Иорданская Дарья Алексеевна : другие произведения.

Гребень старцев

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Оценка: 8.00*3  Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Сказка.Страшная. С демонами, супом из покойников, путешествием в Преисподнюю и непременным хеппи-эндом. В традиционном уже для меня околояпонском духе.

ГРЕБЕНЬ СТАРЦЕВ

Смерть стоит того, чтобы жить,

А любовь стоит того, чтобы ждать...

В. Цой

Часть первая. Невеста ворона

  
   Но вихрь встает - и бездна пролегла
   от правого - до левого крыла.
   М. Цветаева
  
   Кортеж сватов, состоящий из трех легких бамбуковых лодок и целой процессии мальчиков в ступах, был так богат и обильно украшен, что вся деревня высыпала, чтобы посмотреть на него, несмотря на поздний час. Светящиеся шары перегнившей травы акаруй, насаженные на тонкие бамбуковые шесты, освещали почти всю главную улицу. Сваха, облаченная в ярко-красное ямори, растягивая, пела приличествующую случаю песню, постукивая бусинами сердоликовых четок, мальчики тянули весьма заунывный припев. Кортеж остановился перед домом деревенского старосты и двое молодых людей в черных одеждах вынесли старуху на мостки. Дом деревенского головы занимал сразу четыре помоста, был богатейшим в деревне, и конечная остановка кортежа никого не удивила. Ставня в левом крыле немного отодвинулась, и в щель выглянул любопытный глаз кого-то из женщин дома.
   Сваху пронесли в главное помещение и опустили на подушки. Соседи сгрудились у двери, стараясь разглядеть происходящее в доме. Староста поспешил задвинуть створку и почтительно склониться перед старухой.
   - Мир тебе, атама, - поприветствовала сваха, неторопливо набивая трубку ароматным табаком. - Есть разговор.
   Староста поклонился еще раз и опустился на циновку напротив.
   - Мой господин хочет в жены твою дочь.
   - Нацуко! Акико! - крикнул староста.
   У него было три дочери. Старшую, Харуко, уже выдали замуж за одного из лучших охотников. Осев ради такого случая в деревне, Ниси теперь только изредка уходил в болота. Средняя, нежная и красивая Нацуко славилась на всю область, как искусная рукодельница, способная вышить на тончайшем шелке целую страну. Младшая, Акико, по всеобщему мнению вообще ни на что годна не была из-за своего дурного характера и мыслей, неприставших девушке. С самого дня обручения своей сестры, она донимала Ниси расспросами о далеких областях и иных княжествах, пока не была заперта в своей комнате наедине с ткацким станком (страшно даже сказать, сколько ниток она перепортила). И вот, ее и сестру привели в зал и поставили перед свахой. Старуха внимательно изучила обеих девушек, попыхивая трубкой, после чего посмотрела на своего спутника в черном. Тот кивнул.
   - Мой господин прислал своей невесте Нацуко и родне подарки, - сказала она наконец и, зажав трубку в зубах, хлопнула в ладоши.
   Мальчики, успевшие по незаметному знаку одного из сопровождающих свахи разгрузить вторую лодку, внесли в комнату бочонок водки в семь сэг. Невесте принесли также ямсаку, украшенное красными гарусными тюльпанами и бисерными подсолнухами и ящичек из бесценного дерева с драгоценностями.
   - Позаботьтесь о моей дочери, - склонил голову староста.
   Ямсаку унесли в девичьи покои, куда увели и Нацуко. Акико последовала за сестрой, воспользовавшись шансом не возвращаться в свою комнату к станку. Пока служанки восхищаясь украшением и качеством ткани разбирали корзину со свадебным платьем, средняя дочь старосты вдосталь нарыдалась.
   - Они меня съедят! - стонала девушка, размазывая по лицу сурьму. - Я не хочу-у!
   Акико и не думала хотя бы утешить старшую сестру, просто, когда рыдания и вопли стали раздражать, опрокинула на ее голову ковшик с холодной водой. Слезы сразу же прекратились, и девушка свирепо, как могла, посмотрела на сестру.
   - Тут свиток, - спокойно сказала Акико, уже успевшая вскрыть криптомериевый ларец и изучить каждый камешек. - К тебе сватается, Нацу, ни много, ни мало сам Старший Князь Куро.
   - Он же ста-арый! - продолжила стенания Нацуко.
   - Тем лучше, быстрее умрет, - пожала плечами младшая. - Взгляни лучше на это: сердолик, рубины, сапфиры, даже жемчуг с побережья! Ты теперь богатая женщина, сестрица. Еще немного, и ты будешь княгиней!
   Эта новость немного успокоила среднюю дочь старосты. Она позволила служанкам одеть себя в ямсаку и, прижимая к груди криптомериевый ларец, вышла к свахе. Старуха поцокала языком, выражая свое одобрение и небрежно кивнула своим спутникам. Один подхватил на руки сваху, второй - невесту. Женщин усадили в лодки, и кортеж отчалил. Семье старосты остались в напоминание о дочери только бочонок водки, приветственный свиток и корзина в которую было уложено свадебное платье.
  
   Пускай староста и породнился с княжеской семьей, особых почестей или иной выгоды от этого не было. Хотя, с другой стороны, новые родственники не появлялись в деревне, а кому охота видеть у себя дома князя-оборотня?
   Прошло лето, убрали рис. Наступила осень, главными хлопотами которой была подготовка к ненастной на полуострове зиме и предотвращению порчи запасов. С рассвета до заката слышен был по деревне стук молотков: забивались новые сваи взамен перегнивших, настилались, где требовалось, новые мостки, стены амбаров обклеивались бумагой, впитывающей смрадную влагу болот. Женщины проветривали зимние платья и теплые одеяла. Перед каждым домом кто-нибудь обязательно выбивал футон. В середине сезона, когда начали дуть ледяные ветры, Ниси отправился на промысел.
   Через несколько дней после его ухода появились черные всадники даймё. Во главе отряда ехал молодой мужчина с черным вороньим пером на шапке, вооруженный мечом вороненой стали без ножен - знаком княжеского воина. Всадники, как в прошлый раз кортеж свахи, остановились перед домом старосты. Предводитель спрыгнул на помост, отодвинул в сторону жену старосты и вошел в дом. Хозяин кинулся ему под ноги, касаясь лбом пола, и пробормотал приветствие. Традиционного "мир дому" не последовало. Предводитель огляделся, после чего холодно представился:
   - Цубаса Корвис. Поднимись, атама.
   Оторвав лоб от циновок, староста с ужасом наблюдал, как в его дом входят остальные члены небольшого отряда: факельщики, ведущие под локоть его жену и служанок, лучники, и - самый страшный - хиттокири. От вида изогнутого топорика у него за широким кушаком кровь стыла в жилах.
   - Господин... - пробормотал староста.
   Цубаса присел на корточки и внимательно посмотрел в глаза старику. Когда он заговорил, голос его прозвучал тихо и пугающе.
   - Твоя дочь похитила главное сокровище Воронов, и ты знаешь, чем это грозит тебе, твоей семье и твоей деревне.
   Староста упал на пол ничком, тихо поскуливая.
   - Почему вы, простолюдины, не можете умереть достойно? Впрочем...
   Цубаса старательно тянул паузу, староста уже почти умер от смеси страха и ничем не оправданной надежды.
   - Впрочем, твое положение еще можно исправить. Твой зять - охотник?
   Староста с трудом пролепетал, что его зятя Ниси сейчас нет, он ушел в болота несколько дней назад.
   - Разыщи его и отправь по следу предательницы. Если до того, как стает снег на Зрачке, воровка с украденной ценностью не будет приведена в Черный замок, от этой деревеньки и бревна не останется. Приведи свою младшую дочь.
   Староста трясущейся рукой сделал знак няньке, и та более чем неохотно отправилась в комнаты Акико. Неизвестно было, зачем цубасе нужна девушка, но ничего доброго это явно не сулило. Девушка без сопротивления позволила отвести себя в холл, где княжеский посланец рассматривал ее еще пристальнее и придирчивее, чем сваха.
   - Мы заберем ее с собой, - сказал наконец цубаса. - Она станет триста третьей женой Повелителя. Но запомни, атама, если в день, когда на Зрачке исчезнет лед и снег, твоя средняя дочь и гребень не будут возвращены, ты получишь голову этой девушки на острие копья.
   Он взял Акико за локоть и повел прочь из дома к лошадям. Девушка молчала - она очень быстро обнаружила, что попытка сказать хоть слово оборачивается страшной болью в горле. Цубаса подсадил ее в седло свободной лошади и крепко прикрутил ее руки к изогнутой и окованной серебром луке седла. Отряд двинулся прочь из деревни, чавкая по болоту. Непонятно было, каким образом лошади находят безопасную тропку через топи, которыми всегда славилась область. На закате Акико увидела громаду Красного замка, владения старшего сына князя Куро.
   Девушку отвязали и передали в руки трех молчаливых мрачных служанок в полосатых травяных ямори. Отойдя от цубасы Корвиса на достаточное расстояние, она смогла наконец говорить, но женщины на расспросы все равно не отвечали. Акико провели длинными коридорами и крутыми лестницами в небольшую комнату, где были только матрас и круглый складной столик. Служанки раздели ее, вывели через лакированные сёдзи в облицованную мореным дубом ванную и засунули в бочку. Подобных размеров бочки Акико еще никогда не видела - в ней смогла бы поместиться и девушка раза в четыре покрупнее. Ее вымыли с настоями пахучих трав, одели в тонкий шелковый ями и оставили в комнате в одиночества. Судя по звукам, дверь за собой служанки закрыли на засов. На всякий случай Акико попыталась сдвинуть дверь с места, но тщетно. Тогда она подошла к окну и открыла ставню. Далеко внизу, за двором замка с высокой стеной, слабо светилась топь. Сбежать было невозможно. Тогда Акико села и стала ждать.
   Как долго она просидела без движения, ни о чем особенно не думая, сложно сказать, но колокол где-то далеко пробил двенадцать раз. Тринадцатый удар после паузы разнесся над болотом. Акико вздрогнула. С негромким стуком отодвинулась задвижка, дверь открылась и в комнату вошел цубаса Корвис, одной рукой держа лампу, заполненную красноватыми волокнами акаруй, а другой подбирая подол ночного моноки. Судя по запаху водки, ворвавшемуся в комнату следом за мужчиной, он был пьян. Поставив лампу на столик, цубаса уселся на матрас, скрестив ноги, элегантно прикрыл их подолом моноки и, протянув руку, намотал волосы Акико на пальцы. Девушка отодвинулась.
   - Та намного красивее, чем твоя сестра, - сказал он. Несмотря на явную нетрезвость, говорил цубаса очень четко. - В тебе есть огонь и ветер.
   Он придвинулся ближе и по-хозяйски потянул за кончик пояса. Ями распахнулся, и Акико инстинктивно прижала руки к груди, отстраняясь.
   - Мне казалось, - просипела она, превознемогая боль, стискивающую горло, - я невеста вашего Повелителя.
   Корвис хмыкнул.
   - Отец так стар и дряхл, что едва ли это имеет для него значения. Поверь, девочка, он даже не заметит, что ты больше не девственна.
   Чувствуя приближение паники, Акико огляделась. Комната просто давила своей пустотой. Зачем в доме столько пустого, незаполненного, агрессивного пространства? Оставалось только вскочить на ноги, запахиваясь в ями. Но отступать было некуда - стена оказалась совсем рядом, и Акико уперлась в нее спиной. Цубаса лениво встал и подошел к девушке. Но, все ж таки, он был достаточно пьян, чтобы Акико смогла увернуться и подбежать к столу. Лампа была ее единственной надеждой, и девушка не преминула разбить стеклянный шар об голову княжича. Корвис прижал руки к рассеченному осколками лбу и, взревев, кинулся на дочь деревенского старосты. Акико почувствовала приближение смерти и мысленно взмолилась сразу всем богам, которых смогла вспомнить.
   Дверь отъехала в сторону, и метко брошенная стрела, сплетенная из потоков воздуха, сбила Корвиса с ног. Акико упала на колени и закрыла лицо руками.
   - Я вовремя, как всегда, - хмыкнул ее спаситель. - Поднимайтесь, госпожа, вот ваш пояс. Нам пора ехать.
   Акико подняла голову. Над ней стоял молодой человек в черном моноки, украшенном вороньими перьями, протягивая тонкую ленту пояса. Взяв ее дрожащими руками, девушка отвернулась.
   Слуги вынесли бесчувственного цубасу, приняли из рук юноши в черном нефритовую печать и исчезли, словно их и не было.
   - Меня зовут Крауклис, - юноша поклонился, - один из средних сыновей Повелителя. Внизу вас ждет лодка, госпожа, которая доставит вас в Черный замок. Я извиняюсь за неподобающее поведение моего брата. Вот, возьмите накидку.
   Он укутал плечи Акико черным, как принято в роду Куро, плащом и повел ее вниз по лестницам. За воротами замка уже поджидала большая лодка, заваленная подушками. На корме и на носу стояли с шестами матросы, а рулевой сидел точно посредине, чтобы иметь возможность точно провести лодку через топь. Крауклис усадил Акико на подушки, опустился рядом и раскрыл веер.
   - Отчаливаем, - коротко приказал он, не сводя глаз с огней на верхних этажах замка.
   Но стоило им отплыть так, чтобы стена скрыла замок от глаз, Крауклис согнулся пополам, хлопая себя сложенным веером по колену.
   - Здорово ты его! - просипел он сквозь смех. - Ветра мне в крыло, какое у Корва было лицо!
   Акико недоумевающе посмотрела на княжеского сына. Молодой ворон подмигнул ей и слегка пихнул в плечо.
   - Ради духов ветра, не тушуйся, матушка, - хихикнул он, протягивая девушке флягу. - Вот, выпей лучше и отдохни. Через пару часов мы будем в Черном замке.
   Акико прикрыла глаза и не обращала внимание на однообразное, пусть и светящееся болото, пока Крауклис не тронул ее за плечо. Лодка пристала к небольшому причалу у высокой стены черного мореного дуба, покрытой узором резьбы, и княжич спрыгнул на доски и подал руку девушке. Ворота распахнулись совсем бесшумно, открывая длинный двор, ярко освещенный горящим в глиняных плошках на столбах огнем. Вдоль выложенной глиняными плитками дорожки выстроились воины в черном с мечами наголо. Медленно, опасливо Акико прошла через их строй, цепляясь за руку своего провожатого и краснея из-за этого.
   - Это наш распорядитель, - шепнул ей на ухо Крауклис, указывая на высокого сухопарого старика с длинной седой бородой. - Кро. Он жу-утко строг, но на самом деле - только видимость все. Милый старикан. Не бойся ничего и никого, в большинстве своем в клане весьма милые... люди. Подонков вроде Корвиса у нас совсем немного. Ну, разве что, не попадайся лишний раз на глаза моей сестрице Варне, узнаешь ее по ярко-желтому моноки, больше никто из наших женщин мужскую одежду не надевает. Удачи.
   Она быстро поклонился старику и легонько подтолкнул Акико к лестнице.
   - Кро-доно, это Акико, новая невеста Повелителя.
   Старик удивительно похож на птицу - сообразила Акико. По крайней мере, повадки у него были вороньи: порывистые движения и живые любопытные круглые глаза, быстро перескакивающие с предмета на предмет. Казалось, старик все видит и подмечает. Он бегло оглядел девушку, кивнул и, развернувшись так, что полы длинного одеяния весьма странного покроя хлестнули его по ногам, начал подниматься по лестнице.
   - Кро у нас с островов Чейна, так что - со странностями, - на прощание хихикнул Крауклис и исчез в толпе воинов.
   Акико подобрала подол ями и поспешила нагнать распорядителя.
   - Эту служанку зовут Гэцуёби, - Кро махнул широким рукавом в сторону кругленькой женщины средних лет, застывшей в полупоклоне. - Она проводит тебя в покои и поможет переодеться. Повелитель будет говорить с тобой сегодня.
   Акико уже второй раз за сегодняшний день прошла следом за служанкой по коридорам замка. Эти, однако, были освещены ярче и убраны богаче. На стенах висели украшения, гравюры, изображающие горные пики и красавиц, и свитки с изречениями мудрецов. Да и комната, в которую привела девушку Гэцуёби, была больше и значительно богаче обставлена. Помимо кровати на низких округлых ножках, заваленной подушками, здесь были сундуки для одежды, шкаф для книг, маленький столик для рукоделия и деревянный стол-ящик для чаепития, окруженный упругими вышитыми дзабутонами. Служанка выложила на постель ями-он из тончайшего прибрежного льна и темное ямори, пояса к которому были украшены богатой вышивкой. Такая красивая и дорогая одежда была непривычна для Акико, но ощущать ее прикосновение к коже было почти блаженством. На ноги ей предложили небольшие туфли из мягкой, отлично выделанной кожи, рядом с которыми обычные сандалии из волокон крапивы казались пыточными колодками. Когда одевание закончилось, и длинные волосы девушки были сплетены в косу, Гэцуёби поклонилась и повела Акико обратно.
   Зал приемов располагался на первом этаже. Широкие створки дверей были украшены величественными черными птицами и переплетенными растениями, искусно выписанными по золотому лаку. Свет множества ламп отражался в этих створках и слепил всякого, осмелившегося приблизиться к сердцу замка. Акико стушевалась, особенно рядом с невозмутимым чейнийцем Кро, замершим у стены. Оглядев ее с необычайной придирчивостью, распорядитель легко толкнул одну из створок и вошел, сделав девушке знак следовать за ним. Прежде чем двери с негромким треском, показавшимся впрочем перепуганной дочери деревенского старосты грохотом врат преисподней, закрылись, она еще усела услышать шепот служанки: "Войдя опуститесь на колени и молчите, пока вас не спросят". И Акико поспешила последовать этому совету. Впрочем, униженная поза не помешала ей осмотреться.
   Зала была вытянутой. С одной стороны шла череда высоких окон, закрытых раздвижными ставнями из тонко нарезанного бамбука, с другой - полузавешенные тканями зеркала. В дальнем конце был сделан невысокий помост, отделенный от основной части залы полупрозрачной занавесью, за которой угадывались очертания человека.
   - Черный, - Кро степенно поклонился, - это юная девица Акико, младшая сестра вашей последней супруги.
   - Пусть подойдет, - тихо сказал тусклый голос, - я хочу посмотреть на нее.
   Акико робко поднялась и сделала осторожный шаг.
   - Ближе, - поторопил ее Повелитель. - К самой занавеси. Мои глаза уже почти ничего не видят.
   На трясущихся ногах Акико преодолела зал и опустилась на колени прямо перед помостом. Некоторое время ничего не происходило, и она сумела до последней соломинки изучить татами под собственными ногами.
   - Ты необычная девушка, - сказал Повелитель. - В тебе есть огонь и ветер.
   Тут Акико вздрогнула.
   - Осенние дети всегда хранят в себе горечь, огонь и ветер, - Повелитель чему-то усмехнулся. - Подойди еще ближе, смелее, эта глупая тряпка только помешает нашей беседе. Кро! Дай ей гребень.
   Распорядитель сунул в негнущиеся пальцы Акико черепаховый гребень и толкнул ее еще дальше, на помост, за покрывало.
   Повелитель сидел к ней спиной, длинные седые волосы струились по белой ткани его скромного одеяния и стекали по подушке, где собирались в молочно-белую лужу. Не зная, что ей делать, Акико медленно опустилась на подушку на краю помоста.
   - Я же сказал - ближе! - резко сказал Повелитель. - Расчеши мне волосы.
   Трясущейся рукой взяв одну из прядей - необычайно мягких - девушка прикоснулась к ней зубьями гребня.
   - У меня был чудесный гребень, - сказал Повелитель. - Гребень Старцев, ценнейшее сокровище Воронов. С его помощью можно было старика сделать юнцом, а юнца - дряхлой развалиной. Но вот гребень пропал, а вместе с ним и твоя сестра.
   - Я уже очень стар, - после некоторой паузы продолжил Куро. - Без гребня и жены я утрачу власть, поэтому завтра ты разопьешь со мной чарку сакэ.
   - А если гребень и Нацуко будут найдены? - спросила Акико, прежде чем сумела заткнуть самой себе рот.
   Повелитель не рассердился, но голос его стал тише и печальнее.
   - Твою сестру ждет казнь, а тебя, как родственницу преступницы отправят в казематы замка.
   - Но зачем же тогда брать меня в жены?!
   - Уведи ее, Кро, - резко приказал Повелитель. - Мне вся ясно. Снова не та...
  
