- Аска становится всё лучше, - прокомментировала Рицуко, проверяя данные. Майя взяла больничный из-за переутомления. Последние тренировочные бои уже не превращали в шоу, поскольку все понимали отчаянную необходимость этих боев.
Мисато грызла ноготь, глядя на бой. Евы выкладывались по полной, без искусственных ограничителей, используя искажающие физику эффекты АТ-поля. Синхронизация на уровне выше восьмидесяти всего за пять дней... это было чудо. Однако, она не знала... достигли ли они паритета? Или кого-то это притормозило?
- Тебя можно поздравить, Мисато, - продолжила Рицуко. - Оба пилота теперь способны победить Рей даже один на один. Они даже способны продержаться какое-то время против двух сразу, но победить их одновременно в одиночку, конечно, не могут.
- Что-то... не так. - Мисато нервничала, но не могла понять, почему. - Я никогда не видела Аску такой ... кроткой. Да, она подстраивается под движения, но словно бы кто-то украл её огонь.
- Ты знаешь причину этого?
Она покачала головой.
- Она и Синдзи... Я думаю, они могли достигнуть какого-то понимания вчера. Но знаешь, оно не ощущается как -синхронизация-.
Они смотрели, как Юнит Один отбивается от своей пары противников. Рей и Синдзи совершенно не сдерживали себя, изо всех сил пытаясь убить друг друга. Тут уже была своеобразная синхронизация, но не одновременная. Скорее, они предугадывали, что противник сделает или подумает. Дикой и жестокой, без намека на пощаду - таковой была их разделенная судьба.
- Должна признать, - вздохнула Рицуко, - Синдзи пугает, когда оказывается в Еве. Может, она просто решила не соревноваться с ним?
- Это не похоже на Аску. Мы знаем, что Синдзи не является каким-то непреодолимым барьером. Если у Рей есть стратегическое мышление, то он тактик, а Аска, как предполагалось, будет очень быстро реагировать на изменения на поле боя.
- Если так посмотреть, они должны уравновешивать друг друга.
- Но Аска... она не думает, как он. Она не действует, как Рей. Словно бы она сражается, чтобы лишь как-то сдерживать противника, пока Синдзи не сможет присоединиться. Она словно ждет, чтобы что-то произошло, но я не знаю, что именно.
- Может, вы слишком глубоко копаете, капитан Кацураги? - Она сунула в рот незажженную сигарету. - Может, в Аске наконец проснулся профессионализм.
Мисато смотрела на движения Аски. Методичные. Смертоносные. Точные. Продуманные.
Она сражалась одна. И побеждала.
-o-
Пятый день. Их последняя тренировка. Рей дали все возможности Ангела и даже дали возможность немного жульничать. Однако против скорости сдвоенной атаки Евангелионов не помогло ни АТ-поле, ни быстрая регенерация.
Наконец, они закончили. Их разумы, хотели они этого или нет, стали одним.
Синдзи смотрел на шторку, разделяющую их. Он не мог видеть Аску за ней, но эта неподвижность воздуха... он мог чувствовать это. Она всё еще злилась. Раздевалки были одним из наименее наблюдаемых мест в НЕРВе, поскольку утечка изображений при таком обилии фанатов могла вылиться в сущий кошмар. Рей уже ушла, и они остались вдвоем.
- Сорью-сан... спасибо, - сказал он.
- За что ты меня благодаришь, ду-урень? - резко выдохнула Аска. Она заставила себя сделать очень глубокий вдох.
- Мне жаль, что так вышло, но ты... - Синдзи всё еще был одет в свой комбинезон. Руки он сцепил перед лицом в духе Гендо, локти упирались в бедра. - Ты не позволила чувствам повлиять на свою эффективность. Ты и правда сильная.
Металлические кольца заскрипели, когда Аска рывком отбросила штору. Она уже была в обычной одежде, белой рубашке и черных штанах, что было как-то странно. Она уставилась на него с жестким выражением на лице. Его поразило, что женщина может так -хорошо- выглядеть в мужской одежде.
- Я делаю, что должна. А ты? Почему ты этим занимаешься?
Он легонько улыбнулся.
- Эти люди... этот город дороги мне. Я не хочу, чтобы они пострадали.
- Значит, в конце концов, ты тоже сражаешься по эгоистичной причине. Тц. - Она скрестила руки на груди. - Нам правда нужна какая-то весомая причина? Разве недостаточно делать это для высшего блага? Всякий, кто стремится к большему - просто обманывает себя.
Он моргнул. Слегка нахмурился.
- Высшее Благо?
Аска поставила ногу на скамейку и нависла над ним.
- Ага. И что вы об этом думаете, о Синдзи-сама?
Он смотрел прямо перед собой.
- Если честно, то не думаю, что мне нравится, как это звучит.
- Чего так?
