Мы сидели за столиком на пустынном пляже, завтракали и смотрели на переливающееся перламутровое море. Столик был поставлен прямо на прохладный белый песок. Я смотрел, как Галла посыпает перцем свой кофе, и думал, что мне никогда не надоест жить здесь.
-Прости, что ты сказала? Я задумался.
-Я сказала, что сегодня мне приснился Марио, - Галла сделала маленький глоточек.
-Как у него дела?
-Он не сказал. Сказал только передать приветы паре знакомых.
-Кому?
Галла посмотрела куда-то мимо меня и нахмурила брови, будто вспоминая.
-Нет, не так. Он не просил передавать приветы, он просил что-то кому-то напомнить. Или вспомнить?
Она озадачено посмотрела на меня. Я улыбнулся ее серьезности. Ветер тронул ее рыжие кудряшки, и она тряхнула головой. Я снова улыбнулся и взял ее за руку.
-Не важно.
-Нет, важно. Я же теперь буду думать об этом весь день. Что же такое он просил меня?
Я стал просто любоваться ей. Она мелкими глоточками пила кофе, хмурилась, трогала пальцами лоб, теребила букетик вереска, украшающий наш столик. Потом глубоко вздохнула.
-Вспомнила?
-Нет, но что-то вертится в голове и мешает. Какая-то странная тень.
Галла взмахнула рукой, будто отгоняя муху. Я заметил эту тень, она скользнула в ее глазах.
-Ну, вспомнила?
-Нет, никак.
-Брось. Все это не важно. Он же все равно уже умер...
Галла щелкнула пальцами.
-Вот. Именно это он и напоминал мне.
-То, что он умер?
-Да, он считал, что это важно, а мы все забыли. Он хотел, чтобы ты напомнил мне об этом. И не только мне, но и маме. А ты не помнишь, она тоже умерла? У меня что-то в голове все путается...
Тень, на которую жаловалась Галла, разрослась и накрыла нас обоих. Настроение сразу испортилось. Навалилась привычная тяжесть.
Я проснулся. Мне в лицо били горячие лучи солнца. Я повернулся к Галле, но Галлы на кровати не оказалось. Она уже встала. Мой мир перевернулся - я сплю до полудня, а Галла вскочила с утра пораньше. Я вспомнил, что вчера появился синьор. Настроение стало еще хуже. Вставать не хотелось. Жить, откровенно говоря, тоже.
Я заставил себя подняться только от мысли, что надо пойти и посмотреть, что осталось от Галлы после общения с синьором. Спустившись, я застал почти идиллическую картину. В кухне было накурено, как в моей спальне по вечерам, а синьор выговаривал что-то Галле за стаканом виски. Не люблю начинать пить с утра, потому что пока доживешь до вечера, успеваешь напиться до неподвижности. Я налил себе чаю, подозревая, что день будет длинный. Галла предложила мне стакан, я отрицательно качнул головой. Синьор трещал без умолку, и я был уверен, что он сам не сможет остановиться, даже чтобы просто сказать мне "доброе утро". Я сел рядом и начал слушать. Синьор с максимальными подробностями пересказывал Галле все слухи о нашем с ней заговоре. Галла криво улыбалась. Я не знал, что ее тоже объявили вне закона. Теперь мы все в одной лодке.
-Как тебе нравится быть вне закона? - спросил я Галлу. - Ощущаешь пьянящий дух свободы?
-Вполне, - Галла подняла стакан. Синьор чокнулся с ней.
-Тебе просто повезло, - сказал он, обращаясь к кому-то из нас.
-Но ты вовремя удрал. Клаудио злился, - сообщила Галла.
-Да хоть бы лопнул.
-Ты сбежал, спасая свою шкуру. Предположим, ты не хотел говорить со мной, но ты не сказал ничего и Тито.
Я вздохнул. Они начали любимую игру "кто виноват больше".
