"И я был там, сжимая старый палаш фон Зербстов в обеих руках - ррравр! - когда внезапно из ниоткуда появилась злая ведьма. Да, я знаю, что вы подумали, "Блитзхарт, ты сногсшибательно красивый убийца демонов, что плохого в малышке-ведьме, которая бросается на тебя, умоляя об искуплении?" - и вы правы, в этом нет ничего плохого! Но это совсем другое дело! Эта ведьма была старая и уродливая, и она попыталась выбить мне глаза! Ну, Данни не оплошал, хороший парень, и снес ей голову старым добрым воздушным заклинанием пылающей бритвы! У кого еще может быть так много отличных сыновей? Ни у кого, кроме Блитзхарта фон Зербста!"
- Маркграф Блитзхарт фон Зербст
Луиза де ла Вальер выкарабкалась из глубин сна. Она проснулась от ужасного кошмара, где обнаружила себя беременной - и Варде был отцом! - и вернулась к сокрушающей тяжести её ежедневной жизни в роли тайно-не-злой повелительницы. Еще перед тем, как открыть глаза, она могла ощутить, что оно ждет её, это давление, которое никогда не уменьшится и не прекратится.
О, постойте. Нет. Сокрушающий вес на её мокрой груди, фактически, оказался головой принцессы Генриетты.
После краткого размышления Луиза быстренько проверила, лежит ли эта голова отдельно от принцессы или присоединена к ней.
Все было в порядке.
Какое облегчение.
Итак, почему наследная принцесса использует её вместо подушки? Хотя Луиза и понимала что, выражаясь метафорически, настоящее место правящей семьи была над их верными слугами вроде де ла Вальер, в реальности Генриетта не использовала её как подушку долгие годы. Примерно тех пор, когда они были почти одинаковых размеров.
И почему она плакала?
Осторожно, неловко Луиза попыталась вывернуться из-под тяжести. Генриетта подвинулась, чтобы удержаться на ней, и вцепилась еще крепче. Луиза приложила больше усилий. Хватка Генриетты стала железной. Ощущения были весьма неприятны, пока Луиза не перестала шевелиться и не приняла свою роль со спокойствием.
Может, если она потихоньку попытается выскользнуть наруж... нет. Нет, это не сработает. Генриетта во сне оставалась довольно ловкой и была заметно сильнее неё. Поэтому она не могла удрать. Разве что она внезапно придумает заклинание, чтобы превратиться в туман или телепортироваться.
Луиза улеглась поудобнее и попыталась вспомнить, как они дошли до этого. Определенно, было замешано некоторое количество вина. Хотя и не слишком много. Допустимое количество. Количество, которое могут выпить две приличные молодые леди, причем разбавленного. Ну, немножечко больше, но не слишком много. Правда.
Бедная Генриетта. Да, вот оно что. Когда они выпили, она начала плакать, рассказывая про того Альбионского принца и про то, что её мать оказалась такой бессердечной, и про то, как она была одинока на протяжении месяцев, месяцев и месяцев. Она попросила - нет, умоляла - Луизу остаться с ней, потому что она не хотела быть одной. Да, там была часть, когда она спросила Луизу, что будет, если она заснет прямо сейчас, и что будет, когда она проснется, но Луиза к тому моменту немного захмелела, и поэтому была не совсем уверена, к чему именно относился этот вопрос.
-...о, мой... принц, - пробормотала Генриетта. - Что ты... ммм...
Луиза замерла. Учитывая, что она и до этого не шевелилась, это не потребовало значительных усилий. Принцесса немного подвинулась. Возможно, теперь появится шанс сбежать.
-...ты... о, шалун, - хихикнула Генриетта.
Луиза залилась румянцем. Она правда не хотела здесь присутствовать. С силой, рожденной смущением, она сумела вывернуться из объятий Генриетты и скатиться с кровати. Поднявшись с пола, она заметила, что всё еще одета в покрытый ржавчиной и маслом поддоспешник, и поэтому пахла не слишком чарующе. Ей нужна ванна. Которая находится не здесь. И она может позволить Генриетте проснуться самой. И никогда не упоминать о том, что наследная принцесса произнесла во сне.
Генриетта испустила тихий выдох, который сумел удвоить румянец на щеках Луизы.
Собрав свои сброшенные доспехи, Повелительница прокралась к выходу, но конечно же, это не было поспешным бегством от её номинальной пленницы.
* * *
Помывшись, одевшись и ощущая себя человеком, Луиза вернулась в комнату Генриетты, чтобы обнаружить растрепано выглядящую принцессу, умывающуюся из тазика, который держал миньон, одетый в грязное платье.
Она почти совершенно была уверена, что не приказывала Феттид делать это, несмотря на размытость воспоминаний, относящихся к прошлой ночи.
- Эм, - сказала она.
- О, Луиза Франсуаза! - счастливо сказала Генриетта. - Благодарю тебя за то, что ты послала одного из своих гоблинов прислуживать мне.
- Эм, - сказала Луиза.
- Я так рада, что ты подумала об этом прошлой ночью! Я знаю, что мы обе немножечко расшалились и выпили немножечко лишнего, но я предполагаю, что я распереживалась по мелочам. - Генриетта хихикнула. - Или что твое дикое жилье и общая злобность закалили тебя в отношении коварства выпивки!
- Эм, - попыталась Луиза. Черт побери. Она должна была много выпить, чтобы сделать что-то подобное. - Они зовутся миньонами, не гоблинами, - начала она.
- Рада это слышать, - сказала Генриетта. - Они намного более приличны, чем прошлые похитители! Ни один из них не произносит злобных высказываний, смысл которых четырнадцатилетней мне пришлось выяснять, когда я вернулась домой, чтобы понять, о чем они говорили!
- Это потому, что я спросила совета у Макси, как говорить с шикарными леди, -стыдливо сказала Феттид. - Макси, он ведь известный люб-овинник.
