Чваков Димыч : другие произведения.

Жуки (полная версия)

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
  • Аннотация:
    прагматичная баллада о предательстве интересов...

ЖУКИ

(прагматичная баллада о предательстве интересов)

  

"Все хотят, чтобы что-нибудь произошло,

и все боятся, как бы чего-нибудь не случилось".

  

Б.Ш. Окуджава

"...скоплений опыта свой неподъёмный груз

я приносил на ярмарку тщеславья...

всё тщетно - тот товар не ходок оказался:

кругом лишь продавцы, такие же, как я...

а опыт здесь никто не покупает..."

Д. Чваков

  

нас не догонят?

  
   Луна задыхалась от бега. Замерзающие на лету бабочки междометий облетали с засыпающих деревьев на обочину. Возможно, где-то в чаще прихорашивался для ночной охоты глуховатый филин Восточно-Европейской равнины. Но это поверх сознания.
  
   "...от Леди Сна до Леди Риска не шаг, не два... но очень близко!" Незалэжная группа "Пролежни urologic" заходилась в экстазе, аж колонки из кузова выворачивало. Кондиционер еле слышно журчал. Матово-чёрный "Субару-Форестер", отсвечивая серебром звёзд логотипа по синему фону овального офсета, нёсся... нет, просто мчался по шоссе имен и фамилии одного авиационного конструктора. Ту Поль... Три Поль И? Пчёлы, жуки, мухи... Итак - пчёлы! На пасеке нельзя пренебрегать состоянием и запахом своего секрета (ого, и здесь секреты!). Да, пот. Именно пот я имею в виду. Пчёлы ненавидят ароматный дух естественных человеческих выделений. Оттого нужно собирать мёд с чистым телом и чистыми помыслами: желательно, после посещения бани... и с использованием дымокура.
  
   Уходите пчёлки с руки, вам здесь не место... Не место... Впрочем, что это я? Засыпаю за рулём? Бр-р-р... Чёрт возьми, восемнадцать часов в дороге. Весь на измене, как говорят в определённых кругах. Противолодочным зигзагом шарахался по всем просёлкам. Неужели ушёл? Теперь бы выспаться. Пообедать сначала. Нет - поужинать. Но! Сначала? Или сначала - но?
  
   Не спать! Вот бросил курить, теперь и это средство взбодрения недоступно. Однако недолго уже. По всем признакам - впереди населённый разумными человекоподобными особями пункт. Хорошо бы, чтоб мотель где-то рядышком. И чтоб не для лиц англосаксонской национальности, возлюбленных "икрой" лишенцев. Лишенцев родной тверди под ногами. Космополитам поневоле теперь - после входа процесса ассимиляции в завершающую фазу - завсегда "полный велькам" вне очереди. Разумеется, в затылок наследным принцам Поднебесных мандаринов. Что поделать - мировой порядок, как говорится, будь политкорректен, и тебя не минует милость криогенных ванн. Что?
  
   Что там гремит? Кажется, чиркнул по пролётке без форейтора, а она - и в кювет. Девятнадцатый век, какой-то. Уф-ф... Нет, показалось. Это лоси дорогу перебегали. Все живы... Ишь, даже кланяются с опушки с кровью в глазах. Хм, а откуда здесь лоси? В этих местах только лишь мелкие хищники... Хищники? То-то и оно - лоси не хищники. А кровавые лосята в глазах - всего только показатель стадной невостребованности. Да ну-ка, брось - лоси же не стадно живут, семьями. Тогда дома у него - у лося - нелады, получается, если на большую дорогу...
  
   Господи, какой только чепухи в голову от усталости не лезет. Вот и окраина города. Знак стоит. Сейчас - отдыхать. Остановиться, отдышаться, оглядеться. Что там написано? Ки-жи?! Это как же меня сюда занесло, чёрт возьми?!
   Ближе, ещё ближе... Уф, отлегло.
  
   Город назывался Жуки. Он был невелик, но и не мал не был. Он был. Обычный городок уездного масштаба. Бы! О? Бы!
  
   Набережная быстрой (бы? о, бы!), но не очень широкой реки. Останавливаюсь, чуть не сбив притаившийся на обочине странный рекламный плакат зелёного цвета надежды: "URBI ET ORBI"*. Так-так, похоже, на латыни. Что-то вроде - всем сёстрам по серьгам... кажется. В этих новых слоганах на мёртвом языке поверженного Рима сам чёрт ногу сломит. Мёртвенно-зеленоватый свет фонаря. Пар изо рта. Поздняя в этом году весна. Разминаюсь, чтоб не замёрзнуть.
   - Господин, купите душегреечку-полуперденчик... Сам Николай Егорович Жуковский в ней хаживать любил!
   - А т е б е, почём знать, парень? - спрашиваю неведомо откуда взявшегося пацана, напоминающего падшего с колокольни херувима. К таким на "вы" не обращаются, очень уж видок-то у моего визави затрапезный: хоть и ангельское личико, но чумазое вусмерть.
   - Так ведь тятенька мой прислуживал денщику господаря Жуковского, мальцом будучи? - гнусавит мальчонка петушиным тенором.
   - Ты хоть ври, да не завирайся... Возраст у твоего тятеньки никак не совпадает... И Николай Егорович - человек демократических веяний... Не подходит ни возраст, ни замашки.
   - Подходит, но всё стесняется...
   - Шутить изволите, любезный... Вы вовсе не считаетесь с чуждыми вам преференциями. Отчего ж так-то вот экстрадиционным манером? - неожиданно для себя я перешёл на саркастическое "вы". Таки - да, перешёл. Как говорится, попёрло интеллигентское дерьмо изо всех щелей.
   - Манеры у нас завсегда изысканные...
   - Понимаю, но обострение нам и ни к чему вовсе! Не нужна мне эта... душегреечка. Таким вот образом.
   - Тогда носочки самовязные возьмите - сам Томас Стаффорд с Алексеем Леоновым их по два раза на орбите надевали... на брудершафт. Проект космический 1975-го года, помните - межсистемная стыковка на орбите? Хорошие носочки, ноские. В правом ещё шкурка от мозоли осталась. Обострение... братской, общечеловеческой любви. Весенней. После посадки "Союз-Аполлона" особист в урну выбросил, стирать поленился... А мои-то сросвенники...
  
   И тут я, как говорится, взял быка... За рога? Нет, не угадали. Эта шутка мне уже вышла боком лет несколько назад, когда я, будучи любопытным журналистом, принимал участие в энсьерро** в Памплоне. Но не станем о грустном. Так вот, взял я быка, что называется, за хвост, как и положено саркастически настроенным представителям массовой информации. Бывшим... Хм, бывшим? А ведь верно - я уже бывший.
   - Хватит заливать, юноша! Где у вас тут пожрать, да - в койку? - ставлю точку в бесполезной со стороны пацана-чумазея рекламной акции.

_ _ _

  
   Внезапно время начинает растягиваться, будто резина от плечевого эспандера. Атмосфера наполняется тугим суррогатом тёмно-розового пост-вечернего воздуха. Перехватывает дыхание. Лёгкие чисты. Весна. Движения становятся замедленными.
  
   Парнишечка, напоминающий люмпеноподобную модель ангела в натуральную величину, указывает генеральную линию испрошенного направления, потом встаёт, отталкивается от парапета... и летит стрекозой в ночь. Его крылья издают звук, подобный треску фольги из-под шампанского. Нет-нет, звук фанеры, бороздящей крыши Монмартра.
  
   И это всё о нас? Всё, что хотел заявить Голливуд в своём новом бестселлере?
  
   Мальчишка с крыльями стрекозы - а видел ли я тебя? И ты ли это улетел во тьму египетскую, а не обычная цикада, заблудшая в останках так и не рождённых автобанов, неестественно увеличилась в полумраке от окосевшего фонаря, преломляясь капельками влаги в моих утомлённых глазах? Впрочем... какие могут быть цикады столь ранней весной?! Весной?
  

криогенез

  
   Так он попал в этот странный населённый пункт, обозначенный лишь на современных картах. В эпоху социализма въезд сюда без особого пропуска с несметным количеством виз был просто невозможен. От того уклада остались лишь лохмотья нахохлившейся на весь мир иголками колючей проволоки, да обломки поваленного щита: "Стой! Особо опасная зона! Въезд запрещён!"
  
   Нет, речь идёт не о "мирном атоме", готовом прийти в любую точку планеты на помощь суррогатному социализму, - тогда это было актуально, - а о средствах доставки "самого справедливого оружия" туда, где не желали считаться с идеями неупокоённого вождя, соорудившего рукотворный памятник собственной мумии мозолистыми конечностями фанатичных апологетов своего учения. О, "Буран", сын прогресса, - здесь тебе пели славу и монтировали жизненно важные органы к твоему огнеупорному телу.
  
   "Стой! Особо опасная зона! Въезд запрещён!" Опасная? Опасная для любопытствующих субъектов. Караульные стреляют метко и плохо понимают по-русски. Только пароль вызубрен ими на занятиях по боевой подготовке в скорострельности молитвы "Отче наш". Пригнитесь, граждане, проползая мимо. Плакат поставлен не зря! Но это - вчера.
  
   Сейчас бы не мешало поменять данный образчик агитационного искусства на другой. Например, такой: "Проезд свободен. Впереди вас ждёт увлекательное путешествие в мир аллюзий. Имеются противопоказания". Он, Виталий Викторович Сквозняков, начинающий предприниматель, бывший журналист и законченный графоман, даже и помыслить себе не мог, какие перед ним откроются двери в тайные глубины мира интеллекта. А если бы знал, неужели бы проехал мимо? И дело тут даже не в навалившемся с чёрных ёлок сне и не в усталости, которые, поднатужившись, заставили Сквознякова свернуть с трассы. Впрочем, не станем забегать.
  
   И кстати, я только сейчас обратил внимание, что нередко начинаю рассуждать о себе в третьем лице. Симптоматично, не находите? Раздвоение личности? Оно-с, если я что-то с чем-то не перепутал. Синдром истомленного путника или даже - загнанного зверя.
  
   А ещё недавно, прямо перед самыми так и не состоявшимися Играми на так и не ставшем международным курорте, всё было иначе. Меня любили в Сети и не только в ней. Я слыл известным писателем-самоучкой. Self-made writer, чтоб я так жил. Ко мне приходили советоваться многие из тогдашних закомплексованных собственным величием литературных звёзд. Были, правда, и недалёкие злопыхатели со странными ник-неймами: Иван Пост, Аванес Ост, Авен Пст, Эвон По ст., Ава Эн По. Но эти не в счёт - у них слишком повёрнутое на коммунальной кухне воображение. И чувство юмора, похожее на затянувшийся анекдот о заднице, которая отвалилась после того, как открутили винт в пупе.
  
   И вот в одночасье всё переменилось. Земля вальяжно скатилась на бок со своей наезженной орбиты, по планете пронеслись цунами, ураганы, торнадо. Но, к великому изумлению учёных, человечество выжило. И не просто выжило, но практически нимало не потеряло в численности: вот что значит своевременная информация и современная мобильность. Зато плодородных земель почти совсем не осталось.
  
   Прокормить ораву политкорректного населения сделалось невозможным, и мировое сообщество приняло, на первый взгляд, странное решение - жить по очереди. Казалось дикостью, что вместо активного взаимодействия с внешним миром кто-то будет вынужден лежать в криогенных ваннах, ожидая того момента, когда в силу естественных причин освободится место под солнцем.
  
   Но только поначалу. Вскоре возле филиалов ИКРАН (Институт Криогенного Регулирования Ассимилированного Народонаселения, в просторечье - "икра") начали образовываться длинные очереди желающих переспать в ледяных "саркофагах" трудный период, а не жить впроголодь, перебиваясь временными заработками.
  
   Понятное дело, что и иметь больше одного ребёнка в семьях стало непозволительной роскошью. Тут пригодился опыт китайцев. Хочешь завести много детей, плати налоги, многократно усиленные жаждой продолжения рода.
  
   Население планеты сосредоточилось на значительно меньшей площади, чем это было раньше. Ассимиляция пошла быстрее, но не настолько скоро, как того хотелось бы кое-кому из политического Закулисья.
  
   Итак, всё началось с института, поначалу только занимающегося научными разработками, а потом сросшегося с международным концерном "Corporation of the Cryogenic Regulation of the Assimilated Population" - CCRAP, если сокращённо. Но в здешних краях люди названия попусту не меняют, памятуя о переправе и запряженных в тройку-птицу конях. "Икра" осталась "икрой" даже в новых масштабах наступающего из-за угла поруганного стихией прогресса.
  