-Я сказал ему. А если он меня не слушал, то это его трудности. Тебя я вообще знать не хотел. С сестрой я не мог говорить, спасибо тебе, дорогая племянница. К Марио меня не подпускали, снова спасибо. Что мне оставалось делать? Читать тебе мораль? Да я не успел бы и начать, как приперся бы твой любовничек и порешил меня на месте, не разбирая, подходят ли пятна моей крови к твоему актуальному наряду. Так что не пытайся свалить все на меня. Не получится. Даже часть я на себя не возьму.
-Какой счет? - спросил я.
-Что? - обернулись ко мне оба.
-Я спрашиваю, какой счет? Кто кого сколько раз успел обвинить во всем случившемся? И еще, что получает проигравший?
-По морде, - буркнул синьор.
-Он должен постараться что-то сделать для Дома, - ответила Галла.
-Так, я должен вам объявить, что являюсь пострадавшей стороной, поэтому не участвую. Когда прекратите обвинять друг друга, позовите, - я поднялся.
-Я никого не обвиняю, - заявила Галла.
-Ой, спасибо, дорогая, - ощетинился синьор. - А я вот еще не закончил с тобой. Я столько имею сказать тебе! Я готовил свою речь не одну ночь, поверь мне, и каждую ночь она становилась длиннее и немного отличалась от предыдущей, поэтому пока я не вспомню всего, я от тебя не отстану.
Я вздохнул и вышел из дома. Мне не хотелось вмешиваться в их семейный диалог, пока он не перестанет быть настолько семейным. Слишком много претензий друг к другу. Я нашел Раймонда, и мы продолжили наши эксперименты. На этот раз я был подопытной пустынной крысой. Я однажды предложил Галле развлечься и тоже поучаствовать, но она высокомерно ответила, что не видит в этом ничего забавного. Когда я вернулся в дом с жужжащей головой, оказалось, что мать Раймонда не выдержала этого препирательства и выгнала Галлу и синьора на улицу. Они мешали ей на кухне. Теперь они сидели за старым столом на заднем дворе. Под столом у ног синьора стояла пара бутылок, и вертелась пара ящерок.
-Если ты заплачешь, возможно, я прощу тебя. Я прощу тебе все, что ты сделала. Что ты позволила убить Марио. Даже, что ты появилась на свет. Тебе надо просто заплакать. Женщины должны оплакивать усопших, ты забыла это правило?
Галла сжала губы. Я подумал, что синьор не просит невозможного. Но видимо Галла держалась просто из упрямства.
-Зачем плакать? Если тебе нужна соль, то в пустыне ее полно, - я удивился, что Галла помнит рассказ Раймонда. - И ты думаешь, я не плакала? Ты думаешь, я не оплакала его? И себя, и его, и Тито, и маму, и тебя? Все это время я лила слезы. Если я не плачу сейчас, то только потому, что ты достал меня. Мне надоели твои поучения, я сижу тут с тобой все утро и жду, когда же ты скажешь что-нибудь толковое.
-Может, налить ей еще? - предложил я.
Галла протянула мне руку.
-Иди сюда, посиди с нами.
Я сел рядом и поцеловал ее. От нее несло виски. Я взял ее стакан и протянул его синьору. Мне захотелось напиться до того состояния, когда дыхание Галлы покажется мне божественным. Синьор наполнил мой стакан, а Галла обняла меня и положило голову мне на плечо.
-Так на чем мы остановились? - спросил я.
-Что три представителя уважаемых семейств из Дворов коротают день в пустыне за распитием виски, - в тон мне ответил синьор.
-Не поспоришь, - я осушил свой стакан.
-А как достойные сыны своего отечества мы достойны большего.
-А вот это уже спорно, - я подставил стакан.
Синьор плеснул себе и мне. Поскольку я забрал стакан Галлы, ей ничего не досталось, но это ее мало волновало. Она сидела, положив голову на мое плечо и тихонько что-то напевала. Я прислушался, но так и не смог понять, что.
-Что ты поешь?
-Мм?
