Протекторат Русской Армии. Скалистые горы. 19 день 8 месяца 25 года. Среда. 15:40
- Да пни ты эту скотину!
- Не церемонься! Как с бабой своей!
- Что, это тебе не чихуа-хуа?
- Да пни ты её!
Толпа вооруженных мужчин в форме окружила у горного склона беснующуюся на тропе лошадь и человека, пытавшегося с ней совладать.
- Я тебе сейчас сам пну! - огрызнулся этот человек в ответ. - Идите давайте дальше. Не задерживайтесь! Не видите, вы её нервируете?
- Какие мы нежные...
- Что-то твоя животина совсем ослабла, может, её это... на колбасу пустим? - оскалился один солдат из толпы с чуть раскосой физиономией, в которой сразу угадывалась татарская или башкирская кровь.
- Да я тебя сейчас сам на колбасу пущу, да только она из мусульман не кошерная получается, - продолжал огрызаться кавалерист.
- Ой вэй! Еврейское казачество восстало!
- Рядовой Саитов, - вмешался в перебранку только подошедший старший лейтенант Семёнов.
- Я! - по-уставному ответил башкир, но по стойке смирно не вытянулся.
- Вместо того, чтобы помочь своему товарищу, ты всячески ему мешаешь. Зачем? Я так понимаю, ты хочешь положенный тебе АГС тащить на своём хребте сам? Не доверяешь такую честь животному, которое ешь? Так это легко исправить.
- Никак нет, - поскучневшим тоном ответил тот.
- Это всех касается, - старший лейтенант оглядел остальных бойцов. - Понятно?
- Так точно, - нестройно ответили солдаты и начали расходиться, выдвигаясь колонной дальше по тропе.
- Что случилось? - откуда-то сзади из-за спин идущих людей выбежал Калинин.
- Я уже разобрался, - высокомерно заметил старший лейтенант.
Не обращая на него внимания Максим повторил вопрос своему подчиненному.
- Что случилось?
- Не знаю, господин хорунжий, - чуть испугано ответил он, пытаясь удержать ржущего коня за уздцы. - Вот, Буря ни с того ни с сего свихнулась.
- Где Тутчев и Серба?
- Там, дальше. За поворотом Я за ними шел в удалении, как и полагается.
- Ага, понял, - и больше не говоря ни слова, Калинин побежал дальше.
- Что-то не так? - спросил Семёнов, но Максим только отмахнулся.
Несколькими прыжками оказавшись на изгибе тропы, он увидел подобную картину. Двое человек пытались удержать в покое троих нагруженных добром лошадей.
- Слон Ослу, Слон Ослу, - тут же заговорил Максим в вынутую из нагрудного подсумка рацию.
- Слон на связи, - донесся ответ из динамика радиостанции. - Что там у тебя?
- Животные взбесились. Чуют опасность.
- Так успокой их!
- Не получится. Они чуют хищника, причём очень близко.
- Как близко?
- Не могу сказать, но возможно он уже притаился на нас в засаде.
- Принял. Отбой.
И тут же на общем канале связи по этой же рации пробухтел голос командира: 'Всем боевая тревога! Оружие к бою! Возможно нападение диких зверей!'
Солдаты, переглядываясь, сняли свои автоматы с плеча и вопросительно смотрели на сержантов и офицеров.
- Оружие к бою, чего не понятно? - рявкнул Максим, и передёрнул затвор своего автомата Калашникова, показывая пример окружающим.
Минуту ничего не происходило. Колонна после этого замешательства вновь пришла в движение, уводя более-менее успокоенных лошадей дальше. И тут слева, на высокой, но пологой горе, возвышающейся над тропой, началась стрельба. Било несколько автоматов, причем длинными очередями, и довершилось дело двумя громкими разрывами.
- Боковой заслон, - прошептал Калинин.
Только что походная колонна в мгновение ока преобразилась. Бойцы занимали круговую оборону, а те, кому положено по штату устремились к вьючным лошадям, и принялись стягивать с них своё тяжелое вооружение.
Но огневой бой прошёл быстро, и после него ничего не происходило, пока через пять минут тот же командирский голос по общей связи не скомандовал: 'Продолжать движение!'
Люди облегченно поднимались из-за импровизированных укрытий за камнями, а те, кто сняли своё оружие с лошадей, начали его туда обратно навьючивать.
- Осёл Слону, - заговорила рация на разгрузке Максима.
- На приёме.
- Вовремя ты спохватился. Там местные кошки к нашему заслону практически к заднице подобрались. Эти ротозеи тылы с нашей стороны оставили без присмотра, и чуть не поплатились. Можешь теперь с них пиво требовать по возвращении.
- Непременно.
- А теперь проверь Кордон.
- Есть проверить Кордон.
К штурмовой группе капитана Сидоренко, матёрого лысого мужчины под сорок, на данный выход с целью эксперимента было придано полтора десятка людей из разведывательно-штурмового конного взвода, в чью задачу входили как раз дальняя разведка и захват стратегических высот для прохождения колонны. Ну а так как единственным офицером, понимавшим в лошадях, был лейтенант Калинин, то их тут же отдали в подчинение ему. Поэтому Максиму резко прибавилось головной боли, к тридцати бойцам и семидесяти единицам конного состава прибавились еще пятнадцать и двадцать соответственно.