   Ситуация начинала напоминать сказку о лубяной заячьей избушке. Запад попросился на временное поселение в неосвоенных областях континента, а потом незаметно с натренированной хваткой принялся занимать и природопользовать "лакомые куски", выдворяя оттуда зазевавшихся аборигенов. Лиса и на этот раз оказалась хитрее, а инвестиции в развитие "морковного грызуна" не такими мощными, как на то рассчитывали господин президент со всей своей Думой, не при беременных домохозяйках она будет помянута.
  
   Новый порядок жизни уже начинал казаться привычным. И тут мне стало известно... Впрочем, что о том говорить, если все мои коммуникационные средства были заблокированы. Хорошо, что ещё успел сесть на свой автомобиль, выпущенный до этого нового порядка, и машину мою нельзя остановить командой со спутника.
  
   И вот теперь я мчусь по шоссе безо всякой надежды вырваться из-под колпака спецов "икры". Они играют со мной, будто кошки с мышью. Но хотя бы выспаться перед тем, как схватят. Специалисты от мировых кукловодов этого мне точно не дадут сделать. Круглосуточные допросы - стилистика Лаврентия Павловича - по слухам, их излюбленная метода.
  
   Остановил машину близ придорожного мотеля с рестораном, напоминающим нечто грандиозное - наверное, уменьшенную копию пирамид, недавно затопленных водами Атлантики. Руки дрожат от голода. Подхожу поближе. На скамейке у входа сидят две пары странных господ в партикулярном платье времён Третьей Государственной Думы. Беседуют, будто бубен жуют. Прислушиваюсь. Стилистический строй речи практически не соответствует одеждам.
  
   - ...помню, разумеется. А вы-с?
   - Мы-с - с обязательным достойным содержанием...
   - Премьер-то великий, помнишь, в интервью какому-то "Эн-Эн" прямым текстом сказал, что, мол, недостоин народ, который он представляет, государственности... Душка, а не министр очень странных дел... Что говоришь? Нет не сука, а проблядь конкретная, хоть и козырем ходит.
   - Тот же изгнан давно! В Синай в Негев, в Саратов, в Жигули...
   - А верно ли?
   - Вернее самого верного.
   - Так там, в пустынях, теперь и не живёт-то никто - заиленность жуткая, все люди в Центральную Европу уехали.
   - Видно, и он с ними за компанию.
  
   "Здесь не гнездо конформизма, - подумалось, - тут люди серьёзные".
   А скамеечный сенат продолжал вечернее заседание.
  
   - Только в наше время, куда ни плюнь, всюду стояли на страже либо "интересы Родины" с серыми ушами спецорганов поверх ушанки, либо опальные, "лёгкие на злой тяжёлый язык" господа, которые всё видят в чёрно-белом варианте без градаций серого...
   Такая была жизнь, но считалось всё очень даже нормальным... Потому - что друзей выбираешь сердцем, а в органы заманивают всего только рублём и привилегиями... и диссиденты-оборотни играют по двухполюсным клавишам, будто тапёры в немом кино... И обо всём об этом думаешь только сейчас; думаешь, анализируешь... а счастье было тогда... когда безбашенно кричал "ура!" на демонстрациях и рассказывал анекдоты О НИХ, когда ездил на шашлычок в компании со "стукачом" и УЖЕ не боялся говорить то, что думаешь... бравируя своей независимостью, поскольку ТЫ - СПЕЦИАЛИСТ, а они всего только номенклатура...
   - Петрович, а, правда, говорят, будто Жуки теперь станут Наукоградом?
   - Известное дело. У нас всегда так случается. Стоит президенту объявить о намерениях, а правительству выделить какие-то деньги на объявленные благие цели, как тут же появляются деятели от науки, которые быстро разворовывают бюджетные средства. Происходит очередное сокращение и без того небогатых штатов, и на этом всё успокаивается до следующего судьбоносного выступления первого лица. На моей памяти в городе уже три раза подобные изменения приключались. Как видно невооружённым взглядом - навоз и ныне там. Наукоградство - отменная статья доходов для учёных с диссертациями, но без имени и самоуважения.
   - Неужели всё настолько безнадёжно?
   - Нет, не настолько. Гораздо хуже... если вдуматься. Жизнь такая, и мы такие... И всё такое! Это давно началось, разве не помните?
   - О чём ты, Петрович?
   - Известное дело - о памятниках. У нас в городе даже монумент Владимиру Ильичу на площади Свердлова стоял, хорошо ещё, что не Троцкого. А на площади самого основателя социалистических уравнений с кухаркиным уклоном - бюст великого учёного, Николая Егоровича. И, что самое смешное, есть ещё памятник памятнику Ленину. Он до сих пор в подвалах мэрии томится. А раньше деток пугал внезапным взмахом десницы в парке имени отдыха от культуры. На этакой почве только наукограды культивировать, эх-ма... ещё и на курином навозе.
   - А что тебе куриное дерьмо-то не глянется, Петрович? Воняет, конечно, но если нос зажмурить, вполне себе ничего. Легче, чем французам на реке Ипр в приснопамятном семнадцатом году.
  
   Такую неагрессивную душевность не полюбить просто нельзя. Раскланявшись с политизированными стариками, я прошёл внутрь.
  
   Ночь прошла вслед за мной. Также во сне проследовало и утро. Проснулся от голода.
  

официант Валера

  
   Виталий спустился на первый этаж, где поселявшая его плохо пробудившаяся старорежимная барышня, напоминающая Пушкинскую графиню из "Пиковой дамы" предложила ему поужинать в ресторане "Тупик 37" ("Two spade-ace 37" в английской редакции), который мало того, что находился прямо в мотеле, но и работал круглосуточно, обслуживая проголодавшихся в дороге путников.
   - И во сколько мне обойдётся здешний ужин? - осведомился Виталий.
   - Так ведь утро уже, какой ужин?
   - Сами изволили так выразить свою мысль. Впрочем, получается - поздний ужин, если вчера поесть не успел. Так огласите диапазон цен для удовлетворения любопытства, сударыня?
   - Для вас дорого не встанет, батюшка! Идите, Валера уже заждался.
   - И кто это - Валера?
   - Это наш кот учёный, хех... Идите, идите.
  
   Зал ресторана оказался большим, невообразимо большим для такой маленькой гостиницы. Колонны, стробоскопы, акустика класса Hi-End, ковры, копии (и весьма неплохие, Сквозняков-то в том толк знает!) известных картин, аквариумы, колонны розового мрамора облицовки, увитые плюющем с искусственными трещинами - дань уважения античности, - покрытыми декоративным мхом из натурального пластика.
  
   Официант служил продолжением аппетитного сквозняка, крадущегося из-под кухонной двери. Он явил свои изысканные манеры, склонившись к Виталию с почтением, но безо всякого подобострастия. Изящная малиновая безрукавка тонкой вязки поверх белоснежной рубашки, бабочка "бархатный махаон полуночи", очки в роговой оправе. Сам же господин был больше похож на вдовствующего - скорбное выражение лица не стереть, не поправить - представителя династической фамилии, нежели на служителя коммунальных богов городского масштаба.
   - Простите, любезный (официант поморщился - "Не любит такого обращения", - понял Виталий), - сказал Сквозняков, - что тут у вас имеется из фирменного, чтоб меню не листать?..
   - Вот, извольте-с... Полба "Толоконный лоб", фирменное блюдо. Или, скажем, жульен из маслят с экзальтированными раковыми хвостами "Тятя, тятя, наши сети". Ах, вам что-то попроще? Могу предложить тюрю "Разбитое корыто", заливную щуку "Спящая царевна", отбивную "Дядька Черномордин", шаурму "Кот учёный" (произнесено с хитрой улыбкой английского разлива на усах), двойную уху "Русалка на ветвях" с дубовыми веточками, седло молодого ахалтекинца "Рогдай и Фарлаф в дозоре", лазанья "Алеко" с острой приправой...
   - Довольно! Хватит нести чушь, любезный!
   - Что вы, что вы - я несу только заказ, но никак не чушь. Этого блюда на нашей кухне не бывало. А то, что я назвал, и в самом деле из меню, изволите взглянуть?
   - Впервые встречаю такие странные названия.
   - Из песни слов-то не выкинешь, из меню блюдо на дифферент не натянешь.
   - Вот-вот, ансамбль имени вымени... тьфу, имени времени. Потерянного времени, хех...
   - А вывеску над рестораном заметили? Она не удивила? Хотя, собственно, отчего вдруг вы должны бы удивиться. Хотя в надпись закралась явная ошибка, поскольку по регистрационным документам заведение наше значится "Ту3 пик7" при мотеле "Скупой рыцарь".
   - Да, вот уж названьице. Для чего такое?
   - Сами не догадываетесь? Чтоб жлобам стало стыдно не давать чаевых.
   - Жлобам ничего не стыдно. Тут вы ошиблись...
   - Так кушать будете? - официант явно не желал говорить о семантической подоплёке происхождения названия.
   - Буду. Простой лангет есть?
   - Разумеется.
   - Несите. Ещё пиво и салатик из свежей капусты.
   - Сейчас нарисуем. А вам в это время, Виталий Викторович, не мешает подумать о вечном.
   - Не понял, откуда вы знаете моё имя... и всё остальное?
   - Откуда - неважно. Важно - с какой целью. Так вот, цель простая - сохранить вашу честь, достоинство и саму жизнь в неприкосновенности. Обратите внимание на того рыжего. Да, только что зашёл...
   - Зашёл?
   - Пардон, не зашёл, а ввалился, будто хряк-производитель в свинарник. Не опасайтесь его. Мы нейтрализуем... Кстати, будем знакомы - меня зовут Валера. Да не стучите вы так челюстью по столу. Позже поговорим.
   - Извините, а как вы собираетесь рыжего ликвидировать, то есть - нейтрализовать? Физически? - изумился гуманистически настроенный Сквозняков.
   - Стрелять бы рад, отстреливаться тошно, - неопределённо выразился официант, чему-то усмехнувшись. - Кстати, а капусту вам, в какой валюте представить прикажете? Да не смотрите так на меня, я вовсе не идиот. Просто поинтересовался, вам итальянскую брокколи, немецкую кольраби, брюссельскую евросоюзовскую или отечественную белокочанную?

_ _ _

  
   Ничего я не успел ответить странному официанту Валере. Он кивнул, будто что-то прочитал в моих глазах, шепнул себе в поднос что-то вроде: "Will is performed, sir" и растворился за кулисами мироздания, из-за которых доносились ароматы не самой худшей в мире кухни. Впрочем, нынче от всего мира осталось нечто похожее на дорожки утрамбованного в пыль туфа - суфле из гнейсов, не путать с бывшим Гинессом. А всё остальное - Восточно-Европейская равнина, Сибирь, Непало-Китайская автономия, Амазонское королевство Бразильская Тонга, независимый остров Ньюфаундленд и Африканское содружество непризнанных наций.
  
   Какие-то подобия государств ещё оставались, но уже вовсю шло воссоединение некогда раздробленных культур. Бенилюкс примкнул к Франции вместе с бросившими утонувшую страну голландцами. Греки, турки и болгары объединились и теперь ютятся между Родопскими горами с Рилой и Старо-Планиной. Севернее расположились, потеснив румын и поляков, расторопные немцы. Англо-саксы же свесили ноги с кряжистых славянских шей. А наше правительство ещё сетует собственному народу - отчего, де, не везде иноземцев привечают, будто братьев... протестантов во Христе. А нужны нам такие прожорливые кузены, раскузьмить их в коромысло?!
  
   Странное время, странные порядки. И государства, вроде бы, не совсем распались, и правительства есть, а местные власти постепенно уходят из-под контроля, начинают подчиняться невидимым силам Закулисья, контролирующим порядок и самою жизнь на потрёпанной катаклизмами планете. Ну, а во главе всего, конечно же, "икра", чтоб ей ни пробоя, ни нереста!

_ _ _

  
   В углу сидели двое - одинаковых и с лица, и с торца. Столик на четверых ломился от обилия чего-то лакомого, что парило призывными флюидами вкусной и практически здоровой пищи. Армянский бренди "Ахтамар" в хрустальном графинчике чешского производства времён ещё чёрте каких... чёрте каких - социалистических, оживлял салатные ландшафты, два стерляжьих озерца, зеленеющих островками петрушки и сельдерея в укропных махровинках, что-то ароматно заночевавшее в раскалённой фольге (вроде бы форель морская, фаршированная королевскими креветками в винном соусе с лимонным соком).
  
   Пара огромных телячьих стейков со следами пыток раскалённой решёткой на мясистых спинах шипели, будто некормленые ужи в серпентарии при кружке юннатов имени Альфреда Эдмунда Брема и друга всех принадлежащих к подотряду пресмыкающихся отряда чешуйчатых - могиканина Чингачгука. Ещё минуту назад над этими горами мяса, диаметром с ногу самки африканского слона в самом узком месте, колдовал кто-то в поварском колпаке. А теперь глумились посетители, лениво тыкая в благородные кушанья вилками, не утруждая себя работой ножом.
  