   Эту ночь Акико спала беспокойно, мучаясь мыслями о безрадостном будущем. Где-то перед рассветом ей привиделась особенно тошнотворная картина, по сравнению с которой поведение пьяного старшего сына князя казалось нежным обращением. Невыспавшаяся девушка прибывала в дурном расположении духа с самого момента пробуждения. В Гэцуёби, принесшую алое ямсаку со шлейфом из блестящих вороньих перьев, будущая княгиня запустила кувшином с умывального столика, но по счастью не попала. Служанка, похоже, не обратила внимания на выходку девушки. Создавалось впечатление, что такое поведение для членов рода Куро было нормальным.
   Устыдившаяся Акико позволила натереть свое тело благовониями завернуть в слои свадебного одеяния. Перья головного убора щекотали кожу, да и двигаться в ямсаку оказалось не так то просто. Мелкими шажками княжеская невеста дошла до двери, где попала в объятья распорядителя.
   - Весь клан уже собрался в зале, - строго сказал он. - Пройдите и сядьте рядом с Повелителем. Всю церемонию вы должны молчать. Можете выпить не более двух чарок водки. Идемте.
   Указания были отданы безразличным холодным тоном. Но, если подумать, за последний сезон князь женился второй раз, а сколько жен было до того...
   Акико в точности последовала приказам сурового распорядителя: стараясь держать спину ровно и не смотреть по сторонам прошла через парадную залу, пышно украшенную (что было большим искушением) и ярко освещенную и заполненную членами рода, и опустилась на дзабутон рядом с князем. Облаченный в черное Куро, казалось, спал, впрочем уточнить это не представлялось возможным - его лицо скрывала плотная дымчато-серая вуаль. Акико отодвинулась, чтобы не касаться старика даже рукавами одежды, и опустила глаза в пол. Распорядитель Кро после недолгой паузы назвал всех присутствующих - получился длинный список княжеских имен - после чего низко поклонился Повелителю и хлопнул в ладоши. Двое воинов в полном боевом облачении внесли в зал косматую неопрятную старуху. Женщина - по виду ведьма - была опущена на специально приготовленные черные подушки, и перед ней поставили жаровню, курящуюся цветными дымами. Старуха заговорила глухо, непонятно, бессвязно, погружая постепенно всех присутствующих в транс. Акико почувствовала, как тяжелеют ее веки.
   Нельзя сказать точно, сколько времени прошло, но ведьма наконец умолкла, и вороны сбросили дремоту и вновь обернулись людьми. Акико даже не успела испугаться такой перемене. К тому же гораздо больше ее волновало другое: левое запястье обвила тонкая светящаяся нить, тянущаяся также к руке Повелителя. Очевидно, брачный обряд был завершен. Старуху с прежним почтением унесли. Огни загорелись ярче - на улице к этому времени успело стемнеть - и слуги начали расставлять маленькие столики с винами и закуской. Молодоженам первым поднесли чернолаковую чашу с водкой, в которой плавали лепестки хризантем. Повелитель едва пригубил ее, а Акико и вовсе противно было дотрагиваться до бортика, которого касались губы старика. К тому же водка оказалась очень горькой на вкус, и девушка едва не закашлялась.
   Свадебный пир проходил в полной тишине, иные поминки выходили веселее. Вороны смотрели на новую княгиню с брезгливостью, а некоторые даже с ненавистью. Дружелюбен был только Крауклис, стоящий в отдалении от Повелителя в числе младших сыновей (всего детей у князя было больше сотни). Юноша подмигнул и отсалютовал маленькой чаркой, по бортику которой бегали искры. Акико отвела взгляд. Больше всего ей хотелось провалиться сквозь землю.
   Наконец празднование подошло к концу, вернее - окончательно заглохло. Две молодые женщины и похожая сейчас на командующего армией Гэцуёби подняли Акико с подушек и повели прочь. Княжеские покои удивили девушку: прежде она думала, что богатые повелители должны купаться в золоте, спать на нем и с него есть. Спальня князя отличалась изысканной простотой, мягкими тонами и большим количеством трав, растущих в низких плошках и источающих аромат свежести.
   Служанки сняли с девушки верхние слои ямсаку и вышли. Спальня погрузилась в сумрак и тишину, только постукивал за неплотно прикрытым окном бамбуковый голос ветра. Акико опустилась на край постели, сложила руки на коленях и замерла, глядя прямо перед собой. В ожидании мужа было что-то особенно пугающее и интригующие рассказы замужней старшей сестры совсем не помогали, а только ухудшали состояние девушки. Воздух в комнате становился все тяжелее, обретая густые лилейные нотки. Воздух сгустился и задрожал, а шуршание голоса ветра обернулось вдруг натужными ударами бронзового монастырского колокола. Из дребезжащего полумрака, разрываемого зеленоватыми вспышками лампы, выступила необычно бледная Нацуко, протягивая к младшей сестре руки.
   - Аки! Спаси меня, Аки! Болотные воды сомкнулись надо мной. Гребень у врагов князя, а я на дне трясины. Иди на запад до дерева мертвецов, Акико, и черпай воду...
   Голос стал затихать, фигура медленно таять, и веки Акико опустились сами собой.
  
   Она пришла в себя только к вечеру следующего дня. Гэцуёби, принесшая целебный отвар, выразила удивление, что молодая княгиня вообще осталась жива после того сильного яда, который содержался в лампе. Акико запустила отваром в служанку и не без труда встала с постели. Из головы у нее не шло ночное видение. Возможно, Нацуко была навеяна испарениями яда, но мог ведь и призрак ее явиться к младшей сестре. "Иди на запад до дерева мертвецов и черпай воду". Довольно жуткий и страшный наказ. Но если видение - правда, значит Нацуко ни в чем не виновата, а сама невинная жертва, а гребень похитили враги Повелителя. Немного подумав, Акико послала Гэцуёби за свежей порцией лекарственного отвара.
   Идею, пришедшую молодой княгине в голову, осуществить было не так то просто. Она всерьез решила отправиться на запад, но для начала нужно было суметь покинуть замок. Да и путешествие по болотам было опасным. Впрочем, ступы можно было найти в любой кладовой.
   Акико тайком собрала за неделю кое-какую еду, увязала в фуросики, добавила к этому утащенную из прачечной одежду княжеских воинов и танто. Теперь оставалось только выбраться из замка, и сделать это проще всего было ночью. Повелитель так ни разу и не появился в спальне своей молодой жены, что Акико более чем устраивало. В выбранную для побега ночь она оделась в темно-серые умэнори-хакама и рубаху, крепко привязала к спине сверток с едой и ступы, закрепила на поясе танто. Осторожно выскользнув из спальни, располагавшейся на третьем этаже замка, Акико прокралась к ближайшей лестнице. Коридоры были пусты, видимо, все уже спали. Воины охраняли только входы в замок и залу, где обычно проводил свои бессонные ночи Куро. Однако спокойное продвижение молодой княгини по замку остановили голоса, доносящиеся из-за одного из поворотов. Голос Корвиса она узнала сразу, второй - немного хриплый - принадлежал Варне, любимой сестре цубасы.
   - Я ждал тебя в своей спальне три ночи подряд, - с очень мягкой укоризной сказал Корвис.
   - Мы ведь договорились, - лениво ответила Варна. - Я вернусь в твою постель только когда ты станешь князем. До тех пор довольствуйся тем, что есть.
   Они прошли мимо, не обратив по счастью внимания на затаившуюся в темноте коридора Акико. С некоторым отвращением молодая княгиня проводила их взглядом - стыд какой! - и продолжила свой путь.
   На первом этаже было четыре больших зала: парадная, малая, где Повелитель проводил большую часть времени, архив, занятый Кро и додзё. В последнем днем было много людей, в основном княжеских воинов, но и кое-кто из сыновей Куро, а ночью только ветер шелестел свитками с изречениями великих полководцев и мастеров боя. К тому же, что немаловажно, окна в додзё закрывались на очень слабые запоры и выходили в уединенный сад. Правда и стена замка в том месте была особенно высокой, но Акико сочла эту преграду преодолимой.
   Она тихо прикрыла за собой дверь - в ночной тишине все звуки раздавались в сотню раз резче - прошла на цыпочках через додзё, старательно переступив через брошенный Крауклисом меч (никто другой просто не мог отнестись к оружию так небрежно), и откинула крючок на ставне. Из сада пахнуло сыростью и отдаленной затхлостью болот. Спустив ноги, Акико спрыгнула на засыпанную мелким гравием дорожку и в тот же момент ощутила прикосновение холодной стали к своему горлу. Она медленно повернулась.
   Незнакомец был одет в черную форму княжеского воина - внешне такую же по покрою, как теперешнее одеяние Акико, но неуловимо отличающуюся, возможно, большим удобством. По плотному хлопку накинутого поверх хаори шел едва различимый рельефный узор из переплетения каких-то растений. В руке незнакомец держал вакидзаси, который и приставил к горлу беглянки. Клинок был чернен и только самая кромка слабо поблескивала в свете луны. От зажатой в зубах мужчины маленькой трубки с длинным тонким слабо изогнутым чубуком поднимался дымок, лица не было видно вовсе.
   - Пропустите! - потребовала Акико, вложив в свои слова как можно больше надменности.
   Мужчина вздохнул, отвел немного в сторону клинок и вынул трубку изо рта. Луна осветила худую тонкопалую руку - значит один из воронов, а не наемник-человек. От ворона сбежать будет куда труднее.
   - Почему княгиня не в своей спальне? - поинтересовался мужчина таким тоном, словно ему это было просто любопытно.
   - Пропустите, - потребовала девушка, надеясь, что в ее голосе достаточно твердости.
   - Да пожалуйста, - воин убрал меч в ножны, подвешенные к поясу, Акико успела увидеть рукоять катаны, к которой была подвешена на цепочке хрустальная капля. - Но куда вы все-таки собрались на ночь глядя?
   - П-прогуляться по саду, - сказала Акико, посчитав такое объяснение достаточно убедительным.
   - По неосвещенному летнему саду, в котором в это время года только ветер, вода и камни? - воин хмыкнул. - И без сопровождения и охраны. Мда.
   - Что может повредить мне в моем собственном доме? - надменно спросила девушка.
   - Ну... вашу сестру, княгиня, похитили прямо из ее спальни, - пожал плечами мужчина.
   - Похитили?! - Акико подалась вперед и едва не споткнулась о корни желтой акации.
   - Князь считает именно так, - кивнул воин. - Возвращайтесь в свои покои под надежную охрану Гэцуёби, а я отправлюсь на поиски госпожи Нацуко. Собственно, именно это я и делал, пока не наткнулся на вас.
   - О да, покидая замок с черного хода, - язвительно фыркнула Акико. - Как вор.
   - Здесь есть тайная калитка, - пожал плечами воин. - Князь желает, чтобы я действовал тихо и конфиденциально.
   - Как-как? - переспросила девушка.
   Воин вздохнул.
   - Идите к себе, госпожа, и предоставьте все мне.
   - Может быть вы знаете, где ее искать? - поинтересовалась Акико. - Нет? А я знаю.
   Следующий вздох был с изрядной долей скептицизма.
   - Откуда же?
   - Она сама сказала мне, - пожала плечами Акико. - Она попросила меня найти ее.
   - И когда же? - воин запалил трубку от крошечного уголька, вынутого из кармана, и дым струйкой пополз к лицу молодой княгини.
   - Она явилась ко мне в ночь моей свадьбы, - сказала девушка отступая на шаг назад.
   - Это когда вас отравили? - с тонким оттенком ехидства спросил воин.
   Акико гордо вскинула голову.
   - Сестра пришла ко мне и сказала, где ее искать. Так что именно я должна отправиться в болота.
   - Исключено.
   - Так остановите меня, - спокойно сказала княгиня.
   И отправилась на поиски потайной калитки. Едва ли к ней вела тропинка - какой же тогда был смысл звать ее тайной? Стена оказалась длиннее, чем думала Акико, и казалась совершенно монолитной. Молчаливый княжеский воин шел за ней попятам и, казалось, наслаждался неудачами девушки.
   - Вы так упорно хотите отправиться на поиски госпожи Нацуко? - спросил он.
   - Возможно, я единственная, кто может ее найти.
   Воин вздохнул, прошел несколько шагов в сторону и дотронулся до стены. Калитка не то, чтобы открылась, просто исчезла часть стены, открывая бескрайнее болото, затянутое туманом. Воин присел на небольшой камень, надел ступы и протянул молодой княгине руку.
   - Раз вы так упрямы, мне придется взять вас с собой.
   - Нет, - покачала головой Акико. - Это ты меня сопровождаешь.
   Она быстро прикрепила к ногам свои ступы и вышла на болото. Ощущение было странное - словно паришь в воздухе. Да и мысли, что под ногами на самом деле глубокая трясина, не давали покоя. Впрочем, сделав несколько шагов Акико приноровилась к ступам и успокоилась.
   - Как тебя зовут? - спросила она своего невозмутимого спутника, уже отошедшего на достаточное расстояние от замка, когда сумела нагнать.
   - Карасу, госпожа. Я личный хиттокири князя.
   - В смысле, если ему захочется отойти в мир иной? - поинтересовалась Акико.
   - И это тоже, - кивнул воин. - И куда вы намерены идти?
   - На запад.
   Карасу повернул налево и быстро пошел в сторону рощи полусгнивших берез.
  
