В старинном замке Рочерстоу собралось блестящее общество. Да и понятное дело - именно сегодня замок Рочерстоу был полностью отреставрирован, все строительные работы в нём были закончены - и новая его владелица давала чудесный бал по случаю новоселья. А сколько уже лет пробежало с тех пор, когда в этом замке, в его огромных, сверкающих отделкой залах, собиралось столько народу! Поговаривали, что это время можно было измерять столетиями. Но сегодня чудесный замок Рочерстоу снова обрёл владельцев; снова принимал под своей древней крышей именитых гостей из знатных вельмож Британского Королевства; снова в его залах ломились столы от обилия явств; снова повсюду звучала музыка... Остров, на котором был построен замок, утопал в лучах летнего солнца; по озеру так и сновали лодки, доставлявшие приглашённых гостей прямо к мраморным, ниспадающим в прозрачную воду ступеням, ведущих всех прибывших в этот, казалось бы, сказочный дворец великолепия.
Как уже упоминалось, замок Рочерстоу находился на острове посреди чудесного тихого озера, милях в десяти от N. Со всех сторон озеро было окружено замечательным хвойным лесом; и только лишь с одной стороны N. К нему вела широкая дорога, проложенная ещё в более древние времена. Сейчас-то по ней и направлялись к озеру многочисленные экипажи, кареты и даже первые модели автомобилей, казалось, нескончаемой вереницы гостей. И хотя теперь было около трёх часов пополудни, а торжественное открытие замка было назначено на одиннадцать часов вечера, знатные гости спешили попасть на остров как можно скорее, дабы успеть познакомиться с новой очаровательной владелицей Рочерстоу и совершить ознакомительную экскурсию по замку и острову.
Между берегом озера и старинным замком на острове почти непрерывно сновали около пятнадцати лодок, доставлявшие приехавших приглашённых в замок. Лодочники выбивались из сил, перевозя раз за разом огромное количество гостей - им приходилось совершить множество рейсов через озеро в одну и другую сторону, между тем как гости всё прибывали. Около получаса требовалось для преодоления необходимого расстояния между берегом и островом; поэтому некоторые из лодочников, начавшие перевозить гостей едва ли не с полудня,давно сняли жилетки, оставшись в просторных белых рубашках. Погода держалась очень жаркой, так что почтенным лодочникам было на что пожаловаться.
Сам остров занимал площадь около семисот квадратных футов; и даже сам по себе - без великолепного замка - он являлся чудом природы: с восточной стороны он зарос небольшим лесом из елей и берёз, стволы которых доходили почти до самой воды; западная и северная стороны острова были открытым местом - здесь был небольшой парк с многочисленными гравийными дорожками, со множеством скамеек и беседок для отдыхающих; тут же находился и небольшой лодочный причал. Южная сторона острова была холмистой, усеянная огромными валунами - именно здесь и возвышался Рочерстоу, белые стены которого ослепительно сияли в лучах Солнца.
Мраморные ступени широкой лестницы с высокими перилами из того же материала вели в покои старинного замка. Поднявшись по ним до конца, глазам прибывших открывалась чудесная площадка-веранда перед самым входом в замковые ворота; здесь было расставлено несколько больших столов под тентом, спасающих от горячих солнечных лучей - на них имелось невиданное количество разнообразных напитков и фруктов. Кресла и скамьи со спинками на веранде были почти полностью заняты гостями; но, поистине, ещё большее количество народу пребывало в самом замке, знакомясь с его достопримечательностями и радушной хозяйкой.
Прихожая была самым настоящим залом; две лестницы вели наверх здания; на стенах красовались старинные гербы феодальной Англии и множество охотничих трофеев со времён средневековья - головы и рога убитых животных. Уже здесь всё сверкало великолепием дорогих ковром, персидских занавесей и большим числом всяких сверкающих украшений и орнаментов на окнах - можно было лишь догадываться, какая красота убранства скрывалась во внутренних покоях Рочерстоу! Коридоры его были отреставрированы в готическом стиле - узкие стрельчатые окна от пола до потолка; их витражи бросали на лица проходящих всю гамму цветов. Рыцарские доспехи с огромным количеством статуй украшали коридоры; в нишах залов имелось большое множество живописных картин и фресок; карликовые пальмы в сверкающих металлических вазонах находились почти во всех аппартаментах. Инкрустированные позолотой кресла и большие столы; огромные свисавшие с потолков бронзовые люстры; картины битв и охоты; великолепные камины, кровати - всё это носило на себе утончённый, изысканный вкус новой владелицы замка Рочерстоу графини Дианы Алукард.
Прекрасная, черноокая и черноволосая женщина лет тридцати пяти, с несколько восточными чертами лица и роскошной фигурой стала совсем недавно появляться в великосветских кругах потомственной британской аристократии. Как поговаривали, она приехала в Англию из Польши или Чехии около трёх лет назад; бедняжка потеряла мужа во время одной из революционных войн в тех местах того времени. Таким образом, молодая вдова покинула прежнее место жительства - и через некоторое время появилась на Британских островах со значительной суммой денег и ещё более значительной болью утраты милого супруга. Немного спустя она смогла приобрести замок на острове, развернув его широкий ремонт и реконструкцию - многие полагали, что эта особа намерена вести в дальнейшем жизнь затворницы, но они ошиблись. Графиня Диана стала появляться на балах и аристократических вечерах в Лондоне, Глазго, Манчестере, где немедленно завоевала внимание публики своей молодостью, красотой, богатством и обаятельностью.
Новая владелица Рочерстоу даже сумела победить ненависть коренных англичан к древнему замку, о котором ходили всякие недобрые слухи. Толковали о том, что около трёхсот лет назад в замке случилось что-то ужасное, в результате чего всё его население без исключения погибло. Таким образом, для суеверного и подверженного припадкам острого мистицизма английского общества замок казался навеки проклятым. Не находилось ни единого желающего купить его на протяжении трёхсот лет; никто не пожелал восстанавливать замок из руин и поселиться в нём. Не взирая на то, что такое чудесное место было совершенно запущено и продавалось государством за минимальную цену, охотников вернуть былую красоту замку и острову так и не нашлось. Говорили, что графиня Диана приобрела Рочерстоу потому, что она не являлась коренной уроженкой Британии и ничего не знала о страшных легендах, столетиями окружавших старинный замок на острове... В общем говоря, правда это или нет, неоспоримо было одно - сегодня новая хозяйка Рочерстоу давала в восстановленном замке пир и бал, не взирая ни на какие предрассудки и суеверия.
Графиня Диана была любезна и остроумна с каждым из гостей; хозяйка повсюду находила минутку, чтобы поговорить с кем-нибудь из них, поприветствовать новоприбывших, дать необходимые распоряжения слугам - молодая женщина казалась очень бойкой и деловой. Никто не посмел бы сказать, что обойдён её вниманием - графиня улучала время для каждого из посетителей сегодняшнего праздника.
Естественно, что многие из аристократических донжуанов, неравнодушные к её молодости, красоте и богатству, слетелись к прекрасной графине, как мухи на мёд; однако никто из них не заслужил внимания женщины больше, нежели его другие соперники. Графиня Диана и в отношении любви проявила себя весьма искуссным дипломатом - никто из предъявляющих претензии на её руку и сердце не мог похвалиться тем, что получил более красивых слов или обворожительных улыбок, чем другие претенденты. Графиня со всеми играла по-честному, не давая никому преимущества перед остальными.
Впрочем, само общество, из которого ей рано или поздно, как полагали аристократические ловеласы, предстояло сделать один-единственный выбор, было великолепно: не только большое количество фабрикантов, банкиров и политических фигур присутствовало в замке - среди них было несколько человек, состоящих в родстве с коронованными особами. Однако графиня, похоже, ещё не могла как следует забыть о гибели своего супруга, чтобы начать новые отношения с кем-нибудь из приглашённых. Хоть её и видели постоянно улыбающейся и расточающей любезности гостям, было заметно, что в скором времени пару ей вряд ли кто мог бы составить.
Тридцатисемилетний Иезекия Холтон прибыл в замок Рочерстоу уже как около двух часов; потомственный эсквайр и совладелец одной из пароходных компаний государства также не мог устоять перед красотой графини Дианы - раньше он не видел её, поскольку лишь недавно вернулся с собственных плантаций из Индии. Он был приглашён ею через своего друга - сэра Джеймса Прайса, одного из самых ведущих банкиров и дельцов страны, который был уже джентельменом преклонного возраста. С первых же минут по прибытию Холтон смог оценить широкий размах графини по устройству празднества - и судил он не сколько по изысканно убранным столам с явствами и по великолепию отделки аппартаментов замка, сколько по собравшемуся в его стенах обществу. И надо же - никто не отказался приехать, несмотря на свою чрезвычайную занятость. Ещё в дверях замка Холтон столкнулся с выходящим на веранду министром Брэдом Морганом и его супругой; на его приветствие министр с улыбкой приподнял шляпу, а его жена Шарлотта томно склонила голову. Лорды Джон Пибоди и Эбнер Маккалоу о чём-то разговаривали с красавицей Элен Стивенс, держа в руках бокалы с играющим пенящимся шампанским - они тотчас поклонились Холтону, приглашая его присоединиться к их милой компании. Леди Тереза Астон громко смеялась, перешёптываясь о чём-то с дамами своего окружения в гостинной. Лорды Элморы; банкиры Стенси и Рузвельт с супругой, страдающей чахоткой; послы Франции и Канады... Похоже, графиня Диана решила собрать сегодня наиславнейшие фамилии королевства под крышами Рочерстоу; и Холтон ничуть не удивился бы, встреть он здесь даже членов королевской семьи Её Величества, да и её самое.
