Аннотация: Тут есть кланы, техники и даже, прости Господи, гаремы. Но при всем при этом это чистое как горная слеза фэнтези.
Пролог
Когда дракон Третьего Быстрого пал, Дорг понял - сражение окончательно проиграно. Почуявшие сладость скорой победы клановые бойцы просто истребляли легионеров. Лишенные защиты от объемных техник легионеры третьего умирали. Их сжигали, замораживали, сводили с ума, заставляя бросаться на своих же товарищей. Не битва - избиение. Демонстрация рискнувшей обозвать себя воинами безродной черни ее места.
И Второй Крепкий ничем не может помочь братьям легионерам. Слаженный удар лучших клановых бойцов в стык построения двух легионов разрезал мятежную армию. Половина сигнумов Второго потеряна, и остатки пяти когорт выстроились "крепостью" вокруг легионного дракона, в последней надежде на его защиту.
Давно у двухцветных* не было возможности показать доступную кланам мощь. Но теперь пришло их время! Давившие мятежи кланов сами вдруг оказались мятежниками. И двухцветные свой шанс не упустили. Позабыв былую вражду, созвав все родовые дружины, кланы выступили единой силой, словно и не было Времени Раздора. И сейчас эта единая сила истребляла два лучших легиона Третьей Империи.
(*Двухцветные или лаэры - представителей клановой знати империи Арвон)
Нет, легионеры сражались. Никто не смеет упрекнуть их в трусости. Много воинов с двухцветными гербами останется лежать на этом поле. Но один из двух драконов пал, а значит и для второго скоро все будет кончено. Они разбиты. Пора спасать то, что еще можно спасти.
Их пока что не трогали. Окружили тонкой, слабой на первый взгляд цепью воинов. Но Дорг не сомневался, что даже самое слабое звено этой цепи превосходит среднего легионера на ступень мастерства, а то и две.
- Эй, гряземесы! - раздалось откуда-то справа. Один из клановых бойцов нагло прошелся прямо перед стеной сомкнутых щитов. - Хватит прятаться за своими зачарованными деревяшками. Я, Альд из рода Доргон, клана Вэйр, мастер пятой ступени. Кто из вас гряземесов, не помнящих предков, готов принять мой вызов и сразиться один на один. Как это и подобает настоящим воинам? Что, никто?! - молодой одаренный показательно плюнул в сторону одного из поднятых сигнумов. - Гряземесами родились, ими и умрете!
- Лар, позвольте! - центурион "крылатых" Дарий с надеждой посмотрел на своего легата.
Со своей пятой ступенью мастерства и светло-красным истоком он вполне мог попытать счастья в одном из кланов, вступив в младшую ветвь одного из родов. Но предпочел судьбу имперского офицера и ненаследуемый титул лара*.
(*Лары или серые - представители младшей, не состоящей в кланах и двуцветных родах, знати империи Арвон. Титул может быть как личным, так и наследуемым. Ненаследуемый титул может получить даже неодаренный).
Справа полыхнуло огнем. Не дождавшись ответа на вызов, потерявший терпение двухцветный ударил техникой. Сотканная из пламени плеть врезалась в башенный щит одного из легионеров. Полыхнули ярким цветом защитные руны на древке ближайшего сигнума, ему вторили руны легионного дракона. Способная срубить вековой дуб техника потеряла изначальную силу и просто заставила воина отшатнуться. Резко отступив назад, он едва не повалил стоявшего за ним легионера.
Издеваются! Они просто издеваются!
Дорг сжал рукоять меча так, что побелели пальцы. Бросив последний взгляд на остатки истребляемого Третьего, он принял решение.
- Дарий! Готовь крылатых.
Стоявший рядом с легатом первый центурион, только молча кивнул в ответ и зло оскалился щербатым ртом, сделав рукой знак последнему резерву Второго легиона - стоявшей возле дракона ветеранской центурии.
Отдав приказ, Дорг подошел к хранителю, крепко сжимающему украшенное рунами черное древко. На его вершине гордо восседал расправивший крылья дракон. Безмолвные рубиновые глаза серебряной фигуры равнодушно взирали на разгром, только защитные руны тускло мерцали от обилия близких техник, да ветер играл продырявленным в паре мест прямоугольным полотнищем самого правильного - серого цвета.
Взяв у хранителя древко, Дорг сжал его в руках и в порыве внезапного благоговения прижался лбом к черному как ночь дереву. Вот оно, совершенное из творений Первой императрицы, позволившее переломить ход затяжного Восстания Ярости. Рожденная астшанкой создала то, что позволило изгнать астшанских захватчиков из империи, вдохнуть в нее новую жизнь. Возродить древние традиции полумифической Первой Империи, существовавшей до Падения Божественного дракона и Холодных Лет. В те славные времена все решала добрая сталь, а не техники одаренных.
- Легион - наша семья, дракон - наш бог, девиз - наша молитва, - прошептал Дорг, вливая силу своего истока в черное древко. - Зеленый двор! - крикнул он, взмахнув драконом. - Единорог танцует!
- Второй Крепкий! Здесь стоим мы! - слаженно выдохнули потерявшие былой блеск, но все такие же ровные ряды клинков.
Грозный девиз Второго Крепкого вдохнул в легата новую жизнь. Кровь забурлила, пел опустошенный Исток. Усталость ушла, давая место вспыхнувшей как пламя ярости.
Двухцветные думают, что все кончено? Они ошибаются!
С этой мыслью Дорг Хромец, легат Второго Крепкого, мастер шестой ступени, и повел последний мятежный легион на прорыв...
Глава 1
Опасный покой
Дождь... Скоро будет дождь, даже ливень. Именно поэтому так болят и ноют старые раны, так нестабилен исток.
Отступив от высокого стрельчатого окна, Гехан Третий поморщился от болей в суставах и с трудом опустился в массивное резное кресло. Укутавшись в теплый плед, он вытянул ноги к растопленному камину.
Эти старые кости слишком быстро теряют тепло.
- Время... о время! - медленно протянул император Арвона, смотря на огонь, словно старался увидеть в нем, сколько ему еще осталось. Боялся ли он смерти? Пожалуй, что нет. И все же немного жалел, что его час уже близок.
Годы идут...