- Поскольку наличие Высшего Блага подразумевает какую-то градацию благ, должно быть также Большее Зло и Меньшее Зло. И во имя Высшего Блага мы можем делать Меньшее Зло, и создавая Большее Зло, кто-то может делать Меньшее Добро. - Он покачал головой. - Чувство правильности искажается. Отдельная личность становится менее важной, чем идеал.
Аска легонько ухмыльнулась. Да, её предупреждали, что он может это сказать.
- А разве вера не то же самое, а? Ты отказываешься от ответственности за свои действия во имя чего-то, к чему даже прикоснуться не можешь. По крайней мере, таким образом ты можешь видеть результат своего выбора.
- Но Высшее Благо для кого? Большинства? Избранного меньшинства? Самоотверженность веры отличается от самоотверженности Высшего Блага. Но в конечном итоге и то и то сводится к МЫ против НИХ. И оба варианта по своему эгоистичны.
- Значит, всё сводится к тому, что из них делает меня сильнее, не?
- Так вот почему?... Аска. - Эти слова, они не её, осознал он. - Ты... изменилась.
У неё осталась её самоуверенность, но она чуть сильнее стала её скрывать. Её фигура излучала такую бессовестную уверенность, но в отличии несокрушимой веры, которую он видел в Рей, эта, казалось, готова выплеснуться из неё. Она была наполнена энергией, которую он мог бы назвать... позаимствованной.
Аска отбросила свои волосы за плечо.
- Я решила повзрослеть, вот и всё, - сказала она без злости в голосе. - Благодаря этому я думаю, что смогу вытерпеть тебя рядом с собой.
Что-то не так, подумал Синдзи. Что-то очень не так. Вроде бы всем от этого только лучше, но что-то не так. Он чувствовал, что будущее закрывается от него, и не благодаря присущему Аске хаосу. Сценарий...
- Аска... личности тоже важны. - Он поднял голову. - Ты важна для меня.
Она отвернулась.
- Н-не говори такого! Что с тобой не так?
Кадзи зажег сигарету, стоя в геофронте. Система зеркал и искусственного освещения приносила дневной свет в эту огромную пещеру, и когда темнело снаружи, то же происходило внутри. Деревья, трава, озеро. Всё это было довольно пасторально, если только не замечать пирамиды.
Он пихнул кусочек грунта носком ботинка. "Хорошая земля", - сказал он сам себе. - "Может, получится тут что-то вырастить..." Сын солдата сына солдата... он вспомнил, что говорил его отец: что лучшей работой для мужчины было произведение жизни из земли. Сельское хозяйство, как и во времена феодализма, было тем, что двигало армиями.
- Жизнь ищет возможности для распространения, верно, мистер Рёдзи? - спросил кто-то из-за его спины.
- Вы так думаете? Это место... оно плодороднее, чем вы можете себе вообразить.
Он присел на корточки, выдохнув облачко дыма.
- Значит, это ты. Проверяешь меня?
Каору подошел и встал рядом с ним. Бледный парень выглядел довольным. Словно бы он по горло наелся.
- Не столько вас, сколько происходящее тут в целом. Никто мне не запрещал осматриваться для себя.
- До сих пор не могу поверить, что ребенок вроде тебя является их представителем. Однако проверка твоих полномочий... - Шпион ткнул сигарету в траву. - Гендо тут сейчас нет, ты знаешь?
- Конечно. Думаю, что сложно устоять перед желанием сунуть нос там и сям.
- Думаю, эта сволочь к такому подготовилась. И уехал вот так вот. Словно бы он меня провоцирует сделать что-то.
- Гендо Икари должен отвечать за свои действия, пусть он и любит заставлять это делать других. - У Каору не было доступа в недра НЕРВа, но увидеть каркас звездного лона Лилит... это его восхищало и отталкивало. - Как там дела у вас с капитаном Кацураги?
- Не твое дело. - Это что было, такая тонкая угроза?
- Не волнуйтесь, мистер Рёдзи. Я же сказал, что я здесь, чтобы помочь вам. - Он легонько улыбнулся. - Мы же просто делаем это для Высшего Блага, верно?
Кадзи только скривился.
-o-
Всё внутри геофронта принадлежало НЕРВу. Это был город в городе. Под землей было множество заведений, помогающих служащим восстановиться после рабочего дня, и большинство этих заведений вместо наличных просто вычитало деньги из зарплаты. Людей предупреждали, чтобы у них не появлялось иллюзий о том, что они ни за что не платят.
Мисато Кацураги сидела в одном из кафетериев, за дальним столиком, и смотрела на геофронт. Казалось, что она глубоко задумалась, покачивая невскрытую банку пива.
- Ну и ну, Мисато. Не ожидала увидеть тебя мрачной.
Она подняла голову и увидела Рицуко, которая решила подсесть к ней, с чашкой кофе в руках.
- Завтра, всё произойдет завтра. И еще столько всего надо сделать. - Она шмыгнула носом. - Когда победим, можешь присоединиться ко мне в ла-ла-ландии, Риц-чан.
