Charles Bhepin : другие произведения.

Shinji and Warhammer

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
Оценка: 4.65*35  Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Перевод данного произведения (черновая версия) https://www.fanfiction.net/s/3886999/1/Shinji-and-Warhammer40k

  Дисклеймер: Бла-бла-бла, не владею, не принадлежит, сами мы не местные и вообще мимо проходили.
  Данный текст является пробным вариантом, в процессе перевода которого выяснилось почему до сей поры данный фанфик не перевели дальше первой главы. Читатели могут с ним ознакомиться и объяснить переводчику почему к - г, а - м, а п - р. Или просто высказать умную мысль. Также приношу глубочайшие извинения перед читателем за нездоровый юмор переводчика, проявлявшийся в некоторых вольностях с переводом.
  
  1. Пролог: Расти, мальчик
  
  Второй Удар стал результатом человеческой попытки овладеть божественными силами. Он отбросил их назад, очистил их от мелочных проблем. Он изменил мир и вверг миллионы душ во тьму. Те, кто уцелели, были вынуждены бороться на останках предыдущей эры.
  Япония, будучи островной страной, оказалась среди наиболее пострадавших. Уровень моря сильно поднялся, затопив их прибрежные метрополисы. Дети, родившиеся после Удара, получили в наследство сильно уменьшившийся мир, совсем не такой изобильный, как раньше. Предыдущий век остался только в воспоминаниях как век высочайшего взлета человечества. То было время беззаботного движения, которого они смогут когда-то вновь достигнуть, время, полное идей и пыла, большую часть которых забрало море или же они были отброшены людьми, сосредоточившимися на выживании.
  Синдзи Икари вырос среди холмов, которые стали новым побережьем. Жил он с тетей и дядей, которые заботились о нем, но оставались отстраненными. Во время Удара они потеряли своего собственного сына, и забота о сыне Рокобунги не могла заполнить этой пустоты. В доме без улыбок Синдзи научился быть тихим и послушным, что только увеличивало разницу между ним и их погибшим ребенком, который легко мог и рассмеяться, и заплакать.
  Он не ожидал многого от своих опекунов. Поскольку он никогда ничего не просил, те решили, что его всё устраивает. Что именно так ему нравится жить. В результате он рос без особого внимания, без игрушек, без состязаний с другими детьми. Он молча смотрел, как играют другие, спорят и вместе развлекаются. Апатия была его щитом от зависти.
  Это продолжалось до того момента, как он открыл для себя виолончель, уединение в музыке и мягкое волнение классики. До этого у него было море. Тогда он гулял по обгрызенным морем холмам и новообразовавшимся пляжам, глядя на бесконечное движение волн, с силой бьющих в скалы. Он лежал там, глядя в небо, позволяя шуму моря наполнять и поглощать его - он чувствовал себя частью чего-то большего. Это напоминало ему, что человек мал, что такие потребности и такие болезненные эмоции были ничем.
  Вторая половина двадцатого века была перенасыщена развлечениями. Но студии были смыты волнами, а усилия людей были переведены в практическую плоскость. Фривольность нынче лежала в могилах. Остались мрачные земли и мрачные люди.
  Синдзи рос без развлекательных телешоу, без манги или ярости Годзиллы. Немногочисленные книги в доме и школе были простыми и скорее образовательными, чем беллетристикой.
  Однажды, когда он лежал там, словно позволяя морю забрать себя, всё изменилось.
  На него накатилась волна, и пока он барахтался под водой, что-то большое и черное было поднято водой, и оно ударило его по голове.
  Его снова выбросило на берег. Синдзи потер голову и подумал, что это довольно жалко, что то, что он чуть было не умер, оказалось одним из самых захватывающих происшествий в его жизни. Его сердце продолжало колотиться, кожа была холодной и сверхчувствительной. И только тогда он почувствовал себя по настоящему живым.
  Волны, похоже, подтолкнули к нему черный объект, словно для того, чтобы он его принял. Синдзи решил вытащить то, что оказалось большим черным чемоданом, из моря.
  Чемодан был сделан из прочного пластика и дополнительно герметично запечатан. Синдзи, как обычно, был на берегу в одиночестве. Все произошло неподалеку от его дома, но после Второго Удара множество строений стояло заброшенными. Синдзи поддался любопытству и решил открыть чемодан. В любой другой момент времени он бы покорно отнес чемодан к первому же представителю власти или даже просто кому-то старшему. Однако именно тогда он впервые в жизни был накачан адреналином, его голова болела, и этого оказалось достаточно, чтобы помешать здравому смыслу. Он установил чемодан на плоский камень и вскрыл его. В кодовом замке было всего три цифры, поэтому код оказалось легко взломать.
  Внутри были книги. Большие, цветастые книги, совершенно не такие, какие он привык видеть раньше. Там же были упакованы маленькие фигурки в динамичных позах, филигранно раскрашенные. Он рассматривал черепа, монструозные фигуры, но по какой-то причине они не пугали его, хотя он нервничал даже при виде мышонка. Он взял одну книгу и робко провел по её глянцевой обложке своей маленькой ладонью. Обложка была украшена странным двуглавым орлом. Он не узнавал букв, с учетом того, что его только должны были начать учить английскому в школе... но их вид отпечатался в его памяти. Он должен был узнать, о чем там говорится.
  Он открыл книгу, её страницы трещали новизной. Иллюстрации, параграфы, цифры - всё это незнакомое. В них не было никакого смысла. Картинки соответствовали фигуркам, хотя сцены боев и большого количества смертей были вполне ясны.
  Он ничего не понимал, но чувствовал, что держит в руках что-то эпическое.
  Впервые в жизни Синдзи познал НУЖДУ. Ему нужно было это. Эму нужно было узнать, о чем это. Он никогда не отпустит, не отдаст свою находку. Какое-то время он собирался закопать свое сокровище, но тогда оставался риск, что кто-то его найдет и заберет.
  Медленно, с усилием, он оттащил чемодан к себе домой. Он сильно боялся. Каждая тень была вором. Выше и выше, он тащил чемодан по ступеням в свою комнату.
  Когда его опекуны вернулись, Синдзи так робко сообщил о своей находке, что те подумали, будто он украл чемодан. И впервые он почувствовал гнев. Он нашел его на пляже, настаивал он, и вещь была его по праву! Водоросли и мелкие ракушки на чемодане убедили их. Похоже, что он годами плавал по взбаламученному Тихому Океану.
  Когда он спросил, что это, ему сказали, что он еще маленький.
  - Это... это что-то означает, - возразил он, внезапно став очень серьезным, его лицо стало предельно сосредоточенным и напомнило им Гендо. Синдзи указал на название книги. Он взял одну из фигурок и сравнил её с хмурящимся шлемом на обложке. - "Я не знаю, но это об этом. Что там написано? Что это?"
  Его дядя вздохнул. Его жена сразу же не одобрила явно жестокое и опасное для детей содержимое чемодана.
  - Там написано... Вархаммер 40000, Кодекс космического десанта. - Внутри его всё бурлило. Он видел надежду в глазах Синдзи и разделял её. В своем роде это было настоящее сокровище. Это было чем-то, что мужчины этого дома могли разделить, и его сын радовался бы такой находке так же, как и Синдзи... в память о нем, он разрешит. Это был винтаж. И дядя считал содержимое этого чемодана таким же крутым, как и Синдзи.
  "Мое!" - мысленно вопил он, при этом не смея глянуть на жену. - "Права мужчин! Права мужчин! Мы никогда не стары для игрушек!"
  - Что это? - спросил Синзди. - Ты мне совсем не помог.
  - Это английский, Синдзи-кун. Другой язык. Тебе нужно выучить его, чтобы понимать, о чем тут идет речь.
  Мальчик кивнул.
  - Тогда я выучу этот... агл..-ский? Я хочу его выучить, дядя!
  Волшебным словом было 'хочу'. Его опекуны увидели ту же волевую целеустремленность, что и у его отца. Мальчик, несмотря на юность, уже был готов отдать всего себя чему-то, кроме себя. Если бы они сдали чемодан, могло произойти всё что угодно, в прямом смысле этого слова. Гендо был непредсказуем в таких случаях, а его сын так легко следует по его пути... похоже, было проще потакать его странным мечтам, чем дать ему причину стать еще более угрюмым или неуравновешенным.
  Кроме того, дяде очень хотелось поиграть с тем Дредноутом.
  - Я помогу тебе выучить язык, Синдзи, - он улыбнулся. - Всё нормально, - добавил он. - Это... пойдет в копилку общего образования.
  
  =][=
  
  Вселенная Вархаммера была достаточно сложной и для взрослого, а для маленького мальчика и вовсе мозговыносящей. Для большинства людей оно так бы осталось чистым развлечением, пусть и затягивающим. Синдзи решил разгадать её. Это не только была его первая встреча с художественной литературой, но и первое свидание с научной фантастикой. Всё, что он видел, теперь было как-то связанно с Вархаммером. Его детские мечты теперь включали в себя охоту на ксеносов, Титанов в кустах, небо казалось выше и голубее после того, как он узнал, что там могут быть другие миры. Его дядя тоже попал на крючок и скоро поставил книги на видном месте на своем столе. Вооружившись словарями, они медленно разбирались в механике игры.
  Впервые за долгие годы в доме звучал смех.
  - Грязный ксенос! Ты будешь вычищен с этой планеты! - кричал мирный офисный работник на кошмарном английском. - Во имя Императора!
  - Ваааагх! - отвечал Синдзи, толкая поднос, полный орочьих фигурок и бумажных вставок для не хватающих фигурок. Дело дошло до того, что они не говорили друг с другом иначе, чем на английском. В военно-боевом стиле.
  Его жена возненавидела это. Она ненавидела уродливый, военизированный сеттинг. Она ненавидела тот факт, что они захватили кухню и части комнаты под поле боя. И больше всего она ненавидела то, что её муж стал относиться к мальчику как к достойной замене её сына. Он забывал того, кого должен был любить. Она ненавидела выпадать из разговора во время их быстрых обменов репликами, которых она почти не понимала.
  - Вы японцы! - визжала она. - По крайней мере, говорите на японском в этом доме!
  Нихонто, если быть точным. Словно они смеялись над её незнанием.
  Однажды, когда их не было дома, она взяла и засунула все фигурки в мешок. Космодесантника и Лендрайдер, всех Орков, Эльдар, таких тонких и хрупких, и, особенно, ужасающий Хаос... в мешок и за дверь. Она должна была избавиться от них, чтобы вернуть свою прежнюю жизнь.
  Синдзи вернулся, вежливый и с улыбкой на лице. Он заметил их отсутствие. Он лихорадочно принялся искать, создавая шум и беспорядок. Она рявкнула на него и велела заняться домашней работой. Он укоризненно глянул на тетю и побежал наверх.
  Очень быстро он вернулся, тяжело дыша. Он стоял, сжав свои тетради и ожидая, пока она сидела за столом, спрятав лицо в ладонях. Минуты проходили в тишине, возможно, она надеялась, что мальчик уйдет. Маленькое тело Синдзи дрожало, но он продолжал стоять, готовый выстоять столько, сколько нужно. Он не смел потрогать её и выяснить, не уснула ли она.
  - Нету их, черт подери! НЕТУ! Они мусор! Бесполезный хлам! - неожиданно заорала она на него. - Я ИХ ВСЕХ ВЫБРОСИЛА! ТЫ НИКОГДА ИХ НЕ ВЕРНЕШЬ!
  Синдзи испустил такой вой, выронив тетради, что она испугалась, что он бросится на неё. Вместо этого он заплакал. Как она и предполагала.
  - ПОЧЕМУ? - это было всё, что он произнес между всхлипами. Он простоял там достаточно долго, чтобы его ноги затекли. Он вытер лицо рукавом, оставив на нем желтое пятно.
  - А ну прекрати! - рявкнула тётя. - Мне его отстирывать...!
  Синдзи не слушал. Он впервые почувствовал злобу. Он повернулся к ней, с красными глазами и всхлипывающий... с мокрыми щеками и носом.
  - Почему?... - снова спросил он.
  - ПРЕКРАТИ! - приказала она вместо ответа. Потом вскочила и сделала шаг, словно собиралась ударить его. Синдзи отшатнулся, при этом словно оставаясь приросшим к одному месту. Тётя скривилась и обхватила себя руками, стараясь удержать эмоции. Она тоже шмыгнула носом, глаза стали наполняться слезами. Вой мальчика не прекращался.
  Она была уверена, что соседи, хоть до них и было далековато, слышали его.
  - Прекрати... - прошептала она. - Ты не мой сын...
  - Простите, - сказал Синдзи. - Это я во всем виноват, простите.
  - Прекрати! Нет! - она зажала руками уши и зажмурилась. Она считала себя хорошим человеком. Всё, чего она хотела, это немного спокойствия. - Не говори этого!
  - Простите. Простите... Я буду хорошим мальчиком, - он закашлялся, когда воздух пошел не в то горло. - Простите. Я знаю, что я не ваш сын. Я больше не буду играть с дядей. Я буду больше помогать по дому. - Сын Гендо хотел встать на колени, но ноги всё еще не слушались. Он хотел убежать. Это было так больно! Почему он должен это ощущать? Было лучше, когда он ничего не любил.
  - Простите! - закричал он.
  Она бросилась на него с сумасшедшим блеском в глазах, и мальчик закричал.
  Однако тетя просто обняла его. Она заплакала на его плече.
  - Нет, это ты меня прости, - выдавила она.
  Она отстранилась и вытерла его слезы фартуком. Она так долго жила жизнью домохозяйки, что теперь даже стриглась соответствующе. Каждый день без сына делал всё это бессмысленным, но она продолжала следовать этому ритуалу, чтобы забыть, погрузиться в будничные хлопоты, что только увеличивало её отчуждение.
  - Это моя вина. Я не понимала. Я тоже была эгоистична, - призналась она. Потом пошатнулась, и Синдзи пришлось придерживать её своими маленькими ручками. - Мой сын мертв! Я не могу... Каждый день я почти слышу его голос. Мама, поиграй со мной! Мама, где папа? Мама, посмотри на меня...
  Её волосы растрепались, она прижалась своим лбом к его. Её налитые кровью глаза встретились с его глазами.
  - А ты заглушаешь этот голос! Когда ты смеёшься, я не слышу его больше. Словно его никогда тут и не было. Его комната стала твоей. Его одежда стала твоей... ты так похож на свою мать, мою сестру, и на меня, что это больно! Я не могу позволить тебе быть моим сыном. Я не могу бросить его...! Я должна доказать, что он вообще был!
  Ни один из них не мог похвастаться ясным состоянием ума.
  - Простите... - снова повторил Синдзи.
  - Нет!
  - Простите.
  - Хватит повторять это!
  - Но это правда! - закричал он. - Я никогда не хотел этого! Ты не моя мать. Моя мать МЕРТВА! Моему отцу я не нужен! И я только приношу всем боль!...
  - Синдзи...
  - И всё, что у меня было, это место, где я не был самим собой. Оно было ненастоящее... и я был счастлив из-за того, что оно ненастоящее. Я ненавижу свою жизнь! Ненавижу! Я ненавижу этот мир! - Он был так напряжен, что на шее начали набухать вены. - Но там ты не сможешь прожить без ненависти. Там они герои. Я хотел быть героем. Я хотел умереть, чтобы эта смерть сделала стоящим всё, что я делал раньше... и оно даже не настоящее!
  Он несколько раз шмыгнул носом.
  - Извините... Извините...
  Его тетя отшатнулась, глядя на него в безмолвном ужасе. Дети любят выглядеть драматично, и в их неведении они могут быть жесточайшими созданиями. Однако и в этом они подкупают своей искренностью. Ребенок не должен думать о таком. Отчасти она могла винить в этом его маленькое хобби... но в основном мир и семью, где не было места привязанностям.
  - ... humanitas... - пробормотал он. - Для человечества. Оно такое большое. Такое восхитительное. В этом дурацком мире было всё, что нужно... - Он посмотрел вверх, сквозь неё, его детский взгляд стал темным и пронзительным. - Я хотел быть в братстве Космодесанта, чтобы никогда не оставаться одному. Я хотел бы, чтобы у меня был Бог-Император, которому я мог бы доверить свою душу. Я хочу орков и их "Вааагх!", и их удовольствие оттого, что они живы, и Эльдар, которые так мудры в отличие от меня. Даже Хаос и его демоны делают это стоящим... и оно даже не настоящее!..
  Везде есть смысл. У всего есть причина.
  Собственно, оценки Синдзи улучшились, поскольку его жажда изучения английского и понимание концепций научной фантастики делали начальную школу элементарной.
  Так же, как и его отец, он позволил себе быть включенным во что-то большее, чем он сам. Главным отличием было то, что он оказался вовлеченным в ложь, вместо того, чтобы построить из неё ловушку для других.
  - Я не ваш сын... - продолжил он. Он сжал кулаки и ... - Так кто же я?
  - Синдзи... я никогда этого не замечала...
  - Кто такой Синдзи? Скажите мне, кто-нибудь! Кем я должен быть? - отчаянно спрашивал он.
  Его тетя медленно покачала головой.
  - Ты просто ребенок. Синдзи... ты не должен думать о таком. Ты можешь стать кем угодно, перед тобой еще такая длинная дорога.
  - Кем угодно, но не вашим сыном... - закончил он. - Простите. Я не он. И никогда не смогу им стать. Простите, что вы решили, будто я пытаюсь... - он сбился с мысли и замолчал.
  Снаружи скрипели цикады, комнату заливал красный свет.
  Она положила руки на его плечи, словно собираясь его оттолкнуть, и вздохнула.
  - Нет, ты никогда не заменишь моего сына...
  Вместо толчка она потянула и крепко прижала его к себе.
  - Но думаю, что я всё равно буду любить тебя...
  Мальчик снова начал плакать. В конце концов, ему было всего десять.
  - Тетя.
  - Синдзи.
  В наступающей темноте они стали настоящей семьей, в конечном итоге.
  - Библиарий!
  Она моргнула. Это было одно из немногих английских слов, которые она знала. Было странно, что он выкрикнул его в такой драматический момент. Синдзи начал выкручиваться из объятий, и она отпустила его.
  Мальчик попытался идти, запнулся, и чуть было не разбил себе голову об угол стола, но к счастью успел оттолкнуться рукой. Его тетя с широко раскрытыми глазами следила за этим.
  Синдзи проковылял мимо стола и пошел на кухню. Он протянул руку в тень за полкой и вытащил фигурку хмурого лысого мужчины в толстой синей броне.
  - Хуааа, - выдохнул мальчик. - Я нашел его! Главного библиария Ультрамаринов! - Он начал дико оглядываться. Затем указал в другой темный угол. - Это... это, эй! - Он побежал к холодильнику и вытянул нечто:
  - Дредноут-сама!
  А потом нашел что-то еще:
  - Вах! Танкбуста-доно! Вы снова сражаетесь!
  Ну, ему же было десять.
  Он обернулся и расплылся в широченной, счастливой улыбке, ясной и честной.
  - Хитрый фокус вы провернули, тетушка. - Он снова хотел её обнять, но его руки уже были заняты. - Но я рад, что мы поговорили.
  Его тетя просто сидела с остекленевшими глазами и растрёпанными волосами. Она сумела подняться как раз вовремя, чтобы успеть привести себя в порядок и изобразить приветливое лицо для своего мужа. Этим временем Синдзи продолжал бродить и искать фигурки по всему дому. Он получал массу удовольствия от этого странного варианта пряток. Из-за этого он полюбил (он наконец-то понял, что это было за чувство) свою тетю еще больше.
  Они никогда больше не упоминали произошедшее. Они прекрасно поладили, и именно от тети Синдзи получил большую часть навыков в готовке. Она никогда больше не мешала мальчишеским (обоих возрастов) играм, и намеренно покидала их, чтобы дать им больше времени укрепить их связь. Миниатюрки всегда были чистыми и яркими, словно в тот день, когда их только покрасили.
  
  =][=
  
  В мрачном будущем сорок первого тысячелетия есть только война.
  Вархаммер 40К был, наверное, одной из самых жестоких, депрессивных, гипертрофированных вселенных, когда-либо созданных. Он сочился кровью, мечты превращались в невообразимую кашу, мораль и приличия были размыты до предела. В самом начале прямо заявлялось: наихудший из возможных режимов правления. Невиновных нет, есть только степени вины.
  Синдзи купался в нём. Он вобрал его в каждую частицу себя. В то время в Японии не было ничего, сравнимого с ним. Боги оставили человека, низвергли его в пламя их собственной глупости. Синдзи не знал, что послужило причиной Третьего Удара, было ли это наказание или случайность. По сравнению с его мрачным убежищем среди миниатюр и кодексов борьба людей меркла. Из-за этого настоящий мир для него был ярким и новым и стоящим исследования.
  Возможно, в этом была вселенская ирония, что галактика, разодранная конфликтами и наполненная худшими проявлениями фанатизма, похоти, ненависти, страха, лжи, мутациями и просто бессмысленным убийством... была единственной вещью, которая смогла превратить его в... нормального.
  Синдзи, по натуре и по воспитанию, был нервным, пугливым ребенком. Первое же на его веку выключение света испугало его до столбняка. Это произошло во время тайфуна, и дом стонал под ударами ветра, словно в него ломилась орда зубастых тварей. Он уже видел тропические шторма, но в первый раз после того, как он прочитал о темном будущем и ознакомился с научным обоснованием образования тайфунов, он осознал, какой мир большой, и каким маленьким был лично он. Везде были мрак и безнадежность. Он замерз. Ожидаемо, он осознал, что простые бойцы в Вархаммере живут так ВСЮ СВОЮ ЖИЗНЬ,
  Ветер взревел, и его окно было выбито летящей веткой, холодный ветер ворвался, острый, как кинжал, словно бы схватив его в свои когти. Он закричал. На крик вбежал дядя, но его свеча была немедленно задута ветром.
  Ему потребовалось несколько секунд, чтобы снова разжечь её, и каждая секунда отправляла чрезмерно чувствительного мальчика глубже в холодный шок.
  Тетя увела Синдзи, пока дядя затыкал разбитое окно. Мальчик почувствовал, словно тепло её рук отгородило его от вселенной.
  - Ты в порядке, Син-чан? Может, останешься в нашей комнате? - Мальчик не был её сыном, но она хотела бы, чтобы, останься сын в живых, он был бы таким же хорошим мальчиком.
  Синдзи покачал головой. Он не хотел навязываться. Его опекуны тоже не хотели настаивать на чем-то, пускай и ради его собственного блага.
  Мальчик стоял один в центре своей комнаты, на стены которой свет свечей бросал странные танцующие тени. За стенами бушевала первобытная стихия. Он закрыл глаза. Полная тьма оказалась не такой страшной.
  Он ринулся к месту, в котором был абсолютно уверен, туда, где он сложил свои миниатюры во время подготовки к шторму. Он открыл коробку и вытащил Космодесантника без шлема. Его лицо с квадратной челюстью и стальной взгляд выражали непреклонную волю Космодесанта.
  Он взял эту фигурку и поставил её на стол возле своей кровати. После чего лег, а Космодесантник остался стоять между ним и тенями. Его тень нависла над кроватью, и это было хорошо. Когда свеча догорела, и вернулась тьма и шторм, Синдзи больше не боялся. Он верил, всей своей невинной детской верой, в то, что Космодесантник защищает его от тьмы, и что свет Императора победит. Он будет стоять, словно скала, на которой построена вера человечества.
  Синдзи больше никогда не боялся темноты, вне зависимости от того, где он был. И пока там стоял Космодесантник, ему никогда не снились кошмары. Фильмы ужасов, истории о привидениях и прочие подобные детские развлечения не вызывали у него даже намека на страх. Дети прозвали его "бесстрашным мальчиком". Кладбища и старые дома казались ему всего лишь "готичными", и в их темной неподвижности он чувствовал себя как дома.
  Его ночи всегда были безопасны - благодаря его Космодесантнику.
  
  =][=
  
  Синдзи хорошо справлялся с учебой и даже попал в список почетных учеников. Хотя его учителя и не могли сказать о нем ничего особенного. Он оставался маленьким, тощим, и его очень просто было не замечать. Складывалось впечатление, что у него нет стимула быть ярким или стараться. Он делал то, что от него ожидалось, и ничего больше.
  Это не означало, что его не замечал совсем никто. Наоборот, его одноклассники засекли его улучшающиеся оценки и то, как он поглощал книги, особенно старательно выискивая сложные тексты на английском. Он становился прото-задротом.
  А еще они видели, что он был странным и разговаривал сам с собой. Нет, точно - он был странным. Не в крутом смысле слова, никто из хороших учеников в таком возрасте не бывает крутым. Они все чувствовали, что Синдзи как-то оценивает их, специально держась в стороне. И это начинало бесить их.
  Собственно, отчасти они были правы. Вопли "Робо Геппие! Комбинируйся!" и отчаянные споры о побивании космических монстров его не впечатляли. Это была самая популярная игра на детской площадке. Гигантские роботы и маленькие мальчики естественным образом подходили друг другу.
  Синдзи никогда не участвовал в таких играх. Он всегда отказывался. Он не так уж и много знал про всё это. Он не мог с ними играть, потому что в его мечтах его роботы никогда не "играли".
  Они были эпичны.
  Их шаг был неостановим, их воля была неукротимой. Они не прыгали и не выкрикивали названия атак. Они просто БЫЛИ. Поле боя было их домом, и бой начинался там, куда они приходили. Они создавали его каждым шагом, каждым взглядом. Гигантский робот был богом маленького мальчика. Они, что шагали в его уме, были Титанами своего времени, Архетипами, Богоборцами.
  Синдзи нравилось качаться, пытаясь поднять себя всё выше и выше, но падение было лучшей частью. Он не состязался с другими детьми и не разделял с ними игровой площадки, если в этом не было необходимости. По его мнению, качели оставались неиспользованными. Те, кого он мог назвать "друзьями", обычно были старше его, и их уроки заканчивались в другое время.
  Синдзи снова получил на тестах по английскому высший балл. Это был необходимый предмет в старших классах, поскольку катаклизм вынудил страны всё сильнее и сильнее взаимодействовать, им приходилось делиться ресурсами и торговать. Его умение читать было как минимум феноменальным, но его учитель считал, что произношение было не очень. К сожалению, никто из них не мог говорить на английском без акцента. И никто не мог продемонстрировать правильную дикцию.
  Однако казалось, что Синдзи с этим вопросом справляется лучше. Где он обзавелся таким аутентичным акцентом, не мог сказать даже он сам.
  В тот день по дороге к дому за ним увязались три мальчика. Они увидели, как он разговаривает с собой, а на его лице отражались эмоции, которых никогда не было видно в школе или при разговоре с другими людьми.
   - Эй! - заорал формальный лидер троицы. - Эй, ты! Погодь!
  Они побежали к нему. Все они были выше него, и Синдзи смотрел на них своим обычным невыразительным взглядом.
  - Ара, Кобаякава-кун. - Он кивнул каждому. - Минато-кун, Йота-кун. - Внутри Синдзи испытывал странное ожидание. Никто еще не общался с ним вне школы.
  - Заткнись! - сказал самый крупный и толстый, которого звали Кобаякава. - Привык смотреть свысока на нас, да?
  - Ага! Думает, что он лучше нас! - добавил Минато, мелкий мальчик, чуть крупнее Синдзи. - И нам это не нравится.
  - Ты беспонтовый, жополиз и толку от тебя ноль", - добавил третий.
  - Чё-та сказать хочешь? - закончил Кобаякава, чье круглое лицо расплылось в ухмылке. Он толкнул Синдзи. - Скажи чё-нить на английском.
  - Простите...
  Он опять толкнул Синдзи, сильнее.
  - На английском, я сказал!
  Пораженный Синдзи смог выдавить только "Вот?"
  Мальчики начали выражать свое разочарование. Синдзи попятился, собираясь убежать от этого сумасшествия, их лидер заметил, что его левая рука засунута в карман. Кобаякава схватил его за руку, не давая вырваться.
  - И что тут у нас?
  Синдзи постарался вырваться, но не смог. Упитанный мальчик пытался добраться до того, что лежало в кармане, но Синдзи сумел удерживать руку на месте.
  - Эй, помогите мне! - крикнул Кобаякава своим дружкам. Совместными усилиями они сумели выдернуть руку Синдзи из кармана.
  - Эй! Вы только гляньте! - сказал он. - Это монстр! - Он вытащил орка-варбосса на свет божий. - Такой урод!
  - Такой крутой... - выдохнул Йота. Он потянулся к игрушке своими грязными руками, но Кобаякава убрал фигурку. Мальчик нахмурился. - Как думаете, где он взял её?
  - Спер, наверное, - вставил Минато.
  - Ага. Точно. Наверное, украл. - Жалкий лузер вроде Синдзи не заслуживал такой классной игрушки. - Только посмотрите на эти зубы! И это у него пулемет вместо руки?
  - Если он его украл, значит нормально, что мы его заберем, правда? Если мы будем делиться, то всё нормально. - Однако он всё равно планировал играть с ним больше всех.
  - Я не крал! - почти закричал Синдзи. - Это мое! Отдайте!
  - Бэ-э-э! - показал ему язык Минато.- Попробуй, заставь.
  - Пожалуйста, отдайте, - умолял Синдзи. - Я вам заплачу...
  - По-английски попроси", - велел Кобаякава. - И вежливо.
  - Куд ю плиз гиб ит то ми? - выдавил он. - Отдайте его мне, пожалуйста.
  Он даже поклонился.
  - Хм... - засмеялись они. - Не-а!
  Медленно, очень медленно Синдзи поднял голову.
  - Гиб бэк да варбосс.
  Они засмеялись и перестали обращать на него внимание, размахивая игрушкой и издавая рычащие звуки.
  - Гиббит! - резко рявкнул Синдзи.
  Кобаякава повернулся к нему, глядя на полуприсевшего и со злющими глазами одноклассника. Он снова засмеялся. Кто-то такой маленький и такой злой.
  - Не-а... - медленно повторил он. Что он может сделать-то?
  - ввввВВВААААГГГХХХ! - заорал Синдзи и бросился на них.
  - А-аа! Уберите его! Уберите!
  - Он кусается! О боже, он кусается!
  - Больно! Я даже не знал, что может быть так больно!
  Боль? О чем вы говорите? Синдзи разбили губу, наставили синяков по всему телу, кровь испачкала его форму, может, даже треснула кость левой руки. И несмотря на это, его лицо украшала широкая, абсолютно счастливая улыбка, алая радость стекала с его лица и с его кулаков. Адреналин, который он прочувствовал лишь однажды, и сейчас он понял, что ему не нужно рисковать жизнью для того, чтобы снова почувствовать его.
  - Отвали! - Кобаякава сумел отбросить его от себя, отправив Синдзи кувыркаться по пыльной улице. Тут он заметил, что всё еще держит фигурку в руке. Он посмотрел сначала на неё, потом на встающего с земли окровавленного мальчика, поднимающегося с дьявольской невозмутимостью.
  Он заскулил и поднял руку вверх, собираясь бросить фигурку наземь и растоптать её, чтобы хоть так победить.
  Синдзи сказал что-то угрожающее низким и пугающим голосом. Затем, осознав, что они не понимают, повторил на японском:
  - Я сожгу ваши дома, я порублю ваши машины, я буду топтать вас везде, где найду. Я разнесу ваши города, я убью ваших животных, я вас на куски порву! - Он стал и захохотал, выпятив челюсть. - Гимме бэк да Варбосс!
  - Ты псих! - хрипло крикнул Кобаякава.
  - Гиббет, Хуммие!
  - На! - швырнул он фигурку. Синдзи проигнорировал то, что она пролетела рядом с его головой.
  Он еще сильнее оскалился и сделал шаг в их сторону. Мальчишки заорали и удрали.
  Когда они пропали из поля зрения, он упал на колени, истощенный и страдающий от боли. Он подобрался туда, где на асфальте лежал варбосс. Капля крови упала на фигурку, когда он наклонился, чтобы подобрать её.
  "...хорошо..." - прошептал он, мир вокруг него затягивала чернота, - "...не поцарапали. Я хорошо справился". - Он перевернулся на спину и лег возле дороги. - "... Я хорошо справился, правда, варбосс...?"
  Он решил, что самое время немного поспать.
  Его опекуны нашли его там и в панике отвезли его в госпиталь. Там они наорали на полицию, наорали на учителей и на родителей мальчиков, которые нагло врали! Их там было трое, в конце концов! И посмотрите, что они сделали с Синдзи! Как они смеют заявлять, что это они пострадали? Синдзи никогда, никогда не напал бы на кого-то. Он такой застенчивый и хороший мальчик, все так говорят!
  И очень добрый. Синдзи настаивал, чтобы ту троицу не исключали из школы. Он твердо стоял на этом. Он никому не хотел доставлять проблем. Они должны были усвоить свой урок.
  Репутация этой троицы ушла в крутое пике. Никто не хотел с ними играть. В конце концов, именно Синдзи подошел к ним и начал общаться. И со временем, поскольку он, похоже, их простил, их приняли обратно в общество других детей. Хотя они не называли Синдзи, бедного маленького, легко смущающегося Синдзи, иначе как Боссом. Себя они звали "Бойз", кем, собственно, пока и являлись.
  Начальные школы излагали историю до момента Удара. Дети могли спрашивать, почему мир таков, какой он есть, но эту информацию они должны были узнавать из других источников. Им не излагалась официальная версия, пока они не достигали следующего уровня в обучении.
  В последние годы учебы Синдзи открывал для себя лучшее время человеческой истории. Именно тогда он открыл для себя более культурные эры и классическую музыку. Он осознал, как ему нравятся затягивающие узоры, сплетение и падение звуков инструментов, реликтов более обнадеживающей эры. Это была мертвая музыка, подходящая мертвому миру. Прошлое покоилось под водой, со всей его безумной красотой. Всё, что ждало Синдзи в будущем, - это руины и осколки былого.
  Он должен был это знать, и это могло бы сделаться одной из причин его депрессии. Он не мог представить, как что-то могло быть лучше. Как можно состязаться с совершенством тех концертов? Как что-то сегодняшнее могло быть чем-то, кроме размытых, неверных отражений давно умершего? Теперь он верил, что самые везучие умерли в самый славный момент человеческой истории. Они остались с той эпохой и так и не узнали, каким уродливым и серым может быть мир.
  Однако Синдзи Икари, который видел Титанов в тени зданий и шагающие склепы среди деревьев, обладал большим кругозором. Сравнивая современность с мраком сорок первого тысячелетия, он думал, что всё было не так уж и плохо. Да, намного лучше. У него была вера в человечество, он узнал, как оно могло взлететь и пасть, возродившись словно феникс из пепла. История только подтверждала это. Собор, однажды позолоченный, сейчас был разрушен и порос мхом, но в этом не было ничего печального. Достаточно было того, что сохранилась форма. Больше всего его впечатляло то, что он так упорно противостоял потоку времени.
  То, что вещи превращаются в руины, было правильным и закономерным. Чем глубже падение, тем больших высот удастся достигнуть, карабкаясь по остаткам былой славы тех, кто были раньше.
  Телевиденье было редким развлечением, пока он рос, поскольку там, в основном, крутили паршивые ремейки и новости. Радио было чуть более живым, но основная масса бодрой музыки так и не добиралась до трансляции. Джи-поп, мозговыносящий, приторный джи-поп был одним из исчезнувших частей японского культурного наследия.
  Синдзи не нужна была виолончель для того, чтобы изгнать тишину и заполнить пустые часы. Он и его дядя играли вместе всё реже, но они делили её дух и атмосферу. Тетя перестала походить на привидение, глядящее издали, и дом перестал выглядеть склепом. Синдзи бывал у склепов и знал, как они ощущаются.
  Его хобби, что не удивительно, стала скульптура. У него была куча глины и духовка на кухне. Были у него и успехи, и неудачи, но в целом, справлялся он неважно. Его изделия постоянно норовили развалиться, поскольку никто не рассказал ему про раму и крепежи. Он делал из своего увлечения большой секрет, а его опекуны старательно пытались не замечать. Конечно же, ему нечего было стыдится, но Синдзи был такой стыдливый. Они решили, что он расстроится из-за того, что его результаты были очень не похожи на миниатюры.
  - Синдзи, - в конце концов не выдержал дядя. - Миниатюрки сделаны из пластика, не из глины. Может, вместо того чтобы пытаться вылепить что-то, ты попробуешь вырезать их из чего-то? - Он дал мальчику кусок мыла и ножик. Это был лучший подарок, причем это даже не был его день рождения! Раньше дядя просто бы дал ему денег на день рождения, логично (или даже бессердечно) рассудив, что мальчик сам купит, что ему нужно.
  Привязанность преподнесла намного лучший подарок.
  Синдзи не улучшил свои навыки скульптуры, но зато стал самым чистым и приятно пахнущим мальчиком, когда-либо существовавшим в его школе.
  В другом мире Синдзи откладывал бы деньги, чтобы купить себе виолончель, чтобы не быть обузой. Тут он прямо попросил у опекунов денег, и, не желая врать (ложь расстраивает Императора!), объяснил, зачем оно ему. Конечно же, он был красен как помидор и заикался в процессе.
  Оказалось, что в школьной музыкальной группе была девочка...
  Его опекуны переглянулись. Значит, пришло уже время, а? Его дядя выглядел, словно он подавился, и выбежал из дома. Синдзи предположил, что причиной этому было несварение. И не угадал: дядя выскочил и рухнул на землю, не в силах сдерживать хохот.
  Синдзи всегда был серьезным мальчиком, но сейчас он был... МРАЧНО серьезным. Дядюшка начал кататься по земле.
  Его оставшаяся в одиночестве жена покачала головой и вздохнула. Она жестом предложила Синдзи сесть за стол и объясниться. Её серьезные, успокаивающие, материнские манеры помогли разговорить племянника до конца. Она не дразнила его и не использовала разные штуки, чтобы завоевать его расположение. Также она сделала в уме памятку, чтобы убедиться, что её бесполезный муж не попробовал чего-то эдакого. Вместо этого она просто посоветовала подружиться и найти общие интересы.
  - Вот потому-то мне нужна виолончель, тетушка - спокойно ответил он, кивнув. -Там только одно не занятое место. Если у меня будет инструмент, то я точно попаду.
  - Ах, Син-чан, но музыка не такая уж простая вещь. Если ты не любишь саму музыку, то ты никогда не преуспеешь. И ты только обесчестишь и себя, и ту девочку, если ты построишь вашу дружбу на лжи.
  Синдзи кивнул. Про честь он знал всё. Именно она отделяла человечество от подлых ксеносов. Каждый должен быть готов на всё, чтобы защитить её, даже уничтожить мир, вместо того, чтобы позволить ему пасть в хаос обмана, нарушенных клятв, святотатства и бесчестья.
  Его дядя вернулся, задыхаясь, и увидел, что они сидят там с прямыми спинами и руками, сложенными на коленях, с замершими вежливыми выражениями на лицах. Не хватало только сидения со скрещенными ногами и парочки знамен для полного сходства с какой-то самурайской драмой. Он издал подавленный смешок и снова сбежал.
  Его жена снова покачала головой. Бесполезен.
  - Запомни, Синдзи, если ты собираешься практиковаться в музыке, ты должен почувствовать её. Неважно, что произойдет, неважно, насколько будет сложно, даже если ты не заведешь новых друзей. Музыка - это нечто, что требует прилежания на протяжении всей жизни.
  Глаза мальчика расширились. Она и нарочно не смогла бы высказать эту идею более привлекательной для него.
  - Я не проиграю! - сказал он, выпятив грудь. - Я отдам свою жизнь, если будет нужно!
  Тетя Синдзи не могла выдержать больше. Она ухватила его за щеки и потянула.
  - Синдзи хороший мальчик!
  Её муж сумел вернутся назад, увидел гротескно искажённое лицо Синдзи и продолжил быть бесполезным.
  =][=
  Хотя Синдзи и не знал, но в школе было несколько его почитателей. Он не был "крутым" для парней, и было в нем кое-что от ботана, но для девочек он был довольно привлекателен. Это был простой вопрос выбора.
  Во-первых, он всегда был чист и опрятен. Мальчики, как правило, были грязными, потными и грубыми. Синдзи не просто был опрятным, он сам следил за своим внешним видом, при этом не выглядя как красавчик. Порядок без напоминаний считался среди девчонок первым признаком взрослости. Он был меньше большинства одноклассников, но при этом выглядел почему-то более значимым. Его глаза были глубоки и спокойны, и еще в нем было чувство собственного достоинства. Если когда-то он страдал от недостатка уверенности в себе, то тут держался особняком из-за её переизбытка.
  Из-за этого он выглядел таинственным, независимым, отстраненным, они знали, что он живет не с родителями и, к сожалению, это была отличная мишень для фанаток.
  Космодесантник не боялся ничего, и каждый его шаг вел к цели. Однако книги мало говорили о способах общения с людьми, особенно с противоположным полом. Вот тут он терялся. Если бы только она была похожа на Адептус Сороритас! Тогда не было бы никаких проблем. Он никогда не считал женщин слабее мужчин.
  С тех давних пор, как он провел один "Вааагх!", который поклялся никогда больше не повторять, он приучился держать свои фигурки дома. Они были слишком значимыми для него, чтобы ими рисковать, несмотря на эмоциональный комфорт, который они создавали. Он держал их для себя.
  Потому он и терялся. Он понятия не имел, как налаживать отношения.
  Маленькой любовью Синдзи была девочка, ростом выше, чем он, и такая хрупкая, словно она была сделана из цветов. Он чувствовал, что колеблется каждый раз, когда приближался к ней. Несмотря на то, что он был меньше, он боялся, что даже легчайшее прикосновение повредит её.
  - Синдзи? - было её мнение о нем. - Этот мелкий странный тип? Не знаю, он меня вымораживает. Вечно стоит где-то и вглядывается в странные вещи. Я видела, что он смотрел куда-то почти час.
  - Э-ээ, Минасе-чан? Так ты всё же смотрела на него..." - поддела вторая девочка брюзгливым голосом.
  - Ой, ну хватит, Аччан. Почему ты меня спрашиваешь? Мне без разницы.
  Он чисто случайно услышал это. Он мог поклясться! Он просто шел вдоль кустов. Он не сталкер! К счастью он действительно был хорош в том, чтобы его не замечали, когда нужно. Как и его отец, он имел склонность к собственничеству, а сейчас он нашел новую цель.
  "Что я должен сделать?" - спросил он у себя, пока мерил шагами комнату. Он посмотрел на фигурки на столе, его взгляд останавливался на каждой, и он почти мог слышать, что Варбосс говорит: "Не знаю", Космодесантник: "...будь храбрым", а Космодесантник Хаоса: "...ты... спрашиваешь... МЕНЯ?"
  Он поднял Провидицу: "Ты девушка. Что я должен сделать?" - "Синдзи, я говорю только как часть твоего воображения", - он почти услышал её голос в своей голове. - "Ты серьезно думаешь, что я решу твои проблемы?" - "А-а-а!" - он снова начал давать круги по комнате. - "Что же мне делать?"
  То, что ему удалось узнать про школьную музыкальную группу, было удачным поворотом событий.
  
  =][=
  
  Он получил свою виолончель. У него был учебник, а потом его опекуны нашли ему учителя. А пока он положил свой смычок и наполнил свое сердце иллюзиями того, как он покажет ей свои музыкальные навыки, как их музыка, ими создаваемая, будет сплетаться и состязаться друг с другом...
  Он провел смычком по струнам и чуть было не оглох.
  - А-ааа! - закричал он, понимая, что это ужасно. Это невозможно! Она его возненавидит! Абсолютно возненавидит!
  Он повернулся к Космодесантнику на столе: "Не надо так на меня смотреть. Так, я не поддаюсь отчаянию! Я дал слово чести!" И к Космодесантнику Хаоса на полке: "Так что ты можешь прекращать праздновать!"
  Синдзи не мог поговорить об этом со своими опекунами, поэтому обратился к единственным своим компаньонам, которым он мог абсолютно доверять. Его старый друг варбосс был асексуальным существом, и мог только посоветовать что-то вроде "Харэ думать и поди вмаж кому-то". Хорошая доза жестокости поможет ему забыть про всю эту любовную муть. Это так жалкочеловечно.
  "Я и ЕСТЬ человек", - огрызнулся он.
  "Ты жосткий орк внутри", - варбосс словно затрясся. - "И ты эта не забудиш. Мы эта кровью проверили!"
  Мальчик вздохнул и лег на свою кровать. "Ей никогда не понравится мутный, жестокий психопат вроде меня..."
  Космодесантник продолжал смотреть. "Эта неуверенность недостойна тебя", - словно бы говорил он. - "Помни, что сомнения для умирающих".
  "Согласен!" - воображаемый голос был более жестким, и даже менее прощающим, чем у Космодесантника. - "Врать себе - это первый шаг к тому, чтобы лгать другим! Охраняй свои мысли, мальчик. Такие мысли ведут в Хаос!"
  "О, Комиссар-сан!" - Синдзи заметил одного из полковых комиссаров возле цветочного горшка. Он обычно был очень аккуратным во всем, кроме одной вещи, поскольку любил брать одну из своих фигурок и бездумно оставлять её там, где он заканчивал свой "разговор" с ней. Вероятно, по этой причине они вечно были разбросаны по всему дому. - "Спасибо. Это взбодрило меня."
  "Да... конечно..." - проворчал один из Тысячи Сыновей с полки. - "Набросились на меня. Я НИЧЕГО не делаю с его мыслями, и пусть я последователь Богов Хаоса даже я нахожу такие мысли отвратительными. Почему ты думаешь, мы используем толпы культистов как щиты? Мы терпеть не можем таких эмо в НАШЕМ присутствии."
  Однако он всё еще был смущен. Он почти спал, когда услышал командный женский голос, говорящий: "Взгляд в слишком далекое будущее ведет к безумию. Надежда приводит к Разочарованию. Если у тебя должен быть план, Синдзи, ты должен определить свою цель и выбрать путь, который ведет к ней. Выбери наилучшее ближайшее будущее, и видь только это будущее. Делай шаги, которые приведут тебя к нему. Затем следующий простой результат. И следующий. И только тогда ты обретешь то, что ищешь".
  Он обернулся и увидел фигуру в юбке рядом со своей головой. "О чем ты, Видящая-сенсей?"
  Другие фигурки принялись яростно возмущаться из-за этой уважительной приставки и начали давать разнообразные предупреждения о том, что никогда нельзя доверять Эльдарам. Хаос, сам зная, что он суть зло и сбивающий с пути, был громче всех. Синдзи почти чувствовал её гордость. Его веки потяжелели, и он почти увидел, как она повернула голову и опустила руку, держащую вскинутый в приветствии меч. Эльдар уперла руки в бедра, пока Синдзи начал переходить границу между явью и сном.
  "Время для планирования, Синдзи. Многие верят, что будущее создаешь ты сам. Вы, мон-кей, норовите приспособить судьбу под свои прихоти". - Она излучала веселье. - "Только мы, Эльдар, видим, что будущее уже определено. Будущее требует изменения событий, чтобы они подходили ему. Это настоящее изменяемо, и никогда будущее. Желаешь ли ты, чтобы я обучила тебя?"
  "Эльдарская ведьма!" - плюнул Космодесантник. - "Я не позволю ему стать твоей пешкой!" - и остальные сделали похожие заявления.
  "Тихо! Он не твой Император! Еще нет! Я не позволю пролить его кровь, словно кровь простого рубаки в очередном бессмысленном "Вааагх!" Я не позволю его прекрасной душе быть поглощенной Хаосом! Я ДАМ ЕМУ ТО, ЧТО НИКТО ИЗ ВАС НЕ СМОЖЕТ ДАТЬ!" - Она обернулась к нему и тихо продолжила. С уже закрытыми глазами Синдзи мог представить, что чувствует легчайшее прикосновение к его носу, словно к нему прикоснулась крохотная рука.
  "Я дам ему Выбор. Он будет знать, почему он с такой готовностью пойдет в Ад", - сказала Провидица. - "Я дам тебе вечно странствующий ум, Синдзи. Примешь ли ты меня своим учителем?"
  "К-конечно, Провидица-сенсей..." - пробормотал мальчик во сне.
  
  
  Провидица стояла над ним, её плащ развевался под дуновениями бриза. Мир был туманным, плотным, бесконечным. Гордо стояла она в свой броне, которая была результатом тысячелетий совершенствования. Её лицевая маска выглядела даже более жестокой и осуждающей, чем у Космодесантника. Из-за них они казались Сердитыми, Постоянно Сердитыми. Острая челюсть Эльдар и её нахмуренность заставили его ощущать свои весьма невеликие пока года.
  Возможно, это была плохая идея. Он знал, что спит, но при этом ощущал полное отсутствие контроля. Чем он был для тысячелетней эльдар, пускай и существующей благодаря его воображению?
  Провидица потянулась к тыльной стороне своего шлема и отстегнула его. Невидимые фиксаторы отошли с легким шипением. Она потянула и сняла шлем. Когда её лицо стало видимым, не скрываемым той страшной маской, Синдзи почувствовал, что его сердце пропустило удар.
  Там были рисунки, но они не передавали её сути. Она были Эльдар, остроухой и высокомерной из-за предполагаемого превосходства её расы. Три тонких красных полосы были проведены по сторонам лица, от глаз к подбородку, словно она плакала кровью. Её губы были красными, словно бы она пила кровь. Её кожа была чистой и словно бы светилась внутренним светом, настолько она была идеально шелковистой.
  И вот тут Синдзи понял, почему он считал Минасе привлекательной. Её нежные, аристократичные черты были очень похожи на Эльдар, насколько на них вообще мог быть похож живой человек.
  Провидица улыбнулась. Это была неестественно прекрасная, пугающе спокойная улыбка.
  "Синдзи," - сказала она, почти не шевеля губами. - "Очисть свой разум".
  "...что?"
  "Разум полон шума, мечущегося туда-сюда. Разум, он как балованный ребенок. В нем нет порядка, нет фундамента. Разум - это путешествие. Свобода ли это, отдать себя на волю ветра и волн? Позволить себе дрейфовать туда, куда занесёт тебя их каприз? Если ты возьмёшься за руль, лишишь ли ты себя этой свободы? Свобода - это выбор. Это всегда было даром для Эльдар. Возможность выбирать, когда и куда ты идешь. Выбирать будущее, именно то, которое желаешь. Ты должен очистить разум, чтобы мы могли начать". - Она уселась, скрестив ноги, на воображаемую землю, ветер заботливо отбросил её плащ из-под неё, пока она садилась. Это была стандартная медитативная поза. - "Синдзи, сядь, пожалуйста".
  Мальчик кивнул и сделал, как было сказано. Какое-то время он смотрел на неё, мертвенно неподвижную, прекрасную, словно статуя. Напрашивалось сравнение с пауком, поскольку она была одета в черное и костяно-белое. Синдзи не мог сравнить её с каким-нибудь существом, поскольку для него она была подобна лунному свету. Холодный, но в то же время элегантный свет, скрывающий недостатки, подчеркивающий грациозность, скрывающий секреты.
  Она открыла левый глаз и слегка изогнула губы.
  Синдзи залился краской и быстренько закрыл глаза. "Очистить разум... очистить разум..." - бормотал он. Она была права! Он БЫЛ полон шума. Словно бы всё подряд проходило через его мысли. То, что он запомнил все кодексы, каждый угол, с которого он мог рассмотреть миниатюрку, рисунки и новеллы. Все это, постоянно переваривавшееся в его уме, и позволяло ему воспроизводить их личности с такой точностью.
  Он начал хмуриться. И потеть.
  "А-а! Это сложнее, чем казалось!" - должен был признать он. Это нечестно, что Эльдары могли так легко это проделывать. Эльдары всегда казались умиротворенными, без внутренней борьбы мон-кей. Самым раздражающим было то, что ближе всего к такому состоянию был примитивный, без внутренних уязвимостей, разум Орка.
  "Я бы удивилась, если бы у тебя получилось с первого раза, Синдзи". - Она подняла правую руку и положила её ладонью вниз перед собой. Затем она начала ею двигать, мягкими, текучими движениями. - "Разум, он как бабочка. Ты видишь, что она отдыхает на цветке, но затем она улетает. Она летит куда пожелает. Но она снова вернется на цветок".
  Для разума совершенно естественно странствовать. Пока он возвращается. Тогда разум можно научить оставаться на месте. Вся жизнь - страдание, Синдзи. Всё страдание в разуме. Только в своем уме можно стать свободным. Не спеши, Синдзи. Время здесь не имеет смысла. Мы можем здесь быть столько, сколько понадобится.
  "А я не забуду это, когда проснусь?" - он начал думать про бабочку. Ну же, бабочка, не шевелись. Не шевелись. А! Нет... плохая бабочка! - "Это же сон, правда?"
  "Да, это сон. Но разум, научившийся управлять, не теряет контроля. С пробуждением ты не исчезнешь. Проснуться - это просто существовать, обрести более ясное сознание, воссоединившись с телом".
  Со временем Синдзи заметил, что попытки принудить бабочку оставаться на месте, собственно, заставляют её улетать. Если же оставить её в покое, то она возвращалась на цветок. Затем она снова улетала и снова возвращалась. Снова и снова. Игнорируя её, Синдзи понял, что обрел искомую неподвижность. Движение есть неподвижность. Неподвижность есть движение.
  Время действительно не имело смысла. Могли пройти минуты, часы или сотни лет, пока он пришел к этому выводу. И эоны, пока он не удовлетворился этим. Это проклятая бабочка никогда не собиралась оставаться на цветке. Полет - это естественное состояние бабочек. А для цветов естественно давать бабочкам место для отдыха.
  "Ты учишь меня терпению, не так ли?" - сказал он через какое-то время. - "Чистый разум не означает пустой разум. Только чистое знание".
  "Очень хорошо, Синдзи. Мы, Эльдар, медитируем, чтобы извлечь то знание, которое всегда в нас было", - она прикоснулась к его разуму и заставила его открыть глаза. - "Сейчас сядь со мной, и мы узнаем, как этого достичь".
  Синдзи подвинулся ближе и приготовился снова войти в медитативное состояние.
  Провидица остановила его: "Нет, я сказала, сядь со мной"
  "Эм, еще ближе? Мне нужно сесть слева или справа?"
  Провидица похлопала по свои скрещенным ногам и показала что мальчику нужно сесть к ней на колени. Синдзи знал, что его лицо горит, но Эльдар продолжала сидеть с закрытыми глазами, и её это явно не беспокоило. Напомнив себе, что это только воображение, он подчинился.
  Она оперлась подбородком ему на макушку, её длинные волосы, свисающие по бокам его головы, были похожи на черный дождь. Она схватила его за руки и скрестила их на груди, словно у статуй фараонов. Стоит ли говорить, что в этот раз Синдзи было значительно сложнее достигнуть медитативного спокойствия.
  "Будущее... чтобы достигнуть его, должно определить свои цели. Чего ты желаешь, Синдзи?"
  "Чего?... Я хочу понравиться Минасе!"
  Провидица хмыкнула. Он смог ощутить вибрацию, прошедшую через её нагрудник и к нему в спину, проникнув глубоко в него и покалывая в хребет.
  "Расплывчато", - сказала она. - "Это не цель, это даже не идея. Будущее должно быть точным, чтобы оно случилось".
  Он снова закрыл глаза и нырнул в безвременье спокойствия.
  "Точное, да? Я хочу, чтобы Минасе СКАЗАЛА, что я ей нравлюсь".
  "Нравишься? В каком смысле? Или за что?"
  "Хм, просто НРАВЛЮСЬ. Я хочу, чтобы она однажды сказала: Синдзи, ты мне нравишься..." - Постойте. Он почувствовал что-то неладное. Что-то мешало видению. - "Нет... Я хочу, чтобы ей понравилась моя музыка. Я могу начать ей нравиться позже". -
  И тогда в его голове всё сложилось. В ретроспективе это было таким очевидным. Он глубоко вдохнул.
  Мириады возможных будущих, с учетом того, что он знал о его одноклассниках, его учителях, его классе и о том, что они могли делать. То, что он воображал, было надеждой. Это было желанием. То, что Эльдар считали помехой. Будущее не было обычной фантазией. Это была серия конкретных событий в определенные моменты времени, производимые конкретными людьми. Нет такого понятия - "может быть". Существует только "будет" и "не будет". И произошедшее нельзя отменить. Оно сокращает количество возможных выборов ведущих к единственному варианту.
  Он не мог предсказать действия Минасе или ей мнения. Однако он мог создать цепь событий, чтобы конкретный сценарий произошел в конкретное время. Однако зациклиться на этом идеале было равнозначно тому, что это никогда не произойдет.
  Это был странный парадокс.
  Но был и выход из него...
  "Какого будущего ты достигнешь, юный Мон-кей?"
  "Я не достигну никакого будущего, древний Эльдар. Я увижу его, и оно придет ко мне".
  Провидица поцеловала его в макушку.
  "Итак, ты сделал первый шаг по извилистому пути, который однажды проходили Эльдары".
  
  =][=
  
  Синдзи учился планировать наперед. Он нарисовал на песке линию и взял листок. Он держал его над линией и почувствовал вопрос Провидицы: "Итак, куда он упадет? Направо или налево?"
  "Налево", - решил он.
  Он отпустил листок. Тот медленно опускался, крутясь в воздухе. Приземлился он справа.
  Не может быть! Он был очень, очень сфокусирован на...
  "Не нужно надеяться, Синдзи. Будущее не строится на надежде", - громко предупредила она. - "Объект не движется сквозь время. Это время течет вокруг объекта. Листа, ветра и тебя самого, и здесь только ты можешь сделать выбор и создать то будущее, которое ты желаешь".
  Синдзи поднял лист, и в этот раз держал его намного ближе к земле слева от линии.
  "Он упадет слева", - и было так.
  "Что ты сделал, Синдзи?"
  "Я увидел будущее, которое желал, и знал, какие шаги для этого мне нужно было предпринять. Это было самым простым способом".
  "Отлично. Пусть твое прозрение верно служит тебе в грядущем".
  Людей, благодаря тому, что они делают выборы, было проще предсказать. Неизвестно, когда Гендо выяснил это, но Синдзи, как ни глянь, обучил этому себя сам. Информация нужна была для создания сценария, будущее было комбинацией шагов, каждый строился на предыдущем, усиливая друг друга, пока результат не становился неизбежным.
  Синдзи представил себе будущее, в котором его учитель придет и скажет: "Класс, извините я... проспал".
  
  Это было на следующий день, когда он купил себе виолончель. Он просто спросил учителя:
  - Хисока-сенсей, а почему мы не используем Китай для сельского хозяйства? У них там много ненужной земли, а мы... у нас теперь не хватает людей.
  - Эм... а почему ты об этом не спросил вашего учителя по социологии?
  Синдзи опустил глаза.
  - Простите, я просто хотел спросить кого-то... - он развернулся и выбежал из класса до того, как учитель английского успел что-то сказать.
  И поскольку он не мог ничего сказать Синдзи, он вынужден был сказать это себе самому. Идея застряла у него в голове, пока он не пришел домой. Мальчик следил за его уходом. Синдзи знал, что Хисока-сенсей жил в маленьком старом доме с большой семьей.
  И он знал, что тот выболтает всё жене, поскольку он будет размышлять над этим по пути домой. А еще он почему-то знал, что жена учителя подымет этот вопрос за обеденным столом. И он мог видеть, хотя лица и были смазаны, что брат Хисоки-сенсея скажет, что это глупо, разве они ничему не научились из истории? Отец начнет орать, что эту сволочь нужно перестрелять. Столько земли и всё загадили, большая часть населения померла с голоду, а не из-за подъема уровня моря. Всё из-за снабжения и спроса. Манчжурия стала теперь теплее.
  Но у китайцев до сих пор могут быть ядерные ракеты, запрятанные до поры до времени! Может, не слишком мудро полагаться на иностранные мощности. Даже если их купить, кто-то может их просто отобрать.
  У нас тоже! Точнее, у нас Н2 боеголовки, что в общем-то то же самое. У них есть воля и возможность сохранять свои права. Их уже предостаточно заставляли каяться перед миром.
  И Хисока-сенсей станет сидеть там, пока его более волевые родственники будут повышать голос и спорить. Каждый раз, когда он попытаться заговорить, его брат или отец будут произносить что-то. Жена погладит его по руке и взглядом даст понять, что доверяет только его мнению.
  Он поцелует её на ночь, но, несмотря на все усилия, так и не сможет заснуть или сконцентрироваться на чем-то еще.
  