Кто придумал подобную глупость? Годы летят. Стремительно! Неотвратимо! Сила, власть, богатство - все пустое. И только время властвует над всем! Куда же девался тот чернокудрый, кареглазый горец - гроза девичьих сердец высокогорных долин Альона. Или хотя бы тот много всего повидавший и переживший предводитель Восстания Ярости против астшанских захватчиков. Дважды Бастард, презрительно называли его враги. Яростный Вихрь, восхищенно шептали друзья. Но все это прошлое. Далекое прошлое. Теперь он всего лишь больной, измученный старик. Его некогда темные как южная ночь волосы поседели, да и осталось их не так чтобы много. Лицо изъели складки морщин. Былая сила - а именно она, а не дальнее кровное родство с вырезанной астшанцами императорской семьей, вознесла его к вершинам власти - все чаще отказывалась подчиняться ослабшим мышцам и иссыхающему Истоку.
А ведь ему нет и семидесяти. Возраст почтенный, но все же не запредельный даже для обычного человека. А тем более для одаренного, достигшего двенадцатой, наивысшей ступени боевого мастерства. Полубога, способного в одиночку разметать небольшую армию.
За всю историю Второй и Третьей империи только пять одаренных, достигли этой вершины. Да что двенадцатая! Даже мастеров одиннадцатой ступени за всю историю было чуть больше двух десятков.
В его распоряжении целая плеяда лучших целителей. Самые выдающиеся алхимики империи готовы создать любое из известных целительных зелий, невзирая на дороговизну и редкость ингредиентов. И все же он одной ногой стоит в могиле.
За все приходится платить. Его поврежденный при внезапном пробуждении темно-красный Исток окончательно пошел вразнос, ставя крест на присущем одаренным долголетии. Тридцать лет славы самого сильного одаренного мира. Два десятилетия власти над сильнейшей из империй Запада. Стоило ли оно того? Может - да, а может - нет.
Император так увлекся воспоминаниями, что не обратил никакого внимания на беззвучно вошедшего в его личный кабинет человека. Только когда тот осторожно кашлянул, Гехан словно очнулся от сна, удостоив раннего визитера равнодушным взглядом блеклых карих глаз.
- Что там у тебя, Кесс? - устало спросил он.
Вместо ответа императору был продемонстрирован поднос с серебряной чаркой, наполовину заполненной мутно-зеленой жидкостью с резким запахом трав, доставленных морскими левиафанами с Забытой земли, принявшей на себя удар павшего с небес Божественного дракона.
- Время пить лекарство, Вихрь.
На фамильярное обращение старого соратника император не обратил ни малейшего внимания. У него осталось слишком мало друзей и Кесс Родор один из них. А друзьям позволено многое. Эти постоянные "ваше Императорское Величество, почтенный слуга просит владыку" тешат самолюбие только первые два года, а потом начинают просто раздражать.
Давно стоило упростить этот излишне утяжеленный церемониалом придворный этикет, оставшийся с полумифических времен Первой империи. Ну да чего теперь сожалеть.
- Лекарство, - скривился он, скептически разглядывая содержимое миниатюрной чарки. - Налей-ка мне лучше доброго эншайского. Вот это настоящее лекарство! И не в этот наперсток!
Еще раз смерив содержимое чарки презрительным взглядом, он небрежно подхватил ее двумя пальцами, словно нечто невообразимо мерзкое, и выплеснул содержимое на тлеющие в камине угли. Вспыхнули и погасли причудливые сине-зеленые язычки пламени, в один миг пожрав труды лучших алхимиков империи и ценные ингредиенты стоимостью не меньше десятка золотых ильсаров.*
(*ильсар или император - золотая монета империи Арвон)
Чувствуя, что владыка империи явно не в настроении, Кесс ударил кулаком правой руки в раскрытую перед грудью ладонь левой и склонил голову в древнем жесте почтения младшего перед старшим.
- Смиренный подданный принял приказ владыки, - торжественно провозгласил он. - Живу, чтобы служить!
Это столь нехарактерная для старого соратника выходка помогла. Поначалу император смерил его полным недоумения и недовольства взглядом. А затем, когда пришло понимание, рассмеялся хриплым каркающим смехом.
- Старый разбойник! Все же мне следовало сделать тебя шутом, а не главой Палаты Теней, - погрозив сухим пальцем, беззлобно попенял император другу, вспоминая лихие годы Восстания Ярости. Да, славные были времена. Страшные, но славные.
- Лет десять назад я бы с удовольствием принял это повышение, но теперь... - Кесс демонстративно погладил золотую цепь со знаком своего статуса. - А где у тебя тайник с вином?
- Вот только не делай вид, что не знаешь, - сварливо отозвался Гехан, кривя сухие губы. - Думаю, тебе все докладывают: с кем я сплю, что ем. И даже сколько раз по нужде хожу и чем именно.
- Придворный целитель ведет самые подробные записи, - отстраненно кивнул Кесс Родор, шаря пальцами по настенной панели из красного дерева. - И что, и чем. А ты не знал? - удивился он, заметив, неприкрытое удивление в глазах императора. - И нет, я их не читаю. Просто знаю, что они есть.
Отыскав искомое, глава Теней с силой надавил не едва заметно выступающую доску. Тихо щелкнула освобожденная из плена запора пружина. Одна из настенных панелей медленно отворилась, явив миру свое великолепное содержимое. Шесть небольших, но приятно округлых глиняных бутылей стояли в ряд, словно ветераны легиона перед триумфальным шествием.
Открыв ближайшую бутыль, Кесс понюхал содержимое, сделал приличный глоток прямо из горлышка и довольно кивнул. "Молодость дракона", любимое вино императора. В свободной продаже его не купишь ни за какие деньги. А получить в награду бутылку "Молодости" считается честью сравнимой с награждением "Золотым щитом". Двадцать лет выдержки. Лучший белый виноград. Мягкое послевкусие, типичное для белого эншайского вина, но с легкой ни с чем не сравнимой горчинкой, особый признак именно "Молодости" - ровесника их походов и побед. Горечь пролитых слез, горечь пожара десятилетий войны. И вместе с тем сладость, сладость надежд и веры в победу - несравнимое сочетание.
Дорогое вино славной своими виноградниками провинции империи наполнило два массивных серебряных кубка. Протянув один из них императору, Кесс тщательно запечатал бутылку артефактной пробкой-печатью с изрезанным рунами золотым листом и вернул ее на законное место. Подхватив второй кубок, он опустился в соседнее кресло возле камина.
Некоторое время старые друзья отдавали должное искусству виноделов империи.
- Интересная штука наша жизнь, - задумчиво протянул Гехан Третий, сделав очередной глоток. - Если бы в тот злосчастный день астшанцы не пришли за мной, то я бы никогда не узнал о своем происхождении, не пробудил Исток. Я бы прожил спокойную, тихую жизнь пастуха. Любил свою единственную жену, воспитывал двух прекрасных дочерей. Пас коз, делал сыр...
