Аннотация: Глава, в которой Арвиджен Тричент сожалеет о необдуманно высказанном желании, Лиза Уатамер щеголяет нововыученным именем, а историк и история впервые встречаются нос к носу
Глава вторая
Университетская библиотека, обычно погруженная в благородный полумрак, была ярко освещена. Зажгли все лампы, магические шары и полицейские прожекторы. Свет получился неприятный - кричаще-оранжевый. Обрушившаяся на Рюнцэ гроза с проливным дождем заставила Лизу пуститься на унизительные уговоры. Спустя минут семь таксист - за дополнительную плату - согласился подъехать к служебному входу и встать под козырьком. Расплатившись, Лиза выбралась на мокрую мостовую. В босоножки потекла вода. Защищая сумку от косых струй дождя, она галереей добралась до библиотеки, оглушенная светом и гомоном.
- Здесь нельзя находиться посторонним, мэссиэ.
Открыв глаза, Лиза нашарила в сумке пропуск, полученный вечером перед уходом из Управления. На нем значилось: "Л. Уатамер. Мл. ассист" и шла длинная цепочка цифр, явно имеющих какое-то сакральное значение. По крайней мере, на полицейского она произвела должное впечатление.
- Проходите.
- Где я могу найти мэти Тричента?
Полицейский изобразил странный жест и пробормотал:
- В читальном зале.
Лиза прошла через большой, величественный холл, украшенный портретами ректоров, деканов и знатных донаторов. Левая дверь в его конце вела в главное книгохранилище, правая - в читальный зал, а лестница шла на узкую галерею. Заглянув в читальный зал, залитый тем же неестественно ярким светом, Лиза замешкалась на пороге.
- Уатамер, сюда, живо!
- Иду, мэти Ашшршашвидшшен, - сказала Лиза, старательно выговаривая шипящее имя. Жаль, она не уточнила, какие у аспидов в ходу обращения, но и без того прозвучало эффектно.
Тричент вскинул голову, посмотрел на нее и повторил:
- Живо.
Лиза подошла, стараясь не смотреть на распластанный на полу тру. Аспид, опустившись на одно колено, осматривал и ощупывал тело.
- Ножевое ранение, остаточный след... с руки срезана полоска плоти.. Собрались в обморок падать, Уатамер?
Лиза медленно опустила ресницы.
- Нет.
- Поднимите на ноги работников, к рассвету я должен знать, все ли книги на месте.
- Но... - начала Лиза, представившая бесконечные препирательства с библиотечными работниками.
- Что там у вас на пропуске написано? - ядовито поинтересовался аспид. - "Мл.ассист"? Валяйте, ассистируйте.
- Да, мэти.
- Телефон на стойке, - бросила аспид и вновь склонился над телом.
Ощущая свинцовую тяжесть, Лиза медленно пошла к телефону. Вытащенные из постели библиотечные работники реагировали на ее просьбу без малейшего энтузиазма. Двое или трое, не удержавшись, послали ее по известному адресу. Припомнив приютскую науку, Лиза ответила. В конце концов, примерно половина библиотекарей согласилась приехать посреди ночи в грозу, чтобы разобраться с возможными пропажами.
Аспид все так же изучал тело с внимательностью опытного патологоанатома. Лиза не рискнула приближаться. Крови она не боялась, но вид мертвеца пугал ее сам по себе. Новых распоряжений не было, и Лиза здраво рассудила, что если Триченту что-то понадобится, он сам это скажет. Взобравшись на невысокую лесенку, она огляделась.
