Три девушки в возрасте лет двадцати и два парня чуть постарше сидели в кафе-подвальчике, разговаривали, курили, смеялись, пили коньяк, сок и закусывали чипсами, фруктами и пирожными. Компания шумела, но кафе было почти пустым, и замечаний им не делали.
- Три блондинки - это сила! - провозгласил высокий худощавый парень, приподняв свой стакан.
- Точно! Страшная сила! - поддержал его второй, коренастый, с прической ёжиком, - За вас, прошлогодние героини!
- Почему это прошлогодние? - строго глянула на него одна из девушек.
- Потому что в этом году вы еще не отличились. Уже и первый квартал закрыли, а у вас без событий, - ответил, погрозив пальцем, коренастый.
- Ну, ты, между прочим, у тебя и в прошлом году без событий, а вякаешь тут с пониманием дела, правда, девчонки? Правда, от таких событий лучше подальше, - дала ему отпор одна из двух стройных блондинок, поправив на переносице элегантные очки.
- Точно, Тань. Хорошо ему тут умничать, со стороны оно всегда виднее, да и проще чужие взлеты и падения считать, - поддержала подругу блондинка более плотного сложения с длинными вьющимися волосами, - Да еще и повод выпить...
- Ирусь, а ты расскажи ему еще раз, в ролях расскажи, как ты ствол в окошке своей кассы увидела, - подлил масла в огонь худощавый, - Только не очень наезжай, или вы забыли, кто вас в чувства приводил год назад, а? Кто по сорок раз выслушивал один и тот же рассказ в деталях от каждой в отдельности и от всех троих вместе, кто вас водкой и коньяком отпаивал?!
- Ну... было, было, - махнула рукой одна из девушек и чмокнула худощавого в щеку, - Утешали.
- А вы вот здесь, за этим же столиком тупо пили водку и ревели, - показал рукой на стол коренастый, - Свет, а ты чего все молчишь? То вас не остановить было, то молчишь, как в рот воды набрала, а?
- Да о чем говорить, - погасила окурок о пепельницу третья блондинка, стройная, умело накрашенная и будто немного отрешенная от происходящего, - Что было, то было. Хорошо, что хорошо закончилось. Правда, я до сих пор будто его руку чувствую петлей у себя на шее и слышу, как орал - 'Быстро прикажи ей отдать деньги! Быстро, я сказал! А то всех, мать вашу, перестреляю!'
- Ну, ты все равно молодец, Светка, успела еще кнопку нажать! Я бы, наверное, оцепенел при таких делах... Нет, Димон, правда, бабы сообразительней нас. Вот ты бы что делал на их месте?
- Паш, ясен пень, - я снимал бы реалити-шоу на мобилку! - хохотнул коренастый, - Жаль, охрана банка не подоспела, дядя с бабками свалил раньше, заснять бы перестрелку!
- Да ты придурок, Димон! - ткнула его кулаком в плечо Света, - Перестрелку ему... Может, и лучше, что они разминулись, хоть без крови обошлось, но зло берет, что не поймали его, хоть и фоторобот менты потом с наших слов составили.
- Да уж, Димыч... Это было бы твое последнее реалити-шоу...
- Да шучу я, шучу, что ж я, не понимаю, что ли... Сам перешугался, когда узнал. Девчонки, вы не думайте, мы бы сразу к вам, да тут такая засада была до вечера - и банковские, и менты с собакой, и телевидение, но мы ж дождались разъезда... Ну, и видок у вас был - руки трясутся, косметика поплыла, курят, матерятся с перепугу...
- Точно... Есть, что вспомнить. Кстати, не такие уж и безумные бабки в тот день в кассе были, чтоб так рисковать. Не по наводке чувак шел, наобум, - сказала кассир Ира.
- Медленно из нас это дело выходило, - опять закурила и посмотрела в сторону барной стойки Света, - я еще долго вздрагивала, когда ко мне кто-то неожиданно сзади подходил.
- Да, я тож, - махнула рукой Ира, - долго еще цепенела, заметив в толпе интересного мужчину за сорок с седыми висками... Да, ментовский Пикассо неплохо его нарисовал с наших слов, узнаваемо, долго по банкам и сберкакссам депеша висела.
- А че, симпатичный мужчина, хоть и в отцы годится, а может, это был такой оригинальный способ познакомиться? - хохотнул Павел, - А вы юмора не поняли?
- Ну да. Может, и не поняли, - шутя поддержала версию блондинка в очках, - Правда, после того, как он пакет бабок унес, нам долго еще 'пальчики катали' и несколько дней допрашивали оптом и в розницу, а потом на опознания вызывали, и только через две недели признали пострадавшими, а то еще могли сговор пришить, между прочим. А 'интересного мужчину' так и не нашли.
Подошла худенькая рыжеволосая девушка-официантка, пробежала взглядом по компании, заменила полную окурков пепельницу и отошла.
- Гад, чтоб ему те деньги на аптеку пошли! - в сердцах сказала Светлана и хлопнула ладонью по столу.
В этот миг официантка выронила на кафельный пол пепельницу, а посетители вздрогнули. Девушка и сама вскрикнула, оглянулась, извинилась и пошла в служебную комнату за веником.
