И стоит в долине реки город стеклянных башен, а во центре его - дивной красоты замок, рдяный, точно закат, и горят на нем рдяные звезды.
"Сказания и легенды для самых маленьких"
День 6
Пип визжал уже не от боли - от того страшного, темного, что съедало мужчину изнутри. Голова будто сама по себе билась о камни, голос охрип, и на месте содранной кожи нелепо торчали кровавые лоскуты. С минуту тело еще продолжало дергаться, затем стихло.
День 1
Они выбрались из обломков корабля под вечер. Мышка именно так назвала про себя это время суток - в силу привычки, наверное, - хотя видела лишь тусклый свет на тусклом же, бесцветном небе.
Девушка была широкоскулой, не очень красивой и не очень разговорчивой. В городе вы бы ее не заметили: пронеслись бы мимо, как летят мимо всех нас кометы, и только почувствовали бы нечто... странное в воздухе.
На плечах Мышки сидели механожки: членистые экзоконечности темного металла, которые шевелились в зависимости от настроения и состояния девушки. Так сейчас ей сделалось нехорошо, и механожки напряженно подрагивали.
Мышка подняла взгляд на сизое небо: по диагонали его пересекал пояс астероидов; чуть в стороне мерцала остывающая звезда.
Ганимед-А3 значился в справочнике как планета-призрак: убогая, необитаемая груда булыжника со следами погибшей цивилизации. Открыли этот мир случайно, из-за ошибки зонда, и быстро забыли. Полезных ископаемых не нашлось, звездная система лежала в стороне от галактических трас. По иронии худшего места для крушения и лучшего для исследований не существовало.
- Поищем спасательный модуль, - скомандовал Ромул, больше для порядка, чтобы напомнить Мышке и Пипу о своем положении руководителя. - Он опять... к северу. Да, к северу, идем.
- Одной мне кажется, что мы стали слишком часто падать на планеты? - спросила Мышка. Мужчины пожали плечами.
Ромул занимался исследования в парапсихологии долгие шестнадцать лет. Это был высокий мужчина: чуть за пятьдесят, с вертикальной морщиной меж бровей и блестящими глазами. В научных кругах Ромула знали, но считали за шута - еще ни одна из его гипотез не оказалась доказана. Он, впрочем, не отчаивался.
Время шло, и группа тоже шла - молча, вперед и вперед, вслед за огоньком навигатора.
Местность вокруг лежала каменистая, тоскливая. Левее расходились зигзагами отломы горных пород; желтела куцая травка и деревца. Стенал ветер.
Ромул всю дорогу говорил о пеленге:
- Не волнуйтесь, нас обнаружат. Орбитальная станция на Т17 будет ждать нашей отметки. Они пошлют зонд, засекут пеленг. Так что нас обнаружат. Да, обнаружат. Да, Мышка?
Мышка молчала: у нее разболелась голова.
Модуль нашелся быстро - в овраге, похожем на другие здешние овраги; между ничем и ничем. Жилой комплекс напоминал торт или стопку блинов с каплей пеленга.
Который не работал.
- Сломана ось и усилитель, однозначно, - подитожил осмотр Пип. Он постоянно что-то жевал, сопел, пыхтел при ходьбе, чем изрядно раздражал Мышку, но, надо признать, прекрасно разбирался в аппаратуре "обнаружения". - Попробую починить. Какой же силы удар был, чтобы ось сломать?
Ему не ответили. Все чувствовали себя усталыми после крушения и, не сговариваясь, легли спать.
День 2
Мышка пила кофе. Маленькими глотками, не шевелясь, - лишь бы не давать повода головной боли. Серые глаза затянуло пеленой, механожки покачивались из стороны в сторону: не двигаться.
- Мышка, где ты?
- В астрале, - прошептала она под нос и поморщилась от громких шагов Пипа.
- Ты чего молчишь? Привидение с реакт... - ремонтник осекся, когда механожки угрожающе вытянулись в его сторону. - Мы еще возимся с антенной, приготовь что-нибудь.
- Сам приготовь, - раздраженно ответила Мышка.
- Да брось, ты же женщина.
- В аффирмавтивном обществе рекламных слоганов счастья понятие женщины нецелесообразно.
Пип хмыкнул.
- Ни слова не понял. Нам два кофе и пульез.
Мышка не хотела спорить. Взяла продукты из хранилища, запихнула в деконцентратор и стала ждать.
За иллюминатором разливался все такой же цианотичный свет; он ни капли не изменился за восемнадцать часов. Шагах в двадцати от модуля росло багровое деревце. Вдруг послышался треск, и сухая ветка ткнулась в землю. Мышка невольно улыбнулась - это был единственный живой звук с крушения.
