушала своей дерзостью обывателя, а именно:
  
  
   Неприятности несут нас к победе!
  
  
   Этот странный лозунг над дверью, пронизывал и всю обстановку за-
  ведения. Неприятности гарантировались здесь на каждом шагу, начиная с
  удара по голове обломком радиомачты, кончая провалом в какой-нибудь
  пожарный люк. Наряду с физическими гостя подстерегал и химический шок.
  Напитки которые приготавливались на крыше, обещали, что она "поедет" в
  любой момент, и, возможно, даже в городскую бездну... Полет с высоты
  семидесяти этажей был прописан в самом конце меню, разумеется, после
  расчета. ( Уточнялось и то, что на втором всех трезвенников с разрывом
  сердца ожидает батут - почему и рекомендовалась напрочь одуряющая
  смесь. Пьяный не испугается, а значит не получит инфаркт! ) Таким об-
  разом, казино выигрывало всюду, навязывая свои правила.
  
   А главное, каждый мог появиться здесь со своим летательным аппа-
  ратом, и взмыть прямо с дождевого козырька. Грузовой лифт небоскреба
  как раз вмещал один-два дельтаплана. Данная площадка, однако, не спе-
  шила захлестнуться потоком самоубийц, хотя и полет неудачников должен
  был увековечиться обломками их планеров, которые бы нахлобучивались по
  периметру крыши, cо всеми атрибутами смельчаков. Первая летающая раз-
  валина уже красовалась на вершине дома, растворяясь в облаках, и прос-
  лавляя имя воздушного бандита!
  
   После того как Юзен выбил лицензию на столь рискованное предпри-
  ятие, Клайд объявил себя директором, а остальные вроде как были взяты
  им на службу, но посетителей не было. Молодые часами прозябали на шез-
  лонгах, а девчонка, выступая в качестве официантки, уже начинала ску-
  чать, как парни опять дали ей заказ на пиво.
   Спустя часов шесть, картина прояснилась.
  
   - Да, видимо, клиентами здесь будете только вы, - сказала она,
  похлопывая опустевшие упаковки.
  
   - Может нам устроили бойкот? Название "Воздушный хулиган" для за-
  ведения точнее - все же видели эту трансляцию драки! Роберт чтобы не
  мучиться с уборкой высыпал порожние банки на чей-то балкон...
  
   - Казино "Воздушный хулиган"!? Я сразу говорил так и надо наз-
  вать. Молодежь это поддержит! С этими словами он опрокинул еще коробку
  с посудой. Однако мусор закружил прямо над головой.
  
   - Клайд, давай в футбол! Пасуй навесом!
  
   Жестяные банки, рикошетом от антенн ударяли в полосатый тент, ле-
  тя с разных сторон.
  
   - Штанга! Гол! Еще штанга!!!
  
   Тенты "морщились" от прицельных ударов и за ними угадывалась фи-
  гура координатора! Наконец отчаянный угловой Роберта, чуть было не
  засветил ему в затылок. Но старец даже не повернулся на парней, одна-
  ко, те шарахнулись навстречу друг другу, крепко ударившись лбами. К
  счастью, игроки подумали, что причиной тому был шквальный ветер.
   Координатор, сидя у обрыва крыши, протянул руку навстречу послуш-
  ной струе, и оглядев мегаполис, как римский император, изрек:
   - Ну хоть бы один человек пришел подышать воздухом смерти!.. Ведь
  в городе миллионы, неужели кому-то нужна эта жизнь?!
  
   - Может лифт сломался, или рекламу не туда удуло?.. - замялся Ро-
  берт, вытряхая черные осколки из очков, - ветер-то какой!
  
   - Это клиентов не туда удуло! - дразнилась Сьюзи, продолжая исп-
  равно разносить напитки, вся изгибаясь в потоках ветра.
  
   - Мозги твои куда-то удуло! - озлобился Клайд. Аренда тут копееч-
  ная, а какая может быть прибыль!.. Смотри какой обзор! Весь мир на ла-
  дони! Скоро сюда нельзя будет пробиться! - не сдавался юный директор,
  отбивая фразы с нарочитой важностью, словно продолжая футболить, стре-
  мясь, конечно, отпасовать их шефу: вот, мол, смотри как мы выбиваемся,
  однако, фортуна против! - Ничего! Как только ветер изменит направление
  от желающих не будет отбоя!
   В это, наверное, верил только он сам. Его сводный брат, Роберт,
  был хитрее; натолкав пивные крышки в оправу очков, он одел их и мягко
  отправил свою череду стаканчиков, с умным видом наблюдая их полет в
  густонаселенные кварталы. Метафора великого "слепого" указывала на та-
  инственную разгадку, а именно; на стаканчиках отсутствовал адрес: куда
  же людям идти на их пламенные призывы?! Парни это знали и тем не менее
  продолжали спектакль - такой расклад их устраивал! Кому хотелось гор-
  батить в рамках закона? Юзен уже жалел, что дал им деньги на раскрут-
  ку; кафе было их выдумкой - лишь бы не работать! "Ну какой идиот, даже
  если и увидит дельтаплан на вершине небоскреба в бинокль, полезет сюда
  с подругой, посмотреть на воздушного хулигана, и ради баночки пива,
  испортит ей не только прическу, но и настроение, - размышлял он. На
  эту мысль его навела совсем растрепанная официантка, ее заголенные но-
  ги, покрывшиеся царапинами от следов проволоки, и тщетные попытки
  одернуть платье, что уже кое-где порвалось и пропиталась брызгами пи-
  ва. "Значит баночное уже кончилось, осталось разливное," - последовал
  его дополнительный вывод. И вправду, ветер, выдувал содержимое из ста-
  канов раньше чем оно уходило внутрь. Юзен не спешил наказать мошенни-
  ков, он знал, что предстоящий карнавал, с данного места будет велико-
  лепен, но молодые газет не читали. Парней, веселило то, что девчонка
  устала поправляться. А ее трусики вновь были их целью обсуждения.
   - Cтриптиз мог бы сломить клиента! - как думаешь, Клайд?
  
   - Надо пробить ее фото на стаканчиках... где у нас фототехника?
  
   - Я не буду стриптезершой!!! - взбесилась девушка, и взболтав бу-
  тылку шампанского начала гасить их воображение фонтанами пены.
  
   Старик, понимал, что молодость все-таки неугомонна, и не стоит ее
  гнуть, как болванку, принудительным образом. Главное это ее фантазия и
  легкость - остальное придет. Пусть себе играют, он ведь молодеет, гля-
  дя на их забавы. Парни с одинаковыми фингалами действительно были ему
  по сердцу. А свою угрозу от них отказаться, он, конечно же, преувели-
  чил. Они нужны ему! Они сок этой жизни!
  
  
   Кошки - мышки!
  
  
   Всеволод Кротовский шел по вечерней окраине, сжимая в руке кейс:
  в нем находились документы по делу Редфорда. Вечерние огни большого
  города сверкали вдалеке, а эта часть улицы была темна и безлюдна. Жуть
  навевала на криминалиста моросящая погода, в объятья которой он вышел
  из своего новенького "Ягуара". Тут состоялась его встреча с агентом.
  Теперь недостающие улики у него в полном сборе. Хорошенькую сумму он
  заплатил за этот компромат!
  
   Внезапно ему наперерез метнулись огни фар. Тяжелый автомобиль с
  затемненными окнами проскочил мимо и ударил бортом в бок его легковуш-
  ки, заклинив таким образом ее дверные замки. На асфальт из сверкающего
  лимузина вытолкнули еще неостывший труп агента, только что передавшего
  ему документы.
   - Отдай кейс, крыса! - послышалось жесткое требование в приспу-
  щенное стекло автомашины.
  
   - А не подпалить ли тебе шерсть?! - ответил Кротовский, поигрывая
  в руке мощным бластером.
   В ответ, ослепив ультрафиолетовой дугой ламп, машина с диким
  скрежетом рванулась с места, пытаясь его сбить. Полицейский едва увер-
  нулся от ее бампера и увидев, как автомобиль ловко развернулся в тупи-
  ке, спрятался за фонарный столб. Сделав несколько выстрелов, он понял,
  что зря тратит "патроны" - машина имела плазмозащиту и лучи бластера
  снопами разлетались с ее поверхности, не причиняя вреда.
   Рассекая едкий дым, бронированная громадина вновь промчалась мимо,
  полосуя по стенам смертельными лучами. Грациозная хищница на вираже
  всклокочила столбы пыли, вырвав попути из тротуара металлический люк.
  Кротовский ощутил себя в западне, он понял, что не сможет долго убе-
  гать от бандитов, играя роль мышки среди неуловимых кошек. Полицейский
  метнулся на другую сторону улицы, увидев полукруглую дверь, у которой
  он намеревался срезать замки и скрыться в ней, как в спасительной нор-
  ке. Но это ему не удалось...
  
   Пересекая улицу, его нога неожиданно потеряла точку опоры, и он,
  ударив кейсом о мостовую, провалился вниз, задев головой о чугунный
  обод. Да, это был тот самый злосчастный колодец! В последний раз он
  увидел как над ним мелькнули в сером круге облака, и зловонная жижа
  потянула его вперед!
   Запахи были столь одуряющи, что наодеколоненный чистюля чуть не
  потерял сознание.
  
   - Похоже полицейская мышь исчезла в городскую клоаку, - сказал
  один из подошедших, проводя фонариком над зияющей дырой канализации.
  
   - Дерьмо и должно уйти в дерьмо, - поддержал другой, и сплевывая,
  они отошли, кинув в глубину шахты ручную гранату. Фонтан грязи выско-
  чил на поверхность и окатил преследователей.
   Поматерясь, что сами оказались по уши в дерьме, преступники сели
  в автомобиль, и приглушив огни фар, отъехали прочь.
   Тем временем, Кротовский, упав в зловонный мир подземной параши,
  влился в движение городских стоков, и, как загнанный мышонок, плыл в
  спасительную, но тревожную неизвестность. Он слышал позади себя этот
  глухой разрыв; поднявшаяся волна нечистот накрыла его с головой, но не
  один осколок не чиркнул по отсыревшим стенам - все погасила вязкая
  тестообразная масса! У сыщика была еще надежда выбраться: он пробовал
  грести руками и убеждался, что плотная консистенция сбросов хорошо его
  держит на плову. Однако течение подземного тоннеля толкало его в мрак.
   Кромешная тьма, дурные запахи и неизвестность сделали свое дело -
  он обмяк, вымотавшись от бесполезных усилий и его волокло наполовину
  увязшего в фекалиях, а куда ему было безразлично...
  
