Сигналы тревоги разносились по всему НЕРВу. Охлаждающая жидкость вокруг Юнита-01 начла откачиваться, а массивные крепления возле плеч и колен - отсоединяться. Множество военных складов зовут "клетками", но тут значение казалось буквальным. Монструозная машина походила на зверя в вольере.
В командном центре Кацураги Мисато стояла на своем посту, с рюкзаком у ног. Синдзи был чрезвычайно настойчив в том, что с его вещами не должно ничего случиться и умолял её присмотреть за ними лично. Данная просьба выглядела логичной, с учетом того, что его отправляли спасать мир.
Оглушаемый эхом от выкрикиваемых рапортов в контактной капсуле, Синдзи мог только размышлять, зачем всё это нужно. Что плохого в системе, которая активируется простым поворотом ключа? Если он был единственным, кто мог управлять этим роботом, то почему они не могли хотя бы прогреть его, чтобы Синдзи (или любой другой пилот) мог просто запрыгнуть внутрь и сразу же выдвигаться? В конце концов, город уже атакуют.
Он знал, что Гендо Икари полностью контролирует это место. Всё вокруг него было раздражающе загадочным. Он представил себя на месте отца. Если бы человечество действительно было под угрозой, а единственное, что могло его спасти, - это гигантский робот... которым может управлять только капризный подросток ... право же, даже если бы целый мир подчинялся законам комиксов, он бы постарался придумать что-то попроще.
Он глубоко вздохнул. Потому что... он чувствовал, что в тех словах была правда... этот робот был чем-то большим, чем просто машина. Искусственный человек. Все, похоже, боялись его почти так же, как и врага снаружи. "Дух машины, что же они наделали?" Он закрыл глаза и вцепился в рукояти управления.
Они боялись того, что создали. Он осознал, что тоже боится. Конечно же, признался он себе. Всё вокруг было таким новым, незапланированным, и он мог умереть. И в то же время по жилам начал струиться сладкий адреналин. Он закрыл глаза. Он был слеп. Будущее ждало его. Он ощутил... нетерпение.
Затем он почувствовал, что движется. "Вводим капсулу...!" - услышал он. Белый цилиндр, в котором он находился, скользнул в дыру в шее 01-го, прямо между позвонков. Синдзи ощутил, что в его голове что-то гудит, как готовый к эксплуатации механизм.
Затем послышалось: "Начинаем введение ЛЦЛ в капсулу!..."
Синдзи резко подскочил, проснувшись. Густая оранжевая... слизь... быстро наполняла кокпит. "Что это, Варп его побери?" Постойте. Топить пилотов было бы контрпродуктивно, не так ли? Он был слегка раздражен, размышляя о том, что они могли бы и предупредить его о таком, по крайней мере, для того, чтобы он не испортил одежду. Он задержал дыхание, когда жидкость залила его с головой. Ради человечества, раз уж он согласился, он мог бы залезть в капсулу и голым, если бы они попросили. Постойте. Может оно и к лучшему, что никто не знает, как далеко он бы зашел ради того, чтобы сдержать слово.
"Не волнуйся об этом. Просто дыши нормально", - раздался голос Рицуко по комму. - "После того, как твои легкие заполнятся ЛЦЛ, оно напрямую будет снабжать тебя кислородом. Ты скоро привыкнешь".
Доверившись ей, он выдохнул и вдохнул жидкость. Она прокатилась по горлу как обратный чих. Гадко. Он сглотнул, но вспомнил, что блевать тут было бы чрезвычайно плохой идеей.
- Меня тошнит... - тихо сказал он.
- Терпи! - властно и заботливо сказала Мисато. - Ты же мужчина.
- Оно на вкус как кровь, - ответил он. Или, возможно, слишком насыщена кислородом. Он моргнул, ощущения были, словно бы он находится под водой. Облизнул губы. - Нет... не как кровь, - уточнил он после нескольких глотков. - Я знаю, какова кровь на вкус. Это похоже, но чего-то не хватает. В нем нет этой важнейшей части жизненности, этого привкуса жизни...
