Имакаев Владимир Владимирович : другие произведения.

Парадиз. Тайны прошлого

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
  • Аннотация:
    Старая библейская история о сотворении мира хранит множество секретов. Дерево посаженное в Едемском саду дающее вечную жизнь может быть не просто легендой. Если так то страна получившая вечность может стать непобедимой. СССР - принимает решение отправить лучших из своих людей, не зная что вход в Парадиз охраняем не только силами света, но и демонами мрака во главе которых полуживой древний жрец Сипталех.

   И насадил Господь Бог рай в Едеме на востоке, и поместил там человека, которого создал
   И произрастил Господь Бог из земли всякое дерево, приятное на вид и хорошее для пищи, и дерево жизни посреди рая, и дерево познания добра и зла.
   Адаму же сказал: за то, что ты послушал голоса жены твоей и ел от дерева, о котором Я заповедал тебе, сказав: не ешь от него, проклята земля за тебя; со скорбью будешь питаться от нее во все дни жизни твоей;
   И сказал Господь Бог: вот, Адам стал как один из Нас, зная добро и зло; и теперь как бы не простер он руки своей, и не взял также от дерева жизни, и не вкусил, и не стал жить вечно
   И изгнал Адама, и поставил на востоке у сада Едемского Херувима и пламенный меч обращающийся, чтобы охранять путь к дереву жизни.
   Библия. Книга Бытие.
  