Рот Луизы распахнулся. Может, она хотела сказать "любовник"? Один из её гоблинов прославился... нет! Нет! Она не будет об этом думать! Ни секунды! Это... это, наверное, миньонская логика, когда они думаю, что любовник - это тот, кто снимает с дам платье, а потом крадет и платье, и содержимое карманов. Да, так намного больше смысла, и ей не нужно искать место, куда можно наблевать.
- Как ты себя чувствуешь? - спросила она.
Генриетта пожала плечами.
- Немного подавленной, - признала она, - но, о! Луиза Франсуаза, поверь мне, когда я говорю, что свобода в роли твоей пленницы перевешивает эффекты вчерашней небольшой невоздержанности с вином!
- Это хорошо, - сказала Луиза. Она расправила лиф своего платья и прикусила губы, чтобы они покраснели. - В таком случае, раз мы обе уже на ногах, надо воспользоваться Джессикой, пока она с похмелья.
Генриетта моргнула, глаза её расширились.
- Извини?
Луиза побледнела.
- Эм... это я к тому, что раз она с похмелья, то не будет задавать лишних вопросов по поводу дизайна платьев для тебя и, - она кашлянула, - да! Понимаешь, она чуточку злая, и если ты не будешь осторожна, то она напялит на тебя что-то со скандально низким вырезом или черное и... и там будет шипастый ошейник или что-то вроде и... и это платье будет открывать твое белье или хуже, оно покажет что ты никакого белья не носишь, потому что она, типа, как бы дочь инкуба, и поэтому у неё немного странные вкусы в одежде и...
- Луиза Франсуаза, Луиза Франсуаза, - сказала Генриетта, выглядящая немного обеспокоенной, - пожалуйста, пожалуйста, помни, что нужно дышать! Ты вся покраснела!
- Я просто пытаюсь предупредить тебя! - буркнула Луиза. - Мне нравится Джессика, но я не доверяю её вкусам в одежде! Ни капельки! Знаешь, как мне пришлось давить на неё, чтобы получить броню, которая прикрывает мои жизненно важные части? И чтобы она, - девушка помахала вокруг себя рукой, - сделала платья, которые выглядят именно злобно, а не убого! Я не хочу надевать платье с вырезом до пупка! Кто вообще мог посчитать такое практичным? Ну, определенно очень злые женщины! Или, - мрачно добавила она, - злым мужчинам оно нравится, они их заказывают для своих любовниц, и так оно становится модным. О да! Могу поспорить, что так оно и есть! Ну, я думаю...
- Звучит великолепно, - восхищенно произнесла Генриетта. Она протянула руку и подергала рукав. - Что это за черная ткань? Она похожа на шелк. А эти вышивки очень сложные, хотя и немного зловещи. Черт побери. Я бы хотела, чтобы придворные портные были такими умелыми.
Луиза моргнула.
- Эм... да, да, это... эм, паучий шелк, собственно. Это... эм, паука бездны. Собственно, он достаточно прочен, чтобы остановить большинство ножей и...
Луиза отвлеклась. Ей нужно лучше контролировать себя! Что она творит, вот так вот ляпая языком? Она собралась.
- Так! Следуй за мной. Пойдем и добудем тебе новый гардероб! Я пойду вперед, поговорю с ней, настрою её на нужный лад, а затем представлю тебя. Эм, ваше высочество.
- Веди, мой злобный пленитель, - с хихиканьем произнесла Генриетта.
Луизе повезло. Джессика была на кухне, голова лежала на руках. Её лицо было нездорового серого оттенка, и она издавала довольно жалкие звуки, пока смотрела на большой лист бумаги, покрытый пылающими рунами. Луиза вздохнула. Джессика, конечно, была одета в её неприлично открытую ночную рубашку, и что еще хуже, она заправила эту свою рубашку в трусы, поэтому они были видны всем и каждому. Еще она была красноглазой и с опухшими веками, но Луиза не могла многого сказать про злобно выглядящие глаза. Ну, по крайней мере, пока она не прикрыла заклинанием свои.
- Моя голова, - простонала Джессика, ухватившись за упомянутую часть тела. - Я уверена, что миньоны делают что-то странное с напитками. Ты же знаешь, что я обычно не напиваюсь. И что у меня нет похмелья.
- Как хорошо, - сказала Луиза, - и пока ты в таком продуктивном состоянии ума, нам нужно начать решать, что оденет Генриетта, пока она у меня в плену!
Джессика прошаркала к своему металлическому леднику и выудила оттуда бутылку молока. Отпив немного, она сонно повернулась к Луизе.
- Может... завтра. Или после полудня, - жалко сказала она.
- Но подумай про награды! Престиж! Возможность использовать принцессу как свой манекен! - сказала Луиза. Она оглянулась и заметила, что Генриетта показывает ей больше пальцы из-за двери.
- Уже использовала... прн`цессу как манекен, - простонала Джессика. - Было очень тяжело... увидеть спину. Потому что она твоя собственная... ой. Ой. Моя голова. Прекратите быть такими громкими.
- Ну, ну, - сказала Луиза безжалостно, злобно и громко. - Это не похоже на тебя. Обычно ты более целеустремлена, чтобы прославить свое имя в мире моды. И это будет, -она вздохнула, - ужасное оскорбление, если мне придется сказать принцессе Генриетте, что ей нужно будет ходить в старых драных немодных вещах только потому, что у тебя похмелье, и ты слишком занята собой, чтобы трудиться над целью своей жизни.
Джессика уставилась на Луизу, пока наполняла миску какой-то смесью зерна из яркой коробки, покрытой демоническими рунами.
- Ты монстр, - пробормотала она. - Маленькая, миниатюрная, воспитанная, деликатно выглядящая бездушнаятварь злобной испорченности, и боли, и страданий, и трезвости, и злобной испорченной мучительной боли.
- Это было не слишком любезно, - весело сказала Луиза, которая получала от всего этого больше удовольствия, чем должна бы. - Это означает, что ты всё сделаешь?
- Хорошо! Я сниму мерки и... всё такое, и поговорю, и всё такое, этим утром. - Она сонно осмотрела комнату. - Так где эта принцесса, ради похищения которой нам пришлось так потрудиться? - добавила она, возвращаясь на свое сидение и наливая молоко в миску с зерновыми продуктами. Вихрь демонической магии, и из теней её рукава сформировалась ложка. - Двай ыстрее нчим, - добавила она с полным ртом.
