Иванов-Смоленский Валерий Григорьевич : другие произведения.

Кремация

"Самиздат": [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:


Оценка: 1.00*2  Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Поздно вступившая в брак успешная бизнес-леди рассчитывает на счастливую и безоблачную жизнь со своим мужем, но бизнес бросать не собирается. Совершенно внезапно муж предпринимает попытку сжечь ее живьем в печи кладбищенского крематория...

  КРЕМАЦИЯ
   []
  
  А Н О Н С
  
  Поздно вступившая в брак успешная бизнес-леди рассчитывает на счастливую и безоблачную жизнь со своим мужем, но бизнес бросать не собирается. Совершенно внезапно муж предпринимает попытку сжечь ее живьем в печи кладбищенского крематория...
  
  
  Вместо предисловия.
  
  1.
   Это не было кошмарным сном. Беспроглядная чернота. Могильная неподвижная тишина. И удушающий, рвущий легкие, запах застарелой золы...
   Женщина стояла на четвереньках, опираясь коленями и полусогнутыми руками в холодный металл платформы. Низкий потолок не давал, не только распрямиться, но и приподнять голову. Ее спина, точнее плечи и то, что принято называть копчиком, упирались в прохладную шершавую твердь - молчаливую, непоколебимую и оттого особенно страшную и давящую.
  Впрочем, поднимать голову и вовсе было незачем - в такой кромешной тьме все равно ничего не увидишь и не разберешь.
  Она еще не успела ничего осознать, что же, собственно, произошло несколько секунд назад. Внезапно опустившийся стеклянный колпак, поставивший ее на колени и плавное движение узкой продолговатой стальной платформы, куда-то за ее спину. Мрачный полумрак тесной камеры, куда она въехала задом. Мрак медленно выползавший сзади и надвигавшийся неумолимо на светящийся еще впереди прямоугольник. И сухой металлический щелчок, закрывший этот последний светляк, как напоминание об оставшемся неизвестно где внешнем мире.
  Стеклянный колпак с легким жужжанием поднялся вверх. Но женщина даже не успела сделать попытки подняться на ноги, как с глухим металлическим лязгом его место заняло нечто массивное и неподъемное, коснувшись сначала ее затылка и заставившее нагнуть голову.
  Она молчала. Это просто не могло быть явью, эта молчащая жуть могла быть лишь кратковременным кошмарным забытьем.
   - Это чушь-чушь-чушь..., - твердила она себе, - чушь, чушь, чушь...
  - Бух-бух-бух, - вполне отчетливо ответил ей мрак, только в гораздо более быстром темпе, - бух-бух-бух,бух-бух...
  - Это же стучит мое сердце, - вдруг пришло к ней понимание, и она непроизвольно притронулась правой рукой к левой стороне груди. Ладонь явственно ощутила гулкие удары уже успевшего испугаться сердца. Оно колотилось в бешеном ритме.
  И тогда женщина испугалась.
  - А-а-а-а-а! - оскаленный рот непроизвольно исторг крик, не получивший, однако, дальнейшей свободы и не породивший даже эха. Он будто упал во что-то непроницаемое и топкое и затух, как падает мелкий камешек в нефтяное озерце, не вызывая даже и одного единственного расходящегося концентрического круга.
  - А-а-а-а-а-а-а! - тот же результат. Вязкая мгла даже не шелохнулась.
  Женщину моментально охватила лавина паники, но она боялась пошевельнуться в пугающей тесноте и лишь инстинктивно попыталась вцепиться пальцами в металл, холодивший ее ладони. Ногти крошились, но боли не было. Как не было еще и осмысленного понимания сложившейся ситуации. Работали лишь инстинкты, мозг пока пребывал в состоянии шока и оцепенения.
  Внезапно она услышала, а, скорее почувствовала, что нечто пришло в движение. Что-то происходило в этой жуткой черной ловушке. Женщина осторожно протянула руку в сторону, как ей показалось, движения воздуха и сразу же наткнулась на рубчатую металлическую трубку. Она охватила ее узкой ладошкой и удивилась - так этот неизвестный предмет не вязался с непроглядной теменью. И это первое и обычное человеческое чувство разблокировало мозг.
  Женщина немного успокоилась и начала обследование своей молчаливой западни. Она выпустила непонятную трубку и протянула руку дальше. Пальцы коснулись шершавой холодной поверхности и стали ощупывать ее и изучать - поверхность пересекалась какими-то вертикальными и горизонтальными рубцами. Вот запястье наткнулось на что-то выдающееся.
  - Еще одна трубка, - определила она.
  Дальнейший поиск разнообразными открытиями не баловал - на этой непонятной рубчатой боковой стене зигзагом шел ряд металлических трубок.
  Женщина не спешила делать выводы, информации для этого явно не хватало. Она опустила руку, решив исследовать и другую сторону. Но не успела...
  Послышался какой-то многократный щелчок, затем раздалось что-то похожее на тонкий шипящий свист, и темнота медленно отступила перед зигзагообразными полосками желтых светляков. Они светились с обеих сторон камеры, издавая легкое змеиное шипение.
  Внезапно стало тяжело дышать. Недостаток кислорода ощущался и ранее, но сейчас воздух будто пропал вовсе. Широко открытый рот пытался втянуть живительный эфир, но его не было. Не было даже характерного сипа или хрипловатого звука его вдыхания - рот силился втянуть в себя, а затем и в легкие неподвижный вакуум.
  Глаза женщины стали вылезать из орбит и отразили в своих расширенных зрачках неожиданное превращение желтых светлячков в синеватые сгустки пламени, которые стали тянуться своими узкими и жадными язычками к телу пленницы. Нестерпимый жар мгновенно испарил выступивший ранее на ее теле пот и швырнул сознание в стремительное забытье. Женщина потеряла сознание.
  Но в последнем смертельном рывке она выбросила обе руки вперед, ударив слабыми кулачками в переднюю стенку своей западни. Стеклянно клацнули обо что-то колечки на ее пальцах, и наступила полнейшая тьма.
  Женщина уже не увидела, что вызвавший стеклянный стук предмет, оказался узким прямоугольным оконцем, прикрытым снаружи стальной заслонкой. Ее тело бессильно вытянулось на металле, отдавая последние капли своей жидкости неумолимому пламени, и уже стало принимать позу эмбриона, характерную для человека погибшего в огне. И, конечно, она не могла видеть того, что заслонка откинулась, и в окошке появились чьи-то безумно вытаращенные глаза...
  
  2.
  - Время пошло, я буду у вас ровно через три дня в тот же час, - и
  незнакомец ткнул концом трости в сторону напольных часов.
  Он церемонно махнул цилиндром и стремительно вышел из кабинета.
  Дмитрий лишь ошалело глянул ему вслед.
  - Псих какой-то... Ну и денечек нарисовался, - буркнул он протягивая руку за пачкой с сигаретами.
  - Тик-так, тик-так, тик-так..., - размеренные звуки, раздавшиеся со стороны часов, заставили его повернуть туда голову.
  Часы шли. Старинные напольные часы, доставшиеся Аркадию в наследство от предшественника, древний механизм которых не взялась запустить ни одна часовая мастерская, возобновили свою давно прерванную работу.
  Дмитрий очумело покрутил головой.
  - Ну, и денек..., повторил он, выдирая двумя пальцами сигарету из помятой пачки и нашаривая взглядом зажигалку.
  
   Глава первая
  
   Крематорий.
  