В отличие от Адриенны, Лиза никогда не была в библиотеке частой гостьей. Тем не менее, многие мелкие детали намертво запечатались в памяти. Высокие шкафы, украшенные тонкой резьбой. Массивные - и не сдвинуть - столы, стулья с мягкими спинками, очень удобные. Зеленые абажуры настольных ламп. Кипы бумаг для заметок, карандаши в стаканчиках. Никаких чернил в библиотеке! В четырех простенках, очень узких, портреты четырех основных донаторов, пожертвовавших собственные книжные собрания Университету. Самый ранний, принадлежащий кисти великой Орелии Ситарез, изображал герцогиню Нимуэ Граншанж с чертежом новой библиотеки в руках. И с ним было что-то не так. Сдвинут в сторону буквально на шед*, но и этого для взгляда Лизы было достаточно. Она подошла. Вычурная золоченая рама была перепачкана пылью и копотью. Плясала на неощутимом кожей сквозняке паутинка. Лиза надела нитяные перчатки, выдаваемые всем посетителям читального зала, подцепила раму и потянула на себя, открывая узкий темный проход.
- Мэти Ашшршашвидшшен...
Сперва Арвиджен поругался для порядка: его, самого Тричента дернули в ненастную ночь из-за убийства какого-то университетского библиотекаря. Впрочем, он прекрасно видел, что вызвали его не зря. Что бы не произошло в библиотеке, здесь столкнулись незримо для большинства людей немалые силы.
Этому дару - видеть, слышать и осязать пути колдовства - многие завидовали, но он практически не передавался по наследству от змеев полукровкам. "Зависть, - часто говорил Сашель, и сам бывший могущественным чародеем, - портит характер". Наверое, так оно и было, потому что у самого Сашеля Линарда Киссолы характер был просто идеальный, а иначе с чего бы знатному и сильному аспиду, прародителю целой семьи брать на себя заботу об осиротевших племянниках? И заставлять их развивать и оттачивать свои таланты. В семь лет Арвиджен был готов удавить дядю за это. В 1619 лет - искренне поблагодарить.
Внешне и тело библиотекаря, и читальный зал выглядели совершенно обыденно. Нормальный труп, нормальная комната. Местным чародеям, в чьих жилах лишь капли змеиной крови, несколько суток потребовалось бы на то, что Арвиджен углядел одним косым взглядом. Магии не было. Совсем.
В Виттании были места, лишенные магии. Ледяные Гробницы, многие горные вершины, сердце Магрейской пустыни. Места где настолько холодно или, наоборот, жарко, что дух не выдерживает. Но Рюнцэ был переполнен силой, особенно это касалось Королевской резиденции и Университета. Защитные чары, несработавшие ловушки, амулеты, артефакты, просто следы присутствия магов - все сплеталось в сплошное полотно, видимое Арвидженом, как гигантская паутина. Или внутренности невообразимого музыкального инструмента. Хороший настройщик сумел бы, пожалуй, изменить мир. К счастью, таковых в этом мире не было. И вся эта чародейская путаница и разноголосица заканчивалась у порога читального зала. Все. Пустота.
Арвиджен склонился над телом. Чистокровный человек - большая редкость для Рюнцэ, а тем более для Университета, где до сих пор на шесть магических факультетов приходится один естественнонаучный или филологический. Хотя сегодня днем Арвиджен лишний раз убедился, что совершенно не понимает кадровую политику полукровок.
- Мэти Ирвин Боу, старший библиотекарь, - встрял охранник, благополучно прозевавший убийство. - Хороший, тихий был человек.
- Угу, - неопределенно сказал Арвиджен, продолжая осматривать тело.
Ножевое ранение, глубокое. Но крови почти нет, хотя должно быть предостаточно. При таком ранении тут все должно быть залито ею. Арвиджен принюхался. Кровью даже не пахло. Загадка.
Охранник продолжал говорить. Занятый осмотром тела, Арвиджен не прислушивался, но это комариное зудение страшно раздражало его. Наконец он не выдержал.
- Идите и опросите свидетелей.
- Но, мэти следователь, а если...
- Так найдите их!
Охранник вышел. Арвиджен обошел библиотеку, осматривая шкафы и столы, и вновь склонился над телом, пытаясь понять, что же вызывает у него такое жуткое и назойливое чувство неправильности.
