КРУТОЙ МАРШРУТ
Есть гул войны. И есть гулянка.
Есть смерти страх. Есть волчий стон.
И есть, как вечная помарка,
Маршрут, что кем-то предрешён.
СЛОВО И ДЕЛО
История мысли даётся не просто:
То гроздьями висли хвалебные тосты,
То плакала истина, сетуя жарко,
Что подло её обманула товарка.
Товарка же ею забыта в таверне,
Среди матросни и девиц безразмерных.
Ей было там жарко, ей было застойно
И многое - если не всё - непристойно.
Но что было делать? Она притерпелась.
Сошлась с тем, кто правил. Слилась с ним и спелась.
В конце концов, каждый живёт по судьбе,
Не видя спасенья в привычной мольбе.
А если кому-то не нравится ложь,
Пускай не впадает с истерикой в дрожь,
Пускай не кричит, что вокруг всё пропало,
Ведь истина тоже сначала страдала.
Сначала её уличали во лжи,
А нас от неё отучали "врачи",
И только, когда это всем надоело,
За нею признали и СЛОВО и ДЕЛО.
НАРОСТЫ
Не всё так просто, как нам кажется -
Наросты эти нам не нравятся.
А нарастает очевидное:
Тоска, туман и голь обидная.
Что в лабиринтах упрощения
Само собой уже явление.
Но обыватель тупо пялится:
"Зелёных" нет? Пускай всё валится"!
ОСТРОГИ
Не разумея многого,
Не будем так строги.
Не для того остроги мы
Повсюдно развели.
В чём смысл их и значение?
Не всё ли нам равно!
Задача их: смирение
Внушать нам велено.
Острог к острогу клонится,
Как остров к островам,
А сердце к "сроку" просится,
Как печь к сухим дровам.
Из пламени остывшего
Не вспыхнуть ни искре,
Острог - рукой Всевышнего -
Поставлен на земле.
А в пору доострожную,
Увы, слаб интеллект,
Нам массою творожною
Казался общий бред.
Бывало, съешь и горбишься...
А надзиратель строг:
"Всех в камеру бессрочную
Запру, коль невтерпёж".
Так вот живём и молимся
Параше и труду.
Но, в общем, жизнь острожная
Пусть снится лишь в бреду.
ТАЙНЫЙ ЗАРОК
Охвачен стадом грёз,
Весьма пустых и странных,
Как будто бы наркоз
Смягчает сердца раны.
С тех пор и повелось -
Спасать в "наркозе" душу...
Я дал себе зарок,
Который не нарушу.
Борис Иоселевич