Сколько лет-то прошло? Пятнадцать, кажется? Или все двадцать?

Старинный, местами полуразрушенный замок, казалось, сонно следил за ним, слушал звук его шагов и будто медленно, неуверенно узнавал гостя, значительно переменившегося лицом за эти годы, но оставшегося таким же любопытным мальчишкой внутри. Несбыточная мечта простого, не наделенного никаким даром ребенка из деревенской глубинки: волею благоволящей судьбы Кори оказался в Школе магии, в Корпусе алхимии, где волшебство рождалось из самых обыкновенных вещей и подчинялось лишь одной особенной силе - знанию. Будь ты хоть трижды потомок линии могущественных магов, хоть с самой колыбели швыряй файерболы, но если в голове у тебя пусто, то вода никогда не станет огнем в твоих руках, а камень не запахнет фиалками.

Кори влюбился в алхимию сразу и навсегда, и мог сутками напролет смешивать порошки и жидкости, наслаждаясь разнообразными, иногда неожиданными эффектами, но алхимиком в конце концов не стал. Так уж вышло, что его бойкость, умственные способности и неуемное любопытство пригодились на совершенно ином поприще: он стал сборщиком информации для самого короля. Неприглядный, по-деревенски простой парнишка с мягким голосом и широкой улыбкой умел вызвать доверие у крестьян, а знать частенько ошибалась на его счет, не сумев за невзрачной вывеской разглядеть проницательный ум. И Кори раз за разом раскрывал чужие тайны, выявлял преступников и выводил на чистую воду обманщиков. Шпионы, соглядатаи, доносчики, крысы - вот как в народе называли Советников. Что ж, зачастую вполне заслуженно... Кори в своей жизни выслушал много оскорблений, чтобы принимать народные прозвища слишком близко к сердцу. Порой его проклинали, изредка - благодарили, но в основном просто не знали, кого следует проклинать или благодарить. Всего несколько нужных слов в отчете, и смысл его кардинально меняется без всякого искажения действительности или сокрытия правды. Что делать с крестьянами, отказавшимися платить подать? Вздернуть каждого второго или отправить несколько мешков с зерном, чтобы помочь пережить голодную зиму?

В королевстве который десяток лет шла война. И если на востоке все сводилось к нудному, выматывающему, но, в общем, бескровному противостоянию с эльфами, то на севере орки зверствовали всласть, вырезая и сжигая целые деревни. Король не жалел золота на всевозможные военные разработки, призванные покончить с беспределом и установить мир. На алхимию возлагались большие надежды. Но глава Ургендура, старейший из обитателей замка, Магистр Сторме Аркохельд, пообещавший сотворить эликсир, по качествам своим и свойствам не имеющий аналогов, не слишком-то торопился представить Его Величеству новое творение. Теряющий терпение король поручил своим Советникам навестить алхимиков и в подробном отчете доложить, что там происходит.

- Отправляйся-ка ты завтра в Ургендур, - велел Старший советник, месси Трауф, чьей задачей и была эта поездка. Накануне он сломал ногу, неловко выбираясь из воздушного седла, и не мог теперь ехать сам. - Ты ж алхимик у нас. Куда я с этой ногой, по этим их бесконечным лестницам...

Лестниц в замке алхимиков и вправду хватало. Узкие винтовые в башнях, темные и склизкие в подвалах. Чтобы просто попасть в замок, требовалось несколько раз подняться и опуститься по крошащимся от старости гранитным ступеням. И воздушное седло тут не везде поможет: то повороты резкие, то потолки низкие, то двери узкие. И Кори поехал вместо Трауфа.

Возле кабинета Аркохельда никакой стражи. Никто и так не решился бы без веской причины отрывать Магистра от его важных дел. А может, просто на дверях наложено заклинание...

- Войдите, - проскрипел стариковский голос в ответ на стук.

Кори вошел, коротко поприветствовал хозяина, сидевшего за огромным, заставленным ретортами и заваленным бумагами столом, с грустью замечая, как тот постарел с их последней встречи. Жалкие остатки растительности на голове собраны в тощий хвостик, крючковатый клювообразный нос нависал над острым, выдающимся подбородком, отчего профиль старика напоминал клещи. Сухая пергаментная кожа, покрытая странными лиловыми пятнами; маленькие красные слезящиеся глаза за толстыми линзами очков казались еще меньше. Что ж, зрение всегда сдает к старости.

