Яркий свет луны, падал на Пустошь, освещая ее скупую бедность. Пустошью раскинувшееся на многие километры вокруг пространство называлось не зря. Это были мертвые земли, чей унылый и искалеченный внешний вид напоминал человечеству об ошибке, совершенной многие годы назад. Прошла уже сотня с лишним лет, с тех пор как последний корабль отчалил от гавани, когда зацвел последний цветок тюльпана, с тех пор как родился полностью здоровый ребенок. С тех пор, как на землю упал последний ядерный заряд, тоже прошло уже сто лет...
Многие представляли, что мир станет таким. Кто-то считал, что в недалеком будущем, человечество постигнет катастрофа, которая почти сотрет его с лица земли. После этого останется лишь выжженный атомом пепел, а горстки выживших будут ютиться на развалинах нового мира, отбиваясь от полчищ ужасных мутантов, которые, несомненно, будут порождены. И это действительно случилось. Пусть ужасных уродов катастрофа и не породила, пусть людей и выжило гораздо больше, чем ожидалось, пусть утопия была не такой глубокой, как могло бы показаться. Но человечество даже в такой момент сумело загнать себя в еще худшее положение. Среди выживших началась война за ресурсы, мир снова окунулся в хаос. Но и этому пришел конец - войне тоже нужен перерыв. Вот уже несколько десятков лет Пустошь живет в некотором затишье, которое лишь накапливает злость, которая ищет выхода в человеческих поступках. И война грядет, несомненно.
Толстый слой песка и мусора скрывает под собой твердый и холодный грунт. Чуть глубже медленно течет подземная река, бесконечно движущаяся в замкнутом цикле. Прокопав еще чуточку глубже, археолог бы наткнулся на первый стальной лист, который являлся каркасом подземного бункера, построенном и скрытым от посторонних взоров еще век назад. Буквально несколько минут назад в бункере закипела жизнь.
Механические часы закончили обратный отсчет и стены завибрировали, в коридорах зажегся свет. Старые двигатели, ждавшие своего часа, довольно заурчали, запускаясь в первый и последний раз. Механизм древнего лифта со скрежетом включился, поднимая многотонную стальную кабину наверх.
Снаружи земля словно открыла прожорливую пасть ночного демона. Песок и грунт со звоном посыпался вниз, стуча о поднимающуюся конструкцию. Вскоре, пред взором луны появилась стальная платформа, двери которой неспешно распахнулись, озаряя песок еще одним источником света. Транспорт долго без дела не стоял - одинокая фигура с нечеловеческой скоростью влетела внутрь кабины, и та вскоре отправилась в обратный путь.
***
Несколькими днями позже и несколькими сотнями километров далее посреди гор на небольшой поляне горел костер. В нескольких метрах от края обрыва стоял грязный пикап, кузов которого бережно был накрыт брезентом, укрывая содержимое от непогоды.
Неподалеку от пикапа три странника организовали привал. На костре в котелке кипел бульон, рядом стоял открытый термос, а каждый из путников держал алюминиевую чашку, из которой струился горячий пар. Один из сидевший на рюкзаке что-то рассказывал, а двое других молча его слушали. Рассказчик был молодым парнем, на вид ему было лет двадцать-двадцать два. Стриженные волосы на голове стояли дыбом. Овальное лицо светилось молодостью и уверенностью, а губы расплылись в задорной ухмылке, круглые зеленые глаза время от времени озорно прищуривались. Одет парень был в черную куртку, доходившую ему до колен, и в узковатые черные штаны, заправленные в кричащие контрастом красные ботинки.
Второй собеседник, тоже сидевший на своем рюкзаке, что бы ни простудиться, выглядел так же довольно неординарно. За спиной на шнурке висела коричневая шляпа с широкими полями. Поверх короткой, едва доходящей до пояса кожаной куртки, был надет меховой жилет из шкуры некого животного (скорей всего барана). Обычные голубые джинсы были заправлены в высокие остроносые сапоги. Лицо парня в шляпе выглядело чуть старше, чем рассказчика. На губах, окруженных зарослями недельной щетины, застыла искривленная ухмылка, но не потому что парню было весело, это была одна из его нынешних привычек, которая въелась на подсознательном уровне в его голову и отступать не желала. С такой ухмылкой он ходил в туалет, убивал мародеров и ел капусту, в общем, она от его настроения вовсе не зависела.
Третьим в такой пестрой компании был еще один выразительный человек. Это был мужчина средних лет с обритой налысо головой и очень грустным взглядом. Он был одет в легкий серый плащ поверх тонкой водолазки такого же серого цвета. Вообще он весь был серым и мрачным. Его лицо не выражало никаких эмоций и это, пожалуй, было такой же его привычкой как ухмылка парня в шляпе. В мочке левого уха лысого торчало три серьги, и это было его единственной индивидуальной чертой. В остальном его внешность была обычной и незапоминающейся.
- В общем, попав в Пандем, он получил там меч Сато, - продолжал рассказчик. - Говорят, будто он был его учеником когда-то давно. А может и выкупил, что в принципе невозможно, но не суть важно. Меч он взял именно у Сато.
Оттуда он направился прямо в Дюпон. Собственно, о происшествии в Дюпоне мне рассказал один парень из Первого Района. Охота на этого мечника началась еще задолго до того, как он стал самой дорогой жертвой на Пустоши. Семья Смитов из Нового Ангела первой начала на него охоту. Именно на него, хотя сейчас большинство работодателей хотят заполучить спутницу мечника, а не его самого. Так вот, Смиты отправили за ним по пятам свой отряд головорезов, как мне сказал тот парень, была их аккурат дюжина. Нагнать им его удалось, когда мечник возвращался обратной дорогой из Пандема через Дюпон. Они начали его гонять по всему городу, но хитрец нырнул в подземные тоннели, в которых раньше было что-то вроде рынка, - рассказчик пощелкал пальцами в поисках нужного слова.
- Торговый центр? - подсказал человек-ухмылка.
- Бинго! - оба товарища радостно стукнулись ладонями и рассказчик продолжил:
- Ну вот в торговом центре он им и устроил засаду. Сначала резал по одному с большими интервалами времени. Охотники начали паниковать, ведь смена ролей им была очень не по душе. Одних он тайком утаскивал в темноту и разделывал словно свиней, так что те пикнуть не успевали. Другие попадались в хитроумные ловушки, что так же заканчивалось для них летально. Ну тут то нервишки у охотников и сорвались. Они выскочили на открытое пространство, что-то вроде большой площадки, там еще крыша обвалилась и она освещалась дневным светом. Стали эти товарищи палить со всех стволов в разные стороны, надеясь задеть нашего головореза. Но не тут-то было.
По словам моего собеседника, тот парень выскакивал из неоткуда и пропадал в никуда. Двигался он молниеносно, бесшумно и смертоносно. Один за другим охотнички были прирезаны, а один товарищ догадался сдаться. Как вы догадались, именно с ним я вел этот диалог.
Он обрисовал мне этого парня с головы до пят, да более того скинул его фотографию, - рассказчик достал КПК, щелкнул по экрану пару раз и передал своим товарищам прибор, на экране которого было изображена фигура незнакомца в синем пальто и белыми волосами. - Короче, зовут парня Манаби и он вампир.
На лице лысого не дрогнул ни один мускул, а вот парень со шляпой удивленно присвистнул.
- Ну, парнишка тот умом тронулся, что с него взять, - махнул рукой рассказчик. - Я почти уверен, что в том месте, где этот мечник начал пить кровь его товарищей он просто приврал из-за шокового состояния. Далее парнишка сказал, что Манаби отпустил его лишь потому, что он не предоставлял для него более опасности. Да, так и сказал. Лично мне кажется, а я видел этого парня воочию, что он наложил огромную лужу, а мечнику просто стало противно марать свой клинок Сато о такое ничтожество.
После этой неудачи за Манаби и его девчонкой гоняется много охотников за наградой по всей Пустоши и с каждым днем их количество растет. Так что я навел парочку связей, и сегодня в игру вступаем мы, друзья.
Парень в шляпе одобрительно хмыкнул, но лысый недовольно покачал головой.
- Меч Сато не достается первому прохожему, Робин, - обратился он к рассказчику. - Тебе стоит уважать нашего соперника, тем более, если слова тронувшегося умом бедолаги, хоть наполовину правда.
- Все схвачено, - махнул рукой Робин. - Соперника нашего я уважаю, тут будь уверен. Посему, у меня есть куда более хитрый план как срубить на этом деле некоторое количество денег и сохранить шкуру в целости и сохранности.
За этим мечником для начала стоит только следовать и присматриваться, так что бы если атаковать то наверняка. Можно и даже нужно пропускать вперед конкурентов и, если они достигнут успеха, начинать охоту собственно на них. Вероятно, эти люди будут не в лучшем состоянии после схватки с таким шустрым соперником. Ну, а если их постигнет неудача, то всегда можно заняться мародерством трупов: тот парень сказал, что Манаби не подбирает ничего с поверженных соперников. Так что, нам может достаться много бесплатных сливок, когда эта двоица отразит очередную атаку. Ну и так, к слову, мой заказчик хочет девчонку, ведомую мечником, так что нужно поглядывать за ней, глядишь, удастся ее умыкнуть без кровопролития.
- Нормальное дельце, друг, - одобрительно кивнул человек в шляпе. - Я за.
Лысый только молча покачал головой.
- Минган, ты чем-то недоволен? - спросил у лысого ухмыляющийся.
- Странные вещи творятся, Джек или ковбой,- пожал плечами Минган.
Джек или ковбой закатил глаза.
- Твою ж мать! - сжав руки в кулаки и хлопнув себя по коленям, воскликнул он. - Называй меня Джек илиКовбой! А не одновременно Джеком и Ковбоем.
- Как скажешь, Джек или ковбой, - хмыкнул лысый.