  

Часть вторая. Дерево мертвецов

  
   - "Следуй по индейской тропе туда, где умирает солнце до дерева мертвых"...
   - А как мы узнаем его?
   - Боюсь, что без труда, младший Мэсбот.
   "Sleepy Hollow"
  
   Болота казались бесконечными. Кое-где они походили на зеленые лужайки - эти места были самыми опасными, кое-где из озер с маслянисто-черной водой торчали скелеты деревьев, уродливых, но приспособившихся жить в гнилой болотной воде. Отовсюду пахло старостью. Акико старательно осматривалась вокруг в поисках дерева мертвецов, но пока не встретила ничего подобного. С рассветом путники остановились отдохнуть на небольшой станции - квадратном помосте на крепких сваях, прикрытом вощеной тканью. Там были сложены одеяла, сырые и вонючие, небольшой запас таких же отсыревших дров и котелок. Акико предпочла съесть несколько рисовых колобков из своих запасов, а Карасу занялся приготовлением чая в стеклянном шаре, который достал из-за пазухи. Пока воин, каким-то неведомым колдовством заставив шар висеть над огнем в воздухе безо всякой опоры, резал маленьким серебряным серпом чайный брикет, Акико смогла его разглядеть. Княжеский хиттокири был еще очень молод, хотя с оборотнями нельзя было быть ни в чем уверенной - их облик неизменно оказывался обманчив. Длинные черные волосы воин забирал в высокий хвост и перевязывал тонким черным шнурком, на обоих концах которого висели связки перьев. Лицо Карасу было хотя и красивым, но совершенно лишенным каких-либо эмоций, зато глаза оказались живыми и лукавыми. Заметив, что княгиня его рассматривает, он чуть заметно улыбнулся. Акико поспешно отвела глаза, хотя больше смотреть было не на что: болото, болото, болото.
   - Будет легче, госпожа, если вы расскажете, что мы ищем, - заметил Карасу, протягивая девушке маленькую чашку с горьковатым осенним чаем.
   Акико долго размышляла, катая чашку в ладонях, прежде чем решилась поделиться с воином словами сестры.
   - Нацуко сказала мне: "Болотные воды сомкнулись надо мной. Гребень у врагов князя, а я на дне трясины. Иди на запад до дерева мертвецов, Акико, и черпай воду". Это дословно. Я очень точно запомнила ее слова.
   Карасу сделал медленный глоток, не сводя глаз с темного зеркала болотных вод, после чего тихо пробормотал:
   - Дерево мертвецов. Что это может быть?
   - Я с горной стороны, - пожала плечами Акико, - и никогда не бывала на западе. Нацуко сказала это так, словно я должна узнать это проклятущее дерево без труда.
   - Очень может быть.. - пробормотал Карасу. - Допивайте чай, княгиня, нам нужно идти. Князю отпущено не так уж много времени, ему очень нужен этот гребень.
   - Что в нем такого? - поинтересовалась Акико, надевая ступы.
   - Он может вернуть утраченную юность. Именно гребень позволяет воронам жить так долго. Лишившись сокровища мы будем жить столько же, сколько и остальные князья: всего в два-три раза дольше вас, людей.
   - Мелочи-то какие, - проворчала себе под нос Акико.
   Они пошли дальше на запад, в самое сердце трясины. Здесь ступы не очень хорошо срабатывали, поэтому Акико пришлось идти след в след за тщательно выбирающим дорогу Карасу. Ворон шел уверенно, хотя по его словам был в этих местах впервые. До самого вечера они не останавливались, и Акико уже валилась с ног от усталости. На закате, в наступающих уже сумерках Карасу нашел достаточно твердое место, где они смогли сесть, пусть и тесно прижавшись друг к другу. княгиня скрепя сердце согласилась на это.
   Воин с громким чавканьем воткнул оба меча в землю, закутался в хаори и раскурил свою трубку. Акико оставалось только вдыхать странный аромат его табака и мерзнуть, сожалея о собственной недальновидности: ей бы тоже не помешала накидка.
   - Безлюдно здесь, - проворчал Карасу. - Пожалуй, мы уже покинули земли воронов и ступили в нечейные болота. Плохо.
   - Почему? - спросила Акико, стуча зубами.
   - Князья охраняют свои владения, ограждая их колдовством от многих напастей: особенно страшной непогоды, диких животных, слишком глубоких и алчных трясин. На нечейную землю мало кто рискует просто забредать, не говоря уже о том, чтобы на ней селиться. Без хорошего колдовства тут долго не протянешь. А я как на зло не взял с собой амулеты. Они сумели бы, пожалуй, защитить нас.
   - Когда дед нынешнего князя был совсем юнцом, - продолжил воин после небольшой паузы, - он славился, как искусный колдун. Говорят, он даже ходил в нечейные земли и вернулся оттуда совершенно седым. Тогда Старцы, болотные чародеи, подарили ему гребень, которым можно вычесать седину как пепел или снег. И отец нашего князя, и сам Повелитель тоже ходили на запад, но не рассказали о том, что видели за границей княжества. Это заставляет меня думать о вашей безопасности, княгиня. Я отведу вас в замок, а сам отправлюсь на поиски дерева мертвецов.
   - Исключено, - покачала головой Акико. - Сестра хочет, чтобы я сам нашла ее.
   - Мне кажется, госпожа, вы просто хотите найти приключений на свою... голову, - осторожно заметил Карасу.
   - Возможно, - уклончиво ответила молодая княгиня. - Идем дальше с рассветом?
   - Как бы раньше не пришлось, - проворчал Карасу. - Спите. Вот, возьмите мою хаори.
   Акико закуталась в куртку молодого воина и попыталась свернуться калачиком на кочке. Места было слишком мало, и вскоре девушка уснула, привалившись к спине хиттокири. Карасу заново набил трубку табаком, дающим довольно странный лиловатый дым, подставил лицо мелкой мороси и принялся изучать небо, где в прорехах туч посверкивали звезды. Он ощущал медленное течение времени сейчас, как биение собственного пульса: песчинки пересыпались из верхней колбы в нижнюю с тихим шорохом, которому вторил плеск болотной воды. За несколько минут до наступления потайного часа он осторожно поднялся, уложив княгиню на земле и сунув ей под голову свой мешок. Выпрямившись, он без опаски ступил на воду, которая под его ногами обрела плоть. Вокруг кочки за секунду выстроилась сама собой станция из черных бамбуковых палок, уложенных на прочной основе из дубовых свай. На северном углу висел на конце высокого шеста небольшой фонарь, с трудом разгоняющий туман.
   Акико проснулась от прикосновения рук тумана к своему лицу и села, с удивлением оглядываясь. Казалось, минутой назад - впрочем, она не знала, сколько проспала, - здесь было только бесконечное болото и жалкий кусок земли, а теперь она лежала на бамбуковом настиле небольшой станции. Карасу замер в нескольких шагах от нее, и в позе его было нечто оборонительное, хотя оружия воин не обнажал. В тумане кто-то прятался, и от него необходимо было защищаться - Акико это чувствовала. Она нащупала рукоять спрятанного под одеждой танто и замерла.
   - Ты поклялся больше не ступать на мои земли, - прошелестел голос тихий на грани слышимости. Туман всколыхнулся.
   Карасу медленно, с тихим звоном, обнажил вакидзаси и опустил клинок себе на плечо.
   - Ты знаешь, какое наказание следует за ослушанием? Теперь ты останешься здесь навсегда.
   - Сомневаюсь, - покачал головой Карасу. - Ты тоже не следуешь своим клятвам, Сабиси. Из моего дома похищена девушка, и ее дух послал нас на запад. Как ты это объяснишь?
   В наступившей тишине пропали все звуки. Акико не слышала даже своего собственного дыхания. Она поднялась и медленно подошла к Карасу. Воин обернулся и приложил палец к губам.
   - Ты уже бывал здесь? - шепотом спросила Акико. - Ты врал мне.
   - Да, госпожа, - кивнул воин, не уточняя, с чем же он соглашается. - Помолчите.
   Туман сгустился, фонарь стал только желтым пятном в молочном воздухе. Акико ощутила на своих плечах руки, тянущиеся к ней из тумана. На вытащенном из-за пазухе танто отразились чьи-то горящие глаза. Молодая княгиня ойкнула.
   - Эта земля не для людей, Карасу-ван, - сказал тот же странный бесплотный голос, порождаемый, казалось, самим туманом. - Она принадлежит призракам. Ты пришел в третий раз и привел с собой живую горячую женскую кровь. Теперь я заберу ее с собой. Ты знаешь закон.
   Карасу быстро развернувшись схватил Акико и прижал ее к себе. Рельефная вышивка немного оцарапала щеку девушки.
   - Молчите, умоляю, - шепнул воин.
   Акико закрыла глаза. Она чувствовала, что начинает растворяться в тумане, но молчала. Секундой позже она перестала различать дыхание Карасу и биение его сердца.
   - Идите на северо-запад, госпожа, прямо от фонаря, никуда не сворачивая, пока не увидите дерево мертвецов. Молчите, что бы вы не увидели на его ветвях. Вы должны найти вашу сестру, и узнать у нее, где гребень. Идите и не оглядывайтесь.
   Теплая ладонь легонько пихнула девушку в спину и заставила шагнуть по направлению к тусклой луже света.
   - Не оглядывайтесь! - крикнул Карасу, и голос его съел туман.
  