- Боже, такая уверенность в себе. - Ученая легонько улыбалась за чашкой. - Так значит, всё в порядке с тем, что ты их оставила одних на всю ночь?
Мисато откинулась на спинку стула и скрестила руки на груди. Она снова смотрела на мигающие подземные огни.
- Я верю Синдзи. - Она тихо засмеялась. - Разве не иронично? Единственный мужчина, которому я могу доверять, еще даже не мужчина, а подросток. Я бы хотела заботиться о Синдзи как о своем ребенке, но в результате это он заботится обо мне. Если бы он только был на пару лет старше...
- Вот это, Мисато, скорее указывает на недостаток взрослости в тебе. - Рицуко сделала еще один глоточек из чашки и отставила её. - Что-то произошло между тобой и Кадзи?
Мисато закрыла глаза. Обняла себя.
- Он тоже еще не повзрослел. Прошли годы, но это тело - оно такое слабое. Прошли годы с тех пор, когда я позволяла кому-то до меня дотронуться, коснуться моего сердца. Он был самой большой ошибкой моей молодости.
- Многое изменилось за восемь лет. Ты изменилась. Он изменился. - Ученая пожала плечами. - Ты чувствуешь это, потому что вы оба хотите, чтобы все оставалось прежним. Как можно меньше контролировать себя. Но ведь в этот раз будущее для вас тоже может быть другим.
- Нет для меня никакого будущего. Ничего не важно, пока мы не уничтожим этих проклятых ангелов.
Рицуко вздохнула.
- Мисато, вот ты сейчас ошибаешься, откладывая свою человеческую нужду в том, чтобы понимать и чтобы тебя понимали. Эмоциональный центр тоже важен для тех, кто идет на войну. Все мы ходим по тонкой красной линии безумия, и иногда только те, кому мы позволили это, удерживают нас от её пересечения.
- Не знаю. Не вижу я в своей жизни надежного мужчину. - Мисато открыла глаза, на её лице появилось хитрое выражение. - Может, мне нужна надежная женщина? Риц-чан, может, я у тебя Майю заберу?
Рицуко нахмурилась и потерла свое голое плечо. Под её лабораторным халатом она была одета в довольно стильный черный корсет и короткую юбку.
- Вот не надо так шутить, Мисато. Мне нужна Майя. Работы у меня и так уже навалом... - Пусть она и видела, что после знакомства с Мисато у Майи появились новая уверенность в себе и женственность, но мысль о пьяной, неряшливой Ибуки её просто... пугала. - Можешь портить кого угодно, кроме моей ассистентки.
- Ладно, ладно, - Мисато ухмыльнулась и вскрыла свое пиво. - Значит, к делу. Я верю в Синдзи-куна, но как ты думаешь, какие у нас шансы?
- Майя доработала интерфейс А10 пилотов. Вроде маркеров, которые мы использовали на тренировках. Даже дома она не может скрыться от своей работы... - Рицуко покачала головой. "Слишком похожа на меня". - Затем она вопросительно подняла левую бровь:
- Я заметила, что ты не упомянула Аску. У тебя нет веры в свою подопечную?
- Аска... справится. И я знаю, что она сможет. Это просто... - Она отхлебнула из банки. Через некоторое время, сделав глубокий вдох, она продолжила. - Синдзи сказал мне пару дней назад, что их некогерентность синхронизации может быть из-за того, что он просто не может ненавидеть Рей. Он не сдерживается, потому что так он отдает должное её жертве. Аска... её чувства к другой девочке-пилоту я могу назвать только... схожими... с нелюбовью.
- Скажем, отвращение, Мисато?
Она кивнула.
- Они просто слишком разные. Они - полные противоположности, а поскольку они одного пола, то нет смягчающего эффекта влечения...
- И ты думаешь, почему бы нам не откалибровать Юнит Два для Рей. - Рицуко постукивала по краю кружки. - Удивительно, но синхронизация между Аской и Синдзи выше, чем у Синдзи и Рей. И у нас более чем достаточно проблем даже с Евой, откалиброванной под пилота, плюс Рей не может выдать АТ-поле такой же силы, как Аска.
Насколько Рицуко знала, это было сделано умышленно. Достаточно опасным было то, что у Рей было свое АТ-поле. Излучающая система Нулевого получала помехи от двойственности источников АТ-поля.
- Этой битвой оно не закончится... - сказала Мисато. - Пилотам следует научиться работать вместе. Однако я не могу заставить их быть друзьями. Только они могут понять, через что они на самом деле проходят.
-o-
- Что-о? - возопила Аска. - Мисато оставила нас одних? Это так безответственно!
Синдзи сморщился от громкости вопля.
- Ну это же не проблема, Аска. У нас завтра операция, и НЕРВу нужно быть к ней готовым. А она, как ни крути, отвечает за тактику.
