Ася всегда жалела одиноких женщин. Она работала океанологом в управлении со смешным названием "Се-зеу-геме-эс" в "Отделе моря" и многие из ее коллег подруг были не замужем. Так уж получилась, что работа в заведении с романтическим названием "Отдел моря" была все больше земная и бумажная.
Архивная можно сказать, работа, а в архиве - откуда взяться прекрасному капитану на белоснежной шхуне, о котором так мечтали девчонки.
Асе очень повезло, она еще в институте выскочила по безумной любви за замечательного парня, красавца, спортсмена и программиста Гошу Курочкина, однокурсника асиной соседки, с которым случайно познакомилась в застрявшем лифте. С тех пор все ее подруги мечтали застрять в лифте, но, как назло, лифты в городе Питере работали практически исправно, а годы все шли и шли, и Ася продолжала чувствовать себя среди подруг немножко виноватой и очень счастливой.
Молодая парочка поселилась в уютной двухкомнатной квартирке на петроградской стороне, на тихой улочке с грозным названием Зверинская, почти рядышком с метро Горьковская и с питерским Зоопарком. Квартира осталась Гоше от бабушки. Когда-то давно она была частью огромной питерской коммуналки, раскроенной жильцами на две причудливых части.
Доставшийся бабушке и ее соседке изрядный отрезок состоял из огромной гостинной, маленькой спаленки и большой светлой кухни, не хватало только туалета и ванной, которые были затем ловко пристроены на кухонной территории и отделены покрытой кафелем фанерной стенкой.
И однажды вся эта прелесть досталась в наследство Гошке.
Давно оставшиеся без мужей старушки хозяйничали одной семьей и квартирку приватизировали вместе. Решили, что она достанется той, кто дольше проживет, а потом, когда-нибудь, в неизбежно печальном для них будущем,все равно отойдет Гоше, потому что своих родных у соседки не было, и Гошку они любили и баловали вместе и он обеих называл тогда своими "бабульчиками".
Итак, у молодоженов все складывалось само по себе и очень удачно.
И Асина семейная жизнь катилась, как по маслу. Общие друзья,общие интересы, коллективные вылазки "на шашлыки" к финскому заливу или на лыжах - это вот все, как-то, как раз и не сложилось.
Зато у каждого из них была своя очень интересная и любимая работа, оба были молоды и полны оптимизма и нерастраченной нежности. Иногда Ася конечно бегала с подружками в Мариинку или Малый Оперный - на премьеры, а по субботам, когда Гоша еще отсыпался после бессонной интернетовской ночи, - в Эрмитаж. Гоша практически сразу после ужина садился работать за комп и за ним же часто и засыпал. Ася будила и бережно переводила любимого в узенькую комнатушку, служившую им спальней. Гоша тотчас просыпался и тогда в спальне происходило такое, о чем скромная и застенчивая Ася никогда не думала днем и что никогда не обсуждала с подругами...
Потом они долго дурачились и шептались, потом Гошка хотел есть и они пили бергамотовый чай с булкой и замечательной кронштатской докторской колбасой или еще чем-нибудь простым, но вкусным. По утрам они вставали медленно и тихонечко, стараясь не вспугнуть рассветную чуткую тишину. Пили кофе и Гоша отвозил Асю на работу. А сам обычно просто возвращался домой и садился за свои программы к компьютеру. Он часто работал дома, чтобы не отвлекали. На работе Гошу любили и уважали и он делал, что хотел, а хотел он много и интересно работать, еще - съездить на тренировку, потом забрать Асю домой и снова - за работу.
Он не интересовался политикой, считая это дело темным и нечистоплотным, иронически относился к искусству, на котором была оторвана Аська, но у него в голове всегда сидела пара - тройка занятных мыслей, с котороми хотелось еще немножко повозиться и которые, плавно перетекая одна в другую и составляли канву его будней, о которых он особенно не задумывался. Он был сангвиник, жизнелюб и, по-своему, очень удачливый человек. Работа, Аська, спорт, иногда, не часто, встречи с немногочисленными и тоже очень занятыми друзьями, работа , работа, любимая, и опять любимая работа...
Иногда к ним забегала Лика, аськина незамужняя школьная подруга.
И наступили времена, когда Лика стала появляться почти каждый день, потому что она попала, как под машину, под очередное "сокращение кадров", и, вообще , вся ее собственная жизнь теперь трещала по швам. Ей чаще нужны были и совет, и помощь.
Да и просто, просто все более невозможно становилось Лиле оставаться вечерами дома, рядом с притихшими родителями, кидающими на нее участливые взгляды и приводящими все чаще в гости каких-то нелепых и немолодых сыновей своих полузабытых знакомых, чтобы у Ликочки был "круг" - так это называла мама.