   У этих, судя по всему проблем с криогеном нет вовсе - ишь, как пресыщены. Видать, пасутся где-то рядом с руководством "икры" и его, руководства, тайными покровителями-наставниками.
  
  

чистильщик

  
   Рыжий только что соскочил с мотоцикла и ещё дымился потом, частично осевшим на шоссе туманной ледяной корочкой раннего весеннего утра. И чувством азарта пылал. Дичь была в ловушке. Ему удалось то, что не сумели его напарники-профи. Ещё на подъезде к Жукам рыжий отзвонился местной братве. Сейчас нужно лишь засветить клиента колоритной парочке, откушивающей многозвёздочную "конинку" и подмигивающей ему - вот идиоты, - знаем, мол, кто ты. Сдают почём зря. Полные профаны в своём деле, хотя, вроде бы родственники местного мэра. Мэр нынче - это вовсе не тот чиновник, который был ещё лет пять назад. Теперь он наделён правами от "икры" и мирового наспех созданного правительства, которым управляет кто-то невидимый, стоящий во главе. Власть поверх власти. Внахлёст.
  
   Теперь с беглецом предстоит разбираться тем двоим... А мне? Мне бы глазунью на сале, да побыстрее. Что значит, у вас на беконе, а не на сале? Хрен, как говорится, от редьки недалеко отвалился. С беконом, так с беконом. И салатик греческий с брынзой! И бутерброд с икоркой - этакая симптоматика (взгляд на логотип ИКРАНа, изображённый на рукаве кожаного полукафтана)! И кофе потом... Со сливками? Нет, не люблю кофе портить черносливом. Да иди уже, шуток не понимаешь! Чёрный кофе, афрополиткоректный, ферштейн? Без сахара, ву компрене? Беги, родной, на третьей скорости. А я пока здешний сортир обследую неспешным образом.
  
   Через несколько минут рыжего рокера увозил симпатичный микроавтобус с рекламой Завилюйского традиционного фестиваля нетрадиционного народного свиста. Мужчина был связан страховочным альпинистским репшнуром. Надёжность вязи гарантирована выпускниками Рязанской школы скалолазов.
  
   О его, рыжеволосого рокера, дальнейшей судьбе никто ничего не знает, хотя в районе посёлка городского типа Быки одновременно с пропажей объявился вдруг бесхозный домовой в тельняшке, каких-то широченных штанах, видимо, из секонд-хенда и широкополой шляпе с промасленными полями. Вероятно, это просто совпадение, поскольку цвет волос у домовика оказался грязно-бурым, а вовсе не рыжим, да и усы с бакенбардами свалялась в неаккуратные тавотные косички. И, кроме того, мужчина ни словечка не говорил на русском. Да что там - на русском, ни на одном языке мира не говорил. Только повторял всё время: "Эц-крецдэц, эц-крецдэц..." и тихонько выл, наподобие отшлёпанного тапочкой щенка.
  
   Мужчины в наше время - товар, пользующийся повышенным спросом, потому недолго посёлок Быки любовался на колоритную личность. Через полчаса всего самая решительная из "разведёнок" забрала к себе домового на постой. Только его и видели.

_ _ _

  
   Прямо к столику Сквознякова шёл аляповатый в своей фактуре мужчина, обутый в сапоги, которые в эпоху до исторического материализма величали прохорями авторитетные люди в законе и подвизающиеся у них в подотчёте блатные, приблатнённые и просто мелкие сявки. Походкой легко раненого в гениталии медведя-шатуна двигался. Поравнялся с Виталием Викторовичем, и мне стала понятна его осторожная грация слона, дрессированного в посудной лавке - господин баюкал на руках, как баюкают младенцев, "бомбу" с отвратительным портвейновым пойлом имени академика Лысенко. У бутылки было отбито горлышко (вероятно, результат встречи с кем-нибудь из ранних мотоциклистов), потому приходилось быть аккуратным, чтоб не расплескать.
  
   Нагрудный знак "Ветерану броуновского движения" украшал доблестную грудь незнакомца подходящего для четырежды героя размера. "Вот ещё новости, - подумал я, - откуда этот кургузый пентюх знает физику?" Подумал и не угадал. Этот был из ТЕХ!
  
   Мужик взмахнул сизым облаком прокуренной бороды-разметайки и "тако рек", как записал бы летописец Пимен, исполненный ответственности и благолепия перед историческим процессом:
   - Если за бородой не следить, она вскоре совсем отбивается от рук, лица и головы... А вы следите за руками, немолодой человек.
   - Обычно же обращаются "молодой человек".
   - Смешно и слышать речения ваши! Какой же вы молодой, когда ещё господина Брежнева в полном здравии застали? И не стыдно так-то вот омолаживаться? Впрочем, будет. К делу! Желающие могут приносить мази, кремы, машинное масло и нафталин для подзарядки. Начинаю сеанс.
   - Так ведь здесь я один. О каких желающих речь идёт, уважаемый?
   - Из песни слов не выкинешь (у них здесь все поют одну песню?), - очень убедительно возразил мне "дядька Черномор" областного значения и продолжил вполголоса: - Вопрос с рыжим снят с повестки. А этих двоих (кивок в сторону странной парочки за "коньячным столом") мы уже обработали. Теперь бояться нечего.
  
   Вкусно вкушающие (не побоюсь тавтологии!) господа из окружения местного мэра сидели, будто проглотили по лому. Глаза не мигали, движений не ощущалось. Чисто - экспонаты из музея восковых фигур.
   - Не переживайте за них, - сказал бородач, - через полчасика оклемаются и ничего не вспомнят: ни того, кто они такие, зачем здесь оказались, и кто им звонил с трассы.
  
   Последние слова мужичок произносил удаляясь, неистово крякая разношенными своими прохорями. А здесь передо мной, Сквозняковым, уже снова Валера стоит. Как гриб-боровик вырос. Только ног - две сучащее-мелькающих, а не одна - стационарно-статическая. А на подносе лангет дымится многообещающе, и зелень из салата чуть до колен официанту не свешивается. Судя по цене - тепличная. Это вам не какой-нибудь генномодифицированный суррогат из пробирки.
  

откуда растут ноги

  
  
   - Скажите-ка мне, Виталий Викторович, а с чего всё началось у вас? Откуда вам стало известно...
   - ...о деятельности "икры"? Это, собственно, случайно произошло и, можно сказать, вполне обыденно. Безо всякой шпионской атрибутики. Мне тогда в редакции "International geographic" поручили написать статью о деятельности института ИКРАН. В положительном ключе, разумеется. Дескать, держава и мировое сообщество заботятся о вас, сограждане, не дадут вам подохнуть в нищете под забором. Инвестиции в развитие криогенных ванн растут и ширятся. Все желающие уснут до лучших времён.
  
   Я начал рассказывать официанту всё, практически без утайки. Почему? Почему не таясь? Вероятно, был несказанно признателен, что меня не схватили люди "икры". Передышка. Пытался отплатить правдой на добро. Сомнений не было, продолжил:
  
   - Приехал я в Поддубки, где расположены основные исследовательские мощности ИКРАНа. Меня обыскали, чуть не до трусов раздеться заставили. Потом провели в кабинет директора. Его частенько по телевизору показывают. Глонас Эрих-Мария Брандмауэр. Из австрийских немцев, похоже. Но по-русски без автопереводчика чешет, только успевай, как говорится, контуженных оттаскивать.
  
   Спросил директор, что меня интересует, да к заму своему и спровадил. Тот отдал распоряжение, временный пропуск подписал. Провели меня по этажам, показали камеры-боксы с уснувшими, а потом дали самому за диспетчерским пультом посидеть, куда индикация о состоянии каждого индивидуального "саркофага" выведена. Покрутил я переключатели камер, покрутил - вскоре сделалось неинтересно. Одно и то же всё. Охлаждённые до состояния глубокой заморозки индивиды, чьи лица практически неразличимы за толстым стеклом. И больше ничего не видать. Скукота.
  
   Видит обслуга, что журналюга заезжий "не втыкает" ничего толком в технических вопросах, и давай - надо мной потешаться, как "деды" над матросом-первогодком в стародавние времена. Я же человек терпеливый, особо не заводной: спокойно все насмешки воспринимаю, только посмеиваюсь вместе с заводилами. Дескать, понимаю-понимаю, всю свою никчёмность, поделом мне - филологу недоделанному. А сам же всё высматриваю, чем бы уесть господ нападающих. Я теперь так думаю: не будь этих насмешек, не нашлось бы у меня желания компромат искать.
  
   А так - смотрю... и доходит до меня вопиющее. Стоп, ребята! В каждом индивидуальном боксе, который можно на экране рассмотреть отчётливо во всех подробностях, полно труб и трубочек, подходящих к "саркофагу".
  
   Нет, в этом-то как раз ничего необычного. Удивительно другое - все они идут из стены, которая в коридор ведёт (там ещё дверь закрученная кремальеровым*** замком, как в бомбоубежищах). А в коридоре-то... бог мой, никаких коробов, никакой разводки. И как я этого сразу не приметил, когда в бокс меня заводили? Ну точно - он единственный и был... действующим. А те, что с диспетчерского пульта видны - сплошная "пшёнка". То есть... муляжи, что ли, какие-то?
  
   Подумал так, но вслух ничего на своё счастье не произнёс. Решил проверить, не в стену ли все коммуникации вмонтированы. Новые технологии, то сё... Хотя это здание из старых, которые задолго до мировых катаклизмов возводились. Но, мало ли.
  
   Напросился, чтоб со мной провели ещё и экскурсию по территории. Заместитель директорский скривился, словно тульский пряник, угодивший в багажное отделение поезда дальнего следование, но возражать не стал. Видать, получил относительно корреспондента соответствующие указания. Повёл меня какой-то молодой человек с надменным выражением лица.
  
   Первым делом я в туалет "захотел". А пока к точке слияния двух уринологических потоков двигался один - парень в холле остался с газетой в руках (всё равно по дороге нет ничего, кроме известного заведения, зачем сопровождать-то), - обнаружил, что стены в коридоре не такие и широкие, чтобы в них кучу труб и трубочек утоптать - в полтора кирпича толщиной. Всего-то. А чтобы полный комплект, что к "саркофагу" подходит, в перегородке уместить, нужно бы ей быть метра полтора, как минимум.
  
   Подумал я тогда, что, может статься, это здесь, в конце коридора, такие стены тонкие, а там, где рабочие зоны, вот там... Подумал и проверил, пока к выходу двигались мимо боксов криогенных. Там одна дверь без электронного замка оказалась, я в неё, будто по ошибке и шагнул. Оказалось - какое-то странное пустое помещение без окон. Но не это интересно. Навскидку толщину перегородки в коридор сумел прикинуть - те же полтора кирпича.
  
   Что получается? Все коммуникации, в боксах - автономны: никуда не уходят, и ниоткуда не приходят. То есть... Внутри "саркофагов" в помине нет низкой температуры, близкой к абсолютному нулю? Похоже, что так. Значит, и никаких индивидуальных мест для анабиоза в боксах тоже нет! В таком случае - куда делось несколько сот миллионов добровольцев по всему миру, решивших уйти от проблем посредством новых технологий? Технологий, так расхваливаемых "икрой"?
  
   Или... это только здесь муляжи, а на остальных предприятиях концерна всё отлично? Лучше бы так... А иначе, иначе ничего не понять... Чудовищно! Невероятно! Жутко! Новые концлагеря?! Фабрики, перерабатывающие человеческие жизни, словно машина для уничтожения документов. О, Боже!
  
   И для чего этот фанатичный homo-геноцид по признаку "sapiens"?
  
   В тот момент я не мог вымолвить ни слова. И всё ещё оставалась надежда, что мои подозрения - лишь только подозрения... не более. Но дальше я уже не мог успокоиться, пока не узнаю истину о международном консорциуме CCRAP. Вернее будет сказать - часть истины, поскольку всю её не узнать никогда.
  
   Побывал я на нескольких предприятиях корпорации, и везде легко удавалось убедиться в том, что подозрения мои совсем не напрасны. Как пропуск удавалось добыть? Так то - старая репортёрская привычка. Проверяли мою персону, я думаю основательно, прежде чем давать разрешение. Не учли, сволочи, что у меня ещё и техническое образование за плечами. Периферийный технический ВУЗ окончил... нет, почти окончил - диплома не получил. По причине грандиозной драки с дружинниками, пытавшимися остановить наше славное застолья после сдачи "госов".
  