Джек лишь зарычал в ответ и удалился в сторону пикапа достать тарелок для вскипающего бульона.
- Круто ты его, - радостно кивнул Робин . -Дай пять, - и он приглашающе приподнял руку ладонью в сторону Мингана. Тот неотрывно смотрел на ладонь, но ни один мускул на его теле не дрогнул. - Ну и черт с тобой, - Робин недовольно поморщился. - Ковбой, достань-ка нам еще и огненной воды! Начало такого дела стоит обмыть!
1. Свежий след
За окном проносился красивый горный пейзаж, то резко взмывая ввысь и закрывая утренее солнце, то опускаясь так, что открывался вид на мертвую долину далеко внизу. Вести машину мне приходилось аккуратно, потому что непрогретые еще шины так и норовили пустить пикап в занос по слегка примерзшей за ночь дороге. Не любил я это время года. Лучше уж жариться под сорокоградусной жарой июля, чем терпеть эти ноябрьские холод и слякоть. Вчера ночью всего то слегка поморосило дождичком, даже нас не разбудило, а утром вся эта влага попримерзала, а где не примерзла, превратилась в противное грязевое болото. Я недовольно поморщился и осторожно объехал канаву, наполненную грязью.
Выехав на относительно ровную дорогу, и позволив себе на этот раз разогнать машину до сорока километров в час, я покосился на игру Мингана. Тот невозмутимо крутил на пальцах свои короткие метательные ножи, которых оказывалось в его руке то один, а то сразу и три. Подскакивающая на ухабах машина ничуть не сбивала его с ритма, его как всегда безразличные глаза даже не смотрели на лезвия, а просто буравили пустоту. Находиться наедине с Минганом мне всегда было довольно неловко. Даже не смотря на то, что он в нашей команде уже три года и доказал свою преданность нам не словом, а делом.
Вместе с Джеком Ковбоем (о его дурацкой привязанности к древней стилистике Дикого Запада попозже) мы начали топтать Пустошь с пятнадцати лет. Он был старше меня всего на два года, но был таким же желторотиком как и я, так что познавали мы основы сталкерского дела вместе. Мы выросли во Втором Районе огромной Республики Нового Мира, наш городок был построен как раз недалеко от храма местных сталкеров: развалин города древних под названием Дюпон. Подробности нашего детства не столь суть важны, сколько важно то, что однажды мы стали достаточно опытными и знаменитыми (а в этом нам помогло постоянное исследование развалин старого Дюпона, заработок неплохого капитала и репутации среди местных торговцев стариной), что бы мы попали в столицу, в Пандем. Хотя на девятнадцатилетних юнцов там смотрели и сверху вниз, но первое задание мы нашли быстро. Нас наняла местная секта храмовников, называющая себя Изумрудным Рассветом. Иметь с ними дела никто не боялся, ведь они в отличие от других культов и организаций никого не тянули к себе силой, не надоедали с просьбами купить брошюру или попытками научить тебя молиться своему Богу. Приятные работодатели, в общем. Нас наняли искать некую вещицу, которую злоумышленники умыкнули из храма и унесли вместе со своими сверкающими пятками в Пандем. Сопровождать нас отправили именно Мингана, как соглядатая и гаранта того, что у нас самих не возникнет желание оставить себе их сокровище.
С заданием мы справились на отлично, денег получили достаточно, что бы прожить безбедно еще месяц, а Минган, весьма возбужденный таким приключением изъявил желание примкнуть к нам. Это даже было скорее не желание, а констатация факта: после того, как мы увидели его в деле, нам отказывать ему не хотелось по двум причинам: во-первых, он был отличным воином, а во-вторых, такого отличного и жестокого воина было страшно обидеть. Отказать мы не могли, и теперь наша команда стала полноценной, заполучив третьего напарника, ведь это считалось "правильным", когда маленькие сталкерские группы укомплектовывались тремя членами, умения которых дополняли друг друга.
Так вот, этот молчаливый мужчина с ножами стал нашим компаньоном и мы с Джеком ни разу не пожалели об этом. Поначалу, меня удивляло то, что Минган воротит носом от любого соприкосновением с технологией: он не водил машину, не пользовался компьютером и не стрелял из огнестрельного оружия. А как все мы знаем, без огнестрела на Пустоши делать нечего. Но Минган доказал мне обратное. Средние клинки в его руках превращались в смертоносные когти, которыми он с молниеносной скоростью умертвлял врагов, метательные ножи разили так же изящно как разрывные пули, а гибкость, реакция и скрытность делали из него настоящего охотника в тени, невидимого и неслышимого. Но если его умением сражаться я восхищался, то меня воротило от его способа жизни. Минган не особо обращал внимание на девушек, никогда не прикасался к спиртному, игнорировал любые шутки и сарказм, направленные в его сторону. Он был холодным и каким-то бездушным. Хотя, порой, на его лице и проскакивали эмоции, и мне становилось спокойней на душе, когда я видел его довольным. Мы с Джеком между собой шутили, что на Пустоши умирало сто бандитов и рождалось сто милых котят, когда Минган улыбался. И в этом была доля правды. Вчерашняя шутка (я почти уверен, что это была шутка!) Мингана над Ковбоем вселяла в меня уверенность в сегодняшнем дне, и это не могло не радовать.
Кстати, о Джеке Ковбое. Как я сказал, росли мы с ним вместе, но это помешательство появилось у него относительно недавно. Вообще мы с ним были очень близки и прощали друг другу многое, но эта выходка порой просто сводила меня с ума. Прочитав какую-то книгу и глянув соответствующий фильм, Джека словно подменили. По правде сказать, в глубине души он ни капли не изменился, но я относил себя к типу тех людей, что встречали и провожали исключительно по одежке. Разум Джека захватили дурацкие ковбои, которые жили на этих землях черт знает сколько веков назад и я был только рад тому, что они сгинули. В гардеробе моего товарища стало появляться больше изделий из кожи, он стал носить безвкусные сапоги и обтягивающие джинсы, на лице появилась глупая ухмылка, как у одного из его кумиров, а речь наполнилась растягиванием гласных звуков и жаргонными словечками. А само слово "ковбой" он произносил не иначе как "каубой", смакуя каждый звук. И не было у него лошади, с которой он мог козырнуть благодарной девице и, развернувшись, ускакать в закат, он не умел вязать из веревки лассо и закидывать его на шею гнусному бандиту, да у него даже не было своего стада быков, которое он бы пас (а именно всем этим и занимались настоящие ковбои). Что злило меня больше всего, так это то, что он теперь получал куда больше внимание от представительниц прекрасного пола. Вот в такие моменты у меня и возникало желаньице скрутить ему шею.
Арсенал Джека после метаморфозы тоже претерпел некоторые изменения. Хороший скорострельный автомат он поменял на семизарядное ружье, которое нужно было передергивать после каждого выстрела. Но, стоит заметить, что оно было Арлингтонского производства (а следовательно было отличном состоянии) и отличалось невиданной дальнобойностью. Для сражения на близком расстоянии он долго выбирал себе подходящие револьверы, а когда нашел, влюбился в них настолько, что для начала дал им имена, а затем вытатуировал их на внутренней стороне своих запястьев. Это привело к еще одной привычке - шутливо складывать руку в форме пистолета и, оголяя татуировки, "стрелять" в соперника. Этим жестом он знаменовал победы в спорах, удачно выпитые рюмки с большим содержанием алкоголя, меткую шутку и так далее.
За пределы Республики Нового Мира мы выбирались не в первый раз, но дальше железной дороги, что разрезала карту Пустоши словно шрам, мы не забирались. Но я все равно внимательно следил за местностью и держал в голове правильный маршрут, отмеченный на карте. Заблудиться в этом горном массиве в такое время года было не слишком заманчивой затеей. Пейзаж успел мне двести двадцать раз наскучить, и я уже вел машину без особого энтузиазма. Даже Мингана убаюкала однообразность картинок за окном и танец ножей в его руках прекратился.
Вскоре, как и было отмечено на карте мы въехали в небольшой стояночный городок, ясное дело необитаемый. Покосившиеся дома, в которых жили люди несколько поколений назад, уставились на нас пустыми глазницами окон. Где-то здесь должен был находиться местный торговый центр, который еще не должны были полностью разворовать. В такой глуши как плато Де Виго обитало малое количество людей в частности из-за запутанного лабиринта горных дорог и холодной погоды даже в теплое время года.
Здание торгового центра было не таким большим, как я ожидал - всего два этажа да сто метров в ширину. Входные двери были сняты с петель и приглашали всякого внутрь. Не смотря на то, что я уже обозначил выше потенциальную безлюдность этой местности, стоило быть наготове. Я вопросительно взглянул на Мингана, который по приезду в городок сразу напрягся и стрелял своим орлиным глазом по домам и закоулкам в поисках потенциального врага. Мало сталкеров чтили законы и имели хоть какое-то понятие о чести, вне городов Пустошь населяли большей частью мародеры, рейдеры, бандиты и людоеды, от которых добра ждать не стоило. Себя я относил тоже не к элите общества, но "прелесть" мародерской жизни в том, что один вор не поскупиться убить и обокрасть другого вора.
Минган одобрительно кивнул - чисто. Я растормошил Ковбоя и снял со спинки сиденья свою куртку, вышел на мокрую улицу, снял с предохранителя свой верный автомат и расстегнул ножны с клинком. Минган выглядел куда спокойней - опыт ему подсказывал, что местность необжитая и остерегаться некого. Недовольно ворчащий Джек тоже выбрался наружу и, сладко потянувшись, подмигнул мне. Знаком я предложил войти внутрь.