- Сильнейший одаренный нашего времени? - скептически усмехнулся глава Палаты Теней.
Император посмотрел на старого друга с нескрываемым сочувствием. Нет, не поймет. Род Родар - подлинные лаэры, представители старшей знати империи. "Двухцветные" с гарантированным местом в Палатах Власти. А Кесс еще и принадлежит к старшей ветви рода - родовитый из родовитых. Он встал на путь изучения техник раньше, чем толком научился читать. А потому, даже несмотря на весь свой ум и жизненный опыт, просто неспособен понять - цвет истока и ступень боевого мастерства вовсе не показатель счастья. Это в среде старшей знати эти слова - синонимы. Культ личной силы, возведенный в абсолют! Именитые предки, ум, знания - все это меркнет перед цветом истока и ступенью мастерства. Сильный одаренный из младшей ветви вполне может стать главой рода, а то и клана, обойдя более именитых предками наследников из старших ветвей. Разумеется, если сможет выжить в клубке вечных интриг близких и дальних родственников и соклановцев.
- Го-о-оры... - мечтательно протянул император, решив проигнорировать замечание старого друга, - я так по ним скучаю. В это время года они особенно прекрасны. Это не описать словами, это надо видеть. - Он закрыл глаза, погружаясь в далекие воспоминания молодости. На мгновение показалось, что даже морщины на его лице разгладились. - Суровые пики вырастают до самых небес. Ледники сверкают на солнце, словно серебро. Предгорья покрыты зеленой травой. Настоящее изумрудное море. А воздух! Какой чудесный там воздух! Запах цветов и пряных трав пьянит лучше всякого вина.
- Даже эншайского двадцатилетней выдержки, - шутливо отсалютовал ему кубком Кесс.
- Ну, разве что старое доброе эншайское может с ними потягаться, - согласился император, подавив тяжелый вздох. - Да, только оно... Что там Красный и Синий двор? - внезапно спросил он, одарив главу Палаты Теней жестким, цепким взглядом, - уже начали грызню за мой трон?
- Нет, они ждут пока ты умрешь, - честно ответил Кесс, обнажив в усмешке белые зубы.
- Тогда пусть подождут еще немного, - благосклонно кивнул император, вновь устало сомкнув веки. - Я дождусь его. Должен дождаться! Мне хочется посмотреть, как вырос и возмужал мой первенец.
- Он не простил, - тихо заметил Кесс, - и все еще тебя ненавидит.
На это замечание император лишь небрежно манул иссохшей рукой
- Ха, - с его губ сорвался грустный смешок, - можно подумать, остальные принцы сильно меня любят. Величайший парадокс всей моей жизни состоит в том, что вышвырнуть астшанцев и восстановить империю оказалось гораздо проще, чем создать счастливую семью. Дважды на такой подвиг неспособен даже император. И меня называют Мудрым, Великим, Справедливым?
- Эй! - погрозил старому другу пальцем Гехан. - Это прозвище дали мне мои легионы. Я его заслужил!
- Убийца тоже честно заслужил свое прозвище.
Гехан с немым укором посмотрел на друга. Он не любил, когда его первенца именовали одним этим словом.
- Тар хотя бы честен в своей ненависти. И он единственный из моих сыновей, кто имеет на нее полное право. Выбирая между поддержкой Палаты Власти и его матерью, я выбрал Палату Власти.
- Сохранив мир в империи.
- Да-да, - отмахнулся император, - я не ставлю под сомнение правильность того выбора, Кесс. И сделал бы его снова. Но мне жаль, что все так обернулось.
На такое замечание глава Палаты Теней лишь многозначительно хмыкнул.
Метаний своего владыки он не разделял. Наказание за мятеж одно - смерть. И неважно, что послужило ему причиной. Первая императрица сама выбрала свою судьбу, двинув два легиона на столицу.
- Ты поступил правильно. Твои деяния сравнимы с легендарными императорами-основателями. Не зря же еще при жизни люди назвали тебя Великим. Ты создал Третью империю, вернул Золотой век.
- Лесть, всюду одна лишь лесть... Ты говоришь об императоре. Но я тоже всего лишь человек, а человеку свойственно ошибаться. Возможно, хоть я в этом сильно сомневаюсь, из меня вышел прекрасный правитель. Но отвратительный муж и тем более отец. Перед самим собой можно быть честным. Скоро я умру и мои сыновья, подзуживаемые этими драконицами, вцепятся друг другу в глотки.
- Палата Власти строго проследит за выборами наследника. Проведет их по всем правилам. Все еще помнят, чем закончилась предыдущая Война Знати. Повторения Времен Раздора они не допустят!
- Мне бы твою уверенность. Палату Власти и двухцветных может объединить только общий враг.
Искра понимания мелькнула в глазах Кесса, он с неприкрытым восхищением посмотрел на своего друга и владыку.
- Кажется, я начинаю понимать, почему ты разрешил ему вернуться, - поспешил поделиться догадкой он. Теперь многое становилось ясным.
- Разрешил? Мне пришлось его уговаривать! Мне! Уговаривать! Ты же знаешь, как я это ненавижу. Непокорное дитя...
Кесс согласно кивнул.
Значит, Первый принц не горит желанием возвращаться на родину предков? Интересные новости. А главное - неожиданные. Даже немного обидно, что прежде он думал иначе. Палата Теней не всесильна, увы. Скала слишком далека, а поэтому и донесения с нее приходят крайне редко. Да и в близкое окружение излишне подозрительного сына мятежной императрицы попасть ох как не просто.
- Пожалуй, я пойду Вихрь, - заторопился глава Палаты Теней, полученные новости следовало хорошенько обдумать. Возвращение Первого принца пошатнет устоявшееся равновесие. С одной стороны - это плохо, а с другой... Двухцветные нуждаются в хорошей встряске.
- Ступай, Кесс, - с улыбкой заметил император, читая мысли старого соратника и друга, словно открытую книгу. - Да! Извести их всех, пусть готовятся. Он уже близко. Я чувствую, как западный ветер наполняет паруса его корабля. Он почти пришел. Им полезно вспомнить, что такое страх. А знаешь что! - внезапно решил император, потирая вышитого золотой нитью дракона на своей груди. - Я сам сообщу женам эту новость. Им полезно напомнить, что прозвище моего первенца убийца... убийца дракона.
