До Нового года оставалось лишь два дня. Защита проекта послезавтра с утра. Сделано уже почти всё: осталось только дооформить расчетно-пояснительную записку. Совсем ерунда - на час, не более, если сосредоточиться. Но как назло, это никак не удавалось: за это время сделано не более пятой части.
Мысли далеко от незаконченного дела - на том, что так и не удалось: отыскать девушку, похожую на его маму - Марину. И настроение оттого мерзкое. Поэтому и не идет работа.
Женя очередной раз выскочил на лестничную площадку. Закурил. Там и застал его Листов, поднимаясь по лестнице.
- Вайс, есть разговор, - без всяких вступлений сказал он. Выглядел Юрка слегка возбужденным.
- Что-то случилось?
- Да. Случилось.
- Очередное знакомство, угадал?
- Yes.
- Поздравляю!
- Поздравления мне недостаточно.
- А что еще?
- Как что? Новый год же на носу. Куда мне её пригласить: в общежитие? Сам знаешь, как там гудеть будут.
- Так в чем проблема? Пойдем к Гродовым: там все наши будут. Тебе, как сам понимаешь, будут рады - тем более с девушкой.
- Отпадает: она не пойдет без подруги. Так что давай встречать у тебя.
- Каким образом?
- Всей нашей компанией. Только нужно пригласить еще двух девушек. Я пока, правда, знаю только одну, кого точно можно. Лену: она явно предпочтет встречать у тебя, а не в общежитии. Ну, за оставшиеся два дня, надеюсь, еще одну найти удастся.
- М-да! А когда предлагаешь нам по магазинам бегать, чтобы купить все?
- Я думаю, мамы наших ребят охотно помогут. Особенно потому, что их мальчики будут, наконец-то, встречать Новый год в компании с девушками. Потом, у тебя же почти всё сделано.
- А Витальке завтра помочь надо, или нет? Ведь он как старался.
- Еще бы нет: тем более что он-то и сможет взять нам всё, что надо! Безо всякого труда - прямо через отца: в его гастрономе. Я думаю, возражений больше никаких?
- Как сказать. Честно говоря, совершенно не хочется быть в компании никаких девушек: главным образом, потому, что мне начинает казаться, что ты пытался знакомить меня еще с кем-то для того, чтобы я перестал думать о той. Напрасно! Я, всё равно, не успокоюсь, пока не найду её. С тобой или без тебя.
- Поверь, что со мной быстрей. Но ты думаешь только о своем настроении, а обо мне и Саше с Ежом нет. Ты жуткий эгоист, Вайс. Предупреждаю самым серьезным образом: если ты не согласишься, то можешь пожалеть об этом - жутко.
- То есть? Ты что-то начинаешь говорить загадками. Давишь на мозги?
Но Листик замотал головой:
- Нет уж: больше я тебе ничего не скажу сейчас. Только потом: тогда уже будет поздно. Соглашайся, слышишь!
- Ладно: всё равно ведь, не отвяжешься.
- Нет, конечно. Иди, звони Ежу: пусть зайдет за Сашенькой - и быстро сюда.
Саша с Ежом не заставили себя ждать. Отнюдь не стали возражать, когда Юра изложил им свой план встречи Нового года. Быстро обсудили, что надо купить.
- Следующий вопрос касается организации танцев. Вы хоть немного танцевать-то можете? - спросил Листов Сашу и Ежа вдруг скисшим голосом.
- Можем, - не совсем уверенно ответил Саша. - "Младшенькие" учили нас последнее время.
- Это звучит обнадеживающе. Главное, не робеть и не бояться девочек: они нормальные, и вас не съедят. Кстати, надо вам попросить Соню с Антошей подкинуть танцевальных пластинок: их маловато. И последнее...
Его слова прервал дверной звонок. Женя пошел открыть.
- Извините, а что, Клавочки нет дома? - это была тетка Клавы, которая появлялась у неё очень редко. С ней девушка.
- Нет еще, - на дверях и Клавы и Тамары висели замки.
- Вы нам не разрешите подождать её у вас на кухне?
- Ну, зачем: проходите в мою комнату. Там подождете.