   Время от времени он вытягивал руку вперед и слепым движением нао-
  щупь пытался что-то поймать. Иногда ему казалось, что рядом плавают
  пустые пластиковые бутылки, или даже подобие канистр, разный, мельте-
  шащий под рукою мусор, который ничем не мог помочь. И все же вцепив-
  шись в использованный баллон огнетушителя, он решил, что лучше иметь
  хоть какое-то плавстредство. Вонючая река его тащила под городом уже
  не один километр, когда ему показалось, что где-то невдалеке брезжит
  полоска света. Инстинктивно выставив руку вперед, он наткнулся на
  лестницу. Это были надежные железные опоры, на которые он встал ногой,
  и начал постепенно подниматься, испытывая слабость и головокружение.
   Когда Кротовский уткнулся головой в плохо прикрытый канализацион-
  ный люк, то едва сдвинул его, таким он показался тяжелым. Чье-то явное
  разгильдяйство на этот раз спасло ему жизнь. Фонарь дорожного указате-
  ля, проливая свет через щель колодца, позволил Кротовскому не пропус-
  тить выход к свободе. А сколько таких лестниц он проплыл в полной тем-
  ноте даже не знает.
  
   Служащий автозаправки созерцая, как из канализации вылезает чудо-
  вищных размеров крыса, замахал руками.
  
   "Что это с ним?" - подумал Кротовский, оставив за собою гадкое
  подземелье. Желая привлечь к себе внимание, он направился к строению,
  залитому ночными огнями. Люди из автосервиса, однако, не нашли его по-
  нимания... Как впрочем и водители, которые не успев заправить машины,
  срывались прочь. Когда взгляд сыщика упал на витрину павильона, он все
  понял: в отражении стекла был персонаж из фильма ужасов. Весь покрытый
  желеобразной кашей, он почел за лучшее испробовать на себе технологию
  автомобильной мойки. Пытаясь отыскать кредитную карточку, следователь
  вконец перепугал ошалевшего оператора, который, как резина, сморщился
  в стеклянной банке кабины, уже не в силах разблокироваться. Не умея
  выводить людей из каталепсии, Кротовский сам нажал кнопку компрессора.
  Радуясь пенормируемому выходу воды, Всеволод отчаянно плескался, одна-
  ко, не мог выбить едкого запаха. Тогда он как ни в чем не бывало крик-
  нул дежурному, чтобы тот добавил в тугие струи побольше автошампуни.
  Законная просьба клиента заставила служащего вернуться к работе и он
  прибавив напора, направил в его одежду сверхмоющее ароматное мыло.
  Только теперь Кротовский сообразил, что кейс с документами пропал, а
  материалы, собранные разведотделом и десятком компетентных лиц, утеря-
  ны. Либо их похитили, либо они сгинули в канализации. Напрягая память,
  он пытался вспомнить миг падения. Как чемоданчик ударился о край ас-
  фальта, однако, тело помешало ему провалиться в колодец. На запястье
  осталась кровавая ссадина от оборванной цепочки. Небольшой полукруглый
  шрам, идущий ото лба к уху говорил о легком сотрясении мозга - что он
  мог сделать? Кейс должен был рухнуть с ним, но узкий лаз канализации
  этому помешал. Значит документы у злоумышленников.
  
  
   Нума Кварта.
  
  
   Нума Кварта зашел в зал отдыха и рухнул в кресло. Умели делать
  мебель для военного легиона. Сидение сжалось и поглотило его наподобие
  цветка; оно массажировало тело, обдавая его струей дезодорантов. Нума
  расслабился, поджигая сигарету, и тут раздался призыв стереопередатчи-
  ка.
   - Дорогой центурион! - заверещал прибор внутренней связи, - вас
  вызывает Махаон Гекла.
  
   - Нума слушает! - отчеканил старослужащий, лицо которого побагро-
  вело от натуги и превратилось в лик экзотического божка, а не челове-
  ка.
  
   - Нума, каков резерв внутренней емкости твоих ангаров?
  
   - Наших ангаров, - поправил его Нума, - где-то около 6ООО куби-
  ческих метров, правда, ангары помещаются в скальной пещере, где точно
  вымерять данные невозможно.
   - Этот грот, он что единственный в нашем флоте?
  
   - Нет, он единственный в том смысле, что 6ООО кубов его заявлен-
  ная емкость. На самом деле никто не знает истинных объемов, точнее
  никто не хочет знать!
  
   - Вот это-то и замечательно! Пещера будет нашим хранилищем.
  
   - Она и есть наше хранилище. Что тут замечательного?
  
   - То, что неучтенные объемы - это неучтенные грузы..!
  
   - Где бы им взяться? - посетовал Нума.
  
   - Где им взяться я знаю! - выпалил Гекла. - У тебя в кармане.
  
   - У меня в карманах пустота, можете проверять! - струсил Нума, -
  я ничего не утаиваю.
  
   - А теперь есть такая возможность, если, хочешь из карманов вы-
  теснить воздух!
  
   - Каким образом?
  
   - Путем вытеснения его из ангаров! Я переброшу тебе сотню контей-
  неров завтра.
  
   - Прямо с накладными?!
  
   - Прямо, старина, у нас даже погрузчики не накладывают! Но если
  хочешь, я скажу тебе прямо! Накладные карманы, не для накладных, если
  хочешь туда положить деньги. Мы возьмем, старик, грузы, и грузы будут
  наши. Они лежат на ракетодроме c момента его пуска, разрушаясь от де-
  тонации. Время их совсем не жалеет! Ты что хочешь к нему присоединить-
  ся!?
  
   Нума знал, что в легионе царит дух наживы, парни только и думают
  как бы подшить к карманам мешки. Но сетования его застряли в горле, он
  знал, что если в космосе, что-то плохо лежит, то его предприимчивый
  начальник все равно это приберет к рукам.
   - Пора раздвинуть створки, приятель! - щелкнул каблуками и пропал
  на экране связи Махаон Гекла.
  
   Спустя день, после разговора, Нума Кварта одел скафандр, чтобы
  посмотреть на прибытие грузов. Прямоугольные горбоносые космоходы юрко
  проскальзывали за ворота, отбрасывая в свете фар косые мечущиеся тени.
   - 112.., 114.., 119.., - уставая считал Нума, - все, - сказал он,
   - 12О контейнеров и баста! Жажда наживы губила астронавтов, они
  не успевали даже проверять маркировку контейнеров, среди которых попа-
  дались и пресловутые кубы-шмадроеды. Погрузчики много часов кантовали
  баласт с площадки на площадку, проворачивая эту лихорадочную операцию,
  а камни были стандартных размеров, и имели свои номера, технология пе-
  ревозок придала им единый формат, совсем обезличив болванки!
  
   - Так, ребята напрочь потеряли нюх, - сплюнул Кварта, проведя мик-
  роанализатором по стенкам гранита, кривой штабель породы уходил в
  глубь пещеры, потеснив разбитые сталактиты. Коммерсанты хреновы... А
  все их вечная жадность, - ворчал он, одевая скафандр, чтобы прогулять-
  ся за ворота ангара. Ну как работать в космосе, рассуждал он, двигаясь
  по кремнистой дорожке, когда и в мыслях о спасении преобладает корыст-
  ный расчет; в первую очередь вымеряют сколько стоит стравливать зара-
  женный воздух, вместо того, чтобы включить кондиционеры с биофильтра-
  ми... если дорого будет - продолжать дышать заразой, если нет... - тут
  Нума Кварта не докончил свою мысль и вскрикнул от боли, так как нога
  его попала в расщелину, застряв в тисках кремнистой породы. Он попро-
  бовал освободить бедную конечность, но не тут-то было, нога его как
  влитая покоилась в скале. Запасов кислорода оставалось на четверть ча-
  са, Нума решил воспользоваться передатчиком. Сделав попытку выйти на
  связь, он с ужасом обнаружил, что в передатчике глухая пустота... " Да
  что они там все, заснули что ли?" Некогда было предаваться ругательст-
  вам - надо было спасаться, но как Нума не знал, зато знал, что время
  предательски летит вперед и посматривал на часы с отчаянием.
   - Вот уже семнадцать минут я тщетно пытаюсь обратить на себя ваше
  внимание, - послышался Нума Кварте писклявый голос, - с вами говорит
  посланец великой цивилизации посланцев, прошу прощения за нарочитую
  тавтологию.
   - На вашем месте я просил бы извинения за самоуверенность, - ска-
  зал Нума Кварта, рассмотрев существо в скафандре размером не больше
  кузнечика. Сходство с саранчей ему придавали еще и длинные ноги. Но
  сколько не пытался вглядеться в голову странного существа, Нума Кварта
  видел там только свое собственное блестящее отражение размером с пуго-
  вицу.
   - В вашем ли положении пререкаться, дорогой Нума, я может и само-
  уверен, но обращаюсь к вам по делу. Видите ли, язык нашей цивилизации
  настолько прост, фундаментален и элементарен, что некоторые наши над-
  писи расшифровали и такие нехитрые особи вашей расы как скучающие тех-
  ники с луны Кальмус, которые ошибочно предположили, что поскольку в
  надписях идет речь о планете Бред, то и принадлежат они этой планете,
  хотя, это всего лишь наша дипломатическая почта, направленная этой ци-
  вилизации. В ней в иносказательной форме даются пожелания владыкам
  планеты Бред...
   - Так, понимаю, - оборвал его на полуслове Нума Кварта.
  