Круг оказывался на деле не "спасательным", а похожим скорее всего, на "петлю-удавку". И Лика при любой возможности удирала к Аське, в ее полушутейную легкую и приятную жизнь - игру, наполненную особенным ароматом наивности и новизны, рассеянной необустроенности и веселого согласия. Там всегда ждала ее терпеливая, неунывающая, умеющая и слушать и помочь Аська. Лике нравилось наблюдать за тем, как живет подружкина семья, нравилось принимать участие в их делах, строить совместные планы,
Когда Ася однажды рассказала , что звонила ликина мама и просила Асю устроить маленькую вечеринку и, чтобы Гоша привел с работы своих неженатых друзей-программистов, Лика почему-то не рассердилась, как обычно, в таких случаях, не бросилась к телефону, чтобы приструнить зарвавшуюся родительницу, а наоборот, радостно поддержала эту идею. И вправду - вдруг Лика присмотрит себе долгожданного принца и у них тогда сложится замечательная компания. Можно будет вместе ездить в отпуск и даже потом, когда-нибудь растить возможных малышей. Ася тоже загорелась этой идеей, она заварила душистый бергамотовый чай, разрезала яблочный бисквит с грецкими орехами. Они с апетитом уплетали бисквит и строили то ли в шутку, то ли всерьез, грандиозные совместные планы. Вечером Ася рассказала об этом Гоше. Гоша, узнав, что и Ася настаивает на вечеринке , сначала растерялся и не поверил, потом начал азартно от этого дела отмахиваться. После трехнедельной осады, сдался наконец и он. Дальше все сложилось на удивление быстро и беспроблемно.
В гошкиной фирме как раз подвернулось окончание проекта ,отмечать которое надумали именно у Гоши.
Торжественная часть состояла из остроумной и веселой поэмы, описывающей сложный путь проекта от колыбели до пивной, потом программисты станцевали танец , под названием "протоколы обмена", потом пили, пели, пили, танцевали и выбегали на балкон курить.
Ася держалась в тени, деликатно давая возможность подруге быть первой. Она взяла на себя основные хлопоты по хозяйству и большую часть вечера проторчала на кухне, или на пути из кухни в комнату. Она смотрела, чтобы все пили, пели и веселились, чтобы никто не скучал и не чувствовал себя не в своей тарелке.
На роль потенциального принца подружками уже заранее был выбран некто Игорь, талантливый программист, немножечко поэт и композитор, славный и приятный во всех отношениях человек. И кажется, они с Ликой действительно понравились друг другу. Ася видела мельком, что они охотно болтали и танцевали и очень радовалась этому, Она заговорчески подмигивала Лике пробираясь по, ставшей вдруг очень тесной , шестидесятиметровой гостиной.
Веселье постепенно подходило к концу . Разговоры сменили тональность на более романтическую. И кто-то уже играл на рояле, И всеми любимый Костя Дольчин, краса и гордость аськиной программы, неожиданно показал друзьям новую и очень не свойственную ему работу. Он запел романс,который только что написал на стихи таллинской поэтессы, Евы Ахтаевой " Как удалось тебе, скажи".
Как удалось тебе, скажи,
Одним движеньем глаз печальных
Околдовать чужую жизнь?
Без заклинаний чьих-то тайных
Навек к себе приворожить?
Как удалось тебе, скажи?
Костин голос приворожил всех, затихли разговоры даже на балконе среди курящих
Игорь, тем временем, был отправлен на кухню за минералкой. Ему сказали, что там хлопочет домработница, которая и поможет ему справиться с поручением.
Но домработницу уже давно отпустили, зато на кухне оказалась Ася - ужасно хорошенькая, раскрасневшаяся от кухонного жара и, вообще не очень еще привычной ей, роли хозяйки приема.
Игорю стало почему-то неловко оттого,что она хлопочет тут, на кухне, совершенно одна.
И он решил остаться помочь ей и просто поболтать. Сначала слушали со всеми романс, потом болтали о поэзии вообще, потом он стал расставлять в посудомоечной машине тарелки и читать Асе свои стихи, потом рассказывать об археологических экспелициях, в которых он всегда проводит отпуска... Так они и просидели на кухне несколько часов, а когда спохватились, - все уже собирались расходиться.
Потом пошли походы с подругами и Игорем в театр, в Эрмитаж. Он захотел показать им "свой" Эрмитаж, .
Еще школьником Игорь начал занимался в эрмитажной студии юных археологов, и до сих пор у него сохранился просроченный пропуск в музей, которым Игорешка нахально продолжал пользоваться, и никто его никогда не останавливал, охранники давным давно привыкли к нему и считали, наверное, внештатным музейным сотрудником, каковых всегда бывало очень немало. У Игоря было свое особенное видение Эрмитажа, свои потайные тропы, открывающие по-новому этот удивительный мир чудес. Были отработаны и свои собственные экскурсионные маршруты, по которым он начал водить Лику с Аськой.
Потом Игорь зачастил к ним после работы - что-то доделывали вместе с Гошкой.
Игорь теперь заезжал за девчонками, они делали вместе покупки, потом готовили ужин.....
Етсетера, етсетера...