-Я никак не пойму, что ты поешь.
-Часть погребального гимна. Плакать мне не хочется, а эти строчки все равно давно вертятся в моей голове.
Я понял, что совершенно не помню похоронную церемонию нашего Дома.
-Напой.
Галла запела:
-Господин кровавой бойни, госпожа кровавой бойни! Одни похороны потянут за собой множество, наводнят освященную землю. И еще двое - благословенна радость! Заплатите за кровь сейчас и приготовьте розы для мертвецов.
-Одри уже оплакала нас, благословенное дитя, - высокопарно воскликнул я. - Можно ли это считать отпущением грехов? Она приходила в первую мою ночь здесь и пела эту песнь. Маленькая баньши.
-Одри - это кто? - хмуро спросила Галла.
-Маленькая королева страны мертвых. Она та, что готовит розы для мертвецов.
Синьор криво усмехнулся. Я тут же заверил его:
-Я еще не пьян. Я просто свожу в единое целое все знаки и знамения, как и положено мужчине моего рода.
-Почему ты не сделал этого раньше?
-Почему я не сделал этого раньше? Глупый вопрос. Потому что был дурак. И кто сказал, что я этого не сделал? Я сделал, но не хотел видеть правду. А сейчас, когда все потеряно, я почти научился смотреть ей в лицо. Я признаю конец, когда увижу его.
-А ты видишь наш конец? - спросила Галла.
-Нет, но я видел конец Клаудио.
-Все может измениться... - туманно заметил синьор.
Мне надоел этот туман. С каждым глотком в моей голове светлело, туман отступал, и я не хотел его возвращения.
-Просто скажите, что у вас на уме.
-То же, что и у Галлы.
-Итак, мы идем штурмовать дворец донны. Мы - это опальный синьор, игрок; старшая синьорина, вероломно преданная бывшим возлюбленным; некогда богатый бездельник; будуарный карлик; и, если повезет, рыцарствующий поэт, кажущийся сильнее, чем он есть на самом деле. Даже если вооружить нас всем оружием, что найдется в доме нашего гостеприимного хозяина, мы все равно останемся потешной компанией. Я уверен, что во Дворах найдется множество куда более сильных людей, которым надоел Клаудио.
-Слушай сюда, Тито, - синьор посерьезнел. - Ты правильно перечислил нас, а теперь сам подумай, кому, кроме нас, есть дело до Дома? Галла - наследница, я в некотором роде тоже. Ты всегда хвастался своим патриотизмом. Мы живы и в бегах. Если бы я сидел во Дворах, я ожидал бы бунта именно с нашей стороны. И удача была на нашей стороне, во всяком случае, пока. Я успел сбежать, Галла спаслась сама и спасла тебя. Мы встретились в этой дыре. И заметь, у судьбы со своевременностью гораздо лучше, чем у меня. Мы встретились, когда Клаудио еще не успел разрушить все, но уже нажил себе врагов.
-Вы правильно сказали, что ожидали бы удара именно с нашей стороны, думаю, Клаудио думает именно так, - перебил его я.
Галла покачала головой.
-Нет. Ему плевать. Он недооценивает тебя и меня. Он считает нас тряпками. Возможно, правильно.
-К тому же он сейчас очень занят, - с холодной злобой заметил синьор.
-Без серьезной поддержки у нас ничего не выйдет, - настаивал я. Я хорошо помнил историю переворотов. В Клаудио была харизма, а в нас я, как ни пытался, не видел ее. Значит, нужна поддержка, которую я не видел также, просто потому, что не знал актуальное положение дел.
-Да с чего ты взял, что я сунусь туда, не гарантировав себе тылы? - возмутился синьор.
Галла подняла голову.
-Ты что-то уже спланировал?
Синьор проигнорировал ее вопрос.
-И кто же согласится поддержать нас? Главный судья?
Синьор задумчиво почесал шею.
-Возможно, - он проигнорировал мою иронию. - Но я не уверен. А уверен я в понтифике и паре принцев.