   - Ничего-то вы не понимаете, и вот опять захвачена наша диплома-
  тическая почта, на этот раз к цивилизации... не будем углубляться в
  вопрос какой...
   - Неужели это те болванки, что заполнили сейчас наш грот, по
  ошибке, принятые за контейнеры? Они и вправду имеют непонятные надпи-
  си, грани некоторых буквально испещрены таинственной символикой. Но
  меня-то, больше всего удивила их привычная маркировка, включая номер и
  вес в тоннах.
   - Это уже дело вашей цивилизации присвоившей себе непонятно зачем
  чужую дипломатическую почту. Куб самая фундаментальная форма из всех
  элементарных форм во вселенной!
   - В чем же дело? - иронично проговорил Нума Кварта, - если ваши
  совершенные формы посланий куда-то исчезают, то я также исчезаю в дан-
  ный миг и без них, освободите мою ногу, если вы великий представитель
  великой цивилизации.
   С момента произнесения этих слов пуговичный посланец направил на
  ногу Нума Кварты тонкий зеленоватый луч. Тут же Нума Кварта почувство-
  вал облегчение и высвободил конечность.
   - Ну, я пошел, - сказал он, глядя на часовой датчик, кислород по
  которому давно уже кончился. На прощание Нума протянул свою ладонь к
  инопланетянину. Тут же пришелец прыгнул в раструб перчатки и Нума
  прибрал его с собой.
   Когда он вошел в родной ангар, то поразился царственному спокойс-
  твию под сводами пещеры, только сталактиты и сталагмиты поблескивали
  натеками, все остальное казалось неподвижным.
   - Что с ними, - спросил единственный живой и здравствующий чело-
  век, а Нума несомненно был человеком, к тому же человеком сострада-
  тельным.
   - Все они надышались снотворным газом, в воздухе поднятом венти-
  лятором содержалась мельчайшая пыль хлористоводородной соли. Когда мы
  начинаем контакт, мы обязательно начинаем его лишь с одним из предста-
  вителей человеческой расы. Вы, так сказать, пробный камень, взятый на-
  ми на испытание, все остальные пока поспят. Нума Кварта кивнул, он по-
  чему-то сразу доверился маленькому народу, который окружил его, под
  сводами пещеры мельтешили тысячи пуговичных посланцев, они без сомне-
  ния проделывали тут непонятную для Нума Кварты работу.
   - Я рад лично освободить ангар от этих священных скрижалей, -
  проговорил Нума, усаживаясь за рычаги космохода. Черный штабель шмад-
  роедов постепенно уменьшался в размерах, прирастая за воротами ангара.
   Когда баласт им был выставлен за пределы грота, Нума Кварте пре-
  дательски захотелось затянуться сигаретой. Пошарив в бордачке космохо-
  да он обнаружил там бутылку с сильногазированной водой, сигарет не бы-
  ло. Наконец, Нума нашел и сигареты, они валялись под сиденьем. Ему еще
  следовало достать зажигалку, но зажигалки не было.
   - Вы ищите тот предмет, который создает высокотемпературную плаз-
  му, для окисления трубочки с измельченной травой? Советую вам его по-
  искать в пластыре скафандра. Нума отогнул липучку и вспомнил, когда он
  провалился ногой в расщелину скалы, у него что-то вылетело из карма-
  нов.
   - Благодарю тебя, посланец, я, пожалуй, отправлюсь на повторную
  прогулку. Есть желание поискать кое-что, и он протянул к инопланетяни-
  ну свою ладонь, прыткое существо не заставило себя ждать и свесив ноги
  в его ладони, как в ковше экскаватора, последовало с ним. Круг замк-
  нулся - пройдя по кремнистому пути, Нума попал ногой в ту же расщели-
  ну.
   - Теперь- то вы понимаете, что имели дело с великим представите-
  лем великой цивилизации. Нума испытывал кислородный голод, временами
  теряя сознание, он догадывался, что все происходящее с ним,
   включая перегрузку шмадроедов, было не что иное как сон или гал-
  люцинации мозга от кислородной нехватки, что на часах давно прошли ро-
  ковые отметки, и он неуклонно скользит в небытие, одна реальность на-
  ползала на другую и уже было не важно где истинная - важно что он уми-
  рал, не так мучительно как мог бы, это было похоже на путешествие в
  мир причудливых форм, в мир, из которого нельзя было вернуться обрат-
  но...
  
  
   Сказка про Великого кукольника.
  
  
   Любой правитель имеет право на свои маленькие слабости. Подобно
  Нерону Юзен мог бы петь или поджечь Рим, но он выбрал другое: по вече-
  рам он облачался в одеяние сказочника. Возможно то поколение, которое
  пока называют сопливым, вырастет, утрет свои сопли, и кто знает, может
  быть, вспомнит у экранов имплиоза старика, которого давно уже нет.
   Не будем описывать одежды волшебника Юзена, опишем его голос, ко-
  торый дети узнали бы из тысячи, напоминающий собой то змеиное шипение,
  то рокотание сотен погремушек. ( И дело тут было не только в акусти-
  ческих эффектах. ) Говорят, что старик был не просто хороший актер, а
  нечто большее. Он был настоящим чародеем экранов. Когда он произносил
  фразу: " Дети, а теперь я расскажу вам свою новую сказку" - то леденец
  сам собою прилипал к открытым ротикам малышей, сидящих у телевизоров.
  Он говорил: " Дети, я расскажу вам..." и тянущиеся "леденцы", какими
  были сигареты, буквально вываливались изо рта у взрослых дядей, до то-
  го те были поглощены сюжетом этих сказок. Лучшие аналитики спецслужб в
  ведомстве контрразведки пытались вникнуть в их иносказательность.
   Передача желала "Спокойной ночи!", но малыши, которым было за 30,
  уже не надеялись уснуть - их головы раскалывались в поисках решений
  головоломок. Табачный дым клубился в их кабинетах до самого рассвета,
  как будто собрание черных магов пыталось увидеть в этом сигаретном ча-
  ду будущее. Однако это все же были малыши, хоть и большие, хоть и иг-
  рали в магов, потому как в разгадке тумана преуспел лишь один хитрый
  мальчик по прозвищу Кротовский. Но этот нехороший мальчик Севочка
  оседлал "темную коняшку" и продолжал играть в одиночку, не собираясь
  делиться с "другими ребятами". Все уже обиделись на него и решили от-
  нять у него "темную лошадку." Но мальчик этот был действительно хитрец
  и надул ребяток, подсунув им не ту игрушку.
  
   "Жил был один ребенок, - начал старик в этот раз, - и он больше
  всего на свете любил куклы. И ему дарили куклы. А когда он слегка под-
  рос - прежние куклы его уже не интересовали, ему хотелось такую куклу,
  которая сама бы собой двигалась и вообще во всем походила бы на чело-
  века. Однажды ребенок этот увидел манекен. Красивый сверкающий манекен
  в витрине дорогого магазина. Он топнул ножкой... и ему купили эту
  большую игрушку. Ведь он был не просто ребенком, а сыном богатого че-
  ловека. Отец его, правитель, был доволен своим чадо. Да только поче-
  му-то малышу вскоре захотелось играть людьми, так как он играл своими
  куклами. Все начиналось хорошо и его знакомые сначала ему подыгрывали,
  они ему поддакивали, разрешали трогать себя. И он разводил им руки,
  меняя их позы. Ему захотелось оторвать ногу или руку то одному, то
  другому человеку, так как он делал это раньше нелюбимой кукле.
   Но мальчик был и вправду умный, а когда подрос и превратился в
  важное лицо - стал еще умнее. Он отлично понимал, что даже преданные
  ему подданные не согласятся на то, чтобы им отрывали руки и ноги, и
  тогда он решил заменить людей куклами. Он уволил своих служащих и на
  место их поставил целый отряд марионеток. Каждая кукла в точности по-
  ходила на уволенное лицо и выполняла все его функции. А чтобы уволен-
  ные служащие не роптали он им по-прежнему начислял жалование, которое
  куклам было ни к чему, и даже выплачивал наградные. Так он превратился
  в Великого кукольника. Но самым странным здесь было не то, что он по-
  рой забавляясь отрывал руки и ноги куклам. Нет. Страх на всех наводило
  полное сходство кукол с людьми. Уволенные служащие смотрели по телеви-
  зору трансляции заседаний в этом кукольном королевстве и видели, когда
  куклам отрывали их кукольные ручки и ножки, то остальные куклы нис-
  колько не роптали, да и сами пострадавшие не выражали ни малейшего
  возмущения. Да, что там ручки и ножки, головы слетали с плеч в куколь-
  ном королевстве."
  
  
   Что видно в трещину мира?
  
  
   До начала награждения в космоцентре оставалось полчаса. Пьети об-
  лаченный в военный мундир, нашивки и петлицы которого сияли как в луч-
  шие дни, казался злым и душевно разорванным; лицо его бледное от бес-
  сонной ночи не отличалось свежестью. Отдельные черты его от наложенно-
  го грима выглядели пугающе! Два визажиста, трудившихся над ним перед
  ответственной съемкой, уже оставили его, превратив фотогеничный лик
  космена в мертвенную и злодейскую маску. Увидев себя в зеркало Пьети
  понял - проклятый спектакль начался! Ему отводилась роль жертвы! Не
  смотря на прямую осанку, голова его была потуплена; точно он сложил ее
  на плаху судьбы: он помнил как быстро в кремний превратились тела дру-
  зей, отброшенные металлоидной опорой - а головы откатившиеся от туло-
  вищ, мгновенно окаменели, дымясь от жидкого кислорода, закрепив мимику
  смерти, точно нещадная рука обезглавила скульптуры ужаса. Но теперь-то
  он понимал, что это была его собственная рука! Вот и наступил день
  страшного суда! Судный день его награждения!
   Почему его чествует военный легион? Была заказана специальная це-
  ремония. Несколько минут галактического эфира закупили два таких монс-
  тра как Космофлот и ГВУКС! Это были два основных визажиста, гримирую-
  щие его под покойника!
  
   Вместо пьянящей радости, Ясон испытывал не горечь победы, а муки
  поражения, и сидел, точно приговоренный к казни. Он знал, что не дос-
  тоин награды, к которой его представили. Ему казалось, что все это
  подстроено, с тонким расчетом испытать его и посмотреть на реакцию.
  Возможно, ему кинули эту кость, чтобы показать как он в нее вцепиться.
  Ну а потом, принеся извинения, отнять ее, объяснив, что произошла
  ошибка. В результате, он будет искусно вывернут наизнанку. Его инс-
  тинкт при помощи такого трюка откроется с невиданной силой - и он вый-
  дет в тираж всеобщим посмешащем! А если откажется от награды - почему
  не отказался от прежних? Ведь они ему вручались с неменьшим авансом
  чем эта, например; после экспедиции на Капитулу он получил повышение!
  
