|
|
||
4. В карантине
Скажу прямо, в солдатской службе мне повезло с самого начала. Уж не знаю, почему, но только с первых дней прохождения карантина, меня вызвали в штаб, к его начальнику майору Воронину, где усадили в отдельный кабинет переписывать какие-то данные из военных билетов новобранцев. Видимо, не у всех призывников было среднее техническое образование и почти идеальный почерк. Потому-то меня наверно и отобрали для штабной работы. Было самое начало лета, весьма жаркого, надо сказать, и наша рота, как и все прочие, сразу после завтрака выходила на пыльный плац и занималась там строевой подготовкой. До самого обеда!
После обеда давалось время на отдых, но это не значит, что можно было, например, прилечь на койку или просто спокойно посидеть. Разрешалось расстегнуть верхнюю пуговицу и присесть, если было место в беседке, которую все называли "курилкой". Курили, по-моему, все, даже те, кто не умел. Это была единственная "веская" причина, по которой можно было присесть и расслабиться. Других точно не было. Остальные военнослужащие были обязаны начищать свои кирзовые сапоги до зеркального блеска, что признаюсь, было нелегко в условиях пыльного плаца и пыльных же дорожек во всём гарнизоне, так как асфальта кажется, не было нигде, кроме дороги, ведущей от главного гарнизона всего Полигона к нашей стройплощадке.
Я же, в то время, когда все маршировали по плацу, сидел в прохладной ком-нате в штабе. И потихоньку пописывал списочки так, оказывается, нужные начальству. С ротой своей я встречался только на завтраке, обеде, ну и конечно, ужине. Причём, немного позже, мне разрешили вообще ходить на обед отдельно от роты, чтобы не терять своё драгоценное время на всякие построения. Для моих ротных командиров это была вообще неслыханная "борзота". Чтобы "салаги" ходили без строя?! Зато в воскресные дни они на мне "отрывались"!
Когда ротный строй подходил к столовой, на крыльце её выстраивалась шеренга "дедов" - совершенно взрослых на вид мужиков. Даже удивительно, как взросло они выглядели по сравнению с нами. Позже я понял, почему. Просто, кавказские люди, а именно они и были "дедами" в нашей части, гораздо раньше нас физически развиваются. И в свои 18-20 лет, практически любой кавказец выглядит взрослым мужчиной, с усами и бородой, а главное, волосатой грудью и спиной, в отличие от обитателя Средне-русской возвышенности, который в свои восемнадцать-девятнадцать лет - ещё совсем мальчишка. Может поэтому и прилипла к кавказским людям определение - "звери"...
...Перед столовой рота останавливалась. Затем, после команды "пошёл!" все должны были бежать по лестнице крыльца в столовую, и если кто-то вдруг по какой-то там причине замешкался, то получал порцию солдатского ремня по спине или по "сраке". Надо отметить, что мне не попадало ни разу, то ли был такой шустрый, то ли просто повезло. Позже я узнал, что командир нашей
карантинной роты лейтенант Григорьев, был родом из Грозного, хотя по виду
был он чисто русским. А "деды" в этой части сплошь были чеченцами, поэтому и выглядели так взросло.
Вообще, все горские народы развиваются раньше, чем равнинные. У них раньше прорезаются волосы на разных частях тела, в частности, на спине. Видимо, это когда-то помогало им выжить в суровых горных условиях, например, когда высоко в горах их заставал снежный буран. Ясно, что борода с усами помогает лицу пережить сибирские морозы, и это факт. Так же, наверное, и волосяной покров тела помогал бороться с дождём и снегом в горах. Да и женщины в горских селениях в пятнадцать лет уже выглядят на все двадцать пять для нас, жителей равнинной части России. По сути дела, мы в основной своей массе - северяне, для этого нужно просто посмотреть на географическую карту. Практически, север США - это даже не крайний юг России, а скорее крайний север Грузии. Поэтому, географически - мы все практически чукчи.
...Наш ротный, товарищ лейтенант Григорьев был щёголем. Так наглаживать свои яловые сапоги и заламывать вверх козырёк своей фуражки мог только настоящий щёголь. А усы? До Будённого было, правда, далеко, но зато как они были лихо закручены? Ростика он был небольшого, метра полтора, но в сапогах на высоком каблуке выглядел достаточно солидно.
Как же он любил читать нотации, выстроив роту и ходя вдоль строя.
- "Москвичи! Интеллихенция!" - любил повторять он.
Видимо в этом слове выражалось всё его личное презрение к данному сословию, при этом он "не догонял", что в стройбат эта прослойка и без того тонкая в условиях "совка", вообще-то никогда не попадала, конечно, за редчайшим исключением. Но для него, эти два слова были наверняка синонимами.
