Михась боялся дышать. Он понимал, что живой. Понимал, потому что слышал скрип дворников по лобовому стеклу. Догадывался, что стекло все покрыто паутиной трещин, потому что удар головой, который с ним случился, был весьма сильным. Но он боялся дышать, боялся опередить свои собственные мысли и осознать, что с этой минуты его жизнь изменится раз и навсегда. Неважно, что виновата была она. Она точно нарочно оделась во все белое, чтобы слиться со снегом, который был повсюду. Она почти невидимо отделилась от сугроба и шагнула на дорогу. Ночью, поздней ночью, когда метель уже занесла дорожную разметку. Что она тут делала - бесшумное и невидимое приведение? И что ему теперь с этим делать? Он отнял у нее жизнь. Ее больше нет по его вине. И он не сможет ничего исправить уже никогда. А ему с этим жить. Вот и мысль - страшная и обреченная - догнала его дыхание.
Михась открыл глаза, но ничего не смог увидеть: кровь из раны на лбу залила ему глаза и ресницы слиплись. И тут кольнула надежда. Слабая и призрачная надежда, что ему повезло и девчонка жива. Нужно только выйти из машины и посмотреть. Но страх был сильнее и Михась не решался. Он только попытался осторожно откинуться назад, но его грудь точно впечаталась в руль, не давая пошевельнуться. И внутри начинала расти сильная давящая боль.
'А ей, наверное, уже не больно' - пронеслось у него в голове. - 'Ты ее убил...'
Так и стояла эта вишневая старенькая 'девятка' поперек дороги с разбитым лобовым стеклом и водителем, который так и не смог выйти, потому что не находил в себе сил, хотя и несерьезно пострадал. Дворники скрипели в ночной тишине. Под розовым светом фонарей мягко и бесшумно на землю падал пушистый снег, скрывая место аварии под белоснежным покрывалом. И там на дороге лежала я. Да, вся в белом. Это Он так захотел. Он называл меня Снежной Королевой и подарил мне всю эту одежду. А я совершила очередную ошибку и оделась во все белое. И слилась с дорогой, и тротуаром и сугробами, и стенами домов. И он просто меня не заметил, как я и хотела. Я шагнула прямо ему навстречу и тут же услышала визг тормозов, а затем удар с хлопком и звон битого стекла. И нет, я не думала, как будет жить этот ни в чем невиноватый бедняга, который сбил меня. Мне было плевать на него и его дальнейшую жизнь. Главное, что моя жизнь оборвалась. Закончилась. Все, точка. Уже не больно и не страшно. Вот так я умерла. И мне очень сложно объяснить в двух словах, зачем я решила шагнуть под колеса автомобиля этой зимней ночью, будучи в трезвом уме и здравой памяти. Просто нервы у меня были ни к черту.
Рассказать от чего?
Слушайте...
1.Три помешанные.
Виктория Высоцкая - гордо звучит. С самого окончания института я примеряла свои инициалы на предмет сочетания со словами 'Президент юридического концерна' или 'Глава крупной юридической компании'. И мне казалось, что звучит это действительно потрясающе. Это и было моей целью. И я к ней шла уже два года. Я устроилась на работу в крупную юридическую фирму простым курьером сразу после получения диплома.
Фирма была на самом деле крупная. Наш головной офис находился в центре Москвы и это было целое огромное здание в 15 этажей. Все сотрудники звали его 'террариум', что было недалеко от истины, ибо тут все жрали друг друга беспощадно, чтобы продвинуться на этаж повыше - так тут строилась карьера. Курьеры обитали на третьем этаже. На четвертом, пятом и шестом - консультанты широкого профиля. Выше уже сидели специалисты. Еще выше сидели начальники проектов - это и было моей целью. Потому что над ними сидела команда помощников нашего бигбосса или (как все его называли) Пузана. Сам Пузан занимал пятнадцатый этаж, окруженный своими секретутками - девулями, которые с третьего этажа взлетали на пятнадцатый по протекции их собственных пятых точек. Наш Пузан любил женщин, но все его женщины для меня были телочками на шпильках. Вот туда я точно не стремилась. Ну, разве что на место самого Пузана.
Я карабкалась на вершину нашего террариума исключительно при помощи своего мозга, наглости, работоспособности и помешанности на карьере. Я плевала на все условности, занималась голым альтруизмом, замыкала на себе максимально все текущие дела, старалась стать незаменимой и одновременно незаметной для местных на каждом этапе моего продвижения. Потому что те, кто был с мозгами, прекрасно понимали, куда я мечу, поднимаясь все на новый и новый этаж. Меня пытались сожрать, но попытки были тщетны. Я была помешана на своей работе. Я готова была в фигуральном смысле грызть глотки своим коллегам по цеху, только бы это приносило желаемый результат.
К счастью, в террариуме у меня были соратники. Точнее - соратницы. Две мои подруги: Ника и Алька. Мы познакомились в институте на первом курсе, когда они рыдали возле аудитории, заработав пересдачу на осень по истории. Мне стало их жалко, хотя я к таким как они относилась всегда пренебрежительно. Что одна, что вторая - фифы. Но почему-то именно в тот момент я была благосклонна и помогла им выкарабкаться из пропасти 'на отчисление' уже через неделю. С тех пор мы были всегда и везде вместе. Ника и Алька уравновешивали меня саму в моменты, когда я зарывалась с головой в работу и превращалась в офисную крысу. Они мне напоминали, что я молодая женщина, что вокруг есть мужчины и нам есть чем с ними заняться.
Алька - Алла Плетнева - была помешана на мужчинах. Нет, не на всех подряд. У нее на определенный жизненный период был один конкретный предмет воздыхания. Расставаясь с кем-то вечером навсегда, утром она уже намечала себе следующего кандидата. Она просто физически не могла не находиться в отношениях. И каждый раз она на полном серьезе влюблялась. Это было неподдельно и искренне. Она никогда не изменяла своим мужчинам и честно вела себя до последней секунды. И каждый раз она на самом деле верила, что это навсегда. Выжимала из себя максимум усилий, чтобы сохранять свои отношения с любимым. Менялась и подстраивалась под них как хамелеон. Менялась так сильно, что мы с Никой готовы были поклясться, что нашу Альку бьют по голове и она забывает начисто все свое прошлое.
В данный момент Аля встречалась с молодым узбеком. Нет, те ассоциации, которые возникают у славян при упоминании слова 'узбек' в корне неверны в данном случае. Это был в первую очередь мужчина, а уже потом узбек. Мать у него была русская, поэтому черты лица национальность немного сглаживали. Плюс ко всему Батыр - так его звали, что означает 'богатырь' - был красавцем. На самом деле я не могла не отметить, что он просто чертовски привлекателен. Монгольская кровь придавала ему неповторимый шарм, который располагался во всех 110 кг его огромного мускулистого накаченного тела. А все это почему? А все это потому, что Батыр Каримов был чемпионом России по какой-то там борьбе и являлся владельцем спортивной школы этой самой борьбы и небольшой сети фитнесс-центров, где Алька с ним и познакомилась.