- Синдзи... мне это слышать совершенно не нужно... - сообщила Мисато.
- ЛЦЛ - это сверхпитательный суп, раз уж нет другого термина, который так же точно подошел бы для обозначения зарождения жизни, - не могла не вмешаться Рицуко. - Он будет поддерживать тебя, смягчать удары, и жизненно важен для управления Евангелионом.
Ради мальчика ученая прекратила поток рапортов.
- Нихонго вставлен как базовый интерфейс для управления Евой. Все контакты в порядке, - она прикусила губу. В действительности она надеялась, что всё не пройдет так легко, будь проклят сценарий Гендо. Она коротко кивнула Мисато и добавила:
- Очередность отлажена.
- Начинаем соединения... - произнес молодой мужской голос с мостика.
Синдзи ощутил, что его голову выворачивает наизнанку. Внутренности капсулы начали светиться пульсирующими сериями цветов, клубками контрастных линий, которые почему-то напоминали нервы, и затем превратились в вид снаружи. Это был мир, каким его мог видеть Евангелион. Синдзи ощутил головокружение. И роскошное ощущение силы. Меньшие окна показывали людей в командном центре.
- Соединение А-10 функционирует.
Синдзи подался вперед и с огромным трудом смог угомонит свой желудок. Блевать в капсуле было бы отвратительно, старался он убедить себя. Хуже чем писаться в собственный бассейн... или чей-то... а пока ему пришлось стиснуть зубы, чтобы не рассмеяться, а затем .... Бойзы иногда были редкостно бесстыдными детьми.
Давление на его разум усилилось, словно бы счастливые воспоминания были как маленький огонь посреди сухого леса.
- Синдзи, ты в порядке? - спросила Мисато, увидев, что он помахивает рукой.
Они были такими крохотными. Как муравьи. Люди были незначительными точками в космосе. Кому какое дело до того, что там думают маленькие жучки?
- Мой разум терпит великую боль... - прошипел он. - Рицуко-сан... Беру свои слова обратно. Мои легкие заполнены жидкостью. Как вы понимаете, что я говорю? Субвокализация? Ведь нет воздуха, чтобы двигаться в моих голосовых связках. Мои мысли идут прямо через вокс... я впечатлен. Я очень впечатлен. - Что это было? Машинная телепатия, уже? Мой разум к твоему разуму. Мои глаза твои. Отдай себя мне, дух машины.
- Это удивительно прозорливо с твоей стороны, Синдзи, - отозвалась доктор.
- Может, слишком уж прозорливо, поскольку, как я уже говорил, МОЙ РазУМ ТеРпИТ велиКУЮ БОЛЬ!" - За границами его разума бушевал шторм ярости. Что-то, что он мысленно назвал "ветрами", вгрызались внутрь его черепа! А в центре его мозг ощущался как пылающая кучка тканей, перекручиваемых изменяющимся давлением.
Нет! Ты не пожрешь меня! Нет!
- Рицуко...
- Это... невероятно, - всё, что смогла сказать ученная.
- Соединение проведено, - выдохнула Мая. - Соединение на сорока процентах... вот! Опять пик. Шестьдесят. Семьдесят. Оно растет! - Девушка приблизила лицо к экрану. - Снова падает.
Синдзи закричал.
Он чувствовал, словно плоть сдирают с его костей. Словно бы его воля выкачивается из его души. Он чувствовал себя голым и затерянным посреди урагана. КОРМИСЬ! говорило оно. ГОЛОД! БОЛЬ! БОЛЬНО! БОЛЬНО! БОЛЬНО! ДВИГАТЬСЯ? НЕТ! ДВИГАТЬСЯ! БОЛЬНО! БОЛЬ! УБИТЬ!
=][=
- Все еще идет первичная последовательность, семпай! Евангелион всё еще деактивирован. Я не понимаю, откуда он получает это. Обычно реакция развивается иначе.
- Рицуко!.. - нога Мисато коснулась сумки на полу. - Может, нам стоит прекратить. Он пострадает еще до того, как встретится с Ангелом...
- Нет!