  - Где я? Кто Вы? - потрескавшиеся, лишенные помады, губы слабо шевельнулись, а глаза, обрамленные полосками засохшей черной туши и испещренные паутинкой красных прожилок, непонимающе уставились на заросшее многодневной щетиной лицо совершенно незнакомого мужчины.
  Мужчина склонился над причудливой помесью лежанки с диваном и поднес к запекшимся губам лежащей на ней женщины фарфоровую кружку с каким-то варевом. Он был плотного телосложения, с наметившимся животиком, а давно не бритое лицо его украшал крупный угреватый нос, выразительно красного оттенка. По возрасту, чисто внешне, незнакомца можно было назвать стариком.
  - Что это? - протянувшаяся было навстречу кружке рука бессильно опала, и легла безжизненной ветвью рядом с накрытым потрепанным, явно видавшим лучшие времена одеялом, худым женским телом. Пальцы слабо шевельнулись, продемонстрировав короткие обломки ногтей, некогда покрытых лаком, и сжались в упрямый кулачок.
  - Едва очнулась, а уже столько вопросов, - мужчина иронично скривил тонкие губы и почти прижал кружку ко рту лежащей.
  Глаза женщины жалобно мигнули несколько раз и, вероятно, попытались исторгнуть слезу. Но слез не было, и зрачки вновь вопрошающе взглянули на незнакомца.
  - Отвечаю на третий вопрос, - в голосе мужчины прибавилось хрипотцы, и он попытался ободряюще кивнуть собеседнице, - это чай, он теплый и заварен на травах. Тебе надо обязательно попить. Похоже, в твоем теле не осталось ни росинки жидкости. Ты даже всплакнуть не сумела.
  Женщина ничуть не обиделась на "ты", попросту не обратив на это внимания. Она вдруг поняла, что страшно хочет пить, и жадно шевельнула иссохшимися губами в сторону кружки.
  Мужчина не слишком умело приподнял другой рукой ее голову и стал тоненькой струйкой лить коричневатый напиток в полуоткрытый по-детски рот.
  Губы открылись пошире, и это несколько подпортило начавшийся процесс насыщения обезвоженного организма жидкостью. Женщина захлебнулась и закашлялась, теплые струйки потекли по подбородку, оставляя мокрые бороздки на полностью иссушенной коже лица и шеи.
  - Сиделка из меня неважная, - буркнул незнакомец, отводя глаза и пытаясь скрыть к ней свою жалость.
  - Моя жалость только ее доконает, - подумал он, тщательно вытирая чайные потеки весьма грязным носовым платком в крупную клетку. - А еще посмотрела бы она на себя в зеркало...
  Но вслух бодро произнес: - Давай попробуем помаленьку, маленькими глоточками... Ты только не спеши.
  И щетинистый незнакомец повторил процедуру, бережно роняя хилую полупрозрачную струйку в полуоткрытый женский рот.
  На этот раз получилось.
  Женщина блаженно прикрыла глаза, как бы вслушиваясь - прибыла ли жидкость по назначению, но сразу же открыла их и надтреснутым низким сопрано потребовала: - Еще!
  - Пока хватит, - тихо, но решительно отозвался мужчина, - через полчасика дам еще.
  Лежащая согласно прикрыла обгоревшие ресницы, точнее их жалкие остатки и вновь спросила: - Где я?
  - Отвечаю на второй твой вопрос, - с готовностью кивнул головой незнакомец, - в крематории...
  Женщина вздрогнула всем телом, глаза ее широко распахнулись, испуганные тени, таившиеся где-то в их уголках, выплеснулись наружу, и она снова окунулась в беспамятство.
   Судя по горевшей электрической лампочке, болтавшейся под потолком на почерневшем от времени шнуре, наступило время вечера. Женщина бездумно смотрела на эту сиротливую, засиженную мухами лампочку и молчала.
  - Очнулась? - странный, но уже знакомый щетинистый незнакомец, возник перед ней будто бы ниоткуда. И протянутая к ее лицу кружка со щербинкой на ободке была уже тоже знакомой. Она медленно и со вкусом выпила теплый пахнущий травами напиток. К ней возвратилось обоняние, и к аромату чая явственно добавился сильный запах перегара, исходящего от мужчины. Женщина непроизвольно поморщилась.
  - Больно? - давно не бритый мужчина неправильно истолковал ее реакцию.
  Она, молча отрицательно покачала головой. Сил совершенно не было, даже слова ей давались с трудом.
  - Кто Вы?
  - Оператор печи, - представился мужчина и зачем-то добавил, - сменный оператор.
  И проснувшаяся внезапно память бесстрастно возвратила ее в недалекое прошлое...
  ...Она даже не успела испугаться, когда сверху стал надвигаться и давить на ее голову стеклянный колпак.
  Ее муж держал в руке черную коробочку пульта и нажимал какие-то кнопки. Он улыбался.
  - Не бойся, - весело крикнул он, - это совсем не страшно... Я просто хочу продемонстрировать тебе, что это обычный...
  Он не закончил предложение и отвел взгляд. Веселость в его голосе была напускной, ненатуральной, а обычно открытая добрая улыбка, выглядела почему-то зловещей гримасой.
  Колпак опускался бесшумно и быстро, вынудив ее сначала встать на колени, а затем и упереться руками в металл стоявшей на постаменте платформы. Колпак лег своими краями в пазы платформы и застыл. И лишь тогда она дернулась, пытаясь приподнять давившее на нее тяжелое прозрачное стекло.
  Муж, по-прежнему, не глядя на нее, но, отслеживая ситуацию боковым зрением - она это видела, нажал на очередную кнопку на пульте. Платформа почти бесшумно двинулась назад, унося ее от исказившегося вдруг родного лица куда-то вглубь массивной стены, перед которой стоял постамент. Она не могла видеть, но почувствовала, как сзади открылся какой-то зев. Его перекосившееся лицо - вот последнее, что она видела перед своим кошмарным сном...
  ... - Дима... Он же волнуется... Он ищет меня... Он ждет..., - женщина попыталась приподняться и встать со своего ложа. Покрывало соскользнуло и обнажило ее маленькую грудь. Она машинально прикрыла ее руками от мужского взора и с удивлением обнаружила, что лежит абсолютно раздетой. И лихорадочно натянула на себя куцее одеяло.
  - Возможно, и волнуется, - пробормотал мужчина, наливая новую порцию чая из приземистого железного чайника, - но уж никак не ищет и, тем более не ждет.
  Он не обратил никакого внимания на ее наготу, и женщину это почему-то задело. Она сощурила глаза и приготовилась сказать маленькую речь на тему соблюдения норм приличий, но вдруг поняла, что приличия нарушает-то как раз она. А он, наверняка, видел ее всю. Голую, в чем мать родила. В том числе и кокетливо, в форме лепестков цветка, подбритый лобок. Ужас! Нахальная небритая личность!
  Небритая личность, тем временем, поднесла кружку к ее губам.
  Сделав два коротких глотка, женщина тихо спросила: - Где моя одежда?
  - Я ее выбросил, - мужчина был немногословен и вполне спокоен.
  - По какому праву...!? - к женщине, похоже, возвратились уже все человеческие чувства и в слабом ее голосе зазвучали нотки возмущения.
  Мужчина поставил кружку на стол и удивленно воззрился на нее.
  - Да, ты хоть знаешь, что тебе был почти полный капец!, - он впервые матерно выругался и тотчас устыдился, - извини, вырвалось со зла. Сама влипла в историю, да еще и меня втянула...
  - В какую историю? Где Дима? Что с ним? - к ней только дошел смысл сказанных им слов, о том, что муж ее совершенно не ждет.
  - С ним-то, как раз все в порядке... А вот ты...
  - Где он? - перебила женщина и заплакала беззвучно и без слез. Рыдания сотрясали ее худое тело, глаза смотрели жалобно и недоуменно.
  - Успокойся. Когда ты успокоишься, я тебе все расскажу, если до самой еще не дошло. Хочешь чаю?
  Она молча кивнула головой, продолжая рыдать.
  Коричневатый напиток вновь пролился на ее подбородок, но губы с жадностью глотали живительную влагу, и кружка опустела.
  - Что-то у тебя сдвинулось в голове, раз ты ничего не помнишь, - мужчина раздумчиво почесал свою щетину.
  Ее глаза расширились, и она затихла, глядя на своего собеседника со смешанным чувством страха и мольбы.
  - Надеюсь, тебя это не доконает, - буркнул тот, сосредоточенно расчесывая щетинистую щеку. Но продолжать не спешил. В комнатушке повисло некоторое молчание.
  На столе вдруг пронзительно зазвонил обшарпанный, неопределенного цвета, телефон. Мужчина явно облегченно вскочил и схватил трубку.
  - Да, я! - заорал он в трубку, - откуда мне знать! Не видел я твоего растворителя!... У начальства спроси!... Как выписывать - так все на себя, а как ... Так, растак, в буерак!
  Он долго ругался в трубку, а потом бессмысленно смотрел на нее, пищавшую короткими гудками отбоя. Наконец, он с треском водрузил ее на аппарат и неохотно повернулся к женщине.
  На ее лице застыла та же просительность и тот же страх.
  - Он... хотел... тебя убить..., - нерешительно сказал мужчина, вновь занявшись своей щетиной. Помолчал и решительно конкретизировал, - сжечь.
  - Меня? Мой муж? Мой Дима? - слова, как бы расплескивались, пытаясь обрести нужную интонацию.
  - Тебя. Твой Дима.
  И по тому, как он это произнес, женщина поняла, что ее Дима, ее законный муж, каким-то образом известен ее неведомому собеседнику. Боясь даже вдуматься в услышанные ей страшные слова " ...хотел... тебя убить...", она с радостью ухватилась за другую тему.
  - Вы его знаете?
  - Я прихожусь ему двоюродным дядей, - мужчина взялся за обработку другой щеки, - меня, кстати, зовут Николаем Максимовичем, - наконец отрекомендовался он.
  - Я Лилия, - на американский манер представилась женщина. И, помолчав, добавила, - Лилия Георгиевна.
  История, рассказанная ей Николаем Максимовичем нарочито длинно и многословно, чтобы она успокоилась, в коротком пересказе выглядела так.
  Николай Максимович, окончив политехнический институт, был принят на работу в НИИ порошковой металлургии - солидное и обеспеченное научное учреждение. И платили там неплохо, даже недавнему выпускнику. Будучи от природы исполнительным и аккуратным он быстро продвинулся по службе и стал начальником самостоятельного отдела. Женился на смазливой сотруднице своего же отдела.
  - Сама стерва затащила в постель, - смущенно присовокупил здесь Николай Максимович и пожал плечами, как бы жалуясь на коварную женскую породу.
  Однако эта чертова перестройка (здесь он употребил более емкое и сильное, хотя и непечатное словцо и сразу же извинительно скрестил руки) пустила все под откос. Развал могучего Союза Советских Социалистических Республик и последовавший затем хаос производительных сил и производственных отношений (здесь Лилия посмотрела на него уважительно) сделал его профессию совершенно никому не нужной. Не стало работы - не стало и денег. Смазливая женушка сбежала, даже не попрощавшись, но вывезя большую часть совместного имущества, к более обеспеченному мужику, занимавшемуся тогда очень выгодным делом - доставкой из-за рубежа подержанных иномарок.
  Ну и пошло, поехало. Стал пить. И пропивать. Дошла очередь и до его однокомнатной квартиры, полученной еще в институте. Далее - бомж. Свалки, чердаки, подвалы. Разнообразные по назначению, но весьма опасные для здоровья напитки (праздником была бутылка дешевого вина - "чернил"). Болезни. Жизнь грозила закончиться досрочно, ввиду такого пренебрежительного отношения к здоровью.
  Родственников у него не осталось, за исключением этого вот двоюродного племянника Димы, которого он и видел-то всего несколько раз, еще при жизни брата, погибшего в Афганистане при исполнении интернационального долга. Дима и встретил его на рынке, везущего тележку с собранным поутру картоном и горящими трубами (здесь Николай Максимович смущенно щелкнул себя указательным пальцем по горлу). Как ни странно, Дима узнал родственника и отнесся к нему со всей возможной участью.
  С его помощью Николай Максимович и устроился в крематорий, располагавшийся напротив Западного кладбища, оператором. Благо требовалось здесь высшее образование, поскольку почти все операции выполняла программа, заложенная в компьютер. Поскольку работа нервенная (он поначалу не мог ни есть ни спать), то происходила она в три смены - день работаешь, два отдыхаешь.
  - Почему же нервенная? - прервала его Лилия. - Если все делает компьютер...