Луиза прочистила горло.
- Позвольте вам представить принцессу Генриетту де Тристейн, законную наследницу трона и мою пленницу, - сказала она, присев в реверансе.
- Привет, - сказала Генриетта, заходя в комнату и помахав рукой. - Я была похищена моим добрым другом, Луизой Франсуазой.
- Привет, - сказала Джессика. - Я помогала в похищении. И еще, типа, как бы подорвала твою сокровищницу, но не беспокойся, мы сперва вынесли всё ценное.
- О, это чрезвычайно хорошо,- сказала Генриетта. - Терпеть не могла то место. А моя мать заслужила счет за ремонт. Значит, это ты создала прекрасное платье Луизы?
Джессика ухмыльнулась.
- Ага! - сказала она. - Эй, Лу, ты не говорила, что она ценит хороший дизайн!
- Ты должна была сделать реверанс, - зашипела на неё Луиза.
Джессика сонно уставилась на неё.
- Знаешь, что девушки делают, когда встречают важных людей?
- Не, определенно не должна, - сказала Джессика. Она протерла глаза. - Это было бы нарушение в... этом, как его. Протоколе. Я не должна делать реверансы ни перед кем, кроме правящих особ, и только тогда. Ты знаешь. Для тех, которые настоящие и всё такое. Не перед кем-то из мелкой жалкой страны, кто не считается по-настоящему королем из-за регентства и такого прочего.
- Простите? - спросила Генриетта.
Джессика зевнула и потянулась.
- Принцесса Дж`есзика Мораудат Д`емонстрелле Обфуската Ксистене Елии`зе Имоегене Малевола Ебони Инвидиа Пирена ва С`карейеон, Принцесса крови-в-изгнании Бездны, Виконтесса Нисходящих Сфер, Наследница Вздымающейся Башни ужасно рада знакомству, - сказала она, причем тон её обращения по мере произнесения всех титулов облагородился на несколько социальных классов. Она вытянула свою руку так, что другой бы сломал запястье, и Генриетта приняла её.
- Рада встрече, кузина.
- Кузина? - слабо проговорила Луиза.
- О, это просто формальность при обращении одного члена королевской семьи к другому, - сказала Генриетта, садясь за стол. - На самом деле она не моя кузина.
- Какое облегчение, - сказала Луиза.
- Да, родство с инферно в моей семье значительно более дальнее, - продолжила Генриетта. - Я думаю... да, насколько я помню генеалогию, это была одна из моих пра-пра-прабабушек по отцовской линии, которая стала супругой Короля Бездны. Или это пра-пра? Соберись, Генриетта, сосредоточься! В любом случае, это была Изабелла Прекрасная, также известная как Изабелла Оборотень, которая была дочерью Чарльза Злобного.
Луиза прошла через смущение к состоянию шока, перед тем как окончательно примириться, успокоиться и выдохнуть. В конце концов, было известно, что королевская семья была... неоднозначна в вопросе происхождения. И в итоге выяснилось, что у неё не было демонических предков. Чарльз Злобный был отцом Луиса де ла Вальер, так что даже если порча семьи началась с него, у неё не было демонических предков! Она надула губы и в уме поправила это на "в этой семейной ветви". Её честная натура заставила её признать, что её родственники, скорее всего, участвовали в плотских утехах с демонами, и ей стоит надеяться, что о них соответствующе позаботились.
- О, если подумать, то я вспоминаю, что отец... эм, говорил про... оу, это, - сказала Джессика, прихлебывая молоко. - Он тогда был Великой Тварью, да? Разве оно не... вроде как король продал свою дочь Королю Бездны за какой-то магический цветок, который должен был даровать бессмертие или еще какую-то хрень? Ну, в любом случае, они пошалили, и она тоже стала ему поклоняться.
Генриетта кивнула.
- Конечно же, Короля Бездны изгнал благородный дюк, сильнейший воин страны. Ну, никто не мог стрелять лучше него или сражаться, как он. Кто смог бы его победить? - Она нахмурилась. - Конечно, Изабелла Оборотень постаралась скрыть, что она была апостолом её изгнанного супруга, после того, как она вышла замуж за дюка, но она как бы открыла, что в ней чего-то добавилось, чего не было раньше, когда оживленный магией подсвечник проткнул насмерть одну из её соперниц. Или, может быть, это произошло, когда она превратилась в демона-ведьму и попыталась украсть луну. Ну, в любом случае, её дочь изгнала мать из этого мира. - Она склонила голову к плечу. - Значит, это делает нас троюродными сестрами, трижды разлученными и наполовину очищенными?
Джессика пожала плечами.
- Не знаю. Никогда не понимала этой штуки насчет кузин.
- О, я тоже! Оно всегда казалось таким запутанным и ненужным! А затем мои учителя вечно жаловались, что я не прилагаю усилий в изучении этого и бла-бла-бла.
Джессика кивнула.
- Ага. Так, эм. Если хочешь хлопьев - не стесняйся, - сказала она, слабо махнув рукой в сторону железного ледника.
- Хлопьев чего? - удивленно уточнила Генриетта.
- Не стесняйся в любом случае! - громко сказала Луиза. Она зыркнула на пылающие руны, покрывающие бумаги перед Джессикой. - Итак, что говорят журналы насчет вчерашних событий? - спросила она. - Это же сегодняшние, да?
- Да, только что с прессов, - ответила Джессика. - Эм... мы не основное событие. Это отчет о речи моей тети...
Луиза надулась. Как посмела королева суккубов украсть её честно заработанное место главного вчерашнего события!
-...и чисто случайно, я тебе говорила, что нужно быть заметнее, когда будешь удирать, - добавила Джессика. - Если нет картинок того, как ты удираешь на воздушном корабле или чего-то вроде, ты не сможешь побить декольте моей тети в вопросе привлечения внимания уличных импов.