   * * *
   Это был жаркий вечер. Хотя солнце уже скрылось за горизонтом, небо еще играло алыми цветами.
   Дни здесь еще жарче. Нет никакой пощады для тех, кто бросил свой дом и приехал в страну песков и засухи. Пожилой седоусый путник сидел на песке и пытался выдавить из железной фляги хотя бы еще пару капель воды. Хотя ровным счетом он уже ни хотел ничего, ни есть, ни пить, ни то ради чего он сюда отправился с группой исследователей. Он хотел только лечь и уснуть, а проснуться в родной Англии. Там-то нет песчаных бурь, а лишь родные сердцу густые туманы.
   Он мечтал, что когда приедет домой, проспит целую неделю, а следующую неделю, будет одиноко бродить по улицам Лондона, и как губка пропитается влагой туманов. Он навестит сестру, которую не мог простить, хотя этому учил свою маленькую общину. А спустя месяц он снова вернется за кафедру полный сил и решимости изменять мир, доказывая, что так называемый сборник мифов и легенд, указывает на реальные события и это подлинное Слово самого Бога.
   Он уже не мало собрал доказательств, и старый фотоаппарат хранит множество ценных кадров. Этот несчастный сидел на песке окруженный снующими туда-сюда скорпионами, и мечтал о том, как его фото попадут в самые известные газеты Англии и всего мира, и тогда земля откроет глаза, и все поймут, как они заблуждались.
  -- Сэр, мы установили вам шатер, желаете пройти?
  -- Ах, да-да! - вернулся с небес фантазий и грез седоусый священник.
  -- Мои люди принесли мехи с водой, желаете помыться, - над ним стоял высокий и плечистый мужчина, который услужливым тоном говорил на чистом английском языке.
   О такой роскоши пожилой исследователь и не мечтал. Он снова удивился странный этот человек, которого он встретил неделю тому назад в этой забытой Богом земле. Словно ангел-хранитель, сошедший с небес со своими тремя друзьями, чтобы охранять его в самый трудный час.
   Ведь именно они помогли ему остаться в живых, когда вся остальная группа погибла. Все пятнадцать человек...
   Он точно помнил, как песчаная буря заживо похоронила двоих где-то в песках Ирака, во вторник. В среду неожиданная гроза испепелила молнией еще троих. Пятеро, шли позади всех в четверг, замышляя неладное против него и этих четырех новичков, и их проглотили зыбучие пески. Пятница, от укуса странного насекомого почти мгновенно скончался еще один парень. А эта четверка людей пришедших из неоткуда, всегда была рядом с ним и как бы охраняла его. Последние четверо, из его команды, в субботу говорили, что это не люди, а демоны, которые охраняют тайны этих мест, и когда он поймет, уже будет поздно. Ночью в субботу они заболели, и до рассвета лихорадка их забрала с этой грешной земли.
   А может и вправду это не ангелы? Кто они, эти четыре загадочных странника. А вдруг и в правду они демоны или...
   Нет, всего лишь, его больное воображение и безысходность рисует странные картины...
   Хотя может он так, обезумел, за последние месяцы, что утратил способность к различению добра и зла? Ведь он перестал молиться. Он стал одержим своей идеей. Или это на него так действует начало нового 20-го века.
   Надо пойти и помолиться! И все встанет на свои места.
   Он напился воды, принесенной ему, и она показалась солоноватой, но жажда была безжалостной настолько, что если бы это была вода из болота он бы все равно пил. Потом он умылся, а, там скинув всю одежду, попросил, чтобы его облили всего. Странный запах у этой воды, не мог заглушить приятные ощущения, которые он ощущал, когда по его телу сбегали струйки. Нет, у воды действительно странный запах. Или, это страшная паранойя бьет его, безумие которое стучит в висках, словно кто-то играет на ударных инструментах в его голове.
   Англичанин поклонился таким добрым по отношению к нему странникам.