Два голоса произнесли это. Кацураги с удивлением посмотрела на главный экран. Там Синдзи, гримасничая и со слезами, смешивающимися с ЛЦЛ, смотрел на неё. Его зрачки были расширены.
- Я буду... - глаза его закатились, и он упал.
Вой.
Бум.
"ИМПЕРАТОР ЗАЩИЩАЕТ!"
Шторм внезапно прекратился.
Последний порыв прошелся из центра наружу. Разум был чист и пуст, и в центре лежал мальчик, ему все еще было десть, он всё еще ходил в черных штанах и белой рубашке.
Что-то упало с небес. Оно ударило о воображаемую землю, разбрасывая её куски вокруг и далеко за мальчика. За дымом появилась огромная фигура, подымающаяся на ноги. Из тумана его неуверенности вышел во всей своей мощи, во всей его уверенности, и со всей своей бесконечной волей - Космодесантник.
Фигура высокая, обманчиво неуклюжая и красная, золотой орел на его нагруднике сиял под невидимым солнцем. В левой руке его был пиломеч, уже больше самого мальчика. В правой руке он держал болтер. Один его кулак был больше торса мальчика.
Он вышел вперед, гигант праведного отмщения. На лице его была мрачная и смертоносная целеустремленность.
Мальчик посмотрел на него залитыми слезами глазами и шмыгнул носом.
"Ты пришел. Ты последовал за мной".
"Всегда, командир. Всегда. Император защищает. Его Легионы пошлют его славу тем, кто достоин".
Космодесантник поднял свой меч, словно собираясь разрубить мальчика, затем воткнул его в землю перед собой. Затем он сложил руки на рукояти и встал на колено.
"Я всегда буду под твоей командой". - Он склонил голову. - "Я буду стоять против тьмы. Пусть твои враги станут моими".
А когда он снова поднял голову, Синдзи стоял там в своем теперешнем возрасте. Его глаза были сухими. Его волосы слегка развивались под уместным драматическим бризом. Даже стоя, он казался слишком маленьким и незначительным по сравнению со склонившимся Адептус Астартес.
"Как ты здесь оказался?" - спросил он. - "Разве я не оставил тебя с Мисато-сан?"
Космодесантник скучающе постукивал пальцами по эфесу.
"А, верно! Верно", - робко добавил Синдзи. - "Ты не из пластика. Но у меня никогда не получалось выдумывать вас, если мне не на чем было сосредоточится". - Что странно, Синдзи никогда особо не задумывался о своем воображении. Шутки и разговоры были просто... естественными. Визуализируя их в уме, он чувствовал, что, возможно, заставляя их двигаться, он сделает из них кукол. Чего он не хотел. Он позволял им быть такими, какими они сами желали, насколько это было возможно.
"Когда ты нанес её кровь себе на губы и позволил её красноте покрыть твои глаза, ты принес клятву, клятву Кровавых Ангелов, всегда защищать её. Я здесь, и позволь мне защищать тебя, как я поклялся. Пусть Воля Императора защитит всех нас".
Космодесантник снова встал, легким движением вырвав меч из земли. Он поднял его и указал вдаль. "И ВМЕСТЕ мы СОКРУШИМ ВРАГОВ ЧЕЛОВЕЧЕСТВА!"
Вш..
"...человечество. Это слово, которое должно..." - Синдзи широко открыл глаза, и все стало одним. Он проснулся, и теперь всё было под контролем.
- Уровень синхронизации упал... и держится на 66%! Все гармоники в норме, семпай", - сказала Мая. - Всё под контролем.
- Оно будет функционировать! - многозначительно заявила блондинистая ученная и с легким сожалением глянула на Мисато.
- Синдзи, ты слышишь меня?
- Я... в порядке. В порядке, Мисато-сан. Похоже, проблемы с управлением.
- ... ты уверен?
"Черта лысого... " - подумала Рицуко. Её Евангелионы никогда не демонстрировали такого поведения. Словно бы естественным было то, что Евангелионов строили с единственной целью - для того, чтобы они впадали в ярость.
- Я могу это сделать! Пожалуйста! - Его щека дернулась. - У нас больше нет времени. Пожалуйста, доверьтесь мне...