- Знаю, зачем вы пожаловали, - раздраженно проговорил Аркохельд вместо ответного приветствия. Несмотря на державшиеся в строгой тайне перемещения Советников, глава Ургендура всегда знал, когда ждать их визита. - Но порадовать мне вас нечем.

Кори без приглашения уселся напротив старика в кресло для посетителей, ожидая дальнейших объяснений, но алхимик молчал, неприязненно поглядывая на гостя из-за бликующих стекол очков.

- Я правильно понимаю, что вы не справились с формулой нового эликсира? - мягко уточнил Кори.

Магистр смерил его презрительным взглядом.

- Сколько вам лет, молодой человек?

- Тридцать один.

- Хм, не слишком ли юный возраст для Советника короля? Я бы подумал, что должность вы получили по праву рождения, но, судя по вашей фамилии - Гульдинтар - вы безродный ублюдок из деревеньки Гульдин, о которой я знаю исключительно потому, что тамошние бабы носят в замок провизию в обмен на лечебные снадобья. Те еще любительницы покопаться в чужом грязном белье, но вы-то, конечно, переплюнете любую из них.

Несносный старик. Кори помнил, как двадцать лет назад ученики алхимического корпуса все, как один, ненавидели Магистра, никогда не упускавшего случай прилюдно унизить даже по мелочи провинившегося подопечного. Видимо, сейчас Аркохельда невероятно бесила необходимость отчитываться перед человеком вдвое младше него, раз он вспомнил бесславное происхождение Кори. Но старый алхимик не из тех, что в гневе способен выболтать что-то, так что словесная перепалка бессмысленна.

Не дождавшись от Кори никакого ответа, Аркохельд сдался и угрюмо сообщил:

- Формула была практически готова. Я бы мог устроить вам показательное испытание уже сегодня. Но всё сгорело. Всё. Часть лаборатории. Образцы. Мой напарник и старый друг. Журнал. Труд последних лет уничтожен, обращен в пепел.

Старик говорил ровно, но в его голосе Кори слышал сквозившее отчаяние.

Буквально накануне приезда Советника в главной лаборатории посреди ночи вспыхнул пожар. Коллега Аркохельда - не менее талантливый и опытный алхимик по имени Ракхар Штынга - неизвестно почему оказался там и погиб вместе с многострадальным эликсиром, а также большей частью оборудования и, самое главное, лабораторным журналом, запечатлевшим весь ход исследований и сложнейшие формулы.

- Вы можете восстановить их по памяти? - озадаченно поинтересовался Кори, ошеломленный таким известием.

- Безусловно, - отрезал Аркохельд. - Но на это потребуется много времени. Новый инвентарь. И я не знаю никого, кто мог бы заменить Ракхара.

Алхимик прекрасно понимал, что от отчета Советника зависит, возобновится ли разработка или седая голова его полетит с плеч, и, похоже, готовился с честью принять любое решение короля.

- Я хочу взглянуть на лабораторию, - попросил Кори.

- Чего вы там ожидаете увидеть? - недовольно проскрипел брюзгливый Аркохельд, но все же встал из-за стола и, шаркая разношенными сапогами, повел гостя по бесконечным, пропахшим затхлостью коридорам.

Лаборатория располагалась во внутреннем дворе замка. Массивные стены, сотканный из охранных заклинаний купол, проницаемый для солнечных лучей и неприступный для ненужных любопытных глаз. Единственный вход тоже находился под защитой волшебства.

Деревянная мебель сильно обгорела; впрочем, большинство хитроумных приборов, сделанных из металла и стекла, покрылись толстым слоем копоти, но, в общем-то, уцелели. У одной из стен огонь, по всей видимости, бушевал особенно сильно: массивный стол превратился в кучку обугленных головешек.

Кори осторожно подошел ближе, осматривая пепелище, присел, потрогал останки стола, вытащил из углей несколько закопченных осколков - очевидно, от каких-то склянок и колб. Один, правда, больше походил на кусок горлышка от винной бутылки. Но алкоголь - такой же реагент, так что ничего удивительного.

- Смотрите-ка, как блестит, - указал он на стену, черную от сажи. От того места, где раньше предположительно находилась поверхность стола, веером расходились мелкие, жемчужно переливающиеся в лучах заходящего солнца брызги.

