Заснуть в эту ночь я даже не пыталась: лежала на кровати, глядя в потолок, а в голове колючим клубком перекатывались путаные мысли. Конечно, можно было бы пойти прогуляться, но после битвы с Тенью, оборачиваться мне совсем не хотелось.
Промаявшись до восьми ударов колокола, я дождалась ухода Кариса - он тоже не спал, влезла в первое попавшееся платье, быстро заплела косу и вышла в общий зал. Народу было совсем немного, и я сразу же увидела Ари. Брат, отойдя к стойке, беседовал с темноволосым мужчиной.
Не доверяю незнакомцам, и всегда думаю о худшем, поэтому неудивительно, что в голове сразу возникла противная мысль: 'Неужели Лен решил отомстить за поражение, потребовав виру? Нет, он не мог так поступить или... мог?'
Приглядевшись повнимательней, я вспомнила - кажется, этот брюнет был вчера на поединке. Но что ему нужно от Кариса?
Я неслышно проскользнула за наш стол, не раздумывая, воспользовалась 'волчьим даром' и принялась внимательно слушать.
- Но почему? - незнакомец был явно сбит с толку. - Хорошо, повышаю вдвое, но это моё последнее слово.
- Господин Рейет, я уже сказал: я отказываюсь, - в голосе брата прозвучала сталь.
- Что ж, прощайте, - мужчина повернулся к выходу, - если передумаете, вы знаете, где меня найти.
- Прощайте, - Карис пересёк зал и занял своё обычное место.
Бросив короткий взгляд на брата, я поняла: спрашивать, о чём был разговор, бесполезно. Я попыталась 'причувствоваться' к нему и натолкнулась на глухую стену. Не знаю как, но Ари сумел полностью закрыться от меня.
Конечно, после вчерашнего...
Душу резануло острой болью, но я сумела не подать виду и, улыбнувшись вихрем слетевшему с лестницы Авету, пошла к стойке заказывать завтрак.
Когда я вернулась с полным подносом мясного рагу, пирожков с фасолью и кувшином травяного напитка, за столом уже сидела вся труппа.
'Сейчас начнётся!' - я предчувствовала град вопросов, но всё прошло, как обычно. - 'Очень странно! Даже если Авет никому ничего не сказал, наверняка, уже вся Вельта знает о поединке!'
Мои раздумья прервал хозяин, громогласно объявивший, что сегодня у нас свободный день. Я не поверила собственным ушам и собралась переспросить, но ошарашенные лица остальных убедительно подтвердили, что это правда. Кажется, почтенный Шалис, сообразил, что позавчера перегнул палку и после кнута решил угостить пряником.
К себе я вернулась слегка сбитой с толку. Никаких особенных планов не было, и я решила прогуляться на главную площадь, благо, там теперь каждый день ярмарка.
Только вот Ари... Я не сомневалась, что теперь он меня не то, что привяжет, как когда-то обещал, а на цепь посадит.
Раздумывая о том, как бы поаккуратнее подступиться к Карису, я перебирала одежду. Шёлковые платья - для выступлений и то, что осталось от мамы, я отвергла сразу: незачем привлекать внимание. Наоборот, повезёт, если пальцами показывать не будут.
Может, тогда вообще никуда не ходить? Но при мысли о том, чтобы просидеть весь день взаперти, душа взбунтовалась, и я достала платье из отбелённого льна с чёрной вышивкой.
Занявшись нарядами, я не обратила внимания на шорох двери и, уже задёргивая занавеску, натолкнулась взглядом на спину брата. Карис, стоя на пороге, с кем-то разговаривал. Кажется, с хозяйкой.
- Не сомневайтесь, конечно, присмотрю. С удовольствием, мне совсем не трудно.
- Спасибо, Карис. Так я им скажу, чтобы собирались?
- Хорошо.
Переодевшись, я бросила унылый взгляд в сторону зеркала - как же не хотелось переплетать волосы, но ничего не поделаешь, тем более, что пара-тройка непослушных прядей уже вылезли из косы, а в скором времени за ними обещали последовать и все остальные.
Я тихонько вздохнула, глядя, как Карис, сейчас обосновавшийся у зеркала, несколькими небрежными взмахами гребня расправляется со своей гривой.
- Иди, - обронил брат и отошёл в сторону.