Ответственная за Операции дала свое разрешение.
- Готовься к запуску! Синдзи. Не нужно быть храбрым. Пожалуйста, живи.
Евангелион был выстелен системой доставки и появился прямо перед Ангелом. Тот повернулся и смотрел, скорее с любопытством, на эту странную пародию на существо, неподвижно стоящую перед ним.
Синдзи закрыл глаза, позволив ощущениям проникнуть в себя.
"Так вот какое оно?" - тихо спросил он.
"Его взгляд - твой взгляд. Его мощь - твоя мощь. Да. Это очень похоже на то, как должен ощущаться Черный Карапас", - шепот был тихим, словно бы издалека.
"Ощутить себя Космодесантником..." - прошептал он, вглядываясь внутрь своей души.
- Синдзи? Ты чем там занимаешься? Двигайся! - заорала Мисато. - Он идет к тебе!
Синдзи открыл глаза только для того, чтобы увидеть кулак Ангела, летящий ему в лицо. По какой-то причине Ангел переключился с изучения на прямую агрессию. Подросток ощутил, что его зубы вбили ему в глотку.
Евангелион отбросило назад. Он запнулся и вцепился себе в лицо. Затем была вспышка, которая отправила его в полет. Горячая, плотная энергия впилась в его броню, и отправила его вдоль улицы, пока он не влетел в здание.
Ева испустила раздраженное "хуррр".
- Синдзи?... Синдзи? Ты меня слышишь?
- Я... слышу вас... Мисато-сан.
- Пока не думай про драку. Просто иди! Думай про ходьбу!
- Думать про... ходьбу... - механически повторил Синдзи. Евангелион потянулся и вцепился в здание, в котором лежал. Медленно он выдрался из своего странного гнезда и упал на четвереньки. Затем медленно поднялся на ноги.
Сделал шаг вперед. Затем второй.
- Он идет! - возрадовались в командном центре.
Ева запнулась и рухнула лицом вниз.
- Ой.
- Синдзи!...
- Я пытаюсь! Я пытаюсь! Оно не слушается!
"Почему? Почему ты должен сражаться со мной, дух машины? Разве не хочешь ты уничтожить этого врага перед тобой? Я чувствую твою ненависть к нему".
Юнит-01 только-только снова встал на колени, когда Ангел, подпрыгнув на невозможную высоту, приземлился ему на спину, вбив в асфальт. Синдзи вылетел из своего сидения и отрикошетил от стенок капсулы.
"Ремни! Почему тут нет ремней?"
Ангел ухватил Евангелион за запястья и потянул. Внутри Синдзи тоже начал выкручивать свою руку. Он закричал, когда Ангел начал выворачивать конечности из суставов.
- Это не твоя рука. Синдзи! Сохраняй концентрацию. Это не твоя рука! - раздался треск. Рука Евангелиона обвисла. Внутри с отсутствующим видом обмяк пилот.
- Что с системой защиты Евы? - услышал он по воксу.
- Не активировалась! Сигнал не проходит, - ответил молодой женский голос. Он чувствовал, что она почему-то будет важна для него потом.
- АТ-поле не установилось!
Синдзи ощутил странное давление, внутреннюю неправильность во вкусе ЛЦЛ. Даже не глядя, он откатился, когда шип Ангела ударил туда, где должна была быть его голова. Ощущение снова омыло его, и Ева двинулась, извиваясь, как червяк, и не заботясь о достоинстве, уворачиваясь от нового удара.
- Вот так, Синдзи-кун! - подбодрила Мисато. - Всё правильно, уворачивайся!
- А-а! Что мне делать? Что делать?
- Отступай, Синдзи! Мы можем...
Ева перевернулась на спину и сумела пнуть приближающегося Ангела. Затем, отталкиваясь ногами, попытался убраться подальше.
- Атаковать противника? Что?
- ...я такого не говорила.
- И как я должен это делать БЕЗ РУК? Что? Хорошо! Уееееаргх! - Евангелион с трудом увернулся от очередного удара. - Тут есть нож? Я могу держать его ЗУБАМИ?