  Она, пожалуй, хотела подробностей не потому, что действительно заинтересовалась работой оператора, а, скорее, подспудно, не желая возвращения к вопросу о ее собственном здесь пребывании. Точнее, обстоятельств, этому предшествовавших.
  Ее собеседник прекрасно это понимал и продолжил свое занимательное и длинное повествование.
  - Понятно - почему, - неспешно ответил он, - людей сжигать приходится.
  - Так ведь не людей, а покойников, - уточнила Лилия и, содрогнувшись, прикрыла глаза.
  - Кто его знает, - протянул Николай Максимович, - может и покойников, а может и ...
  - Так Вы ..., - и Лилия застыла, поджав губы от ужасной догадки, - Вы и Дима состоите в банде? Типа, убираете неугодных и ...
  - Нет, нет! О чем ты! Никоим образом ... какая к бесу банда, -собеседник ожесточенно принялся тереть свой колючий подбородок и ловко ушел от вновь возникшей темы Дима-крематорий, могущей привести к коллапсу наметившегося взаимопонимания, а также ухудшению самочувствия потерпевшей.
  Он отошел к столу и ухватил початую бутылку водки, намереваясь добавить себе красноречия хорошей порцией горячительного напитка. Но перед этим он таинственно сузил глаза и задал весьма неожиданный для женщины вопрос.
  - Эдгара По читала?
  Лилия, вновь вплотную подошедшая к опасной проблеме, связанной с ее мужем, была явно ошеломлена. При чем здесь этот мрачный американский писатель, один из зачинателей страшного жанра "ужастиков"?
  - Ну, читала, когда-то, - она неуверенно кивнула.
  Изрядную дозу водки Николай Максимович плеснул во все ту же щербатую кружку, которая была здесь, по-видимому, единственным сосудом, пригодным для питья. Он сделал отчаянные глаза и выпил содержимое кружки очень быстрыми и мелкими глоточками, опасаясь приступа обычной для похмелья тошноты. Однако все прошло нормально. Недоверчиво к себе прислушиваясь, Николай Максимович принялся за закуску, коей оказалась не ожидаемая луковица, кстати, лежавшая на краешке стола, а желтовато-коричневый пирожок с капустной начинкой.
  - Извини, тебя не угощаю, - хрипло буркнул он, с опаской прислушиваясь к состоянию своего желудка.
  Лилия машинально кивнула головой, извиняя.
  - Так вот он, - доглотив пирожок и переведя дух, - продолжил мысль Николай Максимович, - Эдгар По, то есть - утверждает, что большей частью хоронят не покойников, а вполне живых людей, которые впали в длительное обморочное состояние или летаргический сон.
  Он присел на стул, глядя на женщину заблестевшими и повлажневшими глазами.
  - "...Погребение заживо, несомненно, чудовищнее всех ужасов, какие выпали на долю смертного. И здравомыслящий человек едва ли станет отрицать, что это случается часто, очень часто. Грань, отделяющая Жизнь от Смерти, в лучшем случае обманчива и неопределенна. Кто может сказать, где кончается одно и начинается другое? Известно, что есть болезни, при которых исчезают все явные признаки жизни, но, строго говоря, они не исчезают совершенно, а лишь прерываются. Возникает временная остановка в работе неведомого механизма. Наступает срок, и некое незримое таинственное начало вновь приводит в движение волшебные крыла и магические колеса. Серебряная нить не оборвана навеки, и златой сосуд не разбит безвозвратно. Но где в эту пору обреталась душа?...", - привел он наизусть цитату, высказывая отличное знание одного из произведений великого новеллиста, близкое к его нынешней профессии.
  Лилия смотрела на него круглыми глазами.
  - Да, Вы настоящий интеллигент, - произнесла она уважительно, - прямо шпарите цитатами классиков.
  Нежелательная тема скрылась на задний план, и удовлетворенный Николай Максимович ударился в некоторое хвастовство. Всегда приятно восхищение собеседника, в особенности женщины.
  - Но особенно, - не удержался он, - я люблю его стихи.
  - Как, разве он еще был и поэтом? Что-то не припомню, - Лилия была озадачена.
  - А то! - воодушевленно произнес бывший, подававший надежды, инженер, - поэтом, в полном смысле этого слова, Эдгар По может и не был, но стихи писал прекрасные. Хотите, прочту?
  Лилия утвердительно склонила голову. Щеки ее слегка порозовели, что свидетельствовало о некотором улучшении, если не душевного, то, по крайней мере, телесного здоровья. Неожиданный собеседник оказался настоящим эрудитом и интересным рассказчиком.
   - "Ворон", - Николай Максимович слегка резко склонил голову, на манер покойного артиста Андрея Миронова и добавил, - в переводе Бальмонта.
  - Как-то в полночь, в час угрюмый, полный тягостною думой,
   Над старинными томами я склонялся в полусне,
   Грезам странным отдавался, вдруг неясный звук раздался,
   Будто кто-то постучался - постучался в дверь ко мне.
   "Это верно", прошептал я, "гость в полночной тишине,
   Гость стучится в дверь ко мне"...
   Старик читал с выражением и самозабвенно. Глаза его горели, даже щетинистые щеки приобрели оттенок благородства, как у модной сейчас легкой небритости.
   ... И завес пурпурных трепет издавал как будто лепет,
   Трепет, лепет, напонявший темным чувством сердце мне.
   Непонятный страх смиряя, встал я с места, повторяя:
   "Это только гость, блуждая, постучался в дверь ко мне,
   Поздний гость приюта просит в полуночной тишине, -
   Гость стучится в дверь ко мне"...
   Лилия слушала зачарованно. Она никогда не читала и не слышала этого стихотворения, каждая строка которого отдавала мистикой и сверхъестественными силами.
   ... Я толкнул окно с решеткой, - тотчас важною походкой
   Из-за ставней вышел Ворон, гордый Ворон старых дней,
   Не склонился он учтиво, но, как лорд, вошел спесиво,
   И, взмахнув крылом лениво, в пышной важности своей,
   Он взлетел на бюст Паллады, что над дверью был моей,
   Он взлетел - и сел на ней...
   Душу женщины переполняло какое-то странное чувство из смеси опустошенности и внезапного понимания истины. А чтец продолжал дальше.
   ... И вскричал я в скорби страстной: "Птица ты, иль дух ужасный,
   Искусителем ли послан, иль грозой прибит сюда, -
   Ты, пророк неустрашимый! В край печальный, нелюдимый,
   В край, тоскою одержимый, ты пришел ко мне сюда!
   О, скажи, найду ль забвенье, я молю, скажи, когда?"
   Каркнул Ворон: "Никогда"...
   Николай Максимович чеканил слова, забивая их гвоздями в сердца слушателей, хотя слушатель и был одинок.
   ... И сидит, сидит зловещий, Ворон черный, Ворон вещий,
   С бюста бледного Паллады не умчится никуда,
   Он глядит, уединенный, точно Демон полусонный,
   Свет струится, тень ложится, на полу дрожит всегда,
   И душа моя из тени, что волнуется всегда,
   Не восстанет - никогда!
   Он закончил, поклонился и застенчиво сказал: - аплодисментов не надо.
  - Здорово! - искренне признала Лилия. Однако некоторые строки продекламированного стихотворения все же навели ее на нюансы существующего бытия.
  - Где моя одежда? - спросила она, ожидая ответ с понятной тревогой. Все же находиться совершенно обнаженной, хотя и прикрытой одеялом, в присутствии подвыпившего мужчины было неуютно, и женщина обоснованно опасалась возможного фривольного продолжения.
  - Я ж тебе сказал, - удивился разомлевший мастер похоронных дел, -выбросил я ее. Она же истлела и спеклась. Ты представляешь, какая в печи была температура, когда я тебя оттуда вытащил?
  Увы, Николай Максимович, под влиянием алкоголя, утратил бдительность, и сам свернул к серьезной и больной теме.
  - Какая? - Лилия также вступила на эту опасную тропу.
  - Да, градусов сто пятьдесят! - воскликнул он, - не меньше!
  И зачем-то, уточнил: - по Цельсию.
  Будто женщина могла думать о Фарренгейте, Кельвине, или, паче чаяния, о Реомюре.
  - Как же я тогда не сгорела? - искренне поразилась Лилия, ведь при ста градусах уже кипит вода.
  Но Николай Максимович и по этой части был докой и дал весьма обстоятельное объяснение. Причем начал он с бани.
  - А, известно ли Вам, сударыня, - алкоголь прибавил ему игривости, как в голосе, так и в употребляемых словах, - что некоторые продвинутые любители банного пара запросто доводят температуру парилки до ста пятидесяти градусов и при этом получают наслаждение, а не ожоги первой степени?
  Лилии это было неизвестно - парилкой она не увлекалась никогда, хотя иногда и участвовала в "девишниках", проводимых женской компанией в бане, причем с потреблением спиртного, рассказами анекдотов и прочей, более мужской, атрибутикой этого своеобразного вида отдыха.
  - Защитой всему служит наша кожа, - продолжал старик, - это своеобразная естественная рубашка, исключительно прочная и долговечная, которая спасает человека, как от холода, так и от перегрева и чудовищной температуры....
  Женщина слушала с неподдельным интересом, она до сих пор не могла понять, как можно остаться в живых при подобном раскаленном пекле.
  - ... Главное, чтобы при такой температуре на тебе не было никаких металлических предметов, а голову желательно прикрыть войлочной шляпой, - закончил он поучительно.
  Лилия тотчас же выпростала левую руку из-под одеяла и оглядела ее. Действительно, на пальцах, где были надеты золотые кольца, виднелись саднящие нестерпимо багровые рубцы. На месте часиков пузырились многочисленные волдыри и пузыри. То же было и с правой рукой, которую украшали кольца и несколько тонких золотых браслетов. Мочки ушей также жгло. На грудь она посмотреть при постороннем мужике постеснялась.
  - Ты потеряла за эту минуту килограммов двадцать, не меньше, - авторитетно заявил Николай Максимович, - ты ж не была такой щепкой, верно? И ноги, как спички ...
  - Не смейте об этом говорить, - вспыхнувшие румянцем скулы свидетельствовали то ли о проснувшемся стыде (он же видел ее голой - какой ужас!), то ли о праведном возмущении (он же видел ее голой и не оценил по достоинству ее прелестей!).
  Она не считала себя худой. Слегка худощавой, пожалуй, но при этом у нее все было свое, естественное, и все было на месте. Правда сейчас, даже мельком оценив свои руки, Лилия была вынуждена признать свое серьезное похудание - запястья, например, только что не просвечивались.
  Тем временем Николай Максимович вознамерился наградить себя за свое красноречие еще одной порцией крепкого алкоголя. На этот раз кружка наполнялась медленно, тоненькой прерывистой струйкой. Опытный пьяница рассчитывал оставить себе еще пару доз и боялся ошибиться. Струйка иссякла, и он, глянув поочередно на уровень водки в бутылке и степень наполнения кружки, победно прищурил глаз - операция удалась.
  Лилия посматривала на эти манипуляции с некоторым опасением, а вдруг он все-таки надумает овладеть беззащитной пленницей. Но тот лишь подмигнул ей и уже лихо отправил в рот содержимое кружки, не остерегаясь нехороших последствий.
  - Пить я не перестал, - доверительно сообщил он жертве коварного мужа, - но стараюсь потреблять "зеленого змея" в меру, чтобы он не явился ко мне в один из запойных дней своей собственной натурой. Тогда кранты.
  Лилия не сводила с него настороженных глаз и разговора не поддержала.
  - Да, ты не бойся за свою честь, дуреха! - любитель Эдгара По, как бы прочел ее размышления. - Я не из таких. Знай на будущее - водка лишь усиливает то настроение, в котором находишься. А нахожусь я сейчас в тоске, потому что эта история может плохо закончиться и для меня. Прознает племянничек, что я тебя спас и отправит на небо из этой же трубы.
  Николай Максимович ткнул пальцем вверх. Он явно посвежел лицом, несмотря на его серую шетинистость и уже не пытался закусить, хотя луковица была еще цела.
  Лилия по-прежнему молчала. В ее сознание медленно вползала мысль о том, что опасность еще не исчезла с ее чудесным спасением. Пока она даже абстрактно отвергала раздумье о непонятном поступке своего мужа. Отказываясь верить в случившееся, женщина искала мотив. И не находила его. Ни с того, ни с сего отправить ее на мучительную смерть? За что?