   От фонаря начиналась хлипкая гать из связанных по пять бамбуковых шестов. Они лежали, концами опираясь на кочки и пучки серебристой травы и кое-где были привязаны к коротким прогнившим кольям. Дальний конец этой опасной дороги тонул в темноте и тумане. Акико обернулась, но на станции уже никого не было, только полускрытая туманом пустота и одинокий фонарь. Молодая княгиня глубоко вздохнула - впрочем болотный воздух не доставил ей удовольствия - и ступила на шаткую дорогу. Она вела точно в нужном направлении, не сворачивая и не отклоняясь даже на палец. Бамбук дрожал под осторожными шагами. По счастью Акико еще в детстве много ходила по болотам - от своей деревни к дому бабушки, живущей в трех-четырех часах пути, и путь через незнакомые земли не показался ей слишком сложным. Просто - страшным. К тому же девушка немного волновалась за своего спутника - что-то жуткое было в его голосе. И это не говоря уже о таинственном Одиноком из тумана.
   Дорога оказалась не такой длинной, как думалось в начале. Спустя полчаса из тумана выступили очертания дерева, искривленного какими-то болезнями и лишенного листьев. Сделав еще несколько шагов, Акико поняла, почему Карасу велел ей молчать, что бы не было увидено, и вовремя успела зажать себе рот рукой, глуша крик. На изогнутых и выкрученных лаково-черных ветвях дерева, прикрученные за волосы, или, возможно, волосы служили черенками, висели головы. Рты их были искривлены криком, глаза широко раскрыты.
   - Дерево мертвецов, - одними губами прошептала Акико.
   Головы разом повернулись к ней.
   - Кто здесь? - на тысячу голосов спросило дерево.
   Акико, стараясь особенно не присматриваться, сделала шаг вперед. "Иди на запад до дерева мертвецов и черпай воду", - сказала сестра. Воды было много, черпать - не перечерпать, это точно.
   - Это княгиня из рода воронов, - сказала она из голов, свисающих с нижних веток. - Она пришла сюда за сестрой, потому что думает, что дурман не врет. Если бы она шла на север, то нашла бы дочь лета, а на западе она найдет только смерть.
   Позабыв наказ Карасу, Акико громко спросила:
   - Где мне найти Нацуко? Скажите!
   Головы повернули к ней свои незрячие глаза, язвы ртов ухмыльнулись разом, показывая сгнившие зубы.
   - Дети губят господина, слуги губят господина, - нараспев произнесла одна из голов, отличающаяся необычными золотистыми волосами, глаза ее когда-то были голубыми. Наверное. - Один из замков господина изнутри похож склеп, и погребальный огонь вьется на всем северным краем. Если тебе есть, чем заплатить, иди к тысячеликой в Замке Мертвых и спрашивай ее совета.
   - За-замок мертвых? - переспросила Акико, пятясь.
   Жуткие лица продолжили ухмыляться. Светловолосая подалась вперед.
   - Дорога к нему отмечена лужами огня. Зрячий не заблудится, слепой не потеряет.
   Акико огляделась. Действительно, налево от того места, где она стояла, роились мелкие болотные огни, словно отмечая путь. Впрочем, гати там не было, а черное зеркало болотной воды выглядело пугающе. Но иных путей у девушки не было. Она решительно, как ей казалось, повернулась и ступила навстречу огонькам.
   - Эй, - вновь окликнула ее светловолосая голова. - Еще один совет: не слушай голоса незрячей, если не хочешь потерять свои красивые глаза.
   И тогда Акико побежала, стремясь оставить чудовищное дерево позади как можно скорее. Оставалось только радоваться, что покидая замок воронов она надела хакама, бежать в которых было значительно удобнее, чем в длиннополых дамских нарядах. Впрочем, брюки тоже вскоре отяжелели от грязи, и передвигаться стало трудновато. Дорога огней петляла, огибая, видимо, самые опасные и топкие места, но кое-где все равно приходилось утопать по колено. По расчетам Акико уже должно было рассвести, но ночь, казалось, навеки поселилась в этих землях. Россыпь болотных огоньков была единственным освещением, не дающим сбиться с пути или пропасть в топи. Если посмотреть на это с другой стороны, именно они уводили беспечных путешественников в путину. Хотя, выбора у Акико не было.
   Она шла уже долго в полной тишине, не нарушаемой даже плеском воды, когда ее кто-то окликнул. Голос был такой же странный, как и у голов на дереве мертвецов. Акико остановилась и огляделась по сторонам. На невысокой кочке в трех шагах от нее сидела, скрестив грязные голые ноги, неопрятная старуха вроде той, которая проводила обряд бракосочетания в замке воронов. На лице у нее была темная повязка с нарисованными достаточно реалистично глазами, а в зубах зажата короткая трубка-носогрейка, курящаяся черным дымом.
   - Куда путь держишь? - без приличествующих приветствий спросила старуха.
   - Ищу замок, обаджан, - ответила Акико.
   Старуха вынула трубку изо рта и, казалось, изучила девушку своими завязанными тканью глазами с головы до перемазанных тиной ног.
   - Дорога в замок мертвых коротка, как всякий путь на тот свет, особенно для тех, кто идет от дерева мертвецов, - сказала она наконец и закусила трубку желтым щербатым клыком.
   - Как мне это надоело, - вздохнула Акико. - Меня пугают, мне говорят странные, вроде бы мудрые вещи, меня запутывают все больше и больше. Я уже не знаю, сестра ли позвала меня сюда, или это был бред, насланный ядом. Сейчас вы окажетесь незрячей, попросите у меня глаза, и я сделаю какую-нибудь глупость...
   Старуха расхохоталась, запрокидывая голову.
   - Позабавила, девочка! Я действительно - Незрячая, такая я есть и так меня зовут. И я, скорее всего, попросила бы твои глаза, хотя больше мне нравятся голубые глаза Китигай. Но ты дерзкая, а я таких люблю еще больше, чем красивые глаза. Ну, рассказывай, что привело тебя в #Пустота#? И прекрати так смотреть на меня! Я держу свое слово.
   Акико вздохнула.
   - Моя сестра Нацуко была выбрана в мужья князю Куро этим летом. Но несколько дней назад в деревню пришел княжеский цубаса с сообщением, что сестра похитила главное сокровище воронов и сбежала. Меня забрали в замок, чтобы сделать новой женой князя. В ночь моей свадьбы сестра явилась мне и сказала, чтобы я шла на запад к дереву мертвых и черпала воду. Но я нашла только жуткое дерево, завешенное головами, которые послали меня в замок мертвых к тысячеликой. И пусть вороны не стоят вечно, если я хоть что-нибудь понимаю!
   Незрячая пососала трубку, причмокивая губами, после чего спросила:
   - Значит, ты думаешь, что твоя сестра мертва?
   - Н-но... - Акико замялась. - Нет!
   - Только души мертвых могут являться к живым. Иные на это не способны. Если ты думаешь, что твоя сестра жива, значит к тебе приходил кто-то другой. Ты легко можешь узнать, кто прав.
   - Как?
   Старуха пожала плечами.
   - Велика загадка. Иди на дно болота, найди фонарь своей сестры и посмотри, сколько ему осталось гореть.
   - Фонарь? Дно болота?
   Незрячая поднялась на ноги слишком проворно, для той старухи, которой казалась, и указала на черную воду у своих ног.
   - Тебе нужно просто спуститься. Все остальное ты увидишь и поймешь. Это только твой выбор, осеннее дитя. Но в тебе есть огонь и ветер, чего тебе бояться?
   - Вы все как сговорились, - проворчала Акико, не сводя глаз с дегтяной воды у ног старухи. - Я погибну?
   - Всякое может быть, - согласилась старуха.
   Акико присела на корточки и принялась обматывать хакама на икрах, чтобы ничто ей не мешало. Незрячая, возможно, наблюдала за ней, по крайней мере стояла неподвижно. Молодая княгиня постояла на краю лужи, по своему обыкновению глубоко вздохнула и сделала шаг. В последнее мгновение старуха сунула ей в руку маленький бумажный фонарик, вроде тех, которые выставляют на галереях в праздник Бон. На его покатом боку был выведен иероглиф "Безмятежность".
   - Он осветит твой путь, пока ты будешь спускаться, - пояснила Незрячая. - И еще, последний совет: не ищи свой фонарь, это может привести к беде.
   - А что мне делать потом? - спохватилась Акико.
   - Если твоя сестра жива, тени скажут, где ее искать. Если же она уже мертва, то у нее самой все спросишь, - отмахнулась старуха. - Иди.
   Акико зажмурилась и начала медленно спускаться в лужу. Секундой спустя она ощутила под ногами крепкие ступени, а еще через несколько мгновений ушла под воду с головой.
  
  

Часть третья. Смерть -- это крик вороний...*

  
   Сохрани мою тень. Не могу объяснить. Извини.
   Это нужно теперь. Сохрани мою тень, сохрани.
   И. Бродский
  