   А под Яссами, где у "икры" самый большой по утверждениям её руководителей филиал, на меня вышел работник корпорации. Сам вышел. Позвонил в мой номер отеля, и мы встретились в тёмной аллее. И этот человек успел мне передать какие-то документы на карте мобильной памяти и сказать пару слов о том, что идёт экспансия планеты. Кто-то ИЗВНЕ, подключив современные технологии и научные наработки, сумел добиться смещения орбиты Земли. И всего-то понадобилось - образовать мощные озоновые дыры в области полюсов. В результате - катаклизмы планетарного масштаба, области заселения земель стали более компактными. И урожайность резко сократилась.
  
   А "будущим хозяевам" кругом выгода - голодного врага, скопившегося в одном месте, бить всегда легче. Но боевых действий эти космические умники открывать не стали. Малочисленность иноземной цивилизации вызывала у них опасения. И к чему, кстати, тратить энергию, если и без прямого столкновения возможно добиться успеха.
  
   Всё верно, именно поэтому возникла "икра". Именно потому подкупленные правительства стали агитировать за прекрасную жизнь в будущем, манкируя своими обязательствами по подъёму сельского хозяйства и биохимии. Всё больше и больше добровольцев спешило уйти в криогенный рай. Обман принял размеры общечеловеческие... И всё на законных основаниях.
  
   Но досказать мне испуганный собеседник ничего не успел. Беднягу подстрелили из проезжающего автомобиля. Мне же удалось сбежать на машине, на которой нет ещё средств спутниковой навигации и управления.
  
   - А документы с собой? - спросил Валера. - Где карта памяти?
   - Нет, брат, шалишь! Вы мне, помогли, конечно, с этим рыжим, но информацию, можно сказать, с риском для жизни добытую, да ещё - после шапочного знакомства... это уж - извини-подвинься. Никак нельзя. Рассказал хотя бы, кто вы-то такой, а то... сами понимаете, никакого резона мне бумаги светить. И не ношу я их с собой. Спрятано всё.
   - Что ж, - усмехнулся Валера, - раз сомневаетесь, то постараюсь, как говорится, развеять. Хотя при желании мы могли бы взять всё и без вашего согласия. Не причиняя физической боли, между прочим.
  
   Валера поднял глаза и рассказал свою историю...
  

откуда ноги растут

  
   - Ресторан в столичной гостинице "Славянская" считался одним из самых криминальных. Нет-нет, не с самого момента открытия. Это началось со времён "горбачёвской" перестройки. Всплывшие в предгорьях Кавказа крёстные аксакалы перекупили у лидеров коммунистического движения право - доить и окучивать многие столичные делянки. В их число угодила и "Славянская" вместе со всеми вспомогательными сервисами. А попала она в сферу влияния некоего Умара Коекокоева по прозвищу Кумар. Это криминальное погоняло Умар, как я полагаю, получил за свои деяния в области распространения наркотиков.
  
   Я служил тогда официантом в ресторане при упомянутой выше гостинице. Ещё с советских времён начиная. Сразу после школы меня папаша туда пристроил, не слушая мой визг о желании получить филологическое образование, основанном на мнении педагога-языковеда. Не стоит, де, с юных лет жизнь губить скудными средствами к существованию на базе обширной эрудиции.
  
   Когда пришёл Кумар, у меня уже накопился достаточный халдейский опыт, чтобы сообразить, кому теперь следует смотреть в рот с видом покорности и почтения. Противно, конечно, но поделать ничего нельзя, если жить хочешь. Причём вовсе не в фигуральном значении этого слова. Первый директор ресторана, например, попытался нарисовать Коекакоеву портрет гордого и решительного функционера, но внезапно безвозвратно сгинул смертью храбрых в одной областной рощице, где его только через два года и обнаружили.
  
   Это у наших воинственных друзей Умаровых такой менталитет стаи. Уважения достоин только вожак, все остальные - инструменты, создающие ему светлое будущее немедленно, не дожидаясь царствия небесного на земле.
  
   Нельзя сказать, что очень уж приятно пресмыкаться перед машиной наживы и убийств, которая находит наслаждение только в унижении себе подобных самыми разными способами, прикрывая именем аллаха свои гнусные деяния.
  
   Никто не мог быть уверенным в том, что окажется назавтра в состоянии выйти на работу, радуясь собственному здоровью, если в ресторан заглядывал Кумар по служебной ли надобности, или просто отобедать. Никто, и я в том числе.
  
   Но вскоре всё переменилось. Расскажу, как это случилось.
  
   Обреталась там у нас в стрип-шоу одна девица по имени Мадонна, которую для удобства называли Донной. Стройная - как лоза, аппетитная - будто лазанья от нашего шеф-повара. Впрочем, не о том речь.
  
   Кумар редко сидел в ресторане допоздна. Уходил ещё до начала стриптиза. А в тот раз задержался. С каким-то гостем пришёл из Думы. Ублажал его и поил напитками, от цены на которые некоторые нервные индивиды сразу же сходили с ума.
  
   Донна вышла на сцену третьей или четвёртой. И тут Кумар отклеил поволоку своих глаз цвета пересушенного в пыльном подвале чернослива от своего гостя, которому буквально хотел залезть в рот рассладкою халвой. Повернулся хозяин в сторону эстрады, да так и замер с непрожёванным седлом барашка во рту. До конца номера не шелохнулся, будто спящий после долгой скачки конь в своём конюшенном апартаменте.
  
   А потом лёгким движением осёдланного дорогущим перстнем пальца подозвал к себе нашего администратора Максима Ухватова. Тот подбежал на цырлах, сделал ножкой "чего изволите?". А Кумар ему процедил: "Чта са тэвочка, Макс? Вели ей сюта ходить!" Ухватов чуть не обделался от избытка чувств - его в тот раз уже хорошенько приложили свинчаткой по почкам за снижение инвестиционных показателей в программу развития Коекакоевского "фито-бизнеса". "Это наша лучшая стриптизёрша. Мадонной зовут за то, что танцует как..." - говорит.
  
   Кумар прервал нервно: "Вола са хвост тянэш, э: танцует-манцует. Живо к мине итти этта тьёолка!" Такой нервный и возбуждённый сделался, что и вовсе по-русски стал плохо изъясняться. Уже через минуту-другую перед хозяином стояла в халатике начавшая разгримировываться Донна. Тот бесцеремонно схватил танцовщицу за упругие ягодицы и начал говорить тоном, не терпящим возражений: "Са мной паэдиш, красотка! Мая баба станэш. Форд-шморд, вольву-шмольву куплю, если мне нравиться будет, как твая попа на мой кынжал прыгать станит. Панимаишь?"
  
   И тут я увидел, как Донна очень нежно взяла Кумара тонкими пальцами за жилистое запястье и еле заметно нажала какую-то косточку. Такого визга я никогда раньше и после этого случая не слышал. Хозяин почти целого столичного района орал невообразимым фальцетом, никак не подобающим отважному джигиту. Его же неустрашимые нукеры повыхватывали "пушки" на полном автомате, но понять, что происходит, не могли.
  
   Перед их глазами не было никаких врагов. Симпатичная девица с полусмытым макияжем никак не тянула на злодея. Она просто ласково придерживала Кумара нежной ладонью, будто пыталась его успокоить. Шеф же трепыхал атмосферу высокими частотами, не снижая оборотов. Депутатский думатель тоже ничего не мог придумать и дать объяснение увиденному. Мясистое лицо его было полно ужаса и вопросительных знаков, перспективно теряющихся в глубинах глазного дна.
  
   Донна, между тем, вероятно, решив, что требуется пояснить ситуацию, открыла красивый рот и произнесла: "Ничего-ничего, это нервное! Наверное, женщину давно не ласкал, вот и спёкся. Всё дела, дела. Державные заботы. Думаю, надо бы врача вызвать..."
  
   Я стоял неподалёку с подносом, полным разносолов и выпивки. Даже не представляю, как не уронил его на пол от неожиданности. Скорее всего, профессиональный рефлекс сработал. Как говорится, мастерство не пропьёшь. Дёрнулся было - бежать, чтоб неотложку вызвать: тогда ещё "мобильники" диковинкой считались, потому хотел из администраторской позвонить. Но тут Донна меня взглядом остановила и показала, чтоб я за ней следовал. Что ж - поставил поднос на стол и пошёл. Без сомнений и колебаний. И что странно - будто по своей воле.
  
   Как мы с ней на улице оказались, не помню. Только пришёл в себя я на скамейке в сквере. Рядом Донна сидит, уже одетая. Да и я в плаще и без униформы халдейской: в джинсах и свитере, который жена связала. И когда оделись? Будто кто-то вытащил плёнку с хроникой событий из моей головы. Вытащил, вырезал кусок и склеил, что осталось.
  
   Смотрю вопросительно на стриптизёршу: чего, дескать, звала? Но голос не подаю, будто язык отнялся.
  
   Донна заметила, что я ожил, и говорит спокойно так, словно ничего необычного не произошло: "Спасибо, Валера, что проводил даму до парадной!" Мне совсем удивительно сделалось: оказывается, я ещё где-то в незнакомом месте. Огляделся. И точно - совсем чужой район. Не бывал я здесь раньше. И слово это... "парадная". Странно. Дело даже не в питерском названии столичного подъезда, а в том, что нет поблизости жилых домов. Торговый порт, судя по всему. На заднем плане идёт разгрузка какой-то баржи, а рядом с нами машины гружёные снуют.
  
   Стриптизёрша, видать, догадалась о моих размышлениях и сказала с улыбкой: "Не думай ни о чём, Валера! Всё хорошо. Мы тебя проверили, ты нам подходишь. Не делай брови галочкой, пока тебе не понять. Потом всё объяснят. А сейчас садись - тебя доставят в наш филиал. Город Жуки. Будешь там работать. Кем-кем? Официантом, как и привык. За Кумара не беспокойся. Он теперь безобиден - что-то вроде кабачка. Пришлось, правда, полугодовой энергетический боезапас на него потратить. И вся конспирация - коту под хвост. Всё, вопросы потом, поезжай".
  
   Так я оказался в Жуках...
  
   Официант неожиданно замолчал, как будто ему наскучило рассказывать. Я решил его немного расшевелить:
  
   - Валера, и что это за организация, куда вы попали?
   - Трудно сказать. Что-то вроде Галактического МЧС. У них здесь что-то вроде штаб-квартиры. Понятное дело: провинция - особого внимания к себе не привлекаешь... И до Четвёртого Рима**** не так далеко.
   - И... Они связаны с "икрой"? Это они нас выкорчёвывают, как межпланетный мусор?
   - Виталий, у вас что-то замкнуло. Нелогично рассуждаете. Если бы связь наличествовала, как думаете, стали бы мы убирать вашего преследователя и блокировать местных пособников?
   - Так это что получается - ваш космический МЧС профукал, когда агрессивный инопланетный разум приступил к расчистке среды обитания для своей чуждой нам культуры?
   - Получается, что так. У них же тоже со штатами беда, а Вселенная, сам понимаешь, бесконечна. И закоулков в ней, вроде нашей Солнечной системы, тьма-тьмущая. Но лучше позже, чем никогда...
   - Ага, Чип, Дейл и Донна с Валерой спешат на помощь, хех...
   - Зря иронизируете. Донна и ещё несколько представителей... хм, представителей? Да, собственно, именно - несколько представителей, пытается изменить ситуацию, чтобы наша цивилизация выжила.
   - Оттого уже миллионы уничтоженных человеческих трупов, якобы лежащих в "криогенных саркофагах" в анабиозе.
   - Не спешите с выводами. Агрессоров, нарушивших межгалактический закон о нераспространении цивилизаций за счёт других методом экспансии территорий, достаточно трудно остановить небольшому количеству кураторов. Здесь увещевания не проходят. Приходится применять силу и хитрость, поскольку уничтожить работника МЧС довольно просто. Достаточно....
  
   Несмотря на знания и возможности кураторов - Донна продемонстрировала лишь небольшую их часть, разрушив сознание Кумара, внешне лишь прикоснувшись к нему.
  
   - А зачем было отвлекаться на владельца гостиниц, столиц, пароходов? Неужели нельзя было иначе, чтоб конспирацию сохранить?
   - Дело в том, что все бойцы, бригадиры и крёстные папаши Кавказской криминальной диаспоры - первые слуги "икры". Инопланетные захватчики обещали им сохранить небольшую часть человеческой расы, чтобы обслуживать новых хозяев, а управленцами сделать... ну, да - именно Кумара и ему подобных. Экспансия развивается при поддержке и легальной и нелегальной власти. К числу последней относятся и крупные бандитские группировки: особенно созданные по национальному признаку. Так что - борешься с Кумарами, борешься с "икрой" вместе с её организаторами - инопланетными агрессорами.
  
