Белоявь Игорь : другие произведения.

Герои нашего времени

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Это вторая книжка из серии рассказов о славных будунистах. Правда, о некоторых из них сказано всего пару строк, но этим я ни в коей мере не хотел уменьшить их значения в жизни страны и умолчать об их героических свершениях. Всему свое время. И подвиги, о которых я не рассказал, еще будут воспеты в других произведениях и другими авторами. И новые герои достойно потеснят старых и займут свое место. Героями не рождаются, ими становятся в книгах.
  Игорь Белоявь. Герои нашего времени (повесть временных лет)
  
  ГЛАВА 1
  
  Полковник Константин Лебедь в простенькой генеральской шинельке шел по грязной улице города Автова. На голове у него была одета буденовка с красной звездой, на правом плече висела рация, сзади тянулся парашют. Константин еще никогда не был так близок к провалу. Случайные прохожие, завидев его издалека, старались уйти из его поля зрения, перейдя на другую сторону улицы. Очки Лебедя очень напоминали очки известного нашему читателю героя Курочкина. Да! Это был он, но без усов. Лебедь-Курочкин плутал уже битых три часа по городу и не мог найти нужный ему дом. За десять лет прекрасная деревня Автово превратилась в грязный городишко. Улицы не убирались уже более десяти лет, дома не ремонтировались с прошлого века, в городе не было электричества и горячей воды. У Кости был адрес дома, но все вывески (в т.ч.и названия улиц) были на английском, а Курочкин умел читать лишь по-немецки.
  Наобум свернув в темный переулок, Курочкин увидел на одном из домов вывеску на трех языках (немецком, английском и русском):
  
   Лечу от СПИДА и простуды,
   снимаю порчу и устанавливаю
   положительный баланс в прямой
   кишке.
   доктор Бряц
  
  
  Прочитав вывеску на немецком, Костя направился к двери заведения, надеясь, что доктор Бряц, никто иной, как бывший начальник санчасти капитан Гоша Бряц, которого Курочкин знал по тевтонской войне. Стукнув пару раз кулаком в дверь, Костя вошел в дом. Едкий запах гнили ударил ему в нос. В помещение, куда он попал, царила сплошная темнота, не позволявшая ничего видеть. Десятым чувством Курочкин твердо шагнул вперед во мрак и пройдя метров пять по прямому коридору уперся в другую дверь. Открыв ее ногой, он попал в светлое помещение, с белыми стенами и чисто вымытым полом, в дальнем углу, у камина, сидел доктор. Это был он - полковой врач. Курочкин облизал пересохшие губы и произнес:
  - Я оттуда...
  Больше он ничего не успел сказать, т.к. упал без сознания. Бряц подбежал к Константину и стал прощупывать пульс.
  - Батенька! Да, у вас голодный обморок. Сейчас я вам сделаю водочную клизму, и вы придете в себя. С этими словами доктор начал какие-то манипуляции над телом больного и через сорок минут довольный и бодрый Константин уже сидел в кресле у камина и пил липовый чай.
  - Как хорошо, что я попал к вам, доктор.
  - Да, милок. Вы были в ужасном состоянии. Да к тому же в любой момент вас могла схватить тайная полиция.
  - Их дни сочтены, доктор.
  - Да! Диктатор может материализоваться лишь на пару часов, затем он теряет способность сконцентрироваться на своем теле. И наступит день, когда этот призрак вообще исчезнет. Но его люди не спят. На днях взяли комсомольца Даньку Козудранко, он был из "неуловимых мстителей".
  - Что, их никак не могли словить?
  - Да нет! Их просто никто не ловил. Но пьяный Даня три дня лежал на главной площади города, вот его и забрали. А теперь, небось, выясняют у него, где его сестра - Анка-пулеметчица.
  - Майор Анна Козудранко?
  - Она самая. После тевтонской, когда ее батарею расформировали, она долго плакала, а потом подалась к бандиту Чапаю.
  Константин с размаху кинул об угол камина чашку с криком:
   - Не смей наших бандитами называть!
   Бряц с испуга даже подпрыгнул на стуле, а затем стал быстро оправдываться:
   - Я чо, я не чо. Я не против Чапая, но я за порядок, за закон. А Чапай сразу революцию поддержал, монархию поносит - это не порядок. Раньше купишь водку "Столичную", так знаешь - это "Столичная", купишь "Русскую" - чувствуется "Русская". Я уже не говорю о "Царской". А нынче, купишь и не узнаешь от чего помер. Во как!
   - Да-а, - промычал Костя, - что верно, то верно. Порядка нет. Всякую гадость пьем.
   - А бабы какие раньше были? Ты вспомни, Костян! Одна библиотека чего стоила. Возьмешь красненького бутылочек пять и в библиотеку. Девочки тебя обступят, "Белой гвардии" нальют. Вспомни Ирочку, Сашеньку, Женечку ... - Доктор долго перечислял имена.
  Курочкин успел всплакнуть, уснуть и вновь проснуться.
  
  
  
  ГЛАВА 2.
  