- Ну, сейчас нет, но может, с некоторыми заклинаниями... может, чего-то, гноящее плоть, или... - Луиза моргнула. - Извини, я думала вслух, - сказала она. - Пожалуйста, продолжай.
- Я не понимаю, - сказала Генриетта.
- Ну, да, - продолжила Джессика. - Но мы получили меньшую часть первой страницы и продолжение на четвертой. Которое, - она пролистала страницы, - о, тут довольно неплохая картинка горящего дворца. Ургх! Почему они не дали её на главную? Все уже видели сиськи моей тети. Она же их не прячет. Могу поспорить, они прижали эту историю, потому что... ну, это Лос Диаблос Таймс и Елодиегх там редактор, так что!.. Это еще один пример того, как моя тетка и её порождения устанавливают свое правление и подавляют все попытки трудолюбивых новичков прорваться в индустрию моды!
Она кашлянула.
- Итак. Они отметили, что это сенсация, и там изложены кое-какие факты, но не слишком много. Есть заголовок "Железная Дева изловила принцессу Тристейна", что довольно забавно, и, эм, мы пропустим рассуждения про мотивы, и - о! Смотри, они упомянули, что ты была номинирована на Лучшего Новичка на Награждениях Кабала!
- Что там было про мотивы? - подозрительно спросила Луиза.
- Всякая оскорбительная чушь, чтобы, наверное, попробовать тебя дискредитировать, потому что Елодиегх редактор и она - полная сука, - сказала Джессика, встав, чтобы обнять Луизу одной рукой. - Но всё же! Я довольна этим! И мы получили четвертую и пятую страницы, и тут даже есть набросок тебя в броне, атакующей тот подземный дворец в Бездне! Так что броню показали!
- Уррра! - добавила Генриетта. - Я рада, что помогла.
- Эм... а она не слишком счастлива для похищенной? - прошептала Джессика. -Вроде как я довольно уверена, что оно должно быть не так. Хотя у меня и нет опыта в похищении принцесс.
- Мы старые друзья, - прошептала Луиза в ответ, - и её держали в заключении её мать и Совет. Я пообещала ей соответствующее содержание, если она будет сотрудничать, так что она рада, что её выпустили из одной-единственной комнаты и есть с кем поговорить.
- Это хитрый Злой план, - одобрительно сказала Джессика. - Лучшая тюрьма - это та, откуда не пытаются сбежать.
- О чем это вы шепчитесь? - с любопытством спросила Генриетта.
- Ах, Ваша Злобность! - весело сказал Гнарл, который зашел с миской тараканов, которых он с шумом поедал. Лицо Генриетты скривилось от отвращения, и Луиза на мгновение не поняла, почему, хотя потом вспомнила, что необычно разговорчивый гоблин, поедающий тараканов, не является ординарным зрелищем. - Я рад видеть Вас бодрой. Это милое весеннее утро и птички поют. Вы должны их уничтожить!
- Утро, Гнарл, - сказала Луиза. - Ваше высочество, это мой... - она поискала нужное слово, - главный советник, Гнарл.
Гнарл слегка выпятил грудь.
- Действительно, и позвольте мне похвалить вашу красоту, ваше высочество, - сказал он, склонив голову. - Я был советником у одного из ваших... о, я потерял счет поколениям, но она была двоюродной сестрой одного из ваших пра-пра-пра-дедушек или что-то вроде. Вы довольно похожи. Только время покажет, разделяете ли вы её увлеченность гаданиями и потрошением.
Генриетта моргнула. Луиза подозревала, что из-за сравнения, но в основном из-за гоблина, который использует длинные слова.
Гнарл повернулся к Луизе.
- Ваша Греховность, Вы нужны в Главном Зале как можно скорее. Наиболее Злые деяния ожидают вашего злобного участия.
Луиза в отчаянии уронила голову, когда осознала, что её ожидает.
- О нет, - прошептала она.
- Луиза Франсуаза, в чем дело? - спросила Генриетта с широко раскрытыми глазами. - Чего этот Гнарл от тебя хочет? Нечестивые ритуалы? Человеческие жертвы? Неизрекаемые деяния с пленниками? Мерзкие и нечестивые вещи?
- Хуже, - слабо сказала Луиза. - Работа с бумагами.
- Действительно! - счастливо сказал Гнарл. - У нас масса работы с учетом, сортировкой и оценкой результатов Вашего последнего рейда! Ну, я и сам злорадствую из-за перспективы увеличения нашей сокровищницы! И давайте не будем забывать ценность знаний, которые Вы получили! Я думаю, Вы получили достаточно, и мне придется устроить Вам тест, чтобы узнать, готовы ли Вы инвестировать в инфернальную индустрию!
- Джессика, реши вопрос с одеждой Генриетты и... просто узнайте друг друга, - приказала Луиза, отвлеченно махнув им рукой. - Если ты не хочешь этим заниматься, можешь помочь мне с бюрократией.
Джессика сглотнула.
- Я буду хорошо себя вести, - сказала она, быстро кивнув.
В Главном Зале царило оживление и раздавались звуки передаваемых миньонами, часто весьма небрежно, драгоценных вещей. Постоянно выкрикивались команды, но в общем они не делали ситуацию хуже. Под этот шум Луиза работала с бумагами, которые ей передавал Гнарл, пока сам он наблюдал за счетными операциями.
Откинувшись на спинку кресла Луиза размяла уставшую руку. Глянув на часы, стоявшие рядом с ней, она с удивлением поняла что прошло уже два часа.
Наихудшей вещью в её роли Повелительницы. как казалось Луизе, было количество прилагаемых ею усилий. Её прислужникам было намного проще. Миньоны были - кроме Гнарла - полудурками гоблиноидами, хотя некоторые из них, похоже, доросли до уровня идиотов. Каттлея - ну, Луиза искренне любила свою сестру, но несмотря на множество её достоинств, она вынуждена была признать что Катт не была самым умным членом семьи, и в некотором роде, в хорошем смысле слова, была помешанной на крови психопаткой, которая с трудом удерживалась на грани благодаря манерам и стандартам приличного поведения. И Джессика, которая большую часть времени проводила либо в кузне или работала над одеждой, что, честно говоря, было трудной и тяжелой работой, но не слишком требовательной к интеллекту.
