Домой еле тащилась. Накануне случилась буря, поэтому работы было невпроворот. Думала, в объятьях милого Ганса, расслаблюсь. Как бы не так! Еще за три квартала почувствовала, что ждет меня сюрпризец. И точно.
- Рыбонька моя, ты не видела, куда я положил капканный крючкодержатель? - встретил вопросом Ганс.
- Да чтоб он провалился, твой крючкодержатель! - не выдержала я. - Ведь на прошлой неделе только ходил на рыбалку. И опять?! Что тебе неймется, почему не заняться другим, менее опасным делом? Да и я чертовски устала, не до улова мне.
- Ну, милая... Ну, ты же знаешь, что без рыбалки я не я. А без крючкодержателя ж и вовсе того... Ты ведь не хочешь лишиться любимого мужа? - продолжал подлизываться Ганс, не обращая внимания на мою ругань.
Надо отдать ему должное, ни разу за всю нашу совместную жизнь он не повысил на меня голос. Все только ласково так: рыбонька да рыбонька. И если бы не эта распроклятая страсть, то лучше мужа не сыскать. Вдобавок еще красивый, породистый, на зависть всей округе.
Мой предыдущий был совсем иным. Я даже почти не расстроилась, когда он сгинул. Вот так же пошел на рыбалку, а крючкодержатель забыл.
- Постой, он, кажется, в розовой раковине лежит. Держи, горе мое.
Ганс просиял. Да и мой гнев утих. Что поделаешь, мужчины любят экстрим, хоть и совершенно не знают, что потом делать с добычей. Мой первый на рыбалку не ходил. Но разве это был мужчина? Так, недоразумение. Поэтому и бросила его без сожаления. Вот второго я обожала. Он был чем-то на Ганса похож. Не столь красив, но по-своему видный, с блеском в глазах. И тоже заядлый ловец. Однажды ушел и не вернулся. Жалко было до невозможности. Как я убивалась! Так страдала, что последующих мужей уже плохо помню. А теперь вот душа трепещет всякий раз, когда Ганс на рыбалку собирается. Вдруг не вернется? Где я себе еще такого найду?
- Рыбонька, а сети? Сети ты починила? Там с прошлого раза дыра...
- Конечно, милый. Ты только береги себя. Будь осторожней. Пожалуйста. Ради меня, ради нас.
Погода выдалась на славу: тепло и довольно ветрено. Волна как раз подходящая для добротной ловли. Суденышки на воде - словно скорлупки. На сердце у меня сделалось спокойно, в нем поселилась уверенность, что с Гансом все будет в порядке.
Я пересмотрела справочники по обработке добычи. Отобрала несколько интересных рецептов разуплотнения, это самая трудоемкая и кропотливая процедура. Затем наметила с десяток проектов воплощения. Люблю посмаковать выбор, помечтать, это так романтично. Хоть окончательное решение принимается свыше, моя роль не последняя. Необходимо продумать все до мелочей.
Вот здорово, если Ганс поймает нечто стоящее. А уж я постараюсь, наизнанку вывернусь, а приготовлю все по высшему разряду и так изящно подам, что у всех вокруг только и будет разговоров, как об этом красивом случае. И мне почет, и Гансу уважение. Возможно, тогда муж забудет на некоторое время о рыбалке, а я снова смогу наслаждаться его объятиями и ласковыми словами. Рыбонька моя...
Соседи бурно отмечали возвращение своего героя. Веселились так, что даже у меня в доме все всколыхнулось. А было бы из-за чего радоваться! Я видела - ничего особенного. Да и с уловом моя кривоглазая соседушка справляться, как следует, не умеет. Все тяп-ляп, зато хвастливой болтовни не оберешься.
Я переделала все домашние дела, хорошенько обдумала несколько вариантов приготовления улова, а Ганса все не было. Время застыло, будто густой кисель. Всю меня противным спрутом обволакивало беспокойство. Я взглянула вверх. Солнечные блики исчезли, начало стремительно темнеть. Вернулись все мужчины из нашей колонии. Все, кроме Ганса. Где он пропадает? Совсем обо мне не думает!
И тут вдали я заметила съежившуюся фигурку. Муж словно уменьшился в размерах, стал блеклым и жалким, двигался еле-еле. Что-то случилось. Ранен? Не рад нашей встрече? Вечно в голову лезут глупые вопросы. Он жив, жив, жив - и это главное. Я вылетела навстречу.
Ганс посмотрел на меня исподлобья и кивнул на сеть. Я обмерла. Да, гордиться тут было нечем. В сетях лежал жестяной болван с лампочкой вместо носа и с обилием кнопок на груди.
- Понимаешь, я не знал, не мог знать... - оправдывался Ганс. - С чего вдруг такой рухляди выходить в море? Он, пакостник такой, думал, что его за живого примут.
- И ты принял, - усмехнулась я.
- Ну да. У него, знаешь, лодка, наживка и все снасти, как у заправского рыболова. Кто ж мог подумать, что вместо человека окажется это недоразумение?
Можно сетовать на распроклятый случай сколько угодно, но когда дело сделано, к чему пустые разговоры. Робот это, или человек, да кто угодно - все равно теперь придется готовить имеющееся к земному воплощению. Таков закон. Жизненная круговерть не терпит. Я в сердцах взмахнула плавниками и принялась за дело.