В таких местах как это можно было найти тонны барахла. Когда мы мародерствовали на развалинах Дюпона, нам с каждым годом, даже месяцем, приходилось спускаться все глубже и глубже в город, потому что к нему тянулись все сталкеры с окрестностей, как опытные, так и зеленые новички. Это потом я понял, что настоящие профессионалы знают куда больше мест, чем большой город, способный прокормить всех. Всех-то он прокормит, но найти что-то конкретное там проблематично. Посему, странники с многолетним рюкзаком опыта за плечами промышляли в конкретных, но не таких богатых местах, находили заброшенные городки, мастерские или оружейные склады, которые потихоньку растаскивали.
Такое место как это обещало быть богатым на дешевый хлам: ссохшееся тряпье, макулатуру, небольшое количество уцелевшей техники, ненужные украшения и безделушки, возможно парочку уцелевших консервов. В общем, чем поживиться всегда найдется, а кузов нашего пикапа никогда не будет слишком полным.
Но, войдя внутрь, у меня упало настроение. В конце неровных и поваленных рядов, на которых раньше аккуратно были выставлены товары, горел тусклый свет костра. Кто-то тут жил, и навряд это были дружелюбные индивидуумы. Джек, в предвкушении драки мигом прогнал сон и ткнул пальцем вверх, обращаясь к Мингану: тому предстояло зачистить второй этаж. Храмовник, не привыкший спорить, кивнул и нырнул в сторону лестницы. Мы же с Джеком углубились мимо ржавых кассовых автоматов вглубь торгового центра.
Ковбой радостно достал один из своих револьверов и картинно стал крутить его на пальце. Я лишь наигранно закатил глаза, за что получил пулю в лоб из его рисованного на свободной руке ствола.
Чем дальше мы углублялись, тем отчетливее становился слышен сначала неразборчивый говор на каком-то диалекте, а затем даже и треск костра. Добравшись до этого лагеря, мы аккуратно оценили обстановку.
Посреди зала, торгующего мебелью, сидели два человека и играли в нарды. Оба были очень грязными и некрасивыми, в них сразу можно было узнать кочевников. Кочевники бывали всякими, порой они просто бродили по Пустоши со своим небольшим скарбом, выменивая в городах хлам на еду или добывая ее сами, являясь слишком дикими и глупыми, что бы называться сталкерами или хотя бы стать горожанами. Но порой они проявляли агрессию по отношению к странникам, посему с этими ребятами стоило держать ухо востро. Как и с каждым живым существом на Пустоши.
Первый был высокого роста, с длинными сальными волосами и свисающей козлиной бородой. Второй был, похоже, его сыном или просто родственником, ему на вид было лет пятнадцать. Старший явно выигрывал и улыбался, время от времени бросая несколько фраз на своем диалекте и похлебывая из горлышка бутылки коричневую субстанцию. Младший большую часть времени молчал, лишь иногда отлучаясь, что бы подкинуть в костер макулатуры, заботливо сложенной в кучу у его ног. На соседнем столе лежало два запеченных и даже не освежеванных зверя, то ли барсуки, то ли еще кто.
Пока я изучал людей, Джек уже вернулся из кругового обхода и сообщил мне:
- Только эти. Можно попробовать взять без патронов.
Но меня беспокоил здоровяк. Он был на голову выше Джека, не говоря уже обо мне, куда плечистей и внешне он казался более предрасположенным к ближнему бою. Тем более, присмотревшись внимательнее, я заметил у него на поясе небольшую связку из отрубленных фаланг пальцев, явно не оставленными ему добровольно в подарок. В нашу пользу играло лишь то, что у них, на первый взгляд, не было огнестрельного оружия, и сам здоровяк вполне мог быть пьян. Сомнений по поводу отсутствия в этих парнях дружелюбности не осталось, посему мы решили помешать их пьянке.
- Прикрывай, - бросил я Джеку и решительно вышел навстречу соперникам, не спеша перекидывать автомат за спину.
Малец окликнул своего товарища и затыкал в мою сторону пальцем.
- Не с места, парни, мы заберем все, что у вас есть, - бесстрастно сообщил им я, нацеливая на них оружие. - Кроме кротов, можете оставить их себе.
Старший быстро обернулся и впился в меня злобным взглядом. Но нападать не спешил, это было хорошо. Облизнув губы, он начал говорить, страшно коверкая слова:
- Уйди прочь. Мы бедность. Что с нас взять?
- Ну, это место вроде как ваше, - пожал плечами я. - Раз вы тут. Мы заберем все, что нам тут понравится и уйдем.
- Уйди щас, - сказал он и я уловил движение его правой руки, которая что-то искала в кармане.
- Ручки-то подними, лихач - опередил меня Джек. - Иначе будет больно.
Старший, похоже, не слушал его. Резким движением он достал из кармана маленький Магнум и пальнул в меня. Я едва успел увернуться и перекатом уйти за деревянный прилавок, пули со звоном отскочили от каменной плитки. Молодой парень успел перевернуть стол и спрятаться за него, так что пули Ковбоя тоже не нашли жертв. Но глупость и необразованность в старшем взяла верх. Повернув ствол в сторону Джека и заставив того укрыться, он впустую расстрелял весь свой магазин. Взревев, он отбросил оружие прочь и, достав короткий нож, которым он недавно разделывал животных, кинулся в сторону Ковбоя. Я тоже времени зря не терял и, выставив вперед свой клинок, бросился на здорового. Силы были явно не на стороне кочевника, сначала Ковбой, ловко уворачиваясь от взмахов ножа, засадил ему кулаком с зажатым револьвером между глаз, а затем я подло (ну что поделать) всадил нож в спину, проткнув тело до сердца. Здоровяк осел, недовольно хрипя.
Я уже было уперся в его тело, что бы достать клинок, как тут Джек толкнул меня в плечо и сам, заваливаясь в бок, выстрелил. Прозвучал еще один выстрел из знакомого Магнума, а затем все смолкло. Джек вскочил на ноги, выставив вперед свой револьвер, но стрелять во второй раз ему не пришлось.
- Такой молодой, а знает как перезаряжать, в отличии от папаши, - хмыкнул Джек.
Я поднялся и увидел распростертого на полу мальчишку, все еще державшего в руке пистолет. Вокруг него лежало несколько неиспользованных пуль, которые он, видимо, в спешке пытался зарядить в оружие, но трясущиеся руки отказывались ему подчиняться. Действительно, такой молодой и неопытный. Я лишь покачал головой и, достав нож, отравился изучать пожитки кочевников.
- Все нормально? - спросил подходящий Минган. Услыхав звуки выстрелов, он не стал медлить с тем, что бы прийти на выручку.
Ковбой показал пальцами ОК, и подмигнул Мингану:
- На втором этаже было чисто? Или уже чисто?
- Чисто, - кивнул Минган.
Мы принялись собирать разбросанный по магазину хлам.
***
Я стоял у прилавка с музыкальными дисками, пытливо исследуя содержимое пластиковых коробочек. У покойных кочевников не нашлось ничего интересного, кроме нескольких шкурок животных, набора маленьких ножей и мяса неизвестного происхождения, от которого морщился даже равнодушный к роскоши Минган. Посему мы разбрелись по магазину в поисках более полезных вещей.
Я напихал в рюкзак несколько рулонов ткани и элементов одежды, которое можно будет продать в ближайшем городке, лично себе же оставив неплохо сохранившуюся зимнюю куртку. В сувенирные отделы с таким бесполезным барахлом как картины, чашки или выдохшиеся акварельные краски я даже не заглядывал - нужно быть рациональным. Не найдя ничего действительно стоящего, мы заполнили кузов товаром до отказа и отправились дальше.
Дорога после городка стала ровнее и узнаваемей, я пару раз для верности заглянул в карту и через час мы уже съезжали с плато на равнину. Горный пейзаж сменился бескрайней пустой пустыней, названной Пустошью не просто так. Прямо у подножья плато стоял большой черный особняк с заколоченными окнами, о котором ходили странные и пугающие легенды. Я продолжал смотреть на него, пока он не скрылся за очередным поворотом дороги.
***
Парень очнулся и ощупал свою голову. Сильно саднило в затылке, он даже нащупал корочку запекшейся крови. Он приподнялся на локтях и осмотрелся. Он находился в вонючем подвале, освещенном масляной лампой, которая стояла на столе и отбрасывала свет всего на пару метров вокруг себя, скрывая все углы подвала во мраке. Он не знал, как он тут оказался.
- Эй ты, - спросил кто-то слева. - Тоже очнулся?
Парень сначала лишь кивнул, а затем, поняв, что собеседник вполне мог этого и не заметить, ответил:
- Да. Что это за...
- Место? - продолжила его вопрос тень. Голос собеседника был неровным, дрожавшим от страха, и принадлежал куда более молодому владельцу. - Черт меня раздери, если бы я знал, - незнакомец едва слышно ударил кулаком по каменному полу. Только сейчас парень заметил, что пол был очень холодным и едва он не застудил себе почки, пока был без памяти.
- Мы все умрем, - послышался пискливый женский голос из противоположного угла комнаты.
- Заткнись, Сара! - зло крикнул нервный. - Так, друг, - нервный обратился к недавно очнувшемуся:
- Как тебя приковали?
- Не понял, - ответил тот, продолжая растирать макушку и ощупывая себя. Он очень брезгливо относился к ранениям и болезням и сейчас не мог сконцентрироваться ни на чем другом, кроме как на своей целости.
- Ну что за идиот! - парень был готов биться об заклад, что нервный закатил глаза. - Цепь, которой приковали всех нас. К какой части тела она прикреплена у тебя? У меня вот прикована рука, у девчонки шея. А у тебя?
- К ноге, - ответил парень, помедлив. - Какого черта тут происходит?
- Можешь дотянуться до лампы? - игнорируя его вопрос сказал нервный.
- Попробую.
Парень приподнялся на ногах и начал ползти в сторону стола. В голове ужасно загудело. Он тряхнул головой и продолжил путь. Цепь, разматываясь, звенела о бетонный пол, эхом отдаваясь от тесных стен.