-А поточнее? И при чем здесь понтифик? - признаться, я не ожидал такого.
-А ему ничего не достанется при разделе, и по закону он должен препятствовать расколу при Дворах. Я слышал, что он отзывался не очень лестно о Клаудио.
-А принцы? Кстати, кто?
-Энгвел и Ирдман.
Я присвистнул. Первый был законным наследником, и пользовался большим уважением при дворе, а второй был незаконнорожденным сыном, впоследствии усыновленным официально. Он был закулисным владыкой. Я сам был знаком с ним и находил его общество несколько тяжелым, потому что приходилось все время следить за словами.
-Вы уверены? Это слишком хорошо, чтобы быть правдой.
-Уверен. Энгвел привык быть звездой при дворе императора, и такая заноза в заднице, как Клаудио ему ни к чему. А с Ирдманом еще лучше: Клаудио провел пару удачных интриг наперекор ему. Ты понимаешь, как отнесся к этому Ирдман, при его мании контроля. К тому же, из-за этих интриг погиб младший брат Ирдмана.
Я снова присвистнул. Личные счеты - это еще лучше. Ирдман был известен своей злопамятностью.
-Жаль. Он мне нравился. Он как-то пытался ухаживать за мной на одном вечере, - вздохнула Галла.
-На месте Клаудио, я бы не трогал Ирдмана, - заметил я. - В принципе, одного его слова достаточно, чтобы оправдать нас перед императором.
-Клаудио никогда не разбирался в людях. Он считал тебя безвольным идиотом. И всех остальных тоже. Ирдман для него был напыщенным и заносчивым бастардом. Он не понимал, почему все воспринимают его так серьезно. Он считал, что умнее его, - сказала Галла.
-Пока ему везет, - подтвердил синьор.
Я вспомнил холодные голубые глаза Ирдмана.
-Король на день, Клаудио всегда был таким. Значит, если мы сумеем избавиться от него, нас не засудят?
-Едва ли, - усмехнулся синьор.
-Я бы рискнул, но если бы был совершенно уверен в том, что никто снаружи не сунется в наши дела, - сказал я.
-Это уже вопрос дипломатии, - ответил мне синьор.
-Хороший политик должен всегда быть в курсе событий, а сидя в пустыне это не так уж и просто.
-Ты мне это говоришь?
-Кстати, как вам это удалось?
-Пришлось поддерживать контакт с друзьями, - туманно ответил синьор.
Галла снова оживилась.
-С кем?
-А вот это, девочка моя, тебя не касается.
Галла слегка надулась.
-Вы выбирались во Дворы?
-А ты думаешь, мои приятели ради меня пойдут в пустыню? Да, я выбирался пару раз. И думаю, рискнуть еще разок, - синьор выжидающе посмотрел на меня.
Я пригладил волосы рукой, чтобы просто потянуть время.
-С кого надо начинать переговоры, как вы считаете?
Синьор усмехнулся.
-Ты говоришь так, будто у нас масса времени. Если ты готов действовать, то раздумывать особо некогда: ты набираешь отряд здесь, а я иду за новостями и контактами. Галла может делать, что ей заблагорассудится.
-Ирдман тоже подкатывал ко мне пару раз, - между делом заметила Галла.
-Будем иметь это в виду, - заверил ее синьор.
-С него и следовало бы начать. Если он поддержит нас, тогда можно не боятся вмешательства со стороны. Кажется, он держит свое слово, - продолжал рассуждать я.
-Иногда с ним это случается. Я попробую пробиться к нему. Не знаю, что получится, но я попробую.
-Когда ты уходишь? - спросила Галла.
-Завтра с утра. Надеюсь, меня подбросят хотя бы до Теней. Не слишком хочется переть через пустыню.
Я вспомнил о Путях.
-Вы, что, используете те Пути?
Синьор задумчиво кивнул, сцеживая в свой стакан последние капли виски.
-И как?