Никому из них, кроме, возможно, Джессики, не приходилось сталкиваться с ужасами учета по двум книгам.
Луиза попыталась найти в этом хорошую сторону. По крайней мере когда она вернется домой, у неё будет множество полезных в жизни умений, вроде управления поместьем, учета, и, конечно же, военной стратегии. Всё это относилось популярным и ценимым женским навыкам. Определенно любой мужчина желал, чтобы его невеста обладала подобными навыками. Вместо того, чтобы быть сисястой коровищей по имени Кирше фон Зербст, к примеру.
Луиза лениво подумала как там поживает её бывшая соперница и главный враг. Определенно ей не приходилось столько работать с бумагами. Ей, наверное, достаточно было просто улыбнуться мужчине и тот всё сделает за неё. Это было крайне соблазнительно, но Луиза устояла перед ним. В конце-концов, есть такая вещь как стандарты. И, что было более прозаично, единственным мужчиной, которого она немного знала, был Император Катая Ли, и она а) всего лишь потанцевала с ним однажды, на чем их общение заканчивалось и б) была не настолько тупой, чтобы допустить его к своим счетам.
Гнарл подошел поближе. "Дела неплохо идут, ваша злобность," сказал он ей. "Вы прилично заработали на прошлой операции. Маленькие милашки грабили в индустриальных масштабах."
"Очень хорошо, Гнарл," сказала Луиза.
Он не ушел.
"Ваша зловещесть," сказал Гнарл, "я уверен что в сокровищнице содержался один определенный рубин. Возможно, вы нашли его? Или он пропал? Это в некотором роде довольно важно."
Луиза надула губы. Стоит ли ему показывать? Попробует ли он взглянуть сам, так или иначе, если она ему откажет?
Эм. Ага. Очевидно же. Он вломился в её комнату среди ночи и читал ей сказки. Конечно же он придумает причину чтобы взглянуть на Перчатку. Она вытянула руку. "Я нашла его в скоровищнице, но когда я к нему прикоснулась он вплавился в металл." сказала она. "И не похоже, что его можно будет достать."
"Ах, да, я не видел этого уже долгое, долгое время," сказал Гнарл. Поглаживая бородку. "Это один из камней, с которыми была создана Перчатка. Вода, земля, огонь, воздух." Он сел на свой высокий стул. "Давным-давно, знаете ли, свободные народы жили в гармонии. Всё изменилось после нападения первого повелителя. Только банда сильнейших героев могла остановить его, и... ну, они остановили. Но Зло всегда найдет дорожку!"
Луиза, благодаря воспитанию, скорее поддерживала храбрый союз героев который выступает против угнетающих сил Зла. Что ставило её в довольно неудобную позицию, поскольку теоретически именно в роли сил зла она теперь и выступала. Но, ободрила она себя, она не была злой на самом деле, и поскольку она сейчас владела двумя сильными артефактами зла, они не могли попасть в руки кого-то по-настоящему злого.
"Конкретно этот связан с водой," сказал Гнарл, присмотревшись к Перчатке. "Всегда говорили что он находится в Тристейне. Насколько я могу знать, воздушный камень находится в Альбионе, огненный в Ромалии, а камень земли в Галлии, но это было столетие назад и всё могло поменяться." Старый гоблин улыбнулся. "В конце-концов, думаете это совпадение, что вы нашли этот камень? Он призвал вас к себе. Ваша злобность. И другие, возможно, смогут. Они слышат ваш зов. Вы одели Перчатку, и она желает стать цельной. Нечто подобное потрясет устои всего мира."
"Эм," сказала Луиза.
"Узурпация Тристейна. Цареубийство и предательство в Альбионе. Безумный король в Галлии. И... ну, скорее всего что-то происходит и в Ромалии," сказал Гнарл. "Подумайте об этом, ваша злобность. Жестокие вещи происходят, точнее, они в ваших руках."
Луиза тяжело сглотнула. Это же... это не её вина, правда? Нет! Это было бы смешно! Гражданская война в Альбине назревала десятилетие, и продолжалась по крайней мере два года. Гнарл просто старый тупой гоблин.
"А теперь вопрос," ухмыляясь, сказал Гнарл, "куда задевались Шлем, Покров и Доспех. Их не было в башне, ваша испорченность. Если Перчатка почувствует их... Я бы вам рекомендовал прислушаться. Очень рекомендую."
"Я... я понимаю," сказала Луиза. "Благодарю, Гнарл."
"Очень интересно, ваша злобность," сказал он, соскользнув со стула. "Я пойду проверю, чтобы маленькие дорогуши не пытались сжечь золото. Мы отложим это до поры, когда вы пожелаете выплавить монеты с вашим профилем на них."
"Я думаю это может обождать," быстренько сказала Луиза. "Еще раз благодарю, Гнарл. Мне нужно поработать с бумагами."
Она смотрела как он уходит. Луиза вздохнула и уронила голову на сложенные на столе руки. Ургх. Она вовсе не хотела быть какой-то избранной зла. Она просто хотела выполнить свою личную миссию и вернуться домой. А еще она больше не хотела возиться с бумагами сегодня. Ни один из злобных тиранов в историях не занимался чем-то подобным на следующий день после похищения принцессы. Это было ужасающе.
Её живот заурчал, когда каскад бумаг обрушился из рук Гнарла на её стол.
Она надеялась что Генриетта скоро закончит с Джессикой. Ей нужно с кем-то поговорить. Точнее, кому-то пожаловаться.
"... и поэтому я сказала ему, "Это ты культист, а не я, значит и раком встанешь ты!", " сказала Джессика, хихикая, пока делала зарисовки. Огни в её шикарной и очень красной комнате затанцевали, когда она рассмеялась, тени метались по стенам. Медные демонические маски скалились со стен.