- А! - крикнул Пип в соседней комнате. - Мало элементов. Ось я восстановлю, но дальше системы она не потянет. Вот скажи, почему в модуле так мало элементов? Это на Т 144 надули, как пить дать. Я еще тогда посмотрел, что бригада обслуживания все шушукается, шушукается... Надули, ну, надо же. Тьфу!
Послышался вздох Ромула.
- Ничего. Здесь иногда проходят почтовые суда.
Мышка всегда поражалась спокойствию командира в самых неприятных ситуациях. Сейчас оно передалось и ей.
- Мы могли, - девушка облизнулы губы розовым язычком и повысила голос, - мы бы могли опробовать метод Риобальди.
В люке появилась лохматая голова Пипа. Он стал принюхиваться.
- Телепатическая передача на звуковой волне, Мышка? Даже если сработает - однозначно бесполезно в условиях космоса. Я чувствую кофе.
- Мы знаем, что прием идет на звуковой волне, - Возразил из-за стенки Ромул. - Но не знаем весь ли диапазон телепатической передачи идет на звуковой волне.
- Чушь, - хмыкнул Пип и стал подтираться к деконцентратору, - лучше поискать металлы в этой дыре.
- Вот ты и займись.
Пока техник "зондировал" местность, они организовали лабораторию. Ничего особенного не требовалось: кресло, камера и шлем для метода Хинце.
Ромул ввел девушку в гипнотическое состояние. Посадил, включил запись:
- День второй после крушения на Ганимеде-А3. Индуктор для контроля находится под гипнозом, в остальном воспроизведены условия метода Хинце: через полусферические наглазники подается ровный красный свет; через наушники - так называемый, "белый шум". Начинаю с 4020 Герц. Мышка, попытайся установить местонахождение ближайшего космического корабля.
Ромул надел на девушку шлем и стал наблюдать за показателями мозговой деятельности, ЭМ и R-фонов - они выводились ломаными хребтами на мониторе.
- Мышка, ты видишь корабль?
- Нет, - голос был низкий, почти мужской. Одна из механожек нервно подергивалась.
- Мышка, я увеличу частоту до двух десятых. Что ты теперь ощущаешь.
- Пусто, ничего.
- Четыре десятых.
- Мне не по себе.
- Что еще?
- Холод.
- Холод?
- Холод и темноту.
- Мышка, - Ромул перевел курсор на два деления, - я еще раз увеличил частоту. Что ты теперь чувствуешь? Что-нибудь, кроме холода и темноты?
- Нет.
- Холод и темнота - это космос?
- Да. Н-нет!
- Нет? - удивился Ромул. - Что это?
Механожки на плечах девушки резко дернулись и безвольно повисли.
- Вода.
День 6
Ромул заметил транспортную машину и побрел к двери. Как открыть?
Свет погас, сбоку надвигалось огромная стена. Слышался рев, скрежет, крики.
Ромул пошатнулся - боль пронзала его кости раскаленным прутом, - с трудом нащупал рычаг и упал внутрь.
Стеклянный дворец на соседней улице задрожал; стал трескаться; люди, маленькие точки на фоне неба, выпрыгивали из окон.
Машина Ромула теперь стояла спокойная, чистая, темная. Воздух ревел. Вдруг что-то чавкнуло, и стекла ее изнутри окрасились алым.
День 3
Пеленг раз в полчаса швырял в небо сигнал помощи. Мужчины его не видели, но Мышка ощущала каждую передачу кожей - казалось, что-то сдавливает девушку со всех сторон.
Вот и сейчас. Мышка закрыла глаза, механожки встали на дыбы - мерзкое ощущение выводило ее из себя. Почему на Ганимеде способности так возросли?
Из открытого шлюза подул легкий ветер, и Мышка поежилась. Он нес песок и пыль, и холод, и какое-то странное ощущение ускользающей жизни.
Девушка почесала большим пальцем одной ноги щиколотку другой и устало облокотилась на столик. За двое суток они с Ромулом провели сорок три опыта: ничего не выходило. Ни кораблей, ни пилотов - одна горе-вода. Откуда?
- Мы попробуем, - Мышка нахмурилась, - электрический резонанс.
Ромул покачал головой и тоже сдвинул брови, отчего вертикальная морщина стала похожа на дыру.
- Ты измотана.
- Тело, но не дух.
Пип пожал плечами.
- Кто-нибудь хочет поесть? Не знаю, как дух, но мое тело требует еды.
- Нет, - ответил Ромул то ли девушке, то ли механику.
