На антикоммунистическую пассионарию я не обращал внимания уже лет двадцать - с тех пор, как соответствующая тема была исчерпана. Однако зашумевшее с 4 декабря время стало напоминать политфигурантов былых дней, и я, не зная, жива ли на свете пламенная антибольшевичка, подумал, что ей можно было бы уже поставить на Лубянке, на месте Дзержинского, памятник как прабабушке оранжевых революций. И тут на днях мне попались на глаза несколько ее фраз из Интернета (большое спасибо Ватрушке! из Инофорума, собравшей эти перлы), которые нельзя назвать иначе как шедеврами политической откровенности. Они "восхитили" меня простотой, прямотой и детской безыскусственностью. Вот они:
"Русских нельзя с правами пускать в европейскую цивилизацию, их положили у параши, и правильно сделали". http://www.ds.ru/vnstat.htm
"Например, меня совершенно не волнует, сколько ракет выпустит демократическая Америка по недемократическому Ираку. По мне, чем больше, тем лучше. Так же, как меня совершенно не ужасает неприятность, приключившаяся с Хиросимой и Нагасаки".
"Почему это в Америке индейцы не заявляют о своем суверенитете? Видно, в свое время белые поселенцы над ними хорошо поработали. "
"Апартеид - нормальная вещь". "Гражданские права существуют для людей просвещенных, сытых, благовоспитанных и уравновешенных". "Так что апартеид - это правда, а какие-то всеобщие права человека - ложь".
"Я лично правами человека накушалась досыта. Некогда и мы, и ЦРУ, и США использовали эту идею как таран для уничтожения коммунистического режима и развала СССР. Эта идея отслужила свое и хватит врать про права человека и про правозащитников".
http://www.ds.ru/vnstat.htm
Как говорится, устами младенца... Правда, младенец этот дурно пахнет, но о запахах мы потом. А сейчас я хочу лишь поделиться ощущениями от некоторых из подчеркнутых мною слов этих шедевров, которые предельно просты и складываются в несгибаемую логику, логику любого пахана в законе. Весь мир для него предстает в виде огромной тюремной камеры, где он старается занять самое лучшее место, а к параше отправить либо опущенного, либо новичка, либо того, кто не принял правил поведения в камере или не сумел утвердить себя в соответствии с этими правилами, то есть добыть место силой. (Но даже и в камере (!) не все строится на силе, многое и на "уме", то есть на подлости, на умении приспособиться, стать пахану полезным.) Тут вспоминается роман Джека Лондона, написанный в начале страшного ХХ века, как один из символов новой эпохи, - "Морской волк". В нем автор невольно дал картину грядущего, ибо сильнейшим образом выразил американскую психологию. В этой сумрачной книге по угрюмым волнам северной Атлантики несется плавучая тюрьма с рабами, добывающими тюленей. На судне только один человек свободен - его хозяин, капитан Волк Ларсен. Он спасает потерпевшего кораблекрушение молодого благовоспитанного Ван-Вейдена, интеллигентного и хрупкого, не умеющего работать руками. Ван-Вейден как бы представляет собою век ХIХ-й, гуманистический и мягкотелый. Волк Ларсен учит его жизни, подавая пример поведения человека в диком мире, внушая ему образ мысли не то пролетария. не то феодала, а в общем бандита и фашиста, признающего только силу. Людей слабее себя Волк открыто презирает, лишая малейшего достоинства. Стать в его обществе человеком можно, только его убив, но это никому не удается. В конце концов внешне Волк проигрывает, матросы от него сбегают, корабль выброшен на мель, он умирает в одиночестве, ослепший и парализованный. Но внутренне он не сломлен и уходит в мир иной все тем же, сатанински сцементированным силой и злобой - никакая идея, поднимающаяся над голой природной необходимостью, над миром взаимного пожирания, над смертельной схваткой всех против всех, над судорогами чисто животного существования, в его сознание войти не может. Это предел абсолютного материализма и язычества. Если цивилизация пойдет по такому пути, то есть по пути абсолютного следования "закону природы", она погибнет в пламени вечной войны или случайно-таки, может, на некоторое время и уцелеет, но название "человечество" будет носить уже очень условно, ибо в мире роботов и киборгов, продолжающих собою простое движение молекул, человеку места не будет.
