Аннотация: Интересное предложение, Астра и сжигание мостов
Дома ждал очередной сюрприз. На кухне хозяйничала Лерка. Уставший от нескончаемого потока событий мозг даже удивляться не захотел.
- Чего надо? - не слишком гостеприимно поприветствовала я гостью. - Мы вас не звали.
Лерка звонко расхохоталась. Она снова стала прежней: вихрастой, дерзкой, сумасбродной.
- Даже не предложишь чаю?
- Нет, - сурово отрезала я. Шаман говорил, что Лерка - засланный казачок, отправленный Кругом специально, чтобы вредить мне; сама Лерка представилась киллершей, так что я напрямик спросила: - Настоятельница заказала меня?
- Неет, - промурлыкала девчонка, загадочно улыбаясь, и принялась рыться в навесном кухонном шкафчике, поочередно выуживая оттуда чашки разного калибра. Чайник уже стоял на плите, слабо дымя паром из носика. Но ни чая, ни кофе у меня не было. Я ведь только-только успела заселиться.
- Откуда ты узнала адрес?
- Это профессиональная тайна, - отмахнулась Лерка, и перешла на другой шкафчик, но ее поиски успехом так и не увенчались. - Где чай?!
Она повернулась и тут увидела Лешку, стоящего за моей спиной и выглядывающего через плечо.
- О, привет! - весело махнула ему Лерка. Лешка глянул на мое хмурое лицо и ничего не сказал. Наверное, подумал, что она тоже оборотень, мы ведь прикинулись родственниками тогда, на пикнике.
Лерка, видя, что ее искрящая доброжелательность остается без ответа, закатила глаза, плеснула себе простого кипятка в чашку и села за стол. Я осталась стоять. Представила, как она выплескивает содержимое чашки мне в лицо. Ей незачем быть здесь, кроме как по заданию Круга. Они не могли не хватиться Пожирателя, и не могли не догадаться, кто увез его. Честно говоря, я не собиралась за него драться и снова пытаться его спасать, но позволить вваливаться к себе в квартиру без приглашения и гонять кипяток вместо чаев я тоже не могла. Хотя о чем это я? Она уже сделала это.
- Ты, конечно, права, - лениво развалясь на стуле и помешивая ложечкой в чашке, согласилась Лерка. - Настоятельнице нужен обратно этот чепушила. Но я не обязана принимать заказ, если не хочу.
- А ты не хочешь?
- Да нет же! - она снова рассмеялась, взмахнула рукой, провожая глазами спину Лешки, удалившегося сразу после "чепушилы". - Давай же, расслабься!
Я, наконец, кивнула и опустилась на второй стул. В конце концов, что она мне сделает? Кипяток, или ложечка в глаз, или даже серебряная пуля в голову - я это переживу. Надеюсь. Но пусть только попытается - и я убью ее, больше мне незачем быть терпеливой, как она меня охарактеризовала тогда, разоткровенничавшись после совместного спуска в Колодец. Вопреки убедительным словам Шамана в памяти всплыл момент, когда она единственная попыталась отбить меня у Ру, и не собиралась сдаваться даже тогда, когда узнала, что он оборотень.
- Зачем тебе этот кучерявый педик? Кто-то перебил цену?
Я молча покачала головой.
- Не хочешь говорить? Ну и ладно. Что теперь будешь делать, раз с Кругом покончено?
- Не знаю. Не думала.
Лерка посмотрела на меня хитро-хитро.
- А поехали со мной в Москву? Я хорошего тренера там знаю. И пару мест, где проводят подпольные бои. Приличного бабла можно срубить.
Подпольные бои? Докатились... Не ради этого я выходила из своры.
- Нет, спасибо.
- Зря, зря. А мне нравится! Очень помогает снимать напряжение.