- Надо было присоединиться к кулинарной экспедиции, - буркнул Пип и тоскливо взглянул на деконцентратор.
- Я... хочу понять, - одна механожка у Мышки слабо шевельнулась. - Я будто слышу, но не все. Понимаете? Вы никогда не слышал обрывки разговора на улице? Вам никогда не хотелось узнать конец? Что было дальше?
Ромул улыбнулся одними глазами. Посмотрел на Пипа, который баюкал диагностический зонд - там, на пороге, в сером свете бесконечного ганимедского дня.
- Хорошо, но сначала ты поспишь.
***
- День третий, - Ромул забыл включить запись и щелкнул клавишей, - день третий после крушения на Ганимеде-А3. Индуктор для контроля находится под гипнозом, в остальном воспроизведены условия метода Хинце. Для усиления способностей через мозг индуктора пропускаются "мягкие" электрические разряды. Я начинаю с одной тысячной ПЧМИ. Мышка, что ты видишь?
- Н-ничего. Нет... воду.
- Что в ней?
- Холодно, - девушка обхватила себя руками, черные механожки стиснули плечи. Ромул почувствовал, как волосы у него на затылке встают дыбом.
- Мышка, что в воде? Я увеличу ток на четыре тысячных. Что в воде, Мышка?
- Темно. Очень темно.
Мужчина вновь повысил амплитуду разряда.
- Мышка, вода однородна?
- Нет.
- Что там? - Ромул подался вперед. - Мышка, что там?
- Я не... - девушка дернула головой, и механожки слабо затрепетали, - контуры. Я не могу понять.
- Я повышаю на сотую ПЧМИ. Скажи, если возникнут неприятные ощущения. Мышка, контуры чего ты видишь?
Девушка наклонилась вперед, будто вглядывалась в темноту. Механожки вытянулись в ту же стороны.
- Это губы. Рот.
День 4
Они устроили нечто вроде праздника. Включили музыку, сделали коктейли из очистителя и веселились несколько часов. Жизни на Ганимеде не было - значит, Мышка "поймала" ближнюю обитаемую планету, где, к тому же, есть вода. Если удастся повторить эксперимент на комиссии - прорыв, огромный прорыв обеспечен.
- За Ганимед! - поднимал кружку-впрыскиватель Ромул.
- За Ганимед! - хором отзывались Пип и Мышка.
Впервые после крушения ей хотелось улыбаться.
***
Мышка проснулась раньше всех и решила прогуляться. Она выбрала северо-восточное направление - вдоль холма над модулем.
На Ганимеде распогодилось. Серое небо чуть погасло, закропил дождь; от воды стремительно темнели камни, песок, трава.
Мышка думала о снах. О темной воде, которая накрывала с головой, будто ледяное одеяло, о странных губах, да, странных - что-то в них было не так.
Сказать Ромулу?
Чертова телепатия - раздался сигнал коннектора:
- Мышка, где ты?
- Рядом с модулем.
- Навигатор тебя не видит. Возвращайся.
Мышка осмотрелась - вокруг лежал невзрачный ганимедский пейзаж. Что может блокировать сигнал? Девушка направилась к черной точке между камнями. Вблизи это оказался прибор: материал уже подвергался радиоактивному распаду, стеклянные элементы вытекли наружу. Технозверек, который, не заметив, раздавила стопа времени. Чуть дальше, в низине, виднелись колонны древнего строения.
Мышка двинулась назад. Когда девушка проходила мимо "ее" деревца, растение приветливо затрещало и вновь потеряло ветку. Она подошла к нему.
- Что тут у тебя за игра? - под стволом, в почве, пряталась странный агрегат. Не то камера, не то экран, не то проектор.
- Ты у нас оказывается с секретом? - спросила Мышка дерево. Дерево, естественно, молчало.
***
- Мышка, я увеличиваю ПЧМИ на две сотых, - Ромул переключил режим. - Ты видишь все лицо?
- Нет, только рот.
- Он закрыт?
- Открыт. Он говорит со мной.
- Что он говорит?
- Я... я не слышу. Губы двигаются, но я не слышу.
Ромул вздохнул и посмотрел на показатели ПЧМИ и ЭЭГ. Дальше повышать ток было опасно.
- Тебя тоже пугают эти ее?.. - Пип указал на механожки, которые угрожающе вытянулись куда-то вбок. - Как какое-то насекомое.
- У каждого свои причуды, любитель поющих лягушек.
Пип намычал знакомую обоим мелодию, и мужчины рассмеялись.
