На опушке к вековечному дубу прислонилась избушка. Тяжело-то ей на курьих ножках в такую жару. А вот бабули не видать...
Внезапно над ухом рявкнули:
- Чую, русским духом пахнет! Опять на мою чуйку приключения нагрянули!
Баба-яга шумно потянула носом, зависнув у меня над головой.
- И вам не хворать, - поклонился я старушке в ступе. - Иван я, рабочий сын. Не подскажете, где меч-кладенец разыскать?
- Тебе он зачем? - прищурилась бабуля.
- Супротив Кощея. Потом верну обратно.
- Все вы так говорите, - фыркнула бабка. - Только он сам почему-то возвращается по волшебству. А Кощея почто решил погубить?
- Это не я. Серый Волк задание такое от Василисы Премудрой передал. Она мне потом домой поможет вернуться.
- Ох, не уймётся Кощеевна. Царевной надоело быть, всё царицей стать хочет.
Я не стал уточнять, кто кому ещё кем приходится, но напомнил о кладенце.
Баба-яга фыркнула опять и подлетела к избушке. Между ног избушки лежал камень. А в него был воткнут меч-кладенец, как легендарный Эскалибур. Причём по самую рукоять.
Постояв немного и убедив себя, что я - избранный, и у меня всё получится, я поплевал на ладони, ухватился за рукоять и резко потянул. Да так, что оказался на пятой точке с одной только рукоятью от меча. Я встал и внимательно осмотрел со всех сторон камень. Но, как ни странно, оставшегося в нём лезвия не обнаружил.
Задумчиво повертев рукоять, я произнёс:
- Кажись, кто-то спёр лезвие кладенца.
- Милок, - обратилась Яга, - там кнопочка есть.
Я присмотрелся к рукояти. Оказывается, то, что принял за рубин, было красной кнопкой. Пожав плечами, я нажал на её и прямо перед глазами вспыхнул лазерный меч. Хорошо, что не под другим углом, иначе полчерепушкисебе снёс бы.
- Ух ты, - восхитился я. - Всегда мечтал о джедайском мече. Теперь Кощей никуда не сбежит.
- Тебе Кощей не нужен, - сварливо напомнила Баба-яга. - Только его яйцо, что в сундуке. Вот тебе, милок, клубок волшебный, ты его перед собой брось - он и покатится, куда тебе надо.
- Ох, спасибо вам, бабушка. И не жалко вам каждому встречному-поперечному клубки раздавать? Так скоро и двух носков не свяжете.
- А я, милок, один конец клубка к порогу привязала, и потом назад соберу, так что не переживай - увёртка давно отработана. Не ты первый дурак ко мне приходишь.
- Что ж, вы, бабуль, обзываетесь? - обиделся я.
- А разве не так? Сам подумай, если увёртка давно отработана, значит, ни одному твоему предшественнику кладенец-то не помог.
Неожиданно от камня раздался треск.
- Всё, милок, ступай своей дорогой, кажись, у нас Горыныч вылупливается.
Избушка даже радостно запрыгала, чуть не утянув за собой.
Я не стал дожидаться новых прыжков и устремился за клубком.
Клубок весело подпрыгивал по кочкам и катился вокруг дуба. Запахло солёным бризом, зашумело морем. Я оглянуться не успел, как очутился на берегу. Вместо опушки леса за мной теперь тянулась полоска песка, а у ног волны накатывали белые барашки.
Вот дуб был, кажется, тот же самый. Только с этой стороны дуба в ветвях на качели сидела русалка. А под дубом в стеклянных гробах лежали мужчины.
- Гой еси, добрый молодец, - отозвалась русалка. - Не устал ли с дороги, не хочешь ли тридцать первым витязем прекрасным стать?
- Тебе зачем столько витязей прекрасных?
- Любуюсь с ветвей.
- Ну да, ну да, - хмыкнул я, разглядывая засосы на спящих красавцах.
- Да что ты понимаешь в высоких материях? - махнула на меня хвостом русалка.
- Куда ж мне, высоко не сижу, далеко не гляжу, - согласился я. -А вот тебе точно всё видно. Не подскажешь, где тут сундук висит?
- Так подо мной он. Только я в нём кота учёного закрыла. Он петь не умеет, да и сказочник так себе. А игла, что тебе надо, у какого-то молодца в руках. Можешь поискать, если не боишься.
- А чего мне бояться? - переходил я от гроба к гробу. - Я спящих не боюсь.
- Если не боишься вечным сном уснуть. Они ведь тоже с мечом-кладенцом приходили, а иголка мелкая - не разрубишь. Пытались ломать, но она прочнее стали, тут-то кололись и засыпали.
- Засыпали, говоришь, - я прекратил поиски. - Пожалуй, я к самому Кощее направлюсь. Не буду по проторенному пути идти.
- Скатертью дорожка, - махнула снова хвостом русалка.
Я поднял клубок и приказал:
- К Кощею.
Тот опять резво покатился вокруг дуба.
А я снова, не успев оглянуться, очутился перед замком.
- Значит, дуб сразу в трёх местах находится, не меньше, - заключил я вслух.
Потом нажал на кнопочку и с огненным мечом пошёл в логово Кощея. Но чем дальше пробирался, тем больше пробирало от роскоши. В замке, кажется, всё было из золота. Кресла, стулья, гобелены, камин, помимо кучи золотых статуй витязей на каждом шагу.
В очередном великолепном зале восседал Кощей, конечно, на золотом троне.
Я подкрался незамеченным. Уж больно Кощей созерцал яблочко на блюдечке перед собой. Может, обленился и гипнотизировал фрукт, чтобы он сам ему в рот залетел?