Я распустила волосы и очень нехотно взяла гребешок, предчувствуя почти час мучений. Видимо, страдальческое выражение на моём лице всё-таки проняло Кариса. Через пару минут он кивнул в сторону лавки.
- Садись.
Я устроилась поудобнее и замерла в ожидании блаженства, но на этот раз в его прикосновениях не было даже намёка на привычную ласку, и только сейчас я поняла, что на самом деле произошло вчера.
Тот поединок не только разрушил давнюю дружбу Ари и Лена, но и возвёл между нами почти непреодолимую стену: 'Что же такого я вчера ему наговорила?!!'
Карис отложил гребень и спросил:
- Куда ты собралась?
- На площадь, а что, нельзя?
- Почему нельзя, - он криво усмехнулся, - можно, но только со мной.
- А если не соглашусь, - осведомилась я, - здесь запрёшь или кандалы наденешь?
- А это ты сама выберешь, - от его голоса у меня мурашки побежали по спине. - Но навещать сета Эллента я точно не пойду, так что может, сразу дома останешься?
Я вскочила с лавки:
- Что ты несёшь! Я не собираюсь его навещать!
- Ну, судя по тому, как ты меня вчера называла, - Карис улыбнулся, точнее, почти оскалился, - ты очень боялась за его жизнь...
- Ты просто идиот!! - выкрикнула я. - Я не за него боялась, а за тебя!! Если бы ты его убил, пошёл бы на каторгу, а... если бы он тебе что-нибудь сделал, я бы сама его убила!!
Это оказалось последней каплей: я не смогла сдержаться - по щекам сразу же потекли слёзы - и бросилась вон из комнаты. Карис перехватил меня уже почти у двери.
Я забилась, пытаясь вырваться, но он держал крепко, и, не выдержав, я уткнулась ему в грудь и разрыдалась.
Если Лен одним поцелуем перевернул мою жизнь с ног на голову, то Карис оставался самой надёжной, и, наверное, единственной опорой, удерживая меня в человеческом мире не меньше, а то и больше, чем амулет.
- Дара, солнышко, прости... Не надо, не плачь...
- Это ты меня прости... - приглушенный всхлип сорвался с моих губ. - Я не хотела... тебя обидеть...
Ари чуть отстранился и ласково провёл ладонью по моей щеке, стирая слёзы.
- Мир?
- Мир, - я прильнула к нему, чувствуя, как всё становится на свои места.
- Иди, умойся, - улыбнулся брат. - А потом пойдём, жаль будет, если день пропадёт.
Прохладная вода, казалось, смыла не только слёзы с лица, но и горечь с души.
- Хотела узнать, пойдём мы в город или нет. Фелла с Аветом тоже собирались, так она попросила, чтобы мы их с собой взяли. Ты не против?
- Нет, конечно. В компании веселее. Я готова.
Открыв дверь, я нос к носу столкнулась с Аветом. Парнишка, умытый, причёсанный, в нарядной рубашке, сиял всеми веснушками в предвкушении праздника.
- Дара, а Карис идёт?
- Конечно, - я улыбнулась в ответ. - Где ты сестру оставил?
- Во дворе ждёт, - кивнул Авет. - Пошли скорей.
В отличие от меня, Фелла явно решила произвести впечатление, потому что нарядилась в лучшее платье из янтарно-жёлтого шёлка, и не смогла скрыть удивления при виде моего скромного наряда.
Карис, вышедший следом за мной, легко сбежал по ступенькам, окинул нас выразительно-оценивающим взглядом и улыбнулся:
- Похоже, сегодня мне будут завидовать все мужчины города. Не каждый день достается счастье сопровождать двух таких красавиц.
Фелла чуть покраснела, а я хитро подмигнула Авету:
- И пусть завидуют. С такими защитниками нам нечего бояться.
Парнишка тут же расправил плечи, приняв важный вид.
До главной площади мы добрались только через полчаса. Наша улица и в обычный день была очень оживлённой, а с началом турнира вовсе превратилась в бурный поток.
Мы с Карисом, незаметно переглянувшись, поделили подопечных: Ари держался рядом с Феллой, а я присматривала за Аветом. Честно говоря, это было нелёгкой задачей - шустрый парнишка то и дело норовил ускользнуть куда-нибудь, но скоро понял, что отделаться от меня не удастся, и смирился, хотя от оружейных лавок мне приходилось оттаскивать мальчишку чуть ли не за шиворот.