- Да мы и на кухне можем: зачем вас-то беспокоить?
- Да ничего: проходите.
В их присутствии Листов обсуждение не возобновлял. Молчали все. К счастью, это продолжалось очень недолго: пришла Клава с Толиком и увела тетку с девушкой к себе.
- Кто такие? - спросил Женю Юра.
- Клавина тетка. А девушка - её дочь, наверно.
- Хорошенькая - ты разве не заметил?
- Нет. А что?
- Возвращаясь к прерванному вопросу: нехватке одной девушки в нашей компании. Может, её можно пригласить?
Женя пожал плечами:
- Не знаю. Просто ничего не знаю о ней: вижу сегодня первый раз.
- Не столь важно. Какая бы ни была, погоды она одна в нашей компании не сделает. Провентилируй вопрос.
И Женя пошел, постучал к Клаве. Вызвал её на минуту.
- Кто эта девушка? Её дочь?
- Надя? Да, дочь. А что?
- Можно её пригласить в нашу компанию? Мы будем встречать Новый год у меня, и нам не хватает девушки.
- Сейчас спрошу. - Через минуту она вышла вместе с Надей. - Вот: договаривайтесь.
Юрка был прав, заметил про себя Женя: она была, действительно, хорошенькая. Стеснялась, разговаривая с ребятами, особенно поначалу.
- Давайте знакомиться, - сразу приступил к делу Листов. - Меня зовут Юра. Это Женя. А это Саша и Сережа.
- Очень приятно. А я Надя.
- Как я понимаю, Клава передала вам наше предложение насчет Нового года, и вы появились, чтобы сказать, что согласны принять его. Хотя, думаю, вас наверняка могли куда-то уже пригласить.
- Да.
- Да - в смысле, согласны или уже пригласили, и вы пришли только чтобы поблагодарить нас за приглашение?
- Да.
- А уговорить вас не удастся?
- Уговорить? Я же согласна. Меня, правда, уже пригласили - ну и что? Там, наверно, не будет хорошо, как с вами.
- Тогда прямо к делу. Значит, так: придут еще три девушки. Справлять будем здесь, у Жени. Остальное давайте обсудим. Первое: нельзя что-то вынести, чтобы места танцевать было побольше?
- Можно: кровать.
- А стол сдвинем на её место. Надя, танцевальные пластинки у вас имеются?
- Хороших нет.
- Тогда ваше задание не меняется: попросить у "младшеньких" пластинок и что-то у мам. А впрочем, можно позвонить - даже сейчас. Мама дома? - спросил Листов Ежа.
- Была дома, когда уходил. И Сашина мама с Сонечкой тоже были у нас. Скорей всего, и сейчас там.
И Юра ушел звонить, прихватив лист бумаги и карандаш. Вернулся минут через двадцать - с сияющим лицом.
- Стол будет ой-ой-ой какой, - он положил на стол лист, исписанный перечнем того, что пообещали мамы. - И пластинки будут: "младшенькие" поделятся. Так что на нашу долю досталось только вино, покупные закуски, фрукты и конфеты. Кстати, я сказал нашим мамам, что мы можем через Витальку достать по блату буквально всё - они продиктовали, что взять для них, - он перевернул лист. - Можно прямо отсюда выбрать: прошу ознакомиться и выдвинуть предложения. Первое слово Наде как единственной присутствующей представительнице девичьей половины нашей новогодней компании.
- А по сколько собираем с человека? - спросила она.
- Это уже наш вопрос: кавалеры приглашают дам - они и платят. Кроме того, я считаю, поскольку Саша с Ежом столько приволокут из дома, за остальное, кроме вина, платить будем Женя и я; за вино все четверо. Согласны?
- Конечно.
- Но раз вы за всё платите, вам и выбирать, - сказала Надя.
- Но где-то и подскажите, ладно?
- Хорошо.
Выбирал практически Юра сам, остальные ребята почти во всем соглашались с ним. Количество выбранного подкорректировала Надя: сказала, чего много и что совсем не нужно. Но когда решили взять шампанское, мускат, "Черные глаза" и водку - всего по бутылке, удивилась:
- Этого хватит?