  В новом шикарном доме, построенном в стиле позднего классицизма, имевшего народное название "Дворец Власти", во всех окнах горел свет. Электрический свет в городе был большой роскошью, т.к. не все жители могли установить у себя в доме автономные электростанции на мазуте. Хозяином "Дворца Власти" был граф Егор Сумасбродов, которому принадлежали все земли Автова и, которому жители города и окрестности были вынуждены платить аренду за землю. Граф Сумасбродов помимо всего был владельцем городского журнала "Нерегулярный месячник", входил в совет директоров областного телевидения и занимал должность генерального директора Благотворительного Государственного Фонда. Его жена, красивая графиня Илона, была магистром куриных наук, ей принадлежала экспериментальная птицеферма, где выводили кур особой породы, под названием бегемотики. Помогали ей в этом ее коллеги: Наталья следила за селекцией, Полина- за потенцией, а Рита сбывала в Крым яйца. Куры были выведены из иностранного гена, присланного из Австралии по почте в конверте. В дороге ген немного подсох, но бегемотиков удалось вывести. Кормили их нефтекормами типа "Кока-Кола", от этого яйца отдавали соляркой и были коричневые, а цыплята были похожи на пингвинов, но зато продукция птицефермы была дешевой и народ раскупал её. В этот вечер, как обычно, графская чета развлекалась игрой в карты, сидя за зеленым столом в тронном зале. Граф восседал у окна, его супруга расположилась справа, слева от Егора мрачно сидел комиссар тайной полиции Вова Ватный, напротив - автовский мафиози Ромуальдо. Шел обычный деловой разговор за игрой.
   - Вовик, ты Даню сильно не обижай, он мой друг, - обращаясь к комиссару проронил Сумасбродов.
   - Да он у меня, как кость в горле, - не стерпел Ватный. - Один репортаж по телевидению чего стоит. Всех, собака, заложил. И меня, и Ромика, и тебя к тому же.
   - Я на него зла не держу. Это же Даня. Он святой. Ты пойми, Вовик, - ответил граф.
   - Мне пофиг, святой или гнилой. Он травкистов выдал в репортаже, свинья этакая. В своей программе. Как ее там? А! "600 капель". Он там всех засек!
   - Ты, братец, успокойся. Даня свой, только косит под красного. И Анка наша! Чапай уже в ее руках! - продолжал успокаивать Ватного Сумасбродов. - Даня все отдал. Все корешки отдал, что тебе еще надо.
   - Угу, - подтвердил слова графа Ромуальдо.
   - Ты Даню отпусти. Возьмись за Усика, этот хмырь налогов не платит, в Благотворительный Фонд лишь четверть доходов отдает. Во! Где враг!
   - Угу, - встрял в разговор Ромуальдо. - Стервец и мне лишь четверть платит.
   - Ильича к ногтю! - согласился с аргументами комиссар. - Он и мне только четверть отваливает. А куда же он остальные 25% девает? А?
   Все задумались... Молчание прервала графиня:
   - На баб он тратит. Это же ясно!
   Вот здесь, пожалуй, читатель и возмутится, зная, что Леонид Ильич на баб тратить не будет. На друзей еще может, на девушек тоже, возможно. На лошадок полтинничек отдаст. Но на баб... Не-е.
   - Кстати, у меня есть сведения, что Ильич решил баллотироваться в президенты, - продолжил комиссар.
   Карты выпали из рук Егора, этого шага он не предусмотрел. Графское настроение испортилось. Сумасбродов был доверенным лицом Собчака и неожиданный ход Усика путал все карты. Игра сразу обломилась.
  
  
  ГЛАВА 3
  
  Отдохнув у доктора Бряца, шпион Красного пояса Константин Лебедь-Курочкин быстро нашел харчевню и, проверив, что за ним нет хвоста, вошел в заведение. Посетителей не было, и было похоже, что сюда почти никто не заглядывает. Подойдя к пустующей стойке, Костик отстучал по ней кулаком нужный сигнал: три коротких и один длинный. На стук появилась хозяйка харчевни Елена Лохматикова и, улыбнувшись, спросила:
   - Что будем пить?
   - Сто грамм водки и дольку лимона. - Курочкин посмотрел на прекрасную Елену нежным взором и произнес далее заготовленную фразу, - У вас продается славянский диван.
   - Был, но уже продали. Можем предложить японский note-book.
   - Ленюся, я так по тебе соскучился, - с облегчением произнес Курочкин, чувствуя, что миссию выполнил.
   - Костенька, мне не с кем было танцевать все эти проклятые годы. Где ты был, негодяй?
   - Тиши. Я пришел брать власть в отдельно взятом регионе. Наши уже под Рязанью.
   - Дурашка, возьми лучше меня!
   На этот ее чувственный возглас, за дверью кто-то поперхнулся. Это был пан Димон. Уже тридцать лет он работал на разведку Сороса-Пендаля и следил за Лохматиковой даже ночью. Елена поняла, что их подслушивает Дима, и перевела тему разговора.
   - У меня все в порядке. Вышла на связь с Кронштадтом, имею людей на местном телевидении, провожу разъяснительную работу среди обитателей харчевни, правда последние годы они перестали сюда заходить. Подлый Строевик всех переманил в свой бардель.
   - Умница, Ленусик. Скоро будет жарко. Я тебе привез зарплату за два года.
   - Молодец, я ведь впроголодь живу, - прошептала Лохматикова.
   Надо отметить, что здесь она немного слукавила, т.к. деньги от МОСАДа она получала вовремя. К тому же она подрабатывала на тайную полицию Автова, где расплачивались продуктами питания. Но Курочкин ей поверил и даже ее пожалел.
   - Ты извини, но штаб приказал мне расплатиться с тобой натурой, все равно наши деньги в Автово не котируются.
   Константин имел ввиду советские деньги, выпущенные в 1961 году, на которые перешел весь красный пояс. После потери Россией Урала и Сибири, Кавказа и Дальнего Востока, Карелии и Татарстана от Российской Империи отделились области Красного Пояса. В составе страны осталось областей десять, и то в некоторых вспыхнули крестьянские мятежи. Новые президентские выборы должны были отвлечь народ от насущных проблем и заодно показать миру, что Россия не отошла от демократических реформ в мир иной. Резидент красной разведки Лебедь-Курочкин был послан с особым заданием - сорвать свободные выборы.
   Выпив водки и закусив, Константин ввел Елену в курс дела. Дело было приятное, а курс не сложным ...
  
  
  