И вот уже более трех месяцев - она просто шла на рекорд - Аля была помешана на своем Басе. Юр.фак не прошел для нее бесследно: хорошая память для юриста очень важна. Алька наизусть помнила все титулы, наперечет знала все награды и достижения в спорте и трещала о нем без перерыва, пока мы с Никой ее не обрывали.
Ника, кстати, у нас тоже личность примечательная. Дело в том, что ее отец был обрусевшим франко-говорящим африканцем. Правда, Ника его ни разу в жизни не видела, только на фото, так как ее мама рассталась с ним еще до рождения дочери. Он был чернее ночи - не вру. Но, глядя на нее можно было на 100% в этом усомниться, ибо выглядела она самой славянской славянкой в мире: светло-русые волосы, мраморно-белая кожа и голубые глаза. Наследство от папы она получила необычное и тут я вообще не понимаю ее мать... Полное имя Ники - Николь. Имя французское. Чище имени была фамилия - Жамэ. Она говорила, что в переводе с французского это означает 'никогда'. Но еще чище было отчество (внимание! не падать!) - Ивановна!!! Да-да: Жамэ Николь Ивановна. Ее бабушка и дедушка по папиной линии, видимо, очень хотели, чтобы их сын обрусел и нарекли его Иваном. Мы с Алькой посмеивались над ней, говоря, что когда она выйдет замуж и забеременеет, могут сработать папины гены и она родит негритенка. Вот удивится то ее муж!
К слову, Ника не комплексовала ни по одному из перечисленных поводов. Она вообще не комплексовала. Она считала себя идеальной. А это скорее мания величия. Она следила за своей фигурой, за своим внешним видом, за кожей на лице и на попе, за своим здоровьем, питанием и весом, за своим гардеробом, за стилем и за общими мировыми модными тенденциями. Если попросить у Ники зеркальце, а в ответ услышать, что зеркальца у нее с собой нет - точная примета, что через минуту будет конец света. Ника самозабвенно скупала ежемесячно весь ассортимент глянца в газетных киосках, на что у нее по моим подсчетам уходила ¼ зарплаты. Остальные ¾ она тратила на покупку того, что она в этой горе глянца методично помечала путем наклеивания на странички ярких стикеров. Да, университетские навыки и в этом случае пригодились: организовать свою работу Ника умела как никто.
Мне было странно, когда она начала месяц назад встречаться с молодым человеком. Но когда я узнала, что это оказался близкий друг Алькиного Баси (с которым Ника познакомилась тоже в фитнесс-центре), а по совместительству молодой и очень обеспеченный владелец сети заправок, я поняла, что это скорее всего влияние нашей подруги, которая всех нас пыталась пристроить в отношения. Ну, и лишних денег не бывает, тем более у Ники, которую по планам скупки очередной модной коллекции опережали только планы мэра Москвы по застройке торговыми центрами любых свободных территорий в пределах МКАД.
Итак, Ника была помешана на себе, а бизнесмен Антон Исаев - король бензоколонок - тоже немного сдвинулся на ней. И они неплохо гармонировали, не могу не отметить этого факта.
Вот такая 'помешанная' и многонациональная компания у нас подобралась и в таком составе мы вошли в август 2011 года. Да, у меня пары не было. И не знаю что вернее: не было 'уже' или не было 'еще'. Потому что на тот момент о том, что у меня уже было, мне трудно и больно думать и говорить. Но я еще не знала, какая это в сущности ерунда по сравнению с тем, что меня ждет.
Итак, август. Самое его начало. Я работала на десятом этаже в отделе по финансовым арбитражам уже пару месяцев. Среди моих соседей таких молодых девчонок как я не было вообще. А мне всего 24 года. Если сказать, что меня тут не любили и смотрели косо - ничего не сказать. Практически все эти мои временные сослуживцы думали, что пришла я к ним через ту самую пресловутую протекцию пятой точки у Пузана. А временными они для меня были, потому что через неделю я планировала уже забраться на тринадцатый этаж, и плевать я хотела кто и что обо мне думает.
Мои фифы давным-давно застряли на своем пятом этаже, выше не стремились, как я ни старалась их мотивировать. Перекладывали с места на место бумажки, занимались ИБД (Изображение Бурной Деятельности) и терпеливо ждали 18:00, чтобы сбежать из террариума и начать наконец настоящую жизнь. Моральная передышка у всех нас троих наступала в обед, когда мы спускались в один из двух ресторанов для сотрудников и целый час болтали за едой.
Ника как обычно сидела, обложенная своим глянцем, с зеркальцем в руке, в которое смотрелась раза два в минуту, и считала каллории в своей тарелке. Алька о своем: Бася сюда, Бася туда, Бася такой, Бася сякой - люблю-не-могу. А я сегодня была на своей волне и все больше слушала, но кивала не слыша своих подруг.
-Вик, ну а ты как сегодня? Опять пока уборщицы ведрами не начнут греметь, будешь тут куковать? - поинтересовалась Аля, поедая куриный суп.
-Неа, у меня сегодня вечером корпоратив, - ответила я.
-Точно! - подхватила Ника. - Слушай а как ты туда вообще попала?
Ага, так я им и рассказала. Вообще корпоративы в нашей фирме - это не то, что принято везде. У нас они случаются, когда мы обрабатываем нового крупного клиента. Устраивается банкет с их участием в головном офисе на этаже у Пузана, где присутствуют те сотрудники нашей компании, которые будут работать по новому проекту. Попасть на такой корпоратив можно только будучи работником одинадцатого этажа и выше. И когда я случайно узнала, что ведение одного досудебного разбирательства, которым занималась моя коллега, напрямую тренирует ее под нового клиента и она вскоре переберется этажом выше, я любезно предложила ей разгрузить ее и забрать пару дел себе. Она с радостью согласилась и итогом этого была вчерашняя покупка моего нового платья под строгим контролем нашей модной Ники для сегодняшнего вечера. Более того, через два дня новые клиенты со своей командой улетали на семинар в Испанию на 4 дня. И если у меня сегодня получится попасть в эту команду, то через пару дней я буду работать с видом на Средиземное море.
-Как попала? Как попала? Случайно попала. Не суть. Я переживаю, как бы мне успеть на этот корпоратив. У меня еще сегодня первое занятие в автошколе, - ответила я и с упреком покосилась на Альку, которая еще месяц назад должна была договориться обо мне с еще одним другом Батыра, у которого была своя автошкола.
-Давай я прямо сейчас Басе позвоню, - Алька потянулась за телефоном.
-Теперь то уж зачем? - ответила я. - Я уже нашла приличную автошколу недалеко от дома. Пару дней назад внесла предоплату. Вот сегодня вечером вводное занятие.
-А машина у тебя уже есть? - поинтересовалась Ника, пристально разглядывая в зеркальце свой правый глаз.
-Родители обещали подарить на день рождения в феврале. Как раз к тому времени уже права получу.
-Не факт, - ответила Алька. - Когда я сдавала, нас валили на вождении. Если бы тогда Денис мне не помог, я бы год пересдавала. Если хочешь, я все-таки поговорю с Басиным другом: он поможет. Все-таки своя автошкола, наверняка есть договоренности в ГАИ...
-Справлюсь сама, спасибо Аль.
-Да, Викуся у нас привыкла к самостоятельности, - констатировала Ника теперь уже занятая левым глазом. - Железная кнопка!