- Не бойся: хватит.
Подсчитали стоимость покупок и решили, если Виталька предложит еще что-то из деликатесов, можно взять кое-что сверх списка. Договорились начать собираться тридцать первого в десять, чтобы заранее накрыть стол.
Первая ушла Надя. Потом ребята. Листов, перед тем как закрыть дверь, сказал:
- Всё будет прекрасно, Вайс, поверь мне. Клянусь, ты не пожалеешь, что согласился. - Жене снова показалось, что он умышленно что-то не договаривает.
Он вернулся к себе, но только уселся за письменный стол, постучалась Клава.
- А меня тетка пригласила к себе. Я Толика хотела взять с собой, но раз ты будешь здесь на Новый год, может быть, я могу его уложить пораньше и оставить дома, а?
- Конечно же! Зачем таскать его с собой? Пусть спит в своей постели, а не где-то.
- Ты будешь заходить к нему посмотреть?
- Буду, не беспокойся. А проснется - посижу с ним, пока не уснет.
- Ну, спасибо тебе. Знаешь, я завтра елку принесу - ты её можешь на Новый год поставить у себя, а на следующий день мы перенесем ко мне. Хочу, чтобы у тебя всё было как можно лучше. Ладно, я пошла: не буду тебе мешать.
Он чувствовал, что как-то успокоился. И работа пошла быстро.
Следующий день был нелегким. Виталька позвонил с раннего утра и попросил помочь сделать расчетно-пояснительную записку.
- Понимаешь, зашиваюсь: еще и лист один надо успеть закончить. Всю ночь опять работать придется. Может, найдется у тебя сколько-то времени?
- Вчера еще всё добил. Если поможешь мне с вином и продуктами к Новому году, я целиком в твоем распоряжении.
- Вайс, ну какой вопрос? Отцу позвоню, и будет всё. Диктуй что надо.
- Лучше бери чертежи и все, что успел сделать по записке, и прикатывай ко мне. Доска у меня уже свободная, сможешь на ней чертить. Позвонишь от меня.
Виталька прикатил необыкновенно быстро: наверно, на такси. Готовый разбиться в доску, лишь бы Женя помог.
- Я уже предварительно говорил с отцом: сделает всё и даже больше.
- В каком смысле?
- Даст даже кое-что из того, что ты и не предполагаешь. И доставит на машине, когда заедет за мной. Но только при условии, что и ты сделаешь всё возможное. Думаю, ты сможешь.
- Не волнуйся: раз мне не надо мотаться по магазинам и стоять в очередях, весь день в нашем распоряжении. Подналяжем и успеем, надеюсь. Мне вот что нужно, - Женя сунул Витальке список.
- М-да - не мало. Ну, да ладно: папочка осилит. Только я тебе рекомендую взять еще кое-что: шейку, например.
- Представления не имею, что это такое.
- Вкуснятина - неимоверная. И вот это еще, - он произнес еще несколько совершенно неизвестных Жене названий и объяснил, что это такое.
Обсуждение окончательного списка не отняло много времени. Виталька позвонил отцу, сказал, что всё будет: Женя может не волноваться. И они засели.
Работали, не разгибаясь, почти не выходя курить и сделав лишь два коротких перерыва, чтобы поесть. Жене, делая записку, приходилось лезть в чертежи: он обнаружил в них несколько ошибок и указал их Витальке, чтобы тот исправил. К счастью, чертил Виталька быстро.
В половине десятого он уже смог позвонить отцу, чтобы заехал за ним через час и привез обещанное. Этот час они уже не работали: Виталька закончил лист, и Женя показывал ему законченный черновик записки и давал необходимые пояснения.
Виталькин отец сам занес заказ. Рассчитались, поблагодарили друг друга за помощь. И Виталька укатил: ему еще предстояло переписать записку набело и начертить схемы в ней: сидеть заполночь.
Женя позвонил Валентине Петровне - сообщить, что продукты получил, и пообещал позвонить её завтра сразу же, как вернется из института.
Женя с Юрой сдали проект первыми. Если бы не Виталька, сразу укатили бы, но пришлось задержаться, чтобы помочь ему.