Когда осколки были собраны, а официантка вернулась к стойке, бармен потряс ее за плечо и по-дружески сказал:
- Наташ, ты сегодня, как зомби, ходишь, ты это... Не расслабляйся, а то шеф говорил, у него очередь желающих на каждое место - кризис, блин. А на этих не обращай внимания, они тут иногда бывают. Год назад девчонки три вечера подряд пили и рыдали, наши все сочувствовали - они под ограбление попали в банке, тоже работка... за чужие бабки башку подставлять, да еще и охраны никакой, говорили. Видать, годовщину отмечают. Но сегодня ничего, нормальные, видела б ты их тогда.
Компания посидела еще немного, вспомнили былое, поговорили о работе, о кризисе, о тех, кого уже сократили, о тех, кто может пойти следом. Парни-программисты надеялись, что ими банк швыряться не будет, хоть они работники 'невидимого фронта', а не такие герои передовой, как их приятельницы. Потом рассчитались, оставив официантке 'на чай', девушки подправили помаду, прически, и компания друзей поднялась и вышла из подвальчика на улицу.
- Что, девчонки, по домам?
- По домам!
- Ну, с днем рожденья вас! - улыбнулся Дмитрий.
- Точно! Век не забудете! С днем рожденья, девчонки! - обхватил всех троих длинными руками Павел, - Боевые подруги!
- Да ладно, спасибо за поддержку, давайте уже по домам, до завтра! - улыбнулась Светлана, девушки чмокнули друг друга в щечки, поправили сумочки на плечах и зацокали каблучками каждая в свою сторону, став похожими на сотни других городских блондинок, модных, молодых-симпатичных и с виду беззаботных.
***
Худенькая девушка с рыжими волосами сидела на недавно покрашенной кладбищенской лавочке и курила. Она смотрела на выкрашенный такой же краской металлический крест с указанными на блестящей пластинке именем, фамилией и датами. Последняя совпадала с сегодняшним днем, но минус один год. У подножия креста стоял венок из искусственных цветов, а в земле желтели анютины глазки, посаженные ее матерью пару недель назад в поминальный день.
Отец уже лет десять, как ушел из семьи за новым счастьем, считай, половину её жизни назад, потому близкими людьми они не были, хоть другого отца в их с матерью доме так и не завелось. Но когда год назад позвонила бабушка и, рыдая, сказала - 'Славика убили', мать взяла на себя все хлопоты и похоронила по-христиански, все-таки отец ее ребенка...
Делом занималась милиция, но оно так и осталось нерешенным - кто, зачем и за что - не выяснилось. Поговаривали, что жил батя не по средствам, возможно, играл, и что были у него дела, были женщины, были и долги... Мать боялась, как бы не пришли выколачивать из них, но никто с претензиями не появился, да и отдавать-то было особо нечего.
Девушка затоптала окурок в песок под лавочкой, достала из внутреннего кармана куртки маленькую металлическую фляжку, открутила крышечку и сделала глоток, потом еще один.
- И зачем ты это всё, пап?... Кто ж тебя так прижал, что и девчонок не пожалел? А если б меня кто-то так? Или и самого на мушке держали? Эх ты... Стал бы хоть счастливей, а то и сам пропал за эти деньги...
Девушка поднялась, вылила остаток коньяка на могилу, вздохнула, повернулась и зашагала по аллее к выходу. Навстречу ей шла эффектная женщина средних лет, на каблуках, в черном облегающем красивую фигуру платье, на плече ее на тонком ремешке висела небольшая сумочка. В одной руке она держала четыре бордовые розы и ключи от машины, другой прижимала к уху мобильный телефон и эмоционально разговаривала, громче, чем положено бы в таком месте. Девушка мельком глянула на красивую посетительницу кладбища и разминулась с ней.
- Не твое дело! - резко говорила в трубку женщина, - Да, захотела и пошла! Обижаться на покойников глупо! Уже ничего не изменишь. Конечно, были другие планы, да что теперь? Всех бортонул - сентиментальный мачо, дурак дураком... Должен - плати. Удалось бабок добыть - отдай и очистись. Так нет... У Славика все не как у людей было. За что и получил. Знать бы еще, куда деньги дел... Да бог ему судья. Все равно он лучше вас всех. Был.
Девушка замерла на пустынной аллее, глядя вслед удаляющейся эмоциональной даме. Та прошла еще немного и свернула к знакомой могиле. Девушка подумала, как мало знала она отца - их очень редкие встречи, его подарки по праздникам, формальные разговоры ни о чем не делали их близкими людьми, а создавали у обоих иллюзию, что где-то есть родной человек, где-то очень далеко. Собственно, после его смерти мало что изменилось в ее жизни, он и сейчас будто где-то был, просто очень далеко. Девушка потерла переносицу, тряхнула головой, повернулась и опять пошла к выходу.
Когда она вышла за ворота, в кармане куртки заиграл мобильный.
- Высоцкая Наталья Вячеславовна?
- Да.
- Вам нужно подъехать в банк по такому адресу...
- Я не понимаю, - переспросила девушка, и сердце заколотилось у нее в горле.
- На ваше имя год назад был открыт депозитный счет, срок его истек, вам нужно прийти снять деньги или переоформить договор.