- Англичанин уходит, не прощаясь, а еврей долго-долго прощается, но не уходит.
* * *
Абрам и Сара отпраздновали золотую свадьбу.
На следующий день Абрам пошел в поликлинику. По возвращении его Сара спрашивает:
- Ну, как?
- А ты, знаешь, все, что мы с тобой в течение пятидесяти лет совместной жизни принимали за мой оргазм, оказалось бронхиальной астмой.
* * *
Старый еврей приходит в синагогу и жалуется раввину:
- Ах, у меня такие проблемы, такие проблемы!
Раввин интересуется:
- Что такое, Мойше?
- Сын мой, Абраша, в христианство ударился. Подскажи, дорогой, что мне делать?
- Ай-яй-яй, это так нехорошо. Я должен посоветоваться с Богом, - говорит раввин и чешет лысеющий затылок. - Приходи завтра.
Мойше приходит на следующий день.
- Ну, как? Что сказал Всевышний?
- Ой, плохи дела, Мойше, плохи!
- Почему?
- Господь сказал, что и у него те же проблемы, что и у твоего Абраши.
* * *
Следователь сурово спрашивает подследственного:
- Ваша фамилия?!
- Сахаров, - отвечает тот.
- Точнее!
- Сахаревич.
- А если еще точнее?
- Цукерман.
* * *
Суббота. Идет Абраша по улице. И видит лежащий под ногами пухлый кошелек. Он пытается наклониться, чтобы поднять, а не может: радикулит замучил. Он воздевает вверх руки и восклицает:
- О, Господи! Что же мне делать?!
С небес доносится голос Всевышнего:
- Сын мой, а ты представь себе, что сегодня четверг, что пора творить молитву и бить поклоны.
* * *
Исаак звонит Мойше.
- После вчерашнего твоего посещения неприятность, знаешь ли.
Мойше сочувственно цокает языком и спрашивает:
- А что случилось?
- Набор серебряных ложек исчез.
- Неужели ты мог подумать на меня?!
- Почему и нет? Впрочем, - в трубке звучит смех Исаака, - ложки нашлись. Но, знаешь ли, осадок-то все равно остался неприятный.
* * *
Идут по кладбищу три еврея, надгробные надписи читают.
- Знаете, - говорит один, - я бы с удовольствием после упокоения лежал рядом с Лазарем Моисеевичем. С ним спокойно. Тихим и ласковым был.
- А я с превеликим удовольствием устроился бы рядом с Иосифом Аркадьевичем. Щедрейшей души был, такой гостеприимный.
- Ну, а я не прочь, - хихикнув, говорит третий, - прилечь рядышком с Сарой Марковной.
Первый удивленно восклицает:
- Сдурел? Она же здравствует!
- В том-то и дело.
* * *
Абраша сегодня встал пораньше. Жена спросонья спрашивает:
- Куда так рано?
- Кто рано встает, тому Бог подает.
- Ну-ну! Поглядим.
Уходит. Возвращается, а на пороге жена.
- Почему с пустыми руками? - спрашивает она.
- Не повезло, Сара. Видимо, Авраам, сосед, встал раньше меня.
* * *
Жена Софочка спрашивает своего мужа:
- Это странно, что ты перестал с Абрашей играть в карты. Скажи, почему?
- А ты бы стала играть в карты с человеком, который беспрестанно жульничает?
- Нет, конечно.
- Вот! Абраша считает также!
* * *
Абрама, сына Исаака, призвали в армию и определили в стройбат. Уже на второй день службы новобранец обращается к командиру:
- Товарищ капитан, дайте мне лопату с моторчиком!
Командир странно посмотрел на солдатика, покрутил у виска, посопел и отвечает вопросом на вопрос.
- Рядовой, где ты видел лопату с моторчиком?
- Товарищ капитан, - следует встречный вопрос Абрама, - а где и когда вы могли видеть еврея с обычной лопатой в руках?
* * *
Лежит в постели умирающий еврей. Рядом сидит его жена и гладит руку мужа.
- Сара, ты видишь, что я умираю?