Видя, что я абсолютно точно не заинтересовалась, она продолжила:
- Тогда другое предложение. Один мой знакомый ищет вышибалу в свой бар. Место хорошо известно в определенных кругах. Там всякое случается, дерутся, стреляют... Персонал долго не задерживается. Но тебя то таким не испугаешь.
- Я пару лет работала барменом в куче местных клубов, - призналась я.
Вообще-то, предложение действительно выглядело заманчиво. За опасность, наверное, будут прилично доплачивать, а в случае ранений - давать больничный. И ни Круг, ни Ру никогда не разыщут меня в Москве: довольно далеко и слишком много людей, запахов и местных оборотней. Особенно, если я не буду светиться - а я не буду, потому что уже неплохо научилась использовать силу Зверя незаметно. Как раз то, что нужно для работы; в конце концов, бар - это средоточие сумрака и опьянения, а значит, никто не будет слишком серьезно относиться к померещившемуся звериному оскалу на женском лице.
- Тебе то с этого что? - недоверчиво поинтересовалась я.
- Да ничего, - пожала Лерка плечами. - Не хочу ехать одна, без своей подружки-оборотня. Соглашайся.
- При одном условии. В этот раз моя кошка поедет со мной.
Конечно, белобрысая стерва тут же начала протестовать и описывать, насколько сильно она ненавидит кошек, но я была непреклонна. Не знаю, что задумала эта прохиндейка, в какой своей афере хочет меня использовать и для какой выгоды, но вариантов у меня все равно было немного. Не думаю, что она слишком уж меня обяжет, порекомендовав хозяину бара; в конце концов, выгоды от этого больше всех будет именно ему. А мне просто не придется никого лишний раз убеждать на собеседовании, что я не боюсь пьяных мужчин ночной порой и вполне способна сама за себя постоять.
- Ну и провались ты со своей кошкой! - взвизгнула Лерка и ушла, непременно хлопнув дверью. Меня не проведешь - завтра стопудово будет сигналить под окном часов в семь утра, если не раньше. Придется съездить за Астрой сегодня. На самом деле я ни на минуту не забывала про свою питомицу, просто все это время было совершенно не до нее. Надеюсь, она не сбежала от отца Валентина, потому что в старой нашей квартире сейчас наверняка уже живут другие люди, которым совершенно не нужна кошка-оторва.
Я глянула на часы - самое время навестить священника.
Но сначала что-нибудь съесть.
Состояние было очень странное, просто какой-то многократно усиленный ПМС. Наравне с эмоциональным подъемом и ощущением собственного могущества я чувствовала тревогу, она шевелила в животе своими тонкими ручками, заставляя сердце вздрагивать. Может быть, так я ощущала силу Ру, а может, тревога была чем-то отдельным, связанным, например, с близостью Пожирателя, которого я сознательно перестала бояться. Лешка сказал, что Ру все запомнил. Это значит, он он наверняка продолжит за мной охотиться, и я, вместо того, чтобы добиться для себя признания прав и свобод, сделала только хуже. В общем, я делала хуже каждую нашу встречу... открытое неподчинение, побег, порча имущества, вызов, предательство и лишение возможности быть вожаком. Поверить не могу, что все-таки сделала это. Стал ли он теперь слабее как оборотень? Вряд ли... Спустя несколько часов мне самой уже было непонятно, почему это я решила, что Пожиратель как-то мне поможет. Наверное, я рассчитывала просто испугать Ру и жантажом выбить из него обещание отстать от меня, или просто надеялась, что он забудет меня заодно с происшествием. Как глупо.
- Пошли, - позвала я растянувшегося на полу Лешку. Вид у него был такой, будто он медитировал. Или играл в собственные похороны. Интересно, он все еще переживает по поводу своего "срыва", или это Лерка его так обидела.