   Она погружалась не в воду, а во все тот же липкий холодный туман, полный призраков. Вскоре она поняла, что духи следуют за ней по пятам, тихо перешептываясь. Их было слышно, но не видно - бесплотные тела сливались с туманом, или, может, порождали его сами. Фонарик с определенным трудом освещал Акико дорогу, старался изо всех сил, но мир все равно тонул в молочной каше тумана. Спуск был ровный, пологий, безо всяких ступеней, никакой опасности не было, или же она была неизвестна. Успокоив свое сбившееся дыхание, Акико продолжила путь вниз и вдаль. Мысль о толще воды над головой немного пугала, но, скорее всего, вокруг был только туман, а вовсе не болото.
   Спустя неясно сколь долгое время вдали показалось скопище огней, окруженных дымными ореолами тумана. Акико вступила в первую линию фонариков, висящих на нитях тумана. Одни горели ярко, другие постепенно затухали, и их было превеликое множество: больших, маленьких; круглых, цилиндрических, квадратных; бумажных, шелковых и стеклянных; украшенных и лишенных каких либо даже самых безыскусных украшений. Неизменно было только наличие на каждом имени, выведенного одинаково красными чернилами. Фонарей было так много, что Акико поняла сразу - нужного ей никогда не отыскать. Но назад дороги не было, и она просто пошла вдоль светящихся рядов, поглядывая на имена. Простолюдины здесь соседствовали с членами княжеских родов. Попались на глаза несколько воронов, горящих достаточно ярко.
   - Нацуко! - тихо позвала Акико.
   Вокруг была тишина, нарушаемая только легким шипением огня.
   - Сестра! Послушайте, - обратилась молодая княгиня сразу ко всем: к туману, к прячущимся в нем духам, к фонарям, - мне очень нужно разыскать сестру. Помогите мне. Пожалуйста! Покажите, куда идти! Я уже зашла слишком далеко, чтобы отступать.
   Огни мигнули, так, словно над ними пронесся ветер.
   - Мне туда? - спросила Акико.
   Огни мигнули вновь, вполне утвердительно. Туман на мгновение заполнился перешептыванием призраков. Акико повыше подняла свой фонарик и медленно пошла в указанном направлении, куда внимательнее теперь присматриваясь к именам. Пока не дошла до пустого места в ряду. Огни вновь мигнули и засветили на тон желтее. Акико подняла глаза. На маленьком круглом фонаре, который она держала в руках, пропал иероглиф "Безмятежность" появилось выведенное красными чернилами имя. Свет горел ярко, ярче многих других фонарей вокруг. Акико облегченно выдохнула и осторожно опустила фонарик на пустое место. Он качнулся и замер в киселе тумана, породив такой же светящийся нимб, как и остальные.
   - Спасибо, - сказала Акико. - Теперь неплохо бы отсюда выйти...
   Она огляделась, но вокруг было только бесконечное поле огней и туман. И фонари больше не собирались помогать ей. Тогда она просто пошла вперед, глядя прямо перед собой. Тускнеющих фонарей становилось все больше. Два или три погасли прямо у нее на глазах. Акико упрямо шла, не глядя больше по сторонам и избегая бросать даже кратчайшего взгляда на выведенные красными чернилами имена. Поле становилось все шире, все огнистее и все туманнее. Незрячая старуха, похоже, все-таки завлекла глупую девушку в ловушку, оставив вечно бродить на дне болот.
   Опасения были напрасны - впереди показалась лестница, обычная, приземленная деревянная лестница, на ступени которой кто-то кинул кусок цветной ткани. Акико прибавила шагу и совершенно случайно, уже у самого подножия лестницы бросила взгляд на один из фонарей. На нем было написано "Карасу", и он тускнел прямо на глазах. Акико протянула руку, касаясь шероховатой поверхности бумаги. Фонарь мигнул. Девушка беспомощно огляделась в поисках поддержки. Она не знала, принадлежит ли этот фонарь княжескому хиттокири, или кто-то еще из воинов назван так же. Но фонарик тускнел и тускнел и тускнел. Акико протянула рук к петле и взяла фонарь из того плотного густого тумана, которым он был окружен.
   - Я просто уточню, - сказала она духам, туману и огням. - И верну потом. Честно.
   И она побежала вверх по лестнице, и фонарь оказался очень кстати, потому что с каждым шагом сгущался мрак, пока Акико не оказалась в почти кромешной тьме, и только тусклый фонарик Карасу разгонял мрак. Лестница оказалась длинна, очень длинна, и становилась все круче. В темноте, нащупывая ступени ногами, с тревогой следя за огоньком стремительно тускнеющего фонарика, Акико поднималась выше и выше. Лестница окончилась внезапно, без перехода обернувшись огромным ярко освещенным залом. Тысячи ламп, сотни стеклянных шаров были расставлены по квадратному помещению, в центре которого оказалась княгиня. Мебели почти не было, если не считать небольшого стола странной слегка округлой формы, и разбросанных всюду по полу подушек. И зала эта не была пуста. Акико с тревогой, самой ей не вполне понятной, изучила стоящую среди ламп фигуру. Это была женщина, судя по гибкости, тонкости, сдержанной округлости и, в конце-концов, платью. Длинные волосы женщины - удивительного золотисто-каштанового цвета - спускались почти до колен и завивались на концах. Прядка у виска была унизана сверкающими бусинами, это было видно издалека. А вот лицо хозяйки залы - а держалась она именно как полноправная хозяйка - все время ускользало. А потом - долгую минуту спустя - Акико разглядела еще одного человека, скорчившегося у ног женщины и полускрытого горой атласных подушек. Княгиня посмотрела на фонарик, который держала в руке. Он почти потух.
   В этот момент женщина повернула голову, бегло оглядела Акико - и вновь лица ее было не разглядеть - и небрежно дернула правой рукой, к запястью которой был на красном шнурке подвешен колокольчик. Раздался пронзительный, режущий слух звон.
   - Голову номер пятнадцать! - приказала женщина неясной тени, мелькнувшей среди огней.
   Секундой спустя появилась служанка, неся на вытянутых руках плетеную коробку. Женщина откинула крышку, держащуюся на трех медных до блеска начищенных петлях и вынула из корзины белокурую голову. Небрежным жестом сбив с шеи свою собственную - служанка еле успела ее подхватить - женщина водрузила себе белокурую головку. Встряхнув волосы, она обернулась к Акико.
   - Здравствуй, девочка. С какими дарами ты пожаловала ко мне в гости?
   Акико растеряно огляделась. Первый испуг, вызванный этим "переодеванием" головы прошел, остался только вполне понятный страх за себя.
   - Значит ты пришла в замок Мертвых без подарка? - зло спросила женщина. - А ты самонадеянна. Никто не смеет приближаться ко мне не задобрив меня. Может быть, ты не боишься?
   Этого утверждать было никак нельзя, так что Акико смолчала, понадеявшись, что женщина додумает все нужное сама. На прелестной белокурой головке появился жуткий оскал. Потом женщина небрежно переступила через тело Карасу, не забыв его пнуть носком туфли, и приблизилась к Акико.
   - А ты хорошенькая... Пожалуй, я могла бы принять от тебя этот дар. Кого ты ищешь?
   - Никого, - ответила Акико, пытаясь спрятать за спину фонарик.
   - Вздор! К Тысячеликой приходят в поиске или за советом, - отмахнулась женщина.
   Значит, это и была Тысячеликая... Голова на дереве Мертвецов, похоже, заманила наивную княгиню в ловушку.
   - Я позволяю моим гостям задать три вопроса, - сказала Тысячеликая, обходя замершую девушку по кругу. - И беру за это скромную плату. Нет, ничего такого, о потере чего можно пожалеть позднее. У тебя я возьму твоего мужа, не возражаешь? Он ведь старый, верно? Зачем тебе такой?
   - И вы ответите мне на вопрос правдиво? - усомнилась Акико.
   На очаровательном румяном лице головы номер пятнадцать появилась гримаска сожаления, сделавшая его еще прелестнее.
   - Конечно! Ты обижаешь меня недоверием, княгиня воронов! Задавай свои вопросы. Нет! Стой! Негоже так разговаривать. Пойдем со мной, я угощу тебя вином и сластями, и мы поговорим, как положено хорошим подругам.
   Взяв Акико за локоть, Тысячеликая потянула ее за собой. Пройдя весь огромный ярко освещенный зал, они оказались в комнате несоизмеримо меньшей, но кажущейся значительно уютнее. По полу были рассыпаны мягкие подушки и валики, почти полностью скрывшие узорчатый ковер, привезенный, очевидно, из-за моря. В центре стоял круглый стол, уставленные вазами с фруктами и сладостями, а у стены замерла служанка с кувшином вина. Тысячеликая уселась на подушки, скрестив ноги, как садятся мужчины, и указала на место перед собой. Акико медленно села, попытавшись скопировать позу хозяйки, что ей не очень удалось. Служанка разлила вино, с почтительным поклоном опустила кувшин на стол и будто бы растворилась в воздухе. По крайней мере, исчезла она совершенно бесшумно.
   - Спрашивай, - велела Тысячеликая, надкусывая ломоть вяленой дыни.
   Акико из предосторожности не притронулась ни к вину, ни к прочим угощениям; так и сидела, сложив руки на коленях.
   - Я могу задать три вопроса? - спросила она. Тысячеликая кивнула. - Где моя сестра, вы можете это сказать?
   Тысячеликая облизала пальцы, липкие от сладостей, с задумчивым видом пригубила вина, после чего кивнула.
   - Да. Она на дне болота.
   - Но... болот много...
   - Твой следующий вопрос? - Тысячеликая потянулась к вазочке и горстью зачерпнула кристаллы коричневатого сахара.
   Акико замялась. Ответ женщины был, конечно, прост и недвусмыслен, но слишком уж туманен по сути. Болото настолько обширно, ложкой его не вычерпать, как гласит поговорка.
   - Где гребень? - спросила она наконец.
   - У твоей сестры.
   Акико выдохнула. Да, как и предполагалось, этот ответ ничего не дал.
   Тысячеликая старательно облизала пальцы и внимательно и даже с оттенком сочувствия посмотрела на юную княгиню.
   - У меня есть волшебное зеркало, которое многое видит. Я велю принести его, чтобы ты, моя дорогая, смогла разыскать свою сестру. А пока - отдыхай.
   Она поднялась, подбирая подол длинного многослойного одеяния, и пошла к занавесям, скрывающим дверь. Уже отогнув полог, Тысячеликая обернулась, и по лицу ее скользнула улыбка. Акико сглотнула - ничего в этой улыбке не было человеческого, и зубы у хозяйки замка были мелкие и острые, как у рыбы томариги. Акико невольно представила себе эту рыбу: длинное и худое осклизлое тело и пасть, полная таких вот мелких зубок. Может, томариги впрямь умеют превращаться в женщин?
   Княгиня дождалась, пока не стихнут шаги Тысячеликой, потом поднялась с подушек и обошла комнату по кругу. За занавесями скрывалось множество дверей, зал она нашла только с пятой или шестой попытки. Свет был теперь не столь ярок, подушек на полу стало больше. Подняв повыше почти потухший фонарик, Акико разыскала Карасу, грудой тряпья лежащего на полу под одним из светильников. Опустившись на колени, девушка коснулась руки хиттокири, едва теплой, но все ж таки живой.
   - Карасу, - тихо позвала она.
   Воин застонал, с видимым трудом приподнялся на локте и посмотрел на девушку черными, как болотная вода, глазами, в которых неразличим был зрачок. Мертвыми, как то же болото. Потом он моргнул, и взгляд ожил.
   - Княгиня?
   Акико облегченно вздохнула и покосилась на фонарик.
   - Я тут... я...
   Карасу резко сел, словно его что-то подбросило с пола, и сразу же схватился за бок.
   - Что вы здесь делаете? Вам не нужно было идти дальше дерева мертвецов!
   - Сестры я не нашла, - терпеливо объяснила Акико, осторожно поддерживая встающего воина, - потом пошла на юг, как велели головы на дереве и встретила Незрячую. И она посоветовала мне...
   Карасу схватил ее за плечи и развернул к себе. Княгиня ойкнула от боли.
   - Ты говорила с Незрячей?! Ты ходила через йоми?! Безумная!
   - Я...
   Акико в самой ей непонятном смущении спрятала фонарь за спину. Вернее, попыталась спрятать, но Карасу перехватил ее руку. Он несколько секунд смотрел на иероглиф на белой бумаге безо всякого выражения, потом кивнул.
   - Значит так. Госпожа, я придумаю, как вам выбраться отсюда, но не пейте и не ешьте ничего. Как бы заманчивы не были кушанья, предложенные Безликой. И отдайте мне наконец фонарь!
   Акико безропотно разжала пальцы и опустила глаза в землю.
   - Значит, эта женщина - они?
   - Ёкай, скорее. И она - создание древнее и хитрое, - Карасу вздохнул. - Вы должны были остаться в замке, госпожа. Скажите в точности ее слова, а также - что вы ей пообещали.
   Акико нахмурилась.
   - Тысячеликая... - начала она, но пальцы хиттокири, холодные как лед, требовательно легли ей на губы.
   - Не произноси ее имя, даже мысленно!
   - Хорошо, - девушка согласно кивнула. - Эта ёкай сказала, что моя сестра на дне болота, и что у нее гребень. И за это я пообещала отдать ей... мужа...
   Акико, покраснев, опустила лицо. Карасу застонал.
   - Четыре стороны света! Больше не говорите ничего и уж тем более - не обещайте! - приказал он.
   Внимательно изучив фонарь, стоящий на полу, воин покачал головой.
   - Надеюсь, мне хватит времени, чтобы вас отсюда вывести. Идемте.
   Он протянул княгине край рукава своего хаори и пошел через зал. Шаге на десятом стало заметно, что воин прихрамывает на правую ногу.
   - Вы ранены, - сказала Акико.
   - Я заметил, - огрызнулся Карасу. - Страж на болоте зацепил. Не страшно. Нам главное - выйти из замка. Ступы, надеюсь, у вас с собой?
   Акико порозовела.
   - Кажется, я их потеряла.
   Карасу вздохнул и покачал головой.
   - Вам нелегко будет идти через болота без них. Хотя... - он прищурил один глаз и прикусил губу. - Да, здесь можно встретить кубикэрума.
   - Не поеду я на безголовой лошади! - испугалась юная княгиня.
   - Это уж как получится, - пожал плечами воин.
   Он остановился перед одной из дверей и прислушался. Нахмурился. Акико также напрягла слух, но ничего тревожащего уловить не смогла. Ни шороха, ни вздоха, ни звука шагов. Даже огонь в фонаре не потрескивал, как это обычно бывало.
   - Мертвая тишина, - шепнула она, и отчего-то похолодела.
   - Вот именно, - кивнул Карасу. - Помните, где находитесь, госпожа. Сейчас мы пройдем через шестнадцать комнат, и что бы не происходило не смотрите по сторонам, молчите и не выпускайте из рук моей одежды. Если со мной что-нибудь случиться...
   Хиттокири покосился на фонарь. Акико показалось, что пламя начало тускнеть.
   - Если со мной что-нибудь случиться, продолжайте идти вперед, пока не достигнете ворот. Там, княгиня, три раза ударьте по дверному косяку и призовите Хайяку. Дальше...
   Акико стиснула его руку. Воин в удивлении обернулся и посмотрел на юную княгиню.
   - Вам страшно?
   - Мне стыдно. Стыдно, что я не послушалась тебя, столько всего натворила и посулила этой... ёкай Старшего Князя.
   - Идемте, княгиня. Стыдится найдете время потом, - резковато ответил Карасу, распахивая дверь.
   В первой комнате было множество детей, играющих в мяч. Поначалу это даже показалось Акико довольно милым, пока она не пригляделась. К мячу. К отрубленной голове с коротко остриженными волосами. Веки этой головы посинели, рот открылся в беззвучном крике. Прижав руку ко рту, юная княгиня сдержала рвущийся крик. Карасу вновь оглянулся на нее, сделал странный пас свободной рукой (пальцы немного дрожали), прошептал несколько незнакомых Акико слов и сделал шаг в комнату. Княгиня прошла через нее молча, сдерживая даже дыхание. Наконец дверь закрылась у них за спиной.
   В соседней комнате пахло гнилью. Вместо пола здесь была трясина, или же сама комната была частью болота; от двери до двери была настелена тонкая гать, дрожащая под ногами. Стоя на углах комнаты, на вбитых в болотное дно бревнах, мускулистые мужчины вытаскивали со дна колоды.
   В следующей комнате гробы вскрывались. Поминальные таблички и амулеты летели в одну сторону, чтобы потом сгореть в зеве огромной печи, покойники за волосы оттаскивались в другую. Акико почти насквозь прикусила себе губу, мысленно приговаривая: молчи! молчи!
   В четвертой комнате покойникам обрезали волосы, чтобы в пятой соткать из них полотно. В шестой варили нечто омерзительного вида в котлах, и Акико вообще предпочла не задумываться ни о чем. В седьмой перебирали кости. В восьмой толкли их в ступах.
   Шестнадцать комнат! Подумать только! Шестнадцать омерзительных комнат!
   Девятая была заполнена рогатыми стражами, чудовищными демонами с красной и синей кожей, глазами навыкате и длинными клыками. Рассевшись за длинными столами они ели похлебку. Запуская пальцы в общий котел, стражники дрались за кусок полакомее. Вот один из них в пылу драки выронил свою добычу, и та покатилась прямо под ноги Акико.
   Человеческий глаз, карий и совсем живой. Были бы у него веки - моргнул бы.
   Это стало последней каплей, и княгиня закричала. Демоны словно очнулись от неведомого колдовства и заметили беглецов. Карасу едва слышно выругался от досады и обнажил меч. Был он бледен, еле держался на ногах, но, казалось, был переполнен решимостью.
   - Бегите, княгиня, и не оглядывайтесь, что бы не случилось!
   - П-прости... - выдавила Акико.
   - Бегите!
   Отшвырнув девушку к двери, Карасу закрыл ее собой и обвел стражников мрачным взглядом. Акико же прижала к себе фонарь и бросилась бежать. Что там было в оставшихся семи комнатах, она толком не разглядела. Страх гнал ее вперед, только каблуки стучали и двери хлопали. Фонарь медленно тускнел, пока почти не погас. И в это самое время княгиня оказалась у ворот замка. Сейчас ей уже безразлично было, на чем выбираться из этого жуткого места, хоть на безголовой лошади, хотя на хромой блохе. Рука ее, сжавшись в кулак, коснулась дверного косяка.
   Постучать три раза и призвать Хайяку.
   Взгляд девушки упал на фонарь. Огонек еле теплился и не в силах был осветить даже ноги княгини. Вне всякого сомнения, если Карасу и был жив, то оставалось ему совсем немного времени.
   Подняв фонарь, княгиня развернулась и пошла назад, гордо подняв голову.
   - Отведите меня к Тысячеликой, - приказала она стражам.
   Еще больше похожая теперь на рыбу-томариги, Тысячеликая развалилась на подушках во все той же комнате. Пол вокруг был завален свитками, а в руках ёкай держала длинное, испачканное чернилами перо.
   - Я так посмотрю, ты вернулась, маленькая княгиня воронов? - улыбнулась Тысячеликая, показывая мелкие острые зубы.
   - У меня остался последний вопрос, - Акико приложила много усилий, чтобы голос ее прозвучал твердо. - Как мне вернуть моего слугу, Карасу?
   - А оно того стоит? - усмехнулась Тысячеликая. - Он всего лишь один из воинов твоего мужа, которого ты мне отдала. Он - ничто, княгиня воронов.
   - Отвечай на мой вопрос! Ты обещала! - возмутилась Акико.
   Тысячеликая коснулась своей щеки кончиком пера и улыбнулась.
   - Хорошо, я отвечу. Он умирает. Отправляется в самое главное в жизни путешествие, из которого не дано вернуться почти никому. Ты видела мои шестнадцать царств. Ты можешь спасти его, только если последуешь за ним и разделишь его смерть надвое. И то, спасется он, только если вы вернетесь оба. Никому еще это не удавалось. И уж конечно слабой девушке не выдержать подобного испытания. Я честно ответила на твой вопрос, княгиня воронов.
   Акико опустила глаза в пол. Шестнадцать комнат, полных мертвецов. Чудовищное путешествие от дубовой колоды до... фонарь, стоящий у ее ног мигнул. Огонь был почти уже неразличим, имени нельзя было даже прочитать.
   - Я смогу это сделать! - выпалила девушка.
   Тысячеликая хихикнула.
   - Нет. Никому не удавалось. Поверь мне, милая, всегда найдется невыполнимое условие. Одна девушка съела крошечное зернышко, и навеки осталась среди мертвецов. Один поэт оглянулся невовремя, и потерял любимую жену. Ты тоже не пройдешь. А если и пройдешь, то не вернешься. А мне будет жаль тебя, потому что твое время пока не пришло, княгиня.
   Акико вновь посмотрела на фонарь.
   - Я сумею вернуть Карасу и вернуться сама. Я готова спорить на что угодно в этом мире. И когда я вернусь, ты откажешься от платы и не тронешь моего мужа!
   Одним стремительным движением Тысячеликая вскочила на ноги и оказалась нос к носу с юной княгиней. Девушка сглотнула. Жуткая пасть чудовища клацнула, а потом растянулась в пугающей улыбке.
   - Неужели же ты хочешь держать со мной пари, маленькая княгиня воронов? Хорошо, хорошо, я люблю споры. Тем более те, которые все равно разрешаться к вящему моему удовольствию. Если тебе удастся чудо, я не трону князя Куро, отпущу тебя и Карасу и даже по доброте душевной подскажу, где стоит искать чудесный вороний гребень. Но когда тебе не удастся задуманное и ты проиграешь, все, что ты когда либо называла своим, станет моим.
   Акико в ужасе отшатнулась.
   - Уже поздно отказываться, - усмехнулась Тысячеликая и обернулась к своим стражам. - Приготовьте два гроба. Путешествие начинается.
  