Мандарин и амбра. Стоит на пороге, держась за косяк, боится шагнуть в комнату, до дрожи боится. Наверняка, взглянув на труп, упадет в обморок. Послали ветры ассистентку.
Арвиджен поднял голову. Никто уже очень давно не звал его так. Даже сородичи предпочитали упрощать, но больше из суеверных соображений. Учитывая, что неизвестный Арвиджену отец скрылся где-то на Амулете, одним из переводов имени было "Пепелище, оставленное всему, и где ничто не взрастет". Хорошее имя. Уатамер его, наверное, полночи учила.
Арвиджен сообразил, что слишком погрузился в свои мысли.
- Живо.
Продолжая осмотр тела, Арвиджен краем глаза следил за девушкой. Она слегка побледнела, но держалась молодцом.
- Ножевое ранение, - Арвиджен коснулся краев раны и сумел наконец поймать что-то едва уловимо магическое. - Остаточный след...
Проследив его - тончайшую нить чар - змей взялся за руку покойного.
- С руки срезана полоса плоти... Собрались в обморок падать, Уатамер?
Позеленевшая девушка выдавила:
- Нет.
Сжалившись над ней, Арвиджен велел обзвонить библиотекарей. В конце концов, если пропала какая-то книга, это может стать зацепкой. В университетском книгохранилище можно было отыскать такие сокровища, за которые убить не жалко.
Оставив книги на новоявленную ассистентку, Арвиджен вернулся к трупу. Единственный на всю комнату, очень слабый магический след тянулся от раны на груди к срезу с руки. Вывод? Ножик был непростой. Срез выглядел чисто и ровно, словно... Да это просто ветчина! Еще одна загадка, еще одна бессмыслица.
- Мэти Ашшршашвидшшен...
- Ну что еще?! - Арвиджен поднял голову и огляделся в поисках несносной девицы. Она стояла у картины, изображающей Нимуэ Граншанж, за которой начинался узкий потайной ход. Ход, который Арвиджен прозевал. - Как ты его нашла?
- Рама была сдвинута на шед, - с готовностью ответила Уатамер.
На шед. Арвиджен подавился смешком, поднялся и отряхнул одежду.
- Что в той стороне?
- Старый Сад.
- Верно... - аспид потер ладони, согревая их, и зажег небольшое, но яркое пламя. Уатамер смотрела на него со смесью ужаса и восторга. Из-за такого дешевого фокуса. Тьфу! - Пошли.
Ход был очень узкий, заросший пылью и паутиной, но совершенно сухой. Судя по вырезанным на камнях печатям, строители позаботились о защите библиотеки от влаги. Значит, она все-таки была зачарована. А где Арвиджен был во времена ее строительства? Определенно, далеко от Рюнцэ и вновь обретенных родственников.
- Библиотека, кто ее строил?
Уатамер кашлянула.
- Уатамер, - предупреждающим, вкрадчивым тоном сказал Арвиджен.
- Это дар герцогини Граншанж. Перебираясь из столицы на юг, она оставила часть своего книжного собрания и возвела для него новое здание. Кажется, для его строительства приглашали кого-то из амулетских ведьм. Вроде бы... да, герцогиню Адмар.
И снова родственники. Арвиджен поморщился.
- Об этом вам лучше расспросить историков. Адриенна, моя подруга, в свое время интересовалась подобными деталями. Боже, Одри! - Уатамер прижала руку ко рту. - Когда Одри узнает!...
Арвиджен фыркнул и пошел дальше, изучая стены. Великое множество печатей, призванных удержать в стенах магию. Когда-то и сам Арвиджен проделывал нечто подобное, создавая защиту для замка Стаг. Ему было около 170, самое время упиваться своим всемогуществом. Стаг был до сих пор неприступен, а эти печати не сохранили даже отголоска магии. Невероятно. Но вот оно, невероятное, прямо перед глазами.
