КАЙЛ ИТОРР

                         КОНЕЦ СЕТИ
                 (мистический кибертриллер)




                                     Мое слово далеко не всегда
                                   оказывается последним. Обычно
                                     я предоставляю его другим.
                                  Роджер Желязны, Джейн Линскольд
                                           "Доннерджек"

  Она повсюду.
  Гибкие, колышущиеся нити, связи, ячейки изменчивых форм и  цве-
тов... все это - Она.
  Сеть.
  Она возникает из ниоткуда и пропадает в никуда, заполняя мизер-
ную часть Срединного мира - и разворачиваясь в нечто, многократно
превосходящее все когда-либо существовавшие миры. Она  раскидыва-
ется между светом Высот, который кажется безопасным и мирным,  но
убивает наверняка, и тьмой Глубин, которая страшна и неуютна, од-
нако сама по себе безвредна (правда, это не относится к  обитате-
лям Глубины).
  Я кружу поодаль, выбирая удобный момент, а затем ныряю навстре-
чу опасности блекло-золотистой стрелой.
  Сеть.
  Некоторые даже не слышали о Ней. Я не уверен, следует ли  зави-
довать их удаче - или с толикой высокомерного  превосходства  жа-
леть этих несчастных, как жалеют слепых и глухих от рождения.
  Некоторые слышали, но не более того: им не доводилось ни видеть
переливчатую Сеть, ни нырять в нее, играя с обманчиво мягкими ни-
тями, ища то, чего нет, и взамен находя лишь  желание  продолжать
поиски. Я не знаю, смеяться ли над их наивными представлениями  о
Сети - или восхищаться стойкостью их духа, не стремящегося к  за-
ведомо ложным источникам мудрости и познаний.
  Некоторые видели Сеть, касались ее и с нетронутой душой возвра-
щались к обыденной жизни. Я не могу сказать, осуждаю ли я их тру-
сость или поражаюсь небывалой смелости этого поступка.
  Некоторые, подобно мне, встречаются с Сетью каждый день. Встре-
чаются, приветствуют друг друга, обмениваются последними новостя-
ми, используя вместо обычной речи колебания вездесущих  нитей,  а
вместо слов - изменение размеров ячеек. И хотя время, проведенное
в Сети, выпадает из жизни, мы не чувствуем себя обделенными. Нап-
ротив, именно в эти минуты жизнь кажется как никогда  привлекате-
льной. Я мог бы заявить, что это и есть подлинная жизнь, что  все
вне пределов Сети - просто жалкое подобие,  отражение,  достойное
одних только ковырятелей придонного ила, искателей вечных бессмы-
слиц... мог бы, но не стану, и не только потому, что не уверен  в
истинности этого.
  Потому что есть еще те, кто так и остался в Сети.
  Нет, не так.
  БЫЛИ те, кто остался в Сети. Больше их нет с нами.
  Одни говорят, что им открылся путь в лучший мир, что  избравшие
Сеть сами стали избранниками. Другие утверждают, что в Сети и  за
Ней нет ничего, кроме самой Сети, кроме другого Ее слоя, достижи-
мого лишь для упорных духом и телом. Третьи...
  Впрочем, велика ли разница? Споры, в которых рождается  истина,
могут вестись лишь во внешнем мире. В Сети спорят разве что  удо-
вольствия ради. Постоянные жители Сети, вроде меня, к этому  при-
выкают настолько, что даже покидая Ее, мысленно остаются  там.  И
ведут себя так же.
  Точно так же, задавая вопрос, не берут собеседника за жабры,  а
обходятся жестами и словами. Точно так же, прихоти ради оскорбляя
более могущественных и многочисленных противников, не утруждаются
даже минимальными предосторожностями. Зачем? Ведь в Сети все рав-
ны, а слова значат так мало...
  Иногда эта манера помогает им - вернее, нам. Чаще - нет. Таково
проклятие Сети, что оборачивается благословением лишь внутри Нее.
  Только тот, кто мыслит Сетью, способен выжить в Сети.
  Только тот, кто мыслит Сетью, способен жить в Сети.
  Только тот, кто мыслит Сетью, способен покинуть Сеть.
  Если захочет.
  Да только тот, кто мыслит Сетью, теряет способность хотеть.
  Я знаю, что это благословение, но мне надоели благие слова. Для
привыкшего жить в Сети слова важны, важнее очень и очень многого.
Да, значение их невелико, однако все остальное здесь вовсе лишено
смысла. Слова - единственное, что можно взять отсюда или принести
сюда, в Сеть.
  И пусть это благословение, благие слова, - для меня они обрати-
лись в благий мат. Бесповоротно.
  И когда бледно-золотая стрела моего "я" вонзается в Сеть, с ши-
пением разрывая нити, это понимают другие. Во многом подобные мне
самому, каким я был еще недавно.
  Они что-то говорят, пытаясь увещеваниями и уговорами остановить
меня, но я не слышу слов.
  Они выстраиваются неровным кордоном, закрывая излюбленные, раз-
веданные, взлелеянные мирки, каких без счета внутри Сети. Я  раз-
деляюсь на десятки и сотни золотистых стрел, пробивая защиту. Нет
среди них защитника, способного противостоять мне.
  Они переходят от глухой обороны к атаке, вызывают подмогу из-за
границ Сети. Мощные, неторопливые акулы подбираются к месту  бит-
вы, чтобы приструнить обнаглевшую мелюзгу. Они получат свое,  они
всегда получают свою часть добычи - но будет это лишь после того,
как я завершу начатое!
  Нити рвутся под моим натиском, Сеть с беззвучным стоном  возно-
сится ввысь, к смертельному свету.
  Что ж, если это конец - да будет так!..

                              * * *

  - Будь ты проклято, море, - говорит старик.
  На поверхности качаются только клочки разорванной сети.
  И два хвостовых плавника золотой рыбки.

                            К О Н Е Ц