Впрочем, мы с Феллой тоже не отставали и с большим удовольствием застряли на целый час в ряду торговцев тканями и одеждой, пока наши мужчины не пригрозили сбежать в ближайшую таверну и не вернуться.
Мы, как умные девушки, оценили по достоинству страшную угрозу и, мило улыбаясь в ответ, нагрузили спутников своими покупками.
Однако, самым весёлым получилось посещение многочисленных балаганчиков, вручающих призы за меткость. Мы с Карисом поочерёдно разоряли владельцев, раздавая выигрыши всем подряд. В последней палатке Ари досталась нитка сердоликовых бус, которую он тут же надел мне на шею.
- Красивая пара... - вдруг услышала я за спиной.
- Ты чего, соседка, это ж артисты, брат с сестрой...
- И, правда... я сразу не узнала, непохожи совсем.
'Надо же, нас уже за пару принимают', - усмехнулась я и украдкой глянула на Кариса, но он, похоже, ничего не расслышал.
Авет углядел совсем рядом прилавок со свежей выпечкой и принялся ловко пробиваться сквозь толпу. Я направилась следом, нацелившись на вишнёвый пирог.
'Между прочим, платить должен Карис, он до сих пор не проставился за спасение от Айрены. Куда они подевались?' - я огляделась, отыскивая брата и Феллу, затерявшихся в толпе, как вдруг по спине прополз холодок. Я повернулась направо, уже зная, что увижу: почти рядом, в нескольких шагах стоял Лен.
В голове молнией промелькнуло: 'Рановато поднялся', - бледный, тёмные круги под глазами. - 'Такую рану даже кровный оборотень за один день затянуть не сможет'.
Лен шагнул вперёд, я резко отшатнулась и тут же, непонятно как, оказалась за спиной у незаметно подошедшего Ари.
- Карис, я должен поговорить с Дарой.
- Если она захочет, - льда в голосе Кариса хватило бы доверху наполнить знаменитые погреба герцогского дворца и ещё бы с лихвой осталось.
Я стояла в полном замешательстве, покусывая губу. С одной стороны - разговаривать с Леном мне совсем не хотелось; с другой - если он, раненый, даже не попытался воспользоваться мысленной речью, а пришел лично...
'Ну, в конце концов, он же меня не съест, хотя... я не уверена'.
- Дара? - Карис обернулся ко мне.
Я легонько коснулась его плеча:
- Да.
Карис чуть отодвинулся, пропуская меня, но все так же не сводил глаз с Лена.
Я остановилась в паре шагов от Эллента, глядя ему прямо в глаза:
- Что тебе нужно?
Лен склонил голову, медленно опустился на одно колено и тихо, но отчётливо, произнес:
- Признаю вину, отдаю - жизнь.
Эти слова мне не приходилось слышать никогда, и я не сразу поняла, что они означают, а поняв, потеряла дар речи.
Одной короткой фразой Лен даровал мне полную власть над собой, и то, что произнёс он её в человеческом облике, ничего не меняло. По закону Стаи я могла убить его тут же, посреди площади, или приказать, чтобы он сделал это сам.
'Мать Милосердная!! Кто мог подумать, что он пойдёт на такое?!!'
Я с трудом, едва не теряя сознание, ответила:
- Прощаю вину, возвращаю - жизнь, - и, повернувшись, бросилась к Карису, даже не смея оглянуться.
Брату хватило одного взгляда:
- Идём.
Я, всё ещё дрожа, уцепилась за его локоть. По площади кругами, как волна от брошенного в озеро камня, расходился гул: можно было не сомневаться, что эту историю, неnbsp; позднее, чем завтра, узнает вся Вельта. Но поймут, что произошло на самом деле, очень немногие.
Я постаралась встряхнуться, но нарочито бодрым видом мне удалось обмануть только Авета и Феллу - Карис слишком хорошо меня знал.
Только после позднего обеда в маленькой, но очень уютной корчме 'У родника', я - хотя и не смогла проглотить ни кусочка - немного пришла в себя и запихала неприятные мысли в самый дальний угол сознания.
Пообедав, мы решили вернуться домой, и, как-то так получилось, что начатые в корчме посиделки продолжились в нашей с Карисом комнате.