- Образцы эликсира, - горестно отозвался Аркохельд, поверх очков оглядев явление. - По всей видимости, несколько пробирок взорвалось. Особенность реакции на высокие температуры - отверждение и приобретение перламутрового оттенка.

- Интересно, - задумчиво пробормотал Кори, заворожено разглядывая стену и вспоминая собственные алхимические опыты. У него однажды тоже очень красиво рвануло на стену, только брызги получились зелеными. А еще он потом неделю не мог сидеть.

- Здесь нашли Ракхара, - указал Магистр на пол прямо позади Советника. - Огонь его почти не тронул, но дым... хватило нескольких вдохов.

Кори с не меньшим вниманием оглядел каменный, за многие годы до блеска отшлифованный ногами пол. В тонком слое пепла отчетливо обрисовывался силуэт тела и виднелись отпечатки подошв обуви вокруг - тех, кто поднимал и выносил труп.

- А где хранился журнал? - поинтересовался Советник. Аркохельд указал рукой на практически не пострадавший стеллаж в нескольких метрах от себя. Различив мелькнувшую надежду на лице Кори, старик грустно усмехнулся и пояснил:

- Ракхар перенес его на стол. Может, делал заметки. Бумага сгорела полностью, но корешок каким-то чудом уцелел. Если хотите, покажу, он в моем кабинете.

Обугленный кусочек кожи хранился в ящике стола, под замком, словно какая-то реликвия.

- Кажется, когда-то он был синим, - заметил Кори, попытавшись оттереть копоть. Аркохельд издевательски фыркнул в ответ. - Как считаете, что все-таки произошло? Ваш коллега часто работал по ночам?

Магистр пожал плечами.

- Мы оба страдали от бессонницы в силу возраста. Иногда идеи приходят посреди ночи. Тогда вскакиваешь с постели и бежишь в лабораторию, проверять, записывать, пока мысль не вылетела. - Старик поправил съехавшие от неловкого движения очки. - Ракхар не слишком силен в магии, поэтому освещал рабочее место огнем.

- Почему не наложили противопожарное заклинание?

- Почему, почему, - сварливо передразнил старик. Вопрос его, видимо, смутил. - Его наложили. Только никто не следил за сроком. Это первый пожар на моей памяти, знаете ли.

Кори покачал головой. Мышка бежала, хвостиком махнула... Непросто будет написать отчет таким образом, чтобы второй старик выжил и смог продолжить свои научные изыскания. Несмотря на стервозный нрав Магистра, Советник еще в детстве проникся симпатией и уважением к великому алхимику. Получив разрешение "посмотреть кое-что для отчетности", Кори попрощался с Аркохельдом и вышел.

Памятуя о требуемых мельчайших подробностях, Советник решил спуститься в морг и взглянуть на тело, впрочем, не слишком представляя, как это дополнит простую в своей глупости историю: умнейший человек, магистр алхимии Ракхар Штынга отправился ночью в лабораторию, чтобы записать посетившие его умные мысли, где уронил факел на бутылку с алкоголем, отчего взорвались пробирки с эликсиром, сгорел журнал исследований и погиб сам ученый.

Морг располагался в подвале замка и находился во владении Вольфа Венди, врача и искусного хирурга, полного, чрезвычайно добродушного и общительного человека. Кори вспомнил, как в детстве побаивался этого здоровяка, и тихонько усмехнулся.

Довольно радушно поприветствовав нежданного гостя, мастер Венди провел Советника к телу погибшего Ракхара.

- Вскрытие еще не делал, скоро начну. Если интересуетесь, можете подождать, - великодушно предложил властитель морга, откидывая грязное, бывшее когда-то белым покрывало, укрывавшее труп. Кори не имел никакого желания любоваться на вывороченные наружу человеческие внутренности, но ради отчетности согласился.

Пока мастер Венди возился с инструментами, Кори внимательно оглядел погибшего. Похоже, в молодости он был настоящим богатырем, и даже сейчас, старый и мертвый, выглядел внушительно: широкие плечи, крупные ладони, крепкая бычья шея. Действительно, огонь практически не тронул его, пострадали в основном ботинки и низ штанов. Руки чистые, ногти целые, коротко остриженные.

- Какое интересное лицо, - заметил Кори, разглядывая выдающуюся тяжелую челюсть и широкий приплюснутый нос.

- О, так у него в жилах текла орочья кровь! - весело пояснил мастер Венди, бегло проследив взгляд Советника.