Около сотни именитых гостей разговаривали в залах и салонах Рочерстоу, мерно прохаживались по парку или отдыхали на веранде замка - а лодки всё продолжали курсировать между берегом озера и островом, доставляя всё новых гостей.
Холтон немного прогулялся по парку, потеряв из виду своего друга; было уже около пяти вечера, но жара дня ещё не собиралась падать. Любезно раскланиваясь и обмениваясь короткими приветствиями с идущими ему навстречу гуляющими, он любовался панорамой озера и начинающегося сразу за ним леса. Место было чрезвычайно живописным; само по себе оно уже рождало в человеке праздничное настроение, словно вырывая его своим видом из суровых и серых лондонских будней. А разговоры и громкий смех женщин на каждом шагу лишь усиливали это праздничное настроение гораздо больше.
Пройдясь по острову, Холтон сумел-таки обнаружить Прайса в одной из многочисленных компаний на веранде замка; речь - как обычно - вновь шла о повышении курса фунта на мировом уровне. Холтон извинился и оттащил друга в сторону.
- Похоже, сэр, что вы - вместо того, чтобы праздновать вместе со всеми приглашёнными - пытаетесь втянуть их в тяжёлую мозговую работу по обсуждению государственных финансовых вопросов? - с деланым беспокойством на лице осведомился Холтон у старого банкира.
- Никоим образом, - ответил Прайс, опираясь на шикарную трость с набалдашником в виде львиной головы. - Дела - они повсюду; и даже во время этого милого праздника... Добрый день, сэр Холли!.. Леди Ортег, моё почтение!... - Крутанулся пару раз вокруг своей оси старый джентельмен, отвечая на сыпавшиеся на него со всех сторон многочисленные приветствия других гостей. - Даже в момент торжества, дорогой мой, ни в коем случае нельзя забывать о деле - особенно, если оно вам навязано королевской казначейской палатой, сэр Холтон...
- Хотел бы я знать, сэр, что вы думаете о графине Диане? - спросил Холтон, отыскав глазами фигуру владелицы Рочерстоу в одной из групп только что прибывших на остров гостей. - Что вы о ней могли бы сказать, сэр?
- Что я о ней думаю? - старик в упор поглядел в глаза Холтону и усмехнулся. - Мне о ней думать нечего - а вот вам-то следовало бы и подумать! Красива... Знатна... Богата... Вам и карты в руки, сэр Холтон!
- Да нет же, - смущённо пробормотал его собеседник, - я хотел спросить у вас, кто она такая? Ведь я только на днях прибыл из колоний, а вы постоянно пребывали в Британии и уже имели случай встречаться с ней... Что она представляет из себя, эта графиня Диана? - задумчиво прибавил Холтон, снимая шляпу перед проходящей мимо леди Ворстон со своей горничной.
- Ха! - крякнул старый Прайс и подмигнул Холтону. - Никогда не имею привычки куда-то отправляться, придварительно ничего не узнав о хозяевах... гм... того места.
Друзья спустились по мраморным ступеням с веранды в парк; Холтон предложил Прайсу одну из незанятых скамеек под деревьями. Они уселись и старый друг Холтона закурил огромную сигару:
- Судя по её фамилии, в роду у неё должны быть французы - хотя никого с такой фамилией никогда не было в числе знаменитых французских аристократов, в этом вы можете мне довериться, сэр! Года три назад она жила где-то в Чехии или Польше - впрочем, эта история общеизвестна... Вот только мне удалось узнать частным образом несколько больше информации о графине, и о самом замке... ведь легенда о нём, конечно, известна вам, сэр Холтон?
- И что же вам известно такого, что неизвестно никому? - тут же спросил Холтон, проявляя к его словам явный интерес. - Мне известно, что около трёхсот лет назад в Рочерстоу разыгралась какая-то ужасная трагедия, во время которой погибли все обитатели замка...
- Да, у меня было время посидеть над хрониками Англии в королевской библиотеке, - задумчиво глядя перед собой начал пожилой джентельмен, яростно попыхивая сигарой. - История сводится к тому, что триста лет тому назад некая графиня неанглийского происхождения по фамилии Алукард приобрела этот замок уже не помню у какого барона из рода Рочерстоу. Название замка осталось таким же до сих пор... Так вот, сэр Холтон, графиня организовала пышный приём гостей и торжество в честь какого-то случая - и той же ночью в замке произошло нечто ужасное: и гости, и слуги, и хозяйка были убиты все до единого. Я говорю "хозяйка", однако её тело так и не было найдено королевсими сыщиками; но, надо полагать, что и она нашла свою кончину в чудовищной резне. Хроника упоминает, что стены замка были буквально бордовыми от крови убитых; спастись не было дано никому. Что там произошло, осталось тайной - и только крестьяне ближайших деревень поговаривали о слетевшихся в замок демонах из Ада, уничтоживших всё общество... Впрочем, хроника и это передаёт только как слухи. Истинная причина трагедии давным-давно канула в Лету...
- Но позвольте, сэр! - нетерпеливо прервал рассказчика Холтон. - Ведь теперешняя владелица Рочерстоу носит ту же фамилию!
- Совершенно верно, мой юный друг! - немедленно подхватил Прайс, чертя тростью на гравии под ногами какие-то узоры. - Нет никаких сомнений, что графиня Диана является прапра- чёрт знает какой там внучной той самой графини Алукард, погибшей в этих стенах около трёхсот лет назад. На это бесспорно указывает не только фамилия, но и графский титул... Я полагаю, сэр, что это признание графиня Диана приберегла напоследок торжества; ведь нет ничего лучше, чем развеять глупые легенды вокруг этого замечательного места путём появления здесь самой наследницы давно покойной графини... Согласитесь, сэр, это очень романтично - вступить наследницей туда, где твои предки были убиты несколько сотен лет назад!
- Да-а... - протянул Холтон, ещё раз замечая в толпе белое платье графини Дианы. - Весёленькая история, ничего не скажешь! Неужели никто не подозревает, что они говорят с женщиной, предки которой уже правили Рочерстоу?
- Даже не сомневаюсь в этом, сэр Холтон, - и Прайс выпустил изо рта последнюю струю дыма, бросая окурок в стоящую рядом со скамьёй металлическую мусорницу на шарнире, - как и не сомневаюсь в том, что графиня Диана молчит об этом умышленно, в надежде огорошить всех нас после торжественного бала... Однако, сэр, нам уже следует возвращаться в замок - скоро шесть часов, - прервал себя Прайс и посмотрел через плечо в сторону озера - лодки уже прекратили свои бесконечные рейсы по его глади; только две из них наперегонки плыли к острову с последними группами гостей. - Похоже, что приглашённых больше не намечается... да их и так уже больше, чем достаточно... - Прайс зевнул и, опираясь на трость, тяжело поднялся со скамьи.
Холтон поднялся вместе с ним - и друзья медленным шагом пошли по направлению к старинному замку.
Какая-то компания аристократов ещё на веранде заставила Прайса присоединиться к себе - и Холтон снова остался в одиночестве. Сам он не слыл особенно общительным человеком, предпочитая наблюдать за интересующими его людьми издалека, нежели вступать с ними в прямое общение. И поскольку делать ему было совершенно нечего, он стал наблюдать за королевой сегодняшнего праздника - графиней Дианой Алукард.
Она переходила от группы к группе; улыбалась, разговаривая с гостями. С усмешкой Холтон заметил, что за графиней наблюдает не он один: ещё около десятка молодых джентельменов и аристократов не спускали глаз с прекрасной женщины, находясь от неё на некотором отдалении. Не желая ставить себя вровень с ними, Холтон решил побродить по замку с бокалом шампанского в руке, чтобы ещё лучше ознакомиться с древней постройкой.
Несколько минут спустя он уже сидел в огромном кресле большого зала библиотеки замка Рочерстоу; в помещение также было ещё около десятка человек - в числе их был министр Морган. Компания рассматривала корешки книг старинных изданий, оценивала красоту люстр и средневековой мебели... А затем в библиотеке появилась графиня Диана в сопровождении нескольких слуг.
Сердце Холтона разом прекратило биться, когда звонкий мелодичный голос графини обратился ко всем находящимся в зале:
- Милые гости замка Рочерстоу (в её голосе чувствовался некий слабый акцент)! Поскольку все приглашённые оказали мне честь своим присутствием в этот счастливый день в моём замке, то я не вижу причин откладывать начало торжества до ночи... Судя по всему, все приглашённые уже собрались, поэтому я с нетерпением ожидаю всех на первом этаже - в зале и на веранде. Милости прошу вас! - и церемонно склонившись перед министром, графиня Диана со слугами удалилась.