Общий декаданс комнаты был подпорчен незаконченными набросками, развешанными повсюду и рабочим ткацким станком, стоящим в углу. Куча одежды в углу также вредила зловещей эстетике.
Генриетта распахнула глаза и рассмеялась вместе с ней. "Боже," сказала она, когда немного успокоилась, "Это действительно что-то. Ты знаешь, целый год кроме моей матери со мной говорили только служанки, и ты бы не поверила некоторым их историям. Но похоже, что мужчины везде одинаковые."
"Ага, ты сама это сказала," сказала Джессика.
"Хотя, похоже, что эти твои демоны и культисты не делают множества разных вещей с петухами," хихикая, сказала Генриетта.
"Подожди, что?" Джессика скосила глаза, открыла рот, затем закрыла его. "Я не... я... что?"
Она моргнула, решив избегать этой темы и решила тему сменить. "Хорошо!" объявила она. "Так! У меня готов первый черновик для платья. Это пока просто концепт, ты понимаешь, и он изменится после снятия мерок и нам нужно будет выработать дизайн в процессе. О, хочешь немного вина?" добавила она, наливая себе из бутылки, выуженной из-под стола.
"Большое спасибо," сказала Генриетта, подымаясь и подходя ближе, чтобы изучить рисунки. "Хм. Не думаю что смогу в этом бегать," критически сказала она, поджав губы, пока она изучала рисунки, сделанные зеленым и серебряным мелом.
"Ты и не должна бегать," сказала Джессика. "Ты типа как бы наша пленница."
"Да, но есть разница между умышленным и конвенциональным заключением и простым гребаным неудобством, простите мой ромалийский." Генриетта отпила вина и выпятила челюсть. "Я провела год в неудобной и нестильной одежде, которая должна была исправить мою осанку. Мне не давали одеть даже простое платье! И я очень не хочу надевать что-то, в чем я не смогу нормально двигать ногами!"
"Хмм. Ну, Я могу поднять его до колена и... "
Генриетта покачала головой. "Не стоит," сказала она. "Мне нравится длина и оно прикроет мои голени. Они просто слишком... слишком мускулисты, черт побери." Она снова села, перебирая пальцами. "Как насчет разрезов по бокам, которые позволят мне двигаться. Выше колена. Возможно более... хм, да. До середины бедра."
Джессика моргнула. "Ты такое наденешь?" спросила она.
"Вообще-то я об этом прошу," твердо сказала Генриетта.
"Лу начинает скандал каждый раз, когда я такое делаю."
"Луиза Франсуаза," сказала Генриетта, "довольно консервативная девушка, которая одевается как её мать. Я скорее умру, чем оденусь как моя."
"Правда?"
"Правда. Я в прямом смысле слова надену что угодно, если это шокирует мою мать."
Джессика широко улыбнулась. "Это," объявила она, "похоже на начало чудесной дружбы. Генри, ты чудесна!"
"Пожалуйста, зови меня "Генриетта"." Принцесса кашлянула. "Кроме того, у меня есть некоторое количество мелких поправок насчет деталей и общего стиля. Начнем с довольно небольшого выреза? Могу я предположить, что этот дизайн одобрила бы Луиза Франсуаза?"
"Да, она..."
"Увеличить."
Перчатка Луизы зазвенела. Она посмотрела на неё, радуясь отвлечению.
"Ничего такого, ничего такого," ответила её старшая сестра. "Случилось то и это и я буду случайно чуточку немного позже, чем предполагалось."
Луиза помолчала, глядя перед собой. Она не будет вздыхать. Она пообещала себе, что не будет показывать эмоции, которые она испытывает, когда задаст следующий вопрос. "Сколько людей умерло, Катт?" устало просила она.
Проклятье. Не смогла.
"О, множество и множество людей по всему миру умерло, сестричка! Все, кто уже не жив, те умерли. А еще, возможно те, кто еще не родились, хотя я и не уверенна могут ли они считаться мертвыми, или просто не-живыми и отличается ли это состояние от не-мертвых? Вроде меня!"
"... сколько людей умерло из-за твоих действий со времени нашего прошлого разговора?" спросила Луиза, борясь с соблазном ударить по столу.
"Ну, несколько..."
Луиза немного расслабилась. Наверное всё не так уж и пло...
"... дюжин людей, лошадей и собак. В свою защиту должна сказать, что это были солдаты, верные совету и что они вломились в дом, в котором я укрывалась днем и были ужасно грубы с милой юной девушкой, которая помогла бедной невинной благородной деве, пойманной ночью ." Катлея кашлянула. "Я была благородной девой, на тот случай если ты не догадалась," заботливо уточнила она.
Луиза смотрела вглубь камина. Когда она заговорила, её голос был похож на звук извлекаемого клинка. "Каттлея? Про. Что. Мы. Договаривались?"
"Хоршо, Луиза, я знаю что ты используешь свой злящийся голос но в свою защиту, они много орали и размахивали мечами и они угрожали сжечь дом и я совсем не ела, поэтому я могла бы умереть насовсем! Ну, по крайней мере пока кто-нибудь не нашел бы мой пепел и не полил его кровью, но ты же не знала где я! А я не хочу умирать. Дважды умирать! Не важно! О, и они сказали что убьют эту чрезвычайно милую девушку, которая помогла мне, если они обнаружат что она укрывает "предателей"! Я запаниковала и я знаю что не должна была, но я это сделала. Я надеюсь ты не очень злишься на меня," тихонько сказала Каттлея.
Луиза действительно была очень зла на неё. Фактически она была настолько зла, что не хотела с этим разбираться прямо сейчас. "Просто немедленно возвращайся," прорычала она. "И никого не убивать по дороге!"
"Хорошо! Я прямо домой! Фактически, даже прямее чем просто прямо! И я найду тебе гоблинов по пути! И еще волков для милых маленьких дорогуш, чтобы они могли на них ездить! Я обещаю обещаю обещаю, что не подведу тебя и не буду пить кровь людей, если они абсолютно точно этого не заслуживают и не угрожают невинным!"