- Орочья? - растерялся Кори.

- А как же. Полуорк, получеловек. Орки его гнобили, так он и сбежал к людям. Правда, это случилось еще до начала войны. Ну, мозги-то ему точно достались от отца, хоть он и тот еще извращенец.

Кори хмыкнул. Кто бы мог подумать: полуорк на равных с самим Магистром Аркохельдом создавал эликсир, способный переломить ход войны против орков. Вот уж ирония судьбы. Наверное, мечтал заставить сородичей пожалеть о том, что свое время обижали его.

- Смотрите-ка, что покажу, - заговорщицки шепнул мастер Венди и безо всякого уважения к статусу мертвеца пальцами оттянул губы. - Видите? Клыки. Спиливал! Стеснялся.

Кори наклонился, чтобы разглядеть получше. И уловил запах алкоголя.

- Мне кажется, или?..

- Да, - с готовностью кивнул толстяк, - пил. До добра-то не доводит! Сейчас выясним степень опьянения.

И мастер Венди, надев свой кожаный фартук и засучив рукава, споро принялся за работу. Кори отошел от тела, не в силах смотреть на открывающиеся в новом виде особенности строения человеческого организма. Наполовину человеческого, если быть точным. Пока проводилась аутопсия, какие-то взвешивания, смешивания с порошками и прочие не слишком приятные взору процедуры, Советник огляделся. Шкаф с книгами, грубо сколоченный стол, на котором валялась обгрызенная куриная кость, зачерствевший ломоть хлеба и толстая тетрадь в синем переплете. Сердце Кори забилось, но в тетради, конечно, не обнаружилось никаких формул, а только краткие описания вскрытий. Что ж, две одинаковых тетради в одном замке - ничего удивительного. В дальнем углу на полу лежали еще два тела, накрытые покрывалом, уже вскрытые. Кори подошел ближе, не в силах побороть свое неуемное любопытство. Одно из тел неожиданно оказалось орочьим.

- Мастер Венди, - позвал Кори возившегося за спиной толстяка. - Откуда это у вас орк?

- Деревенские принесли, - отозвался мастер, не прерывая работы. - Говорят, забрел в деревню. Один, уже кем-то раненый. Никто не смел подойти, пока сам не помер. А как помер - приволокли. Все непонятное сюда волокут.

- Наверное, вражеский лазутчик, - предположил Советник. За спиной только согласно угукнули.

- Ну, что я могу сказать, - через несколько минут подал голос мастер Венди, вытирая свои пухлые руки ветошью. - Умер, наглотавшись дыма. Все легкие черные. Уровень алкоголя в крови... чтобы вам было понятнее, скажу так: пьян был в стельку, неудивительно, что не смог спастись. Как он на ногах-то стоял, не понимаю.

Кори подошел ближе, глядя, как мастер снова накрывает тело покрывалом, и вдруг заметил, что это не покрывало, а мантия - специальная, для проведения алхимических опытов. Такие имелись у всех в Ургендуре. На нагрудном кармане вышита именная надпись: Ракхар Штынга. Свисавшие к полу узкие рукава, немного опаленные, в довольно ярком свете люстры искрились перламутром. Кори пригляделся: на передних полочках мантии, то есть на груди и животе, тоже поблёскивали застывшие капли жемчужного цвета.

- Мантия была на нем? - уточнил Кори.

- А? - рассеяно переспросил толстяк. - О, я не знаю, принесли вот так, укрытого. Я сейчас позову помощника, он подскажет.

Помощник - в противовес своему мастеру, совершенно тощий парнишка с неожиданными тщательно уложенными усиками, напоминавшими мышиные хвостики, - рассказал, что мантия лежала отдельно от хозяина, ближе к двери, и они с другим работником просто накрыли ею тело, когда переносили в морг.

- Пропустим по стаканчику? - подмигивая, предложил мастер Венди, доставая бутылку. Кори поблагодарил, но отказался, сославшись на усталость. Горлышко бутылки подозрительно напомнило ему найденный на пожарище осколок.

По его просьбе парнишка с чудными усиками проводил его до комнаты погибшего, по пути рассказав, что сам родом из Кельмины - далекого южного города, - из богатой семьи, обладает небольшим даром целительства и мечтает стать хирургом, как мастер Венди. Ради этого приехал в такую глухомань и даже согласился прислуживать в замке. Делать всякое приходится: в морге убираться, стирать мантии (у Магистра всегда самая грязная), трупы таскать по лестницам. Сначала непривычно, но нужно спрятать подальше гордость, если хочешь чего-то добиться.

