2. 25 декабря, четверг. Вениамин. Грязь танков не боится?
Река была такая река... Словно остекленевшая, да ещё и снег валил. Выбравшись из такси, я осмотрелся. После скандала из-за помятого чемодана в аэропорту и бесконечного рассказа водителя-кавказца о его доблестном раллийном прошлом тишина просто умиляла. Половину дороги от аэропорта до Н-ска я буквально провисел на дверце старенькой "тойоты", с ужасом зажмурившись - только ралли на битой дороге с нехилым трафиком мне и не хватало по прилёту на историческую родину. Ну, мама, удружила! Дёрнул же меня чёрт ляпнуть при ней, что скучаю по родному городку! Да чтоб вы все знали - чего может помнить человек о своём двухлетнем возрасте?!
Уехали мы в Англию больше двадцати лет назад, когда мать умудрилась на каком-то выставочном съезде текстильного производства познакомиться с мелким английским дипломатом одной крупной фамилии - Джеймсом Пикериджем-младшим. Наследник руин в живописных окрестностях Букингема воспылал к маме такой страстью, что её, да и меня якорем, унесло на туманный Альбион. В общем-то, жилось нам в Британии неплохо. Я вырос, школу закончил с "А" уровнями почти по всем предметам, выучился в частном Букингемском университете на бакалавра по связи, журналистике и маркетингу. Спасибо отчиму - запихал туда чуть ли не силой. Теперь не жалею, хотя поначалу было тоскливо. "Золотая" молодёжь вокруг, то да сё... Но со временем узнал студенческую жизнь поближе, и вся позолота с оголтелых громил сползла. Оказались нормальные парни и девчонки. Именно в стенах кампуса нашего универа я и постиг главную новость своей непутёвой жизни. Мужское общество мне ближе ближайшего. Девушки, конечно, тоже ничего так - для поболтать вообще в самый раз. Но не более того. Парочка опытов закончилась плачевно, пришлось смириться и начать получать удовольствие.
После защиты диплома пошёл работать в средней руки фирму по посредническому консалтингу, где познакомился с Лероем, моим нынешним парнем. Вот с его-то подачи месяц назад у меня чуть и не случился каминг-аут в милой домашней обстановке. Пришлось врать и изворачиваться напропалую. Всё-таки отчим - человек старой закалки и к геям относится не очень улыбчиво. Да что там... Как-то раз на моих глазах устроил моральное изнасилование юному молочнику, про которого давно ходили слухи о голубоватости. У меня до сих пор мороз по коже гуляет при одном воспоминании о бледном парнишке, буквально размазанном патетикой и презрением гордого Пикериджа. Как-то не хочется оказаться в его шкуре. Да и маму расстраивать не хочется, она у меня в последнее время со здоровьем подкачала.
И вот этот гад Лерой на семейном ужине, куда я его пригласил, принялся нагло домогаться меня ногой под столом. Это было что-то! Меня аж в жар бросило, причём вовсе не от стеснительности. А потом он припёрся в мою комнату. В общем, утром нас застукали. Хорошо, хоть мы успели частично одеться. Пришлось на удивлённые вопросы врать, что рассказываю другу о России, я же там родился. Слово за слово, и мама умилилась и упросила Джеймса отправить меня к русской родне на два-три месяца. Потом были сборы, проводы, опять сборы, ещё проводы... Лерой словно с цепи сорвался. Неделю из постели не выпускал, засранец! В итоге, договорившись на работе и получив карманные капиталы у отчима, я полетел...
И вот, в преддверии Нового Года, я стою на берегу реки в заштатном российском городке, пытаясь сообразить, что дальше-то? Дядя Сергей по телефону потребовал, чтобы я сразу по приезду навестил его в офисе... Такси довезло до этого зловещего здания. Ничего так сарай - стекло, бетон, охранник у входа и запаренный дворник с веником в руках.
Поднявшееся раздражение требовало выхода. Конечно, никогда не считал достойным изводить прислугу, но здесь не Англия! Так что... Я проводил взглядом уезжающее такси, пнул дорогим ботинком покорёженный русским гостеприимством чемодан и сказал, пристально глядя в спину дворнику, облачённому в синюю спецовку:
- Ты бы, дядя, обмёл мои туфли.
Мамины стараниями и репетиторскими усилиями русским я владею хорошо, практически без акцента, хоть и прожил всю жизнь в Англии. Так что мужчина, русоволосый крепкий тип ростом с мои метр восемьдесят, прекрасно всё понял. Дворник разогнулся, тряхнул веником и обернулся, заинтересованно уставившись на меня тёмно-карими глазами. Убийственное сочетание, скажу я вам - блондин с тёмными глазами. И никогда мне не нравилось! Воображение тут же попыталось представить, как эти глаза темнеют ещё больше от удовольствия... Чего-то я даже взмок. Работяга усмехнулся, хлопнул себя веником по правой штанине и сказал:
- Баре давно кончились. Могу веник дать, сами и обметёте.
