Старик седой бредёт по темным улицам, 
Из ночи в ночь обходит каждый дом, 
То улыбнется, то слегка нахмурится, 
И мы его Хранителем зовем.

И след за ним из звездной пыли стелится, 
Из под плаща свисают два крыла. 
Не каждому, возможно, в это верится, 
Но его вера силу обрела. 

Нет для него единственной религии, 
Мы для Хранителя давным давно равны. 
Ильдара, Салиму, Ивана, Лидию - 
Всех бережет от горя и войны. 

На Набережной сядет на скамеечку, 
Взглянёт на речку, тяжело вздохнёт - 
Ох, обмелела ты, родная реченька, 
Видать, не бережет тебя народ. 

Поднимет руки к небу - дайте дождика! 
Пусть не засохнут эти берега!
И словно по велению художника 
Наполнится опять моя Ока. 

И снова в путь, по темным спящим улицам 
Идет Хранитель сквозь седую ночь. 
Он на дома глядит и хитро щурится, 
Всегда найдет кому и как помочь. 

Вот ветка дерева стекло окна царапает, 
Рукой поправит - ну ка, не стучи! 
А там вода из крана громко капает - 
Закроет кран - ты не шуми в ночи.

По каменным ступеням, вверх по лестнице, 
Взойдёт старик седой на минарет, 
И пыль смахнет с звезды и полумесяца ,
Чтоб ярче отражался лунный свет. 

Над куполами храма православного 
Взмахнет крылом - сгоняя стаи птиц. 
Движения спокойные и плавные, 
И добрый свет из под седых ресниц. 

Он каждый дом благословит по своему, 
Ночному путнику дорогу осветит,
И молится за каждого, чтоб поняли -
Жизнь не стоит на месте, а летит. 

Касимову почти тысячелетие, 
Он много видел, много перенес, 
Вы верьте в доброту людскую. Верьте!
Добро спасет от горя и от слез. 

Вы руку протяните незнакомцу, 
И нищему не пожалей пятак. 
Добро к тебе всегда добром вернется. 
Ведь я - Хранитель. И да будет так!