Снимал с семьёй квартиру в Москве. Не полную, из трёх комнат: две нам, в одной бабушка, хозяйка этой квартиры сама осталась. У меня бизнес: в семь утра — из дома, в десять вечера — домой. Старшенькая дочка в школу пошла, младшенькая на руках у жены.
Бабка-хозяйка, всё время ворчала почему-то: «сдохнете, буржуи, сдохнете всё-равно». Что мы ей плохого сделали? Чем больше платил, тем больше она злилась. По ночам, своих не хотел будить, замечал: эта старуха ссала в наш чайник и кидала какую-то дрянь в детскую кастрюльку. Купил и поставил холодильник в комнату.
Одним утром чуть башку себе не свернул — весь линолеум у порога комнаты усыпан ртутными шариками. «Где ж ты, бабушка, градусников-то столько набрала? — А это у меня, сынок, приборчик для измерения давления разбился». Сука! Убрали своими силами (зря, наверное).
Но, если детально, это долго. Потерял я своих дочурок. Младшенькая сварилась в ванной. «Как же?» — спрашиваю у жены, а жена разум потеряла: на минуту ребёнка оставила, бабушку попросила присмотреть. Не говорила моя жена с тех пор больше, только мычала и плакала.
Настенька, старшая, смотря на мою беспомощность и на мучения мамы, не выдержала. Повесилась. Я же тогда запил с горя, отлучился за бутылкой, прихожу — а она висит в комнате. Люстра разбита под ногами, а у Настеньки губки тонкие, бескровные и лицо синее-синее.
Я тогда ментов не дождался, сам верёвку срезал. А когда менты приехали — надели мне наручники сзади. Били и продержали двое суток в местном УВД. Потом я вышел. Жена в психушке, слава Богу — жива. Да слава ли? — овощ.
Прихожу на квартиру: «Мне тут кой-чего до суда взять надо. — Да, конечно, сынок», ласково улыбается бабка.
Хватаю её за седые космы и тащу, визжащую, со второго этажа в свою машину. Мимо старушек с семечками у подъезда, мимо подростков с пивом на детской площадке. Она орёт и посылает мне проклятья. Я бью её несколько раз, сначала рукой, потом ногами, когда умолкает и перестаёт сопротивляться, запихиваю на заднее сидение, моего старенького «Форда». Захлопываю дверь. Вот, и весь «Фокус», говорю машине.
Она очухалась на полдороги. Мне пришлось выйти и бить ещё несколько раз. В лесу я нашёл прекрасную лужу в колее. Я вытащил эту тварь из машины, курил ещё минут семь, пока она придёт в себя. Посмотрел в глаза (фары как раз на нас светили).
Спросил: «Знаешь за что? — Вы все сдохнете, буржуи», ответила она. В лужу я её и окунул. Лужа была глубокой. Мразь булькала и пыталась извергать проклятья. «Ненавижу!!!» Я окунал её, вытаскивал, бил по морде и снова окунал. Кажется, эта гнида и умирать-то не умела...
В какой-то момент я почувствовал... Почувствовал... Молодая черноволосая девушка. Красивая. «Что же ты делаешь?» — спрашивает меня.
Ага! Гоголя начитались? С удвоенной силой опускаю её голову в канаву с водой. У неё сильные молодые ноги — чуть не сбивает меня. Я двумя руками хватаю её за затылок и коленом между лопаток вдавливаю в канаву. Она долго и сильно дёргается, пока я сижу на ней. Наконец замирает. Ну, всё.
........................................
P.S. Источником таких сюрреалистичных зарисовок являются мои нездоровые сны. Слава Богу, не частые. Но к психиатру, все-таки, нужно сходить.