   Хотя все лица по глаза были закрыты масками из прекрасного черного материала, пастор знал, что они улыбались. Он хотел что-то спросить у них, но почувствовал в себе легкое недомогание, и еще раз, поблагодарив, удалился к себе в шатер, по дороге вытирая с уставшего тела остатки воды.
   Пастор зашел в шатер, и первым делом, встал на колени, и попытался произнести хотя бы слово, но не мог! Его язык начал неметь, не подчиняясь ему.
   Он силился что-то сказать, но начало жечь во рту, словно там поселился рой пчел, который ежесекундно наносил все новые и новые удары. Несчастный повалился на пол от безумной боли, и пополз к своему рюкзаку. Он достал оттуда маленькое зеркальце, к которому прибегал только во время бритья.
   Ужас охватил его! Не вытертое лицо после умывания было алого цвета. Как он не понял сразу, что, то была кровь, а не вода. Мысли в его голове понеслись сумасшедшим течением, перегоняя друг друга, что сам он успевал выхватывать только отрывки: "...кровь, а не вода...", "...чья, кровь?..", "...ЗАЧЕМ?!...", "...на помощь...".
   Он чувствовал как этот "рой" опускается все глубже в желудок, покрывая кровавыми язвочками все на своем пути. "...Кровь - заражена...", "...я сам виноват, не поверил остальным...", " ...кто эти люди, чем им выгодна наша смерть?...". Проповедник, борясь со своими мыслями, наконец, ухватился за какую-то более реальную, и решительную из всех. Он схватил Библию одного из своих погибших друзей, которая случайно оказалась у него в рюкзаке в день гибели товарищей и была единственной памятью о нем. В книге был небольшой брак, у нее отсутствовала вторая часть книги Судей и целая книга Руфь, а были только чистые листы, на которых хозяин писал письма самому себе, что-то вроде личного дневника. Раньше ему эта мысль казалась слегка дерзкой и даже богохульной, но теперь он понимал, что это единственный источник информации о том, что происходило, и чего он не видел.
   Седоусый хватался за каждое слово, ища как ему казалось спасения, но ничего кроме фактов и описания находок не было. Чтобы не терять время, он пролистал еще пару страниц, и нашел тот день, когда их команда увеличилась на четыре человека. Он читал и не верил своим глазам. Как он был - слеп, доверяя этим странным людям, которые даже ни разу не открыли своего лица, скрытого за тряпочной маской по глаза. Он был глуп, говоря им обо всех своих планах, и открывая тайны. Он был околдован, так о нем пишет хозяин этого тайного дневника.
   Но вот чистая страница, которая как бы сама просила о том, чтобы он написал хоть пару слов. Он схватил карандаш и, борясь с болью, застрочил ломаными английскими буквами по странице в Библии.
   Спустя двадцать минут, в шатер вошел один из подручных черного главаря, посмотрел на мертвого пожилого англичанина. Лицо его было страшно искажено. Мертвые руки, которые покрывали маленькие язвы, крепко держали Библию в кожаном переплете. А глаз и не было вовсе.
  -- Все в порядке?
  -- Да. Вот только...
  -- Что?
  -- Он умер с Библией в руках.
  -- Так и должно быть, он ведь священник! - и Черный главарь расхохотался, таким смехом, что сама пустыня вздрогнула от страха. На этот смех появился черный арабский жеребец, поджарый с алыми глазами. - Нам больше нечего здесь делать! - в этот момент в его руке появился огненный факел, только не ясно было, где он его взял. Всадник кинул его на шатер и тот, вспыхнул, как вспыхивает лучина, брошенная на жаркие угли.
   Откуда-то, с востока поднялся ветер, поднимая пыль и песок огромной волной. Ветер всей своей массой навалился на четырех всадников, которые как будто ожидали именно его. Эта огромная волна проглотила их...
   И страшный хохот все дальше и дальше удалялся на запад...
   Тайна Парадиза была похоронена, вместе с последним ее исследователем.
  