Сначала мы с Фель устроили демонстрацию купленных нарядов, по очереди исчезая за занавеской. Правда, восхищался только Карис. Авет сначала строил рожицы, а под конец вовсе перестал обращать на нас внимание, мёртвой хваткой вцепившись в метательные кинжалы, и потребовал тут же начать уроки.
Через десять минут я поняла, что Кариса нужно спасать - Авет был настроен очень решительно - и взяла лютню.
- Что вам спеть?
- Про любовь, - вздохнула Фелла.
Авет сморщил нос, но промолчал.
Я чуть задумалась, потом тронула струны:
- В платье цвета зари (1)
Рукава - два крыла,
По лугам, по лесам
По горам она шла,
В платье цвета зари,
В платье цвета костра
Отряхая крылом
Росы с утренних трав
По крови, по грязи,
В суете городов,
По войне, по весне
Шла по свету Любовь.
Шла Любовь.
Босиком по стерне
Да по острым камням
По горячим от зноя
Городским площадям,
Мимо шлюх и воров,
Мимо лживых молитв,
Мимо громких пиров
И проигранных битв.
Мимоходным касаньем
Прозрачной руки
Разрешая оковы
И ломая клинки.
Шла Любовь
И за ней оставались
Как чаши, следы,
До краев наполнялись
Прозрачной воды.
И была та вода
Словно зори, красна
И была она жгуча,
Горька и пьяна.
На коленях причастье
Мы пили из чаш
И слепые сердца
Прозревали в тот час,
Как шла Любовь.
Через ветер и град
Мимо ночи и дня,
Через снег, через дождь,
По пыли, по камням,
В сером рубище нищих,
В шелках и парче,
По дурацким стихам,
По обломкам мечей,
По войне, по весне,
Мимо годов и дней
Повинуясь мечте
Шли мы в небо за ней.
Шли мы за ней.
Лютня умолкла, и я взглянула на слушателей. Фелла мечтательно смотрела куда-то вдаль, Авет просто слушал. Ари... я невольно вздрогнула - слишком уж спокойным было его лицо.
Первым в настоящее вернулся Авет. Быстро глянул на меня, на Кариса и пихнул сестру в плечо:
- Фель, нам пора. Мама рассердится.
Фелла моргнула, растерянно обвела взглядом комнату и встала следом за братом.
- Карис, Дара, спасибо за всё. Нам и вправду пора. Доброй ночи.
- И вам доброй ночи, - отозвалась я, поднимаясь из-за стола, чтобы проводить гостей.
Закрыв за ними дверь, я вернулась к столу, но передумала и уселась на свою кровать.
Карис с непроницаемым выражением лица пристально смотрел на огонь свечи.
Я уже собралась пожелать ему спокойной ночи и задёрнуть занавеску, как вдруг услышала:
- Дара, что он тебе сказал?
Я зябко передёрнула плечами и, глядя в окно, ответила:
- Попросил прощения.
- И поэтому, ты до сих пор в себя прийти не можешь?
Я нервно затеребила прядь волос: 'Да, кажется, не только я на Ари настроена, но и он на меня. Но как, как объяснить, если он не оборотень?!!'
Я промолчала. Карис пересёк комнату, сел рядом и, обняв меня за плечи, притянул к груди. Я умиротворённо вздохнула, устраиваясь поудобнее в кольце его рук, и вдруг напряглась, учуяв кровь.
- Ари, снимай рубашку.
- Зачем?
- Надо. И где ты успел починиться? - спросила я, поднявшись с кровати и отойдя к столу.
- Не знаю, - хмыкнул он, вытягивая подол из-под ремня.
Я, не теряя времени, уже вытащила короб с лекарствами и откупоривала пузырёк с багрянкой. Вернувшись с готовой примочкой, я убедилась, что нюх меня не подвёл: от правой ключицы брата вниз на грудь тянулась довольно глубокая царапина. Карис с опаской покосился на влажный лоскут в моей руке, очень напомнив Авета.
Я не удержалась и фыркнула.
- Что смешного?
- Ты сейчас смотришь, прямо как Авет. Он тоже сначала испугался, а потом ничего, притерпелся. Это же не 'жгучка'.
- Так ты лечить будешь или болтать, пока я тут кровью истекаю? - деланно трагическим тоном вопросил Карис.
- Ляг, а то мне неудобно, - Ари откинулся на подушку, а я присела рядом. Примочка подействовала быстро, через минуту я уже убрала лоскут.
- И всё? - разочарованно спросил Карис.
