- Ах, как хорошо! - Ирэна сладко потянулась и, почувствовав, что оголившаяся грудь захолодала, быстро натянула на себя теплое одеяло.
- Как хорошо, милый, да? - она повернулась к лежащему рядом мужу и с любовью посмотрела на его лицо. Оно было спокойным и даже умиротворенным. "Еще бы! - подумалось Ирэне, - ведь у нас только что был потрясающий секс!"
Лео всегда оставался изумительным любовником. Ни разу за всю их семейную жизнь не было случая, чтобы Ирэна осталась неудовлетворенной. Как бы он не уставал, как бы не была раздражена она, в любой обстановке он находил такие варианты, при которых их занятия любовью приобретали нечто сказочное, сверхъестественное, заставляющее Ирэну биться в судорогах следующих один за другим оргазмов, наманикюренными ногтями впиваться в плечи любимого, крепко сжимать, кусать их, плакать и смеяться одновременно - от счастья, от полноты чувств. И запредельностью угасающего в истоме сознания слышать его тихие стоны, одновременно ощущая, как бьется внутри её тела горячее семя.
Ирэне с Лео не просто хорошо. Он оставался идеалом во всем. Не было ни одной приятельницы, которая бы удержалась от слов: "Как тебе повезло с Лео!" В ответ Ирэна улыбалась и говорила: "Да, я очень счастлива с ним". Оставаясь мужчиной, способным в любой момент к любовным подвигам, Лео был заботливым, внимательным мужем, другом, советчиком, помощником во всех её разумных начинаниях и чаяниях. Мелкие женские капризы исполнялись с молниеносной скоростью (Ирэна вспомнила о подаренных вчера изумрудных сережках и колье, лежащих в бархатном футляре на туалетном столике). В их огромном доме на холме, с потрясающим видом на океан, полно разных технических чудес, которые делали существование их семьи необременительным. Садик вокруг дома весь в экзотических кустарниках и никогда не прекращающими свое цветение клумбах. Фонтаны и скрытые в траве и кронах деревьев динамики наполняли воздух журчанием воды и щебетанием певчих птиц. Бассейн с голубой прозрачной водой всегда готов принять в свою прохладу разгоряченные зноем и любовью тела. Огромная веранда на плоской крыше сплошь покрыта толстыми коврами, на которых в живописном беспорядке раскиданы бархатные подушки всевозможных размеров.
И как же любили они заниматься любовью на этой веранде! Ночью, под лучистыми взглядами звезд и вздохами близкого океана...
В цокольном этаже, за раздвижными дверьми, к их услугам всегда наготове три машины. Одна - шоколадного цвета, под стать глазам Ирэны - помнится, Лео долго и придирчиво подбирал оттенок, покупая эту "Volvo". Вторая, "Passat" - цвета хризопраза. И здесь уже глаза Лео послужили прообразом изысканий Ирэны. Огромный черный "Cheroki" позволял уезжать надолго и далеко. И ему не могли противостоять ни горный серпантин, там где заканчивался асфальт и начинались гранитные осыпи, ни песчаные дюны дикого побережья - или барханы и солончаки пустынь.
Работа Лео позволяла ему находиться много времени для дома: в его кабинете стояло несколько компьютеров, а рядом, в комнате, магнитный ключ от которой он всегда носил при себе, располагалась небольшая, но прекрасно оснащенная биофизическая лаборатория. Как-то раз Ирэна заглянула в неё и тут же утратила желание сделать это ещё раз, увидев, как в тщательно изолированном сосуде колышется полупрозрачная студенисто-ноздреватая грязно-зеленая масса, из которой к стенкам сосуда тянулись тонкие щупальца.
Зато ни разу не случалось, чтобы на кредитных картах Лео и Ирэны не было достаточно средств, способных без задержки удовлетворить их пожелания, какими бы безрассудными они не казались. Ирэна, большая любительница наслаждений, доставляемых обладанием драгоценностями, мехами, комфортом, изысканной едой, красивой одеждой и прочими, столь дорогими женскому сердцу фетишами, стократно благодарила Лео за внимание и готовность делать их совместную жизнь похожей на сказку. Благодарила любовью и обожанием, ласками. Всею собою.
И этой ночью она сказала, что хочет подарить ему самое драгоценное - дитя...
- Ты спишь, любовь моя? - голос Ирэны был тихим, томным. Не открывая глаз, Лео повернулся к жене, обнял, и, нежно сжав теплыми пальцами её грудь, прошептал: "Я наслаждаюсь тем, что ты рядом, что тебе хорошо, любимая моя девочка".
Ирэна зажмурилась от счастья, чмокнула мужа в нос, повернулась к нему спиной и, немного повозившись под одеялом, затихла, ощущая каждым сантиметром кожи тепло его тела, его плоти. Плоти, готовой к продолжению ласк. Несмотря на то, что позади была ночь любви.
Дождавшись, когда дыхание жены станет ровным, Лео осторожно поднялся с постели и направился в душ. Стоя под горячими, жесткими струями, он вспомнил слова жены о том, что она хочет ребенка. Он давно ждал этого момента. Ждал - и боялся. Всё было отлажено в его теле, крепком, сильном, ловком теле сорокашестилетнего мужчины. Сердце, почки, печень, легкие, надпочечники, кишечник работали безукоризненно. Под идеальной формы черепом непрерывно вершил работу мозг ученого. И лишь в одном было отказано ему Создателем: семя его было безжизненным.
Десятки ученых, причастных к эксперименту, проводимому в рамках программы "Идеал", пытались добиться того, чтобы искусственная биологическая матрица смогла, наконец, приобрести полноценные репродуктивные функции. Месяцы опытов складывались в безрезультатные годы.
И вот наступил момент, когда возникла ситуация, которой нужно было избежать любой ценой: неудовлетворенное разумное желание. Генетики давно пришли к однозначному выводу, что именно неисполнимость самого заветного желания приводит к фатальным необратимым последствиям, ведущим к старению биологического организма. В программу "Идеал" были заложены все мыслимые и немыслимые варианты удовлетворения разумных желаний людей. Но действовало жесткое правило науки: "брак" - человек, чьё желание выполнить было невозможно - подлежал уничтожению.
Лео горько усмехнулся, выключил воду и, завернув бедра в махровое полотенце, прошел в спальню. Жена спала, свернувшись клубочком под легким шелковым одеялом. Он долго стоял над нею, вглядываясь в её лицо, мысленно прикасаясь пальцами к мягким белокурым прядям волос, угадывал под складками одеяла пленительные линии нежного тела.
А на внутренней поверхности сетчатки ярко пульсировали строки приказа: "Немедленная ликвидация биологически нестабильного объекта при возникновении ситуации "неудовлетворенное разумное желание".
Ирэна возжелала ребенка...