- Пилот впал в истерику, - отметил Фуюцки. - Он слышит только то, что хотел бы услышать.
- Боже... - выдохнула Мисато. На экране Юнит-01 во всем своем безумии подбежал и ударил головой Ангела, погнув рог от столкновения. Сломанный кусок оставил зарубку на его странной белой маске. - ...что мы наделали?
- Что я делаю? Что, в АД ХАОСА его, я делаю?
- Отключите связь, - приказал Гендо.
- Сэр?
- Нам не обязательно слышать эти сумасшедшие вопли. - Все на мостике посмотрели на него, удивленные такой бесчувственностью, но ему хватило одного равнодушного взгляда, чтобы отправить всех заниматься своими делами. Макото добросовестно выполнил приказ командующего.
Евангелион сумел еще раз боднуть Ангела, пока тот приходил в себя от неожиданности подобной атаки. На третье попытке Ангел поймал голову 01-го своей рукой.
Вспышка!
Сияющий костяной отросток появился из локтя Ангела, а затем молотом ударил в глаз Евы. И еще!
- Фронтальная часть головной брони треснула! - воскликнула Мая.
Рицуко вжала ладони в металл консоли. Все прошло одновременно лучше и намного хуже, чем все они рассчитывали. "Броня больше не выдержит".
=][=
"Сахиил..."
Синдзи слышал это в своей голове. Имя? Нет, предназначение.
(Следовать зову. Только сильнейшие выживут).
Евангелион был ранен навылет. То, что очень напоминало кровь, с силой брызнуло из затылка. Красные шестиугольники с надписью "Тревога!" вспыхнули на множестве дисплеев.
Кода Синдзи Икари ощутил свой разум вылетающим в дыру в затылке, в этот момент он увидел лицо, улыбающееся лицо, обрамленное тонкими белыми волосами. Сахиил проверил своего брата, а теперь проверяли его.
- Голова повреждена! Статус неизвестен!
- Контрольные цепи рвутся одна за другой!
- Пилот... не отвечает.
Темнота.
=][=
Комната командира НЕРВа была большой, но из мебели в ней был только стол. На потолке светилась гравюра - каббалистическое Дерево Жизни. Пол был отполирован, чтобы отражать его. Гендо уже был там, в своей обычной позе, глядя прямо перед собой.
Козо Фуюцки слишком долго знал Гендо, чтобы пугаться мрачной тишины или вообще чего-то, исходящего от него.
- Пилот всё еще без сознания, Гендо, - сказал он. Конечно же, отец Синдзи не прореагировал. - У меня список вещей, которые он привез из своего... дома.
Это на короткое время привлекло его внимание. "Значит, мальчик не полностью соответствует твоему сценарию, верно?"
Зам. командира подошел к столу и вытащил из принесенной с собой папки бумаги.
- В основном, неважные статьи, одежда, деньги, две тетради с рецептами, и другие вещи. И это, - он положил на стол четыре больших глянцевых фотографии.
На них были изображены непропорциональные фигуры. Первым был мрачный мужчина в темно-красных доспехах с огромными позолоченными наплечниками. Другой была женщина в дымчато-темной с белым броне, с не одобряющей островерхой маской. Следующий был похож на первого, но доспех его был черным, украшенным шипами, а лицо покрыто шрамами и явно выглядело злым. Последним был зеленый монстр, получеловек-полузверь с торчащими кусками механизмов, зубы чрезмерно увеличены.
- Мы их тщательно просканировали, Гендо. Просто пластик и краска. ИГРУШКИ. Твой сын играет в ИГРУШКИ, Гендо.
Старая сволочь ухмыльнулась.
- В его возрасте?
- А почему нет? Он только-только стал подростком", - голос старого человека внезапно сделался уставшим. - Он всё еще ребенок. Разве не так мы его зовем? Третье Дитя?
Гендо Икари смотрел на фигурки, поблескивая линзами над сцепленными руками.
- Это не было частью моего сценария... - вынужден был признать он. - Но это мелочь. Это только доказывает его затягивающуюся незрелость.