  - Приезжал он пару раз с явными мафиози, - продолжал развивать свой тезис Николай Максимович. - На двух черных огромных джипах, вот с такими цепями (пожалуй, цепь, изображенная им двумя энергичными взмахами рук, больше походила на архиерейскую), а рожи - во (воссоздание, с помощью рук лиц приезжавших, по мнению Лилии, не грешило большим преувеличением). Постояли, посмотрели на здание - будто приценивались, огляделись вокруг и уехали. Внутрь и не заходили. Племянник ко мне даже не подошел. Не захотел признать, хотя я в этот момент рядом клумбу с цветами поливал. Хоть бы головой кивнул...
  Он разговорился - сказывалось влияние спиртного, выпитого, практически, без закуски.
  - Зачем Вы дали ему пульт? - враждебным голосом прервала его Лилия.
  - Я? - оратор тотчас поперхнулся.
  - Ну, не я же! Зачем Вы хотели меня убить?
  - Да, я знать тебя не знал, - возмутился Николай Максимович, - он это, значит ... это ... захотел ...
  Внезапный переход свалил его с накатанного повествования, и рука непроизвольно потянулась к бутылке.
  - Что - это? Что захотел? Да, погодите Вы пить, еще успеете накваситься! - Лилия подбавила враждебности и угрожающего тембра.
  - Пса захотел, значит, похоронить... Кремировать, то есть..., - ораторство разом покинуло собеседника, сбитого с толку, ставшим агрессивным, тоном женщины.
  - Какого еще пса? - Лилия непритворно удивилась, - у него ..., у нас, - поправилась она, - никогда не было собаки!
  - Сказал, сенбернар у него помер, - растерянно отбивался разом сникший старик, - хочу, грит, похоронить, как человека... В урне, то есть, на специальном собачьем кладбище... Сам, грит, хочу сжечь его прах... Лучше человека, грит, был ... Прямо слезой облился ... Я и урну мраморную подготовил ...
  Лилия слушала внимательно, не перебивая, и Николай Максимович приободрился.
  - Да, ты че наезжаешь-то? Я ее спас, а тут вместо благодарности ...
  - Расскажите, как все было, - просто попросила женщина слабым и усталым голосом.
  И он рассказал, разом утратив интеллигентные обороты и подбавив в свое очередное повествование просторечия. Так проще было поведать о нюансах работы оператора печи, выполнявшего, в общем-то, черную работу, несмотря на требования о наличии у него высшего образования и сложной компьютерной техники.
  История была такова. Дима, устроив дядю на работу в крематорий, нешуточно интересовался процессом кремации. По его просьбе, Николай Максимович позволял ему иногда проводить обряды кремации по полной, так сказать, программе. После прощальных речей и отпевания покойника, Дима брал пульт и самолично проделывал все операции с кремацией останков. Благо операций-то было - всего-ничего. Нажать на четыре кнопки на пульте - всего и делов.
  Какие операции?
  По-первости, надобно опустить на тело покойника, лежащего на специальной передвижной металлической платформе колпак из толстого прозрачного стекла. Нажималась синяя кнопка. Начинала звучать траурная музыка.
  Затем нажатием зеленой кнопки платформа отправлялась в зев печи, заслонка которой одновременно автоматически распахивалась.
  После того как платформа с покойником останавливалась в чреве печи, нажималась желтая кнопка, и заслонка закрывалась.
  Вслед за этим родственникам и прочим, провожающим умершего в последний путь, предлагалось покинуть траурный зал. Собственно, и смотреть больше было нечего.
  Следующим нажатием красной кнопки включался компьютер, который непосредственно руководил операцией полного сжигания тела, вплоть до кучки золы.
  Николай Максимович здесь воодушевился и прочел целую лекцию. История кремация уходит вглубь многих тысячелетий. Еще первобытные люди сжигали тела своих умерших и погибших сородичей. Истории же современной кремации немногим более 100 лет. Многие ученые во всем мире трудились над этой непростой задачей. При всей кажущейся примитивности конструкции печи, сама кремация как технология является высокотехнологичным инженерно-биологическим, последовательно управляемым с помощью электроники процессом.
  Кремационный процесс возвращает природе тела усопших. Откуда пришел человек, туда и вернулся. Чтобы превратить труп человека в горстку пережженных белых косточек, которые легко превращаются в пепел, требуется очень высокая температура, от 900 до 1100 градусов по Цельсию. Такой температуры можно достичь, сжигая не твердое топливо, а газ. Но мало достичь высокой температуры, нужно еще добиться того, чтобы сжигать труп не в пламени огня, а в струе раскаленного воздуха. В этом случае будет гарантия, что останки не смешаются с продуктами горения топлива.
  В дверях камеры есть небольшое отверстие, "глазок", через него можно следить за процессом сжигания, которым управляет компьютер. Чтобы не было ни одной возможности смешивать останки, каждого покойника, которого привезли в крематорий, регистрируют, а на гроб кладут номерок из огнеупорного кирпича или металлическую пластину с номером. Когда заканчивается сжигание, номерок оказывается вместе с пеплом, таким образом, невозможно смешать останки разных покойных.
  Все физические процессы, которые происходят во время сгорания сводятся к подаче газа, за счет чего создается давление, из форсунок в этот момент проводится нагнетание горячего воздуха и происходит огненное вихрение. С помощью дополнительной горелки осуществляется дожиг останков.
  Процесс кремации проводится до полной минерализации органической массы, при соблюдении строгой сепарации праха отдельных умерших. Совершенно неприемлемо ускорять процесс путем воздействия более высоких температур, делением тел или разгребать горячие остатки.
  Мертвые тела отличаются с точки зрения кремации по возрасту усопших, по времени, которое истекло между смертью и кремацией, по применяемым лекарствам при длительных болезнях, ведущих к смерти, и по весу.
  Он поделился и своими собственными наблюдениями. Кремация более полных умерших протекает очень быстро. Как спички вспыхивают тела наркоманов. И наоборот, тела умерших от рака горят на 20-35 минут дольше. Он неоднократно в глазок печи наблюдал за кремацией раковых больных. Интересно, что пораженные опухолью ткани фактически не горят, или горят, но совсем другим - синим, сияющим пламенем, как будто это не тело, не органическая ткань сгорает, а что-то совсем иное. Недаром сегодня медики все чаще говорят об информационной природе раковых и других системных заболеваний.
  В стенке камеры есть специальное отверстие для отвода жидкости, испаряющейся с трупа. Органы человеческого тела имеют в себе много жидкости: легкие - 79%, печень - 74%, почки - 81%, мозг - также 81% и так далее. Вся эта жидкость при высоких температурах печи превращается в пар, вот почему от взрослого человека весом 60-65 кг после сжигания остается только 2 - 2,5 кг пепла и пережженных костей.
  Неотделимой операцией технологического процесса в крематориях является обработка пепла перед укладкой в урну. Зольники с выгребенным пеплом охлаждаются в пространстве печи. Традиционно, все урны выполняются в виде кубка, вазы с крышкой, шкатулки, чаши, изготавливаются из мрамора, гранита и другого натурального камня, керамики, синтетических материалов. Часто имеют религиозную символику, украшаются растительным или геометрическим орнаментом.
  Совершить погребение урны с прахом можно уже на следующий день после кремации, если уже определено место. Но родные и близкие умершего имеют возможность после кремации без спешки найти оптимальное место и удобное время года для погребения урны с прахом. В течение одиннадцати месяцев ее могут оставить на хранение в крематории и лишь на двенадцатый, если она еще не получена, напоминают ответственному лицу из родственников и близких покойного о необходимости ее погребения.
  К достоинствам колумбарного вида захоронения относится невысокая стоимость ниши и мемориальной плиты, закрывающей помещенную в нее урну. У нас открытый колумбарий. Но строится и закрытый. Колумбарий, расположенный в помещении, удобен для посещения места захоронения в любую погоду в любое время года. Однако в последнее время более часто прибегают к захоронению урн с прахом на кладбищах в могилах родственников, что также обходится недорого.
  Николай Максимович разошелся, сопровождая свои пояснения энергичной жестикуляцией.
  - Вы, как будто предлагаете мне опять вернуться в эту ужасную печь, - укоризненно пресекла его словоизлияния Лилия. - Скажите, как проходит сам процесс сжигания?
   - Очень и очень просто. В кремационной печи, выложенной из высококачественного огнеупорного кирпича, с двух сторон, установлено шестнадцать подвижных форсунок. Компьютер дает команду подать и поджечь газ, а затем автоматически регулирует длину пламени и перемещение горелок. Затем ...
   - Достаточно. Этот кошмар я наблюдала воочию. Как же я не сожгла себе легкие?
   - Тебе просто повезло. На тот момент в камере образовался кратковременный вакуум. Газ сжег находившийся там воздух, а смесь еще не начала поступать. Если бы ты глотнула раскаленного воздуха ..., - Николай Максимович не стал продолжать, а лишь махнул рукой.
  - Дима все это знал?
  - Наверное. Я давал ему почитать специальную брошюрку и инструкцию. Он сам любил наблюдать в окошечко за процессом сжигания мертвецов. Под воздействием высокой температуры они сначала принимают позу ребенка, находящегося в чреве матери...
  - Все, хватит, - Лилию передернуло, - расскажите мне про тот день. Кстати, сколько я была без сознания?
  - Четыре дня, сегодня пятый.
  - И не ходила в туалет?
  - А, чем тебе было ходить, ты же полностью выжата, в тебе не осталось никакой жидкости.
  - Вы видели собаку?
  - Нет. Он приехал на своей "Тойоте", около одиннадцати часов, сказал, что сам хочет сжечь любимого сенбернара. Ну, дал мне бутылку водки и велел идти в каморку, чтобы помянуть пса. И, чтобы я не приходил, пока он меня не позовет. Вполне законное желание ...
  - Я приехала в двенадцатом часу, - протянула Лилия, - Дима был уже в траурном зале и один. Он предложил мне осмотреть все самой, чтобы я не беспокоилась ...
  - Ты сама хотела умереть таким способом? - Николай Максимович разинул рот, да так и застыл.
  - Нет, конечно. Что за глупости... Моя мама умерла и просила подвергнуть ее кремации..., - объяснила женщина потерянно.
  - Примите мои соболезнования, - пробормотал он, перейдя на "вы".
  - Спасибо... Но что же с ней? - спохватилась она, - ее же надо похоронить!
  Она попыталась вскочить со своего ложа, но потерпела неудачу - сил совсем не было. И в этот момент ее щеку прорезала одинокая слезинка.
  Лежите! Вам нельзя вставать еще, по меньшей мере, неделю. А, мать Вашу уже наверняка похоронили.
  - Кто?
  - Ну, кто - Ваш муж, соседи может, другие родственники.
  - У меня нет родственников, - женщина обессилено закрыла глаза. - Боже, боже - что же это такое творится! Дима не мог меня убить...
  - Мог, - убежденно сказал Николай Максимович, - я уже немного узнал своего племянника за это время. Говорю же тебе, - он снова перешел на "ты", - он путается со шпаной. Причем, с уголовной шпаной. У меня глаз на них наметан за время моего бомжевания. Насмотрелся - прибить могут ни за что.
  - А, где моя машина?
  - Откуда я знаю. Я ее и в глаза не видел. Здесь, на стоянке часто стоят разные машины...
  - Сходите, посмотрите. И ... мне надо побыть одной.
  - А, какая у тебя машина?
  - Черный пятисотый спортивный Мерседес.
  - Круто, - старик посмотрел на нее с уважением, - ты что, тоже из этих?
  - Каких этих?
  - Ну, что с ним приезжали, главари криминала.
  - Нет, - она горько усмехнулась, - я занимаюсь бизнесом.
  Перед уходом Николай Максимович все же налил себе порцовочку, как он выразился. И выпил, опять не закусывая. Выходя, зорко глянул на остаток водки в бутылке, словно не доверяя лежащей с закрытыми глазами женщине.
  - Я не закрываю.
  Хлопнула дверь каморки и женщина осталась наедине со своими горькими мыслями.
  