  ГЛАВА 4
  
  В единственном небоскребе города Автова находился руководящий мозг крупнейшей в России нефтегазоперекупающей фирмы - "АвтоУс". С утра во всех отделениях фирмы замечен был небольшой ажиотаж - ее генеральный директор начал подготовку к предвыборной компании на пост президента страны. Кругом шныряли различные подозрительные личности со знаменами разных цветов, работники фирмы мило им улыбались и угощали чаем, хотя еще вчера спокойно бы выставили за дверь. Сам директор Леонид Ильич Усик проводил закрытое совещание с известным писакой Гарриком Газеткиным, являющимся его доверенным лицом.
   - Мне нужна захватывающая, интеллигентная речь. Ну, наподобие речи Cократа на суде, - горячо объяснял Гаррику Ильич.
   - Дорогой Ильич! Речь не может быть захватывающей и при этом интеллигентной! - возражал Газеткин.
   - А ты подумай. Для чего тебе голова дана? Ты сочини уж. И еще мне нужна хорошая программа. Это, чтоб как у Явлинского, наподобие его "ста дней".
   - Программу я уже набросал. Первые десять дней на проверку подсчета голосов, затем двадцать дней - подготовка к инаугурации. На второй месяц правления - набор в состав правительства, а на третий месяц - я поставил вывод страны из кризиса. В общем, все за 90 дней. Народу это должно понравиться.
   - Хрен этому народу, шо понравиться! Цифра 100 ему больше нравиться, так что прибавь еще дней десять.
   - Ладно, страну будем выводить из кризиса не тридцать дней, а сорок, но это будет дороже.
   - Я тебе все оплачу.
   - Да не мне! Стране выйдет дороже.
   Усик почесал затылок, прошелся по кабинету и, взглянув в окно, произнес:
   - Дороже уже некуда. И вообще, не порти мне настроение. Лучше придумай, как я речь толкать буду. Ленин с броневика картавил, Ельцин с танка хрипел, а я как буду?
   Гаррик усмехнулся, налил себе пивка в стакан и произнес:
   - Я уже все придумал Леня. Ты будешь ее, запинаясь, читать по бумажке.
   Ильич ударил кулаком по столу.
   - Ты что из меня идиота делаешь? Я тебе про машину говорю, а не про речь, эту хреновую.
   Усик подошел к сейфу и достал оттуда автомобильный каталог.
   - Может, по нему выберем что-нибудь?
   - Ильич, шикарный автомобиль может оскорбить чувства народа. Я здесь поинтереснее придумал. Ты будешь выступать с корабля.
   - С Авроры? На Москве-реке?
   - Да не с Авроры, ее уже Митьки приватизировали. У тебя будет фанерный кораблик на колесиках. Во внутрь солдат напихаем, они его толкать будут, а если что и бунт усмирят. Я знаю очень известного деревянного мастера из Павлуйска, он такие вещи для Петра I делал на игры Доброй Воли. Да и папаша его хорошим мастером был! Ты, Лень, наверное, слышал о папе Карло?
   - Идея интересная! Это я в историю на корабле въеду.
   - Для потомков я тоже кое-что скумекал. После твоей победы монумент тебе воздвигнем. Я уже скульптора приметил. Цинандалем зовут. Он такой памятник сварганит, выше Останкинской башни. Представь, Ильич. Ты за штурвалом на корабле и с кубком вина в руке.
   - Потрясно! Хочу цинандали.
   Допив пиво, Гаррик промолвил:
   - На цинандали нужны деньги.
   - Деньги надо экономить. Я еще в этом месяце взносы в общество блокадников не вносил.
   - А много ты им платишь?
   - Миллионов сто, иногда сто пятьдесят.
   - Эко ты рублями раскидываешься.
   - Да не рублей, а сто миллионов долларов.
   Стул подкосился под Газеткиным, и он с грохотом шмякнулся на пол.
   - Ильич, ты не прав. Цинандали важней. Эти деньги мы лучше поделим. А?
   - Как поделим?
   - Ты их сам отвозишь?
   - Ну.
   - Вот! Тратишь время, бензин. Ильич, ты же кандидат в президенты. Ты теперь должен ценить свое время. Деньги отвозить буду я!
   - А я?
   - А ты их будешь выдавать мне. Ну подумай сам. Нельзя им разные суммы давать, то сто, то сто пятьдесят. Я буду брать ровно сто пятьдесят и отвозить. Чуешь выгоду.
   - Здорово! Чую!
   Усик нажал на кнопку звонка и в кабинет вошла его секретарша Алла. На лице Гаррика появилась идиотская улыбка, в мозгу прояснялась и складывалась в идею новая мысль: "Получу деньги и переманю Аллочку к себе в редакцию". Глазами Газеткин съедал ее всю, вместе с прической, откидывая некоторые детали ее туалета.
   - Вот эта женщина! - прошептал Гаррик.
  
  
  
  
  
  
  ГЛАВА 5
  
   Рано утром, часов в 11, Егор уже был на ногах, спеша в городскую тюрьму. Выпив чашечку кофе, он немного поиграл на компьютере в любимую "Войну графов", пролистал свежий "Комикс-ревю" и к трем часам дня он подъехал к городской тюрьме. Данилы в камере не оказалось. На вопрос графа Сумасбродова: "Где заключенный?" Тюремщик прослезился и ответил:
   - Даня - очень милый человек. Я не смог держать его взаперти в этой мрачной камере. Я перевел его в кабинет директора тюрьмы, он сейчас там с матросиками с гауптвахты директорский коньяк пьют.
   Егор Сумасбродов нашел милого человека в компании двух бородатых матросов. На столе стоял ящик на половину заполненный бутылками с коньяком. Егора немного удивило отсутствие пустых бутылок.
   - Граф! Какими судьбами? Вас, что уже посадили?
  Вот радость! Будем вместе сидеть! - обрадовался Данила Козудранко.
   - Идиот! Я за тобой приехал.
   - А мне здесь нравиться. Кругом очень хорошие люди. Причем очень душевный коллектив попался. Тюремщик мне денег на пиво дал. Но вот пива в магазине не оказалось. Пришлось с утра коньяк пить. Хорошо, что по соседству гауптвахта оказалась, я там таких отзывчивых ребят нашел. Сразу согласились составить компанию. Они нахимовцы.
   Егор с недоверием взглянул на бородатых нахимовцев, те заулыбались. Один из них налил в стакан коньяку и предложил его Сумасбродову. Граф выпил и недоверие к нахимовцем стало у него постепенно исчезать.
   - Даня, ты мне нужен! Ты сегодня должен выступить по телевидению с разоблачением Ильича, - проговорил Сумасбродов.
   - Не-ет, Егор. Не проси. Надоело. Совесть меня гложет, не могу я боле компроматы на людей выливать.
   - Даня, это ты брось. Откинь эти глупые трезвые мысли, выпей еще коньячку и поезжай на телевидение.
  Материал на Ильича у тебя сохранился?
   - Угу. Кассета под номером 1393,- промычал Даня и вылил в свой стакан остатки коньяка из бутылки.
   Осушив залпом стакан, Козудранко встал из-за стола и, подойдя к отрытому окну, бросил пустую бутылку в одного из прохожих.
   - Бля! Опять промазал,- в сердцах крикнул Даня.
   Графу эксперимент с бутылкой понравился, следующую кидал уже он.
   - Слушай! У меня в машине канистра домашнего вина лежит. Литров пятнадцать я туда слил, чтобы Илонка не нашла, - вспомнил вдруг Егор.
   - Так тащи его! А то нам коньяк нечем запивать, - обрадовался Данила.
   Вино было отличным, настоящим бургундским из виноградников Сумасбродовых, что находятся под Марселем.
   - Классное винцо! Жаль, что мало. - проговорил Козудранко. - Я тут с утреца хотел пивка попить. Да район здесь какой-то не пивной попался, пива в магазинах не оказалось.
   - Хе! Дурень ты, Даня. Это же мой новый бизнес, - ухмыляясь, сообщил Егор. - Я решил пивком спекульнуть. Уже три дня пиво с пивзавода ко мне на склады поступает по липовым накладным. Я пиво под гуманитарную помощь оформил. Понял?
   - А причем здесь бизнес? Если пива не-ет!
   - Я ажиотаж устрою. На повышении цен сыграю. У меня магазины и пивбары по тройной цене его покупать будут. Через пару дней я буду богаче самого Ильича.
   - Богаче Ильича ты не будешь. У него по всему миру раскинута нефтяная сеть. Он бог капитала!
   - Немцов обещал раздавить монополиста. Ильича вынесут вперед ногами из бизнеса и Гаррик ему не поможет! - Граф с размаху ударил кулаком по столу.
   - О! Кто-то к тюрьме на мерседесе подъехал! - завопил Даня.
   Егор подбежал к окну, прицелился и кинул бутылку в вылезающего из машины человека. Бутылка успешно спланировала на голову вылезающему и тот со стоном повалился наземь.
   - Попал! Попа-па... Бля... Это же Ватный, - произнес Козудранко и улыбка растянулась у него до ушей (из деликатности он прикрыл рот рукой).
   Егор хихикнул и произнес:
   - Надо сваливать. А то Ватный сейчас очухается, и будет искать виновников полетов бутылок. Ты, Даня, давай дуй на телевидение, а мне еще Илонку встречать на вокзале надо. Она с конгресса Курологов из Москвы приезжает.
  