Сесть на автобус, чтобы добраться до священника, можно было только в центре; собственно, поесть тоже. В моем новом районе на окраине не были ни одной забегаловки, если не считать пары пивнушек. Кафе делаются для посетителей многочисленных торговых центров, а не для мамок с детьми или дедов, выползших на лавку возле дома, чтобы покурить. Я подумала о том, что в центре могу встретить кого-то из оборотней Ру. Аж передернуло. Они видели, как я проиграла, и знают о том, на каких правах я осталась в живых. Может, они уже даже знают о том, каким именно образом я в очередной раз сбежала от вожака. Лучше об этом не думать. Вероятность встречи ничтожно мала, а сила Ру все еще во мне. Одна вылазка, последняя перед тем, как я уеду. Конечно, ничего не случится.
Мы отправились в довольно известное в нашем городе кафе, где можно было быстро перекусить, не мучаясь мучительным ожиданием завершения долгого кулинарного процесса. Проще говоря, здесь подавали обычные бутерброды под видом пищи богов. Ну и ладно. Может быть, обосновавшись на новом месте, я наконец-то найду время для готовки.
Лешка ел без аппетита, словно заставляя себя. Может, Пожиратели вообще не едят нашу еду?
- Мы едим, - угрюмо опроверг он мою версию, когда я спросила.
- А людей? На десерт?
Он промолчал. Кажется, он и сам не знал. Впрочем, если вспомнить, что, по его словам, он воздерживался почти три года, питанием это не назовешь. Может, это что-то вроде секса?
- Не знаю, - буркнул Пожиратель и внезапно покраснел. Ойой, это он что, типа, девственник и стесняется разговоров о сексе? Судя по тому, что он тогда плел про способы прикинуться мужиком в темноте под одеялом, плотской любви в человеческом понимании у них нет.
- Как же тогда вы размножаетесь?
- Не так, как вы.
- А как?
Он помолчал, медленно пережевывая свой бутерброд. Потом, не поднимая глаз, быстро проговорил:
- Меня создали отец и брат. Димка мне по сути второй отец. Но и брат тоже. Сначала отец создал его, а потом меня. Брату он отдал свое ребро, а мне ногу.
Я поперхнулась.
- Чего-чего?
Лешка, вздохнув, отложил надкусанный бутерброд на тарелку, нервно запустил пальцы обеих рук в свои ржаные кудряшки. Похоже, объяснить все в двух словах было непросто.
- Когда отец накопил много карбо, он отделил его от себя и сделал брата. Само карбо не может быть стержнем. Нужно взять что-то от тела. Отец взял у себя ребро.
Теперь и я отложила свой бутерброд. Аппетит как-то сразу пропал. История напоминала одновременно притчу о создании Адама и Евы и какое-то артхаусное кино. Я представила, как инвалид в коляске раскрывает ребра, а потом с деловитым видом отпиливает одно, с краю. И еще "отделяет карбо". Полный трэш.
- Что такое "карбо"?
Похоже, Лешка мало вообще размышлял на эту тему, и, уж конечно, вряд ли ему приходилось когда-то это объяснять кому-то, не считая тогда Ольги. Но там у него, наверное, было состояние аффекта - иначе стал бы он такое рассказывать обычному человеку. Меня он, кажется, по-прежнему побаивался, хоть я и лично вытащила его из Круга и предложила денег на билет домой. А может, наоборот, проникся доверием, ведь всегда приятно рассказать о себе тому, кто может понять и поверить. В любом случае, он отвечал на все мои вопросы старательно и, кажется, честно.
- У вас, людей, есть что-то, что вы называете душой, или духом, не знаю, в чем разница. И какая-то часть этого... ну, как бы, она делает каждого из вас особенным. Она заставляет вас чего-то хотеть, к чему-то стремиться. Знаешь, как маленький горячий уголек внутри.
- Окей, типа, "ян" у китайцев. Дальше что? Тебя сделали из ноги?
- Ну да. Отец повредил позвоночник, когда создавал Димку. И больше не мог ходить. Через какое-то время они с братом накопили еще карбо и сделали меня. Отец отдал ногу, а Димка - глаз.