  

Часть четвертая. От дубовой колоды до бумажного веера

  
   Переживи всех.
   Переживи вновь,
   словно они - снег,
   пляшущий снег снов.
   И. Бродский
  
   Тело Карасу уже положили в дубовую колоду и готовились сбросить в топь. Второй гроб стоял раскрытым, дожидаясь юную княгиню. Акико опасливо к нему приблизилась и заглянула внутрь. Полое внутри бревно пахло проморенным деревом и болотной водой, там была темнота, и что-то едва слышно булькало. Колода покачивалась на поверхности болота, издавая слабый плеск. Один из демонов-стражей подтолкнул Акико в спину.
   - Раз уж ты решилась, - усмехнулась Тысячеликая, - то дерзай, княгиня Воронов.
   Стиснув кулаки и набрав в грудь побольше воздуха, девушка вперед ногами нырнула в гроб и зажмурилась. Так проще было верить в то, что темнота на самом деле не наступит. Но вот сейчас вобьют крышку, для надежности приколотят железные скобы и...
   В колоду просунулась косматая голова одного из демонов, источая жуткий смрад. Акико сглотнула.
   - Возьмите, госпожа, - шепнул он и положил на грудь девушки короткий меч в красных лаковых ножнах. - Это вам пригодиться. Вы смелая девушка.
   - Э-э-э... - только и смогла сказать Акико, и лучшего не придумала.
   Она и спросить-то ничего не успела, потому что голова тотчас же исчезла, и прозвучал громкий приказ Тысячеликой: "Забивайте крышку"! Над головой юной княгини послышался стук, крышка плотно встала на место и наступила полнейшая темнота. Акико крепче сжала меч обеими руками. Путешествие действительно началось.
   Колода с громким "плюх" ушла в воду и, наверное, начала опускаться на дно болота. Наступила полнейшая тишина. Акико затаилась, боясь дышать - тем более, что было нечем; боясь думать и боясь надеяться. А потом крышка вдруг отскочила, и ее за волосы вытащили из гроба.
   Кругом была бесконечная топь, сверху накрытая болезненно-багровым небом. Балансируя на крошечных островках суши, демоны вытаскивали крюками на длинных ручках гробы и подталкивали их к помосту. Здесь другие работники вскрывали крышки и так же грубо за волосы вытаскивали покойников. В куче безжизненных тел, на которую ее швырнули, Акико заметила Карасу. В этот момент помост двинулся, и девушка ничего не успела сделать.
   Удивительно, но ей совсем не было страшно, несмотря на то, что ее окружали демоны и мертвецы. Ей даже противно не было, хотя то и дело она касалась полуразложившейся плоти. Предусмотрительно спрятав меч за пазуху, девушка прикрыла глаза и принялась ждать.
   Ждать пришлось недолго, потому что в скором времени помост остановился, уткнувшись во что-то.
   - Сорок четыре! - отрапортовал демон. - Вот эти двое совсем свежие!
   - Отлично. Их на кухню, остальных - к пряхам. Хотя, постойте-ка...
   Волос Акико коснулась чья-то грубая рука.
   - Какая красота! Чистый шелк! За покрывало из таких волос любая девица отдаст свою голову, а то и сердце!
   - Толку-то, - проворчал второй. - Все равно и голова и сердце отойдут хозяйке.
   Первый голос на него шикнул.
   - Дай-ка ты мне нож, братец...
   Демон сгреб волосы юной княгини в кулак и приготовился отрезать их острым, как лунный луч, каменным ножом. Перепуганная Акико вытащила из-за пазухи меч, вскочила и выставила его вперед, защищаясь.
   - Гляди-ка, живая! - изумился старший из демонов, роняя нож.
   Второй сделал знак, удивительно похожий на оберег от дурного глаза и покосился на тачку, куда уже свалили тело Карасу. Акико, не убирая меча, сделала осторожный шаг к этой тачке.
   - Из ножен его вытащи, милая, - ласково посоветовал старший демон, кивая на меч.
   Юная княгиня поспешно сдернула ножны и попыталась сделать самое свирепое лицо, на какое только была способна.
   - А ты не дрейфь, - обратился старший к своему подчиненному. - Ну живая. Мало ли каких диковин на свете не случается. Случалось и живым к нам попадать. Этим, как их, мудрым архатам. Сидят себе, медитируют, а потом - рраз, и у нас! рраз, и снова дома!
   - Но эта-то на мудрого архата не похожа, - робко вставил второй демон. - И меч у нее, как брат мой носит, что состоит при охране самой Великой Госпожи.
   Старший демон закатил глаза, а потом строго обратился к Акико.
   - Отвечай по существу, кто ты такая, зачем явилась сюда?
   - Меня зовут Акико, я супруга Старшего Князя Куро, - Акико приложила массу усилий, чтобы голос ее прозвучал властно, как у истинной аристократки. - Я здесь, чтобы забрать своего слугу.
   И девушка указала на тело Карасу.
   - Вона оно как... - протянул младший демон.
   Старший вновь на него шикнул.
   - Не положено. Где это видано, чтобы живые шлялись по Преисподней, да еще и забирали наших покойников.
   - Тысячеликая сказала, что если я пройду с Карасу его путем, то смогу вместе с ним и уйти, - упрямо сказала Акико.
   - Вона оно как... - младший заинтересованно посмотрел на начальника. - А ты говоришь - архаты, архаты.
   - Цыть! Путем его, говоришь... а знаешь ли ты, милая моя княгиня, какой путь проделывает человек попадая сюда?
   Акико покачала головой. Демон хмыкнул, опустился на перевернутую бочку и неторопливо набил кривую трубку-носогрейку.
   - Сначала покойничек плывет через черное море в дубовой колоде, потом его, значит, вытаскивают баграми и отправляют сюда. Мои подчиненные - орлы вот вроде этого, - старший показал на неожиданно смутившегося демона, - разбирают, значит, покойничков, на совсем негодящих, и на тех, кто еще может пользу принести. Свежих - вроде тебя и этого твоего слуги - на кухню отправляют. Больно похлебка из свежего мертвяка хороша!
   Демон блаженно сощурился, а вот Акико в отвращении прижала руку ко рту.
   - Да, хороша. Тех, значит, кто больше ста лет пролежал и волосы отрастил длиннее восьми локтей, отправляют к нашим ткачихам. Тех, от кого остался только один скелет, сбрасывают в ступы, чтобы кости истолочь. На костяном порошке и глину замесить можно, и пудру, и иней получается хрусткий. А уж какая выходит красивая седина! Ну а уж самых старых, если такие попадутся, сбрасывают в Яму. А что с ними дальше происходит, неизвестно. И если как и можно сбежать отсюда, девочка, то только через Яму.
   В которой неизвестно что происходит, - печально подумала Акико. - Наверное, что-то пострашнее и котла, и ступы. С другой стороны, все прочие варианты никак не походили на путь к спасению.
   - Пожалуйста, отвезите меня с Карасу к Яме! - взмолилась девушка.
   - Ты когда просишь, это, - демон пыхнул трубкой, - мечем-то не угрожай.
   Акико отвела клинок в сторону, а потом опустилась на колени.
   - Пожалуйста! Отвезите меня к Яме!
   - Ну и какой мне с этого прок?
   - Я отдам вам свои волосы. Вы говорили, что они довольно дороги.
   Демоны, похоже, задумались. Переглянулись.
   - Вообще, можно, - решил старший.
   - Волосы живой, они и подороже цениться будут, - кивнул младший и заозирался. - Была тут у меня хорошая рогожка... Ну, чего стоишь? Режь!
   Акико послушно обрезала свою косу и протянула волосы демонам.
   - Полезай на тележку и молчи. Если хоть пикнешь, и себя погубишь и нас заодно, - проворчал демон, прикрывая ее рогожкой. - Ну, поехали что ли...
  
   Яма оказалась не совсем такова, как Акико ее себе представляла. Больше всего она походила на болотный зрачок - черная стоячая вода, и поднимаются с неведомого дна пузырьки.
   - Вот мы и на месте, - демон сдернул рогожку и бесцеремонно перевернул тачку, так что Акико, а вместе с ней и безжизненное тело Карасу, вывалились на дорогу. - Теперь тебе, княгинька, одна дорога - на дно вот этой самой Ямы. Подсобить, или само пойдешь?
   Акико нащупала на поясе меч и стиснула его рукоять. Пузырьки поднимались и поднимались со дна ямы и с негромким звуком лопались на поверхности. Запах стоял смрадный, как это всегда бывало на болотах. Слабо светились гнилушки.
   - Сама пойду, - решила Акико. - Помогите мне только подтащить к яме Карасу.
   - Это можно, - решил демон и взял ворона за волосы. - Эх, у этого тоже косы хороши... но женские все равно выше ценятся...
   Сбросив тело Карасу на краю помоста, демон поплевал зачем-то на ладони, а затем ногой спихнул ворона в воду. Раздался "плюх", и воин медленно пошел на дно. Акико сглотнула.
   - Вот еще что... - когтистая лапа демона взяла ее за локоть. - Держи-ка, пригодится.
   На ладонь девушке легла монетка с квадратным отверстием посредине - всего-то пять моппу.
   - Никто не знает, что там произойдет, - немного смущенно улыбнулся демон, обнажая длинные клыки. - Глядишь, тебе и моппу пригодиться.
   Акико попыталась улыбнуться в ответ, потом набрала в грудь побольше воздуха и занесла ногу над трясиной.
   - Помочь? - участливо спросил демон.
   - Спасибо, я сама, - резко ответила юная княгиня и прыгнула в воду.
   Ощущение было странным: словно воздух сгустился вокруг нее, сделавшись вязким, как густой рисовый кисель. Потом что-то снизу обвило ее лодыжки и потянуло ее на дно. Еще какое-то время Акико пыталась барахтаться, но потом сдалась, обхватила себя руками и прикрыла глаза. Болотная вода, безвкусная и бесцветная, плавно обтекала ее. Спустя бесконечно долгие секунды, показавшиеся часами, ноги юной княгини коснулись твердой земли. Она посмотрела вниз и успела заметить, как длинные зеленоватые волосы отпускают ее щиколотки и скрываются в тине. Кругом царил таинственный полумрак и, как теперь поняла Акико, пахло цветами.
   - Где это мы? - пробормотал голос у девушки за спиной.
   Акико обернулась так быстро, как только позволяла вода, и с радостью увидела, что Карасу поднимается с земли.
   - Это Яма, - дрожащим голосом ответила юная княгиня. - По крайней мере так здесь это называют.
   - Яма? Слышал о ней, - воин едва улыбнулся. - Дайте мне меч, княгиня, и будем выбираться отсюда.
   - Послушай, Карасу, я... - начала девушка.
   - Потом. Вы расскажете о глупостях, которые успели насовершать, потом, моя госпожа, - отмахнулся Карасу, закладывая меч за пояс и беря девушку за локоть. - Сейчас мы должны выбраться отсюда, пока не появились падальщики.
   - Па-падальщики?! - голос Акико задрожал.
   - Конечно. В Яму слуги Тысячеликой сбрасывают покойников, которые ни на что не годны, и здесь их сжирают самые невероятные твари. Многие из них любят поживиться и свежатинкой, вроде людских страхов, так что выбираются в мир живых. Если нам повезет поймать одного из них...
   Резким движением Карасу прижал девушку к себе и опустил руку на рукоять меча. Акико зажмурилась. Вышивка на рубашке воина слегка царапала ей щеку, ноздри щекотал запах крови. К тому же, сердце хиттокири не билось, что казалось, конечно же, неправильным. Девушка не успела остановить себя и коснулась кончиками пальцев груди Карасу.
   - Вы безрассудная женщина, - ласково шепнул воин. - Сожалею, что это звучит на так приятно, как "смелая". Держитесь возле меня и, ради всех сторон света, в этот раз выполните мои распоряжения в точности. Бегите, когда я прикажу.
   - Хорошо, - шепнула девушка.
   - Отлично. А вот и падальщики.
   Из клубящегося сумрака медленно вышли три женщины, замотанные в грязные лохмотья. Волосы их, повязанные разноцветными платками, слабо шевелились, переплетались и слабо лязгали, соприкасаясь друг с другом.
   - Хари-онаго, - тихо пробормотал Карасу. - На таких, пожалуй, далеко не уедешь. Держитесь за моей спиной, княгиня.
   Женщины заприметили воина и начали тихо, но заразительно посмеиваться. Акико зажала рот рукой, а второй вцепилась в одежду Карасу. Воин обнажил меч и вежливо спросил:
   - Прекрасные госпожи, в какую сторону идти до ближайшего города?
   Ответом ему был хохот. Но внезапно хари-онаго осеклись. Косынки упали в ил, волосы змеями метнулись к мужчине, но были остановлены стремительным движением меча. Сделав выпад вперед, Карасу одним ударом перерубил три шеи. Головы подкатились к его ногам, ругаясь вполголоса.
   - Мы с сестрами запомнили тебя, Карасу из рода Куро, - проворчала старшая из голов. - И вот ты снова здесь, и на этот раз мертвее мертвого. Это и не удивительно, ведь твой срок давно подошел. Но ты все равно хочешь выбраться отсюда. Кто это с тобой.
   - Куда нам идти, любезные госпожи? - упрямо повторил Карасу.
   Головы в ответ только рассмеялись.
   - Можете не отвечать, - пожал плечами хиттокири, - но тогда я порублю вас на куски и оставлю здесь на съеденье вам подобным.
   - Какой ты жестокий, Карасу, - пожаловалась вторая голова.
   - Хорошо, - сказала третья, - мы ответим на твой вопрос. Ты должен идти налево до самого обрыва. Там есть лестница, по которой ты сможешь подняться в город. Если тебе есть, что дать тамошним лавочникам, то ты найдешь свой путь наверх. Если же нет - что-то тебе все равно придется оставить. Ты знаешь правила.
   - Спасибо, любезные дамы, - Карасу насмешливо поклонился. - Вы все так же прекрасны. Идемте, княгиня.
   Убрав меч в ножны, Карасу взял Акико за локоть и потянул за собой. Головы, оставшись лежать на иле, зарыдали, требуя вернуть их на их шеи.
   - Это не так страшно и не так сложно, как я думала... - удивленно пробормотала юная княгиня, оглядываясь назад. - А Тысячеликая сказала...
   - Сама Тысячеликая никогда здесь не была, княгиня, - пожал плечами Карасу. - Она имеет весьма смутное представление о истинном облике Преисподней, ведь никогда не умирала. Строго говоря, только живые могут знать что-то о мире мертвых.
   - А вы много где побывали, да, Карасу? - робко спросила Акико.
   - Сейчас не время для разговоров, княгиня, - оборвал ее воин. - Мы дошли до лестницы.
   Обрыв не опускался вниз, как предположила Акико, а вздымался вверх отвесной стеной. Впрочем, это было совершенно естественно, если смотреть со дня ямы. В камнях вырублены были узкие ступени, и кто-то натянул веревку, которую можно было использовать как перила. Вот только и ступени уже стерлись, и веревка почти сгнила.
   - Нам надо подняться наверх? - севшим голосом пробормотала юная княгиня, задирая голову. Верх обрыва терялся в темноте.
   - Идите вперед, госпожа. Если будет трудно, я вас поддержу.
   Карасу мягко подтолкнул ее в спину. Княгиня поставила ногу на первую ступеньку и обеими руками вцепилась в веревку.
   Подъем показался девушке бесконечным. Ноги ее с трудом находили ступени, рука скользила на полусгнившей веревке, запах цветов становился все слаще и невыносимее. В какой-то момент юная княгиня оступилась, и Карасу пришлось обхватить ее за талию.
   - Спокойнее, - шепнул он на ухо девушке. - Осталось совсем немного. Еще какой-то десяток шагов.
   Смутившись, Акико отстранилась и быстрее полезла вверх. Оказавшись на твердой почве, девушка упала на колени.
   - Вы в порядке, княгиня?
   - Да, благодарю, - Акико оперлась на предложенную руку. - Куда мы пойдем теперь, Карасу?
   - В город, княгиня, - воин указал на виднеющиеся на горизонте стены. - У вас есть с собой хоть что-нибудь ценное?
   Девушка коснулась остриженных волос, потом ее озарило.
   - У меня есть пять моппу, мне дал их один из демонов, который помог мне. Этого хватит?
   Карасу нахмурился, потом сжал руку девушки.
   - Должно хватить, госпожа. Простите мою дерзость, но нам придется поспешить.
   Акико озадаченно посмотрела на свою ладонь. Потом прибавила шагу.
  