-Да никак, жить можно. Только надо быть очень осторожным, чтобы не попасть куда-нибудь за Грань. Эти Пути дают сильное искажение.
Мы какое-то время молчали. Галла напевала балладу о Розе Конелли.
-Никогда не понимал, зачем он убил ее, - сказал я, когда она закончила.
-Из-за денег, - сказал синьор.
-Чьих? - резонно спросил я.
-Мне кажется, он любил ее, - невпопад сказала Галла.
-Хорошо, вот мы избавляемся от Клаудио и Притты. И что дальше? Донна снова возьмет на себя бразды правления?
-Не думаю, - ответила мне Галла, хотя я обращался к синьору. - Мама слишком устала. Когда я в последний раз видела ее...как это ужасно звучит!...она была совершенно подавлена. У нее почти не осталось сил внутри.
Синьор мрачно посмотрел на Галлу. В его глазах снова зажглись гневные огоньки, а мне совсем не хотелось слушать их перепалку. К тому же на этот раз все бы точно кончилось слезами Галлы, а я был сыт ими по горло.
-Если не донна, то кто? Вы, синьор? Или вы, синьорина?
Синьор зло рассмеялся.
-Ой, Тито, себе-то не ври! В конце тебя ждет самая страшная награда за твой подвиг. Ты будешь вынужден жениться на Галле! Ты будешь просто обязан! Как тебе такая перспектива? Ты уже начал молится Змею о том, что бы он даровал тебе смерть в качестве избавления?
-Да пошли вы! Какой из меня дон? - я рявкнул на синьора. Тот просто срывал на мне свою злость на Галлу. Но ей тоже досталось. Я покосился на Галлу, она не расстроилась, но напряглась. Я сжал ее запястье, она с радостью ответила на мое пожатие.
-О, я вижу, вы отлично спелись, - с горечью продолжил синьор. - Тито, пойми, я желаю тебе добра, но ты видел, что сделала эта женщина. Женившись на ней, ты не получишь ничего кроме стыда, унижения и предательства.
-Это не так. Клянусь, этого не будет, - горячо заверила меня Галла, не отпуская моей руки.
-И ерунда все ее клятвы, - синьор становился все желчнее. - Просто красивые слова. Чем они красивее и правдивее, тем более черные и гнилые у них души. Вспомни Притту. Зато как хороша! В этом смысле, тебе повезло, Тито, Галла не так уж и красива, так что для тебя может еще не все так плохо.
Галла вспыхнула. Я прошептал ей на ухо:
-Он не успокоится, пока не доведет тебя до слез. Иди пройдись, хорошо? Он успокоится, и мы сможем продолжить разговор.
Галла ткнулась в меня носиком и поднялась, не глядя на синьора. Тот проводил ее презрительным взглядом.
-Сучка. Ты знаешь, я никогда не хотел жениться и не женился. Знаешь, почему?
-Почему?
-Я не хотел, чтобы моей женой была дура, - усмехнулся синьор. - А Галла - дура. Сестры, вообще, унаследовали все самое дурное от матери.
-А Марио? - спросил я, отвлекшись от размышлений, хочу ли я жениться на Галле. Скорее нет, чем да. Но этот вопрос лучше отложить на потом. Тем более мне не хотелось поднимать его при Галле, чтобы не вызвать очередной поток обид и слез.
-В нем было все лучшее от отца, - грустно ответил мне синьор.
Мы помолчали, но потом, чтобы либо отвлечься от печального настроения, либо усугубить его, он начал по порядку рассказывать мне все, что сделал Клаудио к этому моменту. Я утвердился в своей мысли, что он просто мстит Дому. Я не злился и не бесился, а просто понимал, что с этим надо что-то делать.