  
  
  ГЛАВА 6
  
  Уже три часа Лебедь-Курочкин пил водку у гостеприимных хозяев Лохматиковых. То хозяйка развлекала гостя, а пан Димон сидел в туалете. То сам пан развлекал Костю Лебедя, а хозяйка где-то отсутствовала. Косте было невдомек, что в туалете была рация, и Дима с Еленой передавали каждое его слово целому ряду разведок, на которые они работали. Дима выходил поочередно на связь, то с Зеленым Штабом Гены, то с Центральным Разведывательным Управлением Сороса. Елена успевала информировать тайную полицию, МОСАД и Гаррика Газеткина. Все перечисленные службы сразу осознали опасность миссии Лебедя. И каждый, как мог принимал меры. Тайная полиция Автова была поднята по тревоге. Комиссар полиции, Вова Ватный, сам решил брать красного шпиона. Притормозив у тюрьмы, комиссар решил взять с собой телерепортера Даньку, чтобы исторический факт был бы заснят на пленку. Но это решение оказалось не верным. Позже, Вова долго будет жалеть об этом, вспоминая разбитую голову и не полученную премию.
   Телефонный звонок прервал Курочкина от интересного общения. Лохматикова, взяв трубку, тут же передала ее ему.
   - Это вас, - удивленно произнесла она.
   Лебедь-Курочкин взял трубку и услышал голос доктора Бряца.
   - Костик, беги. Я звоню из тюрьмы. Только что я оказывал медицинскую помощь самому Ватному и от него слышал, что тебя велено взять. С минуты на минуту они будут в харчевне. Беги в сторону школы, там наши.
   Голос прервался, в трубке лишь остались пищать короткие гудки.
   "Видать, трубку повесил" - подумал Костик.
   Инцидент, произошедший в тюрьме, сыграл на руку Константину Лебедю-Курочкину. Тайная полиция была на время обезглавлена, и захват красного шпиона задержался на доли секунды. Полицейская машина с сиреной подскочила к дому Лохматиковых лишь через десять минут после звонка доктора, Константину этого хватило. Ватный с забинтованной головой, вломился в дверь, вышибив ее ногой. За ним бежал Егор, который близко к сердцу воспринял весть о шпионе и, как юный блокадник, хотел принять участие в его задержании. С досады, что дверь уже выломал Вова, Егор влепил по шее какому-то, проходящему мимо Санта-Клаусу. Подумав о том, что интеллигентных Клаусов в очках надо лупить. Сам же Клаус, получив затрещину, быстро нырнул за угол и побежал в сторону школы. Стояла весна и бежать в шубе и бороде было жарковато. "Хорошо, что тренировки я проводил в Крыму, иначе бы сдох." - Думал Курочкин: "Умница, Ленка, что дала одежду Даньки, оставленную им после Нового Года. Меня и Егор не узнал, и Вовка не приметил." Константин выбился почти из сил и еле передвигал ногами, когда услышал музыку. Через дом он увидел заведение, над входом которого висел красный фонарь. "Красный фонарь- это наши." - подумал он и не ошибся. У дверей заведения, где народа скопление, стоял щвейцар, очень смахивающий на доброго старшину батареи, страшного прапорщика Генри Строевика. Увидев Константина, Гена подмигнул ему и прошептал:
   - Для друзей бесплатно.
   - Что бесплатно? - переспросил Лебедь.
   - Проходи! - прорычал Строевик и толкнул Курочкина в дверь.
   Так наш герой попал в местный бардель. Но это был не только бардель! Да! Да! Да! Умный читатель догадался. Конечно же, это был Смольный! Точнее, Автовская Гимназия Благородных Девиц N16, получившая в годы перестройки статус университета и прозванная в народе Смольным, за свой притягательный внутренний вид. На вид невзрачная, невкусная, но войдешь в нее и, как в смолу, вляпаешься. Директором гимназии был Строевик, по совместительству он был учителем пения и швейцаром. Днем гимназия функционировала как школа, по вечерам как казино "У сотенного Строевика", а по ночам это был лучший бардель города. Но это еще не все! Это был подпольный штаб зеленого пионерского движения. Здесь, под покровом темноты за бутылочкой красненького в обнимочку с девочкой, обсуждались проблемы мировой революции. Здесь, в подвале школы, находились типография газеты "ПРАВДА" и разливочный цех завода "НИВА". Здесь шили кожаные куртки для комиссаров и бронированные красные пиджаки для новых русских. Здесь делали обрезание по методу Элоны Давыдовой и проводили операции на сердце, вставляя пламенные моторы. Здесь и встретились наши герои- ГЕРОИ НАШЕГО ВРЕМЕНИ.
  Костик никогда в жизни не был в настоящем барделе и для него все здесь было в диковинку. Проходя по коридорам заведения, глаза его разбегались. Соблазнительные красотки подмигивали ему, отчего он постоянно вздрагивал. За годы пятилетней гражданской войны он не прикасался ни к одной женщине. Интересы революции не совпадали с интересами организма, и вот теперь это можно было совместить. Константин чувствовал сладострастную дрожь в ногах и был готов броситься в объятие наслаждения. Но Строевик шел за ним и ежесекундно подталкивал Курочкина в спину. Поэтому лица всех женщин лишь мелькали перед Костиком, но остановиться хоть на одной он был не в состоянии. Вместе с лицами мелькали и надписи на дверях: "комната физического секса", "комната химического секса", "секс на английском", "русский литературный секс", "геометрический секс", и т.п. Перед дверью с надписью: "секс по военному" - они остановились.
   - Нам сюда, - произнес страшный прапорщик и толкнул Курочкина в свой кабинет.
  