Строевые занятия товарищ лейтенант не проводил, видимо, боясь запачкать сверкающие сапоги. Это поручалось сержантам. Сержанты в стройбате командовали взводами и справлялись с этим безупречно. Они предварительно отбирались ещё в карантине и отправлялись в "учебку", откуда через полгода возвращались готовыми командирами взводов. Отбирались ребятки покрепче, чтобы в случае чего сумели поставить на место особо "оборзевших" воинов. Моя кандидатура для "учебки" не рассматривалась вообще. По-моему, меня планировали оставить для службы при штабе. Оказывается, мозги нужны везде! Я уже представлял себе дальнейшую свою карьеру при штабе 41617, как вдруг...
...Как вдруг в один прекрасный день, когда весь наш молодой призыв ещё находился в карантине, то есть ещё до принятия военной присяги, к нам на площадку Љ4 (а попросту "четвёрку"), приехал один "чудной" подполковник.
Внешне неуловимо напоминающий актёра Жарова, только уже на излёте его
карьеры, он производил довольно странное впечатление.
Дело в том, что подполковник в разговоре постоянно приговаривал слова-сорняки "пыш" и "пышпонимаешь", а кроме этого, беспрерывно подмигивал, при этом вначале было непонятно, по какой причине он это делает? Позже выяснилось, что это последствия контузии. В принципе, по возрасту, он мог бы быть фронтовиком. Звали его Иван Иванович Щетинников, и он являлся заместителем командира части по строевой части. Да, в армии бывают и не такие странные должности.
Как оказалось, подполковник был представителем вышестоящего штаба, так
называемого УНР, что означает "Управление начальника работ". Я так понимаю, это самое управление назвали так, чтобы запутать возможных шпионов. А часть, в которой мы проходили карантин, была обыкновенным стройбатом, то есть строительным батальоном, состоящим из четырёх строительных рот и роты обслуживания - всяких поваров, банщиков, свинарей, хлеборезов и прочих "придурков". Правда, с новыми веяниями в те годы пришло и новое название - "Военно-строительный отряд" - ВСО. Суть, правда, как и всегда у нас в стране, ни капли не изменилась.
...Как же наши чиновники любят всё переименовывать, Вам наверно и напоминать не надо, мания у них прямо какая-то. Чем ВСО, к примеру, отличается от стройбата? Или чем ГАИ хуже ГИББД? Или зачем 30 лет назад появился в нашей армии институт прапорщиков вместо тогдашних старшин-сверхсрочников? Да чтобы вновь появиться в году примерно 2030-м от рождества Христова. Самое смешное - зачем? Думаю, что это просто имитация бурной деятельности. Известно ведь, когда коту делать нечего, он...
Следующей ступенькой в этой иерархии, после УНР, был УИР - "Управле-ние инженерных работ", это вроде бы, как дивизия - полковник во главе на генеральской должности. Дальше, то есть выше мои познания в иерархической лестнице военно-строительных частей не распространяются. Для нас, солдат, любой полковник был наивысшим командиром, может чуть меньше председателя Мао, но почти - министр обороны... Но, спустимся с небес на грешную землю и продолжим наше повествование.
...Подполковник Щетинников собрал примерно десять человек нашего призыва из разных рот в ленинской комнате штаба. Друг друга мы не знали, но нечто неуловимое нас всё же объединяло. Какое-то, я бы сказал, осмысленное выражение лица, что ли. Нам прочли лекцию о международном положении с выражениями типа "вы знаете, какая обстановка?". Обстановка и вправду была нам совершенно незнакомой, но подполковник быстро и доходчиво нам прояснил её. Оказалось, нам выпала огромная честь - служить под его началом
вроде бы в стройбате, но при этом не с лопатой, а всё же с настоящим оружием,
правда, с холостыми патронами, но всё это вышесказанное - военная тайна.
Короче говоря, всех нас ждал комендантский взвод. Мы, естественно, тут же выразили своё согласие, хотя нас о нём никто и не спрашивал, и получили разнарядку - сразу после принятия присяги прибыть к месту прохождения дальнейшей службы, на площадку Љ 10.
Когда нас отпустили в расположение роты, нам не с кем было даже обсудить это предложение подполковника. Вообще, в армии было трудно пообщаться именно с тем, кто хоть что-то знал об интересующем тебя вопросе. Тебя постоянно окружали люди, которые сами всё время тебя о чём-то спрашивали. Мы всё ждали, когда уже будет эта долгожданная присяга, и кончится, наконец, этот карантин.
...И вот, настала пора принимать присягу. С утра нас не погнали на зарядку, дали время, чтобы все правильно подшили белые подворотнички, и чтобы все выглядели счастливыми и нарядными. Сразу после завтрака нас выстроили в казарме, и по одному стали вызывать в "Ленинскую комнату", где на письменном столе лежал листок с текстом воинской присяги, а на нём, то есть на листе, лежал настоящий автомат АК-47 с примкнутым штыком.