Но в час дня уже были у Жени и позвонили Валентине Петровне, что сейчас всё принесут. Пока отнесли, а потом притащили к Жене то, что уже было приготовлено, и пластинки, которыми щедро поделились "младшенькие", прошло еще два часа. Листов уехал, а Женя стал разбирать кровать.
Потом настала очередь елочки. Он принес её из сарая и поставил у себя в комнате на письменном столе. Вместе с Клавой украсили её; Толик старался тоже помогать и осторожно подавал игрушки.
Затем навел порядок, вытер везде пыль и вымыл пол. Погладил брюки, рубашку и галстук, надраил туфли.
... Уже давно стемнело. Было тихо: Клава и Тамара с Виктором Харитоновичем собирались у себя в комнатах и почти не выходили. Можно было прилечь и попробовать поспать часик. Он зажег лампочки на елке и погасил свет.
Пахло свежей хвоей, светились разноцветные огоньки, и на душе было почему-то спокойно: как будто ждало его сегодня что-то хорошее. Что?
Не заметил, как задремал. Очнулся от стука в дверь: это были Виктор Харитонович и Тамара.
- Мы уже уходим - так что заранее поздравляем тебя с Новым годом. Чтобы он был более счастливым, - сказала Тамара, целуя его накрашенными губами. - Ты, конечно, встречать у ребят своих, как всегда, будешь?
- Нет: дома.
- Один?
- Ребята и Юра придут.
- ?
- Будут и девушки.
- Неужели? Наконец-то!
- Томка, кончай! Увидишь, будет у него всё хорошо. Что с Инкой не повезло, жалеть ему нечего: не такая ему нужна. Что Б-г не делает, всё к лучшему.
- Конечно, конечно! Ну, ладно, Женечка, мы пошли.
Женя глянул на часы: половина десятого. Вовремя, оказывается, разбудили: скоро уже начнут приходить. Он поспешно пошел на кухню: смыть холодной водой сонливость, а заодно и след Тамариной помады.
Он затягивал галстук, когда тихо постучала и вошла Клава.
- Толик заснул уже - я думаю, проспит до утра. Ты только заходи к нему иногда, ладно?
- Конечно - не беспокойся. Я же с ним умею управляться.
- Я знаю. Слушай: если посуда или что-то еще понадобится, ты знаешь, где у меня найти.
- Спасибо, Клав.
- Теперь давай поздравлю тебя. Дай тебе Б-г найти в новом году твою Марину: это одно и пожелаю тебе сейчас.
- Да: это главное. Я найду её, всё-таки.
- Обязательно!
- Я тоже тебе желаю счастья в наступающем году. Во всем.
- Спасибо, Женечка. Скажи, как я сейчас выгляжу?
- Во! Серьезно.
- Мне сегодня необходимо выглядеть как можно лучше. Понимаешь... Ой, звонят в дверь!
- Ребята, должно быть, уже.
Он открыл дверь: на площадке стоял какой-то высокий плечистый мужчина, за ним - улыбающаяся Надя.
- Я Дед Мороз. Привез тебе подарок: вот эту красивую девушку. Только так не отдам: давай мне в замен другую - не хуже.
- Сейчас получите. Клава! А вы проходите, пожалуйста. Только тише: малыша можете разбудить.
- Понял. А вот и она: замена, - сказал он, увидев Клаву. - Одевайтесь, я вас здесь, на площадке подожду. Только побыстрей: я мотор машины оставил включенным.
Через минуту Клава вышла уже одетая; они сразу ушли, и Женя остался с Надей в совсем затихшей квартире. Помог ей снять пальто и провел к себе.
- Ребята должны появиться тоже с минуты на минуту. Но, может быть, мы не будем их ждать - начнем накрывать.
- Давайте, - улыбаясь, согласилась она.
Достал белую скатерть, она постелила её на стол, и стали ставить тарелки и приборы. Потом он вытащил Виталькины яства, хранившиеся между створками окна, и отнес на кухню; Надя, надев Клавин передник, стала нарезать и раскладывать. Принес то, что дали мамы ребят, сунул между створками окна по совету Нади водку и шампанское, и присоединился к ней.