"Не пей вообще ничьей крови!" рявкнула Луиза. "Даже если они этого заслуживают! Мы с тобой еще поговорим! По настоящему поговорим, когда я успокоюсь, и... как ты вообще оказалась снаружи! День же на дворе!"
"Эм... помнишь, сестричка? Та одежда от Джессики? Я даже могу использовать свои супер-пупер-чудесные таланты вампира, пока не нахожусь под прямыми солнечными лучами!"
"...просто немедленно возвращайся."
"Конечно!Я просто прихвачу волков и гоблинов и сразу назад! И еще, эм... можешь спросить Джессику как отмыть кровь с кожи? Она говорила что он кровенепроницаемый, но он протекает? О! И еще одно дело, знаешь, та девушка, которую я упоминала! Ну, я её наняла горничной и она сейчас со мной и мы с ней возвращаемся, потому что я поняла, что тебе нужна еще одна служанка, потому что нам нужно ухаживать за принцессой! Хорошо! Увидимся! С любовью! Пока!"
Луиза сжала зубы. Ей нужно было выместить на ком-то свою злость. Что-то, что не требовало от неё орать на сестру и сказать что-то, о чем она будет жалеть потом. Что-то, что было бы абсолютно морально допустимо. Что-то, чтобы выместить злось но чтобы оно никак не было греховным. Что-то, после чего любой вменяемый человек сказал бы "да, она совершила праведное деяние".
За ней раздался звон колокольчиков. "Шлався, повелительница! Приветствуйте её! Королева Злых Дел, Свершенных Её Зловещей Рукой!"
Превосходно.
"Та, Что Спит с Прин... аааааа!"
Взревело пламя, протрещала молния и Луиза почувствовала себя лучше.
35. Часть 7-2
"И вам я реку, мои последователи, и повелеваю; в тайне вы должны распространять сомнения и неверие среди верующих мира. Нашептывать в ухо знающим, и учить их сложным вопросам, расширяющим границы догм. Распространяйте опасную ложь о духовенстве, если не сможете найти неудобные факты для шантажа. И превыше всего старайтесь уничтожить фестиваль Серебряной Пятидесятницы. Чтобы имени его не произносилось в его священный день! Чтобы изображений его не показывали детям! Чтобы возродились старые злые фестивали тьмы и холода. Сие я вам повелеваю! Идите и исполните мою волю!"
-Ате, говорящий с культистами.
- Эй? - робкий стук отвлек Луизу от её пытки бумагами. Это было уже начало третьего дня, полного мучений, и она подозревала, что Гнарл втихую подбрасывал новые бумаги в стопку "Сделать", когда она отлучалась в туалет. - Ты занята?
- Конечно же нет, ваше высочество, - сказала Луиза, откладывая перо и разминая руку. - Пожалуйста, входите.
- О, тут неплохо, - сказала Генриетта, проскальзывая в дверь. - Итак, что тут? Твой рабочий офис?
Луиза осмотрела принцессу Генриетту и сглотнула.
- Эм. Что это ты надела? В смысле, под платьем? Это одна из вещей Джессики?..
Генриетта расправила свою черную рубашку, украшенную горящими рунами.
- Это? Да, её. Хотя я не совсем уверена, что это такое. Она сняла мои мерки, и затем мне понадобилось... эм, облегчиться, но мы не хотелось снова надевать все мои юбки, поэтому она нашла мне кое-что из её вещей, которые, как она сказала, сели после стирки и на неё не налезают. - Генриетта понизила голос. - Я думаю, что, скорее, это она... эм, стала широковата для них, - сказала она с намеком на смешок. - Но они определенно тесноваты в некоторых местах, - указала она пальцем.
Луиза проследила за ее жестом. Когда она пригляделась, было заметно, что руны немного растянулись.
- Для тебя оно, наверное, сошло бы за палатку, - сказала Генриетта. - У Джессики уже плечи, чем у меня, и поэтому оно жмет мне в груди.
Луиза кашлянула.
- Понятно, - пробормотала она. - Так... эм. Всё хорошо? Я должна была проведывать тебя чаще, но позавчера я провела вечер, - Луиза покраснела, - ну, я немного увлеклась новой книгой о магии молний, которую я купила, а вчера вечером мне нужно было поработить племя гоблинов, которое, как доложил Гнарл, двигалось по внешней кромке болот. - Она заворчала. - Не так я хотела провести вечер.
- О боже! Всё это время пробираться через эту гнусь. Там было много жаб?
- Слишком много, - мрачно сказала Луиза. - Но хватит об этом. Как Джессика?
- О да, она очень милая девушка, - счастливо сказала Генриетта. - Мы неплохо поладили.
Злая Повелительница злобной тьмы слегка расслабилась. Она беспокоилась, что внутренняя праведность Генриетты может не ужиться с внутренней умеренной непристойностью Джессики.
- Ну, она сняла мерки, и мы договорились о первом дизайнерском проекте, - продолжила Генриетта, - поэтому она отпустила меня сходить в туалет и чего-нибудь поесть, пока она будет работать. А затем я подумала, что лучше я найду тебя. Ты обедала? - Она оценивающе осмотрела Луизу, заметив мешки под глазами. - Или хотя бы завтракала?
Луиза поморщилась.
- Мне его сюда принесли, пока я работала, - призналась она. Затем махнула рукой в сторону подноса с тарелками. - У меня там кое-что осталось, если хочешь.
Генриетта в изумлении прикрыла рот рукой.
- О боже! - сказала она. - Луиза Франсуаза, ты так усердно работаешь над этим! - Принцесса потянулась за остатками еды. - И где ты раздобыла виноград зимой?
- Эм... Думаю, это из теплиц Бездны. Они как-то умудряются выращивать южные растения круглый год. - Возможно, сжигая проклятые души, не договорила Луиза. Она не знала этого наверняка, а это был очень хороший виноград. - Угощайся, - предложила хозяйка кабинета с некоторым опозданием, поскольку Генриетта уже успела начисто ощипать веточку. - У меня тут... дрянь, - выразительно докончила Повелительница, указав на курган из бумаги, лежащий перед ней.