Что-то шевельнулось у меня в груди, похожее на презрение. Такие наглые типчики обычно и гнутся потом ниже всех. Я уже собрался поставить дворника на место какой-нибудь едкой фразой, когда он добавил, оттопырив мягкую нижнюю губу:
- Ручонки-то не переломятся, думаю.
Злость на собственную глупость, на перелёт, на лихача-таксиста, на этот сраный снег лавиной метнулась внутри и слетела с губ необдуманной фразой:
- Да ты знаешь, с кем разговариваешь?
Типчик прищурился, словно кот на солнышке. Остро захотелось стереть эту сладость с очень даже привлекательного лица. Ну, ничего, думаю, дядя пойдёт навстречу давно не виденному племяннику. Я с некоторым торжеством в голосе процедил:
- Завтра ты здесь уже не работаешь, понял?
- А чего ж не понять-то? - всё так же лениво ответил дворник и вернулся к обметанию крыльца. Словно я тут молча стою! Охранник проводил меня в холл, как-то странно глянув. Но взгляд этот был настолько мимолётный и не имеющий значения, что я и думать забыл о такой мелочи. Уже в холле я недоумённо остановился и спросил:
- А чемодан?
Блин! Здесь же не принято хвосты заносить за посетителями... Внутренне обсмеяв свои замашки, я хотел было вернуться за помятым "другом", когда уличная дверь распахнулась и в фойе первого этажа бодро вошёл всё тот же дворник. Он прошёл ко мне, поставил у ног позабытый багаж и невозмутимо сказал:
- Вы забыли.
- Что, уже прогибаешься? - с неким торжеством усмехнулся я.
- Ага, - кивнул дворник, лишив меня дара речи. Да он издевается! Пока я соображал, что ему ответить, охранник меня опередил:
- Ты бы, Андреич, шёл погрелся. А то вон обледенел уже.
- И пойду, чайку выпью, - согласился работяга. Я проводил его долгим взглядом, а потом спросил у довольно-таки пожилого секьюрити:
- Что за тип вообще?
- Человек, как человек, - пожал плечами тот.
Я почувствовал совсем уж запредельное раздражение. Кажется, в моей жизни появилась новая цель. Этот дворник не проработает тут больше ни часа - видеть его не хочу! Хотя нет! Это слишком просто... Надо сделать так, чтобы сам ушёл. А уж как это сделать... Одобрительно улыбнувшись собственным мыслям и лифту в двухэтажном здании, я прокатился наверх, поблуждал по фойе и коридорам и в итоге оказался в приёмной у дяди. Симпатичная секретарша тут же проводила в кабинет, где моему взору предстал солидный седоватый мужчина в неопрятном костюме. Сергей Витальевич встал из-за роскошного стола, тепло пожал мне руку и пригласил садиться в одно из мягких кресел. На стене за его спиной воронёной тенью маячил мирно повисший на ремне автомат АК-47. Я тут же спросил:
- Настоящий?
- Боевая часть удалена, это только корпус, - разочаровал дядя. - Как долетел-доехал?
- Хорошо, - сказал я, усевшись в мягкое нутро кресла. - Может, сразу к делу?
- Прыткий, - усмехнулся Сергей Витальевич, - весь в мать. Думаю, с перелёта отдохнуть захочешь?
- Успею, - я отмахнулся. - Вопрос есть.
- Что-то случилось? - дядя вскинул брови.
- Что за человек тут у вас дворником работает? Наглый такой.
- А что? - серо-водянистые глаза дяди прищурились.
- Блондин с карими зенками, лет тридцать, наглый такой.
- Если ты про Андреича, то он у нас скорее подрабатывает. У него три речных судна и судоходная компания за душой. Не последний человек в городе.
- В смысле? - не понял я. - А чего же тогда он снег метёт?
- Забавляется, - дядя вернулся в своё огромное кресло во главе директорского стола. - И с налогами там что-то у него по схеме. Мутная история, зато все наши дамы от него в восторге. Холостой же.
- Не понимаю, - в моей голове не укладывалось, как можно вот так вот взять лопату и грести снег, имея свой хороший бизнес.
- У каждого свои тараканы в голове, - непонятно ответил дядя. Я окончательно растерялся. Тараканы? В голове? Кошмар какой... Видя моё вытянувшееся лицо, дядя засмеялся, извлёк из стола початую бутылку скотча, два бокала, тетрапак сока, поставил всё это на стол и спросил:
- Ну, что? За приезд, дорогой племянничек?
Однако, Россия действительно дикая страна дикого бизнеса. Я кивнул, вспомнив тёмные глаза нахального блондина. И они надо мной смеялись. Вот же чёрт... Взбесил не на шутку. Ладно, мы ещё посмотрим, чьи акции взлетят выше. Судовладелец, говорите? Но сначала надо как-то устроиться. Всё-таки мне здесь два месяца жить.