Когда к нам вернулась Галла, неся поднос с тарелками, я вдруг понял, что уже вечер. Мы продолжили разговор за едой, и Галла напомнила, что с охраной нашего Дома тоже можно договориться. Синьор ответил ей, что охранники и гвардейцы, это уже по ее части. Галла кивнула и ответила, что сначала новости, а там видно будет. Она уже спросила Раймонда о прогулке во Дворы. Тот не ответил ей отказом, но пока и не согласился. Я и не думал, что он согласится, разговаривая с Галлой. Но все это завтра. Хотя почему завтра? Я поднапрягся и наколдовал еще выпивки.
-Я угощаю, - объявил я синьору и Галле.
Галла приподняла одну бровь.
-Вернемся к нашим хозяевам? - поинтересовался синьор.
Я кивнул. Моя затея имела успех, даже мать Раймонда согласилась выпить. Синьор начал рассказывать какие-то анекдотичные истории из своей жизни игрока, Галла лучезарно улыбалась всем присутствующим мужчинам. Под веселую руку брат Раймонда согласился довести синьора до ближайшей Тени. Отец задумчиво кивал, слушая наш веселый треп. По ассоциации я вспомнил один маленький вопрос и оттащил Раймонда в угол.
-Так вы знакомы?
-С кем? - спросил Раймонд, улыбаясь мне в лицо пьяной улыбкой.
-С синьором.
-Понятия не имею. Возможно, играли вместе. Не помню только, когда. А может, даже и не с ним, а с каким-то парнем из его породы. Ну, ты понимаешь, из тех, что трепятся за столом, не закрывая рта, но при этом остаются неплохими игроками.
Я покивал, затем задал следующий вопрос.
-Что ты думаешь о предложении Галлы?
-Ничего, если инициатива исходит от нее.
-А если от синьора?
-Думаю, то же. Он сам по себе, и за чужую жизнь гроша ломаного не даст.
Я подумал, что с такими соратниками победа мне гарантирована только в страшных снах. Я был прилично пьян, Раймонд тоже.
-Если я помогу, и все удастся, ты дашь мне место в Доме? - спросил Раймонд. Не могу сказать, что вопрос был неожиданным, но я удивился.
-Думаю, я смогу устроить это.
-Тогда я участвую. Когда я вернулся сюда, я понял, что не скучал по этой пустыне. Но я скучаю по чудесам твоего мира, по его извращенной красоте. Она гипнотизирует меня в тебе и в Галле. Не знаю, как другие, а я, черт подери, предпочту умереть, пытаясь стать кем-то там, чем вести долгую и скучную жизнь здесь.
-Если у нас все получится, тебе будет гарантировано место в нашем Доме, - уже увереннее пообещал я.
-У меня есть пара друзей при Дворе, которые согласились бы присоединиться, - улыбнулся Раймонд.
-У меня тоже, но дело в том, что они при Дворе, а я сижу в пустыне.
-Меня никто не ищет, - продолжил Раймонд. - А синьору будет скучно одному. К тому же я могу слегка приглядеть за ним.
Я усмехнулся, вспомнив, как сам приглядывал за синьором.
-Давай, давай. Он будет счастлив компании. Но работай аккуратно, на прикосновениях.
-Тебе не надо говорить мне это.
Я задумался, сколько людей нам нужно. Не много и не мало. Осаждать придется только дворец донны. И еще надо учитывать охрану, Галла намекала, что умеет разговаривать с ними. И винтовки. Все началось с них, пусть ими и кончается.
-Твой отец продаст нам вооружение?
-Спрашиваешь? Он уже мне задавал этот вопрос. В смысле, если я пойду с вами, не устрою ли я сделку? И так далее. Кстати, можно набрать людей и в городе.
-Мне хотелось бы иметь дело с людьми, способными остановиться по первому моему приказу, а не разворовывать все до упора. Хотя от величия нашего Дома теперь ничего не осталось, и разворовывать, соответственно, тоже нечего.
-Хорошо ты о нас думаешь. А если ничего не осталось, то не надо о чем-то жалеть и что-то беречь.
-Тогда зачем все это? - я задал этот вопрос и сам рассмеялся.