Девушка сжала зубы. Именно это она больше всего ненавидела в Домашнем Синдзи, по сравнению с Синдзи в ипостаси Пилота-Психопата. Он вечно был таким миролюбивым и логичным, с беспощадной легкостью попадая по всем слабым точкам причин её негодования.
- Ну, значит, даже не думай о чем-то эдаком, Третье Дитя! - она ткнула в него пальцем. - Если только попытаешься, я тебе задницу надеру!
И опять он выглядит так, словно его это забавляет.
- Не волнуйся, Сорью-сан. Твоя честь не пострадает, когда ты со мной.
Эта легкая улыбка. Она её уже видела. Аска широко раскрытыми от удивления глазами изучала его лицо. Каору тоже именно так улыбался. Они... они такие разные, но так похожи. Если Синдзи говорил с удивительным спокойствием, но жестокость бурлила внутри него, то Каору говорил со страстью в голосе, но внутри была только холодная несокрушимая убежденность.
- Думаю, что-то простое и быстрое. Как насчет яиц по-флорентийски?
- Сойдет. Я займусь сыром и луком.
Когда они закончили и уселись за стол, они принялись наблюдать друг за другом, стараясь делать это незаметно. Оба размышляли, что скрывает другой.
Аска отложила ложку.
- Эй, Синдзи. Если предположить... что тебе дадут силу решать, как далеко сможет зайти человечество, сколько свободы ты им дашь?
- Хм? - он оставил чашку. - Ты о чем? Типа мирового правительства?
- Нет, скорее... ну, их личная этика. Сколько личной свободы, по-твоему, должен иметь каждый? Чему бы ты позволил происходить?
- Всему, - ответил он без малейшего колебания. - Я бы ни в чем не ограничивал человечество.
Аска удивленно наклонила голову.
- Но... это же полный Хаос! Очевидно же, что для высшего блага должны быть какие-то ограничения, иначе всё потонет в несправедливости, и каждый будет творить что ему заблагорассудится.
Он покачал головой.
- Нет, по условиям этой дискуссии, Аска... только у меня есть сила решать судьбу человечества. И я отказываюсь от этой силы, возвращая её людям. Человечество не создано для рая или ада. Это свобода выбора и чести, как задумывал и создавал создатель... чтобы они могли стать теми, кем они хотят. Люди, личности, они не постоянны и вечно колеблются от хаоса к порядку и обратно. Те, кому нравится порядок, нужны для стабильности, те, кто предпочитают хаос - приносят перемены. Только человечество может сбалансировать человечество.
Если и понадобится Бог, то только для того, чтобы ничто снаружи не могло угрожать этому свободному выбору. Создатель должен быть первым слугой, словно мать, которая без колебаний заботится о своем ребенке.
- Не нравится мне это. Нету у меня достаточно веры в людей для этого, как у тебя. Они -тупые-. Их постоянно надо защищать. Люди... твои ЛЮДИ... постоянно тратят силы, сражаясь друг с другом. Вечно хотят чего-то еще, вечно стараясь приумножить то, что имеют... боль, происходящая сейчас, может быть к лучшему потом. Лучше всем страдать понемногу, чем нескольким вознестись над остальными.
"В конце концов, разве с деторождением не так же?" - сказали ей. Это прекрасно совпадало с кипящими эмоциями Аски.
- Аска, тяготы одного легки для тысячи. Если один пожертвует собой для многих, значит, это множество должно быть достойно жертвы. Вера требует личной ответственности от каждого верующего.
- Так в этом-то и суть! Вера неидеальна! Все веруют по-разному. Но мы можем всех направить к Высшему Благу. Не важно, нравится оно им или нет, это будет полезно для них.
И Синдзи улыбнулся.
- Это прекрасная точка зрения, Сорью-сан. Я не могу судить Высшее Благо, пока я не Увижу его. Проблема тут в том, что если один возвышает нескольких, другой возвышает группу. Однако в конце возникает вопрос, для чего служит их жертва? Или мы тут обсуждаем -эффективность- наших методов?
- Высшее Благо просто лучше, - сказала она, кивнув. Оно позволяло хвалить её за успехи, при этом прощало проблемы с её эго. В свете этого даже поражения укрепляли её гордость. Не важно, кто что делал, всё служило Высшему Благу. Всё вокруг неё существовали для того, чтобы она трудилась на Высшее Благо, так же, как и она существовала, чтобы защитить их и позволить им выполнять их мелочную работу.
- Есть два типа свободы, Аска - негативная и позитивная, - продолжал Синдзи. Его дни, проведенные наедине с книгами, заставили его размышлять над тем, что он должен делать с учетом мнения окружающих о том, чем должны заниматься дети его возраста. Он пришел к выводу, что детство не такая уж и священная штука, как рассказывают. - Защита свободы состоит из -негативного- права ограждать от вмешательства других. Угрожать карами, если он не проведет свою жизнь без собственных целей - это оскорбление чести самой сути человеческого существа. Основывается она на том, что человеку иногда НУЖНО побыть одному и заняться собственной жизнью и собственным поиском смысла.