Наконец, он попал в небольшой светлый островок и смог дотянуться до лампы кончиками пальцев. Высунув от напряжения язык, ему удалось уцепиться пальцами за теплый стальной край и подцепить его. Подкрутив регулятор, он озарил светом большую часть комнаты.
Первое, что бросилось парню в глаза, это злобное и грязное лицо, смотревшее на него. Губы были поджаты, взгляд буравил его пугающей ненавистью, а кулаки обладателя лица были поджаты. Парень поймал себя на мысли, что его очень сильно пугает эта девушка. И он был далеко не в восторге от этого. Но, хотя бы, она была надежно прикована и это успокаивало.
В других углах он нашел красивую светловолосую девушку и недовольного парня, который, хотя, и был худ и слаб, но в его взгляде, манерах и тоне было что-то куда более зловещее чем в той бритоголовой тетке, которая до сих пор не проронила ни звука.
Нервный указал пальцем на стену. Там на крючках висело четыре ключа, и дотянуться до них мог лишь один человек. Парень снова воспользовался своим преимуществом и вскоре все были свободны и стояли посреди комнаты, растирая затекшие конечности.
- Ну, может познакомимся? - спросил парень. - Меня зовут Ким.
- Сара, - всхлипнула светловолосая. Ким понял, что она его чертовски сильно привлекала, но, черт возьми, нужно было действовать, а не думать о похоти.
- Зови меня Харад, - отмахнулся нервный, продолжая осматривать однотипную комнату. Пути наружу было нигде не видно.
- Ну, а ты? - Ким обратился к бритоголовой девушке. Та зло вцепилась в него своим едким взглядом и, сплюнув, ответила.
- Ты этого не хочешь знать, щенок, - покачала она головой.
- Но нам же нужно как-то отсюда выбраться! - всплеснул руками Ким. - Отбрось в сторону свои принципы хотя бы до тех пор, пока мы не освободимся.
Девушка резко подскочила к нему и, схватив его за грудки, умудрилась с легкостью приподнять над землей. Их лица сблизились настолько близко, что Киму с трудом удавалось сдерживать отвращение: от бритоголовой дурно пахло. Но, черт возьми, он боялся это показать.
- Не. Нарывайся. Понял? - процедила она после тишины, которая длилась вечно.
У Кима хватило сил только на кивок. Сара что-то забурчала и вновь начала плакать. Харад прикрикнул на нее и снова принялся расхаживать по комнате, раздумывая. Бритоголовая смело шагнула в центр комнаты, ухватила фонарь и отправилась к дальней стене, которая до сих пор была в тени. Вскоре раздался довольный вопль.
Свет фонаря выхватил привязанный к стене клинок, висевший, правда, довольно высоко. В прыжке не дотянуться. Харад покачал головой:
- Мало от него толку. К тому же: зачем он тебе тут? Кого ты собираешься убивать?
- А вы слышали о Резнике из Рино? - подала голос Сара. - Может это его рук дело?
- Слышал-слышал, - подхватил Ким. - Но очень мало, я вообще был в Рино проездом. Стоп. Вы ведь все из Рино, так? Или остановились там. Возможно, мы как-то связаны, такие люди не делают ничего просто так. Ну же, давайте подумаем и...
- Заткнись! - бритоголовая подскочила к нему и влепила сильный удар слева. Ким отлетел к стене и решил все-таки упасть, хотя и мог устоять на ногах. Искушать судьбу и получать второй удар ему не хотелось. Сара быстро подскочила к нему и начала что-то шептать на ухо, но Ким ее не слушал. Он был чрезвычайно зол. Харад лишь довольно хмыкнул, уже во второй раз он потакал выходкам этой ужасной женщины и не пытался помочь Киму навести порядок.
- Взлетишь за ним? - набравшись смелости, спросил Ким у девушки, которая отмеривала шаги от стены.
Та ничего не ответила и, резко разбежавшись, понеслась прямо на стену. Миг. И у нее почти получилось: ступив по вертикальной стене два шага, она, протянув растопыренный веер пальцев на ладони, едва не достала клинок. Громко приземлившись на землю, бритоголовая громко выругалась. Харад сделал пару хлопков руками и сказал:
- Попробуй еще раз.
Она сделала еще три попытки. Четвертая ее убила.
Сорвав клинок, бритоголовая запустила механизм. Потолок раскрылся, выпуская на свободу тяжелую коробку два на два метра. Девушка даже не успела приземлится и среагировать, как ее раздавило о бетонный пол. Сара вскрикнула с большим запозданием, Харад лишь удивленно изогнул бровь. А затем, щелкнув пальцами, подбежал к ящику.
- А ведь молодец, теперь мы выйти можем, - сообщил он, махая остальным рукой. - Если взобраться на ящик, можно попасть наружу!
- Тебя совсем не заботит то, что она погибла? - удивленно спросил Ким.
- Мне она не очень нравилась, - сказал Харад, взбираясь на ящик. - Тебе, по-моему, тоже. Будете и дальше там столбом торчать? Идите сюда, помогу залезть.
Через минуту они все стояли в коридоре. Дом был красиво обставлен: живописные картины, невиданной красоты мебель, чистые обои. Киму он нравился.
- Итак, нужно смотреть в оба, - подытожил Харад. - Тут есть ловушки. Видимо, этот ваш убийца из Рино любит расправляться с жертвами именно так.
Они подергали за каждую дверную ручку в коридоре. Заперто. Массивные двери отбивали всякое желание пытаться их вышибить, посему было решено отправиться дальше. Завернув за поворот, они заметили, что последняя дверь в коридоре была отворена. Всего в паре коридорных пролетов они видели солнце, улицу, песок Пустоши. Глаза у всех сразу просияли.
Сара, довольно взвизгнув, бросилась вперед, Ким даже не успел схватить ее за руку. Вместо этого он почувствовал, что его в свою очередь держит Харад.
- Стой! - крикнул Ким вдогонку бегущей девушке, но было уже поздно.
Ловушка сработала. Изрешеченное дробью тело Сары отбросило в стену, а двери захлопнулись, закрыв путь наружу. Харад покачал головой в очередной раз.
- Она мне тоже не особо нравилась, - заключил он.
- Да кто ты вообще такой? - заорал Ким. - В чем твоя проблема?
- Моя проблема в том, что я заперт черт знает где и могу погибнуть, - с ледяным спокойствием сообщил Харад. - Что я являюсь марионеткой в руках какого-то психопата. В этом моя проблема. А людей я не любил с рождения: ничего хорошего я от них не получил и давать тоже не собираюсь. Так что смотри в оба, малыш Ким, очередную ловушку я вместо тебя не замечу. Можешь даже облегчить мне задачу, ведь твое присутствие меня напрягает.
Ким недовольно вырвал свое запястье из его мягкой хватки, которая продолжалась до сих пор.
Все окна в доме были надежно заколочены, почти все двери были заперты. Источниками света служили лишь тусклые масляные лампы, расставленные по углам, да окна-щели под потолком, до которых едва можно было достать, а тем более выбраться. Харад умело уходил от ловушек, минуя их одну за другой. Киму оставалось лишь ступать по его пятам. Они медленно продвигались на крышу, Харад считал, что это их единственный шанс.
- Что ты думаешь обо всем этом? - неожиданно спросил Харад, уставившись на Кима.
- Я не понял вопроса.
- Как все это работает и зачем? - повторил Харад, чеша затылок. - Вот я не люблю людей, это правда. Но я не убиваю их просто так, да еще и таким подлым способом. Убить во время самозащиты ладно, месть - допустимо, но ради забавы? Этим даже зверье не занимается.
- Потому что звери не настолько умны, - обронил Ким. Неимоверно хотелось пить, но в доме не было никаких припасов. Ким облизнул обтрескавшиеся губы. Нужно заканчивать со всем этим.
- Каков шутник, - нервно хихикнул Харад. Ким заметил, что он стал менее осторожным и внимательным: он едва не угодил в капкан, когда они входили в эту комнату. Харад распластался на диване и не шевелился. - Как я устал, черт возьми. - Было заметно, что жажда и голод берут верх даже над ним. - Вот ты, Ким, все же ответь. Для чего это все нужно?
- Ты же видел всех нас, - сказал Ким, вставая. - Видел себя. Мы не святые, в каждом из нас затаился грешок. Я считаю, хозяин несет нам какое-то сообщение, считает, что мы должны что-то поменять в себе.
- Таким диким способом? - хмыкнул Харад. - Чем он в таком случае лучше нас?
- Ничем, - пожал плечами Ким. - Но ведь люди, - он раздосадовано покачал головой, - ничуть не лучше зверья. Возьмем ту злую. Рвалась к оружию первым делом, и плевать, что оно в тот момент было не нужным. Красавица? Думала лишь о своих личных делах снаружи, невнимательная, небрежно относящаяся к своей жизни, словно она не была ей нужна. Она ведь знала об опасности, но наплевала на нее.
Улыбка сошла с лица Харада.
- Хорошо рассуждаешь, - Харад посерьезнел. - А за что убийца из Рино хочет прикончить тебя?
- Ты ведь сам не спешишь открываться, - попытался улыбнуться Ким. - Отчего же я должен?
- Потому, что я собираюсь тебя прикончить, - Харад попытался встать, что бы подойти к Киму поближе, но не смог. Ткань дивана словно вросла в его одежду и не пускала. Глаза парня округлились, изо рта вырвался сдавленный вопль. Обойти столько ловушек и попасться на самую примитивную из них!
- Ты поможешь мне или нет? - завопил Харад.
- И ты тоже думаешь только о себе, - Ким отвернулся от Харада и осторожно отправился в другой конец комнаты, порылся в комоде и вернулся, вертя в руках скальпель.
- Да освободи меня, наконец! - голос Харада был слаб, но он пытался накричать на Кима.
- Неужели ты не понял?
Плененный узник лишь ошарашено пискнул. Закусив губу, он молчал, пока Резник из Рино разделывал его плоть. Сохранить достоинство хоть здесь, думал он.