***
Даже среди роскоши резиденций Белого города императорский дворец выделялся особо. Воплощение богатства и могущества империи, зримый символ ее могущества. Резные колонны из серого мрамора украшали каменные листья и цветы, делая их похожими на диковинные деревья. Яркие фрески на стенах перемежались гобеленами, собранными со всех концов обширной империи. Придворные знатоки могли часами спорить мастера Эншая, Альона или Трилла приложили руку к той или иной работе. Широкие окна украшали цветные витражи.
Шепотки, презрительные смешки. Плевать! Он уже давно к ним привык. Также как и к боли. С ней они и вовсе добрые приятели, друзья. Почти любовники. С самого первого вздоха вместе. Первый крик, сорвавшейся с его губ, был криком боли.
Подволакивая некстати разболевшуюся ногу, Тибер шел по натертому до блеска паркету, презрительно игнорируя немногочисленных придворных.
- О! - обрадовано воскликнул он, заметив у входа в Зал малых приемов две знакомые фигуры. - Младший братик и моя. Один... - Глотнув вина из зажатой в левой руке бутыли, Третий принц начал старательно загибать пальцы. - Два... Три... Четыре... Пять. Точно! Пятая мама. Мама, мамочка! - фальшиво пропел он, ковыляя к входу.
Выкрик не остался без внимания. Новые гости дворца заметили его. Стройный юноша, едва вошедший в пору совершеннолетия, поморщился, а молодая огневолосая женщина одарила Третьего принца сочувственным взглядом. От этого Тиберу страстно захотелось блевануть прямо на начищенный до блеска паркет. Нужна она ему эта жалость! И почему Милева не может его презирать или хотя бы игнорировать, как все остальные? Добрая душа. Ей здесь не место.
- Ты снова пьян, - попенял ему Лорс, одарив презрительным взглядом.
Вот это другое дело, привычное. Братская любовь она такая... блядская.
- Почему же снова, братик? Я всегда пьян. Всегда! - Распахнув незастегнутый камзол, Тибер поскреб ногтями по голой груди и наставительно поднял вверх указательный палец. - Пора бы тебе это уже запомнить.
Стоя рядом, два брата являли собой разительный контраст, заставлявший усомниться в их родстве. Золотоволосый, стройный, подтянутый Лорс Валлон. Немало девичьих сердец замирало, уловив на себе взгляд синих как небеса глаз. Окрашенная в цвета Красного двора одежда четвертого принца соответствовала всем нормам придворного этикета и канонам Гармонии. Длинные волосы были собраны в тугой пучок на темени и скреплены золотой шпилькой с красными рубином. Такой же красный рубин украшал навершие тонкого парадного меча в золоченых ножнах.
Тибер Валлон являл собой его полную противоположность. Черноволосый, как их отец. Он казался каким-то недоделанным. Правое плечо Третьего принца было существенно больше и выше левого, противоестественно длинная рука свисала до самого колена. Правая нога же ровно наоборот, была несколько короче левой. Но хуже внешнего уродства был поврежденный, нестабильный Исток - наказание за преждевременное появление на свет.
Темно-красный камзол третьего принца был небрежно распахнут, а обнаженная грудь говорила о том, что надет он прямо на голое тело. О происхождении пятен на светло-зеленых штанах знать и вовсе не хотелось.
- Да, братец, я снова пьян. - Покаянно склонил голову Тибер. - Такая новость! Наш дорогой, наш любимый старший брат Тар... - взяв паузу, он картинно всхлипнул. От его проницательных глаз не ускользнуло, как Милева вздрогнула при упоминании сына мятежной императрицы. Прибавив апломба, он с удовольствием продолжил: - Первый принц империи, мастер восьмой ступени, лорд-стратег Скалы и Убийца дракона возвращается к родным берегам. Вот как за это не выпить?
- Ерунда, - нахмурился Лорс, кинув быстрый взгляд на Милеву. - Кто разрешил ему вернуться?
- Как это кто? - разыграл удивление Тибер. - Его Императорское Величество, наш досточтимый отец, да будет править он... ладно, это опустим за ненадобностью... разрешил Первому принцу вернуться из изгнания.
- Он сошел с ума! Жители столицы не примут сына мятежной императрицы!
- Жители или лаэры двухцветных родов? - уточнил Тибер, приобняв брата за плечи. Ошарашенный новостями Лорс даже не заметил, что таким нехитрым образом старший брат вытер заляпанную вином ладонь о его новенький шелковый плащ.
- Я должен с ним поговорить! Немедленно! - Лорс вывернувшись из объятий брата.
Отвесив легкий полупоклон пятой императрице, Четвертый принц поспешил в сторону кабинета императора.
- Я бы на твоем месте несильно торопился, - крикнул ему в спину Тибер. - Сейчас отец сообщает эту новость нашей матери... Не хочу быть свидетелем размеров ее радости, - пробормотал он, вновь прикладываясь к бутылке.
Не вняв предупреждению брата, Лорс быстро преодолел зал и скрылся в лабиринте дворцовых коридоров.
- Стоять! - приказал Тибер проходившему мимо слуге и протянул ему пустую глиняную бутыль. - Взял! П-шел! - придав слуге пинка для ускорения, он повернулся к Пятой императрице. Оценил свое отражение в начищенном до блеска анатомическом панцире и небрежно провел ладонью по волосам, словно прихорашивался перед зеркалом.
Не так давно Милева достигла шестой ступени мастерства, и возглавила всю стражу Белого города. В редкий день Пятую императрицу можно было увидеть без доспехов и меча на поясе.
- Так это правда? - тихо спросила молодая женщина.
- О, огненная роза Желтого двора, - велеречиво начал было Тибер, но осекся, наткнувшись на строгий взгляд серых глаз.
- Прекрати паясничать!
Милева с трудом удержалась от того, чтобы отвесить принцу подзатыльник. Как же жаль, что они давно не дети!
- Да, он возвращается, - серьезно кивнул Тибер, сверкнув холодными черными глазами. - Не знаю зачем, но он возвращается.
- Вот как... - Милева задумчиво накрутила на палец рыжий локон. - Интересная новость... Его величеству, похоже, не до меня. Лучше я проведаю сына.
- Передавай привет самому младшему из моих братьев, - криво усмехнулся Тибер. - То ли бордель горит. То ли корабль тонет, - посетовал он, ни к кому не обращаясь. - А ведь братишка еще даже не высадился. Что же дальше-то будет? Так... И в какой из борделей мне следует поспешить, чтобы сообщить эту чудесную новость? Красный двор или Дом Фиалок. Пожалуй, сначала загляну к фиалкам. Эти шлюхи относятся ко мне куда лучше маминых.