Делая, они почти не разговаривали: только по делу и только на "вы". Она продолжала смущенно улыбаться. Такая же хорошенькая, как позавчера, только нарядно одетая и надушенная.
Вскоре ей стало жарко: она сняла жакетик своего английского костюма, расстегнула верхнюю пуговку блузки. Нагнулась, нарезая колбасу, и стала слишком видна её грудь. И он подумал: "Как Лялька" - стало неприятно. Он замолчал: она каким-то образом почувствовала это - застегнула пуговку.
Неприятные мысли перебил приход Саши и Ежа, притащивших еще немало. Надя говорила, что и как раскладывать и где ставить на столе. Но вчетвером дело пошло много быстрей, и к одиннадцати часам абсолютно всё было готово.
2
А Юрки с его девушками еще не было, и все молча сидели в ожидании. Толька в четверть двенадцатого раздался звонок, и Женя рванул открывать. Он открыл, и сразу вошел Листов. За ним три девушки.
И сердце у Жени дало толчок - он не поверил своим глазам: последняя из вошедших была Она - Марина. И она тоже смотрела, не отрываясь, только на него.
...Позавчера, когда Ася пришла с парнем, с которым она познакомилась в книжном магазине, и он пригласил их обеих встречать Новый год у его друга, она почему-то, неожиданно для себя, сразу согласилась. А он очень быстро ушел, и только тогда она поняла, почему: он очень походил на того, к кому подходил тогда на вечере тот странный, робкий парень - Женя, который, почему-то, запал ей в душу. Она ругала себя потом за то, зачем сама не сказала, где учится и живет, потому что не могла забыть его.
Она знала, Славка Ковалев, кумир всех девчонок на потоке, преданно ходивший за ней, сбивает компанию, чтобы быть там с ней - и, похоже, собирается сделать ей на Новый год предложение. Вчера, когда она сказала ему, что не может пойти в его компанию, он побледнел, и губы у него дрожали. Было даже жалко его, но желание уступить и поменять свое решение не возникло.
И сейчас она видела, как рад он - оттого, что видит её снова: значит, всё хорошо. Просто, он не решился тогда ничего спросить. И значит, та очень красивая девушка, с которой она его встретила тогда на эскалаторе, не его девушка и тем более не жена. Как он тогда, не обращая внимания на ту красавицу, смотрел, не отрываясь, на неё только, как рванул по эскалатору вслед за ней и чуть не сбил ту. Значит, не забыл - значит, она что-то значила для него.
Но тогда она решила - по тому, как удержала его та, что это, наверно, его жена. Это и помешало ей снова пойти на вечер в его институт, чтобы попытаться снова встретить его. И снова ругала себя потом.
...Она продолжала смотреть ему в глаза, и было хорошо, как никогда прежде в её жизни.
- Женя - Марина, - представил их друг другу Листов.
- Я знаю, - ответил каждый из них.
Юра тем временем представил свою девушку, красивую блондинку, и Лену.
- Вы чего так долго? - спросил Еж. - Мы уже волноваться начали.
- Знаете, что с транспортом сейчас творится? У их общежития нет рядом метро, и троллейбус пришлось столько ждать. Потом еще еле влезли. Такси пытались поймать - да какой там! - объясняла Лена. - Но ничего: вместе все быстро накроем.
- Всё уже давно накрыто, - сказал Женя. - Садитесь, а я сейчас тоже приду.
Он тихо вошел в Клавину комнату и, не включая свет, подошел к Толику. Тот крепко спал.
- Толечка, я сегодня такой счастливый! - Он осторожно поцеловал его, подоткнул одеяло, и пошел в свою комнату, где ждало его место рядом с Мариной.
- Женя, садись скорей, а то у Юрочки уже тоска в глазах, - сказала Лена.
Рюмки были уже налиты: до наступления Нового года осталось лишь десять минут.
- За старый год! - провозгласил Листов, взявший на себя, как всегда, роль тамады. - За его счастливое завершение! - Только Женя и Марина полностью поняли смысл второй его фразы; они первые чокнулись друг с другом.