Позитивная свобода основывается на желании личности быть самому себе хозяином. Двигаться по собственной воле, добиваться своих целей, достигать своей силы для реализации своих собственных желаний. Человек свободен в -позитивном- смысле, когда она сам решает за себя.
Негативная свобода - это отсутствие контроля окружающих, позитивная - это, скорее, самоконтроль. И если Высшее Благо делает ставку на первое, то Вера скорее делает упор на второе. Каждый может служить Высшему Благу по-своему, пока они служат ему. Вера же призывает всех жить честно, но в её свете каждый действует по собственному разумению.
- Так что, будем колебаться между двух крайностей, никуда, собственно, не двигаясь? Умеренность - это удел посредственных личностей. В ней куда больше тьмы и куда меньше настоящей свободы и искренней доброты, чем в любой из чистых, совершенных форм. Необходим поиск максимума, а не оптимума.
- А ты желаешь идеала, верно, Сорью-сан?
- Идеал превыше всего, - Аска ощутила, что её губы движутся словно сами по себе, чтобы повторить то, что она услышала и что ей так понравилась. - Идеальная вера может быть заменена фальшивкой или даже сломана, но всегда существует только одно Высшее Благо.
- Но чем Выше это Благо, тем больше Меньших Зол могут простить при его достижении. И наоборот, Вера не обязательно должна быть в Добро. Можно верить и в Зло. Просто не знать об этом.
И кто из вас, Каору-кун или дурачок Синдзи, сильнее в своей вере?
-o-
Его фигурки были уже упакованы, и Синдзи не мог сконцентрироваться для еще одного воображаемого разговора. Концепция сдержанной, осознающей свой гражданский долг Аски одновременно интриговала и беспокоила его. Если он всегда верил, что Рей поддержит его, Аска, с её взглядом, устремленным только в будущее, была бы идеальным командующим для него. Не то чтобы у него была своя армия. Он планировал вести свои битвы по-своему, своими собственными руками.
Но всё это было довольно освежающе. Её поведение и её энергия напоминали ему, что он всё еще был подростком, подверженным всем этим подростковым гормонам и раздражениям.
Аска закончила клеить полосу из скотча поперек комнаты.
- Это несокрушимая стена Иерихона! - заявила она, ткнув в неё пальцем. - Попробуй только пересечь её, и я заору "насилуют!".
- Ага, ладно. Как скажешь, Аска.
- Дети должны спать! - добавила она, ткнув пальцем в него. За тем она нырнула под свое одеяло и повернулась к нему спиной. И затихла. Она хотела затеряться в просторах своего разума. Она хотела перестать замечать его существование.
Как и следовало ожидать, от такой насильственной попытки медитировать разум взорвался мыслями и изображениями.
Синдзи просто смотрел в потолок, позволив своим мыслям свободно течь. Время перестало иметь над ним власть. Он уснет, когда это понадобится телу, не раньше. Он открыл свой разум всему существующему, ощущал энергию Токио-3. Завтра, сказал он. Завтра ему снова нужно быть достойным этой силы.
Через некоторое время он услышал приглушенный звук.
Его глаза уже были закрыты, и он почти уснул. Аска встала и пошла в туалет. Через некоторое время она вернулась.
Прошло еще немного времени, и затем он услышал:
- Синдзи... ты еще не спишь?
- ...да, Аска? - тихо откликнулся он.
- Я не могу спать. Продолжаю думать про завтрашний день. Всё должно быть идеально.
- Идеал строиться из множества маленьких вещей, Аска. Пожалуйста, просто расслабься. Сон придет, когда он тебе будет нужен. Если нет, то нет. - Он продолжал держать свои глаза закрытыми, лежа на спине. - Не волнуйся. Ты будешь великолепна. Я... верю в твои способности.
Он услышал шелест. Затем он ощутил какое-то покалывание, и когда он медленно открыл свои глаза, увидел нависшую над ним Аску.
- А-аска? А что там... с не... несокрушимой стеной?
- Хех, - хмыкнула она. - Никто же не говорил, что я не могу выйти, если открою врата. - Её лица почти не было видно во тьме, но она неожиданно стала очень серьезной.
- Синдзи... - выдохнула она. - Я не уверена. Я хочу в тебя верить, но просто не могу. Я не уверена, что понимаю, что между нами происходит. И что такого есть у этой куклы, чего нет у меня? Почему она стала сильной, а я такая одинокая.
- Аянами... - Синдзи вздохнул. - Ты думаешь, в ней есть что-то особенное, а по-настоящему, у неё наоборот - много чего нет. У неё совсем нет страха. Аянами не верит, что её жизнь чего-то стоит, помимо того, что она способна выполнять свой долг. Она ощущает себя заменимой.
- А по-настоящему?
- Все важны, Аска. - Он постарался поймать её взгляд, но тот скрывался в тени от свисающих волос. - Никто не заменим. Каждая жизнь уникальна и каждая жизнь ценна.