- А что ещё? - удивилась я. - Ты же не маленький, утешать не надо. Подумаешь, царапина.
- Ну, я бы не отказался от небольшого утешения, - усмехнулся он.
- Леденец дать? - съехидничала я.
- А у тебя есть?
- Нет, конечно. Сама съела, - мило улыбнулась я.
- Бессердечное ты существо, сестрёнка, - укоризненно сообщил Карис. - Последней радости лишила.
- Сейчас утешу, - я наклонилась и чмокнула брата в щёку.
Мимолётное прикосновение обожгло, как огнём. Я резко отстранилась, украдкой глянув на Кариса, и замерла. Если тогда, после эллетайна, я ещё думала, что ошиблась, то сейчас, никаких сомнений не было. Страсть, полыхающая в зелёных глазах, притягивала, сводила с ума, вызывая ответный отклик, и я не могла, да и не хотела сопротивляться.
Я невольно подалась вперёд, руки сами легли ему на плечи, и Карис, не выдержав, притянул меня к себе и поцеловал.
Полынь и мёд... всё сильнее кружится голова... огонь, охвативший тело и душу... яростное, нестерпимое желание слиться с ним, стать единым целым...
Стук в дверь ворвался в сознание, как удар грома. Несколько мгновений мы ошарашенно смотрели друг на друга, пытаясь понять, что произошло. Карис с трудом разомкнул объятия; я, судорожно вздохнув, отдёрнула руки от пряжки его ремня.
Брат медленно встал, не глядя на меня, задёрнул занавеску и пошёл к двери.
Я слепо глядела в потолок, пытаясь осознать, что ещё немного, и то, что Лен пытался получить силой, я отдала бы сама. Кое-как собравшись с силами, я села и принялась оглядывать себя.
Да-а, волосы совсем растрепались, шнурок на горловине платья развязан, а справа, чуть пониже ключицы, кажется, будет синяк.
От дверей слышались негромкие голоса - Карис и... Рон.
- Ладно, сейчас спрошу, - Карис шагнул обратно в комнату. - Дара, у тебя багрянка ещё есть?
- Что случилось?
- Ещё один починившийся.
Я поправила платье, стянула волосы в хвост и вышла из-за занавески.
Стоявший на пороге Рон попытался улыбнуться, но тут же скривился. Кажется, не только мы неплохо отдохнули сегодня. Огромный синяк под глазом, рассечённая бровь, разбитая губа и ссадины на костяшках рассказали обо всём без слов.
Как оказалось, наш 'красавчик', прогуливаясь по городу, случайно встретил старого друга. Приятели решили отпраздновать радостное событие в первой попавшейся таверне и, будучи уже изрядно под хмельком, что-то не поделили с ватагой подмастерьев за соседним столом.
На Рона я истратила все остатки багрянки (придётся срочно покупать) и половину примочки от синяков.
'Интересно, что ему хозяин скажет, когда увидит? Им с Айреной завтра выступать! Что-нибудь запоминающееся, это точно!'
Вообразив лицо почтенного Шалиса, я тихонько прыснула.
- Ты чего? - Рон озадаченно глянул на меня здоровым глазом.
- Да вот, представляю, как ты завтра танцевать пойдёшь, такой весь из себя 'прекрасный', - с ехидной ноткой заметила я.
- ... ...!! - выругался Рон и уронил примочку.
- Рот закрой и не дёргайся! - осадила его я. - Раньше надо было думать.
Выпроводив сразу скисшего страдальца за дверь, я обернулась, но Кариса в комнате уже не было.
Взгляд упал на распахнутое настежь окно: всё ясно - ушёл спать в фургон от греха подальше.
Я обессиленно прислонилась к двери.
'Та-ак, - проснулся внутренний голос. - Докатилась, дорогая. Сначала Лен, теперь Карис, а дальше что? Завтра, и вовсе, на первого встречного кинешься. Так, может, лучше сразу в 'весёлый дом' пойти? Заплатишь всего три серебрушки, а впечатлений на всю жизнь хватит'.
'Обойдусь без советов, тем более таких!' - огрызнулась я, и, кое-как добравшись до кровати, упала поверх одеяла, не раздеваясь.
Проворочалась полночи, и уснуть смогла только перед рассветом.
Непривычно хмурое, серенькое утро началось вполне ожидаемо - с гневного вопля.