   Теперь некто еще и запустил руку в тайну исповеди, и выдал по ТВ
  запись его беседы с друзьями в имплиозе. Ведущие новостей представили
  это как проделки электронных воришек, якобы неизвестный хакер, влез в
  компьютерную сеть имплиоза и достал оттуда "золотую рыбку", желая та-
  ким образом подзаработать, он размножил и продал копии в разные теле-
  компании. После чего торговца экзотическим товаром обыскались агенты
  по авторским правам и люди из полиции. Но было уже поздно. Голодные до
  новостей телеакулы заглотили "рыбку" вместе с остальной "мелочью" ,
  после чего в эфир шквальным потоком вылетели непроверенные сенсации, в
  том числе и о Пьети. И хотя многие дутые факты сразу полопались, оста-
  вив с носом телезрителей, материал на популярного космена оказался
  верным! Имплиоз подтвердил утечку файлов с личным шифром Ясона Пьети.
   Вскоре на экранах телевизоров дебютировали призраки из царства
  мертвых, они-то и поведали свою правду о живущих кумирах! Статус Пьети
  закачался. Но это было еще не все! Электронные оракулы рассказали, что
  в нашем мире уже тайно процветает гиперреальность в которй имплиозиро-
  ванная мафия живет параллельно нам, скрываясь под электронными масками
  обычных людей. Ее породил интернет! Передача "Мистика и реальность" на
  деньги своего спонсора выкупив у жулика некоторые его "ключи" имплио-
  за, провела в объедененной телекомпьютерной сети своеобразный мост
  "мертвые - живые", смонтировав у себя в студии невиданную до селе идею
  проекта в виде диалога с жителями электронного царства. Призраки прош-
  лого пробились в интернет и сцепились с злектронными оборотнями ныне
  живущих за свободу в киберпространстве! Наступила новая эра в сфере
  телепродукции - из тайных недр загадочной империи по ее цифровым кана-
  лам в эфир просочились облики умерших и трагически погибших, полные
  аналоги исторических личностей и потеснили героев экранов!
  
   Возник чудовищный прецедент, о котором поведали мертвые - элект-
  ронные двойники тех, кто имплиозировался живым и здравым, сейчас ак-
  тивно действуют в подлинном мире и уже оказывается не в первый раз за-
  мещают людей на их государственных постах в ответственные минуты жиз-
  ни! Многие политики сделали таким образом головокружительную карьеру!
  Поскольку большинство оригиналов оказалось хуже копий, то первые пере-
  дали им право своего голоса - ведь идентификация была полной, а поли-
  тики имплиозировались поголовно все! Ментальная проекция была лишена
  недостатков, как великолепная компьютерная программа, она к тому же и
  самообучалась. А мода на конгруэнтное сознание давно уже отошла. Бога-
  тые люди заказывали в имплиозе только лучшие и сильные версии своего
  Я, с возможностью их автономного развития. И понятно почему: такой ки-
  беробраз мог пробить дорогу наверх! То, что началось с маленького
  жульничества, кончилось собранием госслужащих видеопарламента, где
  кворум наполовину состоял из электронных оборотней. А сами свободные
  парламентарии, потешаясь над честными коллегами, в это время могли
  предаваться развлечениям. Параллельный мир двойников из числа чиновни-
  ков обманным путем проникал всюду, где только не удавалось потрогать
  его наощупь, а истинные хозяева постепенно самоустранились от дел!
  Когда же пытались нагнать время, вмешаться, то было уже поздно, они не
  могли ни в чем разобраться, что-то изменить - модели великолепно впи-
  сались в обстановку и принимали такие точные решения, что люди, боясь
  разоблачения, уже и не лезли в профессиональную жизнь своей собствен-
  ной копии - тем более, что она вела их к вершинам карьеры. Постепенно
  официальные заседания превратились в электронные дебаты одних проекций
  людей, мало того, заседаний в реальности вроде как и не было! Их можно
  было лишь смотреть по телевизору, через систему интернет, где власть
  голографий была беспредельна. Зачем делать долгий макияж? У тебя, что
  плохое настроение!? А может ты не в духе и плохо варит голова? В конце
  концов ты имеешь право махнуть в горы с женой и даже любовницей, а все
  будут видеть, как ты весь по-уши в работе и великолепно выглядишь -
  все это интернет и твой в нем киберобраз! Возвращайся из гор и прини-
  май награды! Но не дай бог тебе вмешаться в свою электронную жизнь -
  все только испортишь! Служащие, вкусив прелесть таких виртуозных под-
  мен, окунули головы в сладкий сон гипперреальности, не ведая, что под-
  писали себе приговор. Эта порочная практика расползаясь, как опухоль,
  устраняла людей от необходимости думать и трудиться, тем более, что
  через интернет нельзя было выявить где сам человек, а где его подстав-
  ка. Каждый хотел перехитрить другого, а перехитрил себя! Вобщем, сказ-
  ка о кукольном королевстве неожиданно превратилась в явь! Пламя сби-
  вать было поздно!
   Ход космофлота в этой ситуации был понятен - он заявил, что если
  мы начнем подчиняться своим компьютерным двойникам или того хуже влас-
  ти покойников, то скоро станем лишь твердыми оболочками вещества, ут-
  ратив контроль над событиями. Еще один шаг и человечество будет уволе-
  но за ненадобностью этим кукольным королевством, все будут делать сами
  двойники, как и предсказывалось в сказке.
  
   Но это была не полная правда: космофлот из всех сил нагонял страх,
  чтобы защитить свой собственный имедж, желая отразить шквал нападок в
  его сторону! Пьети был как вычерченная мишень на его теле. Обличая
  прогресс, Дихорд Авель вел двойную игру: он не распорядился убрать
  "умные голографии" из сети космофлота, поскольку это вызвало бы пара-
  личь производства, и вылет в трубу его дочерних компаний - оставалось
  успокаивать себя мыслью, что "умные голограммы" не опасны пока закон к
  ним не прислушивается. На деле же электронная почта в инфроструктуре
  государства была настолько сложна, что отделить искусственный разум от
  природного уже не представлялось возможным, жизнь, выраженная языком
  кибернетики, натыкалась на свое киберотражение, имеющее индивидуальные
  черты и ассиметрию. И самое удивительное то, что оно было способно
  строить гримасы!
   Например ты посылаешь запрос какому-то чиновнику, скажем, собс-
  твенному шефу, а тебе отвечает не он сам, ибо он в данный момент
  где-нибудь рыбачит, а его электронный заместитель - вертуальный двой-
  ник, который не в пример первому качественно развился, поскольку пос-
  тоянно интегрирован в мировую сеть информации. Его интеллект сообража-
  ет в сотни раз лучше твоего и он может законным образом отдать команду
  тебя уволить, поскольку ты не соответствуешь, как ему кажется, занима-
  емой должности и будет, конечно, прав - где тебе с ним тягаться?! Ну-
  жен ли и фирме такой тугодум как ты? А когда шеф вернется с рыбалки,
  то окажется приятно удивлен, ибо принял такое мудрое решение - изба-
  виться от недоумка! Короче, ты обречен - у тебя только один выход; ли-
  бо стать интеллектуальным гением, что вряд ли возможно, либо послать
  вышестоящему "умнику", своего двойника, такой же имплиозированный об-
  раз, предварительно хорошенько "искупав" его в различных базах данных,
  который быстрее чем ты реагирует на сложную обстановку в океане интер-
  нета, мгновенно самообучается тонкостям киберпространства, и качест-
  венно тебя представляет во внешнем мире. А материальные дивиденды, ра-
  зумеется, ты уже пожинаешь сам - будь то повышение по службе или зарп-
  лата.
   Казалось бы, ответ найден: неписанные законы этой игры усвоили
  все, живи да радуйся, снимай сочные плоды прогресса, за тебя все сде-
  лает киберобраз, но при этом возник неожиданный парадокс - плоды ока-
  зались отравленными! Кукольное королевство в этом случае существует
  само по себе - а люди в нем только бесполезные придатки. Следовательно
  мир тяжелых форм постепенно превратится в надгробия, из которых дух
  развития уйдет в собственную субстанцию - более тонкую. Люди в такой
  ситуации уже и космосу не нужны - они создали альтернативный мир и он
  своей строгой логикой оттиснил создателей. Мощная индустрия роботов, c
  процессами самовоспроизведения и выпуском новых моделей, обеспечит
  развитую переферию для мира оборотней, чтобы контролировать кристалли-
  ческий мир.
   Кукольное королевство грозилось превратиться в жестокую реальность
  - и в нем не было места человеку!
  
   Однако назревающий скандал разразился в живом и плотном пространс-
  тве, там где подставки пока не имели решающей силы, а компьютеризация
  была не полной. БЛАГО в этой ситуации было проще "отмазать" Пьети, чем
  потом отмазывать от грязи себя. А уж ее-то оппоненты выльют столько
  сколько нужно - после чего их "бессмертный египет" сотрясет такой ап-
  покалипсис, что рухнут все должностные пирамиды. Вот почему космофлот
  яростно отбивал Пьети, будь он даже трижды виновен - его не устанут
  повышать в звании и награждать, а ставки будут расти вверх, пока весь
  банк политического казино не лопнет. На одной арене сошлись все тяже-
  ловесы мира - они сошлись чтобы биться, то были: Федеральный Суд, Имп-
  лиоз, БЛАГО и Космофлот, но главное - этот мир двойников, или царство
  оборотней, самостоятельно вышедшее из недр имплиоза, и отпочковавшееся
  в глобальную мировую сеть, управляло этим сражением. Начиналась борьба
  титанов. И правое крыло не собиралось уступать. Тем более, что ка-
  кие-то "жаренные" факты балансирующих на грани жизни студий не могли
  являться доказательством в следствии, еще не было такого закона, чтобы
  свидетелем стала имплиозированная личность, однако, имплиоз давно уже
  контролировал нижний мир, а косвенные улики имели мерзкую особенность
  быть причиной служебных расследований. Но дело в этом случае все равно
  не сдвинулось бы с места - максимум велось бы формально! Грянувший
  скандал как и положено ему вывалился в тайную войну. Силы зла, против
  которых ополчился Пьети сейчас оказались на его стороне - и они защи-
  щали его с ревностью собственного родителя, от неизбежного и всеобъем-
  лющего краха!
   Сама политическая судьба многих ведомств решалась от его поступка
  и слов. Этих мировых титанов он мог свалить одной произнесенной фра-
  зой.
  
   ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ
  
   МОТЫЛЕК В КОЛЛЕКЦИИ ДЬЯВОЛА.
  
   Кровь на распятье.
  
  
   Будучи полковником запаса, по уставу офицерской чести, он немед-
  ленно должен отказаться от повышения в звании и уйти из космоса. Нель-
  зя дожидаться пока обстоятельства свалят тебя с ног. Кровь прихлы-
  нула к его голове и застучала в висках. Астронавтика была для него
  всем - мечтой, профессией и судьбою! На шахматной доске его жизни сло-
  жилась странная ситуация, при которой любой ход вел к поражению! Ясон
  мысленно провел рукой над клетками поля и уронил точеные фигурки.
  
   Вот и наступил миг его жизненной "славы"! Пик перевернутый вниз - с
  восходом падающей звезды и опрокинутых идеалов!
  
   На этот пик он почти взобрался. Он лез на него все эти годы, как
  одержимый альпинист, оставляя позади себя мерзлую чеканку следов из
  живых и мертвых, что шли с ним в единой связке, но погибли.., тех, чьи
  тела вросли в космический лед предгорий Капитулы. И ему уже не распря-
  мить масок ужаса, что стали прочнее кремня - он в ответе за тех с кого
  их сняли. За белую косматую смерть, летящей пассажиркой на крейсере,
  за то, что она флиртует с ним, отсекая чужие жизни! Как удивленно пос-
  мотрят на него сотни знакомых лиц! Как волною шепот пройдет по ря-
  дам... а он услышит свой голос, брошенный в микрофон; не такой уверен-
  ный и громогласный, как прежде, но осекшийся и подавленный: "Я отвечал
  за технику и выполнение заданий, машины под моим командованием служили
  дольше людей, отчего экипажи приходилось менять чуть чаще, я получал
  повышения - и новое пополнение! Шел от вершины к вершине, пока не ос-
  тался один... на этом пике карьеры! Но вы подняли мою личность на такую
  высоту, где ей просто нечем дышать в этом заоблачном пространстве сла-
  вы! Вы подняли ее, чтобы она погибла!"
  
   Этот приговор он бросит, как перчатку, в притихший зал, и если
  найдется в широких рядах хоть один смельчак, пусть кинет в лицо ему
  слова презрения! А если нет - он сам сорвет с себя все награды!
  
   Ясон помнил как тянулись минуты перед выходом: как он медленно
  поднялся на высоту сцены, точно это были ступени не праздничного по-
  моста, а эшафота или Голгофы. Позади его коптил шлейф са-
  моотверженного труда и социально - значимых поступков.
  
   Так вот что двигало тобою, кристально чистый герой! Муки совести
  подгоняли тебя в той борьбе, которую ты выдумал! Чтобы заглушить их,
  тебе нужны были эти вечные штурмы и восхождения, но сегодня ты наконец одолел свой последний
  "мрачный Эверест" - и будешь отмечен!
  
   Мысли о покорении Голгофы букетом молний упали в глубь его души.
  Зал всколыхнулся лавиной рукоплесканий, беспорядочных вспышек фотока-
  мер, сотнями восхищенных глаз! Это были лучи небесной кары и удиви-
  тельно чистых взглядов - сокрушившие его волю, точно могучий дуб.
  
   Над сценой включился ритуальный "юпитер" и прорезал искусственный
  дым, формирующий облака. Поверх головы завис вычерченный лазером ве-
  нок, сцепившийся из главных звезд галактики. В грохоте Космического
  гимна он стал опускаться к его темени, словно орудие пытки. "Венец
  славы" впился терновыми лучами в его героическое чело, вызывая в нем
  муки совести.
   Ясон ощупал втиснутую в ладонь шкатулку с орденом. В ней был
  "Звездный Крест", высочайшая из наград космофлота, который ему вручили
  на этой Голгофе - и который должен распять его грешную душу! Рукой он сдавил фут-
  ляр, чувствуя как острые грани креста вылезли из шкатулки и впились в
  мякоть сжатой ладони, после чего, он сдавил их с такой силой, что кон-
  цы звездного распятья, пронзили лучевые кости и вышли из кулака, как
  зловещие шипы. Проткнутая ими кисть, уже не могла разжать пальцы,
  кровь струилась на роскошный ковер.., но никто не видел ее - как никто
  не видел его страданий! Никто не услышал его крик в электроном гимне
  Вселенной! Как никто и не понял отчего голова его упала на грудь; все
  думали, что он делает офицерский поклон. Но он слишком долго его де-
  лал...
   Маленькое насекомое, кружа перед лицом, заставило его поднять го-
  лову - он посмотрел в зал, но зал был "пуст"! Зрачок не реагировал -
  слепящие лучи "юпитера" сгустили мрак. Гимн отзвучал и в гробовой ти-
  шине остался лишь писк этой мошки. Ему хотелось ее прибить, но он по-
  нимал, что находится под прицелом камер и чернота зала - не есть пус-
  тота!
  
   В голове его проносилась вся его жизнь - она неслась кинопленкой.
   Следя за насекомым, ему показалось, что это уменьшенный в тысячи раз
  палач, который кружится в воздухе, тот самый старик-оборотень. Микрос-
  копический злодей, достав меч, метнулся в область лба, и воткнул блес-
  тящее жало! Череп юбиляра содрогнулся, и он понял, что шагнул в отставку -
  что бредит на яву! Сейчас он сорвет с себя наградные отличия и покон-
  чит с циклом истязаний.
   Ясон схватился за рейку нашивок, потом за ворот кителя, словно
  хотел его расстегнуть, но так и не расстегнул его, а шагнул вниз, в
  бурно вздрогнувший овациями зал, навстречу новому компромиссу, компро-
  мисcу с самим собой!
  
   Медсестра Мегги.
  
   - Так значит, твоя мать умерла при поздних родах? Она же почти
  мне ровесница... Зачем было рожать?
  
   Старик оставил крохотный шприц в виде заколки и сказал. - Посмот-
  ри вечером "Спокойной ночи".
  
   .......
  
   Холл поликлиники опустел. Мегги зашла в комнату отдыха. Девушка
  включила телевизор и достала длинную сигарету. Пощелкав пультом, она
  нашла нужный канал. До передачи оставалось пара минут и Мегги решила
  покурить на лоджии. Набросив на плечи гордость гардероба, она вышла на
  воздух - черная шубка была ей к лицу! Мегги одевалась по последнему
  шику! За окном падал снег. Она открыла оконную раму и высунулась на
  улицу. Девчонка решила взглянуть вниз. Белые хлопья припорошили ее об-
  новку. В нескольких кварталах отсюда, на одном из мегацентров светился
  экран. Она часто смотрела его, такой телевизор был виден отовсюду! А у
  одного ее знакомого он даже напротив дома, увидишь ночью по этому ящи-
  ку триллер, сам сыграешь в него! Парень-то явно улькнул в окно, нас-
  мотревшись чумных сериалов.
  
   Сейчас на экране здания шли показы мод, новые модели шубок. Мегги
  ликовала! Та, что была на ней - ничем от тех не отличалась. Эта серия из меха называлась "темные мотыльки". Мегги купила себе пару шубок. Теперь
  они пополнят ее коллекцию в шкафу - пусть висят и греют ее самолюбие!
  Зимы здесь почти не бывает. Насмотревшись в тот ящик "красивой" жизни,
  Мегги выпала из официального в теневой бизнес... Может поэтому она долго
  смотрела вниз, словно там, на тротуаре еще где-то лежала ее разбитая
  совесть. Легкая, как мотылек, она сорвалась в полет жизни на это яркое
  пламя рекламы, неведая насколько оно губительно...
  
   Наконец ей стало холодно и она закрыла окно. Снега налепилось
  столько, что шубка поменяла цвет. " Вот я уже и белая бабочка". Время
  было смотреть сказку, но девушка не хотела покидать лоджию - от снега
  город казался волшебным и его причудливые крыши легко было принять за
  декорации сказки. Когда вечер нанес свои первые мазки, на экране не-
  боскреба возникла фигура в остром колпаке. Мегги не сразу узнала в ней ста-
  рика - в одежде сказочного персонажа он был неподражаем.
   Его странные жесты рук завораживали, а пальцы вот-вот, казалось,
  заиграются домами. Искусственный дождь, золоча его покровы одежды,
  приглашал малышей к экранам. Огромный маг погружал город во тьму, наве-
  вая маленьким жителям очередной сон.
  
   - Кажется идет передача! - зевнула Мегги и почувствовала как ее
  рука приоткрыла дверь в комнату. "Сегодня мы отправимся в мир ночных
  бабочек... ", - послышались за спиною ее слова - говорящий их, просто
  жестикулировал в пространстве ночи.
  
   - Мегги, ты включила телевизор? Моя сказка про тебя...
  
   Девушке стало приятно личное обращение к ней и она откинулась в
  кресло, внимая наступлению сеанса. Старик чуть поднял руку, приглашая ее в
  забытый мир детства. Губы медсестры слегка дернулись в легкой улыбке, но гигинтская кисть пересекла городское пространство и коснулась
  ее век - этот жест погрузил ее в гипноз!
   Особенности передачи были в том, что сказки этого чародея дети
  видели во сне. Старик управляя сюжетом сновидений, лепил души ма-
  леньких зрителей. Однако родители были не против, поскольку сами
  пристрастились к феерическим полетам в мир подсознания. Для многих это
  был единственный способ уложить непослушное дитя.
  
  
   Сказка о бабочках.
  
  
   Мегги видела яркий сон - голос, доносившийся изнутри менял перед
  нею картины. Она узнала свою мать - хотела к ней броситься на шею, но
  голос "за кадром" ее отстранил, указывая, что мать ее мерзкое сущест-
  во! Голос приказывал слушать.
  
   Жила была старая гусеница. Она сидела на одном и том же дереве,
  ела его листья, ползала и причитала, что жизнь в старости скучна и
  противна. Однажды объедая листок, она увидела себя в капле росы и за-
  горевала: совсем я стала гадиной! Старость не в радость! Все в тя-
  гость! Пойду-ка я лучше помру!
  