Но в тот же миг, когда Холтон наблюдал выход министра с супругой и всей компании из зала библиотеки в коридор, его вдруг осенила странная мысль; мысль, не дававшая ему покоя ещё до приезда в замок Рочерстоу. Он мгновенно осознал, что фамилию прелестной графини путём анаграммы можно прочитать как Дракула! Холтон ещё прекрасно помнил огромный фурор, произведённый книгой его знаменитого и совсем недавно умершего соотечественника Брэма Стокера, повествующей о чудовищном вампире - графе Дракуле из Трансильвании. Конечно, Холтон не мог принять за действительность фантазии автора книги, но такое совпадение... И Холтон - от нечего делать, да и от ещё более повышенной заинтригованности рассказом Прайса - решил заняться маленьким расследованием по этому поводу, чтобы потом объявить всему обществу о замеченном им "удивительном совпадении". Поэтому вместо того, чтобы пойти по коридору вниз, встречая по пути спешащих на веранду гостей, Холтон вознамерился нанести визит в личные аппартаменты графини. Их расположение было известно всем, кто успел побывать на экскурсии по замку Рочерстоу несколькими часами раньше.
Будуар графини Дианы находился на третьем этаже величественного здания - ни слуги, ни гости более не попадались ему на пути. Молодой человек прошёл по коридору длинную анфиладу дверей и остановился возле готического окна перед самым поворотом коридора налево. Перед ним находилась большая дверь; нажав на её позолоченную рукоять, он толкнул её от себя. Дверь оказалась незапертой - и Холтон, сделав шаг в комнату, немедленно закрыл её за собой.
Оглядевшись на месте, Холтон сразу оценил убранство будуара - такому вполне могла бы позавидовать любая леди из высшего общества: огромного размера трюмо (почему-то затянутого белой кисеей), кровать под балдахином на восточный манер, небольшой стол с двумя готическими креслами, большое окно, шторы, гардины... Словом, даже для искушённой в светской жизни дамы здесь было на что посмотреть и чему позавидовать.
Однако Холтон не был салонной красавицей, поэтому не стал внимательно рассматривать каждую завитушку орнамента кровати из чёрного дерева или пробовать на запах многочисленные склянки с духами, восторгаясь увиденным - он сразу же оказался возле стола, на котором лежало несколько бумаг. Быстро пробежав их глазами, Холтон положил их на место - ничего особенного: права на замок, банковские счета, права на землю... Собственно, он и сам толком не представлял, что же он разыскивает... Все ящики стола - их было четыре - оказались пустыми; и только в нижнем из них он обнаружил карманную записную книжку в кожаной обложке, застёгнутую двумя металлическими застёжками. Расстегнув книжку, Холтон раскрыл её на первой странице - его глазам предстали латинские буквы, выведенные красивым твёрдым женским почерком, снабжённые множеством замысловатых завитушек. Молодой человек озабоченно прочёл начало первой строки: "Я, Диана Дракула, вдова Влада Дракулы, для безопасности изменившая ужасную фамилию на Алукард, намереваюсь и далее творить чёрные и кровавые дела, угодные Принцу Тьмы..." Холтон даже вздрогнул от прочитанного - столь ясно записная книжка подтвердила его мысль об анаграмме в фамилии графини; а дальнейший текст особенно заинтересовал его. Какие это "чёрные и кровавые дела" могли быть у прелестной Дианы? Холтон закрыл книжку и сунул её во внутренний карман сюртука - это следовало прочитать где-нибудь в укромном месте, например, в парке, возле лодочного причала или среди опустевших дорожек на скамье. Как только он обдумал пришедшую мысль, то немедленно подошёл к двери и тихонько открыл её.
В коридоре никого не было и молодой человек, закрыв за собою дверь, двинулся по коридору к лестнице. Проходя зал библиотеки он неожиданно столкнулся со старым слугой, выходящего из противоположной залы и подозрительно глядящего на Холтона.
- Я заблудился во всех этих переходах, - напустив на себя беспечный вид сказал Холтон; глаза слуги тем не менее продолжали недоверчиво изучать его. - Не скажете ли, любезнейший, как мне выбраться из этого Критского лабиринта на улицу?
Лицо слуги подобострастно расплылось в улыбке:
- Нет ничего проще, сэр! Вам надо лишь спуститься по этой лестнице, сэр!
Холтон стал спускаться вниз, держась за перила; пристальный взгляд слуги провожал его - Холтон даже чувствовал его спиной. Наконец он спустился в зал - поздравления сыпались на графиню со всех сторон; от многочисленных пожеланий вполне можно было оглохнуть. Гости пили шампанское, по-прежнему разбившись на группы. Холтон тоже приблизился к графине и поклонился ей:
- Прошу простить меня за опоздание, очаровательная графиня, - произнёс он, стараясь глядеть ей прямо в лицо, - просто в вашем замке можно заблудиться, даже имея в руке нить самой Ариадны...
Женщина оценила его шутку и чарующе улыбнулась:
- О, это правда... Вы - сэр Иезекия Холтон, не так ли? - она изучающе посмотрела на него. - Ранее мы не встречались, не так ли?
- Точно так, любезная графиня, - Холтону казалось, что всё внимание гостей привлечено его диалогом с графиней, поэтому он старался как можно скорее закончить его. - Долгое время я провёл в наших индийских колониях, дорогая графиня.
- Надеюсь отныне видеть вас частым гостем в Рочерстоу! - графиня грациозно протянула ему руку для поцелуя. - Надеюсь ещё не раз встретиться с вами, - и она отошла от Холтона к стоявшей по соседству шумной компании негоциантов.
Молодой человек неспеша вышел на веранду. Решив не тревожить своего друга Прайса, который - с бокалом вина в одной руке и тростью в другой - в окружении банкиров обсуждал во всё горло очередной финансовый вопрос, Холтон постарался как можно незаметнее удалиться от людей в сторону лодочного причала, чтобы без помех и свидетелей предаться чтению записной книжки графини.
Было около семи вечера. Холтон рассчитывал прочитать книжку - исписанную чуть больше половины - за час с лишним; затем ему следовало вернуть её также незаметно в будуар новой владелицы Рочерстоу. Холтон добрался почти до самой воды; там он сел на на одну из скамеек, спиной к замку, и достал записную книжку из кармана. Поблизости никого не было - он ещё раз убедился в этом, мельком посмотрев на все четыре стороны. Потом застёжки тихонько щёлкнули под его пальцами - и Холтон углубился в чтение так и запрыгавших перед его глазами ровных строк, от которых на него повеяло ужасом с самой первой страницы записной книжки графини Дианы:
"Я, Диана Дракула, вдова Влада Дракулы, для безопасности изменившая ужасную фамилию на Алукард, намереваюсь и далее творить чёрные и кровавые дела, угодные Принцу Тьмы, могущественному и несравненному Люциферу, всем падшим ангелам и Нахеме - Царице Вампиров и нашей великой Адской Покровительнице. Пусть идёт время... Пусть оно не замедляет своего хода - ибо время не может принести вреда бессмертным, которые вынуждены пока скрываться от смертной человеческой расы. Настанет миг, когда оставшиеся человеческие существа будут рабами бессмертных; будут их пищей в любой момент, когда только пожелают их господа и повелители... И я, графиня Диана Дракула, вдова знаменитого Дракулы - Существа Высшей Расы - хочу приложить все свои усилия для скорейшего наступления этой Великой Минуты! Я пишу свои воспоминания в надежде на то, что рано или поздно Высшая Раса ужасных бессмертных возьмёт верх и абсолютную власть над смертными людьми - и тогда мои записи станут неотъемлемой частью истории Великой Расы; и я сама тоже стану этой Историей! Бессмертные смогут оценить ту Силу Зла, которую я смогла реализовать, наслаждаясь кровью, местью и жестокостью; сама Нахема и Люцифер распорядяться о том, чтобы смертные и бессмертные поклонялись мне, видя мою преданность Аду и воинству Чёрного Престола...
После трагической смерти моего возлюбленного супруга, я поклялась вечно мстить его убийцам - смертным, и после договора с Сатаной я приняла бессмертную личину Вампира. Первую сотню лет я довольствовалась лишь одиночными убийствами, привыкая к своему новому состоянию. Я употребляла столько крови, что смогла появляться днём, при свете Солнца, без малейшего вреда для себя. Я мстительна, я жестока - и я довольна собой. Именно я буду образцом совершенной бессмертной женщины Великой Расы Вампиров!
Около трёх десятков следующих за тем листов были заполнены самовосхвалениями графини Дианы, чудовищными кровавыми ритуалами бессмертной Высшей Расы и отрывками биографии самой графини. Кратко говоря, она являлась, будучи ещё в человеческом обличии, женою знаменитого секлерского воеводы графа Влада Дракулы, разбившего турков при Дунае в XV столетии и совершившего ещё немало подобных победоносных кампаний. После его загадочного убийства, о котором в записях ничего не говорилось, Диана пожелала сама стать вампиром, чтобы вечно мстить людям за гибель супруга. Первую сотню лет она только набиралась сил и опыта ведения нового существования - с самого начала она отличалась особой кровожадностью и непередаваемой жестокостью к своим жертвам. Похоже, что для обретения вечной молодости и красоты Диана использовала методы печально известной человечеству графини Батори*, своей соотечественницы, принимавшей кровавые ванны; о количестве убитых ею девушек Диана ясно пишет, что "оно не поддаётся никакому учёту". Затем население той местности восстало против кровожадной вдовы графа Дракулы, и ей пришлось бежать из Трансильвании, унося в своём жестоком сердце горячую ненависть и планы мести всему человечеству.