  
  
  
  ГЛАВА 7
  
  Получив от Гаррика целую кипу свеженьких листовок, довольный Ильич сел в своей мерседес.
  "Махну-ка я в баньку. В президенты надо идти чистым. Незапятнанным," - подумал Леонид Усик и направил автомобиль в сторону городской тюрьмы, за которой находились Автовские Бани.
   Ведя машину, Леонид Ильич думал о своем президенстве. Он мечтал, что поднимет производство страны, построит новые современные заводы, откроет фабрики. Геологи будут искать, шахтеры будут капать. Учителя будут учить детей светлому, доброму, вечному. В каждом доме появиться не только горячая вода, электричество и паровое отопление, но и компьютеры. И народ их назовет лампочками Ильича. Интернетом будут пользоваться не только дети, но и старики и старухи. Проститутки перестанут зарабатывать свой тяжелый хлеб на панели, а будут услуги предоставлять через компьютерную сеть. Все будут культурными и образованными. И в Автове не будет туалетов с дырками в полу, а будет кругом финская сантехника. Все хорошо будут зарабатывать и перестанут пить за его счет. А он купит новую шубку Аллочке и предложит ей ...
   Леонид Усик чудом успел затормозить и пьяный, налетевший на его машину даже не заметил, что носом уткнулся в лобовое стекло лёниного мерседеса. К машине подбежали два морячка, тоже пьяненьких и, не спрашивая разрешения у Ильича, забрались на заднее сидение автомобиля. Мужик с лобового стекла, тоже быстро стёк в салон мерседеса.
   - Гони шеф вперед, мы торопимся! - заорал мужик, в котором читатель, наверное, уже признал Даню Козудранко.
   - Но мне-е в баню нужно, - попытался возразить Леонид Ильич.
   Матрос сзади ударил Ильича по спине и утвердительно произнес:
   - В баню послать мы тебя всегда успеем.
   Автомобиль тронулся и Усик повез непрошеных гостей прямо. По стечению обстоятельств, машина направилась в западном направлении. Через час Ильич начал размышлять о случившемся, поглядывая искоса на Козудранко.
   - А вы кто такие? Вы откуда? - начал выяснять у пассажиров Усик.
   - Мы из Кронштадта, - ответил за всех один из матросов.
   - Простите. Это что, похищение кандидата в президенты? - спросил осторожно Ильич.
   - Где? - не понял Даня, вглядываясь в мелькающий пейзаж.
   - Где-где! В моем автомобиле. Я ведь кандидат в президенты.
   Козудранко взглянул на Усика и подумал:
   -Эту рожу я где-то уже видел.
   "Рожа" тоже взглянула на Даню и ахнула:
   - Ах, батюшки! Да вы же телерепортер Данилио из "600 капель".
   - Ну,- буркнул телерепортер. Усик начинал его раздражать.
   - Вы, что хотите взять у меня интервью? - улыбаясь, продолжал Ильич.
   - Какое интервью? Мне на телевидение надо. Про тебя, падла, правду говорить буду!
   - Но простите. Мы в другую сторону едем.
   - Шо?
   - Хе! Точно в другую, - всмотрелись в дорогу морячки. - Тогда давай в Кронштадт, не сворачивать же.
   "Бля! В Кронштадт тоже неплохо, заедем там в пивбар "Корсар". -возникла мысль у Данилы.
   - В Кронштадт! В Кронштадт! Там американский флот, там свобода, там доллары! - заорали морячки.
   - Но я в президенты баллотируюсь.
   - Какие президенты. Уже все куплено. Во второй тур выйдет Собчак и Немцов.
   - Как Собчак? Откуда Собчак? А я? Я же Ильич!
   - Не плачь Ильич. Сейчас доберемся до Кронштадта, зависнем в баре "Корсар", шары покатаем. Любишь шары катать? - завораживающе спросил Козудранко.
   - Люблю.
   - Вот и катай, а в президенты не лезь.
  