Ясно, что в цивилизации Волка Ларсена "всеобщие права человека - ложь", как ложью в глубине ее души считаются вообще любые общечеловеческие ценности, хотя на фасаде ее и выставлено in God we trust и тому подобное. В школе ленинской цивилизации (близкой по духу цивилизации Ларсена, но менее лицемерной и христианством не прикрывавшейся), которую я кончал, эти общечеловеческие ценности назывались "абстрактным гуманизмом", препятствующим "правильному" постижению реальности, то есть признанию необходимости всеобщей драки за конкретные частные интересы. Можно сказать, что в 1991 году из двух рукавов, западного и восточного, одной и той же некогда христианской, а ныне дегуманизированной Северо-Западной цивилизации (Америка-Европа-Россия) победил более лицемерный рукав, сумевший к тому же рациональнее распорядиться своей жестокостью и не пугать своих людей. Политпропаганда этого западного рукава, то есть натовской машины, в которой львиную долю составляют заокеанские братья, невероятно раздула это его не столь великое, сколь комфортное реальное моральное преимущество, сделав его основанием для "продвижения демократии", то есть для банальной империалистической переделки земного шара в своих - американских - интересах. Интересы же Европы, расколотой, деморализованной Второй мировой и на десятилетия засевшей отдышаться под штатовский ядерный зонтик, здесь, конечно, сбоку и серьезно восприниматься как самостоятельные не могут. Им хватает забот со своим долгостроем шатающегося европейского дома. Поэтому смешно, когда кто-то из соотечественников по вековой привычке кивает в сторону Европы: мы, мол, тоже европейцы, нам тоже надо туда, в "общий дом" и так далее. Пора успокоиться. ТУДА - УЖЕ - НЕ НАДО. Это в нас от образованности, говорю со знанием дела: сам сорок лет по Европе вздыхал. Мы, русские, ведь так и жили последние триста, после Петра, лет, вглядываясь в волшебный альпийский полуостров, как писал Александр Блок, "и с ненавистью, и с любовью". С ненавистью, потому что Европа всегда была сильна, агрессивна, опасна; с любовью, потому что соседство с ней стимулировало наше развитие; и все, что мы имели и умели, было оттуда, а не из бескрайних азиатских степей. Может, латинян мы и плохо понимали, однако же и Кирилл с Мефодием пришли не из Пекина и не из Индии, а из Италии с Грецией. В конце концов даже антропологически "чистые" этнические русские ближе всего к скандинавам, викингам-варягам, то есть к северным лесным народам, а вовсе не к степнякам скифам или гуннам "с раскосыми и жадными очами". Но дело даже не в этом, а в том, что все мифы, и западнические, и евразийско-азиатские, устарели. Вздыхать по Европе уже бесплодно. Мы настолько европейцы, насколько успели зачерпнуть из истории, и другими, более "европейскими", уже не будем.
Время изменилось, на повестке дня стоят совсем иные вещи. Наша цель - не "общеевропейский дом". В тяжких муках хронического экономического, экологического, правового, культурного, религиозного, гуманитарного Земношарного Кризиса, который потребует еще немало кровавой дани, человечество полуслепо, но неотвратимо приближается к неясным пока контурам будущего Планетарного Дома. Если десять лет назад кому-то из нас казалось, что Америка, особенно после падения башен-близнецов, имеет моральные права на благородную роль глобального полицейского, то теперь видно, что это мировой оборотень в погонах, который отнюдь не стремится к равенству субъектов будущей Мировой Конфедерации. Изношенный фиговый лист демократической риторики все хуже прикрывает срам заокеанского миссионера дубины. Но спасибо и младенцу Новодворской, которая своей простотой еще раз напомнила, что американский король гол и, соответственно, свои претензии на мировое господство способен удовлетворять тоже лишь голой силой.