Аннотация: Анализ проблем, поставленных в тетралогии Розова о Меганезии: модель либертарианского технократического общества и в конце сравнение с другими моделями, в частностью, с известными утопиями и моделью Назгула
Меганезия Розова
Ссылка на рассматриваемые произведения: http://www.proza.ru/avtor/rozoff
Прежде всего, замечу, что критический анализ концепции либертарианско-технократической утопии "Меганезия" не означает несерьезного отношения к ней. Господа, которые желали бы лягнуть льва, должны помнить, что они-то, скорее всего, не дотянули бы до его уровня на пару порядков. Именно потому, что многое в произведениях Розова отмечено жестоко, жестко и правильно, построенная им модель заслуживает серьезного разбора.
Сам Розов резко отрицательно относится к карнегизму, либерастии и политкорректности. Поэтому он, судя по многим деталям текста, русский ученый, давно уже работающий на Западе, публикует свои произведения в более свободной стране, чем, скажем, США, де идеологическая зашоренность, может быть, уже превзошла уровень зашоренности СССР. Поэтому я начну не с похвал. Да, впрочем, мы русские люди, а не кальвинисты, и для нас не должен мир делиться на абсолютно хорошее и абсолютно плохое.
Первое. Мировоззрение квазирелигии прогресса у автора проведено исключительно четко и последовательно, со всеми его пороками и достоинствами. Более того, в Меганезии намечен путь превращения этой квазирелигии в настоящую религию. Розов четко показал, что половинчатое проведение квазирелигии прогресса ведет в концептуальный, технологический и экологический тупик. А ее превращение в религию, по крайней мере, позволит погибнуть с честью, а не как трусливые и бессильные выродки очередной потребительской "цивилизации".
Второе. Розов декларирует, что человек -- это животное, но сам не может отделаться от прогрессистского предрассудка, что для него законы животного мира и природы неприменимы, перемешивая его с биологическим предрассудком, что первопорядковые законы биологии тем не менее к нему, безусловно, применимы. Здесь он четко демонстрирует главную особенность естественнонаучного рационализма: веру в то, что Природа не сложнее линейных ее моделей. На втором порядке видно, что нужно подумать, когда же включится этологический механизм самоуничтожения гиперпопуляции. И не включился ли он уже? Кое-где отдельные фразы (особенно в третьей и четвертой книгах тетралогии) показывают, что автор не совсем игнорирует эти аспекты. Но уж очень хочется построить простую и понятную для человека со средним образованием и находящегося на средней сфере знаний и умений Белосельского-Белозерского концепцию. И спасти цивилизацию (в обобщенном смысле) лобовым решением, может быть, очень тяжелым, но прямолинейным. Такие линейные подходы нужно прежде всего испытывать на устойчивость при введении факторов второго порядка. Исследование такой устойчивости интересной модели Розова -- задача, за постановку которой я ему могу быть только благодарен.
Третье. Естественнонаучный рационализм автора (то есть возведение в ранг идола или божка убогого человеческого разума) даже не позволяет ему сомневаться, все ли можно измерять числами. Крайний утилитаризм Меганезии обязательно привел бы к ее превращению в хищническое потребительское общество и к полному вырождению за два-три поколения. Это ахиллесова пята всей модели Розова. Читая его, я вспоминал Фукидида. Первое поколение свободных афинян, на которых Розов ссылался, единодушно отвергло предложение Фемистокла после заявления эксперта, что оно крайне выгодно, но столь же бесчестно. Второе провело его в жизнь. Третье развязало хищническую Пелопонесскую войну и не смогло вовремя остановиться. А четвертое уже не верило Фукидиду, что бывают люди такого масштаба и в таком количестве, как предыдущее поколение афинян. И быстро Афины скатились к гомеостазу, качество которого оценил Сулла своим знаменитым высказыванием: "Пощажу живых ради мертвых".
Четвертое. "Только прикладное знание" приведет к ситуации, которую я оценил в своей предметной области на примере знаменитого в свое время японского проекта компьютера пятого поколения. Когда японцы поняли, что потенциал улучшения чужого уже исчерпывается, они попытались создать свое и продемонстрировали духовную импотентность.
Пятое. В тетралогии есть лишь победы меганезийцев. Но Рим был велик не потому, что он всегда побеждал, а потому? что в пору своего душевного здоровья он умел выносить тяжелейшие поражения и восстанавливаться после них. Вот это - принципиальный недостаток тетралогии! Без анализа реакции на поражения и без показа ошибок модель становится утопией.
Что бы я отметил теперь в противовес высказанным положениям, как достижения Розова и его модели.
Первое. Поклон автору за четко проведенную мысль, что основным препятствием к развитию нынешнего общества является багаж предрассудков предыдущего этапа развития цивилизации и за то, что его модель позволяет задуматься, а не лучше ли реализовала бы возможности "информационного общества" социальная система, прямо вышедшая из того, что исключительно неточно можно назвать "первобытно-общинным строем"?
Второе. Четко и безжалостно вскрыта отвратительная роль "общечеловеческих ценностей" и "гуманитарных организаций".
Третье. Начну с эпизода из моей практики. Когда на конференции представителей свободного софта я обосновал, что они показали жизнеспособность анархистских моделей общества в подсоциумах, объединенных единой системой ценностей и позитивной целью, они начали возмущаться: "Мы не анархисты, а либертарианцы. Мы принципиально отвергаем насилие." А как они топали, когда я на основе одного из их высказываний по поводу "еретиков" отметил, что они отвергают всяческое насилие лишь потому, что у них нет силы. Будь она у них, они стали бы казнить и изгонять. Именно это подтвердил своей моделью Розов: его либертарианцы казнят и изгоняют.
Четвертое. У Розова я заметил неявно высказанную идею о том, что религии делятся на монополистические и олигополистические, а не на монотеистические и политеистические. Его религиозный прогрессизм и либертарианство родственен католицизму и исламу. Все три этих религии (в отличие, скажем, от буддизма) требуют монопольного положения для себя и готовы терпеть остальных лишь как меньшниства, заранее отказавшиеся от попыток посягательства на их ведущее положение. Не зря именно с католиками и исламистами его либертарианцы воюют жестче всего. А больше всего они, согласно общим законам противостояния идеологий, ненавидят либералов другого толка. Это точно так было бы!
Пятое. Точно, что абсолютная ценность человеческой жизни одновременно требует четкого представления о том, когда человек перестает считаться человеком.
Шестое. Война с идеологией приводит к новой идеологии. Война с религией приводит к новой религии. Война с искажениями истории приводит к еще большим искажениям истории. В тетралогии это, может быть, помимо воли автора, прекрасно показано. По законам Паркинсона, прямая борьба с чем-то приносит больше вреда, чем то, с чем борются. Поэтому бороться можно лишь за позитивные ценности.
И закончить я хотел бы еще раз замечанием, что модель общества Розова глубже и лучше разработана, чем знаменитые примитивные (анти)утопии Мора, Кампанеллы, Замятина, Оруэлла. Но по сравнению с альтернативной историей Кучера (nazgul) это более низкая сфера разума (утопией мир Кучера язык не поворачивается назвать: система продуманная и устойчивая на длительном промежутке времени, как была устойчива Спарта) http://samlib.ru/k/kucher_p_a/ . Если пользоваться терминами теории систем, то Розов учитывает лишь эффекты первого порядка и производит линейную экстраполяцию, а Кучер анализирует модель второго порядка. Чувствую,придется мне писать рецензию и на произведения Кучера.