  На следующий день он появился позже, в слегка помятой от спешки одежде. Его глаза были красными и сонными.
  - Простите, класс... - начал он.
  - Вы проспали, Хисока-сенсей? - внезапно сказал Синдзи. - Всё в порядке.
  Учитель тихо хохотнул.
  - Ага, простите, класс. Я проспал. Иногда с людьми такое случается.
  Дети кивнули, немедленно его простив. Они тоже никогда не хотели рано вставать. До сей поры они считали, что взрослые рано встают, потому что сами этого хотят, но они тоже оказались людьми. В тот день они уделили урокам чуть больше внимания.
  Синди снова подошел к нему после уроков. Он чувствовал себя виноватым и хотел вернуть учителю спокойный сон.
  - О, привет, Синдзи, насчет того, что ты сказал...
  - Простите за беспокойство, сенсей. Но я подумал, что нам не НУЖНО в Китай. Мы можем использовать их земли, не отбирая их. Это плохо и эгоистично. Разве мы не можем попросить о помощи где-нибудь еще?
  Глаза учителя расширились.
  - Да... именно так я и подумал. И мы можем просто арендовать их. Они предоставят землю, мы поставим семена, технику и специалистов. Да, но в нашей истории слишком много вражды. Зато можно связаться с Америкой, и это совсем другое дело! Она может и дальше, но у них есть военная сила для защиты конвоев. Они не так охотно будут разрывать контракты и потакать пиратам. - Он уставился на маленького мальчика. - Удивительно глубокая мысль у тебя, Синдзи.
  - Эм... сенсей? Это же вы всё это сказали.
  - А. Да. Верно. Это я сказал, - он снова начал хихикать, поняв свою смехотворную увлеченность этим вопросом... - Но у тебя есть такие мысли. Ты должен больше времени уделать учебе, Синдзи. Ты растрачиваешь свой потенциал.
  - С-спасибо, сенсей. Я думаю, мне пора идти...
  На следующий день Хисока-сенсей появился рано утром, отлично выспавшийся и с улыбкой на лице.
  У Синдзи было два месяца, чтобы овладеть инструментом и попасть в группу. Понятно, несмотря на то, что вся суть клуба была в дополнительных занятиях, он не хотел при первом же появлении показаться бесполезным.
  Во-первых, нужно было, чтобы его не игнорировали.
  Его не волновала возможность быть замеченным. Его не волновали общие увлечения. Сначала ему нужно было поднять уровень внимания. Никто ничего про него не знал, не было сформировано общественное мнение. Только делая то, что от него ожидалось, он мог предсказать реакцию других на него.
  Он узнал это от опекунов. Если бы он внезапно стал волевым и непокорным, они не знали бы, как на это реагировать, и, скорее всего, отреагировали бы в негативном ключе. Однако если последовательно действовать в течение продолжительного времени, то его требования покажутся разумными. И таким образом он сможет добиться того, что ему никогда не скажут "нет".
  Например, не ложиться до полуночи. Любой нормальный мальчик должен вовремя ложиться спать из-за школы. Синдзи рано вставал, его легко было поднять. Теперь он просыпался вовремя самостоятельно. Он практиковался со своей виолончелью по ночам, всегда останавливаясь самостоятельно. Каждый день на несколько минут дольше. Затем он просто перестал играть по ночам, сразу же после того, когда у него начало получаться. Когда его спросили следующим утром, он ответил, что у него не хватает времени для практики. Ночью практиковаться плохо. Он не хотел никому мешать.
  - Но Синдзи, ты нам не мешаешь, - он мог синхронно повторить то, что говорил его дядя. - Можешь играть столько, сколько тебе нужно.
  - Да, помнишь, ты мне пообещал? - хитро добавила тетя.
  - Простите... - сказал он.
  Она повела себя так, как он и надеялся.
  - На выходных можешь заниматься столько, сколько считаешь нужным! Ты этого хотел, и тебе нужно это закончить!
  - Вы будете мною гордиться! - просто ответил он.
  Он сумел выторговать себе время почти до полуночи по выходным. Прошло так, как он и предвидел. Небольшая разница была только в выборе фраз и слов. Это был Сценарий, который проигрывался прямо перед ним. Это ошеломило его. Это унизило его. У него не было в нем власти, он был простым третьесортным актером и то, что результат был в его пользу, почти ничего не значило. Его опекуны сами прыгнули в этот сценарий по собственной воле и собственной логике. Он видел другие пути, но они их не выбрали. Они ошиблись, потому что его план был пока еще слишком велик, слишком многое туда попало. Эмоции, И действия, И события должны были учитываться. Нет, будущее должно происходить на кончиках его пальцев, и он никогда не должен пугаться или увлекаться этим.
  До тех пор пока "почему" ускользало от него, его видения были несовершенными.
  Целью было не то, чтобы они гордились им. Это был побочный эффект, овладение инструментом. Краткосрочной целью было получить больше времени для отработки движений, чтобы мышечная память делала всю работу, в этом-то и была вся суть обучения с листа.
  Была причина, почему Эльдар называли свое ремесло МУЗЫКОЙ создания. Музыка была порядком, ноты шли за нотами, движение за движением. Каждая нота была такой же, как и другие ноты до неё. Все движения, извлекающие эту ноту должны быть такими же. Это было самой сложной частью, добиться мышечной и мысленной согласованности.
  Его учитель музыки отметил, что Синдзи был удивительно хорош. Простые упражнения как будто вообще не требовали от него усилий. В общем, школа и не требовала чего-то экстраординарного. Ему было просто из-за его памяти. С виолончелью было возможно конечное количество движений, конечная серия идеальных звуков. Он знал, какие движения нужны, чтобы получить идеальный звук.
  Его не обманывало наличие "песни" или "части" в упражнениях. Каждая нота имела значение. Целое не могло существовать само по себе. Каждая нота в его голове имела свой идеальный звук. Ему больше не надо было слышать себя, чтобы знать, что он играет правильно. Он мог практиковаться где угодно, когда угодно, просто бесконечно повторяя эти цепочки движений, неуязвимый для скуки. Школа была скучной со всеми этими лекциями и переписыванием. Музыка, со своей предсказуемостью, сохраняла иллюзию изменения. Сделав что-то идеально, он должен был повторить, поскольку в идеале была своя красота, и стоило это испытать снова и снова.
  Музыка была идеальной, как ничто другое, за исключением математики, которая, как и музыка, была очень универсальна.
  Будущее, которое он увидел, не показывало, что он будет чрезвычайно хорош в музыке, однако так случилось. Самым большим препятствием в музыке было раздражение от того, что забываешь части, в плохих нотах и постоянно повторяющейся практике. По мнению Синдзи, ожидать идеала за такой краткий срок было бы не слишком умным. Идеал складывается из маленьких шагов. Его учитель музыки давал ему всё более и более сложные упражнения, раз уж он показал такое увлечение классикой. Где другой мальчик играл, чтобы забыть, он играл, чтобы помнить.
  Он не испытывал страха, когда пришел на прослушивание. Неожиданности не могли взволновать его, ведь он знал, что будущее подходит всё ближе к неизбежному финалу.
  Он не верил похвалам учителя. Он не был гением. То, что он делал, было призрачной песней давно умерших ремесленников. Он просто следовал их инструкциям, создавая музыку в той же мере, в какой она формировала его. Эго было второй большой проблемой в музыке.
  Учитель музыки был старым, тощим мужчиной по имени Масаюки Асано. Он уже был там, слушал выступления претендентов. Он явно испытывал боль от восторженного дерганья мальчика с трубой.
  - Мы играем в другом стиле, Асагири-кун, - вздохнул старик. - Если появится место, мы тебе сообщим.
  - О, ты тоже тут, Икари-сан?
  Синдзи повернулся и увидел стоящую рядом с ним девочку с короткими косичками, напоминающую робкую мышь. Он кивнул, и слегка нахмурился, увидев в её руках виолончель.
  - Ты... Митсугане Аяне, - сказал он.
  - Ты меня знаешь? - спросила она, удивленно раскрыв глаза.
  - Ты подруга Хоуко Минасе. - Он коротко глянул на девочку, которая стояла там же со скучающим видом. Она должна была присутствовать как номинальный лидер.
  Выражение Аяне стало нейтрально-настороженным.
  - А. Она. Да, я её друг.
  - Хорошо, когда друзья разделяют увлечения, - заметил он с легкой улыбкой. - Однако я не знал, что будет кто-то еще с виолончелью.
  Девочка посмотрела на свой инструмент, смутилась и сделала движение, словно прячет его за спиной.
  - Нет, нет. Я просто пробую, тоже. Это моя первая игра с Минасе-чан.
  - Ты давно играешь?
  - Год или около того. Я перевелась сюда из Неримы-2, ты знаешь. Или не знаешь... - она опустила голову так, что волосы скрывали её глаза. - Я тоже играла там для школы.
  Собственно, он знал. Он просто не мог этого сказать, чтобы не открылось, как он, будто ниндзя какой, незаметно собирал информацию про Минасе и всех, кого она знала. По крайней мере, он не подглядывал, не добравшись до этапа с телескопами. Хотя приватность не была чем-то, что бы ценили или уважали эльдары. Каждая секунда его времени была занята, Синдзи некогда было скучать или унывать. Он занервничал, когда его планы были нарушены и оказались собраны в один непонятный сценарий.
  Как он мог упустить такую важную деталь? Он предположил, что это потому, что он никогда не слышал, как она практикуется. Неожиданная помеха его планам, но именно в этом и была разница между Видящим и Провидцем.
  Он пришел в музыку за дружбой и дружбу он получит. Он улыбнулся.
  - С удовольствием послушаю твою игру.
  - Следующий! - крикнул Асано-сенсей.
  - Пожалуйста, иди первой, - уступил дорогу Синдзи.
  - Н-но... - она состроила гримаску.
  Синдзи почувствовал волнение от того, что должно произойти. Он позволил Провидице в его кармане воспользоваться его голосом. "Музыка есть музыка, и её нужно любить там, где найдешь. В искреннем сердце и любящих руках она не может не быть совершенной".
  Девочка быстро отвернулась и пошла на центр комнаты. Она повернулась к учителям, стоя спиной к Синдзи и заиграла. Мальчик закрыл глаза. Аяне была хороша, чувствовалось, что она много практиковалась. Её музыка была быстрой и живой, без какой бы то ни было неуверенности. Возможно, кое-где она слишком спешила, но не нарушая духа произведения. В изгибе её плеч он мог видеть, что она чувствует мелодию, и музыка идет из её души. Она старалась и вложила в неё всё свое сердце.
  Асано-сенсей просто кивнул и пригласил следующего претендента с виолончелью на импровизированную сцену.
  Синдзи избрал для прослушивания простенькую мелодию. Он не показывал ни экспрессии, ни художественных импровизаций, ни впечатляющих телодвижений. Он просто встал, сказал: "Меня зовут Синдзи Икари, и я играю на виолончели". Потом закрыл глаза и вызвал из глубин своей памяти идеальные ноты.
  Он закрыл глаза и позволил времени исчезнуть. Он просто позволил музыке течь. Даже его слух отключился, позволив рукам двигаться в неведении.
  Он не знал, как долго и что именно он сейчас играет. Лицо Асано-сенсея оставалось... Минасе почти хмурилась. Аяне просто смотрела на него в немом удивлении, поблескивая линзами очков.
  "Та-а-а-ак? Провидица-сенсей? Что, Варп его задери, случилось с моими планами? Что вообще произошло?"
  "Хм.... я не знаю".
  Учитель музыки обернулся к своей ученице, которую считал гением:
  - Минасе, ты что скажешь?
  Девочка пожала плечами и отбросила за спину свои длинные черные волосы. Её лицо сохраняло привычно-красивое, слегка надменное выражение.
  - Ну, думаю, мне нравится.
  Асано-сенсей кивнул и повернулся к мальчику.
  - Так, Синдзи. Ты хотел в группу? Ты принят. Мы придержим Мицугане как замену.
  Он встал из-за стола и собрал папки. Затем сунул их подмышку.
  - Вы двое доложитесь на следующей практике. Хоуко, скажешь им расписание, - с этими словами он вышел за дверь.
  - Не обращайте внимания, - сказала Минасе. - Он ведет себя строго, но в общем-то, совсем не строг. Практика каждый день в 5.30, даже по субботам и воскресеньям. - Она встала и потянулась, её накрахмаленная белая форма обрисовала интересные выпуклости. - Ну, у меня еще есть дела. Идешь, Аччан?
  Аяне моргнула и перевела взгляд с неё на него.
  - Эм... - к счастью, в её очках отражалось солнце. Синдзи легонько кивнул, словно благодарил её. - Да, конечно! - Она поспешила упаковать свою виолончель и первой вышла в дверь.
  Синдзи остался там, один в музыкальной комнате. "Что вообще произошло?" - снова удивился он.
  Проблемой Неопределенности относительно времени было то, что тот, кто действительно понимал Время как четвертое измерение, понимал и особые свойства относительности. Что что-то делает в это время или куда оно движется, но не одновременно. Если всё кажется простым и понятным, значит обе части видения неверны. Когда он достиг переломного момента его сценария, его понимание и контроль над событиями полностью исчезли, хотя он и достиг того, чего желал. Именно поэтому Провидение был скорее Искусством, а не Наукой.
  "Идеал..." - он услышал шепот древнего голоса. - "Будущее свершилось идеально. Нет ни великих планов, ни прорицания. Есть только то, что есть, что смешивается с сейчас. Это и есть музыка Эльдар".
  "Моя музыка есть основание, на котором построены целые миры..." - прошептал он в ответ. Он наконец-то понял.
  Х-м-мм, раз уж он собрался играть на виолончели, то ему стоит приобрести пару белых перчаток. Может, еще пару оранжевых солнцезащитных очков, если он собирается замирать в неподвижности при драматическом закате.
  Не, это будет смехотворно. Такое позерство. Кто вообще такое наденет?
  По какой-то причине он почувствовал, что Провидица безумно хихикает.
  
  =][=
  
  Таким было детство Синдзи Икари. Оно могло быть хуже, и он был благодарен зато, что не стало. У него были друзья. У него была семья. У него были друзья. У него были достижения. У него были друзья! Но скоро всё должно было закончиться.
  Года проходили, он рос, и вот уже близился выпуск. Он становился подростком. И это принесло сложности, с которыми не могли справиться даже его пластмассовые советники, хотя они и были продолжением его восприятия. Орка никогда не волновал пубертатный период, у Космодесантника были генетические модификации, для Хаоса это была просто очередная мутация, а Провидица была девушкой. Странные желания, резкие изменения настроения, мир, который вдруг стал таким медленным... ему нужен был кто-то еще, кто объяснит ему, что к чему. Книги помогали, но до определенного предела. И тут Синдзи осознал, что ему нужен его отец.
  Должен же его отец прийти на выпуск, верно? По мере того, как приближался этот день, Синдзи ожидал его всё больше и больше. В конце концов, такое происходит только несколько раз в жизни. Мальчик занял второе место по школе, уступая только Хоуко Минасе по оценкам и всему остальному. Большая часть учителей считала, что он мог бы добиться большего, если бы был чуть более собранным. Он был таким рассеянным ребенком.
  Он не мог увидеть будущее, поскольку он очень смутно представлял, как выглядит его отец и чем он занимается.
  За пару дней до церемонии в дверь постучали. Синдзи ответил и обнаружил за дверью двух мужчин. Они были одеты в строгие черные костюмы, темные очки и у каждого был маленький черный чемоданчик. Один был явно старше второго, бледный и серыми волосами. Второй имел загар человека, который много времени проводит на пляжах или в море.
  - Вай! Якудза! - закричал Синдзи, когда увидел их.
  - Видишь? Видишь? Вот об этом я и говорил, - сказал молодой и более рослый мужчина своему компаньону. - Хоть раз, ну хоть раз! Я хотел бы увидеть кого-то, кто не считает нас долбанными якудза. Почему бы нам не надеть белые костюмы?
  - Да, и тогда люди буду кричать: "А-а-аа! Это гомики-мафиозо!" В белом их еще больше пугает.
  - Ты уже пробовал, да?
  - Заткнись, Джиро. Если бы ты проработал столько, сколько я...
  Он повернулся к мальчику и скрипуче спросил его:
   - Ты - Икари Синдзи?
  - Д-да, сэр.
  - Я агент Кентаро, а это агент Джиро. Секция два НЕРВ. Твой дядя дома? - Когда он говорил, он не демонстрировал никаких эмоций, в его очках отражалось только лицо нервничающего мальчика. - Нам нужно поговорить с ним. Это правительственное дело.
  - Я... Я посмотрю, - Синдзи рванул от двери.
  Как оказалос,ь они и БЫЛИ правительственными агентами. И БЫЛИ здесь по правительственному делу. Одно только это четко указывало на Гендо Икари.
  - Мы здесь, чтобы проверить мальчика, - сказали они дяде. - Как он тут?
  - Что, Гендо даже сына проведать не может? Его это годами не волновало, а тут решил озаботиться?
  - Мистер Икари - очень занятой человек, - ответил агент Кентаро. - Он не может просто бросить все свои важные дела для такой мелочи. И было бы опасно показать такую привязанность, поскольку ребенка могли бы использовать как заложника против него. Поэтому он не мог рисковать и раскрыть это место.
  - Херня, - отрезал дядя. - Эта сволочь ВООБЩЕ не имеет привязанностей.
  Агент Джиро перевел взгляд с родственника на своего партнера.
  - Эм... послушайте, я знаю, что с ним... сложно поладить иногда, но не могли бы вы не говорить о нашем начальнике нам в лицо? Это может... - он упорно таращился на суровый профиль своего напарника, - всё усложнить. Мистер Икари требует уважения.
  - Пффф. Имя Икари должно было бы ассоциироваться с чем-то получше. - Дядя Синдзи откинулся на спинку кресла, но его руки немного дрожали.
  - Ответьте на вопрос, пожалуйста. Как мальчик? - вернулся к теме беседы второй.
  - Синдзи? - Дядя задумался. Гендо не послал бы своих головорезов из-за какой-то мелочи, к сожалению, к таким мелочам относилась и семья. - Обычный, нормальный ребенок. Вот и всё.
  - Вы уверены? Его не.... обижали как-нибудь?
  - На что это вы намекаете? - возмутился он.
  - Мистер Икари желает лишь удостовериться, что его сын получает достаточно внимания. - Достаточно мало, но не слишком мало. Это было большой частью его плана. - Было бы нежелательно, если бы ему как-нибудь повредили.
  Дерьмо. Они говорили о Синдзи, словно про предмет какой-то. Что тут вообще происходит?
  - Он ребенок, вот и всё. Поспрашивайте кругом. Спросите его. Гендо вышвырнул его сюда, чтобы он не мешался у него под ногами, и если это вся его забота, то он может пойти и поиметь себя сам.
  - Пожалуйста! - внезапно снова настойчиво произнес Джиро. - Не в лицо!
  Блин.
  - Вы оба на прямой связи, не так ли? - осенило дядю. Они кивнули.
  - Гендо? Ты жопа с ручкой! - заорал на них дядя Синдзи, и эти слова их аппаратура не могла не распознать. - И я благодарю небеса за то, что твой сын ни разу не похож на тебя! - Затем он посмотрел на них. - На этом всё. Выметайтесь.
  Это их почему-то удовлетворило.
  - Мы будем на связи.
  Подслушивавший, спрятавшись за дверью, Синдзи сделал глубокий вдох. Он всегда верил, что его отец оставил его по какой-то причине, и иногда у него были мысли на эту тему. Однако это было первым прямым подтверждением его не желанности. Он был слишком большой обузой.
  Молча он поднялся в свою комнату. Он просто не знал, как на всё это реагировать.
  
  =][=
  
  В после-Ударной Японии окончание школы и сдача тестов еще не была поводом для того, чтобы ученики прохлаждались. Школьная администрация посвятила последние недели социальной адаптации, посылая детей в разные культурные поездки, чтобы они поближе познакомились с обществом, к которому принадлежали. Обычно речь шла об уборке всё еще стоящих до-Ударных зданий, посадке деревьев и прочем использовании бесплатного труда.
  Синдзи жалел парней снаружи. Эх, он им потом арбуз отнесет.
  Ему и прочим членам музыкального клуба повезло больше, поскольку им позволили остаться в школе, раз уж они приобщали эту самую школу к культуре. Икари слегка улыбнулся шутке их пианиста. Музыка была единственным нормальным интересом, который он разделял с обычными детьми. Он преуспел со своим планом подружиться с Минасе, а с её подругой Аяне ему было проще разговаривать. Он не был слеп. Он заметил, что он ей нравится, но она была такой... заурядной. Её волосы, её очки, её одежда, всё это делало её полной противоположностью высокой и вступившей в пору расцвета Минасе.
  Он забыл, что она пыталась сказать, когда увидел агентов... ну, они были такими невыразительными, что он с трудом запомнил их имена, этих агентов Д и К, идущих по школьному двору. Со второго этажа он мог слышать, как они разговаривают с его учителем английского.
  Обычно если тебе кто-то не нужен, то ты не опрашиваешь всех, кто с ним знаком. Он отрешился от мира. Это был парадокс, а Эльдар в нем ненавидел парадоксы.
  После школы он опять выследил Хисоку-сенсея. Было общеизвестно, что он выделял Синдзи, в основном, потому, что походил на него в деликатности и робости. Он всегда предоставлял Синдзи инициативу в их разговорах, словно ему вообще доставляло удовольствие отдавать контроль.
  - Вы знаете моего отца? - спросил тогда Синдзи.
  Учитель облизнул губы. У этого мальчика была престранная привычка задавать простые, но... сложные... вопросы.
  - Нет, Синдзи. Я не знаю твоего отца.
  - Те люди, с которыми вы говорили. Они работают на него.
  Он кивнул. Он давно перестал удивляться, как Синдзи узнает о происходящем. Мальчик был от природы любопытным, его мысли дрейфовали к страннейшим вещам. Учитель никогда и представить не мог, что они были высчитаны, чтобы спровоцировать определенный ответ.
  - Они спрашивали о тебе. Я постарался не перехвалить тебя.
  Это была шутка для понимающих. Они оба знали, как Синдзи ненавидит быть центром внимания.
  - Мой отец послал их. Если он надумал снова меня замечать, то мне нужно что-нибудь про него знать, - горечь в голосе мальчика была неподдельной.
  - Синдзи... - Почему он чувствовал себя не в своей тарелке, когда разговаривал с этим мальчиком, нет... молодым человеком? Это его озадачивало и веселило. Он не должен был чувствовать вызов от кого-то, кто, по меньшей мере, на десять лет его младше. - Твой отец - очень важный человек. Чтобы ты понял, насколько он важен, я скажу, что никто не знает о нем НИЧЕГО. Он не числится в списках самых важных людей мира. Его не показывают по телевизору. Очень мало людей знают, как он вообще выглядит. Я знаю только потому, что он когда-то пытался тут жить".
  - Да?
  - Да, в доме твоего дяди. Дядя его оттуда быстро вышвырнул. Это был короткий период между работами, и твоя мать вынуждена была содержать его. - Он покачал головой, глядя на ожидающего мальчика. - Извини, Синдзи. Я даже твою мать никогда не знал. Её сестра переехала сюда после того, как вышла замуж.
  Мальчик дернулся, словно его пырнули ножом, но кивнул ему, чтобы продолжал.
  - Послушай, всё, что я знаю, так это то, что твой отец занимается чем-то очень-очень важным в большой-большой организации. - Он решил добавить что-то ради мальчика. - Кто знает? Может, они однажды мир спасут.
  
  =][=
  
  Его выпуск должен был быть временем радости. Родители должны были радоваться достижениям детей, дети должны были осознать, что они изменились и приготовиться к смене отношений. Но в основном, речь шла о праздновании. Жизнь после Удара была скупа на празднования, поскольку и планете, и людям, её населяющим, требовалось много времени на излечение. Процесс принятия нового поколения, которое понесет их наследие, был исключением.
  Синдзи принес в школу все четыре своих любимых миниатюрки. Он как-то умудрился держать свои игрушки в секрете ото всех, больше всех знали те мальчики... и они очень сильно хотели забыть тот случай.
  Он вертелся на своем сидении. Церемония вышла излишне долгой, полной речей про будущее и славу, и надежду, и - пожалуйста, проголосуйте за меня на следующих выборах. Он черпал силы из присутствия Варбосса-сама, Космодесантника-доно, Космодесантника Хаоса-куна, и Провидицы-сенсей. Их едкие комментарии делали всё это чего-то стоящим.
  Церемония тянулась до того момента, пока не настала пора вручать маленькие листы бумаги, которые навсегда выведут их из их классов. Он чувствовал себя, как под током, пока не назвали его имя.
  Синдзи поднялся на сцену для получения, встретившись со своим дядей, который низко ему поклонился. Он вернул поклон. Затем вернулся на свое место.
  Ощущение не пропадало до тех пор, пока не отзвучало последнее поздравление, и все они не вышли под лучи заходящего солнца. Юноша сморщился, когда луч попал ему в глаза. Драматично, ага. Синдзи пожалел, что не попросил те проклятые оранжевые очки, пусть даже он бы их и быстро перерос. И даже если бы выглядел в них глупо. Он протер глаза.
  Потом он осмотрелся, не обращая внимания на счастливых родителей и просто вымотанных подростков. Его опекуны отпустили его порезвиться на свободе.
  Синдзи вернулся, его лицо превратилось в безэмоциональную маску.
  - Он не пришел... - тихо пробормотал он.
  - Прости, Синдзи, - сказала его тетя. Синдзи совсем не был похож на Гендо в этот момент.
  - Я не должен был Надеяться, - продолжал мальчик. - Правда, не стоило. Я никак не мог знать, придет он или нет.
  Дядя Синдзи хлопнул его по плечу и погладил, чтобы ободрить.
  - Не нужно волноваться, мы-то тут, а? Не знаю, что там думает твой папаша, но он явно пожалеет, что не пришел сюда. Пошли, съедим что-нибудь. Выше голову! Ты теперь в старшей школе!
  Синдзи склонил голову, словно прислушиваясь. Его глаза прояснились.
  "Да, храбрость. Я теперь старшеклассник!" Он даже ухмыльнулся.
  - Извини, дядя. Мне нужно кое-что сделать.
  Ему не понадобилось много времени, чтобы найти Минасе и её родителей. Они были богаты и выделялись в море простой одежды. Он собрался и подошел к ним.
  - Хоуко-сан! - крикнул он, его голос сорвался в конце.
  Три пары оценивающих глаз повернулись к нему. Он подавил писк. Словно он был в присутствии Инквизиции! Синдзи опустил глаза и обратился к девочке.
  - Могу ли я поговорить с тобой, Хоуко-сан?
  - Мина, кто этот твой маленький друг? - проворковала её мать, напоминающая нефритовую статуэтку в своем зеленом платье. Её отец смотрел сквозь мальчика, немедленно забыв про него.
  Она вздохнула.
  - Мама, папа, это Синдзи Икари. Простите нас, я на секунду.
  Они отошли, и девушка повернулась к нему с прищуренными глазами. Её научили ценить свое время, особенно время в компании родителей. Они просто очень редко собирались вместе, это была проблема многих семей, работающих в разбросанной после-Ударной промышленности.
  - Так мы теперь в старшей школе, - ляпнул он. - И я подумал, может, теперь мы могли бы сходить куда-нибудь... как друзья! Как друзья! Эм, да. Отметить и клубники поесть, или еще что-то. - Он чувствовал стыд в двойном размере. Не только он горел от своего смелого унижения, но с ним мучились и на него ворчали еще четыре его части. - Мы можем пригласить Аччан, если захочешь...
  Минасе вздохнула и посмотрела поверх его головы в сторону родителей, их глаза блестели от удовольствия. Она снова вздохнула и ухватила его руку. Она утащила его в более тихое место, не заботясь о том, как это выглядит со стороны.
  Там она сделала глубокий вдох. Она посмотрела прямо в его глаза, полные странной надежды и сказала:
  - Слушай. Ты прав. Мы теперь подростки. И я по горло сыта твоим детским ухаживанием!
  У Синдзи отвисла челюсть.
  - Я терпела это раньше, потому что оно было типа милым, но сейчас оно начинает раздражать. Я не хочу, чтобы ты таскался за мной в старшей школе. Не принимай близко к сердцу. С чего бы мне идти на свидание со странным мелким типом, если меня уже ждет крутой парень в следующей школе? Пытаясь состязаться с ним, ты будешь выглядеть еще глупее. Может, ты лучше Аччан пригласишь? Вы друг друга заслуживаете.
  Она отбросила волосы за спину и ушла. Она кивнула себе. Да, быстро, жестко, чисто. Это был самый добрый способ решить больной вопрос. Лучше пусть он её немного ненавидит, чем зря мучается. И таким образом, оба её друга смогут двигаться дальше.
  Это же будет старшая школа, в конце концов. Всё изменится, больше людей, больше новых горизонтов. Она сможет найти кого-то, кто ей больше подходит.
  - Пойдемте, мама, папа, - сказала она сладким голосом. - Не стоит зря тратить тут время.
  
  =][=
  
  "Это было..."
  "Что, Варп задери, это было?"
  "Чё-за-нах? Чё за, чё за!.."
  "У меня нет слов. Абсолютно, совершенно нет слов".
  Ну, это было совершенно неожиданно. Крохотная часть его мозга напоминала ему, что он действовал спонтанно, руководствуясь чувствами. Они никогда не думал, что оно ТАК обернется.
  Шок проходил. И на его место пришла боль. И теперь - "ЧТО ОНА СКАЗАЛА?"
  "Син..."
  "Никому не говорить. Никому".
  Юный подросток тихо вернулся обратно к людям, его конечности напоминали желе. Кто-то легко опознал его маленькую фигуру.
  - Эй! Босс! Эй! - Кобаякава весело шел к нему. - Как оно, а? Мы сделали это! Мои родители довольны оценками, спасибо тебе за это, босс, - он кивнул, хоть Синдзи и не отвечал. - Видел, что ты пошел с Минасе. Первая и второй вместе, неплохо звучит, а? Как прошло?
  =][=
  
  Синдзи поднял на него пустые глаза.
  Кобаякава был толстый и не выглядел умником, но он не был тупым в житейском плане.
  - Ой. - Он нахмурился. - Бойзам нужно что-то сделать?
  - Нет, - Синдзи медленно покачал головой. - Никогда не бей девочек. Только жалкие гроты бьют тех, кто слабее.
  Кобаякава кивнул. Он воспринимал слова Синдзи как откровение. Это он начал называть Синдзи боссом. Однако это началось с того момента, как он забылся и перешел на другую манеру речи, которая действительно запомнилась. Синдзи мог быть маленьким страшным типом, если нужно. Но это было не важно, бойзов пугали его знания. Неважно, что они спрашивали, у него всегда был ответ. Он установил для них стандарт поведения, в частности, сказал, они должны использовать силу для помощи вместо того, чтобы обижать окружающих. Да Бойз стали известны как антихулиганы. Они ходили и вбивали уважение в будущих гопников.
  Синдзи был Боссом. Никаких "если", никаких "но". Он говорил - они делали. Очень маленькая часть банды знала об этом, и этот секрет их сплачивал. Снаружи мир видел вежливого, послушного маленького мальчика, который вырастет в хорошего молодого человека. Когда вокруг него были бойз и больше никого, он мог расслабиться, смеяться и кричать. Он рассказывал отличные сказки. "Ере ви гоу!" была кричалкой да Бойз, под которую они маршировали по улицам.
  Он чувствовал, что должен Синдзи больше, чем сможет отдать. Его уважала малышня и к нему хорошо относились взрослые. Кобаякава никогда не достиг бы этого, действуя так, как раньше. У Бойзов были свои собственные отряды меньших бойзов и Гретчины в виде курьеров. Это было общество внутри общества, избранное братство, ну... мальчиков (плюс несколько восхитительно яростных девочек), и это было хорошо.
  - Она чё-то сказала про старшака, который её ждет, - сказал Синдзи. - Позырь, чё за.
  - Конечно, босс! - с энтузиазмом ответил Кобаякава, почти отдав честь. - Напинать ему малость?
  - Не, просто... интересно. Просто разведай. - Его взгляд опять смотрел куда-то далеко. Да, Босс имел такую привычку. Бойз решили, что разговор окончен.
  Da Cлово быстро распространилось, и даже когда они шли домой, они были счастливы, что получили прямой приказ. Занятие на завтра, пели некоторые сердца. То, что нужно сделать! Цель и смысл существования относились к основным потребностям человека после Удара. Синдзи вернулся к опекунам, с фальшивой улыбкой на лице. "Так, с этим разобрались. Пойдем домой".
  
  =][=
  
  Он не собирается швырять вещи. Не собирается! В основном потому, что в качестве снарядов подошли бы только его фигурки, а они были слишком ценными, чтобы так с ними обращаться.
  Синдзи ухватил простынь на своей кровати и рванул, почти разорвав ткань. "Гррраргх!" - прорычал он. Потом упал лицом в простынь, позволив ей промокнуть от слез.
  Он никогда еще не ощущал чего-то настолько уродского. Это чувство поглощало всё. Он смутно помнил, как сказал что-то о том, что было лучше, когда он никого не любил. Когда ты ничего не ценишь, ты вроде как неуязвим.
  "Так ты бы предпочел вообще ничего не чувствовать? Это глупость", - решительно сказала Провидица. - "Ничто не остается неизменным в музыке творения."
  "Выпусти пар, паря. Нет ничо лучши для расслабона, чем пойти кому-та ВМАЗАТЬ! ВААААГХ!"
  "Как она могла так поступить со мной?" - прохныкал подросток. - "Я действительно так плох? Конечно, я мелкий и слабый, но..." - Он завыл. - "Синдзи Хороший Мальчик!"
  Он ощутил ментальную пощечину.
  "Держись, командир! Ты становишься эмо! И ломаешь четвертую стену!"
  Синдзи остановился, пытаясь поймать дыхание. Он моргнул.
  "Постой... что ты сказал?"
  "Я сказал... эм..." - Похоже, Космодесантник наморщился от концентрации, пытаясь поймать ускользающую мысль. - "Соберись. У тебя есть еще патроны. Молитва очищает душу, но боль очищает тело. Что это доказывает, кроме того, что душа слаба? Только боль и страдания раздуют огонь нашего духа".
  "Терпи", - мягко сказала Эльдар, как будто она разделяла его боль. - "И вытерпев, стань сильнее".
  Подросток уселся на своей кровати, скрестив ноги. Он сделал несколько глубоких вдохов. Нет. Боль всё еще была с ним. Ярость тоже никуда не делась. Он не мог ничего сделать для того, чтобы избавиться от них.
  "А почему вы теперь говорите более уважительно?" - спросил он через некоторое время. - "Вы раньше не давали мне титулов".
  "Разве я не твой защитник? Разве не рожден твоим умом? Ты Примарх моей воли, бастион моей дисциплины! Приказывай мне, и я повинуюсь".
  "Мы твоя мысля, челос. Ты сказал заткнуться, и мы заткнулись", - разъяснил Варбосс. - "Видишь? Коротко, ясно, по-орочьи. Вот это пра`льный способ говорить".
  "Мы никогда не были чем-то иным, кроме как твоими помощниками, Синдзи", - Провидица, похоже, сделала реверанс. - "Что радует тебя - радует нас. Что ранит тебя - ранит нас".
  "Мы все это почувствовали", - мысль пришла вместе с ощущением чьего-то еще скользкого присутствия. - "Все мы. Твоя боль! Она НАША".
  Синдзи поднял взгляд на Космодесантника Хаоса, стоящего на полке, с болтером через грудь. Его покрытое шрамами лицо выглядело яростным, но также странно умиротворенным.
  "Она РАНИЛА тебя, и теперь мы познали, что есть боль. И единственный способ погасить эту боль - это ранить ЕЁ".
  По всей комнате раздались воображаемые крики:
  "Подлый выродок Хаоса!" - Конечно же, Космодесантник был громче всех. - "Я знал! Я знал, что этот день настанет. Я знал, что ты начнешь расставлять сети твоих соблазнов, но я скажу НЕТ! Ты ТАК не преуспеешь!"
  "Чо за на?" - Варбосс, кажется, косо посмотрел на этот лирический поворот. - "Слышь, ты бы сюда слез, я тебя попыряю", - обратился он к Космодесантнику Хаоса. - "Мой малой босс не скивигоголовый, чтобы пойти пинать жалких баб".
  "Он не обратится", - уверенно сказала Эльдар. - "Легко Прозреть ошибочные методы Хаоса".
  Синдзи только сейчас заметил, что на улице идет дождь. В момент вспышки молнии показалось, словно Хаосит повернул голову и ухмыльнулся.
  "Так он просто примет это? Станет тряпкой? Над ним будут издеваться, а он и рад, станет мучеником без причины?" - Космодесантник Хаоса начал смеяться, басовито для такой крохотной фигурки, соперничая с грохотом грома на улице. - "Так где уважение, орк? Где справедливость, астартес? И где, старая ты, занудная ведьма, его выбор?"
  Все трое не смогли ответить.
  "Она непочтительно отнеслась к тебе, светлый лорд, и очень справедливо будет указать ей, что она ошибалась. Это твой выбор, быть ТРЯПКОЙ или прислушаться к зову СИЛЫ. Твое обучение не закончено, и это сделано намеренно. ОНИ хотят, чтобы ты был СЛАБ".
  "Это ложь!" - завизжала Провидица. - "Я обучила его всему, что ему нужно знать!"
  "Правда? Может, ему и нужно было именно столько ТОГДА, но сейчас - это СЕЙЧАС. Ты обучишь его всему, что он МОЖЕТ сделать?"
  "То, что кто-то может... не означает, что он должен..."
  "Тьфу! Вы отвратительны. Я могу завершить твое обучение, светлый лорд, и показать тебе, что значит приказывать вместо того, чтобы повиноваться, как брать вместо того, чтобы лишаться, быть почитаемым вместо того, чтобы терпеть оскорбления".
  "Эм... а разве оно не, как бы, ну, злое? Я, конечно, благодарен, но не хотел бы попасть в тюрьму".
  "Ты знаешь нас, Синдзи. Зло - это просто ЯРЛЫК, который вешает другая сторона. Ему нельзя ВЕРИТЬ. Люди скажут тебе, что зло - это скользкий склон, а добро - это гора. Тяжело быть хорошим, когда вокруг тебя столько зла. Это только демонстрирует, что натуральное состояние человека - это ЗЛО." - Хаосит, похоже, ухмылялся. - "Вот ТЫ - злой?"
  "Да нет, конечно!"
  "А еще это может означать, что есть большое добро и малое. Большое зло и меньшее. Есть столько вещей, ПЛОХИХ ВЕЩЕЙ, которые могут делаться для Высшего Блага, но нужно спросить себя, для ЧЬЕГО блага? Империум и его дохлый Бог, Орки со своими бесконечными массовыми убийствами, Эльдары и множество душ, которые они так легко обрекают на погибель - МНОГИЕ назовут ВСЕХ НАС злом. Мы ХОРОШИЕ только в глазах тех, кому мы служим. Методы-то одинаковые, только цели отличаются".
  "Это всё оправдания. Я не собираюсь поклоняться Хаосу и вредить Минасе-сан", - уверенно сказал Синдзи. - "Мне нравятся Темные Боги, которым ты служишь".
  Хаосит засмеялся еще громче.
  "Светлый лорд, это ТЕБЕ я служу. Я ЗЛО, только когда ты сам делаешь зло. Я твой СЛУГА, и только твоя воля мне ЗАКОН. Я ХАОС! Я не Добрый и не Злой. Хаос связал нас, чтобы я служил тебе, и служить тебе я и БУДУ. Я НИЧЕГО не прошу. Я НИЧЕГО не прошу тебя делать. Я отдаю тебе ВСЁ, если будет на то веление Хаоса. Это уже В тебе, мой светлый лорд, и поэтому я могу говорить. Оно уже в тебе, мой светлый лорд, и это СИЛА, которую ты ИЩЕЩЬ".
  "Почему ты зовешь меня светлым лордом?"
  "Ты такой же, как и Темные Боги, которым я раньше служил. Ты яркий и бесконечный, мой лорд. Я не буду просить их Добра или Зла, ты в любом случае будешь сиять. Попроси справедливости, и я принесу тебе справедливость. Ничего больше. Ничего меньше. ХАОС хорошо тебе послужит".
  Синдзи был ошарашен. Он знал, что эти разговоры проходят целиком в его голове, он знал, что занимается этим для своего развлечения, он знал, что их советы пока были полезны, поскольку они указывали на возможности, о которых он сам и не задумывался. ТОЧНЫЕ было единственным словом, которым он мог их описать.
  Снаружи продолжал шуметь дождь, и звуки раненой природы бились в его окна, словно дыхание бешенного волка.
  Он никогда не думал, что его фантазии окажутся такими детальными. Он занимался этим годами. Он выдохнул и сел ровно.
  "Что ты можешь сделать?" - спросил он.
  Он мог чувствовать чужой триумф. А еще он мог ощутить правду в каждом произносимом им слове. Хаос не был отдельным от него злом. Его фигурки никогда не заставят его что-то сделать против его воли. Это была его галлюцинация, и только по его разрешению этой галлюцинации было позволено существовать.
  "Вторая половина того, что создали эльдар. То, что продолжает ускользать от тебя".
  Подросток встал.
  "Чо за? Нах ты хаота слушаешь ваще? Чо мудрить и химичить? Иди вмажь кому-нить! Тебе сразу полегчает, увидишь".
  "Командир, нет! Хаос многое обещает, и эти обещания всегда ведут к падению. Даже величайшие не могут не испортиться от его касания. Сделай это, и он навсегда получит часть твоей души".
  "Синдзи! Вспомни!" - крикнула Провидица, в её голосе было больше всего отчаяния. Эльдар знали его искажающую натуру. Против этого даже их Видение не помогало. Только мон-кей и их отрицание судьбы могло как-то отражать его, но всегда ценой того, что они превращались в тех монстров, с которыми сражались. - "Мы можем только предложить тебе совет, но именно ты должен делать эти вещи. Это ты и только ты должен страдать. Остановись или эти мысли пожрут тебя!"
  "Меня это не волнует!" - заорал Синдзи. Он вскочил на ноги и схватил Космодесантника Хаоса с полки. Затем он подошел к окну и уставился на бушующую тьму снаружи. Он поставил фигурку.
  Он смотрел на свое отражение в стекле. Он быль чуть больше, чем просто ребенок, худая фигурка без намека на физическую силу. Хаосит стоял там, безмолвно выражая готовность служить и почтение.
  Сверкнула молния. Всё в природе, все, кого он видел, выглядели более надежными и сильными чем он. Никто не хотел его, его опекуны тосковали по своему сыну, он не нужен был даже собственному отцу, а первый человек, которому он открыл свое сердце, разорвал его надежду на клочки.
  "Покажи мне".
  "Как ТЫ пожелаешь, светлый лорд..."
  Он хорошо спал в ту ночь, без снов. Он варился в своей свежеоткрытой ненависти. В другое время он бы познал её значительно раньше. Но только тут она была чистой и аморфной, податливой, способной отлиться в любую форму.
  
  =][=
  
  Было светлое и свежее утро. Ничто так не заставляло мир выглядеть чистым и новым, как легкий дождик. Цвета выглядели более яркими, воздух был чистым и сладким. Синдзи встал поздно, в кои-то веки. Его опекуны позволили ему спать дольше, словно бы подтверждая постепенное изменение его статуса. Он больше не был ребенком, с которым нужно было нянчиться.
  Он проснулся, а кругом стояла тишина.
  "... ребята?" - Он посмотрел на свои пластиковые фигурки, и в утреннем свете они оставались неподвижной пластмассой. Впервые за долгие годы Синдзи был одинок в своих мыслях.
  Даже Космодесантник Хаоса ничего не сказал. Синдзи испугался.
  "Ой, да ладно, вы все меня теперь ненавидите или что?" - Ответа не было. Подросток вздохнул. Он вытряхнул из себя остатки сна и подошёл к окну. Открыл его и впустил в комнату свежий воздух. Сделала глубокий вдох.
  Мир был новым. Вчерашний день казалось безумно далеким. Да, он предположил, что вчера он просто сглупил. Он легко может прожить и без Минасе. Он теперь будет старшеклассником. Еще он предположил, что просто вырос, и теперь ему не нужно полагаться на кого-то, кто будет думать за него.
  - Поздравляю, Синдзи, - сказал его дядя за завтраком. - Как себя чувствуешь?
  Он остановился и тщательно обдумал этот вопрос.
  - Какую-то пустоту.
  Мужчина ухмыльнулся.
  - Ага, это потому, что ты привык к ежедневной рутине и не знаешь, что делать без неё. Но изменения - это хорошо, Синдзи. Ты можешь заниматься именно тем, чего сам хочешь. Впрочем, ты вернёшься к старым привычкам после начала занятий", - он взмахнул рукой. - Лучше наслаждайся, пока можешь.
  Синдзи кивнул, будучи совершенно согласен.
  Мицугане Аяне знала, где живет Икари Синдзи. Она заходила несколько раз, но впервые она шла туда сама и по собственному желанию. Её захлестывала нервозность. "Что я скажу?" спрашивала она себя. "Ой, ну это безнадежно", - ей с трудом хватало концентрации, чтобы обходить лужи на пути.
  Из окна Синдзи доносилась музыка. Она была быстрой, похожей на обычные цепочки идеальных нот, но в ней было как-то больше страсти... злая, пышущая энергией, именно так она могла бы описать её.
  Она не знала, чего она ожидает при встрече, но её обрадовало то, что он был спокойным и без опухших глаз. Конечно, подумала она, мальчики не плачут, чтобы заснуть, как она. Она желала принять на себя его страдания, и боже, неужели это сработало.
  - Привет, Мицугане-сан, - вежливо улыбнулся Синдзи, но похоже, что он как-то уменьшился.
  - Эм, мы не в классе, Икари-кун. Не нужно быть таким формальным.
  Крохотный отблеск удовольствия появился в его глазах.
  - Немножко лицемерно с твоей стороны, Аяне-чан?
  - Ах ты! - она отвернулась, борясь с румянцем. Потом украдкой глянула на него, на его расслабленную фигуру. Может даже слишком расслабленную? Это самоотречение?
  - Так зачем ты зашла, Аяме-сан?
  Она вздохнула. Похоже, большего от него не добиться.
  - Мы можем... поговорить?
  Синдзи глянул через плечо. Его опекуны, похоже, только что не удрали из помещения. Они хихикали, как сумасшедшие, когда к нему пришла девочка. Он считал, что взрослые немного странные в этом отношении. Так легко начинают смеяться. Это жалко, правда.
  - О, Синдзи. Я слышала, что Минасе с тобой сделала. Это было так грубо и отвратительно! Ты заслуживаешь лучшего!
  - О. Я так думаю, что это она тебе рассказала?
  Она замешкалась.
  - Ну, не то чтобы, но все заметили разницу между тем, как ты выглядел до и после разговора. Синдзи! - Она почувствовала, что на глаза наворачиваются слезы. - Все знают!
  Он нахмурился. И он представил, что Кобаякава разболтал всё ближайшим друзьям, а с учетом Гретчинов неподалёку слух разлетелся по всему городу.
  Он пожал плечами.
  - Ой, ну. Ничего не поделаешь.
  - Ты не должен так говорить! - почти крикнула она. - Только потому, что она симпатичная и богатая, не дает ей права относиться к остальным, словно мы ничего не значим. То, что она сделала, это было просто... неправильно. Почему не ты? Ты хороший, умный и добрый... и милый..." - она начала плакать, - ...и ты не заслуживаешь того, чтобы твои чувства вот так вот растоптали! Ты должен... ты должен знать, то все тебя не нелюбят. Ты должен знать, что есть другие, кто о тебе думает как... ты, по крайней мере, был таким храбрым. Хотела бы я быть такой же храброй...
  - Аяне-сан...
  - Ой, прости, но...
  - Я уже знаю.
  Она бросила на него острый взгляд, глаза расширились за очками.
  - Что? - выдохнула она. Её лицо пылало. Конечно же, он знал. Но тогда почему он ничего не говорил раньше? Это тоже было жестоко.
  - Но есть кое-кто еще.
  Девочка кивнула, вытаскивая платок.
  - Это я тоже знаю. Я просто не могу сравниться, да? Я не такая умная и симпатичная или образованная и...
  Синдзи чувствовал, что она заходит на знакомую территорию, и решил вывести её с этого пути.
  - Нет, у МИНАСЕ есть кое-кто, - он пожал плечами. - Я не могу такому помешать.
  Аяне смотрела на него с очень удивленным лицом.
  - У неё?
  - У неё, - Синдзи сам не знал, зачем, но слово в слово рассказал ей о том, что произошло. Он смаковал прошедшее, и, несмотря на унижение, он почувствовал облегчение от того, что поделился уродством её личности.
  - Э-это скандально! Как долго это происходило? - Предполагаемая лучшая подруга встала и принялась расхаживать туда-сюда. - Серьезно! Что она вообще о себе думает! Мы еще слишком молоды. Ты просто пригласил её поесть...
  - Клубники.
  - Поесть клубники, - девочка кивнула. - Это даже не свидание. А её уже кто-то ждет в старшей школе? Что она о себе думает? Что она делает?"
  Синдзи опять пожал плечами.
  - Думаю, она это и затеяла. Это символ статуса для неё, выбраться из своей социальной ниши. А тот, старший, я думаю, радуется тому, что кто-то вроде неё связан с ним. Семья, связи... Думаю, что оба не понимают, что они делают. - Он вздохнул. - Мы пока слишком молоды.
  - Ты... говоришь не как молодой, - заметила Аяне. Именно это и притягивало её к нему.
  Синдзи засмеялся, но грустно и над собой.
  - Часть меня думает, словно её десять тысяч лет, - он сделал глубокий вдох и наклонился. - Или это просто недопереваренный сыр.
  Девочка не знала, что ей делать с более простым и игривым Синдзи. Она чувствовала свою вину, но это было превосходно. Словно бы всё произошло ради этого шанса.
  - Нет, не думаю, что нам стоит встречаться, - сказал Синдзи, его голова всё еще свисала с кресла, словно он клевал носом.
  Аяне почувствовала, что её сердце остановилось. Вот как ЭТО ощущается. Вот теперь она могла действительно понять.
  - Что мы такое, Аяне-сан? Друзья? Мы еще слишком молоды, зачем менять это? Зачем изменять эту удобную дистанцию ради чего-то, что мы не можем Увидеть? - Он поднял руку и начал слегка ею помахивать. - Чувства - они как бабочки... позволь им летать так, как им хочется, и они снова и снова будут возвращаться к цветку.
  Она ухмыльнулась. Как глубокомысленно.
  - Обычно люди говорят о лошадях: отпусти её, и если она вернется - она твоя навсегда.
  Он поднял голову.
  - Правда? Я не знал.
  Она хихикнула и снова села, болтая ногами. Затем она скопировала его ленивую позу.
  - Так... что мне делать? - спросила она, глядя на потолок.
  - Хм-м-м? Делать?
  - Да, ты свободен, Синдзи-кун. Не важно, что ты хочешь, давай сделаем это. Если ты хочешь, чтобы я что-то сделала - я сделаю. Мы друзья и именно это делают друзья.
  - Х-мм, собственно, по описанию больше похоже на прислужника.
  - Так приказывай мне, своей самой верной прислужнице! - снова хихикнула она.
  Синдзи вздохнул, не открывая глаз. Он был уверен, что у него уже такой есть, но решил ничего не говорить, чтобы пощадить её чувства. Будущее было закрыто от него. Чего он хотел? Другие делали выбор, чтобы его желания стали их желаниями. Более точным вопросом было, чего он мог пожелать от другого?
  - Аяне-сан?
  - Да?
  - Мне нужно, чтобы ты сейчас ушла. - Ему не нужно было видеть её лицо, чтобы знать, как она обижена. - Мне нужно, чтобы ты пошла к Минасе и сказала ей, что я не ненавижу её. Мне нужно, чтобы ты сказала ей, чтобы она была осторожна. Нет, не вставай. Не прямо сейчас. Пойди домой и тщательно продумай, что ты скажешь. Мы оба знаем, как она на это отреагирует. Она будет дразнить тебя. Будет смеяться надо мной. Так что хорошенько приготовься.
  Слово МАНИПУЛЯЦИЯ висело прямо у неё перед носом, и она не могла увидеть этого. Она отказывалась видеть. То, что можно было описать только как чистое упрямство, наполняло её. И еще радость - просто от того, что она нужна.
  - Я... - сказала она. - С-спасибо, Синдзи-кун.
  Всё еще отрешенно глядя в потолок, он тонко улыбнулся.
  Немного позже прибыл Кобаякава. Он, как обычно ворвался в дом, двигаясь неожиданно быстро для кого-то столь крупного.
  - Эй, босс! Есть новости, босс! - крикнул он, как только его увидел.
  - Опять твои друзья, Синдзи? - спросила тётя. - У меня тут есть рисовое печенье. Хочешь немного? - спросила она упитанного мальчика. Тот, ожидаемо, счастливо закивал, что только обрадовало её.
  - Я думаю, мы пойдем, погуляем. Заверни нам парочку в пакет.
  
  =][=
  
  Синдзи отвел его знакомыми путями к обкусанным склонам на побережье. Кобаякава спокойно следовал за ним, будучи довольным жизнью, пока у него было печенье. Он терпеливо ждал, пока Синдзи смотрел в морские дали.
  - Что ты выяснил?
  О, это ТАКОЙ Синдзи сегодня, а? Ну, он и не ожидал что Да Босс будет радоваться из-за таких вещей.
  - Гретзы пошуршали. Один выпалил, шта Минасе тормознула возле будки и звякнула кому-то, вместо того чтобы звонить с мобилы. Затем заныкалась в магазин и сменила внешность, заплела волосы и всё такое. Хмырь на мотыке забрал её.
  - Ты знаешь, я должен чувствовать беспокойство из-за того, что ты заставляешь дошколят следить за людьми, но не думаю, что смогу поднять этот вопрос сейчас. Однако я впечатлен, что они были удивительно терпеливы и их сложно обмануть.
  Кобаякава гордо выпятил свой двойной подбородок.
  - Мои Гретзы лучче всех, босс. Никто не замечает мелких детей. Их там четверо тусило, и никто не обращал на них внимания. Они типа как невидимки. Если они типа играют, то могут делать что угодно.
  - Хорошая работа. А что с этим мелким сквигом? Не думаю, что Гретзы рванули за ним на мотыке, не так ли?
  - Нафиг надо, босс! - оживился Кобаякава. - Есть у нас Гретчин, мы его зовет Мотопацан. Он знает ВСЕ мотыки в городе. Если у него есть два колеса - он знает, чье это. Этта потому, что его брательник барыжит мотыками. Он работает над системой сообщений Гретчинов. Мы включили его и другие магазины в сеть, такшта теперь в нычке у нас всегда есть конфеты для всех. Если ты можешь делиться, то нет слишком дорогих игрушек. И никто не рискует наехать на толпу, чтоб ему не наваляли всей кучей.
  Синдзи одобряюще кивнул. Местные торговцы действительно любили Бойзов. Как только они подрастут, целое поколение "защитников-крышевателей" уйдет в прошлое. Бойзы будут защищать людей на самом деле.
  - Паршивые новости для тебя, Босс. Этот сквиг - Котару Джишин, он в старшей школе, третий год. А ЕГО брательник - якудза. Он сейчас сидит, так что сквиг ведет себя хорошо. Но он крепкий орешек. У него в школе своя банда, не такая как НАША. - Кобаякава немного сдулся. - Если наедем на него, много бойзов пострадает.
  - Да? Не нужно. Я просто попросил добыть информацию.
  - Но ты da БОСС! Кто обижает тебя - обижает всех Бойз. Кто тебя не уважает - не уважает Бойз! Мы должны его размазать! В...
  - НЕТ, - обернулся Синдзи, его глаза горели бешеным огнем. - Это слово нельзя использовать без веской причины, из-за такой глупости. Ты меня понял?
  Кобаякава отступил на шаг.
  - Эм, конечно, босс.
  - "Вааагх!" священно. Оно не для того, чтобы бездумно им швыряться. "da Вааагх!" должен начаться только тогда, когда мир нужно сделать четким и правильным. Ты бьёшь кого-то, ты размазываешь кого-то. Но ты не начинаешь "da Вааагх"! без варбосса! А у тебя не будет варбосса, пока у тебя НЕТ ВОЙНЫ! Ты слышишь меня?
  - Босс! Я слышу!
  - Когда ты начинаешь "Вааагх!", я думаю, что тут ничего не останется. Ты будешь топтать цель, пока она будет различимой, ты будешь ломать их барахло, ты перероешь их землю, чтобы никто не вспомнил, чо тут ваще было, ты будешь слать бойзов за бойзами и никто их не остановит, пока та сторона не станет правильной, четкой и НАШЕЙ! ЭТО ЕСТЬ ВАГГГХ! Врубился?
  - Д-да, босс. Врубился, босс. - Выражение лица Кобаякавы можно было бы описать словосочетанием "религиозный экстаз". - Ты da Босс.
  Синдзи сделал шаг назад и тяжело вздохнул.
  - Вот и не произноси его.
  - ...молчу.
  Но что-то с этим Джишином делать надо. У него имидж крутого плохого парня, который так любят юные девушки. Синдзи сцепил пальцы перед лицом и почти уперся в них носом, пока думал. "Он хочет её деньги, он хочет её тело. Он ею попользуется, он сломает её. Я Вижу это".
  А я просто позволю этому произойти. Разве это будет не прекрасно?
  Он снова вздохнул.
  - Пошли кого-то следить за ним и Минасе, чтобы был готов вызвать полицию.
  Блин. Он только что отослал Аяне.
  - Знаешь Мицугане Аяне? Она мой друг. Мне нужно, чтобы ты присмотрел за ней. Если у неё возникнут проблемы, не важно какие, вмешайся. Защити её.
  - Да, босс. Конечно, босс...
  Синдзи повернулся и улыбнулся.
  - Тётушка делает вкусное печенье, правда? Наверху даже полоска сыра есть. Давай возьмем тебе еще.
  - Спасибо, босс!
  