Спешно проводили старый год, и Юра, хлопнув пробкой, стал разливать шампанское. Все застыли с бокалами, вслушиваясь в звуки боя кремлевских курантов по радио: "Один, два, три, четыре, пять, шесть, семь, восемь, девять, десять, одиннадцать, двенадцать!" С Новым годом!
Женя смотрит на Марину, продолжая не верить, что снова видит её. Но она тоже смотрит на него, и в глазах её тоже читается радость. Значит... Значит, всё хорошо.
- Марина, что вам положить? - спросил он её.
- Стоп! - закричал Листов. - Никаких "вы": только "ты". За это будет следующий тост: всеобщий брудершафт.
- Чуть попозже, Юрочка, - строго заметила Лена.
- Конечно: будет про запас. Джентльмены, обслужите своих дам.
Все достаточно голодны и отдают должное тому, что на столе. А всё сегодня безумно вкусное: и закуски, и изделия Валентины Петровны и Фрумы Наумовны.
...- Уф, до чего ж люблю праздники! - сказал Листов, когда аппетит был полностью утолен. - Ну, братцы, ваши мамы сегодня превзошли самих себя. Мои персональные новогодние поздравления и благодарность им обоим. Женя, у тебя есть сигареты? Не грех бы сейчас и покурить.
- Только не здесь, - сразу откликнулась Лена. - Идите-ка курить на кухню или на лестницу.
Очутившись за дверью, Женя сразу обнял Листова и крепко стиснул его.
- Юрочка! Спасибо, Листик!
- Ладно, только пусти: ты же мне кости сломаешь!
- Юрка, но почему позавчера еще не сказал, что нашел её?
- Боялся.
- Чего боялся: что испортишь сюрприз, что ли?
- Нет: что это окажется не она. Марина ведь как-то изменилась внешне.
- Чем? Только, что косу отрезала. Врешь, я думаю. Врешь, да?
- Вру, Женька: откуда я знал, как она отреагирует, когда увидит тебя. Если бы получилось иначе, я бы очень жалел, что нашел её.
- Но ведь всё замечательно!
- К счастью: я видел, как и она обрадовалась. Поэтому тоже рад. А теперь пошли на кухню.
- Курить? Лучше тогда на площадку.
- Нет: другое дело есть.
На кухне он открыл столик и достал оттуда четвертинку водки и два куска черного хлеба с маслом.
- На Новый год нельзя пить слишком много - но и слишком мало тоже. Для обретения сенанга, как именуют малайцы состояние душевной наполненности, доза выпитого для меня маловата. Тем более что у нас двоих есть сегодня за что выпить, - он разлил водку. - Дай тебе Б-г счастья с ней! - Они чокнулись и выпили.
Быстро заели и ушли на площадку. Юра видел, как не терпится Жене вернуться. Но надо было скрыть запах выпитой водки, поэтому торопливо сделали несколько затяжек.
Все уже вылезли из-за стола. Еж подключал проигрыватель; Лена перебирала пластинки. Юра выключил верхний свет: горела только настольная лампа и разноцветные огоньки на елке.
Женя видит в полутьме, как блестят глаза Марины, ласковую улыбку на её лице. Ему до сих пор не верится, что это на самом деле - не сон, не мираж. Её рука в его руке, другой он обнимает её за талию. Как тогда, она слушается удивительно. Г-споди, до чего он счастлив!
Но танец прервал внезапно появившийся Толик. Босой, во фланелевой ночной рубашечке, он стоял на пороге комнаты и смотрел на елку.
- Женя, уже Новый год, да? - он тер глаза. Женя бросился к нему, подхватил на руки.
- Да, Толечка. Только сейчас ночь, и ты должен спать.
- Я не хочу: вы же все не спите.
- Мы большие. Ты же обещал маме, что будешь крепко спать. Пойдем!
Он унес малыша и уложил его в постель. Но Толик не хотел засыпать. Женя попробовал рассказывать ему сказку - Толик перебивал бесконечными вопросами. А почему Новый год? А где Дед Мороз? А Снегурочка? И множество других.