***
- Говорят, будто он убил около сотни людей, - подытожил я. - А тела жертв, этот нехороший человек складывал у входа в город, что бы все видели. Он считал, будто вершит какое-то правосудие - погибшие были всегда не без грешков. Но кто, черт возьми, в наше время не имеет скелетов в шкафу? Продержав городок в постоянном в страхе на протяжении двадцати долгих лет, Резник, наконец, упокоился. Или его упокоили, никто не знает. Во всяком случае, вот уже семь лет, как он молчит, раньше перерывы между его акциями не составляли пары месяцев. Но все равно, я призываю вас, друзья, держать в Рино ухо востро. Это тебя касается, Джек. Приударишь за какой-то подругой на ночь, а завтра очнешься растянутым на дыбе без трусов, и маленькая гильотинка будет грозиться оттяпать твое достоинство. И не смейся там, я серьезно.
- Ладно-ладно, - примирительно подняв руки, сказал Джек. - Я-то слышал эти байки год назад, когда мы гостили в Рино, но всерьез их особо не воспринимал. По-моему горожане их выдумали, для того, что бы отпугивать сильно уж грешных личностей, что бы сделать город почище. Это как сказка про Бабая, только для взрослых. Веди себя хорошо и обернется твое добро добром, фу, - наигранно скривился он.
- Я о тебе беспокоюсь, дубина, - обиженно бросил я и больше не проронил ни слова, пока мы не добрались до города.
Рино был милым городком, находившимся в паре километров от плато Де Виго, как раз у границы с Республикой Нового Мира. Республика не горела большим желанием присоединять маленький городок, от того, что он не имел ничего такого, что бы он мог дать этой стране: земли его были плодовиты ровно настолько, что бы урожая хватало на кормежку города, развалин древних поблизости не было, посему в Рино не было хороших сталкеров. Был даже один огромный минус: еще южнее от Рино, вокруг Мертвых Лесов, основалось несколько банд бандитов и разбойников. Те редко заглядывали в городок, пока тот умело отражал их набеги, но торговцы, идущие с юга и запада, часто попадались в западню к этим злодеям; так они и кормились. Сама экономика Рино, в свою очередь, так же процветала за счет тех караванов, что таки добирались до Рино и следовали дальше в сторону Республики, а потом возвращались из нее.
Вопреки проблемам с бандитами и невозможностью города стабильно развиваться он все же был для меня своеобразным культурным центром на Пустоши. Дело в том, что когда то давно, когда группа людей, выбравшаяся из-под земли, как и все наши прародители в свое время, основывала тут городок, было среди этих людей пару незаурядных личностей. Они передавали свое умение детям, а те внукам своих родителей, позже и остальным жителям города. В Рино любили танцевать, в Рино умели танцевать.
Мне, как истинному меломану, разбирающемуся в музыке предков получше любого богатого сноба из Нового Ангела, пребывание в этом городке было приятным. Ведь когда ты любишь музыку, ты просто обязан и любить танец. О танце я знал не много, особенно о тех видах, которыми пользовались наши откормленные и розовощекие предшественники. У них было столько свободного времени, что его хватало на то, что бы доводить это бесполезное, на первый взгляд, искусство до совершенства. На Пустоши у людей такой возможности не было. Танцевали люди только в Пандеме и больше всякую ритуальную дребедень, а так же в Новом Ангеле, но эти танцы больше напоминали прелюдию к спариванию, где, зачастую танцор-девушка, используя холодный стальной шест, снимала с себя одеяния. Такие танцы мне довольно сильно нравились, но это было до тех пор, пока я не побывал в школах танцев, которые были в Рино.
Я открыл для себя много нового в тот день, узнав о том, что разновидностей танца куда больше, чем известных мне на тот момент сортов виски. А их живописное воплощение было выше всяких похвал. Мастера, преподававшие в школах, знали о танце буквально все, но в основном тут преподавали бальные танцы и танцевальную акробатику.
Миновав хрупкую, на первый взгляд, стену из трех поваленных друг на друга кузовов легковых автомобилей, мы попали в бурлящий жизнью городок. Откуда-то доносилась музыка, очевидно, выпускники одной из школ давали очередной концерт, демонстрируя свои умения прямо на улице. Люди в Рино отличались необычной отзывчивостью и добротой, посему, если Манаби и Ева побывали здесь, мы смогли бы с легкостью об этом узнать, не заплатив за информацию ни гроша.
Первым делом мы с товарищами начали заглядывать в каждую торговую лавку, выменивая свой добытый за долгие недели странствий скарб и попутно выведывая информацию о наших беглецах. Оказалось, что у торговца едой и водой их не было, и я слегка приуныл, ведь наши путники просто обязаны были заглянуть к бакалейщику. Но в другой лавке нам повезло: портной, скупивший у нас добытое в торговом центре тряпье, сказал, что видел, описываемого нами персонажа. Лица тот своего не показал, так уточнить его личность по имеющемуся у меня в наличии фото, портной затруднялся. Но он поведал нам куда большее. Оказывается сын его сестры, молодой уличный танцор по имени Рэй, не только видел нашего мечника, но и знал, куда он отправился. Портной рассказал нам, где можно было найти парнишку, и мы, распрощавшись, вышли.
- Может, стоило отблагодарить его долларом? - спросил у меня Джек. Но я лишь махнул рукой.
Я заметил, что мы шли как раз на зов музыки. Ну что ж, еще и представление посмотрим.
На небольшом пятачке собралась средних размеров толпа: человек пятнадцать-двадцать. Все они с улыбками и восторженными выражениями на лицах наблюдали за танцорами, одетыми в пестрые и свободные одежды. Играла быстрая и ритмичная музыка, и я сразу проникся настроением толпы. Оставив товарищей, я стал протискиваться между людьми, что бы найти Рэя. Названный портным парнишка как раз сейчас приступал к исполнению своего номера. По праву сказать, его движения меня впечатлили. Рэй двигался плавно и точно в такт музыки, он знал ее наизусть и поэтому очень четко подбирал движения. Акробатические стойки на руках сменялись запутанными движениями, во время которых парень запутывался среди своих конечностей, но потом выныривал из этого клубка и принимался выполнять следующее движение. Он подскакивал, кувыркаясь в воздухе, и когда казалось, что он вот-вот грохнется на спину, он таки делал это, но потом, словно мячик, отскакивал от земли рикошетом и снова оказывался на ногах. Рэй завершал выступление своей команды, и я восторженно захлопал, присоединяясь к одобрительным выкрикам толпы. Парень, очевидно являвшийся лидером своей танцевальной банды, принялся расхваливать своих подопечных, а затем еще и сцепился в поцелуе с симпатичного вида девушкой. Он мне чем-то напоминал меня самого. Но я, лишь пожав плечами, смело остановил его страстный поцелуй, ведь ждать его завершения у меня желания не было. Товарищи Рэя среагировали молниеносно: все вместе они кинулись ко мне, один даже оказался достаточно наглым, что бы схватить меня за плечо. Ну неужели они слепые? В городе не запрещено было носить оружие, посему мой автомат, висящий за спиной, должен был красноречиво обьяснить им, что против меня этой шпане не устоять. Я похлопал рукой по прикладу, обводя "нападавших" взглядом, а затем примирительно поднял свободную руку. Я с миром, ребятишки.
- Чего тебе надо от Молнии? - спросил Рэй. Молния. Что за хрень?
- У меня к тебе дело, Рэй, - ответил я, принимая разговор и резко выдергивая плечо из хватки все еще державшего меня парня. - Пару дней назад тут был парень и девушка, путешествующие налегке. Видал таких? Твой дядя говорил, будто ты довольно наблюдательный.
Рэй изогнул бровь и посмотрел на меня настолько снисходительно насколько мог. Получилось плохо.
- Ну может и видел, - сказал он наконец.
Я выгнул бровь и выжидающе смотрел ему в глаза. Надо дать ему продолжать, показать кто тут главный.
- Это стоить будет, - сказал он это таким тоном, будто объяснял это мне прописную истину, как какому-то дурачку.
- А как насчет гостеприимства? - спросил я в ответ.
- Ну я тебе уже приветственный танец сплясал, - развел руками парень, приседая в наигранном поклоне. - Накормить еще, да? - вот же дерзкий молокосос.
Я лишь отрицательно покачал головой и поморщился. Ну, доллар-то ему дать можно было. Невелика беда, если наша миссия увенчается успехом, я не буду знать, куда мне от денег деваться. Едва я собирался уже раскошелится, как парень первым дал слабину:
- Я могу ответить не только на вопрос, куда они отправились, но я могу тебя еще туда и провести. Да что там, я тебе даже бесплатно назову место - Мертвый Лес. Я вырос там, до того как перебрался сюда. Мои родители - беженцы из Эль Ниньо, так что приходилось некоторое время жить около леса, прятаться там от сновавших в то время по всей округе бандитов. Я знаю этот лес как свою пятерню, и подозреваю, куда ваши дружки могли отправиться. Это место хорошо скрыто, сами вы его никогда не найдете.
Я недолго колебался.
- Цена?
- Двадцать долларов. Я буду следовать за вами до самого места, вся оплата вперед.
Вот как. Ну пришлось делать свой ход, иначе я был бы не я.
- Ты перегибаешь палку, малыш, - клянусь, я чувствовал на себе каждый взгляд его корешков. Но мне было плевать на их мнение, хотя я чувствовал себя некомфортно. - Я бы дал тебе не больше восьми и пять сейчас.
- Торговаться я не собираюсь, - пожал плечами Рэй. - Мне нужно минимум двадцать, - он бросил едва заметный взгляд в сторону своей девушки.