Глава 2
Тихие воды
Играя бликами, высоко стоящее солнце золотило поверхность океана. "Императрица Имсаль" жадно ловила ветер белыми полотнищами парусов. Корабль-крепость, корабль-флот, морской левиафан империи Арвон - гордость ее корабелов и книжников, ужас врагов, тяжело переваливался по волнам. Только этим несущим драконов на знаменах и парусах кораблям покорился смертельно опасный Великий океан.
Среди прибрежных скорлупок, и даже стремительных "касаток" Королей Клыка, морской гигант выделялся, словно матерый волкодав промеж тощих подзаборных дворняг. Двойной тиковый корпус, богато украшенный вязью магических рун, мог бросить вызов любым трудностям долгого плавания в темных водах. А четыре высокие мачты несли достаточно парусов, чтобы позабыть о веслах и гребцах. Грозя небесам остриями зачарованных копий, на носу и корме вдоль бортов стояли четыре массивных метателя. И горе глупцам, дерзнувшим бросить вызов океанскому владыке! Но от моря Пряностей до моря Симсидар мало найдется в мире подобных глупцов.
Подставив лицо под холодные злые порывы северо-западного ветра, Гварт Одноглаз довольно прищурил свой единственный глаз.
Пять лет! Сожри демоны его потроха! Пять долгих лет он любовался морем лишь со стен Скалы, словно какой-то гряземес, а не выходец с Клыка.
- Хэй! Хэй! Хэй!
- Шевелитесь, крабы криворукие! - грозно прикрикнул бывший пират на травящих фал соленых клинков и зло скривился, подавив в себе стойкое желание сплюнуть на палубу.
Имперцы, что с них взять? Корабли строить научились, а вот настоящими моряками так и не стали. Куда им до лихого островного братства. Но до боя злы. Этого не отнять. Иначе стоял бы он сейчас тут.
Лениво прохаживаясь по палубе, он вновь с удовольствием подставил изъеденное морщинами лицо соленому ветру.
Как же хорошо вновь почувствовать под ногами скрипучую палубу! Особенно когда зануда Моран и носа не кажет из своей каюты. Не нравится капитану "Императрицы Имсаль" острый на язык пират, волей Первого принца попавший на имперский флагман.
До чего же причудливые узлы завязывает порой судьба. Когда-то именно Моран, ходивший в то время на обычном имперском охотнике, потопил его "Сирену". Небось теперь жалеет, что не вздернул его на рее.
Но и сам он хорош. Был вольный морской король, а стал шавкой имперской. Псом сторожевым.
Гварт поморщился. Пути назад уже нет. А выбора ему не дали. Виселица? Это не похоже на выбор.
Он посмотрел наверх.
Добрый сегодня ветер. Гонит их подальше от темных вод, с их опасностями и чудовищами. Даже завидно, что только имперцы столь свободно ходят через Великий океан. Иные тоже пытаются; и островное братство, и астшанцы, и даже Белые жрецы через море Мелей и Холодный океан рвутся на закат к Забытой земле, да результаты малоутешительны. Гибнут корабли! Если один из десяти вернется, то повезло. А если на этом корабле уцелела хотя бы половина изначального экипажа, то поход успешен.
От острого взгляда старого пирата не ускользнул тот факт, что наблюдатель в "вороньем гнезде" воровато поглядывает вниз. Безусый соленый клинок явно что-то задумал. Да, так и есть. Вот он скрылся из вида, но вскоре появился, утер ладонью рот и довольно втянул носом воздух. Не иначе сумел протащить наверх мех с вином и теперь прикладывается, не отрываясь от несения службы. Рисковый малый! Узнает Моран, скормит его рыбам, чтобы другим неповадно было.
Признаться, еще два дня назад Одноглаз и сам бы с удовольствием проучил дерзкого щенка. Просто залез наверх и скинул вниз поганца. Темные воды не прощают ошибок и не щадят неумех. Своенравен и капризен Великий океан и не счесть опасности, притаившиеся в темных глубинах. Гигантские морские вирмы, кракены. Огромные акулы, способные проглотить целую лодку. Морской народ, не терпящий вторжения чужаков. У Брошенного архипелага можно нарваться на стаю виверн. А корабль для них, что накрытый к обеду стол.
Драконов только нет. Хоть с этим повезло. Впрочем, под этим ли знаменем бояться детей Илшаны?
(*Илшана - аспект воздуха, возникший из дыхания упавшего с небес Божественного дракона четырех первостихий).
На центральной мачте расшалившийся бродяга ветер играючи развернул во всю длину огромное полотнище. С темно-зеленого шелка грозила океанским просторам черная голова дракона, пробитая насквозь белым мечом.
Убийца дракона возвращается к родным берегам. И только глупец дерзнет встать на пути сына мятежной императрицы!
Да, хорошо все же, что самый опасный участок пути позади. Второй день они идут в спокойных водах моря Ветров, оставив за кормой опасный Великий океан. Теперь можно не слишком усердствовать в наблюдении за водным простором. Пираты? Их скорлупки просто не рискнут напасть на океанский левиафан империи. Богатая, но больно зубастая добыча, лучше держаться от нее подальше. Тем более сейчас...
Так что ну его, этого наблюдателя. Он не имперский офицер, чтобы прививать дисциплину соленым клинкам. Пусть Моран сам этим занимается. В конце концов, ему за это жалование платят.
Прислонившись спиной к обвивающим мачту просмоленным канатам, Гварт бросил завистливый взгляд наверх. А хорошо сейчас пропустить стаканчик хлебного вина. Прозрачного, словно слеза. Крепкого! Это вам не какое-то там винцо южных провинций, коим только благородные да дамочки балуются. Настоящий жидкий огонь! Даже запах бьет в голову, что атакующая техника. Самое оно на таком-то ветру. Сделал один маленький глоточек - телу радость, а душе веселье.
Но его личные запасы уже давно вышли, а положенная дневная норма винного довольствия больше похожа на изощренное издевательство. Жалкий наперсток красненького. Тьфу!
И до корабельных запасов не добраться. Моран бдит над бочками, словно сторожевой пес. Остается разве что принц, но он все время безвылазно сидит в своей каюте. А вход надежно охраняет эта черноволосая бестия.
Может и правда залезть наверх и отобрать у молокососа выпивку? Да стребовать, чтобы подогнал еще!