  Глава вторая
  
  Северо-восточный Афганистан. Провинция Бадахшан. Северо-западные отроги горной системы Гиндукуш. 16 июля 2002 года.
  
  Небольшой горный аул, прилепившийся на выдающейся из середины горы террасе, казался безжизненным. Над камуфляжными песочно-зеленого цвета палатками были натянуты маскировочные сети. Домов, как таковых наблюдалось лишь несколько. Они не имели защитной маскировки, но и не казались обитаемыми. Тем не менее, фигурки жителей оживленно сновали по аулу, занимаясь обыденными селянскими делами.
   Фотографии со спутника дадут лишь слепки жизни маленького горного селения. Между тем, под высоко натянутыми маскировочными сетями бурлила совсем иная жизнь. Из узкого темного ущелья, прорезающего гору со стороны соседнего Пакистана, в скрытый от посторонних глаз лагерь вползал караван, состоящий из различных вьючных животных, преимущественно верблюдов и мулов. Сопровождающие их люди были сплошь бородаты, одеты в песочного цвета пятнистую униформу и вооружены современными автоматами и старинными, с серебряной чеканкой, кинжалами.
  Автомобилей ни в колонне, ни в лагере не было. Возле одной из палаток, правда, стоял громадный армейский джип неизвестного происхождения. Капот и дверцы джипа со стороны водителя носили следы автоматных очередей, зияя вразброс рваными пробоинами . Из другой техники имелась лишь неработающая пока передвижная дизельная установка с генератором переменного тока, для выработки электроэнергии.
  С одной из тележек двое бородачей, не снимая автоматов со спины, сгружали прямо на каменистую землю громадные танковые аккумуляторы. Аккумуляторы здесь являлись единственными источниками электрической энергии. Они давали свет в палатки и ток для подзарядки различных современных технических устройств.
  Погонщики закричали гортанными голосами, и караван остановился под высокими камуфляжными сетями пятнистого серо-зеленого цвета. Верблюды, повинуясь командам, медленно и важно опустились на колени. Откуда-то выскочившие смуглые люди в цветастых халатах стали отцеплять и растаскивать по палаткам вьюки, свисавшие с верблюжьих боков. Вьюки поменьше стаскивали со спин мулов и немногих имевшихся лошадей. Заросший густой черной бородой мужчина в темном восточном халате и ослепительно белой чалме распоряжался жестами, куда и какой груз нести.
   - Баракя-Ллаху фи-кя!* - Подошедший к нему молодой мужчина с чертами лица уроженца полуострова Индостан, одетый в военную форму пакистанской армии без знаков различия, склонил голову в знак приветствия.
  - Ва фи-ки баракя Лляху!** - человек в халате коснулся ладонью левой стороны груди и слегка поклонился.
  Он всмотрелся пристально в незнакомца и лишь затем продолжил разговор, но уже на урду.
  - Долог ли и спокоен был ваш путь?
  - Аллах оберегал нас.
  - Сколько вы привезли?
  - Две с половиной тысячи фунтов героина для Европы и Америки и семьсот фунтов гашиша для афганцев и таджиков.
  - Чистота?
  - Героин девяностодвухпроцентный, расфасован в фунтовые полиэтиленовые пакеты. А гашиш... не знаю... как требуется, наверное. Нам передали его у самой границы, в предгорьях.
  - Хорошо! - человек в халате прищелкнул языком и прикрыл в одобрении набухшие веки прищуренных глаз.
  - Нужно покормить моих людей и животных, - сказал подошедший, - мы отдохнем немного и тронемся в обратный путь, чтобы до ночи быть в Дроше. И нам с собой нужна вода, сушеное мясо, чуреки и пару мешков чермиана.
  - Я сейчас распоряжусь. Как добрались? В Шахране говорят неспокойно?
  - У меня разовый пропуск всюду, - усмехнулся индостанец и вытащил из кармана френча толстую пачку пакистанских рупий.
  - Берут?
  - Еще как. А на несговорчивых есть пара базук и гранаты.
  - Это люди нашей веры..., - неодобрительно сказал бородатый, - они убивали и будут убивать гяуров.
  - Мы никого не трогаем, - оскалился индостанец, и лицо его приобрело выражение хищного зверька, подвергшегося нападению, - если нам не чинят непроходимых препятствий.
  - Ладно. Пусть твои люди идут в ту саклю, - человек в чалме махнул рукой в сторону одной из лачуг, - а тебя приглашаю разделить стол со мной.
  