  =][=
  
  Синдзи продолжал ждать. В голове царила оглушающая тишина. Годами он своим воображением вдыхал жизнь в эти маленькие пластиковые фигурки, и пресность его жизни наполняла их веселая перебранка. Он сделал их своими компаньонами, которые никогда не расстроят его, не бросят.
  Подросток сделал несколько глубоких вдохов и попытался очистить свой разум. Пошел на пляж, где однажды нашел их и прислушался к волнам. Постоянный их шум помогал ему сконцентрироваться, даже не пришлось регулировать свое дыхание. Вдыхал, когда волна откатывалась, и выдыхал во время прилива. Не удивительно, что множество храмов стоят на берегу, осознал он.
  Несмотря на это, в его уме было разлита только безмятежность, полная неестественная тишина, которую он начинал ненавидеть. Он знал, что медитативное состояние помогало ему думать, но сейчас, когда получалось так легко войти в него, он понял, что предпочитает хаос тихих голосов, швыряющих мысли туда-сюда, словно мяч.
  Мальчик создал их такими, чтобы герои никогда не предали его, следовательно, это он предал их. Они не ушли, но замолчали. Как? Он не знал, так же, как и не знал, когда они перестали быть голосами в его голове, превратившись, похоже, в полноценных личностей.
  Он подумал, что ему стоило захватить с собой фигурки, они ему помогали сосредоточиться. Но правда, разве они жили в этом пластике? Он слишком привык использовать их как костыль.
  - Вы всё еще нужны мне! - крикнул он в тишину. - ВЕРНИТЕСЬ!
  Ответа не было. Если это означало, что он вырос и теперь должен всё решать самостоятельно, то он не отказался бы побыть ребенком подольше.
  Он встал и посмотрел на себя. Черные штаны, белая рубашка. Даже вне школы он предпочитал простую одежду. Неудивительно, что Минасе считала его слабым и скучным.
  Он сбросил обувь и пошел к воде. Остановился на границе прибоя и позволил воде достать до его ног. Горизонт простирался вне времени, небо было огромным и бесконечным. По сравнению с этим его проблемы были такими мелкими.
  "Это из-за пакта с Хаосом?" - спросил он тишину. - "Но... Хаос не существует!.." Даже если так, то разве не должен был остаться с ним Хаосит?
  Что случилось, пока он спал? Он скучал по ним, ужасно скучал.
  "Что ты возьмешь за них, о море? Ты принесло мне их из своих глубин. Что я могу предложить, чтобы ты мне снова их вернуло?"
  Свистел ветер, но не было ему ответа. Волны накатывались, но и они не несли его.
  Синдзи нагнулся и набрал в ладони немного воды. Он плеснул её в лицо. Набрал еще и отпил, несмотря на соленую горечь... позволил большей части вылиться наземь.
  Он лег на спину на пляже, так же, как делал это тогда. Он ощутил ту же бессмысленную, беспочвенную грусть. "Что я делаю?" - прошептал он. - "Это так бессмысленно-драматично. Я в депрессии. Депрессии, будь оно проклято!"
  Он шлепнул руками по песку.
  "Они были великолепны".
  Он почувствовал, что если сможет прикоснуться к этому, к этой нити великолепности еще раз, он сможет последовать за ней и вытащить своих миниатюрных компаньонов из любой коробки, в которую они запрятаны.
  Вдохнуть. Выдохнуть. Прилив. Отлив. Тучи росли и пропадали в его зрении. Он почувствовал безвременье, словно в будущем он снова будет лежать на пляже, всегда на закате, который будет заливать всё драматическим красным светом. Вода будет оранжевой, а небеса красными, как кровь.
  Он ощутил, что что-то смотрит на него. Словно огромная плавающая голова. Он опустил глаза, внезапно ощутив холод, но послеУдарное море всегда было пурпурным, вечным и безразличным к людям. Небо становилось всё темнее. Он заметил слабое подмигивание звезды.
  =][=
  
  "Простите", - сказал он, но там не было никого, кто мог бы это услышать. Он сжал кулаки. - "Но это жалко. Я свой собственный! Если будущее сокрыто от меня, я разорву этот покров голыми руками! Я их научу меня уважать! Я получу свою справедливость! Я никогда не буду бояться! Спасибо вам за всё, что вы сделали. Я думаю, что я как-нибудь справлюсь".
  Синдзи встал и пошел обратно в дом. У него впереди была его собственная жизнь. Он ощущал себя более могущественным, чем когда-либо ранее.
  
  =][=
  
  Возле своих дверей он обнаружил ребенка. Мальчик встал, с сомнением глядя на него.
  - Ты тощий, - критически заметил он.
  Прекрасно. Теперь меня критикует кто-то еще более костлявый, чем я. Он даже хихикнул. То, что над ним смеется кто-то меньше его самого, было знакомым.
  - А ты маленький, - ответил он. - Кто ты?
  - Я гретз, - гордо ответил маленький мальчик.
  - Я думал, вас чуть больше? А вместе вы Гретчины.
  Его глаза расширились.
  - Ты не похож на Бойза. Но ты прав. Мы все Гретчины, но никто не знает это секретное название... - он нахмурился. - Но я гретз, и у меня есть послание. Я должен быть уверен.
  - Эм, лады. Что я должен сделать?
  - Доказать, что ты из Бойзов.
  - И как?
  Ребенок забросил руки на затылок и встал вполоборота.
  - Не знаю, - просто ответил он. - Если ты из Бойзов, ты должен знать.
  Синдзи моргнул. С учетом всего, он не был одним из Da Бойз. Он никогда не приходил на их встречи и понятия не имел об их обычаях по инициации или как они определяли, кто свой. Его контакты в основном сводились к трем парням, у которых была веская причина бояться его до усрачки.
  Он ударил кулаком по ладони, что было японским эквивалентом "Эврика!"
  - Жди тут, - сказал он и рванул в дом.
  Когда он вернулся, с ним была его виолончель. Ребенок покосился на тонкий, выглядящий хрупким инструмент. Оно не выглядело суровым и крутым как те, что должны использовать Бойзы. Синдзи ухмыльнулся и проартикулировал: "Как тебе это?".
  Он держал виолончель неправильно, как скрипку. Он сильно топнул ногой. Затем еще и еще раз, быстрее. Начал играть. Это была простая мелодия, повторяющаяся, быстрая, жестокая. Он играл, словно пытаясь вырвать струны.
  Когда Синдзи закончил, он был весь взъерошен, глаза расширены, а зубы оскалены в хищной ухмылке. Он воздел свою виолончель к небесам словно топор. "Мы идем, мы идем. Куда идем? Не знаем, пока не придем! Мы идем, мы идем! Чо мы делаем?"
  - Никого не колышет, пака не придем... - пробормотал ребенок. - Это было круто! Ты ПРАВДА Da Босс! - Он вскочил на ноги и стал по стойке смирно. - Сообщение для тебя, босс.
  Синдзи устало хе-хекнул.
  - Так что за Da Слово?
  - Что-то происходит в старом Соленом Парке, босс. Босс якадзава уже тама. Он сказал мне привести тебя. Надо идти!
  - Ну и зачем были все эти танцы? Нам нужно поспешить.
  - Da Слово было для Da Босса. Я должен был быть уверен. Если ты босс, я не должен зря отнимать твое время. - Мальчик шмыгнул носом. - А если ты не Da Босс, тогда ты сквигоголовый, который отнимает МОЕ время, и я не собираюсь показывать тебе никакого уважения.
  Синдзи вздохнул. Он зашел в дом только чтобы сунуть виолончель в руки тёте и пробормотать "Извинитенадовыйти!" Он быстро бежал, но скоро остановился. Оглянувшись, он увидел что Гертз не мог угнаться за ним на своих коротких ножках. Он присел и показал, чтобы ребенок лез к нему на закорки. Несмотря на то, что он выглядел тощим, Синдзи был довольно сильным для своего возраста. Он вполне справлялся с нагрузкой, пока двигался по городу.
  - Что происходит? - спросил он.
  - Не знаю. Мне сказали привести тебя, пока он шел туда. Дослушивал уже на бегу, так что не было времени спросить.
  Синдзи попытался обернуться.
  - Постой, так ты БЕЖАЛ всю дорогу отсюда до Соленого Парка?
  Когда мальчик кивнул, он удивленно добавил:
  - Лучше бы тебе получить за это много конфет...
  - Ты что, свихнулся? Разве же я за конфеты это делаю? - возмущение ребенка выразилось так сильно, что они чуть не навернулись. - Я был нужен Da Бойз, и я там был. Da Бойз всегда рады сделать то, что они должны.
  Синдзи застонал. Такая фанатичная самоотверженность. Сколько юных жизней он неумышленно испортил?
  
  =][=
  
  Соленый парк на самом деле был общественным парком Мамору, наполовину затопленный морем. Это была одна из самых уединенных точек в городе, где растительность почти напрочь скрывала гуляющих от любопытных глаз. За деревьями был небольшой пятачок с несколькими скамейками, с которых открывался отличный вид на тонущее в море солнце. Это была хорошая романтическая точка, отдаленная, интимная, и про неё не знало большинство взрослых.
  Синдзи ссадил Гретза возле окраины города.
  - Собери Бойзов. Несите еду и камни. Большие палки. Ничего с клинками или пырялами, хорошо?
  Он прибыл в Соленый Парк, чтобы увидеть, что теперь про него много кто знает. Полицейские машины окружили это место, их мигалки заливали всё вокруг вспышками резкого света. Рядом стояло несколько любопытствующих. Однако количество полицейских их превосходило. Они стояли в оцеплении и отгоняли посторонних. За желтым барьером стояла скорая помощь и Кобаякава, окруженный полицейскими. Круглый парень при этом не выглядел испуганным и легко вырвался от них, чтобы подойти к Синдзи.
  Он поднырнул под ленту и подошел к нему.
  - Эй, босс! Хорошо, что ты пришел, босс. Менты очень злились, что я не хочу говорить, но я должен был те первому сказать. - Он ухмыльнулся. - Всё сделал, как ты хотел, босс. Нашел Аяне-сан и пошел за ней, но чтобы она не заметила, ты понял. Я услышал чьи-то вопли, и она закричала, так что я сразу рванул в парк. Тама я увидел Минасе и она была голой и плакала, а этот грот Джишин напал на Аяне-сан и собирался её ударить. Так я на него напрыгнул, босс! Напрыгнул как надо, как ты мне сказал!
  Лицо Кобаякавы украшала масса синяков и ссадин, левый глаз совершенно заплыл. Из-за его ухмылки всё это выглядело еще более гротескно.
  - Задел меня пару раз, но я даже не почувствовал, - он пошлёпал себя по животу. - Всё это сало иногда бывает полезным, ага!
  Синдзи сам удивился своему тону. Его голос был спокойным и холодным, хотя ему всё еще хотелось кого-то разорвать.
  - А дальше что? Что случилось с Джишином?
  - Это офигенная часть, босс! Пока мы там месились, Минасе встала и заехала ему по затылку здоровенным камнем! Он обернулся весь такой удивленный и увидел её, и она плакала, и она заехала ему камнем ЕЩЕ РАЗ, в висок. Тот крутнулся и упал. Минасе тоже упала и там поплакала, а затем встала и ВМАЗАЛА ЕМУ ПО ШАРАМ, а потом Аяне-сам обняла её и они начали плакать, как положено. - Он кивнул с гордым видом. - Я мог подсмотреть, но не хотел тоже получить по шарам. Мы собирались её потихоньку отвести домой, но оказалось, что Гретз сперва сбегал к копам, перед тем как бежать за тобой. Копы приехали, и они были довольно страшными, пока на них не наорала Аяне-сан. Они нас отпустили и дали одеяла и кофе. Думаю, что кофе мне понравился, босс. Оно горькое, но в него нужно макать сладкие пончики.
  Кобаякава взмахнул кулаками над головой.
  - Мы круто отпинали этого Джишина! Бойзы рулят! - Синдзи глянул над плечом своего последователя и увидел, что в машину грузят застегнутый мешок. У него не хватило духу, чтобы поправить его, не просто отпинали, а запинали насмерть. - А сейчас мне надо поговорить с копами. Спасибо что пришел, босс.
  Синдзи смотрел, как он уходит и надеялся что полиции он расскажет что-то более внятное.
  Умом он знал про изнасилования. Он понимал причины этого, биологический императив, Минасе была неплохо сложена для своего возраста, и даже не зная Котару Джисея, он в определенной мере мог вычислить, почему тот выбрал именно этот день.
  Но эмоционально? Он всё осознал, лишь когда Минасе появилась из парка, завернутая в одеяло и сопровождаемая её родителями, с растрепанными волосами, посиневшей бледной кожей и пустым взглядом.
  Жизнь вернулась в её глаза, когда она увидела его, и её стыд и ужас могли сравниться с его собственным.
  - Не смотри на меня! - взвизгнула она, спрятавшись за родителями. - Не он... только не он, - бормотала она в их объятиях. Слова вылетали словно плевки. - Только вчера я ему сказала... что не хочу иметь ничего общего с мелким ботаном... когда меня ждет кто-то классный. - Она зарыдала. - Не хочу, чтобы меня видел кто-то вроде него. Теперь даже он не захочет иметь со мной дело!
  - Мина-чан... - обняла её мать. Она посмотрела на стоящего Синдзи, чье лицо отражало горе. - Какая жалость. Он выглядит таким хорошим мальчиком.
  Минасе продолжала всхлипывать. Они пошли к их дорогой новой машине и уехали.
  Может, будущее и было закрыто для него, но не прошлое. Он почему-то знал, что мог предотвратить это.
  Следующей вышла Митсугане Аяне, сопровождаемая полицейским, поскольку её родители еще не прибыли. Её испуганное выражение быстро исчезло, когда она заметила его, оцепенение тоже исчезло, и она резко рванулась к нему, упав в его руки.
  - Синдзи-кун! - всхлипнула она ему в рубашку. - Синдзи-кун. Синдзи-кун. - Она повторяла его имя, словно это могло оградить от всего плохого. - Это было так ужасно, Синдзи-кун.
  - Что произошло, Аяне-сан?
  Она посмотрела на него своими заплаканными глазами (очки куда-то пропали) и сказала:
  - Я думала над тем, что ты сказал, и что я скажу. Я просто знала, что Минасе проигнорирует меня, если я приду отчитывать её, поэтому я решила, что пойду туда, где она не сможет от меня отвернуться. Так что я пришла сюда, потому что знала, что она тут будет... и я надеялась, что однажды мы тоже сюда придем... и она пришла. С ней был её парень, и он был старше неё. И они праздновали её окончание младшей школы, она сказала, что теперь он не будет чувствовать себя виноватым. Я пряталась и видела его глаза, и я знала, что он никогда не чувствовал себя ни в чем виноватым. И они делали разное, Синдзи, то, что нам пока делать не следует, и мне нужно было выйти и сказать ей это! И я вышла и сказала! Это было неправильно! Она должна была стыдиться. Это всё было неправильно, и оно бы закончилось неправильно, и как она могла отбросить всё добро, что ты ей дал? - Аяне крепко вцепилась в его рубашку и потянула к себе ближе, кривясь от чистосердечной боли из-за того, что она говорит это ему в лицо. - А она встала, выплюнула то, что было у неё во рту и сказала мне, что я ребенок. И ты тоже ребенок. А она уже нет, и что она не собирается нас слушать. Что мы шастаем туда-сюда, ноем и просим помощи, что мы бесполезны. Что она лучше нас. Она не будет нас слушать.
  Она захлебнулась плачем.
  - Она так и сказала, я знала, что она скажет это, мы её совсем не волновали. И тут я ей влепила пощечину. И я сказала ей, что может, она не будет слушать меня, но живет-то она с родителями.
  Аяне еще сильнее уткнулась лицом ему в рубашку.
  - Я сказала ей, что это неправильно, и что её родители тоже решат, что это неправильно, и что они что-то с этим сделают. И она ударила меня. Она сказала, что я не посмею. Она сказала, что никто не поверит такому вечно ищущему внимания ребенку, как я. Она боялась.
  Девочка несколько раз судорожно вздохнула и продолжала свой рассказ.
  - Она схватила меня за руку и сказала, что заставит меня пожалеть об этом. Что я никому не скажу, не так ли? Её родители потеряют лицо, а после пары слов нужным людям МОИ родители потеряют работу. Хоуко - гордая семья, они не оценят такой услуги. Она оттолкнула меня и приказала убираться. И я так и сделала! Я бросила её тут, хотя и не должна была!
  И Синдзи мог это представить. Несмотря на слова Минасе, она должна была передумать. Она должна была подумать, что если продолжать притворяться взрослой, в этом ей пользы не будет. Вот только она забыла одну вещь. У других людей тоже есть своя гордость.
  
  =][=
  
  Он почти услышал это.
  "Ты с кем разговариваешь?" - сказала бы она, задрав подбородок. - "Только то, что я облагодетельствовала тебя своим вниманием, не означает, что ты меня стоишь".
  "И что, я типа должен испугаться? Я не собираюсь уйти отсюда как побитая собака, нет, мы тут еще не закончили".
  "Тебе придется. Мои родители..."
  "Нету тут твоих родителей, мелкая ты сучка. А теперь легла и закончила!"
  Она должна была сопротивляться, но она поняла бы, что её сила ничто против него. Они были одни, она сама для этого постаралась.
  "Пусти!"
  "Ты ничем не лучше меня! Ты сама этого хотела, сама предложила. На! Ты ж хотела, чтобы с тобой обращались как со взрослой! Вот такое и делают взрослые!"
  
  =][=
  
  Синдзи хотелось блевать. Испытывать множество эмоций - это то, в чем он практиковался понемногу во время своих воображаемых диалогов, но никогда на таком уровне! Его воображение выходило из-под контроля! Оно не могло быть таким точным!
  - Но... Аяне-сан, если ты ушла... то почему ты тут?
  - Потому что я подумала про тебя! - ответила она, и на лице была такая боль! - Я думала про тебя, какой ты храбрый и какая я трусиха. Я почти добралась домой, когда подумал про тебя, что ты скажешь, что всё в порядке и что я ничего не могла сделать, хотя я могла! Я должна была сделать хоть что-то! Я не должна была просто сбежать. Ты бы не сбежал. Я не должна убегать! Я вернулась. Она так просто от меня не избавится. Я её утащила бы оттуда, для её собственного блага. Она была МОИМ другом! Я должна была помочь ей. Ты хотел, чтобы я помогла ей!
  Она уже прекратила плакать. Её трясло.
  - Но я не думала, что они всё еще будут там! Он застегивал штаны и сказал, что в следующий раз ей больше понравится. Она была голой, и у неё шла кровь! Кровь! - Последние слова она прокричала. - Я закричала. Я испугалась! А он посмотрел на меня, и я не могла двигаться. Он был так зол! Я ничего не могла сделать! Я была совершенно бесполезна!
  Она остановилась и опустила взгляд.
  - И тогда... появился он. Он выскочил и отбросил его от меня. Я никогда раньше не замечала Кобаякаву-куна, он действительно здоровее всех нас. Он дрался со старшеклассником без страха и сомнений. Он смеялся, Синдзи-кун. Кричал: "Держись подальше от Аяне-сан!", "Это за Босса!" Я никогда не знала, что он может быть таким быстрым или храбрым...
  Аяне покачала головой.
  - Но этого было мало. Я видела, что его почти побили, но он продолжал говорить "Не наезжай на друзей Босса!" Он продолжал бы бросаться в бой, пока не умер бы! Я видела, что он так и сделает! Его противник собирался убить его просто для того, чтобы он остановился.
  Она содрогнулась.
  - Но он был так занят дракой с Кобаякавой, что не заметил Мину-чан, подкравшуюся сзади. Мина-чан со всей её яростью, со всем отчаянием, что у неё были... она ударила его. И еще раз! Она пнула его. Она убила его. Он ранил её, и она отомстила. Но я могу сказать, что этого не достаточно, чтобы погасить боль. Я увидела, что нужна ей. Я попыталась помочь ей, Синдзи-кун. Я помогла ей, как могла. Я сняла свою одежду и отдала ей. Я плакала с ней. Я была с ней. Я сказала ей, что никогда больше не брошу её.
  Она шмыгнула, и в её глазах было что-то, что он не мог расшифровать.
  - Кобаякава-кун охранял нас пока, не прибыла полиция. Он был таким храбрым. Таким сильным. Он не позволил мне взглянуть на его раны. Сказал, что его послал Босс, чтобы защищать меня. Его Босс хотел убедиться, что никто никогда не навредит мне. Его ничего не волновало, кроме моей безопасности. А меня ничего не волновало кроме безопасности Минасе.
  Она прошептала ему в ухо:
  - Ты его Босс, правда? Ты послал его.
  Синдзи мог только кивнуть.
  Она сжала его в сокрушающих ребра объятиях.
  - Прости, Синдзи! Ты такой добрый и хороший, и я знаю, что тебе должно быть больно! Это не твоя вина! Ты тут нее при чем.
  "Но это моя вина!" - захотелось крикнуть ему. Ты не поняла? Если бы я не послал тебя к Минасе, ты бы не запустила эту цепь событий. Это было такое ребячество! Я мог бы спланировать так, чтобы они разошлись вместо этого! Я не хотел, чтобы она пострадала!
  "...но ты это сделал. Ты хотел, чтобы ей было так же, больно, как и тебе. И твоя воля была АБСОЛЮТНА, разве ты не видишь, светлый лорд?"
  Этот голос, он наполнил его равными порциям облегчения и простого понятного ужаса.
  Аяне смотрела на него, и он осознал, что без очков и с распущенными волосами она могла быть даже... красивой. Её лицо отражало такое странное доверие и спокойствие.
  - Спасибо, Синдзи-кун. Спасибо! Прости, что я была так бесполезна...
  - Т-ты не бесполезна, Аяне.
  - Не нужно быть слишком добрым ко мне! Я не могу этого выдержать! Синдзи-ку... Синдзи-сан. - Она снова положила голову ему на плечо. - Синдзи. С этого момента я... я...
  - Аяне!
  Девочка подняла голову и обернулась. За ними стоял рослый офицер полиции, из-за усов его лицо постоянно казалось яростным.
  - Папа! - закричала она с облегчением. - О, папа...
  Она посмотрела на Синдзи, ожидая его одобрения. После его незаметного кивка, она сбежала от него в распахнутые объятия отца - главы полиции.
  - Моя маленькая Аччан... - мягко сказал мужчина. - Теперь ты в безопасности.
  - Я всегда была в безопасности, папа, - пробормотала она. Аяне повернулась, чтобы глянуть на Синдзи. Её отец заметил это и нахмурился из-за внимания, оказываемого мальчику. Ну, любому представителю противоположного пола. У него было полно ожидаемых предрассудков на этот счет.
  - Кто это?
  - Это Синдзи-сан, - представила Аяне. - Он мой друг.
  - Он da Босс! - вякнул Кобаякава, стоящий поблизости.
  Выражение лица полицейского смягчилось, когда он увидел его.
  - А, так это тебя я должен благодарить за спасение моей дочери! Спасибо, молодой человек. Ты герой!
  Кобаякава опустил глаза и неловко шевельнул руками.
  - Это ничо. Аяне-сан друг da Босса. Его друзья - друзья всех da бойз. Бойз всегда готовы помочь их друзьям.
  Отец снова начал слегка хмуриться.
  - Бойз, да? А он - босс. В каком смысле он босс? Можешь рассказать мне?
  Кобаякава, ничего не подозревая, начал объяснять.
  - Конечно. Он говорит нам, что делать. Он показывает бойзам, как жить четко и правильно. Он говорит нам, что сила нужна для защиты слабых, а слабые могут быть сильными когда надо. - Он кивнул. - Da Босс НИКОГДА не ошибается.
  - Синдзи мой ДРУГ, папа, - добавила Аяне.
  Папа, кажется, понял. Этот мальчик... нет, юноша, который всё еще стоял со склоненной головой, чьи плечи тряслись от горя - прирожденный лидер, а? Он глянул на второго и увидел, что за слоем сала скрывается хорошее сердце и перспектива стать классным полицейским, может, он даже станет шефом полиции. А его дочь может стать тем, кем она сама захочет, даже мэром! А вот тот, как он чувствовал, станет однажды Очень Важным. С такими детьми вокруг будущее не казалось таким уж плохим.
  - Похоже, что он хороший парень.
  - Да, - нежно прошептала Аяне. - Так и есть.
  Она в последний раз помахала ему. Синдзи только глянул назад, и на лице читалась мука. А потом сбежал.
  
  =][=
  
  "Я никогда не хотел такого..." - прошептал он.
  Но видишь! Тот, кто украл её у тебя, заплатил за это своей ЖИЗНЬЮ.
  Та, кто поставила себя выше тебя, теперь лежит сломанная и униженная, КРОВЬ того, кого она однажды любила, на её руках.
  Тот, кто следовал за тобой, теперь ГЕРОЙ, уважаемый многими.
  А та, кто раньше уважала тебя, теперь БОГОТВОРИТ тебя.
  Хаос ЕСТЬ. И в ХАОСЕ возможно всё.
  
  =][=
  
  Его опекуны прибыли только для того, чтобы заметить его, пробегающего мимо них домой. Тётя собиралась окликнуть его, но рука на плече остановила её. Дядя Синдзи уже знал, что произошло.
  - Нет, пусть идет. Ему нужно побыть одному, - грустно сказал он. - Синдзи просто слишком добр, ему нужно побыть одному, чтобы справится со знанием, что не все такие хорошие, как он ожидал.
  - Бедный мальчик.
  Бойз ворвались на сцену с воплями и остановились, когда заметили полицейских. Они робко отложили бесполезные палки и камни. А вот закуски оказались небесполезными, и в перерывах между благодарным жеванием Кобаякава повторил им историю о героизме и прозорливости Босса.
  Бойз предложили немного и полицейскому, который принял подарок с улыбкой. Это было простое действие, которое породило далекоидущие символические последствия.
  
  Синдзи бежал, пока его легкие не начали гореть. Бежал, пока не начали гореть ноги. Он бежал, пока не почувствовал что может выдыхать, огонь, но не остановился.
  Он добежал домой, задыхаясь, чувствуя что его тело кричит от перенапряжения. Он со злостью открыл замки, ввалился внутрь, оставив дверь открытой. Цепляясь за стену, взобрался на второй этаж. Его сердце грозилось вырваться из груди, а голова - взорваться.
  Он пинком распахнул дверь, и его налитые кровью глаза остановились на одинокой фигурке, стоящей на полке. "Ты!" - прорычал он.
  Он подпрыгнул и схватил её. Его руки тряслись, когда он сжимал её, медленно добавляя силы в хватку. Когда пластик начал деформироваться, это выглядело, словно Космодесантник Хаоса склоняет голову.
  "Однажды я тебе ПОНАДОБЛЮСЬ, светлый лорд. Однажды ты снова призовешь меня. Однажды, когда ты отбросишь эту жалкую мораль. И в тот день я дам тебе СИЛЫ больше чем, в твоих самых диких фантазиях."
  Синдзи зарычал и усилил хватку. Тогда он почувствовал себя таким огромным, а фигурка в его руках казалась личностью, красноглазой и такой готовой дать ему сокрушить себя в его руках...
  Синдзи закричал.
  Он рухнул на колени и ударил по полу.
  "Что я делаю?" - выдохнул он. - "Что я делаю?" - он открыл ладонь, чтобы обнаружить, что фигурка вся помялась, а её лакировка потрескалась. Однако она не выглядела необратимо поврежденной. Он мог выправить форму и заново покрасить её. - "Почему я так злюсь на эту вещь?"
  "Ты просто кусок пластмассы!" - сказал он. Он встал и поставил её обратно на полку. Синдзи сел на кровать, спрятав лицо в руках.
  "Я... сделал это". - Он не сумел сдержать слез. - "Я ужасный человек".
  "Это не так", - он услышал знакомый голос в своем уме. - "Это была не твоя вина, Синдзи. Что именно ты сделал, очисть свой разум и оцени".
  "Что я сделал? Я хотел сделать ей больно! Я позволил ей быть изнасилованной! Я взял ее боль, и она мне понравилась! О, боги, как она мне понравилась".
  "Ни хрена!" - Синдзи ощутил массивный удар, эхом отразившийся в его сознании. - "Она была слабой, а ты ненавидишь всех, кто обижает слабых".
  "Ты не должен лгать себе, командир. Точно определи свое влияние на события. Хоть мне и очень неприятно это признавать, но порождение хаоса сослужило тебе хорошую службу. Ты СПАС жизнь, командир, и не твоими руками зло было уничтожено. Благодаря твой воле кто-то был спасен от этого зла".
  "Но... Минасе..."
  "Ты планировал это? Таковы пути Хаоса, которые никогда не поддаются контролю", - Провидица в его разуме провела своими белыми перчатками по щекам своего шлема, вниз по шее, мимо нагрудника и вниз к бедрам. - Ты ничего ей не сделал. Ты должен это понять. Ты не Бог. Не все поддается твоему контролю. Её судьба принадлежит только ей".
  "Я не хочу, чтобы кто-то страдал..." - рыдал Синдзи. - "Я не хочу, чтобы кто-то снова страдал".
  "Если таково твое желание, светлый лорд", - рискнул вмешаться Хаосит, - "то пусть оно будет записано на плоти судьбы".
  "Молчать!" - взвизгнула Эльдар. - "Ты уже брал слово. Молчи, пока твоего мнения не спросят".
  "Я повинуюсь хаосу, а не тебе, ведьма. Но ради светлого лорда сейчас я сделаю так, как ты сказала".
  Синдзи свернулся в калачик. Сегодня он прикоснулся к чему-то, чему-то огромному, могучему и принадлежащему ему. Орк сказал, что это было не более чем "унутренная крутожопость". Провидица и Космодесантник посоветовали ему не волноваться на этот счет, и пройдет еще мно-о-о-го времени, перед тем как он сможет легко проглотить любые советы Хаоса.
  Однако он больше не чувствовал себя бессильным. В тот день он осознал, что там, где проигрывает грубая сила, восторжествует ум. Если будущее сокрыто от ума, значит, настало время для решительных действий. Когда кругом тьма, значит, тогда проявит себя свет души.
  Его физическая форма не была всем, чем он был.
  "Я Синдзи Икари", - сказал он. Это то, что я есть.
  
  =][=
  
  День настал, когда он получил письмо из Токио-3. В нем было одно слово: "Приезжай".
  Синдзи неверяще смотрел на него, на практически пустой лист бумаги со знаком NERV и подписью отца. Неужели ему так сложно было написать еще одно слово? Пожалуйста, приезжай.
  Или - "Ты нужен, приезжай".
  Или просто - "Извини"?
  "Ни один отец такого не напишет!" - сказал он себе. - "Это было придумано специально, чтобы выбесить меня!" - выдохнул он. - "И у него получилось!"
  - Тебе не нужно ехать в Токио-3, Синдзи", - мягко заметила тётя. - Можешь просто остаться здесь. Ты же можешь быть счастлив тут, правда?
  "Ага, не нужно радовать эту сволоту, прибегая по первому свистку... что тебе там делать-то?"
  Он мог просто остаться. В городе, в котором его действительно любили. Где бойзы выступали в роли малолетней полиции. Где были те, кто стоял рядом с ним, и, что удивительно, как бы лучшая подруга/доверенное лицо/личная секретарша чрезвычайно упростили его жизнь. Где однажды, когда никого не было рядом, Минасе опустилась на колени и поцеловала его обувь, словно бы одно прикосновение могло очистило её. Затем она расхохоталась при виде паники на его лице.
  Жизнь была хороша. Своими собственными усилиями он заслужил немного счастья, верно? Это была хорошая, нормальная жизнь, и всё же как-то...
  Он мог видеть это в их глазах. Хоть они и просили его остаться, они уже знали, что часть его была предназначена для больших вещей в мире.
  Синдзи смял письмо, если его так можно было назвать, в кулаке. Он посмотрел вверх, и тяжесть веков была в его взгляде.
  - Мне НУЖНО поехать в Токио-3. Настало время, чтобы я и мой отец переговорили.
  - Дай ему в морду за меня, ладно? - с ухмылкой попросил дядя.
  - Если заслужит! - ответил он, похоже улыбнувшись. Снаружи Синдзи Икари выглядел как счастливый, эмоционально здоровый ребенок.
  Обычный. Если не присматриваться.
  
  2. Глава 1. ...и стань легендой. Часть 1
  
  Оно плыло мимо затопленных небоскребов, голых костей былого высокомерия человечества. Вдоль берега были выстроены ряды боевых кораблей и танков. Когда существо сделало первый шаг на берег, его нога сокрушила эту новую надежду. Пятнадцать лет безмятежности умерли в тот момент. Прошло 15 лет, невинность мира была разорвана в клочья амбициями людей, желающих стать богами, и теперь Земле было суждено познать ярость брошенных детей.
  Существо было известно как [Сахиил]. Оно было гигантским, отдаленно напоминающим человека, с блестящей черной шкурой, наводящей на мысль о морских животных, и по какой-то причине - с торчащими наружу ребрами. Закрученные винтом кости на плечах походили на наплечники. Наиболее заметным штрихом, кроме сумасшедшей величины, была его костяная маска на голове и отсутствие шеи. В маске чудилось что-то птичье, и за её глазницами не было ничего, кроме невыразимой тьмы.
  Оно выбралось из вод бухты Сагами, двигаясь резкими рывками и совершенно не обращая внимания на силы, собранные там для встречи с ним. Вся мощь военных была собрана для остановки вторжения. Первый залп был дан танками Тип-110 Сил Самообороны Японии, выстроенными вдоль шоссе. [Сахиилу] дождь 140-мм снарядов, как бронебойных, так и фугасных, был не страшнее зубочисток. Затем свой голос добавили боевые корабли Морских Сил Самообороны, открыв огонь из крупнокалиберных автоматических орудий. Взрывы прошлись по спине Ангела, но тот даже не обернулся. Судя по всему, все машины человечества не моги остановить его шага. Но Япония 2015 уже не была невинной нацией 2000. Хотя военная доктрина казалась академической абстракцией, на деле их войска стали намного сильнее и разнообразнее.
  Появившись из-за гор, с аэродромов в Готемба и Одавара, двух городов рядом с Токто-3, в бой вступила авиация, вынужденная подходить на самоубийственно близкие дистанции к гигантскому созданию. По какой-то причине радары и даже лазерные целеуказатели барахлили рядом с нею. Поэтому Силы Самобороны послали большое количество ВТОЛ.
  Маска Сахиила дрогнула. В отличие от предыдущих двух атак, приближающиеся силы оказались между ним и его целью. Массивная ракета, почти такая же большая, как и самолет-носитель, была запущена в сторону Ангела. Она предназначалась для уничтожения укрепленных бункеров, находящихся глубоко под землей. Сахиил в первый раз поднял свою когтистую руку и поймал её. Он раздавил ракету, которая окутала его пламенем.
  [Сахиил] вышел из огня, не пострадав и не остановившись.
  Из-за гор, из-под самого Хаконе, шел зов древнее миров. [Сахиил] не чувствовал света душ от устройств, которые пытались преградить ему путь, а значит, они его не интересовали.
  
  =][=
  
  Тем временем полностью автоматический поезд продолжал двигаться к Токио-3. Затем остановился. Единственный его пассажир вышел. "Надеюсь, внутри не было камер наблюдения..." - подумал Синдзи Икари. Он не смог справиться с желанием. Остаться одному было так... хорошо и свободно. Хотя он и не думал, что поддастся такому ребячеству.
  "Тебе нужно было подумать об этом до того, как начать бегать по сидениям и качаться на поручнях, очумев от мысли, что рядом никого нет", - ответил полный величия женский голос в его уме. - "И правда, ты продемонстрировал признаки своего происхождения, мон-кей".
  Он посмотрел на металлические трубы ограждения и подумал, почему бы и нет? Что ему терять, кроме чувства достоинства? Ему нечего было бояться, и даже если бы его отчитали за это, он был готов.
  "...постой. Мон-кей - это же обезьяны, да?" - уточнил подросток с неверием в голосе. Он снисходительно улыбнулся. - "Так ты всё время звала меня обезьяной?"
  "Мы звали ваш вид мон-кей, дикими, задолго до того, как твоя раса научилась ровно ходить. Честно говоря, меня огорчает, что тебе потребовалось так много времени, чтобы понять. Хотя некоторые... так и не поняли".
  "Так вот почему ты меня зовешь животным с металлической шкурой!" - сказал Космодесантник. - "Мои геноулучшения вернули меня к моему настоящему психологическому состоянию. Этот доспех, это геносемя есть лучшее, что порождено волей Императора! Я думал, что ты, Эльдар, начала уважать Его могучий интеллект. Так это были оскорбления всё это время?"
  "Видишь, Синдзи? Разочаровывает".
  "Сокрушу тебя за твою ЕРЕСЬ, подлая эльдарская ксено-ведьма!"
  "Ересью оно будет только в том случае, если я буду исповедовать твою религию! Чего я не делаю!" - Похоже, она ухмылялась. - "Горилла".
  "Выпусти меня, командир! Достань нас из рюкзака. Я должен её размазать!"
  "Ишь, как ворчит. Хочешь банан?"
  Разум Синдзи наполнил нечленораздельный рык и летающее туда-сюда "охохохо".
  "Т-с-сс!" - шикнул он, внезапно насторожившись. Было тихо. Слишком тихо. Он оглянулся, но не смог увидеть хоть какого-нибудь движения, только моргание светофоров.
  Возможно, четырнадцатилетнему подростку было вполне безопасно отправиться одному из Сендая до Кюсю, но один из друзей мэра проехался с ним до Токио-2. Там выяснилось, что его ждет поезд. Железнодорожные служащие были недовольны тем, что приходилось держать в резерве целую линию, но поезд должен был отправиться именно с ним и в определенное время.
  Это было странно, но возможно, отец обладал такими связями, что служащие могли зарезервировать для него целый поезд (он не понимал, зачем - это был глупый расход времени и денег, разве что, чтобы впечатлить одного подростка), но чтобы на перроне не было ни одного человека - это было немыслимо. Токио-3, по идее, должен был быть оживленным местом, нервным центром японской промышленности и финансов.
  "...а где все?"
  Синдзи Икари вышел на улицу. Магазины были закрыты. Не было видно ни единой едущей машины. Громкоговорители продолжали вещать ("Сохраняйте спокойствие. Двигайтесь в сторону ближайшего убежища"). По какой-то причине он почувствовал большую тяжесть на своих плечах.
  Он посмотрел на присланное ему фото. Женщина в обтягивающей одежде нагнулась вперед, стрелочка, нарисованная красным маркером (может, чтобы напоминать помаду?), показывала на её грудь. 'Зацени!' - вот что было тут написано. Синдзи слегка улыбнулся. Он был вынужден признать, что насколько его оскорбило письмо отца, настолько это послание будоражило любопытство. Что за человек отправил бы ему такое?
  Долгие годы голоса в его голове общались с ним, наставляли его, говорили ему то, что он не мог ясно осознать. Для большинства людей это превратилось бы в безвредные фантазии, когда они осознали бы, что говорят сами с собой. Синдзи, который никогда не считал эти голоса отдельными от себя, вполне мог попросить их перепроверить его собственные чувства.
  Он вытащил из кармана карточку, на которой был красный символ, половина фигового листа. НЕРВ. Под ним был телефонный номер. Он заметил ряд таксофонов в отдалении, подошел к ним и набрал номер.
  "Хм. Не отвечают", - он повесил трубку. - "Не понимаю. Зачем было всё это устраивать, если в результате меня никто не встретил? Всё было заранее организовано, и у меня нигде не было особого выбора. Так почему меня доставили сюда и оставили разбираться самостоятельно?"
  "Я сомневаюсь, что твой отец очистил бы город только ради того, чтобы еще больше оскорбить тебя..." - сказала Провидица, чтобы скрыть то, что она тоже не понимала происходящего.
  "Нехорошо. Может мне тоже пойти в убежище? Хотя я и не знаю, где они..."
  А еще он задумался, зачем тут вообще были убежища? Может, ему стоило обращать внимание на новости. Может, приближалась буря или торнадо какой-нибудь. Это прекрасно бы всё объяснило. Если он приблизился слишком быстро и как раз к моменту прибытия поезда. Он посмотрел на небо. К сожалению, его чистота разрушила стройную гипотезу.
  Потом он почувствовал, как ледяной холод пробежался по его шее, и ощутил, что за ним следят.
  Синдзи моргнул. Постойте, что это...
  Он увидел девочку в школьной униформе, смотрящую на него. Её голубые волосы были тем, что привлекло его внимание, а красные глаза, казалось, заглядывали прямо в душу и видели его насквозь, оставив его сущность освежеванной, но в состоянии экстаза. Он ощутил какую-то глубокую тоску, и почти услышал ... "и мы воссоединились".
  Стая белых птиц внезапно взлетела с проводов и отвлекла его внимание, а когда он снова глянул на то место, она уже пропала.
  "Что это было? Я... навоображал это?"
  Вдали что-то взорвалось.
  "Берегись!" - раздался голос Хаоса.
  Разум Синдзи взревел. Он повернулся и ощутил стену... чего-то. Давление! Сжимающее его сердце! "Что... что это?" Его внутренние собеседники внезапно потеряли дар речи. Синдзи увидел, как боевой вертолет появился в поле его зрения, пуская ракеты куда-то за здания. В ответ пришло очистительное пламя, которое проткнуло вертолет, а затем вернулось в огромную черную руку, появившуюся в небесной выси.
  Он закрыл лицо, когда вертолет упал, рубя винтами асфальт рядом с ним. Гигант спокойно продолжал двигаться.
  - Я знал это! - закричал Синдзи, сам не зная почему. - Я чувствовал, что должен был это знать!
  Гигантская нога опустилась рядом, и Синдзи ощутил воздушную волну, поднимаемую шагами гиганта. Синдзи подумал, что ему надо бежать, но что-то удерживало его на месте. Это не был страх, хотя животная часть его разума чувствовала себя невероятно маленькой и незначительной, однако большую часть его разума занимало странное ощущение узнавания. Словно он пытался понять сон, стараясь вспомнить его в момент перехода из сна в явь.
  Очень своевременно появившаяся спортивная машина с визгом остановилась между ним и монстром. Дверь открылась, и женщина в маленьком обтягивающем платье и широких солнцезащитных очках рявкнула на него: "В машину!" Он побежал к машине, чувствуя, что следующий шаг может превратить это транспортное средство в лепешку. После того как он оказался внутри, машина рванула с сумасшедшей скоростью и бесшабашными заносами на поворотах. Они решили, что достаточным будет спрятаться, отъехав на несколько кварталов.
  - Ч-что это было? - сказал он между лихорадочными вдохами. - Такая чистая. Такая целенаправленная ненависть. Что это было? Что человек может сделать против такой черной ненависти?
  - Это был Ангел, Синдзи, - беспечно ответила Мисато. - Это то, с чем сражается твой отец.
  Синдзи оглянулся. "Ангел..." Мой отец сражается с этим? Технически, использованное слово было shito. Оно означало скорее мстителя или палача. В нем не подразумевалось ничего святого. Даже если так, теперь он почему-то ощущал себя умиротворенным.
  "Возможно, мы влезем куда-то, куда не хотим влезать, командир", - предупредил Космодесантник. - "Я чувствую это. Все мы".
  "Будет месилово, которое надо разгрести", - добавил Варбосс.
  "Там кровь", - прошипел Хаосит. - "Я чувствую её вкус. Кровь ждет нас. Кровь, которой хватит, чтобы НАПОИТЬ ДОСЫТА бога".
  "Вы боитесь?" - спросил он их.
  Провидица ушла в себя.
  "А ты нет? Твои мысли - наши мысли. Синдзи... Будущее закрыто от меня. Я чувствую это. Мы в ключевой точке сценария. Мы его не знаем, поскольку мы - его часть".
  Подросток повернул голову назад и вздохнул. Он осел в своем сидении. "Я не могу сбежать сейчас. Я должен узнать. Что ты задумал, отец?" Он поднял взгляд на женщину, сидевшую рядом с ним. Стекла закрывали её глаза, она выглядела серьезной и профессиональной и ничуть не похожей на присланную фотографию. Он почувствовал, что его глаза опускаются к её груди, и резко отвел взгляд. И тут же ощутил её веселье. Проклятье! Значит, под прикрытием отражающих стекол она всё это время смотрела на него вместо дороги.
  Постойте, разве это не... опасно?
  Синдзи повернулся лицом вперед, еще больше обмяк в кресле. Так он пытался бороться со смущением. Что только заставило Мисато улыбнуться еще шире. Подростки просто не могут круто выглядеть.
  - Так ты Синдзи Икари, а? - спросила она, вернувшись к наблюдению за дорогой.
  - А вы - Кацураги Мисато, - ответил он. - Рад п-познакомиться с вами.
  - Ага, я в этом уверена, - подхватила она с озорством. А про себя констатировала:
  "Милый ребенок. Всё еще такой невинный. Похоже, его будет так весело дразнить, кто знает? Может, я даже проделаю что-то увлекательное".
  Она начала тихонько хихикать, что заставило Синдзи еще больше занервничать.
  Потом Мисато вытянула шею, чтобы лучше видеть небо.
  - Этот самолет... не может быть! Он же не?..
  Женщина неожиданно свернула и крикнула Синдзи:
  - ЛОЖИ-ИСЬ!
  Машина резко дернулась.
  Солнце сошло с небес.
  
  =][=
  
  Мисато Кацураги закрыла его своим телом. Она крепко прижала его к себе, когда машину сбросило с дороги взрывом. Машина кувыркалась, высекая искры, пока её тащило ударной волной. Они почти не ощутили жара, но заметили перепад давления. Несмотря на это, Синдзи подумал: "Может, приехать в Токио-3 было не такой уж плохой идеей..."
  "Я должна быть в ярости", - раздраженно сказала Провидица. - "Но твои мысли - это наши мысли".
  "Я УВЕРЕН, что удивляться нечему: извращенность, струящаяся из Эльдар, породила Слаанеш. Хватит. Нас это не волнует. Убери свою НОГУ с моего лица, женщина".
  "Моя нога, как ты говоришь, присоединена к моему основанию. Хватит облизывать мою подставку". - Она подозрительно замолчала. - "Ты пытаешься заглянуть мне под юбку, не так ли? Не так ли?"
  "Проклятье! Хватит меня пинать, женщина!"
  Его воображение постоянно разыгрывалось, когда ему нужно было отвлечься от чего-то. И он был только благодарен за своевременное отвлечение.
  "Услышь своего вернейшего последователя, о светлый лорд. Спаси меня! ПОМОГИ!"
  "Умри, умри и снова умри. Будь воскрешен твоими Темными Богами, чтобы быть убитым мною вновь!"
  Немногим позже Мисато выпустила его из удушающих объятий.
  - Это была Н2 бомба. Она остановит Ангела на некоторое время. Продолжаем движение.
  Синдзи тупо смотрел на грибовидное облако.
  - А мы не умрем от... как бы... радиации?
  - Нет, Синдзи. Н2 означает "неядерная". Мощь ядерного взрыва, но без побочных эффектов.
  Они сумели поставить свой транспорт на колеса. Мисато начала причитать по поводу своей прекрасной машины, получившей кучу царапин и вмятин. Синдзи похлопал женщину по спине и сказал:
  - Эм, может, не всё так плохо? Дух машины всё тот же, вне зависимости от того, какой у неё вид.
  Мисато непонимающе уставилась на него. Мальчик робко улыбнулся и убрал руку.
  - Разве вы не солдат, Мисато-сан? Это машина солдата. Пусть она гордо носит свои шрамы.
  Непонимание Мисато не уменьшилось. Не то чтобы она тоже не грешила персонификацией механизмов, но сейчас было не время для шуток и высказываний, словно бы у машины есть личность.
  - Но Синдзи-кун. Я еще не выплатила кредит по этой! Люди не будут меня уважать, если я буду ездить на куске дерьма.
  - Этот кусок дерьма получил свои вмятины, защищая наши шкуры. - Подросток кивнул ей, улыбка истаяла. - Мисато-сан! Да пошли они!
  Это был перебор. Она засмеялась. Он был слишком серьезен, но она отлично поняла, что он хотел сказать. Она обняла его, снова прижав лицом к груди.
  - Разве ты не чудесен? Хах! Ты прав, Синдзи-кун! Пошли они! - Она шлепнула по рулю, словно пытаясь заставить лошадь двигаться.
  Они продолжили свой путь.
  А затем машина катилась, катилась... да и встала.
  Тишина. Мисато повернула голову и пристально посмотрела на подростка, сидящего рядом с ней. Синдзи слабо улыбнулся и почесал затылок.
  -... может, дух желает, но металл слаб?
  - Может, ты и не такой милый, как я думала, - надулась она.
  
  =][=
  
  Шмяк!
  Мисато хихикнула, когда взвесила в руках кучу батарей. Идеалы Токио-3 о гиперэффективности сработали против неё, электрическая машина могла быть чистой и экономной, но оказалась чрезвычайно легко ломающейся. У неё не было времени ковыряться внутри, может, этой энергии ей хватит.
  - Эм... а ничего, что мы это берем? Ведь мы же вломились в магазин. Разве это не воровство?
  Она снова вздохнула. Она так и знала, что этот ребенок окажется одним из тех очень правильных типов без капли воображения.
  - Всё в порядке. В порядке. НЕРВ позаботится об этом, не волнуйся. А сейчас отправимся...
  Подросток выгрузил свою охапку батарей на заднее сидение.
  - Правда? Круто! Так тогда я могу и себе чего-нибудь взять?
  Её голова поворачивалась к нему с такой медлительностью, что сердце Синдзи наполнилось ужасом. Её взгляд был мрачен и осуждающ. Он начал пятиться. Затем, совершенно внезапно, она улыбнулась и сказала:
  - Конечно! Но помни, что это чрезвычайная ситуация так что быстро!
  - Спасибо, Мисато-сан, - поклонился Синдзи. Хоть это неприятно напоминало ему мародеров во время городских заварушек, он рванул в магазин. Есть! Мальчику всегда нравились разнообразные инструменты, с тех пор, когда он понял, что только так он может построить модель Титана 1:10. В его детстве была дружба и товарищество, но именно взаимоотношения с Бойз и их независимость научили его радости создания вещей своими руками.
  Странно, но именно Варбоссы и Меки считали, что делать вещи так же весело, как и ломать их. Грабеж, в конце концов, был просто сбором необходимого хлама для постройки чего-то побольше и покруче.
  "Может он не такой уж и скучный..." - размышляла офицер НЕРВа, ожидая его возвращения. - "Интересно, что он принесет из строительного магазина?" Паренек вернулся с миниатюрной цепной пилой.
  Он размахивал ею, словно мечом. Мисато таращилась на него.
  Синдзи заметил взгляд и слабо улыбнулся. Показал ей пилу.
  - Могу я оставить себе это?
  - Синдзи... - пораженно сказала она. - Почему изо всех вещей (и сюда я включаю даже порножурналы за стойкой) ты выбрал ЦЕПНУЮ ПИЛУ?
  - Эм, потому что я всегда хотел такую, и она будет очень полезной там, куда мы едем? - "И это самая близкая вещь к цепному мечу, из тех, что я видел?" Хоть это и не настоящее рубило, но оно лучше подходило ему, потому что не нужно было сильно махать для удара. Правда.
  Полезно. Похоже, эти слова задели её. Мисато потерла щеку и снова выпрямилась.
  - Полезно? Что значит "полезно"? Как оно может оказаться полезным там, куда мы едем?
  - Ну, вы знаете! Мы можем вылететь с дороги, и нам придется выбираться из разбитой машины! Или на дороге будет лежать дерево! Или нужно будет отбиваться от мародеров! - Синдзи сделал глубокий вдох. - А риппа всегда пригодится, если нужно перепланировать комнату или переделать вещи в более мелкие.
  - Хе-хе, - странно хихикнула Мисато. Без воображения, говоришь, Мисато? Да я же еду с психопатом!
  Она собралась и приказала.
  - Положи на место, Синдзи. Я взяла эти батареи по веской причине. Мы тут не игрушки для тебя выбираем.
  - Н-но... Мисато-сан...
  Мисато скрестила руки на груди.
  - Синдзи, ты должен слушать меня как офицера и представителя городских властей.
  Его лицо обиженно скривилось. Он позволил пиле упасть на землю. Она так идеально подходила ему по размеру! Синдзи деревянной походкой отошел от неё, повинуясь. Однако вместо того, чтобы лезть в машину он встал возле женщины. Голова его была опущена, а лицо скрывалось в тени.
  - С-синдзи? - слегка нервно спросила Мисато.
  Подросток просто немного подался вперед и уперся лбом ей в плечо.
  - Пожалуйста, Мисато-сан...
  Его голос был таким тихим. Она почувствовала себя так, словно она разрушила все его мечты.
  - Ой, ну хорошо! - жарко огрызнулась она. - Бери что хочешь. Но оно останется в машине, пока ты не оплатишь его из своих денег!
  Он поднял глаза на неё, и его лицо... расцвело.
  - Спасибо, Мисато-сан! - сказал он с неподдельным восторгом. Он скользнул к цепной пиле, сунул её на заднее сиденье и метнулся обратно в магазин. Она услышала его голос:
  - Зырь, чо тут есть! Гвоздемет! - полный необузданной радости.
  Мисато стояла, потирая место, где он прикоснулся. Оно до сих пор горело. Кацураги поежилась без видимой причины. "Что с этим ребенком?"
  Остаток дороги до НЕРВа они провели молча.
  
  =][=
  
  "Что это было, командир?" - спросил космодесантник. - "Мы только что подчинили своей воле эту женщину? Разве мы не клялись не делать такого больше?"
  "Я... Я не знаю. Это показалось таким правильным в тот момент..."
  Варбосс фыркнул.
  "Ну, хабар я получил, так что я доволен. Чо за проблема?"
  "Таким способом ты выбил её из колеи. Она отправила нам свою интимную фотографию, чтобы умышленно сконфузить нас. Мы просто отплатили ей сторицей", - заботливо ответила Провидица.
  "Это было приветствие Слаанешитов", - сказал Хаосит через некоторое время. Все сущности, живущие в уме Синдзи, с ужасом в глазах повернулись к нему. - "Плоть к плоти, НУЖДА к нужде. Разве ты не слышал её душу? Она ВОПИТ от боли, в поиске комфорта и приятия".
  Синдзи пришлось кивнуть. "Похоже на то".
  "Её РАНИЛИ раньше, сильно, так сильно, что она использует свое тело и сексуальность как щит. Она солдат. Её первая реакция ВСЕГДА физическая".
  "Понятно. Она делится своим телом, но не душой? Она желает близости, но отвергает её, когда получает", - Синдзи покачал головой. - "Откуда я вообще это знаю? Она всё еще незнакомка... с каких пор я могу судить сердца других людей?"
  "С тех самых, как привык называть себя "мы"", - ответила Эльдар.
  