Я тут же вспомнила черную повязку Корсара. Ох. Похоже, Пашка был прав, когда говорил об изучении Пожирателей. Тут, честное слово, впору книгу писать... Я наклонила голову пониже, заглядывая в лицо склонившегося над столом Лешки и пытаясь рассмотреть его голубые глаза повнимательнее.
- То есть у тебя глаз Корсара?
- Ну да.
Есть больше не хотелось. Мы взяли в руки по стаканчику газировки и вышли из кафе. Время было обеденное, и на улице заметно прибавилось народу, решивших потратить свой перерыв на прогулку или поход по магазинам. Это одновременно увеличивало шансы как встретить кого-то из оборотней, так и остаться незамеченными в толпе. До автовокзала было всего пара остановок, и погода была отличная, так что мы отправились пешком.
- А у всех людей есть карбо?
- У всех. Я думаю, что именно этим люди отличаются от животных. И всю вашу цивилизацию построили люди, у которых этот уголек жарче, чем у остальных. Но большинство боятся этой силы, прячут, давят ее в себе. Вот у таких, я считаю, мы можем впитывать, раз этот жар все равно им не нужен. А отец и брат стараются выбирать лучших. А я считаю, что так нельзя. Поэтому я и сбежал.
- Значит, ты высокоморальный Пожиратель, - пошутила я. Лешка в ответ поморщился:
- Не называй меня так. Это совсем не похоже...
- А на что похоже?
Он несколько минут думал.
- Ну, ты как бы забираешь жар себе. Но как только он оказывается в тебе, это уже не жар - это такое ощущение... как будто ты... ты стал больше, лучше...
- А потом?
- Ну, потом привыкашь к этому ощущению. Часть души человека становится твоей частью. Меняет тебя.
- А с человеком что?
- Живет себе дальше, - пожал плечами Лешка. - Наслаждается жизнью. Для него все становится немного проще.
Я поежилась. Интересно, стало ли проще Ру? Наслаждается ли жизнью Катька, перестав писать свои мрачные песенки? Вспомнился Олег. Что ж, пожалуй, это лучший пример. И, кстати, отличный шанс узнать, что же случилось с его демонами.
- Слушай, а вот если в человеке бесы. Что тогда?
Лешка покосился на меня ошарашенно. Аж посреди дороги встал. Видя, что я не шучу, он стушевался, привычным уже жестом потрепал пятерней свои кудряшки. Две девчонки, шедшие нам навстречу, все глаза сломали, но Лешка их даже не заметил.
- Ну и вопросы у тебя... Откуда ж я знаю?
Я рассказала ему про Олега, который в Агаповке прикидывался моим дядей, про его давнюю одержимость и встречу с главным Пожирателем, после которой бесы будто бы исчезли. Конечно, таких особенностей пожирательства Лешка не знал, но не исключал, что его отец мог забрать бесов себе, может, по ошибке, а может, сознательно. Интересно, похожи ли бесы на угольки? И кайфует ли Пожиратель после того, как они становятся его частью? Чтобы узнать, придется возвращаться в Агаповку и спрашивать у лешкиного бати лично.
Раз уж зашел разговор, то пришлось рассказать, как мы с Олегом пытались спасти Ольгу, как на меня напал его брат Корсар, как его удивило, что я не человек. Лешка подтвердил, что тоже ощутил заметную разницу на примере Ру. Зверь, по его словам, не воспринимается как нечто самостоятельное и отдельное, это особое качество того самого уголька, делающее его похожим скорее на бикфордов шнур. Сложнее впитать и можно нарваться на взрыв. Забавно, вот оно как изнутри. И, получается, способность оборачиваться - это приобретенная модификация обычного человеческого качества; по крайней мере, со слов Лешки.