- Скажи-ка, что говорили про Штынгу? Слыхал, он наполовину орк, - включая деревенского простачка, поинтересовался Кори.

- Ну, за глаза интервентом называли, - хихикнул парнишка. - Вдруг он обратно к оркам переметнется? Всех порешит тут, а секретные разработки им выдаст. Я слышал, у них долг родовой чести превыше всего!

- Это точно, - согласился Кори. - А характером он как? Задира, небось? Дрался со всеми?

- Да нет, - покачали головой Мышиные Усики. - Вспыльчивый, конечно, - но чтоб драться? Стар уже. Хотя, я слышал, один раз он повздорил с мастером Берригливом. Тот некоторое время работал помощником Магистра Аркохельда, и страшно разозлился, что его променяли на полуорка. Обещал, что это так не оставит. Ну, вот мы и пришли. Комната покойного.

Они снова оказались возле сгоревшей лаборатории. Не удивительно, что Ракхар Штынга бегал ночами проводить опыты. Дверь напротив, по словам парнишки, вела в покои самого Магистра.

Кори на всякий случай постучался, не слишком рассчитывая на отклик, но тут же услышал легкие шаги, и дверь открылась. На пороге стояла заплаканная пожилая женщина.

- Вы кто? - с удивлением спросила она.

Кори представился и пояснил, что имеет разрешение от самого главы Ургендура осмотреть, все что нужно, "для отчетности". Женщина покивала и жестом пригласила пройти внутрь, назвавшись Ульмой.

- Я много лет жила вместе с Ракхаром, готовила ему, убиралась, стирала, - вздрагивающим от всхлипываний голосом рассказала она. - Вы понимаете? Я бросила все, сбежала к нему из деревни, а теперь? Что теперь?

- Разве вас выгоняют? - участливо поинтересовался Кори.

- Что вы, нет, конечно, - махнула рукой Ульма. - Да и выгнали бы - не пропаду, Ракхар оставил мне приличное состояние. Мы с ним ругались, да, но... он был таким умным, таким добрым, вы понимаете? Как я без него? Как?

И женщина залилась слезами, тихо подвывая и повторяя одно: "Как я без него, как?"

Казалось, ей совершенно все равно, что Кори - так называемая крыса, или она этого просто не поняла. Пришел кто-то, кто мог выслушать, и она, словно бредя, вспоминала все новые и новые подробности их тихой семейной жизни.

Когда Ульма, наконец, немного успокоилась, Кори попросил рассказать, как прошел вчерашний день.

- Да я слетала в деревню, чтобы купить немного провизии, а еще рулон шерстяной материи на новый костюм Ракхару, старый-то совсем износился, а на носу зима. Вы понимаете? Примерно в полдень села в наше воздушное седло и полетела. Ну, я в деревню-то стараюсь на нем не залетать, не пугать никого. Так что оставила в кустах да пешком пошла. Пока обежала всех, потом обратно с тяжелой торбой - уже дело шло к вечеру, солнце садилось. Подлетаю я к замку, еще и охранное заклинание опять сбоит - в общем, не сразу я домой попала. Вы понимаете? Прихожу, а они тут - пьянствуют! Я все им высказала, и не посмотрела, что сам Магистр! В их-то годы! Вы понимаете?! Ведь как в воду...

Переждав очередной поток слез, Кори вежливо попросил продолжить.

- Я легла спать и тут же уснула - набегалась за день. Проснулась отчего-то уже за полночь. Наверное, предчувствие или что... Поднялась, заглянула к Ракхару - нет его, на столе несколько пустых бутылок. Я прибралась немного... А дверь-то входная не заперта, просто прикрыта! Вы понимаете? Пьяный ушел, и даже дверь не закрыл! Ведь на нашей-то никакого заклинания нет! Я разозлилась, решила, в лабораторию опять потащился. Пошла туда, постучалась, но там охранное заклятие, я войти не могу, вы понимаете? Стучу, кричу, а сама чувствую - ведь дымом тянет из-под дверей! Я стала на помощь звать, постучалась к Магистру - он не открыл, подумала, спит, после пьянки-то. Я дальше побежала, в столовой мастера Берриглива встретила, он, правда, Ракхара не любит, но согласился помочь, с ним еще кто-то... Когда уж с подмогой возвращалась, в коридоре встретили Аркохельда. Наверное, он все-таки услышал мои вопли, вышел. Он-то и снял заклинание с дверей. Да только поздно уже слишком...