  =][=
  
  НЕРВ находился внутри геофронта. Синдзи не смог сдержать восхищенного вздоха, когда, спускаясь на эскалаторе, он увидел купол изнутри, подсвеченный отраженными солнечными лучами. Он был огромен. Можно было увидеть здания, свисавшие с крыши, словно сталактиты в пещере. Несмотря на замкнутое пространство, он ощущался даже большим, чем был на самом деле. Земля, насколько он мог видеть, была покрыта травой и лесом. Там даже озеро было!
  Кабинка подвесной дороги отвезла их к поверхности геофронта. Золотистая пирамида, в которую они вошли, оказалась вершиной айсберга НЕРВа. Большая часть явно была где-то глубже, под множеством слоев металла. Движущиеся дорожки вели из секции в секцию. Синдзи оглядывался с неприкрытым благоговением.
  - Посмотрим... - бормотала Мисато. - Если мы зашли там, то выйдем... тут! - Дверь с шипением открылась, снизу ударил поток воздуха. Они вышли возле перехода над глубоким провалом. - Вот потому-то я ненавижу ходить тут в юбках! - пожаловалась она, поправляя одежду. - Интересно, где, черт побери, Рицуко?...
  Благоговением, которое быстро сменилось раздражением, когда стало понятно, что они заблудились. И до сей поры они никого не встретили.
  В уме Космодесантник рухнул на колени.
  "Это словно снова кампания с Леманом Руссом во главе!" - возопил он, вздымая кулаки к небесам. - "Как можно потеряться в трех секторах пешком? Как?"
  "Не думаю, что у Лемана Русса были такие бедра..." - эта мысль была прервана внутренним шлепком по голове. Он ощутил неодобрение, исходящее от его советницы.
  "Верно", - произнес Космодесантник, его глаза слегка остекленели. - "Если бы только у Русса были..." - Его она ударила следующим.
  В конце концов, разозлившись, Мисато добралась до телефона и набрала номер своей подруги. Пока она занималась этим, Синдзи держал карту. Это было удивительно! В ней не было никакого смысла! Почему секция 3-А вела к 6-F и только потом к 3-В? Словно это было сделано нарочно, чтобы запутать вторгшихся и/или невезучих посетителей и не дать им собрать информацию!
  Она заставила их зайти в очередной лифт в надежде, что этот спуск приведет их куда надо. Она вскрикнула, когда открывшаяся дверь явила ей кого-то, кто ждал её, и на чьем лице копилось нетерпение, являющееся результатом годов знакомства с Мисато Кацураги.
  - Почему ты тратишь мое время, капитан... - тихо сказала она, со строгим видом агрессивно входя в личное пространство Мисато. - Разве ты не знаешь, что у нас нехватка времени. И людей?
  Мисато отшатнулась от неё.
  - Хе-хех, извини...
  Рицуко Акаги повернулась к Синдзи и спросила:
  - Так, этот мальчик?...
  - Да, согласно Отчету Мардука, он является Третим Дитя.
  Рицуко увидела, что подросток поднял левую бровь из-за того, что они говорили о нем, словно его там не было. Он, хоть и кратко, отреагировал на слова "мардук" и "третье".
  - Рада знакомству, - сказала она с легкой улыбкой на лице.
  Синдзи вернул улыбку.
  - Прывет, - по-японски ответил он и кашлянул. Его слегка отвлекли мысли о том, как купальный костюм и лабораторный халат сошлись вместе. - В смысле, рад знакомству, - поправился он и поклонился. - Но я не знаю вашего имени.
  - Я думаю, что он может быть даже хуже отца... - с гримасой сказала Мисато.
  Рицуко подняла бровь, так же, как и он несколько секунд назад, и попробовала ответить на английском.
  - О, как невежливо с моей стороны. Меня зовут Рицуко Акаги. А тебя?
  - Намана. Звусь Синдзи Икари, но че-та думаю, чо ты уже знаешь эта. Ваще щаслив здыбацо, Акаги-сенсей, - он снова поклонился.
  Улыбка Рицуко чуточку увеличилась.
  - Вот... интересный у тебя акцент. Где ты им обзавелся?
  - Там и сям. Книги. Никада не видел блондинов раньше.
  - Даже если я знаю английский, то не обязательно я американка, Синдзи", - ответила она. Конечно же, она не расскажет так запросто, что красит волосы. Боже, какой неотесанный мальчик, да еще с полным отсутствием того кинжально-точного произношения, к которому она привыкла, общаясь с его отцом.
  Мисато могла понимать английский, поскольку росла в многонациональной экспедиции и была во множестве интернациональных баз, но вынуждена была сказать:
  - Я вообще ничего не поняла! Это действительно был английский?
  - О, конечно, - Рицуко кивнула и отвернулась от подростка. - Даже чище, чем тот, что я слышу тут, поскольку звучит его речь так, словно действительно прибыл из Англии. "Точнее, из самых деградировавших частей Англии, но кому какая разница? Фактически, весь остров теперь под водой", - добавила она про себя.
  Лифт начал подъем, женщину разговаривали, игнорируя Синдзи. Он прислушивался. Геофронт жил по боевому расписанию, но что-то под названием Юнит-01 было в заморозке. Похоже, оно было чем-то очень важным, но они даже не были уверены что оно заработает. Он выяснил, что раньше оно не работало. И шанс на то, что запустится, был исчезающе мал. И они все еще держат это в заморозке. Чего они так боятся?
  Движущаяся дорожка привела их в темную комнату. Как только он спросил, почему так темно, свет включился, шокировав его видом огромного пурпурного лица. Он снова ощутил то странное давление.
  - Гигантский робот?... - пробормотал он. Он начал пролистывать буклет, который ему выдали, но не удержал в руках. Тот упал в емкость с оранжевым охладителем. Он пожал плечами. Невелика потеря.
  На возмущенный вскрик Мисато он ответил словами:
  - Эта штука! - ткнул пальцем в робота, - её же в вашей книжечке не было, верно?
  - Нет. Но там была масса другой полезной информации и правил.
  Его довольный взгляд как бы намекал - "... которым ты сама не следуешь?"
  "Я что-то чувствую тут", - прошептала Провидица. - "Душа, которая не душа. Разум, который не разум. И Ярость. Такую бесцельную ярость!" - Весь комплекс содрогнулся, когда Ангел ударил по городу наверху. - "И у меня такое чувство, что только что все правила перестали быть важными".
  - В этом ты прав... - тихонько пробормотала Рицуко. - "Это последняя надежда человечества, искусственный человек Евангелион!"
  Синдзи быстро повернулся к ней, без паузы, как только она закончила фразу, спросил её:
   - Какого оно пола?
  - Что?
  - Я заметил, что вы очень привычно сказали "искусственный человек". Если бы это был андроид или боевая машина, оно было бы бесполым. Вы бы сказали ГУМАНОИД. Но вы уточнили, что это искусственный ЧЕЛОВЕК. - Его глаза, темные и сосредоточенные, казалось, вцепились в неё. Этот тон был очень ей знаком, тон, сдирающий с людей их барьеры. - Природной характеристикой человечества является дуалистичность, которая позволяет эмоциональную привязанность и симбиоз. Могу предположить, что оно может быть бесполым, но люди часто называли оружие, от танков до кораблей, мужскими или женскими именами. - Он легонько улыбнулся. - Так как его или её зовут?
  Мисато почесала щеку.
  - Это большой боевой робот, Синдзи. Он не мужской и не женский. Рицуко просто... научничает. Они обычно бывают поэтичны в этом роде.
  Рицуко могла только с ужасом смотреть на него, поскольку Синдзи слишком хорошо напомнил ей, чьим сыном является.
  В этот момент на мостике над Евангелионом появился Гендо Икари.
  - Эй, Синдзи, - протянул он, его слова были дружелюбными, но абсолютно точно не соответствовали бесстрастному тону. - Давно не виделись.
  Синзи Икари смотрел на него.
  - Да, отец, - он ответил с такой же холодностью. - Действительно.
  Двое Икари смотрели друг на друга, неподвижные, немигающие...
  - И чем они занимаются? - шепотом осведомилась Мисато у своей подруги.
  - О нет. Не тут. Не сейчас... - это всё, что могла ответить ей Рицуко ломающимся голосом. - Только не двое сразу...
  Это был грязный трюк, занять место над кем-то, чтобы выиграть поединок воли и терпения. Синдзи был ошеломлен тем, что его отец вообще прибегнет к такому уровню запугивания. Отчасти он продолжал играть в гляделки из-за того, что не мог не удивляться незрелости отца, пока не дошел до точки кипения. Синдзи был зол, когда прочитал письмо Гендо, но именно в этом путешествии он понял, как мало он знал о отце.
  "Чем мы занимаемся?" - спросил Космодесантник. - "Город атакуют, а он хочет играть в эти игры? Если его время настолько ценно, что он не мог даже повидаться с тобой все эти годы, тогда у него должны быть более важные занятия, чем это позерство".
  - Зачем ты позвал меня, отец? - крикнул он. - Ты годами игнорировал меня, а теперь вдруг вспомнил? Почему? - Он вложил нужную дозу детской злости в голос, и во имя Императора, Гендо действительно выглядел довольным!
  Затем последовал кратчайший кивок.
  - Мы выдвигаемся, - сказал Гендо, игнорируя вопль сына.
  Мисато закричала что-то про Юнит-00 в крио-стазисе, что только подтвердило впечатление Синдзи о Евнгелионе как о чем-то крайне опасном. Затем - "Вы собираетесь запустить Юнит-01!" Она повернулась к Рицуко. Та равнодушно кивнула.
  - У нас нет выбора.
  - Но у нас даже нет пилота! Рей не может... разве может?
  - Мы только что получили одного... - оцепенело добавила Рицуко, всё еще пытаясь принять происходящее.
  Женщины спорили о том, как Синдзи должен сесть в него. Там было что-то про шанс синхронизации. Синдзи почти не обращал на это внимания. Он просто смотрел на своего отца, который смотрел на него. Действительно, это было ребячеством, но он и был ребенком. Всё это было подстроено, осознал он.
  Мисато велела ему забираться в Еву.
  Синдзи склонил голову к плечу, вспоминая о произошедшем снаружи.
  - Нет, я не буду этого делать. Разве нет кого-то еще?... - Он спросил это, не оглядываясь. Происходящее было слишком мутным. Он должен выбраться из чужого сценария, чтобы влиять на него. - Я только что прибыл сюда! Почему вы сами не можете этого сделать?
  - Синдзи... если бы я могла... - тихо сказала она с болью в голосе. - Но я не могу! Ты - наша единственная надежда! Человечество нуждается в тебе! Ты НАМ нужен.
  Человечество? Он ощетинился. Как она посмела упоминать человечество! Он слишком хорошо знал, что ради человечества он готов отдать всё! Но это! Это смешно!
  - Так может, вам не стоило маяться такой дурью, как разработка оружия, слишком разборчивого к пилотам!
  Он почти услышал треск в шее Рицуко, когда та рывком повернула к нему голову, заставил себя выдерживать пылающий взгляд:
  - ...что ты СКАЗАЛ?
  - Я вам не верю! - крикнул он своему отцу. - Ты позвал меня ради этого? А если бы я не ответил? Ты никогда про меня не вспоминал раньше! - Он повернулся к Рицуко и нахмурился. - Я в это не верю. Я? Быть того не может. У вас должен быть кто-то еще!... Почему именно эта штука, если вы не уверенны, что она вообще работает? Если это лучшее, что есть у человечества, то может, ему нужно пожать плоды своей тупости! В смысле, та... штука! Она атакует нас! Она идет сюда. Даже я могу сказать, что ей тут что-то нужно. Так почему только это является единственной защитой? Почему бы вам не поставить тут гигантскую пушку размером с дом, с гору! Чтобы встретить? Почему бы не сбросить на него одно из тех зданий наверху? Почему нет? Почему?.. Это же нонсенс! Я не верю что люди, которые построили такую большую и сложную базу, могли быть такими некомпетентными. По крайней мере, почему бы не вызвать меня раньше? А сейчас слишком уж неудобно для всех, что я прибыл прямо в разгар атаки. Почему я? Я просто ребенок. Меня ничему такому не учили! Это совершенно неправильно! Почему вы полагаетесь на меня? ВЫ же взрослые. Почему вы не можете сами решить свои проблемы?
  Рицуко почти зарычала на него.
  - Нет! Не было у нас другого выхода! Евангелион... Ева!.. - Её ярость была такова, что она на несколько мгновений онемела.
  Мисато положила руки ему на плечи. Её голос был мягким, заботливым.
  - Синдзи, я не могу тебе объяснить сейчас, но есть важная причина, по которой только Ева может сражаться с Ангелами. Пожалуйста, Синдзи... - хотя затем она повернулась к Рицуко и спросила:
  - ... а действительно, почему у нас тут нет пушки размером с гору чтобы встретить его? Ему же придется где-то вломиться в Геофронт...
  - ...слишком дорого. Стационарная оборона непрактична, особенно в закрытых пространствах, - мрачно ответила Рицуко. - У нас есть масса вторичных оборонительных систем, но основной функцией НЕРВа является применение и обслуживание Евангелионов... что является нашей единственной целью, а всё остальное отвлекало бы ресурсы от них и понизило бы наш боевой потенциал.
  Комната содрогнулась, когда очередной выстрел Ангела пробил внешнюю оболочку Геофронта. Любые защитные системы были бы полезны, хотя бы для того, чтобы купить немного времени, подумала Мисато, затем покачала головой.
  - Синдзи, полезай внутрь, у нас нет времени! - она сжала зубы и зыркнула, теряя терпение.
  Он глубоко сожалел об этом, но... "Нет!"
  - Поверить не могу! Мой отец должен был знать, что я могу просто НЕНАВИДЕТЬ его. Так зачем рисковать? Почему я? Не думаю, что он поставил бы мир на меня. Он никогда даже не знал меня! Если предполагалось, что этим буду заниматься я, то почему было не сказать мне раньше хоть что-то? Я был бы рад хотя бы оттого, что нужен ему! Но теперь... должен быть кто-то еще! - Тут он прикусил язык, поскольку эти слова могли оскорбить тех, кто погиб во время боя с монстром. - Не верю я, что мы действительно в опасности!
  Слишком уж всё хорошо складывается. Герой должен был хвататься за этот шанс, но он просто не мог поверить, что это по-настоящему. Это должно быть каким-то трюком. Не могло оно всё зависеть только от него, даже его отец не стал бы напрасно тратить столько времени и усилий. Он понимал, благодаря своим учителям, что ради выживания очень немногим никогда не пожертвуют, и что в конце концов, даже детям приходится воевать. Столкновения армий так же привели его к выводу, что взрослые мужчины лучше подходят для этой задачи, просто потому что они обладают физическими и психическими данными, необходимыми для выполнения задачи. Если вам приходится использовать детей, значит где-то что-то уже пошло очень неправильно.
  "Значит, это неправдоподобность беспокоит тебя, командир, а не сам долг?" - спросил Космодесантник. - "Выбрать не сражаться за человечество - это непостижимо".
  "Возможно, это простое невезение, что оно атаковало именно в тот момент, когда я прибыл... возможно, они собирались дать мне немного времени на акклиматизацию... но будь оно проклято, я просто не могу выдержать! Даже отец должен был понимать, что в защите это не оптимально. Может, его заставили делать это?"
  Гендо понравился ход разговора, но он этого не показал. Как и ожидалось, мальчик был эмоциональным и не мог видеть картину целиком. Детские обиды прекрасно укладывались в сценарий.
  - Этот пилот бесполезен, - сказал он в сторону стены мониторов рядом с ним. - Высылайте Рей.
  - Икари, ты в этом уверен? - спросил Фуюцки, его престарелый зам. - Мы ведь оба знаем, что она не готова.
  - Она же еще не мертва, - ответили ему.
  "Почему мы не можем просто сотрудничать, Светлый Лорд? Попытки вымогать объяснения и ставить условия работают против тебя в этой ситуации".
  "Я не Амуро Рей. Если отправить новичка в бой, то всё закончится потерей дорогого оборудования и мертвым пилотом. Это же основы. Они должны это знать! Почему вообще они построили боевую машину, которая требует ненадежного ребенка вместо профессионала?"
  "Возможно, это судьба. Это гигантский робот. Ты подросток. Оно не может закончиться ничем иным, кроме как тобой в кресле пилота".
  "Да знаю я! Я просто хотел... поэтому отец меня и позвал? Почему он не мог объяснить, что тут для меня будет работа? А не внезапно вываливать всё это на меня! Пытаться выбить меня из колеи. Почему? Ему не нужно было так далеко заходить. Просто немного порядочности, немного информации для меня как для человека, а не инструмента... это глупость, вот что это. Солдаты, не желающие сражаться - плохие солдаты. Не могу поверить, что отец совершил такую ошибку. Следовательно, всё это делается намеренно".
  "Но ты, конечно же, будешь пилотировать этот... Евангелион?"
  "Конечно же, я собираюсь сражаться. Пусть отец думает, что заставил меня. Когда Мисато-сан спросит меня еще раз, я соглашусь. Я в любом случае не хочу враждовать с моим отцом, если я выживу, то, может быть, мне стоит извиниться. Будет хороший повод, чтобы поговорить с ним, правильно?"
  В это время в ангар 01-го ввезли Аянами Рей, уже одетую в комбинезон, всё еще замотанную бинтами и подключенную к капельнице. Синдзи посмотрел на неё, потом на отца и опять на неё.
  Быть такого не может. Не может быть, чтобы он действовал так грубо. Это же чистая эмоциональная манипуляция!
  - Рей. Замена бесполезна, - сказал Гендо. - Ты будешь пилотировать Евангелион.
  - Д-да, сэр, - сказала девочка, пытаясь сесть. Она кривилась от боли и едва говорила, но продолжала стараться.
  У неё были голубые волосы. У неё была самая гладкая бледная кожа, какую он когда-либо видел. Она была сломанной куклой. Его отец... его отец! Он взял эту девочку и сломал её! Он собирался позволить ей умереть, чтобы доказать свою точку зрения! Глубина падения этого человека была выше всех его ожиданий!..
  И снова ангар содрогнулся, но в этот раз Ангел, наконец, прорвался. Крестообразный удар пробил броню Геофронта и прошел внутрь. Крупное здание отделилось от своего основания и рухнуло в озеро.
  Земля содрогнулась и сбила их с ног. Мостик оказался закрыт стеклом, иначе бы Гендо упал и разбился насмерть. Он пошатнулся, но сумел продолжить наблюдение за происходящим внизу. Синдзи поднялся и увидел, что Рей свалилась со своей каталки. Она ударилась о землю, и ей явно было очень больно. Спина выгнулась, словно в агонии. Синдзи подбежал и попытался поддержать её. Девочка стиснула зубы, болезненно дергаясь в его руках и дрожа. Он держал её, и она была такой маленькой, её кости казались по-птичьи тонкими, хотя часть его разума отметила, что у них практически одинаковое строение.
  Он отнял одну руку, почувствовав влагу. Посмотрев на ладонь, увидел кровь.
  - В этом еще меньше смысла! Что, больше совсем никого нет? Нет взрослых, нет профессиональных солдат, чтобы управлять этим... искусственным человеком? Отец! - ярился Синдзи. Он держал девочку в руках и смотрел, как она корчится от боли. Как он может такое делать? Она пошла бы и истекла кровью ради него, умерла бы за него. Вместо того чтобы объяснится... он использует чужую боль как рычаг? "Как он мог использовать её, чтобы заставить меня подчинится?"
  "Влепи ему па зубам, босс. Батинкам па роже!"
  "Ну, это будет сложно, учитывая, что он выше, чем я". У него оставалось достаточно внимания для этого, даже когда он убирал волосы с крепко зажмуренных глаз девочки. Она была такой знакомой... словно то краткое видение, которое он видел на улице? Возможно, это была и не она, но он чувствовал, что почему-то должен её знать.
  "В чем проблема-то? Вспомни, нужно действовать последовательно", - слишком уж спокойно произнесла Провидица. - "Сначала пинаешь в голень, а когда он поднимет ногу, чтобы потереть ушибленное место, бьешь его в пах. ЗАТЕМ он сгибается, И ВОТ ТОГДА ты пинаешь его в зубы".
  Тишина встретила её заявление, растягиваясь в безвременье его разума.
  "...когда ты так говоришь, - Космодесантник набрался храбрости, чтобы разрушить тишину, - вот тогда-то я вспоминаю, почему твоя раса правила галактикой за эоны до того как человечество эволюционировало от своих предков-приматов".
  "По крайней мере, ты признал это..." - ответила она, но ее голосу не хватало обычного высокомерия.
  - Берегись! - заорал кто-то, когда новый удар Ангела сотряс НЕРВ. Большая металлическая балка оторвалась от потолка и начала падать на Детей. Мисато закрыла глаза, не желая видеть, чем это закончится.
  Синдзи даже не заметил ее. Он всё еще смотрел на кровь на своих руках.
  Раздался громкий металлический скрип.
  - Невозможно... - выдохнула Рицуко. - Не может Евангелион двигаться сам по себе!
  Только не тогда, когда он в заморозке! Когда в нем нет энергии!
  Но Евангелион 01 не просто прикрыл Синдзи и Рей, он протянул руку и поймал балку, согнув её в В-образный знак. Сжатая ладонь Евангелиона оставалась абсолютно неподвижной над двумя подростками, рука, которая двигалась с такой скоростью, что поднятые ею брызги охладителя только сейчас начали падать.
  Синдзи поднял Рей на руки, словно невесту, отнес к каталке и прислонил к перевернутой плоскости. Глядя на её лицо, кривящееся от боли, он чувствовал, что его сердце наполняет ярость. Это было так просто. Он не знал эту девочку. Но именно мужчина должен был заботиться о том, чтобы девочки не пострадали. Мужская работа, хотя он и всё еще думал, что в мире есть достаточно вещей, которыми он хотел бы наслаждаться с детским бесстыдством.
  Ей было больно.
  - Я сделаю это! - заорал Синдзи, не обращаясь ни к кому конкретно. Он слизнул кровь Рей со своей ладони, оставив красный след на лице, что обеспокоило почти всех присутствующих. Он убедился, что проглотил хоть немного крови и запомнил её вкус. Его разум очистился, словно зеркало. Только черная ярость Ангела над ним волновала его поверхность. Все стало простым до абсурда. Там была опасность. Там была несправедливость. Ладно.
  Если взрослые спихивают всё на него, тогда все голоса в его голове согласились, что он должен собраться и попытаться. Он исправит это. Он всё исправит, и люди больше никогда не будут страдать из-за его бездеятельности!
  Глаза 01-го вспыхнули. Его челюсти были заблокированы, но казалось, что он смеется.
  - Я поведу Евангелион!
  
  3. Глава 2. И стань легендой. Часть 2.
  
  Сигналы тревоги разносились по всему НЕРВу. Охлаждающая жидкость вокруг Юнита-01 начла откачиваться, а массивные крепления возле плеч и колен - отсоединяться. Множество военных складов зовут "клетками", но тут значение казалось буквальным. Монструозная машина походила на зверя в вольере.
  В командном центре Кацураги Мисато стояла на своем посту, с рюкзаком у ног. Синдзи был чрезвычайно настойчив в том, что с его вещами не должно ничего случиться и умолял её присмотреть за ними лично. Данная просьба выглядела логичной, с учетом того, что его отправляли спасать мир.
  Оглушаемый эхом от выкрикиваемых рапортов в контактной капсуле, Синдзи мог только размышлять, зачем всё это нужно. Что плохого в системе, которая активируется простым поворотом ключа? Если он был единственным, кто мог управлять этим роботом, то почему они не могли хотя бы прогреть его, чтобы Синдзи (или любой другой пилот) мог просто запрыгнуть внутрь и сразу же выдвигаться? В конце концов, город уже атакуют.
  Он знал, что Гендо Икари полностью контролирует это место. Всё вокруг него было раздражающе загадочным. Он представил себя на месте отца. Если бы человечество действительно было под угрозой, а единственное, что могло его спасти, - это гигантский робот... которым может управлять только капризный подросток ... право же, даже если бы целый мир подчинялся законам комиксов, он бы постарался придумать что-то попроще.
  Он глубоко вздохнул. Потому что... он чувствовал, что в тех словах была правда... этот робот был чем-то большим, чем просто машина. Искусственный человек. Все, похоже, боялись его почти так же, как и врага снаружи. "Дух машины, что же они наделали?" Он закрыл глаза и вцепился в рукояти управления.
  Они боялись того, что создали. Он осознал, что тоже боится. Конечно же, признался он себе. Всё вокруг было таким новым, незапланированным, и он мог умереть. И в то же время по жилам начал струиться сладкий адреналин. Он закрыл глаза. Он был слеп. Будущее ждало его. Он ощутил... нетерпение.
  Затем он почувствовал, что движется. "Вводим капсулу...!" - услышал он. Белый цилиндр, в котором он находился, скользнул в дыру в шее 01-го, прямо между позвонков. Синдзи ощутил, что в его голове что-то гудит, как готовый к эксплуатации механизм.
  Затем послышалось: "Начинаем введение ЛЦЛ в капсулу!..."
  Синдзи резко подскочил, проснувшись. Густая оранжевая... слизь... быстро наполняла кокпит. "Что это, Варп его побери?" Постойте. Топить пилотов было бы контрпродуктивно, не так ли? Он был слегка раздражен, размышляя о том, что они могли бы и предупредить его о таком, по крайней мере, для того, чтобы он не испортил одежду. Он задержал дыхание, когда жидкость залила его с головой. Ради человечества, раз уж он согласился, он мог бы залезть в капсулу и голым, если бы они попросили. Постойте. Может оно и к лучшему, что никто не знает, как далеко он бы зашел ради того, чтобы сдержать слово.
  "Не волнуйся об этом. Просто дыши нормально", - раздался голос Рицуко по комму. - "После того, как твои легкие заполнятся ЛЦЛ, оно напрямую будет снабжать тебя кислородом. Ты скоро привыкнешь".
  Доверившись ей, он выдохнул и вдохнул жидкость. Она прокатилась по горлу как обратный чих. Гадко. Он сглотнул, но вспомнил, что блевать тут было бы чрезвычайно плохой идеей.
  - Меня тошнит... - тихо сказал он.
  - Терпи! - властно и заботливо сказала Мисато. - Ты же мужчина.
  - Оно на вкус как кровь, - ответил он. Или, возможно, слишком насыщена кислородом. Он моргнул, ощущения были, словно бы он находится под водой. Облизнул губы. - Нет... не как кровь, - уточнил он после нескольких глотков. - Я знаю, какова кровь на вкус. Это похоже, но чего-то не хватает. В нем нет этой важнейшей части жизненности, этого привкуса жизни...
  - Синдзи... мне это слышать совершенно не нужно... - сообщила Мисато.
  - ЛЦЛ - это сверхпитательный суп, раз уж нет другого термина, который так же точно подошел бы для обозначения зарождения жизни, - не могла не вмешаться Рицуко. - Он будет поддерживать тебя, смягчать удары, и жизненно важен для управления Евангелионом.
  Ради мальчика ученая прекратила поток рапортов.
  - Нихонго вставлен как базовый интерфейс для управления Евой. Все контакты в порядке, - она прикусила губу. В действительности она надеялась, что всё не пройдет так легко, будь проклят сценарий Гендо. Она коротко кивнула Мисато и добавила:
  - Очередность отлажена.
  - Начинаем соединения... - произнес молодой мужской голос с мостика.
  Синдзи ощутил, что его голову выворачивает наизнанку. Внутренности капсулы начали светиться пульсирующими сериями цветов, клубками контрастных линий, которые почему-то напоминали нервы, и затем превратились в вид снаружи. Это был мир, каким его мог видеть Евангелион. Синдзи ощутил головокружение. И роскошное ощущение силы. Меньшие окна показывали людей в командном центре.
  - Соединение А-10 функционирует.
  Синдзи подался вперед и с огромным трудом смог угомонит свой желудок. Блевать в капсуле было бы отвратительно, старался он убедить себя. Хуже чем писаться в собственный бассейн... или чей-то... а пока ему пришлось стиснуть зубы, чтобы не рассмеяться, а затем .... Бойзы иногда были редкостно бесстыдными детьми.
  Давление на его разум усилилось, словно бы счастливые воспоминания были как маленький огонь посреди сухого леса.
  - Синдзи, ты в порядке? - спросила Мисато, увидев, что он помахивает рукой.
  Они были такими крохотными. Как муравьи. Люди были незначительными точками в космосе. Кому какое дело до того, что там думают маленькие жучки?
  - Мой разум терпит великую боль... - прошипел он. - Рицуко-сан... Беру свои слова обратно. Мои легкие заполнены жидкостью. Как вы понимаете, что я говорю? Субвокализация? Ведь нет воздуха, чтобы двигаться в моих голосовых связках. Мои мысли идут прямо через вокс... я впечатлен. Я очень впечатлен. - Что это было? Машинная телепатия, уже? Мой разум к твоему разуму. Мои глаза твои. Отдай себя мне, дух машины.
  - Это удивительно прозорливо с твоей стороны, Синдзи, - отозвалась доктор.
  - Может, слишком уж прозорливо, поскольку, как я уже говорил, МОЙ РазУМ ТеРпИТ велиКУЮ БОЛЬ!" - За границами его разума бушевал шторм ярости. Что-то, что он мысленно назвал "ветрами", вгрызались внутрь его черепа! А в центре его мозг ощущался как пылающая кучка тканей, перекручиваемых изменяющимся давлением.
  Нет! Ты не пожрешь меня! Нет!
  - Рицуко...
  - Это... невероятно, - всё, что смогла сказать ученная.
  - Соединение проведено, - выдохнула Майя. - Соединение на сорока процентах... вот! Опять пик. Шестьдесят. Семьдесят. Оно растет! - Девушка приблизила лицо к экрану. - Снова падает.
  Синдзи закричал.
  Он чувствовал, словно плоть сдирают с его костей. Словно бы его воля выкачивается из его души. Он чувствовал себя голым и затерянным посреди урагана. КОРМИСЬ! говорило оно. ГОЛОД! БОЛЬ! БОЛЬНО! БОЛЬНО! БОЛЬНО! ДВИГАТЬСЯ? НЕТ! ДВИГАТЬСЯ! БОЛЬНО! БОЛЬ! УБИТЬ!
  =][=
  
  - Все еще идет первичная последовательность, семпай! Евангелион всё еще деактивирован. Я не понимаю, откуда он получает это. Обычно реакция развивается иначе.
  - Рицуко!.. - нога Мисато коснулась сумки на полу. - Может, нам стоит прекратить. Он пострадает еще до того, как встретится с Ангелом...
  - Нет!
  Два голоса произнесли это. Кацураги с удивлением посмотрела на главный экран. Там Синдзи, гримасничая и со слезами, смешивающимися с ЛЦЛ, смотрел на неё. Его зрачки были расширены.
  - Я буду... - глаза его закатились, и он упал.
  Вой.
  Бум.
  "ИМПЕРАТОР ЗАЩИЩАЕТ!"
  Шторм внезапно прекратился.
  Последний порыв прошелся из центра наружу. Разум был чист и пуст, и в центре лежал мальчик, ему все еще было десть, он всё еще ходил в черных штанах и белой рубашке.
  Что-то упало с небес. Оно ударило о воображаемую землю, разбрасывая её куски вокруг и далеко за мальчика. За дымом появилась огромная фигура, подымающаяся на ноги. Из тумана его неуверенности вышел во всей своей мощи, во всей его уверенности, и со всей своей бесконечной волей - Космодесантник.
  Фигура высокая, обманчиво неуклюжая и красная, золотой орел на его нагруднике сиял под невидимым солнцем. В левой руке его был пиломеч, уже больше самого мальчика. В правой руке он держал болтер. Один его кулак был больше торса мальчика.
  Он вышел вперед, гигант праведного отмщения. На лице его была мрачная и смертоносная целеустремленность.
  Мальчик посмотрел на него залитыми слезами глазами и шмыгнул носом.
  "Ты пришел. Ты последовал за мной".
  "Всегда, командир. Всегда. Император защищает. Его Легионы пошлют его славу тем, кто достоин".
  Космодесантник поднял свой меч, словно собираясь разрубить мальчика, затем воткнул его в землю перед собой. Затем он сложил руки на рукояти и встал на колено.
  "Я всегда буду под твоей командой". - Он склонил голову. - "Я буду стоять против тьмы. Пусть твои враги станут моими".
  А когда он снова поднял голову, Синдзи стоял там в своем теперешнем возрасте. Его глаза были сухими. Его волосы слегка развивались под уместным драматическим бризом. Даже стоя, он казался слишком маленьким и незначительным по сравнению со склонившимся Адептус Астартес.
  "Как ты здесь оказался?" - спросил он. - "Разве я не оставил тебя с Мисато-сан?"
  Космодесантник скучающе постукивал пальцами по эфесу.
  "А, верно! Верно", - робко добавил Синдзи. - "Ты не из пластика. Но у меня никогда не получалось выдумывать вас, если мне не на чем было сосредоточится". - Что странно, Синдзи никогда особо не задумывался о своем воображении. Шутки и разговоры были просто... естественными. Визуализируя их в уме, он чувствовал, что, возможно, заставляя их двигаться, он сделает из них кукол. Чего он не хотел. Он позволял им быть такими, какими они сами желали, насколько это было возможно.
  "Когда ты нанес её кровь себе на губы и позволил её красноте покрыть твои глаза, ты принес клятву, клятву Кровавых Ангелов, всегда защищать её. Я здесь, и позволь мне защищать тебя, как я поклялся. Пусть Воля Императора защитит всех нас".
  Космодесантник снова встал, легким движением вырвав меч из земли. Он поднял его и указал вдаль. "И ВМЕСТЕ мы СОКРУШИМ ВРАГОВ ЧЕЛОВЕЧЕСТВА!"
  Вш..
  "...человечество. Это слово, которое должно..." - Синдзи широко открыл глаза, и все стало одним. Он проснулся, и теперь всё было под контролем.
  - Уровень синхронизации упал... и держится на 66%! Все гармоники в норме, семпай", - сказала Майя. - Всё под контролем.
  - Оно будет функционировать! - многозначительно заявила блондинистая ученная и с легким сожалением глянула на Мисато.
  - Синдзи, ты слышишь меня?
  - Я... в порядке. В порядке, Мисато-сан. Похоже, проблемы с управлением.
  - ... ты уверен?
  "Черта лысого... " - подумала Рицуко. Её Евангелионы никогда не демонстрировали такого поведения. Словно бы естественным было то, что Евангелионов строили с единственной целью - для того, чтобы они впадали в ярость.
  - Я могу это сделать! Пожалуйста! - Его щека дернулась. - У нас больше нет времени. Пожалуйста, доверьтесь мне...
  Ответственная за Операции дала свое разрешение.
  - Готовься к запуску! Синдзи. Не нужно быть храбрым. Пожалуйста, живи.
  Евангелион был выстелен системой доставки и появился прямо перед Ангелом. Тот повернулся и смотрел, скорее с любопытством, на эту странную пародию на существо, неподвижно стоящую перед ним.
  Синдзи закрыл глаза, позволив ощущениям проникнуть в себя.
  "Так вот какое оно?" - тихо спросил он.
  "Его взгляд - твой взгляд. Его мощь - твоя мощь. Да. Это очень похоже на то, как должен ощущаться Черный Карапас", - шепот был тихим, словно бы издалека.
  "Ощутить себя Космодесантником..." - прошептал он, вглядываясь внутрь своей души.
  - Синдзи? Ты чем там занимаешься? Двигайся! - заорала Мисато. - Он идет к тебе!
  Синдзи открыл глаза только для того, чтобы увидеть кулак Ангела, летящий ему в лицо. По какой-то причине Ангел переключился с изучения на прямую агрессию. Подросток ощутил, что его зубы вбили ему в глотку.
  Евангелион отбросило назад. Он запнулся и вцепился себе в лицо. Затем была вспышка, которая отправила его в полет. Горячая, плотная энергия впилась в его броню, и отправила его вдоль улицы, пока он не влетел в здание.
  Ева испустила раздраженное "хуррр".
  - Синдзи?... Синдзи? Ты меня слышишь?
  - Я... слышу вас... Мисато-сан.
  - Пока не думай про драку. Просто иди! Думай про ходьбу!
  - Думать про... ходьбу... - механически повторил Синдзи. Евангелион потянулся и вцепился в здание, в котором лежал. Медленно он выдрался из своего странного гнезда и упал на четвереньки. Затем медленно поднялся на ноги.
  Сделал шаг вперед. Затем второй.
  - Он идет! - возрадовались в командном центре.
  Ева запнулась и рухнула лицом вниз.
  - Ой.
  - Синдзи!...
  - Я пытаюсь! Я пытаюсь! Оно не слушается!
  "Почему? Почему ты должен сражаться со мной, дух машины? Разве не хочешь ты уничтожить этого врага перед тобой? Я чувствую твою ненависть к нему".
  Юнит-01 только-только снова встал на колени, когда Ангел, подпрыгнув на невозможную высоту, приземлился ему на спину, вбив в асфальт. Синдзи вылетел из своего сидения и отрикошетил от стенок капсулы.
  "Ремни! Почему тут нет ремней?"
  Ангел ухватил Евангелион за запястья и потянул. Внутри Синдзи тоже начал выкручивать свою руку. Он закричал, когда Ангел начал выворачивать конечности из суставов.
  - Это не твоя рука. Синдзи! Сохраняй концентрацию. Это не твоя рука! - раздался треск. Рука Евангелиона обвисла. Внутри с отсутствующим видом обмяк пилот.
  - Что с системой защиты Евы? - услышал он по воксу.
  - Не активировалась! Сигнал не проходит, - ответил молодой женский голос. Он чувствовал, что она почему-то будет важна для него потом.
  - АТ-поле не установилось!
  Синдзи ощутил странное давление, внутреннюю неправильность во вкусе ЛЦЛ. Даже не глядя, он откатился, когда шип Ангела ударил туда, где должна была быть его голова. Ощущение снова омыло его, и Ева двинулась, извиваясь, как червяк, и не заботясь о достоинстве, уворачиваясь от нового удара.
  - Вот так, Синдзи-кун! - подбодрила Мисато. - Всё правильно, уворачивайся!
  - А-а! Что мне делать? Что делать?
  - Отступай, Синдзи! Мы можем...
  Ева перевернулась на спину и сумела пнуть приближающегося Ангела. Затем, отталкиваясь ногами, попытался убраться подальше.
  - Атаковать противника? Что?
  - ...я такого не говорила.
  - И как я должен это делать БЕЗ РУК? Что? Хорошо! Уееееаргх! - Евангелион с трудом увернулся от очередного удара. - Тут есть нож? Я могу держать его ЗУБАМИ?
  - Пилот впал в истерику, - отметил Фуюцки. - Он слышит только то, что хотел бы услышать.
  - Боже... - выдохнула Мисато. На экране Юнит-01 во всем своем безумии подбежал и ударил головой Ангела, погнув рог от столкновения. Сломанный кусок оставил зарубку на его странной белой маске. - ...что мы наделали?
  - Что я делаю? Что, в АД ХАОСА его, я делаю?
  - Отключите связь, - приказал Гендо.
  - Сэр?
  - Нам не обязательно слышать эти сумасшедшие вопли. - Все на мостике посмотрели на него, удивленные такой бесчувственностью, но ему хватило одного равнодушного взгляда, чтобы отправить всех заниматься своими делами. Макото добросовестно выполнил приказ командующего.
  Евангелион сумел еще раз боднуть Ангела, пока тот приходил в себя от неожиданности подобной атаки. На третье попытке Ангел поймал голову 01-го своей рукой.
  Вспышка!
  Сияющий костяной отросток появился из локтя Ангела, а затем молотом ударил в глаз Евы. И еще!
  - Фронтальная часть головной брони треснула! - воскликнула Майя.
  Рицуко вжала ладони в металл консоли. Все прошло одновременно лучше и намного хуже, чем все они рассчитывали. "Броня больше не выдержит".
  
  =][=
  
  "Сахиил..."
  Синдзи слышал это в своей голове. Имя? Нет, предназначение.
  (Следовать зову. Только сильнейшие выживут).
  Евангелион был ранен навылет. То, что очень напоминало кровь, с силой брызнуло из затылка. Красные шестиугольники с надписью "Тревога!" вспыхнули на множестве дисплеев.
  Кода Синдзи Икари ощутил свой разум вылетающим в дыру в затылке, в этот момент он увидел лицо, улыбающееся лицо, обрамленное тонкими белыми волосами. Сахиил проверил своего брата, а теперь проверяли его.
  - Голова повреждена! Статус неизвестен!
  - Контрольные цепи рвутся одна за другой!
  - Пилот... не отвечает.
  Темнота.
  
  =][=
  
  Комната командира НЕРВа была большой, но из мебели в ней был только стол. На потолке светилась гравюра - каббалистическое Дерево Жизни. Пол был отполирован, чтобы отражать его. Гендо уже был там, в своей обычной позе, глядя прямо перед собой.
  Козо Фуюцки слишком долго знал Гендо, чтобы пугаться мрачной тишины или вообще чего-то, исходящего от него.
  - Пилот всё еще без сознания, Гендо, - сказал он. Конечно же, отец Синдзи не прореагировал. - У меня список вещей, которые он привез из своего... дома.
  Это на короткое время привлекло его внимание. "Значит, мальчик не полностью соответствует твоему сценарию, верно?"
  Зам. командира подошел к столу и вытащил из принесенной с собой папки бумаги.
  - В основном, неважные статьи, одежда, деньги, две тетради с рецептами, и другие вещи. И это, - он положил на стол четыре больших глянцевых фотографии.
  На них были изображены непропорциональные фигуры. Первым был мрачный мужчина в темно-красных доспехах с огромными позолоченными наплечниками. Другой была женщина в дымчато-темной с белым броне, с не одобряющей островерхой маской. Следующий был похож на первого, но доспех его был черным, украшенным шипами, а лицо покрыто шрамами и явно выглядело злым. Последним был зеленый монстр, получеловек-полузверь с торчащими кусками механизмов, зубы чрезмерно увеличены.
  - Мы их тщательно просканировали, Гендо. Просто пластик и краска. ИГРУШКИ. Твой сын играет в ИГРУШКИ, Гендо.
  Старая сволочь ухмыльнулась.
  - В его возрасте?
  - А почему нет? Он только-только стал подростком", - голос старого человека внезапно сделался уставшим. - Он всё еще ребенок. Разве не так мы его зовем? Третье Дитя?
  Гендо Икари смотрел на фигурки, поблескивая линзами над сцепленными руками.
  - Это не было частью моего сценария... - вынужден был признать он. - Но это мелочь. Это только доказывает его затягивающуюся незрелость.
  - Что лишний раз напоминает мне, что мы кладем всю тяжесть мира на детские плечи. Это было достаточно плохо в случае Рей, но... Юи не хотела бы, чтобы ты делал это, Гендо.
  - Слишком поздно для сантиментов, сенсей. Вы тоже знаете, что если мы не победим Ангелов, то у человечества нет надежды".
  
  =][=
  
  - Синдзи-кун пришел в сознание, - сказала Рицуко Мисато, когда они влезли на грузовик, возвращающийся в НЕРВ после инспекции поля битвы.
  - Как он?
  - Внешних ран нет. Небольшие проблемы с памятью.
   Заметив взгляд капитана, она пояснила:
  - Они сказали, что не нужно волноваться о ментальном повреждении.
  Мисато посмотрела на руины вдоль их пути.
  - Учитывая, как внезапно это всё произошло с ним... то, что он так быстро оправился, это уже чудо.
  - Вроде того. Нагрузка на нервную систему была огромной.
  - Его разум, Рицуко. Его разум. И мы сделали это с ним.
  
  =][=
  
  В это время в госпитале Синдзи смотрел на незнакомый потолок. За несколько прошедших дней он себя только этим и развлекал. Его голова ощущалась пустой, словно чего-то не хватало, и он не мог вспомнить, о чем же ему сожалеть.
  В дверь постучали. Он повернулся и сказал:
  - Войдите.
  В госпиталях вообще нужно стучать? Здесь не было никакой приватности. Комната только создавала иллюзию уединения.
  В двери показалось лицо в рамке каштановых волос. Девушка была старше Синдзи, но не слишком. Когда его отрешенный взгляд остановился на ней, Майю Ибуки тряхнуло виной. Она робко вошла в комнату.
  - Эм. Привет, Синдзи Икари-кун. Меня зовут Майя Ибуки. Я работаю в НЕРВ.
  Он слабо улыбнулся.
  - Я помню вас.
  - Эм... не думаю, что мы раньше встречались.
  Синдзи закрыл глаза и уселся поудобнее на кровати.
  - Я помню ваш голос. Вы были там. Был бой и хаос, и вы были там. - Он открыл глаза, и в них плескалось легкое веселье. - Не думаю, что забуду ваше "даме десу", Ибуки-сан.
  Она пристыжено отвела глаза.
  - Так... как ты себя чувствуешь, Икари-кун?
  Синдзи поднял руки к лицу. Он точно помнил, что их сломали. Доктора НЕРВа говорили, что это рука Евы была сломана и посылала сигналы боли в его мозг, но он смутно помнил, что сам тоже причинил себе боль, когда вывихнул суставы.
  - Думаю, что я настолько в порядке, насколько вообще могу быть, Ибуки-сан.
  - Это хорошо. Семпай... в смысле, Акаги-сан, послала меня сюда сказать тебе, что тебя выписывают из госпиталя. Я потом передам ей отчеты отсюда. - Она снова посмотрела на это юное лицо, чуть старше ребенка, столь неестественно спокойное. В её сознании он все еще кричал. - Если... если тебе нужно что-то еще, пожалуйста, просто скажи.
  Синдзи склонил голову к плечу.
  - Собственно, вас не затруднит оказать мне одну услугу?
  - Да, какую?
  - Даже две услуги. Во-первых, зовите меня Синдзи. "Икари-сан" почему-то слишком напоминает моего отца. - Он перевел взгляд на окно. Оттуда доносилось стрекотание цикад. - Во-вторых... есть и другая. Кто такая второй пилот?
  - Она? - Майя прикусила губу. - Аянами Рей. Я не слишком много про неё знаю.
  - Она была ранена. Она здесь?"
  - Я... не знаю. Думаю, что могу спросить.
  - Если да, то я был бы очень благодарен, если бы вы позволили мне увидеться с ней.
  Рей была там. Синдзи оделся в свою привычную одежду и медленно следовал за Майей. Она любезно старалась приноровиться к его скорости движения.
  - Так много людей в госпитале... - сказал он немного времени спустя.
  - Много людей пострадало во время атаки Ангела. Нам пришлось переместить людей, поскольку один госпиталь был разрушен. - Она оглянулась на него и тихо, так, чтобы только он мог услышать, добавила:
  - Если бы не ты, их было бы больше. Не волнуйся об этом, пожалуйста. Ты герой Ика... Синдзи-кун.
  Он кивнул. Значит, простым людям не положено было знать про Евангелионов или их пилотов. Им было лучше жить в незнании. Но... так много. Он сжал кулаки.
  Он видел людей на креслах-каталках, людей, которые потеряли ноги. Людей с забинтованными головами. Людей, чьи конечности были в гипсе. Он должен был выглядеть так же. Это было не честно. Он был достаточно быстр, достаточно силен, и поэтому вместо него страдали другие.
  Они дошли до очередной обычной палаты. Карточка НЕРВ Майи позволила им миновать двери и бдительных докторов. Внутри лежала Рей, в этот раз одетая в госпитальную зелень. В лучах заката она выглядела еще более беспомощной. Синдзи сжал зубы.
  - Ибуки-сан... пожалуйста... обождите снаружи!
  Она колебалась, видя выражение его лица, но кивнула и вышла.
  
  =][=
  
  Синдзи вошел в комнату. Сначала он решил, что она спит, но затем увидел, что Рей просто смотрит в окно. Он подошел к её кровати и стал ждать.
  Несколько минут спустя она медленно повернула голову к нему.
  Он был ошеломлен тем, как знакомо она выглядит. Желание защитить ее снова начало пробуждаться в нём. Её бледность, голубые волосы и красные глаза... казались атрибутами существа не из этого мира. Он подумал, что она всегда будто стоит в лунном свете.
  - Аянами-сан...
  Она не ответила.
  - Ты знаешь меня?
  - Ты пилот Евангелиона номер один, - бесцветно ответила она.
  - Как давно ты стала пилотом, Аянами-сан?
  Аянами немного изменила позу, словно пытаясь вспомнить. Затем закрыла глаза и слегка покачала головой. Она не могла выяснить, сколько лет прошло. Она никогда не отмечала дни рождения, следовательно, у неё не было причины следить за ходом времени.
  - Я не знаю...
  Синдзи вобрал в себя странную логичность ответа. Он снова сжал кулаки.
  - Ты собиралась выйти вместо меня, - зная теперь, как много настоящей боли получаешь во время боя с Евангелионом, он получил представление о её храбрости, и еще больше - информации о том, как его отец использовал ситуацию, чтобы заставить его - неготового и неумелого - стать не рассуждающим инструментом.
  Он поклонился.
  - За это... я благодарю тебя.
  - Ты победил Третьего Ангела, - сказала она. Это было очевидно. Иначе бы они не разговаривали. - Я бы не смогла.
  - Это неважно. Ты бы всё равно пошла. Спасибо, Аянами-сан.
  Она могла только кивнуть. У неё не было опыта в ситуации, когда кто-то ее благодарил. Вместо этого она осматривала его, сына Командующего Икари. Какая-то часть её была естественно любопытна.
  Бессмысленная тишина царила между ними.
  - Ты сильно ранена, Аянами-сан? - спросил Синдзи. Она рассказала.
  - Как ты получила эти травмы?
  Она снова рассказала ему полную правду, думая, что раз уж стал пилотом, то и получил соответствующий допуск.
  Евангелионы. Духи машины. Созданы человеком для войны, приносящие только боль. Он вспомнил свой краткий, но ошеломляющий опыт. Она шла внутрь каждый раз, когда её просили. Каждый раз ей приходилось бороться с духом машины. В этот раз она проиграла. Синдзи резко разжал пальцы. Был только еще один Евангелион, о котором он знал. Почему она? Почему они должны слать Детей, чтобы решить их проблемы? Это напоминало ему о безответственности. Она знала свой долг. Другие боялись своего.
  - Так не пойдет! - внезапно сказал он. - Никто не должен страдать так, как ты!
  - Это мой долг.
  - Долг перед человечеством. Человечество должно доказать, что оно стоит твоей жертвы! Послушай меня, - он подошел к кровати и нагнулся к ней. Он надел на себя шкуру монстра, но сохранил ядро, которое давало ему смысл. Как справлялась с этим она? - Я Синдзи Икари.
  Она кивнула.
  Синдзи протянул ей свой большой палец.
  - Кусай, Аянами-сан, - сказал он.
  Рей вопросительно наклонила голову. Синдзи снова предложил. Не видя другого выбора, она повиновалась.
  - Со всей силы. Чтобы была кровь. - Она выполнила приказ, и он поморщился от острой боли, когда её зубы прокусили мясо до кости. - Чувствуешь вкус моей крови?
  Она кивнула, не выпуская палец. Рей знала вкус крови. Его кровь была какой-то... другой. Она отпустила палец, и красное запачкало её губы.
  - Я попробовал твоей крови, - сказал он ей, позволив каплям крови падать на пол. - А ты попробовала мою. Позволь мне разделить твои страдания, позволь твоей боли стать моей, а моей стать частью тебя. Вместе любая тягость станет легче. - Тучка, закрывающая солнце, прошла, и золотые лучи затопили комнату. - Я Синдзи Икари, и я клянусь тебе, что не позволю тебе больше страдать. Я сражусь с любым, даже со своим отцом, если они захотят причинить тебе боль. Даю тебе мое слово, Аянами-сан. Ты не должна так жить... это неправильно! Мы не должны так страдать. - У него был старомодный взгляд на мир, местами до глупого шовинистический. - Этот мир создан не для страданий!
  - Это мой долг.
  - Тогда моим долгом будет защищать тебя.
  - Твой долг - вести Евангелион.
  - Я поведу Евангелион, чтобы защитить тебя.
  Она покачала головой. Эти две концепции были взаимоисключающими.
  - Ты не понимаешь. Раз ты сын Командующего Икари, то это я должна защищать тебя. - Но он поклялся в этом. Это был парадокс в жизни той, кто раньше не знал неуверенности или сомнений.
  - Враги человечества умрут. Под моими руками они будут сокрушены. Ты не должна страдать ради них, Аянами-сан.
  Он стоял там, солнечный свет охватывал, его словно плащ, и над его решительным лицом он создал что-то вроде нимба. У девушки появилось чувство, которое она не могла назвать. И вдобавок к нему - глубокое раздражение.
  Парадокс не снялся. Он хотел победить Ангелов и в то же время защитить её. Нет. Это было несовместимо. А она не могла объяснить ему!
  Её голова горела.
  - Тогда должна поблагодарить тебя, пилот Икари, - она легонько поклонилась. - Однако знай, что я тоже приложу все силы, чтобы защитить тебя.
  Он улыбнулся.
  - Будь спокойна, Аянами-сан. Будь спокойна. - Он тоже поклонился ей, ниже. - Я должен идти.
  
  =][=
  
  Майя Ибуки ждала в некотором отдалении от двери. Она изо всех сил старалась не смотреть на него.
  Хотя некоторые могли сказать, что она (и это было верным наблюдением) в душе романтик. Она чувствовала, что её тянуло к людям, горящим целью, к их сиянию, словно мотылька к свече, чтобы подлететь, сгореть, умереть возле них.
  И хотя он попросил её уйти, она не могла не подслушать. И там было что-то такое глубокое, такое... романтичное, такое душевное, в самом прямом значении слова. Она чуть не взвизгнула, когда всё увидела. Это было чертовски неуместно в циничном современном мире, так что только подросток мог сказать такое без стыда. Он действительно так считал. И что лучше всего, у него для этих целей был Евангелион.
  "Ты Герой, Синдзи-кун..." - про себя сказала она, когда он шел за ней. Она надеялась, что его идеалы не слишком быстро сломаются.
  Беспокойство Синдзи росло. Ему отчаянно требовалось эмоциональное спокойствие, которое появлялось в присутствии его четырех фигурок. Он был действительно счастлив, когда приехала Мисато с его рюкзаком на плече. Он даже не заметил, что его рана полностью излечилась, словно в Евангелионе.
  
  =][=
  
  - Я не буду жить с моем отцом? - спросил он её.
  - Нет... - грустно ответила женщина. - Я думаю, что у него все еще слишком много работы. Он в любом случае живет в мрачной старой квартире, как мне рассказывали.
  - Я тоже так подумал. Я знаю, что он очень важен для наших операций, но я мог бы не сдержаться и отравить этого старого засранца.
  - Синдзи!
  Он искренне улыбнулся.
  - Шучу, шучу. На самом деле, я ничего не имею против одиночества. Всё везде одинаково. - Пока у него есть фигурки и фантазия, любое место может быть восхитительным. Так-с. Куда они его засунут? Скорее всего, в квартиру, доверху набитую средствами наблюдения. Как он может считать, что он в одиночестве в таком месте?
  Мисато слегка нахмурилась. Они стояли перед лифтом. Она отшатнулась, когда увидела внутри Командующего.
  На секунду взгляды Икари скрестились. Синдзи первым отвел глаза, глядя на подбородок Гендо. Тот выглядел довольным и прошел мимо.
  "Да..." - думал Синдзи. - "Дать ему то, что он хочет. Пусть он станет частью МОЕГО сценария, вместо того, чтобы танцевать под его дудку".
  Мисато скривилась.
  - Начиню понимать, о чем ты говорил, Синдзи-кун. - Её лицо расцвело, когда к ней в голову внезапно пришла идея. - Можешь подождать тут немного? - И она куда-то рванула.
  
  =][=
  
  Через несколько минут Мисато добралась до телефона.
  - Что? - переспросила Рицуко.
  - Я говорю, что решила присмотреть за Синдзи-куном. Я даже получила полное одобрение от моего начальства. - Её глаза блестели, и она ухмылялась, словно кошка. - Не волнуйся, Риц-чан. Я не буду домогаться ребенка.
  - Это и так понятно! - рявкнула на неё собеседница. - Даже думать о таком... Мисато!
  - Боже. Не понимаешь ты шуток. - Она обернулась, чтобы увидеть Синдзи, стоящего неподалеку у торгового автомата. Какая жалость, подумала она, он мог бы не послушаться и подслушать. Как скучно. Но может, скука - это и хорошо. После всего произошедшего...
  - Так я буду жить с вами? - спросил он уже в машине.
  - Верно! - весело ответила она. - Я в любом случае твое прямое начальство в НЕРВе, так что так оно даже удобнее будет.
  Синдзи посмотрел в окно.
  - Удобно... - повторил он. Дом офицера НЕРВа не так жестко контролируется. За всеми этими проблемами с приватностью стоял риск шантажа. Очень удобно. Он кивнул. Сойдет.
  Они остановились у магазинчика, чтобы прикупить продовольствия. Затем подросток заметил, что Мисато направляется за город.
  - Эм... куда мы едем?
  Она хихикнула.
  - В особое место.
  Стоя на обрыве, они смотрели на Токио-3. Следы битвы были ясно видны, разбитые улицы, разрушенные здания. Человекообразная впадина? О, это он тоже узнал. Горело очень мало фонарей.
  - Довольно... пустынно, не так ли? - грустно пробормотал он.
  - Ш-ш-ш... смотри.
  Звук сирены зазвенел в городе, достигая даже окраин. А затем медленно, с расчётливой элегантностью начали подниматься дома.
  - Здания... растут! - выдавил из себя он. - Это великолепно!
  - Это Город-Крепость для перехвата Ангелов, Токио-3. Наш дом... и дом, который ты защитил.
  Синдзи зарылся в свой рюкзак и достал оттуда четыре фигурки для Вархаммера, словно бы позволяя им тоже взглянуть. Он ощутил, как их приветствующие голоса входят в его разум и наполняют душу.
  "Смерть врагам человечества, командир. Слава Императору!"
  "Хароший был махач, а?"
  "Слава ТЕБЕ, светлый лорд".
  "Хорошо, что мы снова в твоих руках".
  Мисато посмотрела на облегчение, проступившее на его лице. Это... это слезы появились у него на глазах?
  - Знаешь, когда ты пихнул свой рюкзак мне, я думала, ты там прячешь свои грязные секреты. Но Синдзи-кун... ты не слишком взрослый для игрушек?
  - Мужчины всегда дети, и они никогда не слишком стары для игрушек, Мисато-сан.
  Она фыркнула.
  - Думаю, что ты прав.
  
  =][=
  
  Мисато что-то сказала про его вещи, которые прибыли, и что она сама только недавно сюда переехала. Он подумал об этом. Либо она раньше жила где-то еще, либо тоже была новичком в этом городе. В первом случае он почувствовал себя виноватым, поскольку был шанс, что это он разрушил её предыдущий дом. Во втором было странно, что это произошло незадолго до первой атаки Ангелов за долгие годы.
  - Тадаима... - сказал он, переступая порог. - Я... вернулся. - Это было традицией.
  Он знал ценность традиций.
  - Окаери! - с улыбкой ответила Мисато. - Добро пожаловать, Синдзи.
   Гах!
  - Ну... в комнате малость не прибрано, - косвенно извинилась она. - Ну, ты знаешь, как это бывает.
  Хаос! Такой ХАОС! Пивные банки, бутылки, обертки... всё разбросанно. Постойте, это трусы? Хаос!
  Он пошел положить еду в холодильник, раз уж его попросили. Еще пиво! Что за жизнь она ведет?
  "Видишь?" - прошептал елейный голос. - "Она ранена. Глубоко". Алкоголик пьет, чтобы забыть.
  О, Мисато-сан. Никто не должен так страдать, и вы тоже. Как я могу помочь?
  Ну, начнем с начала. Меня не волнует, посчитает ли она это нахальством. Каждый должен защитить себя от хаоса. Демоны нечистоты! Бойтесь! Я пришел, чтобы втереть справедливость и отполировать правду! Я очищу этот дом от вас! Будьте изгнаны запахом Императорского мыла!
  Мисато смотрела на него, с удивлением замечая, как его лицо разглаживается от облегчения, и он начинает странно хихикать.
  Она приготовила еду, вернее, условно съедобные полуфабрикаты, пока он работал. Возможно, жить с этим психом не так уж и плохо.
  - Не так уж и плохо, когда ешь это в компании, а? - спросила она, когда они закончили. Он выглядел очень... удовлетворенным.
  Он кивнул.
  - Друзья и семья превращают даже простейшую еду в пир.
  О?
  - Можешь рассказать о них? Как ты жил без отца?
  - Получилось довольно неплохо, что он оставил меня. У нас всё было вполне... нормально... там.
  Мисато улыбнулась.
  - Рада за тебя.
  Затем они играли в камень-ножницы-бумагу, распределяя работу по дому. Мисато думала, что она хороша в этом. Тем временем Синдзи отчаянно пытался проиграть.
  - Так. Я занимаюсь всем кроме стирки.
  - Ой, ну не будь таким, Син-чан.
  - Всё нормально, правда.
  - Нет, это... постой-ка! Ты пытаешься вызвать у меня чувство вины, чтобы я отказалась от нашего соглашения, да? Нет, реверсивная психология не пройдет со мной!
  - Но... Мисато-сан.
  - Лалалала! Не слышу тебя. Иди в ванну и смой с себя эти мысли.
  В этот момент вышел Пен-Пен с крохотным полотенцем на плечах. Он уставился на Синдзи, который собирался войти. Они смотрели друг на друга некоторое время, а Мисато наблюдала за обоими.
  Через некоторое время Синдзи уточнил:
  - Императорский пингвин?
  - Варк!
  - Хайль!
  - Варк!
  Рука и крыло взметнулись в салюте. Синдзи пошел в ванну. Пен-Пен пошел в холодильник. Мисато осталась стоять столбом, не веря своим глазам.
  
  =][=
  
  Синдзи смотрел на очередной незнакомый потолок. "Это тоже... Я ничего не знаю про этот город. Что я в действительности должен тут делать?" В другом времени он спрашивал бы, почему. Тут будущее было расплывчато, но в нем была одна константа. Ангелы были Врагами Человечества. Они должны быть уничтожены. Его интересовал только вопрос, как это сделать. Он должен был уничтожить мерзкий сценарий Гендо за отпущено ему время.
  Он закрыл глаза. "Хотел бы я действительно помолиться Богу-Императору. Хотел бы я, чтобы меня кто-то услышал".
  Но будущее не строится на желаниях.
  
  =][=
  
  - Синхрограф работает в обратном режиме. Пульсы движутся в обратном направлении! - взволнованно крикнула Майя.
  - Отключайте цепи. Останавливайте их!
  - Не... не может быть. Сигнал не проходит, - продолжала она. Оглянулась на семпая. - Они не доходят!
  - Юнит-01 полностью молчит! - добавил Макото.
  - Проклятье! И это наша наибольшая надежда. Останавливайте операцию! - приказала Мисато, не глядя на выражение лица Рицуко.
  - Н... невозможно, - сказала ученная, глядя на консоль Мисато. Они обе сказали это. - Он... он нам больше не подчиняется.
  Евангелион взревел.
  Все электросвязи с кокпитом не подавали признаков жизни. Даже записывающие устройства заклинило. Никто не слышал, что Синдзи говорил сам себе: "Пусть его мощь будет моей. Пусть его ярость будет моей. СМЕРТЬ ВРАГАМ ЧЕЛОВЕЧЕСТВА!"
  Евангелион поднялся и бросился на Сахиила. И наткнулся на красный барьер.
  - Мы победили, - сказал Фуюцки.
  - АТ-поле... - выдохнула Рицуко. - Пока оно стоит, Ева не сможет добраться до Ангела.
  - Евангелион разворачивает свое АТ-поле! Они нейтрализуют друг друга! - закричал Шигеру Аоба со своего места.
  - Руки полностью восстановлены!
  И Евангелион толкнул врага, отправив Ангела вместе с его АТ-полем кувыркаться вдоль улицы. Евангелион снова взревел и пригнулся. Ударил в землю, в которой появились воронки еще до того, как до неё долетели кулаки. Внутри Синдзи вопил: "БОЛЬ! УБИТЬ!"
  За краснотой его зрения проходили люди. Он думал обо всех, кого знал, и там была Минасе, которую ранили, и Рей, которую ранили, и Мисато, и остальные, которые будут ранены. Это была жертва Астартес, стать большим, чем человек, и страдать за тех, кто больше не может. "Я не... Я не... НИКОГДА НЕ ПОЗВОЛЮ НИКОМУ СНОВА СТРАДАТЬ!"
  Синдзи ощутил присутствие кого-то одобряющего, и безумие ушло. Он чувствовал, что сила духа машины переполняет его. Евангелион прыгнул, мгновенно сократив дистанцию. Сахиил выставил свое АТ-поле, но при столкновении оно разрушилось.
  Юнит-01 провел захват, здания на их пути рассыпались. Его глаза пылали дикой яростью. Когда ангел встал, Ева заехала ему прямо в челюсть. Потом добавила, заставив Ангела пошатнуться. Сильные удары по маске. Кинжальный удар под ребра. Еще и еще - серия диких ударов. И закончить её мощнейшим пинком в пах. У ангела не было ни выражения лица, ни гениталий, но на его костяной маске практически можно было увидеть "ай?"
  Гендо и Фуютски сентиментально вздохнули. Юи.
  Ева двумя руками ударила Ангела по затылку, вбив его в землю. Затем наступила на голову и принялась топтать, вбивая его всё глубже в бетон и металл. Она топтала его, слово капризный ребенок топчет игрушку, но от каждого удара сотрясался весь город. Падали рекламные щиты, машины подпрыгивали. Мостовая вспыхивала красным при каждом ударе.
  Ангел вяло поднял руки и выстрелил в Еву двойным энергетическим ударом, снова отправив её в полет вдоль улицы.
  Затем Ангел и Ева вместе поднялись на ноги и уставились друг на друга. Силовой кабель был оборван, и заряда оставалось где-то на минуту, а они просто стояли и смотрели.
  Затем раздался рык. Евангелион рванул вперед на полной скорости. Сахиил выстрелил в него еще парой энергетических зарядов, двумя потоками чистого солнечного света. Юнит-01 просто прорвался через них, отбив их взмахом рук.
  У Ангела по-прежнему не было выражения лица, но всё же можно было понять, что он изумлен и испуган. Он делал выстрел за выстрелом, а Ева продолжала отбивать их, пока последним прыжком не добралась до него и не боднула еще раз. Зазубренный обломок рога глубоко проник в маску Сахиила, и ихор потек через трещины. Он обмяк, потеряв сознание.
  (брат, почему ты предал меня)...
  Юнит-01 согнул пальцы и словно когтями врубился в грудь Ангела. Удивительно, похоже, он пытался выдрать его ядро. Сахиил заскрипел, когда понял. Он увеличился и обернулся вокруг Евангелиона.
  Самоуничтожение.
  Хаос царил в командном центре, пока ученые пытались перенастроить сенсоры.
  - Что с Евой? - закричала Мисато.
  И тогда из пламени и тьмы вышел Евангелион, Юнит-01. Он поднял голову к небесам и взревел.
  Внутри тяжело дышал Синдзи, ну, по крайней мере булькал ЛЦЛ. "Сделали... замутили". Он начал хихикать, затем смеяться. "Замутили. Вахахаха! Замутили. А терь пара таптать Генду!"
  Ева снова зарычала, еще громче, этот рев звучал словно "ВРАААГГГХХ!" Затем поднял ногу и глубоко вбил её в покрытие дороги. Затем, сделав размашистый шаг, другую. Затем попытался шагнуть снова и...
  Потерял равновесие и упал. Его не закрытое броней лицо еще раз ударило в землю. И отключилось. Синдзи, чей уровень синхронизации незначительно превысил сотню, вырубил себя.
  - Система восстановлена. Графы в норме, - доложила Майя.
  - Выживание подтверждено, - сказал Макото.
  Мисато поторопила их:
  - Начните извлечение пилота! Сохранение его жизни сейчас - наш высший приоритет!
  