  
  
  ГЛАВА 8
  
  "Неделя невезения" - мрачно думал граф Сумасбродов: "То Усик в президенты решил баллотироваться, то по уху Санта-Клаусу заехал, а теперь рука болит. И красного шпиона не поймал, и жену не успел встретить. А теперь еще и Данилка исчез. Кто выступит с разоблачениями Ильича? Кто расскажет об этом мерзавце. Кто поведает о его интимной жизни? Передача "600 капель" без Данилио выйти не сможет. Зрители не примут."
   В кабинет Сумасбродова вошла его жена. Взглянув на мужа, который уже успел накачаться пивком, графиня раздраженно произнесла:
   - Опять напился? Дело надо делать. Целую неделю вопрос стоит, а ты не решаешь.
   - Стоит, не падает. И вообще, отстань, старуха, я в раздумье.
   - Кто это старуха? В каком это ты в раздумье? Вспоминаешь куда заначку спрятал? Пока ты будешь вспоминать, Ильич захватит телевидение, телеграф и пейджер.
   - Какая заначка? Какой пейджер? У тебя только одно на уме. Моя заначка и пейджер-вибратор. Ильич уже давно захватил пейджер. Дорогая, надо читать "Нерегулярный месячник".
   - Твой "Месячник" ты сам уже давно не читаешь. Людям нужен телеэфир. Они же теленаркоманы. Ватный вчера целый вечер смотрел телек и смеялся. Я решила посмотреть, что же его так заинтересовало. Подхожу, смотрю, а телек у него-то не включен. А он смотрит. Я спрашиваю у него, что смотришь, а он мне отвечает: "Не видешь, что ли мультики смотрю." Народ привык смотреть телевизор. Срочно надо пускать в эфир компромат на Усика. Если Автово проголосует не за Собчака, то тебе Собчак акции пивзавода "Балтика" не передаст. Останешься ты мелким спекулянтом.
   - Даня изчез. Ватный поднял всю полицию. Ромуальдо все бардели прочесал. Дани нет.
   - Найдите другого. Что мужиков мало? Подберите похожего, загримируйте и в эфир. Никто не поймет.
   - Заменить Даню непросто. Очень непросто.
   - Ну, вот еще! - вспылила графиня. - Незаменимых нет. Есть мало денег и времени. Дай мне деньги и я сделаю Даню.
   - Как?
   - Выведем. Лучше скажи, что от него осталось?
   - Долги...
   - Нет. Что из вещей осталось?
   - Ничего. Лишь травки немного.
   - Давай травку.
   - Хее, - заулыбался Егор. - Я сам хотел курнуть. Не-е дам.
   - Идиот. Мне для работы надо. Мы выведем дубликат Данилио под рабочей кличкой Даня Траволио. - Нет. Лучше Джон, - поправил Илону граф.
   - Пусть Джон Траволио или Джон Траволта. Никто и не поймет, что это двойник.
   - А двойник справится? Даня все же был профессионалом? - усомнился Сумасбродов.
   - Справится. Генная инженерия и не таких лепила. И Джон Траволта справится. Моя лаборатория кур штампует. А здесь Траволта какой-то. Главное, что на травке должны остаться микрочастицы от Дани, по ним и восстановим в пробирке нового Козудранко. Этот новый Козудранко, то есть Траволта и выступит по телеку.
   - Дорогая, ты гениальна. А можно меня в соавторы.
   - Можно. Но пока надо заняться уборкой дома.
  
  
  
  ГЛАВА 9
  
  В кабинете Строевика стоял полумрак и Костя Курочкин не сразу разглядел присутствующих. Генри Строевик подтолкнул Курочкина к середине помещения и произнес:
   - Ты в подполье. Это мой Зеленый Штаб.
   - Я-я... - запинаясь произнес Костя. - Рад приветствовать товарищей по борьбе.
   - А фули нас приветствовать, чай не на параде - услышал Курочкин голос доктора Бряца.
   - А... И вы здесь, доктор.
   - Ты нам зубы не заговаривай. Скажи лучше, как выйти на Чапая. Нам нужна его помощь, - строго произнес Строевик и продолжил. - Я выборы проигрываю, мне десяти процентов голосов не хватает для выхода во второй тур.
   - А я вам, батенька, говорил, что демократические выборы не для бедных...
   Константин попытался перевести разговор в иное русло, но Генри его перебил:
   - Ты, Лебедь, не порхай здесь, а то мы тебе крылышки-то подрежем. С Чапаем говорить хочу!
   - Я тоже бы хотел. Но с ним связь прервана, я послан найти его и передать ему секретный пакет от Зюганова.
   - Пакет отдашь нам. А сам лучше признавайся, какой сигнал для Кронштадтского мятежа?
   - Не-е. Чо хотите делайте, но военную тайну я вам не выдам.
   - Доктор, тащите водку. Пытать его будем, - мрачно произнес Строевик.
   Гена был добрым, только хотел казаться злым. Когда-то он был боевым прапорщиком, медалистом. В его руках была судьба России, но он не воспользовался вверенными ему боевыми частями и допустил прихода к власти антинародного правительства. Из рядов армии он был уволен, отстранен от политической борьбы и перестал появляться на людях. Став директором школы, его заработки упали, ведь школы не финансировали лет десять. Придумав маленький бизнес, а на это он был мастак, вначале еще как-то сводил концы с концами. Но среднего достатка люди перестали посещать его казино. С углублением реформ, с раскрепощением мужчин, когда они поняли, что женщины это не только хороший мех, но и тридцать-сорок килограмм хорошего мяса, прибыль от проституции упала. Заведение Строевика начало терпеть убытки. В России остались одни голубые. Белые свалили в Беларусь, красные подались в Красный Пояс. Женщины стали не нужны и сутенер Строевик почувствовал, что у него лишь один конец. За этот конец и тянул его к власти доктор Бряц.
   Выпив водки, Курочкин признался, что Кронштадт под влиянием Митьков, а Чапаю вскружила голову Анка Козудранко (по бабушке внучка Нестора Махно). Чапай приказы РевВоенСовета не исполняет, а Кронштадт вообще чихал на программу партии. Сам же Курочкин приехал, чтобы подкупить графа Сумасбродова или, если не удастся, то просто его споить и вырубить из игры. Строевик, внимательно выслушав разведчика Лебедя-Курочкина, мрачно констатировал:
   - Опять в подполье уходить. На дно погружаться.
   Генерал Лебедь-Курочкин осушил кружку водки и тихо запел:
   Не думай о секундах свысока,
   Наступит время, сам поймешь, наверное.
   Летят они, как пули у виска,
   Мгновения, мгновения, мгновения...
  