Мысль не успела толком оформиться, как со стороны высокой носовой площадки с метателями послышался отчаянный крик:
- Тревога! Морской народ!
От ведь кишки демона! Сглазил!
Тревожно загудел корабельный колокол. Словно дожидаясь этого сигнала, морские воды с левого и правого борта вспенились, взметнулись вверх двумя огромными волнами. Взлетев выше мачт, они столкнулись и словно две гигантские руки потянули "Императрицу" вниз, в глубину. Вздрогнув всем корпусом от носа до кормы, огромный корабль заскрипел, застонал украшенными рунными цепочками досками обшивки. Слегка завалившись на правый борт "Императрица" выпрямилась и начала кренится на левый. Вновь выпрямилась. Рванулась вверх, силясь вырваться из плена морской стихии. И волны отхлынули, отступили, забрав с собой дань из вопящих и отчаянно кричащих, но пока еще живых мертвецов. Взамен они оставили на мокрых досках не меньше двух десятков уродливых существ: покрытых чешуей, гротескных пародий на людей, с короткими ногами и длинными плоскими хвостами. Глубоководные или морской народ - одно из проклятий Великого океана, сделавших дальние плаванья столь опасными.
Атаковали они молча. Воинственные кличи - удел наглых теплокровных, чьи вкусные тела и теплая кровь - законная добыча повелителей глубин. Кривые, словно сабли кочевников, темно-синие когти на скрепленных перепонками пальцах с легкостью распарывали набитые конским волосом куртки соленых клинков. И не дай боги упасть за борт! В воде против десятка глубоководных даже у сильного одаренного мало шансов.
Когда огромная масса воды обрушилась на палубу, Гварт намертво вцепился обеими руками в мачту и сумел устоять на ногах.
Укрывшись за своей спасительницей от похожего на бросок змеи выпада ближайшего глубоководного, он одним быстрым движением высвободив из плена ножен кривую фалькату, столь удобную в абордажных схватках.
- Когда шлюх нет, сойдет и драка, - зло оскалился он в лицо рыболюду. В ответ раздалось злое шипение, жабры на шее глубоководного вздулись, а на голове раскрылся ярко-красный плавник, больше похожий на петушиный гребень.
- Страшно, аж жуть, - усмехнулся Одноглаз, приглашающее взмахнув мечом. - Иди ко мне, рыбка моя.
Глубоководный ударил, но кривые когти разрезали только воздух в том месте, где только что стоял Гварт. Ухватившись за свисающий канат, старый пират подпрыгнул и приложился двумя ногами точно в челюсть твари. Глубоководный отлетел назад и порядком приложился спиной о борт. Шипя от боли и ярости, он упал на палубу.
Одним хищным броском переместившись к пытающемуся встать врагу, Гварт с наслаждением врезал ему ногой по голове. Фальката упала вниз. Перерубив позвонки, острое лезвие глубоко вошло в шею, почти отделив голову рыболюда от тела. Резко запахло тухлыми яйцами, зеленая кровь толчками выходила из глубокой раны.
- Эх, а сила уже не та, - пожаловался пират бьющемуся в предсмертной агонии мертвецу. - И зрение испортилось, - добавил он, окинув беглым взглядом палубу левиафана, и начал медленно отступать назад. - В глазах вон троится. Не-е-е, ребята. Больно вас много!
Кровавая схватка кипела уже по всему кораблю. И если в центре она плавно перетекала в бойню, то на носу и корме соленые клинки успешно сдерживали глубоководных. Но те не убывали. Да куда там! Океан вокруг левиафана просто кишел сотнями змеевидных тел. Рыболюды накатывали на корабль вместе с волнами. Облепив все его борта, они карабкались наверх, цепляясь острыми когтями за доски.
Впервые в своей жизни старый пират видел столь крупную стаю морского народа. Глубоководные не любят солнечный свет, это даже дети знают. Они живут в глубине, куда не достают лучи злого светила, а нападают чаще всего по ночам или в сумерках. А тут солнце над головой и до дна доплюнуть можно! А ведь с ними, походу, еще и Заклинатель вод!
В подтверждении этих мыслей старого пирата на нос "Императрицы" обрушилась очередная волна. Разом смыв за борт трех глубоководных и двух стражей, она вернулась в океан, оставив на палубе новую партию атакующих.
- Пожалуй, хватит с меня развлечений, - прикинул расклад Гварт, медленно отступая к корме.
Пусть Его Высочество сам разбирается с пришедшим по его душу, а иного и быть не может, морским народом. Бедный морской народ... но они сами виноваты. Его Высочество будет очень зол. И Гварт возблагодарил богов, в которых не верил, что принц найдет на ком сорвать свое плохое настроение.
Отбросив с дороги еще одного рыболюда, он пробился к каютам офицеров, полностью отданных на откуп принцу. Нырнул в полутемный коридор, захлопнул дверь, задвинул засов. Повернулся и замер, обнаружив в опасной близости от горла тонкое острие. В тусклом свете масляной лампы в эфесе короткого меча блеснула черная жемчужина.
Рукоять этого меча крепко сжимала молодая девушка в элегантном костюме для верховой езды, выгодно подчеркивающем ладную фигурку. Гварт против воли сглотнул слюну. Опасно ходить в такой провокационной одежде среди давно не знавших женской ласки мужчин. Неблагоразумно! Да еще с такими аппетитными округлостями.
Острие меча кольнуло его шею, разом вернув пирату ясность мыслей. Тонкие брови девушки выгнулись дугой в немом вопросе.
- Расслабься, крошка. - Гварт осторожно схватил клинок двумя пальцами и отвел в сторону. - Это всего лишь я - старый, добрый Одноглаз. Не стоит тыкать в меня этой железкой.
Все-таки у жизни в Скале есть и свои плюсы - выпивка и шлюхи всегда в шаговой доступности. А на корабле, идущем через Великий океан, их недостаток чувствуется особенно остро. Даже сейчас, когда адреналин битвы будоражит кровь. Особенно сейчас! Мысли вон в голову лезут - глупые, опасные.
- Для тебя лари Овейн, пират, - отозвалась девушка.
- Ох, малышка, ты хочешь поучить меня хорошим манерам? - не удержался от подначки Гварт. - В другой раз, милая. Поднимай Его Высочество. Эти на палубе, что-то слишком расшалились. Очень много жертв, - откровенно признал он. - Давай же, шевели своей аппетитной попкой, лари Кэра Овейн. А я пока пригляжу, чтобы твои булочки никто не обидел.