  =][=
  
  - Синдзи...
  - Да, Мисато-сан? - Подросток повернулся, чтобы увидеть силуэт его новой опекунши на фоне открытой двери. - Ты можешь гордиться.
   - С-спасибо, Мисато-сан.
  - Спасибо ТЕБЕ, Син-чан.
  Затем она плотно закрыла дверь.
  В темноте Синдзи снова смотрел на потолок. Уличные тени устроили странный танец на нем. Он пытался найти там знакомые образы.
  -... всё еще нужно растоптать Гендо... - тихо сказал он, перед тем как заснуть.
  
  4. Глава 3. Это Токио-3. Часть 1.
  
  - Доброе утро, Синдзи... - сказала Рицуко с легким раздражением в голосе. - Как ты?
  - Доброе утро, Акаги-сенсей. - Его голос звучал отстраненно. Управление Евангелионом начало превращаться в рутину. Он всё еще чувствовал в своем разуме эту всепоглощающую злобу на... ну, на всё. Он думал о том, что могло породить её. Несмотря на идеи Синдзи относительно духов машин, он не то чтобы считал, что у Евы есть свой собственный разум. Что она знает о нём. Что она ненавидит себя, его и всё, что между ними.
  Духу, по его мнению, не нужно было иметь сознания или независимости. На кончике языка вертелось слово "одержимый".
  - Хорошо. Места появления, дополнительные источники энергии, расположение вооруженных зданий и эвакуационных точек. Ты их все запомнил?
  - Да, Акаги-сенсей.
  Без энергии дух машины не сможет функционировать. Без оружия он не сможет нацелить и выплеснуть свой гнев на врага. Если дух машины не будет счастлив, человечество будет уничтожено.
  "Почему ты страдаешь? " - спросил он. - "Что я могу сделать, чтобы облегчить твою боль? "
  Как и ожидалось, ответом были только ярость и голод.
  - Так, я снова повторю. Ева обычно работает благодаря силовому кабелю. Если она переключается на внутренние батареи, она сможет проработать только минуту на полной мощности или не более пяти минут, выполняя простейшие задания. Ты понял?
  - Да, Акаги-сенсей, - он кивнул, внимательно слушая. В горячке битвы не было времени для прецезиозного планирования. Будущее незаметно перетекало в настоящее, и за эти секунды легионы могли выжить или умереть. - Спасибо, Акаги-сенсей.
  Карандаш сломался у неё в руках. Эта его абсолютная покорность по непонятной причине злила её. Такое поведение просто не могло быть нормальным для сына Гендо, нет, только не в тот момент, когда она видела в его глазах ту же холодную безжалостность, что и в его отце. Это должен был быть какой-то трюк.
  - Очень хорошо, давай продолжим обучение там, где мы остановились вчера.
  Евангелион выскочил из-за укрытия, дав очередь из здоровенной автопушки, переделанной в аналог штурмовой винтовки, по голографическому изображению Ангела.
  Промазал и снова нырнул за другое здание.
  - Спокойно, - посоветовала Рицуко. - Целься в центр... затем жми на спуск.
  Синдзи выглянул из-за укрытия и выстрелил в Ангела: "...жать на спуск".
  - Хорошо. Следующий!
  Симуляция крутилась в капсуле и, предположительно, в мозгу самого Евангелиона. МАГИ, суперкомпьютеры НЕРВа, поставляли и обрабатывали данные. Внутри запечатанной комнаты Евангелион мог тренироваться в относительной безопасности. Учитывая размер Евы, он не мог выполнять более сложные движения, такие как бег, ныряние или ближний бой.
  У НЕРВа для этих целей был Прибнов-Бокс, который, будь Синдзи в состоянии видеть через толстые стены, ужаснул бы его правдой о варварстве НЕРВовских технологий. Он считал, что симуляция рассчитывается и происходит в недрах компьютеров, но вместо этого он получал сигналы от того, что было похоже на изувеченный, разделанный и освежеванный человеческий торс.
  - Да чтоб тебя, Синдзи! - рявкнула Рицуко. - Хватит выделываться! Просто целься и стреляй! Это не игра! Главное тут точность!
  Евангелион начал отрабатывать этот параметр - точность начала расти, 60-67-79 процентов... согласно МАГИ. Затем процент попаданий снова упал, когда Синдзи начал двигаться в случайных направлениях и стрелять из разных позиций.
  - Синдзи! Ты вообще слушаешь меня? Ты что, издеваешься?
  - Синдзи проявляет действительно удивительный энтузиазм... - сказала Майя.
  - Хотела бы я думать, что это потому, что он нашел достойную цель, на которую не жалко жизнь положить, - был ответ. По крайней мере, я ХОЧУ верить в это. Но СКОРЕЕ ВСЕГО дело в другом. По большей части, это из-за того, что он ненавидит своего отца. Евангелион был силой, большей его отца, она делала Синдзи величиной, отличной от нуля. Неигнорируемым.
  Резоны Синдзи против того, чтобы следовать условиям теста, были довольно простыми. Промахиваясь по противнику, он оттягивал конец упражнения и дольше оставался на этой местности. Первым делом, когда его сюда засунули, он пробежался по Токио-3 и запомнил его планировку. То, что он не знал этого, привело к масштабным разрушениям. Он стал причиной чужих страданий.
  "Мы должны подготовиться", - сказал он себе. - "Мы должны быть уверены, что наша следующая битва будет быстрой и аккуратной".
  Эльдар проголосовала за это. Космодесантник промолчал, поскольку ксеносы в любом случае будут уничтожены. Варбосс хотел больше разрушений, а Хаосу просто нравились все смерти. Ну, какая жалость, что тут им не демократия.
  Он пытался оценить здания, которые видел во время симуляции. Те, которые важны, и те, которые не очень важны. Те, которые можно было разрушить, те, которые следовало защищать, и те, которых стоило избегать.
  Госпиталь. Магазин. Жилые здания.
  Рицуко, которая считала Синдзи жадным до силы и эгоистичным, как и его отец, такой вариант объяснения его мотивов даже не рассматривала.
  - Я думаю, что это из-за того, что он хочет кого-то защитить, - вздохнула Майя.
  - Кого?
  Майя поняла, что сказала это вслух. Она не должна была знать этого, и чувствовала себя так, словно предает доверие Синдзи. Но это же спрашивала её семпай...
  - ...Рей. Разве они не мило смотрятся вместе?
  Рицуко представила и содрогнулась. Мини-Гендо и мини-Юй. Уцелеет ли вообще Токио-3, когда эта история закончится?
  - Если он действительно так думает, то человечество обречено. Мы должны сохранять голову холодной, если хотим пережить всё это.
  - О, не беспокойтесь, семпай. Я уверена, что Синдзи умеет расставлять приоритеты.
  И тут же содрогнулась, вспомнив тот странный тембр, который услышала в его голосе: "Враги Человечества Умрут. Моими Руками они будут Сокрушены". О! Она нервно хихикнула и добавила:
  - В каком-то смысле он классический Герой.
  - Герой? Как странно звучит. - Синдзи, маленький и с довольно стремным выражением лица, был максимально далек от образа героя в понимании Акаги. - Ты с ним много говорила, когда тебя посылали за файлами по нему?
  - Не то чтобы много, семпай. Однако он производит такое впечатление.
  "Боги! Он уже начинает. Сначала он манипулирует восприятием моих сотрудников, а потом что?"
   - У меня есть более важная работа, - прохладным тоном сказала она. - Майя, сможешь закончить с этим за меня? - Она просто не могла больше находится рядом с этим мальчиком...
  - Конечно, семпай.
  За всё это время Мисато, стоящая под стенкой, не сказала ничего. Только когда Рицуко вышла, она соизволила открыть рот.
  - Что ты делаешь, Синдзи? - деловито спросила она, видя, что он сначала подошел к цели, а потом отошел назад.
  - Мне не нравится это оружие, Мисато-сан...
  - Почему?
  - Да, у него высокая скорострельность, но я думаю, что просто наверчу в противнике дырок, если у него будет мягкое тело, как у прошлого. Могут Ангелы лечиться так же быстро, как и Евангелионы?
  - Вот для этого у нас и есть экспансивные заряды, Синдзи. Кроме того, тебе действительно нужно целиться в ядро. Вот почему Рицуко так злится.
  - Ну, а что, если оно бронированное? Если я промахнусь? Что насчет АТ-поля? Чем дольше мы сражаемся, тем больше разрушений вокруг мы создаем. Я думаю, мне нужно что-то большее, чем это. Что-то, что может убить Ангела одним выстрелом. Кроме того, я помню, каким быстрым был Ангел. На указанной мне дистанции он легко может до меня добраться.
  Мне нужен болтер. Мне очень нужен болтер. Рукопашная с Ангелом ведет к плохим вещам. Зеленым. Злым зеленым вещам. Пожалуйста, Мисато-сан.
  Злой я вам не понравлюсь, Мисато-сан.
  - Ну, оно пока на чертежных досках. Что-то мы со временем получим. Хорошо, что ты это серьезно воспринимаешь, пусть и Риц-чан считает, что ты просто играешь.
  Он кивнул. Мисато-сан... она была неплохим человеком. Хорошо иметь постоянного союзника в Токио-3.
  
  =][=
  
  "ХАОС!
  Назад! Назад я сказал!
  Хороший человек? Во имя Императора, она достаточно поддерживает эманации Неопрятности, чтобы считаться как минимум Демонической Принцессой!"
  Синдзи дивился состоянию её комнаты. Женщина спряталась под одеяло, словно черепаха.
  - Мисато-сан... - он деликатно потыкал в неё палкой для сушки. - Мисато-сан. Уже утро, Мисато-сан.
  Заползла еще глубже.
  - Мисато-сан... пожалуйста, вставайте.
  - Мфр.
  - Мисато-сан. - Тык. Тык. Тыктыктыктык. - Мисато-саааан...
  -...уууйди! Я только что пришла с ночной смены. Сегодня я должна появиться в офисе только вечером. Так что дай мне поспать, пожааалуйста!
  - А. - Бедная Мисато-сан. У неё даже не было бодуна в качестве извинительной причины. - Вы уверены? Может, хотите чего-то съесть? Яйца с грибами...
  - Мммннн. Соблазнительно. Но извини, Синдзи.
  - Хорошо. До встречи, Мисато-сан.
  - Сегодня вторник? Только сжигаемый мусор, пожалуйста.
  - Уже. - Расточительность была врагом. Переработка была главной защитой против расточительности. Он снова сердито осмотрел комнату. Скоро. Скоро настанет час расплаты.
  - Пока, Синдзи...
  - Пока, Мисато-сан.
  
  =][=
  
  Через некоторое время после его ухода зазвонил телефон Мисато. Она добралась до него и утащила под одеяло.
  -...да? (Нет!) Алло? (Сдохни!) А, это ты, Рицуко. Чего звонишь. (Я тебя найду и привяжу к кровати, как раньше в колледже, и в этот раз тебе не понравится!)
  - Как дела, Мисато? Ужилась с ним? (Ты мне дашь информацию, которая мне нужна, чтобы я тоже могла спать спокойно).
  - Ним? А. Синдзи-кун. (Проклятье, даже я вижу, что ты помешалась на нем. Ты что, педофилка какая-то?) Уже две недели, как он перевелся в школу. Всё как обычно. (Я привыкла к его странностям.) Ему никогда никто не звонит... (Странно. Мы никогда не запрещали ему рассказывать, что он пилот. Хорошо, что он проявляет осторожность. Слишком много внимания может быть слабостью).
  - Звонки? (Странно. Я думала, что у него уже есть собственный культ).
  Телефон, который дала ему Мисато, он оставил в столе.
  
  =][=
  
  В это время в школе.
  - Эй, Икари, какой твой номер? - спросил ученик, стараясь вести себя дружелюбно с новичком.
  Синдзи вытащил телефон, который он купил в случайном магазине за свои деньги. Он был уверен, что в любой вещи из НЕРВа стоят следящие системы... хотя, если подумать, если его отец хоть насколько-то компетентен в вопросе защиты человечества, он в состоянии отследить любой купленный в магазине телефон. И всё же...
  Он посмотрел на сохраненный в памяти номер.
  - Вот.
  Звонок в телефоне стоял на беззвучном режиме.
  
  =][=
  
  Мисато продолжала.
  - Я дала ему телефон для приема важных звонков. Но не думаю, что он пользуется им или получает звонки откуда-нибудь, кроме как из НЕРВа. У него нет друзей, хотя в этом я уверена не на сто процентов. (Так что держись подальше, черт подери. Он мой! Мой! Мой!)
  - Похоже, у него не самый подходящий характер для дружеского общения, не так ли? (Дурачье. Вы не знаете, с чем связались). Рицуко, звонящая из своего офиса, повернулась в кресле, чтобы видеть Геофронт. - Знаешь такую штуку как "Дилемма дикобразов"? (Опасность, Мисато! Опасность!)
  - Колючие животные? (Что за фигня, Рицуко?)
  - Если дикобраз хочет погреть или погреться с другим дикобразом, то чем больше он приближается, тем сильнее они ранят друг друга. То же и с людьми. (Мисато. Когда мы перестали быть лучшими друзьями? А. Верно. Когда я начала трахаться с Гендо и не смогла сказать тебе об этом). - Она встала и подошла к окну. - И поскольку он боится боли в своем сердце, он выглядит таким отстраненным. (Мне одиноко).
  - Боится? Синдзи? Ну, я думаю, всё происходящее ему в новинку. Он такой серьезный мальчик. (Держись. Подальше. От. Синдзи).
  
  =][=
  
  Синдзи тихо вошел в класс. Похоже, никто его не заметил. Рей продолжала смотреть в окно, но знала о его присутствии. Он оставлял уникальный след в её восприятии.
  Он сел за свою парту и коротко кивнул Хикари Хораки. Веснушчатая девушка всё еще сдержанно относилась к нему, но кроме Рей, он в классе мог понять только её. Он был старостой в прошлом классе. Боги. Сколько возни.
  Там, в классе, было множество Бойзов.
  В свой первый день в этой школе он встал и представился после стандартного "позаботьтесь о нем":
  - Меня зовут Синдзи Икари, и я только что переехал в Токио-3. Я... - он на секунду посмотрел вверх. - Я приехал сюда из-за отца. На самом деле я не ожидал атаки, поэтому, впервые встретившись после стольких лет, мы игнорировали друг друга и больше волновались о том, чтобы выжить. Я собираюсь остаться здесь и помогать ему... с его работой.
  - Это восхитительно, Икари-кун, - оценил учитель. - Мой класс с каждым днем становится всё меньше. Как хорошо, что есть еще храбрецы, готовые оставаться тут. Пожалуйста, садись.
  Он выбрал себе свободное место из многих, убедившись, что сядет не слишком близко, но и не слишком далеко от Рей, и не покажет тем самым, что они раньше были знакомы. Вытащил тетрадь. Хикари повернулась к нему и сказала:
  - Мы тут тетрадями не пользуемся, Икари-кун. Тебе нужна помощь с компьютером?
  - Нет, спасибо. Я думаю, что мне просто будет так удобнее, я всегда писал на бумаге. Я могу сохранить свою работу, но важные вещи... я буду держать их при себе.
  Она сдержанно улыбнулась. Хорошо было увидеть кого-то, кто серьезно относится к учебе.
  
  =][=
  
  Синдзи записал в тетрадь, намеренно небрежным почерком:
  "Хикари Хораки. Староста класса. Есть небольшое влияние. Спрашивать базовую информацию и осуществлять через нее присмотр за одноклассниками. Правильная. Независимая. Нужно быть аккуратным. Лучше приблизится с неромантической точки".
  Дни проходили, а его список людей, которых можно было задействовать, не рос. Фактически, в нем оставалось три человека.
  "Рей Аянами. (Х) Защищать. Главная связь с НЕРВом. Возможен более высокий допуск, чем у меня. Спрашивать о том, о чем я не могу незаметно допросить Мисато-сан. Пока Отец использует её для шантажа, мне придется оставаться в Токио-3. Я думаю, что могу как-то обратить эту ситуацию против него.
  Кенсуке Айда. Клоун класса. Социальный пария. Его друг всё еще отсутствует. Обладает обширными знаниями по массе бесполезных тем. Похоже, что относится ко мне с подозрением, возможно, понадобится... приспособить... его. Похоже, влюблен в военное дело. Мечтатель. Идеалист. До смешного управляем".
  
  =][=
  
  Синдзи постучал карандашом по краю парты и начал рисовать символы своих четырех основных фигурок. Двуглавый орел для Империума. Подмигивающий Орк. Глаз для Эльдар. И восьмиконечная Звезда Хаоса. Сфокусировавшись на каждой, он мог представить связь с ними, ведь он оставил их дома. Немного скосив глаза, он практически видел, как хлопает черными крыльями химера, стилизованный орк двигает челюстями, Глаз смотрит и моргает... а символ Хаоса светится слабым пурпурным сиянием. Последний он не слишком часто рисовал, даже во время игры, просто чтобы минимизировать шанс, что он действительно случайно вызовет демона.
  В свое свободное время ученики занимались своими делами. Хикари подошла к Кенске и начала отчитывать его за то, что он не отнес домашнюю работу Тодзи.
  - Ну, староста, так никого там дома не было. Кстати, это может шокировать тебя. Но там и самого дома больше нет.
  - Что? Это ты про тот инцидент с роботом? Может, он ранен? - Она запнулась. - Или... убит?
  - Не знаю.
  - Ты же его друг, верно? Так почему ты не волнуешься за него?
  - Староста, с моей точки зрения, никто не знает будущего. Я МОГУ волноваться за него, но что в этом хорошего для меня или для него? Я достиг предела того, что мог выяснить. Сейчас я могу только ждать, когда он появится. Если нет... ну... - Он поправил очки. - Я с радостью приму боль. Но не до того. Не до того, как я всё доподлинно узнаю.
  Хикари неуверенно облизнула губы.
  - Ну... может, он в порядке. По телевизору говорили, что никто серьезно не пострадал.
  - С ума сошла? Ты не видела тот взрыв? Сюда стянули спасателей не только из Ирума и Комацу, но и из Мисава и Кюсю. Ты видела центральную улицу? Там целые кварталы снесло. Я уверен, что пострадало больше чем десять или двадцать человек. Может, кто-то даже погиб...
  - Это ужасно. Почему такое вообще произошло?
  - А никто не знает. На эту тему всех быстро заткнули.
  Кто-то вошел в класс, он выглядел крепким и хулиганистым, поскольку был одет в спортивный костюм, нарушая этим правила школы. Да и то, что он появился здесь позже, чем положено, четко указывало на то, что в школу он пробрался тайком. Его заметили.
  - Тодзи! - громко обрадовался Кенске.
  - Сузухара! - Удивление Хикари выразилось потише, но в любом случае, в голосе тоже прозвучала радость.
  Сузухара Тодзи ухмыльнулся и помахал рукой.
  - Я смотрю, народу сильно поменьше стало, чем я помню.
  Кенске пожал плечами.
  - Ну, ты же понимаешь. Эвакуации, эвакуации. Множество народу перевелось в более удаленные школы. Такое бывает, когда в городе начинается настоящая война.
  - Похоже, из всех, кого я знаю, только ты радуешься возможности увидеть настоящий бой.
  - Но Тодзи, это было обалденно. Я сумел раздобыть просочившуюся запись. Была там парочка человек. Ну, слишком упрямых, чтобы идти в убежище. Там всё, конечно, чертовски размыто, но оно есть, и я не могу решить. Забодать противника насмерть - это гениально или обалденно тупо?
  Тодзи сплюнул.
  - Знаешь, почему меня не было, Кенске? Моя младшая сестра, её завалило обломками. Она чуть не умерла и с тех пор в госпитале. Мой отец и дед оба работают в исследовательском центре. Они не могут оставить свои посты сейчас... Если бы я не остался с ней, то она была бы совсем одна.
  Он уселся на свое место и с силой закинул ноги на стол.
  - Чтоб этого пилота! Бесит! Он разрушил больше, чем враг! Чем он вообще думал?
  Оба не знали, что ответить.
  - Извини, Тодзи... - тихо сказала Хикари через некоторое время. - Как она?
  - Пришла в сознание. Пока не встает, но, по крайней мере, проснулась. Вот почему я смог прийти. Она погнала меня на учебу.
  Кенске нагнулся поближе и прошептал:
  - Эй... слышал про новичка?
  - Новичка?
  - Вон. Нет! Не смотри! Он появился после инцидента. Разве это не странно? Обычно люди едут отсюда, а не сюда.
  - Не вижу ничего странного... - Хикари попыталась сказать что-то в защиту Синдзи. - Разве ты не слышал, что он сказал про работу отца? Он не ожидал, что тут такое начнется, и я не думаю, что у него вообще есть выбор - быть тут или уехать.
  Кенске скорчил рожу.
  - Староста, ну пожалуйста. Вот зачем ты убиваешь удовольствие своей логикой?
  Учитель начал нудеть про Второй Удар. Большую часть Синдзи уже слышал от учителей в младшей школе. Большинство остальных учащихся - тоже. Как и в младшей школе, сосредоточившейся на лучшей части человеческой истории, старшая школа тоже вдалбливала в голову, сколь многим пришлось пожертвовать их родителям, чтобы создать для детей намного более комфортный мир, в котором они жили.
  - Тяжелейшие испытания постигли людей. В последний год 20-го столетия огромный метеорит упал на Антарктический континент...
  "Вот что я думаю..." - произнес про себя Синдзи. - "Или ВСЕ страны проморгали такой камешек, приближающийся к Земле, или о нем знали только избранные, и знали, что ничего с ним сделать они не могут, поэтому просто решили дать всему этому произойти и позволить миру наслаждаться жизнью до последнего момента..."
  "Это выглядит бессмысленно сложным, Синдзи", - отозвалась Провидица по их связи. - "Я бы также сказала, что это бесчеловечно, но я никогда не ожидала особой человечности, как это называете вы, мон-кей, от вашего вида".
  "Хоть это и оскорбительно, но вынужден согласиться. То, что оно произошло неожиданно, практически невероятно, но более вероятно чем другие..." - вставил Космодесантник.
  "Или может, все было проще", - вмешался Хаос, тонко чувствующий лицемерие. - "Что всё это произошло [намеренно]. Что-то или кто-то начал Второй Удар. Я бы не удивился, если бы мы, и под этим я подразумеваю человечество, стали причиной этого. Мы, как представители Хаоса, не стали бы колебаться... конечно же".
  Неизвестно, что собирался ответить Синдзи, но его отвлек попискивающий компьютер. "Сообщение?"
  [Это правда, что ты пилот того робота? Д/Н]
  Он моргнул.
  Он попытался обнаружить отправителя, но сообщение было отправлено через анонимный хостинг. Его нельзя было назвать большим спецом в компьютерах, и он понятия не имел, как отследить сообщение. Поэтому он просто смотрел на него, слегка нахмурившись.
  - Но через 15 лет поле этого... - продолжал учитель. - Всего за 15 лет мы оживили мир. Это не только результат превосходства человеческой расы...
  [Это же правда, верно?] - появилось новое сообщение.
  Ответ был очевиден. Он собирался нажать Н, когда заметил, что его палец смещается к Д.
  "Нееееет! МЫ... должны... оставаться... честными. Ложь расстраивает Императора!"
  "Даже Хаос умеет иногда притормозить и подумать. Сюда! " Его левая рука начала бороться с правой, пока палец не ткнул в кнопку.
  "Вахаха! "
  - ...но кровью, потом, слезами и работой ваших отцов и матерей...
  "Хооое?"
  Все в классе повернулись и посмотрели на него.
  "Дерьмо", - отчетливо сказал Синдзи.
  Внутри него ревел голос.
  "Вот почему - Зло побеждает, - потому что Добро - ТУПОЕ!"
  "ЕРЕТИК!"
  "ИДИОТ!"
  "Слишком поздно. Не можем теперь врать. Всё равно к этому бы пришло раньше или позже..."
  "... глупо", - подумала Рей, продолжая смотреть в окно.
  Одноклассники столпились вокруг него, засыпая вопросами. Он чувствовал, что остальные фигурки в его уме набросились на Космодесантника. Это был великий бой, поскольку ему приходилось отбиваться от троих одновременно.
  Он игнорировал расспросы учеников, размышляя над своими идеалами. В основном он старался придерживаться добродетелей Императора и его Империума. Однако он и Космодесантник оказались связанны так, как он и не предполагал, и теперь его инстинкты проявлялись как-то острее.
  Он слышал что-то про то, что он гордость их школы. Проклятье, внимание. Это могло осложнить создание его сценария. Не удивительно, что Отец предпочитал оставаться практически полностью неизвестным.
  Он был очень благодарен Хикари за попытки навести порядок в классе, о чем ей и сообщил потом. Она приняла благодарности, но сухо.
  -o-
  
  -o-
  - Извиняй, новичок. Но я должен тебя ударить. Я не успокоюсь, пока не ударю.
  Синдзи вздохнул. Может, просто подставиться под удар? Я столь многих заставил страдать. Однако, в то же время...
  - А ты бы лучше справился? - спросил он, взбесив Тодзи своим спокойствием. - Никто даже понятия не имел, заработает ли оно. А я вообще ничего не знал, пока не прибыл сюда, ВО ВРЕМЯ нападения.
  - Ах ты... я не собираюсь выслушивать эти оправдания! - он попытался заехать Синдзи в лицо кулаком. Пилот просто немного отклонился, позволив кулаку пролететь мимо, затем отбросил его руку легким движением головы.
  Это удивило даже Синдзи. Такие рефлексы были нормальными для Астартес. До сих пор обычной его тактикой было принять удар, чтобы обмануть противника своей беззащитностью, а затем выбить из него всё дерьмо. Орковский стиль драки. Для такого субтильного тела он мог вытерпеть удивительно большое количество боли.
  Синдзи слегка наклонил голову и прислушался.
  Похоже, Космодесантника связали и заткнули рот. Хах! Когда враги объединились, даже лучшие в Империуме могут пасть!
  Кислотная слюна Космодесантника прожгла кляп, и он сумел достать и укусить Ухо Хаоса. Снова началась драка. Синдзи решил, что пока стоит их оставить в покое и сосредоточиться на своих проблемах.
  Кенске ухватил Тодзи до того, как он успел вновь броситься на Синдзи.
  - Тодзи! Подумай! Ты правда хочешь драться с кем-то, кто забодал своего противника насмерть?
  - Эта жестокая, самодовольная сволочь ничуть не лучше врага, с которым он дрался!
  - Возможно... - грустно ответил Синдзи, засунув руки в карманы. - Похоже, я приношу окружающим только боль, неважно, как сильно я пытаюсь помочь.
  - Видишь? - кровожадно возликовал спортсмен. - Он сам этого хочет.
  "Да вмажь ему, босс. Эта будет проста".
  "Нет. Может, я и правда этого заслуживаю. Я слышал, что произошло с его сестрой".
  "То, что тебя побьют, ей никак не поможет", - возразила Провидица. - "Перед кем ты в действительности дашь ответ? Затем пойми, перед кем выполняет свой долг он?"
  "Перед его..." - Синзи пригнулся, пропуская кулак. Согнувшись, он сделал шаг вперед, ударив головой в живот Тодзи. Более физически развитый подросток шлепнулся на задницу. Синдзи так и не вынул рук из карманов.
  - Видишь? - каркнул Кенске. - А я говорил!
  - Ах ты... - Тодзи быстро поднялся. - Я не позволю тебе смотреть свысока на нас, простых людей! Мы тоже живем в этом городе! Ты разрушил наши дома! Ранил мою сестру! Я не позволю тебе просто так уйти!
  Я могу победить за счет силы, осознал Синдзи. Но это ему не поможет. Он тоже страдает. Сколько я еще должен сделать, чтобы спасти этих людей? Я не Бог и не Император. Но я не могу... однажды я не смог их защитить. Если это облегчит их боль, то пусть так и будет.
  С тех пор как он заключил сделку с Хаосом, он не мог смотреть на страдающих людей, это причиняло боль ему самому. И это не было хорошей, очищающей болью.
  "Но она ни твоя. Ты не можешь украсть иё у них. Боль делает тибя сильнее. Пусть они будут грустные, но живые. Забири их боль, и они никада не будут знать, кто тут босс над кем, кто перед кем атвичает. Им нада научиться самауважению".
  "Но... он будет пытаться побить меня, до тех пор, пока у него не получится. Ему это нужно".
  - Не буду отрицать, что по моей вине твоя сестра ранена, а твой дом разрушен. Я даже не буду просить у тебя прощения..." - сказал Синдзи с закрытыми глазами. - Но почему ты так хочешь отомстить, Сузухара-сан? И кому? За то, что ты не смог их спасти?... Я знаю как это - быть бессиль...
  Раздался звук удара.
  - Унгх. Бой дос. Всбятку!
  Синдзи раскрыл глаза, чтобы увидеть Тодзи, сидящим на земле и закрывающим лицо, а возле него стояла Рей с вытянутой рукой.
  - Я не позволю тебе вредить пилоту Икари, - тихо пояснила она.
  -...Рей?
  - Как ты поклялся защищать меня внутри Евангелиона, так и я буду защищать тебя во внешнем мире. - Она кивнула ему. - Чрезвычайная ситуация в НЕРВе. Я пойду впереди. - Но перед уходом она бросила последний взгляд на Сузухару Тодзи.
  - Ты - не тронешь - пилота Икари.
  Парни смотрели, как она удаляется.
  - ...`ске, - через некоторое время сказал Тодзи. - Меня только что отлупила и угрожала Аянами?
  - ...ага.
  - Я испуган, но в то же время меня это как-то заводит.
  Бам! Нога Синдзи ударила в асфальт возле паха Тодзи. Парень удивленно вскрикнул. Пилот нагнулся к нему, упер локоть в свое колено. Его глаза были скрыты за волосами.
  -...Аянами-сан знала, что предназначена для управления Евангелионом с тех пор, как научилась говорить. Она выдержала больше боли, увидела больше ужасов, чем вы когда-либо сумеете вообразить. - Синдзи поднял голову, вопреки их страхам у него был добрый взгляд. Затем он слегка наклонил голову и улыбнулся. - Я не возражаю, если ты будешь ненавидеть меня, Сузухара-сан. Но если ты или кто-нибудь еще обидит Аянами-сан, я тебя РАЗМАЖУ. Мы друг друга поняли?
  Он посмотрел сначала на Тодзи, потом на Кенске. Оба лихорадочно закивали.
  Синдзи встал и низко поклонился.
  - Не могу сказать, что прошу у тебя прощения, Сузухара-сан. Но я встану на колени и буду просить прощения у твоей сестры. Мы потом поговорим... - он отвернулся и пошел вслед за Аянами.
  Двое подростков не двигались, пока пилоты не пропали из поля зрения. И только затем выдохнули.
  - ...блииин, Тодзи. Не думаю, что ты с ним справишься. Влюбленный мужчина - это стена, о которую ты себе только голову разобьешь. - Кенске посмотрел на друга и с удивлением переспросил:
  - ... ты что, плачешь? Не так уж оно и страшно было. Хотя, может и было.
  - Проклятье. Проклятье! - Тодзи скреб по земле. - Ненавижу его. Пришел сюда весь такой идеальный. И он прав. Я ненавижу то, что он прав. У меня нет права ему мстить... только моя сестра и отец с дедом могут. Это не меня ранили. Я не купил тот дом за свои деньги. Проклятье!
  - Тодзи, послушай...
  - Проклятье! Мне нужно что-то ударить, Кенске! Не важно, что!
  - Эм... может, мне нужно отойти во-он туда. Или куда-нибудь еще, - нервно сказал парень в очках.
  - Да ладно, пошли обратно в класс.
  Кенске с облегчением вздохнул. О'кей. Скучные лекции лучше этого эмоционального дерьма. Он в нем не разбирался. И ему нужна пушка. Пушки всё упрощают.
  -o-
  
  -o-
  Это Токио-3. Раны от прошлой битвы всё еще пятнают его. А теперь, спустя всего три недели, он снова пострадает.
  "Токио-3 занимает боевое положение!" - Здания начали погружаться в Геофронт. - "Центральная часть и районы с первого по седьмой укрыты".
  На командирском месте напряженно сидел Козо Фуюцки. Он старательно следил за тем, чтобы держать руки на столе, вместо того, чтобы сложить их под носом, уподобляясь Гендо.
  Мисато глянула на него, перед тем как снова повернутся к главному экрану.
  - Пока Командующий Икари отсутствует, прибыл 4-ый Ангел. Только не снова, нет, нас опять захватили врасплох...
  - В прошлый раз был интервал в 15 лет, - сочувственно подсказал Макото. - А в этот - всего три недели.
  "Никогда не думают про наши обстоятельства, верно? Вот таких вот и ненавидят женщины", - размышляла Мисато.
  "Всегда быть внимательным, тактичным", - отметил для себя Макото. "Мисато-сан таких любит".
  На экране было видно, как войска обстреливают летучего, кальмарообразного Ангела. Как и ожидалось, даже массированный обстрел ракетами и артиллерией почти не замедлил его. Танки и ударные вертолеты не отправляли, помня о резне, учиненной [Сахиилом].
  - Они зря тратят налоги, - сказал Фуюцки. - Мы получили разрешение на мобилизацию?
  Шигеру кивнул.
  - Да, сэр. Комитет требует, чтобы мы выдвигались. Немедленно.
  Майя спрятала ухмылку. Время для Синдзи сыграть в героя.
  
  =][=
  
  Глубоко внутри пусковой шахты Синдзи закрыл глаза.
  Дух машины, мои глаза - твои глаза. Мое сердце - твое сердце. Моя воля - твоя воля. Моя ярость - твоя ярость. Да станем же мы одним и уничтожим тех, кто угрожает Человечеству.
  В его разуме пронеслись раненые, вспомнились разрушения. Город, триумфально сияющий в лучах восходящего солнца.
  Покончим со всеми страданиями.
  Убить. Только это он мог почувствовать в ответ. Как всегда. ВСЕХ. УБИТЬ.
  - Синдзи-кун? Ты готов?
  - Да, Мисато-сан.
  Дух машины, защитим этот город. Защитим этих людей.
  Неважно.
  - Ева! Пуск! - рявкнула Мисато. Электромагнитная катапульта Евангелиона сработала.
  УБИТЬ. Ева предвкушала.
  
  5. Глава 3. Это Токио-3. Часть 2
  
  Макото Хьюга считал себя нормальным человеком. Он рос, как все, учился в школе как все, и даже попал на работу в секретную военизированную организацию удивительно обычным способом (он просмотрел список вакансий и отправил свое резюме в отдел кадров). У него были обычные увлечения и обычные мечты.
  Забраться между ног Кацураги Мисато тоже было абсолютно нормальным желанием. Майор Кацураги любила ходить в этих маленьких мини-юбках, и практически каждый мужчина и немалое количество женщин легко отвлекались на её гибкую фигурку, когда та проходила мимо. Основным отличием Макото было то, что его рациональный разум говорил ему: "она явно не в твоей лиге, парень", тогда как сердце хотело послать всё к бесу и попробовать-таки очаровать старшую по званию.
  Следует отметить, что причина, по которой Макото Хьюга и Майя Ибуки втрескались в свое начальство, а не друг в друга, были довольно схожими. А еще поэтому же Шигеру Аоба всё еще мечтал стать рок-звездой. Просто все они увлекались фантазиями, а не ежедневным потоком их, казалось бы, бесполезных жизней. Души их были навсегда потеряны в ужасающей свободе их существования.
  Ну, конечно же, до тех пор, пока не появлялся Ангел, поскольку в этом случае всё внезапно становилось чрезвычайно интересным.
  Здание рядом с Евой раскрылось, явив оружейную стойку. Евангелион вытащил аналог штурмовой винтовки и двинулся вдоль ряда построек. Мисато сумела-таки убедить остальных, что, может быть, не стоит выбрасывать Еву прямо перед носом Ангела, которого она собирается атаковать. Кто вообще додумался вывести её на поверхность прямо за Сахиилом?
  - Помни, Синдзи! - связалась с ним Мисато. - Ты должен развернуть АТ-поле!
  - Да, Мисато-сан!
  У него есть АТ-поле. У меня есть АТ-поле. Как на учениях. Нейтрализовать. Нейтрализовать.
  Он пошарил в своем разуме, но, кроме постоянной боли и нетерпения Евы, не обнаружил ничего и никого. Это будет его первая самостоятельная битва.
  Юнит-01 вышел из-за укрытия и дал очередь по Ангелу. Оскалившись, Синдзи выпустил всю обойму. Умри. Умри. Умри тут. Умри быстро.
  - Синдзи! Что ты делаешь? Ты просто задымил цель!
  Пилот моргнул.
  - Чт...
  Из пылевого облака ударило что-то, похожее на энергетический хлыст, которого с трудом удалось избежать. Оружие Евы развалилось в его руках, бритвенно-острый хлыст прошел через металл с возмутительной легкостью. Юнит-01 быстро попятился.
  - Мисато-сан!
  - Отправляем запасную. Принимай!
  Юнит-01 побежал, беснуясь из-за самого себя. Он хотел броситься на врага и порвать его в клочья. Однако те энергоотростки могли перехватить его еще на подходе. Это был [Самсиил]. Где прошлый Ангел был чистой силой, там этот странный враг опирался на мастерство.
  "Слово бы... он специально построен, чтобы победить нас", - подумал Синдзи. - "Они учатся, они хотят нас убить".
  Юнит-01 внезапно остановился, достигнув ничем не примечательного здания. Он развернулся на пятках и вытянул левую руку в сторону Ангела. Синдзи развернул свое АТ-поле. Для того, кто создал, содержал и продолжал разговаривать с вторичными личностями в его уме, ощущение АТ-поля было знакомым. Это словно ощущать себя пустым. Словно добраться до вершины горы. Словно жить в свете.
  Хлыстообразные отростки Самсиила прошли через АТ-поле и чуть было не разрубили его от плеча до бедра.
  Евангелион отскочил и перекатился. За ним здание разлетелось вдребезги. Ангел продолжал попытки достать Евангелион, разнося целые кварталы своими бешеными ударами.
  "Оно знает наше АТ-поле!", - кричал Синдзи Евангелиону. - "Оно разрушает его, пробирается через него! Эта штука словно специально создана, чтобы убить меня!" - Страх вцепился в него. - "Кто-нибудь? Кто-нибудь, как я могу его победить?"
  - Спокойно, Синдзи! Винтовка! Винтовка!
  Синдзи мог только бежать. Кто-нибудь? ПОМОГИТЕ! Я не могу... у меня одного нет силы! Что я должен делать?
  Странная мысль пришла к нему. Пришел тот день?
  -o-
  
  -o-
  "В этот полдень объявлено чрезвычайное положение во всех районах Канто и Шибу, вокруг Токай. Более подробная информация будет предоставлена, как только будет получена..." - это объявление повторялось снова и снова.
  Внутри убежища застонал Тодзи. "Опять же ничего не покажут кроме пустого экрана".
  Кенске возился с камерой. На маленьком экранчике он видел расплывчатое трясущееся изображение нынешней легенды журналистики Токио-3, отличившегося явно суицидальными наклонностями. Этому самопальному видео удалось просочиться сквозь цензуру, которой НЕРВ подвергало СМИ.
  "О боже! Что это за штука? Твою мать! Она только что снесла целую улицу!"
  Затем был бег. Съемка остановилась и продолжилась с незнакомой крыши. Вдали боролись две фигуры.
  "Это... что он делает? Это бесполезно!"
  Яркие вспышки загнали оператора в укрытие. Темнота, затем снова включилось.
  "Он остался без рук и.. он бьет головой! И снова! Что за на..."
  Кенске закрыл глаза. Он повторял слова того человека, уже выучив это видео наизусть.
  "Он мертв. Всё, конец нам, Масако. Дорогая, если ты как-нибудь увидишь это, прости, что я был таким дураком. Я молюсь, чтобы ты уберегла маленькую Акане, и чтобы она никогда не вышла замуж за идиота вроде меня. Пусть боги смилостивятся над нашими душами".
  Затем:
  "Он не мертв? Он не мертв! Это чудо! Это..."
  Рев! Удары. Долгая тишина. Снова удары и взрывы.
  Мужчина с камерой забился в укрытие, высунув только голову, чтобы увидеть бой, рушащий здания и отправляющий ударные волны вдоль улиц.
  "Ох, как он его влупил! Кто бы там ни был внутри, но он сумасшедший! Это самая обалденная вещь, которую я когда-либо видел! Это - о боже! Я ослеп!"
  Голова того мужчины до сих пор замотана бинтами. Говорили, что его левый глаз может никогда не восстановиться. "Оно того стоило", - сказал он позже.
  Кенске вздохнул.
  Был тяжело представить, что их тоненький, немного скрытный одноклассник был виновен в этой жестокой резне. Обстоятельства совпадали. Он отчаянно хотел, чтобы так оно и было, поскольку Синдзи очень напоминал его самого. Еще один отверженный, еще один слабый бесхребетный мечтатель. Он действительно выглядел так, постоянно глядя куда-то вдаль. Как Рей.
  И оказалось, что они пилоты.
  Разве это не какая-то жестокая шутка судьбы? Если они могли стать пилотами, то что ему мешало? Он и сам мог оказаться диким монстром внутри, не хватало только обстоятельств, чтобы это как-то проявилось.
  Он толкнул своего друга. Тодзи, пытающийся заснуть на полу, открыл глаза и посмотрел на него:
  - Чо?...
  - Поговорить надо, - сказал Кенске. - Наедине.
  - Сейчас?
  - Ага.
  Тодзи вздохнул и поднял руку.
  - Эй, староста! Эй!
  - Что? - Хикари в раздражении отвлеклась от разговора с подругами.
  - Мне с Кенске надо в туалет, мы пойдем? - они уже стояли у двери.
  - Сузухара! Вот раньше ты не мог? Вечно с тобой одни проблемы...
  
  -o-
  
  В туалет они сходили. Так что отчасти они сказали правду. Это действительно стоило сделать перед выходом.
  Глядя на писсуар, Кенске спросил странным голосом:
  - Тодзи, мы... мы же друзья, верно? Ну, перед тем как мы умрем, я бы хотел... если бы мы могли...
  Тодзи быстренько подтянул штаны.
  - Эм. Ага, `ске, мы друзья. Может, даже близкие друзья, но... нет. Просто нет! Я таким не увлекаюсь!
  Кенске повернул голову с удивленным выражением на лице. Понял. Затем начал биться головой о стену. Потом он застегнул штаны и, не глядя, ткнул в Тодзи пальцем.
  - Вот раз мы друзья, то я не буду показывать мою неизвестную ранее и беспрецедентную личность берсерка и не УБЬЮ тебя. Я проигнорирую эту часть разговора.
  Он отошел от писсуара и уставился на Тодзи.
  - Ты правда поду... нет. Не думать. Такие мысли приведут меня к тому, что я захочу прострелить тебе голову из снайперской винтовки в ближайшем будущем. Мой ХОРОШИЙ друг Тодзи.
  Тодзи смущенно почесал щеку.
  - Так... о чем ты поговорить-то хотел?
  - Я хочу хоть раз увидеть это до того, как умру, - очень серьезно ответил Кенске. - Я хочу узреть всю эту мощь и обалденность до того, как умру.
  Тодзи ощутил, как земля вздрогнула.
  - Ты про битву наверху?
  Очкастый подросток кивнул.
  - Я хочу стать свидетелем такой ужасающей славы человечества.
  - Кенске... ну ты мужик.
  - Если я упущу такой шанс, я могу никогда... - Он поклонился. - Поэтому помоги мне открыть дверь.
  - Если выберешься наружу, тебя убьют.
  - Хоть мы и в убежище, я не уверен, выживем ли мы. А раз уж меня могут убить в любом случае, я хочу увидеть бой до того. - Он сделался отвратительно жизнерадостен. Тодзи сдержал желание дать ему в морду.
  - Не дури. А НЕРВ нам зачем?
  - Ну, а как ты думаешь, зачем нужна та боевая машина НЕРВа? Тебе она особого доверия, похоже, не внушает. Этот робот новичка. Без него мы все могли умереть! А ты его побить собирался, - тут Кенске запнулся. - Если бы мы не боялись, что Аянами выбьет из нас всё дерьмо.
  - Я не боюсь ни одной девчонки... - надулся Тодзи, сунув руки в карманы.
  - Тодзи. Она девочка. Она может целыми днями пинать наши задницы, а ты ничего не сможешь с этим сделать, чтобы не прослыть плохим парнем. Мы можем попросить помощи у старосты, но я думаю, что она просто назовет тебя идиотом и присоединится к Аянами.
  Хоть Тодзи и выглядел качком, но он был сыном ученых. Он кивнул, осознав эту ужасающую логику.
  - Значит, если мы хотим сберечь наши физиономии целыми, то ты не думаешь, что нашим долгом было бы подняться туда и увидеть всё своими глазами, перед тем как судить других?
  Тодзи застонал и повернулся к окну. Небо только начало менять свой цвет.
  - Думаю, у нас нет другого выбора. Ты всегда самоотвержен перед лицом своих желаний, да?
  - Хе-хех... жизнь слишком коротка, чтобы тратить её понапрасну.
  - Ты знаешь, что это плохо сочетается с тем, что мы собираемся сделать, верно?
  - Тодзи! Мы должны дотянуться до нашей мечты! В этом суть юности! Наша кровь должна быть горячей! - Он вскинул кулак над головой. - Это сила юности! Тодзи! Тодзи? Эй! Не оставляй меня тут!
  -o-
  
  -o-
  Двое подростков выдрались на вершину холма. Там они увидели безуспешно сражающийся с Ангелом Юнит-01. Кенске хотел мощи, и она была там, во всей своей яркости и ужасе, дома, построенные людьми, рассыпались от малейшего касания. Евангелион сунул руки в постройку, даже не ожидая, пока она раскроется, и выдернул оттуда гигантскую винтовку. Затем снова отбежал и взял вторую из другого здания, это успело раскрыться вовремя. Юнит-01 отбежал еще дальше, чтобы внезапно открыть огонь из двух орудий одновременно. Попадания рассыпали искры по ядру Ангела.
  Ангел, защищая себя, ударил и вырвал кусок брони из руки Евангелиона. Пурпурная кровь запятнала окружающие белые строения.
  - Не пойдет! - кричал Синдзи командному центру. - Это оружие бесполезно! Наши АТ-поля опущены, но либо оно слишком хорошо бронировано, или слишком быстро лечится, я не могу сказать точно. Мне нужно что-то побольше!
  Мисато повернулась к Рицуко.
  - У нас же есть ракетная установка?
  - Она находится в квадрате 46-В-4, - помог Макото. - Но к ней только два выстрела.
  - Значит, пусть считают. - У них всё равно нет пушки размером с гору в Геофоронте, которая могла бы помочь. - Нет АТ-полей? И вот такое? Рицуко, как это вообще возможно?
  - Я не знаю. Как... Синдзи... и сказал, или у него слишком хорошая броня, или способность к регенерации намного превосходит таковую Евы. Или там второй слой АТ-поля. Мы просто не знаем.
  Ему приходилось сражаться в трех битвах одновременно. Первая и самая непосредственная была, конечно же, с Ангелом. Второй бой был с нарастающей паникой и желанием убежать и спрятаться. А третьей битвой была борьба с тактически неэффективной жаждой крови Евангелиона, который желал броситься, разорвать и пожрать врага.
  Евангелион принялся изображать из себя Спайдермена, чтобы разорвать дистанцию, прыгая с крыши на крышу, и, к сожалению, оставляя за собой полосу разрушений.
  - Я... я не могу... быть таким трусом... где ты? - слова Синдзи с трудом доносились до командного центра. - Отец!...
  У всех в центре дрогнуло сердце.
  - О, Синдзи-кун... - заворковали вместе Мисато и Майя. - Мы должны быть чудовищами, чтобы заставлять его заниматься этим.
  Хотя на самом деле мысли Синдзи были где-то такими:
  "Я не могу... не с таким ограниченным снаряжением! Пожертвовать безопасностью человечества ради того, чтобы достигнуть своих целей... как, как такое может быть? Какое существо сделает такое, кроме... такого труса. Сейчас, когда мы сражаемся за свои жизни и жизни тех, кто нам дорог... где ты? Отец! Как ты посмел сделать это?! Хватит разочаровывать меня, Гендо Икари!"
  
  -o-
  
  - Что... что он делает? - Тодзи смотрел, как Юнит-01 влетел головой в здание, когда Ангел разрубил небоскреб под его ногами, с которого он пытался прыгнуть. - Всё, его уже уделали...
  Ангел ткнул светящимся щупальцем в плечо Евангелиона. Тот взревел, когда его пробило насквозь. Юнит-01 фактически нырнул в здание и выскочил из руин, отрываясь от противника.
  Кенске вздрогнул.
  - Интересно, получить рану - это действительно настолько плохо, как я думаю? - Он посмотрел на Тодзи. - Похоже, тут или разрушаешь часть города, или умираешь...
  - З-з-з-заткнись! - ответил его друг. Он смотрел на происходящее с напряженно сжатыми, оскаленными зубами. Дерись! - кричал он про себя - Дерись! Почему ты не сражаешься? Побей его, как предыдущего!
  Они достигли свободного места, и из отмеченного на земле квадрата внезапно выросло еще одно здание. Раскрывшись, оно явило огромную базуку, к которой Евангелион рванул на всей скорости и выхватил из держателей за секунду до того, как щупальца превратили бы её в кучу обломков. Силовой кабель оказался вырван во время падения и таймер начал отсчет.
  Пять минут. Синдзи облизнул губы.
  Евангелион перекатился с базукой в обнимку, защищая её, словно ребенка. Затем он поднял голову и взревел на Ангела, будто бросая вызов.
  Он с трудом увернулся от нескольких ударов, позволив Ангелу приблизиться. Затем снова увернулся от серии ударов и сделал свой ход. Сунул базуку прямо в лицо Ангелу, взревел и нажал на спуск. Здания вокруг начали разрушаться от давления их столкнувшихся АТ-полей.
  Взрыв.
  Облако пыли скрыло всё. Затем из него показался Евангелион, сопровождаемый светящимся щупальцем, обернувшимся у него под коленями. Еву сбило с ног и начало мотать вокруг, ударяя о здания или землю. А затем швырнуло в небо!
  Двое подростков следили за приземлением.
  - Оно... падает прямо на нас! - заорал Кенске, и оба побежали. Евангелион упал на холм с такой силой, что на обратном склоне деревья повыворачивало с корнями. Его руки оказались там, куда они чуть было не добежали. Будь они чуть быстрее, их размазало бы в кровавые брызги.
  Синдзи тяжело дышал, и только перенасыщенность ЛЦЛ кислородом позволяла ему оставаться в сознании, несмотря на сильный удар во время приземления. Ничего. Космодесантника нет. Почему? Ярость Евы, он чувствовал, что она направленна только на него. Чистое раздражение. Прости, дух машины. Я не так силен как ты.
  - Синдзи, ты в порядке? Синдзи?
  - Я.. я в порядке, Мисато-сан.
  - Уровень повреждений падает! Он всё еще может сражаться... - сказал Макото. Он нахмурился, глядя в экран. "Синдзи... ты знаешь, что Евангелион лечит свои раны почти так же быстро, как их наносят? Этот наш механический монстр, он этим не удовлетворен. Я этим не удовлетворен".
  Евангелион 01 открыл глаза. Он увидел Ангела, стоящего на расстоянии и наблюдающего за ним. Ева выдрала голову из земли и оглянулась. Синдзи увидел одноклассников, смотрящих на него со страхом.
  - Это... разве они не из класса Синдзи? - встревожено спросила Мисато. Выскочило небольшое окошко с их именами. - Поему они там?
  Ангел двинулся в сторону Евангелиона. И снова Ева подняла руки, словно сдаваясь. Да... щупальца замедлились, но всё еще оставались очень быстрыми! Юнит 01 ухватил одно, позволив второму ударить по паху и расколоть броню. Рука начала дымиться.
  Тодзи встал.
  - Почему... почему он не дерется?
  - Потому что мы тут... - Кенске оставался на земле, закрыв голову руками. - Он не может двигаться, как ему нужно!
  Майя наблюдала за боем по своим мониторам. Ангел продолжал атаковать Евангелион, который оставался неподвижен. Он терпел удары, словно принимал наказание от хозяина, прикованный необходимостью защищать гражданских.
  - Юнит Один! - отчаянно закричала она. "Синдзи-кун. Ты оправдываешь мои ожидания..." - Осталось 3 минуты 38 секунд!
  Мисато сделала шаг и закричало в монитор:
  - Синдзи-кун, пускай их в кокпит. После этого отступай. Потом вернешься!
  Рицуко нахмурилась:
  - Почему ты решила, что можно пустить в капсулу гражданских без разрешения?
  Мисато оглянулась на неё с уверенным выражением лица.
  - Потому что я разрешила.
  - Это превышение полномочий, капитан Кацураги...
  - Юнит Один. Осталось три минуты! - вернул их к проблеме голос Майи.
  - Синдзи! Продержись еще немного, - Мисато отвернулась, её глаза горели. - Извлечь капсулу! Быстро!
  Подростки смотрели, как Ева содрогается под ударами, затем её спина раскрылась. Появилась белая труба, открылась, и из неё потекла оранжевая жидкость. Ева изменила позу, чтобы труба коснулась земли. Внутри они увидели Синдзи, блюющего оранжевой жидкостью.
  Из внешних динамиков раздался голос Мисато:
  - Вы двое! Живо внутрь!
  Заметив их колебания, она подняла голос:
  - Живо!
  Они быстро забрались внутрь, скривились, увидев, что капсула полна жидкости. Кенске плакался из-за своей камеры. Капсула скользнула обратно и закрылась, тьма сменилась разводами и превратилась в обзорный экран.
  - Помехи в нервной системе! - заметила Майя.
  Рицуко лениво ответила:
  - Это из-за введения чужеродных тел. Теперь они постоянно будут сбоить.
  - Сейчас, Синдзи! Отступай!
  - Да, Мисато-сан!
  Ангел не слишком заботился о своей основной задаче. Жизненно важным было уничтожить Юнит 01. Он был единственным защитником человечества, омерзительной тварью. Мисато передала маршрут отхода.
  - Обратно в город?
  - Выполняй, Синдзи! В Геофронте есть запасная силовая линия. Мы попробуем принять бой там, где ты не будешь терять заряд, мы специально создали там множество зарядных точек.
  - Но... под Геофронтом же прячутся люди?
  Вот почему здания втягиваются под землю. Нет, Мисато-сан. Я вижу это, вы планируете обрушить на него крышу Геофронта, если... когда... я проиграю, верно? Не думал, что вы можете быть такой хладнокровной. Все эти люди. Вы действительно солдат, Мисато-сан.
  Плечевая секция Юнита-01 раскрылась.
  - Извлечен прогнож! - крикнул Макото.
  "Рааагх!"
  Тьма.
  -o-
  
  -o-
  Дверь распахнулась, и свет залил часть комнаты. Этого было достаточно, чтобы стало видно нахальный логотип НЕРВа на стене. Там на лавке, также выполняющей функции койки, сидел Синдзи. В дверях стояла Мисато.
  - Ты знаешь, почему ты здесь? - спросила она его.
  - Так решил мой отец.
  - Ты ослушался моего приказа. Ты поставил под угрозу НЕРВ, город и весь мир. Почему?
  - ...тогда мне это показалось правильным.
  - ... а сейчас?
  - Вы правы, Мисато-сан. Я должен был верить вам. Я ошибся в вас. Простите.
  - Правда? Ты понимаешь? Раз уж я отвечаю за операции, то ты должен подчиняться мне.
  Мисато-сан. Солдат до мозга костей. Синдзи поднял взгляд на скрытый тьмой потолок.
  - Я не позволю тебе просто так разбрасывать своей жизнью... - добавила она. - Если ты будешь идти туда, подстраиваясь под других, и будешь думать, что твоя жизнь неважна, тебя просто убьют. Ты должен жить. Твоя жизнь сейчас тебе не принадлежит.
  - Мисато-сан...
  - Да?
  - Вы знаете историю про трех медведей?
  Офицер НЕРВа перенесла свой вес на другую ногу. Она всё еще держала руки скрещенными под грудью и выглядела недовольно.
  - С лютиками? Маленький медведь, средний медведь и большой медведь?
  - Нет, другая. Могу я рассказать её вам, Мисато-сан?
  Женщина вздохнула и зашла в комнату. Она села рядом с ним и сложила руки на коленях.
  - Конечно, Синдзи...
  -o-
  
  Давным-давно жили маленький медведь и большой медведь. Большой медведь был братом маленького медведя, медведицы. Их мать умерла прошлой зимой, и большому медведю пришлось заботиться о сестре, пусть даже он не знал, как. Он ловил ей рыбу. Играл с ней. Прогонял всё, что пугало её. Большой медведь не знал, как жить, кроме как для того чтобы радовать свою сестру.
  Однажды, когда они шли по ущелью, на медведицу упал камень. Она вскрикнула и перестала двигаться.
  Он толкал её носом, но она не двигалась. Он ревел. Он хныкал. Она не слышала его. Не двигалась.
  Он поднял голову и увидел на склоне другого медведя, смотрящего на него. Рядом с ним был другой камень, готовый к сбросу.
  Переполненный ярости, большой медведь принялся карабкаться на склон. Его не волновало, что его когти потрескались, а лапы кровоточат. Он добрался до вершины, уставший, но очень злой и готовый драться насмерть.
  И что он увидел там? Там лежал старый медведь, тоже усталый и покрытый кровью. Рядом с ним лежало еще семь камней. Он не дал им упасть, остановил их своим телом, когда увидел, что внизу идут молодые медведи.
  Он хрипел, умирая, и в его глазах была такая грусть. Он молил большого медведя убить его. Он так сожалел, что не сумел их спасти.
  