Выйдя в общий зал, я застала потрясающую картину: хозяин очень выразительно и подробно объяснял, что он думает о Роне, и отправлял нашего красавца в далёкое и трудное путешествие весьма запутанной дорогой.
Стёртый в пыль герой-любовник, даже не пытался оправдываться, то краснел, то бледнел и время от времени жалобно поглядывал на почтенного Шалиса, безмолвно умоляя о пощаде.
Усаживаясь на своё место, я мельком глянула на брата: вроде бы всё в порядке, вот только едва заметные тени под глазами - похоже, не одна я сегодня не выспалась.
Зато Айрена откровенно сияла. Судя по взглядам, которыми она опаляла Ари, красотка явно предвкушала замену партнёра.
Увы, её надежды не оправдались. Хозяин, коротко поговорив с Карисом у стойки, сообщил Айри нечто такое, отчего она заметно увяла и сразу удалилась к себе.
Сегодня мы собирались выступать только на турнире, и я решила пока что заняться домашними делами: уборка, стирка, что угодно, только бы не вспоминать о вчерашнем!
Ари, похоже, думал точно так же, потому что ушёл из-за стола, едва доев похлёбку, и на заднем дворе сразу послышался стук кинжалов.
Хозяин вместе с Айреной отбыли на последнюю репетицию. Рон был награждён ещё одним сердитым взглядом и едким замечанием о том, что побитая морда - не повод бить баклуши. Не желая зря терять время, почтенный Шалис велел им с Феллой пройтись по совместным сценам новой истории, так что вся труппа собралась на заднем дворе.
Однако, этот день был на редкость щедр на неприятные сюрпризы.
Не прошло и двух часов, как хозяин и Айри вернулись, да не просто так, а в наемной повозке.
Почтенный Шалис оказался весьма галантным кавалером: подал Айрене руку и помог слезть, вот только лица у них были, мягко говоря, невесёлые.
Войдя в калитку, Айри сразу отошла от хозяина:
- Сама дойду, - и медленно направилась к дому. Край платья взметнуло ветром, и на её правой ноге, чуть выше щиколотки, забелела свежая повязка.
Заметно прихрамывая, Айрена поднялась на крыльцо. Почтенный Шалис проводил её печальным взглядом и повернулся к остальным:
Я штопала рубашку Кариса, сидя на ступеньках фургона, и от неожиданности уколола палец, а Фелла и Рон, репетировавшие сцену объяснения в любви, уставились на старшего с совершенно одинаковыми, удивлённо-непонимающими выражениями на лицах.
- Папа, а как же... - Фелла умолкла на полуслове, когда господин Шалис свирепо глянул на дочь.
Привлечённые необычной тишиной из тренировочного закутка вернулись Карис и Авет. Парнишка с самого утра ходил за Карисом хвостом и канючил, что хочет научиться метать кинжалы. Наконец, брат сдался и решил преподать ему первый урок. И, надо сказать, вовремя. Ещё чуть-чуть, и Авет занялся бы этим самостоятельно, а что из этого могло получиться, лучше не представлять.
Фелла, решив, очевидно, выяснить всё до конца, резко развернулась и направилась в дом, а через несколько минут в дверях появилась гроза всей труппы - почтенная Верета. Вообще-то она женщина хорошая, но строгая, а если выйдет из себя - спасайся, кто может!
- Объясни-ка мне, муженёк, что это ты тут затеял?
Хозяин под пристальным взглядом жены сразу стал как-то меньше ростом.
- Верета, мы уезжаем.
- И почему же это? Состязания ещё не закончились, а нам никакие деньги не лишние.
- Так получилось. Я на день танцев заявил кэренну. (2) А тут, сама видишь, Айрена ногу повредила. И никем её не заменишь.
- И о чём ты думал, когда заявлял? Мы - не южане, у нас такого отродясь не плясали.
- Так Айрена-то - южанка, на неё вся надежда была.
- Ох, мужики! - почтенная Верета готова была ухватиться за скалку. Ещё бы, день танцев - главное зрелище турнира, и приз - двадцать пять золотых. - Сначала делают, потом думают. Да если б Айри здорова была, кто б с ней на пару пошёл, вместо Рона? Ты, что ли?
- Она одна хотела выйти...
В брошенном на мужа взгляде хозяйки ясно читалось: 'Идиот!', но вслух почтенная Верета ничего не сказала.