К палачу вдруг прилипли уши,
Руки, ноздри и две головы.
Он не слушался, кашу не кушал,
Оттого ходит липкий, увы.

А ещё к нему взгляды пристали,
Целых двадцать четыре с утра.
Его в дюжие губы ласкали...
О, как это мучительно, брат, -

Наблюдать за моральным паденьем,
За паденьем морали следить.
Эшафот не страдает от тени,
А на солнце грешно не слепить

Чуждость рук казеиновым клеем
С апогеем палаческих мук.
Не хотел же он стать лиходеем,
Но придётся свой скрасить досуг

На пустом остывающем ложе...
Если ты не сумеешь простить:
Раз почувствуешь липкую кожу,
Так его сразу жаждешь добить... 

30 августа 2007 г.