Вместо того чтобы срубить Кощею голову, я аж присвистнул:
- Я думал, ты на сундуке с золотишком сидишь и чахнешь, а тут такой роскошью обставился.
- Как так, не чахну? - возмутился Кощей и схватил яблоко.
Но зубы стукнулись уже о жёлтый металл - наливное яблоко мгновенно превратилось в золото в Кощеевой руке.
Бессмертный с отвращением отбросил его в сторону.
- И так, к чему не прикоснусь. Думаешь, я их всех нарочно? - Кощей обвёл рукой статуи. - Придут и нападают исподтишка. Ничего объяснить не успеваю. Кричу им: "Не трогайте меня, а то хуже будет!" Но где там. Раньше меня звали Мидасом. Но жадность вышла мне боком. Я запросил у Диониса золотое прикосновение. И уже четыре тысячи лет без крошки во рту над златом чахну. К сожалению, Дионис не дал умереть от голода. Забрал у Танатоса мою смерть и запрятал в иглу. И видишь, во что я превратился? Самому смотреть на себя тошно.
Я сказал бы не тошно, а ужасно. Впавшие глаза. Кости, обтянутые тончайшей кожей. Просвечивающиеся усохшие внутренности. Даже скелеты выглядели на порядок лучше.
Кощей с надеждой посмотрел на меня:
- У тебя есть меч-кладенец. Найди мою иглу, разруби её. А я перед смертью сколько угодно тебе золота наделаю!
М-да, никогда не думал, что передо мной встанет проблема эвтаназии Кощея.
- Пробовали до меня, но она слишком мелкая, не разрубить.
Кощей обхватил голову руками:
- Как же мне тогда помереть?
- Не знаю, сломать тоже трудно - она прочнее стали.
Кощей уставился на яблоко в углу:
- Прочнее стали. Ах, если бы она была бумажная. Или деревянная. Хотя бы...
Кощей вскочил и чуть не схватил меня за руку, я еле увернулся.
- Отведи меня поскорей к ней! Я, кажется, знаю, что делать!
У Лукоморья Кощей жадно выхватил иглу у спящего молодца и кинул её мне:
- Ломай, теперь должно получиться!
Я повертел золотую иголку и вздохнул:
- Не могу. Неплохой ты вроде мужик...
- Всё самому надо делать, - запричитал Бессмертный и вдруг укололся: - Ой...
Кощей упал на золотой песок.
- Отмучился, - резюмировала русалка с ветвей. - И ты - молодец, остался с чистой совестью.
- Не совсем, - вздохнул я и наклонился над одним из витязей.
- Ты что делаешь? - русалка чуть не свалилась с сундука.
- Бужу...
- Не смей! Так и быть, я сама.
Русалка спрыгнула с ветвей прямо в море, а оттуда уже вышла красной девицей.
- Что ты смотришь на меня, разинув рот? Аллергия у меня на воду - хвост в ноги превращается.
Девица склонилась над ближайшим молодцем и крепко-крепко поцеловала в губы.
Вскоре витязи обступили Кощея:
- Как ты лихо его укокошил. Теперь домой вернёмся, как только Василиса секрет возвращения из сказки расскажет.
- Не расскажу, и не просите, - захныкала вдруг девица, которая Василисой оказалась. - Как я тут сама опять куковать буду? Да и не вы Кощея одолели, он сам закололся.
- Русские не сдаются, - гордо выпятил грудь самый молодой из витязей. - Думаешь, мы и без тебя дорогу не найдём обратно?
- Да брось ты, - остудили его другие, а потом обратились ко мне: - Скажи ей.
А сами глазки смущённо отводят и носочком в песке ковыряют.
Ох, ты ж... догадался я.
- Это, - прочистил я горло. - Как тут у вас в сказке говорится...
- В гостях хорошо, а дома лучше? - чуть не проревела Василиса.
- Нет. Будь ты одному из них женой, а остальным сестрицей. Но, конечно, в нашем мире.
- А ты? - недоверчиво посмотрела Василиса на меня.
- А мне к бабке надо ненадолго - клубок вернуть, - тактично оставил я перед выбором Василису.
Клубок привёл обратно к старушке. У её ног дракончик по очереди подставлял головы, чтобы она почесала за ушком.
- А где Кощеюшка? - всплеснула руками Баба-яга.
- Спит вечным сном, - ни капли не соврал я.
- Ну ты, Ванюша, силён. Ты извини старуху, что дураком обозвала. Это по старческому скудоумию, не иначе. Но ничего, знаю, как вину загладить, чего душа твоя желает. Ведь в сорок пять баба ягодка опять.
- Веков? - вежливо поинтересовался я.
- Ах, если бы. Тогда сама давно охмурила бы тебя. Нет, знаю, как царь-девицу заполучить.
- Это вы о Василисе Премудрой, что наконец наследство Кощеево получит? Она, конечно, на свой возраст не выглядит, видать, тоже бессмертная. Но я домой хочу, к жене.
Стоило мне это сказать, как передо мной открылся портал. На той стороне на руках у самого молодого из витязей сидела русалка и нетерпеливо махала рукой:
- Давай скорей, я портал на Землю долго держать не буду!
Баба-яга снова потянула носом:
- Точно русский. Знаешь, чем русские пахнут?
- Чем же?
- Упорством. Если чего не захотят, то ничем их не заставишь. Вот ты не захотел смириться с поражением и Кощея одолел.
- Эк, бабуль, почему же они тогда плохо живут?
- Вот как не захотят плохо жить, так сразу богатеть начнут.
- Не, бабуль, это уже сказка.
- Самая что ни на есть, милок, - помахала мне Баба-яга на прощание.