   Сначала у Донны и её сподвижников, были затруднения в поиске союзников. Но создание мифической организации планетарного масштаба "Аль-Каида" заставило мировое сообщество в лице лидеров большинства государств иначе взглянуть на проблему выживания. Кое-кто из политиков, правда, не удержался и попытался нажить себе на борьбе с придуманной структурой политический капитал, не посчитавшись с жертвами подстроенной ими же провокаций. Но это длилось не так долго...
   - В масштабе вечности.
   - Вот же, Виталий Викторович, снова вы иронизируете.
   - Хорошо-хорошо, прекращаю. А скажите, Валера, и почти Гамлетовское убийство сыном отца, и уничтожение борца с организованной преступностью вместе с самолётом и пассажирами - это из той же оперы арии?
   - Верно. Крошкина убрали очень грамотно, не вызывая подозрений у населения. Экипаж самолёта был зомбирован. Кстати, а Крошкин - один из друзей Донны, работник ГМЧС. И эти акции совершались несомненно в сговоре с "икро". Мало того, с подачи инопланетных захватчиков.
   - А как же информация "чёрных ящиков", акт расследования? Это я о самолёте спрашиваю.
   - Вы меня удивляете, Виталий Викторович. Столько лет в журналистике, а рассуждаете - вроде только что вас тестировали по программе ЕГЭ. Кстати, это ещё одна затея агрессоров, чтобы устранить сразу целое поколение, умеющих самостоятельно мыслить.
   - А что мы как-то на Россию перешли? А как же остальные страны?
   - На них не особо распылялись, представляя, что после установления нового порядка - в результате планетарных катаклизмов - государственность большинства значительных держав очень быстро сойдёт на нет. А России это не касалось. Географическое положение выгодное - никакими наводнениями не пронять. А тут ещё - несговорчивое правительство, хотя олигархи - почти все как один - продажны и беспринципны. А тут ещё - непредсказуемый народ, готовый выкинуть такие кренделя в любую секунду...
   Так что все силы инопланетного разума были загодя направлены именно на Россию. Понятно?
   - Понятно.
  

эзопово семя

  
   Старики сидели в тех же позах, что и накануне вечером. Будто и спать не уходили.
  
   - И знаете, чем меньше вы занимаетесь детьми, тем больше вероятность того, что их умами завладеют какие-нибудь телевизионные Савики Шустрые, Владики Тусклые или Радики Разнузданные. Вы готовы к такому повороту событий?
   - Ха, сейчас это уже не имеет никакого значения. С нынешней деградацией государственно-ассимилятивного устройства разве важно, кем станут ваши отпрыски? Лишь бы... Если их приведут в чувство после этих новомодных извращений с анабиозом.
   - Кстати, вы слышали что-нибудь за Америку? Говорят, там кое-кто ещё остался. Не всех эвакуировали.
   - Я им не завидую, право...
  
   Казалось, выездная сессия самосозванного скамеечного парламента, накрытого козырьком мотеля, никогда не кончается. Старики вновь удивили меня грамотностью рассуждений и нетрадиционностью суждений, не при непримиримом борце с тавтологией будет сказано.
  
   - Петрович, говорят, ты работал на фирме по производству детского питания "Держава", когда там перестрелка случилась: "чехи" китайцев учили, что их трактовка Корана важнее цитатника товарища Мао?
   - Это она, фирма, работала во мне... на износ. Усталость жмёт в подмышках... А перестрелка? Сейчас только ленивый без базуки на прогулку выходит.
   - И сильно жмёт?
   - Не жалуюсь...
   - А баб-то ещё любишь?
   - И кто ж их не любит...
   - Конкретно ты, твой ответ?
   - Мой ответ - да!
  
   - Помню, кто-то из классиков модерна сказал, будто нежность - оружие импотентов... Теперь вижу, что модерну далековато до реалий жизни! Импотенты ещё и прихвастнуть не прочь... о собственной нежности.
   - Эх, так бы и врезал вашему сиятельству прямо в афишу, да потом ещё спишут в криоген как неблагонадёжного элемента.
   - Эй, господа, не ссорьтесь! Не для того здесь сидим - немало ещё проблем в мире, коих мы не коснулись.
   - Шуга, да и только.
   - Сладкий - по-английски?
   - Нет, холодный и - мимо. По-русски!
  
   - И наш президент... старый из новых. Он меня пугает своим странным отношением к теме естественных пионерских отправлений.
   - Не понял...
   - А стихи-то, надеюсь, слышал... Я сегодня встал на зорьке - замочить в сортире Борьку!
   -Это какого, позвольте, Борьку? Уж не Елениных ли Платона?
   - Именно.
   - Не актуально - потоп вместе со своим лондонским офисом: жалко было бросать нажитое непосильным трудом облапошенных им граждан и лиц космополитической ориентации.
  
   Пока Петрович с седеньким и аккуратным, как енот-полоскун старичком рассуждали о кормиле власти и её кормильцах, два других парламентария перетирали более прозаические вопросы.
  
   - Тут и время ланча подошло. Ну, значит, сели ланчевать. Сидим себе закусываем помаленьку.
   - Время ланча, говоришь? Точно?
   - Ну, не Линча же... Мы мирные люди. И до всего прочего, без бронепоезда.
  
   - А эти критики современные... Ни слова по латыни, а туда же - интеллектуальная элита. И юмор-то им - не юмор, и буквы - совсем не буквы? А употребишь слово "еврей", сразу же тебя в бытовом антисемитизме обвинят. Аванпост современного общества, ничего не скажешь.
   - Такие затейники?
   - Не то слово! Не затейники, а подзаконники.
   - Это как?
   - Когда человеку не хочется ничего знать и понимать, а власть кой-какая имеется, начинает он законы под свою выгоду трактовать да затачивать.
   - Тоже мне - Америку открыл.
   - Теперь её акулы открывают, облицовку небоскрёбов обкусывая.
  
   И тут человек в видавшем виды, когда-то модном костюме, человек, к которому обращались по отчеству - Петрович - неожиданно повернулся ко мне и спросил так, будто мы были знакомы с ним тысячу лет:
   - Ты веришь в божественное начало?
   - В общем-то, разумеется.
   - Вот скажи мне, пришелец, неужели Создатель наш мелочный, жадный и мстительный... ну, как твои преследователи?
   - С чего такое богохульство? И почему вы решили, что меня преследуют?
   - Так ведь, если верить Писанию, он нас по образу и подобию своему. А мы-то каковы? Да ты и сам знаешь, пришелец. Не стану объяснять. Относительно же преследователей... об этом только ленивый не слышал.
   - Эх, такой большой, а без гармонии! - вмешался в наш диалог ещё один старик со взглядом перебродившего под прессом от папье Горького.
   - Без гармони? - переспросил Петрович.
   - Нет, именно - без гармонии.
   - Настаиваю на гармони. В крайнем случае, согласен на баян.
   - Хорошо, пусть так. Но ты вспомни - сколько с той поры годочков-то минуло. С ветхозаветных времён. Вот - то-то! За это время такие метаморфозы не только с человеком, с каменьями базальтовой породы приключаются. А тут ещё лукавый со своими соблазнами, прогресс с подиумами и разными нематериальными фабриками и общественными домами свиданий. По сравнению с вышеназванным землетрясения, сели и лавины - детский лепет.
   - Хорошо, а вот как быть с теми, кто предал? Задницу, что ли им подставлять для пинка?
   - Если щеки жалко... почему - нет?
  
  
   Я ждал на крыльце Валеру. Он хотел что-то мне показать. Пока официант выяснял какие-то детали своего обслуживания на кухне, я слушал разговоры стариков, оглядываясь по сторонам. В дневном свете стал ясно виден плакат такого содержания: "Язык Эзопа ни к чему, когда не жмёт тебе хомут!"
   "Ага, это вместо вывески для говорунов", - подумал.
  
   Округа мотеля утопала в густых зарослях проснувшейся вербы. Серо-жёлтые цвета преобладали. Весна готовилась к буйству, хотя кое-где ещё видны были чернеющие головешки сугробов - завтра их уже не останется. Воздух свеж... как раньше, в детстве. Смог практически не чувствуется, а солнце умеренно-вдохновенно, хотя по календарю стоит август. Теперь в это время весна. Никого уже почти не удивляет...
  
   А старики продолжают беседовать. Обо всём и ни о чём конкретно.
  
   - И вот он влип в соцветья лип! В попу популярности, как спиковали в ныне почившем Голливуде.
   - Не понял.
   - Да не только ты...
  
   И тут на крыльце показался Валера и поманил меня за собой. Виталий двинулся следом. Вскоре мы очутились перед стеклянной дверью в зал ресторана, который я раньше не видел. Тут, оказывается, и для банкетов кое-что имеется.
   - Видите того парня за клавишными (кивок в сторону эстрады)? Это мой брат, близнец, - голос Валеры излучал гордость.
   - Уж не ваш ли братец представляет мелодии Моцарта на фисгармонии в кинотеатрах Пятигорска в курортный сезон? - Ах, как хотелось съязвить, я и съязвил. - Так вот, доложу я вам, мой милый, слуха у него чуть побольше, нежели у карася, контуженного динамитом лишённых чувства прекрасного браконьеров.
   - Это в вас нервное говорит. Погоня, страх перед неизбежной расплатой. А группа-то очень неплохо импровизирует, согласитесь?
   - А вы, друзья, как ни садитесь, вам не поможет даже Спиваков!
   - Тосканини?
   - Спиваков!
   - Это вы из вредности?
   - Действительно - нервное. Ещё бы - почти сутки без сна, наедине со собственными мыслями. Беда - их в такие минуты бывает необычайно много - просто голова рвётся на части.
   - А вы, милый друг, никогда не встречали своего двойника?
   - Это плохая примета. Я помню. Императрица Елизавета Петровна за день до смерти увидела самоё себя в дворцовых коридорах.
   - Во-первых, речь шла о Екатерине Великой, а не дщери Петровой. Во-вторых, же - вовсе не обязательно, что подобная встреча фатальна. Иногда двойник - к счастью, к удаче.
   - Как знать...
   - У нас здесь двойников предостаточно. Изволите взглянуть?
   Не дожидаясь ответа, Валера распахнул двери в банкетный зал.
   Зал ответил ему преданными переливами праздничного вечера, готового вступить в фазу "к нам приехал, к нам приехал Медведь Владимирович, дорогой".
  

двойники

  
   - А это кто там, в дальнем углу, возле эстрады?
   - Здесь Гаагский трибунал заседает. Структуры ООН решили, что пришло время распустить этот искусственно созданный орган. А членам трибунала не хотелось выходить из роли радетелей за справедливость, образов отцов и матерей демократии. Вот они и арендовали у нас половину зала под свои политкорректные нужды.
   - Прямо здесь их и справляют?
   - Отправляют, пардон. Или вы сейчас неудачно пошутили, или просто не знаете значения некоторых слов, идеомать! Я склоняюсь к первой версии, поскольку высшее образование у вас на лбу...
   - Ну не сердитесь, Валера. Не сердитесь. Всё нормально. Я просто очень устал... А скажите, кого нынче судят?
   - Известное дело кого: представителей Сельджукского султаната, осмелившихся защищать святые земли от освободительного набега крестоносцев.
   - А кто там конкретно на ска... за столом подсудимых?
   - Тот, что справа, поджарый со шрамом во всё лицо, Дауд Кылыч Арслан ибн Сулейман-шах - правитель сельджуков, а трое других - его верные нукеры-военачальники Яги-Сиян, Кербога и Дукак.
   - И что им светит?
   - Смертная казнь suicidio dandosi fuoco*****, если, конечно, кого-то задержат.
   - А чего их задерживать - вот же сельджуки сидят. И грим, и костюмы...
   - Это не они, а их 3-D реконструкции в голографическом варианте.
   - Вы шутите, Валера? Настоящие подсудимые давно умерли. Лет девятьсот тому назад. Разве можно задержать покойников?
   - Это - как сказать. Для Гаагского трибунала не существует срока давности. Так и новый-старый председатель говорит.
   - Карла?
   - Только при солистах ансамбля "Карманный цирк на льду" не называйте этого имени. Им очень не нравится.
   - Не понял. Отчего же? Швейцарский сыр ненавидят?
   - Цирковые - сплошь лилипуты.
   - А-а-а... Ну да. Они тоже у вас столуются?
   - Да, прямо на кухне. Не любят, черти, на публике выглядеть не в форме.
   - А отдельный зал?
   - Видно, на это удовольствие средств не хватает. И опять же - всё равно через общее помещение в банкетный зал идти.
   - А если прямо в номере питаться?
   - У этих артистов места для разносолов в номере нету. Они все в одном двухкомнатном люксе поселились. Всем своим ансамблем. Пришлось даже дополнительный диван туда заносить и две раскладушки для струнного квартета "Прощай, любимый гуру".
   - Вот затейники.
   - Не без того. Как начнут в шахматы играть на раздевание, столько смеху кругом. Горничная даже мозоль на глазу натёрла, когда за цирком этим в замочную оптику Цейса наблюдала два вечера подряд.
  