- Повысим теплопроводность, вызвав искусственный отек тканей мозга, - предложил Пип. - Тогда можно будет дать и более высокий ток.
Ромул оглянулся на техника.
- Положим, так, - руководитель потер морщину между бровей, - но как мы станем контролировать отек?
- Предоставим это ее организму.
Ромул еще сильнее нахмурился, отчего лоб будто раскололся на две части.
- Ты хочешь ее напоить?
- Однозначно. Напоить и пригласить на свидание. Но она опять скажет об аффирмативном обществе. А вообще, если ее напоить, то мы получим временное увеличение мозговой активности, затем отек. Точно и просто. Но сначала очистим организм от результатов праздника.
***
- Он говорит. Он говорит какое-то слово... Ог. Ог!
- Что еще?
- Ог. Ог.
- Что еще, Мышка?
Мышка вдруг заскулила, как раненый щенок, механожки болезненно дернулись.
- Мышка, - позвал Ромул, - что случилось?
- Что-то... что-то не так с этим ртом. Что-то... мне страшно. Ог. Ог. Ог!
Мужчины испуганно переглянулись.
- Что-то... Он. Ог. Ог!
Тело девушки страшно, дугой, выгнулось в кресле; механожки, с ними и показатели мозговой активности забились в истерике.
- Выключай! - закричал Пип.
Ромул бросился к Мышке и вдруг, на какую-то секунду, его обдало холодом. Жилой комплекс исчез - вокруг была одна вода, темная, как смерть вода, и со всем рядом - рот.
День 6
Мышка бежала со всех ног, бежала, не чувствуя ничего кроме боли, которая будто выворачивала лицо наизнанку. Сзади слышался грохот; кричали.
Вдруг что-то закрыло свет, и Мышка увидела космический корабль, он медленно шел на посадку.
- Эй! - заорала девушка. - Эй!
Мышка сообразила, что ее ни услышат, ни увидят в этой круговерти. Бежать, бежать!
Девушка попыталась двинуться, но лоб свело от страшной боли; рванулась навстречу земля. Механожки истерично задергались, когда свет исчез. Мрак, а с ней и холод стали медленно подбираться к скрюченной фигуре.
День 5
Выспаться не смог никто: у Мышки жутко болела голова; мужчинам всю ночь виделись странные губы.
Троица выглядела усталой и поблекшей. Они вяло ели, вяло говорили и боялись повторять эксперимент.
- Почему мы тоже видим все это? - спросил Ромул. На лбу его выступил пот, прорезались морщины, под глазами набрякли мешки. Казалось, мужчина разом постарел на десятки лет.
- "Я пришел в этот мир, чтобы слепые прозрели, а зрячие стали слепыми", - прошептала Мышка.
Пип оглянулся на девушку и поднял скрюченную руку.
- Потому что источник - телепатический индуктор, - сказал он. - Мы думали, что считываем сигнал, но на самом деле его нам передают. Но почему диапазон вырос? Не понимаю...
Мышке стало невмоготу.
- Я прогуляюсь.
***
Тощую фигуру обступили безликие холмы, под ногами скрипели песок, древний металл, камушки. Глаза слепил призрачный свет.
Мышка шла несколько минут (часов?), как упрямый вездеходик. Серые курганы угасающего мира не менялись. Наконец она остановилась и легла на спину. Механожки принялись расслабленно перебирать сор, навалилась усталость...
- ...ка?! Мышка, где ты пропала? - запищал коннектор.
Девушка очнулась: перед глазами расстилалось тусклое небо с чертой пояса астероидов.
- Я... я скоро. Я уснула.
Мышка встала и медленно двинулась по сигналу. Было удивительно, как прекрасно она себя чувствует. Ни боли, ни видений - почему?
Мышка прошла треть пути, когда вдруг ощутила холод. Он нарастал, будто рев космического корабля при посадке. Девушка на автомате прошагала несколько метров, затем резко развернулась и побежала назад: холм, другой, третий - морок начал отступать.
- Ромул?! - позвала Мышка через коннектор. Механожки сжались в членистые кулачки.
- Да. Ты скоро?
- Погоди. Сигнал угасает на определенном расстоянии от модуля.
- Что? О чем ты?
- Я отошла к юго... - Мышка сверилась с навигатором, - юго-юго-востоку. Порядка двух десятых космических миль. Я ничего не чувствую. Если подойти ближе - сигнал возвращается. Ты понимаешь?
- Нет, стой, - Ромул запнулся. - Как так? Если сигнал зависит от планетарных расстояний... Как так?
- Сигнал идет не с другой планеты, он слаб для космоса. Сигнал идет отсюда. Ты слышишь? Источник на Ганимеде. Планета обитаема! Ты понимаешь?