- Что лишний раз напоминает мне, что мы кладем всю тяжесть мира на детские плечи. Это было достаточно плохо в случае Рей, но... Юи не хотела бы, чтобы ты делал это, Гендо.
- Слишком поздно для сантиментов, сенсей. Вы тоже знаете, что если мы не победим Ангелов, то у человечества нет надежды".
=][=
- Синдзи-кун пришел в сознание, - сказала Рицуко Мисато, когда они влезли на грузовик, возвращающийся в НЕРВ после инспекции поля битвы.
- Как он?
- Внешних ран нет. Небольшие проблемы с памятью.
Заметив взгляд капитана, она пояснила:
- Они сказали, что не нужно волноваться о ментальном повреждении.
Мисато посмотрела на руины вдоль их пути.
- Учитывая, как внезапно это всё произошло с ним... то, что он так быстро оправился, это уже чудо.
- Вроде того. Нагрузка на нервную систему была огромной.
- Его разум, Рицуко. Его разум. И мы сделали это с ним.
=][=
В это время в госпитале Синдзи смотрел на незнакомый потолок. За несколько прошедших дней он себя только этим и развлекал. Его голова ощущалась пустой, словно чего-то не хватало, и он не мог вспомнить, о чем же ему сожалеть.
В дверь постучали. Он повернулся и сказал:
- Войдите.
В госпиталях вообще нужно стучать? Здесь не было никакой приватности. Комната только создавала иллюзию уединения.
В двери показалось лицо в рамке каштановых волос. Девушка была старше Синдзи, но не слишком. Когда его отрешенный взгляд остановился на ней, Майю Ибуки тряхнуло виной. Она робко вошла в комнату.
- Эм. Привет, Синдзи Икари-кун. Меня зовут Майя Ибуки. Я работаю в НЕРВ.
Он слабо улыбнулся.
- Я помню вас.
- Эм... не думаю, что мы раньше встречались.
Синдзи закрыл глаза и уселся поудобнее на кровати.
- Я помню ваш голос. Вы были там. Был бой и хаос, и вы были там. - Он открыл глаза, и в них плескалось легкое веселье. - Не думаю, что забуду ваше "даме десу", Ибуки-сан.
Она пристыжено отвела глаза.
- Так... как ты себя чувствуешь, Икари-кун?
Синдзи поднял руки к лицу. Он точно помнил, что их сломали. Доктора НЕРВа говорили, что это рука Евы была сломана и посылала сигналы боли в его мозг, но он смутно помнил, что сам тоже причинил себе боль, когда вывихнул суставы.
- Думаю, что я настолько в порядке, насколько вообще могу быть, Ибуки-сан.
- Это хорошо. Семпай... в смысле, Акаги-сан, послала меня сюда сказать тебе, что тебя выписывают из госпиталя. Я потом передам ей отчеты отсюда. - Она снова посмотрела на это юное лицо, чуть старше ребенка, столь неестественно спокойное. В её сознании он все еще кричал. - Если... если тебе нужно что-то еще, пожалуйста, просто скажи.
Синдзи склонил голову к плечу.
- Собственно, вас не затруднит оказать мне одну услугу?
- Да, какую?
- Даже две услуги. Во-первых, зовите меня Синдзи. "Икари-сан" почему-то слишком напоминает моего отца. - Он перевел взгляд на окно. Оттуда доносилось стрекотание цикад. - Во-вторых... есть и другая. Кто такая второй пилот?
- Она? - Майя прикусила губу. - Аянами Рей. Я не слишком много про неё знаю.
- Она была ранена. Она здесь?"
- Я... не знаю. Думаю, что могу спросить.
- Если да, то я был бы очень благодарен, если бы вы позволили мне увидеться с ней.
Рей была там. Синдзи оделся в свою привычную одежду и медленно следовал за Майей. Она любезно старалась приноровиться к его скорости движения.
- Так много людей в госпитале... - сказал он немного времени спустя.
- Много людей пострадало во время атаки Ангела. Нам пришлось переместить людей, поскольку один госпиталь был разрушен. - Она оглянулась на него и тихо, так, чтобы только он мог услышать, добавила:
- Если бы не ты, их было бы больше. Не волнуйся об этом, пожалуйста. Ты герой Ика... Синдзи-кун.