- Включая мою, верно? Меня нельзя заменить, верно? Ты всегда будешь знать меня такой, какая я есть. Ты же не позволишь мне просто умереть.
- Да, Сорью-сан. Ты тоже особая для меня.
Она нагнулась ниже, опершись локтями на футон. Их лица почти соприкасались, но он до сих пор не видел её глаз.
- Я хочу верить тебе. Я хочу доверять тебе. Но...мне нужно знать, насколько правдивы эти слова.
Синдзи ощутил, как что-то капнуло ему на ресницы. "Она... плачет? Плачет передо мной!" Это был странный момент доверия. Аска ощущала себя слабой и хотела поделиться своей болью.
- Что ты сделаешь для меня, Синдзи? Ты спасешь меня? Ты умрешь за меня?
Синдзи удивленно подвинул голову и внезапно обнаружил, что в вырезе её майки неплохо видно грудь. Может, это была игра света, но ему показалось, что он рассмотрел сосок. Он покраснел и отвернулся. И он изо всех сил старался не думать о других, кого он видел голышом раньше. Это было бы слишком стыдно.
- Конечно. Если пообещаешь мне кое-что, Сорью-сан...
- Что?
- Если мне придется умереть, я хочу, чтобы ты использовала свою силу, чтобы защитить дорогих мне людей. - Он продолжал смотреть в сторону, но на стене видел их тень. Аска склонилась над ним, практически стоя на коленях. - И уважай то, как они важны для меня.
- Ага. Конечно, Синдзи. - Она улыбнулась с легкой печальной издёвкой. - Так и сделаю.
Еще несколько слезинок упали, и затем Аска ушла к себе в постель. Синдзи обнаружил, что медленно засыпает. Пришло утро, и из-за её обычного наглого поведения он уже и сам не знал, не приснился ли ему этот момент уязвимости.
-o-
-o-
Два дня спустя Аска сидела на знакомой лавочке в парке. Рядом с нею сидел Каору Нагиса, одетый в оранжевую курточку поверх очень знакомого типа одежды, нечто похожее предпочитал носить и Синдзи. Впрочем, впечатление они производили совершенно разное.
- Так вот что он сказал. Как интересно, - произнес бледный парень. - Спасибо, что позволила мне это узнать, Сорью-сан, - он легонько поклонился.
- Скажи... Нагиса-кун? - Она немного покраснела. - Ты завтра чем-то занят? Завтра ведь выходит фильм "Евангелион. Фантазийные Битвы". Может, сходишь посмотреть его со мной? Ты сможешь встретиться с этим дурачком Синдзи и заодно проверишь, действительно ли он такой интересный.
- Я бы с радостью, Сорью-сан, но боюсь, что не смогу.
- Почему? - Аска нахмурилась от такого прямого отказа. Хоть она и привыкла к этому от Кадзи, слышать такое от сверстника было в новинку.
- Мне нужно сделать кое-что в этот день. Мои дела в Токио-3 закончены и, прости,... но мне нужно будет уехать.
Аска раздраженно вздохнула. Вот и конец надеждам на то, что заочное противостояние выльется во что-то открытое.
- Разве ты не пойдешь смотреть его с Икари-саном?
- Да, но... Мы идем все вместе. Будет Мисато... и Майя... и эта кукла, - прорычала она. Она хотела продемонстрировать, что она легко сможет найти себе парня для свидания. - Тебе правда надо уезжать? Когда ты вернешься?
- К сожалению, да. Есть... причины медицинского характера. - Он легонько улыбнулся, снова заставив её сердце ускориться. - Но очень скоро я вернусь за тобой, Сорью-сан. Я правда наслаждаюсь нашими разговорами.
- С-спасибо.
"Глупая Аска!" - сказала она сама себе. Это просто разговор! Контролируй себя!
Правда, до того, как она попала в Токио-3, она еще не видела людей с такой сияющей внутренней сутью.
Пока она не попала в Токио-3, она не могла найти тех, кто сиял так же, как и она, и это заставило её разгореться еще сильнее.
Каору потрепал её по руке:
- Береги себя, Сорью-сан, - сказал он с легкой улыбкой. - Твое благополучие важно для меня. - Он встал и потянулся. - Извини, но...
- Ты уже уходишь?
- Я должен. Мы снова встретимся в своё время. - Он отвернулся, но на его губах продолжала играть эта маленькая, довольная улыбочка. - До свиданья... Аска.
-o-
-o-
Жил-был мужчина, маг, он был могучим и многое знал. Однако даже он не мог остановить смерть... и, держа в своих руках остывающую руку своей жены, он решил, что если он её потерял, то даже память о ней будет уничтожена. Она сохранится идеальной в его памяти и будет только его, никто больше не посягнет на их любовь. Пусть никто и ничто не напоминает о ней, ведь с ней умерли последние его человеческие желания.