Арвиджену вновь удалось уловить чары, уже замеченные на трупе. Совсем неуловимые, легкие, тающие. Впереди уже различим был шум дождя, воздух стал ощутимо влажным. Арвиджен поднял пламя повыше, освещая коридор. Весь пол был усыпан пожелтевшими от времени листами плотной бумаги. Даже не бумаги, тщательно выделанного ругкилама*. Протиснувшись мимо него, Уатамер склонилась и подняла несколько.
- Это страницы из "Хроник Килама"! кому понадобилось убивать библиотекаря из-за "Хроник Килама"?!
- Вот именно, - пробормотал Арвиджен. - Вот именно...
О том, что Боу убит, Одри сообщила со свойственной ей тактичностью Лиза. Как подруга не старалась смягчить новость, это все равно оказалось словно удар под дых. Больше никаких дружеских шуток, никакого участливого: "Завтра можете прийти пораньше". Одри уронила голову на руки.
- Ты плачешь? - Шеффи погладила ее по волосам. - Нет, конечно нет. Никогда не плачешь. Будешь пирог?
- Не хочу, - глухо ответила Одри.
- С яблоком и брусникой, - заговорщическим тоном сказала Шеффи.
- Не хочу!
- Ладно, - как всегда легко согласилась Шеффи, самое противоречивое и необидчивое существо в мире. - Мне пора на работу. Обед в холодильнике, хлеб свежий. Я ушла.
Порывисто чмокнув подругу в макушку, Саффрон убежала. Хлопнула входная дверь, заскрежетал ключ. Одри неохотно подняла голову. Знакомая кухня в их дешевой, снимаемой на троих квартире. Запах еды, легкий аромат сдобы. Солнце, смущенное ночной грозой, так и палит за апельсинового цвета шторами. И что-то не так.
Одри худо-бедно разбиралась в колдовстве. Не так хорошо, как Шеффи, конечно, но и спецкурс в Университете не пропускала. Она знала, как важны бывают предчувствия, подобные предощущения неправильности.
День шел наперекосяк. Одри собиралась пройтись по магазинам - была ее очередь делать покупки, а затем пораньше наведаться в библиотеку и показать мэти Боу обнаруженные накануне бумаги. Не рассказывая, конечно, откуда они. Это была нешуточная сделка с совестью, но отчего-то Одри отчаянно не хотелось рассказывать о краже. Страх разоблачения или снова предчувствие?
Зазвонил телефон. Стерн монотонным, безразличным ко всему голосом отменил ближайшие встречи. Конечно, - согласилась Одри. - У Университета много дел. Даже аспирантов отправили на отдых. И соискателей тоже. Экзамен в аспирантуру у Одри должен был состояться в сентябре, но эта мысль оставила ее сейчас совершенно равнодушной. Какие к Кикоше-Насмешнику аспирантуры, если умер хороший человек!
Одри с облегчением закончила разговор, положила трубку на рычаг и заварила себе чай. Двигалась она медленно, как сомнамбула. В горло кусок не лез. Чтобы хоть как-то взбодриться, Одри достала вытащенные из книги листки и расстелила их на кухонном столе. Ничего нового в голову не пришло. Бумага тонкая, незнакомой фактуры, а на ней темно-синими чернилами написаны странные, похожие на снежинки знаки. Даже не скажешь, надпись это или узор. Ничего подобного Одри не видела, а посоветоваться было не с кем. Спрятав бумаги в шкатулку, Одри переоделась и буквально выгнала себя в город. Сидя дома, она рисковала скатиться в глубокое отчаянье. В отличие от наделенной благословенным даром забвения Лизы, она слишком хорошо помнила, что такое смерть.