  -o-
  
  - Знаете, что сказал большой медведь, Мисато-сан?
  - Нет, Синдзи. Что сказал медведь?
  - 'Если бы мы встали вместе, мы могли остановить все камни', - тихо закончил Синдзи. - И хоть старый медведь умер, он попросил большого медведя найти других медведей, чтобы они могли спасти других от камней, что им нужно держаться вместе, тогда никто из тех, кто им дорог, не пострадает, если они ошибутся.
  - ... так, а ты кто, Синдзи? Старый медведь? Большой медведь?
  - Конечно же нет, Мисато-сан. Я не могу делать это один. Я никогда не сражался один. Всё это время... Рей бы вышла, чтобы умереть за меня. Вы хотите, чтобы я жил. Другие... без них я бы не смог сражаться. Я был эгоистичен. Это не только мой бой. Это для всего человечества.
  - Ради этого ты сражаешься? Ради человечества?
  - Да?...
  - Не ври мне, Синдзи.
  Подросток горько засмеялся.
  - До этого времени я не понимал, что такое человечество. Я сражался, потому что было приятно осознавать, что я нужен. Никто больше не должен страдать... а я просто даю им больше причин для этого.
  - Синдзи... - Мисато положила ему руку на плечо.
  - Человечество здесь, Мисато-сан. Это наша надежда. Это те, кто сражается рядом со мной. В конце концов, я не более чем выражение их веры в будущее. - Он посмотрел на неё. - До сего дня у человечества не было лица. Сейчас у него ваше лицо. И Рей. И Рицуко-сенсея. И Майи-сан. И Тодзи. И Кенске. Другие... простите, Мисато-сан. Простите. Я больше не ослушаюсь. Я не... я не хочу, чтобы вы умерли! Я не хочу, чтобы кто-то умер.
  Страдания и сами по себе были достаточно плохи, но в тот день он увидел, каким хрупким было человеческое существование.
  Она обняла его.
  - Син-чан, - прошептала она ему в макушку. - Я тоже не хочу, чтобы ты умер. Если все мы встанем вместе, может, нас и не раздавит весом нашего долга...
  - Спасибо, Мисато-сан.
  - Я постараюсь тебя отсюда вытащить, но Гедно, похоже, считает, что ты можешь сбежать. Ты сказал, что ненавидишь Еву. И то твое скандирование... оно нас всех серьезно шокировало.
  - Простите...
  Она отпустила его.
  - Ну, не принимай близко к сердцу. Никто тебя не винит. Ты герой, Син-чан. Я постараюсь тебя вытащить отсюда поскорее. Это просто политика. Политики не могут спустить тебе то, что ты разнес полгорода. Я уверена, что люди освистают их, если узнают, что тебя заперли, после того, как ты спас... эм... оставшуюся часть.
  Синдзи слабо улыбнулся.
  - Не волнуйтесь, Мисато-сан. Тут довольно спокойно. Мне нужно остановиться и поразмыслить.
  - Ты уверен, что ты в порядке, Синдзи?..
  - Да, Мисато-сан. Спасибо...
  И когда она ушла, дверь закрылась и опустилась тьма, Синдзи лег на свою койку и закрыл глаза. Он тихо прошептал...
  'Сценарий. Гендо скажет 'я был неправ' при большинстве сотрудников НЕРВа'.
  '...сроки?' - услышал он другой женский голос на границе его разума.
  'От шести до семи недель'.
  '...превосходно...'
  
  -o-
  
  -o-
  
  - Ты же знаешь, ты не должен это делать, - сказал Тодзи, когда они с Синдзи приближались к госпиталю. - После всего, я тебя не виню.
  - Я должен, - ответил он. - Твою сестру ранило. Это неизбежно.
  - Нет! Правда! Не надо! - высокий подросток начал махать руками. - Тебе не нужно! Не стоит!
  Синдзи был непоколебим. Больше не будет страданий.
  Сестру Тодзи звали Мари, и она была младшеклассницей. Она верещала и хихикала, когда Тодзи представил ей Синдзи. Она смотрела на брата с искренним восхищением. Затем Синдзи встал перед ней на колени. Он уткнулся лбом в пол и попросил у неё прошения, за то, что он, недостойный, стал причиной её ранений. Она посмотрела на брата с бешеной яростью, свойственной исключительно женскому полу.
  - ТООООДЗИИИ НО БААААКААА!
  "Ты очень, очень злой..." - проартикулировал Тодзи в сторону Синдзи.
  Она орала на него почти пять минут кряду. Кенске засекал. Он предположил, что она делала быстрые вдохи между слогами или что девочка на самом деле на 60% состоит из легких. Синдзи только беспомощно улыбался и время от времени кивал.
  -... и вот поэтому мой брат такооой дурак. Ты мой герой, и я тебя совсем не виню!
  Она на секунду остановилась и сделала первый заметный вдох. Улыбнулась, собрав всю свою миловидность. Протянула руки. Синдзи сначала глянул на Тодзи, который кивнул, перед тем, как позволить ей обнять себя.
  - Меня зовут Мари, и однажды я выйду за тебя замуж! - заявила она, сжав его в объятиях. И не отпускала.
  Синдзи посмотрел на Тодзи, явственно намекая: 'Это твоя сестра! Помоги!'
  Тот вернул взгляд, явственно говорящий: 'Пошел ты! Это ты псих, а не я!'
  
  -o-
  
  Отец и дед Тодзи выглядели так, что если бы не лабораторные халаты, то их легко можно было бы спутать с солдатами или баскетболистами. У младшего была короткая стрижка, у старшего - лысина.
  Синдзи начал было кланяться, но его остановили.
  - Это не твоя вина, - сказал отец Тодзи. - Это Ангел уничтожил дом во время начала атаки. Мы были в НЕРВе, полиция отправила Тодзи в убежище, а Мари застряла в госпитале из-за лейкемии. А ты ни в чем из всего этого не виноват.
  - Так что на самом деле это мы должны просить прощения... - сказал старший Сузухара. - Прости нас за то, что мой внук доставил тебе столько неприятностей. - Он слегка нахмурился, и Тодзи начал кланяться и извиняться.
  Синдзи слабо засмеялся и сказал, что это всё мелочи.
  Громко смеяться он начал, когда выяснил, чем Сузухара зарабатывают на жизнь. Доктор Сузухара-младший начал было хмуриться, думая, что Синдзи смеется над ними, но его отец покачал головой: 'Нет'.
  Пилот ткнул пальцем в Тодзи:
  - Ты...
  Затем ткнул пальцем в Кенске:
  - Ты.
  Продолжая хохотать:
  - Ха-ха. Я, наконец, понял, почему вы подружились!
  Тодзи ухмыльнулся.
  - Ага, `ске взбесился, когда узнал, что пушки меня не волнуют. Я думаю, что просто привык к нему.
  - Эй! Чтоб ты знал, у меня есть и ДРУГИЕ интересы, кроме оружия. Доложен ли я упомянуть о твоей любви к моей восхитительно полной коллекции до-Ударного хен...
  Тодзи начал его душить.
  Старшие Сузухары засмеялись.
  - Мы тоже пришли к такому выводу. Хотя парни хорошо поладили. - Затем они заметили расчетливое выражение на лице Синдзи. - Да? Ты чего-то хотел?
  - Так вы разрабатываете оружие для Евангелиона, верно?
  - Да, именно так.
  - Простите, но... его вооружение практически бесполезно. Действительно работает только прогнож, а атаки Ангела должны были удерживать меня на расстоянии. Я с трудом сумел подобраться, чтобы задействовать его.
  Оба Сузухары поклонились.
  - Просим прощения. В свою защиту, мы понятия не имели о возможностях Ангелов. Ты стреляешь танковыми снарядами, очередями. Мы думали, что этого будет достаточно для любых задач, правда.
  - Я вот думаю... а не могли бы вы разработать особое оружие для меня?
  Сузухара младший кивнул.
  - Что угодно, мистер Икари.
  Пока Синдзи описывал, чего он хочет, на лице старшего Сузухары появлялось всё больше и больше энтузиазма.
  - Это! - заявил он в конце. - Я знаю! Видел что-то похожее! - Он побежал в другую комнату и принялся орать на находящихся там людей. Было много шума, затем он вернулся с бумагами. - Это один из забракованных образцов особого патрона для Ев. Видишь, бронебойный наконечник и взрывчатка за ним, внутри. Его отвергли, потому что... ну, кто достаточно сумасшедший, чтобы делать снаряд одновременно бронебойным и фугасным?
  - Я называю его Болтом.
  - Чудесно, - сказал младший Сузухара. - Если не пробьет, то окатит осколками всё вокруг... опасно, да, но может повредить мягкие ткани Ангела... например, глаза или связки. Если проникнет внутрь, то разорвет его изнутри. - Затем он снял очки. Протер их полой халата. - Теперь нам нужна система доставки. Пушка.
  - А... у меня, вообще-то, есть деревянная модель, которая может помочь. Она рабочая, только снаряды не взрываются. Я смогу вам показать, как должен выглядеть Болтер в ближайшее время. - Он убил уйму времени, прилаживая кучу пружинок и резинок. Сузухары смотрели на него. - Что? Мне просто было скучно и муторно после трех дней одиночки.
  "Пастроить пару грузавиков или сделать парочку бабах", - пробормотал варбосс. - "Всё прочее - фигня".
  
  -o-
  
  - Извини за это... - произнес Тодзи через некоторое время.
  - Хм? - повернул к нему голову Синдзи, не останавливаясь. - За что?
  Высокий подросток неопределенно взмахнул рукой.
  - Ну... то заявление моей сестры. Мы знаем, что ты любишь Аянами. Извини, если оно тебя смутило.
  Синдзи остановился.
  - Я не люблю Аянами.
  - Быть того не может! Даже не смей, парень! - Кенске ткнул пальцем в нос Синдзи. - Мы там были. Она была такая, обидите его, и я вам задницы надеру. А ты был такой, будете к ней дело иметь, и я вас РАЗМАЖУ по асфальту! Мы не идиоты. Если это не делает вас парой, то я не знаю, что делает.
  - Ну, разве что ты скажешь, что ты на самом деле... ненавидишь её, - с глубоким сарказмом добавил Тодзи.
  Синдзи нахмурился.
  - Вы ошибаетесь. Послушайте, я признаю, что управляю Евангелионом ради Аянами...
  - Ха! - каркнул Кенске.
  -...но вы же там были. Вы знаете, как это. Рей... что-то в ней мне кажется знакомым. Это не любовь. Это не семья. Но я должен защищать её. Я чувствую, что её будущее темно, и я чувствую, словно стою перед ним, и держу его своими руками и говорю, ТЫ ЕЁ НЕ ПОЛУЧИШЬ! Словно я держу её для себя и защищаю от всего зла человечества и мира.
  Синдзи продолжал идти. Затем снова остановился и повернулся к ним.
  - На самом деле я не понимаю. Словно внутри неё что-то глубокое и древнее, и могучее, и что-то глубокое, древнее и могучее внутри меня, и оно зовет друг друга, и вместе они смогут создать что-то новое и могущественное и бесконечное. Что это? Это не может быть любовь...
  Кенске кивнул.
  - Синдзи. Я думаю, что ты довольно точно описал похоть.
  Пилот нечленораздельно рыкнул и вцепился себе в волосы.
  - Да нет же! Я не могу объяснить. Рей как-то связана со мной. Не то чтобы у меня от неё стояк случался. Она истекала кровью, и её кровью и болью я напишу новое соглашение. Она сражалась со мной, моя сестра битвы, и за её жертву я отдам всего себя, чтобы она больше не испытывала страданий. Она воплощает собой человечество для меня.
  Синдзи снова повернулся к ним.
  - Также как и вы сражались со мной, мои боевые братья, и вам я окажу то же уважение. Я буду сражаться, чтобы защитить вас так же, как я сражался бы за Рей.
  Тодзи и Кенске стояли молча.
  -... хотя иногда у меня возникает странное желание облизать всё её тело. В этом есть какой-то смысл?
  Тодзи открыл рот, чтобы что-то сказать. Закрыл. Ткнул пальцем, чтобы что-то заявить и открыл рот. Затем снова закрыл его. Всё, что он сумел выдавить было:
  - Ты... аву? Гах? Э?
  Кенске шмыгнул носом и подошел, чтобы хлопнуть Синдзи по спине.
  - Ты знаешь, я думаю это станет началом прекрасной дружбы. - Его очки странно отразили солнечный свет. - Синдзи, если ты не будешь пользоваться всеми своими фанатками, может подкинешь нам парочку?
  - Эм... конечно.
  Про что они говорят?
  - Значит, так! - Тодзи сделал глубокий вдох и выпятил грудь. - Я понял, к чему оно идет! Мы будем защищать Синдзи от других стервятников нашей школы. И Рей тоже! Мы все вместе в этом! Мы компания героев, компания мужчин! Рыцарь и его гвардия! - Он ухмыльнулся Синдзи. - Не боись, Синдзи! Мы будем твоими Гвардейцами! Я буду держать их, а `ске сможет бесполезно махать руками в сторонке.
  - Эй!
  Синдзи улыбнулся, его глаза неожиданно стали грустными.
  - Собственно, я думаю, что у меня есть другое дело для Кенске... эм, думаю ты знаешь что к чему, Кенске?
  Очкастый парень ухмыльнулся.
  - Да, Синдзи. Могу сказать, что знаю, что... к чему.
  - Тогда можешь найти мне кое-что? Я думаю, только ты мне можешь помочь с этим. Это про игру... существовала до Удара, создана в Великобритании, думаю...
  Встаньте рядом со мной, боевые братья...
  -o-
  
  -o-
  - Синдзи! - орала Мисато. - Ты что делаешь?
  - Простите, Мисато-сан. Но эта штука... оно быстрое... Оно пойдет за мной, пока не останется только один из нас. Оно пройдет за мной повсюду. Я должен закончить это сейчас.
  - Новичок! - Тодзи перегнулся через спинку кресла пилота. - Она сказала драпать, новичок!
  - Нет, - оскалившись, ответил Синдзи. - Больше не будет страданий. Не будет.
  - Да чтоб тебя, Икарии. Ты не только собой рискуешь!
  - Именно, - ответил Синдзи. - Сражайся за свою сестру, Сузухара. Дерись за неё так, как никогда не дрался!
  Это ошеломило качка. Синдзи выглядел таким маленьким в своем кресле, и в то же время...
  - Ты же рулишь. Что я могу сделать?
  Евангелион заворчал и откатился, когда Ангел вбил свое тело в холм. Он был массивнее.
  - Не... не может быть, - пробормотал Кенске. - Он только что попытался боднуть нас?
  - Это! Враг человечества! Верьте, что он падет, и будет так!
  Парни посмотрели на Ангела, стоящего там, его смертоносные щупальца шевелились. Они почувствовали ненависть, жажду уничтожить.
  - Эта штука... она хочет убить мою сестру, - сказал Тодзи.
  - Эта штука... хочет уничтожить все чудеса, созданные человечеством... - добавил Кенске.
  Ангел двинулся вперед, Евангелион встретил его ударом колена. У Ангела не было паха, в который можно было бы пнуть, поэтому он просто отбросил его своим весом, избежав смертельного объятья.
  - Верьте, и будет так! Мы сразимся! - кричал Синдзи. - Я не могу сражаться один! Мы должны драться! Враги человечества умрут!
  - Оно падет! - кричал Кенске.
  - Оно умрет! - вопил Тодзи.
  Евангелион взревел. АТ-поле разорвало воздух вокруг него, внезапно развернувшись. Звуковой удар разнесся по окрестностям.
  - Истеки кровью и УМРИ! - орало три молодых голоса в капсуле.
  Тут следует напомнить, что все в классе Синдзи были потенциальными пилотами.
  Ангел на мгновение замер, сбитый с толку внезапным изменением АТ-поля. Ева своей головой вбила его обратно в холм. Он покатился, оставляя на земле выжженные отметины.
  - Не может быть... они же не могут быть?... - сказал Макото. Он сложил руки, словно бы в молитве. - Пожалуйста... Синдзи-кун.
  УБИТЬ!
  Самсиил выбросил свои щупальца. Евангелион отбил их, используя свое АТ-поле для нападения, пусть щупальца оставались неповрежденными, их отбрасывало давлением. Смертоносные удары прошли мимо.
  СОКРУШИТЬ!
  Макото молился, сам не зная почему. Было недостаточно просто победить, нужно было сломить врага. Чтобы он пожалел о том, что посмел попробовать растоптать надежды простых смертных. Евангелион приземлился на Ангела обеими ногами. Тот издал мучительный скрип, когда часть его оказалась вмята внутрь. Он снова взмахнул щупальцами, целясь в Еву, и Юнит-01 поймал одно голой рукой, голой дымящейся рукой. Второе щупальце пробило броню на животе.
  СЖЕЧЬ!
  - Моя рука горит! - неожиданно закричал Кенске. - Её сияние призывает меня победить тебя! - Евангелион потянул и вырвал щупальце. В его руке сияющий энергией хлыст превратился в простую органическую веревку. Что удивительно, руки Евы начали светиться, и когда она ухватила Ангела за бока, оттуда начал подниматься едкий дым.
  ИСКАЛЕЧИТЬ!
  Сумеем? УБИТЬ. ДА. УБИТЬ. Евангелион взревел и плюнул врагу в лицо. Ангел заскрипел, когда его глаз начал плавиться, слюна вела себя очень похоже на его щупальца... коррозийное АТ-поле, обернутое вокруг проводящего вещества.
  УБИТЬ!
  Ангел отбросил Евангелион ударом нормального АТ-поля и начал улетать. Юнит-01 ухватил его за уцелевшее щупальце и дернул. Три голоса закричали, когда туша Ангела приблизилась и была встречена ударом левой руки, сжимающей прогнож, в ядро. Искры летели, когда твердый красный объект встретился с красным светящимся объектом.
  Затем... тишина.
  Был закат.
  -o-
  
  -o-
  Была ночь.
  Синдзи смотрел на звезды. Он взял ручку, открыл тетрадь и начал писать:
  ТОДЗИ СУЗУХАРА (Х) Родственник разработчиков оружия для Евангелионов. Простой. Верный. Самоотверженный. Если будет хорошо слушаться приказов, сможет стать ядром, вокруг которого я смогу выстроить свое подполье для более активных действий. Я могу...
  Синдзи положил ручку и посмотрел на то, что написал. Тодзи был хорошим человеком. Он посмотрел в окно. Токио-3 был полон хороших людей. Это они создавали этот город. Здания можно отстроить. Токио-3 был хорошим городом.
  Он снова посмотрел на свой список и рыкнул. Вырвал страницу и смял её.
  'Я не стану своим отцом', - тихо сказал он. - 'Я побью его по-своему'.
  Он закрыл глаза и вздохнул, его разум был чист и свободен.
  -о-
  В своем расслабленном медитативном состоянии он не заметил, как неосознанно поднял тетрадь и открыл её. На одной из последних страниц, куда он не заглядывал, он написал:
  Токио-3 (Х) Весь. Мой.
  -о-
  Он зевнул и отложил тетрадь. Хотелось спать.
  Так закончился Второй День Против Ангелов.
  Глава 5. За сердцем
  
  Не хватало слов, чтобы описать разрушения, произведенные во время атаки Самсиила. Токио 3 разделился. Сын встал против отца, мать против дочери, а уборщик против директора. Причина этого разделения? Некий Синдзи Икари.
  Токио 3 был полон безумцев. Они чуть было не подняли восстание, когда узнали что пилот Евангелиона временно находится в заключении за:
  а) Сознательное неподчинение прямому приказу старшего офицера во время боя.
  б) Небрежность выбора поля боя повлекла за собой громадные потери частной собственности, зданий и других вещей, которые считаются ценными.
  - Ну, да! - говорил в камеру очередной прохожий. - Он уничтожил полгорода. Но он ХОРОШО справился. Я сперва было думал, что робот управляется откуда-то, дистанционно, но чтобы мальчишка пилотировал его?...
  - Но сэр, разве вы не беспокоитесь о том, что завтра у вас не будет работы?
  -... Так я строитель.
  Интервьюировала людей юная женщина в круглых солнцезащитных очках, с волосами до плеч. Её круглое лицо выглядело раздраженным.
  - Та-а-ак. Продолжаем, да? А как насчет вас, сэр? Ваше рабочее место пострадало от действий Евангелиона?
  - Конечно. - Этот мужчина явно был клерком, это было заметно, даже несмотря на то, что сейчас он был одет не в офисный костюм. - Знаете то здание, через которое он проломился? Я там работал.
  - Испытываете ли вы возмущение из-за того, что Синдзи Икари лишил вас средств к существованию?
  - Ну, верно, я сейчас живу на подачки НЕРВа, но... вы что, с ума сошли? Вы видели тот бой? Ангел атаковал, а это здание стояло на пути к ракетной установке. И что он сделал? Он прошел СКВОЗЬ здание, чтобы добраться до неё!
  - Но эта тактика даже не сработала.
  - Верно, но разве он стрелял откуда-то издалека, из безопасного места? Он сунул её ему прямо в морду, чтобы точно НЕ ПРОМАХНУТЬСЯ. Я уважаю такую самоотверженность.
  Репортерша повернулась к камере.
  - Все прямо влюблены в этого Синдзи Икари, несмотря на его полное безразличие к их счастью и финансовому будущему. Может, он нарочно откладывал убийство ангела, чтобы устроить яркий финал?
  -... а ты не слишком-то разбираешься в журналистике, да, девочка? - поддел её интервьюируемый мужчина с довольным видом.
  - Чтобы вы себе знали, я с отличием закончила Киотский Интернациональный...
  - Прекрасно. Новичок из большого города. Давай-ка я тебе разъясню. - Мужчина наклонился поближе к микрофону. - Мы тут знаем, что такое верность. Это город НЕРВ. Я свою семью кормлю на их деньги. Большинство из нас, так или иначе, работают на НЕРВ. А НЕРВ занимается тем, что СПАСАЕТ МИР. - Он доверительно повернулся к камере. - Ты пока нормально справляешься, Синдзи! Солнце светит, птички поют! Продолжай в том же духе!
  За его спиной репортерша знаками приказала отключить запись.
  Если она надеялась на лучшую реакцию в JSSDF, она оказалась разочарована.
  - Но пока что усилия военных были неэффективными. Вы не чувствуете с приходом Синдзи Икари, что вы кажетесь устаревшими и ненужными?
  - Да ты что, смеешься? Этот пацан отжигает так, что я с трудом могу в это поверить. Вы видели, как он бежал по крышам? А как он того Ангела прикончил?
  -... ну, если бы он не старался покрасоваться, то, может, битву можно было бы закончить быстрее и с меньшими потерями...
  Солдат засмеялся. Он повернулся и повторил сказанное своим товарищам, которые тоже начали смеяться.
  - Если бы пацан был настолько туп, чтобы просто сбежать с холма, ткнуть ножом в Ангела и в результате быть проткнутым, да, я бы его немножечко невзлюбил бы. Но он всё делал разумно и до конца держался за пушки.
  - Но они оказались неэффективными, не так ли? Если бы он закончил бой раньше, воспользовавшись ножом...
  - Он бы оказался в заднице. - Солдат покачал головой. - Вы, шпаки, просто не врубаетесь. Вы правда думаете, что мы деремся и умираем просто за зарплату? Что мы истекаем кровью и умираем за славу?
  Ну, -ПИИП- !
  Нет никакой -пиип- славы. Нужно просто дожить до следующего дня и убить еще одного парня с той стороны! Мы все видели что этот пацан -пиип- старался убить -пиип- Ангела, и чтобы его самого -пиип- не убило. Он знает это, -пиип- его! Он знал что погибнет, если будет корчить из себя тупого героя из комиксов, и кто тогда остановит - пиип-, который придет следующим!?
  Его товарищи сбили его с ног и зафиксировали, чтобы он не слишком разошелся. Но и оттуда он продолжал реветь как тур.
  - Да блевать меня тянет от этого! Я потерял друзей из-за этого -пиип- Ангела, а они сказали, что на самом деле никому не нужно было умирать! А эти -пиип- злятся, потому что они потеряли -деньги-?! Этот -пиип- пацан на своем -пиип- роботе наступил на -пиип- банк или раздолбал -пиип- магазин?! Они живы! Это им что, не считается?!
  - Эм... может вам лучше уйти, мисс... - сказал другой солдат.
  Рика Изуна, нахмурившись, ушла. О, она спровоцировала реакцию, верно. Но не ту, которую она хотела. Просто слишком уж много журналистов пели осанну младшему Икари. Её голос просто бы затерялся в этой какофонии. А вот негативный обзор поддержал бы баланс. Единственным способом для репортера её калибра попасть в историю было уничтожение легенды. Она будет там, чтобы показать людям, что все боги мертвы и что не осталось настоящих героев на земле. А они запомнят её и поблагодарят её, за то, что она снова сделала их мир нормальным.
  В это она верила.
  Она кипела, пока уходила. Ей просто нужно найти глиняные ноги колосса по имени Икари.
  ---------------------------------------------------o-------------------------------------------------------
  Всё это происходило благодаря кучке журналистов-аматоров/идиотов с камерами, которые отказались спуститься в убежища. План Синдзи был в том, чтобы заманить Ангела в коммерческие и промышленные районы, если проще, то уничтожить здания только тех, кто мог себе позволить их восстановление. Наследства и состояния были потеряны за секунды, но никто не погиб.
  Общественное мнение не знало, порицать Икари, обожествлять или делать всё это одновременно - хотя бы иногда.
  Не нужно и говорить, что Гендо не обрадовался после своего возвращения. Он рассчитывал найти пилота почти сокрушенным ответственностью его роли, а не такие разрушения и взбесившуюся прессу. СЕЕЛЕ это не понравится, подумал он. Им придется извернуться, чтобы оплатить нанесенный урон.
  На короткий миг, уступив человеческой слабости, в уединении своего кабинета Гендо потер болящую голову.
  - Как ты мог это допустить, Козо?
  - А что не так, Икари? Я добуквенно следовал твоему сценарию. Если урон превысит определенное значение, 'напомнить' пилоту о его приоритетах. - Седоголовый мужчина поднял глаза. - Это - значительно превысило допустимое значение.
  - Эти люди сумасшедшие... - констатировал Гендо. Логически предсказывать движения группы должно быть проще, чем движение каждого отдельного индивида. Чем больше группа, тем лучше. Но это вышло за пределы его предвиденья. Он снял очки и потер глаза.
  - Ах, ты должен принять силу юности, Икари. Как я.
  - ... вы старше меня, сенсей.
  - Физический возраст не имеет значения. Пока ты чувствуешь себя молодым, мир всегда будет полон возможностей. Любое изменение может быть облегчением.
  - ...сенсей. Хватит меня бесить.
  Козо Фуюцки знал, что смеяться не стоит. Но стоя за Гендо, он мог ухмыляться, сколько ему было угодно.
  ---------------------------------------------------o-------------------------------------------------------
  
  ---------------------------------------------------o-------------------------------------------------------
  Реакция что старшего, что младшего Икари была почти одинаковой. 'Да они же сумасшедшие!' - сказал Синдзи своим друзьям, пока они удирали в безопасные недра школы. Признавая, что даже пилоту робота нужно хорошее образование, его учебное время в послеУдарном японском сознании считалось неприкосновенным. Кенске чуть ли не плакал. Теперь он мог спокойно умереть, так он им и сказал. Он не только увидел восхитительное, он почувствовал это в своих руках и направил его в сердце врага. Он мог счастливо умереть, управляя Евой.
  - Но что насчет всего остального? Вроде... оружия, девочек? - спросил Тодзи, будучи более трезвомыслящим.
  - Тьфу.
  - ...'ске, иногда ты даже меня пугаешь.
  Синдзи выглянул в окно на настоящий лагерь репортеров, ожидающих снаружи. Он мог понять тех, кто ненавидел его, тех, кого всё это не слишком волновало... но тех, кто следовал за ним, надеясь на слово, на прикосновение?
  'Этим людям нужно во что-то верить, во что-то основательное. Что все их потери были для чего-то стоящего. Им нужно это. Что-то, что даст смысл их жизням вместо знания, что эта ежедневная боль и есть сама ЖИЗНЬ', - прошептал Хаос. - 'Им нужен кто-то, кого они могут обожествить или убить. Ты будешь этой фигурой'.
  '...но я просто ребенок. Я не могу дать им то, чего они хотят!'
  Хаосит ничего не ответил. Вместо этого в голове раздалось:
  'Чего притих, астартес? Ты, наконец, осознал, что Император проделал почти такой же фокус? Между ужасами Галактики и ужасами в них самих, люди с готовностью были готовы терпеть страдания, имея на что надеяться, вне своих собственных хрупких и слабых личностей. Вот для чего было золото на его доспехе и прочая показуха. Как он смел стоять там, такой огромный, такой мудрый, такой могучий и такой отвратительно ИДЕАЛЬНЫЙ и корить нас за то, что мы зовем его Богом? В чем проблема-то? Человечеству нужен был Бог, и человечество его получило, пусть и после его смерти'.
  Космодесантник продолжал молчать.
  'Боги Хаоса АКТИВНЫЕ, живые боги, бурлящие силой. Призови их, и они откликнутся. Уверуй, и они ответят. Они НЕ разодранная, обманывающая сама себя оболочка, которая, как наивно надеются люди, защищает их', - Хаосит захохотал. - 'И в конце всё разъяснится, когда Бог, Который Не Бог, умрет на своем Золотом Троне. Мои Боги вечны. И я увижу, как светлый лор...'
  БАБАХ!
  Космодесантник опустил свой болтер.
  'На фрак всё это. Моя вера защищает меня от твоих уговоров'.
  И заряды болтера, и лицо Хаоса состояли из одного материала, т. е. воображения, поэтому никакого ущерба они не понесли. Тишина царила в сознании Синдзи до конца дня, поскольку обе личности воевали из-за старых обид, пока оставшиеся выдумали себе попкорн и наслаждались зрелищем.
  ---------------------------------------------------o-------------------------------------------------------
  
  ---------------------------------------------------o-------------------------------------------------------
  У Рицуко Акаги болела голова.
  Гендо Икари вернулся, и чтобы избавиться от головной боли (разумеется, своей), отнимал всё больше её драгоценного времени. Фактом было то, что Синдзи и два его одноклассника сумели скомбинировать свою синхронизацию и действовать как один - событие, над которым долго теоретизировали, но которое не было доказано до сего момента. Что поднимало старый вопрос, чем же является АТ-поле и как Ева его генерирует. Действительно, лишних 20 процентов от каждого было не так уж и много, но этого хватило, чтобы преодолеть 100% синхробарьер.
  Она думала, почему Синдзи не получил симпатических ран от Ангела. Может быть, они разделились между тремя разумами, и поэтому эффект был меньшим? Что могло возродить проект мультипилотного Евангелиона, несмотря на то, каким отвратительно сложным и непрактичным он был.
  И опять же, анализы трупа Ангела...
  Она застонала.
  - Ах, бедная Риц-чан. Поцеловать, чтобы полегчало?
  Она повернулась, чтобы увидеть Мисато, стоящую в дверях с двумя чашками кофе. Кофе! Эх, старая безответственная, но надежная Мисато. Она не изменилась. Рицуко же хранила слишком много секретов, поэтому стала с годами двуличной и менее предсказуемой. Так ей казалось.
  - Мисато! Я люблю тебя. А теперь дай сюда! - сказала она довольно громким шепотом. После чего жадно ухватила кружку. - О, спасибо, спасибо, - благодарила она, вдыхая аромат.
  Её спасительница ухмыльнулась.
  - Ага, всё та же Рицуко. Если бы меня не было рядом, ты бы вышла замуж за свой стол. Так что тут у тебя?
  Рицуко махнула в сторону экрана.
  - Видишь мигающий номер? Это означает "не анализируемый".
  - Так у тебя ничего нового?
  Ученая вздохнула.
  - К сожалению, ты права. Мы знаем, что Ангелы состоят из материи, которая одновременно проявляет свойства частиц и волн, как свет.
  - Эм... что?
  - Помнишь те энергохлысты у Ангела? Он может изменять свои физические свойства, используя АТ-поле так, как мы и предположить не могли. - Она сжала зубы. - Когда Юнит-01 плюнул в Ангела и тот начал плавиться, мы знали, что другое АТ-поле может корродировать его структуру. - Она подняла глаза к потолку. - До того, как ты спросишь, - нет. У Евангелиона теперь нет 'кислотной слюны'. Это функция АТ-поля, не более того.
  - Ну, ты же нашла источник его энергии, верно? - с надеждой спросила Мисато. - Может, мы сможем увеличить время боя? Сделать дольше пять минут...
  Рицуко вздохнула.
  - Да если бы. Мы так и не поняли, как это работает.
  Она почувствовала, как руки Мисато обернулись вокруг неё, ощутила дыхание подруги на своей шее.
  - Рицуко, я боюсь. Я боюсь за Синдзи. Мы достигли чего-то непознанного, верно?
  - Мир полон загадок, Мисато, - ответила она. Она похлопала по руке капитана. - Однажды человечество познает их все. И в тот день мы, наконец, заглянем внутрь, чтобы понять наши собственные секреты. - Например, почему такой яркий ум, как она, продолжает трахаться с такой сволочью. Она немного расслабилась, буквально на секунду, наслаждаясь теплом кого-то, кто был лучше неё, кого-то, кто не мог осудить.
  В этот момент вошла Майя. Молодая лейтенант раскрыла рот и выронила диски.
  - Ой! Простите, семпай... Мисато-сан... я... помешала. Я сейчас уйду...
  Рицуко повернулась и нахмурилась.
  - Ты про что вообще говоришь, Майя? У нас еще куча работы. - Затем она осознала, как это выглядит со стороны. Хихикнула. Так нелепо. Её помощница залилась краской - эта девушка такая, по-своему, невинная. Она похлопала по рукам вокруг шеи.
  - Мисато, пусти, а?
  Та засмеялась.
  - О, это не то, о чем ты подумала. Мы с Риц-чан многое прошли. Мы старые друзья, почти как сестры, можно сказать.
  - Очевидно, что я более ответственная, - сухо добавила Рицуко. - Та, которой достаются все почести, а она - та, которой достается всё внимание родителей, потому что ей вечно нужно помогать. Моя младшенькая.
  Мисато пихнула локтем подругу.
  - Это грубо! Но точно. - Затем она повернулась к Майе. - А свои-то безумные годы в колледже еще помнишь?
  - Да, - прошептала Майя.
  'безумные...' Ошибка, невозможная операция. Безумие и Майя просто не укладывались в одно предложение. Девушка стояла и смотрела на двух женщин, энергичных и довольных своим знакомством и дружбой. У неё на секунду даже возникло смутное видение Рицуко-семпая сжимающей кулаки и жалобным голосом произносящей: 'Сестренка. Эй? Сестренка?'
  Майя быстро мотнула головой, чтобы избавиться от него. Она почувствовала, что кровь приливает к носу.
  - Эм... я принесла отчеты, которые вы просили, семпай.
  - Хорошо, - Рицуко надела очки. - Это которые?
  - Про присущий Ангелу рисунок волн. Смотрите! - молодая женщина возбужденно грузила данные. - Несмотря на то, что составные элементы отличаются, в сборе и по месту расположения они напоминают человеческие гены: 99.89 процентов...
  - И что из этого?... - спросила Мисато.
  - Это говорит о том, что мы ничего толком не знаем про собственное тело, кисловато ответила Рицуко. - Зато объясняет кое-что.
  - Что именно?
  - У Юнита-01 были проблемы с этим Ангелом, пока мы не добавили туда два новых тела. Синдзи же тоже докладывал, что его собственное АТ-поле легко преодолевалось противником? Это означает не только то, что человечество может противостоять ангельскому АТ-полю (при помощи Евангелиона), это может означать, что каждое АТ-поле уникально. Как отпечаток пальца.
  Капитан нагнулась над бумагами и нахмурилась.
  - Интересно. И что из этого?
  - Это означает, что нам нужно придумать способ изменять структуру АТ-поля, или Синдзи снова будет уязвим перед другим Ангелом.
  - Спасибо, Рицуко, - ответила Мисато с искренней благодарностью в голосе.
  ---------------------------------------------------o-------------------------------------------------------
  
  ---------------------------------------------------o-------------------------------------------------------
  Тем временем в школе настало время для физкультуры. Парни по очереди играли в баскетбол, девушки плавали. Лучшей частью было ожидание своей очереди, парни сидели на травке, поглядывая в сторону бассейна и девушек в купальниках.
  - ..девочки... - протянул Тодзи. - Они обзаводятся такими милыми изгибами.
  Мнение девушек на счет этого было несколько иным.
  - Ненавижу эту часть! Смотрите! Они снова это делают!
  - Гляньте на Сузухару! У него странное выражение лица.
  - Он правда сюда смотрит? Штурмовик Сузухара? С учетом того, что он никого не подпускает к Синдзи, я думала, что он гомик! - Все девушки захихикали.
  У Тодзи задергалась бровь. Говорить такое в полный голос! Он встал и показал им средний палец.
  - Имел я вас всех!
  - Ха! Надейся! - ответили ему.
  - Ну, ну... давайте не провоцировать животных, девчонки, - сказал кто-то из-за рядов глумящихся девушек. Веснушчатое лицо показалось и ухмыльнулось при виде Тодзи. Тот немедленно уселся обратно. - Сузухара просто не может не вести себя, как обезьяна.
  - Хикари! - воскликнула одна из девушек. - Ой! Я так завидую. Ты же во Внутреннем Круге. Мы думали, ты можешь посчитать, что слишком хорошо для нас... ну же, давай. Расскажи нам. Какой он, Синдзи-сама?
  Девушка выглядела удивленной.
  - Внутренний круг?
  - Ты же сидишь с ними каждый день за обедом, не так ли? - сказала другая девушка, высокая и хорошо сложенная, с двумя темными косами. - Даже не думай, что мы не заметили, что ты кормишь Айду, Сузухару и даже Синдзи-сама. Похоже, они действительно любят твою стряпню, раз не принимают больше ничьи подношения.
  Хикари вздохнула.
  - ... на самом деле, Икари готовит лучше, чем я. Он знает сотни рецептов, как наших, так и зарубежных.
  Восторженный писк встретил этот кусочек информации.
  - Мужчина умеет готовить! Разве может кто-то быть еще идеальнее!?
  Хикари снова вздохнула. Совместное времяпровождение с парнями позволило ей понять, как мало они знают или ожидают от её пола. Несмотря на все эти разговоры о извращениях, тема секса практически никогда не поднималась, было до смешного просто выбить эту мысль из их голов. Она подавила желание злобно захохотать от осознания вновь приобретенной силы. Это было так просто, словно бы Синдзи дал ей власть искать и карать. Он не мог делать это со своими друзьями, это были -его- друзья, и они были слишком дороги ему. Он никогда бы не навредил им, ни физически, ни эмоционально. Но она - она могла. Она была классным наблюдателем. Она знала границу между весельем и дурью.
  Она всегда была рядом, вездесущая, словно бы всегда там и была. Присматривая за людьми вокруг Икари. Посылая Сузухару туда и сюда. Отвечая на вопросы Айды и говоря ему, когда нужно остановиться. Инквизитор Хораки. Кто-то произнес это, и даже за её спиной другие девочки следили за своими языками. Она была их единственной связью с Икари и странно удаленным миром, в котором он жил. Она была его связью с их собственными жизнями, лишенными непомерных тягот и страха. Больше, чем кто-либо иной, она видела, кем был Синдзи Икари - он больше пугался толпы, чем привычного тихого одиночества.
  - О! О! Синдзи-сама тоже сюда смотрит! - громко сказал одна из девушек. Она схватила свою ближайшую подругу. - Иди сюда, Маю-чан!
  - Аса-чан, ты что... ай! - девушка взвизгнула, когда та начала тереться об неё.
  - Посмотрите на нас, Синдзи-сама! - заорала Аса.
  И Синдзи посмотрел. Хикари видела его лицо, пусть и не совсем четко на таком расстоянии. Он улыбался. Затем легонько кивнул.
  - Эм... ладно, может, нам и не стоит такого делать, - сказала увлекающаяся девушка. - Я чувствую себя плохой.
  Другие девушки издали возмущенное 'оооо!' Та покачала головой.
  - Нет, не в смысле сексуальной. В том плане, что делаю плохие вещи. - Она повернулась и посмотрела на небольшой холм. - Словно бы я слышу его голос, который говорит 'Тебе не нужно такого делать, Сато-сан. Я всегда буду сражаться за тебя'.
  Она отошла в сторонку, сложила ладони вместе и поклонилась ему. Остальные девушки выстроились в ряд и тоже поклонились. Затем они вернулись к своим занятиям. Только Хикари осталась возле забора. И, конечно же, Рей.
  - Парни... Я сказал, что мне необязательно нужно иметь какие-то романтические чувства к Рей-сан, верно? - спросил Синдзи.
  - Ага, точно, - ленивым тоном ответил Тодзи, смотрящий в небо. Кенске продолжал возиться с камерой, снова и снова проигрывая финальную часть битвы Евы, в которой он принимал участие.
  - Ну, скажем так, мне действительно нравится Аянами-сан. Она девушка, и она понятная. Она не пугает меня, как другие девушки. Если она что-то говорит, то именно так она и считает. Она не бывает сильной в один момент и размазней в другой. Я могу на неё положиться. - Он посмотрел на Аянами, которая, конечно же, не оглянулась. - Кроме неё я могу так положиться только на Хораки-сан.
  - Ага... староста крутая, - согласился Тодзи, задумчиво пожевывая травинку. Он почти слышал её вопль: 'Сузухара! Выплюнь это немедленно! Не удивительно, что люди считают тебя животным!'
  Кенске закрыл камеру.
  - Разве не странно, что женщины, с которыми нам нравится проводить время, это именно те, которые могут надрать нам задницы? В смысле, возьмем красивую и умную Мисато-сан, с которой живет Синдзи. Затем Аянами, которая тебе нос сломала. И потом староста, которая крутая, но при этом не теряет своей женственности.
  - Вечный парадокс, парень, - ответил Тодзи. - Мужчине и так сложно врубиться, почему он любит именно тех, кого он любит, поэтому нет ни малейшего шанса понять все это.
  - Ну, думаю, это довольно просто, внезапно улыбнулся Синдзи.
  Тодзи повернулся к нему
  - ...правда?
  - Ага. Просто не беси их, и всё будет в порядке.
  - ... а что именно нам нужно делать, чтобы не бесить их?
  - Не знаю. Просто не беси. И всё будет как надо.
  Качок засмеялся. Затем подавился травинкой. Проклятье! Значит, у старосты была-таки причина шпынять его по этому поводу.
  - ...действительно. Твоя мудрость беспредельна.
  Синдзи ухмыльнулся, комфортно чувствуя себя рядом с друзьями.
  - Стараюсь, стараюсь.
  - Слушай, Синдзи, про ту штуку, о которой ты меня спрашивал... - начал Кенске.
  Тодзи встал и отряхнул шорты.
  - Так, ладно, пожалуй, мне стоит отойти ненадолго.
  - Тебе не нужно, - одновременно сказали Кенске и Синдзи. Пилот продолжил:
  - Там нет ничего такого.
  - Да, но... мне скучно. Есть масса вещей, которые я могу делать, кроме как слушать ваши разговоры. Боже. Я выслушал предостаточно монологов Кенске. И могу понять, когда они начинаются.
  Кенске кивнул. К сожалению это было правдой.
  - Может, мне стоит сходить и поговорить со старостой, отмыть свое доброе имя, - добавил Тодзи. - Недостаточно охранять только тебя и Аянами. У меня есть предчувствие, что старосте оно тоже скоро понадобится. Парень, девчонки могут быть плохими, причем такими способами, что парню разве в кошмаре приснится.
  - Знаешь, если бы я тебя не знал, я бы сказал, что ты запал на Хораки.
  - Да иди ты, Кенске.
  - Пуля в голову, Тодзи, - Очкастый парень приставил палец к виску и ухмыльнулся. Тодзи удалился с обиженным видом.
  - Так... что ты выяснил? - спросил Синдзи.
  Кенске пожал плечами.
  - Прости, Синдзи. Есть проблема. Я перерыл всё, что осталось от Интернета. И не нашел ничего про ту игру. Нет, я не говорю, что она не существовала, с учетом того, что ты считаешь, что она была довольно популярна... но мы должны принять во внимание тот факт, что то, что раньше было Соединенным Королевством и Великобританией, теперь стало Малой Шотландией и Регионами Ирландии.
  Пилот вздохнул. Он пропустил мимо ушей разглагольствования Кенске про состояние мира и отказ от свободомыслия (в основном, на счет Интернета, большую часть которого прибрали к рукам военные.) Он особо и не надеялся. Однако это означало, что то, чем он владеет, имеет не только сентиментальную ценность. Похоже, что это были последние образчики в мире. Он не знал, что и думать про это.
  - Я нашел кое-что про Варкрафт, но ничего про Вархаммер. Ты просто дал мне название, Синдзи. Возможно, если бы у меня было больше конкретики, я смог бы чего-то нарыть в Сети. Так зачем оно тебе?
  Синдзи улегся на землю. Слишком долго он держал всё это близко к сердцу и в секрете ото всех, защищая это седое знание. Несмотря на то, что был день, в небе была видна луна, белое на синем.
  - Завтра... - сказал он.
  Как и ожидалось, всё это не затронуло только Аянами. Репортеры попытались приставать к ней, но она их просто игнорировала. Когда они стали слишком настойчивыми, они им сказала:
  - Мне было приказано сообщить вам, что постоянные домогательства ко мне приведут к вашему аресту. Всякий, кто прикоснется ко мне, будет застрелен.
  Что было чистой правдой. Как и Икари, она никогда добровольно не лгала.
  Так и получилось, что Аянами оставалась неизвестной и нежеланной, никто не следовал за ней, никто даже не знал, где она живет.
  ---------------------------------------------------o-------------------------------------------------------
  
  ---------------------------------------------------o-------------------------------------------------------
  Приход Майи оказался неожиданностью.
  - Не то чтобы я возражала, но что случилось с Рицуко? - спросила Мисато.
  Лейтенант легонько поклонилась.
  - Простите. Рицуко-семпай очень хотела принять ваше предложение 'оторваться, как в старые деньки' и 'развестись с этим чертовым столом', но её вызвали в офис Командующего. Поэтому она отправила меня.
  - Тц, - Мисато почесала затылок. - Вечно у неё что-то не так. Ну, заходи.
  Майя, в свою очередь, всё еще пыталась справиться с тем, что Кацураги Мисато-сан, суровая глава Оперативного Отдела НЕРВа, дома ходит в коротеньком топике. И, похоже, не носит лифчика. Раньше она восхищалась Синдзи. Теперь она ему завидовала зеленой завистью.
  Внутри оказалось удивительно чисто. У Мисато явно была склонность захламлять кабинет, присущая, скорее, молодежи. Квартира же была чистой и яркой... как там говориться? Счастливой? Веселой. Синдзи Икари сидел за столом, с чашкой чая в руках. Его ладони казались такими маленькими, но Майя лучше всех остальных в НЕРВе знала, какая яростная сила скрывалась в них, а за этим спокойным лицом пряталась жесткая целеустремленность. Это всё так похоже на французский романтизм, подумала она. Игра контрастов.
  О, и еще там был пингвин.
  Майя вскрикнула и отпрыгнула к закрытым дверям, когда Пен-пен поприветствовал её своим 'Варк!'.
  - А, не обращай внимания. Это просто Пен-пен. Я думала, что ты про него знаешь.
  Майя помотала головой. Она знала про странную привязанность её семпая к кошкам, несмотря на аллергию, но сейчас она выяснила, что у лучшей подруги семпая есть свои странности относительно питомцев.
  - Варк! - сказал Пен-пен, глядя на неё темными и странно разумными глазами.
  Майя уселась за низкий стол. Синдзи встал.
  - Ну, раз Рицуко-сенсей не придет, думаю, что можно начинать обед.
  - Обед? - переспросила она. - Синдзи готовит?
  Мисато отхлебнула пива.
  - Да, конечно. Он готовит. - Она нахмурилась. - Не подпускает меня к сковородке. Моя стряпня не так уж и плоха!
  - Варк! - снова подал голос Пен-пен.
  - Спасибо, что соглашаешься со мной.
  - Варк! - повторил пингвин и замотал головой.
  - Что? Ты предал меня ради нового хозяина! Как ты мог!
  - Варк? Варк варк! - пингвин постучал клювом по пустой чашке рядом с ним. - Варк!
  - О, прости.
  Она налила ему немного пива из своей банки. Пингвин начал пить.
  - Варк! - каркнул Пен-пен. - Варк варк варк варк!
  - Ну, да.
  От этого сюрреализма Майю спасло возвращение Синдзи. Он принес три тарелки, на которых лежали кучи овощей, помидоров и чего-то еще, щедро залитые соусом. Мясной гарнир окружал щедрые порции. Это было креативно. Выглядело, словно из ресторана!
  - Что... что это? - спросила Майя. Она сунула ложку в рот и чуть было не потеряла сознание.
  - Оно называется рататуем, простое французское блюдо, насколько французы вообще могут делать что-то простым. У меня возникло странное желание приготовить его сегодня.
  - М-мм... Я уверенна, что Рицуко сильно пожалеет, что не пришла. Что, она подумала, что я приготовлю растворимую лапшу с карри или что?
  Синдзи передернуло от ужаса.
  - Спасибо, Мисато-сан, но нет.
  -... если бы Рей не заполучила тебя, я бы утащила тебя немедленно...
  - Простите? Я не расслышал, что вы говорили, Майя-сан.
  Она быстро прожевала и проглотила то, что было у неё во рту. Потом исправно покраснела.
  - В смысле... семпай дала кое-что для тебя, Синдзи-кун. - Она вытащила ламинированную пластиковую карту. - Это новая карта доступа Рей. Она сказала, что рано или поздно ты с ней встретишься в школе или на работе, заодно и передашь. - Майя решила не упоминать странный мстительный блеск в глазах Рицуко.
  Синдзи взял карту и уставился на неё.
  - Что такое? - дразнящим тоном спросила Мисато. - На фоточку смотришь, да?
  С облегчением она заметила, как он покраснел.
  - Нет! В смысле... - Синдзи вздохнул. - Да.
  Майя не могла не вставить:
  - Похоже, что наш Синдзи-кун втрескался в нашу Рей-чан.
  Мисато засмеялась.
  - Они так быстро растут, да? - Тут она повернулась к Майе. - НАШУ Рей-чан? Ты пытаешься мне что-то сказать, Майя?
  Молодая женщина снова чуть сознание не потеряла.
  - Мы... мы же коллеги, верно? Это он должен быть целью, а не йааааа!...
  Мисато захохотала и шлепнула себя по бедрам. Затем она подалась вперед и шлепнула по бедрам Маю.
  - Хорошо, что ты не такой вялый цветочек, каким выглядишь! Оторвемся! Вот так оно и должно быть, чтобы ты себе знала. У Риц-чан всегда была эта сардоническая жилка. Я создавала бреши в разговоре, которые она закрывала с хирургической точностью. Бедные парни перед нами не имели ни единого шанса...
  Тут она внезапно замолчала, выражение её лица помрачнело. До тех пор. Проклятый Кадзи.
  Она снова взбодрилась и повернулась к Синдзи.
  - Ну, теперь у тебя появилась причина наведаться к ней домой, верно?
  - Мисато-сан. Хватит меня дразнить...
  - Но это же так весело! - она сделала еще один большой глоток пива, после чего её лицо стало чуть более серьезным. - Это хороший шанс. Вы, пилоты, почти ничего друг о друге не знаете. Хорошее время установить связи. Ты должен знать, с кем ты встанешь в бою...
  Синдзи улыбнулся.
  - Да, Мисато-сан.
  Мисато расцвела и отсалютовала банкой пива.
  - Значит, иди и заведи друзей! Связи! Выкуй отношения, которые выдержат испытание времени! Не волнуйся про тарелки. Мы с Майей разберемся, дай -нам- шанс ТОЖЕ установить связи. - Внезапно она улыбнулась, словно кошка. - Считай это приказом, пилот Икари.
  - Я понял, Мисато-сан!
  А-а! Мне нужна моральная поддержка! Я не собираюсь вот так запросто лезть на это эмоциональное минное поле!
  Тут он осознал, что за прошедшие недели они с Рей почти не разговаривали, если не считать тех клятв о взаимной защите до смерти.
  Это правда грустно, подумал он.
  ---------------------------------------------------o-------------------------------------------------------
  
  ---------------------------------------------------o-------------------------------------------------------
  Он не мог в это поверить. Аянами Рей была пилотом Евангелиона, ей было поручено спасение человечества от уничтожения. Он слышал краем уха, что ремонт Евангелиона мог обанкротить небольшую нацию. НЕРВ не только занимался ремонтом, но и хранением, изучением и созданием новых частей. Всё это стоило чрезвычайно дорого.
  А значит, не было ни одной причины для Аянами, пилота Евы номер 0, жить в такой дыре.
  Быть того не может.
  'Мисато-сан знает?' - думал он. - 'Наверное, нет. Она бы такого не позволила'.
  Синдзи пришлось подниматься по лестнице, лифты были сломаны. Стены были грязными, порытыми ржавчиной, мхом и засохшей мочой. Чем выше он поднимался, тем хуже всё становилось. 'Тут вообще кто-то живет?'. Скорее всего, нет.
  С одной стороны, это принесло ему небольшое облегчение. Это добавляло дополнительный уровень защиты для Рей. С другой стороны - защита была микронной толщины! Тут совершенно не было никакой защиты! Она же пилот Евангелиона! Что за фигня?!
  Чем дольше он шел, тем злее становился. Пока он добирался до нужного места, он совершенно забыл про усталость. Она настигла его уже перед дверью. И пока он пытался отдышаться, он разглядывал смятые и забытые журналы перед дверью Аянами. Это были разнообразные спортивные журналы, которые вряд ли бы стала читать девушка вроде Аянами. Она и не читала. Однако, судя по всему, похоже, что она... или кто-то в этой квартире... когда-то сделал подписку.
  От его прикосновения дверь со крипом открылась. Глаза Синдзи расширились. Его пульс резко вырос. Дверь была не заперта! Множество наихудших вариантов пронеслось в его голове. Это был чрезвычайно небезопасный район. И если дверь открыта...
  - АЯНАМИ! - заорал он, врываясь. - ЭТО Я! СИНДЗИ! ТЫ В ПОРЯДКЕ?!
  Комната оказалась мрачной. Он увидел бинты и кровь на кровати.
  - АЯНАМИ!
  - Да?
  Бам!
  Они столкнулись, когда Синдзи оборачивался, а Рей выходила из ванной. Как и ожидалось, оба рухнули на пол. Синдзи махнул рукой, пытаясь ухватиться за что-то, чтобы устоять, и ощутил в ладони что-то теплое, мягкое и круглое.
  Они лежали неподвижно. Синдзи из-за шока, а Рей - из-за сильной боли в затылке.
  'Двигайся, чтоб тебя! ДВИГАЙСЯ!' - приказывал Синдзи своему телу. Оно. Просто. Не слушалось.
  Его сердце лихорадочно колотилось. Дыхание становилось всё более быстрым. Он должен был...
  'Что мне делать? А-а-а, она возненавидит меня до конца моих дней! Что мне делать!' - кричал он про себя.
  'Синдзи! Синдзи, ты -должен- услышать меня!' - донесся до него взволнованный женский голос. О! Провидица-сенсей... Синдзи кивнул.
  'Помоги мне'.
  'Во-первых, ты должен двигать большим пальцем по кругу, затем ущипнуть...'
  Синдзи одернул руку так, словно она загорелась.
  'Так это ВСЁ ТЫ?' - кричал он про себя. - 'Эти странные желания?!'
  Эльдар пристыжено повесила голову. Её щеки определенно горели под шлемом.
  'А разве я не предупреждал?! Тзиинч. Кхорн. НЕ Слаанеш', - вопил Хаосит. - 'Вот почему ты мне не поверил?! Разве же я не говорил, что не удивительно, что извращения ТЕКУТ из представителя расы, породившей Слаанеш?'.
  'Ты ж Каос', - просто сказал Варбосс.
  'Твоя безупречная логика УБИВАЕТ меня', - шумно вздохнул Хаосит.
  Рей начала вставать, показывая свое обнаженное тело, давая понять Синдзи что да, это всё натурально и -
  - Почему ты здесь, пилот Икари?
  Прими эмоции! Пусть колесики крутятся! О, смотри! Возмущение! Давайте поможем нашим счастливым участникам! Стыд! И возбуждение!
  'Что, Варп побери? Потом!'
  - Во-первых, почему у тебя дверь открыта?! Во-вторых, ты всегда ходишь голой в своей квартире?
  - Замок сломан, - сообщила Рей. - Не часто, - ответила она и на второй вопрос.
  Синдзи опустил свой обвиняющее наставленный палец и его неистовое выражение лица начало меняться, когда Рей начала одеваться. 'Она начала с носков, затем трусики и... МНЕ НЕ НУЖНО ВСЁ ЭТО ЗАПОМИНАТЬ!' - кричал он про себя, крепко зажмурясь.
  'Слишком поздно', - сказала Провидица. - 'Что сделано, то нельзя отменить'.
  'Однажды мы сядем и поговорим, как много влияния могу я вам позволить'. - Он ощутил что-то еще от Провидицы. - 'Почему Рей? Я -знаю- тебя. Эльдар ничего не делают без причины.
  'Ты -знаешь- меня. И ты -знаешь- её. -Увидь- её'.
  Синдзи открыл глаза и взглянул на Рей. Она одевалась, не беспокоясь о том, что он смотрит. Она двигалась легкими, экономными и точными движениями. Он понял, что это результат чего-то ужасного. Она была прекрасна, как стекло, и похоже, что оно треснуло так, что уже не склеить обратно.
  'Её душа скована...' - сказала Провидица. - 'Цепями, связывающими её с твоим отцом'.
  У неё не было ни грана стеснительности. Как её сформировал безумный сеттинг темного будущего 41-го тысячелетия, какое окружение было у красивой юной девушки, чтобы она выросла без малейшего понятия о стеснительности или личной безопасности?
  Ответ был ясен и отвратителен. Оскорбителен.
  Пусть даже её воспитание не включало в себя сексуальное насилие, но он мог видеть, что оно не далеко от этого ушло. Он встал и сделал глубокий вдох.
  - Аянами-сан. Прости. Я не хотел...
  Она прошла мимо него.
  - Аянами-сан! - он побежал, чтобы догнать её. Она шла ужасно быстро. Она расстроилась? Она должна была расстроиться.
  - Аянами-сан! Обожди! Пожалуйста, послушай меня.
  Рей продолжала идти, не обращая на него внимания. Синдзи, приноровившись, держался в нескольких шагах за ней, его мозг горел из-за обилия мыслей. Наконец, когда они уже были рядом с одним из входов в НЕРВ, он рявкнул:
  - Аянами! СТОЙ!
  Она остановилась, рефлекторно повинуясь приказу. Синдзи встал перед ней, его лицо сделалось маской бесстрастного командира.
  - Вам понадобится это, Аянами-сан, - он протянул её новую карту. Она кивнула и взяла её. Как только она собралась пройти дальше, он добавил:
  - На уровне от одного до десяти, где десять означает Командующего, как ты оцениваешь мой уровень полномочий?
  Она остановилась.
  - Один.
  - Мисато?
  - Пять.
  - Твой?
  - Три.
  - Ты должна повиноваться мне?
  - Нет, не должна.
  - Тогда почему ты сказала, что защитишь меня?
  - Это мой долг.
  - Тебе это приказали?
  - Нет.
  - Тогда почему ты это сказала?
  Она подняла глаза и посмотрела на него.
  - Потому что ты сказал, что будешь защищать меня. Ты сын Командующего Икари.
  - Это делает меня более ценным, чем ты?
  - Меня можно заменить. Тебя - нет.
  Синдзи сдержался, чтобы не хмуриться.
  - По уровню приоритета, используя сходную шкалу, как важна моя защита?
  - Семь.
  - Защита себя?
  - Один.
  - Изменить. Как ты можешь защищать меня. Если не можешь защитить себя? Я могу быть использован как средство против Командующего. Поскольку я пилот единственного полноценно функционирующего Евангелиона, даже НЕРВ и всё человечество могут быть под угрозой.
  - Я переоценила свои приоритеты. Моя потребность в твоей защите теперь девять.
  - Что равняется десяти?
  - Повиноваться приказам Командующего Икари. - Кое-что она не договаривала.
  - Прямым приказам?
  - Да.
  Синдзи сжал кулаки. Гендо, Гендо, что же ты наделал? Гендо, Гендо, сколькими способами я могу тебя убить?
  'Он сделал из неё марионетку. Она абсолютно ПОВИНУЕТСЯ его желаниям'.
  'Как я могу освободить её от этих цепей?'
  'Простейший и скорейший способ - ЗАБРАТЬ её себе, до того как твой отец завершит свое клеймо'.
  'Нет'. - Синдзи мог проследовать за развитием этой мысли. Слаанеш владело своими верующими.
  'Это простейший способ, но НЕ лучший. Это то, что проделал твой отец. Оковы крепки, но не гибки. И как разобьешь их ты, так это могут сделать и другие. Есть и другой путь, с ним согласны и ведьма, и я. Разбей её цепи. ОСВОБОДИ её. Привяжи её к себе ВЕРНОСТЬЮ, не служением'.
  'Она верит, что верна моему отцу'.
  'Это НЕ верность. Это рабство. Он украл силу, которой она могла владеть. Силу, которую можно было использовать во имя тебя'.
  Синдзи и Рей внезапно посмотрели вдаль. На её лице мелькнуло краткое удивление: 'Он тоже почувствовал? Но он же просто человек'.
  - Аянами, мы потом должны поговорить.
  Она кивнула.
  Они вошли в НЕРВ.
  