Не в силах больше ни рассказывать, ни плакать, женщина, судорожно всхлипнув, закрыла лицо ладонями. Кори деликатно подал ей стакан воды, стоявший тут же на столе, участливо погладил по плечу, украдкой внимательно оглядывая ее. На тыльной стороне ладоней виднелись мелкие красные пятнышки, а от выбившейся из-под платка криво срезанной пряди волос отчетливо пахло дымом.

- Я загляну в его комнату, ладно?

Ульма молча кивнула, не отрывая рук от лица.

Комната погибшего алхимика оказалась небольшой, но уютной. Книжные шкафы до самого потолка, массивный письменный стол у окна, чудесной работы кресло с небрежно брошенным вязаным пледом - наверняка работа Ульмы, как и цветы в горшках на узком подоконнике. Невысокий столик, на котором - если бы не хозяйственная Ульма - сейчас стояли бы бутылки с таким же горлышком, как нашел Кори в углях лаборатории. В общем-то, ничего примечательного.

Кори прошелся пальцами по корешкам книг - конечно, все об алхимии, посидел немного в кресле, размышляя о предстоящем отчете, покачал головой. Потом решительно подошел к письменному столу и по очереди выдвинул ящики. В самом нижнем лежало несколько тетрадей в синей обложке - таких же, как у мастера Венди. Кори уселся за стол, открыл одну из тетрадей. Сплошные формулы... Слишком сложно, да и забыл он многое с тех пор, когда сам ставил опыты и мог еще что-то разобрать в этой писанине. Рассеянно открыл вторую, третью...

А на четвертой, на самом уголке, увидел небольшое жемчужное пятно. Кори закрыл глаза, медленно вдохнул и выдохнул.

Что же он напишет в отчете? Правду, конечно. Но не ошибся ли он?

То, что поначалу выглядело, как глупый несчастный случай, теперь представлялось наглым, жестоким и совершенно беспринципным убийством, отягченным еще и кражей невероятно ценных записей, по сути, являвшихся собственностью короля.

Мастер Венди сказал, что, будучи настолько пьян, погибший не смог бы самостоятельно стоять на ногах, - значит, в лабораторию его привели. Или принесли. Хотя, конечно, он мог дойти до кондиции уже на месте, осколок бутылки в углях красноречиво намекал на это. И все же, был некто второй - тот, кто, надев мантию с именной надписью Ракхар Штынга на нагрудном кармане, устроил пожар. Взорвавшиеся пробирки оставили свои перламутровые отметки не только на стене лаборатории, но и на одежде стоявшего рядом, при этом ни на лице, ни на руках полуорка следов эликсира не обнаружилось. Скорее всего, в этот момент он уже крепко спал на полу неподалеку от очага возгорания, и злоумышленник оставил его погибать, прихватив с собой записи и едва не забыв сбросить мантию. В спешке или просто поленился, но он не кинул ее в огонь, и она пережила пожар, лежа на каменном полу.

Кто же этот второй злоумышленник?

Может, тот самый обиженный Берриглив? Одним махом устранил соперника и завладел формулами, чтобы потом, вернувшись на место помощника Аркохельда, демонстрировать остроту своего ума. Да и доступ к лаборатории он имел, мог снять охранное заклятие. Только вот зачем он журнал принес в комнату своего злейшего врага?

Могла ли Ульма убить своего сожителя? Неужели эти слезы и рыдания - фальшивка? Она сама сказала, что часто ругалась с Ракхаром; упомянула, что унаследовала его сбережения... Может, надоело ей жить со старым полуорком, вечно то пьянствующим, то пропадающим в лаборатории? На руках у нее очевидные ожоги, и волосы немного опалены и наскоро сострижены. Только это, скорее всего, случилось, когда она вбежала в горящую лабораторию, в огонь, чтобы спасти своего любимого. Ведь это она обнаружила пожар и бросилась за помощью. Да и теплый шерстяной костюм, ткань для которого она купила накануне, мертвому не пригодится.