-Снежная Королева! - перебила ее Аля.
-Аля! - почти выкрикнула я.
-А что, - обиделась она. - Твой полупокер тебя так называл...
Меня убивала ее способность давать людям клички и прозвища. 'Пузана' то именно она прославила на всю контору.
-Слушайте, - я посмотрела на своих подруг угрожающе. - Вадим для меня умер. А о мертвых или хорошо, или ничего. И спасибо вам еще раз, что поддерживаете меня и не напоминаете мне о нем.
-Вик, прошло полгода, - Ника оставила глаза и зеркальце в покое. - Перестань ты уже вздрагивать при упоминании о нем и защищать его. Он на самом деле козел.
-Это вас не касается.
-Нас вообще твоя личная жизнь не касается, - обиделась Алька. - Ты, наверное, если с кем-то начнешь встречаться, мы с Никой узнаем об этом, когда ты нас на свадьбу позовешь. Если позовешь... Это вообще маловероятно, что такое событие как свадьба может с тобой случиться, учитывая то, что у тебя было с твоим полупокером...
-АЛЯ!!! - я не выдержала и все обернулись.
-Вик, прости меня! - выкрикнула она мне вслед, потому я соскочила со своего места и отправилась прочь из ресторана.
-Приятного вам аппетита, - не оборачиваясь ответила я ушла.
2.Вадим. До и после.
Я вернулась в свой кабинет. Ну, мой - это, конечно, громко сказано. Помимо меня тут сидело и корпело над делами еще человек десять. Я знала всех по именам, но наше общение с собратьями по террариуму ограничивалось приветствиями с утра, прощаниями вечером и исключительно рабочими вопросами. А когда на днях выяснилось, как красиво я развела свою коллегу, и что это прямиком направляет меня на повышение, со мной перестали даже здороваться. Сложно в это поверить, но мне было на наплевать на этот факт. И всегда было плевать. У меня была цель и я к ней шла. Я никого не убивала на своем пути, я ничего не воровала, я ни с кем не спала. Я просто работала. Поэтому меня не мучили угрызения совести. На 99% я была уверена, что скоро перееду выше теперь уже точно в свой собственный отдельный кабинет, и у меня в приемной будет сидеть секретарша. Так не все ли равно, здороваются со мной эти неудачники или нет?
Да, я знаю, что я могу быть очень жесткой. И, может быть, девчонки и правы, когда называют меня Железной кнопкой. Нет, не 'может быть', они правы. Я все поставила на карту ради карьеры. Я знала, что взлетаю очень быстро. И еще я знала, что моя настоящая жизнь - как у Ники и Альки каждый день после 18:00 - начнется уже через пару лет, когда я буду все еще молодая, но очень независимая и обеспеченная. И никакое пренебрежение со стороны людей, которые мне не близки и не дороги, не внесет смятения в мои мысли и планы. Мне наплевать.
Пока я распечатывала отчет к сегодняшнему вечеру, который должен был мне послужить мостиком к повышению, Алька прислала мне смс-ку с извинениями. Я улыбнулась и ответила, что не сержусь. Я любила этих дурех.
Закончив с отчетом, я написала служебную записку, навела порядок на рабочем столе, выключила компьютер, убрала ноутбук в свою сумку и, не прощаясь, молча вышла. Это был редкий день, когда я уходила с работы раньше, чем положено. Просто мне нужно было подготовиться к корпоративу.
Я шла пешком вдоль проспекта, навстречу потоку машин и щурилась от солнца. До метро было минут 15 и я любила проходить их пешком. В эти моменты я думала не о работе. Я думала о Вадиме... Я снова мысленно была с ним.
Я познакомилась с ним по-киношному банально. Это было два года назад, когда я закончила грызть гранит науки и упорно искала работу. Было начало лета, вечер и на улице бушевала гроза. Ливень лил стеной. А у меня была назначена встреча и собеседование в центре города в каком-то ресторане: такой был работодатель, но я ничего не боялась. Я вызвала такси. Оператор назвал мне марку машины и ее номер, и я выскочила на улицу. Несмотря на то, что мне было сказано, что машина будет всего лишь через 7 минут, она уже стояла у подъезда. Я запрыгнула на сидение рядом с водителем и назвала адрес. Он тогда заулыбался и спросил:
-Что: прямо вот так сразу в ресторан и поедем?
Это был Вадим на своей машине, а не таксист. Я перепутала марки машин. Он просто случайно оказался напротив моего подъезда: заблудился и заехал во двор, чтобы посмотреть дорогу по навигатору. И мы поехали в ресторан, но в другой. И на встречу я не попала. И следствием этого было то, что я не устроилась тогда на работу, а через неделю нанялась курьером к Пузану. Что, в окончательном итоге, поставило точку полгода назад в моих отношениях с Вадимом. Я любила его. И сейчас люблю. И мне было больно, когда он ушел. И мне было больно от того, как он это сделал.
У меня была своя собственная квартира уже тогда. Я и сейчас в ней живу. И Вадим очень быстро переехал ко мне. Нет, не потому, что он был альфонсом, он хорошо зарабатывал. Просто мне было удобнее жить у себя. Я привыкла выстраивать свою жизнь в соответствии с четкими логистическими принципами и всегда продумывала все на шаг вперед. Устраивать ремонт в его квартире мне совсем тогда не хотелось, и мне там было некомфортно. Он перевез свои вещи и мы просто стали жить вдвоем у меня.
Это было как в сказке. Я чувствовала себя сумасшедше-самостоятельной. У меня была настоящая взрослая жизнь. У меня был любимый. У меня была работа. Тоже любимая. Но чем лучше продвигались мои карьерные дела, тем меньше времени я проводила дома. В какой-то момент вернуться домой после полуночи для меня стало нормой. Спокойно выслушав несколько раз его претензии по этому поводу, я постаралась ласково (как мне тогда показалось) объяснить ему, что у меня нет другого выхода, если я хочу стать владелицей собственного дела. И мне показалось, что он меня услышал и понял. В конце концов, я не гуляла, не резвилась в клубах и напивалась в барах. Я просто приходила очень поздно и очень уставшая. И сил заниматься с ним любовью у меня не было. Да и не понимала я почему он 10 минут кувырканий среди простыней считает большим доказательством любви, чем несколько мгновений с утра, когда в окно заглядывает первый, деликатный, пугливый, боящийся нас разбудить, лучик солнца, а мы лежим рядом. И он меня обнимает и крепко прижимает к себе. Я сладко потягиваюсь, чуть приподнимаюсь над ним и смотрю как он борется со сном. Целую его легко-легко, точно бабочка крыльями машет...