  * Да благословит тебя Аллах! (араб.)
  ** И тебя - да благословит Аллах! (араб.)
  
  В просторной палатке находился мужчина с клочковатой, плохо растущей бородой, сидевший возле походной рации в наушниках и крутивший на ней попеременно несколько разнокалиберных колесиков.
  Под потолком горела неяркая электрическая лампочка
  - Связь есть? - спросил вошедший на языке пушту, жестом предлагая располагаться своему спутнику возле расстеленной в углу кошмы.
  - Есть, но слабая, - ответил радист на том же афганском наречии.
  - Передай: Исрафил прибыл вовремя.
  Человек в военном усмехнулся, его позабавило сравнение с ангелом, затем он снял обувь и прошел к кошме.
  Угощение состояло из очень жирного плова с бараниной и густого зеленого чая. Обедали молча, по-восточному, не спеша.
  Лишь осушив две пиалы ароматного напитка, пришелец продолжил разговор.
  - Через Таджикистан? - спросил он.
  - Да.
  - А дальше?
  - Аллах проложит путь, - неопределенно произнес бородатый.
  - Но в Америку?
  - Америка развращена и растлена, - внезапно озлобился тот, - у нее нет будущего! А наш порошок поможет напыщенным, как индюки, самодовольным янки найти дорогу в прошлое. Они взялись править всем миром! На что они надеются? У них нет веры. А без веры нет бога. Их бог так же слаб, как и их дух...
  - Ля иляха, илля Ллаху!*, - привстав выкрикнул пришелец.
  - Ля иляха, илля Ллаху!, - эхом откликнулся собеседник.
  Оба помолчали, воздев глаза к небу.
  - Тропа готова?
  - Да, - односложно и неохотно ответил хозяин палатки.
  - Когда пойдет груз?
  - На то воля Аллаха, - ответ был уклончив.
  - Мне твои секреты не нужны, - молодой собеседник разозлился, - но я тоже обязан доложить. Одному всевышнему поклоняемся, но разным людям служим.
  - Завтра в ночь, - коротко произнес бородатый.
  - В ночь? По горным тропам?
  Бородатый промолчал, показывая, что не намерен делиться всеми подробностями, и повернулся всем телом к востоку, собираясь начать молитву.
  * Нет бога, кроме Аллаха! (араб.)
  Его собеседник недовольно насупился, но последовал его примеру.
  
   Глава третья
  
  Северный Пакистан. Гора Тиричмир. 12 сентября 2002 года.
  
  Густой лес, поросший на склонах предгорья семитысячника Тиричмир, надежно скрывал небольшой вход в громадную природную пещеру.
  К нему вела совсем неприметная тропа, местами пропадающая в каменистых завалах и нагромождениях и совершенно незаметная с высоты, поскольку над ней нависал массивный месяцеобразный скалистый козырек. Казалось, сама природа позаботилась о том, чтобы скрыть свое творение, располагающееся в глуби подножия горы.
  Вдоль тропы, через каждые сорок-пятьдесят метров высились нагромождения огромных камней, отчасти натуральных, отчасти сотворенных из мешков с песком, выкрашенных под цвет камней. Нагромождения были различной конфигурации и выглядели вполне натурально и абсолютно безлюдно. Со стороны предгорья даже искусный наблюдатель не смог бы распознать в них укрепленные огневые точки с узкими, выглядевшими естественными трещинами, амбразурами для пулеметов. Вход в них вели узкие, пробитые в каменистой почве траншеи, со стороны массива горы и шедшие с тыла вдоль всей охраняемой части тропы.
  Все огневые точки были радиофицированы и поддерживали между собой и с пещерой постоянную связь. Люди, которые в них находились походили на безликих бородатых манекенов с автоматами в руках и серой пятнистой, в тон камням, камуфляжной форме. Они не разговаривали между собой, каждый молчаливо занимался своим делом.
  Один из них, приникнув к окулярам стереотрубы, осуществлял беспрерывное наблюдение за темневшим внизу лесом и участком открытого каменистого плато, выступавшим за ним. Другой молча и сосредоточенно вглядывался в амбразуру через оптический прицел пулемета, контролируя видимый только ему участок тропы. Оптика у обоих могла работать и в инфракрасном ночном режиме. Еще двое сидели на камнях с двух сторон у входа, держа руки на автоматах Калашникова, висящих на шее. Пятый и последний, вероятно был старшим, поскольку сидел внутри на возвышении и держал в поле зрения всех остальных. Кроме того, на его голове крепился полукруглый каркасик, удерживающий возле уха, с одной стороны круглый наушник, работающий на прием, а с другой, на шее - крохотный микрофончик, включенный на передачу. На его коленях также покоился автомат.
  Непосредственный вход в пещеру был закрыт толстой бронированной, поворачивающейся вокруг своей оси, дверью, искусно замаскированной под большой овальный обломок скалы. Верхний вмятый вовнутрь едва приметный глазок позволял, вероятно, вести визуальный обзор окрестностей. Луч света не мог напрямую проникнуть к оптическому окуляру глазка и выдать его предательским стеклянным блеском. Находящийся немного ниже и сбоку большой кружок, замаскированной под углубление в камне, металлической заслонки, по всей видимости, скрывал за собой амбразуру для легкого, а возможно и тяжелого стрелкового оружия.
  В пещеру далее можно было пройти только через узкий извилистый тоннель, в стенах которого скрывались радиоуправляемые мины-ловушки для незваных посетителей. Света в тоннеле не было, однако инфракрасные видеокамеры, закрепленные вверху, позволяли контролировать ситуацию и в этом природном коридоре.
  Наконец, непосредственно в проеме пещеры высилось круглое сооружение из железобетона, ощерившееся тремя шестиствольными авиационными пулеметами, широкие рыльца раструбов которых хищно темнели в узких округлых амбразурах-бойницах.
  Жизни и здоровью возможных обитателей самой пещеры не грозил, пожалуй, даже ненаправленный взрыв термоядерной бомбы либо иного ядерного устройства. Семикилометровая толща скальной породы горы надежно укрывала пещеру сверху. С боков и сзади также находился многокилометровый каменистый слой. И лишь, если взорвать ядерный заряд у входа в тоннель, почти стометровый каменный барьер мог не выдержать чудовищной ударной волны. Но и в этом случае могло произойти лишь частичное обрушение скальной породы, которое полностью замуровало бы пещеру, но сохранило бы жизни ее обитателей, не пропустив ни ужасающего жара, ни смертоносного излучения. Не грозило им и радиоактивное заражение.
  Продовольственных запасов в пещере хватило бы на несколько десятков лет. Вода подавалась наверх насосами из далекого подземного источника. Технические приспособления, способные проводить метростроевские работы, на складах имелись. Энергетических запасов хватало с избытком в виде различных видов топлива и законсервированных аккумуляторов большой мощности, а компактные дизельные электростанции могли вырабатывать беспрерывный ток в течение нескольких лет.
  Единственная проблема, которая могла возникнуть - это нехватка воздуха. Прочнейшие титановые трубы со встроенными фильтрами, составлявшие вентиляционную систему пещеры могли быть повреждены в местах их сочленений. И это было единственное уязвимое место в продуманной до мелочей системе защиты. Однако и здесь имелись варианты. Буровое оборудование в течение двух-трех суток могло обеспечить связь с внешним миром в виде пробуренных в скальной породе скважин.
  Второй опасностью могло стать радиационное заражение. Но скальная порода была все же надежным укрытием. К тому же в наличии у обитателей пещеры были общие и индивидуальные средства химзащиты.
   Неизвестные строители построили внутри пещеры небольшой поселок, состоящий из полутора десятка строений различного назначения. Никаких окон в строениях не было, лишь двери, ведущие вовнутрь и невысокие крылечки перед ними.
   Судя по приземистым прямоугольным формам и наличию лишь одного входа, шесть из них представляли собой обширные складские помещения.
  О назначении остальных можно было только гадать. Впрочем, крыша одного из бараков ощетинилась антеннами разнообразного вида, из чего можно было судить о нахождении здесь мощного узла связи. Напрямую прохождению радиоволн и сигналов со спутников препятствовала огромная толща горы. Но на козырьке над входом в пещеру стояли замаскированные под валуны антенны и ретрансляторы, улавливающие передаваемые информационные потоки со спутников при прохождении ими северного и восточного полушарий Земли.
  В пещере царило абсолютное безмолвие, и лишь легкий неясный шум, доносившийся из барака с антеннами, нарушал могильную тьму громадной подземной полости. Строение это внутри было разделено на десяток больших и малых помещений. В коридоре тускло мерцали неяркие электрические лампочки, забранные в толстые металлические сетки.
  В большой прямоугольной комнате, которая и являлась источником шума, не стояло никакой мебели, за исключением приземистой тумбочки со стоящим на ней работающим телевизором.
  Два человека в белых бурнусах и такого же цвета высоких чалмах, сидя на груде расстеленных на полу ковров, скрестив ноги по-турецки, напряженно вглядывались в светящийся экран телевизора. Несмотря на некоторые помехи, картинка показывала, раз за разом, обрушение громадных небоскребов, построенных в виде башен. Захлебывающийся от волнения голос невидимого диктора частил звонкими арабскими фразами.
   - И вот Америка получила удары в свои самые, казалось бы, неуязвимые места, - голос диктора срывался, то ли от восторга, то ли от ужаса. - И вот Америка полна страха! Ее граждане находятся в панике, а президент медлит с комментариями насчет произошедших, вне всякого сомнения террористических актов. Пока ни одна организация, ни один человек не взял на себя ответственности за захваты самолетов и последующие ужасающие разрушения и гибель многих тысяч людей.
   Картинка сменилась показом полуразрушенного здания Пентагона.
   - Даже самое защищенное сосредоточие военной мощи Америки не избежало внезапного нападения... - комментировал невидимый обозреватель.
   Экран телевизора издали показал здание Белого Дома - резиденции президента США в Вашингтоне.
   - По имеющимся сведениям одним из объектов нападения неизвестных террористов являлся Уайт Хауз, постоянная резиденция всех американских президентов. Угроза теракта заставила американские власти эвакуировать весь персонал этого здания. Вся Пенсильвания-авеню оцеплена военными и кишит спецагентами... В Америке фактически затихла деловая жизнь. 11 сентября стало самым черным днем в истории Соединенных Штатов Америки...
   Картинка вновь показала последовательное обрушение двух высотных башен Всемирного торгового центра.
   - По сообщениям западных средств массовой информации за организацией террористических актов стоит небезызвестный руководитель подпольных сил арабского сопротивления Усама Бен-Ладен. Но, повторяю, пока никто не взял на себя ответственности за внезапную атаку на самую могучую и богатую страну мира. С вами был собственный корреспондент спутникового телеканала Катара "Аль Джазира" Ясир Абу Хиляль. Оставайтесь с нами. Следующий новостной выпуск состоится через пятнадцать минут, - закончил диктор.
   - Аллахумма, ля сахля илля ма джа-альта-ху сахлян, ва Анта тадж-алю-ль-хазна иза ши-та сахлян!* - гортанно воскликнул один из находящихся в комнате и воздел руки вверх.
   - Кадару-Ллахи ва ма ша-а фа-аля!** - горящие глаза второго собеседника источали неистовый фанатизм.
   - Это свершилось только благодаря тебе! Мусульмане должны молиться на тебя.
   - Я не бог. Нет бога кроме Аллаха! Все наши молитвы - только ему! Я лишь ничтожный его слуга и последователь пророка Мухаммада... Это аллах показал путь воинам пророка наказать Америку, и я буду молить Аллаха возвысить их и принять в раю.
   - Аллах велик!
   - Аллах велик! - эхом отозвался человек с горящими фанатизмом глазами. - К тому же удалось не все... Планировалось захватить восемь самолетов...
   - Все равно - это невиданная пощечина спесивой Америке. Весь мир увидел и убедился, что она беззащитна и на своей собственной территории.
   - Это так. Но меня беспокоит отсутствие внятного заявления американского президента. Первое, что он должен был сделать - снять со своих должностей и отправить в отставку директора ЦРУ и руководителя ФБР. А затем создать специальную комиссию по расследованию причин допущения совершенного нами возмездия. Этого нет. И это обстоятельство меня тревожит. Если он их не сместит со своих постов, значит...
  