У Одри был список покупок, составленный несколько дней назад, но шла она в общем-то без особенной цели, размышляя обо всем подряд, а значит - ни о чем. О Лизе, уехавшей на работу среди ночи, наверное, голодной и уставшей. О безмятежной Саффрон и ее исполнившейся мечте. О Первой династии Килама что за скука, сказал бы любой. О бумаге со знаками-снежинками. Обо всем. Ни о чем. На бульваре Безмятежности Одри купила засахаренное яблоко и продолжила прогулку, напрочь позабыв о покупках.
Темнота пала внезапно. Тучи затянули небо, сильный шквал согнул деревья на бульваре. Раздался оглушительный треск, и липа, переломленная пополам, перекрыла дорогу. Прохожие, проклиная метеорологов за уклончивые прогнозы и магов за шутки с погодой, бросились врассыпную. Одри обернулась.
- Мэ-мэти Боу?
Это действительно был Боу, старший библиотекарь Университета. Или тень Боу. У него была землистая кожа и нестерпимо черные глаза, и весь он словно расплылся. Одри вспомнились детские сказочки о вурдалаках, оживших мертвецах, охочих до человеческого мяса, и о гуриби - пожирателях плоти из киламских пустынь. Библиотекарь в ответ на эту мысль раззявил пасть, полную мелких и острых зубов, и Одри отчетливо поняла: перед ней кто угодно, но только не мэти Боу.
Перебравшись через поваленное дерево с небывалой прытью, Одри бросилась бежать. Куда угодно, только бы прочь. Прочь отсюда. Ветер швырял в лицо пыль и пригоршни влаги, хотя дождя пока не было. Вурдалак, которому непогода была ни по чем, нагонял. Одри бросила через плечо недоеденное яблоко, хотя едва ли оно могло защитить от ожившего мертвеца. Руки были липкими от карамели.
Дождь хлынул, когда Одри свернула на Кладбищенскую улицу. Здесь были магазины и лавочки, наверняка кто-то из владельцев смог бы спратять ее и позвонить в полицию. Насмешник побери! На бульваре тоже были магазины, но ее никто не окликнул!
Кладбищенская шла под уклон до самого Мартэновского кладбища, и была вымощена округлыми булыжниками. С каждым шагом Одри все больше рисковала споткнуться, упасть и переломать себе все кости. И угодить вурдалаку на обед. И она бежала. Бежала без оглядки.
- Девочка!
Сильные пальцы стиснули ее запястье. Одри дёрнулась, но вот уже ее втащили в дверной проем, а мертвеца обсыпало что-то белое. Он содрогнулся и, как подрубленный, рухнул на ступени крыльца.
- Ч-ч-что это-то? - выдавила Одри.
- Хлорид натрия, - жизнерадостно сообщил ее спаситель. - Соль. Тебе нужно полотенце.
Одри была вынуждена опустить взгляд. Говоривший - молодой мужчина - был ниже ее на полголовы, да и стоял на ступень ниже, так что она вполне могла смотреть на его кудрявую макушку. Судя по фартуку в бело-красную полоску, он работал в этом... Одри огляделась. В этом баре. Затолкав ее внутрь, мужчина втащил тело, закрыл дверь и опустил задвижку. Раскат грома раздался где-то совсем рядом.
- Иди к очагу, - сказал мужчина. - Я сейчас принесу полотенце.
- Но... - Одри посмотрела на тело, так похожее на мэти Боу.
- Он не встанет. Хлорид натрия, - мужчина мальчишески улыбнулся и скрылся за дверью.
Стараясь не терять тело из виду, Одри прошла через зал и села возле самого настоящего очага. Правда, огонь в нем плясал магический: давая уют, он не грел, что в жарком июле было бы излишним. Почему-то именно это заставило Одри почувствовать себя продрогшей.
Вернувшийся спаситель протянул ей махровое полотенце и коснулся резных узоров на каминной полке. Пламя вспыхнуло ярче, и от очага пошел приятный жар.
- Спасибо, - сказала Одри.
- Тебе повезло, что я вышел закрыть ставни. А то бы так и бежала до самого кладбища. Меня зовут Сашель.