- Вижу, конечно, вижу, дорогой. Успокойся, ведь все же в порядке...
- Сара, а ты помнишь...
Жена прерывает вопрос:
- Помню, очень хорошо помню, как ты на второй же день после свадьбы сломал ногу и лежал также, как и сейчас, в постели, охал и стонал.
- Сара, а ты помнишь...
- Конечно, помню, как ты двадцать лет назад подхватил воспаление легких, и я также была рядом с тобой, гладила твою руку.
- Сара, а ты помнишь...
- Как могу я забыть, когда тебя хватил инсульт, и я неделю сидела возле тебя в реанимации. Тебе тогда было плохо, очень плохо.
Умирающий горестно вздыхает и закрывает глаза.
- Сара, я тебе вот что скажу: у меня такое ощущение, что ты мне всю жизнь приносила одни неприятности.
* * *
Летит самолет над океаном. И тут глохнут двигатели. В салоне появляется стюардесса и всех успокаивает:
- Дамы и господа! Не надо волноваться! Самолет сейчас пойдет вниз, нырнет, вынырнет, и мы полетим дальше.
Самолет ушел под воду. И тут на поверхности появляются два еврея. Они озираются. Один другому говорит:
- Странно, Абрам, но никакого самолета нет и в помине. Неужели, сволочи, без нас улетели, а?
* * *
У Абраши умерла жена. Идет в салон ритуальных услуг, заведует которым гробовых дел мастер Мойше Циперович.
- Мойше, гроб для супруги нужен.
- Какой?
- Ясно, какой: хороший. Чтобы доска как доска, а не ДВП. Чтобы кумач как кумач, шелк или атлас, а не тряпье какое-нибудь.
- Длина? - деловито интересуется Мойше.
- Метр семьдесят.
- Есть такой гроб, - говорит Мойше.
- Сколько?
- Семьдесят долларов.
Абраша достает стодолларовую купюру и протягивает. Мойше хлопает по карманам и говорит:
- Жаль, но у меня нет сдачи... Слушай, у тебя же есть внуки...
- Есть внуки, - соглашается Абраша.
- Тогда на сдачу возьми еще и маленький гробик... Пригодится.
* * *
Циперович спрашивает Рабиновича:
- Угадай с трех раз: какой народ на земле самый гениальный?
* * *
Умирает старый еврей. Грустно смотрит в потолок и вспоминает прожитые годы. Вокруг вертятся внуки. Старик принюхивается и чует, что на кухне старуха жарит рыбу - обалденный запах. Слюнки потекли у умирающего. Хочется напоследок поесть жареной рыбки.
- Абраша, - обращается он к внуку, - сбегай на кухню. Скажи, чтобы мне дали немного рыбки.
Внук убегает. Потом возвращается. Умирающий спрашивает:
- Где рыба?
- Бабушка Сара говорит, что рыба - на потом, на твои, дедуль, поминки.
* * *
Еврей с русским сильно разругались. Каждый из них не хотел признать поражения. А заспорили они о том, у какой российской нации больше всего писателей?
Еврей, потеряв всякое терпение воскликнул:
- У нас, гляди, что ни еврей, то непременно писатель. Ах, как ласкают слух одни только фамилии! Послушай: Пушкинович, Лермонтович, Некрасович, Тургеневич, Толстович, Гогольман, Войнович, Симонович, Шолохович и так далее. Какие творения вышли из-под их пера!? Весь мир восхищается! А у русских? Один-единственный писатель - Грибоедов. И тот до чего додумался? Он написал пьесу и назвал её - "Горе от ума"! - задумывается, а потом хлопает себя по лбу. - Впрочем, есть еще один русский писатель - Сорокин, написавший книгу "Голубое сало". Ты видел когда-нибудь голубое сало? Только русский мог до такого додуматься.
* * *
Абрам и Мойше решили принять православие. Пришли в церковь. Первым обряд крещения прошел Мойше. Выходит. А к нему Абрам с вопросом:
- И как там, Мойше?
- Во-первых, - сердито отвечает тот, - я - не Мойше, а Михаил. Во-вторых, пошел вон, жидовская морда!