Холтон быстро перечитывал прыгающие в его глазах строки; как тяжело ему было поверить в написанное! Получалось, что эта милая, всем улыбающаяся хозяйка являлась адским существом, роющим могилу каждому человеку в отдельности?! Во время чтения Холтону неоднократно казалось, что даже Солнце значительно утратило силу своего сияния, а легкий летний ветерок казался ему ледяным. Ужасная истина открылась ему во всей своей наготе - и отмахнуться от неё не было ни малейшей возможности.
После бегства из Трансильвании графиня Диана много странствовала по Европе - о её ужасных похождениях повествовали ещё несколько листов; она совершала чудовищные преступления почти во всех городах Германии и Франции, убивая свои жертвы - и лишь некоторых она приговаривала к мерзкому существованию вампиров, тем самым увеличивая количество бессмертных на земле. Наконец, ужасная графиня оказалась на территории Англии; в её дневнике эта дата была помечена 1608 годом. И здесь у неё в голове созрел коварный план - совершить массовое избиение большого количества народу, не довольствуясь, как прежде, одиночными жертвами своей страшной кровавой болезни. Холтону немедленно попалось в тексте слово "Рочерстоу" - и он с ужасом стал внимательно вчитываться в написанные твёрдой рукой слова:
"Именно здесь, в замке Рочерстоу, находившемся на острове в центре озера, меня и посетила мысль о чудовищном по размерам жертвоприношении человеческих детей в жертву Силам Зла и своей неутолимой ненависти... Я приобрела этот замок, восстановив древние стены, которые были избраны мною для великой трагедии. Я стала вращаться в кругах английской аристократии, совершая визиты и делая приглашения; и через полгода задала великолепный пир и бал в собственном замке, на который собрались более сотни человек самых знаменитых фамилий Великобритании, не считая слуг и нанятых мною лодочников. Это место никому не давало возможности покинуть замок - ибо он находился на острове. После того, как лодочники перевезли последних гостей, мне оставалось только ждать, пока Солнце спрячется за вершинами деревьев леса, окружающего озеро: ибо с того момента ко мне еженощно приходит Сила; тогда уже ничто не может остановить меня. Ибо только с момента заката Солнца и до его восхода я обладаю силой двадцати человек; только тогда у меня есть возможность обращаться в летучую мышь или кошку, волка или змею; только тогда я властвую во тьме - и ничто не может остановить меня!
И вот, когда оркестр вовсю развлекал гостей, я отдала распоряжение преданным мне лодочникам продырявить все лодки до единой, дабы никто не смог сбежать с острова; глупые твари спешно выполнили моё приказание, даже не поинтересовавшись, зачем мне это понадобилось; впрочем, я сама им пояснила это своим капризом задержать желанных гостей на острове вместо одного дня на целых три. Поверили они в мою "шутку" или нет - не так важно. Я щедро платила им и они даже не подозревали, что вскоре сами станут кровавыми жертвами моей мести - вместе со слугами и почётными гостями замка Рочерстоу.
Ровно в половину одиннадцатого, летом 1608 года, лодки были потоплены и я неспеша расправилась с лодочниками - весёлые звуки оркестра заглушили их безумные вопли. А затем я взошла на веранду...
Что и говорить - моя затея удалась на славу: никто не ушёл из замка; никто не был в состоянии скрыться от моей мести. Более ста человек были беспощадно растерзаны мною на куски; я напилась крови до отяжеления. Кто-то бросался к лодкам, но - ах! - все они давно были предусмотрительно уничтожены! Переплыть озеро было не по силам даже специально тренированным для этого мужчинам - поэтому бежавшие не нашли ничего лучше, как прятаться от меня по острову. Нечего и говорить, что я легко находила их и убивала... Это было настоящее торжество, и я была в восхищении от так замечательно оправдавшей себя моей кровавой затеи.
Таким образом, ещё до двух ночи моё пиршество было закончено - масса окровавленных трупов на веранде, в замке, на причале и по всему острову доставила мне своим видом огромное наслаждение. Кинув последний взгляд на следы своей работы, я перелетела озеро летучей мышью - и надолго пропала из Англии... Год спустя я появилась в Испании, почти полностью повторив английскую историю; только там замок был на острове, соединённом с берегом деревянным мостом. Его мне пришлось взорвать..."
Холтон, содрогаясь, глотал глазами написанное - открывшиеся ему знания заставляли ежеминутно холодеть от опутывающего его разум ужаса. Так вот откуда появились страшные легенды и предания трёхсотлетней давности о трагедии в Рочерстоу! Значит, правду говорят окрестные крестьяне о событиях в замке - и теперь эта правда получила в глазах Холтона наглядное подтверждение: записная книжка графини лежала у него на коленях! Что же получалось - зловещая вдова Дракулы спустя триста лет решила вновь появиться в сих местах и повторить кровавое пиршество ещё раз?! Снова опустив взгляд в записную книжку, Холтон немедленно получил неопровержимое доказательство своим догадкам:
"И вот, сегодня, покуда гости ещё только начинают собираться в Рочерстоу - о, за триста лет это место почти не изменилось! - я вношу эти строки с трепетной надеждой повторить всё с самого начала, как и триста лет тому назад. К счастью, никто из приглашённых не догадывается об ожидающей всё общество участи... Хотя, нет - определённо к несчастью! Я снова распоряжусь разрушить лодки; снова кровь будет стекать по мраморным плитам веранды и всего замка; снова в ночи будут раздаваться ужасные людские вопли, покуда в предсмертном хрипе они не смолкнут навсегда!"
Молодой человек откинулся на спинку скамьи, прекращая чтение. Холтон дрожал. Записная книжка мельком перечисляла совершённые ранее преступления графини в Испании, опять Германии и Франции, в Восточной Европе... Она заранее переводила огромные суммы в банки той страны, в которой готовилась совершить чудовищную резню. Она была неуловима. Об этом красноречиво свидетельствовали последние строки записной книжки этого адского существа:
"Я, Диана Дракула, милостью Люцифера и Нахемы высший представитель Великой Расы бессмертных - вечна, сильна и неуловима. Никому не дано остановить меня. Моё правление началось, продолжается - и нет ему конца. Сегодня!.. Сегодня!.."
Холтон, поёживаясь от внутреннего холода, закрыл записную книжку, продолжая, однако, держать её в руке. Мозг его лихорадочно заработал. Взглянув на часы, которые он выудил из жилетного кармана, он убедился, как у него мало времени: было уже без четверти девять. Наступали сумерки; по его подсчёту, через час кровавый диск Солнца должен был скрыться за лесными деревьями - и тогда графиня обретёт свою ужасную мистическую Силу; однако, пока у неё только сила обыкновенной женщины, ему надо попытаться спасти людей от угрожавшей им судьбы и спастись самому из этого ужасного места.
В голове Холтона немедленно сложился следующий план: конечно, в его историю об истинной сущности графини и причинах собравшегося "на праздник" общества никто не поверит. Поэтому Холтон решил как можно скорее обратиться к Прайсу, изложив ему легче принимаемую на веру историю о политическом заговоре против министра и некоторых лордов, находящихся на острове. А потом пусть Прайс донесёт это историю до остальных: ему-то наверняка поверят все. Итак, Холтону только следовало вернуться незамеченным на веранду и переговорить с другом - в том случае спасение было бы обеспечено. Конечно, не все сразу смогут покинуть остров... ведь лодок только восемь... но сейчас главное - переговорить со старым королём банкиров.
Ещё Холтон подумал о том, что он мог бы сразу бежать к пристани, которую от него скрывал лишь один невысокий холм; если его обогнуть по берегу, то он оказался бы возле лодок не более, чем через пять-семь минут. Лодки, похоже, ещё в целости - поскольку пока достаточно светло: вдруг кому-либо из гостей придёт в голову совершить небольшую прогулку по воде? В этом случае он мог бы добраться до берега и послать в N. кого-нибудь за полицией, пустив для этого в ход уже придуманную историю о политическом заговоре против министра Моргана. Однако Холтон прикинул время - пересечение озера, преодоление дороги до N. и обратно - его было немного и он рисковал опоздать. А если графиня начнёт свою кровавую расправу над людьми к одиннадцати, то он опоздает в любом случае.
До слуха его донеслась музыка с веранды и отдалённые голоса, смех - люди и не подозревали об угрожавшей их жизни опасности. Холтон поднялся со скамьи, глядя на озеро - и вдруг за его спиной раздался мелодичный голос графини Дианы:
- Я вижу, сэр, что вы успели уже всё прочитать, не так ли? Ужасно не хотелось мешать вам, да вот только выбора у меня не остаёться...
обернувшись, Холтон увидел стояшую между ним и скамьёй фигуру графини - она была по-прежнему в белом платье, только через её плечо свешивался маленький чёрный ридикюль на длинном ремешке. Женщина сделала шаг к Холтону; молодой человек в ужасе отшатнулся от неё.