Мне казалось, что он понимал меня. Может быть и так, но его понимания надолго не хватило. Претензий было все больше. Времени, которое я могла ему уделять, все меньше. И однажды утром раздался телефонный звонок. Звонил его мобильный телефон, пока он принимал душ. Я подбежала и ответила не глядя. Я всегда так делаю, когда он не может ответить сам, потому что думаю, что ему звонят по делам и звонок важен. Я просто голосом влюбленной женщины сообщала тому, кто звонит, что прямо сейчас Вадим занят, но я все ему передам. Но в этот раз ему звонила точно такая же влюбленная женщина. Она не дождалась моего 'алло'. Она сразу начала пересказывать подробности того, что они вчера пережили с моим Вадимом, делясь своими впечатлениями и повествуя, как ей с ним было хорошо. Называла его 'котиком'. Фу, противно! Ненавижу, когда мужчин называют зайками, котами, тиграми и тому подобными прозвищами. Я не дослушала и прервала ее монолог. Она испугалась, услышав мой голос, и бросила трубку. А я стояла как вкопанная и не знала, что делать.
Алька к тому времени пережила уже тысячу разрывов и сто тысяч измен. И я миллион раз слушала ее рассказы об этом. И рассуждала. И что-то советовала. Но, оказавшись сама в такой ситуации, абсолютно потерялась. По натуре я очень спокойный человек, меня сложно вывести из себя. До последнего времени это удается только моей маме. И я не стала скандалить. Я просто оделась и ушла на работу. И не думала о Вадиме вообще. Телефон я не отключала и весь день занималась изучением судебных решений по делам моих клиентов. Вадим позвонил один раз и спросил, все у меня хорошо. Я ответила, что все в порядке и сообщила, что сегодня у меня работы немного, и домой я вернусь к восьми. Но когда в 18:00 террариум опустел, я вдруг поняла, что не хочу возвращаться домой.
Он спал с другой. Мысль просто убийственная. Разрушающая. Ломающая все прошлое. 'Смогла бы ты простить измену?' - спрашивали меня не раз до того, как в моей жизни появился Вадим. И я не помнила, что я отвечала. Потому сейчас это было неважно. Я не смогу его простить никогда. Он не знал, но он был у меня первым. Он просто этого не заметил (не плачу я, когда мне больно, да и крови тогда он не мог разглядеть на бордовых простынях), а я ему не говорила. Мне почему-то девственность в 22 года казалась чем-то неправильным. Что это означало бы, что я не сексуальная, не привлекательная и т.д. Он был первым. Я была для него. Я хотела быть его единственной.
И вот теперь это. Нет, я не прощу. Не смогу. Может быть, когда пройдет много лет, когда я стану старше и мудрее, когда эта боль утихнет, когда краски чувств выцветут, я смогу улыбнуться и забыть об этом. Но не сейчас.
Я вернулась домой. Вадим ждал меня там. У него был удрученный и виноватый вид. Он был готов к скандалу, к истерике, к крикам и слезам. Но я так не умею.
-Вика, - он попытался меня обнять, - прости меня...
-Не смогу. Я не смогу тебе этого простить.
Он смотрел мне в глаза. А я смотрела в его.
-Это был просто секс. Я не знаю, как она мой номер раздобыла. Она ничего для меня не значит. Я тебя люблю, понимаешь? Тебя. Она мне не нужна.
-Да, я тебя понимаю, - шепотом ответила я.
Вадим молчал еще некоторое время и просто смотрел на меня. Ждал. Но я так и не начала скандалить, орать и рыдать. Я пошла в гардеробную, открыла большой чемодан и стала складывать его вещи туда. И вот тогда взорвался он. Он орал, он выдирал у меня из рук чемодан, он ругался, он почти плакал...
Он сказал, что я холодная. Снежная Королева - гордая, недоступная и чужая. Сухая карьеристка, офисная крыса неспособная любить. Он сказал, что устал от этого. Что не может больше делить меня с моей работой. Что ему нужен секс, женское тепло и котлеты с борщем. И много-много еще всего мне наговорил. Накипело, видимо. И все время тряс меня за плечи, требуя, чтобы я наорала на него, надавала ему пощечин, заплакала - хоть как-то доказала бы ему, что он неправ.
После того, как за ним закрылась дверь, я долго стояла в прихожей перед зеркалом и ждала слез. Все плачут. Когда так больно, плачут даже мужчины. Но внутри было одновременно пусто и тяжело. Никогда не думала, что воздух может быть таким тяжелым. Глаза наполнились слезами и мокрые горошины покатились по щекам...
В мужчинах в общей массе я не разочаровалась. Но начинать новые отношения точно не планировала. Я все время проводила на работе, где мужчины воспринимали меня, видимо, так же, как и Вадим. Но со стороны других мужчин были и комплименты, и знаки внимания, и подарки, и приглашения на свидания. Я улыбалась, благодарила и отказывала. Я все еще люблю Вадима. Но он постепенно стирается из моей памяти, чувства блекнут и боль отступает. Я живу дальше. Одна. Но я не считаю себя одинокой, я считаю себя свободной.
15 минут закончились, и я нырнула в метро. Дома я быстро приняла душ, высушила волосы и одела платье, которое мне посоветовала купить Ника. Да, оно подходило: с одной стороны очень строгое с четким силуэтом, подчеркивающим талию, с другой - соблазнительное, открывающее декольте и ноги в разрезе при ходьбе. Я знала, что на Пузана не произвести впечатления голым отчетом. Ему нужны голые ноги. Ему нужно было понравиться. И мне несложно нацепить шпильки и намалевать себе глаза, хотя я все это терпеть не могла. Мама всегда говорила, что мне не нужна косметика. Да я и без нее это знала. У меня очень яркие черты лица и макияж превращает меня вообще в женщину легкого поведения. А если еще добавить красную помаду, получается вариант 'Привет с трассы'. Но такие фифы нравятся нашему Пузану. Учитывая, что он ни разу в жизни меня не видел и не общался со мной, мне нужно внешне привлечь его внимание. Поэтому красная помада пошла в ход.
За всеми этими сборами я перестала следить за временем, а было уже без десяти шесть. И я чертовски опаздывала на вводное занятие в автошколу.
'Может быть, не ходить туда вообще?' - пронеслось в голове. - 'Корпоратив важнее...'.
Но эту мысль я отмела. Я уже заплатила деньги и идти нужно. А точнее - бежать. И я побежала. В обтягивающем черном платье, на шпильках, с ярко-красными губами, с отчетом подмышкой и ноутбуком в руках. На меня смотрели прохожие, мне улыбались мужчины и я была счастлива. Я была довольна собой и понимала, что я настоящая женщина - красивая и соблазнительная, просто очень сильная, независимая и свободная. Алька с Никой гордились бы мной сейчас.
У дверей автошколы я остановилась и дала себе минутку, чтобы отдышаться. Затем уверенно толкнула дверь, вошла внутрь и стала блуждать по коридорам, отыскивая аудиторию ?24. Когда нужная дверь попалась мне на глаза, я с досадой констатировала, что она закрыта, а приятный мужской голос уже что-то там вещает. Я ненавижу опаздывать и заходить последней, когда все на меня смотрят. Это просто позор какой-то. Но я в жизни делаю так много неприятных вещей, что позором больше, позором меньше - какая разница. И я, пару раз постучав, открыла дверь и со словами 'Можно войти?' скользнула в аудиторию.
3.Случайная закономерность.
Аудитория была полная. Полная мужчин. И всего две-три дамочки. Все обернулись на меня. За преподавательским столом стоял высокий и загорелый молодой человек. Он улыбнулся, что-то поискал глазами на своем столе, а потом, глядя на меня, задал вопрос:
-Ты у нас точно не Чурилин Н.Е. Значит, либо Высоцкая В.А., либо Тихонова Т.Н. Ну, так кто? - и улыбнулся.