- Адриенна Льюис, - представилась Одри.
- И почему же на тебя напал, хм, вурдалак, Адриенна Льюис? - Сашель протянул ей дымящуюся кружку и сел напротив.
Одри сделала глоток. Напиток был пряный, почти едкий, но отлично согревающий.
- Лос, перечный, - прокомментировал Сашель, кивнул и отошел к двери. Склонившись над телом, он бегло, не касаясь, осмотрел его. - Ножевая рана... Знаешь, кто это?
- Я думала, это мэти Боу, университетский библиотекарь. Но он был убит сегодня ночью, он мёртв.
- Что ж, этот тоже мертвее некуда, - кивнул Сашель.
В этот момент - одновременно - дом сотрясли раскат грома и стук в дверь. Не какой-нибудь обычный стук; нет, по ней молотили, что есть силы, руками и ногами. Одри от неожиданности и мимолетного испуга чуть не расплескала лос.
- Это старина Джек, - успокоил ее хозяин. - Заходит погреться. Совершенно безобидный нищий.
Сашель ушел на кухню, слышно было, как открываются массивные старые щеколды. А потом Одри услышала усталое:
- Ну вот. Теперь у нас два трупа.
- Фрианкар, булочки, вся информация о "Хрониках Килама", биография Боу, - отрывисто диктовал аспид. - И посмотри в архиве все, что сможешь найти об истории Университетской библиотеки.
Лиза вскинула брови.
- Это все, мэти?
Аспид то ли не уловил, то ли, что вероятнее, проигнорировал издевку. Устроившись на своем диване, он пробормотал "да-да" и закрыл глаза.
Первым делом Лиза позвонила Адриенне; не хотелось, чтобы та узнала о смерти знакомого от посторонних. Затем она занялась делами.
Городской архив, расположенный на Храмовой площади, она посещала второй раз в жизни. В первый речь шла о наследстве, от которого, впрочем, совсем не было толку. Теперь, показав свой пропуск, Лиза направилась в отдель, относящийся к Университету. Жизни большинства обывателей, от простых лавочников до знаменитых актеров, умещались подчас в трех-четырех бумажках: рождение, брак, штраф за парковку, смерть. Университет же собирал о своих сотрудниках обширнейшие досье. Такую тщательную проверку не проходили даже желающие работать в королевском дворце. Папка мэти Боу, за которую Лизе пришлось расписаться в четырех журналах, была в несколько пальцев толщиной. Устроившись на неудобном жестком стуле, она зашелестела бумагами.
Биография у Боу была скучная. Большинство справок и формуляров подтверждали что он - исключительно порядочный, тихий и благоразумный человек. Лиза сделала несколько копий на случай, если ее "начальник" затребует доказательства.
В Управление она вернулась в середине дня, уставшая и злая. Во рту со вчерашнего дня - ни крошки, ботинки натерли ноги. Тричент, уплетающий жареного цыпленка, оглядел ее с головы до ног и хмыкнул.
- Итак, Уатамер, что ты узнала?
- Немного, мэти Ашшршашвидшшен, - особенно неприятным тоном прошипела Лиза. - С чего начать?
- "Хроники Килама", - махнул рукой аспид. - Разберемся сразу с самым скучным.
Тут Лиза не могла не согласиться. У некоторых ежедневных газет история была интереснее.
- Нечего рассказывать, - она открыла блокнот. - Написаны на древнекиламском, переведены специально для герцогини Граншанж. Подарены Университету. В них нет никакой ценности, разве что для историков. Моя подруга Одри работает с этой книгой.
- Поговорим с Одри, - кивнул змей. - Что с Бой.
Лиза перевернула несколько страниц. Несмотря на толщину папки, биография старшего библиотекаря была удручающе скучной. Просто вторые "Хроники Килама".