Он кивнул. Значит, простым людям не положено было знать про Евангелионов или их пилотов. Им было лучше жить в незнании. Но... так много. Он сжал кулаки.
Он видел людей на креслах-каталках, людей, которые потеряли ноги. Людей с забинтованными головами. Людей, чьи конечности были в гипсе. Он должен был выглядеть так же. Это было не честно. Он был достаточно быстр, достаточно силен, и поэтому вместо него страдали другие.
Они дошли до очередной обычной палаты. Карточка НЕРВ Майи позволила им миновать двери и бдительных докторов. Внутри лежала Рей, в этот раз одетая в госпитальную зелень. В лучах заката она выглядела еще более беспомощной. Синдзи сжал зубы.
- Ибуки-сан... пожалуйста... обождите снаружи!
Она колебалась, видя выражение его лица, но кивнула и вышла.
=][=
Синдзи вошел в комнату. Сначала он решил, что она спит, но затем увидел, что Рей просто смотрит в окно. Он подошел к её кровати и стал ждать.
Несколько минут спустя она медленно повернула голову к нему.
Он был ошеломлен тем, как знакомо она выглядит. Желание защитить ее снова начало пробуждаться в нём. Её бледность, голубые волосы и красные глаза... казались атрибутами существа не из этого мира. Он подумал, что она всегда будто стоит в лунном свете.
- Аянами-сан...
Она не ответила.
- Ты знаешь меня?
- Ты пилот Евангелиона номер один, - бесцветно ответила она.
- Как давно ты стала пилотом, Аянами-сан?
Аянами немного изменила позу, словно пытаясь вспомнить. Затем закрыла глаза и слегка покачала головой. Она не могла выяснить, сколько лет прошло. Она никогда не отмечала дни рождения, следовательно, у неё не было причины следить за ходом времени.
- Я не знаю...
Синдзи вобрал в себя странную логичность ответа. Он снова сжал кулаки.
- Ты собиралась выйти вместо меня, - зная теперь, как много настоящей боли получаешь во время боя с Евангелионом, он получил представление о её храбрости, и еще больше - информации о том, как его отец использовал ситуацию, чтобы заставить его - неготового и неумелого - стать не рассуждающим инструментом.
Он поклонился.
- За это... я благодарю тебя.
- Ты победил Третьего Ангела, - сказала она. Это было очевидно. Иначе бы они не разговаривали. - Я бы не смогла.
- Это неважно. Ты бы всё равно пошла. Спасибо, Аянами-сан.
Она могла только кивнуть. У неё не было опыта в ситуации, когда кто-то ее благодарил. Вместо этого она осматривала его, сына Командующего Икари. Какая-то часть её была естественно любопытна.
Бессмысленная тишина царила между ними.
- Ты сильно ранена, Аянами-сан? - спросил Синдзи. Она рассказала.
- Как ты получила эти травмы?
Она снова рассказала ему полную правду, думая, что раз уж стал пилотом, то и получил соответствующий допуск.
Евангелионы. Духи машины. Созданы человеком для войны, приносящие только боль. Он вспомнил свой краткий, но ошеломляющий опыт. Она шла внутрь каждый раз, когда её просили. Каждый раз ей приходилось бороться с духом машины. В этот раз она проиграла. Синдзи резко разжал пальцы. Был только еще один Евангелион, о котором он знал. Почему она? Почему они должны слать Детей, чтобы решить их проблемы? Это напоминало ему о безответственности. Она знала свой долг. Другие боялись своего.
- Так не пойдет! - внезапно сказал он. - Никто не должен страдать так, как ты!
- Это мой долг.
- Долг перед человечеством. Человечество должно доказать, что оно стоит твоей жертвы! Послушай меня, - он подошел к кровати и нагнулся к ней. Он надел на себя шкуру монстра, но сохранил ядро, которое давало ему смысл. Как справлялась с этим она? - Я Синдзи Икари.
Она кивнула.
Синдзи протянул ей свой большой палец.