   Пошла и завернулась в кокон. Думает: закрою глаза и придет смерть.
  Ан нет! Обманула старая! Закрыть то закрыла, а умереть не умерла - за-
  то увидела сон хороший! Все мечты ее о красивой жизни в нем были. И
  так она захотела той жизни, что даже заплакала. А заплакав, зарыдала -
  да так сильно, что покоя никому не стало!
   Услышал ее и добрый волшебник, затыкал-затыкал уши и понял: житья
  ему теперь не будет! Прихлопнуть бы ее, да вот беда, не может! Добрый
  насквозь! Хоть самому вешайся и кричи! Короче, сделал что умеет -
  превратил в бабочку. Лишь бы не вопила!
  
   И вправду, сон был пророческий!
  
   Стала она такой красивой, что на зависть всему миру! Белоснежная
  c черной окантовкой. Видно волшебник так постарался, что всю душу в
  нее вложил - да там и оставил! Глядит и себе завидует - никак не нара-
  дуется!
   Стали звать хохотушку - Мегги.
  
   Бабочка так любила жизнь, что не могла сидеть на одном месте и
  все летала и летала - даже когда уже садилось солнце.
   Белые мотыльки ей говорили:
  
   - Тебе, Мегги, что - дня не хватает? Ночью спи - да получше прячь-
  ся! А та опять на прогулку собирается!
  
   - Смотри Мегги, - вторили ей цветы, закрывая бутоны, - долетаешься
  - ночной бабочкой станешь!
  
   - Ну и что, что стану! - отбивалась она, - ночью у меня одни под-
  ружки. А днем другие!
  
   - Ой, пропадешь среди черных бабочек. Им - то темнота, что дом
  родной. А тебя злому охотнику будет легко поймать - ты ведь белая!
  
   Но Мегги их не слушала - она не боялась охотника. В полдень была
  дневной бабочкой, а полночь ночною.
  
   И вот как-то вечером, как только стемнело, злой колдун поймал ее
  в свой темный сачок. Мегги забилась в нем, потемнев от страха - и чер-
  ный колдун решил, что она черная, значит имеет право приколоть ее в
  свою коллекцию. Но она не захотела быть наколотая иголкой, как мертвый
  мотылек. И заявила, что белый волшебник не позволит ему это сделать,
  поскольку это всего лишь ночь окрасила ее крылья в темный цвет! На са-
  мом деле они белые. А про душу и говорить нечего - белее быть не мо-
  жет! - волшебник свою ей отдал!
  
   - Уколешь меня - и ему больно будет! Смотри - изменит тебя к луч-
  шему, что делать будешь?
  
   Испугался колдун, что душа белого волшебника в ней сидит и пошел
  на хитрость. Говорит:
  
   - Белые бабочки по ночам спят и не летают в темноте!
  
   - Но я летаю! - сказала она.
  
   - Тогда скоро и ты станешь черной!
  
   - Не стану!
  
   - Ты можешь быть белой бабочкой в ночи! Но тогда станешь черной
  среди белого дня! .....
  
  
   "Ничего не понимаю, - отстранилась Мегги, голова только заболе-
  ла! Смена уже закончилось, имею я право отдохнуть?"
  
   Снег на ее белой шубке растаял и на ней вновь заблестел темный
  мех!
  
  
   Иголка.
  
  
   В этот вечер Ян Голден никого к себе не ждал, отказавшись от услуг
  девочек по вызову. Он решил смотреть трансляцию награждения прямо в
  окно.
   И все же появилась Мегги. Мегги стряхнула снег с каблучков, и
  прежде чем Ян успел сделать предупредительный жест, проникла в его
  квартиру. Девица направилась по коридору, словно опаздывала на работу.
  Она и вправду спешила; днем как медсестра, а ночью как путана! Иногда
  она совмещала в одном месте то и другое. Поскольку Голден был инвали-
  дом ног, то пользовался обеими ее услугами. Этот парень, как ей каза-
  лось, вывалился в окно, пялясь в соседнюю стену здания.
   День и ночь экран мегацентра вулканом извергая лаву света, зазывал
  калек бежать в фантастический мир, отбросив мысли и костыли в стороны.
  Но в этот раз Церемония награждения врезалась в чету феерических зре-
  лищ каскадом ужасов! Рассудок телезрителей покинул так же стремительно
  как стремителен луч света, изогнутый в мрак...
  
  
   Двигаясь по коридору, Мегги бросила взгляд на фотографии. Она за-
  таилась, словно кошка, и только Голден отвернулся - ее рука метнулась
  вырвать заветный клочок!
  
   Однако не тут-то было! Лапка стремительно отдернулась. Последовал
  вскрик. Голден хохотал. Взгляд Мегги, струясь, как слеза по стене,
  прочел надпись фломастером: " Не прикасаться - убьет!" "Нужен больно!"
  - фыркнула Мегги, пряча окровавленный пальчик. Чувствуя, что попалась
  на шутку хозяина, девчонка подавила обиду, не сомневаясь что отомстит.
  Однако она не могла подавить любопытства -ее мучил этот клочок фотог-
  рафии! Она вырвет его из принципа! Но не сейчас, а когда разведает
  тайну этой стены.
  
   Что ж, фрагмент с изображением парня уже однажды кто-то выдрал.
  Хозяин вернул его на место. К надписи: "мой лучший друг" прибавилась
  фраза с высоковольтных вышек. Но если там был череп с молнией - то
  здесь лицо с чуть надменной улыбкой! Мегги, скривила губки, но подоб-
  ный тип мужчин ей определенно нравился. Рассматривая фото под разными
  углами, она заметила, что лицо оживает и принимает смешные выражения!
  Это ее развеселило. Разве такое может быть? Наверное, cнимки сделаны
  лазерной техникой - понятно, почему они разбрелись на сувениры. Она
  прочитала имя этого парня - Ясон Пьети. " Ладно, не буду портить твои
  фотообои!" - отступилась девица, обнаружив воткнутые всюду иголки. Они
  были настолько малы, что увидеть их не представлялось возможным. Одна-
  ко крупинки бриллиантов, венчавшие их окончания, выдавали тонкий под-
  вох: вспыхивая, они начинали светиться c одного угла - с другого исче-
  зали!
  
   - Да - а - а! тут прямо звездное царство!
  
   - А я в нем царь... - согласился Голден. Ты так близко подошла к
  истине, что даже укололась!
  
   - Это похоже на проделки недоумка.
  
   - Ошибаешься! Здесь мой маленький космос, в него я путешествую на
  своем корабле, - торжественно погладил он подлокотник коляски. Одна
  загадочная и всесильная персона пересадила меня, показав, что есть
  власть над миром!
   - Власть над миром?! - усмехнулась Мегги, - в инвалидном-то крес-
  ле?!
  
   - Человеку трудно представить как может выглядеть его трон. Ты не
  задавала себе вопрос, почему я не хочу с него встать?!
  
   - Это что, о коляске!?
  
   - А о чем же?! Врачи много раз могли меня с нее стащить!
  
   - Тогда стащи с меня колготки - я сяду на унитаз!
  
   - ... тебе, что плохо?
  
   - Наоборот! Хочу сикать от смеха и царствовать на фарфоровом тро-
  не!
  
  
   Галерея зла.
  
  
   Девчонка так развеселилась, уязвляя его самолюбие, что не замети-
  ла как в коридор проникли таинственные блики уличного зрелища. Ее ма-
  ленькая месть казалось свершилась, если бы не этот экран...
   Вспышки проецировались через кухонный вход. Стена коридора пере-
  ливалась, точно звездное небо. В глубине его тонули лица астронавтов,
  многие из которых поглотила бездна. Голден, скрючившись в кресле, на-
  поминал злого волшебника, глядящего в мерцающий ад колдовских иголок.
  Он показался ей таким чужим и холодным, что она решила уйти. Сделав
  шаг к двери, девчонка остолбенела - неведомая сила удерживала ее -
  вслед ей смотрел загадочный седой незнакомец! На лице оборотня блужда-
  ли световые рефлексы.
  
   Она бросилась к выходу, но стена колючих созвездий ей преградила
  дорогу! Любой шаг к двери неумолимо тянул ее броситься на иглы. Один
  такой шип угодил и в "лучшего друга" - точнее в кисть его руки.
  "Что-то будет с этим парнем..." - подумала она, вспоминая сокровенные
  ритуалы черной магии. Девчонка забыла, что сама поранилась об эту
  иголку.
   - Я хочу пить! - метнулась она в проем кухни, но тут же замерла в
  проходе, остановленная потоком света. Ее напугало окно, в которое за-
  ползала стена небоскреба. Точнее ее огромный экран, транслирующий но-
  вости. Тот самый - дурной телевизор, который свихнул ей мозги, бросив
  разум в мир кривой логики.
   Циклопическое изображение, от которого трудно было избавиться,
  ломилось в жалкие пределы кухни. Это был мученический лик "друга" в
  своем "терновом" венце славы, размером в сотни этажей. Огромная кисть
  руки, выхваченная камерой, вознеслась над домами, показав дьявольские
  шипы и исчезла в облаках спецэффектов. Мегги отшатнулась к стене и
  посмотрела на приколотое фото - это был он, Ясон Пьети! Зрачок гиганта
  припал к окну, затопив ее душу страхом.
   Вливая тоску в щель кухонного проема, он взывал о помощи, прося
  выдернуть иголку из стены! Однако оборотень не давал ей это сделать,
  он уже подчинил ее волю, оставаясь переливаться в мозаичном свете
  изображения.
  
   - Ей не до тебя. - произнес в экран злодей, - она сама теперь
  мертвая бабочка, в такой же как ты коллекции!
  
  
   - Что вам нужно?! - задыхаясь спросила девица.
  
   - Наловчилась продавать тело - продай же теперь душу!
  
   - Вот придурок! - взвилась девчонка, - душу хочешь трахнуть? Тело
  уже никак?!
  
   - Ошибаешься, маленькая проститутка! Плоть меня не интересует -
  мне нужна душа. К тому же, я не желаю ее насиловать - хочу, чтобы ты
  ее сама отдала! По доброй воле!
  
   - А если я и по злой не отдам?
  
   - По злой не отдашь?
  
   - Можешь не сомневаться!
  
   - Что ж, увидим... А пока, шлюха, займись прямым ремеслом!
  
   Оборотень ей кинул галакт, и пустил молнию взгляда! Шубка затреща-
  ла от незримых рывков и распахнулась, пуговицы кофты отскочили прочь.
  