   В городе проходил какой-то фестиваль, зажжены были фонари, развешены флаги, над головами взрывались фейерверки. На широких улицах - такие невозможны были в тесных городах вороньего княжества - толпился самый невероятный народ. Некоторые были одноноги и одноглазы, у кого-то были рога и клыки, и кожа у них была самой разной расцветки. Между веселящимися сновали торговцы, похоже, составляющие со своими лотками, а то и со своим товаром единое целое. Один из них подбежал к Акико.
   - Госпожа желает купить сладости?
   Карасу ловко вытащил из-за пазухи девушки монету и помахал ею перед носом торговца.
   - Госпожа и господин хотели бы поговорить.
   Мелкие красные глазки лоточника проследили за монетой. Изо рта высунулся раздвоенный язычок и нервно облизал толстые губы.
   - Слушаю.
   - В спокойном месте.
   - Тут совсем рядом есть одна чайная, господа... - лоточник засуетился. - Идите за мной.
   - Но это же всего пять моппу! - озадачено пробормотала Акико.
   Карасу ничего не ответил, только сильнее сжал руку девушки.
   - Ничего не ешьте и не пейте, княгиня, - шепнул он уже на пороге чайной. - От этого зависит наша жизнь.
   Акико кивнула.
   Лоточник рухнул на подушки и залпом выпил предложенное одноглазой служанкой сакэ.
   - Чего вы хотите?
   - Нам нужно найти дорогу отсюда.
   - За пять моппу? Вы смеетесь надо мной, господа?
   Карасу вынул меч из ножен и положил его на стол. Крошечные глазки лоточника нервно моргнули.
   - Ты, надеюсь, понимаешь, с кем ты сейчас разговариваешь?
   - Вы хотите запугать меня мечом, который отняли у кого-то из стражников Великой Госпожи?
   Карасу молча достал из рукава свою тонкую длинную трубку и медленно положил рядом с клинком. Лоточник моргнул с неожиданным испугом, хотя Акико совсем не понимала, что такого страшного в этой трубке.
   - Хорошо, г-господа. Я провожу вас наверх. Но для этого...
   - Для этого нам понадобятся бумажные веера, - спокойно закончил Карасу, - и ароматические палочки. Они будут стоить вам не больше двух моппу. Оставшиеся три моппу ваши, господин.
   Лоточник покраснел.
   - Вы согласны? - холодно спросил Карасу. - Или нам с княгиней поискать другого помощника?
   - Согласен, - буркнул лоточник. - За какие-то жалкие три моппу. Идемте в храм.
   Карасу забрал меч и трубку и предложил руку юной княгине. Озадаченная девушка поднялась и вновь окунулась в шумную толпу. Теперь стало заметно, что у веселящихся чудищ есть общая цель: все они стекались к стоящему на горе святилищу. Акико, немного испугавшись, вцепилась в одежду Карасу. Лоточник шел впереди, расчищая дорогу. Сколько бы он не жаловался, казалось, уродец рад получить и три моппу, на которые в мире живых не купить даже вчерашнюю лепешку.
   Монахом в храме оказался высокий стройный демон с оливкового цвета кожей и огромными золотыми глазами. Одежды у него были также золотые и шафранные, и благоухали они лилиями. Священник бормотал себе под крючковатый нос молитву и разбрасывал над толпой цветочные лепестки, неприятно липнущие к коже. Несколько Акико пришлось сдуть с собственных коротких волос, лезущих теперь в глаза.
   - Нам сюда, - Карасу указал на крошечный павильон, украшенный искусной резьбой.
   - Дарохранительница? Нас сюда пустят?
   - Вообще-то, - усмехнулся воин, - это общественный туалет.
   Акико покраснела.
   - Да, - согласился Карасу. - Здешние жители любят пошутить. Видите вон того торговца? Сейчас я куплю у него все необходимое, а вы, княгиня, ждите у павильона.
   Акико опрометью бросилась к "Дарохранительнице", иди чем там был этот павильон, и обеими руками обхватила резную опору крыши. Подвешенные над головой колокольчики звенели при малейшем дуновении ветерка. То и дело в павильон - похоже это действительно была уборная - влетал кто-нибудь из празднующих, выходил уже чинно, с блаженной улыбкой на лице, после чего кидался под кружащиеся в воздухе лепестки. На Акико никто не обращал внимания, несмотря на то, что ее облик был весьма необычен для здешних жителей. К странностям здесь, конечно же, привыкли. Хотя никому до нее не было дела, девушка молилась, чтобы Карасу поскорее вернулся. Он был так уверен в себе, он много где побывал и, в конце концов, он был мужчиной! Кому, как не мужчине защищать слабую девушку. И вообще, он был слугой ее супруга.
   О Старшем Князе Куро Акико вспомнила некстати. Ей, конечно, было немного стыдно из-за того, что неосторожным словом она подвергла правителя княжества опасности. Тем не менее, девушке совсем не хотелось возвращаться в Черный замок. Что будет, если она сможет вернуть воронам гребень, девушка даже представить себе не могла. Но уж точно ни она, ни Нацуко не желали становиться супругами старика.
   - О чем задумались, княгиня? - голос Карасу прозвучал неожиданно.
   - Т-ты уже вернулся?! - Акико успокоила глупое сердце, которое отчаянно колотилось.
   Воин продемонстрировал два бумажных веера, на которых кто-то уже коряво написал их имена, а также связку ароматных палочек, благоухающих камфорой, лилией и сандалом.
   - И что нужно делать?
   - Завершить погребальную церемонию, - Карасу улыбнулся. - Попросить у монаха благословения и сжечь эти веера над ароматическими палочками. И тогда "дух очистится к новой жизни" и все в том же духе. Вы готовы, госпожа?
   - Это страшно? - поспешила уточнить Акико. - Опасно?
   - Это немного... нудно, - пожал плечами Карасу, указывая на огромную очередь, выстроившуюся к стоящему на небольшой трибуне священнику. - Так мы можем и до утра простоять.
   Со вздохом Акико взяла веер со своим именем и несколько палочек и направилась к очереди.
   - Мне тут подумалось... мало кому удавалось так активно поучаствовать в собственных похоронах, - негромко засмеялась девушка.
   Ей показалось, что Карасу тоже рассмеялся в ответ. Но, скорее всего, только показалось
  
  

Часть пятая. На дно болота

  
   Тебе нужна станция "Дно болота"
   "Унесенные призраками"
  
   Казалось, замок Мертвых ничуть не изменился. И тем не менее, проходя теперь от ворот через анфиладу комнат-царств, Акико чувствовала себя куда увереннее. И пускай демоны ели похлебку из человечины и ткали из волос покойников покрывала, все это не было таким уж страшным. В Преисподней обитало множество жутких и странных существ, но Акико теперь находила некоторых из них весьма милыми. К тому же, ей удалось вернуться, и вернуться вместе с Карасу. Он теперь шел на шаг позади нее, соблюдая положенный этикет, с обнаженным мечом, и, прислушавшись, юная княгиня могла насладиться биением его сердца.
   Тысячеликая поджидала их в комнате ткачих, проверяя качество полотна. Она была полностью поглощена изучением работы своих подчиненных и делала вид, что не слышит нарочито громких шагов Карасу.
   - Я вернулась, - как можно небрежнее сказала Акико, - и жду теперь, что ты сдержишь свое обещание.
   - Какое обещание? - Тысячеликая обернулась и окинула ворона и его княгиню безразличным взглядом.
   - Ты не тронешь Старшего Князя и скажешь мне, где гребень, - напомнила Акико. - Ты так сказала, когда я уходила.
   - Да? - Тысячеликая в несколько шагов преодолела комнату, но Карасу тотчас же преградил ей путь. - Я впечатлена, княгиня воронов. Действительно впечатлена. Ты сумела сделать то, что еще никому на моей памяти не удавалось. Наверное, тебе кто-то помог. Не укажешь мне на этих доброхотов?
   - Где гребень? - твердо спросила Акико.
   - Я ведь уже сказала: на дне болота, там же, где и твоя сестра. Большего ты от меня не добьешься. А теперь убирайтесь! Живым вовсе нечего делать в замке Мертвых.
   И Тысячеликая резко указала на распахнутую дверь. сквозь анфиладу видно уже было болото.
   - Думаю, княгиня, мы узнали достаточно, - шепнул Карасу. - Нам пора идти. Идите вперед.
   На прощание он обернулся и шепнул что-то хозяйке замка Мертвых. Что - Акико не расслышала, сколько не пыталась. Главные ворота с грохотом захлопнулись за ними, секунда - и не стало самого замка. Кругом было только болото, окутанное туманом. На востоке медленно занимался рассвет.
   - Сколько же времени прошло? - озадачено пробормотала Акико.
   - Всего одна ночь, княгиня. Так всегда бывает. Слышали ведь, что говорят о часе они? Он может длиться годами, - ворон вытащил из рукава трубку и неторопливо раскурил. - Значит, теперь мы должны держать путь к Дну болота. Очень удачно, путь будет пролегать мимо Черного замка, и я смогу оставить вас на попечение клана.
   - Исключено! - Акико резко мотнула головой. - Я отправляюсь с тобой на поиски сестры.
   - Я позабочусь о госпоже Нацуко, - Карасу слегка поклонился. - Вы не доверяете мне, княгиня? И тем не менее, вы отправились за мной в Преисподнюю...
   В голосе его прозвучала легкая укоризна и даже обида, и Акико смягчилась.
   - Я доверяю тебе, Карасу. Просто я хочу сама спасти свою сестру. Я чувствую, что сама должна это сделать. В конце концов, она явилась мне во сне!
   - Хорошо, - сдался хиттокири. - Но только не жалуйтесь, госпожа, что вам приходится нелегко, коль скоро вы сами выбрали дорогу.
   - А как мы отправимся, и куда? - поинтересовалась юная княгиня.
   Вместо ответа Карасу оглушительно свистнул и продолжил невозмутимо курить. Минутой спустя по трясине заплюхали копыта, и перед Акико замерла чудовищных размеров безголовая лошадь.
   - Привет, Хайяку, - Карасу похлопал кубикэрума по крупу и обернулся к юной княгине. - Забирайтесь, госпожа. Он быстро доставит нас к станции Зрачка. Ну а оттуда придется идти пешком.
   Акико опасливо приблизилась к ёкай. Карасу хмыкнул и безо всякого почтения одним стремительным движением подсадил ее на спину чудовища.
   - Не бойтесь, княгиня, он не кусается. Ему нечем.
   Запрыгнув в седло, хиттокири ударил пятками по бокам Хайяку и резко приказал:
   - Держитесь за меня!
   И скачка началась. Она оказалась ужаснее, чем путешествие Акико в Преисподнюю, чем дерево Мертвых, чем замок Мертвых, чем все самые ужасные сны. Она была так страшна, как только может быть скачка на безумной безголовой лошади. Вцепившись в одежду ворона, девушка прижалась к нему и зажмурилась.
   - Думайте о том, что у вас выросли крылья, - шепнул Карасу, и его рука бережно обняла девушку. - Мы уже миновали последнюю станция. Вот проехали замок. Скоро мы остановимся.
   И вправду, кубикэрума вдруг замер, как вкопанный. Карасу легко спрыгнул на дощатый настил станции и осторожно снял княгиню. Девушку пошатывало, и она никак не могла решиться и выпустить из рук рубашку воина.
   - Спасибо, Хайяку, до встречи, - Карасу ласково потрепал коня по ободранной гриве и принялся разжимать скрюченные пальцы Акико. - Княгиня, мы на месте. Успокойтесь, все позади.
   Акико медленно разжала пальцы, перевела дух и огляделась. Впрочем, все станции походили друг на друга. Карасу уже оставил ее и отправился разводить на заготовленном противне огонь. Начался снег, напоминающий о том, что скоро все здесь скует зима.
   - Где мы? - спросила Акико.
   - Это станция Зрачка. Там, - Карасу махнул вправо, - начинается мертвая трясина, которую нам придется миновать. За ней Дно Болота. Там стоит Белый замок, принадлежащий Крауклису.
   - А-а, среднему сыну.
   - О да, - со странной интонацией подтвердил Карасу. - Выпейте чаю, княгиня, и погрейтесь.
   Акико опустилась у очага на набитый травой мешок и протянула руки над огнем. Карасу сидел напротив, освещенный красноватым пламенем. Одежда его выглядела помятой, да и сам он, что неудивительно, казался усталым. Воин вертел в завораживающе-красивых пальцах чашку и смотрел на огонь.
   - Странно, - осипшим голосом пробормотала смутившаяся Акико. - Только что был рассвет, а уже вечер...
   - Даже Хайяку требуется день, чтобы домчать нас до сердца княжества, княгиня, - пожал плечами Карасу.
   - Ты не мог бы прекратить так меня называть? - попросила Акико, беря чашку.
   - Как, госпожа?
   - Княгиней. Мне это не нравится, и я не желаю ей быть.
   Карасу хмыкнул.
   - Мне кажется, у вас нет особенного выхода. Как вы хотите, чтобы я вас называл?
   - По имени, - решительно, как ей казалось, велела Акико.
   - Как пожелаете, княгиня, - спокойно ответил Карасу. - Идите спать, вам нужно отдохнуть. С рассветом мы отправимся в трясину.
  