Еще один вариант: погибший ученый и в самом деле ренегат. А орки, рыскавшие в округе, - его сообщники. Ведь тот, чей труп лежит сейчас в морге, наверняка заявился на вражескую территорию не один? Ульма говорила, что охранное заклятие замка шалило тем вечером - не из-за взлома ли? Так вот, орк-лазутчик пробрался в замок, поднял с постели пьяного Ракхара и велел провести себя в лабораторию. Там он забрал журнал, облил все алкоголем и поджег, и, не пожелав возиться с уснувшим на полу алхимиком, ушел. Только вот, опять-таки, незачем ему тетрадь с формулами прятать в комнате погибшего.

Нет, Кори не ошибся. Как это ни прискорбно.

- Я тут нашел кое-что у Ракхара в столе, не взглянете ли? - протягивая синюю тетрадь, попросил он Аркохельда. Старик подозрительно покосился, но записи взял, и, подняв очки на лоб, что-то бормоча под нос, перелистал несколько страниц.

- Это черновики наших старых исследований, ничего примечательного, - равнодушно пожимая плечами, заключил старик, закрывая журнал и небрежно бросая на край стола.

- Зачем вам вообще эти очки?

От неожиданного вопроса старый алхимик замер, затем медленно поднял на Кори полный возмущения и ярости взгляд.

- Что вы себе по...

- Чтобы скрыть ожог глаз, правда? Судя по стеклам, они должны помогать видеть вдаль, но вы убираете их каждый раз, когда надо что-то рассмотреть: записи или, скажем, брызги эликсира на стене.

Аркохельд сверкнул глазами, но промолчал, зябко кутаясь в свой поношенный шерстяной плащ, нахохлился, словно старый гриф.

- Когда пробирки взорвались - неожиданно для вас - капли попали вам на лицо, а так же на мантию Штынги, которую вы надели, чтобы не запачкать свою, и чтобы позже все выглядело, как несчастный случай. Наверное, нелегко оттереть перламутр с кожи - вы до сих пор весь в красных пятнах. Скипидаром оттирали? Кислотой? Вы подменили лабораторный журнал на пустую тетрадь, или, может, на старые черновики, чтобы обгоревшие остатки его однозначно подтверждали уничтожение записей. А сам журнал спрятали у погибшего в комнате, среди таких же синих, исписанных тетрадей, ведь никто, кроме вас, не разберется в этих формулах. Думали, наверное, что я буду искать что-то в ваших вещах, перестраховались? Своей возней разбудили Ульму, а она уже обнаружила пожар - слишком рано, чтобы все улики превратились в пепел, но слишком поздно, чтобы спасти Ракхара. Она стучалась к вам, просила помощи. Вы не открыли. За что вы так с единственным другом? Не хотели делиться славой?

- Слава,.. - Старик сипло крякнул, криво улыбнулся. - Ни к чему мне слава. Ты понятия не имеешь... какая это для меня жертва. Мерзкая крыса, я ни слова бы не сказал тебе! Но от твоего отчета зависит моя жизнь, судьба алхимических разработок и всего королевства...

Как я уже говорил, эликсир был готов. Мы успели провести несколько испытаний. И я понял, что не могу его отдать. Результат - великолепный, употребивший его человек на время преумножает свои силы в разы, становится практически неуязвим к физическому урону. Но последствия... Нестабильная психика, агрессия. Некоторые подопытные покончили с собой. Я не мог отдать это королю. Соблазнившись перспективой быстрой победы над орками, он закрыл бы глаза на побочные эффекты. Формула нуждалась в доработке. Но упертый полукровка думал только об одном. Он ненавидел своих сородичей... "Эти люди и так погибнут в бою, эликсир даст шанс их женщинам, детям", - говорил он. Я мог бы уничтожить образцы, похитить журнал, не убивая Ракхара, но он все рассказал бы вам. Я пытался переубедить его в тот вечер... упертый полукровка!..

Аркохельд закашлялся и замолчал, откинувшись на спинку кресла и устало прикрыв воспаленные глаза.

Три дня спустя Советник Второго звена Кори Гульдинтар докладывал королю - лично! - о происшествии в Ургендуре. Его Величество, конечно, был в бешенстве. У Кори поджилки тряслись от громогласной ругани, эхо которой разносилось под высоченным куполом главного королевского зала. И все же он смог выбрать правильные слова.

Бонус! Альтернативные развязки от участников конкурса ФД-12 здесь: http://samlib.ru/d/detektiwklub/004_bookfd12.shtml