   - Возьми ее! - приказал он источающему свет гиганту. - Услуги опла-
  чены!
  
   Чудовищный великан повел плечами и выдавил клетку экрана. "Так он
  настоящий?" - застучала зубами девица. Она с ужасом попятилась назад,
  пытаясь укрыть наготу в остатки меха. Напряженное тело колосса придви-
  нулось к стене здания. По этажам прошел грохот - как будто началось
  землетрясение. Из шкафов повалилась посуда, на подоконниках взорвались
  горшки с цветами, из штукатурки вылезла проводка, хлопая каскадами
  искр, а трубы канализации засифонили сквозь трещины, распространяя
  вонь. Казалось, врата ада, распахнулись в этом месте!
  
   От детонации Мегги упала на четвереньки, надеясь, что ее оставят
  в покое. Однако волна невиданной силы сорвала с нее остатки шубы и ко-
  жаный пояс накинулся ей на рот. Злая воля скрутила ее, ломая в унизи-
  тельную позу, не давая кричать!" Он что будет меня насиловать?!! -
  мелькнула у нее мысль. Но как это возможно?!" Треск кухонной рамы раз-
  нес ее догадки в облако щепок - монстр пробил окно. Она не могла пове-
  рить, что это сейчас случится. Однако тугая пластичная масса вошла
  внутрь кухонного прохода, раздвигая по периметру стены. Плотный толчок
  сзади перенес ее в глубину коридора! Поднимаясь на локти, она успела
  схватиться за трубу водопровода, из которой в лицо ей веером брызгали
  струи - надо было удержаться на этом месте! Но и здесь не было спа-
  сенья; огромное склизкое существо захватило ее ноги, надвигаясь на все
  тело. В разбитое зеркало прихожей она увидела как тупоголовый кит пы-
  тается ее проглотить. Мегги крепче вцепилась в трубу, чтобы не уйти
  вглубь гигантского фаллоса! Витающее в чаду кресло оборотня, она не
  могла заметить, но большой осколок трельяжа вывалился на пол и картина
  зла предстала в полном масштабе: коляска злодея висела в едком дыму
  электропроводки прямо над ней - старик мастурбировал иголку воткнутую
  в фотографию - под китель изображенного на ней парня. Натирая кончник
  иглы, он управлял сценой совокупления - вибрации монстра убыстрялись!
  Удары в ее тело накатывали друг за другом; то вбирая туловище, то от-
  пуская. Мегги уже устала держать равновесие, но тело могло сломаться в
  любую минуту! Шквал демонических объятий как нарастающий прибой копил
  свой девятый вал, ударом " пены" он мог расшибить ее о преграду! Толч-
  ки подходили к развязке. " Только не в меня, прошу вас! Не в меня!" -
  хотела она крикнуть великану, но ремень не давал ей это сделать! И ни-
  какой крик не долетел бы до его уха на высоте кучевых облаков. Однако
  огромный член вышел из здания и тело ее осталось лежать, плавая в
  смазке. Низкий хрип гиганта закончился вулканическим извержением семя
  на потресканный фасад небоскреба. Мегги беспомощно подтянула ноги, по-
  вернув голову в зияющее за ней пространство. Осколки окна в искорежен-
  ной раме подрагивали, как остатки плевы, после дефлорации.
  
   Тебе понравилось? - злопыхал в клубах дыма злодей,- это прелюдия к
  вашей свадьбе...
  
   Мегги игнорировала его насмешки - она обратила мысли к великану,
  который ее не убил, хотя мог легко это сделать. Она понимала, что они
  оба заложники его воли, и гигант, будучи жертвой, не свободен. Оборо-
  тень управляет их инстинктами, желая получить души! Они накололись на
  один и тот же шип, и маленькая игла прижала их друг к другу сильнее
  чем порочная любовь! Между ними возникло странное чувство - и это была
  не ненависть!
   - Ты плохо выполнил работу! - проскрежетал колдун, - ты забыл
  пустить энергию в эту стерву! А ведь сколько ушло на это моей магичес-
  кой силы?! На этот раз я уколю тебя не в руку и не половой член, а в
  твою голову! Чтобы в следующий раз ты знал цену таких решений! Старик
  вытащил дьявольское жало и вновь всадил в фото.
  
  
   - Теперь мозг твой займется созданием скульптур ада! - откинулся
  в кресло злодей. Коляска его поднялась в пространстве, разгоняя дым
  тлеющей проводки - и выскочила через проход кухни с новой угрозой: "Я
  вернусь, маленькая шлюха!
  
   Инвалидное кресло кинулось в зубастое от осколков окно... Умень-
  шаясь в темную точку, как назойливая муха, оно настигло колосса. Чер-
  ный маг уже не надеялся на иголку и решил добить гиганта - контрольным
  ударом в голову!
  
   Колосс пошатнулся, содрогнувшись черепом, и схватился за ворот ки-
  теля, словно ему не хватало воздуха, Мегги видела как он шагнул вниз
  навстречу ревущей бездне, из которой тянулись к нему алчные кисти рук!
  Тело его погружалось в кипящее море ладоней - и оттуда хлестали вспыш-
  ки зарниц!
  
   - Это все из-за меня! - сжалось сердце девушки .
  
   Абрис колосса, подсвеченный молниями фотокамер, прощался с Мегги.
  Душа его погружалась в бушующий зал - в мастерскую дьявола - в его ра-
  бочую преисподнею! Там он будет плодить подобных себе демонов - Колос-
  сов с Шипами! Настала и ее очередь спасти его! Она вырвет эту занозу
  из стены, любой ценой - даже ценой вечной неволи! В отчаянье девчонка
  бросилась в сонмище ненавистных иголок. Однако шип намертво засел во
  лбу великана. "Пускай возьмет мою душу, но снимет c гиганта венец бо-
  ли!" Девчонка поклялась, что добровольно отдает свою душу и в доказа-
  тельство прижалась к щетинистой стене со всей силы, пока иглы не вошли
  в ее плоть, наполняя чужими страданиями - она вбирала их, распяв себя
  за свои и людские долги, желая освободить как можно больше фото от
  власти иголок! Душа ее все равно погибнет! - так думала она. Колдун,
  гудя, как слепень, вернулся обратно - однако он не был готов к такой
  сделке!
   Стена фотообоев покрылась светящейся паутиной - иглы испускали в
  жертву свою дьявольская силу! Душа Мегги брошенная на алтарь зла - бы-
  ла абсолютно чиста! Оборотень не решался ее коснуться! Чем больше она
  забирала чужой боли, тем чище становилась. А главное в ней копился за-
  ряд светлой силы, после чего эта энергия произвела сокрушительный раз-
  ряд; они противостояли друг другу, как обкладки конденсатора. Потенци-
  алы их взаимоуничтожились, кресло злодея кувыркаясь в метапространс-
  тве, вернулось назад, утратив магическую силу - оборотень стал обычным
  инвалидом...
   Гроза еще звучала в ее сердце, сотрясая мир души! Однако он выстоял
  в поединке с темной силой.
  
   Утихающие раскаты наконец отдалились. Мегги чувствовала себя уби-
  той бабочкой. Она вспомнила слова писания: " Кто погубит душу за дру-
  гих, тот спасет ее!" В зубах поскрипывала вытянутая из стены иголка.
  "Он свободен!" - выдохнула она, и тело ее, поползло вниз, свозя колю-
  чую щетину. Она уже успела упасть, но сильные и нежные руки подняли ее
  с пола. Это был тот самый космен с чуть надменной улыбкой. Кисть его
  была забинтована.
  
  
   Моль.
  
  
   - Что здесь происходит, Ян? - дверь не заперта, девушка лежит
  посреди коридора...
  
   Мегги смотрела на него так близко, что сердце ее запрудили чувс-
  тва. Но это были странные слезы - она ждала встречи с другим Пьети - с
  его двойником.. Казалось девчонка влюбилась в великана, перед ней сто-
  ял же заурядный человек, каких тысячи, а главное сама она стала обыч-
  ной, как стал ничем непримечательным и владелец коляски. Ей представи-
  лось это обидным. Она надеялась свидеться с колоссом, а встретилась с
  его многократно уменьшенной копией. Зачем их соединила колдовская иг-
  ла?
   Ее словно обманули, вышвырнув из сказки. вернули в обыденность,
  предлагая стать серой молью... а она мечтала стать фантастической ба-
  бочкой. Не ужели им никогда не встретиться? - металась Мегги в плену
  романтического обмана, красивого и столь же порочного. Она плакала на
  руках Пьети в той самой ободранной прихожей, из которой хотела бежать
  - но Прихожая Ада осталась в другой Вселенной! И ей туда не вернуться!
  
   В кресле съежился бледный, как мел, хозяин квартиры.
  
   - У нее, что приступ!? - сказал он. - Я ничего не понимаю. Мегги,
  что с тобой? Ты здорова? - очнулся он и потряс ее за плечи.
  
   - Отвяжись от меня! - сплюнула она, точно рыбную кость, погнутую
  иголку.
  
   - Ты принимала наркотики?
  
   - Хуже! Мерзкий оборотень! Я принимала твои условия!
  
   - Тебе ввели не эндорфин, дурочка, а всю группу галлюциногенов. В
  следующий раз ты кинешься не на стену с иголками, а прямо в окно - в
  свой зловещий мир глюков!
  
   - Лучше я это сделаю сейчас! - дернулась из рук гостя девица. - Мне
  пора возвращаться.
  
   - Пьети, подержи наркоманку!
  
   - Ты думаешь это наркотики? - строго взглянул в ее зрачки космен.
  
   - А у тебя есть сомнения?
  
   - Да нет, меня и самого выламывает как ее! Вот оно мне это награж-
  дение! - Космен показал перебинтованную кисть, добавив, что идет прямо
  с церемонии. Его вела сюда какая-то нелепая сила, а орден в последний
  момент он бросил в секретариат!
   - Ну ты даешь!
  
   - И остальные награды полетели туда же!
  
   - Но ведь со сцены ты сошел героем?!
  
   - Я дошел только до стола! До стола секретариата перед сценой, на
  котором и оставил свою космическую судьбу.
  
   - Поздравляю! Но камеры этого не показали...
  
   - Такое никогда не покажут! Да и как покажешь ад в который ты спус-
  кался!
  
