По квартире бегали слепые собаки. С синими носами и больными желудками. Они чихали и заглядывали мне в глаза. Было их жалко.
Гнутым крючком, споткнувшись, ноги упали на пол. Транспортная лента пола проезжает под ногами. Неловко ткнулся палец в розовый застывший звук клацанья, и в ту же секунду я закрыл глаза. Ярко.
Прозрачное, многослойное зазеркалье тычет страшным, небритым, заскорузлым. И слепые страшные глаза больной собаки. Подожди...
Я провел измаранным белым пальцем по щеке, оставляя глубокую лыжню в сугробах. Кусочки воды прокатываются по коже, утягивая за собой тонкую стальную пластинку. Шорох воды. Полотенце. Все.
И снова бесконечный черный коридор затянул меня в свои кишки. Затягивается дурацкая игра с темнотой в гляделки. Кто кого?.. Она меня... Сожрала... Перемолола. Выплюнула нечто новое. Не такое. Слабее. Глупее. Беспомощнее. Я буркнул что-то и засеменил дальше, распространяя волнистый шорох по паркету.
Красное серебро кухни. Стук вилок миллионов людей. Треск хлопьев о тарелку. На, поешь...
Слепые глаза. Синий нос. Смотрит. На меня. Страшно. А потом собака повернулась и стала есть. Тихо урча и словно бы благодарно.
Мне стало скучно, и я снова заснул.