   Глава 1
   Новичок
  
  
   Шли 80-е...
   Как часто, бывает, мы встречаем тишину в наших жизнях.
   Буквально от самого рождения разные звуки сопровождают нас, но за ними идет тишина. Тишина холодная и загадочная. Хочется поторопить время в такие мгновенья. В мгновенья, когда кажется, что сама жизнь остановилась, и время перешло в вечность. Старик бы сказал, что это все бред, и время летит так быстро, что сбиваешься со счету, даже не часов, а лет. А молодежи все кажется, что время издевается над ними, не давая им, вырасти из пеленок, шортиков, школьных парт.
   И сегодня был тот самый день, когда почти каждый второй в классе думал, скорее бы закончился только что, начавшийся урок. И вот эта тишина прервалась твердыми шагами по коридору, которые гулко отзывались по школьным коридорам. Шаги директора спутать нельзя ни с чем, и кому как не 10-классникам это знать.
   Лето разрывало класс на части. Сводило с ума всех. Хотя пора было бы отдать власть сентябрю - оно не унималось. Быстрее закончились бы уроки и на озеро. Почитать хоть того же Чехова, на зеленой поляне куда приятней, чем слушать о нем от этой старой литераторши.
  -- Она говорит о нем так, будто вчера еще пила с ним чай.
  -- Кто знает, сколько ей лет, может она, и Пушкина на руках нянчила...
  -- Кравченко, хочет нам что-то рассказать, ведь так? - с гневом и хрипотцой проскрипела старушка.
  -- Знаете, Тамара Валентиновна, я просто проводила параллель между творчеством Пушкина и Чехова, и сделала такое открытие...
  -- Расскажешь мне после уроков, а сейчас конспектируй и не мешай остальным, - "Ничего, я с тобой когда-нибудь разберусь, несносная девчонка" - подумала старуха и продолжила диктовать.
  -- Нет, Иришка, ты просто молодец, - шепнул Коля, сосед
  -- Пиши, а то нас сейчас к директору отведут, там уже даже Пушкин не поможет...
   Не успела она договорить, как дверь класса тихонько скрипнула, как бы в унисон голосу Тамары Валентиновны, и в класс вошел директор и молоденький парень, скорей всего - (их) ровесник. По привычке, которая выработалась за долгие школьные годы, молодые комсомольцы все как один поднялись вверх, тем самым, приветствуя директора и странного худощавого, но с большими голубыми глазами парня.
  -- Здравствуйте ребята, присаживайтесь. У меня для вас хорошая новость. Ваш 10-А класс пополняется еще одним учеником. Знакомьтесь это Краснов Виталий, он переехал в наш город на прошлой неделе со своими родителями из Ленинграда и выпускной класс доучиться с вами. - Борис Сергеевич, ожидал реакции класса, когда он говорил про Ленинград. Он и сам не мог взять в толк, почему этот парень, со своей семьей переехал, чуть ли, не из столицы, в обыкновенное украинское захолустье, которое обычно всех пугает своей не цивилизованностью и глушью, отсюда, по меньшей мере, три часа до районного центра. Но все тайное, когда-нибудь станет явным. - Ну что, присаживайся, вон на четвертой парте есть свободное место.
  -- Спасибо, - сказал парень таким мягким и добрым голосом, что у Валентиновны глаза расширились раза в два. Ее поразила чистота и откровенность этого "спасибо" - никакой фальши или наигранности.
  -- Ну ладно, извините, продолжайте урок, - и директор исчез, напоследок скрипнув дверью.
  -- Ириска, Ириска, - послышались шепоты с разных сторон.
  -- Сама знаю! - твердо, но шепотом произнесла она, и в этот самый момент быстро подставила подножку проходящему мимо Виталику-новичку. Тот естественно споткнулся и упал на одно колено. Класс взорвался смехом.
  -- Кравченко Ирина, выйдите вон из класса!
  -- Тамара Валентиновна, я ведь ничего не сделала, он сам зацепился за мою сумку, - она тут же повернулась к нему и прямо в глаза сказала - Прости, что я тут оставила сумку, ты не сильно ударился?
  -- Все в порядке, спасибо, - он встал, отряхнул колено и сел на место, которое ему указал директор.
  -- Ты видела его идиотскую улыбку и поросячьи глаза? - не унимался Коля.
  -- Закрой рот, а то я и тебя тресну, - сказала Ирина и продолжала делать вид, что интенсивно что-то пишет.
   Тамару Валентиновну сменил химик, потом была нудная алгебра, со своим не менее нудным преподавателем, и учебный день подошел к концу.
  