- Жди здесь, - хмуро бросила Кэра.
- А куда я к демонам нижнего мира денусь? - хмыкнул пират, провожая красавицу маслянистым взглядом.
Эх, хороша! Кто же знал, что из гадкого утенка вырастит столь яркая красотка. Он бы и сам не отказался от такой "личной ученицы". Кто сказал, что ему нечему учить одаренную? Хе-хе, ритуалами и боевыми искусствами жизнь не ограничивается.
Кэра кипела.
Что принц нашел в этом мерзком висельнике? Она затылком чувствует его похотливый взгляд! Передернув плечами от отвращения, девушка плавно проскользнула в каюту капитана и замерла.
Узкие, похожие на бойницы окна были плотно закрыты штормовыми крышками, но под потолком мерно раскачивались в такт качке небольшие масляные фонари. Зачарованные погаснуть если разобьется тонкое стекло, они давали достаточно света. Еще одним источником освещения служила магема. Тусклый белый свет магической печати исходил прямо из досок, очерчивая заключенную в рунный круг двенадцатилучевую звезду.
В центре круга сидел обнаженный по пояс мужчина с длинными волосами. За противоестественно белый цвет обладателя подобных волос в землях Белых жрецов сразу же отправляют на костер.
Казалось, что Тар Валлон, Первый принц империи, Убийца Дракона, лорд-стратег Скалы просто спит. Пусть и в весьма причудливой позе. Грудь его мерно опускалась и поднималась в такт дыханию. Покрытое шрамами и страшными рубцами от ожогов тело было расслаблено.
До встречи с первым принцем она и представить не могла, что один человек может иметь на теле столько шрамов.
На появление Кэры он никак не отреагировал, словно и не заметил.
Веки первого принца затрепетали и поднялись, явив миру угольно-черные провалы глаз. Ни зрачка, ни радужной оболочки, ни белка - сплошная чернота, лишенный жизни сгусток первозданной тьмы. Порождение пламени и едкой крови убитого дракона.
- Кровь... - Ноздри его по-звериному расширились, жадно втягивая воздух. Иссеченная рубцами грудь высоко поднялась и тут же опала. - На нас напали?
- Морской народ, - кивнула девушка.
- Дети Улахебери* так близко к берегу? - В голосе Тара послышался отстраненный интерес. - Надо посмотреть. Выпусти меня.
(*Улахебери - аспект воды, возникший из крови упавшего с небес Божественного дракона четырех первостихий).
- Сперва зелье, - напомнила Кэра, открыв стоявший на столе ларец. Слегка сместившись после ужасающей трепки, устроенной "Императрице" Заклинателем вод, он каким-то чудом не упал.
- На это нет времени, - поморщился принц. - Там люди гибнут! Мои люди! Выпусти меня, немедленно! - властно приказал он.
Достав фиал с темно-красной жидкостью, она осторожно шагнула к кругу. Внешне все такой же спокойный Тар требовательно раскрыл ладонь.
Не поддавшись на провокацию, Кэра просто катнула фиал с зельем в сторону принца. Поймав его, Тар вздохнул и едва заметно поморщился. У всех алхимичеких составов есть одна общая черта - чрезвычайно мерзкий вкус. Выдрав зубами пробку, он залпом выпил зелье, и для верности продемонстрировал пустой фиал девушке.
- Выпускай! - раздраженно процедил он сквозь сжатые зубы.
- Рот, ваше высочество, - не уступила Кэра, уже зная, что последует дальше. Да, все признаки налицо...
- Что?!
- Откройте ваш рот.
В награду ей достался яростный взгляд. Не дождавшись ответа, девушка повернула кольцо на пальце правой руки и резко раскрыла ладонь, направив ее в сторону рунного круга с принцем. На короткий миг ровный белый свет залил всю каюту. Лицо первого принца перекосилось в дикой гримасе, а из груди вырвался рев, в котором не было ничего человеческого:
- Су-у-ука! - взвыл он, выплюнув на доски пола так и не выпитое зелье. - Тварь! Я буду тебя насиловать и пожирать еще живую. Да, живую. Запомни это, шлюха!
- Мечтай, демон, - зло процедила девушка. - Только это тебе и остается.
Новая вспышка света и новый крик боли. Первый принц дернулся. Все его тело выгнулось дугой. Вскочив на ноги, он бросился на девушку, но отлетел назад едва его тело достигло границы магемы. Он закричал, завыл. Страшно! Отчаянно! Царапая ногтями обнаженную грудь, словно силился разорвать ненавистную оболочку.
- Стой! - внезапно взмолилось заключенное в плен рунного круга существо. - Я и он - мы едины в этой проклятой оболочке! Ты мучаешь и его тоже.
- Учитель меня простит.
И показное смирение вновь сменяется приступом ярости:
- Я все равно вырвусь. Слышишь! Все ваши уловки неспособны меня остановить! Он сдастся! Примет меня и сдастся! И тогда...
Кэра уже хотела в третий раз использовать артефактный перстень, усиливающий ее довольно слабые техники школы света, но тут тело Первого принца обмякло. Издав тихий стон, Тар Валлон кулем повалился на пол и затих.
Глава 3
Убийца дракона
Быстрый как молния удар выбил из груди воздух, заставив скорчиться на земле, цепляясь непослушными пальцами за траву. Единственное о чем он может сейчас думать, это как удержать в себе недавний ужин.
Но суровый голос бьет словно хлыст.
- Встать!
Пошатываясь, он вновь принял вертикальное положение и встал в стойку.
- "Доспех"!
Опять он не успел! Техника только формировалась, когда в живот прилетел новый удар. Резкий! Внезапный! Наспех поставленный блок не помог. И снова он летит на землю, хрипя, словно загнанная лошадь.
- Медленно, слишком медленно. Ты снова убит. Для одаренного манипуляция эмиром - дыхание. Ты не думаешь - дышишь! Встать!
И все повторяется. Раз за разом, пока сознание не покидает измученное тело. Но передышка коротка - холодная вода вырывает из блаженного забытья.
- Ты слишком жестока с мальчиком, Имсаль.
- Он не мальчик, а Первый принц. Отдохнул? Тогда продолжим. Повтори триаду и попробуй меня атаковать.
Заученные слова сами отскакивают от языка.
- Сила тела - крепость духа. Крепость духа - мощь истока. Мощь истока - совершенство техни-кх. Кх-хах!
- Отвлекся, пропустил удар, умер. Встать, юный дракон! Раз болит, значит ты все еще жив!