- Как это низко, сэр Холтон - проникать тайком в будуар дамы и выкрадывать её личные документы из замка, в который вы были приглашены на правах гостя! - на лице графини появилась мерзкая полуулыбка. - Старый Томас видел вас и сообщил об этом мне... Далеко же вы убежали из замка, чтобы узнаеть кое-что из моей настоящей биографии!
- Графиня... - Холтон облизнул пересохшие губы; он чувствовал, что голос плохо слушается его. - Графиня Алукард... или, вернее, Дракула, вы - чудовище!
- О, конечно! - женщина не сводила взгляда с его побелевшего лица. - Да, я - чудовище! И чудовище сегодня отмечает свой праздник, испортить который вам не удасться... Теперь я попросила бы вас отдать мне записную книжку - и немедленно! - рука графини резко скрылась в ридикюле - и секунду спустя на Холтона было направлено дуло изящного дамского пистолета. - Вы проиграли, сэр! Бросьте книжку мне под ноги - или я застрелю вас!
Молодому человеку не понадобилось и мгновения, чтобы верно оценить ситуацию - он действительно проиграл. Обиднее всего было то, что проиграл он с самого начала. Графине ничего ни стоило убить его - звук пистолетного выстрела несомненно будет заглушён рёвом труб оркестра на веранде; в парке не было ни одного гуляющего. Холтон глубоко вздохнул; видя это, коварная графиня громко рассмеялась ему в лицо. Он медленно вытянул руку и осторожно бросил книжку графине под ноги; женщина успела обойти скамейку - теперь между ними было не более пяти коротких шагов. Графиня, не спуская взгляда с молодого человека, нагнулась и подняла свой трофей; мгновение спустя он исчез в ридикюле на её плече.
- А теперь мне ничего не остаёться, сэр, как убить вас, не так ли? - с деланой грустью в голосе произнесла женщина, отодвигаясь на шаг от Холтона. - Вы слишком много знаете и можете ненароком сорвать мой выход на сцену... Может быть, что после того, как вы умрёте, я создам из вас замечательного бессмертного...
Пока графиня Диана лирически предсказывала Холтону о его посмертном существовании, если на то будет её высочайшая милость, молодой человек в отчаянии ухватился за последнюю надежду на спасение. В дамском пистолете данной системы, если он верно сумел это определить, не было барабана - следовательно, единственный заряд помещается в стволе; а значит, оружие необходимо перезаряжать после каждого одиночного выстрела. Если графиня выстрелит в упор и попадёт, то ей будет легко добить его: пока он беспомощно будет лежать раненым - если она, конечно, не убьёт его с первого выстрела, - то ей ничего не стоит перезарядить оружие и стрелять в него до тех пор, покуда он не испустит дух. Но вот если она с первого выстрела промахнётся, так он уж постарается не дать ей возможности перезарядить пистолет... Расстояние между ними невелико и при удачном прыжке можно попытаться обезоружить графиню - а там как Бог даст.
И Холтон, напрягши каждый мускул своего тела, внезапно пригнулся - и ринулся на женщину, которая тем временем расписывала ему все прелести существования вампира. Графиня не успела даже собраться с мыслями, когда Холтон, тяжело дыша, ударом правой руки стремительно выбил оружие из её рук - пистолет покатился по камням, прекратив своё движение почти возле самой кромки воды. Сильным ударом тела по инерции Холтон толкнул графиню опять за скамью - женщина хоть и была отброшена, но, к величайшему изумлению Холтона, даже после такого удара продолжала оставаться на ногах. Впрочем, особого времени для размышлений у него не было - он кинулся назад и, подняв пистолет, снова повернулся к графине, держа на прицеле её прекрасную белую фигуру.
- Игра закончена, графиня! - всё ещё тяжело дыша сказал Холтон, одновременно со словами отступая на несколько шагов в сторону лодочной пристани. - Вашим кровавым деяниям будет положен конец - раз и навсегда!
Графиня бесстрашно смотрела на него, потирая свою ушибленную руку:
- Вы глубоко заблуждаетесь, сэр Холтон! Попробуйте выстрелить в меня, если вам так хочется - и убедитесь, что оружие смертных действительно лишь для смертных... Вот если вы распролагали бы серебрянными пулями... и как же замечательно, что члены англиканской церкви не носят нательных серебрянных крестов!..
- ...и тем не менее я постараюсь помешать вашему плану! - почти крикнул Холтон, пряча оружие в карман сюртука и продолжая отступать по берегу. - Я вернусь сюда с полицией - и по вашему особому желанию со священником католической церкви, - и тогда я снова буду рад видеть ваше милое лицо.
- Только смотрите, не опоздайте, дорогой сэр! Это будет стоить многих жизней! - надменно крикнула графиня ему вдогонку.
Холтон резко повернулся и, оглядываясь на фигуру в белом платье, побежал к лодкам.
Спустя несколько минут Холтон был на пристани; на нескольких скамейках возле привязанных лодок мирно отдыхали восемь молодчиков. Молодой человек взбежал на пирс и немедленно потребовал отвязать одну из лодок - мельком посмотрев туда, откуда он только что появился, Холтон заметил поднявшуюся на холм фигуру графини Дианы, смотрящую в его сторону - мол, у него есть спешное дело на берегу и через час он появится здесь снова. Ни один из мужчин даже не поднялся со скамьи; и лишь наиболее старый из них, по-видимому, старший лодочник, неторопливо произнёс:
- По особому распоряжению графини остров никому покидать нельзя, сэр. Потрудитесь подождать до завтра, сэр.
- Вы меня, кажется, не понимаете, - требовательно и настойчиво сказал Холтон, - мне немедленно необходимо покинуть Рочерстоу! К тому же это и есть последнее распоряжение графини!
Лодочники недоумённо переглянулись - один из них нехотя поднялся со скамьи и стал отвязывать одну из лодок, другой бросил в неё лежавшие на пирсе пару вёсел.
- Быстрей, быстрей! - торопил лодочников Холтон, держа руку на пистолете в кармане сюртука. - Графиня будет вами недовольна за вашу медлительность!
И вот лодка была отвязана и снаряжена - один из мужчин готовился уже сесть за вёсла, когда Холтон крикнул:
- Нет, не надо! Я сам поплыву! Особое распоряжение графини!
- Почему же она не пришла вместе с вами, чтобы при нас дать своё приказание? - недовольно буркнул старый лодочник.
Мужчины, как оказалось, тоже успели заметить идущую по холму в их сторону графиню; она несколько раз взмахивала рукой в воздухе. Лодочники стали между собой о чём-то подозрительно перешёптываться, как вдруг неожиданно окружили Холтона. Тот едва успел выхватить пистолет из кармана и направить его на нападавших. Увидев оружие, мужчины сразу же присмирели.
- Малейшее движение - и я расшибу голову первому из вас, кто только попробует задержать меня! - крикнул Холтон, делая последние шаги по деревянному пирсу и прыгая в лодку. - И не пытайтесь преследовать меня - лучше сами уносите отсюда ноги, - с этим неясным по смыслу для лодочников напутствием Холтон опустил вёсла в воду и сел на низкую скамью.
Положив рядом пистолет, он упёрся ногами в специальную подпорку для ног в днище лодки - и сделал вёслами несколько сильных взмахов, стремительно удаляясь от проклятого острова.
Беглец обливался потом, спеша попасть на противоположный берег; лишь на полпути он дал себе короткий отдых на пару минут - часы показывали уже почти две четверти десятого, тогда как до берега оставалось ещё не менее четверти часа пути.
Холтон считал каждый взмах вёслами - он отлично понимал, что шансы на спасение людей с острова невелики. Ещё немного - и графиня отдаст приказ лодочникам уничтожить - если она уже не распорядилась это сделать - оставшиеся лодки; затем остаётся около получаса времени - и Солнце окончательно скроется за вершинами елей древнего леса. А ведь ему необходимо добраться до N., собрать полицейских, затем - вернуться с ними назад и снова переправиться на остров... Нет, более шансов на спасение общества не оставалось. Короткий миг - и ужасная графиня получит свою проклятую Силу; до N. - около получаса на лошадях... ну, на автомобиле меньше... потом обратно... Всё бесполезно, всё напрасно! Но пытаться, тем не менее, следует до самого конца.
На берегу озера был построен маленький палаточный городок - в них отдыхали слуги, возничьи и шофёры господ, приглашённых в замок Рочерстоу на торжество. Тут же стояло несколько автомобилей, большое количество экипажей и карет; горело несколько костров. Холтон видел, что по берегу прохаживаются люди - до него уже хорошо доносились их негромкие голоса; он понял, что они заметили его приближающуюся лодку и гадают о причинах столь внезапного появления одного из господ с острова - да ещё и без лодочника, лично управляющего средством передвижения.
Холтон грёб, выбиваясь из последних сил; взгляд его был устремлён н остров, в центре которого в лучах заходящего Солнца багровел ужасный замок Рочерстоу. Он думал о том, что лодки уже уничтожены; о том, что, может, в этот миг уже уничтожены и сами лодочники... Графиня Диана, как ни в чём не бывало, развлекает гостей, улыбаясь каждому из них; шутит, любезничает, острит... Ни министр Морган, ни Прайс, ни Маккалоу, ни Пибоди - никто не догадывается об ожидающей их участи. Об этом известно только кровожадной графине, заманившей столько людей в естественную ловушку на острове.