  Глава 7. За сердцем. Часть 2.
  
  Рамиил приближался к Токио-3. Летел он медленно; массивный, синий и кристаллообразный. Своим удивительно мощным лучом он бил по всему, что приближалось к нему. Это приближение словно говорило: 'Я видел, что случилось с Сахиилом и Самсиилом. Ближний бой? Да идите вы! Я тут постою, постреливая издалека и укрытый броней, так что эта штука до меня не доберется'.
  - Мы не используем Юнит Ноль? - спросила Мисато. - Я думала, его уже починили?
  - Нет, мы его еще тестируем. Слишком долго менять настройки для боя. А противник только что вошел в воздушное пространство Токио-3, - ответила Рицуко.
  Глава оперативного отдела посмотрела на мониторы, показывающие Еву. Снова в бой, Синдзи. Береги себя.
  - Подготовка завершена! - отрапортовал Макото.
  - Запустить Евангелион! - приказала она.
  Дух машины, сразимся же как одно целое, думал Синдзи. В этот раз кроме привычной ярости и голода было что-то вроде узнавания. Он -знал- Еву и Ева -знала- его. Юнит-01 двинулся к поверхности, ощущая нетерпение.
  - Внутри цели замечена высокоэнергетическая реакция! - неожиданно рявкнул Шигеру. Он отбросил с лица свои длинные волосы; удивительно, почему его до сих пор не заставили постричься. - Она сходится к радиальной точке... проявляется! Вот дерьмо!
  - Синдзи! Уворачивайся! - заорала Мисато.
  - Мисато-сан? Чт...
  В иное время он мог быть не готовым к тому, что произойдет. Но сейчас Синдзи успел скрестить руки перед головой и развернуть сильнейшее АТ-поле, какое только сумел. Луч ударил в гексагональную поверхность и был отражен. Там он прошел через несколько кварталов, идеально круглая дыра появлялась в здании за зданием, пока луч не уперся в гору.
  Ева и Ангел продолжали борьбу, луч не исчезал, поле держалось. А вот внизу происходила совсем другая история.
  - Энергетические резервы падают! - докладывала Майя. - Евангелион потребляет слишком много для АТ-поля!
  - Аккумуляторы не выдержат! - добавил Макото.
  Ева встала на колени. Яркое энергетическое копье начало рассыпать искры вокруг неё, оставляя отметины на всём, что окружало машину, когда минутное изменение в поле меняло угол отражения. Именно хаотичность поля сдерживала его силу, ведь Ангелы уже разобрались в параметрах поля Синдзи и научились эффективно атаковать. Его уже могло испарить вместе с Евой, будь поле прежним.
  Подземные взрывы встряхнули командный центр.
  - Аккумуляторы взрываются! Они не выдерживают такого темпа! - заорал Макото.
  - Отзовите Еву! - приказала Мисато.
  Офицер нажал кнопку, чтобы опустить электромагнитную катапульту. Синдзи завопил, когда почувствовал, как у него заканчивается энергия. Последняя линия накопителей взорвалась, когда он уже погружался под землю, АТ-поле схлопнулось, но луч успел только оставить отметину на левой части нагрудной брони. Броня, образец технического гения и совокупной хитрости лучших конструкторов человечества, мгновенно расплавилась, и Синдзи заорал, когда температура ЛЦЛ выросла. К счастью, всё довольно быстро закончилось, поэтому он даже сумел остаться в сознании и сам выбраться из капсулы.
  - Синдзи!... - Мисато уже была там. - Ты в порядке?!
  - Я... в порядке, Мисато-сан. - Он поморщился, выбираясь из капсулы. - Повреждения Евы?
  - Мы еще не закончили бой. Просто отдохни немного. Нам нужно заняться планированием.
  Он слабо кивнул. Он не мог выиграть свои битвы один. Он должен был сражаться вместе с остальными. Именно сотрудничество и инновации всегда были силой человечества.
  ------------------------------------------------o--------------------------------------------------------
  Дело происходило в одном из наземных бункеров НЕРВа. Рядом с Мисато стоял Макото, исполняющий обязанности её специального адъютанта, тогда как Майя, находящаяся глубоко под землей, в ангарах, занималась передачей данных.
  - Согласно полученным данным, мы выяснили, что объект атакует всё, что приближается к нему на определенную дистанцию, - вещал лейтенант. - Он всегда наводится и открывает огонь по любому объекту, попавшему в эту зону.
  Мисато сидела, закинув ногу на ногу, в довольно расслабленной позе. Она неприлично высказалась после того, как и дрон, и несколько орудий были уничтожены со снайперской точностью и с большой дистанции.
  - Что насчет АТ-поля?
  - Активно. Оно настолько сильно, что искажения видны невооруженным глазом. - Он вздохнул. - Любой артналет и тому подобное будет так же эффективен, как швыряние камней.
  - ... и он прямо над Токио-3, поэтому мы не можем использовать Н2-бомбы. Тц. - Мисато облизнула губы. - Рицуко, насколько мощное это АТ-поле? Оно сильнее поля Евангелиона?
  - После проделанных мною улучшений я считаю, что они равны. Если ты надеешься на нейтрализацию АТ-поля, это возможно... если не считать того, что у Ангела, похоже, бесконечный источник энергии, а у нас - нет. Улучшенная система потребляет намного больше энергии, чем обычно.
  - Да? Сколько?
  Рицуко повернулась к своей ассистентке:
  - Майя?
  - Эм. В обычном режиме хаотичное АТ-поле потребляет на 100 процентов больше энергии, проще говоря, вдвое от обычного. Если ему придется противостоять вражескому лучу, ему придется увеличить потребление на 500 процентов. Продержится 17 секунд, пока не сгорит вся проводка.
  Мисато изменила позу и оперлась локтями на бедра, сложив руки под подбородком, словно бы молилась.
  - И защита, и атака весьма выдающиеся. Эта штука, она как летающая крепость. Что с защитой?
  - Цель прямо над нами, пробивается в Зону 0 Токио-3. Гигантский бур, диаметром 17,5 метра движется в сторону штаб-квартиры.
  - Время?
  Один из экранов потемнел, отражая темные фигуры.
  - Почти сразу после полуночи, в 0:06:54 он пробьет все 22 уровня броневой защиты и достигнет штаб-квартиры, - сообщил Макото.
  - Проклятье. Меньше чем десять часов осталось.
  - Ну, Мисато? Пошлем парламентеров? - сардонически поинтересовалась Рицуко.
  - Пока нет. Как пилот? Он нас не пытается подслушать?
  - Эм... он на другой стороне ангара. Согласно рапорту медиков, он не пострадал, если не считать временной повышенной чувствительности кожи.
  Рицуко ухмыльнулась.
  - Мы его выпустили меньше чем на двадцать секунд, и почти всё отстроенные части города снова уничтожены.
  Мисато нахмурилась.
  - Он знает?
  - Не думаю, - ответила Майя. - Он так рвался в новый бой с Ангелом, что ни у кого не хватило духу ему сказать об этом.
  Мисато вздохнула.
  - Меня проинформировали. Единодушным решением городского совета и военных была директива, что не важно, как я решу уничтожить этого Ангела, но Юнит-01 должен быть вне города.
  - Думаю, это ограничит твои возможности, Мисато.
  - Не очень. Мы всё равно не можем приблизиться к цели. И у меня уже есть идея.
  ------------------------------------------------o--------------------------------------------------------
  - Атака с большого расстояния, из-за пределов досягаемости цели? - уточнил Фуюцки.
  - Да, сэр, - ответила она. - Одиночная атака при помощи высокоэнергетического орудия, без нейтрализации АТ-поля цели. Других вариантов нет.
  - А что говорят МАГИ?
  - Суперкомпьютер МАГИ дал два положительных и один условно положительный ответ.
  - ...Юнит-01 окажется за пределами города, так?
  Мисато робко улыбнулась.
  - Не вижу причины отказывать, - мрачно заметил Гендо. - Можете исполнять, капитан Кацураги.
  Та отдала честь:
  - Да, сэр!
  ------------------------------------------------o--------------------------------------------------------
  - Ты выдумала безумный план, верно, Глава Отдела Операций Кацураги? - спросила Рицуко, подняв бровь. - Согласно расчетам и информации от Юнита-01, по частичному отражению атаки, нам понадобится, по крайней мере, 180 гигаватт, чтобы пробить это АТ-поле.
  - Ага, Макото тут стонал насчет того, что у нас нет заначенных турболазеров, чем бы эти штуки не были.
  - Лазер тут не поможет. АТ-поле, похоже, жар совершенно не волнует. - Женщины прошли мимо чего-то, что напоминало огромную винтовку. - Нашей позитронной пушке не хватит мощности.
  - Ответ прост, верно? Мы стрельнем ту, которой хватит!
  ------------------------------------------------o--------------------------------------------------------
  
  ------------------------------------------------o--------------------------------------------------------
  Мисато держала в руках стопку официальных бумаг.
  - По этой причине мы, Специальный Институт НЕРВ, реквизируем эту автоматическую позитронную пушку сегодня, с 15.00.
  - Вы... даже если вы хотите её, это же безумие! - бормотал дежурный офицер.
  Мисато выдала свою лучшую очаровательную улыбку.
  - Мы постараемся вернуть её в оригинальном состоянии. Большое спасибо за сотрудничество.
  - Постойте... этот прототип предназначен для дальних атак. Это означает, что Синдзи Икари будет вне города, верно?
  - Ну, да.
  - Тогда берите, с нашими наилучшими пожеланиями, Мисато-сан. - Дежурный офицер и техники благодарно поклонились.
  Мисато тихонько засмеялась.
  - Так, Рей?.. Можешь забирать. Осторожно. Оно хрупкое.
  Юнит Ноль приподнял крышу и потянулся внутрь ангара. Взяв массивный ящик в руки, он понес его обратно в НЕРВ.
  ------------------------------------------------o--------------------------------------------------------
  
  ------------------------------------------------o--------------------------------------------------------
  Уведомление об отключении энергии разнеслось по всей Японии. Кулера и аккумуляторы собирались по всей стране, иногда их выдирали прямо из электростанций ради плана Мисато.
  Атмосфера оптимизма витала над Токио-3, и все работники НЕРВа работали без устали. Чем быстрее справимся, тем лучше. Не просто ради человеческой расы, но чтобы Синдзи Икари взял свою Еву и как можно быстрее оказался за пределами города.
  Синдзи был поражен их удивительно высоким духом перед лицом такой явной опасности.
  Он почувствовал чье-то присутствие за свой спиной.
  - Здравствуй, Аянами-сан.
  - Я здесь, чтобы проинформировать тебя о расписании Операции Яшима. - Как всегда её голос был педантичным и апатичным.
  
  - Начало в полночь.
  Два пилота. Икари и Аянами, собираются в ангаре в 17,30, сегодня.
  В 18.00 готовность Юнитов Один и Ноль.
  В 18.05, запуск.
  В 18.30 прибытие на базу особого назначения на горе Футагояма.
  Ждать дальнейших указаний.
  Когда сменится день, начнется операция.
  
  Синдзи кивнул.
  - А сейчас сколько времени, Аянами-сан?
  - Последние часы, мимо которых я проходила, показывали 15.35.
  - Ты всегда засекаешь время, Аянами-сан?
  - Да.
  - И считая секунды, ты всегда знаешь, как быстро ты шла?
  - Да.
  Синдзи сильнее сжал поручень. Раньше он думал, что у него пустая жизнь, но у него, по крайней мере, было море. Море относило его в мир мечты, даже когда он не спал, море уничтожало само время. Он даже представить не мог, что кто-то мог жить в такой пустоте.
  Он сделал глубокий вдох и повернулся.
  - Ну, Позже настало. Мы должны поговорить. Не могла бы ты присесть со мной возле тех торговых автоматов, Аянами-сан?
  Она кивнула. И они сели там, прихлебывая холодный чай. Между ними осталось пустое синее сидение. Тишина становилась всё осязаемей с течением времени.
  Обнаружив, что его банка уже наполовину пуста, Синдзи спросил:
  - Ты всегда была так одинока, Аянами-сан?
  Рей отставила пустую банку. Она выпила её, не очень быстро, но методично. Некоторое время она размышляла. Очевидным ответом было бы да. Однако она должна была ответить 'нет'.
  - Тогда скажи мне, кто, пусть и на время, забрал твое одиночество...
  И она рассказала.
  Она была ребенком, и воспоминания были смутными, но сквозь вуаль времени Рей могла вспомнить высокого мужчину в черном костюме. У него было обычное лицо. Казалось, что он всё время хмурится, но никогда не на неё. Эти мимические морщины не делали выражение лица злобным. Он был агентом Секции 2, ему было поручена её охрана и воспитание. Он жил с ней в той грязной старой квартире, которая ему и принадлежала, еще с тех времен, когда Токио-3 был новым и был полон рабочих и неполных семей.
  Она помнила его, потому что он был добр. Она помнила его, потому что только он, насколько она знала, злобно орал прямо в лицо Гендо.
  Этот безымянный агент воспитал её. Он научил её заботиться о себе, как нормального ребенка, которому эти навыки пригодятся в жизни. Простой готовке, первой помощи, научил, как позволить времени просто протекать мимо. Он научил её терпению.
  Однажды он просто... ушел. Она ждала его возвращения, но он никогда не вернулся. Затем раздался стук в дверь, и за ней стоял Гендо. Он сказал ей, что она достаточно взрослая, чтобы начать свое служение человечеству.
  Она кивнула. С тех пор она выполняла его команды.
  Это произошло сразу же после эксперимента по контакту. У Гендо внезапно появилось достаточно времени, чтобы присматривать за её развитием.
  - Тот, кого я не помню, сказал мне это: мы рождены для страданий. И боль, и наслаждение преходящи. Мы должны держаться до самого конца, и после мы никогда больше не будем страдать. Я Рей, и нирвана во мне.
  Она смотрела на него своими немигающими красными глазами, но её взгляд стал как-то глубже.
  - Мое предназначение - Евангелион. В моих страданиях я ничего не прошу и мне ничего не нужно. Мое предназначение - я.
  Синдзи смотрел на неё. Она привыкла к жалости, безразличию, к явному презрению. Но то, что она видела в его взгляде - она не могла понять, что это, - было сходно со всеми тремя сразу. Он выглядел надежным и незыблемым, словно звезды.
  - Молитва может очистить душу, - в конце концов произнес он. - Но боль очищает тело.
  Она кивнула:
  - Ты прав, пилот Икари.
  - И -зная- это, ты пилотируешь Еву? Ты ищешь эту боль? Твоя собственная боль приглушается на фоне её страданий?
  - Нет.
  - Так почему ты пилотируешь её, если это не облегчает твою боль?
  - Это моя связь.
  - С кем? С моим отцом?
  - С людьми. С человечеством.
  Синдзи выронил свою банку, та с дребезгом укатилась. Его тонкие пальцы дергались, а на лице было написано явное отчаяние.
  - Ты... сильная, Аянами.
  - У меня больше ничего нет.
  -...ничего?! - выражение лица стало молящим. - Должно же что-то быть у тебя в жизни.
  - Мне ничего больше не нужно. Это мой долг. Этого достаточно.
  Синдзи внезапно встал.
  - Аянами... ты сильная. Но ты тоже личность. Люди не инструменты! Люди не оружие! Люди не должны использоваться так, как используют тебя! Пожалуйста, Аянами. Скажи мне. Ты хочешь жить?
  - Мои желания неважны. Я могу быть заменена.
  Синдзи с силой наступил на банку, разбрызгав остатки чая. Вода попала на ноги Аянами. На её лице появилось легкое удивление. Синдзи повернулся к ней, его выражение лица было напряженным и яростным. На секунду она испугалась, что он ударит её. Она уже ощущала это, от Гендо, на которого так похож был Синдзи, когда она терпела неудачи. Она считала это негативным поощрением, поскольку он всё тщательно объяснял. Преуспей и получи награду. Не справилась - получи наказание.
  'Что я сделала не так в этот раз, Икари-кун?'
  Синдзи протянул её руку. Рей вложила в неё свою. Его пальцы сжались вокруг ладони, и он почти потащил её обратно в ангар - к возвышающейся Еве 01.
  Там он отпустил её и прошел еще несколько шагов. Затем обернулся, обращаясь к ней.
  - Люди созданы, чтобы делать свой выбор. - Но я не человек, пилот Икари, хотела сказать она. - Ты должна быть способна создать свою собственную судьбу. Эта сила присуща всем нам. Вот почему мы сражаемся! Вот почему мы должны защищать! Вот почему ты -достойна-!
  Синдзи указал на металлическую тварь за ним.
  - Евангелион может быть твоим связующим звеном с человечеством, но и человечество может быть связано с тобой через него. Все мы должны страдать, чтобы жила мечта. Это неправильно, что ты терпишь это одна, безымянная. Сила человечества в -знании-, сила в -бытии-, сила в -обмене-!
  Синдзи снова повернулся к ней - с сумасшедшей ухмылкой.
  - Ты Аянами Рей. - Он положил обе руки на поручни и заорал в сторону Юнита 01. - Если мы должны сражаться с Ангелами, так пусть мы будем сражаться достойными! Нам не нужно ничьего указа, никакого будущего, кроме того, что мы сами создадим. Если мы должны сразиться с волей Небес...
  Глаза Евангелиона внезапно вспыхнули.
  - И сим я именую тебя ТИТАН! Повергающий! Вечно ярящийся против Небес! Сила, древнее Богов!
  Глаза Евангелиона засияли.
  - Созданный в форме человека! Созданный сражаться с врагами человечества! Ты понесешь нашу волю в вечность! Я ИМЕНУЮ ТЕБЯ! - он нагнулся над поручнями. - ЕВАНГЕЛИОН! Я ИМЕНУЮ ТЕБЯ: ТИТАНИКУС! -ПРИНЦИПО ЭТЕРНУС-!
  Евангелион взревел! Он ревел так, как никогда раньше. Его рев гремел по всем помещениям НЕРВа, и глубоко под геофронтом гигантская распятая белая фигура даже дернулась в ответ. Этот рев пробирал до самой души, он приносил в сердце заряд дикой энергии. Он приносил всем услышавшим смесь страха и надежды. Это был рев хищника и непревзойденного убийцы! Губителя! Гнева во плоти! Того, кто пожрет Богов!
  - Евангелион, - снова сказал Синдзи, его голос затерялся в шуме. - Знай себя. - Он поднял кулак над головой и ухмыльнулся. - И -ЗНАЙ- ЧТО Я - ИКАРИ СИНДЗИ! ВМЕСТЕ МЫ СОКРУШИМ ВРАГОВ ЧЕЛОВЕЧЕСТВА!
  Евангелион начал биться в своих оковах, заставив техников разбегаться. Завыли сирены.
  Синдзи обернулся и ухмыльнулся Рей, его глаза остекленели и были расфокусированы.
  - Ты никогда не будешь снова одна, Рей. Ты сестра моей души, и вместе мы простоим до конца времен. Я клянусь в этом на нашей крови и перед лицом машинного бога.
  Все остальные были взволнованы, от простейшего охранника, до самих МАГИ, все в НЕРВе ощутили силу перемен, струящуюся по коридорам, АТ-поле касалось самих их личностей.
  Двое Детей стояли там, не подверженные этому, столпы порядка в хаосе.
  Наконец поняв друг друга.
  Он безумен./Она безумна.
  Мы одинаковы.
  ------------------------------------------------o--------------------------------------------------------
  А затем появился Гендо.
  Он ворвался туда с хмурым видом. Увидел спазматически дергающийся Евангелион и рядом с ним двоих Детей. В этом хаосе они просто разговаривали и... уж не улыбка ли почти появилась на лице Рей?
  Синдзи повернулся к нему и нахально -ухмыльнулся-.
  'Ты что наделал?' - почти спросил он. Затем осознал бессмысленность этого вопроса, повернулся к Рей, поскольку только ей он мог доверять.
  - Что здесь произошло?
  - Пилот Икари дал имя Евангелиону. Это Титаникус, бич Небес. Принципо Этернус. Несущий волю Человека в Вечность.
  - Зачем?
  - Дух машины страдал слишком долго, потерянный, из-за того, что не знал себя, - ответил Синдзи. - Дух машины должен получить признание, чтобы функционировать. От простейшего выключателя до величайшего завода, машинный дух работает лучше, когда его ценят. И как это делать, если мы не знаем их имен?
  - Дух машины? - фыркнул Гендо. - Что за бред. Наука заставляет вещи работать, а не вот эти вот... детские бредни.
  - Может и так, но у Евангелиона определенно есть дух. - Синдзи немного истерично засмеялся. - И теперь он знает себя. - Он посмотрел на отца и злорадно оскалил зубы. - Ты не сможешь отобрать его имя, отец. То, что отдано, нельзя вернуть. Это единственная вещь, которую ты не можешь отобрать...
  Весь НЕРВ продолжал суетиться. МАГИ были заняты, обрабатывая полученные данные. Впервые за долгие годы Гендо снова ощутил настоящий страх. Ангел продолжал бурить сквозь броневые плиты. У плана Кацураги было только 8,7% шанса на успех... и теперь это выражение триумфа на лице у сына!
  Он сам не понял, как его кулак влетел в это лицо.
  Синдзи улетел назад, сбитый с ног ударом. Он упал ничком. Раздалось несколько удивленных возгласов. Третье Дитя подняло голову, из разбитой губы текла кровь. За отцом стоял почти весь командный состав - от Фуюцки до Майи. Все последовали за ним, раз уж дело было настолько важным, чтобы привлечь внимание самого командующего...
  Рей сделала шаг вперед.
  - Командующий...
  Мисато зарычала.
  'Проклятье', - эта мысль мелькнула в голове у обоих Икари. Пришло время быстро импровизировать, изменять их планы.
  Гендо разжал кулак и махнул рукой, словно отбрасывая что-то. Он поправил китель и повернулся к сыну.
  - Я не буду терпеть твои детские игры. В этой критической ситуации мы должны сохранять здравое мышление. - Гендо поправил свои очки и поймал взгляд Рицуко. Она поежилась. - Акаги. С Юнитом-01 явно что-то не так. Отключите его и подготовьте к полному анализу.
  Рицуко прижала компьютер к груди.
  - Нет. Мы не можем.
  - Вы не повинуетесь приказам, доктор Акаги? Становитесь бесполезной?
  - Мы не можем! У нас нет ни единого шанса без 01-го, и вы это знаете! Я могу его отключить и прогнать пару тестов, но нам нужно придерживаться расписания. Оборудование уже отправлено, база готовится. У нас нет... другого выбора.
  Он кивнул. Он выдержал все неодобрительные взгляды, от явно осуждающего Мисато до несколько недоуменного Фуюцки.
  - Евангелион - это Юнит 01. Это орудие. Ему не нужно имя. Каждый, кто назовет его иначе - нарушает моральное состояние коллектива и будет соответствующе наказан.
  Он повернул голову, снова глядя на сына. Мальчик скорчился на полу, его глаза были полны преданного ожидания и отчаяния. Гендо слабо фыркнул и ушел, вернувшись в свое лого... офис, и казалось, что он сам воздух запятнал своим присутствием.
  Синдзи выглядел таким сожалеющим, таким разочарованным. Мисато мгновенно подскочила к нему и обняла.
  - Вот такой вот у тебя папка, Синдзи. Он просто жопа. Не думай об этом, ладно?
  Остальные присутствующие покивали, даже техники. Евангелион уже затих, словно предлагая свое собственное соглашение. Рей была удивлена, хоть и не показывала этого, увидев как оценивают... как низко оценивают их командующего другие. Они повиновались из-за страха.
  Синдзи встал и медленно кивнул. Всё прошло лучше, чем он рассчитывал, оставив в стороне неожиданную реакцию Евангелиона. Гендо потерял самообладание. Его броня дала трещину. Он мог снова повторить это. Темный голос смеялся, и смеялся, и смеялся...
  ------------------------------------------------o--------------------------------------------------------
  
  ------------------------------------------------o--------------------------------------------------------
  - Я задолбался ждать, - застонал Тодзи. - Пора идти в убежище.
  Кенске покачал головой и приготовил камеру.
  - Нет, я изучил данные отца. Определенно, всё произойдет сейчас!
  - Но они не показываются... - Он повернулся и посмотрел на собравшуюся толпу одноклассников. Кое-кто принес плакаты с надписями FIGHT-O! и WE (сердечко) SHINJI.
  - Всё может пойти плохо, Кенске...
  - Они будут. Поверь мне! Жаль, что староста не увидит. Но что поделаешь, она вечно убивает всё удовольствие.
  - Айда! Сузухара!
  - Вот блин.
  Садилось солнце. Они собрались на дальнем от дороги склоне холма, ветер становился всё холоднее. Сзади к ним подходила веснушчатая девочка, её лицо пылало праведным гневом. Она надела куртку старшей сестры, черную с красной окантовкой, просто набросила на плечи. Под ней было видно неодобрительно скрещенные на груди руки. Неожиданный порыв ветра заставил куртку развеваться словно плащ.
  - Инквизитор Хораки! - пискнул кто-то.
  Хикари сузила глаза, услышав это свое прозвище. Она с намеренной медлительностью подошла к ним, словно бы кралась. Ученики, похоже, примерзли к земле.
  - Айда! - снова заорала она. - Ты правда думал, что я не узнаю?
  Кенске вздохнул и поднял камеру, снимая её.
  - ... и это мои последние секунды... - прошептал он. - Ну, я типа надеялся... - ответил он чуть громче. Затем вздохнул. - Похоже, мы ничего не можем спрятать от тебя, да?
  Хикари махнула рукой.
  - Так, шутки кончились. Все - выметайтесь.
  - Ты не можешь такого говорить! - сказал кто-то из толпы.
  - Да, что-то много ты на себя брать стала, Хораки! - вмешалась группа парней. - Ты не можешь нам приказывать!
  Хикари театрально вздохнула. Она вынула руку из-под куртки и показала всем черную книжечку с логотипом НЕРВа на обложке. Ниже было написано: 'Особым Приказом'.
  - Знаете, что это? Хоть кто-то из вас? - посмотрев в пустые глаза окружающих, она продолжила:
  - Это особое распоряжение НЕРВа и городского совета Токио-3, которое поручает мне надзор за контактами Синдзи Икари с окружающими. Вы хотите звать меня Инквизитором? Ладно. Я знаю ВСЕ ваши имена. В прошлый раз Икари чуть не погиб, защищая этих двух идиотов. Ничто не должно отвлекать его в бою. Если вы не уберетесь отсюда, пока я не досчитаю до трех, я запишу ваши имена в книжечку, и вас, идиотов, отчислят! Ой! Постойте-ка. - Она приложила палец к губам, мило изобразив задумчивость. - Ваши имена уже там. И в копии, которую я держу дома. Думаю, только моя врожденная доброта оставляет вас здесь. Вопрос в том, стирать мне эти имена или нет?
  Порыв ветра снова рванул куртку, заставив её захлопать, словно крылья хищной птицы.
  - Раз...
  Они сбежали.
  Тодзи и Кенске остались.
  - Ай, староста! - простонал Кенске. - Ты же подрываешь мою репутацию.
  - `ске, она права. Мы не должны рисковать.
  - Единственная причина, по которой я позволяю вам тут оставаться, это то, что вы признаны почетными пилотами Евангелиона. - Она раздраженно притопывала ногой. - Если вас поубивают, это будет ваша вина. - Затем она улыбнулась, глядя на их мрачные лица. И села рядом с ними.
  Под курткой обнаружился рюкзачок. Из него она вынула две коробочки с едой.
  - Вот. Я подумала, что вы тут проголодаетесь...
  Тодзи взял одну и прижал к щеке. Та была еще теплой.
  - ...ты лучше всех, Хикари! - Закат скрыл её румянец.
  - Смотрите! - заорал Кенске, вскочив на ноги.
  Два Евангелиона появились из недр бункера, замаскированного под холм - гигантские, пурпурный и белый, силуэты на фоне солнца. Они почти слышали стоны отчаяния из-за холма.
  - Удачной дороги, Евангелионы... - они отдали честь.
  - Мы верим в вас, - сказали все трое.
  ------------------------------------------------o--------------------------------------------------------
  
  ------------------------------------------------o--------------------------------------------------------
  Временная полевая база уже была развернута - на обратной стороне горы от Евангелионов, однако достаточно близко, чтобы протянуть массивные кабели к нужной точке.
  - С Евангелионом всё в порядке? Мы правда сможем сделать это? - спросила Мисато.
  Рицуко развернула кресло и уселась в него с кружкой кофе в руках. Снаружи уже стемнело.
  - Я прогнала все тесты, которые смогла. Совершенно не заметно чего-то неправильного или изменений в Евангелионах. Нет ни единой причины для того, чтобы он так взбесился.
  - ...кроме того, что Синдзи дал ему имя, - вздохнула Мисато. - Рицуко, а вообще есть религия, которая обожествляет механизмы? Не хотела бы думать, что Синдзи втянули в какой-нибудь культ или что-то вроде.
  Ученная хмыкнула.
  - Это странно. Обычно религии ненавидят технологии. Как можно назвать противоположность луддитов... хм...? Что-то вроде Механуса или подобное... но я никогда о таком не слышала. - Она нахмурилась. Возможно... - Мисато.
  Капитан прекратила мерить шагами комнату.
  - Да?
  - Синдзи прав. У Евангелиона есть дух машины.
  - Что?! - Мисато выдернула кресло и уселась напротив своей старой подруги. - Правда?
  - Конечно, иначе бы она не впадала в безумие берсерка сама по себе. Она использует архитектуру органического компьютера. Мы, похоже, имеем дело с какой-то формой рудиментарного сознания. Это вполне предсказуемо, поскольку в Евангелион мы впихнули практически всё, кроме полноценного ИИ.
  - Еще немного, и было бы бесполезно пытаться ею управлять, понимаю. - Она посмотрела за спину Рицуко. - Думаешь, Синдзи в опасности?
  - Только сам Синдзи может ответить на этот вопрос, а он, похоже, так не думает.
  Портативный армейский компьютер на столе начал пищать.
  - Подготовка завершена, - сообщил искаженный помехами голос. - Силовые линии подключены. Мы готовы начать операцию.
  Мисато встала и вышла наружу. Вдохнула холодный ночной воздух.
  - Ну, время браться за работу!
  Рицуко спешно проглотила свой кофе, игнорируя жжение в глотке. Всё это было безумием. Она сама бы не поверила, что это заработает, но как ученая она сама отвергла все остальные варианты. Не было другого выхода, кроме как преуспеть.
  Полночь. Операция Яшима начиналась.
  - Синдзи-кун, ты используешь энергию, собранную со всей Японии. Держись там! - сообщила ему Мисато. - Мы вкладываем тебе в руки всё, что есть у нашей нации! Ты сможешь!
  - Да, Мисато-сан!
  - Начать соединение!
  Энергия потекла. Охлаждающие системы загудели, пытаясь справиться с жаром, порождаемым этим потоком. Позитронная винтовка была активирована.
  - ...пилот Икари, - связалась с ним Рей по радио. - Не бойся. Я защищу тебя.
  - ...Аянами-сан.
  - Прощай. - Она отключила связь.
  - Все предохранители отключить! - крикнула Мисато. - Операция Яшима - пошла!
  - Синдзи, помни. Поскольку позитронный луч подвергается влиянию магнитных полей, гравитации и вращению Земли, он не будет прямой линией. Не забудь сделать поправку - ты должен попасть точно в ядро, - снова напомнила ему Рицуко. - Будь уверен на 100%, когда будешь стрелять. Мы вынуждены отключить обе Евы от сети, помни об этом. Операция завязана на время!
  - Ты сможешь, Синдзи, - ободрила его Мисато. - Мы в тебя верим.
  - Всю энергию на позитронное ружье! - отдал команду Макото.
  Отсчет начался. Обе Евы не использовали свое АТ-поле, чтобы их не заметил Ангел. Рицуко выдвинула теорию, что, учитывая форму Ангела, у него нет глаз, и потому он чувствует вещи с помощью своего АТ-поля. Всё, что он замечает, немедленно испаряется. Вот если бы он использовал какой-то другой способ, вроде эхолокации или радара, она могла бы с этим что-то сделать, жаловалась она. АТ-поле было бы видно, как маяк в ночи, и по нему он смог бы прицелиться с любой дистанции.
  Синдзи нажал на спуск. Позитронное ружье выстрелило.
  - Замечена высокоэнергетическая реакция в цели! - заорал Макото.
  - Что!? - Рицуко нависла над ним, пытаясь разглядеть экран. Два луча встретились... изогнулись друг вокруг друга... и ударили в холмы за своими целями.
  - Нет! Они повлияли друг на друга своими сжатыми магнитными полями!
  - Так точно! Ангел понял всё заранее? Его АТ-поле такого бы не выдержало.
  - Синдзи! Быстрее! - крикнула Мисато.
  Пилот торопливо сменил запал. Он сжал зубы, ожидая, пока ружье остынет. 'Слишком долго! ' - вопил он в своем уме.
  - Еще одна высокоэнергетическая реакция! - крикнул Макото.
  - Плохо... - Мисато ухватила радио. - Синдзи-кун!
  Вспышка!
  - Аянами!
  Щит, который она держала, и который был куском космического шаттла, чуть было не вырвался из рук Нулевого. Его керамическое покрытие начало плавиться, и даже сама броня Евангелиона за ним. Рей сдержала крик. Но она не подымала свое АТ-поле, помня о требованиях операции относительно энергии.
  - Он не выдержит! - закричал кто-то.
  - Еще десять секунд! - доложил Макото. Давай. Быстрее! Быстрее! Перезаряжайся! - Огонь! Синдзи-кун! Огонь!
  Синдзи нажал на спуск. Позитронный луч вырвался и, чуть не задев бьющий луч Рамиила, врубился в толстую броню Ангела. Ангел пошатнулся, завихлял и прекратил свою атаку. Он медленно обрушился на Токио-3, сокрушая здания.
  - Мы сделали его! - заорала Мисато. Она вмазала по плечам Макото. - Мы сде...
  - Высокоэнергетическая реакция!
  - Что?!
  По уже въевшейся привычке Синдзи сменил запал. Его глаза расширились, когда вторая Ева выпрыгнула перед ним, несмотря на то, что её щит почти расплавился. У Евангелиона была своя броня. Она закроет его собой.
  'Я защищу тебя', - услышал он её голос в своем уме. - 'Прощай, пилот Икари. Будь удовлетворен моей заменой'.
  - Аянами!
  Дух машины! Помоги мне!
  Евангелион 01 рванул вперед и сбил с ног Нулевого. Синдзи потянул его к земле, и луч прошел в считанных метрах над ними.
  Два Евангелиона скатились немного по склону горы, удаляясь от позитронного ружья.
  - Синдзи! Что ты делаешь!? Синдзи!
  - Он промахнулся. Мы проиграли... - невыразительно произнесла Рицуко. - Шансы были против нас, и цифры доказали, что они были правы.
  Мисато влепила ей пощечину.
  - Проснись! Нет. У нас еще есть шанс! Шанс есть, пока мы живы. - Она повернулась к экрану. - Синдзи-кун!
  Синдзи орал в радио, которое случайно переключил на широкое вещание.
  - Рей! РЕЙ! Ты меня слышишь? - Он снова оттолкнул вторую Еву, когда Рамиил снова атаковал их.
  - ...пилот Икари...
  - Ты жива! Слава богу.
  Рей открыла глаза, чтобы увидеть, как Юнит 01 встал и взревел. Он встал перед её павшей Евой.
  - ...почему?
  - Ты поклялась защищать меня. Я -не позволю- тебе умереть! Не тут! Ты не расходный материал! Ты не инструмент! У тебя есть имя: Рей Аянами, и люди будут помнить тебя, когда ты исчезнешь! - Юнит 01 снова взревел. Дух машины. Зачем мы дразним Ангела? - Во имя человечества ЖИВИ!
  - Я не могу позволить тебе умереть вместо меня.
  - Разве я не сказал тебе? Вместе мы встанем до конца времен. - Рамиил выстрелил.
  Евангелион снова зарычал. Луч сместился, промахнувшись на несколько дюймов.
  -...как?
  - Ангел слеп. - Дух машины! Ты...великолепен! - Он видит меня только по моему АТ-полю. Он знает, где я, но не знает, что я делаю... его луч должен пройти через мое собственное АТ-поле, и, по милости духа машины, я могу видеть, куда он пойдет! Его прекрасная точность станет причиной его падения!
  - Это невозможно для человека. - Невозможно даже для компьютера. - Ты... не можешь его победить.
  - Не так, Рей. Я устану. Я ошибусь. Я умру.
  Рей почувствовала, словно её пырнули ножом.
  - Пилот Икари...
  - Ты веришь мне, Рей?
  - ... да.
  Евангелион зарычал. Рамиил словно бы задумался, будто делая расчеты. Может ему увеличить диаметр луча?
  - Так дай же мне свою веру, Рей! Установи свое АТ-поле как можно дальше!
  Синдзи поставил свой Евангелион, раскинув руки, так, словно бы предлагал себя безымянному богу.
  - Верь, что сила человечества воссияет! Верь! Вместе мы встанем против тьмы до самого конца!
  Рей поверила. И развернула СВОЕ АТ-поле.
  Синдзи ощутил его, оно наполнило его. Такое чистое. Такое принимающее. Он развернул свое поле до предела, и побоку расход энергии.
  Рамиил снова атаковал, ослабив свое АТ-поле, чтобы выдать максимальную мощность. Луч ударил и ИЗОГНУЛСЯ вокруг Евангелионов.
  Рицуко вскочила на ноги и вырвала радио из рук Мисато.
  - Синдзи! Что... что ты сделал!? - Она смотрела на их силуэты. Потребление повысилось всего на половину от обычного.
  Ангел снова выстрелил. Луч снова изогнулся.
  - Два АТ-поля, Рицуко-сенсей... Мне не нужно сопротивляться атаке. Лучше перенаправлять её понемногу, поймать между двумя слоями, знающими друг друга. Сила человечества всегда была друг в друге. У Ангела нет этого, поскольку он один. Он сражается один. И умрет в одиночестве. - Он ухмыльнулся, глядя на медленно взлетающего Ангела. - Я знаю тебя, чудовище! Ты не спрячешь ничего от меня!
  Два Евангелиона взревели.
  - Не... не может быть, - прошептала Мисато. - Он удирает? Он испуган.
  Синдзи протянул руку, и позитронное ружье прыгнуло в неё. Он подумал, что раз уж они могут толкать вещи АТ-полем, то почему бы ему не потянуть? То, что этот отрицало всё, что Рицуко знала про АТ-поля, Еву совершенно не волновало.
  - ЗНАЙ ИМЯ ТОГО, КТО УНИЧТОЖИТ ТЕБЯ, ТЕБЯ, КТО ПРИШЕЛ СУДИТЬ ЧЕЛОВЕЧЕСТВО! - заорал Синдзи в радио и внешние динамики. - ЭТО ЕВАНГЕЛИОН! ТИТАНИКУС! -ПРИНЦИПО ЭТЕРНУС-! ВО ИМЯ ЕГО, УМРИ!
  Это фото потом попало во множество газет и журналов по всему миру. Юнит 01, нет, -Принципо Этернус- стоял там, тогда как другая Ева смотрела на него словно бы в восхищении. Одной рукой он удерживал очень длинное ружье, АТ-поле поддерживало его, не давая сломаться.
  - ВО ИМЯ ЧЕЛОВЕЧЕСТВА - УМРИ!
  Синдзи почти не понадобилось целиться. Позитронный луч словно бы сам навелся на ядро. Он прошел через АТ-поле Ангела. Прошел сквозь синюю броню, словно бы её там и не было.
  Рамиил испустил визг. И пал. И умер.
  ------------------------------------------------o--------------------------------------------------------
  Синдзи побежал к капсуле Рей. Металл дымился от жара, но он не раздумывал. Он отжал дверь и ступил в теплую жидкость внутри.
  - Аянами! Ты в порядке?! Аянами!
  - ...я верила, - мягко ответила она, - ...что мне теперь делать?
  - Никогда не говори прощай, когда заканчиваешь разговор, Рей. Никогда не говори, что у тебя ничего нет. Это просто... слишком грустно.
  - ...ты плачешь. Я тоже должна плакать?
  - Нет, Рей. - Синдзи поднял взгляд, всё еще со слезами на глазах. - Нет. Я счастлив.
  - ...я не знаю... что я должна делать?.. в таких случаях?
  - Я думаю... я думаю... - Синдзи закашлялся. - Думаю, тебе надо улыбнуться. Будь счастлива, что ты жива.
  Так она и сделала. Она действительно почувствовала себя счастливой. Как скажешь, пилот Икари. Так оно и будет. Ты сказал мне поверить, и я так и сделаю. Вместе мы встанем до конца времен. Меня зовут Аянами Рей. Я буду любить то, что ты любишь, и избегать то, чего избегаешь ты. Пока не закончится само время.
  ------------------------------------------------o--------------------------------------------------------
  
  ------------------------------------------------o--------------------------------------------------------
  Когда Евангелионы вернулись в НЕРВ, их встретили радостные вопли. Неизвестно, кто именно начал это, но как только пурпурный Евангелион появился, оно началось.
  - ПРИНЦИПО! ЭТЕРНУС! ПРИНЦИПО! ЭТЕРНУС! - Это оказалось заразно. От техников до солдат JSSDF, оно гремело по всем коридорам НЕРВа:
  - СЛАВА! ПРИНЦИПО! ЭТЕРНУС! ПРИНЦИПО! ЭТЕРНУС!
  Этот клич стал даже громче, хотя казалось, что это уже невозможно, когда на виду появился Синдзи.
  Фуюцки ухватил Гендо за рукав.
  - Если ты сейчас всех уволишь, то кто будет работать?
  - Всегда есть замена.
  - И как ты будешь уверен, что не натащишь сюда шпионов СЕЕЛЕ и прочих? - он выдержал взгляд Гендо. - Ты просто злишься, потому что кажется, что ты теряешь контроль. Ты хочешь всё усугубить и полностью потерять его?
  Гендо сжал кулаки, потом выдохнул.
  - Вы правы, сенсей. Эти жалкие эмоции бесполезны. Однако остается то, что они не повинуются приказам.
  - Когда Александр вернулся из Индии, его солдаты не винили его в неудачном завоевании, - сказал старик. - Наоборот, они сильнее его полюбили.
  Когда Гендо появился, наступила мгновенная тишина. Он стоял на высоком мостике, глядя на всех собравшихся у погрузочной платформы. Напряженная тишина тянулась несколько минут.
  - Я был неправ, - наконец сказал он, его голос был строгим, словно бы заставлял их вспомнить, - посчитав, что простое имя может быть важным для операций НЕРВа. Я разрешу это неформальное обозначение. За неподчинение приказу все здесь присутствующие лишены недельной заработной платы. За отличное исполнение своих обязанностей в бою, все премированы недельной зарплатой.
  Тишина.
  Затем кто-то начал.
  - ИКАРИ!
  Все подхватили.
  - ИКАРИ! ИКАРИ! ИКАРИ!
  И не важно было, к которому это относилось.
  Издали Синдзи встретился взглядом с отцом. Он поклонился, словно бы благодаря.
  - Он твой сын, Гендо, - сказал Фуюцки. - Абсолютно нормально гордиться им.
  Тот просто развернулся и ушел.
  
  8. Глава 7. Работа Человечества.
  
  Если раньше пресса просто обезумела, то теперь она землю грызла. Оказалось довольно просто добыть записи переговоров во время боя. Внезапно Синдзи Икари стал самым цитируемым человеком на планете. Слова и кадры последнего боя бесконечно обсасывались, обсуждались и в конечном итоге все пришли к соглашению, что не знают, что и думать.
  Религия стала первой жертвой Второго Удара. Бог(и) отвернул(и) свой лик от человечества и мира. Первые годы после Удара были временем страха, ненависти и дикости - совершались все виды грехов, царила жестокость, и жизнь гроша ломаного не стоила. Словно бы людей освободили от цепей морали и цивилизованности. От будущего не ждали ничего хорошего, а сзади подпирала водная погибель, поэтому они торопились и искали в насилии или мимолетных удовольствиях то, чего лишались прямо на глазах. Те, кто выжили, были злыми, закаленными и вцепившимися в жизнь. Те, кто выросли потом - знали, что жизнь тяжела и помощи не будет.
  Конечно же, остались те, кто держался своей привычной веры, и они зачастую играли важную роль в восстановлении порядка в мире. Однако основным видом веры стала вера в самого себя.
  'Я думаю, что страдания этого времени меркнут по сравнению с блаженством, что пробудится в нас'. - Это были последние слова последнего Папы, поскольку пираты ограбили и сожгли его баржу.
  Евангелион ревел.
  Во имя человечества, далай-лама спустился с горы, чтобы молить китайских солдат, и не вернулся. 'И всё же мы увидим рай при нашей жизни'.
  Евангелион без страха стоял перед Ангелами.
  Средний Восток взорвался. То, что осталось, было залито кровью так, что песок превратился в кирпич, и было сказано: '...и в конце концов, мы всего лишь люди'.
  Евангелион рвал своих врагов.
  Во имя человечества; это выражало веру многих. Своими собственными руками они спасли себя от исчезновения. Будущее было суровым, но это было будущее. Они могли там жить. Возможно, там они могли жить после того, что они сделали. Немногих беспокоили бредни Икари Синдзи.
  Евангелион снова взревел. Вечный Закон. Человечество продолжает бороться, несмотря ни на что. Человечество восторжествует.
  Обитатели Беркли-2 легко приняли Дух Машины. В конце концов:
  С тех пор как познан ноль
  И порожден компьютер,
  Мы склоняемся и хнычем,
  Кричим на него и молим:
  Работай, не висни,
  Храни наши драгоценные данные.
  
  Несколько скучающих отрядов Специального Назначения были представлены Икари, что заканчивалось ударом головой и врагом, молящим о пощаде.
  Явный символизм НЕРВа не всех устраивал. В Америке Ангелов считали пришельцами. В России они были просто Врагом. Кем бы они ни были, хорошо, что они нападают только на Японию и Токио-3. Синдзи Икари хорошо справлялся и с их уничтожением. На отдельные его бзики можно и не обращать внимания.
  Пока он где-то там и держится подальше от их городов...
  Словно бы Годзилла вернулся. Они могли жить с этим.
  Не нужно и говорить, что Гендо это раздражало. Синдзи очень быстро набирал поддержку, и было очевидно, что кто-то тянет за ниточки. Он знал только одну достаточно сильную группу - эти старые пердуны! Значит, у них осталась парочка фокусов. Они думают, что после этого так и останутся в тени и безнаказанными?
  СЕЕЛЕ были раздражены. Гендо использовал своего сына как магнит, чтобы собирать поддержку для своего личного проекта. Будет сложнее действовать против НЕРВа позже. Мальчик был ничем, разве что более фотогеничен, чем отец. Но чтобы убить змею, нужно отрубить ей голову.
  Гендо строил планы. СЕЕЛЕ строило планы. Все игнорировали явную пешку у них перед носом.
  Их раздражение, их беспомощный гнев, они и сравниться не могли с яростью одной определенной рыжеволосой девушки в Германии. Оооо, я его раздавлю! В пыль!
  ---------------------------------------------------o-------------------------------------------------------
  
  ---------------------------------------------------o-------------------------------------------------------
  Хотя в этот раз он не сделал ничего плохого (пусть и случайно снова разнес город, за что его уже никто не винил), Синдзи Икари оставался заключенным. Он качественно забаррикадировался в квартире, поскольку репортеры оккупировали целый квартал вокруг его дома. Другие жители просто не знали, что живут рядом с пилотом, и на неудобства ответили благоговением.
  Больше всех был раздражен Пен-пен, поскольку его привычная жизнь была нарушена.
  Мисато была вынуждена покидать квартиру в связи со своими обязанностями в НЕРВе. Каждый божий день ей приходилось пробиваться через толпы журналистов. И они явно не собирались расходиться. Её полномочия распространялись только на бои с Ангелами. Сейчас Гендо мог бы обеспечить их личную жизнь при помощи мордоворотов НЕРВа и при поддержке военных, но она думала, что старая сволочь просто злобствует.
  Синдзи даже из дома не мог выйти, чтобы на него не набрасывалась толпа. Ему пришлось прекратить посещать школу. Пресс-релиз НЕРВа не особо помог, во время интервью мальчик вовсе не казался тем железным воином, которого они ожидали. Они остались не удовлетворены, поскольку самые каверзные вопросы отфутболивались к отделу НЕРВа по связям с общественностью.
  Один из репортеров выскочил прямо перед машиной Мисато, словно бы напрашиваясь на то, чтобы его переехали. Недавно отремонтированная спортивная машина с трудом сумела затормозить. Мисато опустила стекло и рявкнула: 'Да что с тобой не так?!'
  Ей под нос немедленно сунули диктофон.
  - Говорят, что проживание несовершеннолетнего мальчика вроде Синдзи Икари с незамужней женщиной вроде вас выглядит неприличным... даже аморальным. Как вы это прокомментируете? - спросила Рика Изуна.
  Мисато начала биться головой о руль, попадая по клаксону. По её мнению, было слишком раннее утро для этого дерьма. Она даже прекратила пить на людях, чтобы это не отразилось на её задании.
  - В этом нет ничего плохого. Я его старший офицер. Я его опекун. Я знаю, где он. Что он делает и что ему нужно. Оно будет аморальным, Если мы начнем заниматься всяким. - Мисато высунула голову в окно и нахмурилась. - И знаете что? Идите вы нахрен! Если нужно, то буду. То, что делает этого пацана счастливым, спасает мир.
  - Так Синдзи Икари теперь над всеми законами и пристойностью? Не важно, что он сделал, разве знаменитости не должны отвечать за свои действия?
  - Знаме... - Мисато собиралась разразиться тирадой, но заметила, что глаза за толстыми стеклами светятся странным ожиданием и надеждой. Она резко рванула машину назад, а затем дала по газам, чтобы не сделать что-то, о чем потом пожалеет.
  - ...и Кацураги ушла от вопроса, - вздохнула Рика Изуна. Она повернулась к оператору. - Серьезно, они же овцы какие-то. Они цепляются за всё, что издает приятные им звуки. Они что, не понимают? Это просто ребенок. Они не видят этого? Как он может мир спасти? Это не он, это машина. Если они будут продолжать в том же духе, пацан раздуется от самомнения и станет бесполезен. Верно? Нужно, чтобы кто-то вбил в это дурачье немного здравого смысла.
  Оператор пожал плечами.
  Она снова вздохнула.
  - Пошли. Икари слишком хорошо охраняют. Попробуем выследить второго пилота.
  Оператор кивнул и пошел за ней. Про себя он вздыхал. Если бы её не было так просто завалить, когда она так злится, он бы этим всем даже не заморачивался.
  ---------------------------------------------------o-------------------------------------------------------
  
  ---------------------------------------------------o-------------------------------------------------------
  За три дня Синдзи Икари сделал три звонка в свой родной город.
  Его дядя зашел в местную типографию, где его встретили как героя, поскольку именно он взрастил пилота Икари. После множества обменов любезностями, они перешли к делу. Дядя принес две книги, которые нужно было скопировать и отослать в Токио-3.
  - Это... могут быть сложности, - сказал печатник. - Мы должны скопировать это, не испортив корешок? Может, ручным сканером?
  - Не важно как. Я оплачу.
  - Ха! Не сходи с ума. Если Синдзи Икари оно нужно, он его получит. Эй, Исида, бросай всё! У нас тут важная задача!
  - Нет, нет... я не могу позволить... - начал дядя Синдзи.
  - Пожалуйста. Это будет честь для нас, - печатник похлопал рукой по книгам. - Так это ему нравится, а? Выглядит интересным. Мы их скопируем и переплетем к концу дня.
  И так 'Ere we Go!' и 'Waaargh! Da Orks!' отправились в путь. Они были, как говорил Синдзи, более интересными, чем последующие издания.
  ---------------------------------------------------o-------------------------------------------------------
  Аяне Мицугане вошла в маленький разрушенный домик где-то на окраине города. Внутри он был больше, чем казался снаружи, поскольку обитатели откопали подвал. В хате да Бойз было три уровня: под землей было прохладнее, там находились гамаки, столы и хранилища. На досках, оставшихся от пола, они играли в карты и ели. Второй этаж и полуразрушенный чердак стал просто местом для игр. Еще он служил местом для оповещений и офисом.
  А, еще всё это было окрашено в ядовито-зеленый, красный и синий.
  Вся тамошняя деятельность мгновенно прекратилась, когда она вошла. Аяне улыбнулась и кивнула, но они следили, как она поднимается наверх.
  - Дарова, бойз! - весело поприветствовала она их.
  - Аяне-сан! - бухнул Кобаякава, из-за парты, которую он затрофеил... где-то. Это была добрая, старая деревянная парта... и она понятия не имела, как они запёрли её наверх, но она могла выдержать его вес. Он сбросил с неё свои ноги и попытался встать. - Чо пришла? Чо-та бойзы могут сделать?
  Она жестом показала, что не нужно.
  - Репортеры вокруг. Бойз с ними говорили?
  - Нет! Да Босс - да Бойз! - Все вокруг него зашумели, высказывая одобрение. - Мы ваще не уважаем гротов, которые приперлись в город и пытаются делать вид, чо знают да Босса.
  Аяне легонько кивнула.
  - Спасибо, - она закрыла глаза и улыбнулась. - БОЙЗ! У МЕНЯ ЕСТЬ ДЛЯ ВАС СЛОВО!
  Все всё побросали и побежали строиться перед платформой на втором этаже. Она открыла глаза и позволила улыбке увеличиться. Посмотрите на это уважение. На это послушание. Да-а. Это приятно. Для Синдзи-сана.
  - Да Босс благадарен, что вы не трындите. Счас он хочит знать, не переезжали ли бойзы или гретчины в Токио-3? Мне нужен список, кто они и где живут. О, еще он сказал, что не нужно за ним ходить, если вы вдруг собирались. Остальные - оставайтесь и охраняйте город. Эта пральная работа для Да Бойз. Лучше бы ему не волноваться за свой дом.
  - Мы получили да Слово!
  Веселые вопли зазвенели по да Хате, из-за них начала осыпаться старая краска. Хотя ветхий дом почему-то казался крепче, чем когда-либо.
  ---------------------------------------------------o-------------------------------------------------------
  Телефон зазвонил в домовладении Хоуко. Слуга поднял трубку и отнес её Минасе.
  - О, Икари-сан! - счастливо ответила она. Она сразу вызвалась помочь. Они немного поговорили, и когда они закончили, она была в слезах, но это были слезы счастья.
  Она побежала к родителям.
  - Папа! Мама! Звонил Синдзи Икари.
  - Этот милый мальчик? Как мило.
  - Ему нужна наша помощь. Я уже пообещала.
  Её отец кивнул.
  - После того, что он сделал для нашей семьи и мира - что угодно.
  Минасе села на диван, глядя на родителей.
  - Он попросил купить ему немного земли и одолжить строительную бригаду на пару недель. Он сказал, что оплатит, сколько бы это ни стоило, даже значительную сумму - но малыми платежами, поскольку их не должны связать с ним.
  - Ну, это не проблема, - сказал отец. - Ему и платить не надо. Земля в Токио-3 сейчас дешева. - В крайнем случае, зачтем как приданное, подумал он. Хлопнул в ладоши. - Принесите мне карту Токио-3!
  ---------------------------------------------------o-------------------------------------------------------
  - Вот она! - Рика Изуна рванула за голубоволосой девушкой, которую, несмотря на то, что она была такой примечательной, было отвратительно сложно найти. Она побежала, поскольку Аянами двигалась с приличной скоростью, даже когда шла шагом.
  Пилот повернула за угол и пропала из виду. Репортер и оператор добежали до угла и... ничего. Это был тупик, и там не было ни дверей, ни укрытий.
  - И куда она испарилась? - спросил оператор.
  Репортерша зарычала.
  - Пошли.
  Рей наблюдала за ними с крыши. 'Как сказал Синдзи: не позволяй им надоедать их нытьем. Сохраняй силы, Аянами. Береги свои секреты. Будь собой и никем иным', - тихо произнесла она.
  Когда они ушли, она медленно слетела на землю, нисходя, словно ангел из старых легенд.
  Гендо летел на приватном самолете, спокойный за свои планы. Он только что получил сообщение, что планируется дополнительное финансирование, а серия Ев благополучно выпускается.
  (Пожалеем дурня.)
  ---------------------------------------------------o-------------------------------------------------------
  
  ---------------------------------------------------o-------------------------------------------------------
  Рицуко Акаги категорически не хотелось находиться там, где она была. Она говорила Гендо, что этот саботаж проекта Jet Alone был не нужен. Пусть ей не хотелось признавать это даже перед собой, но Евангелион весьма наглядно показал себя. Им не нужно было бояться потери бюджета.
  Но он отправил её сюда. Сказал, что им нужно бороться за каждый миллион.
  Они, должно быть, с ума посходили, чтобы выпускать его сразу после пришествия Пятого Ангела, думала Рицуко, но похоже, что у них не было особого выбора. Лучше бы им что-то показать, чтобы проект не казался бездонной бочкой, в которой исчезают любые суммы.
  - Леди и джентльмены! Благодарю за то, что вы присутствуете на выставке Японского Объединения Тяжелой Промышленности. Вы будете наблюдать за демонстрацией из комнаты управления. - Этот мужчина слишком много улыбался, на её вкус. - Есть вопросы?
  - Да!
  Рицуко чуть из кресла не выпала. Высокий, седой мужчина с таким громким голосом для такого скромного лица встал на ноги.
  - Себастьян Волтер, Ассошиейтед Пресс. Проект Jet Alone собирается конкурировать с проектом Евангелиона?
  - Ну, для того он и делался, верно? - Ведущий немного нервно хохотнул. - Jet Alone, использующий надежные технологии человечества, выступает как крепкая, дешевая альтернатива Евангелиону.
  - Да, но рассмотрим гипотетическую ситуацию. Что есть у Евангелиона и нет у Jet Alone - это Синдзи Икари. Зачем бы ему, в теории, предпочесть Jet Alone Принципо Этернусу?
  Один из толстых промышленников застонал.
  - Даже на этом уровне мы не можем состязаться. Принципо Этернус. Jet Alone. Машина-титан. Человеческая наука. Будь проклят этот Икари.
  - Который? - переспросил его сосед.
  - Оба!
  Улыбка ведущего превратилась в оскал. К этому вопросу он готовился неделями.
  - Если вы посмотрите на экран, вы увидите видео Jet Alone во время его первого огневого испытания. Он может функционировать 150 дней. Теперь мистер Икари не будет ограничен 5 минутами и проводом.
  - Мне это кажется опасным - ядерный реактор в оружии ближнего боя.
  - Может и так, но зато оно дает преимущество, которого, как сказал сам мистер Икари, не хватает в Еве.
  Jet Alone был коренастой, некрасивой машиной. Его торс был толстым и угловатым, громадные руки свисали до земли, гибкие сочления делали их похожими на щупальца, чтобы дать больше силы и управляемости, чем у аналога человеческой руки. Оно было сложным, но инженеры хорошо поработали над ним. Руки заканчивались широкими кистями, увенчанными толстыми когтями.
  Машина подняла одну руку и щелкнула когтями. Затем навела правую руку на дальнюю кирпичную цель.
  Сверкнуло, и тонкий луч появился из отверстия в ладони. Он легко пробил в цели аккуратную дыру.
  - Встроенное оружие. Лучшее оружие, которое когда-либо держал мистер Икари, позитронное ружье, было построено даже не в НЕРВе. Они ограничили его ножом, парой пушек и позитронным ружьем, которому не хватает мощности для боя. А это независимое механизированное оружие применимо на любой местности и в любую погоду! Jet Alone!
  - Как Gogg! - выдохнул один из японских репортеров.
  - Hy-Gogg - уточнил ведущий. - Мы действительно им вдохновлялись. У нас есть скорость. Есть броня. Есть встроенное лучевое оружие. Чего еще может желать мистер Икари?
  - АТ-поле. - Рицуко обнаружила, что сказала это вслух. - У Ангелов есть АТ-поле, и только другое АТ-поле может сделать обычное оружие эффективным против них. И пока у вас его нет, у вас нет ни единого шанса.
  - А, знаменитая доктор Акаги! Это честь для нас. Но это только вопрос времени. Эпоха НЕРВа не продлится вечно.
  - Может и так, однако Евангелион - всё еще единственный шанс человечества против Ангелов.
  - Вот мы и увидим, так ли это, доктор Акаги. Вот мы и увидим.
  