   * * *
  
   Возле небольшого озера в окружении камышей, на подстилках загорали молодые люди, они здесь всегда беззаботно болтали обо всем, что только приходило на ум. Им было все равно, что о них думают, в городе, что говорят об этой группе в школе. Они друзья и этим все сказано. Эту семерку никто не любил, да и сами они доброжелательностью не отличались. Им нравилось, как все набивались к ним в друзья, но они не собирались расширять свои пределы. Они знают друг друга, с первого класса, если не раньше. Вместе учатся, вместе отдыхают, уроки и те делают вместе. Они доверяют во всем один одному, и до последнего стоят друг за друга когда приходят проблемы. И готовы пожертвовать собой ради друга. Их было семеро - счастливая семерка: пятеро парней и две девушки. Они вовсе не считали себя молодыми и глупыми, как все вокруг, они были элита среди молодежи этого города. И не было еще такого человека, который осмелился бы им перейти дорогу. У них было свое любимое место у озерца, здесь не было ни шума школы, ни родителей, а только природа и друзья. Сейчас они по очереди читали Чехова...
  -- Стас! Ты что уснул?! - крикнул один из парней.
  -- Нет. Нет! - встрепенувшись ото сна, забормотал Стас.
  -- Тогда продолжай читать, сейчас твоя очередь.
  -- А где мы остановились, а то я сбился?
   После этой фразы ребята разразились громким смехом. Потом наступила странная тишина.
   У всех на уме крутилось, самое яркое событие, для этого маленького городка - НОВИЧОК! Каждый хотел поговорить об этом, но никто не решался начать разговор, зная к чему приведет он в конце.
   Ленинградец новый человек и еще не знаком с уставами, царящими в их школе, с негласными уставами. Чью позицию займет он, союзника или - жертвы?
   Именно жертвами становятся, те, кто не принимают законов семерки. Каждый, кто осмелился сделать шаг им наперекор, становились детьми с испорченной психикой, после "роковой встречи"
  -- Ну а что, вы граждане... и гражданочки - не выдержав, сказал Коля, изображая секретаря собрания, - думаете по поводу этого новенького? Как его..? Виталий Краснов.
  -- А что там думать, обыкновенный парень, - пробормотал Стас, имитируя все еще сонный голос, но сразу проснувшийся от того, о чем зашел разговор.
  -- Нет, не обыкновенный, а новичок, - процедил сквозь зубы, пригревшийся на солнце Санек, самый крепкий и высокий из всех ребят, из-за этого казалось, что он старше года на три. - И это резко меняет дело.
   Опять наступила тишина. Каждый взвешивал слова, которые приходили на ум. Никто не хотел показать свою трусость и нерешительность, но роль инициатора брать не собирался. Первым не выдержал русоволосый парень, на которого в последнее время вся группа посматривала искоса, и чтобы доказать, что он их, заговорил, изображая задор, пряча в глубины страх.
  -- А ведь и вправду давайте его испытаем? Мы давно уже не веселились!
  -- Тим! Вам мало было неприятностей с Танюхой днепрянкой... - вступился Адвокат, (фамилия говорит сама за себя). Он всегда хотел свести риск к минимуму и проблемы, которые могут появиться. Он хотел предостеречь своих друзей от ошибки.
  -- А это с той, что в прошлом году приехала поступать параллельный класс, - и Коля рассмеялся мерзким смешком, - я до сих пор помню выражения ее лица, когда она пришла на, роковую встречу, - он сделал особенное ударение на последние слова.
  -- Ага, - вставил Адвокат, - после этой встречи ее лечили полгода в психиатрической лечебнице, объясняя, что не существует в природе никаких...
  -- Хватит, Адвокат! - пресек Санек.
   И опять тишина.
  -- Ничего, не хватит, мы ведь дали слово, что не будем этого делать, - Адвокат хотел, как-нибудь повлиять на ход событий, но знал, что он всего лишь адвокат, а окружной прокурор Санек. Да тут было все, как по настоящему есть свой суд присяжных и исполнитель приговора. И вот он не должен проиграть этого дела. Это дело совести защитить голубоглазого парнишку, на которого точат зуб.
  -- Мы дали слово, потому что, некого было больше запугивать...
  -- Эй! Санек, не расписывайся за меня! - Стас не скрывал недовольства в словах. - Я тоже против, чтобы мы возвращались к старому.
  -- Стас, ты что струсил?... Или ты решил предать всех? Что ты задумал? - открыто издевался Санек, выражая свое главенство, - Хотя, что можно ожидать от сына предателя, только предательство!
   Санек как казалось, имел свой козырь на каждого из группы. Ходили слухи, что отец Стаса во время войны служил на немцев и доносил на партизанские отряды, но это были всего лишь слухи, которые больно обижали Стаса.
  -- Саша! - пытался остановить его Адвокат, - следи за своими словами!
  -- Ну да, вы все тут святые, осталось только в рамочку и в уголок повесить, и электричества не надо. А я тут один изверг лохматый, или вы забыли, как сами мстили своим Валерам, - и он глянул в глаза Адвоката, - Наташам и Димам, - с этими словами он посмотрел на Стаса, который из последних сил сдерживал себя, чтобы не накинуться на Санька с кулаками. Затем он перевел взгляд на загорающих девчат, которые, как ему показалось, и внимания не обращали на происходившие события - Светка, Ириска, чего вы молчите?
  -- Я сколько раз говорила, что меня зовут не Ириска, а Ирина, - она приподнялась с полотенца и взглядом полным гнева глянула в глаза Санька.
  -- Да что на вас всех нашло? Вы еще покусайте друг друга, - попыталась разрядить обстановку Света. - Что вы словно с цепи сорвались, было бы из-за кого. Худенький, тоненький, такой даже в школу, наверное, по ветру только ходит. Другое дело, когда, Костю на место ставили. А тут, что он вообще может против вас балбесов, сделать. Тоже мне нашли равного соперника.
   Опять наступила тишина, каждый пережевывал слова Светы. Видно было, что Адвокат зацвел, и вот-вот начнет пахнуть. Стас успокоился. Коля вообще не понимал, что Света делает в их команде. Один только Санек был похож на чайник, который вот-вот взорвется от распирающего его пара, если срочно что-нибудь не скажет. Ира же окинула всех взглядом некой знатной особы, потом улыбнулась и сказала. Это было адресовано не кому-то лично, а куда-то в некуда.
  -- Странно, что у Светы фамилия не Адвокат, хотя еще все впереди. Мы еще не знаем, что он за человек, чтобы рисковать. Если он и вправду пай-мальчик, то пусть себе живет на здоровье, а если возникнут проблемы тогда и поговорим.
  -- Вот и все! Умница Ира! Ну что мальчики еще есть вопросы? Если нет, то давайте дочитывать, а то Тамара завтра как всегда с нас спрос начинать будет.
  -- Ну что ж, - Санек, был явно разочарован выводом Ирины, которая всегда поддерживала его, - Не пройдет и неделя, как вы будете умалять меня, что бы я нарисовал, очередного "веселого Роджера", вот тогда я буду умничать и делать глупый вид и строить глазки. Поверьте мне, так оно и будет!
   Санек встал, схватил свое полотенце и вещи, и скрылся в камышах, быстрым шагом направляясь, домой.
   А возле озера опять наступила тишина.
  
