Генри закрыл за собой дверь. Позади раздался кроткий щелчок. Он покинул ее скромные апартаменты, и не знал, вернется ли еще когда-либо. Мария спала. По крайней мере, выглядела так, будто спала. В безмятежном спокойствии грез он оставил ее. Генри любил Марию. Искренне любил. Любил ее правильные черты лица, глубокие карие глаза, выглядывающие из-под плотного макияжа, томный голос, и, особенно, невероятную нежность, с какой она его обнимала. Но была ли та нежность неподдельной, настоящей, Генри не знал. Он вообще не знал, что ему делать с этой страстью. И дело не в том, были ли ему чужды чувства, эмоции, скорей Генри всеми силами уверял себя, что не достоин их. Что его дурацкие привычки, работа, отношение к другим людям достойны совсем иной жизни, нежели счастье в близости столь нужного человека. Но ничего с собой не мог поделать. И как-то все ушло на второй план: ее странности, частые резкие перепады настроения, пристрастие уходить в свой собственный чуждый другим мир. Но сегодня она взяла на себя слишком много. И, наверняка, ей нужна была помощь. Может, стоит остаться? Набрать нужный номер, помочь ей... не уходить. Генри вытащил из кармана телефон, но замер. Он понимал - эти действия не останутся без последствий. Потому медлил. Не мог переступить через себя. "Пусть случай решает, - рассуждал он, взял в руку монету, - орел - останусь, решка - уйду." Секунду-другую монета пронеслась в воздухе, прежде, чем упасть на мягкую ладонь владельца. Выпала решка. Генри тяжело выдохнул. Затем, он открыл портфель, убрал выручку в потайной карман с остальной наличностью и нереализованным героином, и пошел прочь из захудалого сырого отеля.