Плетётся собака едва волоча ноги. Такая тощая, рёбра торчат... а плоская-то, ой! в толщину ученической тетрадки!
Увидели люди добрые горемычную животину - до слёз жалко стало, решили накормить. Стали подманивать, а она ни в какую к ним, так как окромя зла от людей ничего боле не видала. Тогда люди добрые бросились её ловить. А животина - полундра! - собрав последние силёнки, от страха так сиганула, что аж земля, мёрзлая, из-под ног брызгами.
Но люди были умны и чёткими, собранными действиями загнали её в тупик. Схватили, да схватили так, что оторвали напрочь ноги да переломали рёбра, и хотели было уже кормить. Но горемычная крепко держит пасть!
Тут появился инструмент - железный, изогнутый, очень удобный. Пасть-то, конечно, при помощи инструмента вскрыли, но опять же начисто лишили зубов, языка и челюсти.
И, дивясь такой небывалой собачьей тупости и умиляясь своей доброте и щедрости, люди торжественно впихнули в животину бревно колбасы да сало кусок с бычью голову; да ещё кость, в придачу, ростом с руль велосипеда, поднатужившись, затолкали.
"Кажись, издыхаю... наконец-то, - думала горемычная. - Ух, изверги, мучители!" И отдала Богу душу.
Поражённые внезапной кончине, люди добрые почтили память снятием шапок и разбрелись по домам, с гордым чувством выполненного долга.