   - Если ваш вес вам кажется несбыточным, повесьте его на люстру. Ребята, не потоп ль за нами?.. - оценил я ситуацию с лилипутами замысловатой метафорой. Такие обычно остаются непонятыми.
   - Ого, да вы полиглот, энциклопедист, чтоб мне сойти за это место... - Валеру так просто было не пронять.
   - Вы мне льстите, неловко как... Неудобно, право.
   - А льстю ли я? Отнюдь!
   - Неверно!
   - Что неверно!
   - Нужно говорить так - а льщу ли я, понятно?
   - Нет, так мне не нравится. А вот Альстюлия - замечательное женское имя для какого-нибудь романа в стиле фэнтези.
   - Ого! Предвижу ваш восторг - непременно так и назову главную героиню своего сериала.
   - Так вы всё ещё действующий писатель, Виталий Викторович?..
   - И не только. Ещё - прекрасный собеседник, мой добрый Вергилий.
   - Не Вергилий, Валерий.
   - И что вы так напряжены, а, любезный?! Пошутил же просто...
   - Заметил. Только, умоляю, говорите тише...
   - Понимаю. Это у вас последствия контузии? Карабах, Ингушетия, Чечня, Дагестан, Черкизовский рынок, гостиница "Славянская" под Кумаром?
   - Да, в общем-то. В детстве я долгое время вынужден был жить с прабабушкой. В силу стечения семейных обстоятельств. Так вот - старушка находилась в состоянии почти полной глухоты, но любила слушать новости, которые приносило через рваную ткань динамика старенького репродуктора. Он был всегда настроен на максимальную громкость, как вы, наверное, догадались. Отдых моей голове полагался лишь с полуночи до шести утра. Не мудрено, что я называл проклятый репродуктор составным футуристическим словом орадио******.
   - Схоластикой развлекаетесь? - ворвался в монолог Валеры какой-то господин впереди собственного вопроса.
   Тьфу, чёрт. Это же снова был я - Сквозняков В.В. Мне просто иногда интересно предстать в образе какого-то господина. Такая подлая привычка.

_ _ _

  
   Чуть позднее мы сидели с Валерой на скамеечке в промозглом весеннем парке, на взгорке, где сквозь крошево ещё социалистического асфальта пробивались первые разнотравия. Мы подставляли бледные лица лукавому, не всерьёз греющему солнцу и вели умные разговоры, как нам тогда казалось.
  
   - Кто мы? Странный вопрос... Вы смотрел когда-нибудь передачи о великих людях? - начал официант и одновременно сотрудник межгалактической службы чрезвычайных ситуаций Валера.
   - Что-то вроде "Платиновой сферы" Эразма Волкова?
   - Ну да. Именно! Так вот, представьте себе - сидит это Эразм и рассказывает, мол, поехал Александр Сергеевич Пушкин туда-то, и чувствовал он там невероятную тоску по баронессе Ж*. А потом накатила тоска и предчувствие очередной ссылки...
   - И?..
   - Да что там - ваше "и"! Вопросом никогда не задавались, а откуда Эразм этот знает, ЧТО конкретно подумал или ощутил классик?
   - Из воспоминаний современников, дневников...
   - Так всё просто, думаете? А ещё что-то там пытаетесь с человеческими душами, будто инженер заправский, эх... Нет никаких дневников, мемуаров или воспоминаний современников. Понимаете, нет ни-че-го!
   - Получается, что Волков этот сам всё и придумал.
   - А если - нет? Если не придумал?
   - Не понимаю, вы к чему клоните, Валера?
   - А к тому, голуба моя, что есть свидетели. Есть. Это те, кто был рядом с Пушкиным, когда тот ехал зимней дорогой в Михайловское, напевая странную вьюжную мелодику "Бесов", кто отклонял пули "дум-дум", летящие в сторону подразделений Красного Креста в Северной Италии, отводя их от палатки, в которой ночевал юный шофёр Эрнестино Хэмингуэй. Был! Но не современник, а - межвременник.
   - Вы о путешествиях во времени?
   - Нет, о путешествиях как таковых. Отчего вдруг все решили, что движение во времени невозможно, поскольку нарушает какие-то законы? Что для этого, если всё же такое путешествие возможно, требуются какие-то мощные рукотворные устройства...
   - Что-то не понял... Вы сам себе противоречите. Если возможно, если возможно... А сначала утверждали, что нельзя - "эффект бабочки" мешает, а потом... Это ли не противоречие?
   - Нет, я не запутался. Разумеется, неосуществимо передвижение во времени в общегражданском, расхожем понимании. Но зато вполне вероятно переплетение пространственно-временного континуума таким затейливым образом, что в любой момент можно встретить Пушкина, Лермонтова... да кого угодно, кого считают давно умершим или ещё не родившимся. Необходимо просто оказаться в определённом месте, где сходятся рукава пространственно-временной реки, сходятся, практически не пересекаясь.
  

рукава реки времени

  
   - ...просто оказаться в определённом месте, где сходятся рукава пространственно-временной реки, сходятся, практически не пересекаясь.
   - То есть - как это? - удивился Сквозняков. Тьфу, чёрт, опять забылся!
   - То есть - как это? - удивился я.
   - Очень просто. Представители смежных рукавов ноосферы могут видеть друг друга, но не оказывать физического воздействия. Причём - когда ты наблюдаешь людей из прошлого, они выглядят совершенно нормально. А вот представителей будущего можно лицезреть лишь в виде еле различимых теней.
   - Их иногда принимают за приведения?
   - Наверное, так и дело и обстоит...
   - То есть, если я верно всё понял, мне можно будет смотреть на каких-то людей из прошлого, как если бы они жили в наше время. Но я не смогу на них воздействовать физически. А вот они меня вряд ли заметят. По крайней мере, в том виде, в котором я вижу себя в зеркале. Так?
   - Очень быстро сообразили. Молодчина.
   - А как можно увидеть ни кого попало, а конкретного человека; скажем, известного деятеля прошлого? Нужно ждать слияния пространственно-временных коридоров в том месте, где жил искомый человек в своё время? В пространственном смысле, разумеется...
   - Вовсе нет. Всё смешивается в ноосфере. Одна и та же пространственная локация в четырёхмерье может оказаться не там, где ты её ожидаешь.
   - Но, я полагаю, не зря же затеян этот разговор, Валера, так? Вы что-то хотели мне рассказать?
   - Естественно. Конечно, хотел. Слушайте. У нас в Жуках как раз имеет место та удивительная точка пространства-времени, где появляется Пушкин. Причём в самые разные моменты своей жизни.
   - Александр Сергеевич?
   - Ну не Лев же Сергеевич, чёрт вас возьми!
   - Результат случившихся катаклизмов?
   - Полагаю, что в ваших словах имеется известная толика правды. Наш мэр хотел устроить сюда экскурсии по этому поводу, чтобы заработать денег... Не скажу, что для местной казны, скорее - чтоб утяжелить собственную мошну.
   Хотел, но ему никто не поверил в правительстве. В столице решили, будто это очередной бред, разжиревшего на бюджетных пирожках с валютным ливером местного удельного князька. Самостоятельно ему распорядиться неожиданным ноосферным явлением не дали. А чтоб не рыпался и не старался на стороне заработать, ведут за мэром негласное наблюдение. А он почти в открытую предаёт интересы державы, отдаваясь труду на благо владельцев "икры". И, странное дело, никого из наблюдателей такое обстоятельство нимало не тревожит. Полагаю, они тоже с потрохами прикуплены той же "икрой".
   Президент - один из немногих, кто поверил в пространственно-временной коридор. Но он полагает, что ещё не время. Надобно подумать хорошенько, как распорядиться этаким-то волшебным явлением. И вот, покуда высоколобая учёная братия ломает мозги, каким образом можно добиться безусловного преимущества в развитии доселе неслыханных технологий прямого общения с прошлым, правительство сознательно гнобит городок наш, чтобы никому не повадно было здесь жить и даже останавливаться, проезжая транзитом.
   Вот уж воистину - свои нувориши ведут себя почище Кудеяра-атамана, а господа от межнациональной "икры" только наблюдают, изредка вставляя палки в колёса, и посмеиваются. Им-то всё в жилу. Кого же удалось подкупить, те своим мздоимством на руку чужим дядям играют.
   - Каким образом?
   - Что, каким образом?
   - Гнобят-то как ваш город?
   - Элементарно. Объявляют об открытии Наукограда на территории Жуков, выделяют деньги из бюджета. Местный люд стремится на работу. Бац, а деньги вновь украли. Работы нет, зарплаты нет. Народ разочаровывается в очередной раз и стремится уехать из этих мест.
   - А куда? Не в Соединённые же штаты бывшей Америки?
   - Хорошо там, где нет никого... из наших. Не в Америку, конечно - по Сибири рассеиваются. А кто-то и так называемый анабиоз предпочитает неизвестности.
   - И, всё-таки, зачем такой странный способ? Это я об уничтожении научного потенциала. Не проще ли было просто не субсидировать местные НИИ вообще? Сами бы вымерли.
   - Э. нет! Тут психология. Человек, которого лишили разом всего, сможет приспособиться к обстоятельствам. А вот если интеллигента поддразнивать, давая обещания, а потом их не выполнять, то получим многократно разочарованного, но озверевшего либерала, который перестанет верить н а в с е г д а.
   - Хорошо, а работы-то хоть какие-нибудь ведутся?
   - Приезжают иногда два-три грузовика с аппаратурой. Под охраной спецназа парни в униформе с эмблемой Академии Наук что-то делают: иногда взрывают, иногда инфразвуком балуются, аж земля дрожит, как при землетрясении. Потом эти экспедиции в столицу отбывают всем кагалом. Наверное, анализируют, измышляют, как же получше наш мир разрушить. После таких экспериментов в соседних рощах деревья полосой кверху корнями валяются. Обезденежевший народ сразу спешит воспользоваться, деревья на стройматериалы распиливая. Но не тут-то было. Сразу лесники откуда-то являются, ОМОН и представители налоговой контрразведки. Оказывается, нужно купить лицензию на вырубку дерева в заповедной зоне Наукограда. А это, извините, выйдет дороже, чем купить в магазине. Ощущаете, какое иезуитство?
   - Это не новость. Сейчас вся экономика на подобных казусах строится. Мне другое интереснее - а Пушкина реально можно увидеть?
   - Вам повезло. Уже пару дней в параллельном коридоре Болдино стоит. И что характерно, у них там как раз осень... совпало с самым продуктивным Пушкинским периодом... Увидеть-то можно, но тут такое дело: охраняется периметр. Не бойцы, звери! Огонь открывают на поражение... Мэр распорядился. Однако не стоит переживать: у нас есть подземный путь, через заброшенную заводскую канализацию. Там хоть на автобусе можно проехать.
   - А зачем ты мне всё это рассказываешь? - непринуждённо продавил я свершившийся факт нашего с Валерой сближения. Без брудершафта, но вполне логично.
   - Мы сразу поняли, что это судьба, когда ты здесь оказался. У тебя же есть связи, ходы-выходы. Нельзя наш "пушкинский коридор" держать втайне от народа и мировой общественности, понимаешь?
   - И оком тоже в зуб не попадаю, как говорится.
   - Хочешь подумать, стоит ли нам помогать? Хорошо. Но смотри - недолго, ибо здесь медлить не следует. И так много времени упущено.
   - Куда упущено? В рукав?
   - А чего тут понимать: дым из печной трубы выпускается в небо, а время - в рукав времени... сам же говоришь.

_ _ _

  
   И вот я остался один. Валера бросил меня наедине с комковатыми мыслями. Весна соблазняла своими запахами ещё не рождённых иллюзий, лепила из образов, возникающих в голове, пельмени неосознанной грусти: внутри тревога за распадающееся в клочья будущее, снаружи клейковина возможного выхода, если я поверю...
   Залез в какой-то давешний стог, прелый-перепрелый. Разворошил его, окунулся в запах чистых, но уже порядком изношенных и не высушенных портянок. Заснул.
  
   Пришли звери, встали у двери. Пришла пора стрелять, а патроны кончились, затвор затворило и не отворяло. Пуля не пела, лишь своим хрустом вызывала опасение самовозгорания, самовзрыва, самопотрясения, самопровозглашения.
  
   Не то проснулся, не то нечистый гуманоид охмуряет. Слышу голоса. Их два.
  
   - Относитесь к жизни как шутке гениального автора, и вы поймёте, что счастливы...
   - Я к тётке ездил... за счастьем, так от её дома до Дона пять минут быстрым лошадиным шагом.
   - Галопом, что ли? А вот если без лошади, не верхами, а пешим порядком?
   - Так ещё и быстрее.
   - Это ты мультик про "масленицу" вспомнил: раз-два, раз-два... раз-два-три-четыре, раз-два-три-четыре?
   - Мультик не при чём. Лошадь просто ещё через забор сигать не научилась. А так - счастье!
  