  * О, Аллах, нет ничего легкого, кроме того, что ты сделал легким, и если Ты пожелаешь, то сделаешь это затруднение легким (араб.)
  ** Это предопределено Аллахом, и Он сделал, что пожелал! (араб.)
  
  - Ты думаешь, что в наших планах могли быть тайно задействованы люди ЦРУ и ФБР? Но это невероятно! Позволить погибнуть своим беззащитным гражданам... Опозорить Америку перед всем миром... Без ведома президента, более того, без его санкции невозможно...
  - Эти неверные... Эти коварные гяуры способны на все. Скажи мне, отчего захваченный нашими людьми самолет вдруг разбился в пустынной местности и не смог поразить совершенно не охраняемый с воздуха Белый Дом? Разве могли эти жалкие пассажиры оказать сопротивление подготовленным и вооруженным воинам ислама?
   - Может, экипаж самолета сумел противодействовать нападению?
   - Исключено. Мы выбирали те рейсы, экипажи которых были предварительно изучены на предмет характеристики их членов и волевых качеств каждого в отдельности. Это были безвольные, безынициативные и легко поддающиеся силовому давлению люди. Но на борту самолета могли оказаться агенты американских спецслужб, которые не позволили изменить курс самолета. Не могли американцы допустить, чтобы была разрушена главная святыня их прогнившей демократии.
   - В твоих словах есть логика, уважаемый. Значит, они знали?
   - Это возможно. Иначе как объяснить, что наши воины Аллаха не смогли захватить еще три пассажирских самолета, а их судьба пока неизвестна.
   - Но зачем это Америке? Подвергнуться унижению, худшему чем Пёрл-Харбор...
   - Зато будет получен стопроцентный повод для открытого вооруженного нападения на исламские государства. Ни конгресс, ни сенат не станут теперь этому препятствовать, не говоря уже об общественном мнении. Представляю, какая истерия разразится сейчас в их средствах массовой информации.
   - Но ведь военное столкновение арабского мира с Америкой входит и в наши планы.
   - Да. И здесь наши конечные цели совпадают. Но посмотрим, каков будет следующий ход президента и его администрации? В любом случае, сегодня во все мировые агентства должна пойти информация о том, что произошедшая атака организована лично мной.
   - Но тебя станут искать!
   - Пусть ищут. Надо же чем-то заниматься их заплесневевшим спецслужбам. Это сообщение в виде моего видеообращения ко всем мусульманам мира о начинающемся джихаде следует отправить с территории Афганистана. Пусть Америка будет вынуждена ударить по Афганистану.
   - Ты, как всегда, прозорлив, мудрейший! Тем более, что талибские руководители почти полностью вышли из-под нашего контроля.
   - Решено. Бросим Америке кость. Пусть она ей подавится. Я не думаю, что они решатся на прямую военную интервенцию. Афганистан никогда еще не был завоеван. Ни русскими, ни англичанами, ни даже Александром Македонским. Операторы готовы?
   - Я сейчас распоряжусь.
   - И еще. Надо приостановить операции в Чечне.
   - Это будет нелегко. Там сейчас нет единого признанного лидера. Каждый полевой командир действует самостоятельно и чувствует себя султаном на подконтрольной территории. Каждый готов стать президентом будущей независимой Чечни. К влиянию извне относятся отрицательно, враждуют даже между собой.
   - Прекратите временно их финансирование и отзовите наших эмиссаров.
   - Я понимаю тебя и сделаю то, что ты сказал, мудрейший.
   - Не надо, чтобы Америка и Россия объединились против нас. Напротив, следует подготовить материалы о некоторой причастности к проведенным акциям российских спецслужб. И дать возможность какой-то из западных разведок получить соответствующие документы после раскрытия одной из наших небольших групп, находящейся в этой стране на нелегальном положении. Скорее всего - англичанам, они традиционно не любят русских и используют любой повод, чтобы насолить им.
   - Я восхищен ходом твоих рассуждений.
   - Детали обговорим потом. А сейчас пусть операторы заходят. Аллаху акбару!*
   - Аллаху акбару!
  
  * Аллах велик (араб.)
  
  
   Глава четвертая
  
  США. Мак-Колл (Штат Айдахо). Управление анализа угроз национальной безопасности АНБ.* 28 декабря 2006 года.
  
  В большом зале стоят три длинных ряда столиков, за которыми сидят молодые мужчины и женщины одетые в разнообразную одежду. Перед каждым из них мерцают плоские экраны компьтеров, по которым пробегает различная цифровая и буквенная информация, иногда с фото и видео иллюстрациями.
  Невысокий худенький паренек в джинсах и великоватой белой футболке с черными цифрами 88, в очках и с маленькой серебряной сережкой в левом ухе, встает и нерешительно направляется сторону кабинета с надписью на двери "CHIEF OF DEPARTMENT"**.
  Он без стука толкает дверь вперд и просовывает туда сначала голову.
  - Что тебе Майкл? -сидящий за столом человек, лет сорока, в белой рубашке с галстуком, недовольно нахмурился, оторвавшись от чтения какого-то документа.
  - Вы должны посмотреть это сэр, - парнишка ввертывается в дверь, прикрывая ее за собой.
  - Что это? - начальник отдела сделал ударение на слове "это".
  - Вот, - паренек выудил из кармана джинсов флэшку и робко протянул ее начальнику.
  - Очередная твоя программа по расшифровке сигналов внеземных цивилизаций, - начальник грозно посмотрел на вошедшего, не протягивая руки за флэш-картой, - откуда на этот раз? С Тау Северной Короны, или с Альфа Лебедя? Сегодня это тебе с рук не сойдет. Не надейся на мое доброе к тебе отношение.
  - Сэр, это данные по разыскиваемому террористу, - глаза парня робко поморгали из-под очков. - Вернее я его нашел....
  - Где нашел?
  - В Беларуси, сэр.
  - Buelorassian Soviet Repablic?*** Prezident Lukashenko?
  - Президент Лукашенко, - подтвердил паренек, - но государство сейчас называется по-другому - Республика Беларусь. Но суть не этом - вы взгляните, сэр!
  
  
  * АНБ - Агентство Национальной безопасности США
  ** Начальник отдела (англ.)
  ***Белорусская советская република (англ.)
  