Холтон совершил несколько последних сильных взмахов вёслами - руки его почти онемели от напряжённого труда; ноги и мышцы живота сводила жуткая боль, когда лодка буквально вылетела на берег, днищем зашуршав о его камни и песок. Вокруг лодки немедленно собралась толпа слуг, удивлённо поглядывавших на молодого Холтона; они, по-видимому, ждали объяснений столь внезапно прибывшего к ним господина, предоставляя ему самому рассказать о случившемся. И он не замедлил обрушиться на них - задыхаясь, довольно бессвязными фразами - бросая вёсла и пытаясь выбраться из лодки на почти несгибающихся ногах:
- Заговор! Политический заговор против лордов! Министр Морган находится в опасности! Всё общество находится в опасности! На острове - ловушка!
Несколько крепких рук помогли ему оказаться на берегу; по счастью, среди помогавших Холтону оказался молодой шофёр министра Моргана, одетый в чёрный фрак; его старый слуга Мервин уже бежал к своему господину из ближайшей палатки:
- Сэр Иезекия! Почему вы здесь? Что случилось? О каком заговоре вы говорите?
Спустя несколько минут Холтон пришёл в себя - на берегу вокруг него собралось около полусотни людей. Опираясь на руку Мервина он, уже тише, внятно заговорил:
- Скорее, скорее! Жизнь министра в опасности! - в среде шофёров и возничих он тоже не решился предавать огласке подлинных фактов своих открытий на острове: ибо кто сейчас поверил бы его безумным глазам и хриплому голосу? - Надо немедленно ехать в N. за полицией... Все лодки на острове уничтожены; мне чудом удалось бежать из эитого проклятого замка... Министра держат в заложниках заговорщики... Жизнь людей под угрозой... - несмотря на его короткие, дрожащим голосом произнеённые фразы, на слушавших Холтона это произвело огромное впечатление: они засуетились вокруг него, некоторые бросились к экипажам и автомобилям.
- Нет! Всем оставаться здесь! - крикнул Холтон, стараясь прекратить никому не нужную панику. - Вы отвезёте меня в город! - сказал он шофёру министра, кивнувшего в ответ головой. - Вы отвезёте меня, потому что автомобиль быстрее лошадей, а времени у нас ничтожно мало... Все остальные пойдут в ближайшую деревню и попросят у жителей десяток лодок - не менее! В случае чего - делайте плоты, но чтобы к моему прибытию с полицией из N. здесь были любые средства для передвижения по воде! Помните - от нас зависит жизнь людей на острове... А-а-а! - завопил он вдруг не своим голосом, - Солнце зашло! Поехали, чёрт возьми! Поехали!
Вместе с шофёром министра Холтон бухнулся на сиденье роскошного автомобиля; машина громко заурчала, зачихала смрадными парами сгорающего топлива - и немедля тронулась с места. Холтон поглядел на часы - без десяти десять.
- Гоните вовсю, на этой дороге нам никто не может встретиться, - коротко сказал он шофёру; тот дёрнул рычаг и сильнее вцепился в руль управления.
Через мгновение зажглись фары - грохот, скрежет и урчание летящего автомобиля заполнили собой всё пространство узкой лесной дороги, по которой сегодня автомобили проехали чуть ли не в первый раз за всю историю.
Подпрыгивая на ухабах и кочках, Холтон на полной скорости нёсся в N. Шофёр время от времени удивлённо поглядывал на него, не смея, разумеется, ни о чём его расспрашивать; да и сам Холтон не желал вступать с юношей ни в какие разговоры. Его беспокоило то, что он должен был сказать в полиции N. и, в частности, самому префекту по поводу некоего заговора на острове против лордов и министра Моргана. трясясь на сиденье летящего в темноте автомобиля под наблюдением испуганного и заинтригованного новостями шофёра, Холтону всё же удалось придумать довольно правоподобную историю, согласно которой выходило следующее: он, Холтон, совершенно случайно подслушал разговор графини Алукард со своими слугами (в руках которых было оружие, спрятанное затем по карманам заговорщиков) о том, что им для каких-то целей надо захватить министра Моргана и нескольких лордов; графине в её замысле согласились помочь и нанятые под видом лодочников уголовные преступники. Цели этого Холтону неизвестны; может, оказание давления на некоторые политические круги?.. Впрочем, и такая история заставит полицию поторопиться как следует.
Четверть часа спустя автомобиль влетел в готовящийся отойти ко сну город; Холтон приказал шофёру ехать прямо к префекту. Пустые улочки так и мелькали за окнами машины, грохочущей по N. Ещё несколько минут - и автомобиль резко затормозил возле роскошного особняка префекта; молодой человек тут же выскочил из машины и, хлопнув дверцей, взбежал по лестнице к парадному. Холтон нажимал и нажимал кнопку звонка у дверей до тех пор, покуда не услышал щёлканье замка и в открывшемся проёме дверей не появился старый, одетый в чёрное, дворецкий.
- Передайте господину префекту, что сэр Холтон немедленно хочет видеть его! - сказал он дворецкому вместо приветствия, подавая ему также одну из своих визитных карточек. - Дело не терпит никаких отлагательств, поэтому поторопитесь, любезнейший!
Дворецкий оказался из понятливых - он не стал тратить драгоценного времени на вопросы и, взяв протянутый Холтоном картонный четырёхугольник с гербом, спешно унёсся по лестнице наверх, оставив пришедшего в одиночестве.
Холтон прошёлся по коридору вперёд и назад, представляя, как будет выглядеть лицо префекта, когда он выдаст ему свои последние новости. Пяти минут не прошло, как префект, совершенно одетый и в сопровождении старого слуги, спустился по лестнице, широко улыбаясь; конечно, лично с Холтоном он не был знаком, но кто же в Англии не слышал такой благородной фамилии знаменитого судовладельца? Префект - седеющий мужчина лет шестидесяти с чуть прихрамывающей походкой - приглашающе развёл руками, улыбаясь ещё более широченной улыбкой, словно предлагал гостю последовать его примеру; однако Холтон нет дал ему опомниться и немедленно заговорил.
Ещё через четверть часа Холтон уже сидел в мягком кресле, держа в руке рюмку с предложенным хозяином американским виски; сам префект тем временем обзванивал два находящихся в N. полицейских участка, срочно требуя мобилизовать всю полицию города для поездки в замок Рочерстоу. Покуда велись все эти переговоры, Холтон с ужасом представлял себе, что в эту минуту могло твориться на острове - времени было уже за половину одиннадцатого.
Наконец, префект вышел из своего кабинета с сообщением, что двадцать восемь полицейских на шести автомобилях в спешном порядке выезжают к замку Рочерстоу, вооружённые до зубов; сам префект намеревался отправиться к озеру вместе с Холтоном. Перед уходом он только сказал дворецкому, чтобы тот передал его жене и дочери, мол, до утра он вряд ли появится - "срочное, важное государственное дело" - и два джентельмена вышли на крыльцо, по привычке перед отправлением куда-либо поправляя галстуки.
Скучающий, изнывающий от любопытства и нетерпения шофёр министра немедленно завёл автомобиль при их появлении на крыльце. Холтон и префект не сговариваясь сели на заднее сиденье - и шофёр, развернувшись пости с места, дал полный газ.
Префекту, разумеется, нетерпелось как можно скорее добраться на место происшествия; он поглядывал на молчаливого Холтона, да изредка за окно автомобиля; сидевший рядом с ним молодой человек лишь изредка смотрел на дорогу, занятый своими карманными часами - без четверти одиннадцать. Холтон надеялся, что может быть, записная книжка графини снова окажется у него в руках - но кому и когда он сможет вручить её как доказательство свершившейся трагедии? Да разве кто-нибудь поверит его рассказу? Холтон уже тогда понимал, что для всех людей Англии случившееся так и останется неким загадочным "политическим заговором" - истинную же подоплёку событий ему придёться унести с собою в могилу.
Автомобиль уже прыгал по кочкам лесной дороги, когда молодой человек пришёл в себя от своих печальных мыслей - префект мирно сидел рядом с ним, покачиваясь при каждом толчке автомобиля. Шофёр по-прежнему внимательно следил за дорогой, остервенело крутя в руках свою баранку и время от времени поглядывая на показания спидометра. Вслед за их автомобилем на такой же скорости летели ещё шесть полицейских машин, освещая тревожным светом фар каждое дерево у дороги, каждый кустарник. Часы Холтона показывали пять минут двенадцатого, когда автоколонна из семи машин вылетела к берегу озера и дружно замерла возле палаточного лагеря.
Холтон с префектом вышли из машины; повсюду сновали люди - и только две лодки стояли около берега! Из машин повыскакивали полицейские, собираясь вокруг префекта, немедленно начавшем отдавать им свои приказания; к Холтону подбежал Мервин, ероша рукой свои седые волосы:
- Сэр Иезекия! Только две лодки! Остальные возницы ещё не вернулись... Что же там происходит, Господи? - старик с ужасом в голосе махнул рукой в сторону острова, которого совсем не было видно - всё озеро было окутано плотной стеной тумана. - Такие страшные крики - мужские и женские - доносились оттуда... Что же там такое, Господи? - без устали продолжал причитать старый слуга.