Я рассказала, как Ру отбил меня у Корсара, стыдливо умолчав о том, что Пожиратель этой встречи не пережил, но по лицу Лешки было видно, что он все понял. Мне хотелось спросить, как же он узнал от Ру о смерти брата, и что вообще Пожиратель может узнать от жертвы в момент стыковки, но я постеснялась. Наверное, братья все же любили друг друга, хоть у них и все совсем не так, как у нас.
Подъехал наш автобус. Мы уселись рядом в самом хвосте и молчали почти всю дорогу. Лешка отвернулся к окну, но я видела его лицо в отражении - невероятно печальное и очень повзрослевшее с момента той нашей первой встречи на шашлыках.
- После того, как умер твой брат, половина деревни пришла, чтобы выгнать нас, - тихо сказала я, будто это могло его как-то утешить. - Мой лучший друг был убит. Зверски растерзан.
- Это не половина деревни. Это отец, - не поворачиваясь, буркнул Лешка. - Наверное, думал, что мое исчезновение - тоже ваших рук дело.
- А я наоборот думала, что это ты помог ему сбежать. Не мог же он сам, на коляске...
- Ему не надо сбегать. Он способен такой морок навести... Ты решишь, что одна в пустой комнате, а он будет сидеть перед тобой. Он очень многое может. Управлять людьми, у которых забрал карбо, как зомби. Подменять воспоминания. Заставлять видеть то, чего нет.
Колдовство какое-то. И опять это слово "зомби". Я его уже третий раз слышу. Впрочем, тогда, с Олегом, мы уже думали о гипнозе и, выходит, почти угадали.
- Ты поэтому ко мне обращался, как к отцу? Тогда, когда я ворвалась к вам с Олей?
- Да. Я думал, это он пришел за мной.
Разговор больше не клеился, да и устали мы оба, если честно. Лешка - рассказывать, а я - слушать. Несколько минут мы сидели молча, каждый думал о своем, а потом настала пора выходить.
Астра сидела на столбике выкрашенной в зеленый цвет ограды, будто заранее узнав о моем приезде. С замирающим сердцем я окликнула ее. Боже, какими глазами она на меня посмотрела! Вопросительное "Мя?", пара секунд раздумий и вот моя кошка галопом мчится ко мне, задрав хвост трубой. Она взлетела ко мне на плечо, прижалась, вцепилась, замурлыкала прямо в ухо, и я едва не расплакалась от нежности.
Такими нас увидел открывший дверь отец Валентин: обнявшимися и мурлыкающими от счастья.
- Оо, кто же теперь мышей ловить будет? - жалобным голосом протянул он, впрочем, улыбаясь во весь рот. Он начал звать нас на чай, завлекая каким-то особенным печеньем, потом, смирившись с нашим отказом, принялся расхваливать Астру. Она переловила всех мышей и в доме, и в сарае, и даже у соседей. За какой-то несчастный месяц-полтора! Да уж, моя кошка тоже времени даром не теряла. Когда я предложила заплатить за передержку, отец Валентин шарахнулся от меня, как от огня.
- Что вы, что вы! Кто же берет деньги за чудесную компанию? Да я сам готов заплатить, тем более - за мышей. Ни одной не осталось!
Наверное, Олег уже успел с ним повидаться после возвращения из Агаповки и рассказать про свое чудесное исцеление после нашего похода в церковь. Видимо, отец Валентин испытывал ко мне благодарность за своего друга. Знал бы он, во что я его на самом деле втянула! И чего его лишили Пожиратели вместе с бесами.
Несмотря на радушное отношение отца Валентина, поговорили мы совсем немного. Собственно, кроме кошки и Олега нас ничего не связывало, поэтому уже минут через десять я и Лешка шагали обратно к автобусной остановке, неся в руках переноску с Астрой.