   * * *
  
   Стук колес поезда ровной волной растекался по ночным полям Украины.
   Скорый киевский поезд мчался, подальше от столицы, встречая на пути новые города и села.
   В вагонах было тихо, большинство пассажиров мирно отдыхали. Не спали только дежурные да проводники, не спали люди, проматывающие деньги в вагоне-ресторане, не спал вор-карманник, который под видом заблудившегося пассажира бродил по вагонам, ища легкой добычи, еще не спало несколько человек. Один из них курил в тамбуре, женщина укачивала на руках младенца, который испуганный непривычной обстановкой, плакал, а так же не спал молодой мужчина, который стоял на коленях в своем пустом купе и молился.
   Не то, чтобы это была молитва напоказ или он выжимал из себя все соки - нет! Он просто говорил из сердца, шепотом, куда-то в высоту, или даже дальше...
   "Спасибо, спасибо за все!" - мужчина повторял эту фразу, почти каждые пять минут своей уже столь долгой молитвы.
   Он с нетерпением ждал этой минуты, специально купив все четыре билета предназначенных для этого купе. Только Бог и он.
   Улыбка не покидала его уст, глаза сияли каким-то огоньком счастья и удовлетворенности. Сколько ему пришлось перенести, чтобы сегодня радоваться этой новой победе. Еще вчера он не знал, как к нему отнесутся в Киеве, что о нем скажут, как подумают. Ведь он был для них НОВИЧКОМ...
   Сколько он себя помнил, ему всегда не везло с этим. Сколько раз за свою жизнь ему приходилось быть новичком? Раз 10 не меньше и везде, укоры, подколки и косые взгляды. Как вести себя, чтобы не засмеяли, а еще чего хуже, не бросили вызов - бойкот
   Но в этот раз все было иначе. И события дня то и дело оживали в его памяти.
   Конференция Объединения проходила в красивом и просторном зале. На него никто не таращился, не тыкал пальцем и никто не кричал - "Смотрите новичок!" Да и подножки никто не подставил. Все только похлопывали по плечу, произнося искренние пожелания и благословения. Мужчины и женщины одетые в строгие костюмы, но с добрейшими лицами - теперь такой круг его общения. Теперь и он частичка них. Он тоже пастор.
   Пастор это не сан и не чин, по крайней мере, для него. Он так долго к этому шел...
   И за это слава только Богу и больше никому. Но это не финиш. Не к этой цели он стремился. Пасторство - это тот старт, который поможет ему исполнить план Бога, особенный план, для него и для его города.
   Он достал билеты из кармана, чтобы удостовериться, не сон ли он видит, может он все еще только по дороге в Киев. Нет - на билетах (которых было четыре), четко было выбито уже вчерашнее число сентября месяца 94 года.
  
   * * *
  
   Сначала к красивому зданию почти в центре города подъехал Мерседес белого с серебряным отливом цветом. Из него вышли трое крепких парней, их стиль говорил о роде их занятия. Черный костюм и галстук, сияющие белые рубашки, темные очки, рации, лакированные туфли и скрытая под пиджаком кобура. Чуть позже подъехал второй автомобиль еще более шикарный и комфортный, и тоже белого цвета. Из него вышло еще двое таких же парней и с ними мужчина лет 30-35, но уже слегка с седеющими волосами. Он резко отличался от них. Никаких радиоприборов в ухе, обыкновенные очки-хамелеоны без всякого зрительного эффекта, чисто белый костюм и дипломат в руке.
   Телохранители без всякой суеты, но быстро и осторожно сопроводили его к входу, специальной тактикой продвинулись и вошли в здание, на дверях которого была красивая надпись золотом по черному:

Офис и администрация

Церкви

"Новая жизнь"