- Постой, старый друг, - негромко сказал Холтон, кладя руку на плечо трясущегося от страха слуги и поглядывая на бегающих и суетящихся вокруг полицейских. - Расскажи подробнее о случившемся во время моей поездки в N. за подмогой.
- Это какой-то ужас, - вновь запричитал Мервин. - После вашего отъезда в N. приблизительно через четверть часа с острова стали раздаваться дикие крики - слов, конечно, на таком большом расстоянии разобрать было нельзя, но что мужчины и женщины вопили не своими голосами - было совершенно неоспоримо, сэр Иезекия! И, судя по доносящимся голосам, они будто не скрикивали время от времени, но вопили постоянно... А потом остров начал тонуть в откуда ни возьмись появившемся тумане, который стал потихоньку распространяться по всему озеру. Белая стена совершенно скрыла от нас, высыпавших толпой на берег, какие-либо звуки; а может, они просто прекратились. Почти мы все - шофёры автомобилей, возницы - помня ваши слова о заговоре на острове - бросились после этого в ближайшую деревню за лодками, но смогли найти только две. Несколько наших людей ещё не вернулись - они отправились в более отдалённую деревню на восточной части озера - может статься, сэр Иезекия, что в скором времени они появятся... А потом приехали вы с полицией, - печально закончил слуга. - Кто знает, сэр, может мы ещё сумеем хоть кого-нибудь спасти...
Однако, судя по словам старика и каким тоном они были произнесены, сам он вряд ли допускал такую возможность. Мысленно Холтон всецело присоединился к его мнению - он знал истинную причину случившейся на острове катастрофы и поэтому не стал тешить себя иллюзиями по поводу хоть единого шанса на спасение бедных гостей замка Рочерстоу. Все они были обречены - а возможно, мертвы уже в эту минуту. Зная чудовищный замысел графини Холтон не сомневался, что к прибытию на остров полиции она наверняка не сможет обнаружить там ни единого оставшегося в живых существа; никто не сможет подтвердить слова Холтона об истинной причине разыгравшейся в замке трагедии.
Молодой человек оставил своего слугу и прошёлся по берегу озера, тщетно пытаясь что-нибудь разглядеть сквозь толстую белую стену клубящегося над водою тумана. В нескольких шагах от себя он увидел префекта с несколькими полицейскими - они допрашивали одного из возниц о том, что сам Холтон минутой назад услышал от Мервина. Краманные часы Холтона показывали почти половину первого ночи - а экспедиция на остров ещё не была собрана по причине отсутствия лодок. Впрочем, Холтон увидел, что несколько минут назад с десяток младших полицейских чинов под командованием одного из офицеров направились на восток по берегу озера - однако когда они должны были вернуться (да и с лодками ли?), не было известно никому.
Более двух часов от посланного в деревню полицейского наряда не было ни слуху, ни духу; и только около трёх утра Холтон, нервно прохаживающийся по берегу озера вперёд и назад, услышал равномерное скрипение вёсел в уключинах и негромкий шелест воды о борта лодок. Вместе с префектом, также изнывающим от долгого ожидания, Холтон всматривался в белую пелену над водой; тем временем шум вёсел от соприкосновения с водой становился всё ближе, всё явственней... И вскоре, словно прошибая собой белую стену, из тумана показалось шесть лодок, на вёслах которых сидели возницы и полицейские - посланная в деревнб бригада шофёров и стражей закона справилась со своей задачей и теперь возвращалась в лагерь на берегу.
Прошло ещё некоторое время, пока префект формировал группы людей, рассаживая их по лодкам - вместе с лодкой бежавшего с острова Холтона их оказалось уже девять - и давая массу указаний и распоряжений своим подчинённым. Представители охраны порядка были вооружены револьверами и отличными карабинами; кроме того, на самый неожиданный случай атаки, в арсенале полиции имелось около десятка гранат. Холтон сместе с префектом вскочил в одну из лодок - оставшиеся на берегу шофёры махали им руками и желали удачи. Холтон махнул рукой старику Мервину; префект громко отдал приказ - и девять лодок, выстроившись шеренгой, начали свой путь к острову.
Сильный руки полицейских отлично справлялись с работой - они безостановочно гребли; казалось, люди не чувствовали усталости. В каждой лодке по распоряжению префекта было по двое загребающих; к тому же, оказавшись на середине озера - по рассчёту Холтона - гребцы во всех лодках были заменены другими. Люди плыли молча - префект приказал не разговаривать, чтобы незаметно подплыть к острову, тихо высадиться и напасть на замок врасплох, когда их нападения никто из заговорщиков не будет ожидать. Холтон усмехнулся про себя, слушая такие и подобные им рассуждения префекта - он прекрасно знал, что на острове никакие засады и перестрелки им не угрожают. Полиция вообще не сможет найти там ни единого врага - враг будет уже далеко, перемахнув на крыльях летучей мыши через озеро и скрывшись за лесом, как это уже было проделано триста лет назад.
И вот туман прорезали первые лучи восходящего Солнца - оно поднималось всё выше и выше, постепенно высовываясь из-за крон вековых елей. Свет утра приходил на смену ночной тьме - и туман стал редеть прямо на глазах. И насколько этим был недоволен префект - рушился его план высадиться на остров незаметно, - настолько внутренне радовался Холтон, зная, с каким сильным врагом пришлось бы столкнуться полиции под покровом ночной темноты. Теперь же, при свете зарождающегося дня, люди могли нисколько не бояться чудовища, которое до следующего заката потеряло свою огромную Силу.
После того, как дневное светило немного поднялось над вершинами елей, туман совершенно рассеялся - и плывущие увидели остров всего лишь в нескольких сотнях футов слева от себя - благодаря туману лодки смогли настолько отклониться от курса, что чуть не миновали свою цель стороной. Теперь уже не было никакого смысла прятаться, решил префект - и громким голосом отдал распоряжение готовиться к высадке у пристани.
Даже зная о случившемся на острове, Холтон не мог не залюбоваться окружающей природой при свете восходящего Солнца - в его лучах беззаботно купались и замок, и уже хорошо просматриваемый с лодок парк, и лес, и вереница холмов... Выкрашенная в белый цвет пристань так и сияла белизной, словно была покрыта инеем. С острова доносились крики утренних птиц - и всё вокруг казалось таким спокойным и умиротворённым! Холтону не верилось, что всего несколько часов тому назад на острове могла иметь место ужасная кровавая трагедия... Однако первый её признак уже поджидал плывущих - и люди в лодках впервые реально осознали весь кошмар происходящего.
Закричал один из полицейских, указывая рукой куда-то на воду между лодками и берегом (до него осталось менее сотни футов) - и все головы немедленно повернулись на его крик. Труп женщины в жёлтом окровавленном платье мерно покачивался на воде - и вскоре лодка префекта поравнялась с ним.
- Бедная, бедная леди Астон! - только и сумел произнести молодой человек, разглядывая растерзанный труп - на его лице, животе и шее были видны сильные и глубокие раны, нанесённые каким-то острым предметом.
Префект - да и вся полиция впоследствии - предполагали, что это какой-то из видов холодного оружия; и только Холтону было известно, что орудием нанесения смертельных ран леди Астон являлись зубы и когти графини Дианы, после того как ночь вернула ей страшную дьявольскую Силу.
Тело несчастной аристократки было выловлено из воды и положено на дно одной из лодок, летящих по воде озера к острову, с которого бедняжка с таким нечеловеческим желанием пыталась спастись. Ещё несколько мгновений - и лодки замерли возле пирса; Холтон, префект и первые полицейские уже выбирались на деревянный помост причала. Оставшиеся семь лодок, после бегства Холтона с острова, были потоплены все до единой - только их носы торчали из-под воды; возле одной из скамеек полицейские обнаружили четыре острых топора, которые и послужили орудием их уничтожения. Тут же, прямо на выкрашенной в белую краску помосте, Холтон вместе с остальными высадившимися увидел около десяти-пятнадцати трупов - как мужских, так и женских, - а сам пирс был до отвращения залит уже высохшей кровью. Кровавые полосы, кровавые отпечатки человеческих рук и ног на белом деревянном помосте, лежащие трупы - всё это делало увиденное таким нереальным, таким недействительным на фоне начинающегося солнечного дня, что не один полицейский протирал глаза, спрашивая себя, не сниться ли ему, часом, весь этот неземной по своему ужасу кошмар? Нет - все попытки убедить себя в этом ничего не стоили: действительность была действительностью. И эта действительность была в тысячу раз более ужасна, чем самый кошмарный сон.