Лика вела себя загадочно, казалась успокоенной, если не счастливой. С Асей она пока не обсуждала ничего...
Гошке было не до посторонних тем,и иногда Асе казалось даже, что на все, выходящее за рамки его ограниченного мирка, ему вообще наплевать.
Игорь становился все более незаменимым, понятным и своим...
И Асе было теперь все сложнее разобраться.... в себе, и в Гошке,..
Однажды, вернувшись, как всегда работать домой, Гоша находит на кухне записку
: "рубашки..., обед.... квитанции...
Я не вернусь сегодня с работы..."
Ничего толком не поняв, он позвонил Асе :
"так ты что, к маме поедешь ? А что случилось, Аська?"
"Я.... Я просто ушла , Гоша. Ну - в смысле, вообще. Я устала.... быть одна."
- "Это тебя твои мурмулетки стародевические, дообрабатывали, наконец! Ась, что за бред?
...Ну давай поговорим."
- " Давай."
и тут, естественно, Гоше позвонили с работы : -" Гоша! Срочно .Все очень хреново."
- " Игорь, ты сможешь забрать сегодня с работы Асю?"
Звонок :
- "Ась, сегодня не поговорим, выбрось из головы весь этот мусор. Все же отлично у нас, да?
За тобой заедет Игорь, он отвезет тебя домой,от него здесь толку нет, только своим волнением отвлекает. Готовьте с Ликой ужин, я вернусь и все решим, я тебя прицеловываю, малышка, не грусти".
Вот уже несколько дней , как Гоша один дома, Ася уехала вдруг. Одна . Отдохнуть к маме.
Работы взахлеб.., уволился Игорь. Лика по-прежнему приезжает каждый день, готовит, кормит, жалеет. Секс - бурный, волнующий. Какого давно не было с Аськой.
Как-то получилось, что она теперь - вместо Аси.
Как-то все само собой устоялось и срослось. Неохотно, нежеланно и неуклюже даже, но - срослось.
А жизнь неслась, как скорый поезд, и в нем было так мало места для тоски по сошедшим пассажирам, и так мало места для раздумий о прошлом или о будущем, но временами наваливась какая-то непрошенная отчаянная тоска.
Выходной. .. Пробуждение ...
- "Ты разве не бежишь в Эрмитаж?"
- "Нет. Это ведь все Аська, а я люблю поспать в выходной."
- "А театр - тоже Аська?"
- "Ну, конечно, она ведь чумная!"
-"А что ты, сама?"
- " Я? А я - что ты. Я люблю тебя."
- " Спасибо..."
Гошкина жизнь шла своим чередом. Он отвозил Лику, потом ехал домой работать, иногда - на тренировку.
Иногда, называл Лику Асей... Но в остальном все было нормально. Как бы.
Какой-то, отгоняемый Гошкой пронзительный тихий звук, взвывал все чаще где-то от подложечки, наверх и влево.
Вот и сегодня, в замечательный летний вечер, нелепая эта тоска исподволь начала наваливаться на моего героя.
Гоша гнал дурацкие мысли: "Это бухтит язвленное самолюбие, фигня... Главное, не расслабляться... работы - вон сколько, Игорь уволился... Они с Аськой переехали, кажется, в Москву.
Аська, непутевый и запутанный человечек...
Она любила эту дурацкую песенку - " убегу не остановишь, потеряешь не найдешь, я нелепое сокровище, ласкающийся еж". И он еще называл ее часто именно так - ласкающийся еж...
Да, было здорово, но она решила, что все не так. Значит, так надо, Аська всегда права... Ну и плевать. Надо жить дальше И сейчас, в общем-то, и для него все устаканилось,все совсем не хуже..., не хуже...
Он закурил, вышел на балкон, внизу, за кустами пахучей сирени брела домогй запоздавшая парочка.
Журчал нежный, певучих, дурашливый девичий голосок, Они смеялись, снова - всплески нежного голоса.
-" Аська! Ася! Асенька! Ася! Ася!"- Заорал вдруг кто-то отчаянный прямо внутри Георгия. Он орал нелепо, истово. Он задыхался, сипел, срывал голос! А внизу все испуганно затихло, притаилось в обрушившейся, наконец, туда ночи.
Гоша стоял молча и неподвижно, а этот, внутри, все орал и плакал! Плакал и орал, и бился головой о бетонную плиту балкона.
Дикая боль, которая не имела уже к нему прямого отношения, гудела в связках, перехватывала орущее горло,лупила наотмашь, отыгрывалясь за все.
Это выл дурной, безумный, раненный зверь, готовый разнести мир нахлынувшей на него боли в щепки,но понимающий, что ничего изменить уже нельзя. Можно только, разве что, перестать быть, но зато и убить эту страшную муку, от которой действительно спасения не будет, нет.
- " Гош, ну ты где?"
- "Господи, накурил, как десять паровозиков, чего здесь затаился-то в темноте , на балконе? Ни слова, ни вздоха?"