***
- Мы можем пере... - Мышка потерла виски, - переместить модуль и забыть. Проводить плановые опыты, ждать спасательной группы.
Красное деревце за иллюминатором хрустнуло - оно опять потеряло ветку.
- Или попытаться найти источник, - закончил Ромул.
Мышка пожала плечами, а с ними и механожками. За время ее отсутствия сигнал вырос, и теперь сознание будто раздваивалось. С одной стороны модуль, с другой - темная вода. Хотелось вырвать это из своей головы, вырвать с кровью, болью, со всем, что вытягивало Мышку из реального мира.
- Переместить, - Пип еще пытался что-то жевать. Иногда механик даже улыбался, не к месту и не вовремя, как сломанный болванчик.
- Мышка? - Ромул обернулся к девушке.
- Дихотомия. Как я люблю дихотомию. Никаких тебе "если", "может быть". Мы прилетели сюда ради испытаний, - сказала она то, что капитан хотел услышать, и тут же об этом пожалела.
***
Ромул воспользовался частотой "шума" для определения зависимости от расстояния: экспедиция перемещалась между глухими участками, воспроизводила метод Хинце и пыталась получить сигнал.
Через несколько часов компьютер построил градиент - исходная точка находилась на северо-востоке. Туда группа и отправилась.
Первое время дорога не вызывала проблем, но с приближением к источнику всем становилось не по себе. Мысленный взор закрывал мрак; чертился странный рот, доносился какой-то скрип, скрежет. Казалось, грызуны забирались в черепа людей и царапали своими коготками по костям.
Пустыри закончились, теперь шел лес багровых деревьев. Мышка двигалась как сомнамбула: плечи опушены, одна механожка устало приподнята. Мужчины плелись сзади - Ромул пободрее, Пип еле-еле.
Вдруг деревья расступились, и глазам предстала долина. По ее дну бежала река, на волгах поблескивало тусклое ганимедское светило.
- Вода... - прошептала Мышка. Ромул сверился с навигатором и показал на горизонт:
- Нам на другой берег, - от напряжения у мужчины вышло "нмндругобрег".
Они осмотрелись - никакой переправы видно не было.
- Топаем к модулю, - предложил Пип, достал из кармана батончик и, позеленев, вернул обратно, - за разведчиком.
- Не-е-т, - Мышка застонала. Этот путь еще раз?!
Группа решила передохнуть (если подобное можно было назвать отдыхом) и двигаться назад. Девушка легла на песок.
Прошло несколько минут, неожиданно механожки почувствовали под собой твердый материал.
- Что это? Вы видите? - Мыгка потрогала покрытие, которое возникло словно ниоткуда. Рядом с деревья появился дорожный знак, и... река пропала. Вода исчезла, исчезла, как пушинка, сдутая ветром; теперь в долине раскинулся город.
- Что за ерунда, - Ромул подошел к краю холма.
Слышался шум двигателей, гудели клаксоны. В небо тянулись стеклянные дворцы, на башнях замка в центре горели звезды, алые, будто налитые кровью.
Пип подошел к дорожному знаку и осторожно потрогал.
- Настоящий. Вы что-нибудь понимаете?
- Нет, - Ромул покачал головой, нахмурился, - но для нас это возможность перейти на другую сторону.
- А река? - механожка девушки осторожно повернулась к капитану. - Если вернется река?
- Не может же город исчезнуть вот так, - Ромул вгляделся в фигурки людей внизу, - Река что-то вроде маскировки. Да, маскировки. Город не может появиться и исчезнуть просто так. Или предпочитаете идти обратно к модулю?
День 6
Это был человеческий город. Докосмическая эра, может, чуть позже - Мышка так определила его возраст. Жители удивленно посматривали на пришельцев, даже что-то говорили на непонятном языке. Пару раз к ним подходил мужчины в форме, видимо, местные охранники, но агрессии не выказывали.
Стеклянные дворцы очаровывали взгляд - полукровки стекла и камня, точно обелиски вознесенные к небу. На орбитальных станциях да и на планетах подобных зданий давно не строили, и Мышка круглыми глазами смотрела на улицы, дома, людей - она чувствовала себя в странной сказке. Чувствовала бы, если бы не сигнал и мерзкий рот, что маячил на горизонте сознания.
- А что, если это не настоящий город? - Мышка с трудом повернулась к Ромулу.
- Не говори ерунды.
- Ну, а если?
- Что тогда? - мужчина стукнул ногой о покрытие. - Мы слышим, видим, чувствуем его.