Полицейские образовали полукруг, впереди которого шли префект и сам Холтон; они тоже были вооружены карабинами. Шаг за шагом продвигаясь по мраморным ступеням замка, люди ежесекундно наталкивались на страшные картины свершившегося преступления - повсюду была кровь и трупы; под ногами часто попадались смятые, окровавленные атласные ленточки и дамские перья, мужские шляпы и трости, перчатки... На веранде царил кошмар; в самом замке не было ни единого места, куда можно было бы ступить, не поскользнувшись на крови. Полицейские разбрелись по замку и острову - ни одной живой души они так и не встретили на своём пути. Были обнаружены тела министра Моргана, лордов Маккалоу, Пибоди, Эгтона - голова последнего была начисто отделена от тела и лежала в противоположном конце зала на первом этаже. Префект ходил по коридорам с записной книжкой в руке; его сопровождал Холтон, помогая тому опознавать трупы дворян, банкиров, леди занменитых фамилий... Глазам молодого господина представали растерзанные тела друзей - Прайса, Когана, четы Стивенсов - и других аристократов, которые лежали на полу проклятого замка Рочерстоу, безжизненные и окровавленные.
Полицейские, в числе которых находился один эксперт-криминалист, внимательно осматривали тело за телом - и переходили к следующим. Тем временем другая группа вооружённой полиции не менее внимательно прочёсывала весь остров и замок - их поиски в течении нескольких часов были совершенно безрезультатными. Никаких следов убийц огромного общества на острове не оказалось. Для полиции было совершенно естественно предположить, что заговорщики после завершения кровавой расправы бежали отсюда на специально припасённой для этого лодке или лодках, хотя цель убийства такой массы народа оставалась для полиции абсолютно непонятной.
Ясно, что всем этим заправляла графиня Диана Алукард, ибо её тело так и не было найдено; к тому же полиция имела "свидетельство" Холтона, который видел её в числе "заговорщиков". Странным казалось то, что все слуги этой женщины были уничтожены, подобно остальным гостям; то же самое касалось и специально нанятых графиней команды лодочников. Трупы всех преданных графине людей тоже были найдены в разных местах острова и замка Рочерстоу. Оставалось загадкой - бежала ли графиня с острова одна или же у неё были какие-нибудь тайные сообщники? Ответа на этот вопрос не было, какие только соображения не приходили в голову полицейских. Графиня Диана Алукард унесла эту тайну в своём сердце, бежав с острова под покровом ночной темноты в неизвестном направлении.
Вести о "трагедии Рочерстоу" немедленно просочились в прессу - да и как Англия могла бы не заметить исчезновения своих самых деятельных и знаменитых людей?! Корреспонденты в течение недели толпами бродили по берегу озера, засыпая вопросами полицейских и экспертов по поводу случившегося. Конечно, опираясь на полученные от Холтона сведения, в газеты попала ужасная история о чудовищном "заговоре против верхушки правления Кабинета и особенно влиятельных людей в политической жизни Великобритании". Холтону удалось избежать интервью газетчикам - через сутки он отправился под надёжной охраной в Лондон, в своё собственное поместье. Тайная полиция Её Величества недолго беспокоила его своими вопросами - Холтон сказал всё, что только мог сказать.
Тайное следствие по делу "политического заговора и убийства в Рочерстоу" тянулось около девяти месяцев - проводились всевозможные аресты и допросы подозреваемых; облавы и шпионаж перекинулись даже за границу королевства. Но только все следы преступников терялись ещё на окровавленных ступенях замка на озере - и следствие постоянно возвращалось туда, не в состоянии сдвинуться с мёртвой точки.
Полиция и газеты несомненно сочли графиню Диану главным участником преступления в Рочерстоу - шпионы Тайной полиции наводнили всю Европу и Новый Свет, разыскивая женщину по её фамилии и приметам. Излишне говорить, что все их поиски не дали никаких результатов - графиня словно в воду канула. Департамент сделал многочисленные запросы в разные страны на предмет выявления личности этой женщины, но все они также остались без ответа. А спустя ещё несколько месяцев следствие настолько запуталось, что его пришлось прекратить и сдать в архив, несмотря на недовольство Её Величества и протесты близких и друзей погибших на острове. Тайной полиции ничего не оставалось, как впервые за всю историю своего существования признать своё полнейшее бессилие перед таким таинственным делом. На этом всё и закончилось.
Хотя слухи, самые невероятные слухи, так и продолжали ходить среди суеверного английского населения. Как в Лондоне, так и в отдалённых деревушках неподалёку от замка Рочерстоу на озере, люди частенько судачили о каких-то таинственных силах, устроивших кошмарную резню на острове; время от времени заметки на эту тему появлялись как в столичных, так и в пригородных газетных изданиях. Поговаривали о какой-то таинственной оргии, которая закончилась поголовным избиением гостей замка Рочерстоу; о том, что министр Морган и несколько видных лордов принадлежали к странной оккультной секте и понесли наказание за неверность уставу своей общины; да и вообще - что все убитые на острове были связаны какой-то страшной тайной, которую они скоропостижно унесли с собою в кровавую могилу...
Ходили сплетни чуть ли не о самом настоящем сатанинском культе, жертвой которого стала вся верхушка благородной английской аристократии. Но, конечно, слухи всегда могли оставаться лишь слухами - никто и никогда не мог заметить за этими людьми хоть малейшего влечения к сверхъестественному, колдовству или магии; никто из убитых на острове ни разу в жизни не обращался за помощью к каким-либо гадалкам, кудесникам или прорицателям будущего. В прессе даже часто бывало так, что следующая статья опровергала предыдущую, предлагая читателю новую, ещё более нелепую и фантастическую версию трагедии в замке Рочерстоу. Впрочем, логической критики не выдерживала ни одна из них; со временем вся эта история стала забыватся, порядком осточертев английской (и не только английской) читающей публике. Во всём мире был только один человек, знающий правду о случившемся на острове - и человеком этим являлся сэр Иезекия Холтон, уже не совладелец, а единственный владелец огромной английской пароходной компании.
На протяжении всей бури следствий и урагана газетных материалов Холтон не следил ни за первым, ни за вторым - ибо никогда не могла быть выведена на чистую воду правда о катастрофе в замке на острове. Ни следствие, ни пресса не могли и близко подобраться к истинной подоплёке событий "кровавой драмы Рочерстоу". Холтон прекрасно знал, что рано или поздно и пресса, и следствие, запутавшись в котле бурлящих противоречий, неминуемо зайдут в тупик, будучи не в состоянии пролить свет на это трагическое происшествие; так оно и случилось. Спустя год после кошмара в Рочерстоу заглохло следствие, а за ним и пресса. Холтон, оставаясь тёмными вечерами в своём огромном рабочем кабинете судоходной компании, нередко вспоминал тот ясный солнечный летний день - и последовавшую за ним ужасную ночь. Никто не мог сказать, когда и где снова появится кровожадная графиня Диана Дракула; появится ли она под своей прежней фамилией Алукард или снова прибегнет к её сокрытию путём анаграммы... Никто не мог знать, когда она опять появится в мире людей - но в том, что она появится в нём обязательно, Холтон ни минуты не сомневался. Может, пройдёт пятьдесят лет, а может, и все пятьсот... но ужасное адское существо, на которое не действуют законы времени и пространства, будет продолжать вершить свои чёрные дела, плодя на земле Зло, получая свою Силу непосредственно от Дьявола. И кто знает, сколько ещё подобных преступлений будет совершено ею - ведь ей ужасно нравились подобные массовые расправы над представителями рода человеческого, "торжества", как она писала в своей личной записной книжке... Не стоит говорить и о том, что Холтон, после того памятного прибытия на остров в сопровождении полиции ранним утром, безуспешно пытался хоть где-нибудь отыскать чёрный ридикюль графини с её тайным дневником - все его поиски были напрасны. И только лишь в будуаре на втором этаже замка он обнаружил сброшенное на пол залитое кровью многочисленных жертв платье чудовищной женщины - теперь она в нём более не нуждалась и могла без каки-либо ограничений расстаться со своим нарядом. Глядя на окровавленную дорогую материю Холтон ещё тогда подумал, что графиня в облике летучей мыши находится уже далеко-далеко от этого места, где полиция тщетно пытается понять причину её столь ужасного преступления...
Сэр Иезекия Холтон никому и никогда не рассказывал о настоящей подоплёке случившегося в замке Рочерстоу; резонно полагая, что такое заявление вызовет шум вокруг его имени в связи с сомнением общества по поводу нормальности его психического состояния, владелец судоходной компании предпочитал молчать. Вот если нашлись бы какие-нибудь доказательства или свидетели... но не было ни первых, ни вторых. И только перед самой смертью сэр Иезекия Холтон сделал признание одному из своих немногочисленных друзей, который, по некоторым вполне понятным соображениям, пожелал сохранить своё имя в тайне, делясь данной рукописью с читателями. Поверят они ему или нет? О, если бы всё было так просто и истина кошмара в Рочерстоу состояла в неком "политическом заговоре"! Дело гораздо хуже - речь идёт о заговоре против человечества, которое и так смертно по своей природе. Только для бессмертных время не является непреодолимым барьером - и давно прочитанный Холтоном дневник графини Дианы Дракулы прекрасно это подтверждает.
* Графиня Елизавета Батори (1560-1614), также называемая Кровавой Королевой Трансильвании. Для достижения вечной молодости и красоты принимала ванны из крови убитых девственниц; разные исследователи сходяться на 600 или более замученных девушках. Приговором суда была заживо замурована в башне собственного замка (прим. авт.)