Сидя за рулём автомобиля, припаркованного у тротуара главной улицы города, я наблюдал и слушал окружающую меня действительность. Проезжающие мимо машины рычали, раздавались пронзительные сигналы и сирены, скрип тормозов, визг покрышек и масса других звуков.
Через слегка опущенное стекло, резко пахнуло выхлопами газов - рядом со мной остановился грузовик. Впереди образовалась "пробка". Но пока ещё у нас небольшие "пробки", и грузовик, постояв с минуту, двинулся вперёд. "Пусть едет, и так дышать нечем", - подумал я.
Только напастей вокруг и без него хватает. Не успел он отъехать, как вся моя машина, а вместе с нею и всё моё тело, стали подрагивать от приближающихся сзади тупых ритмичных ударов. С каждой секундой сила их невероятно возрастала и, как надвигающаяся цунами, готова была поглотить всё, что могла встретить на пути. И вот иномарка, со встроенным в багажнике огромным динамиком, сотрясающим своими неистовыми звуками пространство, промчалась мимо. Мелькнуло человекоподобное лицо молодцеватого водителя, дергающегося в такт ужасающего ритма. Секунда, и так называемая "музыка" стихла, отпустив изрядно попрыгавшие вместе с нею мои внутренности. А ведь есть в мире народные песни и танцы, от гармонии которых душа раскрывается и на глазах наворачиваются слёзы.
Справа, на фасадах магазинов, да и вообще отовсюду, пестрели рекламы: молодые девушки и парни с клоунскими причёсками в виде петушиных гребешков, с самоуверенными лицами, с сильно развитыми челюстями, с вызывающими улыбками и позами, демонстрирующими вседозволенность и некий модный стиль современной жизни. Также много других чудачеств и выдумок, на какие только умудрилось технократическое человеческое воображение, красовалось на рекламных щитах и завлекало к покупке то дорогих компьютеров, машин и мебели, то дешёвых, низкопробных безделиц. А на тротуарах, да и не только, валялись, ставшие уже привычными, - пластиковые бутылки, пустые пивные банки, разорванные пакетики чипсов и вездесущие окурки сигарет.
"Какое всё-таки убожество окружает нас, - думалось мне с горечью и досадой. - Распущенность, отсутствие культуры, падение вкусов и нравов. И все эти поползновения и агрессивные выпады всего поверхностного, неглубокого, созданы только для того, чтобы отвлечь людей от истинной духовной жизни. Даже не верится, что в некоторых частях мира всё же существуют островки прекрасного: Эрмитаж и другие дворцы Петербурга, златоглавые храмы Москвы и чудом сохранившиеся монастыри древних русских городов. А ведь существуют на земле и более древние достижения человеческого гения, остатки которого дошли до наших дней. Древняя архитектура Греции, Египта, с их величественными статуями, лики которых и сейчас взирают на нас со своих пьедесталов и говорят о высоком искусстве древних художников-скульпторов, поражающих нас и по сей день своим чувством красоты, стремлением к совершенству и недосягаемым мастерством".
Тоска по чему-то несбыточному защемила мне сердце, и я подумал: а каким прекрасным мог бы быть город будущего! Будущего, освобождённого от взаимных притязаний людей на что-либо, будущего, объединённого любовью, взаимопониманием и сотрудничеством, будущего, лишённого всякого насилия и болезней, будущего, наполненного истинным творчеством, возвышенными устремлениями, радостью труда и познания, будущего, ясного, как утренняя заря!
Мои мысли унеслись куда-то ввысь, и, казалось, моё мечтательное существо устремилось за ними, преграды перестали существовать для него. Казалось, оно возвысилось в какой-то особый тонкий мир, наполненный чувствами и красками невыразимой чистоты. Через несколько мгновений перед моим изумлённым взором развернулась потрясающая панорама ослепительного города. Подобно белому узорчатому круговому макраме лежал город на равнине. В центре его возвышался огромный холм. Четыре водных канала делили город на четыре стороны света - восточную, южную, западную и северную, и соединялись между собою основным круговым каналом, опоясывающим холм с храмом на его вершине. Каждая часть города делилась каналом поменьше и эти четыре малых канала, так же как и четыре больших, соединялись с основным - кольцевым. И весь этот искусственно созданный водоём напоминал сверху солнце с распростёртыми в стороны лучами. Бесчисленные родники питали этот солнцеподобный водоём, и вода в нём оставалась свежей и прозрачной. Лебеди, утки, гуси и другие птицы и рыбы населяли его и радовали своим присутствием горожан, счастливых и облагороженных радостным трудом. Мосты и переходы позволяли людям свободно передвигаться по городу и были его настоящими украшениями. Каких только не было здесь мостов: и крутые и пологие, и широкие и узкие, мраморные и деревянные, подвесные, узорчатые и строгие, без всяких излишеств, и многие, многие другие... Берега каналов окаймляли деревья разных пород. В восточной части преобладали фруктовые деревья. В южной стороне росли тропические пальмы, в западной деревья лиственные, а северную сторону в основном занимали лиственницы, сосны и кедры.