-Высоцкая, - ответила я.
-Садись, Высоцкая, - не переставая улыбаться, произнес он, а я, просто обалдев от такой фамильярности, даже не нашлась, что и ответить.
Он продолжал улыбаться и наблюдать за мной. А я, отметив, что свободные места есть только за первыми двумя столами, уселась туда, где было совсем свободно: прямо напротив этого наглого и загорелого преподавателя.
-Не буду повторяться для опоздавшей, - продолжил он тем же приятным голосом, который я слышала, стоя за дверью, и наконец-то перестал на меня пялиться. - Я остановился на вождении. Значит так: за руль вы сядете примерно после пятого-шестого занятия по теории. Когда мы сегодня закончим, запишитесь у секретаря на тренажер. Каждый должен три часа откатать там, прежде чем садиться в машину. Группа у вас небольшая, поэтому инструктор будет один. Сразу обращаюсь к дамам, - он опять уставился на меня, - если вдруг что-то вас не устраивает, если с инструктором возникает конфликт - все мы живые люди - сразу сообщайте мне. Я не хочу потом разборок с вашими мужьями и папами. Это понятно?
Пока я не кивнула, он упорно таращился на меня. Вот они плоды моего опоздания. Теперь буду вынуждена терпеть от него все эти подколки.
-Хорошо. Теперь об экзаменах. Внутренний экзамен вы все будете сдавать лично мне. На теории не должно быть ни одной ошибки. Все услышали? НИ ОДНОЙ! Без шуток: не сдадите внутренний, не допущу в ГАИ.
Народ зашипел, но преподаватель продолжил, не обращая внимания:
-Господа, вы платите деньги большие, чем заплатили бы в другой автошколе. Не знаю, что вам скажет эта цифра, но именно 73% учащихся нашей автошколы сдают на права с первого раза. 73%. Без взяток. Наша школа на первом месте в этом городе. Вы все взрослые люди и мы тут не в игрушки играем. Я не допущу в ГАИ ни одного человека, пока не буду уверен, что он способен сохранить жизнь себе и всем окружающим, оказавшись за рулем. Это понятно?
Тон его не предусматривал возражений. Он сам по себе вообще как-то не предусматривал возражений. Я поймала себя на том, что у меня по коже побежали мурашки. Правда, я списала их на общую неловкость ситуации и на предстоящий коропоратив... Вот она - моя первая ошибка.
Вводное занятие оказалось довольно коротким. Если к тем десяти минутам, на которые я опоздала, прибавить те пять, которые я тут просидела под пристальным взглядом нагловатого загорелого преподавателя, то в общей сложности я поняла только то, что получить права мне будет сложно. И я нервничала.
Вообще-то я не курю. Но умею. Иногда в моей работе приходится 'обрабатывать' некоторых клиентов. И иногда я веду переговоры или провожу встречи в неформальной обстановке. И иногда сигарета за чашечкой кофе помогает расположить оппонента к себе. Поэтому у меня всегда в сумке есть сигареты. И не знаю почему, но почему то именно сейчас мне захотелось курить. Самой по себе. Одной.
Я зашла к секретарше, записалась на какой-то там тренажер через неделю, уточнила, когда начнутся занятия в нашей группе, мысленно констатировала, что если сегодня я получу билет в Испанию, то первые два благополучно пропускаю, и отправилась прочь.
У входа толпились и уже вовсю дымили мои одногруппники. Я прошла мимо, ближе к проезжей части, где собиралась ловить маршрутку до метро, и тоже закурила. В голове у меня уже ясно жила мысль, что автошкола с моим рабочим графиком - дурацкая затея. Некогда мне на эти занятия бегать. Пожалуй, нужно вернуть свои деньги. Я - юрист, я найду дыру в их договоре в два счета. А с правами что-нибудь придумаю. В конце концов можно через Басиного друга их купить - сейчас это не проблема.
Я обернулась. На проезжей части стояла большая черная машина, а из окна пассажирского сидения на меня смотрел этот наглец и на его лице застыл вопрос, который он только что адресовал мне.
Меня не любили, меня боялись, меня обсуждали за спиной. Но такого наглого поведения в свою сторону я еще ни разу в жизни не наблюдала.
-Я курю, - отрезала я и пошла дальше.
Машина тронулась с места и продолжила движение параллельно со мной.
-Я сам курю, не парься, - ответил наглец, даже не думая о том, что в русском языке к незнакомым людям предусматривается обращение на 'вы'. - Садись, мне в центр. Если по пути, подброшу. Садись, не бойся.
Я боюсь? Ну, наглец!
-Мне на проспект Мира, - сообщила я тоном, которым обычно общалась с таксистами, захлопывая за собой дверцу его машины, да посильнее.
И машина, на скорости перестроившись в левый ряд, понеслась вперед. Какие у меня тогда были в голове мысли? Во-первых, я постоянно думала о предстоящем корпоративе. Во-вторых, я бесилась от наглости этого улыбающегося примата. В-третьих, меня не покидало чувство какой-то внутренней самоуверенности от того, как хорошо я сейчас выгляжу. И последний факт меня безумно радовал. Почувствовала ли я тогда что-нибудь к нему? Нет. Абсолютно ничего, кроме раздражения граничащей с ненавистью...
-Вечеринка? - спросил наглец, не отрывая взгляда от дороги.
-Нет, - сухо ответила я, - у меня работа.
-Даже боюсь спросить, какая, - усмехнулся он.
-Не та, о которой ты подумал, - оборвала я, решив, что и для меня наступил момент перейти на 'ты'.
-Откуда ты знаешь, о какой я подумал? А, Высоцкая? - не унимался он.
Нет, ну, это уже ни в какие ворота не лезет! И какого черта я к нему села?
-Слушай, давай мы молча будем ехать, а? - ответила я, скопировав его интонацию.
-Не злись, бука, - снова заулыбался он. - Такая красивая и такая серьезная. Улыбаться то умеешь?
Я повернула голову к нему, уставилась на наглеца в упор и растянула свои ярко-красные губы в улыбке а-ля-Голливуд.
-Доволен? Можно теперь помолчать? - наглость его оказалась штукой заразной, но немного наглости сегодня вечером мне точно не повредит.
-Не могу, - ответил он. - Ты такая серьезная и злая, что мне хочется тебя развеселить. Может перенесешь свою работу? Я заеду в одно место по делу, и поедем в кино на кинокомедию. Я тебе куплю большое ведро попкорна...
-Слушай, - оборвала его я. - У меня сейчас вообще нет желания с тобой спорить. У меня сегодня очень ответственное мероприятие, и никакого желания идти ни в кино, ни еще куда-нибудь. И уж точно я не буду улыбаться незнакомому наглецу по команде!
-Минуту назад улыбнулась, - прищурившись ответил наглец на мою тираду.
-Все, - не выдержала я. - Нам не по пути. Останови машину, я на метро доеду! Я серьезно! Спасибо, что подбросил! А теперь останови.