Мы еще пободались некоторое время и мне пришлось уступить ему на цене в семнадцать долларов, десять из которых нужно было выдать на месте. Деньги это были не малые, хотя, прочитав ценники вещей, оставшиеся в магазинах предков, эта сумма могла показаться просто смехотворной. Но от наших предшественников не осталось бумажной валюты, а железные монеты были сами по себе в избытке, посему на Пустоши преобладала бартерная торговля. Люди чаще менялись, чем платили наличными. Еду мы покупали за металлолом, патроны за кучу тряпья, лекарства за микросхемы и так далее. Посему с двадцатью долларами наличкой не особо хотелось расставаться, их присутствие в моем кармане могло вполне оказаться очень важным.
Парень договорился провести нас в Мертвый Лес завтра. Я распрощался с его пестрой компанией, заслужив парочку недовольных взглядов, и отправился со своими товарищами в мотель. Там мы поели немного вареной картошки с луком, шиканули так сказать перед важным забегом. След был взят, и теперь мы были на хвосте у мечника.
2. Поднимая ставки
На следующий день нам нужно было выходить рано, что бы не отставать. Я проснулся около шести утра и растормошил Джека. Минган уже давно сделал свою специфическую утреннюю зарядку и, похоже, спустился вниз. Мы с Ковбоем собрались и последовали по скрипящим ступеням на улицу. Джек, выглядевши по-детски возмущенным таким ранним пробуждением, проигнорировал мою просьбу заплатить хозяину мотеля, и мне пришлось кинуть тому на стол пять долларов: полтора доллара за комнату и оставшуюся сдачу за вчерашний ужин.
Утро на этот раз было холоднее обычного, посему, я съежившись шел вместе с товарищами в сторону дома парнишки по имени Рэй. В лучших традициях жанра, этот шкет снова дал мне прикурить - он опоздал на целых полчаса. Я пригрозился, что он не получит полный оклад, если надумает снова со мной шутки шутить, но он лишь пожал плечами и ничего не ответил. Пытается поставить себя, выпендривается при первой же возможности, прямо как я. Но у меня на это право было, я это заслужил, и я был тем парнем, что при деньгах, а он нет. Стоило этому обслуживающему персоналу указать на свое место, когда наступит время.
Отсчитав из своего кошелька обещанную сумму (Джек лишь зевнул на просьбу поделить оплату, аргументировав это тем, что задание это взял я, так что и расходы придется брать мне, ведь неизвестно, какую прибыль оно нам принесет и принесет ли), я пригласил паренька загрузиться в машину. Господин Молния отказался, и, попросив обождать его минутку, метнулся за угол. Краем глаза я заметил, что он быстро передал деньги своей девушке, крепко сжимая ее руки, словно та собиралась отторгнуть дар. Она что-то пыталась сказать, это было видно по ее глазам, но Рэй словно телепатически попросил ее замолчать. Поцеловав ее в щеку, он вернулся к нам, весьма заметно приуныв.
- Трогай, босс, - махнул он мне, кивая в сторону водительского места.
- Малыш, - мило улыбнувшись, начал я. - Давай-ка посмотрим, что у тебя в рюкзачке. Я не хочу потом кормить тебя своей едой или выяснить, что у тебя нет бинтов, перевязать царапинку, если тебя порежет веткой. А еще меньше мне хочется узнать, что ты безоружен.
Молния вывалил содержимое своего маленького рюкзака на капот. Там оказалось только несколько банок с тушенкой, ломоть хлеба, тарелка с чашкой и литровая бутылка воды. Ни оружия, ни медикаментов, ни, что самое важное, противогаза, который, по моему мнению, был самой важной вещью, с которой стоило идти в Мертвый Лес. Именно в этом месте была самая высокая концентрация ядовитых растений, весьма редких на открытой Пустоши. Ядовитый газ, который они выделяли был смертелен и для человека и для зверя, посему лес свое название получил вполне оправданно.
- Где клапаны, малыш?
- Во-первых, - Рэй указал на меня пальцем. - Я запрещаю тебе называть меня малышом, я всего на пару лет младше тебя, друг. Во-вторых, я уже заявил, что знаю Мертвый Лес как свою пятерню, и если ты глухой скажу, что, в-третьих, мне там противогаз или костюм химзащиты не понадобится, ведь я знаю места и поведу вас ими. Все четко?
Умиротворенную сонность Джека словно рукой сняло.
Миг, и он, скрутив парнишку и заткнув ему рот (что было не обязательно, город едва проснулся и кинуться на выручку местному, на которого напала парочка сталкеров, едва бы кто решился в одиночку) прошептал на ухо.
- Во-первых, не тыкай в него пальцем, малыш. Называть мы тебя будем, как захотим, если не будешь проявлять уважения. Заслужишь уважение - получишь должное обращение, молокосос. А пока ты работаешь на нас, будь добр сгибаться в три погибели, когда скажут, и подпрыгивать выше собственной головы, если потребуют. Бродить Пустошью это тебе не пикник со школьными товарищами. Усек, панк?
- Отпусти его!
Девушка смело вышла из-за угла и зло уставилась на Джека. Рэй замахал ей руками и попросил уйти. Он густо краснел, и его можно было понять: попасть в такую низкую ситуацию на глазах у своей воспетой подруги не самое приятное. Джек, тряхнув паренька, отпустил его и ответил девушке, резко переменившись в тоне и даже сняв шляпу:
- Милая дама, ничего с вашим кавалером не случиться. Воспитываем.
- Он не нуждается в твоем воспитании! - бросила девчонка, шагнув к своему парню и начиная осматривать того, хотя Джек явно не собирался ломать ему конечности. Рэй попытался от нее отмахнуться, но ему это плохо удавалось. Адреналин в крови у парня, похоже, бурлил штормовым океаном. Не смотря на его внешнюю борзость, он не был похож на человека, побывавшего в драках: худощавое телосложение и низкий рост выдавали в нем никудышного бойца. Джек же, напротив, был очень широким в плечах и в меру увесистым: давалась в знаки его работа в магазине отца: с самого детства он помогал ему перетаскивать тяжелые мешки со строительным сырьем. Было похоже, словно Ковбой способен переломить этого выскочку пальцем, беспокойство девушки было оправдано.
Наконец, Рэю удалось окончательно спровадить разволновавшуюся подругу, и он угрюмо сел в машину, кинув мне в след едва слышное "Извини". Что же, это была маленькая победа. Минган, демонстративно не принимавший в диалогах никакого участия, молча уселся рядом с ним. Приятно было видеть, как устрашающее спокойствие храмовника еще больше пугало моего маленького дружка.
Мы покинули город еще до того, как солнце полностью взошло. Впереди была долгая дорога в сторону Мертвого Леса, и у меня было отличное настроение. Хороший знак.
***
- Так все-таки, - попытался я завязать примирительный разговор спустя час поездки. По раздувшимся от обиды ноздрям и едва покрасневшим глазам Рэя, я понял, что с него достаточно, поди, заведет нас еще в какую глушь и заберет машину. Не хотелось мне этого. - Чего же ты без оружия? С одной смелостью на Пустоши не протянешь долго.
- Я не конвоирую вас, - буркнул Рэй. - Так что без обид, если на вас нападут, я буду первым, кто спрячется и унесет ноги. Я не подписывался на перестрелки и сражения.
Пустошь была довольно опасным местом и логика Рэя была довольно неправильной. Оружие помогало избежать многих опасностей, таившихся на Пустоши: от стай диких собак до крупных, но редких медведей, от шайки бандитов до опытных мародеров, способных устраивать великолепные засады даже на крупные караваны. Главной опасностью на всех просторах Пустоши был именно человек. Кочующие таборы работорговцев, дикие безумцы, бандиты налетчики, сектанты или охотники за вашей собственной головой, которую заказал ваш враг. Лишний ствол всегда был нужен любому путнику, решившему пройти дорогу из пункта А до пункта Б, не повредив здоровье.
- Ведь может случиться и так, что обратно ты пойдешь один, - наполнил я.
- Я не пропаду, - решительно заявил он.
Еще час мы проехали в молчании, лишь играл музыкальный диск в проигрывателе. Я вошел в слегка монотонное состояние, как его нарушил Рэй.
- Вы едва старше меня, - вопрос явно вертелся на его языке с самого начала поездки или даже с момента нашего знакомства, но задать его он отважился только сейчас. - А у вас уже есть автомобиль, вы не голодаете, имеете столько оружия. Как вам все это удалось?
- Прибыльная работа, - я лишь пожал плечами.
- И отличное чутье нашего менеджера на задания, - усмехнулся Джек, по-братски стукнув меня в плечо. - Умение выбрать самые выгодные условия для сделки и выжать из самой легкой работенки максимум прибыли. Это все наш малыш Робин.
- Малыш у тебя в приличном месте, - огрызнулся я. - А вообще, Рэй, он прав. Правда, свое состояние мы сколотили на одном довольно интересном задании. Мы буквально недавно взяли в свою команду Мингана, и я наткнулся на весьма интересного человека. У меня, как правильно подметил Джек, было хорошее чутье на выгодные сделки, и этот парень показался мне достойным моего внимания. На первый взгляд это был весьма неопытный аферист, но именно его легкая неопрятность и настораживающая искренность дали мне уверенность в том, что он говорит правду.
- Бобби Стюарт, так его звали, - кивнул Джек. - Хороший парень, мне он тогда еще понравился. Не страдал самовлюбленностью, знал кучу веселых анекдотов, хорошо пил! Но главным его достоинством была внимательность.
- Бобби любил изучать всякую документацию, - продолжал я. - В прошлом люди пересылали кучу вещей с одних мест в другие, делая отчеты о каждой доставке. Бобби их коллекционировал, если можно было так выразиться. Ему нравилась вся эта древняя техника, микросхемы и чипы, он даже что-то собирал у себя в кабинете, но во время моих визитов постоянно прикрывал свои творения брезентом. Всегда было интересно узнать, что это...