  
   В прихожей людей было много. Все куда-то двигались, и это говорило, что жизнь после праздников ожила и работа идет по полной программе. Каждый считал за честь поздравить с Новым 2001 годом, пастора, который как всегда грандиозно выглядел в белом костюме. На ходу к нему подбежала женщина из бухгалтерии с бумагами, на подпись. Не успел он подписать этих бумаг, как молодой парень всунул пригласительный, на праздничную молодежную вечеринку, на которую должны собраться, по меньшей мере, 5.000 верующей молодежи этого города и тысяч 30 из других городов и стран. Пастор взял пригласительный, похлопал по плечу и сказал, что приложит максимум усилий, чтобы придти и открыть праздник. Дальше были супружеская пара, отвечающая за школу, проходящую на базе церкви, им он сказал, чтобы они подошли в офис, он хочет поговорить подробней. Так же служитель благотворительности сообщил, что праздничные пайки готовы, меню на благотворительный вечер составлены, нужны только подписи для бухгалтерии. Он их получил.
   Желающих говорить было много, но время уже поджимало. Он зашел в лифт и доехал до седьмого самого верхнего этажа, где находился его офис и конференц-зал. Как только дверь лифта открылась, он сразу увидел доброе, но почему-то бледное лицо своего секретаря, которая очень волновалась.
  -- Как хорошо! Вы успели!
  -- А я разве когда-нибудь опаздывал? - с иронией сказал он ей.
  -- Нет, но сегодня вполне могли.
  -- Нет, я этого шанса не упущу. Они уже там? - и он кивком указал в сторону конференц-зала.
  -- Да! Идите! Они всего тут минут десять, а успели выпить по две чашки кофе, нервничают! - сделала она вывод.
  -- Ну, сделай еще по третьей. Как я выгляжу? - он провел рукой по волосам, поправляя их.
  -- Потрясно, шеф! Идите, а я буду молиться! С Богом!
  -- Ну, с Богом! - и он резким движением распахнул дверь и вошел в большое помещение. Комната была наполнена журналистами с эмблемами разных газет и телеканалов, которые пестрили на их костюмах. Не каждый день приезжают в их город ученые мирового уровня. За главным столом сидели четыре бородатых профессора, которые попивали кофе, на их лицам было написано, что они против всей этой корреспондентской массы.
  -- Доброе утро! - почти в один голос проговорили они. И это было словно командой к тому, что с разных сторон стали слепить фотовспышки и на видеокамерах, стали загораться маленькие красные лампочки.
  -- Мир вам! - и он поднял руку вверх, как это делали обычно индейцы, приветствуя гостей.
  -- Мы рады вас видеть, - и главный из этой четверки стер пот со своего лица.
  -- Да? Слава Богу! Он меняет людей, ведь в прошлый раз вы были другого мнения.
  -- Вы имеете в виду то, что было в 96?
  -- Да! Именно это, - он улыбнулся.
  -- Да к этой встречи вы подготовились хорошо, - сказал один из ученых и указал взглядом на присутствующих журналистов.
  -- А у Вас какие-то секреты от народа? - пастор не переставал улыбаться, что очень раздражало оппонентов.
  -- Ну что вы! - ученый тоже постарался улыбнуться, но это был лишь странный оскал с двумя золотыми зубами на первом плане, - Может самая малость.
  -- Сразу так же хочу предупредить, что вон та камера передает в прямом эфире, и все оскорбленные в 96 году жители города, ждут вашего слова. А потом продолжим беседу.
  -- Хорошо, мы приносим свои извинения, так как сами многого не понимали, - говорил только один, старший среди этой четверки. - Вы должны нас понять, наука без фактов не могла признать существование Бога и полной достоверности Библии, но сегодня мы многое поняли и просим у вас публично прощения. Вы нас простите?
  -- Конечно же, мы вас простили и очень давно! А теперь поговорим о вашем деле, что-то я все равно не до конца понимаю, что вас привело в наш город в предрождественские дни, что такое срочное оторвало вас от столицы?
  -- Дело в том, что киевский институт, да и вообще человечество в целом нуждается в ваших знаниях, и мы хотели бы просить, чтобы вы приехали к нам.
  -- ???
  -- У нас появились интересные исторические материалы, которые имеют прямое отношение к историям, описанным в ветхом завете.
  -- К каким историям, и какие материалы?
  -- Извините, но это очень деликатная информация, и мы вам обязательно скажем на месте в Киеве, - профессор дал понять, что это никак не касается любопытных зевак с камерами, что их только раздразнило.
  -- Но чем я вам смогу помочь? У меня нет не высшего образования, и ученых званий и титулов, я НОВИЧОК в сфере исследования.
  -- Это вам не особо будут нужны титулы, нашей стране нужны ваши знания теолога-практика, а не профессора. Небольшой семинар ученых, который пройдет в Киеве на следующей неделе...
   В это время произошло какое-то движение в среде журналистов. Телохранители напряглись. Одна из женщин, которая стояла с камерой потеряла сознание и затряслась в конвульсиях. Поднялся шум, и возня, возле женщины столпились, а молодой ее коллега, кинулся оказывать ей помощь. Со всех сторон начало раздаваться слово - эпилепсия, которое волной шепота пробежала по окружающим.
  -- Кто-нибудь, вызовите медика! Ей нужна срочная помощь.
   Как всегда бывает в таких случаях, началась паника и давка мешала пастору пробиться к бедной женщине.
  -- Отойдите! - пробиваясь к центру, кричал он. Добравшись своей цели, он встал около нее на колени, взял ее за руку, и что бы, никого не шокировать, он тихо еле слышно, но очень твердо, приказал, - дух немощи - ВЫЙДИ вон! - сказал так, будто выгоняет из дома мерзкого врага не достойного должного обращения.
   В ту же минуту женщина вскрикнула, и конвульсии прекратились, она открыла глаза и приподнялась, и села на одно колено, не имея сил встать на ноги.
  -- Спасибо, - робко проговорила она.
  -- Иисуса благодари, больше не бойся, болезнь ушла навсегда.
   То ли от этих слов, то ли что-то коснулась самого ее сердца она снова присела и расплакалась. Большинство репортеров убежали из зала, стараясь первыми дать в эфир эти чудесные кадры. Другие, не верившие в правдивость увиденного, расспрашивали напарника, действительно ли она болела, или это искусная игра.
  -- Поэтому, мы и приехали именно к вам! - снова найдя способность речи, заговорил старший из четверки, а остальные закивали головами.
   Журналисты ждали, каков будет ответ пастора.
  -- Нет, именно поэтому, я никуда и не поеду. Я пастор, а не ученый, я нужнее тут! - немного подумав, он добавил, - тем более на праздники приезжает из Англии моя дочь, которую я давно не видел и есть еще многое другое, что никак не позволит мне приехать даже если бы я этого и хотел. А теперь извините! - он встал с колен, оставив женщину наедине с ее новыми впечатлениями и слезами радости, направился к выходу.
  -- Это касается, Парадиза! - долго сомневаясь, сказал профессор, придерживая это напоследок, как козырь, и чтобы не потерять момент - выпалил, и ему стало как бы легче. Это произвело тот результат, который он ожидал. Пастор остановился на мгновенье, но не повернул головы. Но потом, явно приложив усилия, вышел. - Виталий Андреевич мой телефон будет у вашего секретаря, - крикнул вдогонку.
   Со всех сторон кинулись журналисты с вопросом о Парадизе, но профессор ничего не отвечал. Он улыбнулся и сказал сам себе, - Он позвонит. Он точно позвонит!
  