-o-
Жил-был мальчик, плачущий мальчик, его отправляли из столицы жить куда-то далеко. Посреди этих темных лесов и колосящихся полей он не знал иного, кроме как жить одним днем. Со временем даже память о матери начала стираться, а город, где он был рожден, превратился в туманное воспоминание.
-o-
Жила-была девочка, грустная девочка, сидящая в одиночестве в глухом лесу. Её выгнали, когда умерла её старшая сестра, последняя из её рода. Остальные жители поселения считали её вестником несчастий и убили бы её, если бы не боялись, что её призрак проклянет их еще сильнее. Она издали смотрела на горящее селение и закрыла глаза, когда почувствовала приближение чего-то большого, зеленого, зубастого и злого.
-o-
А еще были древние, спящие боги, и в тишине они считали проходящие годы, глядя на звезды. Даже в добровольном смертном покое, внутри их железных оболочек горел очищающий огонь.
Пятнадцать лет спустя.
Маг стоял в своих пышных одеяниях, и уже долгие годы никто не видел его лица, скрытого под капюшоном. Была видна только бородатая челюсть, и никто понятия не имел, как он умудряется ходить не спотыкаясь.
Впрочем, спросить никто не рисковал. Его силы, хоть он ими и нечасто пользовался, с годами становились всё более и более ужасными. И вот он явился перед королем и сообщил, что грядет нечто, нечто, что даже он не в состоянии победить или предсказать, и все испугались за безопасность королевства.
Спустя почти девять тысяч лет, звезды предсказали верно: небеса вновь разверзнутся, и Боги будут кормиться. Не будет спасения в молитве, поскольку это будет испытанием права человечества на жизнь. Это уже происходило и будет происходить, вот почему имперскую столицу звали Третьим Градом. Он был построен на руинах неудачливых предшественников.
-o-
Шаман умирал, и даже когда его душа отходила, он указывал на звезды. Чилавеки собирались умиреть. И ани смогут забрать пустыи земли. Пара встретить звездных богов и разбудить сваиво зимнова бога. Пришло время. Пара убивать.
Малинькая Страшная Леди была рядом с тем, кого она любила как своего отца, пусть они не были родичами и даже не принадлежали к одному виду. Малинькая Страшная Леди была готова вести избранных к их судьбе.
-o-
Пришло письмо. Оно призывало его в Столицу. Он не мог отказаться, поскольку вместе с ним прибыло два рыцаря в доспехах. И вот так Нежеланный Сын попрощался с мирными днями под шепотки о порождениях демонов и открытую ересь.
-o-
Третий Град был огромен, но за этим блестящим фасадом скрывалось нечто даже более великое. Внизу были руины, подземелье, город внутри города. Там работала магия, делающая Империю сильной, и вера людей освещала рукотворные небеса.
Там один рыцарь снял шлем, и оказалось, что это была женщина. Она была Стражем, уважаемым ветераном, и она привела его к Золотой Священнице, чтобы получить благословление Внутреннего Города.
И всё глубже и глубже по древним, священным туннелям вели они его.
К спящему Богу-Машине.
И его отцу.
-o-
Синеволосая Девочка с тремя здоровенными фигурами в плащах вокруг неё, стояла и смотрела на то, как появляется Враг. Он пал с небес и выбрался из ямы, громадная и гротескная тварь. Он был черным, как смерть, и белым, как кость, и он принес только безжалостное разрушение.
Всё боевое оружие, вся магия, ничто не могло остановить его. Третий Град был готов пасть, как и его предшественники.
Она легонько улыбнулась, единственный признак радости, который она себе позволяла показать.
-o-
Сражайся за нас или умри с нами. Пророчества были невероятно точны, несмотря на то, что им были тысячи лет. Бог-Машина просыпался. Однажды он уже практически стер всю жизнь в мире, во время его войны со Звездными Богами. И он мог снова это сделать.
Однако за время его долгого сна его разум ослабел, и он сам уже не мог даже пошевелиться. Ему нужен был новый разум, свежая новая душа, молодая и не отягощенная. Тот, кто был рожден холодным лоном, тот, чья кровь пела древней силой, но который не еще мог её использовать. Один изо всех детей мира. Он.
Он отказался.
Он всегда был нежеланным. А теперь он просто должен отдать свою жизнь по их приказу? У него не было силы. Он не мог этого сделать. Такая тварь!.. У него не было силы.
Они умоляли, они угрожали, но пока он не сделает выбора, нечего нельзя было предпринять. Бог просто отверг бы недобровольную жертву.
-o-
Его отец взмахнул рукой, и перед ними явилась картина резни, со звуком и даже запахами. Все кричали, горели и умирали. Его затошнило. Однако из-за этого он только сильнее уверился в мысли, как сильно он не подходил для того, чтобы нести их надежду.
Затем они увидел Синеволосую Девочку, спокойно идущую по улице, словно бы она была неуязвима во всем этом хаосе. Она обернулась, и ему показалось, что, несмотря на расстояние, она смотрит прямо на него.