  Начальник отдела взял флэшку и вставил ее в разъем работающего компьютера. Компьютер подтвердил появление новой программы и стал ее загружать.
  - Садись, - буркнул начальник.
   Парнишка робко присел на краешек стула, стоящего у стола.
  На экране компьютера отразились чьи-то отпечатки пальцев обоих рук, а также ладоней. Быстро замелькали цифровые и буквенные обозначения различных файлов. Наконец, компьютер затормозил свой бег, в правом углу экрана появилось окно с похожими отпечатками пальцев и ладоней. Пошел стремительный процесс сличения папиллярных линий, сначала пальцев, а затем и ладоней. Экран поморгал и выдал надпись: "identification full".*
  Тотчас же в левом углу экрана открылось еще одно окно с тремя фотографиями человека: паспортной и двумя любительскими. Высветившийся текст гласил:
  Кериб Абадал Абдель, 1958 г. рожд., уроженец г.Аннаба (Алжир), без определенного места жительства. Профессия - преподаватель, фактически разработчик террористических актов.
   В 1987 г. окончил Сорбоннский университет (Франция) по специальности философия. Имеет диплом Политехнического Института Центрального Лондона по специальности синхронный перевод. Свободно владеет арабским, английским, французским и русским языками. Имеет определенные навыки в испанском и итальянском языках.
  Женат, двое детей. Местонахождение семьи неизвестно. Имеет трех братьев и четырех сестер - все проживают в Алжире. Отец владелец крупнейшей в Алжире судоходной компании "Сувьер".
  В 1994 году стал членом арабской террористической организации "Аль-Кайеда". Являлся непосредственным участником взрыва посольства США (1995 г.) в г. Могадишо (Сомали) и терракта в отношении морских пехотинцев 3-ей спецбригады корпуса быстрого реагирования США (1996 г.) в г. Сайда (Ливан).
  Благодаря выдающимся аналитическим способностям был взят в штаб Усама-бен-Ладена (1997 г.), входит в круг его близких и доверенных лиц с 1999 г. Является главным разработчик террористического акта 11 сентября 2002 года, когда были захвачены 6 самолетов частных авиакомпаний, которые были направлены на различные объекты на территории США.
   Разыскивается в США с 03.04.2003 г., находится в списке самых опасных террористов под номером 4. В розыске Интерпола с 05.05.2003 г. При захвате подлежит уничтожению, в случае невозможности пленения.
  
  * Полная идентификация
  
  - Полная идентификация, - восхищенно присвистнул начальник отдела, - ты представляешь что это означает?
  - Это еще не все, - парнишка воспрял духом. - Я провел антропофологическое сличение по его паспортной фотографии с данными Интерпола. Щелкните курсором, сэр, на табличке "Сервис"....
  - Не надо. Достаточно полной идентификации пальцевых отпечатков и ладоней. Здесь ошибки быть не может. Где он сейчас, этот, - взгляд начальника скользнул вверх справочной информации, - Абадал Кериб?
  - Задержан 20 декабря 2006 года и содержится в СИЗО ?1 УДИН МВД РБ.
  - Что это за дурацкий набор букв?
  - Я тоже долго бился на его разгадкой, - горделиво произнес паренек, - но нашел с помощью поисковых систем интернета. Это означает: Следственный изолятор номер один Управления Департамента исполнения наказаний Министерства внутренних дел Республики Беларусь.
  - Любят же эти русские длиннющие аббревиатуры....
  - Белорусы, сэр.
  - Ну, один черт - славяне. За что и где его задержали?
  - Задержали, при невыясненных обстоятельствах, в окрестностях города Минска....
  - Что - за город, - перебил собеседника начальник, - докладывай толковей.
  - Есть, сэр. Минск - это столица Белоруссии. Но задержан, неизвестно за что - в базе данных нет никакой информации по этому поводу.
  - Так, - сказал начальник, - ну и порядки у них. Сидит, черт знает за что... И, что дальше?
  - Готовятся документы на его экстрадицию в Россию.
  - В связи с чем?
  - Он проходит у них, как подозреваемый в терроризме по данным Интерпола.
  - Так, прекрасно, - заключил начальник, - прекрасно. Ты представляешь, что это такое?
  - Да, сэр, - радость уже безудержно лезла из паренька, - и я его нашел!
  - Мы, - коротко сказал начальник.
  - Что - мы?
  - Мы нашли. Я и ты, - начальник ткнул пальцем в грудь поднявшегося на ноги парнишки.
  - Да, сэр. Конечно. Мы нашли. Мы с Вами.
  - То-то. Не забывай, кто взял тебя на эту работу, и кто терпит твои дурацкие выходдки с поиском внеземных цивилизаций. Можешь пока идти....
  - Сэр, но....
  - Да, ты заслуживаешь своей награды. С завтрашнего дня - ты старший программист и тебе положен отдельный кабинет.
  - Почему с завтрашнего?
  - Каждая горячая новость должна немножечко остыть, - усмехнулся начальник. - Умные дяди из Лэнгли должны подтвердить полученную информацию. А, покамест, никому ни слова! Ты понял?
  - Так точно, сэр!
  - Иди. Флэшка пока останется у меня.
   Парнишка вышел из кабинета и быстро пошел к своему рабочему месту.
  - Правда про него говорят, - подумал он о начальнике, - что даже на собственных поминках он ухватит кусок чужого пирога.
  Но воспоминание о собственном кабинете, в котором уже не таясь, можно разрабатывать нужные ему компьютерные программы, все же придало ему радости, и он весело засвистел мотивчик одного из последних шлягеров Рикки Мартина.
  Посыпавшиеся со всех сторон гневные реплики по поводу свиста опустили его на грешную землю. Он дурашливо поднял перед собой руки, ладонями вперед и, пятясь, сел за свой стол, который уже проскочил.
  Начальник, тем временем, повторил операцию идентификации, с помощью экспертной программы, опасаясь подвоха со стороны любителя поисков внеземных соседей. Результат повторился, и он радостно потер руки.
  - Как минимум дадут Крест выдающейся службы*, - пробормотал он ликующе, - а то и Медалью Почета** наградят, из рук самого Президента. И, естественно, последует существенное повышение годового оклада.
  Однако медлить было нельзя. Если его недоумок - охотник за инопланетными формами жизни - сумел найти эту информацию, то, не исключено, что на нее наткнется и кто-нибудь еще. Важно доложить первому.
  Его пальцы заскользили по клавиатуре, вызвав на экран компьютера специальный текстовой редактор с шифровальной программой и начал быстро набирать текст:
  
  
  * Крест выдающейся службы - одна из высших наград США.
   ** Медаль Почета - высшая военная награда США. Примеч. в США нет деления на ордена и медали.
  
   1-я степень секретности
   2 экз.
   Экз. - первый.
   Лэнги. Штаб квартира ЦРУ Мак-Колл. УАУНБ
   категория 1-S 28.12.2006
  
   Директору ЦРУ
  
   Управлением анализа угроз национальной безопасности, в результате тщательной проработки сведений, содержащих информацию обо всех проявлениях терроризма, установлено....
  
   На экране быстро выстраивался ряд непонятных символов, без всяких знаков препинания и прочих атрибутов языкового предложения. Обратно расшивровать их он бы уже не смог....
   Закончив набор текста, начальник отдела скачал в открывшееся окошко приложения и все остальное содержимое флэшки, не озаботившись даже с ним ознакомиться. Затем он вставил еще одну флэш-карту и скачал образовавшийся файл с шифрованным текстом и приложением уже на нее. Немного подумав, нажал клавишу внутренней связи и буркнул в микрофон:
   - Зайди, Уолтер!
   - Направишь это немедленно в адрес ЦРУ, - он протянул свою флэшку с записью появившемуся на зов мужчине с усами, - по прямой линии категорией 1-S.
   - 1-S, Вы не ошибаетесь, сэр? - поинтересовался тот озабоченно, - мы не посылали по этому каналу ничего после событий "черного" сентября.
   Адресатом категории 1-S могли быть только три человека в Центральном разведывательном управлении: сам, недавно назначенный, директор ЦРУ Портер Госс, его первый заместитель Рональд Тейнланд и Генеральный инспектор ЦРУ Л. Бритт Снайдер.
   - Делай, что тебе говорят, - недовольно произнес начальник отдела, - именно, по 1-S, иначе она проваляется у них в ящике месяц. Или ты считаешь, что я с утра немного не в порядке и забыл все наши инструкции?
  - Да, сэр... То есть нет сэр..., - запутался вошедший, - я, конечно, так не считаю. Минуя АНБ? В АНБ дублировать не надо?
  
   *"Черный" сентябрь - события 11 сентября 2002 года и последущие за ним.
  
  - Минуя, - коротко подтвердил начальник.
   - Хотя, постой, - сказал он в спину уходящему Уолтеру, - направь-ка им копию, для сведения, пускай ребятишки немного погрустят по этому поводу.
   - Понял, сэр, - и Уолтер прикрыл за собой дверь.
   Отношения УАУНБ и АНБ строились на почве вечного соперничества. И хотя Управление анализа угроз национальной безопасности формально было в подчинении Агентства Национальной безопасности, фактически оно было самостоятельной государственной структурой и входило непосредственно в аппарат помощника Президента США по национальной безопасности.
   Уолтер должен был "выстрелить" содержимое флэш-карты по специальному мощному серверу. Оно уходило адресату сжатым до немысленного предела и перехватить его можно было только, имея кодированный пароль принимающего устройства. Но даже, если бы оно и было перехвачено неизвестным злоумышленником - расшифровать его было все равно невозможно.
   В течение одной секунды, в том случае, если соответствующая принимающая программа не начинала раскодировку послания, шифрованный файл саморазрушался. Лучшие разведслужбы мира и самые выдающиеся компьютерные хакеры были здесь бессильны.
Оценка: 1.00*2  Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
Э.Бланк "Пленница чужого мира" О.Копылова "Невеста звездного принца" А.Позин "Меч Тамерлана.Крестьянский сын,дворянская дочь"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"