Дверь приоткрылась, и тихо появилась Марина.
- Женя, ты там понадобился.
- Я не могу пока: он не засыпает никак.
- Иди: я посижу с ним.
... Нужны были еще тарелки. Он разыскал их на Клавиной кухонной полке, отдал Лене, и пошел обратно. Но войти не успел: из комнаты, тихонько прикрывая дверь, появилась Марина.
- Спит. Думаю, будет до утра.
- Как вам...
- Тебе, - поправила она.
- Да, конечно. Как тебе это удалось?
- Я взяла его на руки и ходила с ним, разговаривая: он и заснул.
- Спасибо.
- Что ты: не за что. Такой славный малыш! Кстати, он в основном говорил о тебе: что ты самый умный и самый храбрый. Насчет последнего я, правда, не поняла, - она тихо засмеялась.
- И насчет предыдущего тоже не понятно, почему. Марина, я не могу себе простить, что вел себя тогда, как идиот. Мне очень хотелось увидеть вас... тебя снова. Я так рад, что опять встретил тебя.
- Я тоже. Правда.
- И я тебя смогу опять увидеть?
- Конечно.
- Когда?
- О, Толик, наверно, был прав, - снова тихо засмеялась она. - Но у нас пятого самый трудный экзамен: только после него.
- У нас пятого тоже - но легкий.
- Знаешь, что: договоримся потом. Пошли к остальным.
... А там продолжали танцевать: Юра с Асей, Еж с Леной и Саша с нежно улыбающейся ему Надей. И Женя снова повел в медленном танго Марину.
Потом, когда все немного устали и решили передохнуть, Юра предложил ребятам спеть что-нибудь. И они запели: "Ноченьку"
1
Рубинштейна.
Негромко и слаженно звучит их трио - так, как учила их петь её Анна Павловна. "Ноченька, ночка темная". Волшебно счастливая ночь для Жени - сулящая еще более счастливые дни впереди.
Клава тихонько открыла дверь квартиры. Услышала доносившееся в коридор пение ребят и остановилась, чтобы перевести дыхание. Другой мир здесь: их мир - без пьяного хамства, от которого убежала она только что.
А ведь вначале он показался ей ничего: веселый и неплохо смотрелся. Старался развлекать её, пока вез к тетке. Потом ухаживал за столом. Конечно, не был интеллигентом, как Станислав, но казался не злым, и крепкая фигура его создавала впечатление надежности. А она вдруг остро почувствовала, как устала быть одна: хотелось мужа, нормальной семьи.
- Смотри, Клавдия, не упусти мужика: такие ведь на помойке не валяются, поверь уж. Зарабатывает он ой сколько: сама видишь, машина у него. И дачу он себе уже почти отгрохал: сыночку твоему будет где летом-то пожить, - сказала тетка, когда они вышли с ней на кухню за еще одним пирогом.
И она не очень придала значения тому, что он немало пил, хотя, казалось, сильно не пьянел, только под конец перестал ухаживать за ней. В два часа ночи, когда она стала собираться уходить, он уже был достаточно хорош, но сказал, что сам отвезет её.
- Спасибо: я на такси доберусь.
- Какое еще такси: у меня своя машина.
- Да куда тебе: хорош же! - попробовала урезонить его и тетка.
- Я-то? - только засмеялся он.
И ей пришлось сесть в его машину. Тетка сунула ей в последний момент сверток со сдобой:
- Это сыночку твоему: гостинчик от меня.
Он быстро довез её до дому. Она повернулась к нему, чтобы попрощаться. И в этот момент он притянул её к себе, и она почувствовала под пальто его руку, мнущую её грудь.
Попыталась вырваться, но он держал крепко. И тогда она ударила его первым, что подвернулось под руку: это был сверток со сдобой. Конечно, это не могло быть больно, но он, всё же, на мгновение выпустил её, и она воспользовалась этим - выскочила из машины и побежала к подъезду.
Он не гнался за ней - только проворчал вслед:
- Еще ломается, блядь!
А она бежала что было мочи и остановилась уже только перед дверью своей квартиры. Звуков преследования не было слышно, но она поспешила оказаться внутри.