- Ирвин Боу, родился в 510 году в Этвине. Отец погиб в стычке с Чистильщиками* еще до рождения Боу.
- С Чистильщиками? - переспросил аспид, приоткрывая один глаз.
- Да. Он был амфиптером, а в Этвине на тот момент были распространены сильные антизмеиные настроения.
- Боу был чистокровным человеком, - покачал головой аспид. - Кровь змеев я бы почувствовал.
- Боу был наполовину амфиптер, так здесь написано, - пожала плечами Лиза. - Если не верите, вот анализ крови. В Университете его сдают регулярно.
Аспид резко сел, выпрямил спину, как солдат на параде, распахнул глаза и буквально выдернул справку из лизиных рук.
- Так. Что с историей библиотеки?
- Мы об этом уже говорили - напомнила Лиза.
- Меня интересуют подробности. Рассказывай.
Окинув аспида мрачным взглядом, Лиза забралась с ногами в кресло и вновь зашелестела страницами.
- Библиотека, она же Новая Библиотека. Возведена а средства все той же герцогини Граншанж. Количество книг интересует?
Тричент медленно закрыл глаза.
- Зачарована?
- А что у нас сейчас не зачаровано? - пробормотала Лиза. - Единственный занятный факт: защитные чары на печати накладывал сам король.
- Пф-ф!, - фыркнул аспид, не открывая глаз.
- Специально приглашенную амулетку звали Элиза Адмар, в свое время считалась исключительно сильной ведьмой. Также в зачаровании участвовал супруг герцогини Граншанж, вейлорд* Кщайхассэ из рода Кихилидов.
- Значит, - медленно проговорил Тричент, - библиотека была зачарована...
- А я непонятно сказала? - язвительно поинтересовалась Лиза.
- Да нет, понятно... - рассеяно ответил Тричент, поднялся с облюбованного дивана и подошел к окну.
Тучи закрыли небо с мистической внезапностью. Шквал ветра сотряс крышу, грозясь сорвать ее и унести прочь. Жалобно задребезжали стекла.
- Мистический... - пробормотал Арвиджен.
Чутье никогда не подводило его. Кровь змеев, текущая в жилах полукровок, была как жидкий огонь, как зов. Змеи всегда узнавали своих потомков. Ошибка была исключена. Ирвин Боу, тело которого лежало в библиотеке, был человеком до последней капли крови. Самым обычным. Впрочем, чистокровные люди в Виттании давно уже стали редкостью, так что уместнее было сказать: самым необычным. Человеком. Однако, бумага, которую Арвиджен держал в руках, утверждала и вполне авторитетно, что Ирвин Боу - наполовину амфиптер со средними способностями к чародейству. А когда они у амфиптеров были иными?
Итак, в этом деле был амфиптер без следа змеиной крови и зачарованная тремя магами библиотека без капли магии. Арвиджену пришло в голову, что с желаниями следовало быть осторожнее.
Звякнул колокольчик. Вся вычурная конструкция запрятанного в нише старинного чарофона, выполненного в виде раскрывшей капюшон кобры (подарок обладающего тем еще чувством юмора дяди), затряслась. Змея открыла пасть и выплюнула серебристый шарик. Закрутившись волчком, он распался на две половинки, и металлический голос сообщил:
Шарик вновь соединился и издал писк, близкий к ультразвуку. Голос дяди, зазвучавший из чарофона, показался неестественным, словно бы неживым.
- Джен, мальчик мой, приезжай. Тут интересный труп. Даже два. И очень любопытный эффект. По дороге купи в аптеке корень шудры, но только целый. Запомни - целый.
Затолкав шарик обратно в пасть кобре, Арвиджен бросил хмурый взгляд на ассистентку. Та ухмыльнулась в ответ.
- Что сидите, Уатамер? Слышали же, у нас еще труп, даже два.
Уатамер обулась и сунула блокнот в сумку.
- Я готова, мэти Ашшршашвидшшен.