   Выглянул из стога. Нет, это что-то невероятное. Они, видно, преследуют меня. Кто-кто? Да эти старики из мотеля. Они за мной следят?
  
   - Додона-Гвидона не понимаю, не люблю я эти Буяновы острова. Вечно на них кто-то пристаёт и шмелями запугивает. А в свете последних географо-тектонических изменений: и вовсе жуткий моветон - вспоминать подобные образы. Лучшая модель - Шамаханская царица, лучший корабль - омулёвая бочка, лучший кораблестроитель - царь Салтан.
   - Лямурош Фуко, да и только. У каждого свой расчёт*******, как говорится.
   - Фуко, говоришь? Это который - Франсуа де?
   - Он, родимый.
  
   Зеваю и снова сплю.
   - В гроб кладут краше... чем яйца Фаберже... вам фабержекнулось эжекторным посылом... в постылом техно плакала кобыла... В постыдном стойле стану столоваться...
   - Со святыми - super-crash!
  
   Чувствую, что сон, но хочу сыграть свою роль дервиша-"от автора" не хуже, чем в жизни.
  
   - Привет тебе, повелитель Поднебесного Мира и его окрестностей! Упавший ниц уличный сказитель целует полы твоих одежд, подошвы царственных сандалий, о, величественный! Элексир, льющийся с уст твоих, помог бедному сказочнику ощутить вкус к жизни и вновь с удовольствием жевать кат, запивая его бургундским чаем цвета каркаде.
   - Поднимись, фигляр!
   - Да продлит Всевышний твои репродуктивные годы, о, вменяемый из всех вменяемых!
  
   Повелитель - это главный редактор, главный литературный реактор современности. Он встаёт и распахивает объятья... Проваливаюсь в их слащавом дамском сюсюканье от литературных развалов "Недорогие товары в дорогу".
  
   Открываю глаза. Стог. О-пять?! Вновь голоса стариков. Или это лилипуты, прокравшиеся из гостиницы?
  
   - Тут, как говорится в рекламе "Доси", был бы порошок хороший, а свинья всегда найдётся.
   - Это ты бросай, парень, - порошки-то зловредные рекламировать! Трава - вот наш естественный путь.
  
   Хочу выползти из стога и не могу... Устал. Запах неестественной прелости валит с ног. Голоса...Диалоги подсознания.
  

1.

   - Зачем ты взялся петь, в тебе же незаконченное высшее говорит во весь голос?
   - Было бы законченное, пел бы в опере.
  

2.

   - Гну гномов геномом гона гениев Ганновера...
   - Гена, верю!
  

3.

   - Какая осанка - ну, чисто - испанка!
   - Ишь, распушил здесь улыбку до самого колена! Не пляшут ваши вороные!
  

4.

   - Прямо чайная бесцеремонность какая-то!
   - Ты имеешь в виду чайную церемонию?
   - Нет, именно бесцеремонность. Раз существует такая церемония, то бесцеремонность и подавно.
    А самурай отрезал, как говорит Заратустра. И было, что и было чем... кроме томления синтоистского духа. И фугу с ним!
  

5.

   - В наше время один из самых страшных диагнозов - выпадение из эфира.
   - Не тужи, это всё равно не для тебя.
   - А что для меня?
   - Знать, что ты умеешь писать прозу, которая понравится десятку-другому твоих единомышленников, и стихи для сотен людей способен вываливать в виртуальное пространство, где обитают наши мысли (ого, так это обо мне!).
   - Так этого мало.
   - Больше, чем ничего. Вдесятеро больше.
   - Помню... такую сентенцию: философия - наружное средство для коры головного мозга! Не очень близко, но лучше, нежели совсем никаких мыслей. Понимаю.
  

6.

   - Ты сова?
   - Жаворонок.
   - А отчего советы даёшь? Сейчас же вечер!

_ _ _

  
   Ве-чер? Так уже вечер? Чёрт его дери! А я тут валяюсь...
  
   Глаза не открываются. Будто нахожусь внутри чужого сна и не могу им управлять. Слышу - рядом кто-то ворочается, также не в силах очнуться. Он похож на меня. Не вижу, знаю. Кожей чувствую. Нас показывают на потеху кому-то, кто нам непонятен и чужд.
  
   И тут мой двойник возопил:
   - А давай ты мне атрибут моей власти над этой видеотехникой!
   - ПДУ?
   - Правильно, длинную удочку!
  
   Очнулся. Вскочил. Вот он - тот пространственно-временной рукав. Ручей, если угодно. Оказывается, я неосознанно шёл к нему, полагая, что всё дело в желании окунуться в полусгнивший стог, будто в чрево законсервированного, но всё ещё прожорливого летнего дня.
  
   Так что получается? Старики со скамейки не просто следили за мной, они меня вели меня сюда.
  
   И Валера уже ждёт где-то рядом в кустах. Или я ошибаюсь? Думаю, что нет... Болдино ждёт. Где-то был вход в канализацию.
  

Пушкин вышел без зонта

  
   Рваный стих, похожий на платье осени вскружил голову, заставил упасть на колени. В лесу бродил он... тот, кого боготворили уже почти две сотни лет, называя "нашим всем".
  
   В этот раз Болдино было названо Жуками, и шоссе имени и фамилии знаменитого авиаконструктора искривляло пространство, являя собой модель бесконечной Вселенной.
  
   Итак, я встретил Пушкина, и он жив. Он прогуливается, как ни в чём не бывало, по прореженной техникой мелиораторов берёзовой роще. Правая рука его вертит трость с утяжелённым набалдашником - прекрасная тренировка в свете предстоящих дуэльных приключений. Губы поэта сухи и почти не различимы на смуглой коже лица - подбородок скрывает кашне из цветастого шёлка. Непонятно, шепчет он что-нибудь себе под нос, как утверждает администратор полей и парковых угодий. Лесников... или Лесников... или, как там его настоящее имя... этого парня, который не дал мне задохнуться в прошлогоднем стогу и помог официанту откопать меня, извлечь на свет божий?

_ _ _

  
   Я хотел уехать. И я уезжал из Жуков, так и не дав ответа Валере.
  
   Матово-чёрный "Субару-Форестер" уносило потоком невидимых магнитных полей в сторону умирающего от информационного переедания и модной анорексии мира, который нам кажется лучшим миром из всех возможных, поскольку "капитан Америка" уже победил всех СВОИХ врагов и ушёл на покой, в вынужденную реэмиграцию - пить по утрам диетическую колу со вкусом тархуна и залечивать застарелую язву, образовавшуюся от употребления генно-модифицированной пищи по имени "Биг Мак-мод" и пицца "Cristal pepelac".
  
   Собаки по-прежнему с удовольствием гадили в полимерную травку естественными отходами из искусственных продуктов. Задирали ножку неподалёку, в специально высаженной рощице гибридов из микро-сосноясеней. Домохозяйки давно уже отдали домохозяйство роботам от фирмы "Той-Томсон", играючи справляющимся со всеми обязанностями по ведению дома.
  
   Человечество вымирало в очень комфортных условиях, совершенно не интересуясь, что где-то неподалёку - стоит лишь свернуть в сторону населённого пункта Жуки - можно прикоснуться к настоящей осени так и не сбывшихся надежд.
   Там моросил дождь, а Пушкин вышел без зонта...
  
   А этот гад ответит за корыто!
   На всех не хватит Рыбок Золотых!
   Тьфу, странные мысли... Откуда?
  
   Автомобиль же мой мчался сквозь радугу, нависшую водоразделом над мирами: миром желаемого прошлого и объективного - получилось, как всегда - искусственного настоящего. И кожа уходящей на охоту змеи больше не тревожила мой слух своим шуршанием, и я уже не был тем Виталием Викторовичем, о котором все говорили снисходительно в третьем лице. И сам я так же поступал с собой, но не теперь. Нынче всё изменилось. Когда обретаешь цель, становится неважным отсутствие средств на средства для её достижения - забавная тавтология, не так ли? Финансы - это всего только виртуальное отражение внутреннего мира общества, а вовсе не панацея для экзальтированных умов, мечтающих выстроить человечество по прямой стрелке своего искажённого сознания. Гнуть прямую линию - прерогатива избранных. Так им кажется.
  
   Но теперь - эпоха заплетать узелки новых сюжетов, и мне будет несравненно проще, поскольку я знаю, где можно найти любое время года во всякий момент жизни.
  
   А чего понимать - народ, который пичкают слюнявым варевом фэнтезийных мульт-уродцев в гемоглобиновом ящике цифрового ТВ, не в состоянии уже мыслить самостоятельно... А заглянуть в энциклопедию (хотя бы в краткую, хотя бы в электронную) при "непонятках" - и вовсе в падлу, извините за выражение...
  
   Такому народу в самую пору отвалиться в криогенные ванны забвения, подобно стаду молодых бурёнок идущих на заклание - под нож мясокомбинатовского бойца с вытатуированным профилем вождя-семинариста на обширной пролетарской груди.
  
   Криогенные ванны - это спасение, это выход, это справедливый и демократичный способ выживания? Наверное, кому-то так и кажется, так и пророчится. Но... но, но, но! Я видел, как н а с а м о м д е л е происходит процесс погружения электорально-бессловесных масс в глубокую заморозку и "сохранения" их для будущего. Вернее, не совсем точно выразился - мне стала доступна отчётная документация отдела Глубокой Заморозки, которую по недосмотру не успели закрыть, а лишь свернули в systray, когда служители "икры" проводили экскурсию для представителей СМИ и творческой интеллигенции. А я приотстал, отлучившись в туалет (старый, как мир, способ). И кто же теперь виноват, что мне удалось остаться один на один с данными, которые не предназначены для посторонних глаз?
  
   И потрошат инопланетные агрессоры затейным слогом эфемерного муштучного счастья набитые дежурными фразами газыри предполагаемых событий. И нету в них, в Потрошителях этих, ни ума гуманистов, ни фантазии... а сперва мне показалось, будто они тоже люди. Я сталкивался с ними, наверное, каждый день, но не видел подвоха. Не видел, что нам выдают захватчиков за добрых самаритян, пекущихся о благе каждого.
  
   Экспансия идёт полным ходом.
  
   А здесь - буря мглою... А злому молодцу когда дадут уроки?
  
   Стоп, стоп, ребята, что-то в образе прогуливающегося в Болдине поэта было не так. Что-то... Что?!
   Я остановил машину и задумался. Образ, картинка распадалась, не соответствовала. Так всё-таки - что мешало? Напрягаюсь... Хорошо, что по старой журналисткой привычке вёл видеосъёмку... Просматриваю. Стоп-кадр, увеличение.
  
   Вот оно - запонки с еле различимым логотипом "икры". Такие выдавали отличившимся работникам корпорации в честь запуска первой очереди криогенного цеха. Маленькая небрежность костюмера, обряжающего Пушкинского двойника, не обратившего внимания на этакую мелочь - всё равно будут издали показывать "элитному" зрителю прогулку гения по окрестностям Болдина. Всего одна небрежность - и мне уже становится ясно... Параллельный мир, говорите, сволочи? Пространственно-временные, рукава? Не было никакого параллельного мира, и Пушкина не было. И заседания Гаагского трибунала тоже. Это же постановка! Обычная театрализованная постановка.
  
   Но с какой целью? Очень всё просто - объявить меня сумасшедшим. Ликвидация не даёт гарантий того, что дело о свалке для якобы замороженных будет забыто. А со сдвинувшегося от избытка информации писателя и журналиста чего взять?
  
   Или... всё не так? Есть "икра", и есть... межгалактический МЧС. Каждый преследует свои цели. И Жуки - это показательные выступления изощрённого нечеловеческого разума. Нас всех используют с непонятной нам логикой, играя от скуки нашими судьбами, как трёхмерный художник повелевает плоскими нарисованными человечками, не позволяя им заглянуть на следующую страницу эскизника.
  
   А Пушкин? Если он настоящий, то его, получается, тоже когда-то заморозили. Они? Они хотят сохранить нашу культуру для Вселенной? А к чему тогда эти пустышки вместо криогенных саркофагов? Или... Или просто нас напрасно растили в идеалах гуманизма, а им, галактическим спасателям или работникам "икры" совсем не свойственна жалость к никчёмным членам общества: вечно живыми могут быть лишь гении? Кто мне ответит?
  

без зонта...

  
   Или... всё-таки... они нас спасают... Но не при помощи заморозки. Планета умирает, как утверждают многие из наших учёных, а э т и - т о знают наверняка, и способ спасения должен быть совершенно нетрадиционным. Коридоры параллельных пространств? Почему бы и нет. А отчего тогда так тихо... без рекламы? Боятся, что неверно поймут?
  