   - Боже! Неужели все закончилось?! - сломилась Мегги.
  
   - Для меня да! Но я не жалею... - отозвался космен.
  
   - У вас могли быть последователи...
  
   - Это был бы кошмар!... А что, девушка, случилось с вами?
  
   - Он держал препарат в кристалле иголки на вашей собственной фотог-
  рафии! Я укололась о нее, она где-то под ногами!
  
   - Не морочь нам голову! - сказал Ян, распотрошив ее сумку, - у тебя
  в косметичке заколка! Кто дал тебе ее? Из шарика уже выдавлена смесь.
  
   - Мегги! Как я понял вас зовут, Мегги? Меня - Ясон Пьети. Девушка,
  наркотики не шутка, скажите правду. Кто вам посоветовал такую дозу?
  
   - Вы что мне не верите? Ладно, я скажу, что желаете услышать: мне
  иногда так платят!
  
   - Кто на этот раз? - не отступался Голден, - я имею ввиду, кто был
  твой клиент?
  
   - Этот тип c телевидения...
  
   - Ну?
  
   - Он предложил так заплатить, обещая, что это зашвырнет меня в рай!
  
   - А оказалась в другую сторону...
  
   - Да пошли вы... он действительно знал, что мне нужно!
  
   Проведя ладонью над блеском иголок, девчонка задумалась:
  
   - В чем же все-таки их сила..?
  
   Провидческий тон ее голоса, заставил хозяина поторопиться с отве-
  том. Пытаясь отшутиться, он намекнул на ежика, которого благодаря ко-
  лючкам не съели.
   Однако Мегги объяснение разозлило. Пьети пришлось вступиться за
  друга:
  
   - Успокойтесь, девушка, они, и вправду, воткнуты, чтобы фотографии
  не украли, - увы, но это здесь случалось... Верно, Ян?
  
   - Разумеется! Стена теперь под охраной!
  
   - Иголки вроде как с алмазами? - присмотрелся Пьети, подняв нес-
  колько с полу, - это набор с Прозерпины?
  
   - Да! Он самый! Подарочный, с планеты алхимиков. Жаль, что комплект
  погиб, - Ян потер шлепанцами валяющиеся на полу обломки. Надо бы обра-
  ботать девчонке тело, а то еще получит заражение!
   Пьети уловил намек и стал искать повод удалиться.
  
   - Не оставляйте меня! - заупрямилась девчонка, - этот тип занимает-
  ся магией! Бойтесь его - он не друг вам!
  
   Коляска придвинулась к ней почти вплотную и руки сидящего в ней
  заключили ее в объятья.
  
   - Успокойся, я вызову врача...
  
   - Лучше зови священика! Пора изгнать бесов. Я знаю что с вашей ру-
  кой, Пьети, это все его опыты! Этот дьявол сказал, что я ночная бабоч-
  ка и должна быть наткнута в его коллекцию, как и вы.
   - Ты сама это сделала, Мегги, с помощью шприца - тронул Ясон ее за
  плечо и пошел к выходу, - я зайду в другой раз! Подумай, ведь ты и
  есть "ночная бабочка", приколотая иголкой! Впрочем, как и я,- задумчи-
  во посмотрел он на собственную кисть. Если тебе сказал этот дьявол -
  то он прав! Ну а если другой - то тоже...
  
   - Постойте! Я больше не буду, обещаю вам! - крикнула она ему в до-
  гонку - подарите мне на память фото, прошу вас, иначе я все равно вы-
  деру его из стены.
  
   - Ну зачем же колоть пальцы? Держи мое удостоверение, мне оно
  больше ни к чему.
  
   - Мы встретимся? Ведь здесь есть ваш адрес.., - с надеждой посмот-
  рела на него она.
  
   - Возможно!
  
   Дверь прихожей затворилась. В шахте лифта, глядя в знакомое зер-
  кало он больше не видел нашивок космофлота - и ему сделалось вдруг
  легко и радостно как подростку, будто он сбросил неподъемный груз лет.
  Это был кармический груз. Ему хотелось дурачиться, и беситься, ведь
  его никто не видел. Он крошил зеркала лифта, радиобраслетом, точно
  уличный хулиган, уничтожая свои вчерашние отражения и субличности, он
  расставался с ненавистной памятью - зная, что наконец свободен. Пьети
  молодел на глазах, но судьба навсегда вытравила цвет его волос, покрыв
  их странной "перламутровой плесенью". Это были последствия "голгофы".
  Однако новая шевелюра была вызывающе модной, насыщенная светом звезд,
  она мягко лоснилась голубым синтетическим блеском. Выйдя на улицу ве-
  тер, дружески потрепал его за поседевшую гриву, разметав волосы, как
  облегченный нейлон.
  
  
   Полет на "метле" в бездну.
  
  
   Оставшись наедине с Голденом, Мегги, по-детски, прижала к себе
  удостоверение и парочка без труда примирилась, однако, свет экранной
  мозаики пульсировал на стенах коридора и на их телах. Девушка не заме-
  чала этого. Ян на всякий случай скомандовал системе и жалюзи упали на
  окна.
  
   - Ты так впечатлительна! - шептал он ей на ухо, поглаживая ее чуть
  взмокшее тело. "Похоже я психопатка!" - приникла Мегги к его губам,
  потом оторвалась, и записала что-то косметическим карандашом на его
  лбу. Он взял ее руку и, убрав платок, поцеловал пальчик. Ян долго и
  нежно его обдувал, шепча какие-то слова, а ладонь его устремилась
  вверх. Царапин однако нигде не было.
   Рука пробиралась внутрь распахнутой шубки от которой пахло духами
  и стаявшим снегом. Он прислонился щекой к ее пушистому меху, а пальцы
  уже заглубились в ее кошачье тело.
   Мегги было 18. Сумочка на ее плече, куда ушел карандаш, осталась
  открытой. Ян вынул оттуда зеркальце и взглянул на художества своей
  подружки. Рисунок который он увидел однако его удивил. Девчонка вывела
  ему на лбу пентаграмму от колдовства! Лик его побледнел. Ян мрачно
  приказал это стереть. Мегги запротивилась. Тогда выкрутив спицу из ко-
  леса, он приставил ее к бусам на шее и повторил фразу. Девушка не дви-
  галась! Стиснув губы, он дернул пикой нить и распустил их, просыпав
  блестящее драже. С непроницаемым лицом Ян повел орудие дальше, отщел-
  кивая пуговицы кофты. "Я жду, " - сказал он, протыкая шелк бюстгальте-
  ра. Мегги объял страх напополам с эротическим возбуждением; она приня-
  лась слизывать пентаграмму. Исполнив его волю, она заметила в краешке
  глаз ледяное мерцание. На нее вновь смотрел седой и безжалостный де-
  мон. Мегги никак не могла унять дрожь. Смешно и по-детски она показала
  ему испачканный язык. Хозяин решил вернуть спицу на место, но девчон-
  ка, выхватив ее, вонзила в спинку коляски на сантиметр от его ключицы.
   - Хочешь поиграть?! - сказала она, и глаза ее полыхнули хищным
  огнем. Казалось, она была рада, что вернулась в красочный мир приклю-
  чений.
  
   - Давай... - бесстрастно ответил тот, цепляя ей в мочку уха нео-
  бычную серьгу в форме звездочки.
  
   Точно взбесившаяся ведьма, она выдернула спицу и ударила ей в
  противоположный край, проткнув ему халат. Плечо Голдена свело от боли,
  алое пятно выступило на ткани.
   - Кровь за кровь! - произнесла она, показывая ему израненный
  пальчик, - понял меня, жалкий чернушник! Ян бледнея ушел в транс,
  чувствуя как его одолевает болевая судорога. Девчонка синими от чернил
  зубами закусила стальную спицу, и потянула на себя, проделывая что-то
  невнятное руками. Он молча следил за ее движениями, пытаясь вникнуть в
  их смысл, пока не увидел их конечный результат - эта юная стерва выта-
  щила через рукав бюстгальтер. Вскоре спица звякнула на пол, туда где
  еще скакали наперебой горошины жемчуга.
   Ян мученически прикрыл глаза, ощупывая ее дивные ноги. Боль в
  плече окрашивала его желание в роковой цвет. Он запустил руки ей глу-
  боко под юбку, а девица, сведя грудь руками, запрокинула лицо, наблю-
  дая как вспыхивают огненные точки над перевернутыми фото.
  
   В коридоре где они занимались сексом царила атмосфера шабоша. Мег-
  ги пыталась спровоцировать появление его главного лица. Но ей это не
  удавалось. Подпрыгивая на коляске с запрокинутой головой, она смотрела
  на танец вспыхивающих звездочек и издавала чувственные стоны. Сережка
  то и дело билась о щеку, как шпора, и усугубляла остроту ощущений, -
  это был дьявольский оргазм - искры сыпались из ее глаз даже тогда,
  когда под веками в черноте воображения ей казалось она видит сплошной
  звездопад Вселенной! Это был салют жизни над смертью. И так же красиво
  падали обжигающие душу мысли: дьявол - это он! Ее партнер! Он - разру-
  шитель обыденности - Его Величество Хаос. На пике страсти девица пе-
  регнулась в спине и опрокинулась на пол, так, что пальцы стали соби-
  рать с паркета лежащие обломки игл. Он удерживал ее за талию. Она сжи-
  мала собранное в ладонях вместе с жемчугом, регулируя боль, пытаясь
  еще ввести дозу приключений. Потом увидела снизу, что рядом карта чело-
  веческих судеб, и каждый ее фрагмент имеет тайную аккупунктуру. Дев-
  чонка была уверена, что иголки в нее воткнуты не напрасно - она чувс-
  твовала власть этой стены! Она боялась ее и в то же время боготворила.
   Ее влекло здесь все! И таинственный хозяин, маскирующийся под ка-
  леку, и колдовской коридор сквозь который она летела, как ведьма, на
  его небольшой упругой метле, в опасное, но загадочное пространство
  страсти!
  
  
   Фантомы.
  
  
   После оргии он подтянул ее обмягшее тело. и глаза их встре-
  тились.
   - Юзен - это ты? - спросила она, осыпая его голову звездопадом
  игл.
  
   - Да Софи, как тебе кристаллический мир?
  
   - Мы, что опять воплотились?
  
   - Разумеется, ведь мы бессмертны!
  
  
  
  
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"