   ***
  
   За окном тихо кружилась метель, не смотря, что была середина сентября. Этот край России привык к ранним зимам. Возле окна сидела молодая женщина, которая, укутавшись в пуховый платок, смотрела в предрассветную даль и о чем-то думала. Затем, не отрывая взгляда от окна, наклонила голову и оперлась на левую руку. На подоконнике нежно играла лучами тонкая лучина, которая была единственным источником света и тепла, так как огонь в камине погас и угли бедно тлели в очаге. Она согрела немного озябшие пальцы о маленький огонек лучины, открыла общую тетрадь, и строчки сами собой стали вылетать из под пера чернильной ручки, оставляя красивый след правильного почерка.
   "16 сентября 1983 года.
   Хотя я тут всего третий день, я уже это место ненавижу. Меня угнетает этот холод и тьма. Анатолий ушел вчера на охоту - и до сих пор его нет. Страх со всех сторон пронимает меня. Я чувствую его тонкие пальцы, которые впиваются в мою грудь. У меня нет сил молиться, и это меня пугает больше всего. Страх владеет мной. Я боюсь всего и всех. А вдруг нас найдут и здесь. Сколько еще наших осталось в живых...
   Я стараюсь поменьше думать об этом, но мысли сами собой лезут в голову. Нам пообещали, что заберут на следующей недели, и мы сможем покинуть этот проклятый Союз...
   Я закрываю глаза и вижу, как я гуляю по улицам Парижа. Молодые девушки предлагают мне купить свежие розы, а красавцы французы горлопанят серенады этому городу мира и фантазий прямо на улицах.
   Я увижу бабушку. Счастливая. Живет, горя не знает, не видит, как мы мучаемся. Мы изгои в этом мире. В мире атеизма и тоталитарного режима. Зачем я это пишу - не знаю? Может спустя пару лет, когда мы все забудем историю, связанную с экспедицией, я достану эти записи, перечитаю и подумаю, какой страшный кошмар мне приснился?...
   Говоря о кошмаре! Малыш проснулся сегодня от ужасного кошмара. Не знаю, что на сына подействовало больше; долгое отсутствие отца и скорый переезд или новости, которые пришли по "волне смерти". Я называю ее так, потому что с той же минуты, как Анатолий, настроил радиоустановку, по тайной волне известной только членам экспедиции стали приходить сообщения о том, что погибло уже пять семей наших друзей, тех, кто тоже был связан с этой фатальной экспедицией. Я не могла понять ни слова из его сна, лишь только отрывки, которые он выкрикивал словно в бреду. Из всего я разобрала только - страх, песок и черный всадник. Он указывал пальцем в сторону двери и словно не спал, спрашивал у меня, слышу ли я стук копыт высокого черного коня. При этом рассказе он вспотел так, что одежду, словно кто-то намочил. Потом он успокоился так же быстро, как и проснулся и лег дальше спать. Может Толя сможет мне объяснить этот сон шестилетнего малыша.
   Если быть честной с собой я ненавижу себя за то, что настояла на том, чтобы Анатолий взялся за это дело...
   Я и сама теперь услышала шум у дверей...
   О! Слава Богу - это вернулся Анатолий, допишу вечером перед сном...
   Если Господь раньше не заберет мою душу!"
  
  
  
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"