-Тише, тише, Высоцкая! Все, мир! Я больше не буду! - он просто наслаждался моментом и моей досадой. - Ты чего такая колючая? И вообще нам очень даже по пути: мне как раз на проспект Мира и надо...
-Ага, как же! - фыркнула я. - Какое неожиданное совпадение!
-Да, я тебе серьезно говорю, - не унимался наглец. - Меня попросили на одно мероприятие кое-что завезти.
-Да? И что это?
Он головой мотнул в сторону заднего сидения и я оглянулась: там стояла коробка с каким-то спиртным. Тень сомнения о случайном совпадении закралась в мою голову, но когда он, не спрашивая у меня дороги, ехал прямо к нашему террариуму, эта тень переросла почти в уверенность. Мне безумно не хотелось верить в то, что нам НАСТОЛЬКО по пути, когда он спросил, куда конкретно на проспекте Мира мне нужно.
-Именно туда, где все это, - я тоже кивнула назад, - будут распивать. Надеюсь, мы там не увидимся.
Я почти выскочила из его машины, мысленно похвалив себя, что наше общение уже точно не случится еще раз, поскольку ноги моей больше не будет в этой автошколе. Лавируя между припаркованными у входа машинами и на ходу отыскивая пропуск, я поспешила скрыться. Пусть этот 'курьер' тащит свою доставку, на корпоратив к Пузану его все равно никто не пропустит.
В лифте перед зеркалом я поправила прическу, пощипала себя за щеки для румянца, улыбнулась себе самой и смело шагнула на мягкий ковер, устилавший пол на 15 этаже.
Народу было много. Наши новые клиенты были владельцами сети гипермаркетов и по совместительству братьями-индусами. Мне не привыкать к многообразию народностей планеты, да и, слава богу, для работы с ними в команде были переводчики. У входа в банкетный зал всех встречала личный секретарь Пузана - Тамарочка. Именно Тамарочка, потому как на Тамару с отчеством она не походила. Розовая куколка с кудряшками.
-Высоцкая? - спросила она у меня фарфоровым голоском, как только я приблизилась.
-Да, - ответила я, смерив ее взглядом сверху вниз.
И я все так же смело шагнула навстречу своему повышению.
Пузан (т.е. Максим Викторович) меня заметил сразу, мой расчет на внешний вид сработал, как и было задумано. Когда я окликнула его по имени-отчеству, он направил в мою сторону свое пузико и расплылся в довольной улыбке.
-Виктория Высоцкая, если не ошибаюсь?
-Да, добрый вечер, - ответила я и протянула ему руку.
Он ее пожал, но не отпустил, а мягко перехватил под локоть и повел меня вглубь.
-Виктория, вы, как я знаю, работали в прошлом месяце по делу о торговле с зонами Таможенного союза?
-Совершенно верно.
-Я понимаю ваше стремление в новую команду при учете, что я знаком с вашей работой и наслышан о вашей хватке. Но вы не можете не понимать, что интересы наших новых клиентов лежат не столько в юридической плоскости, сколько в политической. Вы не считаете, что женщина и политика - это вещи несовместимые?
В этот момент я почувствовала на своей пятой точке его ладонь! Начинается! Как можно тактичнее я убрала свою руку из его, а попой сделала вращательное движение в стиле JLo, освободившись от его посягательств. Одновременно я протянула Пузану свою папку с отчетом.
-При всем уважении, Максим Викторович, если вы посмотрите мой отчет о последних слушаниях, то убедитесь, что я знакома с этом вопросом куда более широко, чем это может показаться. Конечно я понимаю, что эта сфера коммерческой деятельности весьма сильно лобируется политиками, но я вас уверяю, - опять рука и опять я виляю задницей в сторону, - что в случае вынесения всех этих вопросов в наш арбитраж, я с 85-процентной вероятностью гарантирую создание прецедента, - снова моя задница подверглась атаке, и я снова виляю. - А, насколько мне известно, то по контракту с новыми клиентами, наши риски оцениваются в 20-процентном пределе. Поэтому, думаю, что я вполне соответствую требованиям для того, чтобы начать работать с новым клиентом.
Я сбилась со счета, сколько раз он попытался меня полапать. Боже мой! Что еще мне придется сегодня вытерпеть? Да, и не только сегодня...
-Виктория, - Пузан снова максимально сокращал мое личное пространство вторгаясь в него совершенно бесцеремонно, - видите ли в чем дело...
Но он не договорил. Я в сотый раз исполнила свою 'ламбаду', но в этот раз наткнулась на препятствие с другой стороны: другая крепкая мужская рука по-хозяйски обняла меня за талию и уже до боли знакомый наглый голос произнес:
-Привет, дядя Макс! Посылочка прибыла!
Пузан встрепенулся, оставил меня, наконец-то, в покое и поторопился поздороваться в наглецом:
-Привет, привет, племяш! А загорелый то какой! Ну, здравствуй!
И, теперь уже оба убрав от меня свои руки, они обнялись. Я стояла в метре от них и не знала, улыбаться мне или беситься. А через секунду после объятий, наглец снова бесцеремонно обнял меня и обратился к Пузану:
-Дядька, а ты что, знаком с моей невестой?
-С невестой? - Пузан недоверчиво покосился на меня. - Я сейчас не ослышался, племяш?
-Дядя! - с укором произнес наглец.
-Молчу-молчу, - Пузан скорчил мину, изображающую мужскую солидарность. - Да, мы с Викторией уже немного знакомы. Ну, молодежь, я вас тут оставлю на минуту. Развлекайтесь.
Пузан махнул нам своей ладошкой и направился в другую сторону. Конечно, он теперь и на метр меня к себе не подпустит на глазах у племянника. Я стояла и кипела от негодования: еще минута, еще немного бы я потерпела его руки на своей заднице и место было бы у меня в кармане! Рука наглеца по-прежнему покоилась на моей талии и ослабевать хватку он даже и не собирался. Он проводил Пузана глазами, и только потом молнии из моих глаз достигли своей цели:
-Тихо! Спокойно! - скомандовал он и медленно убрал руку, поднимая ее вверх. - Не бесись. Я уже давно за тобой наблюдаю. Видел как ты задницей от него круги написывала. Решил прийти к тебе на помощь. Тем более, что я дядьку своего хорошо знаю.
-Невеста?! - почти выкрикнула я. - Невеста?! Поумнее ничего в голову не пришло?
-Виктория Высоцкая, ты не ори на меня, - спокойно ответил наглец. - Могла бы и спасибо сказать, между прочим. Ну, мир?
И он снова улыбнулся.
Мир? Какой теперь к черту мир. Пузан исчез среди шумной толпы. Я свой шанс упустила. Наглец, имени которого я так до сих пор и не знала, стоял и протягивал мне руку.
-Я тут вискарик неплохой дядьке привез. Пойдем, Высоцкая, хлопнем мировую?
От досады я не могла говорить. Что-то изнутри щекотало нос, и внезапно я поняла, что вот-вот расплачусь.
-Как тебя хоть зовут, 'жених'? - спросила я обреченно.
-Зови женихом, мне нравится, - ответил он, улыбаясь, но заметив, что мне вообще не до смеха, все-таки представился. - Мирон.
