Она жуёт свой ORBIT без сахара... - Элла слушала эту песню и не знала, что делать.
Orbit - да, это ORBIT. Дрянь жуткая. И действительно, всё правильно спел Васильев. Родригес, герой одного из тех мексиканских сериалов, которые когда-то так любила Элла, будут жить ещё долго. А Duck, Duck Nukem должен умереть... Давно стёртый с компьютера Дюк...
В этом мире ей не нравилось НИЧЕГО. А особенно - то, что ей требовалось жить.
Где ты теперь? Где ты, моя любовь?
Её не было.
Элла часто писала рассказы. И героини этих рассказов всегда получали счастье.
Только Элла его не получала.
Васильев орал из колонок. Он пел, унося Эллу с собой из этого дрянного мира. Унося куда-то далеко... далеко... "Пластмассовая жизнь..." - пел он. Такая она и есть. Пластмассовая жизнь... Очень пласстмассовая. Совершенно реальная и обыкновенная.
Умереть - Элле оставался один выход. Но она всё никак не могла смириться с тем, что надо всё бросить.
Песня сменилась. Би-2, старенькая и не очень-то хорошая группа хором с Юлей Чичериной пела "Мой рок-н-ролл - это не цель, и даже не средство...". Признайся, - думала она, - ты так не любила Би-2 только за то, что когда-то парень, которого ты так любила, не любил их... да... как давно это было...
Элла плакала. "Лишь только отблески рассвета, того, где ты меня не ждёшь..." Так было, так есть, так будет много-много лет, и нет другого пути... Это спели не Би-2, это пел Майк Науменко, звезда, маэстро, гений...
Что делать? Что делать? Что делать?
Живи...
И Элла продолжила жизнь, как бы ей этого ни не хотелось. Продолжила жизнь, эту скучную пласстамосовую жизнь. Потому что ей ещё долго не жить. Это её рок.