Дракон? Дракон мертв! Все мертвы, никого не осталось. Здесь только он, его убийца.
- Учитель! Проснитесь, мой господин!
Голос был другим, неправильным. Но тоже знакомым. Хорошо знакомым. Он манил, вел словно маяк.
Открыв глаза, Тар не сразу понял, где находится. Это явно не его привычные апартаменты в Скале и не полевой лагерь за Последнем рубежом*.
(*Первый и последний рубеж - крепостная стена Скалы, отрезавшая полуостров с колонией империи от Забытых земель).
Скала... Ненавистная и любимая Скала. Опасная и неуязвимая. Место ссылки, ставшее ему домом.
Утерев обратной стороной ладони сбегавшую с краешка губ тонкую нить слюны, он перевел взгляд на замершую за линией сторожевых рун Кэру и тихо спросил:
- Что мой сосед, сильно буйствовал?
В памяти зияли провалы, а значит демон вновь повелся на возможность хоть на какое-то время завладеть его телом. Это помогает его ослабить. Унять в ушах постоянный шепот. Не дает ему окончательно потерять остатки своего Я и стать полноценным одержимым.
- Все как обычно, мой принц, - пожала плечами девушка. - Немного угроз, капелька лести и море лжи.
- Да, все так же, - согласно кивнул Тар. Он уже давно научился сосуществовать с этим ненавистным соседством. Ведь только благодаря ему эта искалеченная плоть еще трепыхается, отрицая, что мертва. - Что там происходит? На нас напали?
- Морской народ, - вторично пояснила девушка, ничуть не удивившись его забывчивости.
Простому человеку, даже сильному одаренному, сложно ужиться с подселенным демоном. И провалы в памяти тут просто мелочь, недостойная даже упоминания.
- Ваше лекарство, - еще один фиал укатился в центр магического круга.
Безропотно его опустошив, Тар открыл рот, высунул язык и поводил им из стороны в сторону, демонстрируя, что в этот раз все честно.
Кивнув, Кэра встала рядом с кругом и протянула ему руку, помогая пересечь рунную границу - непреодолимое препятствие для существ с нижних планов.
- Ваша одежда...
- Оставь, - отмахнулся он. - Времени нет.
- Вы Первый принц империи и Убийца дракона, - насупилась девушка, - а не варвар Диких лесов, чтобы полуголым бросаться в битву.
- Девичьи фантазии, - вздохнул Первый принц, подарив наперснице легкую улыбку. С кем ему только не приходилось биться и лесные варвары тут не исключение. - Варвары не такие глупцы, чтобы драться без доспехов. Плохих, но все же! - нравоучительно пояснил он. - А по пояс они обнажаются только во время ритуальных поединков.
Пока он все это рассказывал, Кэра быстро подхватила упавший с кровати на пол темно-зеленый плащ и набросила его на плечи принца, надежно закрепив изящной фибулой в виде драконьей головы, пронзенной мечом.
- Хитрая, - поведя плечами, пожаловался Тар потолку каюты и требовательно вытянул в сторону девушки правую руку. Сняв с оружейной стойки длинный меч, Кэра почтительно протянула его рукоятью к принцу.
Обнажив клинок, Тар прижался лбом к холодному лезвию. Несколько раз глубоко вдохнул и резко выдохнул, заставляя медлительное сердце активней гнать по венам слишком густую для живого существа кровь.
- Следуй за мной, дитя, - кивнул он, и глазом не поведя на явно задетую этим обращением девушку.
***
Дверь ощутима вздрагивала. Толстые доски скрипели и гнулись под ударами, но пока что держались.
"Похоже, верхняя палуба уже того, - подумал Гварт. - Глубинные оттеснили стражей вглубь левиафана. Глубинные, вглубь".
- Ха-х, - нервно хохотнул он, крепче сжимая рукоять фалькаты.
Дверь в каюту принца распахнулась и Гварт расслабленно выдохнул. Слава всем богам, в которых он не верит, вот и Его Высочество.
- Открывай, Одноглаз, - равнодушно бросил принц, нежно, словно младенца баюкая в руках любимый меч. - Видишь, как им не терпится умереть.
- С радостью, Твое Высочество, - осклабившийся пират, изобразив что-то среднее между воинским приветствием и придворным полупоклоном. - На счет три... Три!
Скрипнув, отошел из плена тяжелый засов. Одноглаз резко распахнул дверь и вжался спиной в стену, пропуская принца и его ученицу. Стоило им выйти, он тут же захлопнул дверь и прислушался. Злобное шипение перешло в невнятное бульканье и стук агонизирующих на палубе тел.
- Бедные рыбки, мне их почти жаль, - вздохнул пират, почесав наметившееся брюшко. - Да нет, это просто выпить хочется. Кстати, насчет выпить, - он алчно посмотрел в сторону гостеприимно распахнутых настежь дверей каюты принца.
***
Зло ругнувшись, когда болт разминулся с головой перевалившего через борт на палубу глубинного, Родерик судорожно передернул рычаг, вновь взводя тугую тетиву.
До чего же быстрые твари!
Вложив в ложе очередной промасленный болт, молодой соленый клинок прижал приклад к плечу, но стрелять не спешил. А куда торопиться? На него глубоководные пока не обращают внимания, слишком высоко "воронье гнездо", а в притороченном к мачте коробе осталось всего пять болтов. Стоит их приберечь на крайний случай.
Родерик не был трусом. Держаться подальше от опасности - это ведь не трусость, а естественное желание нормального человека. Пусть одаренные высоких ступеней мастерства подвиги совершают, им оно по статусу положено. А ему бы просто спокойно отслужить свой срок, скопить деньжат, получить положенный ветерану небольшой надел. Да, размеры этого надела зависят и от ступени мастерства. Но получив минимальный для соленых клинков первый, Родерик не видел смысла рвать жилы в стремлении взойти на новую ступень боевого мастерства. Он спящий с так и не пробудившимся истоком, а значит, выше третьей ступени ему не подняться... лет через двадцать... если очень сильно повезет. А ведь есть немало соленых клинков, что все жалование спускают на дорогие снадобья сверх тех, что положены им в качестве месячного довольствия. Изнуряют себя постоянными тренировками. Обращаются к частным учителям. Все тешат себя надеждой пробудить исток или хотя бы пройти экзамен на новую ступень мастерства.
Нет, яйцо сегодня, лучше курицы завтра. Тем более даже до этого яйца нужно еще дожить, больно плотно глубоководные их обложили.