- Кусай, Аянами-сан, - сказал он.
Рей вопросительно наклонила голову. Синдзи снова предложил. Не видя другого выбора, она повиновалась.
- Со всей силы. Чтобы была кровь. - Она выполнила приказ, и он поморщился от острой боли, когда её зубы прокусили мясо до кости. - Чувствуешь вкус моей крови?
Она кивнула, не выпуская палец. Рей знала вкус крови. Его кровь была какой-то... другой. Она отпустила палец, и красное запачкало её губы.
- Я попробовал твоей крови, - сказал он ей, позволив каплям крови падать на пол. - А ты попробовала мою. Позволь мне разделить твои страдания, позволь твоей боли стать моей, а моей стать частью тебя. Вместе любая тягость станет легче. - Тучка, закрывающая солнце, прошла, и золотые лучи затопили комнату. - Я Синдзи Икари, и я клянусь тебе, что не позволю тебе больше страдать. Я сражусь с любым, даже со своим отцом, если они захотят причинить тебе боль. Даю тебе мое слово, Аянами-сан. Ты не должна так жить... это неправильно! Мы не должны так страдать. - У него был старомодный взгляд на мир, местами до глупого шовинистический. - Этот мир создан не для страданий!
- Это мой долг.
- Тогда моим долгом будет защищать тебя.
- Твой долг - вести Евангелион.
- Я поведу Евангелион, чтобы защитить тебя.
Она покачала головой. Эти две концепции были взаимоисключающими.
- Ты не понимаешь. Раз ты сын Командующего Икари, то это я должна защищать тебя. - Но он поклялся в этом. Это был парадокс в жизни той, кто раньше не знал неуверенности или сомнений.
- Враги человечества умрут. Под моими руками они будут сокрушены. Ты не должна страдать ради них, Аянами-сан.
Он стоял там, солнечный свет охватывал, его словно плащ, и над его решительным лицом он создал что-то вроде нимба. У девушки появилось чувство, которое она не могла назвать. И вдобавок к нему - глубокое раздражение.
Парадокс не снялся. Он хотел победить Ангелов и в то же время защитить её. Нет. Это было несовместимо. А она не могла объяснить ему!
Её голова горела.
- Тогда должна поблагодарить тебя, пилот Икари, - она легонько поклонилась. - Однако знай, что я тоже приложу все силы, чтобы защитить тебя.
Он улыбнулся.
- Будь спокойна, Аянами-сан. Будь спокойна. - Он тоже поклонился ей, ниже. - Я должен идти.
=][=
Майя Ибуки ждала в некотором отдалении от двери. Она изо всех сил старалась не смотреть на него.
Хотя некоторые могли сказать, что она (и это было верным наблюдением) в душе романтик. Она чувствовала, что её тянуло к людям, горящим целью, к их сиянию, словно мотылька к свече, чтобы подлететь, сгореть, умереть возле них.
И хотя он попросил её уйти, она не могла не подслушать. И там было что-то такое глубокое, такое... романтичное, такое душевное, в самом прямом значении слова. Она чуть не взвизгнула, когда всё увидела. Это было чертовски неуместно в циничном современном мире, так что только подросток мог сказать такое без стыда. Он действительно так считал. И что лучше всего, у него для этих целей был Евангелион.
"Ты Герой, Синдзи-кун..." - про себя сказала она, когда он шел за ней. Она надеялась, что его идеалы не слишком быстро сломаются.
Беспокойство Синдзи росло. Ему отчаянно требовалось эмоциональное спокойствие, которое появлялось в присутствии его четырех фигурок. Он был действительно счастлив, когда приехала Мисато с его рюкзаком на плече. Он даже не заметил, что его рана полностью излечилась, словно в Евангелионе.
=][=
- Я не буду жить с моем отцом? - спросил он её.
- Нет... - грустно ответила женщина. - Я думаю, что у него все еще слишком много работы. Он в любом случае живет в мрачной старой квартире, как мне рассказывали.
- Я тоже так подумал. Я знаю, что он очень важен для наших операций, но я мог бы не сдержаться и отравить этого старого засранца.