- Мы переезжаем в Москву, - сообщила я ей. Кошка в ответ неопределенно мяукнула. Не думаю, что ей хотелось куда-то переезжать, особенно из частного дома отца Валентина, да еще и с сараем. Свобода, коты и охота - смогу ли я все это обеспечить ей в столице? Вряд ли, особенно если снимать квартиру в центре. А если поселиться где-то поближе к окраине, то мне слишком много времени придется тратить на дорогу до работы. Может, поискать жилье возле какого-нибудь парка?.. Есть в Москве какие-нибудь ограничения по выгулу домашних животных, интересно?
- Можно мне с тобой? - робко спросил Лешка, прерывая мои тревожные размышления. - Я никогда не был в столице.
- Нет.
- Почему нет?
- Потому что нет.
Пока мы ждали автобус, он снова начал канючить:
- Ну Оль, ну я никого здесь не знаю. Что я буду делать, когда ты уедешь?
Я еще не сказала ему, что я не Оля..? В кармане лежали обналиченные утром деньги, я вытащила их и, не пересчитывая, сунула в руку Лешке.
- Это не мои проблемы. Вот деньги, возвращайся к подружке или отцу. Хочешь - езжай в Москву. Без меня. И я не Оля.
Он стоял и растерянно смотрел на деньги. Даже жалко его стало. Выдернула мальчика из уютного любовного гнездышка, избила, сдала в Круг, где ему пришлось еще хуже, заставила нарушить трехлетнее воздержание, а теперь просто отсылаю куда подальше. Но что еще мне оставалось? Поселить его с собой в одной квартире, позволить этому чудовищу спать рядом и ждать, пока оно снова проголодается? Или беспрестанно бдеть, вдруг он захочет "впитать" кого-нибудь из соседей? Нет уж, спасибо.
- Ты можешь пожить у меня, - сдалась и уступила я. - На месяц вперед оплачено. Что потом решишь делать - мне все равно.
- Я не могу оставаться здесь, - угрюмо пробубнил Лешка. - Твой вожак меня запомнил. Что будет, если он меня найдет?
Я пожала плечами. Ясное дело, что будет.
На дороге показался мой автобус. Я перехватила переноску поудобнее, готовясь заходить в заднюю дверь. Пожиратель остался стоять на месте, понурый и грустный.
- Ну, пока, - кивнула я ему.
- Я все думаю, почему ты так поступила с вожаком? - неожиданно бросил Лешка мне в спину, когда я уже готовилась шагнуть на подножку автобуса. Будто старался задеть меня посильнее за то, что бросала его. - Если он спас тебя от брата.
Такая вот я сучка. Что тут объяснять. Не оборачиваясь, я, прихрамывая, поднялась по ступенькам и устроилась на противоположной от дверей стороны, чтобы не видеть оставшегося на остановке мальчишку.
Ру спас меня, а я сдала его. Я поделилась силой, когда он был едва жив, позже он отплатил мне тем же. Он насильно увез меня, как мешок картошки, а я разбила его машину. Я дважды нападала на него, бросила вызов при свидетелях, но он не убил меня, хотя должен был. За это я расплатилась своим унижением и болью, валяясь в его кровати, перемотанная бинтами с ног до головы, как мумия, не способная даже сама добраться до туалета. И я отдала его Пожирателю. Лишила "карбо". Отобрала возможность быть вожаком. Не может вожаком быть оборотень без уголька в душе.
Из-за него погиб мой друг.
На самом деле, мой друг погиб по вине и по воле старшего из Пожирателей. Но я отпустила Лешку, хотя могла бы его использовать в качестве приманки, если бы действительно хотела мести. Я вытащила его из Круга, пожалев, хотя он был моими билетом в монастырь и гарантией поддержки в случае необходимости драться с Ру. П - последовательность.
Что, если бы я тогда осталась? Что, если тогда погибла бы я - вместо Пашки или вместе с Пашкой? Что, если Ру не только отбил меня у Пожирателя, но и увез подальше от уготованной мне смерти?