   Ах, да! Конечно же - поймут всё правильно. Кому может понравиться, что его не посчитают гением и выбросят, будто мусор? Так-так.
  
   Нет, похоже, все сложнее. Целенаправленный захват территории обитания с использованием внушаемых, как Валера, честняг в качестве пособников. Этих в тёмную. А закулисных правителей-управителей - масонское братство с вековыми традициями обмана и подлости - в открытую. Те наверняка полагают выторговать себе что-то особенное, специфические привилегии, надеясь обмануть и более хитрых, нежели они сами.
  
   А история с хорошими и плохими инопланетянами - её выдумали? Выдумали, чтобы разводить подобных мне в случае необходимости, как говорится на "фу-фу".
   Меня они запутать сумели, но не совсем.
  
   Теперь я им не опасен. Так думают эти господа из закромов "икры". Что ж, это мне на руку. В который уже раз переживаю предательство, не мальчик уже, а каждый раз очень острое ощущение жуткой обиды... Эх!
   Нет правды на земле,
   А ложь в затылок дышит!
  
   Мои действия, что я могу сделать в сложившейся ситуации? Совершенно понятно, чего делать не следует. Нельзя ни в коем случае писать и говорить о сенсационных искажённых параллельных мирах. Нельзя открываться Валере и показывать ему материалы об утилизации замороженных тел. Лучше всего потихоньку уехать, не прощаясь. Что я, собственно, сейчас и делаю.
  
   А потом? Только подполье. Недомоченные олигархи из утопленных лондонских закромов мне не главные враги, не соперники. А с так называемым межгалактическим МЧС теперь я сумею справиться. Их слабое место Валера мне раскрыл по простоте душевной. Теперь у меня в руках мощное оружие. Какое?
  
   А вот такое. Они на дух не переносят сахара. Воистину права старинная медицинская поговорка: сахар - белая смерть.
  
   А возможности скандально упечь меня в психушку я вам не дам, господа. Не получится. Я помню заповеди Божии, ребята, хорошо помню. Вторую щёку? Так на ней нет места... Вторую щёку? Только в зеркале!
  
   А если ОНИ НАС всё-таки спасают?!

_ _ _

  
   Еду по проспекту имени знаменитого авиационного конструктора. Прямо. Не сворачивая. Вот именно здесь, в этой аллее Валера показал мне "параллельный мир". Здесь прогуливался ряженый Александр Сергеевич. Будто бы в Болдино. Осенью. Стоп, ребята - осенью! Но сейчас-то весна - кое-где даже снег лежит не стаявший. А там... боже мой, там-то как раз "в багрец и золото одетые леса".
  
   Если меня водили за нос хлопцы из "икры", то неужели не пожалели красок и... Хотя, вероятно, всё окружение Пушкина - лишь голограмма. Сейчас-то её нет. Наверняка нет. Зачем устраивать спектакль, если зал пуст - в нём ни единого зрителя? Надо бы проехать и посмотреть. Итак, поворот. Роща с голыми деревьями. Дальше... Дальше? Что это? Словно желе образовалось перед лобовым стеклом. А за ним - чёртЪ! - неужели правда? Не верю собственному зрению...
  
   ...идёт дождь. Настырный хулиган-ветер пытается задрать и так уже потрепанное платье берёз, осин и клёнов, чтобы смачно впечатать свой похотливый шлепок по дрожащей коре бесстыдно обнажённых стволов. Угораздило ж выйти без зонта. Сейчас лишь мелко сеет, но ещё минута-другая, и пойдёт слепой, но очень плотный дождь.
  
   Кстати, а где же обещанная вооружённая охрана, которая без предупреждения?.. Ведь в этот раз я не воспользовался тайным путём, показанным Валерой... Их и не было никогда... или же убрали к моему приезду? Загадка...
  

...вышел...

  
   Дождь идёт - я еду. Я останавливаюсь - дождь слепой, он не зрит положительного примера.
  
   Зато я вижу себя там, где когда-то Валера указал мне на невысокую фигуру с бакенбардами и в цилиндре. Это я?
  
   Пушкин - я? Поэт? Да какое там! Набедокурил пару рифмованных строк когда-то... как говорится, для стенограммы... При чём здесь букеровский протокол, я вас умоляю. Мы же мирные люди, а наш бронепоезд (где-то совсем недавно слышал эту фразу, где?)... Ну, ты помнишь, лапуля, о чём поют солдаты? То-то и оно-то!
  
   Сам с собой заговорил. Вот так - раздвоение личности налицо. А тот я, что характерно, - тот, который Пушкин, тоже думает сейчас подобным образом. Или это я думаю его образами? Боже, так я могу одновременно чувствовать за НАС обоих!
  
   Виталий Викторович Сквозняков даже вскрикнул от неожиданности - ноосфера Вернадского распахнула перед ним свои секреты... Нет, не секреты, объятия. Секреты так и остались неразгаданными. Вот почему же он мыслит так, будто одновременно и Пушкин, и житель России первой половины XXI-го века? Извержение! Вулкан Безумий!
  
   Боже, я - Алексанлр Сергеевич? И одновременно с этим, я ещё - Виталий Сквозняков, журналист и писатель... сижу в автомобиле "Субару" и в тот же самый момент стою в поле собственного зрения на краю аллеи в Болдино. Полно, неужели в Болдино? Да уж не в Гайд-парке. Там теперь только макрель и треска прогуливаются под плавник, словно славные парочки из саги Голсуорси.
  
   Отчего-то именно в такую унылую погоду ко мне приходят лучшие строки. Или не приходят, как, например, вот это - приписываемое автору, творящему под модным псевдонимом Экзюперон Беспринципный...
  
   и снова потрава,
   и снова друзья
   не хуже легавых
   мой бег тормозят...
   но новых истерик
   не ждите, коль так:
   довольно - попели...
   ...в мои-то лета...
   довольно! довольны?
   скормили навоз...
   а номер мой сольный -
   так то - не всерьёз...
   посватайте стоки
   за эту межу
   в изысканном слоге...
   а я ухожу...
  
  
   Отчаянно хотелось мочёных яблок! И ещё - суточных щей...
   - Приезжайте завтра, - шелестели яблони остатками пожелтевшей и вылинявшей от дождя листвы. - Будут вам и щ-и-и-и...
   И от этого сразу вспоминался запах мясистой клубники, чуть подвяленных берёзовых веников и свежескошенного (канунешней утренней зорькой) сена. Итак, осень. Боллдино. Бог мой, откуда в Болдине клубника, она же - земляника садовая - начало XIX-го века на дворе?
   Стало быть, я - не Я-Пушкин, а я - Я-Сквозняков думает о божественной смеси летних ароматов сию секунду. Получается - весна, Жуки. Дорога, стелющаяся по орбите нашего невежества. Жуки - вот ответ на все мои вопросы!
  
   Но что это? Будто бы стук десантных ботинок-берцев по освобождённой от снега земле. Значит, не обманул Валера. Теперь - жди пальбы. Но уезжать не спешу: Я-Пушкин обращает на себя Моё-Сквознякова внимание.
  
   Ага, говорит он (или я?) так загадочно, не шевеля губами, будто чревовещает: "Дёрни за кукушку, дитя моё, время и остановится!" Я и дёрнул. Постойте, а где ж мне удалось взять кукушку?

_ _ _

  
   Пули с гадким чмоканьем вспарывали оболочку пространственно-временного рукава и падали к моим ногам, как кедровые орешки, неловко оброненные беличьими лапками. Смешно.
  
   Пушкин отделяется от меня. Он улыбается мне и машет рукой, желая удачи. Теперь в нём есть и я, моя частичка... Александр Сергеевич аккумулирует наши мысли, наши образы... если ОНИ, кого Валера называет сотрудниками межгалактического МЧС, считают НАС достойными? Неужели так?
  
   Безнадёжно жаждалось немедленного решения всех вопросов.
   - Отму-му-му-чите его, будьте любезны, - протяжно тянули молодые телята выбредающие с шоссе.
   Телята? Где-то рядом был посёлок Быки... Пора уезжать. Срываюсь с места на второй - встреча с головорезами мэра не входит в мои планы.
  
   Пушкин. Александр. Сергеевич. Я тебя заключаю в объятия нежно и шепчу в полу прикрытое бакенбардами ухо мешок всяких глупостей, поскольку ТЕПЕРЬ твои мысли бродят в обнимку с моими... А мои, смею надеяться, иногда развлекают тебя. Александр. Сергеевич.
  
   Здесь не растут поганые грибы...

_ _ _

_ _

_

  
  
   * - URBI ET ORBI лат. [урби эт орби] -- букв. "городу (т. е. Риму) и миру"; ко всеобщему сведению. (Формула благословения папы римского; употребляется также иронически -- всем и каждому).
  
   ** - Энсьерро. Кроме пешей и конной корриды со взрослыми и молодыми быками в Испании есть другие популярные зрелища с участием быков: прогон быков (во всевозможных вариантах, в том числе по городу -- это действо называется энсьерро и часто является "предисловием" к корриде, например в Памплоне, при этом желающие могут бежать перед быками), "огненные быки" (к быку, сейчас обычно муляжу, прикрепляются фейерверки и петарды, и он преследует празднующих), "рекорте" (демонстрация приёмов, иногда акробатических, непрофессионалами без оружия, проводятся национальные конкурсы). Также существует комическая коррида (например, "Пожарный-тореро") с участием клоунов и карликов, обычно без убийства быка.
  
   *** - КРЕМАЛЬЕ'Р, а, м., и КРЕМАЛЬЕ'РА, ы, ж. [фр. cremaillere] (тех.). -Приспособление для плавного и точного передвижения части какого-нибудь прибора, состоящее из зубчатой пластинки с винтом. На флоте этим механизмом задраиваются люки.
  
   **** - здесь автор имеет в виду намёк на расхожую формулу "МОСКВА -- ТРЕТИЙ РИМ", политическая теория, обосновывавшая всемирно-историческое значение столицы Русского государства -- Москвы как политического и церковного центра. Теория была изложена в характерной для средневекового мышления религиозной форме и утверждала, что исторической преемницей Римской и Византийской империй, павших, по мнению теоретиков, из-за уклонения от "истинной веры", является Московская Русь -- "третий Рим" (Два Рима падоша, а третий стоит, а четвертому не бысти). Начав складываться в середине 15 века, теория "Москва -- третий Рим" была сформулирована в начале 16 века в посланиях псковского монаха Филофея к московскому великому князю Василию III Ивановичу.
   Теория была подготовлена предшествующим развитием политической мысли на Руси, ростом национального самосознания в годы воссоединения русских земель, окончательного освобождения от татарского ига и утверждения независимости Русского государства. Она сыграла значительную роль в оформлении официальной идеологии Русского централизованного государства и в борьбе против попыток Ватикана распространить свое влияние на русские земли. В 16-17 веках в славянских странах Балканского полуострова теория "Москва -- третий Рим" служила обоснованием идеи славянского единства и имела большое значение в борьбе южного славянства с турецким гнетом. Вместе с тем теория содержала и негативные черты - богоизбранности и национальной исключительности великоруссов.
  
   ***** - suicidio dandosi fuoco (итал.) - самосожжение.
  
   ****** - Позднее Сквознякову пришло в голову немного странное стихотворение, связанное с историей о радио. Вот оно:
  

О Р А Д И О

(форма телится содержанием)

  
   ради радия
   рядился в эпоху радио.
   ради о
   ла?
   ла!
   ла-ла...
   эстраду рассудит
   правда,
   ансамбля джаз-банда от прадеда -
   "Ялла"?
   в засаде
   ради радио
   подкрадывался
   к народу сзади,
   чтобы не бряцать
   баритональным квасом,
   электорально-рвотными массами
   с мясом...
   кстати,
   Ватсон,
   с выделением токсично-таксистских газов
   на ГАЗе,
   руки тревожа пассами,
   акациями провокаций -
   лекарства
   оваций
   ради радия
   родил
   гада я -
   сокровище нации -
   сукровицу жалких реляций,
   в робкую радость
   одетую...
   падая
   в сад
   этим летом,
   будто Одетта
   убила Одиллию,
   в схватке офсетовой...
   но не сильно -
   наверное, как учили...
   поэтому!
   не агрессивно
   били...
   ради О!
  
   ******* - Писатель считал, что главной пружиной человеческих поступков являются себялюбие и расчет ("интерес"). Сама по себе эта мысль не была оригинальной, но в "Максимах" она иллюстрируется с непревзойденным мастерством в безупречных по изяществу и лаконизму фразах. В основе афоризмов Ларошфуко почти всегда лежит парадокс, и не случайно в качестве эпиграфа он избрал изречение: "Наши добродетели -- это чаще всего искусно переряженные пороки".
  
  
   Печора - Кострома, июнь - июль 2009 г.
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"