Каждый житель выбирал ту часть города, которая ему подходила больше, и не было между людьми ссор. Все жили дружно, в гармонии.
По всей окружности холма взбирался город на утопающие в зелени склоны, и только верхняя полоса холма была не застроена из-за своей резкой крутизны. Белые дома выглядели уютными, тёплыми и защищёнными. Они были разными: большими, и маленькими, низкими и высокими, и каждый из них являлся отдельным произведением искусств. Они манили к себе своей приветливостью и обаянием.
С запада холма, широкая мраморная лестница поднималась на его вершину, где располагался величественный храм. Это главное сооружение города - храм Солнца. По бокам лестницы, состоящей из семисот ступеней, стояли невыразимой красоты статуи и по мере возвышения лестницы они становились всё больших размеров. Последние из них держали на своих плечах арку ворот и были поистине гигантами. Они были такого огромного роста, что подошедший к ним человек едва мог дотянуться до колена.
Поднявшись по ступеням и пройдя под высокой аркой меж двух мраморных исполинов, человек оказывался на широкой площади, вымощенной отполированными белыми плитами. В центре площади находился огромный водоём с многочисленными фонтанами, ниспадающая вода от которых, переполняя водоём, отводилась по специальным спрятанным каналам к растущим по краям храма фруктовым деревьям. Здесь росли гранаты, мандарины, персики и другие цитрусовые лакомства.
Обогнув водоём, человек оказывался перед фасадом храма, вход которого украшали две огромные женские скульптуры. Каждая из них, на своих вытянутых вперёд ладонях, держала пылающую огнём чашу. Красота их была неописуемой. Формы их обнажённых тел являлись эталоном для подражания, а открытые лица поражали своей чистотой и совершенством.
Крышей храма служил большой белоснежный купол.
Пройдя внутрь храма, можно было изумиться его грандиозности. Колонны, расположенные по кругу, уходили далеко вверх и поддерживали свод купола, украшенный знаками зодиака. Взгляд устремлялся к ним и всё существо смотрящего человека будто поднималось к центру купола, где круглым окном служил огромный кристалл. И когда в редкие дни солнце находилось в зените прямо над кристаллом и пропускало сквозь него свои лучи, весь храм наполнялся особым свечением. Воистину, в такие минуты в храме торжествовал свет. Колонны светились, многочисленные боковые зеркала преломляли друг о друга свои лучи и по мере движения солнца сменялись конфигурации световых образований. В такие минуты казалось, что вся эта симфония света пронизывает тебя, возвышает к куполу, делается единым целым с тобою, так, что становится возможным приблизиться к самому кристаллу, вырваться сквозь него наружу к небу и устремиться к самому Солнцу.
Но можно и в самом деле оказаться снаружи купола, поднявшись в храме по специальным боковым лестницам и пройдя в расположенные по всем сторонам света двери. За ними, вокруг купола, находится лента круговой смотровой площадки. Отсюда открывается вид на весь город. На востоке хорошо виден храм библиотеки и ведущая к нему аллея сфинксов. Северную часть возглавляют институт астрологии и другие научные учреждения. За ними, на некотором возвышении белеют обсерватория и планетарий. В западной части, позади крыш жилых домов, видна крыша музея истории земли. Северная сторона знаменита всяческими домами искусств.
И вся эта разность частей города, их зелёных насаждений, жилых, научных строений и мостов так плавно переходит одна в другую, что в целом они не выглядят обособленными и город предстаёт нам подчинённым одному архитектурному замыслу - строгости линий, лаконичности всевозможных выражений, незыблемому чувству меры.
Как чисты и притягательны парки города, скверы, рощицы, газоны, цветочные клумбы и палисадники. Хочется воскликнуть: город Солнца, город света, город будущего! Воистину, человек, ты можешь достичь многого и пребывать в благоденствии! О, торжество света, царство мудрости, триумф человеческого гения! Вы - наши маяки, водители и наши пути бессмертия!
Но тут дверь автомобиля резко открылась и видение исчезло. Моя пассажирка, выходившая за покупкой в магазин, запыхавшись, плюхнулась на сиденье.
- Теперь на Кирова 8, диско-бар "Иллюзион", - сказала она, и я, повернув замок ключа зажигания и включив левый поворот, тронулся с места...