  - Мисато... думаешь, у них есть шанс выманить Синдзи из НЕРВа?
  - Синдзи-куна? Пффф. - Та презрительно махнула рукой. - Что они могут ему предложить? Помнишь, я живу с ним. Он правда очень простой парень. Он просто заботится о тех, кого он... любит... и убивает Ангелов. Jet Alone должен быть на голову выше Евы в этом плане, и если такое произойдет, то мы по любому вылетим со своего места.
  Рицуко плеснула воды на лицо. Затем посмотрела в отражение в зеркале туалета. Играть с судьбой человечества было занятием не для ученого. Похоже, она давным-давно потеряла свою объективность.
  Она глянула на свой лэптоп. Jet Alone станет жертвой, станет примером того, что произойдет с теми, кто выступит против НЕРВа. Как ученая она видела, сколько тяжкого труда в него вложили создатели.
  Всё это будет уничтожено нажатием нескольких клавиш.
  Все эти годы. Все надежды. Несомненно, произойдет немало самоубийств. Она теперь ничуть не лучше этой сволочи. Рицуко плеснула еще немного воды себе в лицо, чтобы спрятать следы угрызений совести.
  
  - Мы собираемся начать демонстрацию JA. Не нужно волноваться. Всё абсолютно безопасно, - заверил всех председатель. - Посмотрите, пожалуйста, вон в то окно.
  Jet Alone поднял ногу. Сделал шаг. Очень скоро он двигался достаточно уверенной походкой, немного подволакивая ноги. Раздались радостные крики.
  - Нормально идет. Есть чем гордиться. - Она хорошо помнила первые секунды Синдзи в Еве. Конечно же, он смехотворно быстро освоился.
  - Что-то не так, - сказал один из техников за монитором. - Увеличивается давление в реакторе!
  - Температура охлаждающей жидкости первого уровня тоже растет! - доложил второй.
  - Что? - Представитель JA подбежал к мониторам. - Открыть выпускной клапан! Закачайте нейтронно-замедляющую жидкость!
  - Не можем! Насосы не отвечают!
  Мужчина вытер пот с лысеющего лба.
  - О нет! О нет! Отключайте его! Экстренное отключение!
  - Сигнал отправлен. Не принимается!
  - Мы потеряли управление!
  - ..вау, - сказала Мисато. - Я впечатлена. Всё как дома. Может, у них и есть шанс нас заменить.
  Jet Alone спазматически дернулся и пошел быстрее. Люди начали с воплями разбегаться. Оно проломилось через наблюдательное здание и пошло дальше. Пыль и обломки засыпали всё вокруг.
  Мисато кашляла.
  - Вот это вот было грубо. Рицуко! Рицуко! Где ты?
  - ...тут. - Блондинка вышла из теней угла, образованного несущими стенами. - Нужно что-то сделать, Мисато.
  - Зачем? Пусть побегает, пока заряд не кончится.
  - Jet Alone не такой, как Евангелион. Мы не можем надеяться на то, что заряд кончится. Существует вероятность, что ядро расплавится. - Она повернулась к представителям JA, всё еще жавшимся на сцене. - Я права?
  - ...д-да, но!
  Один из разработчиков вышел вперед.
  - Это невероятно! У JA отказоустойчивая система запрограммирована на все возможные виды отказов. Этого быть не может!
  Рицуко потерла лоб.
  - Вы про законы Мерфи не слышали? Польза НЕРВа не только в том, что у нас есть опыт сражений с Ангелами, но и в том, что мы справляемся с такими случаями.
  - Ага... такая ерунда часто случается, - кивнула Мисато. - Вы со временем привыкните.
  Команда JA застонала.
  - Мы использовали все возможные способы остановить его. При теперешних условиях мы можем только ждать, чтобы программа перезагрузилась, и он остановился сам по себе.
  - И вероятность этого?.. - поинтересовалась Мисато.
  - Ноль, запятая, ноль ноль ноль ноль ноль четыре процента. Это будет чудом!
  - Есть и другой способ, да? - Глава оперативного отдела НЕРВа окунулась в свою стихию. - Должен быть способ сбросить всё - ультимативный способ остановить его. Дайте мне пароль.
  Глава проекта отступил на шаг.
  - Нет! Я не могу быть ответственен за... У меня даже допуска такого нет, чтобы отдать его!
  - Значит, срочно получите его!
  Один из техников при мониторах подал голос.
  - Он не останавливается! Внутренние уровни достигли критической отметки, и оно идет в Ацуги! Боже... у меня же там семья! Все наши семьи там!
  - Х... хорошо, - они переговорили, и глава проекта отвернулся. - Соедините меня с министром внутренних дел.
  Мисато притопывала, ожидая, пока бюрократия вытащит свою голову из своего тыла. Наконец представитель JA отошел от своей группки и подошел к ней.
  - Мы скоро получим доступ. Но его нельзя отправить по радио. Оно внутри, чтобы защитить от саботажа.
  - Вы собирались использовать его в армии, после победы над Ангелами, так ведь?
  Он засмеялся.
  - А что НЕРВ собирается делать с Евангелионами? Давайте обойдемся без этих шуточек?
  - Лады, - Мисато выудила свой телефон. - Эй, Хьюга-кун? Я в Ацуги. Видишь меня по телику? Ага. Привеееет! - Она помахала в стиле классического полудурка перед камерой. - Отправь сюда Синдзи-куна и 01-го с оборудованием F-класса... - она кивнула. - Да, это чрезвычайная ситуация.
  - Невозможно! - Представители JA не могли поверить в такую наглость. - Что вы задумали, капитан Кацураги? Как вы собираетесь останавливать... его?
  - Вы можете вызвать ранний расплав реактора! - заорал один из техников.
  - Не волнуйтесь, я не собираюсь его уничтожать. Я собираюсь остановить его руками человека.
  Представитель подавился.
  - Вы серьезно? Вы?!
  - Ага. А чего нет-то?
  - Не может быть! Внутри радиация! Это слишком опасно!
  Она кивнула, но выглядела непоколебимой.
  - Это единственный шанс всех спасти.
  Один из разработчиков подошел и сунул ей в руку бумажку.
  - Когда контрольный сигнал утерян, вы можете открыть дверь этим кодом. - Его выражение лица было молящим. - Пожалуйста, держите Синдзи Икари подальше от нашего города.
  Мисато выглядела пристыженной. Рицуко закрыла лицо ладонью.
  'Ничем хорошим это не закончится, я просто знаю это', - думала она. - 'Будь ты проклят, Гендо. Я не готова рисковать жизнью лучшей подруги в этом... но ты же знал это, верно?'.
  ---------------------------------------------------o-------------------------------------------------------
  Транспортный самолет взмыл в небо. Чтобы поднять в воздух гигантский вес Евы, нужна была действительно мощная машина. Полет от Токио-3 до Ацуги занял считанные минуты. Мисато к тому времени уже надела противорадиационный костюм. Машина была настолько мощной, что сумела приземлиться, подобрать её, снова вертикально взлететь, и всё это с учетом веса загруженного Принципо Этернус.
  У Синдзи возникло архистранное желание назвать его Хотару. В конце концов, он решил пока не именовать этот дух машины -Grand Serena-, пока на него не установят несколько 'поставщиков покоя на поле боя' в виде тяжелых автопушек или Н2 мин.
  - Цель - Jet Alone. Опасность расплавления реактора через 5 минут. Мы не можем этого допустить в населенном районе. - Она повернулась к кабине. - Хьюга-кун?
  - Да?
  - После запуска Евы быстро валите отсюда. Подымайтесь на безопасную высоту. Вы должны убедиться, что никто не умрет здесь без нужды.
  - Т-так точно, Кацураги-сан.
  - Синдзи-кун. Беги к цели, подсадишь меня к ней на спину. Потом постарайся не давать ему двигаться, пока я не закончу.
  - Д-да, Мисато-сан, но...
  - Это приказ, Синдзи.
  - Слишком опасно лезть на эту штуку, Мисато-сан. Почему мы просто не уничтожим её?
  Она покачала головой.
  - Пусть они наши конкуренты, но нужно беречь чужую собственность. Кроме того, уничтожить было бы слишком простым решением. А так никто не сможет обвинить НЕРВ в умышленном саботаже.
  - Но почему вы, Мисато-сан? Больше нет никого?
  - Ну, мне нужно делать то, что я могу. Иначе я буду вечно сожалеть об этом. - Она улыбнулась. - Мы, взрослые, теперь должны сами решать наши проблемы.
  - Мисато-сан...
  - Не волнуйся, Синдзи. Я уверена, что Ева взрыв переживет.
  Тот слегка нахмурился.
  - Мисато-сан... вы же знаете, что если вы в процессе пострадаете, пытаясь решить их проблемы, то кто-то очень дорого заплатит? Я же лично прослежу за этим.
  Она засмеялась и растрепала ему волосы.
  - Ты такой милый, когда изображаешь защитника, как сейчас.
  - Мисато-са-а-ан...
  - Цели в зоне видимости! - доложил Хьюга.
  - Поехали! - весело сказала Мисато, уже сидя в руке Евангелиона. Мощный поток ветра из открывшегося грузового люка она почувствовала даже через свой защитный шлем.
  - Ева готова к выгрузке! Кацураги-сан, мы готовы.
  - Сброс!
  Евангелион взревел, когда его сбросили из крестообразного люка. Сила удара в момент приземления сотрясла землю. Мисато цеплялась за его пальцы, пока тот выдирался из ямы. Затем он побежал. Выпятив челюсть, мерно перебирая ногами, не представляя собой ничего, кроме чистой жажды скорости.
  - Поймал его! - доложил Синдзи.
  - Хорошо... посади меня ему на спину... медленно. - Она посмотрела на свои защищенные часы. - Осталось меньше четырех минут! - Чуть меньше, чем хватит заряда Евангелиона. С его руки она соскользнула на спину Jet Alone. Чуть было не свалилась, когда тот запнулся. С трудом ей удалось за что-то ухватиться.
  - Мисато-сан!
  - Не волнуйся за меня, Синдзи! Пошел, пошел! Останови эту штуку!
  Синдзи осмотрелся и заметил, что город уже видно. Он обогнал шагающую машину и присел, собираясь, если что, использовать АТ-поле. С ним ему хватило бы энергии только на 2 минуты, но это должно было сработать.
  Мисато сумела попасть внутрь.
  У Jet Alone не было рта, вместо рева был слышен шум работающих механизмов. Он поднял руку и выстрелил в Еву. Луч безвредно отразился от АТ-поля, но сам факт всех изрядно удивил.
  - Не... не может быть! - потрясенно выговорил один из наблюдателей проекта. - Его вспомогательная боевая программа активировалась!
  - Он атакует Еву!
  - Он... взбесился! Невероятно! Он в состоянии берсерка!
  - Ха! - заорала Мисато в радио. - Вот ТЕПЕРЬ мне правда нравятся эти парни!
  Синдзи с Евой недовольно заворчали, когда очередной луч чуть было не попал им в голову. Ева заблокировала выпад когтями своей рукой, и начала отступать, чтобы сохранить равновесие. Jet Alone продолжал ковылять вперед, наращивая скорость, дико размахивая руками и периодически постреливая.
  - Мисато-сан! - кричал Синдзи. - Я не могу драться с этой штукой, пока вы внутри!
  - Держись, Синдзи-кун! Я почти... ой! Оно горячее!
  - Пожалуйста!..
  - Так, добралась... - Она быстренько набила код. - K.I.B.O.U. Вот. Надежда.
  Аппарат принял команду и... ОШИБКА.
  'Что? Не работает? Почему?' - Она снова попыталась набрать его. С тем же результатом. - 'Без всяких сомнений. Программу заменили'.
  В наблюдательном пункте над закрытым лэптопом сидела Рицуко. Один город. Её собственная лучшая подруга. Евангелион как единственная боевая система человечества. Она уже ощущала холодок от Гендо, если она продолжит ошибаться, её признают бесполезной.
  В этом случае...
  - Ну, в любом случае это было маловероятно... - слабо произнесла Мисато. - Ну, ладно... - Она встала и принялась толкать один из стержней.
  - Мисато-сан! - кричал Синдзи. - Пожалуйста, бегите!
  - Двигайся! Двигайся! - заорала она, когда жар начинал просачиваться через защитный костюм.
  Этого Синдзи было более чем достаточно. Эта машина его достала! Он разорвал дистанцию с Jet Alone. Поднял руку к небесам.
  - Хьюга-сан! - заорал он. - Мисато-сан в опасности! Сбрасывайте!
  - Есть! - Лейтенант отправил транспорт в пике. Рев моторов заполнил небеса. Он пролетел рядом с Jet Alone, двигаясь к Евангелиону. Грузовой люк раскрылся и из него что-то вытолкнули.
  Предмет приземлился точно в руку Евангелиона.
  - Ч-что он делает? - спросил один из представителей команды JA. Рицуко оторвала взгляд от лэптопа, за секунду до того, как собралась отправить команду отмены.
  - Мисато-сан! - заорал пилот Евы. - Найдите укрытие! Старайтесь держаться как можно глубже в этой штуке!
  - А что происходит?
  - Эта штука... я не позволю ей навредить вам. Только не вам! Я не позволю городу сгореть из-за людской жадности!
  Евангелион остановился. Он заревел на приближающийся Jet Alone. Тот снова выстрелил в него из встроенного лазера. И снова промазал, из-за того что Ева чуть изменила стойку. Jet Alone выставил когти.
  Евангелион поднял правую руку, в которой было нечто, напоминающее здоровенный пистолет-пулемет. Нажал на спуск.
  Бабах! - из короткого, широкого ствола вылетело несколько снарядов.
  Левую руку Jet Alone разворотило. Через секунду та же судьба постигла и правую.
  - Мисато-сан! Где вы? - Синдзи взмолился духу машины, и его взгляд прояснился. Он увидел, где была она, и очаг тепла, бывшее реактором JA. Он просто принял то, что дух машины позволяет ему видеть то, что ему нужно, отбросив тот факт, что у Евы были биологические глаза. Днем или ночью. Не важно, как далеко. Ничто не укроется от его взгляда. Скорее всего, Ева могла видеть и через одежду, но это было бы глупым использованием гигантской машины, и хорошо, что Синдзи не подумал о такой возможности.
  Jet Alone побрел вперед. Евангелион зарычал и выставил руку, отталкивая. Синдзи сконденсировал АТ-поле вокруг правого кулака, отбросил болтер и просто ударил в Jet Alone.
  Эта сияющая рука пробила слои брони. Мисато круглыми глазами смотрела на свет, пробивающийся через дыру в груди машины. Ева подняла руку к небесам, словно бы предлагая еще бьющееся сердце врага древнему богу крови. Jet Alone быстро деактивировался, потеряв источник энергии, в вертикальном положении его удерживала только рука Евы.
  - Паршиво! - раздался крик со стороны команды JA. - Реактор сейчас взорвется!
  Все бросились в укрытия. Последнее, что они слышали, был рык Евангелиона.
  Затем всё поглотила вспышка света.
  И затем тишина.
  Когда люди осознали, что они всё еще живы, они подняли головы и увидели, что делало Евангелион таким могучим. В руках Синдзи Икари он становился -эпичным-. Он стоял там, со вскинутой рукой, держа кипящее МИНИАТЮРНОЕ СОЛНЦЕ в руке.
  Евангелион снова взревел.
  Он раскрыл ладонь, выстроил АТ-поле, создав иглу света, бьющую в небо и дальше, в космос.
  Затем этой дымящейся рукой он придержал Jet Alone, а левую, нерадиоактивную, сунул в машину.
  - Мисато-сан... - сказал Синдзи, с явным облегчением в голосе. - Пожалуйста... можете выходить.
  Женщина в его ладони казалась такой крохотной. Евангелион толкнул коленом Jet Alone, позволив ему упасть. Левую руку он поднес к своей груди в защищающем жесте. Затем он открыл рот, но вместо рева раздались слова Синдзи, идущие через внешние динамики.
  Если бы у Евангелиона был голос, он бы сказал:
  Я ШЕЛ КАК БОГ, Я СРАЖАЛСЯ КАК БОГ,
  ПОЛЕ БОЯ СТАЛО МОИМ ДОМОМ,
  Я БОГ В МАШИНЕ,
  Я НАДЕЖДА И ЯРОСТЬ ЧЕЛОВЕКА.
  Я ЕВАНГЕЛИОН! ТИТАНИКУС!
  -ПРИНЦИПО ЭТЕРНУС-
  ВРАГИ ЧЕЛОВЕЧЕСТВА -УМРУТ-
  ОТ МОЕЙ РУКИ ОНИ -ПАДУТ-
  - Вы! ВСЕ ВЫ! Вы правда верили, что ЭТО сможет выстоять против Ангелов?! Пока мы сражались за ваши жизни, вы тратили время и деньги на это! Эту бездушную вещь... эту... ИГРУШКУ... жадности и амбиций! Оно никогда не предназначалось для спасения человечества! Она создана для ДЕНЕГ и ВЛИЯНИЯ!
  ВЫ бы позволили Мисато-сан погибнуть! Из-за вас сгорел бы город!
  Это... мне не нравится.
  Евангелион подошел к брошенному болтеру и поднял его. Навел на лежащую машину и выстрелил, калеча её еще больше.
  Евангелион снова взревел. Знайте, на чьей дороге вы посмели встать.
  Я -ПРИНЦИПО ЭТЕРНУС-
  ---------------------------------------------------o-------------------------------------------------------
  Конечно же на испытаниях присутствовали представители JSSDF. Один из генералов, представитель Министерства Обороны, схватил за локоть председателя проекта Jet Alone и сообщил:
  - Мы должны встретиться с этим парнем. Обещайте ему что угодно. Просто убедитесь, что мы с ним поговорим -сегодня-.
  Их первая встреча с Синдзи Икари была не слишком впечатляюща. Тот, опершись на транспортный самолет, блевал ЛЦЛ, а Мисато разминала ему спину. Он шмыгнул носом и посмотрел на неё. Сразу было заметно, что они друг друга понимают с полувзгляда.
  Этот мальчик был явно безумен. Что давало им возможность создать хороший поводок для него.
  Хоть и было заметно, что Мисато всё это не очень нравится, она представила стороны друг другу.
  
  Третье Дитя не выглядело впечатляющим: его голос был тихим, скромным, совсем не похож на тот страстный командный голос, который прорезался, когда он был в Евангелионе. Он выглядел таким худым и слабым. Им тяжело было поверить, что это тот же человек, который только что с такой жестокой легкостью разнес Jet Alone и игнорировал большую часть законов физики.
  'До тех пор пока не заглянешь ему в глаза', - подумал генерал. - 'Словно смотришь в саму бесконечность'.
  Этот острый, жестокий разум напоминал Гендо. В мальчике он даже казался более рафинированным и сконцентрированным. Он ушел за грань безумия, достигнув невероятной, почти болезненной трезвости рассудка. Разум, который настолько сдавил себя тисками стресса, что все прочие ужасы просто соскабливали с него незначительные слои восприятия. Генерал на секунду задумался, стоит ли оно того, но решил продолжить. Другого выбора у него не было, это был лучший шанс проделать черный ход к темным секретам НЕРВа и тамошним цепным монстрам.
  Синдзи поклонился, приветствуя их.
  - Это честь для меня - встретиться с вами.
  Один из бюрократов вышел вперед.
  - От лица города Ацуги, Икари-сан, благодарю вас! Пожалуйста, посетите наш город. Позвольте вручить вам ключи от города. Мы приготовили парад и наироскошнейший из пиров! Пожалуйста. Знайте, что вам всегда будут рады в Ацуги.
  Пилот дернулся.
  - Спасибо... но нет. Лучше не стоит.
  Член совета моргнул. Ему нужно оскорбиться?
  Синдзи продолжил.
  - Если я поеду туда, там будут репортеры, пожатия рук, шум, вспышки... еще репортеры. Слишком много глаз. Слишком много шума. - Он покачал головой. - Лучше бы мне обойтись без этого, спасибо. Я просто хочу попасть домой, приготовить ужин, может, принять ванну и уснуть.
  - Я... конечно, пилот Икари. - Все низко поклонились. - Простите, что доставили вам неудобство.
  'Не получится у вас его подкупить', - думал генерал. - 'По крайней мере, не такой мелочевкой. Вы должны взять что-то, что впечатлит даже его'.
  - Мистер Икари!
  - Эм... да, сэр?
  Старый бородатый генерал ухмыльнулся.
  - Благодарим вас за то, что остановили этот Jet Alone. Можем ли мы узнать, что вы про него думаете на самом деле?
  Синдзи посмотрел на Мисато, которая кивнула. В этот раз жестокая честность Синдзи подойдет.
  - Ну... должен сказать, что там было несколько хороших идей. Его дизайн проще, чем у Евангелиона, и я вижу, что он может выпускаться серийно. Однако, против Принципо Этернус...
  Он оглянулся на остов, лежащий в отдалении.
  - Хуже всего то, что у него нет пальцев. У меня есть болтер как оружие средней дальности против всего, кроме прочнейшей брони или АТ-поля. Встроенное оружие мне нравится, но плохо, что всё сводится к одной схеме. Как и человек, Ева может взять любое подходящее оружие, чтобы справиться с поставленной задачей.
  Я мог бы сразиться с ним без АТ-поля, а ведь оно нам нужно для того, чтобы уничтожать Ангелов. Однако для машины, которая создана для ближнего боя, она недостаточно быстрая или мощная. Я думаю, что неправильно было бы состязаться с Евангелионом на этом поле, поскольку Принципо Этернус уже быстрее и мощнее. Лучше бы использовать его как дальнобойную систему поддержки. В этом слабость Евангелиона.
  Он вздохнул.
  - Это и правда лишняя трата сил... если бы мы только стояли вместе, чего мы могли бы добиться? Меня огорчает то, что человечество сражается с собой, даже в то время, когда сражается с теми, кто желает его уничтожения.
  Генерал одарил представителей JA острым взглядом.
  - Ну, мистер Икари. Что, вместо этого, мы можем сделать для вас и вашего Евангелиона? - Идеализм. Очень, очень хороший поводок. Похоже, что будет проще, чем ожидалось.
  Синдзи задумался, почесывая кончик носа.
  - Эм. Вот, например, эти 150 дней непрерывной работы похоже на ОЧЕНЬ хорошую идею. Евангелион сильный, вы не поверите, насколько. Если бы я мог сражаться дольше, это было бы хорошо. - Он похлопал себя по плечам. - Мне не нужен ядерный реактор, но батареи получше, тут и тут, действительно могли бы помочь. Встроенное оружие тоже не помешает. Еще больше брони... поскольку, знаете ли, я чувствую всю боль, которую чувствует дух машины.
  Взгляд генерала остался тверд. Представители JA поклонились.
  - Тогда... считайте, что ресурсы проекта Jet Alone в вашем распоряжении, мистер Икари.
  - ...эм... что?
  - Мы подадим петицию в ООН для субконтракта по производству вспомогательного оборудования для Евангелиона, - добавил генерал. - Вы правы, человечество должно объединиться.
  - Вы не можете сделать этого! - заорал представитель JA. - В контракт Jet Alone включен пункт о невмешательстве! Вы не можете вот так просто сдать нас НЕРВу!
  - Заткнитесь! - Генерал нос к носу сошелся с тощим и лысеющим представителем JA. - Евангелион является полнофункциональной оружейной системой, а Jet Alone всего лишь недоделанный прототип!
  Он выпучил глаза от переполняющих его эмоций.
  - Даже если вы сумеете создать рабочее АТ-поле со временем, вы правда верите, что у вас есть шанс? Не важно, что у вас есть, пока в другой машине сидит Синдзи Икари - вы проиграете! Я не видел никого с такими инстинктами убийцы со времен Войны Умиротворения, во время которой и возникли нынешние SSDF!
  Он сделал шаг назад и оправил мундир.
  - Этот мальчик - наше лучшее оружие против Ангелов. Всё, что мешает ему выполнять свою задачу, всё, что угрожает Синдзи Икари, будет оцениваться как предательство всего человечества. - Он отвернулся и махнул рукой адъютанту. - Разберитесь с этими репортерами. Если за ним присматривают наши люди, отзовите их, -немедленно-.
  - ...сэр... - представитель JA сделал еще одну попытку. - Всё это время... наши люди...
  - Или вы придумаете, как помочь Синдзи Икари, или я вас расстреляю.
  Представитель повернулся к промышленным магнатам. Те кивнули. Jet Alone мертв. По крайней мере, таким способом они получат финансирование сил самообороны/ международных фондов и смогут восполнить свои потери. И будет намного лучше, если они смогут пропихнуть в договор то, что это будет не 'НЕРВ и NHIS', а прямой контакт между Синдзи Икари и поставщиком. Так второй Икари останется без своего куска этого пирога.
  В любом случае, НЕРВ был жалок в своих попытках создавать оружие. В основном. Может, им удастся заполучить чертежи этого Болтера.
  Синдзи отправился домой и пошел спать, счастливый из-за того, что Мисато-сан в безопасности. Он уже выбросил всю эту историю с Jet Alone из головы.
  ---------------------------------------------------o-------------------------------------------------------
  Рей терпеливо ждала. Раздался стук. Она открыла дверь, и за ней стоял пилот Икари.
  - Синдзи, - приветствовала она его.
  - Привет. Рей. - Он улыбнулся и вошел, получив её разрешение. - Вау. Тут стало намного чище и светлее.
  - Как ты и говорил, упорядоченный разум процветает в упорядоченном окружении.
  Синдзи ухмыльнулся.
  - Как себя чувствуешь, Рей?
  - Я в порядке.
  - Смотри, я тебе принес немного рататуя, который тебе понравился. - Он выудил одну из белых коробок, которые принес с собой. Вторая выглядела больше и тяжелее.
  - Благодарю, пилот Икари. - Она пошла, чтобы взять чистый пластиковый ящик. У неё не было стола, поэтому они использовали ящики для подставок во время еды, сидя на её кровати. Когда они закончили, Синдзи принюхался к запаху комнаты Рей. Тут всё еще пахло ржавчиной и антисептиком, но появилось что-то еще. Теперь квартира стала какой-то живой.
  Он понимал неохоту Рей покидать это место.
  Закат струился через окно. Рей ждала, как всегда терпеливо, пока он заговорит. Похоже, ей хватало просто сидеть и смотреть на него. Как она делала раньше, когда тот, кого она не помнила, засыпал. Наблюдать за тем, как поднимается и опускается его грудь, было достаточно для неё.
  Синдзи улыбнулся. Она почувствовала, как ускоряется её сердце в ожидании чего-то.
  - Могу я рассказать тебе историю, Рей?
  - Можешь.
  Синдзи достал из кармана четыре пластиковых фигурки, непропорциональных, но тщательно раскрашенных. Поставил их на кровать лицом к ней. Тучка на секунду закрыла солнце, и показалось, что они поклонились, приветствуя её. Он начал свою историю.
  - В темном будущем 41-го тысячелетия есть только война...
  И он сплетал перед ней истории про страдания, боль, страх, отчаяние, потери, про одиночество... и триумф, долг, храбрость, праведный гнев, победы и про то, что никогда не будешь один, даже во смерти.
  Он представил ей каждого. Космодесантника, из избранных Бога-Императора. Варбосса Орков, главную силу Вааагх! Провидицу Эльдар, древнюю и вечно глядящую в будущее. Космодесантника Хаоса, измененного Хаосом, но подчинившего его силу своей воле.
  - Ты заставляешь их говорить... - тихо заметила Рей. - Словно бы твой голос меняется. Иногда мне даже не нужно видеть движение твоих губ, чтобы услышать их речь.
  Синдзи с облегчением рассмеялся.
  - Это твое воображение заработало, Рей. Это зовется игрой.
  - Игра? - Она наклонила голову. - Но меня проинформировали, что это непродуктивное занятие.
  - Игры, воображение, видение мира таким, каким ты желаешь. Это делает человечество тем, чем оно является. Именно благодаря фантазии мы создаем наши величайшие работы. От искусства до технологий, все они начались как мечта, случайная мысль, полет воображения. - Он положил свою руку на её. - С воображением не бывает тюрьмы. С воображением ты никогда не будешь одна. С воображением ты всегда будешь свободна.
  - Пилот Икари. Синдзи...
  Он убрал руку и забрался во вторую свою сумку. Оттуда он вытащил толстые книги в кожаной, водозащитной оболочке.
  - Прочти, Рей, и познай другие миры. Прочти и познай другие жизни, кроме своей. Прочти и позволь им жить в тебе.
  - Пилот Икари. С-спасибо тебе. - Это был подарок. Никто и никогда прежде не дарил ей подарков.
  Синдзи поставил Варбосса на два справочника. Этот простой разум будет проще всего вообразить.
  'Всё нормально с этим? Пожалуйста, помоги Рей. Научи её улыбаться. Покажи ей как жить'.
  'Не баись. Я эту девулю быренька сделаю пральной и чоткой оркай'.
  Синдзи хихикнул. Он не видел серьезной вероятности этого. Однако пожелал:
  'Успехов тебе в этом'.
  ---------------------------------------------------o-------------------------------------------------------
  Где-то обедал Гендо. Он собирался выпить чаю, когда чашка внезапно треснула в его руках, и колени обдало кипятком.
  Он -не суеверен-. Это не означает -ничего-.
  Он подозвал официанта и попросил другую чашку, добавив пару слов о том, что они используют некачественную керамику.
  'Вот скотина!', - думал официант. - 'Надеюсь, кто-нибудь напинает ему его скотскую задницу'.
  
  Глава 8: Прощание с миром. Часть 1.
  Как и ожидалось, это была темная комната. Темные фигуры в ней обсуждали свои жесткие директивы, несмотря на расстояния. СЕЕЛЕ было разбросано по всему миру, но таким способом они могли встречаться почти лицом к лицу. Так оно было даже лучше, поскольку некоторые члены этой группы клялись убить друг друга при первой же встрече.
  Прошло пятнадцать лет с того момента, когда люди инициировали Второй Удар, и ошибка тяжелым грузом висела над ними все эти годы. Они не были злыми людьми, по крайней мере, они себя таковыми не считали. Всё, чего они хотели, - это обретение божественности, чтобы закончить со всеми человеческими болезнями, тяготами и опасными мыслями. Заранее готовясь, они заняли места, пользующиеся неоспоримым влиянием в послеУдарные годы. И после всех этих лет снова настал момент для того, чтобы начать всё заново. Судьба предсказана. Человечество создаст собственных, новых богов, и больше не будет кланяться воображаемым.
  - Икари хорошо выучился...- сказал один из членов СЕЕЛЕ. - Время великих изменений, разве это не наилучшее время для появления Мессии?
  - Но что считать причиной чего? Кризис возник из-за его появления или это просто признак неизбежной перестройки мира? - спросил второй.
  Лица, голоса, личности - все это было неважным для СЕЕЛЕ. В конце концов, как намекало название организации, главным была душа. Конечно же, председателя легко было опознать с этим его визором, который позволял ему видеть. Его голос также был решающим, поскольку именно он был силой, стоящей за этой организацией. Возможно, проглядывала некая ирония в том, что человек, ничуть не стыдившийся своей личности или немощи, проявлял наибольшую готовность, чтобы избавиться от них.
  - Есть такое высказывание: чтобы сразить лидера, убей его лошадь, - сказал он. - Икари действует быстрее, чем мы рассчитывали. Мы и сами должны ускориться или найти способ притормозить его.
  - В Свитках о таком не говорилось, - добавил еще один член СЕЕЛЕ.
  - Свитки оставляют широкое поле для интерпретации. Человечество само выберет свою судьбу. Именно это ясно сказано в тексте.
  ---------------------------------------------------o-------------------------------------------------------
  Это была светлая комната. Мисато вошла и увидела, что Синдзи модифицирует свою цепную пилу во что-то вроде цепного меча.
  - А это не опасно? - спросила она.
  - На самом деле нет. Это упростит дело, если мне придется резать вертикально. Вот поэтому я добавляю сюда гарду, чтобы опилки не летели мне в лицо.
  Мисато улыбнулась. Синдзи не прекращал удивлять её.
  - Я бы не поверила, Син-чан... но плотницкое дело тебе к лицу. - Может он нарастит себе мышцу. О-о-о. Труд в поте лица. Она могла представить себе это через несколько лет. - А всё же, что ты строишь на крыше?
  Каждый день пилот поднимался на крышу и работал там над чем-то. Там стояла большая палатка, где он, Тодзи и Кенске проводили время. Его друзья приносили охапки книг и древесины. Всё это было очень таинственно. Это было занятие клуба парней. Маленькая девочка внутри Мисато не очень-то этим всем интересовалась, за исключением того, что её так явно оставили за бортом.
  Синдзи поднял взгляд и нахмурился.
  - Это... тяжело объяснить, Мисато-сан. Много всякого. В основном модели в масштабе. Я бы мог показать их, но хотелось бы сделать сюрприз.
  - Конечно, конечно. Главное, чтобы тебе было хорошо. - Она в этом плане была очень либеральна, и не только потому, что он был спасителем мира, но и потому, что не верила, будто он сделает что-то, предающее её доверие. После того, как Мисато закрыла дверь, она оперлась на неё, словно устала. Поболтала банкой с пивом. 'Оно мне действительно еще надо?'
  Сделала глоток. 'Пожалуйста, не причиняй мне боли, Синдзи. Не уходи'. - Они оба были солдатами на поле боя, и оба знали, что выживают не все. - 'Останься еще ненадолго с нами'.
  'Ненавижу их', - думала она про Ангелов. - 'Они продолжают раз за разом всё отбирать у меня. О, Син-чан... я надеюсь, что погибну раньше тебя. Я не хочу больше этой боли'.
  Тем временем Синдзи завершил свою работу.
  - Вот теперь хорошо! - сказал он, показав её оставшимся миниатюркам. - Прими свою новую форму, дух машины!
  'Будь благословен, во имя Императора', - сказал Космодесантник. - 'Будь благословен гневом духа машины. Пусть твой укус несет Его ярость, пусть твой рык отражает Его гнев'.
  - Эм... в основном я планирую использовать его для дерева.
  'Значит, тогда руби древесину в праведном гневе. Во имя Императора, пусть они будут разорваны на части, пригодные для сборки! Пусть они будут собраны, чтобы, восславить Его волю!'
  'Обычно Я так говорю, чтобы ты себе знал', - заметил Хаосит. - 'Кое-кто спрашивает, ПОЧЕМУ Хаос? Зачем рисковать искажениями и мутацией? И я отвечу: посмотри на -них- и спроси себя, почему, ад побери, НЕТ?'
  'Я его пристрелю'.
  'Да, да... это отличный итог их отговоркам. После чего я ПРОТКНУ их. Они в любом случае НАКОРМЯТ Богов Хаоса'.
  До того как они смогли вцепиться друг в друга, Синдзи испустил тяжелый вздох. Он подошел к окну и уставился на Токио-3. Спустя долгое время его обитатели сумели заново отстроить его большую часть.
  - Мы прошли долгий путь, не так ли? - спросил он. - От тех невинных дней на пляже. Я даже не вижу отсюда океана.
  Он рыкнул своим цепным мечом и поднял его, словно бы приветствуя город. Затем он выключил его и осмотрел. Он ощущался так -правильный-.
  - Те пустые дни. Разве я жил тогда, до того, как нашел вас? - Синдзи повернулся к ним. - Интересно, каким бы я был, если бы не нашел? Защищал бы я этот город? Принес бы я столько страданий?
  'Ты вырос с тех пор. Ты вырос сильным, мой юный король'.
  - И я должен быть еще более достоин этой силы. - Он повернулся к Провидице. - Ты раньше никогда не давала мне титулов... до сегодняшнего дня. Почему?
  'Мы Эльдар, и мы не кланяемся кому попало'. - Если бы её волосы не были под шлемом, она презрительно отбросила бы их за плечо. - 'Сейчас, юный король, ты заслуживаешь этого. Этот город теперь твой, и он хорошо послужит тебе'.
  - Я хочу защитить этот город и счастье его людей. Разве должно быть не наоборот? Я служу им.
  'И именно поэтому они должны быть лояльны тебе. Такова ноша короля'.
  '... он УЖЕ был светлым лордом до этого, Эльдар'.
  'Его повысили'.
  'Значит, он престал быть твоей пешкой, ведьма?' - спросил Космодесантник. - 'Теперь ты будешь давать советы командиру, не пытаясь втолкнуть в них свои собственные интересы?'
  'Король - важнейшая фигура в игре. Если он умирает, игра заканчивается. Поэтому я советую тебе, Синдзи. Опасайся. Сильно опасайся. Ты юный король, а старый король беспокоится на своем троне. Сильно опасайся'.
  - Ты... о моем отце?
  'Этот темный свет, да. Разве не из-за него ты остался в этом городе?'
  Синдзи засмеялся.
  - Прошли недели после того, как я в последний раз думал об отце. Хоть и верно то, что из-за него я прибыл в этот город, но не для его одобрения я остаюсь здесь. Мне нравится этот город. Мне нравятся эти люди. Я люблю их не как король или отец, но как их сын. Мой отец больше не важен. Я не буду тратить своих планов на него. Я не простил его, но со временем ненависть притухла.
  'Тогда что для тебя важно сейчас, светлый лорд?' - спросил Хаосит со странной готовностью в голосе. - 'Чего ты ЖЕЛАЕШЬ сейчас, если не отмщения? Что хочешь увидеть, если не его падение?'
  - Увидеть славу человечества. Смотрите! Я вижу их дух. Смерть придет за теми, кто попытается сломить его.
  Космодесантник поклонился.
  'Во имя Принципо Этернус'.
  'Что еще более плотно загоняет тебя К НОГТЮ твоего отца', - предупредил Хаосит. - 'Хорошо знаю, как ЛЕГКО вера может быть извращена'.
  'Да. Уж ты-то знаешь', - прошипел Космодесантник.
  - Я не могу полагаться на отца, - ответил Синдзи. - Это я уже знаю. Следовательно, я должен составить план, как защитить своих людей, самостоятельно.
  По многим причинам это бесконечно обрадовало Эльдар:
  'Король достигает величия, когда действует не один. Те, кто вокруг тебя, скуют твою победу. Твоя королева могущественна, и враги разбегутся при её приближении'.
  - Моя королева? У которой есть сила... Мисато-сан?
  'Когда в последний раз ты пытался увидеть грядущее? Ты фактически отбросил... человеческий элемент... в своих видениях'.
  - Они мои друзья. Они моя новая семья. Они не инструменты для меня.
  Мысленно Синдзи ощутил, как она покорно поклонилась, чуть разведя руки.
  'Есть уроки, которым тебе нужно узнать', - сказал она. - 'И им я не смогу тебя обучить'.
  Он спокойно смотрел в окно, не беспокоясь ни о чем.
  'Однако...', - продолжила Провидица.
  - Да?
  'Я не могу дать тебе королевских уроков. Но меня не слишком порадовало то, что ты отправил Орка к той девочке. Разве не было бы правильным использовать меня как инструктора? Еще есть время, чтобы предоставить меня для неё...'
  'Нет', - хором сказали все три мужских голоса.
  'Она девочка. Я женщина. Правильно было бы именно это, а не какой-то грязный старый Орк! Это выпад против моего пола!'
  'И всё же нет', - настаивала троица. - 'И еще раз - черта лысого'. Лучше старый грязный Орк, чем очень грязная старая женщина.
  'Фсах!', - та в раздражении подняла руки. - 'Почему мне вечно не везет, и я попадаю в окружение ханжей?!'
  ---------------------------------------------------o-------------------------------------------------------
  
  ---------------------------------------------------o-------------------------------------------------------
  Для Синдзи наступили спокойные дни. Он, наконец, смог пойти в школу и встретиться со своими друзьями. Тодзи и Хикари как всегда фанатично оберегали его покой. Хоть он и обрел несколько новых друзей, больше всего грело его сердце то, что Рей тоже нашла себе нескольких.
  Другие девушки почти не имели ничего общего с ней, но, по крайней мере, прекратились ехидные замечания и исчезла злая зависть. Её даже видели улыбающейся время от времени, что естественным образом немедленно породило фан-клуб. Больше всего беспокоило то, что фан-клубы Синдзи и Рей образовали фан-клуб Рей и Синдзи Вместе Навсегда.
  Конечно же, пусть она и не ходила в школу, Майя Ибуки была заметным членом этого клуба. 'Вместе мы встанем до конца времен'. Содрогание.
  
  Ночь принадлежала Синдзи. Только в это время он мог спокойно выйти на улицу, чтобы на него не таращились. Однажды ночью они с Тодзи выбрались на площадку рядом с Начальной Школой Канаме и занялись старым добрым вандализмом.
  Утро встретило выцарапанное на бетоне странное лицо, обведенное красной краской. Оно напоминало череп с огромной зубастой челюстью. Однако оно не было страшным, словно бы его глаза подмигивали окружающим. Детям оно страшно понравилась, поэтому взрослые решили его оставить. Дети танцевали вокруг него, следуя линиям. Это было очень мило, то, как они суетились вокруг, напевая что-то вроде 'Гретз, гретз, гретз, ГРЕТЧ!'
  Через несколько дней на это уже и внимания не обращали. Дети играют, все вместе, и даже наблюдение за ними могло быстро утомить.
  Тодзи и Синдзи смотрели на них из-за дерева.
  - А зачем мы вообще заморачиваемся этими детьми? - спросил Тодзи. - Я думал, ты хочешь залечь на дно...
  - Не нужно недооценивать их. Эти дети... их упорство, их безграничная энергия. - Синдзи улыбнулся. На нем была бейсболка и темные очки. Он был одет в спортивную форму, похожую на ту, что носил Тодзи, что шло вразрез со сложившимся у людей образом. Тот, кто вне Евангелиона практически не интересовался физическими упражнениями, не мог быть бейсболистом, слоняющимся за компанию с Сузухарой.
  - Ладно, ладно. Ты говорил... сюда ходит сестра Хикари. Я не знаю... она не будет сердиться, что мы её сестру вовлекаем во всё это?
  - Возможно. - Синдзи пожал плечами. - В зависимости от. Но есть и другие преимущества от этого. - Он хитро ухмыльнулся. - Ты иди... а я тебя на лавочке подожду.
  - Но...
  - Это же дети, Тодзи. Чего ты так испугался?
  - ...ладно, ладно! Хватит толкать!
  Тодзи с опаской приблизился к визжащей орде. Когда они остановились и пугающе синхронно повернули к нему головы, он чуть было не сбежал. Почесав челюсть и слабо хохотнув, он сказал:
  - Эм... привет.
  - Ты кто? - спросили его.
  - Я Тодзи. Сузухара. Хораки Нозоми тут? Я типа в один класс с её сестрой хожу.
  Из толпы появилась маленькая девочка с двумя косичками. Пусть у неё не было веснушек, как у старших сестер, но твердый и недовольный взгляд был таким же. Она прищурилась на него и изрекла:
  - Знаю я его. Это этот тупица - бака Тодзи.
  - Бака Тодзи! - немедленно заорали дети. - Бака Тодзи! Бака Тодзи!
  - Ш-шш! - Тодзи отчаянно махал руками. - Да чтоб вас! Соплячня! - Нельзя их придушить, это расстроит Синдзи. И они наябедничают Инквизитору Хораки. - Заткнитесь!
  Они продолжали тыкать пальцами и начали танцевать вокруг него, продолжая напевать 'бака Тодзи!', не сомневаясь в своей неуязвимости.
  - Чертовы гретчины! - рявкнул он.
  Они все остановились.
  Нозоми подошла к нему.
  - Ты не один из да бойз. Де ты это слова узнал? Говори, ты, сквиг!
  - Эй, эй... не пытайся мне угрожать, девочка.
  - Гретчины, сомкнуть ряды и приготовится к атаке! По да Книге! - Дети яростно заорали, строясь в три ряда. Они мило рычали, при этом быстро окружая подростка.
  - Ладно, ладно! - Тодзи поднял руки. - Смотрите, я ничего не знаю, всё нормально. Я просто посланник. Кое-кто... он мне сказал это: 'Да слово для гретчинов. Гретч идет с да бойз. Да босс ждет да бойз.' Давайте кто-то сходит со мной, и он вам сам всё объяснит, лады?
  - Не знаю... - пробормотал мальчик. - Мы не должны никуда ходить с незнакомцами.
  - А куда мы идем? - спросила Нозоми.
  - Не узнаете, пока не придете.
  Девочка кивнула. Неплохо. Она и два мальчика пошли за Тодзи к дальней скамейке, почти не видимой с улицы. Там сидел кто-то, отвернувшись от улицы и насвистывая простенький, но знакомый мотивчик.
  Затем он повернулся и приподнял бейсболку.
  - Дарова, гретчины, - с ухмылкой сказал он.
  - Мать тво... всмысле... вот блин! - заорал один из школьников, быстренько закрыв рот руками, когда Синдзи шикнул на него, - ...Это Синдзи-сама...
  Синдзи прикоснулся ко лбу, затем к запястью, на языке Бойзов это означало 'ведите себя как обычно'. Дети сели на лавочку, негромко шумя и болтая ногами. Нозоми изобразила руками что-то вроде плаванья, что означало 'отвлекайте внимание'. Дети стали играть громче. Тодзи, которого всё это вымораживало, отошел к деревьям.
  - Меня зовут Синдзи, - сказал пилот, продолжая смотреть на небо. - Могу я узнать ваши имена?
  - Я... Нозоми, - ответила девочка, мотая головой из стороны в сторону, словно бы слушая музыку. - А это мои друзья, Аки и Суго.
  - Рад встрече с вами, Аки-кун, Суго-кун, Нозоми-чан.
  Несколько секунд царила тишина.
  - И чо как там мои бойзы? - спросил Синдзи.
  - Твои бойзы? Ты... - Нозоми присвистнула. - Ты Да Босс? Вау. - Она ухмыльнулась. - Ну кто же еще мог быть боссом? Бойзы ищут всякое барахло, босс.
  - Токио-3 другой. Я смотрю, что они уже установили сеть гретчинов. Бойзы и гретчины... мне нужна ваша помощь.
  - Что угодно, босс, - сказали мальчишки.
  - Эта да Слова. Нужно, чтобы гретчины разнесли его людям вокруг меня и бойзам. Мне нада, чтобы вы иногда переносили вещи из одной части города в другую. Не волнуйтесь, это не опасно.
  - Тьфу, - они надеялись на что-то более захватывающее.
  - Помните, как всегда, взрослые НЕ должны знать. Помните кодекс Гретчина.
  - Мы делаем вещи, которые они и видя не видят. Гретчины маленькие, поэтому они умнее большаков.
  - У Тодзи есть сестра. Она вашего возраста, и она в больнице. Научите её, как быть Гретчином... ей там одиноко, и ей нужны друзья. Она будет гретчем Тодзи, и если вы через неё пошлёте Слово, то оно достигнет моих ушей. И Слово от неё исходит от меня. Нозоми, ты гретч твоей сестры. Будет лучше, если она не будет знать об этом какое-то время... Тодзи и Кенске могут найти причину зайти к ней и передать тебе Слово. Это просто. Но важно. Этаму городу нужны ваши глаза, ваши уши и ваши маленькие ноги. Врубились, гретчины?
  - Врубились, босс!
  - Вот вам Слово. На улице Сумире есть домик, который не используется. Там будет да Знак, который будут искать только Бойзы. Вот...' он положил ключ на скамейку. '...это ключ. Бойзы могут использовать его как их хату. Там еже есть электричество и вода. Как всегда, чо знают бойзы, то только для бойзов. Эта мой вам подарок. Вы всегда можете туда убежать, если будут проблемы. Держите это в секрете от других детей, пока оно им действительно не понадобится.
  - Ч-что? - Нозоми повернулась и взяла ключ. - Ты... пасиба, босс.
  - Можете идти. Развлекайтесь.
  Дети убежали к товарищам. Слово распространилось быстро, но незаметно.
  Синдзи ушел, неспешно шагая, засунув руки в карманы. Тодзи его быстро догнал.
  - Что всё это было? - спросил он. Всё это было крайне стремно. - Они же просто дети, Синдзи. Чего ты хочешь достигнуть с этими детьми?
  Синдзи продолжал шагать.
  - Телефоны очень полезны, правда, Тодзи?
  Тот выглядел удивленным, но Синдзи молчал. Через некоторое время он подтвердил, что да, полезны. И только тогда Синдзи продолжил объяснения, словно бы учитель ученику.
  - Телефоны позволяют нам связываться практически с кем угодно. Они позволяют нам делиться проблемами и передают сообщения по миру практически мгновенно. Это одно из важнейших изобретений, веха человеческой цивилизации. Они делают мир ближе... - Парни нырнули в проулок, заметив, что к ним приближается толпа других учеников. - И в то же время разделяет людей.
  В тени проулка Синдзи прекратил свою лекцию и продолжил только когда они вышли.
  - Они превращают людей в цифры. Ты должен знать набор цифр, чтобы связаться с ними. Его полезность заставляют людей забывать, что телефон и эти цифры могут стать вещью в себе. Это просто инструмент, и человечество не должно дать ему поглотить себя. Настоящая сила изобретения лежит не в нем самом, но в тех, кто его использует.
  - Ну, и что ты пытаешься сказать? Что телефоны плохие?
  Синдзи засмеялся.
  - Конечно, нет. Я говорю, что телефоны упрощают. - Он заметил, что они приближаются к больнице, где лежала сестра Тодзи. - Люди могут забыть, что для разговора не обязательно нужна связь. Из-за удобства люди забывают, что не они владеют силой этого инструмента. Она принадлежит тем, кто обеспечивает связь между двумя телефонами. И когда связи нет, они бессильны. Они не знают, когда их разговоры теряют конфиденциальность. И когда всё это исчезает... они не могут узнать, как там другие...
  Они зашли в лифт. Тодзи удивлялся этой стороне Синдзи, которой он раньше не видел. Неузнаваемый в этой одежде, Синдзи смотрелся намного свободнее, чем раньше, и выглядел другим. Кем-то старше, мудрее и намного хитрее. Спрятав лицо, он отбрасывал слишком много самоограничений.
  Тодзи ощутил, что плечи его расправились. Он чувствовал, что становится умнее, просто слушая. Раз уж Синдзи верил, что он уловит незаметные нюансы, то и он верил в себя.
  - Значит... эти дети - это наш запасной план? Через них мы будем держать связь, если останемся без телефонов? Не знаю... на мой взгляд, слишком переусложнено, чтобы быть полезным.
  - Возможно. Это не мгновенная система, но сколько детей в этом городе?
  Тодзи пожал плечами.
  - Думаю, что много.
  - Люди - это не цифры. Люди - это лица, привычки, места. Чтобы достать до кого-то, мне не нужны цифры. У любого или кто-то в школе, или он знает кого-то с ребенком, или просто идет по улицам, где играют дети. Дети непредсказуемы. Также считается, что они невинны. Нет невинных. Есть только степени вины. И эти дети могут выполнять задания, оставаясь невидимыми прямо на виду. Никто не сочтет странным то, что ребенок что-то кладёт в банку и выбрасывает её. Никто не сочтет странными, если ребенок внезапно прыгнет в кусты. Никто не задумается, если те вдруг будут ходить за взрослым, имитируя то, что он делает. Меня самого удивляет, сколь многого они могут достигнуть сами по себе. У нас с тобой, Тодзи, есть непредсказуемая и неосвоенная система выяснения всего и обо всех.
  - А они родителям не расскажут, если их спросят?
  - Они могут рассказать, но что это даст? Детская логика исказит любое сообщение так, что его уже не поймешь. Это Слово от ребенка к ребенку, и оно совершенно непонятно для любого, кроме них. Я стараюсь, чтобы они не запоминали само сообщение, а идею. Это безвредно... пока не достигнет кого-то, кто разделяет эту идею.
  Тодзи нахмурился. Ага, однозначно мутно.
  - Синдзи, это... Не нравится оно мне. То, что мы заставляем детей работать на нас, как-то это неправильно. Они не должны заниматься всем этим плащекинжальным дерьмом.
  - Они не шпионят, они просто играют. Это не доставка сообщений, это просто гонки. - Синдзи повернулся и улыбнулся ему, но его глаза были скрыты козырьком бейсболки. - И есть одно чрезвычайно полезное свойство во всем этом...
  - Какое?
  - Как часто ты заходишь проведать сестру, Тодзи? С кем она играет? Что она знает про мир снаружи? Ей одиноко здесь. Гретчины будут навещать её, часто, и рассказывать истории про да бойз. Она сможет завести друзей, не страдая от боли в попытках выйти наружу. Я просто могу Видеть её, читающую тем, кто не умеет читать, хихикающую от их рассказов... когда это место в последний раз слышало детский смех?
  Глаза Тодзи расширились. В этот момент раскрылись двери лифта.
  - Синдзи...
  - А еще это даст тебе лишний повод зайти к Хораки-сан. Частый повод.
  Синдзи вышел из лифта, двигаясь чуть быстрее, на губах у него была шкодливая полуулыбка. Это было абсолютно нехарактерно для него, что только усиливало маскировку. Тодзи быстро догнал его с негодующим видом.
  - Эй, это ты к чему? Эй! Да погоди ты... нету у нас со старостой ничего.
  - Тодзи, ты можешь лгать себе, если нужно, но не мне. Мы с Кенске видим, что происходит, - продолжал он на ходу. - Тодзи, заруби себе на носу, что если ты не будешь ценить расположение Хораки-сан к тебе, то или я или Кенске можем и увести её.
  Тот сбился с шага.
  - Что?!
  - Мы твои друзья, но и её друзья. Мы видим, что ты в ней нашел. - Синдзи остановился возле двери палаты Мари и повернулся к нему лицом, всё с той же странной улыбочкой. - Вы подходите друг другу. Я не знаю, сможет ли она выдержать ту жизнь, которую мне придется вести, а с Кенске она скорее будет нянькой, чем его девушкой... но мы изо всех сил постараемся сделать её счастливой.
  - Ну... если вы правда так это чувствуете...
  - Тодзи! Ты нужен ей. Сейчас не время для дурацких самопожертвований! Береги её счастье. С помощью её сестры, может, она перестанет думать о тебе как о 'бака-Тодзи'... она тебя знает, и я могу видеть то, что она видит в тебе. Ей нужна храбрость и поддержка, чтобы признаться в этом себе самой.
  Тодзи ничего не сказал. Он подошел к стене и ударил в неё.
  - Так это всё... было подстроено, чтобы свести нас, а? Почему ты думаешь, что можешь решать за нас?
  - Я ничего за вас не решаю. Это случайность, но хорошая. У детей появится хорошее времяпровождение, твоя сестра будет рада новым друзьям, а ты... ты и Хораки-сан. Счастье всех вас важно для меня.
  - Да чтоб тебя, Синдзи! Ты не можешь просто... - Тодзи резко выдохнул. - Просто... на скольких уровнях ты работаешь?
  Синдзи поднял голову, солнечный свет из окна осветил его лицо, и Тодзи заметил, что на секунду тот стал совершенно потерянным, одиноким и испуганным.
  - Я... уже и не знаю, - был ответ.
  ---------------------------------------------------o-------------------------------------------------------
  Рей познала, что такое удовлетворение бытием. В этом смысле тот, кого она не помнила, был прав. Нирвана была в ней. Пока у неё не было новых приказов, она просто оставалась в комнате, двигаясь, только чтобы поесть или помыться. Таким образом, пустые дни её существования проходили медленно и незаметно.
  Рей познала восхищение бытием. Она могла смотреть на часы и просто следить за стрелкой. Времени всегда хватало. Однако сейчас казалось, что время ускорилось. Время как таковое потеряло смысл. Она проголодалась, но обнаружила, что ей трудно оторваться. Она знала боль, но в первый раз она невзлюбила ограничения своего тела.
  Рей познала счастье. Она чувствовала, что её губы подергиваются, пока она читает. Она всегда хорошо училась, когда её чему-то обучали, и давным-давно освоила всю школьную программу. Если бы не отсутствие участия в школьных делах, её оценки были бы идеальны. Однако до сих пор она не занималась учебой для самой себя.
  Во имя Горка и Морка. Она посмотрела на Варбосса на столе. Она не избавилась от сломанных очков командующего Икари, однако вынуждена была признать, что фигурка была создана для более впечатляющей экспозиции. Одно её присутствие заставляло пространство комнаты вибрировать.
  Она осторожно перевернула страницу. Она много раз перечитывала книгу, даже глубокой ночью. Даже во сне она продолжала читать. Глубокое древнее присутствие, которое она знала как Лилит, казалось таким далеким, отгороженным и бесплодно вопящим.
  - Орки - вершина создания, - шептала Рей. - Они одержали великую победу. Они эволюционировали в общество, не знающее стрессов и отчаяния. Кто мы такие, чтобы судить их? Эльдары, которые пали, или Люди, тоже идущие по пути к падению. А всё почему? Потому что мы ищем ответов на вопросы, которые Орк даже не задает! Мы видим сильную культуру и презираем её, считая грубой.
  Лилит молчала.
  - Они никогда не ищут смысла жизни. Для орка, чем бы он не занимался в данный момент времени, это всё равно важно. Орки почти ни о чем не беспокоятся и не даже не знают сильных желаний. Очень небольшое число орков амбициозно. Если орк видит, что его заметили и выполняют его приказы, он будет использовать эту возможность, сколько сможет. Он может стать варлордом, даже не ставя себе такой цели.
  Рей закрыла книгу и коснулась ею своего лба. В ней поднималось чувство, которое она не могла назвать. Словно счастье, но больше. Она чувствовала себя такой легкой. В этом был смысл. В этом был абсолютный, законченный смысл. Пилот Икари был прав. Он не просто рассказал ей. Он показал ей. Он дал ей понимание. Он действительно стоил её уважения.
  Она действительно была орком. Всю свою жизнь, хоть и не знала об этом. Цель лежит в настоящем. Этого достаточно.
  Лилит была испугана.
  'Те еще не надаела?', - спросил Варбосс.
  'Я так не думаю', - ответила Рей. Синдзи велел ей упражнять воображение. Она впечатывала содержимое книг в свою память, день за днем, целыми неделями. Одно и то же, раз за разом. Она могла заниматься этим годами. - 'Этого достаточно. Эти моменты созданы для меня'.
  'Точняк?'
  'Я в
Оценка: 4.65*35  Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"