-У этого ничего осталось имя, которое тебе еще дорого. Это имя носят твои родители, под этим именем идут все твои лучшие воспоминания. Это почти как честь, но глубже.
-Ты рассуждаешь, как сын Дома.
-А я чувствую себя им. Мне жаль, что я родился здесь, но сейчас мне предоставлен шанс исправить эту ошибку судьбы и родиться там, где мне хочется, помогая дать новую жизнь этому месту.
Я не знал, насколько он серьезен, но что-то заставило меня спросить:
-Ты будешь моим братом?
-Буду. Вот ты и исполнил свое обещание. Мне осталось исполнить свое. Я хотел спросить, а были в истории Дома такие же периоды, или это первый?
-Кажется, это первый. Хотя... - я вспомнил похоронную службу. - Господин кровавой бойни, госпожа кровавой бойни.
-Одни похороны потянут за собой множество, - подхватил Раймонд. Я уставился на него.
-Я чувствую себя провинциалом! Все знают стихи этой службы, все, кроме меня! Откуда?
Раймонд ухмыльнулся.
-Я увлекался старинной поэзией и старым языком, ты забыл? Кстати, отличное определение Клаудио и его жены, ты не находишь?
-Слишком поэтично для них, - буркнул я.
-Возможно. Думаю, этот гимн можно считать подтверждением того, что история ходит по кругу. У вашего Дома эта орбита не маленькая, если учесть, что память о тех событиях осталась лишь в стихах.
Я нахмурился.
-Думаю, не только в стихах, просто донна ненавидит историю. Она ненавидит все, что было до нее. Возможно, еще что-то осталось, но это спрятано где-то в ее кладовых.
-Вам явно надо менять главу Дома.
-Уже сменили, а толку?
-Глобальная зачистка территории, у тебя рука не поднялась бы.
Я хмыкнул.
-Надеюсь, они приберутся во дворце. Представляешь, что я нашел там? - я рассказал ему о моей прогулке по дворцу.
-А печати у тебя остались?
-Одна, - с удивлением вспомнил я. Она была в маленьком кармашке брюк, которые я надел для того номера с ружьем. Меня как не странно не обыскивали, и я привез ее с собой, сам того не помня.
-Как говорится в вашем гимне, одни похороны потянут за собой множество, хотя когда много убитых, не всегда успеваешь хоронить всех, так что не думай об уборке. Она ляжет на наши плечи.
-Я не удивляюсь, что предки донны предпочитали просто оставлять мертвецов там, где они умерли. Это гораздо легче, чем служить такую длинную и сложную службу, как у нас, - заметил я, понимая, что нас занесло совсем далеко.
Опьянение накатывало волнами, и нас сносило все дальше. Синьор продолжал смеяться, а я вспоминал Марио. Я рассказал о нем Раймонду, рассказал со смехом и о том монологе, который он учил незадолго до смерти. Рядом с нами села Галла. Она слушала нас и плакала. Когда ей это надоело, она снова запела гимн, и я узнал, что поется он в два голоса по ролям. Раймонд составлял ей прекрасную пару. Я смотрел на них и думал, что в Галле все равно есть кровь отцов нашего Дома, а в Раймонде - сила старых рыцарей. Или слабость? Я никак не мог разобраться в нем. Под конец синьор объявил при всех, что прощает Галлу, и отправился спать. Я потянулся следом.
Раймонд и синьор уехали до того, как мы с Галлой встали. Вечером вернулся старший брат, отвозивший их. С его возвращения я начал отсчет времени. Дни шли, мне не оставалось ничего, кроме как вспоминать переходы Дворца, экзаменовать Гая и болтать с братьями Раймонда. Согласились идти еще двое. К моему удивлению, Галла тоже нашла себе занятие. Она целыми днями упражнялась в стрельбе, делая это с почти маниакальным упорством. Я даже начал беспокоиться о запасе пуль, но, оказалось, зря. Оружия, которое обеспечил нам отец Раймонда, хватило бы на императорскую гвардию. Мы ждали новостей.