Глупости... Он сам сказал, что защищает меня от Варгора, и это было ложью, потому что Варгор не желал мне зла, более того, предлагал работать на него. Сильнейший оборотень в округе - уважительно предлагал, а Ру, вожак небольшой своры, - нагло вел себя, как с вещью.
Мы могли бы просто поговорить. Спокойно, честно. Но Ру считал меня слишком незначительной, недостойной откровенного разговора, и вместо этого у нас были одни перепалки и драки. Он недооценил меня. И поплатился за это. Моему коварству нет предела, ахахахааа..!
Хотелось рыдать в голос. Чтобы отвлечься и успокоиться, я сунула руку к Астре в переноску и ехала так всю оставшуюся часть пути, перебирая пальцами мягкую густую шерсть и ощущая тепло и густое, раскатистое мурлыканье. Пройдет еще немного времени, сила во мне устаканится и буря в душе уляжется. Я начну новую жизнь и никогда больше не вспомню про Ру.
Ночью у меня опять было видение. Снова холодные, сырые объятия Колодца, ощущение невидимых каменных стен по кругу. Я сижу в кромешной тьме, чувствуя голыми ступнями влажную, полусопревшую листву. Я жду чего-то. Мне страшно. И вздрагиваю от неожиданности, когда совсем рядом, издав влажный тяжелый шлепок, что-то падает. И еще. И еще. Последний упавший предмет издает немного другой звук - более глухой, словно что-то твердое ударяется о ворох прошлогодних листьев, подпрыгивает и катится ко мне. Это касается моих ступней, щекочет их, прижимается тепло и влажно. Я хочу отдернуть ногу, но не решаюсь. Так проходит целая вечность. Потом тьма начинает рассеиваться, теряет свою плотность и густоту, становится зыбкой, обманчивой. Я вглядываюсь и вижу лицо Ру у своих ног. Искаженное болью, измазанное кровью и мертвое. Это его голова подкатилась ко мне и остановилась, уткнувшись в левую ногу. Немного позже я с усилием могу разглядеть куски человеческого тела, выпотрошенного, разодранного на части.
- Я этого не делала, - говорю я, стараясь убрать ногу. Нога не слушается. Голос дребезжит.
- ...делала, - слышу в ответ. Это эхо или чей-то еще голос? Глаза болят от напряжения, но я не могу разобрать, открыты ли глаза у головы, шевелятся ли губы.
Усилием воли дергаюсь, рвусь прочь - не телом, стремительно проваливаюсь вниз и оказываюсь на собственной кровати.
Сердце металось в груди, как сумасшедшее. Пытаясь выровнять дыхание, я прошлепала босыми ногами на кухню, налила стакан воды и махом проглотила. Налила второй и разлила.
- Это просто сон, просто сон, - прошептала я, неуклюже опускаясь на табурет. Руки дрожали. По вискам медленно скатывались капли пота.
Конечно, это был не сон. Это снова был Колодец - отличить не трудно. Лопатки все еще ощущали холод каменной кладки, а ступни - теплую кровь из разорванных артерий Ру. Это было лишь видение, ненастоящая реальность, но это не означало, что виденное ни случится. Если уже не случилось. Предыдущее видение сбылось один в один. "Ну что, нравится тебе, сука?". Аж передернуло. С другой стороны, я уже видела труп Ру в Колодце, тогда, когда пряталась от него и Соло, и это не нашло никакого отражения в реальности. Зато там был ошейник, и потом вожак объявил меня своей собачкой...
- А потом ты отобрала у него "карбо", и что ты думаешь с ним дальше будет?
Опять Шаман. Какие ж душевные метания без него? Впрочем, в этот раз его голос меня даже несколько успокоил, ощущение чьего-то присутсвия немного сглаживало эмоции после Колодца. Я сходила в прихожую, где валялся рюкзак, достала кинжал, уселась за кухонный столик и положила оружие перед собой. Не предложить ли ему чашечку чая?