  
  
  ГЛАВА 10
  
  На последнем этаже единственного небоскреба города Автово в предвыборном штабе Ильича сидел Гаррик Газеткин (доверенное лицо Ильича) и пил водку. Лицо у "доверенного лица" было помято. Газеткин пил вторую бутылку, но водка не действовала.
   - Козлы. Ну, просто козлы. Газет не читают, листовок не читают. Этикетки на бутылках и то не читают. Я такую программу Ильичу сочинил, его сразу в президенты Америки выбрать должны были. Его на руках носить должны были. А они смотрят телевизор и пьют водку, - жаловался неизвестно кому Газеткин.
   - Это все Егоша сделал со своей телевизионной агитацией за Собчака. Мы, мол, блокадники умираем, но голосуем за Собчака. И Данила, гад, телерепортаж показал, как Ильич краны в женских общагах ломает и пиво в банях пьет. Такой компромат на моего Ильича вылил. Ну, гад, погоди!
   В руках Газеткин держал сводку об итогах голосования на выборах в президенты России. И хотя до начала выборов еще были целые сутки, но ИЗБИРКОМ уже успел подвести итоги. Сами выборы могли изменить результаты на 1-2%. Из десяти регионов страны, которые остались в составе России, в трех лидировал Немцов (Москва, Питер, Ниж. Новгород), в двух верх взял Собчак (Кронштадт и Автово), Ильича поддержала Псковская область, а Новгородская проголосовала за Генри Строевика. В остальных трех регионах (Подмосковье, Тула и Тверь) выборы не состоялись, там было введено чрезвычайное положение из-за крестьянского восстания под предводительством Чапая.
   Вот эта информация и расстроила Гаррика.
   - Я мог быть премьер-министром, если бы Ильича выбрали в президенты. А так, я- никто. Нет у меня ни типографии, ни газеты, ни бумаги, - подытожил Газеткин и, заплакав, продолжал:
   - Ильича разорил. Все его деньги на предвыборную компанию выбросил. И никакого результата...
   Водка начала действовать. Перед глазами у Гаррика поехали стены, комната стала погружаться во мрак. В голове Газеткина заиграла тихая флейта.
   - Где я? - услышал свой собственный голос Гаррик.
   - В гостях, - ответил голос сзади.
   Гаррик обернулся. Перед ним стояла дивной красоты негритянка, в одной прозрачной накидке. Карие глаза казались огромными и в них горел красноватый огонек. В черные кудри незнакомки была вколота рубиновая звезда, а на шее красовалось бриллиантовое ожерелье.
  Зубы были белоснежные и контур коралловых губ придавал им перламутровое свечение.
   - Кто ты? - прошептал Газеткин.
   - Я твоя мечта, - тихо ответила она
   - Ух-ты! А я и не знал, что у меня такая мечта.
   Женщина подошла к Гаррику совсем близко, и он почувствовал тепло ее тела. Колыхание шоколадной груди магически завораживало Газеткина...
   Раздался телефонный звонок. Видение исчезло. Гаррик очнулся и нехотя взял трубку.
   - Але, - пробурчал он.
   - Это офис Ильича? У вас пиво есть?
   - Это уже мавзолей? Нет у нас пива.
   - А где есть?
   - Пошел ты ... В Кремле есть... Там все есть.
   Газеткин бросил трубку на стол, из нее слышен был крик возбужденной толпы. Гаррик осушил стакан водки и откинулся в кресле, закрыв глаза. Сон снова окутал его. Но теперь он четко видел стены пещеры, влажный потолок и слышал какой-то неразборчивый шорох. Он пошел на звук шороха. Споткнулся, но поднялся и снова устремился вперед. Свет ударил ему в глаза. Солнечный свет ослепил его, но он шел вперед, закрываясь от него ладонью. Вот он - источник шороха, кто-то закладывал кирпичами выход. Мужик профессионально швырял раствор и старательно укладывал на него кирпич за кирпичом.
   - Эй! Ты зачем выход замуровываешь! - закричал
  Газеткин.
   Мужик хитро хрюкнул и поднял голову.
   - Сатана! - оторопел Гаррик.
   На Газеткина смотрел Костя Курочкин, но с большими клыками и вместо носа у него был свиной пяточек.
   - Я теперь министр строительства. Меня Ильич назначил. Я диссидентов закладываю, - довольным голосом ответил Костя.
   Гаррик плюнул три раза в сторону кирпичной кладки. Стена исчезла, Лебедь-Курочкин тоже. Газеткин очнулся ото сна.
   - О! Какая муть приснилась. Уже утро, а я на работе. Пойду-ка я за пивком лучше. Чо-то в горле пересохло, - подумал Гаррик.
  
  
  
  
  