- Но как-то раз мы притащили ему то, что было нужно, - подхватил Джек. - Он прям весь засиял и Робин немедля ухватился за следующее задание. По полученной документации Бобби отследил огромную партию компьютеров, надежно запечатанную в каком-то складе-убежище, от которого у него, по счастливому случаю, были ключи. Бобби потом рассказал, что искал это место всю свою сознательную жизнь.
- Бобби выразил желание идти с нами и отказов не принимал. В принципе, у Бобби был автомобиль, так что мы не возражали против его компании. Но до склада мы дошли без приключений, будто сам Бог желал нам удачной охоты. Наш наниматель называл подобные случаи улыбкой кармы. Он свято верил в баланс и в то, что на всякое действие найдется противодействие. Он считал, что усилия, которые он приложил на поиски этого места несоизмеримо высоки с ожидаемой прибылью и посему, когда мы нашли то, что искали, он слегка преобразился.
- Да что там, он с ума сошел! - закрутил пальцем у виска Джек, вызвав у Рэя легкий смешок. - Беднягу словно подменили. В первую очередь он заявил нам, что делить мы все это добро будем восемьдесят на двадцать, что очень плохо отразилось на моих глазах, ведь они так и норовили покинуть пределы своих орбит. Мы пытались всячески унять разгулявшегося Бобби, от возбуждения он даже достал свой пистолет и махал им. Потом мы перешли на крик, а он сделал вид, что успокоился.
- Но это было не так, - грустным тоном завершил я. - Мы уже сами подумывали над тем, как от него избавиться и забрать всю немалую прибыль себе, но эта чушь про карму запудрила Джеку все мозги и он всячески меня отговаривал. И я не жалею о том, что послушался его тогда.
- Всегда рад помочь, старик!
- В общем, Бобби сделал первый шаг сам. Я был весьма обижен тем, что он посчитал самым опасным из нас именно безобидного Мингана, но, по правде, именно это и спасло нам жизнь. Остановившись на ночлег, мы разбили лагерь в надежном месте, не выставляя часовых. Не знаю, какие кошмары снились Мингану в ту ночь или он всегда настолько чуток, но ответа мне знать точно не хочется, потому, что это меня немного пугает. Как бы там ни было, Бобби, попытавшийся придушить спящего человека, потерпел фиаско и отправился к праотцам. Бедняга разбудил нас своим удивленным визгом, и перед нами предстала эта ужасная картина.
Рэй с опаской покосился на сидящего рядом Мингана, делающего вид, будто не слушающего нас, но уже вертевшего один из своих ножей в ладони. Либо он нам умело подыгрывает, чего я за ним почти никогда не замечал, либо он такой, какой он есть. Этот загадочный и замкнутый храмовник действительно иногда наводил на меня ледяной страх. Но я быстро прогонял мысли прочь, как и в этот раз.
- В итоге мы неплохо заработали на добытых компьютерах и получили на халяву автомобиль, - заключил я.
- А еще наша карма осталась в полном порядке, - заключил Джек, многозначительно подняв палец вверх.
Рассказывать подобные истории нам вместе доводилось не в первый раз. Так было интересней и живей, мне кажется. Что-то делает нас не похожими на остальных, но мы с Джеком, порой, были похожи на одну единицу. За это я его и любил, и уважал. Ковбой указал пальцем на старую заправку, которую, уже давно растаскали на сувениры, но остановиться стоило. Хотя бы на небольшой привал.
- Чур, я с Минганом, - хитро подмигнув мне, сообщил Джек и отравился исследовать небольшой домик напротив.
Я же, поманив Рэя, отправился по покрытому хрустящим песком асфальту к зданию заправки. Перехватив поудобней автомат, я пнул стволом в приоткрытую дверь и скользнул внутрь. Непроглядную темноту разорвал луч фонарика, торчащего из нагрудного кармана. Разбитая на полу штукатурка отозвалась глухим эхом от стен тесной комнатушки, состоящей из двух пустых прилавков и двери, ведущей в туалет. Комната была пустой и я спрятал оружие за спину.
Рэй воодушевленно провел рукой по пыльным стеллажам, на которых ранее стояли товары: еда в дорогу водителям, легкое глянцевое чтиво, автомобильные принадлежности. Все это уже либо сгнило, либо было утащено везучими счастливчиками, попавшими сюда ранее. Я проверил кассовый аппарат: было пусто. Но в туалете нашелся чей-то схрон: несколько бутылок с довольно сносной водой, пара девятимиллиметровых обойм и толстый плащ. Я присвистнул и показал свою находку Рэю.
Тот облизнул губы и сдавленным голосом сказал:
- А ты не мог бы... Отдать это мне?
- С чего бы? - я наигранно изогнул бровь.
- Я рассчитывал набрать немного всякого полезного во время этого путешествия, - неуверенно мямлил он тихим голосом. Я уже начал подозревать неладное и аккуратно передвинул автомат, что бы в случае чего быстро его перехватить. Парень-Молния заметил мое движение и протестующее замахал руками:
- Просто ты мог бы еще много чего найти во время своих странствий! А у меня каждая монета сейчас на счету! Это небольшая услуга, ведь я делаю вам куда большее одолжение.
- Мы тебе итак хорошо платим, - отмахнулся я, закидывая мешочек с найденным барахлом за спину. Уловив поникший взгляд Рэя, я решил безжалостно добить его:
- Это все ради твоей подруги? - по реакции на его лице я понял, что атака в лоб была довольно жестокой. - Деньги ведь для нее?
- Ты не тот человек, с кем я бы стал это обсуждать, - отмахнулся парнишка.
- А может быть и тот, - я похлопал по мешку с добром. - Неужели история про Бобби тебя ничему не научила? Мы хорошо поработали с ним и терпели его выходки до последнего, ведь я доверял ему. Почти до конца. Я верю в эту карму и стараюсь жить так, что бы мне не было о чем жалеть. Да, я убивал ради денег и еды, но на Пустоши никак иначе. Подумай, если ты откроешься мне, возможно, я смогу тебе чем-то помочь.
- Сара занимает особое место в моей жизни, - глаза Рэя блеснули с особой надеждой и он снова глазел на меня своим смелым взором. - Я смог бы пойти ради нее на край света, что я сейчас и делаю. Я не могучий воин и не герой-романтик, но я делаю то, что от меня требуется. В детстве, когда мы еще жили на окраинах Мертвого Леса, многие люди платили жизнями за то, что бы другие остерегались опасных мест. Сара могла стать одной из них. Но что-то удерживало ее все эти годы в живых. Возможно, она была первой, кто смог сопротивляться яду этих проклятых растений. Возможно, она вдохнула лишь самую малость, хотя другим этого было вполне достаточно. Я не знаю. И все по моей вине. Из-за меня ей пришлось лезть в ту чертову яму, что бы достать наш рюкзак. Что бы достать немного бинтов и смягчить мои раны, снять жар. Этот чертов пес появился, словно из ниоткуда, хотя я должен, должен был его увидеть! - Рэя, похоже, понесло, и он рассказывал историю задом наперед. Забормотав и вовсе нечленораздельный бред, он очнулся и решительно посмотрел на меня. - Караванщик Карабин, который торгует от имени семьи Боккаччо, пообещал мне, что отвезет нас к лучшему фармацевту Нового Ангела, за небольшую плату. Четыре года я собираю нужную сумму, лишь ради того, что бы дать ей шанс. Ведь я не могу смотреть на то, как медленно угасает ее жизнь. Вроде, один день она в порядке. Но на следующей неделе ее морит жар и рвота, ей настолько плохо, что я просто плачу, глядя на все это. Я не прошу тебя покрыть все мои долги, Робин. Просто, помоги мне заработать больше на этом деле.
Он не врал. Либо он был искусным обманщиком. Я сглотнул и протянул Рэю мешок. Тот лишь молча кивнул, мы отлично поняли друг друга. Этот разговор должен будет остаться строго между нами.
***
Старый Пит Коннор знал, что уже поздно. Слишком поздно. Эта ужасная новость навалилась на него слишком внезапно, но он быстро с ней справился. Ведь он знал, что уже было слишком поздно. Слишком.
Он молча провел взглядом суетящуюся дочь и облизнул обсохшие губы. Он не смел пока поделиться своими выводами с семьей, он готовил долгую речь, но мысли не хотели складываться во внятные слова. Жена недовольно толкнула его в бок и что-то сказала. Очевидно, хотела, что бы он помогал собираться. Снаружи послышалась недовольная ругань сына, который тщетно пытался завести старый фургон. В принципе, Пит мог бы помочь ему и, наверняка, их старания увенчались успехом, но Пит знал, что было уже слишком поздно.
Ах, если бы им сообщили всего на день или два ранее! Они бы успели. Успели бы многое. А сейчас, было бесполезно барахтаться, они уже были обречены. Ведь было слишком поздно. Черт, Пит никак не мог выкинуть эту дурацкую фразу из головы. Слишком поздно. Да, черт возьми, было очень поздно, но он-то почему должен сокрушаться теперь? Ему итак оставалось жить не более пяти-шести лет, хотя за испорченные судьбы его детей было обидно. Им стоило покинуть эту заправку в восемнадцатилетнем возрасте, но что-то их удержало и они продолжали работать вместе с отцом до конца своей жизни. Да, уже можно было говорить так, ведь изменить что-либо они были не в силах. Никто не был. Интересно, а как там поживают умники из правительства? Хоть кому-то из них совестно за то, что из-за одной ошибки все человечество теперь обречено? А может, это и не ошибка была вовсе. Все было спланировано. Человек наказывал сам себя.
Пит вздохнул и, наконец, набрался смелости встать. Он схватил за руку жену, которая носилась туда-сюда, сбрасывая в фургончик всю еду, что у них имелась. Та недоуменно уставилась на нее, но старый Пит лишь молча обнял ее. Она заплакала, сжав его еще крепче и выронив пакеты на пол. Затем она решительно утерла слезы, оттолкнула его и принялась собирать пожитки обратно в пакеты. Нет, она не разделяла его мнения, хотя и догадывалась о мыслях Пита.
