Он ждал её на ручке двери,
На гладкой кнопочке звонка,
Сидел в засаде терпеливо
У продуктового ларька.

И ползал томно по перилам,
Поручни нежно обнимал,
В экстазе вспоминал, как бывший
Надрывно кашлял и чихал.

Но шли часы, за ними сутки,
Он сох бесплодно, умирал,
И в миг последний, злой и горький
Собянина навек проклял.