  ГЛАВА 11
  
   Машина круто завернула направо, проскочила городские ворота Кронштадта и тормознула у бара "Корсар". Данила вышел из машины, направился в бар, за ним с кипой листовок шагал Усик. Листовки привлекли внимание кронштадтцев, т.к. в их городе продавали лишь иностранные газеты, чтобы не волновать матросов, которые были через чур нервными ребятами, принимающими все близко к сердцу. Обитатели "Корсара", читавшие до этого англоязычную прессу, накинулись на произведения Газеткина, где на переднем плане красовалась фотография Ильича. Вчитываясь в листовки, корсары начинали тыкать в портрет пальцами и посматривать в сторону Усика. Наконец, один из них, самый смелый, подошел к Леониду Ильичу и спросил:
   - Ты что и есть Ильич?
   Довольный, что его признал народ, Усик заулыбался и произнес нехотя:
   - Ну, в общем, да.
   - Ильич! Ильич! Наш Ильич! - заорала толпа.
  Волнение перекинулось на улицу и понеслась весть об Ильиче по всему городу. Некоторые скептики тихо возражали: "Мол неказист, Ильич. Не богатырь." Но большинство не слышало их дурацких речей и орало: "Ура! Ильичу- ура! Наш Ильич! Ура!". Каждый старался пожать Ильичу руку, угостить рюмкой водки или просто похлопать по плечу. Леонид Ильич Усик отказывался от водки и только шептал:
   - Мне бы пивка, пивка.
   Наконец, кто-то разобрал шепот и, поняв просьбу кумира, закричал:
   - Пива Ильичу! Пива!
   Но пива в баре не оказалось. Ильич просил позвонить в его офис и сообщить Газеткину, но толпа подхватила нашего героя и понесла его. Куда понесла? Где пиво? Никто не знал. Направить людской поток в любое направление мог первый же возглас, более-менее имевший логическую сущность.
   Рядом с Ильичем, усиленно работая локтями, пробивался Данила Козудранко. Смекнув, что народ приведет их к пиву, Даня решил не отставать от Усика. Женщины, не очень до этого реагировавшие на толпу мужчин, вдруг заметили в ней своего любимчика - телерепортера Данилио. Это открытие придало новый ажиотаж и количество участников стало расти как на дрожжах. Выкатив на главную площадь, масса народа закружила по ней, не зная куда рвануть. Зрелище напоминало абсурдность обкурившихся аксакалов. Очертя третий круг по площади, Даня почувствовал некоторую усталость от ходьбы. Увидев деревянный ботик на колесиках, он решил, что это более подходящее место для него и Усика.
   - Ильич! Смотри! Трибуна! Давай туда! - закричал Даня, показывая рукой на ботик.
   Толпа хлынула к передвижному кораблику, возле которого паслась пара рабочих.
   - Стой! Куда? - завопил один из них, не пуская Лёню Усика и Даню Козудранко пройти по трапу.
   - Не мешай! Это Ильич, ему надо! - орал Данила, пихая рабочего телом Ильича.
   - Это корабль для Л.И. Усика, заказ фирмы "АвтоУс". Я не имею права никого пускать. - продолжал настаивать мужик.
   - А я! А я! И есть Автоус, то есть Усик. - запищал Ильич, которому очень не нравилось находиться между Козудранко и рабочим.
   Наконец-то инцидент был исчерпан и наши герои вскарабкались на палубу. Толпа кронштадтцев неистово завопила:
   - Ура-а-а-а!
   - Толкай, Ильич, речь, - ухмыльнулся Даня.
   - Пи-ва! Пи-ва! Иль-ич! Пи-ва! - скандировала площадь, размахивая красными флагами, которые уже откуда-то взялись.
   Усик смущенно переминался с ноги на ногу, не зная, что сказать.
   - Товарищ, Ильич! Я дозвонился до офиса, там сказали, что пиво в Кремле! - раздался откуда-то сбоку чей-то голос.
   "О!"- осенило Ильича, - "В Кремль."
   - В Кремль! В Кремль, товарищи! В Кремль! - прокричал он, вскинув вперед правую руку.
   - Ура-а-а-а! - ответила площадь.
   К толпе подкатил черный лимузин и из него выскочила в манто и с золотой короной на голове императрица Анна. За ней показался статный офицер, с золотыми эполетами и с шашкой на боку.
   - Анка! - ахнула толпа. - И Чапай с ней!
   Анка быстро пробивалась к импровизированной трибуне, раскидывая мужичков в стороны, и вскоре уже она обнимала своего брата.
   - Данечка! Миленький! Живой! - причитала Анна.
   На палубу взошел Чапай. Козырнув, он гордо промолвил:
   - Василий Иваныч Чапай. Генералиссимус народа.
   - Ильич, - ответил Ильич.
   - Мишель, Мишель, я нашла своего брата, - обращаясь к Чапаю, промолвила Анна.
   Усик удивленно взглянул на Василия Ивановича и ему показалось, что где-то он уже его видел.
   Чапай понял Ильича и прошептал:
   - Да, Леня, я - Мишель. Мишель Кобылин - командовал в четырнадцатом гусарским полком. Разбил тевтонцев на льду Чудикова озера, а меня вместо того, чтобы наградить золотой звездой "Героя России", арестовало наше правительство и выдало тевтонцам. Но я перегрыз решетки и сбежал. Это я то, двоюродный внук Николая II, скрываюсь в России под фальшивым паспортом. Во, брат, как бывает...
   - Мишель, Мишель, мы должны поддержать моего брата и этого, как его там, Ильича. Поворачивай войска на Москву, - горячо перебила Чапая Анна.
   - Но, Аннушка, ты же меня уговаривала подавить кронштадтский мятеж?
   - Но кто же знал, что с Ильичем мой брат. К тому же Ильич оказался очень симпатичным, - и с этими словами императрица погладила Усика по небритой щеке.
   Толпа волновалась, не понимая, что творится на трибуне. На площади, рядом с кумачевыми стягами появились черно-желто-белые - имперские знамена. Это подошли сторонники императрицы Анны.
   Чапай взял слово:
   - Господа! Я, генералиссимус народа, в этот роковой день для моей страны принял единственно правильное решение - поддержать нашего Ильича!
   - Ура-а-а-а! - заорало людское море.
   - Революцию делают романтики! Мы с вами сделаем эную. Но правит пусть он - Наш Ильич!
   - Ура-а-а-а! - откликнулись массы.
   - Впереди Москва, господа! Отступать некуда! Вперед! Кремль превратился в говняную кучу и мы её раздавим народным сапогом. Вонь разнесется по всему миру!
   - Ура-а-а-а! - орал весь Кронштадт.
  
  
  
  
  ВМЕСТО ЭПИЛОГА
  
  Газеткин вышел на улицу. Было сыро и неуютно. Но несмотря на непогоду народу было много. Все куда-то бежали. Магазины были закрыты, у некоторых были разбиты витрины, и внутри помещений копошились какие-то странные личности. Гаррика чуть не сшиб с ног мужик, нагруженный связкой рулонов обоев. В нем Газеткин признал Ромуальда, но не успел его окликнуть, тот скрылся за угол. По мостовой пронеслась с грохотом тачанка, в ней, размахивая шашкой, сидела могучая черноволосая женщина.
   - Анна д'Арк, - проронил Гаррик.
   - Нет, это не д'Арк. Это Анна Махно, жена Чапая. - Вступила в разговор девушка в красной косынке и с транспарантом в руках. - Моя подруга.
   - А вы кто?
   - Я, Валя. Еду в Москву по поручению товарища Лебедя-Курочкина, Кремль ремонтировать. Там моляры-штукатуры нужны.
   - Зачем? Он и так неплохо сохранился.
   - Что вы. Морячки из Кронштадта по нему залп дали с деревянного ботика. Думали холостым, да спьяну перепутали.
   - А чо это они по Кремлю лупили?
   - Леонид Ильич воскрес. Народ его в Кремль на руках внес. Пиво для Ильича искали. А охрана Кремля пускать не захотела. Ну, морячки взяли да и пальнули.
   - А-а. Ню-ню. Где-то я уже читал про этого Леонида Ильича. Мол, воскрес, теперь в президенты России баллот... Стой! Это же я в листовке писал... Это же я придумал! Это же я Ильича сделал! Эй! Гражданочка, погодите! Я с вами, мне тоже в Москву надо!
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"