Подойдя к запасному, оседланному под верховую езду коню вороной масти, Калинин без какой либо помощи одним махом взлетел на него. Только после этого он вставил сапоги в стремена, и повесил автомат за ремень на переднюю луку седла.
На Старой Земле в Советской и Российской армии использовали два типа сёдел - строевые и офицерские. Первые были русской адаптацией немецких военных сёдел, а вторые - английских. Но на Новой Земле новоявленные казаки использовали исключительно местные вариации казачьего седла, с большой кожаной подушкой сверху, набитой шерстю местного рогача. Эта шерсть, в отличии от овечьей, так же как шерсть староземельных оленей не слеживалась со временем и не боялась влаги. И даже после нескольких лет интенсивного использования подушки оставались такими же мягкими. Впрочем, казачьим седло называлось условно. На седлах подобной конструкции в былые времена ездил весь Кавказ и вся Великая Степь.
Дав коню шенкеля, Макс отправил его вперед.
Обгоняя пеших бойцов с левого фланга, они очень быстро вышли вперед и оторвались от колонны.
Ехать на коне не так просто, как может показаться со стороны. Человек при этом не отдыхает, и так же устаёт со временем. Но устаёт заметно медленнее. Да и конь, даже груженный по максимуму движется значительнее быстрее пехотинца, даже по такой сильно пересеченной местности как горы.
Конь животное умное, он ступает не абы куда, а точно подбирает место для своего одетого в подкову копыта. А еще он отлично чует опасность, что только что могли наблюдать члены всего Третьего Отдельного Штурмового Отряда.
Всё вышесказанное делает конного бойца незаменимым разведчиком в горах. Он и дойти сможет заметно дальше, и в случае чего вернуться к основным силам заметно быстрее. При этом быстрого маневра ему никто делать не запрещает, как и обходы высот по флангам, взбирание на гребни, и даже выход в тыл противнику.
Через двадцать минут Максим быстрой рысцой подъехал к конному десятку, оглядывающему окружающую местность в бинокль.
- Ну как у вас тут дела? - спросил сходу Калинин.
- Да, слава богу, всё тихо, - ответил усатый боец с лычками старшего сержанта на погонах. - У вас там как? Все целы?
- Обошлось. Котятки на тропу войны вышли, но не удачно.
- Это они зря, - усмехнулся сержант.
- Подобрали место?
- Да вот вроде как да. Отсюда в эту строну у нас начинается вон та узкая долина, - усач махнул рукой, указывая направление. - И вот этот небольшой коньёнчик. Можно будет проконтролировать по всем точкам.
- Добро, - одобрил Максим. - Тогда передавай координаты.
Все спешились, двое бойцов приняли конские поводы, и отвели животных за большой каменный утёс. Остальные тут же заняли круговую оборону на этом пятачке, а лейтенант вытянул из подсумка свой небольшой складной бинокль, еще староземельной китайской сборки.
- Начинай, - скомандовал он.
Пока один из разведчиков растягивал антенну армейской радиостанции рюкзачного типа, Сержант с тремя другими подчиненными разложили на каменистой земле карту, подперев её коленями, и начали водить по ней пальцами.
- Ага, вот, - наконец сообщил унтер, и взяв протянутую ему тангету, начал говорить скороговоркой.
- А Цэ девять, по улитке семь! А Цэ девять, по улитке семь!
Прошла минута, две и основание горы в пятистах метрах перед ними взбугрилось тремя большими взрывами.
- Это у нас подносы пошли, - резюмировал Максим, поглядывая на образовавшиеся неглубокие воронки, и сверяясь с картой, разложенной разведчиками.
- Дальше на семь! - продолжал сообщать в тангетку сержант, и новые взрывы произошли уже на склонах.
- По улитке двенадцать!
Секунд тридцать и небольшую долину в километре от них буквально разорвало пополам.
- А это уже полковые миномёты вдарили. Интересно, они из пушек сюда достанут?
- А это мы сейчас посмотрим, - ощерился усач. - А Дэ по улитке два!
- Достали, - констатировал Максим, разглядывая взрывы на гребне одной из высот.
- Вот бы они еще и на боевом выходе так же метко стреляли, а не только на учениях как сейчас, - сказал один из разведчиков.
- А что им еще остаётся. Их Жук не зря на полигоне до потери пульса вылюбливает. Результат на лицо. Первый разрыв через две минуты восемь секунд после сообщения координат.
- Как бы не перегорели хлопцы. Так и помереть от усталости можно.
- Да не должны. После этого выхода обещали недельный отдых. - успокоил всех Максим.
- Отдых это хорошо. Отдых это замечательно. Еще б увольнительную дали, с семьей повидаться.
- От этого я бы и сам не отказался. Да кто на такое сейчас пойдёт? Война на носу.
- В этот раз вероломного нападения на нас в четыре часа утра не будет, - вновь ощерился сержант. - В этот раз мы вероломно нападаем!