Пит сел обратно за свой стол и перевернул страницу альбома. Вот он улыбающийся и молодой, стоит на краю Большого Каньона, рядом довольная и веселая его юная жена. Во время медового месяца они объехали всю страну, Пит потратил на это все сбережения, которые копил на свадьбу. Ради нее. Ради их будущего.
Свою жизнь он прожил довольно хорошо, но тем, что после себя оставлял, был не очень доволен. Сын продолжил бы его работу на заправке, а как дочь могла найти себе жениха в этой глуши, он даже себе не представлял. Девушка не очень любила общество, была замкнутой и все попытки Пита расшевелить ее и попытаться отправить жить в город были тщетны. Он слишком любил своих детей и знал, что скучная и монотонная жизнь, которая была так мила Питу не для них. Он поклялся себе, что должен будет изменить это и уже долгие годы откладывал деньги, для того, что бы отправить их учиться в приличный университет в соседней стране. Учиться никогда не было поздно, он мечтал, что бы его дети провели остаток своих дней не на старой заправке, а в роскоши, обеспечивая такую же хорошую жизнь своим внукам.
А вот он стоит вместе с сыном на берегу озера. Они были в тот день на рыбалке и сын переплюнул отца, поймав больше. Смелый и целеустремленный парень, не привыкший сдаваться, но осевший в этой дыре по непонятной причине. Пит вздохнул. Сына ему отговорить не удастся. Он слишком хочет жить, хотя и не знает зачем. Было так жаль, что все они уже обречены, такие люди как он могли еще пригодиться этому миру, если бы можно было направить их стремление в нужное русло.
И наконец, последняя фотография в альбоме: изображение Пита и его жены на их пятидесятый сорок пятый свадебный юбилей. Она была с ним бок обок всю эту жизнь и ради чего? Ради того, что бы быть рядом, не более. Иногда он задумывался - а достойна ли она этого? А смог ли он ей дать то, чего она заслуживала? Жена отвечала, что счастлива, и Пит видел, что это так. Но, ему казалось, что все могло быть куда лучше, что он упустил какую-то ниточку, что все могло быть иначе. Лучше. Правильней.
И теперь он сидит тут, на своей старой заправке, никому уже не нужной и забытой. Ждет, когда с небес на Балтимор упадет первый заряд, который с молниеносной скоростью начнет испепелять все живое в округе. И эта жалкая попытка бегства, которую пытается предпринять его семья, бесполезна. Но как им это сказать? Как убедить дорогих тебе людей, что лучше умереть вместе, в спокойствие и уверенности в неизбежности, чем мучить себя призрачными надеждами, изжариться от радиации, находясь в бессмысленных бегах, не успев даже толком попрощаться друг с другом? Пит не знал, как им об этом сообщить. Жена могла его поддержать. Дочь бы пожала плечами, как она это обычно делала и, скорей всего, отдалась бы на волю судьбы. Как поступит сын Пит не знал. Он мог и бросить их и остаться погибать с ними, скрипя душой, которая бы рвалась на недосягаемую свободу, прочь от лап смерти. Питу не хотелось ломать ничью волю, но ему казалось, что так будет лучше дня его семьи.
Он аккуратно сложил в сейф альбом, фотоаппарат и все имеющиеся у него деньги. Смахнув слезу со щеки, он захлопнул крышку и ввел простой код. Затем, он принялся выцарапывать его на крышке сейфа перочинным ножиком. Градины слез накатывали одна за другой. Пит надеялся, что хоть кто-нибудь, спустя века, найдет этот фотоальбом, что их семья не пропадет в этом цунами смерти, который вскоре накроет мир. Распорядись судьба иначе, они так бы и остались обычной семьей с заправки, которую не запоминал ни один путник. А сейчас, он хотя бы пытался обеспечить образу его семьи будущее.
***
Джек, словно озорной ребенок щелкал нас фотоаппаратом, пока мы обедали. Мы отмахивались, корчили ему рожи, а он с довольным видом мгновенно проявлял снимки и тыкал в нас фотокарточками, ухмыляясь. Рэй слегка притих и молча листал альбом, который так же был найден Джеком.
Но затем и он присоединился к общему веселью. Ведь нужно было уметь радоваться мелочам, а Джек умел находить такие мелочи даже в таком мертвом и опасном месте как Пустошь. Я ухмыльнулся и доверчиво повернулся на очередной его зов, заранее прижмуриваясь от грядущей вспышки. Фотография получилась довольно неплохой - я был на фоне молодого полуденного солнца, позади меня оранжевым маревом таяла вдали Пустошь. Ну и прищурился я очень красиво, чего уж греха таить. Я усмехнулся и отобрал у него фотокарточку.
Ближе к вечеру мое настроение, все-таки было испорчено. Мы подъезжали к мрачному лесу, который называли Мертвым. Еще и дождь пошел. Плохой знак.
- Тут сверните на восток, - перегнувшись через сидения, сказал Рэй, указывая на обочину. - В это время года подземные воды начинают размывать грунт, и дорога превращается в болото.
- Хорошо, - поворачивая руль, сказал я. - А дальше куда? Ты ведь еще не объяснил, куда мы едем.
- Во всем Мертвом Лесу есть только одно место, которое могло бы заинтересовать человека, добровольно проникающего туда.
- Почему ты так в этом уверен?
- Потому что я рисовал путь к этому месту на карте для вашего "друга".
***
Дорогу действительно начало размывать, и я ехал очень аккуратно, миную совсем уже размытые участки дороги. Температура к вечеру падала на пару отметок ниже нуля, посему дождь чередовался крупными градинами, которые барабанили по машине. Я тщетно всматривался во тьму, стараясь разглядеть следы наших беглецов. Такая погода не очень располагала к охоте и мне, признаться, не очень хотелось сталкиваться с мечником сегодня. Плюс, стоило остерегаться кишащих тут бандитов, которым было наплевать на дождь и холод.
Рэй сказал, что пора останавливаться, и мы последовали его наводке. Джеку пришлось остаться в автомобиле и стеречь его, а мы втроем, чавкая сапогами по грязи, отравились в лес. В воздухе пахло сыростью и легко пованивало из неясного источника. Минган вышел вперед, но даже такой опытный следопыт как он не находил пока никаких следов человека. Благо, Рэй знал, куда мы идем и руководил всеми нашими движениями.
Мертвый Лес, на первый взгляд, был довольно живым. Иссохшие стволы деревьев чередовались с вполне достойными и здоровыми экземплярами. Землю и камни покрывала мягкая подстилка из мха. Место резало глаз ощутимым контрастом, но это придавало ему особого шарма: серые и безмолвные зоны чередовались с зелеными островками, в которых бурлила жизнь. Когда-то тут обитало так много животных, что на всей Пустоши едва можно было бы найти столько, но это было еще в те времена, когда я не родился. Место было облюбовано сначала жителями Эль Ниньо, а затем и ордами мародеров с головорезами. Фауна перевелась и теперь это место населяли лишь безмолвные растения, среди которых встречались и свои убийцы.
Рэй вел нас довольно большими зигзагами и я не заметил ни единого облачка ядовитых спор, даже вдалеке, так что стоило отдать должное нашему проводнику - он работал отлично. Как господин Манаби обошелся здесь одной лишь картой, я ума не приложу, ведь местность была настолько смешанной, что я ориентировался тут с большим трудом. Вскоре мы встретили сталкера.
Парень безмолвно лежал на земле, раскинув руки в разные стороны. Он был мертв. Обычно, я первым делом начинаю рассматривать барахло убитого, но тут мое внимание приковала лишь одна деталь, которая привела меня в оцепенение. Глотка покойного была широко разрезана, словно ему проделали второй рот. Из тела была выкачана вся кровь. Я услышал позади сдавленный стон Рэя. Сам я лишь нервно сглотнул и, зажав нос, стал осматривать вещи потерпевшего. Минган охранял меня, опасливо озираясь по сторонам, так что я всецело сосредоточился на том, что бы внимательно изучить покойника и не прикасаться руками к противной мертвечине.
Его обезображенное и бледное лицо было мне не знакомо. Он был старше меня лет на десять, так что можно было смело заявить, что парень был тертым в нашем нелегком деле бойцом. Вооружен он был довольно экстравагантно: крупнокалиберным пистолетом со всего одной обоймой и деревянным арбалетом, с целым колчаном стрел. Еды у бедняги нашлось немного, а из полезных вещей была только целая горсть маленьких аккумуляторных батареек, заряженных на полную. Техники, для которой они предназначались, я на трупе не нашел, чем был весьма раздосадован. Сложив все найденные вещи в свой мешок, я знаком скомандовал Мингану продолжать движение.
Вскоре впереди я увидел свет. Рэй сделал еще пару витков, и мы, наконец, выли на поляну, ярко освещенную фонарем, который горел на крыше металлической комнаты. Та выросла из-под земли, в этом не возникало никаких сомнений: развороченный грунт кучковался горами у стен конструкции. Само по себе оно напоминало стальную комнату, формой ровного куба, со стороной длинною всего в четыре метра. На вершине конструкции возвышалась еще и трехметровая выдвижная антенна.
Двери были широко открыты, изнутри лился мягкий синий свет. Я осторожно махнул Мингану в сторону конструкции, и он понял меня без слов. Храмовник медленно отправился внутрь, а я прикрывал его шествие, опасливо оглядываясь по сторонам. Наконец, он нырнул в мягкие фосфоресцирующие объятия комнаты и сообщил, что все чисто. Я не стал опускать автомат и отправился за ним.
Внутри стены комнаты были сплошь утыканы компьютерами, которые снова и снова пересчитывали какие-то данные, выводили изображения с картами Пустоши, отснятыми спутником прямо из космоса. Изображения менялись время от времени. Я зачарованно глазел на все это около пяти минут, но очнулся после того, как меня дернул за рукав Минган.