Если бы мы могли ходить по рассветному лазоревому небу, мы надели бы чистую обувь, подули бы на неё, провели бы снизу пальцем, чтобы увидеть, не оставляет ли она следов, и пошли бы - по этой лазоревой невесомости, потом перешагнули бы на белые, с золотистым и розовым отливом полупрозрачные облака и плыли бы на них всё дальше и выше. И чиста была бы наша душа и было бы одно желание - двигаться вверх по этому безбрежью.
Но мысль, как же попасть назад, на землю, вдруг появляется и заставляет быстро бежать, даже не бежать, а как-то почти лететь, как во сне, еле прикасаясь ногами к облаку, вниз.
А облака всё больше размываются, они уже состоят из тонких, насквозь просвечивающих полос. И будто между ними и лазоревым небом нет ничего. Что делать?
Мы прыгаем с самого края уже совсем размытого облака и скользим дальше по небесной голубизне до земли.
И когда под ногами грубоватая твёрдость, снова смотрим в высь и снова хотим на лазурь и на облака.
Но внизу всё родное, здесь всё ощутимо, весомо.
Кончилась призрачная игра-путешествие. Началась освещённая светлым небом реальная жизнь.
![[]](/img/i/inna_k/atdawn/dscf0112.jpg)
![[]](/img/i/inna_k/atdawn/dscf0005_2.jpg)