Чтобы подавилась она этим "Ашшршашвидшшен"!
- Спускайтесь в гараж, - пробурчал Арвиджен. - Серебристая джилеззи.
Вырулив из гаража, Арвиджен затормозил и включил дворники. Дождь стоял стеной, ветер с пугающей силой проносился узкими улицами, срывая рекламы, вывески и флюгера. Ураган - в Рюнцэ!
- Стоит ли платить предсказателям, если они не могут предупредить о буре?
- Две грозый за такой короткий срок - маловероятно, - рассудительно заметила Уатамер.
- Пристегнись, - хмуро приказал Арвиджен.
Дорога от Управления до дома занимала не более пяти минут, но на этот раз маленькому автомобилю пришлось бороться с разбушевавшейся стихией. Несколько раз Арвиджен пытался дотянуться до ветра, утихомирить его, но натыкался на темную глухую стену. Никогда прежде он не сталкивался с таким. Ощущение было странное, даже больше того - пугающее. Только остановившись возле дядиной таверны, Арвиджен смог наконец перевести дух.
- Идем, Уатамер.
Дверь была заперта и наверняка по дядиному обыкновению на три засова. Арвиджен ударил несколько раз кулаком, потом нагой. Прячущаяся от дождя под козырьком, жмущаяся к стене Уатамер пробормотала:
- Так мило и дружелюбно.
Впервые за сутки Арвиджен с ней согласился.
Наконец дверь открылась и дядя окинул их заинтересованным взглядом.
- Что ты так долго?
- А ты бы еще кирпичом ее заложил, - огрызнулся Арвиджен. - Заходи, Уатамер.
Сделав шаг в таверну, девушка ахнула, отшатнулась и налетела на аспида. Возле самого порога лежал расплывшийся рыхлый труп Ирвина Боу, присыпанный чем-то белым.
- Что это?
- Хлорид натрия, - ответил Сашель. - А, ты про тело? Ваш сегодняшний убитый. И еще один на кухне.
- Что значит "еще один на кухне"? - насторожился Арвиджен.
- Помнишь Кривого Джека? - Сашель бережно взял Уатамер за локоть и отвел подальше от тела. - Идемте, дорогая. Чашка перечного лоса вам не помешает. А ты иди на кухню, Джен. Кстати, ты купил корень шудры?
- Делать мне больше нечего, - огрызнулся Арвиджен.
- Воля твоя, мальчик, воля твоя, - пожал плечами Сашель и занялся Уатамер. - Идемте, моя дорогая. Согреетесь у огня, выпьете лос. Такая необычная погода для конца июля.
Дядя погрузился в излюбленную возню со слабыми и беззащитными, добиться от него чего-либо теперь стало невозможно. Оставив его, Арвиджен вышел на кухню, спустился по небольшой лестнице и едва не споткнулся о еще один труп. Побродяжка Кривой Джек, которого Сашель подкармливал из непонятной Арвиджену благотворительности, лежал, раскинув руки. На груди его темнел бескровный порез, с предплечья была срезана полоска плоти. А еще, от этого опустившегося, но все же безусловно чистокровного аспида несло человеком.
В дядиной кухне не было ни капли волшебства. Пузырьки с диковинными специями - теперь их заполняет лишь тусклый порошок. Лишенные силы пучки трав. Арвиджен почувствовал, что задыхается.
- Корень шудры... - пробормотал он. Да, надо было заехать за корнем шудры.
----------
* Шед - 0,2 см
* Ругкилам - писчий материал, напоминающий пергамен; тщательно выделанная кожа ящерицы руг, обитающей в Киламе. Не употребляется с IVвека в связи с почти полным исчезновением ящериц
* Чистильщики - радикальная группировка из числа киламцев, члены которой уничтожали всех змеев
* Вейлорд - такой титул стали получать змеи, вступающие в брак с виттанийскими аристократками; титул не давал им права на землю жен после их смерти