Надо было взять автомат, повесить его себе на шею и прочитать по бумажке текст присяги, а потом расписаться в списке участвующих в данной процедуре, чтобы тебя потом можно было привлечь к уголовной ответственности за нарушение данной присяги. Если что, конечно! В общем, вся процедура прошла успешно, как и ожидалось, никто не отказался от принятия присяги, и как раз перед самым обедом, всё благополучно завершилось, как и следовало ожидать.
После присяги нас построили и повели на праздничный обед, где накормили пловом со свининой. Для нас, живших, вообще-то говоря, впроголодь, этот обед показался просто сказкой. Потому что, во-первых, плов можно было есть, во-вторых, его было достаточно много и потому можно было наесться вдоволь, а в-третьих, большинство из нас никогда до этого плов в натуре и не видели, может только на картинке, поэтому он и показался нам какой-то восточной сказкой. Я много раз видел плов в заводской столовой в Москве, но у нас на заводе так называлась простая рисовая каша с мясом, и конечно, это не было пловом.
Кстати, хлеб, например, там, в Казахстане, был такой отвратительный, что есть его было нельзя даже нам, вечно голодным солдатам. Я имею в виду чёрный, к которому мы так привыкли в России. Обычно везде в мире хлеб пекут из пшеницы, так уж принято. Поэтому он имеет все оттенки серого цвета - от желтовато-белого до тёмно-серого. И только у нас на родине растят рожь, для того, чтобы потом из неё выпекать наш душистый, умопомрачительный чёрный
хлеб, с которым так приятно съесть тарелочку борща с тонким кусочком
нежного розоватого сала.
Ну, не представляю, как можно, например, есть сало с белым хлебом, хоть убей. И Бог с ней, с низкой урожайностью ржи по сравнению с пшеницей. Зато лучше нашего родного чёрного хлебушка нет ничего вкуснее на свете. А ржаные сухарики? Эх! Мама дорогая!
Ну, так вот, этого чёрного хлеба у нас в Казахстане вообще не было. Нигде! А то, что нам выдавали за чёрный хлеб, делалось из чего угодно, только не изо ржи. Консистенция его была похожа на размякший пластилин, и наверно, таким же был и вкус. Есть его никто даже и не пытался, я - свидетель. То есть поначалу пытались, конечно же, но быстро прекратили все попытки. Просто не у всех есть в носу необходимые рецепторы для определения вкуса. Многие собаки сначала тоже, хватают и глотают всё, что видится им съедобным, а вот кошки, те сначала усами всё ощупают, носом всё обнюхают, а уж потом... Мне, например, сразу этот хлеб, как говорят, "не показался", и я не стал его даже пытаться съесть. Хотел даже привезти кусочек в Москву, чтобы специалисты определили, из чего же он сделан, но потом позабыл, конечно...
...Вы спросите, откуда у простого солдатика такие познания в структуре военно-строительных частей? Отвечу. Дело в том, что тот самый подмигивающий подполковник Иван Иванович Щетинников производил отбор в комендантский взвод, и меня, как окончившего техникум москвича, роста 183 см, и вдобавок, обладателя отличного почерка, естественно, отобрал самым первым.
Потом я понял: зачем и почему. С образованием в те годы у старшего поколения было тяжеловато. Например, всем известный в своё время начальник СМЕРШа, а позже министр госбезопасности Меркулов имел всего четыре класса образования. А наш незабвенный "кукурузник" Никита Сергеевич Хрущёв, как вспоминают родные, вообще - писать не умел. Поэтому я и стал в те годы штатным "спичрайтером" всей верхушки нашего УНР.
Кроме речей для всякого рода партийных собраний и конференций, я писал всяко-разные отчёты и отписки на всякие запросы сверху. Конечно, ничего секретного в этих бумагах и в помине не было, однако моя работа давала мне возможность общаться с множеством офицеров и иметь полную и вполне достоверную информацию обо всех событиях и будущих, и уже произошедших.
А однажды угораздило меня поучаствовать даже в выборах Верховного Совета, причём в качестве члена избирательной комиссии. А кроме этого, я стал ещё секретарём комсомольской организации в/ч 11593. Смешно, да? Тем, кто меня знает, наверно трудно представить меня, проводящим отчётно-выборное комсомольское собрание. Однако факты - вещь упрямая. Почему я не вступил в
партию? А хрен её знает! Наверно, слишком несерьёзно я относился к родной партии и родному государству, а наши цели и задачи слишком расходились.
...Итак, нас, примерно десять человек, отобрали в неведомый нам комендант-
ский взвод и после принятия присяги обещали увезти на неведомую площадку Љ 10 для прохождения дальнейшей службы... И вот, в один прекрасный день, уже после обеда, за нами пришла бортовая "Газ-66" с буквой "К" на кабине, и повезла нас в сопровождении незнакомого сержанта на "десятку", до которой было километров пятьдесят по степи...