Генриетта подняла один из конвертов с вершины "входящей" кучи и вскрыла его ногтем. Тщательно прожевав и сглотнув, она сказала:
- Так что это?
- Да бог его знает, - сказала Луиза, вздохнув и уронив голову на руки. - Письма начали приходить сразу после того, как я заявила о твоем похищении и вышли журналы... ну, они приходят постоянно. Это ужасающе! Скольким еще мне нужно сказать "нет, я не собираюсь прийти и рассказать вам обо всех своих планах и целях и... какой доспех я надеваю и тому подобное"... сколько раз мне нужно это повторить? Я не хочу разговаривать с толпами в аду! Особенно с их противными писаками, которые могут записать всё, что я скажу? Вот зачем вообще им это надо, а? Они явно что-то замышляют!
- Дыши, Луиза Франсуаза, - сказала Генриетта, успевшая нахмуриться, пока она читала письмо.
Луиза вспомнила, что ей нужно дышать, и краснота сошла с её лица. Впрочем, краска снова вернулась, когда она осознала, что поступила очень грубо, воспользовавшись принцессой как громоотводом для гнева и раздражения на свою ежедневную жизнь. Она вела себя действительно шокирующе!
- Я ужасно сожалею о том, что надоедаю вам своим пустословием, - поспешно извинилась она.
Генриетта вздохнула.
- Луиза Франсуаза, - сказала она, - почему ты отвергаешь всё эти возможности впечатлить и устрашить проклятые души Бездны? Посмотри! Тебя со всем радушием приглашают на приватный разговор с редактором "Коласиполитан", чтобы сделать рисунки и дать тебе шанс распространить свое слово по Бездне. Кажется, стоит сходить? В конце концов, Совет ужасно силен, нет?
- Я сама с ним справлюсь, - сказала Луиза. - Без этих разговоров.
- Джессика говорит, что этот журнал имеет адскую репутацию, - сказала Генриетта.
- Джессика много чего говорит, - огрызнулась Луиза. - Не исключено, что на самом деле она имела в виду просто дурную славу.
- Но в Аду он является эквивалентом королевских официальных заявлений, - сказала Генриетта. - Да, действительно, как сообщения, которые твои собственные родители передают тем, кто им принес присягу. Это будет, по моему ограниченному пониманию, одной из ипостасей твоей роли Злой Повелительницы.
Луиза не сумела на это ответить и ограничилась тем, что скрестила руки.
- Ну... ну, мне не нужно делать вещи, которые я не хочу делать, вот так вот, - сказала она, откинув волосы за спину. И разобравшись с этим делом, она надулась и вернулась к работе с бумагами.
- Она что сделала? - взорвалась Джессика. Это было больше, чем метафора - темные крылья, вырвавшиеся из её спины, разнесли абрис девушки на кусочки в прямом смысле этого слова.
Генриетта отшатнулась от стремительно демонизировавшейся фигуры перед ней.
- Она... - шмыгнула носом принцесса, и глаза ее покраснели, - она не хочет идти... не помню слова, но мы разговаривали про это, когда мы... мы... - Генриетта начала плакать, - когда мы читали те журналы...
- Аргх! Эта девчонка! Как... как она посмела! - Джессика начала дымиться, источая тепло. Раздался звук разрывающейся ткани, когда её рубашка развалилась, продемонстрировав мускулистую, широкую, мужественную грудь, а разорвавшиеся ботинки явили копыта. - Она не знает, что творит! Я говорила ей! Говорила! - Джессика бросила влекущий взгляд на Генриетту. - И тебе я тоже говорила, но ты такой глупости не устроила! Что не... не так тупо, мать его! Аргх! - проревела она низким голосом.
- Я пыталась с ней поговорить, - пробормотала Генриетта, - но она... она... отмахнулась и незахотелаговорить!
- ...постой-ка, - Джессика подняла кривой, когтистый палец. - Тайм-аут. Это странно. Я сейчас пойду наору на Лу, но почему ты плачешь и... не пытаешься сорвать с меня одежду?
- Я... я с-смотрю на тебя, - пробормотала Генриетта, - и м-могу думать только о моем д-дорогом принце! И как они его убили!
Джессика подняла дьявольски красивую бровь.
- Настоящая любовь. Вау. Хех. Никогда не встречала такого, только слышала. - Она неловко переступила копытами. - Послушай... эм, - она покопалась в карманах, - хочешь платочек?
Генриетта взяла предложенный платочек и шумно высморкалась в него.
- Я... я... - выдавила она перед тем как снова заплакать.
Джессика потерла шею, выглядя при этом очень смущенной и великолепной в чувственном смысле, как мужчина, который достаточно силен, чтобы показать свою слабость.
- Вау. Эм. Неловко. И я не могу в таком виде идти к Луизе, потому что она просто... эм, ну, мне придется удирать, а она, кажется, выучила чего-то из ослепляющей магии, так что могут возникнуть проблемы. Послушай, эм, я пройду, закроюсь в туалете и успокоюсь, затем сбрею эту бородку, и мы спокойно поговорим об этом.
Раздался новый трубный звук, Генриетта безуспешно попыталась прочистить нос.
Через полчаса Джессика появилась с маленькими кусочками бумаги, прилепленными к челюсти.
- Полегчало? - спросила она. - Не так уже убиваешься, что твоя настоящая любовь мертва, и что ты никогда больше никого не полюбишь, и такое прочее?
Генриетта молча кивнула.
- Хорошо. Давай попробуем еще раз. И... эм, скажешь мне, если я снова начну делать тебя грустной. - Джессика вдохнула и потянулась. - Я беспокоюсь о Лу, - честно сказала она. - Она одаренная, но она очень неопытна, даже год спустя. Она гений темной магии, планирования и контроля своего мелковатого легиона, но она просто не понимает социальную сторону этого дела. Ведь я ей намекала, что нужно почаще ходить на всякие вечеринки и побольше рекламировать себя, но она такая странная смесь нахальства и осторожности, которая... ну, она не понимает, как идти неправедным путем. И не хочет учиться. Ты её лучше знаешь, как я могу ей помочь?