-Пить она не хочет, есть она не хочет. Высоцкая, ты еще и привереда! Пойдем тогда покурим хоть что ли!
-Да, не курю я! - это, конечно, звучало вообще нелогично.
Мирон сел рядом.
-А что тогда делать будешь?
-Ничего не буду. Посижу немножко, чтобы ноги отдохнули, а потом поеду домой.
-Понятно. Значит, туфли для тебя непривычная обувь. Значит, весь твой марафет исключительно по случаю. Значит, ты сегодня явно на что-то рассчитывала. И, учитывая, то как ты упорно не хотела посягательств на свой тыл, явно не то, на что намекал мой дядька. И получается, что я что-то тебе обломал. Так?
Фрейд недоделанный. Чтобы минут пять назад об этом догадаться!
-Оценка пять, - вот и я стала преподавателем сегодня.
-А что именно? Если не секрет, конечно. Хотя, даже если и секрет, я все равно узнаю.
-Как минимум - поездку в Испанию, а как максимум - мое повышение, - грустно констатировала я.
-Нашла о чем горевать! - с упреком произнес Мирон и поднялся. - Сиди здесь и никуда не уходи. Я сейчас все улажу!
И не успела я опомниться, как он уже скрылся из вида.
-Идиот! - только и произнесла я вслед.
Мне было чертовски обидно, что из-за какого-то придурка я так больно рухнула с небес на землю. Нет, конечно я не собиралась никуда уходить. Мне нужно было минут десять побыть в одиночестве, чтобы быстренько придумать новый план и вернуть позиции. А теперь и этот наполеоновский план летел к черту.
Я огляделась вокруг и вдруг встретилась взглядом с еще одним неприятным типом. Олег Макаров. Алька звала его 'Голум'. Очень неприятный внешне и совершенно гнилой изнутри: стукач, подхалим, сплетник, завистник, лентяй и пошляк. В террариуме его знали все, и он откуда-то знал все обо всех. Если бы я была мужиком, то уже давным-давно набила бы ему физиономию. Уверена, что подобное желание жило не только у меня в голове. Честно говоря, я даже не знаю, чем Макаров занимался у нас, потому что, если судить по тому, что он целыми днями шатался по зданию, собирал и разносил сплетни хуже бабы, то ему работать было некогда вообще. И вот сейчас на его лице была изображена вселенская мудрость и божественное осуждение. А помимо всего он, заметив, что я на него смотрю, взял со столика два бокала с шампанским и направился ко мне.
Я прекрасно знала все, что он сейчас мне скажет. Хватило бы сил сдержаться и на полном серьезе не заехать ему в лицо. А вот шампанское он кстати несет: при случае я ему обязательно плесну в лицо. И тогда моя карьера не просто рухнет, а провалиться до уровня городской канализации... 'Так, Виктория, спокойно. Улыбаемся и машем, улыбаемся и машем...', - читала я про себя успокаивающую мантру.
-Привет, Викуся!
Вот гад!
-Виктория Андреевна, - ответила я без эмоций. - И как можно чаще.
-Хорошая у тебя хватка, далеко пойдешь, - усмехнулся он и протянул мне бокал. - Выпьем?
-Я не пью, - ответила я тоном, который не терпел дальнейших расспросов.
-Не пьешь? А как же ты расслабляешься? - тон на него не подействовал.
-А я не напрягаюсь, - ответила я уже с интонацией, с которой обычно идет посыл в долгое одиночное сексуальное путешествие.
-Молодец, Виктория Андреевна. Прямо во всем молодец. И главное как ловко у тебя получается: без переаттестации, без протекции, так прям сразу: ух - и с индусами в Испанию!
Я закипала как чайник, а он не унимался:
-А хочешь, я тебя огорчу, Викуся? Бюджет урезали, в Испанию от нас летят всего 12 человек... Но я лично думаю, что ты была в курсе этого. И думаю, что у тебя есть способ заполучить билет на этот самолет. Если что - я могу помочь... если бы ты оказала мне одну маленькую услу...
-Макаров! - я встала на ноги и оказалась выше него. - Во-первых, я тебе не 'Викуся', а Виктория Андреевна. Третий раз повторять не буду. А, во-вторых, я сейчас склонна не тебе маленькую услугу оказать, а сделать огромное одолжение всему человечеству и вышвырнуть тебя из окна.
Макаров усмехнулся и уже открыл было рот, чтобы мне ответить, но в этот момент раздался призыв с помощью вилки и хрустального бокала - пронзительный и звонкий - и Пузан пригласил всех сотрудников подойти к нему.
-Господа! - вещал торжественным голосом наш босс. - Я чрезвычайно рад видеть здесь наших гостей и всю свою команду! Тем более, что повод у нас замечательный: мы расширяем круг своих клиентов, которые всегда становятся нашими друзьями. Мы расширяем свою географию и вскоре откроем новый филиал в Санкт-Петербурге, но сейчас не об этом...
Пузан продолжал свою оду корпоративному духу, а я ждала финала его речи и искоса поглядывала на Макарова. Я понимала, что без таких речей ни в одной крупной компании не обходилось, но я любила свою работу без этого дурацкого фанатизма. Моя цель была простой и четкой, но сейчас я была вынуждена громко аплодировать в нужных местах вместе со всеми и улыбаться.
-Высоцкая, - услышала я в самый разгар речи шепот у самого уха, - мне пора, я уезжаю.
Я обернулась: у меня за спиной стоял наглец... как там его зовут-то? Имя дурацкое...
-Мне то что? Иди, - так же шепотом ответила я, сверкнула глазами и отвернулась.
-Увидимся, - снова шепнул он.
Мирон его зовут, вспомнила!
-Надеюсь, что нет, - прошипела я.
-Не надейся, - последовал ответ, а когда я обернулась, чтобы послать его окончательно к черту, Мирона уже не было.
Пузан к этому времени уже озвучил радостную новость о рабочей выездной сессии в Испании и называл имена сотрудников, которые туда отправятся и их должности в новой команде. Все продолжали аплодировать после каждой фамилии и силились изобразить искреннюю радость за коллег. А я считала про себя: 'Один... Два... Три... ...Одиннадцать'.
-Конечно же, Макаров Олег - наш незаменимый сотрудник. На нем как обычно связи и коммуникация, документооборот и анекдоты, - смех коллег был более, чем натянутый, а аплодисменты самые тихие.
'Двенадцать', - сосчитала я. Макаров был двенадцатым.
-Ну, и новый сотрудник в нашей новой команде, который блестяще доказал свою компетентность и заслужил это повышение: Виктория Андреевна Высоцкая - начальник отдела досудебного урегулирования! - Пузан театрально указал на меня рукой и сам захлопал в ладоши.
Макаров позеленел, мои будущие коллеги принялись разглядывать меня с интересом, а я мысленно взлетела, скинула туфли, замахала ими над головой и завизжала от радости. Визуально же просто скромно улыбнулась Пузану, кивнула легкое 'Благодарю', приложив руку к груди, и бросила уничтожающий взгляд на Макарова.
Дальше все было как во сне. Во сне - потому что я ничего не могу вспомнить. Видимо напряжение последних недель сказалось. Осознав, что у меня получилось, я на самом деле расслабилась. Мне было наплевать на Макарова, на Мирона, на автошколу. У меня все получилось!