- Это очень мило, - оценил Шаман. Мне представилось, что он сидит на табуретке напротив, положив локти на край стола, свесив свои косички. - Почуяв слабину в вожаке, многие сильные оборотни наверняка захотят на его место. Остальные также очень быстро поймут, что такой вожак им больше не нужен. Может быть, кто-то - Соло, например, - все-таки осмелится бросить ему вызов после тебя. Но скорее всего, нападут всей сворой. Сделают из него то, что ты только что видела.
- Он мог бы просто уйти, - предположила я. Шаман не ответил. Я и сама знала, что Ру не уйдет. Почему я просто не сбежала в очередной раз, как только предоставилась возможность? Ведь все равно в итоге сбегаю...
- Ты защищалась. Ты даешь отпор всем, кто посягает на твою свободу. Я и Ру теперь в одной корзинке.
Он сказал это ласково, будто даже посмеиваясь. Я даю отпор, да, но я не хотела никого убивать. Шаман, Кали, Пашка, Ру. Я этого не хотела.
Я прорыдала весь остаток ночи, уткнувшись в сложенные на столе руки. Невидимая ладонь мягко гладила меня по волосам. Вот бы все это оказалось просто очередным видением! Пусть еще минус месяц из моей жизни, или даже два, пусть я выберусь из Колодца посреди зимы, полудохлая и тощая, как скелет, лишь бы была возможность пойти другим путем. Что бы я сделала? Как бы уговорила Настоятельницу позволить мне продолжить занятия в Круге? Она советовала разобраться с вожаком, но я была слишком зла на него из-за Пашки и вообще всей ситуации, чтобы понять, что в ее словах не было призыва к агрессии. Может, стоило просто прийти к Ру, покорно признать его власть и превосходство и выпросить разрешение на дальнейшее обучение в Круге. Выпросить у него разрешение - чтобы не драться с ним и не убивать.
Но я и не убивала... Хотя склонялась к этому еще до боя.
Я победила. Победителей не судят.
К утру голова звенела как колокол.
Как я и ожидала, около семи утра под окнами раздался сигнал автомобильного клаксона. Я закинула за плечи свой верный рюкзак, сунула Астру в переноску, окинула взглядом квартиру с оставшимися в ней немногочисленными вещами. Мне ведь не нужно прямо сегодня переезжать, сначала устроюсь на новом месте, а потом заберу остальное. Все равно квартира оплачена на месяц вперед.
- Топай пешком, зоошиза! - рявкнула Лерка через опущенное боковое стекло, увидев у меня в руках переноску, и дала по газам. Резина взвизгнула, оставляя на асфальте черные следы, и через минуту взвизгнула еще раз, когда машина резко остановилась. Я спокойно протопала пешком те несколько метров, что нас разделяли, открыла заднюю дверь, бросила рюкзак и пристегнула переноску.
- Ненавижу тебя. С твоей вонючей кошкой, - сжав зубы, сообщила мне Лерка, когда я устраивалась рядом с ней на переднем пассажирском. Кажется, предстоял нелегкий путь.
Жизнь вилась вокруг меня по спирали. Год назад я оказалась совершенно одна, и только ненавистная прежде соперница Кали, рыжая сучка, у которой с Астрой была взаимная неприязнь, внезапно объявилась и нагло устроилась в моей жизни, став причиной крутого поворота фортуны. Год спустя белобрысая психопатка занимает ее место. Неожиданный и незваный, весьма сомнительный друг, ненавидящий мою кошку и открывающий передо мной новый путь.
Еще немного, и я окажусь далеко от всего этого, забуду Ру, Круг, Пожирателей, получу новую крутую работу и смогу - как мне совсем недавно мечталось - тратить законный выходной, загорая на песке возле воды, или охотясь Зверем где-то в загородном лесу, или занимаясь обычной человеческой любовью.
И я буду жить долго и счастливо. Если такое вообще возможно.