   Утром вновь пришлось надевать ступы. Здесь, правда, оказалось куда проще, чем в ничейных землях: над головой светило солнце, слегка подморозило, и стоячая вода покрылась тончайшей корочкой льда. Акико шла вперед, опираясь на руку княжеского хиттокири и втихомолку наслаждалась прогулкой.
   - Ты много где побывал, да? - спросила она, когда тишина наскучила.
   - Да, - лаконично ответил Карасу, но потом все же добавил. - В юности я любил путешествовать.
   - В юности? - уточнила Акико и искоса посмотрела на своего спутника. Он казался никак не старше Ниси, мужа ее старшей сестры, которому миновало двадцать шесть лет только прошлой весной. - Я бы тоже так хотела. Путешествовать. Посмотреть на другие княжества.
   - Ну, госпожа, вы уже побывали в Преисподней, - усмехнулся Карасу. - Такое мало кому довелось.
   - О да! - Акико неожиданно для себя рассмеялась. - А где ты побывал? И почему сейчас ты живешь в Черном замке?
   - Я связан клятвой, - холодновато ответил Карасу.
   - Но почему бы тебе не отказаться от нее? Я же вижу, тебе нравиться все это... - Акико развела руками.
   - Я связан клятвой, - еще холоднее повторил воин. - Как, впрочем, и вы, княгиня.
   - Я ведь просила не называть меня так! - Акико вырвала свою руку и быстрее пошла вперед.
   - Это... - беспомощно пробормотал Карасу. - Это же мертвая трясина, го... Акико!
   Он прибавил шагу и вовремя успел подхватить оступившуюся княгиню.
   - Будь осторожнее!
   - П-прости... - весьма неубедительно потупилась Акико.
   Дальше они пошли молча. И, похоже было, что обоих одолевают мрачные мысли.
   Акико никогда не была влюблена. С детства ее голову занимала одна только мысль: сбежать от скучной жизни, от деревень на сваях, от замужества, которое однажды устроит отец. Если сестры ее ночами обсуждали, как однажды станут чьими-то женами и мечтали, конечно же, о том, что супругами их будут красавцы и герои, какие встречаются в сказках, то сама Акико размышляла о странах, которые видеть могла только во сне. И вот теперь, когда она стала женой престарелого князя Куро, голову ее стали занимать совсем иные мысли. Акико могла предположить, что влюбилась в Карасу, хотя, с чего бы это? Они были знакомы всего пару дней, он держался с ней холодно и насмешливо. Да, он без сомнения был красив, как и все вороны - даже тот же цубаса Корвис - но что с того? Мало ли в мире красивых людей и даже демонов?
   И все же ничем иным объяснить неразумное поведение Акико и ее безрассудное путешествие в Преисподнюю было нельзя. Ну, разве что, помешательством.
   - Вы устали, госпожа, - оторвал Акико от раздумий голос Карасу. - Сделаем привал.
   - Г-где? - хрипло спросила девушка, надеясь, что воин подумает, что ее голос сейчас дрожит от страха. Тем более, что вокруг было одно болото.
   - Вон там, это вторая станция Зрачка, - Карасу указал на мерцающий в сгущающемся тумане фонарь.
   - Мы опять шли целый день? - проворчала Акико.
   - Вовсе нет, госпожа. Просто теперь рано темнеет, тем более здесь.
   - Госпожа ничуть ни лучше, чем княгиня! - насупилась Акико.
   Карасу не ответил. Он взбежал по ступеням и бегло оглядел станцию, потом помог подняться юной княгине. Пока он разжигал огонь, девушка безучастно стояла под фонарем. Станция походила на обе предыдущие, так что смотреть особенно было не на что.
   - Отдохните, - Карасу, бережно поддерживая под локоть, усадил ее у огня. - Дальше нам идти придется ночью.
   - Угу, - кивнула Акико.
   - Вас что-то расстроило? - мягко поинтересовался хиттокири.
   - Вовсе нет!
   Карасу замялся.
   - Если... если вам удастся вернуть гребень, вы ведь сможете просить у князя все, что угодно. Попросите у него развода, я уверен, князь вас отпустит.
   - Этот старик? - пробурчала Акико.
   - Знаете, госпожа, - с мягкой укоризной заметил Карасу, - он все еще мой повелитель.
   - Извини. Я могу. Но едва ли это что-то изменит, - Акико свернулась калачиком рядом с огнем, кутаясь в свою куртку. - Знаешь, когда я была маленькой, то часто мечтала, как отправлюсь путешествовать. Потом уже я поняла, что не всякий мужчина может путешествовать по нашим землям. Для этого нужны кураж, деньги, разрешение князя.
   - Вы побывали в Преисподней, госпожа... Акико. Вам, думаю, уже ничего не страшно, - мягко усмехнулся Карасу.
   - Тут ты прав... - пробормотала Акико.
   Она прикрыла глаза, надеясь, что если заснет, то перестанет беспокоиться о недостижимых глупостях, вроде княжеских палачей. Как назло этот самый палач опустился рядом с ней на колени, словно прислушиваясь к чему-то, а потом вдруг до боли стиснул ее плечо.
   - Госпожа, за мной!
   Ногой сбросив жаровню в воду, он метнулся в укромный закуток, заставленный бочками и прижал Акико к себе. В наступающей темноте и сгущающемся тумане их не должны были заметить. Девушка вновь оказалась прижата к нему, что немало ее смущало. Однако она заставила себя прислушиваться, и сумела различить плеск весел. Отчего-то стало страшно.
   - Ш-ш-ш, - шепнул ей в самое ухо Карасу. - Нас не увидят.
   Он поспешно нарисовал в воздухе причудливую фигуру и произнес короткое заклинание.
   - И не услышат. Кого это сюда принесло?
   Об одну из свай с западного угла ударила лодка, по настила загрохотали сначала сапоги стражников, потом послышались мягкие, почти вкрадчивые шаги. Вспыхнули лампы.
   - Никого, господин!
   Цубаса Корвис, бережно поддерживая княжну Варну, прошел через всю станцию и остановился рядом с бочками. Карасу и Акико затаили дыхание. Колдовство сработало. Цубаса вернулся в центр платформы и опустился в принесенное из лодки кресло.
   - Передохнем здесь, сестра, - улыбнулся он. - К нашему приезду все приготовят. Я скоро стану князем, могу я наконец-то надеяться на твою благосклонность?
   Варна фыркнула.
   - Отвратительно! - шепнул Карасу почти с ненавистью. - Родные брат и сестра!
   - Тебя так злят их взаимоотношения, или то, что они что-то замышляют? - поинтересовалась Акико.
   - Второе меня совсем не удивляет. Князя последние лет двадцать пытаются извести все, кто только имеет шансы на престол. Они оба - дети третьей жены князя из рода серых Цапель. Если бы она была жива...
   Акико к собственному смущению ощутила укол ревности.
  
   Спустя полчаса Корвис и Варна вернулись в лодку и отправились дальше на восток. Карасу поспешно надел ступы и принялся довольно грубо поторапливать юную княгиню.
   - Такое ощущение, что ты спешишь разрушить любовное гнездышко, - проворчала девушка.
   - Я спешу к Белому замку, потому как нечего Корвису делать в его окрестностях. К тому же, если госпожа не заметила, он собирается в скором времени стать князем, - язвительно ответил ворон. - Известно ли госпоже, что согласно традициям, она должна будет взойти на погребальный костер мужа.
   Акико побледнела.
   - Шучу, - фыркнул Карасу. - Поспешим, княгиня.
   Акико еле поспевала за ним. Ступы сильно облегчали тело и сокращали дорогу, но отнюдь не избавляли от усталости. К тому моменту, как взошла луна, девушка совсем выбилась из сил. Едва сумев догнать ворона, она вцепилась в его одежду.
   - П-постой.
   Корвис остановился и хмуро посмотрел на девушку.
   - Я не могу так быстро бежать.
   - Вам следовало подождать меня на станции, - недовольно заметил Карасу. - Мы уже на Дне. Вон Белый замок. Осталось всего ничего.
   Он вновь побежал, и Акико ничего не оставалось, как последовать за ним.
   Белый замок оказался сложен из огромных матовых глыб кварца, блестящих в лунном свете. Юная княгиня даже слегка позавидовала среднему сыну старого князя Куро, во владении которого находится такая красота. Шары с акаруй на стенах давали изумительные совершенно блики и отражались в стоячей болотной воде. Замок между тем казался совершенно безлюдным.
   - Почему этого бездельника никогда не бывает дома? - Карасу закатил глаза. Потом указал на превратную сторожку. - Ждите меня здесь. Закройте дверь на задвижку и ждите меня здесь. Если госпожа Нацуко где-то здесь, я разыщу ее и приведу.
   Акико попыталась возразить, но Карасу бесцеремонно втолкнул ее в комнату и захлопнул дверь. И еще раз напомнил опустить щеколду.
   Сторожка оказалась крошечной и тесной, ее даже мерить шагами было невозможно. И тем не менее, Акико ходила из угла в угол, двигала немногочисленную мебель - стол и две лавки - и пыталась разглядеть хоть что-то в ночном мраке. Когда наконец за дверью послышался шорох, а потом стук, она бросилась открывать с удвоенной радостью.
   - Карасу!
   На пороге стоял Корвис.
   - Так-так-так, чутье не обмануло меня. Матушка! - цубаса улыбнулся отвратительной и сладкой улыбкой. - Какая удача. Ты идешь со мной, матушка. Если, конечно, не желаешь зла своей сестре и... Карасу.
   Корвис обнял похолодевшую Акико за талию и приставил к ее горлу острие короткого меча. Медленно они вышли на залитый луной двор. Глаза Акико метнулись, подмечая каждую пугающую деталь. Карасу стоит у дерева, зажимая рану на плече. Меч демона в его бессильно повисшей руке слабо светиться красноватым. Возле кривой белой сосны стоит Варна, обняв бледную Нацуко и приставив к ее шее кинжал. В центре двора на куске холстины лежит скромный гребень, вырезанный из какого-то светлого дерева.
   - Вот ведь как, - с явным удовольствием протянул Корвис. - Мне страшно везет сегодня, гороскопы оказались правы. Сегодня я стану князем, накажу воровок и верну главное сокровище воронов. Что ты думаешь, старик?
   - Ты почему открыла дверь? - игнорируя Корвиса, Карасу набросился на юную княгиню.
   - Я думала, это ты, - попыталась защититься девушка.
   - Думала? Да неужели?! Думала она! - Карасу закатил глаза. - А спросить "кто там" ты не догадалась?
   - Не могли бы влюбленные обратить внимание на меня?! - вспылил Цубаса. - Старик, положи меч и принеси мне гребень.
   Карасу расхохотался.
   - Он не дается тебе, мальчик? Это потому, что ты не настоящий наследник клана. Затем тебе и понадобилась бедняжка Нацуко, что ты не можешь прикоснуться к нашему сокровищу.
   Корвис всхрапнул, потом сильнее прижал к себе Акико и прошипел ей на ухо.
   - Тогда вы, матушка, без глупостей идите и принесите мне гребень. Или у вашей сестры появится вторая улыбка ниже подбородка.
   - Нет! Не смей! - резко приказал Карасу.
   Акико посмотрела на него, потом на бледную Нацуко. Потом мягко высвободилась из разжавшихся рук цубасы и пошла к гребню, не обращая внимания на крики. Подняв его, гладкий и прохладный, она протянула его Корвису. Цубаса кивнул. Варна отшвырнула в сторону тело Нацуко и метнула нож в Карасу. Сжав гребень так сильно, что зубья его впились в руку, Акико бросилась к сестре. Рука Нацуко была безжизненна и холодна, одежда давно уже окрасилась кровью.
   - Извини, она давно уже мертва, - улыбнулась Варна.
   Акико медленно поднялась с колен.
   - Это ты убила мою сестру? ТЫ УБИЛА МОЮ СЕСТРУ?!
   Варна вздрогнула и сделала шаг назад. Потом еще один и еще. Пока не уперлась спиной в замковую стену.
   - Я побывала на том свете, - тихо продолжила Акико, - я заключила пари с Тысячеликой. Я все сделала, чтобы спасти Нацуко, а ты ее убила.
   - Нет! - вскрикнула Варна. - Это не я! Не смотри на меня так.
   Акико сделала шаг вперед, продолжая стискивать гребень в кулаке. Капли крови застучали по песку. Кто-то обхватил ее и прижал к себе.
   - Прекрати, - шепнул ей на ухо Карасу. - Ты не должна этого делать.
   - Делать что? - безжизненно спросила Акико.
   - Не пугай ее до смерти, теперь ты это легко можешь.
   Он вонзил окровавленный меч в песок и хмуро посмотрел на Варну.
   - Убирайся, и чтобы никто из рода больше не встречал тебя. Покинь княжество, отправляйся в изгнание, Варна. Я потружусь, чтобы все в Нирме знали, что ты натворила.
   - С-спасибо, господин, - выдавила ворона, подобрала подол одежд и бросилась бежать.
   Карасу мягко развернул Акико лицом к себе и заставил ее поднять голову.
   - Ты ничего не изменишь, если убьешь Варну.
   Девушка всхлипнула.
   - Сестру ты точно этим не вернешь.
   Крупные слезы покатились по щекам юной княгини, и девушка принялась утирать их перемазанными в крови руками.
   - Мы сожжем ее, чтобы Нацуко не досталась Тысячеликой, - ласково пообещал Карасу. - Идем в замок. Я сейчас же пошлю за этим бездельником Крауклисом. Четыре стороны света! Акико, не плач!
   Он беспомощно замер, смотря на рыдающую девушку, потом обнял ее и нежно поцеловал в висок.
   - Идем, Акико.
   - Ты обещаешь? - всхлипнула девушка, утыкаясь лицом в шею Карасу.
   - Что обещаю?
   - Сжечь ее?
   - Непременно, - ворон энергично кивнул. - А еще я совершу все необходимые обряды, помолюсь всем возможным духам и дам Нацуко на всякий случай целую связку моппу, чтобы она смогла в случае чего откупиться от демонов. Но сначала мы отмоем от твоей крови родовую реликвию.
   И он указал на измазанный гребень. Акико слабо улыбнулась, а потом нервно расхохоталась, как секундой до того рыдала. Тяжело вздохнув, Карасу мягко высвободил гребень и убрал его за пазуху. Пальцы его нежно коснулись ранок на ладони девушки. Акико захлебнулась собственным хохотом и настороженно на него посмотрела.
   - Знаешь, я...
   - Идем...
   Карасу наклонился, поцеловал ее, а потом быстрым шагом направился к замку.
  
  

Часть шестая. Пепел

  
   Просыпайся, королевна,
   Надевай-ка оперенье...
   Хелависа
  
   По истечении положенных пятнадцати дней траура Акико сменила белые одежды на повседневную ямори. Кро, конечно считал, что на прием у Старшего Князя его супруга должна надеть что-нибудь более подобающее, но девушка это замечание проигнорировала.
   - Повелитель хочет, чтобы вы расчесали ему волосы, - проворчал Кро, - коль скоро гребень вернулся к нам. Обращайтесь с ним бережно.
   - С повелителем? - хмыкнула Акико. - Я буду очень осторожна, Кро, обещаю.
   Юная княгиня миновала комнату, поднялась на низкий помост и взяла с подушки гребень старцев. Простой, вырезанный из дерева, он совсем не походил на главное сокровище рода воронов.
   Князь, казалось, все эти недели так и просидел на подушках, глядя на подвешенный в нише свиток с полной луной. Его длинные седые волосы струились по спине, стекали на подушки и слегка завивались на концах. Акико осторожно коснулась прядей руками, потом провела по ним гребнем. Еще, и еще. На руках ее и на зубцах гребня осталась седоватая пыль. Еще, и еще, и еще...
   - Вы считаете меня глупой, господин? - спросила Акико, сдувая с волос князя седину.
   - Нет.
   - Я подумала, я действительно думаю иногда, и кое-что сопоставила. Имя Карасу - очень древнее и редкое, и означает "ворон". И единственный, кого боялся Корвис - это ведь Карасу. И то, как Карасу испугался там, в замке Тысячеликой, когда я посулила ведьме своего мужа... - Акико усмехнулась. - Вот я и подумала, господин, что вы, это он.
   Князь обернулся и посмотрел на нее через плечо. В его миндалевидных черных глазах мелькнули интерес и насмешка.
   - Я вовсе не считаю тебя глупой, княгиня, - улыбнулся Карасу. - Безрассудной, импульсивной, неосторожной, но никак не глупой. Ты кажется хотела что-то у меня попросить.
   - Сиди смирно, - одернула его девушка. - Остались еще две седые пряди.
  
   Кро распахнул дверь в спальню восемнадцатого сына князя Куро, Крауклиса и медленно сполз по стенке на пол. Юный ворон откинул край одеяла, сонно моргнул, а потом озадаченно уставился на распростертое на циновках тело.
   - Старый, ты чего?
   - П-письмо от князя. Адресовано вам.
   - А сам отец где?
   - Я не могу найти Повелителя со вчерашнего вечера, когда отвел к нему княгиню.
   - Гребень хоть на месте? - зевнул Крауклис, распечатывая послание.
   - Гребень на месте, - дрожащим от возмущения голосом подтвердил Кро, - а вот князя нигде нет.
   Крауклис пробежал письмо глазами, хмыкнул.
   - Вот послушай и прекрати трястись.
   "Крауклис, сын мой,
   я отправляюсь в путешествие. Когда вернусь, еще не знаю, но умоляю вас не тревожиться о вашем престарелом отце. Княжество я оставляю под твоим управлением на попечение Кро. Гребень Акико вернула в сокровищницу, однако мы позаимствовали оттуда оперенье Варны, ей оно все равно больше не понадобиться. Если по дороге нам встретится почта, пошлем весточку.
   Твой отец, Карасу Куро, Старший Князь воронов"
   И тут еще в конце нечто невообразимое пририсовано, вроде ухмыляющейся рожицы. Огонь и ветер! Так и вижу, как отец все это пишет! Я знал, что эта прелестная девушка, госпожа Акико, все исправит, - и, откинув голову, новый Старший Князь воронов расхохотался.

Конец

19.11.2006-09.01.2008

  
  
  
  
  
   ------
   * Иосиф Бродский "Холмы"
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   34
  
  
  
  
Оценка: 8.00*3  Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"