Я осталась на корпоративе до самого его конца. Нет, ничего не пила. Мне это было ни к чему: я была опьянена своим повышением. Это придало мне сил и я без напряжения общалась со своими новыми коллегами. Запросто знакомилась, остро шутила, искренне смеялась. Все было гораздо легче, чем на нижних этажах террариума. Может быть потому, что тут расти дальше было некуда? Но не для меня.
Домой я вернулась поздно уже в который раз. Абсолютно трезвая, как всегда после любой вечеринки. И совсем одна, как последние полгода.
Скинула ненавистные туфли, выскользнула из узкого платья, стерла помаду и отправилась в ванную. Усталость от сегодняшнего дня была невероятно приятной, я ею буквально наслаждалась. Я лежала в горячей воде, мысленно перебирала в памяти все события этого вечера, но почему-то в конце каждого эпизода всплывал образ наглеца. Я морщилась и стряхивала его, но он упорно лез в мои мысли. Наглый. Загорелый... Красивый? Нет, он мне не понравился. Как бы не столкнуться с ним, когда пойду в автошколу забирать свои деньги обратно. Нет, он точно мне не нравился. Меня бесила его наглость, раздражала его навязчивость и выводила из себя его самоуверенность.
И вдруг меня осенила мысль: а что, если мое повышение - дело его рук? Пузан его дядя. Он сказал, что все уладит. И меня повышают! И я лечу в Испанию! Хотя то, что Макаров сообщил про урезанный на поездку бюджет, было для меня полной неожиданностью. И все-таки я еду. Причем тринадцатая, что, видимо, вообще не планировалось...
Сердце сжалось от досады и разочарования. Понравился ли мне Мирон? Да он мне стал просто омерзителен! Представляю, ЧТО Макаров завтра разнесет по террариуму.
Боже мой, зачем вообще нужны мужчины? Они все портят. Они изменяют, врут, во все вмешиваются. Как хорошо было бы без них...
С этой мыслью я и уснула, после того, как выбралась из ванной. И утром проснулась с ней же. Досада от выходки наглого преподавателя из автошколы стала гораздо меньше. По сравнению с радостью продвижения по карьерной лестнице она превращалась в ничто. На войне все средства хороши. Ведь, в конце концов, не спала же я ни с ним, ни с его дядей - моим боссом - для этого. Макарова я на место поставлю, а что обо мне будут думать остальные, мне по-прежнему было наплевать.
В обеденный перерыв я встретилась с Алькой и Никой и поделилась с ними своей радостной новостью, убрав из истории Мирона и его родственные связи с нашим Пузаном. Алька конечно же сразу предложила это отметить, но я тут же привела контраргумент: у меня просто не было на это времени. Мне предстоял переезд в новый кабинет на новом этаже, оформление кучи бумаг в отделе кадров, подготовка к командировке заграницу, оформление виз, билетов и много еще чего, не говоря уже о сборе чемодана.
В четверг вечером Алька приехала ко мне, чтобы помочь собрать вещи. Сразу за ней приехали Антон с Никой. Антон привез бутылку вина, фруктов, конфет и вообще полный пакет всякой еды. Мне ужасно не хотелось засиживаться с ними, так как рейс у меня был в 7 утра. Но мы все-таки отметили мое повышение и просидели на моей кухне до глубокой ночи. Не могу передать, как мне было хорошо, что у меня были мои девчонки со всеми их помешанностями. Батыр приехал за Алькой в начале первого часа ночи и тоже присоединился к нашему банкету...
Короче: спать я не ложилась! В 5 утра мы погрузили мой чемодан в машину к Антону и он повез меня в Шереметьево. Альке я оставила ключи от квартиры, так как вся компания благополучно завалилась спать у меня дома, благо место позволяло. Антону я строго-настрого наказала заставить девчонок привести мой дом в порядок. Он проводил меня до стойки регистрации и я отправилась в зону ожидания посадки, миновав огромное количество магазинов со спиртным и косметикой. Посадка уже шла, поэтому моей мечтой было поскорее очутиться в кресле и заснуть. Что я и сделала, оказавшись на своем месте у окна: натянула на глаза очки для сна и просто за секунду провалилась в сон.
Я уснула, даже не пристегнувшись. И не слышала, как в кресло рядом со мной, засунув свою сумку и мой ноутбук (который я сжимала в руках, засыпая) на верхнюю полку, расположился Мирон. Я не почувствовала, как он застегнул мой ремень и подложил мне под голову маленькую белую подушечку, которую по его просьбе принесла стюардесса сразу после взлета. Я спала себе спокойно до самой Барселоны. И проснулась только после того, как салон почти опустел и все мои коллеги и наши индусы уже скрылись из вида. Единственный кого я увидела, едва открыла глаза, был этот ненавистный наглый и самоуверенный тип, убивший пару дней назад мою самооценку. Опять с этой дурацкой улыбкой!
-Привет, Высоцкая. Выспалась?
-Какого черта ты здесь делаешь? - злобно спросила я, стягивая очки с головы.
-Не выспалась, - констатировал он и полез забирать наши вещи с верхней полки.
5.Барселона. День первый.
Я была в бешенстве. Внутри я боролась с желанием хорошенько приложить его чем-нибудь тяжелым по голове, чтобы выбить оттуда желание пересекаться со мной в этой жизни когда-нибудь еще.
-Я спросила, что ты тут забыл? - сквозь зубы прошипела я, вырывая у него свой ноутбук.
-Приглядываю за тобой. Забыла что ли? Ты даже не представляешь себе, как ваш Пузан на отдыхе расслабляется. Решил, что твоя попка нуждается в охране.
-Я как-нибудь сама справлюсь. Спасибо, свободен!
Я хотела было отвернуться и пойти по проходу прочь из салона самолета, но Мирон схватил меня за руку и с все той же улыбкой, но холодным и властным тоном тихо произнес:
-Не хами, Высоцкая. А то помимо охраны мне придется еще и воспитанием твоим заняться.
-Отвали, - злобно ответила я и попыталась вырвать руку.
Но он не отпускал. Просто смотрел на меня и наслаждался своей же собственной наглостью, силой и властью надо мной. Не менее нагло я уставилась на него в ответ. И так мы стояли полминуты, пока он наконец не отпустил меня.
Я понимала, что палку немного перегнула, но ничего поделать с собой не могла. Сам виноват: нечего лезть ко мне с такой наглостью.
Пока я шла по коридорам аэропорта, я мысленно ненавидела Мирона за то, что он заставил меня сорваться. Так же мысленно пообещала самой себе впредь держать себя в руках, ибо высшего образования не нужно было, чтобы понять, что всю поездку он будет с нами и встречи с ним неизбежны. По счастью, с момента стычки в самолете, он мне на глаза больше не попадался. Я спокойно догнала коллег и индусов, прошла с ними таможню, получила багаж и погрузилась в автобус без его навязчивой компании. Но не переставала постоянно озираться и оглядываться, на что Пузан мне с усмешкой выдал:
-Не переживайте, Виктория! Мироша всегда самостоятельно передвигается. Возьмет машину в прокате и сам приедет в отель.