И она легонько улыбнулась.
Звездный Ангел дернулся и выпустил еще несколько крестообразных лучей. Вокруг неё начали рушиться древние здания, и на неё упал камень. У неё не было времени бежать, и она была мгновенно раздавлена.
Он понял, что плачет.
Он заметил, что согласился.
Он отдаст себя Евангелиону.
-o-
Они провели подготовку, исполняя полузабытые ритуалы. Он боялся, что оно пожрет его, но вместо этого пришлось забираться в хребет этому существу. Там было сиденье, сделанное из странного светящегося белого материала. Никто не знал, была ли эта тварь изначально разумна и приручена или развила свой разум, который затем потеряла.
То, что видело оно, видел и он. Сердце существа стало его сердцем.
Впервые за множество веков Евангелион вышел на свет.
-o-
Он закричал. Было уже страшно смотреть на разрушения, созданные Ангелом, но глаза Евангелиона могли видеть и души, засасываемые одним из его костяных лиц. Евангелион мог слышать их боль. Евангелион мог чувствовать их вкус.
Ангел заметил древнего врага и напал.
Он изо всех сил пытался. Он молил дух машины. Он кричал. Двигайся! Пожалуйста, двигайся! Двигайся, чтоб тебя! Мне что, вылезти и толкнуть?
Евангелион взревел.
-o-
Внизу с кучи обломков был сброшен большой кусок камня и известки. Из-под него выбралась Синеволосая Девочка, легко раздвигая огромные камни. Она с ожиданием смотрела вверх. -Покажи мне силу человечества-.
-o-
-o-
Журналисты толпились перед кинотеатром. Они совали камеры и диктофоны к пилотам, когда они со своим сопровождением вышли из кинотеатра.
- Что вы думаете про фильм? - спрашивали они. - Вы как-то вмешивались в процесс создания?
Пилоты их игнорировали, Синдзи, кажется, кого-то высматривал. Но потом Аска крикнула:
- Эй, это Хикари-чан! - Она помахала ожидающим сестрам. - Пошли, поздороваемся, - сказала она.
Пусть и оскорбленные невниманием, за ними последовали репортеры. Сестры Хораки были одеты в лучшие свои костюмы, и Кодама гордо демонстрировала бейдж своей студии, который отличался от знака НЕРВа только буквами ЕВФБ на фоне фигового листка.
- Ну... - начала старшая Хораки, озвучивая то, что у всех крутилось на языке. - Что вы думаете про фильм?
Синдзи и Рей обменялись Взглядом, а затем повернулись к Майе, которая хихикнула. Это тоже раздражало Аску, такое вот секретное товарищество, из которого её явно исключали. Она поклялась выяснить, что там на самом деле происходит.
Оба пилоты низко поклонились Кодаме.
- Это было великолепно, - хором произнесли они.
- Большое вам спасибо, Хораки-сан. Пожалуйста, примите нашу благодарность и передайте её всем тем, кто работал над фильмом, - сказал Синдзи.
- Это было именно то, что нам нужно было увидеть, - сказала Рей. - Это честь, быть использованным как прототип. Спасибо.
Они мягко улыбались, и Кодаме казалось это ужасно красивым. Эти дети... такие хорошие дети. Она тоже низко поклонилась.
- В-всегда пожалуйста! - ответила она, не распрямляясь, пряча свои эмоции. - Это стоило наших усилий.
В этот момент к ним вломился репортер, воспользовавшись тем, что остальные отошли, чтобы не мешать этому странно задушевному разговору. Рика Изуна даже отпихнула Аску, чтобы сунуть микрофон в лицо Синдзи.
- Мистер Икари! Пока вас сводят с мисс Майей Ибуки, которая почти на десять лет вас старше, мисс Рей Аянами, с которой вы работаете, и мисс Аска Ленгли-Сорью, с которой вы живете, оставлены практически без присмотра. Вы что, пытаетесь построить гарем?
- Эй! - возмутилась Аска. Если он устроит гарем, то она должна быть... постойте, что? Она хлопнула ладонью по лицу. "Что за ерунду я только что обдумывала?"
Синдзи просто посмотрел на репортершу с выражением "Да что с тобой не так?"
- Эм, мне всего четырнадцать. И мне нужно работать с ними, чтобы победить Ангелов. Мне правда нужно отвечать на такие вопросы?
- У людей есть право знать! - с апломбом ответила она. - С учетом того, что отдают вам эти люди, они, по крайней мере, должны знать, что вы достойны этого.
- Да, у людей есть право знать, что их уважением не злоупотребляют... - Он кивнул. - Но это не дает им права -ранить- нас. Пытаться -завладеть- нами и сделать общим достоянием абсолютно всё, что мы делаем. Мы нормальные люди. И мы сами себя не слишком хорошо понимаем. - Он скривился. - А кроме того, это был -дурацкий- вопрос.